Глава 1. Сбылась мечта идиотки…

…Монотонное покачивание метро просто убивало… Я стояла в переполненном людьми вагоне и мечтала только об одном — поскорее прекратить все это мучение и выбраться наконец из этого душной железной трубы, битком набитым мрачным пыхтящим народом… Час пик в центре Москвы пусть и под землей — это не шутка. Стоящая рядом толстая тетка уже в который раз наступила мне на ногу при очередном рывке вагона, управляемого как мне казалось, пьяным стажером. Гражданка под ухом пыхтела и отдувалась в духоте, да и я себя чувствовала весьма некомфортно — при входе в вагон я не рискнула снять теплую куртку на пуху, и теперь молча страдала, мечтая только об одном — выбраться на поверхность. Знала бы я заранее, чем это грозит, то предпочла бы дальше трястись в вагоне, но тогда я хотела только одного — выбраться на волю!

К счастью мучения мои продолжались недолго — на одной из станций большая часть народа вывалилась из вагона, так что дышать стало посвободнее, свободнее настолько, что мне даже нашлось сидячее местечко, на которое я тут же уселась, невзирая на возмущенный взгляды той самой толстой тетки, которая гуляла по моим ногам, как по тротуару, а теперь нависала надо мной скалой, одетой в дубленку необъятных размеров. Я же, решив, что раз уж она так пренебрежительно отнеслась к моему физическому самочувствию, то не вредно ей будет и постоять, а сама открыла книгу и углубилась в чтение. Странно, но строчки расплывались перед глазами, а в голове сидела мысль о том, что как же хорошо было бы сейчас попасть туда, где есть ведьмы, колдуны, эльфы, тролли и прочая чисть и нечисть — как в какой-нибудь фэнтэзийной книге… На память почему-то сразу пришла Белория и озорная адептка Старминской Школы Магов, Пифий и Травниц Вольха Редная — там все выглядело так весело, непринужденно и совсем нестрашно. Сразу захотелось попасть туда, воочию увидеть дракона Рычи на заднем дворе, поговорить с Учителем… В этот момент, когда я совсем уже размечталась, поезд резко затормозил — оказывается, приближалась моя станция. Я неспешно встала с сидения (на него тотчас плюхнулась та тетка, которая застилала мне обзор на протяжении 15 минут), и пошла на выход. Взглянув на часы, я поняла, что безнадежно опаздываю, но двигаться быстрее после длительного пребывания в духоте было лень. Тем не менее по широкой мраморной лестнице Московского метрополитена подниматься было надо — поэтому я, печально вздохнув, побрела наверх. Но моим мечтам не суждено было осуществиться — когда я поднялась где-то до середины, меня кто-то довольно грубо оттолкнул, и в этот же момент я почувствовала, что я заваливаюсь назад. Резко взмахнув руками, я попыталась восстановить равновесие, что, к сожалению, мне не удалось — я кубарем покатилась вниз по лестнице, и последняя мысль перед тем, как я ударилась затылком о холодный мрамор — как же я умудрилась никого не задеть при своем падении — ведь на лестнице было так много народу…

…Очнулась я от того, что кокой-то особо неровный холодный булыжник давил мне между лопаток… Булыжник? В метро?!!! От этой мысли я открыла глаза, но тотчас закрыла, потому что мир вокруг меня завертелся, а виски закололо так, как будто их облюбовала стая дятлов. Сделав повторную попытку, я увидела над собой яркое голубое небо, высоченный деревянный забор и устрашающего размера чугунные ворота с колотушкой… Слегка обалдев от полученных впечатлений, я все-таки встала, опираясь на забор, и оглядела картину: забор с воротами, а соответственно и здание за ним, находились на небольшом холме, с которого открывался вид на мощеную булыжниками дорогу, кромку леса за небольшим с виду полем, покрытым редким подтаявшим снегом. Кое-где пробивались первые робкие ростки, но несмотря на солнечный день, все равно дыхание вырывалось изо рта легким паром, а кончики пальцев закололо морозными иголочками. Слегка справившись с прострацией, в которую меня повергла такая резкая смена ландшафта, я не придумала ничего лучше, как постучать колотушкой по бронзовой бляхе, чтобы хотя бы выяснить, куда меня занесло. Через пару минут створки ворот плавно и бесшумно открылись, и навстречу мне вышел благообразный мужчина лет сорока с рыжевато-каштановой окладистой бородой, одетый в непонятную хламиду темного цвета. Испытующий взгляд серых глаз изучающе скользнул по мне с ног до головы, задержавшись на потрепанных синих джинсах и дутой куртке до колена, а потом он взглянул мне в глаза и представился:

— Магистр 2-й степени Алмит, преподаватель Старминской Школы Магов, Пифий и Травниц. Чем могу быть полезен?

…Вот те раз, сбылась мечта идиотки…Я глупо посмотрела на мага, тихо хихикнула и медленно сползла в обморок…

Очнулась я от того, что мне настойчиво совали под нос какую-то мерзко пахнущую гадость. Замотав головой в попытке отогнать отвратительный запах, я открыла глаза и села. Оказалось, что я находилась в просторном кабинете с довольно-таки аскетичной обстановкой, бордовыми занавесями на окнах, небольшим письменным столом и кучей книг на полках. Оглядев обстановку, я перевела взгляд на молодую женщину, склонившуюся надо мной с бутылочкой из темного стекла. Ее добрые зеленые глаза смотрели на меня с неподдельным сочувствием, пряди светло-русых волос обрамляли круглое добродушное лицо, и вообще она вся казалась такой…положительной… Увидев, что я пришла в себя, она мягко улыбнулась и произнесла:

— Детка, разреши, я сейчас тебя осмотрю — мне нужно удостовериться, что ты в порядке, и тогда директор Ксандр поговорит с тобой. Ты не против, нет? — естественно, я не была против. Мне самой жутко интересно было поговорить с Учителем. Сноровисто работая руками, женщина осмотрела меня, и наконец сделала вывод, что у меня все в порядке.

— Можешь одеться, дорогая. У тебя все нормально. — сказала женщина, честно стараясь не удивляться моей непонятной одежде, которая, мягко говоря, отличалась от одежды большинства окружающих. Потом она незаметно оглянулась, и тихим заговорщицким голосом проговорила:

— А если серьезно, ты откуда, детка? Явно не из Белории. И не из Винессы — на винечанку ты не похожа. Но по-нашему говоришь чисто. И одежда такая странная…

— Нормальная одежда. И вообще, хватит звать меня деткой. Вот тебе сколько лет?

— Двадцать четыре. — гордо ответила она. Вот леший, а я думала, что она старше.

— А мне девятнадцать. Что, скажешь, огромная разница в возрасте. Кстати, мы еще не познакомились. Я Алена.

— Велеена. Для друзей просто Велька.

— Хтоооо? — я от удивления чуть не выпала в осадок. — Велька?! Та самая, выпускница факультета Травников, лучшая подруга Вольхи Редной?!! — Велька посерьезнела и нахмурилась.

— А ты откуда знаешь меня? И Вольху? Мы ведь вроде не знакомы?

— Нет, но… — в этот момент дверь кабинета открылась и на пороге появился директор Ксандр Перлов. Он приветливо поздоровался со мной, строго взглянул на Вельку из-под сурово сдвинутых бровей, и та быстренько покинула помещение, не переставая подозрительно на меня поглядывать. Учитель же сел за стол, жестом при гласив меня сесть на стул напротив. Сначала Учитель критически окинул взглядом мой бежевый свитер крупной вязки, потертые синие джинсы и острые носы черных сапог, потом пристально взглянул на меня. Мы немного помолчали. Учитель заговорил первым.

— Итак, давайте познакомимся. Меня зовут Ксандр Перлов, Магистр 1-й степени по Практической магии.

— Алена.

— И? — Учитель поднял брови. — У вас есть какая-нибудь фамилия?

— Давайте считать, что нет. — магистр хмыкнул, и решил сменить тему.

— Хорошо. Вы откуда?

— Сначала скажите, где я.

— Как где? — он удивился. — В Белории, город Стармин, Школа Магов, Пифий и Травниц.

— Вот леший… — выдохнула я. Сначала я думала, что это все у меня сдвиг по фазе, но похоже все-таки я действительно там. То есть здесь… Нет слов…

— Вы мне не поверите. — выдала я, когда ко мне возвратился дар речи.

— Что ж, — ободряюще улыбнулся учитель, — вы расскажите мне все по порядку, а я постараюсь поверить… — Я кивнула, и следующие полчаса вдохновенно расписывала то, как я здесь оказалась. Брови Учителя на протяжении рассказа оживленно ползали то вверх, то вниз, в зависимости от поворота сюжета. На момент же окончания рассказа они уже прочно обосновались в районе темечка и без посторонней помощи спускаться отказывались. Наконец Учитель ладонью сдвинул брови на подобающее им место и спросил:

— А как у вас с…э-э-э… магией? — я неопределенно пожала плечами.

— Замечена не была.

— Хорошо. Тогда… Видите вон ту вазу с цветами на подоконнике? — я кивнула. — Возьмите ее. — Я поднялась, но Учитель остановил меня. — Мысленно. — добавил он. Ну что, мысленно, так мысленно. Я взглянула на вазу, и старательно пыталась ее сдвинуть. Ни фига. Она даже не шелохнулась. За спиной у меня несколько разочарованно выдохнул Учитель. Ну конечно, ему тоже хочется магичку из другого мира. Я немного разозлилась и махнула на несчастную вазу рукой. В тот же миг она словно разорвалась изнутри, обдав нас брызгами воды и градом мелких осколков. Несколько секунд мы с Учителем обалдело переглядывались, а потом я спросила, слегка заикаясь:

— Это что, я? — Учитель в ответ только медленно кивнул.

— И что теперь? — спросила я

— Теперь ты — адептка Школы Магов, Пифий и Травниц. — поставил точку в нашем разговоре Учитель. А что я могла на это ответить? Я радостно взвизгнула и подпрыгнула, взмахнув руками. В итоге с пальцев сорвались ярко-зеленые хвостатые искры, наподобие фейерверков, взмыли к потолку и растаяли. Учитель строго взглянул на меня и сказал:

— Но все-таки, Алена Безмирная, постарайтесь сдерживать себя. Судя по всему, магический запас у вас внушительный, но не забывайте, вы еще не в состоянии контролировать магию. Так что будьте осторожней, а то в следующий раз взорвете что-нибудь. Вам ясно? — Я кивнула. Естественно, что может быть яснее. Учитель боится, что со своей неконтролируемой магией я подорву Школу. А что, возможность всегда остается. Я ждала продолжения разговора, но его не последовало. Тогда я развернулась и вышла из кабинета директора.

За дверью кабинета меня ждала Велька. Я улыбнулась и подошла к ней. Она взяла меня за руку и повела по бесконечным коридорам на жилой этаж. Я не сопротивлялась. Бесполезно. А Велька все тянула меня за собой, по ходу дела показывая мне местные достопримечательности: Музей Неестествознания, Зал Разумных рас, где были установлены магические двойники представителей каждой из Разумных рас. Сколько их было, я не поняла. А Велька, проводя меня по залу, все щебетала:

— Эта зала появилась совсем недавно — всего лишь в позапрошлом году. Кстати, это была идея Арр'акктура, Повелителя вампиров из Догевы. Он же и помог все это организовать.

— Да? — Заинтересовалась я. — А на фига ему это все надо было?

— Ну как же? — улыбнулась Велька. — Вольха все распиналась, что, мол, надо бы построить музей разумных рас, а то адепты до сих пор вампиров изучают по устаревшим источникам, то бишь Тюдору, а вампиры все-таки — Разумная раса, и т. д. и т. п. Вот Лен и решил посодействовать. Уж сколько он уговаривал гномов и эльфов на трехмерное магическое проецирование… И уговорил-таки. — потом Велька тихонько вздохнула и добавила, — Да, повезло Вольхе с мужем…

— А ты не замужем? — полюбопытствовала я. В ответ Велька только покачала головой.

— Еще нет. И вряд ли буду.

— Почему же? — удивилась я. — Ты ведь такая симпатичная, умная…

— Алена, да ладно тебе. Ну кому я такая нужна? — воскликнула Велька.

— Какая? — не поняла я.

— Толстая! — со слезами в голосе выдала она. Так, все ясно. У бедной девушки явный комплекс. По мне, так фигурка у нее вполне приличная, даже хорошая. Просто пухленькая слегка… Но ведь многим мужчинам нравятся аппетитные девушки. Свою последнюю мысль я высказала Вельке, и тотчас на мою голову полилась лекция о правильном весе, об отношении настоящих мужчин к фигуре женщине. Велька с жаром рассказывала об испробованных ею диетах, а я тихо косела. Надо же, на какой ерунде может зациклиться человек, если у него развит комплекс неполноценности… Наконец Велька выговорилась и широким жестом указала мне на дверь комнаты, в которой мне предстояло жить, показала, как ее открывать и закрывать с помощью колдовства. Я лично ничего не поняла, и просто дернула дверь на себя. Что-то мигнуло, блеснуло, и у меня в руках оказалась обугленная ручка от двери. Сама дверь попросту испарилась. Когда Велька приставила челюсть на место, я уже слегка пришла в себя, и просто от души пожелала, чтобы… В общем, дверь восстановилась. Да… С моим прибытием Школе грозили нелегкие времена…

 

Глава 2. Первый экзамен

…Действительно, с моим прибытием в Школе стало заметно веселее — теперь на жилом этаже без конца что-нибудь происходило: то адепты во главе со мной что-нибудь подрывали в туалете (это я в очередной раз пыталась контролировать свою силу), то наставники во главе с Учителем всей толпой носились за созданным как-то мною купидоном (которого, кстати, так и не поймали, но с которым заключили что-то подобно договору — наставники не трогают купидона, а он, в свою очередь не влюблял кого попало), с которым отпала надобность в приворотных зельях среди адептов, так далее. Через три месяца в Школе стало значительно веселее, за мной прочно закрепилось прозвище сорвиголовы, а Учитель наконец-то понял, что обычные методы обучения на мне не срабатывают: теоретические аспекты и формулы заклинаний не укладывались у меня в голове, но стоило мне только показать результат применения заклятия — и пожалуйста, я копировала его в точности. Получалось, что мне следовало преподавать наравне со всеми только предметы вроде Неестествознания, Травоведения и т. д., то есть то, что требовало непосредственного знания, практики своими руками, а не магии. Итогом стало то, что я ходила на занятия весьма своеобразно: на неестествознании я сидела с третьекурсниками(этот предмет преподавали только на третьем году обучения), травоведение постигала вместе с малышней, Разумные расы зубрила вместе с 4-м курсом, а теоретическую и практическую магию вообще проходила индивидуально — этому меня обучал сам Учитель. Самым главным для меня было — это запомнить результат применения того или иного заклинания.

Время летело. Я прочно сдружилась с парой десятков адептов, а остальная часть Школы ходила в моих знакомых. Я даже подружилась с Рычаргом — драконом, живущим на Школьном дворе. Иногда к нему залетала подруга жизни — дракониха Гереда, и тогда мы взаимно обогащались знаниями: я — о Белории, драконы — о моем мире. Иногда я тосковала об оставленной там жизни, но положа руку на сердце понимала, что здесь мне нравиться намного больше. Да и обжилась в Школе я настолько, что меня невозможно было отличить от остальных адептов, разве что иногда я выкидывала такие коленца, что удивляла даже много повидавшего за свои два века Учителя.

Однажды, в конце травня, когда все адепты бешено готовились к предстоящим экзаменам, Учитель вызвал меня к себе в кабинет. Я, немного волнуясь, вошла и остановилась перед столом, за которым сидел Учитель. Он взглянул на меня из-под бровей и негромко сказал:

— Прошу, Алена, садись. — Я послушно села, искренне не понимая, чего же от меня хотят. А Учитель, выдержав паузу, начал:

— Алена, ты уникальный случай, можно сказать, единственный в своем роде. И поэтому к тебе нужен совершенно другой подход, нежели ко всем другим адептам. — Интересно знать, какой… — Поэтому и экзамены у тебя будут отличаться от экзаменов других адептов. — И чем же, хотелось бы знать… — Дело в том, что я рассказал о твоих способностях магам Винессы и Волмении, но о тебе как-то узнали в Ясневом Граде. Поэтому у тебя будет не просто экзамен — комиссия будет состоять из четырех членов — маги из Винессы и Волмении, маг из Ясневого Града и я. — У меня наверно отвисла челюсть, а в глазах заметался ужас перед предстоящим испытанием, потому что Учитель поспешил меня успокоить:

— Алена, ты только не волнуйся, такой экзамен будет только по Практической магии. Остальные ты будешь сдавать индивидуально нашим наставникам, в зависимости от твоего уровня. К тому же это будет не сколько экзамен, сколько оценка твоих возможностей… — стоит ли говорить, что я перепугалась еще больше. Просто мне так не хотелось подвести Учителя перед представителями других государств… В общем, из кабинета Учителя я вышла в шоковом состоянии и впервые за все пребывание в Школе подумала, что дома было не так уж плохо…

…Экзамен был назначен через неделю. На следующий день об этом знала вся Школа. А еще через пять дней встречать делегатов из других государств вышла вся Школа, начиная от первокурсников и заканчивая выпускниками. Все они столпились на Школьном дворе. Кто-то левитировал, чтобы было лучше видно, кто-то наколдовал себе высокую стремянку, кто-то просто сидел на заборе… В общем, делегаты были весьма удивлены таким приемом. И если винечанец и волменец еще как-то выражали эмоции, то посланник Ясневого Град взирал на адептов с непробиваемым равнодушием, даже презрением. Хотя именно эльф вызвал бурю восторгов среди адепток — высокий, атлетично сложенный, даже под свободной одеждой угадываются твердокаменные мышцы, лицо суровое, но не надменное. Мы учили, что эльфы — преимущественно светлокожая и светловолосая раса, но здесь природа сделала исключение — входящий в ворота эльф был жгучим брюнетом, и только заостренные уши указывали на его принадлежность к эльфийскому роду. Черные, как вороново крыло, волосы свободно спадали почти до пояса и только тонкий серебряный обруч не давал им лезть в глаза… Из толпы адептов я увидела его глаза — карие с прозеленью, как кора дерева, мудрые, строгие, холодные… За спиной тихий девичий голос произнес:

— Наверно, у него в роду были дриады. Говорят, такие браки иногда заключаются…

— Да ты что? Правда?… — спросил за спиной другой женский голос. — Интересно, как его зовут?

— Если я не ошибаюсь, то Элдариэн. — включился третий голос. — Он один из сильнейших магов Ясневого Града. Маг-воин… — дальше я не услышала, потому что адепты начали приветствовать гостей криками, выпускаемыми в воздух искрами и фейерверками. Я тоже поддалась общему безумию и наколдовала стаю белых голубей, которые взлетели с моих рук, сделали круг над Школой и разлетелись. Учитель, встречавший гостей, отыскал меня взглядом и погрозил пальцем. Делегаты же нацепили на лица приветственные улыбки и проследовали за Учителем в Школу.

— Небось, обедать поведут… — завистливо вздохнул Венька — адепт — восьмикурсник, вечно голодный и вечно страдающий по этому поводу. — А нас не позовут…

— Конечно не позовут. — сказала я. — Деликатесов хватит аккурат на гостей. Не кормить же их из-за адептов перловой кашей! — мы дружно рассмеялась, но тут же погрустнели — обедать сегодня придется на свои в Ретивом бычке, а от стипендии оставалось меньше половины — всего пять кладней и пара серебряных монет помельче.

Решив, что пообедать все-таки надо, я, Венька, Лада и Лялька отправились в корчму. Ох, не забыть мне свое первое посещение Ретивого бычка! Я тогда расплевалась с одним троллем, причем он ругал меня на тролльем языке, я же в свою очередь крыла его семиэтажным русским матом, которому училась сначала в школе, а потом и в институте. Взаимно обогатив свой словарный запас мудреными ругательствами, мы остаток вечера провели за тем, что выясняли значение наиболее понравившихся слов, причем от значений некоторых слов типа гхыр или имрюк я краснела, тролль же был в восторге от самых распространенных слов русского мата. Слово за слово мы познакомилась. Тролля, как выяснилось, звали Валисием, проще говоря Валом, и он мне по секрету признался, что у него уже есть знакомая магичка — Вольха. Естественно, по имени он меня не звал, поэтому пришлось подбирать вполне приличный эквивалент. Думали мы долго, но в итоге сошлись на крале. Не то, что я хотела бы слышать, но другие варианты были еще хуже, поэтому пришлось смириться.

Завидев меня на пороге, Вал привстал и рявкнул на всю корчму:

— Краля! Явилась, не запылилась!!! Лабарр, где пропадала?!

— Да все там же. — ответила я, присаживаясь рядом с Валом. — Как жизнь?

— А гхыр его знает! Вчера только срубил башку одному вурдалаку, так оплаты еле хватило на коня, которого тот самый вурдалак загрыз. Пробовал стребовать за материальный ущерб с работодателя — ни гхыра.

— И что? — вяло поинтересовалась я.

— Что-что… Прикопал я его. В овраге. — лениво отозвался Вал. — А ты че такая замученная, словно тебе по макушке съездили?

— Экзамен завтра. — с тоскливым вздохом отозвалась я.

— Тьфу, а я уж думал, серьезное что. — сплюнул Вал с досады. — А у тебя всего лишь экзамен! Плюнь и забудь.

— Тебе легко говорить. — вздохнула я. — Не тебя завтра маг из Ясневого Града экзаменовать будет.

— Из Ясневого Града, говоришь? — Вал потянулся и отхлебнул глоток пива. — А это уже интересно. Был я там. Только ни гхыра не видел. Лабарры эти, эльфы, дальше границы так и не пустили. Затворники они. И знаешь, что мне непонятно?

— И что же?

— А то, что этим эльфам на людей не просто плевать — к вам они относятся с презрением, если не с ненавистью. Так же вы относитесь к свиньям — вроде бы мерзкое животное, жрет что не попадя, в луже валяется, а ты поди ж, пользу приносит. В качестве окорока. Так и эльфы. И уж если вы и ваша Школа им зачем-то понадобились, то поверь мне, что неспроста это.

— Да ладно тебе… — но Вал уже умудрился испортить и без того плохое настроение. Теперь ко всему прибавилась еще и тревога. И в самом деле, что понадобилось эльфам, а в частности этому Эл… — как-его-там в Школе? Полная тяжелых мыслей я вышла из корчмы. Идти до Школы было лень, поэтому я просто телепортировалась прямо к Школьным воротам. Спать не хотелось, и я направила свои стопы к Рычаргу.

Старый дракон не спал. Он нежился в последних лучах заходящего весеннего солнца у входа в пещеру. Я подошла и села прямо ему на хвост — дракон позволял мне такую вольность. Рычарг повернул ко мне огромную чешуйчатую голову с золотистыми глазами и тихо прошипел:

— Что с-с-стряс-с-слос-с-сь, малыш-ш-шка? Опять грустиш-ш-шь?

— Не знаю, Рычарг. Боюсь я. — и я выложила ему все, что было на душе, и про экзамен, и про эльфов, и про слова Вала. Дракон внимательно слушал, не перебивая, а когда я закончила, он только сузил золотистые глаза и проговорил:

— Не тужи, утро вечера мудренее… Ложис-с-сь с-с-спать. Завтра вс-с-се утряс-с-сетс-с-ся. — Я как-то сразу успокоилась. Уж если Рычарг считает, что волноваться не стоит, то наверное, так оно и есть. Я наколдовала себе подушку с одеялом (У меня, как не странно, получались не иллюзии, а вполне реальные предметы. Только срок их существования был не больше суток, потом вещи бесследно исчезали, как какой-нибудь морок.) и устроилась в теплом изгибе драконьего хвоста. Под мерный рокот дыхания дракона я как-то незаметно уснула…

Меня разбудили тихие голоса прямо над моим ухом. Я проснулась, но глаз предусмотрительно не открывала. Дракон с кем-то разговаривал. Голоса были приглушенными, они явно не хотели меня разбудить, но то ли я от природы обладала чутким слухом, то ли магия сыграла мне на руку, но я слышала каждое слово. Тихий, с присвистом, голос дракона то и дело перебивался глубоким бархатным баритоном:

— И ты позволяешь этим человеческим магам использовать себя в качестве сторожевого пса! Это же унизительно!

— Ош-ш-шибаеш-ш-шься, благородный Элдариэн. Я сам изъявил желание жить здес-с-сь. Я нашел здес-с-сь покой.

— От чего? От людей, охотившихся на ваш род испокон веков? От магов, использовавших вас в своих заклинаниях? Посмотри, до чего ты дожил! Недоучившаяся девчонка устроила на тебе лежанку! И ты это терпишь! — Так, а это уже наезд на меня. Похоже, эльфу я не по нраву. И похоже, что Вал все-таки был прав — эльфы нас презирают. Тем временем в голосе Рычарга начали пробиваться рокочущие нотки — это означало, что дракон начинает медленно но верно раздражаться.

— Элдариэн! Ты не прав, не все люди одинаковы.

— Да, но они ЛЮДИ. И этого достаточно. — Все, надоело слушать, как наш род поливают грязью. Хотя спору нет, везде есть отвратительные субъекты, активно портящие жизнь себе и окружающим, но ведь существуют и хорошие люди. С такими мыслями я открыла глаза и с наслаждением потянулась. Голоса затихли, а ко мне повернулась голова Рычарга на длинной, гибкой шее.

— Ну что, малыш-ш-шка, выс-с-спалась? — Я кивнула и улыбнулась, потирая глаза, и почти сразу мой взгляд натолкнулся на ледяной взгляд эльфа. Он рассматривал меня с каким-то холодным презрением, я же в свою очередь ответила самым пофигистским взглядом — таким, которым я обычно награждала преподов в моем мире. Взгляд не подействовал. А жаль. Я встала, щелчком пальцев заставила исчезнуть подушку и одеяло и, просыпаясь на ходу, пошла в Школу.

Очутившись на жилом этаже, я первым делом умылась ледяной водой из ведра, стоявшего около умывальника, причесалась и переоделась в темно-синюю хламиду, в которой мне предстояло пойти на экзамен. Ее мне выдали вчера вечером, намекая на торжественность события, мол, экзамен — всегда праздник, и все такое. Хламида оказалась жутко неудобной — с широкими длинными рукавами, подол почти до пола… Теперь я понимала, почему их одевали только по торжественным случаям — она была из разряда тех вещей, которые выглядели замечательно, но нормально двигаться в них все равно было нельзя… Где-то под потолком моей комнаты приятно прозвенел колокольчик — сигнал, что через четверть часа у меня экзамен. Я глубоко вздохнула и неспешно, честно надеясь не запутаться и не рухнуть в этом дурацком одеянии, поплелась в направлении зала, где должен проходить экзамен.

Провожало меня пол-Школы. За то время, пока я пересекла коридор, отделяющий меня от Экзаменационного зала, мне пожелали ни пуха ни пера все знакомые и незнакомые адепты, адептки в открытую сетовали на то, что экзамен будет принимать тот самый эльф, Элдариэн, и так далее. В итоге я робко постучала в дверь Экзаменационного зала когда высокопоставленная комиссия уже рассаживалась по местам. Учитель укоризненно взглянул на меня из-под бровей, но ничего не сказал. Остальные члены комиссии тоже смолчали. Я уселась на стул напротив комиссии и молча опустила взгляд на носки сапог, выглядывающих из-под хламиды. Мы помолчали.

Наконец Учитель откашлялся и взял слово себе:

— Алена Безмирная, вас пригласили сегодня сюда, чтобы вы продемонстрировали нам свои способности в области теоретической магии. Прошу вас, не думайте, что это экзамен. Это просто небольшая демонстрация вашего магического таланта. Она будет протекать таким образом. Каждый из присутствующих здесь магов даст вам по заданию, с которым вы должны будете справиться. Начну, пожалуй, я. Если, конечно, никто из присутствующих не против. — Естественно, против никто не был. Только Элдариэн скользнул по мне холодным взглядом упомрачительных карих глаз… Как же он все-таки красив… Под его пристальным взглядом я покраснела, но глаза не опустила. И, я могла бы в этом поклясться, на миг в глубине его глаз проскочила какая-то искра, отголосок чего-то, на миг всплывшее на черную поверхность его зрачков. Это что-то мелькнуло и исчезло, а глаза вновь стали холодными и безразличными…

— Алена, вы меня слышите? — я вздрогнула и перевела взгляд на Учителя. — Вы в порядке? — Я кивнула. — Тогда, пожалуй, начнем. Мой первый вопрос: сможете ли вы создать что-нибудь живое? — Я услышала, как приезжие маги недоуменно переглянулись, но Учитель продолжил, обращаясь к ним:

— Я знаю, что это практически невозможно, по крайней мере человеческие маги могут создавать только иллюзии, но адептка Безмирная пару месяцев назад создала вполне живого купидона, который до сих пор обитает где-то в Школе. Интересующиеся могут попробовать поискать его. — Нда… Знал бы он, каким макаром вылупился этот купидон. Мы тогда всей группой хотели создать гомункулуса для Вельки, а вышло такое…

— Алена, вы готовы? — Я кивнула. — Тогда прошу, начинайте. — Я еще раз кивнула, соединила ладони сферой и сосредоточилась. На ум почему-то сразу пришла сказочная жар-птица, или, как ее еще называют, феникс. Мне почему-то страшно захотелось увидеть его, потрогать, узнать, действительно ли феникс жжется или просто его перья красиво играют на солнце… Между ладоней у меня потеплело, сквозь пальцы начал пробиваться мягкий золотистый свет, а потом я внезапно почувствовала, что в ладонях у меня трепещет что-то теплое, мягкое и живое. Я осторожно приоткрыла ладони, изнывая от любопытства, что же у меня все-таки получилось. В ладонях у меня сидело что-то вроде маленького цыпленка, только покрытого ярко-оранжевым, почти красным пухом. Цыпленок слегка светился мягким золотистым светом, как слабенькая лампочка, и настолько забавно ерзал в моих ладонях, пытаясь подняться на тоненьких лапках, что я невольно улыбнулась. Наконец, видимо поняв тщетность своих попыток подняться, он открыл маленький клювик и тихо пискнул. Комиссия зашевелилась — им тоже стало интересно, что же там у меня пищит. Наконец Учитель не выдержал и спросил:

— Алена, что у вас там?

— Не знаю. — честно ответила я, раскрывая ладони. — Цыпленок. Только светящийся. — В этот момент неустановленный птенец пискнул еще раз. Надо было видеть в тот момент глаза Элдариэна — холодность исчезла, уступая место недоверию и радости. От встречи с птенцом непонятной породы? Интересно… Я подошла к столу, за которым сидела комиссия, и бережно переложила птенца в руки мага из Волмении. Тот, осмотрев цыпленка, удивленно воскликнул:

— Он же настоящий!! — С этими словами он осторожно передал птенца магу из Винессы, а тот, в свою очередь — Элдариэну, который почти благоговейно принял его в ладони, и долго пристально его рассматривал. Судя по всему, птенцу быстро надоело то, что его передают из рук в руки и громко, отрывисто запищал. Успокоился же он только тогда, когда вновь очутился в моих ладонях. Там он немного поерзал, словно устраиваясь поудобнее, и почти моментально заснул. В Экзаменационном зале воцарилась тишина. Меня пристально рассматривали четыре пары глаз, а я стремительно краснела, машинально гладя птенца. Наконец молчание нарушил Учитель. Он глубокомысленно откашлялся и произнес:

— Ну что же, я думаю, что с первым заданием вы справились успешно. Как вы считаете, коллеги? — Коллеги согласно закивали, а Элдариэн вдруг поднялся с места и направился ко мне. Я вжалась в спинку стула, но эльф остановился рядом со мной и, гладя кончиком пальца птенца, негромко произнес:

— Я вынужден признать свою неправоту. До сегодняшнего дня я считал, что человеческие маги не могут толком колдовать, что они не наделены особыми способностями, но сегодня я понял, что я ошибался. — Он наклонился ко мне еще ближе, так близко, что я почти ощущала его дыхание, и продолжил, глядя мне в глаза:

— Алена Безмирная, я беру назад свои слова о том, что вы нестоящий маг. Вы сумели сделать то, на что эльфы уже и не надеялись — вы возродили род фениксов, а ведь мы считали их потерянными… я благодарю вас, что вы вернули нам это чудо… — с этими словами Элдариэн выпрямился и вернулся на свое место. Я же чувствовала себя не в своей тарелке… А экзамен все продолжался…

К концу стало ясно, что больших чудес от меня сегодня не потребуют. Маги из Винессы и Волмении давали довольно несложные задания — типа левитации и телепортации на маленькие расстояния — из одного конца залы в другой, но вот Элдариэн отличился. Когда настал черед его вопроса, он встал со своего места, подошел к Учителю и что-то тихо ему сказал. Я увидела, как Учитель покачал головой и указал взглядом в мою сторону. Элдариэн выпрямился и направился ко мне. Остановившись в паре шагов от меня, он холодно сказал:

— Я спросил магистра Ксандра, можно ли проверить ваши способности в боевой магии, но что он ответил, что не имеет права решать это за вас. Поэтому я хочу вас спросить: продемонстрируете ли вы нам свои способности в боевой магии? — Я немного покраснела под его пристальным взглядом и неуверенно ответила:

— Я могу попробовать, но мне же нужен партнер для поединка.

— Он у вас есть.

— И кто же, позвольте спросить?

— Я. - а вот тут мне стало не по себе, и я уже всерьез задумалась, а не плюнуть ли мне на все и не попросить ли чего-нибудь попроще. Как в институте А можно другой билет?. Потому что сражаться с опытным магом-воином из Ясеневого Града не хотелось, пусть даже и понарошку. Я уже открыла рот, чтобы попросить другое задание, как вдруг он холодно усмехнулся и добавил:

— Конечно, я понимаю, что адептке страшновато выйти один на один против опытного мага. — Вроде меня. Эти слова не были произнесены, но они слышались в подтексте. Эльф, усмехаясь, смотрел на меня, а ощущала, как где-то глубоко внутри меня разгорается злость. Я резко встала и, глядя ему в глаза, тихо произнесла:

— Я принимаю вызов.

Элдариэн усмехнулся, я же отдала уснувшего феникса Учителю, закатала рукава хламиды и встала напротив него.

— До первой крови. — произнес эльф.

— До первой крови. — эхом отозвалась я. Маг из Винессы встал между нами в качестве рефери.

— Готовы? — спросил он. Мы, глядя друг другу в глаза, одновременно кивнули. Маг выпустил в воздух яркую искру и поспешил ретироваться к остальным членам комиссии.

Эльф ударил без предупреждения. Только что я смотрела ему в глаза, а уже в следующую секунду в меня врезалась силовая волна, отбросившая меня к стене. От травмы меня спасло то, что я успела создать воздушную подушку, которая сильно смягчила удар. Но появилась другая проблема — эта дурацкая хламида задралась на манер плаща-палатки, накрыв меня с головой и полностью лишив возможности двигаться. Понимая, что у меня нет ни секунды лишнего времени, я ухитрилась сделать две вещи одновременно: во-первых я распылила осточертевшую хламиду (ничего, вычтут стоимость из стипендии), при этом успев порадоваться, что под ней у меня одеты мои потрепанные джинсы и черная футболка, а во-вторых я телепортировалась в другой конец залы, прямо за спину Элдариэну, при этом умудрившись не впаяться в стену на молекулярном уровне. Надо отдать ему должное — он моментально развернулся ко мне и выкрикнул какое-то заклинание, выбросив правую руку в мою сторону. Я же понимая, что уклониться уже не удастся, выплюнула ему в лицо заклинание, метнувшееся к нему вихрем острых, как бритва, осколков льда. Он рванулся в сторону, уходя из-под удара, а я почувствовала резкую боль над левым глазом и то, как по лицу потекла струйка чего-то теплого. Кровь. Первая кровь пролита. Я проиграла… Что и следовало ожидать… Где-то далеко я услышала голос:

— Состязание окончено. — Все верно. Я проиграла… Внезапно у меня над ухом раздался еще один голос: тихий, проникновенный:

— Ничья, Алена Безмирная… — Я удивленно подняла глаза и увидела перед собой Элдариэна.

— Поздравляю, из вас будет толк.

— Ничья… Я не понимаю… — Он улыбнулся и, отведя волосы, продемонстрировал тонкий порез на шее, совсем рядом с сонной артерией.

— Если бы это было заклинание посерьезней, а не снежинки, я уже был бы мертв. — Он перестал улыбаться и повысил голос, обращаясь к магам:

— Я считаю, что адептка Алена Безмирная с честью прошла предложенные ей испытания, и заслуживает высшей оценки. — Он говорил еще что-то, но я уже не слушала. В полной прострации я подошла к столу, где сидела комиссия, забрала созданного мною феникса и медленно направилась к двери. И только оказавшись в своей комнате, я поняла, что я все-таки сдала экзамен.

 

Глава 3. А как все хорошо начиналось…

…Утро выдалось замечательным: ярко светило солнце, белые пушинки облаков только подчеркивали яркую синеву почти летнего неба, нежно зеленела молодая листва… А я опять корпела над запыленными фолиантами, пытаясь выкопать в них нужную мне информацию. Не далее как вчера, гладя на уже подросшего птенца феникса, которого я назвала Финистом (брякнула первое, что на ум пришло, но имя прижилось), мне пришла идея создать первый в Белории автономный летательный аппарат кустарного производства. Сие устройство задумалось как крылья, на создание которых требовалось немереное количество перьев, кропотливая работа и нехилые знания в области магии. Поговорив с адептами, я уяснила, что первый пункт будет обеспечен стараниями моих друзей в обмен на помощь в создании амулетов, энтузиазм во мне бил через край, а вот со знаниями вышла загвоздка, и теперь я вместо того, чтобы носиться с другими адептами на реку, сижу в библиотеке по уши в пыли, то и дело сыпавшихся с вековых фолиантов. Я уже всерьез подумывала, а не плюнуть ли мне на эту затею, и не отправиться загорать на пляж, как вдруг над моим ухом раздался уже где-то слышанный бархатистый голос:

— Все грызете гранит науки, госпожа адептка? — От неожиданности я подскочила на месте и метнула в подкравшегося серебристую молнию, которая по счастливой случайности ударила в потолок, произведя оглушительный грохот… Когда пыль от рухнувшего потолка улеглась, а я наконец-то прочихалась от побелки, щедро засыпавшей мою бедовую голову, я с изумлением узрела слегка встрепанного Элдариэна, также как и я засыпанного побелкой и мелкой крошкой с обвалившегося потолка, с неподдельным интересом разглядывавшего то, что пять минут назад было потолком библиотеки.

— Однако… — выдал он после длительного вдохновленного созерцания живописной дыры над нашими головами. И тут же оглушительно чихнул. Да, видать не только у меня до сих пор свербит в носу из-за пыли, стоящей в воздухе. К тому же в ответ на попытку эльфа прочистить дыхательные пути, с потолка рухнул еще один кусок штукатурки. Мы обалдело переглянулись, а потом нас одновременно разобрал неудержимый хохот. Я смеялась, глотая слезы, и все никак не могла остановиться, потому что при одном только воспоминании о вытянувшемся лице эльфа, о том, как он выглядел засыпанный с головы до ног штукатуркой меня начинало трясти от смеха. А еще приятней было то, что он смеялся вместе со мной, задорно, как мальчишка, и в этот момент, глядя в его искрящиеся карие глаза, я думала, что не такой уж он и зануда, хотя и эльф…

— И что же нам теперь делать? — отсмеявшись, спросила я. — Библиотека в руинах, в потолке огромная дыра, мы с тобой грязные, как будто нас только что вытащили из старинного склепа, так еще и непонятно, что на это Учитель скажет. А между прочим, ты виноват!

— Я-а-а? — возмущенно протянул эльф, но в глазах его до сих пор плясали искры смеха. — Это же ты устроила весь этот погром!!!!

— А кто меня напугал до такой степени?!!! — в свою очередь возмутилась я, и разбор отношений пошел по второму кругу. В какой-то момент я поймала себя на том, что мы уже перешли на панибратский тон, и даже начали шутливую перепалку. К тому же я посмотрела на потолок, и мое настроение резко упало. — Что же мне теперь делать? — грустно протянула я. — Я не умею чинить потолки, а на грохот сейчас сбежится вся Школа. Странно, что еще не сбежалась… — Элдариэн взглянул на меня, и тепло улыбнулся:

— А в Школе сейчас практически никого нет.

— То есть как? — уставилась я на него. — Куда же все делись?

— Адепты гуляют, а наставники встречают нашу делегацию.

— Нашу? В смысле, из Ясневого Града? — Он неопределенно пожал плечами, но потом все же ответил:

— Да.

— Ух ты, — восхитилась я. — А зачем?

— Скажем так, нам есть, чему научиться друг у друга. — Элдариэн поднялся, тряхнул головой так, что с волос посыпалось облачко пыли, и что-то проговорил на мелодичном эльфийском языке. К моему изумлению, потолок восстановился, но вся пыль и штукатурка на нас и не думала исчезать. Вздохнув, я стала собирать фолианты со стола, намереваясь тащить их в комнату для последующего изучения, но когда я сложила ровную стопку, то выяснилось, что она вышиной с половину моего роста. Унести ее за раз не представлялось никакой возможности, и я уже прикидывала, чтобы телепортировать всю эту гору книг прямо в комнату, хотя это было рискованно — я элементарно могла что-то напутать и попросту распылить ценнейшие фолианты, когда Элдариэн, видя мои потуги, попросту сгреб со стола большую часть книг, кроме двух-трех, которые я не сложила общую стопку, безо всякого усилия поднял, дождался, пока я справлюсь с культурным шоком и соизволю собрать раскиданные свитки с записями, и только тогда ровным голосом поинтересовался, куда помочь донести этот гранит науки. Я пошла рядом, указывая направление.

Мы шли молча, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. Было видно, что вспышка веселости у Элдариэна прошла и он снова стал серьезным и сосредоточенным. Представителем Разумной расы, но не человеком. Даже глаза стали более чужими, холодными и далекими. Я шла рядом с ним и, глядя на него украдкой, не могла понять, как же он, вымазанный как и я в штукатурке, со встрепанными волосами, в мятой темно-зеленой одежде, ухитряется выглядеть гордо и элегантно, тогда как я, скорее всего, сейчас похожа на растрепанного воробья. Эльфу хотелось, кланяясь, уступить дорогу, мне же — подать милостыню. От этих мыслей настроение у меня совсем испортилось, и в себя и пришла только около двери, ведущей в мою комнату. Элдариэн, уставившись на меня, терпеливо ждал, когда я открою дверь, что я собственно и сделала.

В комнате у меня, традиционно, стоял жуткий бардак — везде вещи, раскиданные по столу и полу свитки — плоды моих гениальных и не очень идей, жердочка-гнездо для Финиста, книги… Ничего особенного. Вот только Финиста на месте не было. Уронив свитки, я стала искать его по всей комнате, заглядывая и за шкаф, и в ведро с водой. В прошлый раз сильно подросший Финист залез за комод с одеждой, но вылезти не смог, поэтому мне пришлось прибегнуть к помощи Веньки, чтобы сначала найти феникса, а потом вытащить его. Обыскав всю комнату и не найдя своего любимца, я в отчаянии взглянула на Элдариэна, стоявшего у прикрытой двери с книгами в руках, глазами, постепенно наполнявшимися слезами. Эльф быстро опустил книги на пол и подошел ко мне, а я уселась прямо на пол и, размазывая по лицу слезы, сообщила, что Финист пропал. Элдариэн сначала не отреагировал, но когда я уточнила, что Финист — это маленький феникс, тоже забеспокоился.

— Алена, успокойся, фениксы быстро взрослеют. Возможно, он просто вылетел в окно. — Я перестала плакать и вцепилась в его испачканную побелкой рубашку. — Он вернется, Элдариэн?

— Скорее всего. Фениксы всегда возвращаются к тем, кого считают друзьями. — Вместо того чтобы успокоить, эта фраза еще больше расстроила меня, и я снова захлюпала носом.

— А вдруг я была плохим другом? — вцепилась я в него еще крепче. Он уже собирался что-то ответить, как вдруг мы услышали шелест крыльев, и через открытое лицо влетел Финист, уселся мне на плечо и ласково клюнул в щеку, словно говоря: А вот он я. Не стоило волноваться. Я облегченно вздохнула, как вдруг обнаружила, что до сих пор прижимаюсь к Элдариэну, а он смотрит на меня своими теплыми, чуть насмешливыми карими глазами. Вспыхнув, я отстранилась, и, легонько поглаживая Финиста по перьям, спросила:

— Слушай, Элдариэн, а у тебя есть имя покороче? Просто полностью это так…официально, что ли…

— Рин. Зови меня Рин.

— Рин… — повторила я. Ничего имечко. Симпатичное. Финист заерзал у меня на плече, напоминая о себе. С явным неудовольствием я вернулась на землю из радужных облаков. Эльф все так же терпеливо смотрел на меня. Ну да, они все терпеливые… Эльфы же практически бессмертны… Бессмертны! Леший, сколько же лет Рину, если он уже сейчас занимает довольно уважаемое положение среди эльфов?!!! От этой мысли мне резко поплохело, и я с тоской взглянула сначала на эльфа, а потом почему-то на Финиста. Благородная птичка, словно понимая мое состояние, ласково потерлась о мою щеку, и от этого прикосновения мне сразу стало спокойней. Надо спросить у Рычарга — он живет на свете уже где-то 600 лет, да и с Рином они уже давно знакомы… Надо уточнить, насколько давно…

Я как-то сразу успокоилась и, как можно беспечнее улыбаясь, попыталась поскорее выпроводить Рина, мотивируя это тем, что надо продолжать грызть твердокаменный гранит науки. В качестве наглядного пособия была продемонстрирована гора фолиантов, любезно донесенная Рином из библиотеки. По-моему, он мне не поверил. Ну и плевать. Главное, что меньше, чем через пять минут я осталась исключительно в компании гремуаров и Финиста, который сразу после ухода Рина перелетел на жердочку в углу комнаты, где задремал с чувством выполненного долга. Я проводила его недовольным взглядом и со вздохом взялась за книги…

Следующее утро настигло меня спящей на куче пыльных книг, которые я вчера читала до тех пор, пока элементарно не заснула. Но разбудило меня появление Веньки, который с гордым видом выдернул из пятого измерения тайком протащенный в Школу мешок перьев. Увидев их количество, я только присвистнула, прикинув, скольких гусей, индюков и прочей пернатой живности адепты этой ночью лишили основного покрова. Венька же внаглую развалился на моей кровати и весело сообщил:

— Это еще что. Щас Лялька еще и раму притащит. — Ого, они уже и раму сделать успели. Интересно, когда. Венька ухмыльнулся, и добавил:

— Раму заказали за твой счет. Пришлось доплатить за срочность…

— Сколько? — ледяным голосом спросила я. Наверняка эти подлецы оставили меня без стипендии.

— Два с половиной кладня.

— Ско-о-олько-о?! — Это же почти все мои деньги! А до стипендии еще две недели! Наверное, мое желание придушить незадачливых адептов было написано у меня на лице, потому что Венька кубарем скатился с кровати и телепортировался от греха подальше, а на голову мне свалилась желанная рама. Я чертыхнулась, клятвенно пообещав добить не только Веньку, но и Лялю, но взглянув на раму, передумала. Для начала надо сказать, что рама эта представляла собой нечто вроде парусиновых грубых подобий крыльев, которые крепились на спине по принципу рюкзака: надо было надеть лямки и застегнуться крест-накрест крепкими кожаными ремнями. Попробовав сложить конструкцию, я поняла, за что мастер затребовал два с половиной кладня: крылья прекрасно двигались и складывались, так что если их еще и заколдовать, то получиться вообще здорово.

Следующие две недели я практически не выходила из комнаты — мастерила первый летательный аппарат. Постепенно ко мне присоединились еще десяток адептов: кто сортировал перья, кто помогал их пришивать к парусине. Самая большая проблема была в том, чтобы крылья не расколдовывались над Воротами Школы, вблизи Ведьминых Кругов и т. д., а для этого надо было заколдовать каждое перышко в отдельности. Таким образом магия становилась частью предмета. Говоря научным языком, мы создавали доселе невиданный артефакт. Поскольку адепты не знали заклинаний для полета, кроме левитации, заколдовывать перья приходилось мне. В итоге за две недели практически непрерывного колдовства я осунулась, похудела, почти не спала и не выходила из своей комнаты. Поскольку все наше предприятие держалось до поры до времени в тайне, адепты распустили слух, что я уехала куда-то на отдых.

Наконец наступил долгожданный день испытаний. С утра я сидела в своей комнате перед уже готовыми крыльями, представляющими собой дикий гибрид непонятно чего с непонятно чем. Цвет перьев колебался от белых гусиных до темно-зеленых петушиных. Что, собственно, понятно — адепты дергали подходящие перья из кого угодно, особо не обращая внимание на цвет. Сейчас мне предстояло активировать наложенные заклинания и тогда это несуразное сооружение станет артефактом. Или не станет. Готовясь к активации, я разговаривала с Финистом:

— Как ты думаешь, они полетят? Не знаешь? Вот и я не знаю. Если полетят, то всем будут хороши. Кроме одного — крылья управляются с помощью магического резерва. А знаешь, как бы я хотела? Чтобы они управлялись силой мысли. Но для этого в них до активации нужно вставить какой-либо предмет, изначально обладающий магией. Но где его взять? Не воровать же артефакты из хранилища Рычарга… — Финист смотрел на меня, склонив голову набок, словно слушая, а потом внезапно взмыл в воздух и опустился мне на плечо. Одновременно на пол плавно опустились два небольших ярко-оранжевых пера. Пера феникса.

— Ты хочешь, чтобы я их вставила в крылья? — Финист слегка склонил голову. — Ладно. — Я накрепко пришила перья в центре — по одному на каждое крыло. Потом сосредоточилась и активировала наложенные заклинания. В тот же миг крылья словно охватило огнем. Я испугалась, что они сгорят, но этого не случилось. Вместо этого огонь словно впитался в перья, отчего они стали отливать оранжевым, а кончики сиять миллионами искр, словно в них провели светодиоды. Я радостно засмеялась и, поблагодарив Финиста, рванула наверх, в одну из башен Школы, откуда мы договорились проводить испытания. Феникс увязался за мной, и сейчас летел рядом со мной на уровне плеча. На бегу я надела только что созданные крылья, застегнула ремни и сразу же ощутила их как свое продолжение, то, как они готовы рвануть в небо вместе со мной.

Мое появление в башне адепты встретили восторженными криками, которые сменились вздохом восхищения, когда они увидели переливающиеся за моей спиной крылья. Я же, не останавливаясь, подбежала к окну и прыгнула… Криков адептов за спиной я уже не слышала. Крылья за моей спиной с шелестом развернулись, выбросив сноп огненных искр. Я взмыла в небо… Никогда не испытывала такого чувства раньше — ощущение радости полета и абсолютной свободы. От переполнявших меня чувств я громко рассмеялась, а рядом со мной я услышала торжествующий крик Финиста. Феникс летел рядом со мной и похоже полностью разделял мои чувства. Немудрено — сам недавно встал на крыло.

Я сделала пару кругов над Школой. С высоты птичьего полета мне хорошо были видны толпы адептов, высыпавших на Школьный двор. Интересно, наставники тоже там? Я подлетела к пещере Рычарга и из всех сил закричала:

— Рычи!!!!! Выходи!!! — На мой крик из пещеры высунулась недовольная морда Рычарга, которая тотчас же приняла весьма удивленное выражение. Я же спикировала прямо на него и опустилась на землю прямо перед его удивленной мордой.

— Рычи, я летаю!!!! Слышишь, летаю!!! — Не в силах сдержать восторга, я закружилась на месте. Финист уселся мне на плечо, тихо посвистывая мне в ухо. Рычарг наконец-то справился с удивлением, как-то странно повел носом в воздухе и блаженно вздохнул.

— Артефакт… С-с-свеженький… Молодец, Алена.

— Неужели вышло?!! — я взвизгнула от восторга. Финист недовольно покачнулся. — Это все он. — сказала я, указывая на Финиста. — Без его перьев ничего бы не вышло. — Я благодарно взглянула на феникса. Потом посмотрела на дракона. — Полетаешь со мной?

— В другой раз-с-с… У меня гос-с-сть.

— И кто же?

— Я. - послышался знакомый баритон и из пещеры гордой походкой вышел Рин. Сегодня он выглядел как-то официально: серебристо-серая свободная одежда, подчеркивающая его атлетичную фигуру, волосы удерживаются с помощью серебряного обруча в форме переплетенных листьев и вообще весь его вид был таким… сногсшибательным. Я с тоской подумала о том, как выгляжу сама — исхудавшая, с кругами под глазами, волосы растрепаны во время полета, одежда измята… Единственным красивым штрихом были крылья, покоящиеся сейчас за моей спиной. А так я сейчас выглядела как побродяжка перед королем. От этого сравнения мне сразу стало как-то тускло и нерадостно. А Рин, словно не замечая моего потрепанного вида, подошел ко мне и, преклонив колено, поцеловал мне руку.

— Вы сегодня прекрасны, Алена. — Я недоверчиво взглянула на него. У него что, с глазами что-то не так? Но вспомнив, что эльфы из лука могут стрелять как снайперы в моем мире, поражая цель на расстоянии версты, быстро отбросила эту версию. Издевается? Нет, не похоже. Финист бы почуял это, да и дракон не дал бы в обиду. Оставался последний вариант.

— Рин, тебе что-то нужно от меня? — Он поднялся с колена и, глядя мне в глаза, ответил:

— Да. Мне нужна ты. — Я замерла, уставившись на него как василиск на зеркало. Ноги сразу стали ватными, сердце заколотилось, как бешеное, а во рту пересохло. Рин взял меня за руку и, глядя в глаза, тихо сказал:

— Мне нужно поговорить с тобой. Наедине. — Я, ошарашенная таким заявлением, слабо кивнула, сумев только выдавить:

— Сейчас? — Рин кивнул, а я испугалась. Сама не знала почему. Спрашивается, чего мне было еще нужно — самый прекрасный в мире мужчина стоял передо мной, предлагая свидание, но меня грыз какой-то червячок сомнения. Что-то здесь было не так. Элдариэн не человек. Он эльф. А насколько мне было известно, за всю историю Белории насчитывалось всего два случая брака между эльфами и людьми и в обоих случаях это были династические браки, заключенные по расчету. Такого, чтобы эльф женился на человеческой женщине без принуждения история еще не знала. И не только потому, что эльфы считали себя лучше людей (хотя так и было), а еще и потому, что эльфийки были ИДЕАЛЬНЫМИ женщинами по сравнению с человеческими представительницами прекрасного пола. Эльфийки были безупречно прекрасны, практически бессмертны, с ровным, несклочным характером, чем не могли похвастаться представительницы рода человеческого. Поэтому взглянув на происходящее с трезвым скепсисом, я решила, что разговор скорее всего пойдет о моих магических талантах и методе их применения. Я сразу успокоилась, ноги обрели твердость, а голова — ясность ума. Сдав Рычаргу крылья на хранение (дракон клятвенно пообещал охранять сей артефакт до моего возвращения) мы с Рином неторопливо отправились к главному входу в Школу.

Мы оба упорно молчали, словно не зная, что сказать, но когда Рин уже набрал воздух для пламенной речи, двери Школы распахнулись и навстречу нам вышла делегация из наставников во главе с Учителем. По их радостным лицам я поняла, что мой полет над Школой наблюдали не только адепты. Судя по разнаряженности наставников и торжественном виде Учителя, сейчас они будут толкать поздравительную речь. Я оказалась права. Начал Учитель:

— Адептка Алена Безмирная. Мы хотим поздравить вас с успешным созданием артефакта. Еще ни один маг не мог создать артефакт в столь юном возрасте, к тому же такой оригинальный, совершенно не имеющий аналогов. В связи с вашими успехами завтра вечером будет небольшой банкет в вашу честь, на котором будут также представители Ясневого Града, которые сегодня вместе с нами наблюдали ваши испытания.

Учитель весь сиял от гордости. Еще чего, открытие века — девчонка-адептка, которая крутит магией так, как ей вздумается. Он говорил еще чего-то, но я его уже не слушала. Я как бы отключилась от окружающего мира. Наконец Учитель перестал бубнить. Наверное, до него все-таки дошло, что единственное, что я хочу — это выспаться как следует. Потому что мир вокруг меня мелькнул и я оказалась в своей комнате. Спасибо догадливому Учителю. Я кое-как доплелась до кровати, не раздеваясь рухнула на нее и сразу же погрузилась в сон. Ох, знала бы я, что преподнесет мне следующий день, сбежала бы сегодня. Но я не знала…

… К банкету меня готовило пол-Школы. С утра пораньше Лялька с Ладой бесцеремонно стянули меня с кровати, шумно повозмущались по поводу моей запущенной внешности и начали активную деятельность по исправлению сего недостатка. Естественно, помимо мыла, расчески и духов в ход шла магия. Когда же спустя часа три они предъявили результат, то я чуть не заорала от бешенства. Начать с того, что они с помощью гламарии изменили цвет моих глаз, но судя по всему что-то напутали, так как из голубых радужки сменили цвет на грязно-зеленый, волосы из светло-русых превратились в белоснежные, как будто они за раз поседели. Спасибо, хоть не додумались их постричь. Пришлось срочно исправлять. С глазами этот номер прошел, но что недоучившиеся адептки сделали с волосами, я так и не поняла, потому что менять цвет волосы отказывались напрочь. Немного помучившись, я решила оставить все как есть. В конце концов, белый цвет — не самый худший. С Ляльки с Ладой сталось бы сделать их фиолетовыми или, скажем, зелеными. К тому же побледневшие подружки клятвенно уверяли, что за неделю волосы потемнеют и примут свой естественный цвет.

Дело оставалось за малым — подобрать наряд. То, что натаскали адептки со всей Школы, оказалось либо велико, либо мало, а то, что подходило по размеру, оказывалось настолько жутким, что я сразу отмела все платья и сосредоточилась на создании своего — сутки оно бы продержалось. Я стала думать, что бы мне подошло больше всего. К тому же стоило учитывать скромность Учителя, которое порой переходила в ханжество. Не хотелось бы выглядеть развязной девицей. На ум почему-то пришло бледно-сиреневое платье Арвен — эльфийки из фильма Властелин колец, который пользовался бешеной популярностью в моем мире. Я сосредоточилась на плетении заклинания из своей фантазии, так что через полминуты на мне появилось то самое сиреневое платье — оно мягко облегало грудь и талию, расширяясь книзу, а рукава были просто произведением искусства — сделанные из полупрозрачной струящейся ткани, они ниспадали почти до середины бедра, плавно расширяясь сверху вниз. Я оглядела себя в зеркало, впервые в жизни целиком и полностью довольная результатом. Девчонки только ахали, глядя на меня. Туфли тоже были бледно-сиреневые, глядя на них казалось, что они сшиты из лепестков роз. Последним штрихом была прическа. Но тут Лялька не стала мудрить, она просто убрала пряди от лица, а Лада воткнула в волосы какие-то сиреневые цветочки, похожие на незабудки. Все, я была готова. Девчонки тотчас потеряли интерес к моей персоне и занялись собой. В итоге мне пришлось наколдовать еще штук пять платьев различного фасона и цвета, а мы едва-едва поспели к началу банкета.

Втроем мы направились к Актовому залу, в котором было не протолкнуться от собравшихся там адептов. Учитель уже толкал речь с трибуны, когда мы тихонько прокрались в зал, прикрываясь заклятием невидимости. Среди толпы адептов мы насчитали семь эльфов, обладающих классической эльфийской внешностью. Еще двое стояли рядом с Учителем и по всему было видно, что они лидеры эльфийской делегации. Рина нигде не было, а обо мне речь еще не шла, поэтому мы протолкнулись в дальний угол зала, где я сняла невидимость. Наши адепты не отреагировали — у нас такой способ незаметного проникновения в аудитории считался нормой и своего рода лотереей — если наставник засекал адепта, проникавшего на занятия таким образом, то кол в свиток поведения был гарантирован, если же адепта не ловили, то в том же свитке появлялась пятерка. Наши-то привыкшие, а вот стоявший неподалеку эльф, увидев нас, вздрогнул от неожиданности и так уставился на нас, что мы невольно заподозрили, что с нашей внешностью что-то не так. Оглядев друг друга и придя к выводу, что все в порядке, мы в свою очередь уставились на эльфа. Тот покачал головой и отвернулся, а нас наконец-то заметил Учитель. Точнее, заметил меня. Его брови удивленно приподнялись, но от комментариев перед такой аудиторией он благоразумно воздержался, сделав вид, что все идет по плану. Он кашлянул и проговорил:

— Адептка Безмирная, подойдите сюда. — Все, я влипла. Дело было в том, что я побаивалась ораторствовать перед такой аудиторией. Ноги сразу стали ватными, в голове возникла нехорошая мысль телепортироваться отсюда от греха подальше, но народ уже расступился, освобождая мне путь к трибуне. Чуть пошатываясь от волнения, я добрела до возвышения и только сейчас заметила, что рядом с Учителем стоит Рин. Когда он успел сюда залезть, я так и не поняла. Но он ободряюще улыбнулся мне и мне сразу стало как-то спокойнее. А Учитель тем временем плавно закруглился и под грохот аплодисментов вручил мне какую-то грамоту с печатью на веревочке — вероятно какое-то поздравление. Дрожащими руками я приняла ее, а Учитель пожал мне руку и воскликнул:

— А теперь всех прошу в обеденный зал. — при этом он как-то взмахнул руками и все, кто были в Актовом зале очутились в школьной столовой. Хорошо отточенную телепортацию ни с чем не спутаешь. Меня усадили посередине длинного стола рядом с Велькой и Ладой, но есть почему-то не хотелось. Я сидела и бестолково накручивала на палец прядь своих побелевших волос, когда ко мне неслышно подошел Рин. Он возник из ниоткуда так внезапно, что когда я услышала его голос у себя над ухом потолок столовой чуть было не постигла участь безвременно разрушенного потолка библиотеки. К счастью для всех, Рин предугадал это движение и перехватил мою руку. От этого прикосновения я вздрогнула, ощутив, какая у него горячая и твердая рука. Потом я взглянула ему в глаза и поняла, что пропала. Я влюбилась. Окончательно и бесповоротно. Вот гхыр…

— Алена, ты танцуешь? — Я не танцевала, но почему-то кивнула. Тогда он слегка потянул меня за руку и мы как-то незаметно оказались среди танцующих. Краем глаза я заметила, что из эльфов танцевал только Рин. Мы плавно кружились по залу — Рин оказался великолепным танцором, я даже ни разу не наступила ему на ногу. Что ж, я вправе гордиться собой.

— Алена, ты меня слышишь? — Ой, я, кажись, замечталась. С трудом спустившись с небес на землю, я сфокусировала взгляд на Рине. В его карих глазах плескалось беспокойство.

— Алена, ты в порядке? — надо же, я еще собой владею. А то у меня появилось ощущение, что земля окончательно ушла из-под ног. Странно, пол стал как-то ближе… С этой мыслью я плавно погрузилась в непроглядную темноту…

Очнулась я в своей комнате от того, что кто-то настойчиво совал мне под нос мерзко пахнущую гадость. Так, это мы уже проходили. Не открывая глаз, я пробормотала:

— Велька, будь человеком, убери это от моего лица.

— Алена, просыпайся!! — Встревоженный голос Учителя моментально вывел меня из сонного состояния, и я моментально села на кровати. Учитель Ксандр сидел рядом со мной на табуретке, а на плече у него устроился Финист. Увидев, что я проснулась, он вспорхнул в воздух и плавно уселся мне в ладони. Я машинально погладила его и взглянула на Учителя. Уж если он так встревожен, значит, случилось что-то серьезное. И это явно было не беспокойство за мое здоровье.

— Ты в состоянии меня выслушать? — Я кивнула, попытавшись одновременно собраться с мыслями. Учитель взглянул на меня из-за бровей, вздохнул и начал:

— Алена, у нас беда. Когда ты упала в обморок, к нам пришло сообщение из Озерного Края. Вернее, сообщение пришло в Ясеневый Град, но они почему-то переправили его сюда по телепочте. Тамошние маги обнаружили странную активность около одного из озер. Отправленный на разведку маг не вернулся. Тогда за ним было отправлено еще двое. Но и они исчезли. Тогда-то в Брассе забили тревогу. На этот раз в помощь магу снарядили целый отряд брасской дружины. Неделю от них не было вестей, а потом к воротам Брасса пришел один из стражников, таща на себе искалеченного мага. Если совсем честно, то тот искореженный кусок мяса можно было назвать человеком только с очень большой натяжкой. Маг прожил ровно сутки, но он все-таки сумел рассказать, что случилось. А случилось вот что — в центре Озерного Края какой-то маг создал Ведьмин Круг.

Здесь Учитель сделал паузу, а до меня потихоньку стало доходить сказанное. Сам по себе Ведьмин Круг неопасен, но вот если он находиться в активированном состоянии, то последствия могут быть непредсказуемыми. На истории развития магии нам говорили, что около четырехсот лет назад был активирован демонический Ведьмин Круг, из которого в наш мир пролезла уйма демонической нечисти. Более половины нежити — приспособившиеся к местным условиям потомки тех самых недобитых демонов. По счастью выжившие демоны были наиболее мелкими и безопасными. Тогда старались как можно быстрее уничтожить демонов высшего порядка — их тогда вырвалось целых два — которые были полководцами орд демонов более низкого порядка. Неизвестно, что случилось бы тогда с этим миром, если бы тогдашние колдуны не объединились и не запечатали намертво Врата. Скорее всего этот мир превратился бы в филиал Ада. Лишенные подпитки из Ведьминого Круга, демоны потихоньку слабели, а объединившиеся перед угрозой тотального уничтожения Разумные расы проводили зачистки местности. В те времена уничтожали даже людей, охваченных демонической сущностью. Война длилась почти семьдесят лет, население уменьшилось почти наполовину, но победа была одержана. Именно с того времени Ведьмины Круги стали запретными или же тщательно охраняемыми… Все это за секунду пронеслось в моей голове, а Учитель тяжело вздохнул, серьезно посмотрел мне в глаза и произнес:

— Алена, в Озерном Крае был создан демонический Ведьмин Круг. И он все разрастается… — Фраза отдалась во мне похоронным звоном. Гхыр, а как же хорошо все начиналось!!! Финист, хлопая крыльями, тревожно закружился надо мной…

 

Глава 4. Беда не приходит одна

Новость разлетелась по Школе быстрее лесного пожара. Адепты постарше посерьезнели и на лекциях постоянно витало напряжение. Малолетки ходили на занятия в сопровождении наставников. Везде ощущался призрак нависшей угрозы. Младшекурсникам строго-настрого запретили покидать пределы Школы, да они и не стремились — Школа была самым магически укрепленным зданием в Стармине. Если война начнется, то здесь будет наиболее безопасно. Война… Это слово было у всех на устах. Адептов старших и выпускных курсов усиленно обучали боевой и защитной магии. Сидя вместе с ними на занятиях, я понимала, да наверняка все они понимали, что это означает. Если Ведьмин Круг в Озерном Крае не удастся ликвидировать, то начнется война. И никто не знал, какой она будет… Знали только одно: в случае прорыва демонов за границу Круга мобилизируют всех. В том числе и нас. Вот почему нас так усиленно обучали боевой магии. Вот почему мы все боялись…

Однажды после занятий Учитель попросил меня задержаться. Я напряженно сидела на месте, ожидая, когда последний и группы скроется за дверью аудитории. Учитель, по-видимому, ждал того же, потому что стоило аудитории опустеть, как он встал, подошел к моему месту и уселся напротив меня, пристально глядя мне в глаза. Мы оба чего-то ждали. Наконец Учитель прокашлялся и начал:

— Тебе надо уехать.

— Что?! — от удивления я подскочила на месте. — Куда?!!

— В Ясневый Град. — От удивления у меня отвалилась челюсть.

— Но зачем?! К тому же, эльфы никого к себе не пускают, разве что в пригороды. Как же я попаду в Ясневый Град?

— Очень просто. — Учитель щелкнул пальцами и на колени мне свалился запечатанный свиток. — Это официальное приглашение от властителя Миродиэля, главы Ясневого Града. Его доставили сегодня утром. Поэтому вечером будь готова к телепортации на Главной башне.

— Почему так срочно? — честно говоря, я была очень удивлена. Еще больше я была удивлена тем, что повелитель Ясневого Града знает о такой незначительной фигуре, как адептка Старминской Школы Магов, Пифий и Травниц. Хотя я догадывалась, кто посоветовал воспользоваться моими услугами. Ну, Рин, погоди! Дай только до тебя добраться!

Учитель как-то сразу помрачнел и надолго замолчал. Наконец, когда он снова заговорил, я была уже готова встать и уйти, забыв о приличиях.

— Эльфы не могут самостоятельно ликвидировать Ведьмин Круг. На месте Озерного Края образовывается какая-то чертовщина — дикая смесь болота, джунглей и непроходимого бурелома. Активированный Круг находиться в центре этого образования, которого местные уже прозвали Заплетенной пущей. Хотя, по правде говоря, местных там уже нет.

— Как это нет?!! — вскочила я. — Куда же они делись? Погибли?

— Большая часть эвакуирована, даже вампирам из Арлисской долины пришлось перебраться в Леск и Догеву. Много людей пропало, русалок тоже не видно. Поэтому сейчас в Ясневом Граде собираются все наиболее сильные маги, способные задержать распространение Тьмы, которая с каждым днем становиться все ближе. Из Заплетенной пущи лезут какие-то твари, не поддающиеся классификации и которые уничтожаются только очень мощными заклинаниями или же обычным мечом. Но с мечом идти на них — чистое самоубийство. В Школу пришел запрос на одного из наиболее сильных магов.

— И вы выбрали меня. — Я уже не спрашивала, я утверждала. Во мне кипела ярость. Вот значит как! Решили избавиться от пришелицы из другого мира. Своих-то магов, понятно, жалко, вот и решили сбагрить талантливую, но чужую адептку. Наверное, мои чувства так красноречиво отражались на моем лице, что Учитель слегка отпрянул, но все же продолжил.

— Да, я выбрал тебя. Но не потому, что ты лишняя. Просто ты — единственная из известных мне магов, которые могут концентрировать вокруг себя магию без заклинаний, просто силой желания. Ты — единственная сумела создать феникса и артефакт в столь юном возрасте. Поэтому я прошу тебя — отправляйся в Ясневый Град. Ты очень талантлива. Возможно, ты найдешь способ борьбы с этой нечистью, ведь ты можешь создавать новые заклинания. Твоя помощь может оказаться неоценимой. Так ты отправишься? — Я задумалась. Учитель редко просит о чем-то, а если просит, то это обычно очень важно. Я глубоко вздохнула и внезапно поняла, что Учитель прав. Я в состоянии менять правила игры, тогда как другим приходиться им подчиняться. К тому же… Я вспомнила черноволосого эльфа и тихонько вздохнула. Все-таки мне его не хватало. Когда я подняла на Учителя глаза, все было ясно без слов и телепатии. Я отправляюсь в Ясневый Град. Вот только…

— Учитель, я хочу взять с собой Финиста и свой артефакт. — Он только кивнул.

— Тогда до встречи в Главной башне. — Я встала и выбежала из аудитории. В крови бурлил адреналин. Было страшно и интересно одновременно. Я пулей пролетела по коридорам Школы, мысленно зовя Финиста. Недавно я поняла, что феникс — магическое существо, наделенное телепатией. С ним можно было общаться на уровне мысли, и он понимал все. И отвечал. И сейчас я ощутила его ответ. Он уже был в пути. Когда я выскочила на задний двор Школы, Финист уже парил в воздухе над моей головой. Глядя на него, я впервые осознала, как он вырос. Надо мной, гордо раскинув алые крылья с огненным отблеском, парил уже вполне взрослый феникс размером с хорошего сокола. Сделав еще круг, он уселся на мое плечо, и я чуть пошатнулась под его весом. Н-да, птичка выросла.

С этими мыслями я направилась к пещере Рычарга попрощаться, а заодно и забрать артефакт. Как ни странно, в пещере его не оказалось. Я обошла весь задний двор, но дракона нигде не было. Жаль, а я так хотела попрощаться с ним. Тяжело вздохнув, я полезла в сокровищницу дракона за своими крыльями. Быть застигнутой я не боялась, равно как и подвергнуться преследованиям дракона за воровство — Рычарг сразу почует, кто сюда заходил, а убедившись, что я взяла только свой артефакт, успокоиться. В конце концов, имею же я право на свой артефакт! Н-да, а беспорядок-то у него приличный. Аккуратно обходя кучи золота, драгоценных камней и артефактов, я наконец-то нашла то, что мне было нужно. Но не успела я снять свои крылья со стены, как в сокровищницу, ревя как раненый бык и испуская струи пламени, ворвался Рычарг. Увидев меня, он слегка поутих, но глаза его продолжали недобро сверкать.

— Ш-ш-ш-што-то забыла? — прошипел он. Я поняла, что дракон не в духе и запросто меня сейчас поджарит, несмотря на былые заслуги. Поэтому я заслонилась своими крыльями и тихо сказала:

— Вот, за крыльями своими пришла.

— А меня дождатьс-с-ся нельз-с-ся было? — Уже больше для проформы прошипел Рычарг. Но уже было видно, что старый дракон остыл и теперь сожалеет о своем поведении. — Зачем такая с-с-срочнос-с-сть? — более мягко спросил он.

— Уезжаю.

— Далеко?

— В Ясневый Град. — Мы вышли из сокровищницы на свежий воздух. Дракон улегся около входа в пещеру, а я уселась прямо на его хвост, сложенный колечком. Щурясь от яркого солнца, я продолжила:

— Ты знаешь про беду в Озерном Крае. — Дракон только кивнул. Я набрала побольше воздуха в грудь и махом выложила ему все — о том, зачем я понадобилась в Ясневом Граде, что случилось на границе Озерного Края и так далее. Уж что-что, а слушать умеют драконы как никто. И всегда дадут мудрый совет, если их об этом попросят. Я попросила. Рычарг, услышав мою проблему, надолго задумался. Я было уже решила, что он спит, как вдруг дракон открыл золотистые глаза и пристально уставился на меня. Мы немного помолчали, а потом дракон вдруг сказал:

— Ну что, малыш-ш-ка, похоже, дело с-с-серьез-с-с-ное…

— Рычи, мне страшно. Я чувствую, что война назревает, но ничего не могу сделать. Если уж эльфы ничего не смогли… — Я на миг замолчала, а потом продолжила. — Если уж они не смогли ничего сделать, то что же смогу сделать я? Я ведь всего лишь недоучившаяся адептка непонятно какого курса… Всего лишь… — дальше мне продолжить не удалось, потому что горло перехватило, а к глазам подступили непрошеные слезы. Финист тихо уселся на плечо, что-то тихо насвистывая на ухо. Странно, но на душе сразу стало легче. Я встала, улыбнулась Рычаргу и уже собиралась было уйти, как вдруг задала довольно долго мучавший меня вопрос:

— Рычи, а сколько лет Элдариэну? — Дракон ненадолго задумался, а потом ответил:

— Где-то лет трис-с-ста — четырес-с-ста. Ну, до скорой вс-с-стречи, малыш-ш-ш-ка. — Он скрылся в пещере, а я все стояла посреди двора как громом пораженная, пытаясь осмыслить только что сказанное. Триста — четыреста лет… Вот гхыр!!!!..

На Главную башню Школы я поднялась уже готовая ко всему. На плече у меня сидел Финист, судя по всему, уже готовый к путешествию. Крылья я заколдовала, придав им вид темно-зеленого плаща с глубоким капюшоном, который сейчас покоился на моих плечах, из одежды на мне были те самые потертые темно-синие джинсы, в которых я прибыла в этот мир, черная футболка и темно-зеленая, почти черная куртка из мешковины, которую я одолжила у Лады (под заклад половины свой стипендии. При этом я не сомневалась, что эту потрепанную куртку я купила — адепты за два дня спустят залог в Ретивом бычке. Странно, но расстройства по поводу упущенных денег я не испытывала — пусть ребята погуляют, тем более на новую приличную куртку денег все равно не было.). Помимо Финиста на плече у меня еще была сумка со сменной одеждой, разные колдовские прибамбасы типа Велькиных зелий различного назначения и амулетов, пожертвованных адептами (ох, как же они еще уговаривали меня взять спертую намедни одним из адептов стрелу купидона, так, на всякий случай. Я всячески отнекивалась, но судя по тому, что сквозь полотняный бок сумки что-то слегка покалывает, они ее все-таки как-то туда запихнули.).

А в башне меня уже ждали. Учитель, окинув мой в целом весьма потрепанный вид, недовольно нахмурился, но выбирать не приходилось — либо он отправляет меня в таком виде прямо сейчас, либо он меня вообще никуда отправлять не будет. Учитель, еще раз вздохнув, выбрал первый вариант. Правильно выбрал. В помощь Учителю по углам сдвоенного треугольника стояли еще пятеро магов, вызванных из Стармина. Как только я встала в центр нарисованной на полу гексаграммы, Учитель занял свое место напротив меня. Маги начали неспешно и заунывно читать заклинание, чуть раскачиваясь в такт незримой мелодии заклинания. Наконец рисунок подо мной чуть нагрелся, затем вспыхнул ярким белым пламенем и в тот же миг я ощутила, как мое тело рассыпается на тысячи осколков, а сама я лечу куда-то вниз. Никогда не телепортировалась на дальние расстояния!!! Теперь-то я уж точно уверена, что никогда не забуду этого ощущения. Финист тихонько свистнул мне в ухо и я открыла глаза. Я стояла на поляне посреди леса.

На миг я подумала, что практики ошиблись, и вместо Ясневого Града забросили меня к лешему на кулички, как вдруг с ветвей стоящего ко мне ближе всех серебристого ясеня легко спрыгнул эльф. Именно эльф, а не человек. Это я поняла сразу, ибо ни один человек не сможет так легко спрыгнуть с высоты в пятнадцать локтей, не переломав себе руки-ноги. Именно на такой высоте находились нижние ветки ясеня, с которой спрыгнул неизвестный пока представитель Разумной расы эльфов. А ведь еще неизвестно, с нижней ли ветки он прыгал…

Откашлявшись и попытавшись придать голосу приличествующий тон, я любезно поинтересовалась, далеко ли до Ясневого Града и как туда попасть. В ответ меня не менее любезно, но так же официально послали в сторону едва виднеющейся среди травы тропинки, клятвенно заверив, что она приведет меня в нужное место. Еще раз раскланявшись и рассыпаясь в любезностях мы распрощались, после чего я отправилась в указанном направлении, но не пройдя двух десятков шагов, оглянулась. Эльфа под ясенем уже не было. Ну и ладно. Не очень-то хотелось общаться. Медленно идя по узенькой извилистой тропинке, я размышляла о том, что знала об эльфах. На ум почему-то пришла пословица, несколько переделанная эльфами: Не язык, так телепатия до Ясневого Града доведет. Телепатия!!! От этой мысли я похолодела. Я ведь совсем забыла, что эльфы — телепаты!! Вот голова бедовая, плохо тебя в Школе учили!! Телепатией владеют все эльфы — кто-то в большей степени, кто-то в меньшей, но ВСЕ! И Рин в том числе! Вот гхыр, а я даже и не пыталась защититься от ментального воздействия. Вот леший, а ведь Рин не зря является боевым магом-практиком, наверняка его телепатия развита до предела. Проще говоря, он мог шастать по моим мыслям как по собственной квартире, тьфу, то есть дому, причем я об этом даже и не догадывалась… От этой мысли мне резко поплохело и я ускорила шаг, словно надеясь оторваться от своих мыслей. Но они продолжали преследовать меня. Поддавшись внезапному порыву, я резко заблокировала свое сознание, но признаков вторжения так и не заметила. Потихоньку я расслабилась и начала сосредоточенно шевелить мозгами. Сейчас самое главное — дезактивировать Ведьмин Круг, и это первостепенная задача. Все остальные разборки и выяснение взаимоотношений оставим на потом, а пока…

Додумать мне не дали. В том смысле, что тропинка кончилась, а моим глазам предстал Ясневый Град. От его вида у меня самопроизвольно стала отвисать челюсть. Н-да… Знала я, что все, что создают эльфы своего рода произведения искусства, но столица эльфов была Произведением Искусства с большой буквы. Начать с того, что город не был построен на земле. Округлые домики располагались на ветвях исполинских ясеней на высоте семидесяти локтей. В каждый домик вела легкая, почти прозрачная лесенка, серпантином обегавшая ствол дерева, а между домиками в воздухе висели легкие подвесные мостики — без перил и какой-либо страховки. Передвигаться по ним было нереально — мосты колыхались от самого легкого ветерка — но вспомнив о том, что эльфы могут спокойно бегать по несильно натянутой веревке, поняла, что это все же реально. Но только для эльфов. Любое другое существо, перебегая из дома в дом, непременно рухнет вниз.

Пока я вовсю дивилась на оригинальную эльфийскую постройку, ко мне из центрального дома по лесенке плавно спускалась встречающая делегация в количестве пяти эльфов. Грациозно сойдя на землю, они выстроились передо мной. Вперед вышел высокий стройный эльф с длинными серебристыми волосами, которые удерживались с помощью узкого серебряного обруча на лбу, одетый в светло-зеленую одежду. Его светло-серые, почти серебристые глаза внимательно осмотрели меня с головы до ног, при этом на лице у него появилось вежливо-доброжелательное выражение, но глаза остались такими же холодными и строгими. Он пристально посмотрел мне в лицо, глаза его чуть сузились, самую малость, но этого мне хватило — я резко заблокировала свое сознание. Эльф чуть вздрогнул, но вида не показал. Я уважительно хмыкнула — уж я-то знала, как больно бывает, если тебя резко блокируют во время телепатии — такое ощущение, что тебе в висок засадили раскаленный прут. Сама пару раз попадалась, когда пыталась прочитать кого-то из наставников. В третий раз желание смухлевать путем прочтения мыслей не возникало. Мысленно пострадавший эльф сделал шаг вперед и, слегка склонив голову, представился:

— Я Витала. Добро пожаловать в Ясневый Град. Вы действительно такая, как нам сообщали

— И что же вам сообщали? — ляпнула я и тут же пожалела, потому что эльф немного презрительно улыбнулся и ответил:

— Что вы несдержанна, молода, с неустойчивым характером, но тем не менее на диво талантливый маг. Можно даже сказать, из разряда уникальных — до сих пор ни один человек не мог управлять магией без заклинаний. Вы — первая, кому это удалось. Властитель Миродиэль возлагает на вас большие надежды. Впрочем, и мы все тоже.

— Собственно, для этого я и здесь — чтобы помочь вам по мере сил. Ведь это не только ваша беда, но и наша. — Витала холодно улыбнулся.

— Прошу следовать за мной. Я покажу вам дом, где вы будете жить. — Я кивнула и двинулась за ним. Эльф шел широкими шагам, по его статной атлетичной фигуре было заметно, что этот представитель Разумной расы — воин. Интереса ради я сосредоточилась и попыталась прочесть его мысли. К моему глубочайшему удивлению мне это удалось, но я успела уловить только неясный обрывок мысли, потом мне пришлось резко выскользнуть из его сознания, пока он не применил ко мне блокаду. Фокус вышел, а Витала так резко остановился, что я, не успев сбавить ход, влетела носом точнехонько ему между лопаток. Секунду он молчал, а потом резко втянул в себя воздух и, не поворачиваясь ко мне лицом, тихо сказал:

— Человек, не смей так больше делать. Никогда. Ни с кем из эльфов. Потому что я прощу тебе это оскорбление. Один раз. Другие этого не стерпят. Никто не посмотрит, что идет война. Ты не гость. Ты — необходимость. Но это не будет твой защитой. Запомни это. — Сказав это, он шагнул вперед. Я же каким-то образом исхитрилась поймать его за рукав туники и дернуть на себя. Рукав легонько затрещал, я с ужасом поняла, что под свободной туникой находятся твердокаменные мышцы и эльф при желании сломает меня пополам без особого усилия, а Витала уже повернулся ко мне. Но меня уже понесло. Понимая, что погасить ярость мне уже не удастся, я уже мысленно рассталась со своей молодой жизнью, решив не сдаваться без боя.

— Значит, так? Выходит, тебе можно меня сканировать, но мне это запрещено?! Эльфы этого не потерпят?! Ну уж нет! Вы послали запрос в Школу. Вы попросили о помощи. А теперь говорите со мной так, как будто вы, принимая эту помощь, делаете людям в моем лице огромное одолжение, даже честь! Не выйдет! Поверьте, мне наплевать на тебя, на вашу расу, мне абсолютно безразлично, что с вами будет, но вы просили о помощи. У вас тоже есть дети. Они должны жить в мире, в котором не будет этой мерзости, разрастающейся сейчас в Озерном Крае. Я хочу стереть это с лица земли. И если вы хотите того же, то нам надо действовать сообща. Поодиночке они нас сожрут, но вместе мы дадим им отпор! Время мелких распрей и расовой неприязни закончено. Пришло время действовать вместе. — Странно, но меня никто не останавливал. Более того, в глазах Виталы злость таяла, уступая место чему-то вроде… согласия, что ли… Я оглянулась вокруг и увидела, что из домов на деревьях выглядывают эльфы. Некоторые стояли на лесенках-серпантинах, некоторые — на подвесных мостиках. Я чувствовала их взгляды, направленные на нас, и чувствовала, что они внимательно меня слушают. Я посмотрела в глаза Виталы и тихо произнесла:

— Я не хочу войны, я хочу мира. Давай постараемся отложить личную неприязнь на потом. После войны мы вернемся к этому разговору, но не сейчас. — Эльф внимательно посмотрел мне в глаза, словно желая в их глубине прочесть что-то, что не плавает на поверхности зрачков. Я тоже смотрела ему в глаза, и это был взгляд душа в душу, взгляд долгий, проникающий куда-то в глубину. Мы больше не произнесли ни слова, мы просто смотрели. А потом он отвернулся и зашагал вперед, я же осталась стоять на месте, оглушенная легкостью у меня в душе. Было ощущение, что она на миг обнажилась, соприкоснулась с такой же незащищенной душой среброволосого высокого эльфа, идущего впереди и это прикосновение что-то изменило. Я с трудом очнулась и подняла глаза вверх. Голубизна неба осталась прежней, но все-таки что-то изменилось…

— Эй, чародейка, ты идешь? — Окрик эльфа с какими-то дружелюбными, даже веселыми нотками заставил меня встрепенуться и почти бегом нагонять Виталу. Когда я с ним поравнялась, он слегка улыбнулся, одними глазами, но этого мне было достаточно, чтобы окончательно осознать, что с этого момента в мире что-то немного изменилось…

Эльф подвел меня к светло-голубому небольшому домику, находившемуся в кроне серебристого ясеня. Витала, доведя меня до места, счел свою миссию исполненной и быстрым шагом удалился. Я же, вдоволь насмотревшись на ажурное изящество постройки, уже собиралась закинуть туда все свое барахло и отправиться в самовольную экскурсию по Ясневому Граду, как на пути у меня возник Рин.

— Рин!!! — с воплями радости от встречи с более-менее знакомым субъектом я кинулась ему на шею, но эльф аккуратно отстранил меня и пристально посмотрел на меня. Помолчал. Я в ответ смотрела на него, ловя тревожную искорку в глубине его серьезных карих глаз. Их выражение на пару с молчанием мне очень не понравилось. Наконец Рин вздохнул и тихо сказал:

— Я должен тебя кое с кем познакомить. — Он сделал шаг назад и к нему подошла высокая светловолосая эльфийка с пронзительным взглядом серебристо-зеленых глаз, одетая в бледно-синее ниспадающее до земли платье. Она встала рядом с Рином и как-то жалостливо взглянула на меня, а потом на Рина. Он еще раз глубоко вздохнул и произнес слова, повергшие меня в тихую панику.

— Знакомься, Алена. Это Нимродиэль. Моя невеста… — В глазах у меня потемнело и я выругалась про себя. Гхыр, правильно говорят на свете — беда никогда не приходит одна…

 

Глава 5. Межрасовый поход на нечисть

Не помню, как я тогда добралась до своего домика. Телепортировалась, наверно… В голове стоял гул, как от колоколов, которые весело отзванивают мою безвременную кончину. К повелителю Миродиэлю я сегодня не пошла. Сослалась на плохое самочувствие. Знаю, что это было трусостью. Знаю. Но я не могла себя заставить пойти туда, особенно после слов Рина, мол, мы будем ждать тебя на приеме у повелителя… У-у-у, гхыр!!!!! Сидя на постели в выделенном мне домике я честно пыталась собраться с мыслями, которые разбегались в моей голове как тараканы на кухне, когда ночью внезапно включаешь свет… Итоги охоты за мыслями были такими же плачевными, как и итоги ночной охоты за тараканами на собственной кухне. Проще говоря — ни фига я не поймала. Но моральное удовлетворение от погони получила. Значит, будем жить дальше. Ехидный внутренний голос тут же добавил — но нехорошо и недолго… Я привычно огрызнулась и баталия пошла по второму кругу — внутренний голос иронизировал, я посылала его к лешему на кулички на всех знакомых мне языках. Борьба со своим внутренним я велась с переменным успехом, когда в дверь ко мне тихо постучали и на пороге появился… Рин!!! Не успев осознать что я делаю, я с тихим рыком вскочила с кровати и залепила ему в грудь боевой пульсар, нимало не заботясь о последствиях. На его счастье я плохо прицелилась и этот низменный паразит, недостойный называться эльфом, все-таки уклонился!! Но меня это не остановило. Напротив, я рассвирепела еще больше и на этот раз в лицо Рину полетели уже четыре пульсара. Он видно понял, что дело табак и уже не пытался увернуться. Этот мамырц, чтоб его так, попросту применил магию, отклонив пульсары так, что они с грохотом выбили окно и большую часть стены, а на меня же в следующую секунду обрушился ледяной душ!! Я завизжала, но красная пелена гнева растаяла.

Мрачно взглянув на этого гнусного предателя, я решила, что он недостоин того, чтобы на него тратить свой и так не бесконечный магический резерв, и села за стол переговоров. Рин с опаской покосился на мою мрачную физиономию с покрасневшими глазами и слегка вздыбленными волосам и осторожно присел на краешек стула напротив меня. Мы изучающе посмотрели друг на друга. Помолчали. Рин начал первым.

— Ну что, успокоилась наконец? Алена, я не понимаю, что на тебя нашло.

— Не понимаешь?!! — вызверилась на него я. Рин отшатнулся при виде зеленых ведьминых огоньков, заплясавших у меня в глазах (иллюзия, простенький фокус, но до чего же эффектно!) — Действительно, чего тут понимать! Почему ты… — я уже хотела было продолжить, но осеклась. Гхыр побери, я же его ревную!!! Зар-р-раза… Но ведь у меня нет на это права… Рин ведь не пытался соблазнить меня, не предлагал выйти за него замуж… так с чего же я так взбеленилась? Ведь он не обязан был докладывать мне, что у него есть невеста, потому что у нас ничего не было. И не могло быть… Только сейчас я поняла, насколько та же Нимродиэль лучше меня. На моем месте она наверняка не стала бы швыряться пульсарами и кричать, что ее предали. Она скорее сего просто села бы рядом с ним и спокойно обо всем расспросила. Я же его чуть не прибила. Если бы Рин не был эльфом и не владел бы магией, то все, что после него осталось, можно было бы хоронить в спичечном коробке… Наверное все это отразилось на моем лице, потому что Рин немного расслабился и сел поудобнее. Я же подняла на него виноватые глаза и тихо прошептала:

— Прости меня… Я немного погорячилась…

— Как ты сказала? Немного?!! — возмущенно воскликнул Рин, пафосно воздевая руки к потолку, но в глазах уже заблестели озорные искорки. Я облегченно вздохнула, поняв, что прощена. — Что же со мной будет, если ты разозлишься по-настоящему?!!! Хоронить-то будет что? — Нахально улыбнулся этот… эльф гхыров!!! Я нагло взглянула на него и в том же тоне ответила:

— Сомневаюсь, но думаю, что кремация не понадобиться. — Мы рассмеялись, и тут я вспомнила, что благодаря усилиям Рина я мокрая с ног до головы, а в развороченную стену дует прохладный ветер. Я зябко поежилась и смущенно сказала:

— Рин, а тебя не затруднит еще раз провести реставрационные работы?…

… Следующее утро началось с неприятностей. Во-первых, моя одежда за ночь не просохла и пришлось на скорую руку создавать себе тренировочный костюм из черного трикотажа, поверх которого я нацепила замаскированные под потрепанный зеленый плащ крылья. В итоге когда я шла на утренний прием к повелителю Миродиэлю все эльфы оборачивались в мою сторону и на лицах у них было написано только одно слово — человек — причем с крайне презрительной окраской. Единственное, что вызывало у них восхищение — это мирно сидевший у меня на плече Финист, который время от времени издавал нежные, чуть свистящие звуки. К этому времени я уже различала его свист и эта тональность означала ободрение и поддержку. Во-вторых, когда я пришла на площадку, заменяющую тронный зал, мне сообщили, что в Заплетенную пущу мы отправляемся уже завтра и что после аудиенции мне следует отправиться в оружейную, где меня надлежащим образом экипируют (при этих словах Миродиэль неодобрительно покосился на мой наряд). А в-третьих он представил меня тем, с кем мне придется идти. Как я и ожидала, из эльфов со мной должен был пойти Рин, как ни странно, вызвался Витала, но что меня совсем не обрадовало, так это то, что с нами должна была пойти Нимродиэль. Как оказалось, она была одной из лучших травниц и целителей эльфов. Поэтому ее определили в наш отряд — в качестве фронтового Айболита. Позже выяснилось, что она весьма недурно стреляет из лука и управляется с метательными кинжалами. Еще в нашей команде оказалось два вампира — оба из Арлисса, вооруженные национальным оружием — гвордами, и два человека — один из лучших винесских магов со странным именем Жденичь и девушка из Волмении — истинный оборотень с ипостасью пантеры.

Таким образом наш отряд насчитывал восемь представителей различных Разумных рас. Когда же я высказала сомнения по поводу того, а не маловато ли этого будет для проникновения в сердце Заплетенной пущи, мне популярно объяснили, что в тех диких джунглях, где леший себе не только все конечности переломает, но и шею свернет, большому отряду делать просто нечего — он будет слишком медленно продвигаться и нечисть, живущая в этих гхыровых болотах (я восхищенно округлила глаза — видать, властителя Миродиэля тоже достала вся эта ерунда с Ведьминым кругом), сжует его за здорово живешь. Я приуныла, но меня живенько успокоили тем, что у границы Заплетенной пущи будет стоять неслабое войско так сказать для отвлечения противника. Проще говоря, нам в этой кампании отводилась роль лихих диверсантов-камикадзе, которые партизанскими тропами должны пробраться с тыла в самое сердце вражеских укреплений и подорвать его изнутри, то бишь запечатать Круг. После сей агитационной речи и почти отеческого напутствия, мол, спасите свою страну, дети мои, коли уж вызвались патриотами, нас дружно отправили в оружейную — за экипировкой.

Шли мы молча, так что я пользовалась моментом, чтобы повнимательнее рассмотреть своих братьев и сестер по оружию. Эльфов я уже знала, а вот прочие братья и сестры вызывали интерес, особенно высокие и статные вампиры — оба загорелые брюнеты, похожие друг на друга как братья, с одной только разницей — у одного глаза были цвета черного дерева, а у другого — светло-карие, почти янтарные. Вампиры шли, гордо подняв подбородок и абсолютно не скрывая своих больших кожистых крыльев. Потом один из них, со светлыми глазами, увидел, что я их рассматриваю, и залихватски подмигнул. Я покраснела, а потом втихую показала ему язык, но вампир не обиделся, а напротив, задорно улыбнулся. Я улыбнулась в ответ и перевела взгляд на девушку-оборотня. На аудиенции она сказала, что ее зовут Алеся. Симпатичное имя, вполне подходящее ее изумрудно-зеленым глазам и темно-каштановым волосам. Девушка держалась особняком, не обращая ни на кого внимания, словно желая показать, что она великолепно себя чувствует в гордом одиночестве. Мне же лично показалось, что она боится. Посмотрев на Жденича, я вздрогнула, столкнувшись с прямым взглядом его светло-бирюзовых глаз. С минуту мы изучающе смотрели друг на друга — судя по пряди седых волос в короткой рыжевато-каштановой бороде мага, ему было лет сто-сто двадцать, что по меркам магов-практиков было не очень много — примерно как сорок лет у обычного человека. На груди у мага висел грубо обработанный молочно-белый камень с весьма мощной магической аурой силы, из чего я сделала вывод, что в магическом поединке с ним лучше не сталкиваться. Я взглянула еще раз ему в глаза и мне почему-то очень не понравилось что-то, таящееся в глубине его зрачков. Это что-то мелькнуло и пропало, а я решила, что у меня просто разыгралось воображение… Я отвела взгляд и ускорила шаг по направлению к оружейной…

Когда мы подошли к оружейной и нам широким жестом предложили выбрать себе ЛЮБУЮ амуницию, у представителей человеческой расы в глазах загорелись нехорошие алчные огоньки… Через пару минут мои сородичи азартно копошились в россыпях оружия, доспехов и походной одежды, превращая аккуратные стопки в одну большую кучу. Эльфы и вампиры, напротив, не торопясь шли вдоль стен, беря только самое необходимое. Вампиры вообще ничего не взяли из оружия, довольствуясь гвордами, зато прихватили по паре хороших эльфийских сапог — как я позже поняла, вещь совершенно необходимая для перехода через леса и болота. (Вся эльфийская обувь при создании зачаровывалась таким образом, что надевший их мог свободно ходить по болотам и сугробам, не погружаясь в вязкую трясину и не проваливаясь в снег на каждом шагу. Именно поэтому одна пара эльфийских сапог стоила в Стармине как две мои стипендии за месяц.) Эльфы, как я заметила, тоже не спеша затаривались обувью, кольчугами и оружием. Я же стояла у дверей как бедная родственница, не решаясь включиться в процесс самообслуживания. Наверное, я бы так простояла до самого отправления, но к моему счастью Рин заметил, что я застыла у дверей аки соляной столп, широким шагом подошел ко мне, взял за руку и повел вдоль стен, по ходу дела выбирая мне снаряжение и складывая его мне на руки. Я же только покорно держала все, чем он меня бессовестно нагружал — первым делом он свалил мне на руки недлинный узкий эльфийский меч в наспинных ножнах и пояс, к которому с одной стороны был прикреплен небольшой кинжал, а с другой были сделаны петельки, к которым можно было прикрепить мешочки со снадобьями и прочими колдовскими атрибутами, далее пошел черед сапог made in Jаsnevii Grad, темно зеленой туники и таких же обтягивающих брюк, до жути смахивавших на джинсы-варенки, но когда он решил облачить меня в кольчугу, я проснулась. Со словами, что ни за какие коврижки я не натяну на себя эту железяку я быстренько сунула Рину в руки все обмундирование и через пару минут откопала для себя довольно симпатичную кожаную безрукавку светло-бежевого цвета. С гордым видом показав Рину выуженное сокровище, я взяла в охапку вещи и, с мечом наперевес, вышла из оружейной и направилась к своему домику…

…Постояла, прикинув, на какую высоту придется взбираться по узкой лесенке с таким грузом…

Поняла, что проще сразу броситься вниз во-о-он с той ветки (хотя бы мучиться не придется) и все-таки рискнула телепортировать свою амуницию прямо в комнату.

Телепортировала.

Мрачно прислушалась к глухому бемс, который, как я подозревала, выдал меч, упав либо на пол (что более вероятно), либо на стол (что исключено).

Начала медленно подниматься по лестнице, вяло считая ступеньки.

Услышала приглушенный взвизг наверху и рванулась наверх, ежесекундно рискуя осчастливить эльфов своей безвременной кончиной, судорожно соображая на бегу, кого же я уже успела придавить. Наконец я хрипя и держась за сердце перевалилась через порог домика (Чтоб этих эльфов с ихними лестницами!!! Неужели так тяжело изобрести лифт!!!), влетела в комнату и там на полу увидела кучу телепортированного барахла, а рядом с ней Финиста, который возмущенно посвистывал, пытаясь высвободить свой роскошный хвост из-под упавшего сапога. Бедная птичка явно совершала увеселительную прогулку по комнате, когда на нее аки кара небесная свалилось мое барахло. Н-да, нехорошо вышло… Я присела рядом с Финистом, высвободила его хвост, но вместо благодарности услышала только возмущенное верещание… Да-а-а… Похоже птичка перенимает черты моего характера…

…На следующее утро, часа эдак в четыре, максимум в полпятого, меня нагло и бесцеремонно разбудили. Причем сделал это не кто иной, как Рин. После того, как он безапелляционно стянул с меня одеяло и привычно увернулся от прицельно брошенной в его сторону подушки, я соизволила открыть один глаз и царственно, вежливо так поинтересовалась, какого гхыра ему от меня в такое время понадобилось. На что этот интриган ответил, что, мол, вставать пора, матушка-царица, а то поход пропустите.

— Чего-о? — спросила я, открывая второй глаз и приподнимаясь на одном локте.

— Того-о. — передразнил меня Рин, подавая кувшин с холодной водой и полотенце. — Все уже собрались в храме. Ждут только тебя.

— В храме? — переспросила я, окончательно проснувшись и садясь на кровати. — А зачем? — На лице Рина отразилось явное недоумение и здоровое сомнение насчет моих умственных способностей, но потом он вспомнил, который сейчас час и слегка успокоился, видимо решив, что при свете дня я соображаю немного лучше, чем на рассвете.

— В храме сейчас собираются наши самые сильные маги, чтобы отправить нас на границу Заплетенной пущи. Мы окажемся менее чем в версте от ее края.

— А потом?

— А потом мы будем в свободном плавании. Когда нас телепортируют, наш другой, более крупный отряд будет собираться на другой стороне Заплетенной пущи, отвлекая внимание врага на себя.

— Хорошо, а сколько у нас времени?

— Максимум — неделя, а потом наши воины начнут наступление вне зависимости от того, запечатаем мы Круг или нет.

— Ясно. — я задумалась. По сути, перспективы никакой. Спасать нас, если что, никто не будет. Выбираться мы тоже будем сами… Имрюк, как говорят тролли. Причем полный. — Рин, подожди меня внизу. Мне надо одеться.

Одевалась я недолго. Только с крыльями пришлось повозиться. Я надела их на спину, потом сверху прицепила наспинные ножны и только после этого вновь придала крыльям вид потрепанного плаща. Только на этот раз он был разрезан пополам от поясницы до самого низу. Убрав волосы с лица, я подхватила свою сумку, с которой я прибыла из Школы, махнула Финисту и бегом спустилась вниз по лестнице. Рин терпеливо поджидал меня у подножия ясеня и все поглядывал на светлеющий восток… Выразительно так поглядывал…

— Ну что, готова, гроза нечисти? — спросил он с ехидной полуулыбкой. Я в долгу не осталась, смерила его своим самым наглым взглядом и в тон ему ответила.

— Да, кое-кому не мешало бы брать с меня пример… — Он широко улыбнулся.

— Фениксу не к лицу быть таким кровожадным. Он — мирное существо.

— Нахал. — просто ответила я.

— От нахалки слышу. — не остался в долгу Рин. По моим ощущениям, перепалка могла длиться долго, но тут мы подошли к храму и нам пришлось временно поутихнуть.

Без преувеличений, храм был чудесен! Он представлял собой нечто вроде полупрозрачной, чуть розоватой полусферы, внутри которой можно было разглядеть очертания и силуэты собравшихся внутри. Войдя же в него, я ахнула от восхищения. Уж чего-чего, а строить эльфы умели на славу. Внутри храм был похож на звездное небо, и причиной тому были небольшие гроздья чуть фосфоресцирующих и переливающихся в темноте кристаллов, выраставших, казалось, прямо из потолка, в центре которого было небольшое отверстие в форме восьмиконечной звезды. Все вместе представляло собой довольно запоминающееся зрелище, настолько захватывающее, что я потеряла ощущение времени, разглядывая всю эту красоту. Очнулась я от прикосновения Рина, который потянул меня за собой в центр сдвоенного треугольника, где уже стояли остальные члены диверсионного отряда. Властитель Миродиэль в последний раз обвел нас отеческим взглядом, толкнул прощальную речь (я не прислушивалась, но по-моему что-то вроде страна эльфов вас не забудет, потомки вечно будут славить ваш подвиг…). Создавалось впечатление, что он абсолютно не верит в то, что хотя бы один из нас вернется, что наводило на очень нехорошую мысль — либо властитель — дурак, и сам не верит в успех им же придуманной операции, либо он знает что-то, чего не знаем мы. На дурака он явно не походил, поэтому оставалось второе… Я немного поежилась и взглянула на Рина. Он стоял рядом с Нимродиэль, смотря прямо перед собой, так что глядя на него я незаметно успокоилась. Уж если Рин не боится, то мне тем более не надо. Глубоко вздохнув, я засунула ревность и так некстати вспыхнувшую влюбленность подальше и полностью сосредоточилась на предстоящем деле. Тем временем Властитель завершил свою речь и в дело вступили эльфийские маги. Они плавно и немного заунывно тянули какое-то заклинание, ни по интонации, ни по произношению не похожее на стандартное заклинание перемещения, но окончания предметов стали смазываться, сдвоенный треугольник раскалился добела и под ногами у нас оказались не мраморные плиты храма, а пожухлая, так не похожая на летнюю, трава. Я подняла взгляд и легонько вздрогнула — передо мной во всей своей красе лежала Заплетенная пуща. Даже край ее казался мрачным и неживым, просто причудливое переплетение корней, веток и лиан… Поднявшийся ветер донес до нас тяжелый влажный запах тропического болота. И зла. Именно так я это ощутила. Не знаю, что почувствовали другие, но судя по тому, как распрямился Рин, поудобнее передвинул ножны двух мечей Витала, подобрались вампиры, они ощутили то же самое. Мы идем не в логово зла. Мы идем В САМО зло… Наконец Рин обнажил меч и уверенным широким шагом двинулся к кромке Заплетенной пущи. За ним в боевой готовности двинулись остальные… Первый межрасовый поход на нечисть начался…

 

Глава 6. По стопам Д'Артаньяна

Боже мой, и кто же придумал выражение танки грязи не бояться?! На мой взгляд, намного правильнее было бы сказать эльфы джунглей не боятся. А также сырости, болот и этих гхыровых вездесущих комаров, чтоб их так!!! Я с озлоблением шлепнула по щеке в надежде прибить этого мерзко звенящего гада, кружившего вокруг меня с упорством голодной акулы вот уже с полчаса. Надежда оправдалась. Я хищно посмотрела на кровавое пятно на ладони, секунду назад бывшее комаром и с удовлетворением поняла, что в моей жизни стало на одного заклятого врага меньше. Обтерев ладонь о полотняный край сумки, я с упоением принялась выслеживать следующую жертву. Подобная развлекаловка длилась уже третий час. Мы с Нимродиэль и девушкой-пантерой (которая носила вполне симпатичное имя Алеся) медленным прогулочным шагом шли в хвосте экспедиции в то время как сопровождавшие нас мужчины в поте лица прорубали проход в дикой мешанине веток, лиан и кустарника. Пока двое из них рубили ветки, остальные оттаскивали их с нашего пути и закидывали подальше в чащу. Жденичь, несмотря на свою принадлежность к сильному полу, ни фига не рубил и не оттаскивал. Он создал магический компас, который помогал нам не сбиться с пути. При этом он нагло утверждал, что с таким сложным делом никто, кроме него не справится, к тому же сие колдовство требует постоянной сосредоточенности и траты магического резерва, и т. д и т. п. Говоря вкратце, он давал нам всем понять, что вы, мол, занимайтесь тяжелым физическим трудом, а я же займусь трудом умственным. Проще говоря, поколдую слегка в сторонке, пока вы будете вырубать этот гхыров кустарник. Все, аншлаг, занавес закрывается, спасибо за аплодисменты. Мне надоело это дурацкое времяпровождение и я предложила альтернативный вариант, не забыв уточнить, через сколько у нас привал. На что получила недвусмысленный ответ отмахнувшегося от меня как от комара вампира постарше — часа эдак через три. Заинтересовавшись, я дернула его за плащ еще раз и задала вопрос поконкретней — через какое расстояние. На что получила еще более краткий ответ — через версту. На это раз я пошла к Рину и нагло оторвав его от производства, спросила, сможет ли он в таком состоянии пронести меня на руках примерно версту и после этого не уронить меня, а аккуратненько сгрузить на землю.

— Алена, ну и зачем тебе это? — недовольно спросил Рин, отрываясь от процесса вырубки. Витала, рубивший с ним в паре, тоже остановился и недоуменно взглянул на меня. Я же сдаваться не собиралась.

— Ну так сможешь или нет? — Он озадаченно пожал плечами и ответил-

— Да. Думаю, что да.

— Отлично. — Я скинула с плеча сумку и передала ее Рину. Потом взглянула на него и сказала:

— Помни, ты обещал не бросать. — С этими словами я повернулась лицом по направлению, в котором на протяжении версты должна была прорубаться просека, подняла руки, вздохнула полной грудью и тихим свистящим звуком выдохнула из себя весь свой резерв, который превратился в один огромный пульсар огня. На секунду он завис между моими разведенными руками, а потом стрелой метнулся вперед, оставляя за собой выжженный коридор среди зелени. Последнее, что я успела увидеть перед тем, как свалиться в обморок, был туннель с обожженными и чадящими краями длиной, как мне показалось, чуть более той самой несчастной версты…

…Проснулась я от того, что над моим ухом летало очередное мерзко зудящее насекомое. Не открывая глаз, я хлопнула по щеке и тут же поняла, что противный звук исчез. Я с облегчением вздохнула и внезапно осознала, что мой резерв полностью восстановился, а вокруг меня — глубокая ночь. Спать абсолютно не хотелось, поэтому я открыла глаза и села. Оказывается, я лежала у костра, заботливо укрытая шерстяным одеялом. Наши спали у костра, и только одинокая фигура сидела у блестящей кромки черной воды. Я встала и подошла поближе. С расстояния в 10 локтей я различила длинные, чуть фосфоресцирующие в темноте серебристые волосы и поняла, что это Витала. Я подошла к нему и тихонько окликнула. Он обернулся и слегка кивнул мне в знак приветствия. Мы помолчали. Я не выдержала первой.

— Витала, где мы? — Эльф взглянул на меня и тихо ответил.

— Мы находимся у болота, которое раньше было одним из красивейших озер Озерного края. И одним из самых глубоких. Благодаря твоей магии мы за день продвинулись вглубь Заплетенной пущи намного дальше, чем рассчитывали. Твой пульсар прожег дорожку где-то в 500 локтей, а там мы обнаружили тропинку, которая привела нас сюда. Правда, мы сделали небольшой крюк, но это нестрашно — ведь мы не прорубали себе дорогу. Поэтому за день мы осилили двухдневный переход. Правда, твое бесчувственно тело нам сильно мешало. Я лично предлагал нести тебя по очереди, но Элдариэн почему-то заупрямился, не желая передавать тебя на руки кому-то еще. Он пронес тебя всю дорогу, поэтому мы решили освободить его от ночного дежурства. — Витала замолк и взглянул на черную воду.

— Странно. — тихо сказал он. — Здесь всегда жило множество русалок. Я просто не пойму, куда они все делись.

— Может, погибли? — робко предположила я, на что Витала гневно сверкнул глазами, но промолчал. Продолжил он только через несколько минут.

— Русалки не могли так просто погибнуть. Они сродни нам, эльфам, и все поголовно владеют природной магией. Такие существа не могут погибнуть. По крайней мере все разом. — После этой тирады он снова замолчал. Я тоже затихла и некоторое время просто сидела, глядя на черные воды. Потом я все-таки спросила:

— Когда заканчивается твоя смена?

— Она закончилась полчаса назад. Следующим должен был быть человеческий колдун. — Тут он слегка поморщился. — Но он так крепко спит, что для того, чтобы разбудить его, требуется поднять всех остальных. А оно того не стоит. — Я взглянула на него, а потом тихо предложила:

— Слушай, Витала, а может я подежурю? — Он удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Я же продолжила. — Видишь ли, я проспала половину суток и больше спать не хочу. Давай ты ляжешь спать, а я посижу. Только скажи через сколько и кого разбудить. — Витала внимательно смотрел на меня, а потом улыбнулся уголками глаз.

— Хорошо. До рассвета еще три часа. Когда он начнется, ты поднимешь Гийона и Велара.(Проще говоря, мне предлагалось на рассвете разбудить вампиров. Витала нарочно назвали их именами покороче, потому что у них имена были настолько замудренными, что я их сразу же забыла. Хотя нет, вру. Полное имя Велара я помнила. Что-то вроде Веллеарреанна.) — Я кивнула и Витала с чувством выполненного долга на уставшем лице отправился спать. Я же еще немного посидела на берегу, а потом направилась поближе к костру — он уже начал затухать, так что нужно было подбросить еще дров, что я, собственно, и сделала. Усевшись на сложенное одеяло, я проверила охранный круг (надо же, кто-то из наших сделал его довольно мощным) и мечтательно уставилась на танцующее пламя костра…

Так я просидела почти час, когда меня внезапно что-то насторожило. Подняв голову и прислушавшись, я поняла, что именно. В лесу исчезли абсолютно все звуки. Вокруг меня словно одеялом расстилалась глухая ночь. Тишина была полной. Настолько полной, что я слышала шум крови в ушах. Единственными звуками вокруг было мерное дыхание моих спутников. Я резко вскочила, подошла к вампирам и начала активно трясти их за плечи. Если сейчас будет заварушка, то их надо разбудить первыми, поскольку просыпаются вампиры не сразу, а только через две-три минуты, которые при сражении могут оказаться роковыми. Они уже начали шевелиться, медленно приходя в себя, когда со стороны озера послышался плеск, настолько громкий на фоне общей тишины, что на секунду я застыла, потом резко развернулась и метнула в костер заклинание, от которого пламя моментально сошло на нет, даже угли перестали светиться. Пока вампиры просыпались, я быстро растолкала остальных. Объяснять, что случилось, пришлось с помощью телепатии, чтобы не выдать свое местоположение. Еле слышно заскрежетала сталь мечей, покидающих ножны, а я тихонько защелкала пальцами, зажигая пульсары-светлячки, но так, что они вспыхивали в 40 локтях от нас, прямо над озером. Картина, увиденная нами, заставила шумно вздохнуть представителей мужского пола. На озерном берегу, слегка покрытом тиной, в самых различных соблазнительных позах лежали русалки. Под неярким светом пульсаров они выглядели еще томнее, еще соблазнительнее… Н-да, подумала я, с интересом рассматривая обнаженные прелести русалок, интересно, как в сравнении с ними чувствует себя Нимродиэль?… Не знаю как она, но я себя чувствовала явно не в своей тарелке. А вот наши мужчины все как один приосанились, с жадным блеском в глазах разглядывая русалок. Витала немного смущенно сказал:

— Похоже, что не все русалки погибли. — потом он прокричал что-то на эльфийском, явно обращаясь к русалкам. Жденичь подсуетился и наш костер запылал с удвоенной силой. Я переглянулась сначала с Алесей, потом с Нимродиэль, а затем мы, не сговариваясь, обнажили мечи (Нимродиэль наложила стрелу на тетиву лука) и встали поближе друг к другу…

Внезапно русалки запели. Их песня поплыла к нам, словно сотканный из звуков саван, обернула нас и сдавила в своих объятиях. Мужчина одновременно опустили оружие и двинулись к воде. К русалкам. Секунду я недоуменно смотрела на них, а потом меня осенило.

— Они же заманивают их в воду!!! — Все, я больше не собиралась церемониться. Первый же пущенный мною огненный пульсар ударил в одну из русалок, которая с каким-то жутким воем опрокинулась в воду. Счет был открыт, и пока 1:0 в нашу пользу. Рядом просвистела стрела Нимродиэль и еще одна русалка сгинула в черной воде. Но они тоже не собирались сдаваться. Их песня зазвенела еще громче и мне пришлось захлестнуть наших магической петлей, чтобы остановить их продвижение к собственной смерти. Снова свистнула стрела, но русалки уже были готовы к нападению. К ним пришла подмога. В темном небе над нами я услышала хлопанье крыльев, и на нас неведомо откуда свалились четыре огромных птицы, с размахом крыльев не меньше 5 локтей. Они как-то странно зависли над нами, потом словно прянули крыльями в воздухе, и на нас посыпался град тяжелых, словно стальных, перьев. Я едва успела отразить их заклинанием, а потом стервятники пошли на второй заход. Я взмахнула рукой, снимая маскировочное заклинание со своих крыльев и, сопровождаемая Финистом, взмыла в воздух, где тут же была атакована одним из стервятников. Выругавшись сквозь зубы, я сделала петлю в воздухе, и уже на излете ударила заклинанием. Результат не заставил себя ждать — цель с диким воем рухнула на землю, вопя и оставляя в воздухе дымный след как подбитый мессершмит. Так, одним врагом меньше. Я заложила в воздухе круг над полем боя, отметив, что стараниями Алеси и Нимродиэль русалок уже не было видно. Ребята уже никуда не рвались и смирно лежали на земле. В это момент мимо меня пронеслась ярко-рыжая молния, дико свистя на все лады, а за ним камнем летел стервятник.

— Стой, зараза!!! — Я сложила крылья и рванула за ними. Догнала, обогнала и, резко развернувшись у самой земли, залепила боевым пульсаром прямо в клюв злобной птице. Клюв улетел вместе с головой, полуобугленная тушка рухнула на землю, а я едва успела отлететь в сторону, дабы отсрочить столкновение своей головы и толстого ствола дерева. Проверку на прочность я бы явно не выдержала…

Тяжело дыша, я приземлилась, и тут же колени у меня подкосились и села на землю. Рядом со мной, тяжело хлопая крыльями, уселся Финист. Сложил крылья, взглянул на меня и начал деловито чистить перья. Оглянувшись, я поняла, что все при деле. Алеся самозабвенно ругала вампиров и эльфов за их безбашенность, которая чуть не стоила нам всем жизни, Нимродиэль возилась со Жденичем, вытаскивая что-то у него из плеча. При ближайшем рассмотрении стало понятно, что это перо одной из тех милых птичек, навестивших нас сегодня. Эльфийка недовольно хмурилась, разглядывая извлеченное из раны перо.

— В чем дело? — спросила я, походя к ней. Она взглянула сперва на мои крылья, потом на меня и тихо сказала:

— В пере находился яд.

— Яд? — переспросила я. Она кивнула.

— Да, причем неизвестный мне. Смотри, перо полое внутри. И еще. — Она осторожно положила его мне на ладонь. Перо было очень похоже на настоящее… И оно было легким!

— Оно стало легче! — удивленно воскликнула я. Нимродиэль кивнула.

— Да, и намного. — Я посмотрела сначала на нее, потом на Жденича.

— И что же с ним будет? — Она пожала плечами.

— Не знаю. Просто не знаю…

…Мы узнали… На следующую ночь… Нас разбудил дикий рык, раздавшийся подозрительно близко. Я проснулась и с ужасом увидела Жденича, терзающего тело одного из вампиров невесть откуда взявшимися клыками и когтями. Я взвизгнула, когда окровавленное лицо Жденича, больше похожее на звериную морду с красными глазами, полными злобы и жажды крови, повернулось ко мне. Он прыгнул на меня со звериной грацией, так что я едва успела откатиться в сторону и зарядить в его морду струей огня. Он завыл, катаясь по земле и пытаясь сбить пламя, когда в него вонзились сначала две стрелы, а потом и подоспел Рин со своим мечом, снесший его голову. Я, тяжело дыша, сидела на земле. Мы потеряли двоих наших… Я с тоской поглядела на истерзанные останки вампира, когда вдруг одежда на нем стала расползаться. Я застыла столбиком, как суслик, учуявший запах лисы. А тем временем на месте мертвого вампира с трудом, на разъезжающихся лапах поднялся вполне живой волк… Гийон облегченно вздохнул и осторожно подошел к волку, успокаивающе говоря ему что-то на каком-то гортанном языке. Несколько минут волк стоял насторожившись, но потом успокоился и позволил Гийону погладить себя. Мы все облегченно вздохнули. Значит, дело можно было исправить.

— Его надо доставить в одну из Долин, где есть Ведьмин круг.

— В какую? — отозвалась я.

— Ближайшая — Арлисс. Но она сейчас покинута. — серьезно проговорил вампир.

— Тогда, может, подойдет Догева? — робко спросила я. — Я думаю, что вместе с Рином мы сможем вас туда телепортировать. Правда, Рин? — Он ненадолго задумался.

— Да, думаю сможем. — ответил он. — Но отправлять вас мы будем вдвоем. Нельзя отправить волка одного. Только с тобой, Гийон. — Вампир помрачнел, но кивнул головой. Рин, не откладывая дело в долгий ящик, стал чертить кинжалом прямо на земле какой-то символ, не похожий на стандартную пентаграмму для перемещения. Гийона с волком он поставил в ее центре, мы же встали напротив дух самых длинных лучей. Насколько я поняла, от меня требовалось только направлять магию, так сказать, сфокусировать свою силу на телепортации… Рин, стоя напротив меня, запел заклинание. К этому времени я уже знала, что эльфы не произносят заклинания. Они их поют. Каждая их песня — заклинание, каждое заклинание — песня… Я сосредоточилась на заклинании, и почувствовала, как сквозь меня теплым ветром проходить сила Рина… На миг этот ветер стал обжигающе горячим и сразу же исчез. Вместе с волком и Гийоном… Я поглядела на Рина поверх опустевшей пентаграммы и прочитала в его глазах мудрость почти четырехсот лет. Сердце у меня екнуло и пропустило удар, а небо на востоке чуть-чуть порозовело… Еще один день начинался…

Н- да, правильно говорят, как день начнется, так и закончится. В нашем случае начался он со скандала. Вернее, мы с Рином в очередной раз выясняли отношения. Поначалу Витала, Алеся и Нимродиэль честно пытались нас разнять, но потом плюнули на это дело и стали заниматься своими делами: Витала чистил оружие, Алеся с Нимродиэль готовили еду в котелке, а мы продолжали самозабвенно переругиваться. А началось все с ерунды. Я предложила вести наблюдение с воздуха, в ответ на что Рин ответил, что есть менее изощренные методы самоубийства. На что я ему сказала, что нет более оригинального метода самоубийства, чем поход сюда в таком малом количестве. В ответ Рин сказал, что в моем возрасте мне вообще лучше не лезть со своими советами… Короче, мирный разговор перешел в ссору. Разозлившись, я без предупреждения перехватила свою сумку за лямку и с размаху стукнула ею Рина по груди, отчего тот как-то странно вздохнул и рухнул на колени. Вот тут-то я и перепугалась. Осторожно отцепив с помощью Нимродиэль сумку, я испугалась еще больше — в плече Рина, чуть повыше сердца, торчала та самая злополучная стрела купидона, подсунутая в мою дорожную сумку кем-то из адептов!! Мама дорогая!!! Нимродиэль, поднатужившись, вытащила маленькую золотую стрелу и недоуменно уставилась на рану, которая на глазах затянулась. Повернулась ко мне. Поглядела в глаза.

— Ну и что это такое?!! — возмущенно спросила она.

— Стрела… — тихим шепотом ответила я.

— Вижу, что стрела! Ты мне лучше скажи, почему от нее не остаются раны!! — возмущенно сказала она, потрясая несчастным сувениром.

— Не поняла-а?!! Ты что, хотела, чтобы рана осталась?! — в свою очередь взвилась я.

— Да нет… — эльфийка отпрянула от меня, и похоже, слегка успокоилась. В отличие от меня. Я же снова начала заводиться.

— А все потому, что это стрела купидона!!! — уже кричала я. — А стрелы купидона круче любого приворота!!! Потому что любовь получается не магическая, а НАСТОЯЩАЯ!!!! — в этот момент я почувствовала, что меня кто-то держит за руку. Я опустила глаза, и в глазах Рина увидела та-акое выражение, что на миг мне стало тепло и хорошо, даже забылось то, что всему виной несчастная золотая стрела одного маленького проходимца… Я просто стояла и смотрела в его глаза, которые наполняла щемящая теплота и нежность… Резкий голос Виталы вернул меня на грешную землю.

— Эй вы, голубки! Завтрак готов. — Я вздрогнула и высвободила ладонь. Он не препятствовал, но выпустил с видимой неохотой. Я направилась к костру, рядом с которым Алеся уже разливала что-то очень аппетитное по походным тарелкам. Я ни разу не оглянулась на Рина. И как ни странно, но мне казалось, что я поступаю правильно…

… День прошел без приключений. Если, конечно, не считать приключением стычку с мелкими подобиями мутировавших грибов, передвигавшихся на тоненьких ножках и обладавших заметной красной с белыми горошками шляпкой. Количество их умиляло — сотни две мухоморов перекрывали нам тропинку, вовсю пугая своим воинственным видом. Не знаю как остальные, но меня при виде насупленных мухоморов разобрал неприличный хохот. Отсмеявшись, я материализовала в ладони боевой пульсар и ласково так попросила местную враждебно настроенную флору освободить нам дорогу. Флора подумала и сделала правильный выбор. Проще говоря, разбежалась. Я снова рассмеялась и мы двинулись дальше. Пройдя несколько сотен локтей я остановилась. Несмотря на еще довольно-таки непоздний час, небо над кронами деревьев уже начало темнеть. Наступал вечер, а в воздухе все сильнее ощущалось присутствие магии. Я уже знала, что это такое — активированный Круг был уже совсем рядом, я уже ощущала его энергию. И она была впечатляющей. Я оглянулась на Рина. Он тоже почувствовал Круг — его лицо посуровело, глаза стали более серьезными, да и сам он как-то внутренне подобрался, словно готовясь к бою. Внезапно меня коснулась чья-то магия. Неуклюжая, но все-таки магия. Она словно хотела ощупать меня, понять, на что я способна…

— Рин?… — тихонько позвала я. — Ты это чувствуешь? — Он только кивнул головой, а потом я заметила, что он выпустил поисковый импульс. Не знаю, что он там обнаружил, но он сразу же принял боевую стойку, выхватив из-за спины меч. Нимродиэль и Витала последовали его примеру, а за спиной я услышала тихий рык — Алеся перекидывалась в пантеру перед боем. Тьма вокруг нас сгустилась и словно отрезала от всего окружающего мира — даже сотворенный мной десяток пульсаров не справлялся со своей работой — их свет не мог разогнать тьму вокруг нас, он лишь осветил небольшой круг локтей в семь. Дальше была тьма. За пределами светового круга что-то глухо возилось и постоянно порыкивало. Нимродиэль выпустила пару стрел на звук, и все мгновенно стихло… Я облегченно вздохнула, а в следующую секунды на меня из темноты бросилась какая-то тварь, сбила меня с ног и начала упоенно клацать острыми зубами у моего уха. Я едва успела ухватить эту дрянь за шею, удерживая противно пахнущую пасть подальше от своего горла, но сил мне явно недоставало. Думаю, что эта помесь голодного волка и разъяренной нацыги в конце концов поужинала бы мною, но над моим ухом свистнул чей-то меч и нацыга отступила, свалившись рядом со мной кучкой безжизненных останков. Я благодарно взглянула на Рина, чей меч спас мою молодую жизнь, и активно включилась в борьбу с нежитью.

Нацыг было не меньше десятка, все рослые и крупные, как на подбор. Странные какие-то, отметила я, кувырком уходя от очередного броска нацыги, избравшей меня основным блюдом в своем меню на сегодняшний вечер, тупые — закончила я мысль, пичкая ее заклинанием, после которого на земле осталась только обугленная тушка. Тупые-то они были тупые, да только сил было немерено — оглядев поле боя, я узрела только двух удирающих в ближайшие кусты нацыг и своих окровавленных товарищей по оружию — у Виталы нацыга распахала всю левую ногу чуть ниже колена так, что штаны висели ворохом окровавленных обрывков, Нимродиэль отделалась царапиной на шее, по счастью располагавшейся ниже сонной артерии, плащ Рина был порван на ленточки, видимых повреждений не было, но все равно он казался изможденным — наверняка вовсю пользовался магией. Я же отделалась легким испугом и синяком в области копчика, который заработала, когда рухнула на землю под тяжестью нацыги… А вот Алеси не было видно… Я не на шутку забеспокоилась и начала звать ее. Мы кричали минут пять, переполошив своими воплями весь лес, но результат все-таки объявился. Точнее, объявилась. А еще точнее — выползла из кустарника, зажимая ладонью страшную рану на животе. Рин побледнел, Витала вздрогнул, Нимродиэль икнула и бросилась к лежащей девушке, а я подумывала о том, как бы поаккуратней рухнуть в обморок. Но потом передумала и рванулась к Алесе. Нимродиэль уже шептала что-то над ее раной, но мне уже было понятно, что долго Алеся не проживет.

— Ее нужно срочно доставить в Ясневый Град! — вынесла свой вердикт наша походная целительница. Кровь из раны она остановила и теперь споро перевязывала девушку полосами чистой ткани. — Здесь она умрет.

— Но как мы ее туда доставим? — спросил Рин. — У нас с Аленой почти иссяк магический резерв. У нас попросту сил не хватит на телепортацию. — Я смотрела на потерявшую сознание Алесю, которую Витала заботливо укутывал в свой плащ, и меня осенило. Я быстро вернула крыльям их первоначальный вид, сняла их со спины и протянула Витале.

— Ты отнесешь ее туда. По воздуху. Крылья летят быстро, за час ты достигнешь Ясневого Града. — Витала возмущенно посмотрел на меня, но я не дала ему даже слова вставить. — Не спорь, Витала. У тебя повреждена нога, и в ближайшие дни ты не сможешь нормально ходить. А Алесе очень нужна помощь. Твоя помощь, Витала. Поэтому прошу тебя, спаси ее жизнь. Ведь это в твоих силах… — говоря это, я уже застегивала на нем ремни крыльев. Нимродиэль укутала Алесю в свое одеяло и Витала взял ее на руки, бережно держа, словно младенца.

— А теперь — лети. — сказала я. Витала еще раз кивнул и стрелой взмыл в небеса. Глядя на его удаляющуюся фигуру, почти невидимую на фоне темного неба, я подумала, что мы идем к цели по стопам Д'Артаньяна, оставляя позади себя своих друзей без надежды увидеть их снова… Гхыр!!!! Как же в этой жизни все банально…

 

Глава 7. Нелегкая судьба ведьмы

…А нас осталось только трое… Сидя у костра я самозабвенно предавалась своим мрачным мыслям. Напротив меня сидели Рин и Нимродиэль. Рин невозмутимо протирал серебристое лезвие своего меча пучком травы, Нимродиэль копалась в своей сумке со снадобьями… Короче, все были при деле. Кроме меня. Я сидела бука букой после того как вместе с Виталой улетели с таким трудом сделанные крылья. Нет, я не жалела о том, что пришлось их отдать… Просто на душе было муторно и тоскливо. До Круга оставалось пройти версты две, но мы все-таки решили сделать небольшой привал — по логике вещей у Круга сейчас должна быть повышенная популяция нечисти, да еще под вопросом оставалось то, что лезло оттуда. И что еще могло вылезти. Поэтому единогласно было принято решение идти к цели хотя бы более-менее отдохнувшими. А то мало ли… Рин наконец-то закончил драить свой меч и громогласно объявил, что ему придется на некоторое время нас покинуть, попутно выразив надежду, что когда он вернется, то застанет нас обеих живыми и по возможности невредимыми… Вредное создание… Я вздохнула, надеясь отдохнут в тишине, но не тут-то было. Нимродиэль, похоже, решила окончательно прояснить ситуацию. Начала она следующим образом:

— Алена, я, конечно, понимаю твои чувства, но тебе следует подумать об Элдариэне. — Я посмотрела на нее исподлобья, выжидательно подняв бровь кверху.

— Ты должна кое-что знать, человек. — С толикой презрения в голосе сообщила мне она. — Эльфы живут долго, очень долго… В отличие от вас, людей. Ты, конечно, не обычный человек. Маг. Возможно, ты даже доживешь до двухсот лет. Но подумай сама, какой ты станешь через каких-то 150 лет! Ты будешь сморщенной, жалкой, некрасивой старухой. А Элдариэн… Элдариэн останется таким же, каким ты видишь его сейчас. И я останусь такой же… Поэтому даже если сейчас Элдариэн не будет принадлежать мне, то я все равно добьюсь своего. Потом. Лет эдак через двести. Я даже сделаю тебе одолжение — я не буду мешать тебе. Я просто подожду. То, что для тебя — целая жизнь, для меня — всего лишь очередной этап…

— Сколько тебе лет? — подняв взгляд, спросила я. Вероятно, она не ожидала такого вопроса, поэтому ответила честно.

— 254 года, 8 месяцев и 12 дней. — Я нагло усмехнулась.

— Надо же, какая точность… Знаешь, мне тебя жаль…

— Тебе? Меня? — Я горько улыбнулась и ответила.

— Да. А все потому, что несмотря на свои почти 255 лет ты ведешь себя как восемнадцатилетняя девчонка. — Эльфийка залилась краской и уже собиралась что-то ответить, когда к костру размашистой походкой вышел Рин.

— Молодцы, девушки. Хорошо себя вели. — Он улыбнулся, а я почему-то тоже покраснела…

Привал пришлось свернуть раньше времени — мы с Рином ощутили увеличение энергии Круга, а это означало, что медлить было нельзя. Сверившись с магическим компасом, мы поняли, что утоптанная тропинка, по которой мы идем бодрой походкой, приведет нас прямо к Кругу. Так мы и шли, не встречая на пути никаких препятствий. Видимо, властитель Миродиэль сдержал свое обещание — на той стороне Заплетенной пущи местную живность успешно отвлекала нехилая армия, и судя по всему, очень успешно, так как им стало абсолютно не до нас. По крайней мере, мы так думали… А в итоге оказалось, что неправильно.

Когда до Круга осталось меньше полуверсты, а за деревьями виднелось бледное сияние неслабых размеров воронки, уходящей в куда-то, именно в этот момент на нас напали. Причем сделали это до ужаса банально. Нас попросту обстреляли с воздуха. Те самые печально знакомы птички с весьма некстати выпадающими перьями, причем перья выпадали в таком количестве, что я поневоле начинала задумываться, как же они на таких огрызках крыльев держаться в воздухе. Феникс с завываниями бензопилы Дружба носился по воздуху, дезориентируя врага, мы с Рином обстреливали птичек заклинаниями, а Нимродиэль — стрелами. Поскольку на этот раз в гости к нам заявилась целая стая, мне было очень трудно различить в мельтешении пернатых телец Финиста, поэтому я обстреливала супостатов прицельно-хаотично, надеясь на то, что Финист — птичка умная, сообразит, что хозяйка не в духе и не будет лезть на рожон. Постепенно от многочисленной стаи в живых осталась только две птицы, нарезавших круги над нами. Нимродиэль прицельно сбила их из лука, и воцарилось хоть какое-то подобие тишины. В воздухе противно воняло жженым пером, к которому примешивался аппетитный запах жареного мяса — я со злости перестаралась. Мы трое были покрыты ссадинами и царапинами, но никто не был ранен серьезно. Высказав эту мысль вслух, я поняла, что сглазила — откуда-то из кустов верещащей молнией вылетела одна из недобитых птичек, зависла надо мной и прянула крыльями…

Я знала, что не успею ни увернуться, ни защититься. Я просто стояла. И как раз в тот момент, когда эта мерзость зависла надо мной, кто-то сбил меня с ног, накрыв своим телом… Придя в себя от удара о землю, я увидела Рина, прижимавшего меня к земле.

— Что… — ехидные слова замерзли у меня на губах, когда он застонал и повалился на меня. Увидев его спину, я застонала от ужаса — вся спина Рина была усеяна как минимум двумя десятками отравленных перьев-стрел.

— Зачем, Рин?… — бледнея от ужаса прошептала я. — Ну зачем ты так… — и тут же вздрогнула, услышав его тихий ответ, после которого он провалился в беспамятство.

— Я не мог…не мог иначе… — Рин обмяк, Нимродиэль кинулась вынимать из него перья, а я все сидела, оглушенная ужасом неумолимо подступающей жестокой действительности… Пришла в себя только тогда, когда Нимродиэль тряхнула меня за плечо и сказала.

— Телепортируемся. Все вместе. — Я взглянула на нее и покачала головой.

— Не поняла. У тебя что, сил не хватит? — Я снова качнула головой. Как маятник. Туда-сюда…

— Так в чем же дело, человек? Все равно Круг ты в одиночку не закроешь, А Рина надо срочно в Ясневый Град. Ему там помогут, дадут противоядие… — Закрыть Круг… В одиночку… Почти невозможно, но…

— Нимродиэль, дай мне свой кинжал.

— Зачем? — удивилась она, но кинжал все-таки дала.

— А затем. — Ответила я, поднимаясь с земли. — До Круга — меньше, чем полверсты. Я дойду и одна.

— А что потом? Что ты там сможешь сделать одна? — Я, уже идя по тропе к Кругу, заявила, не оборачиваясь.

— Три мага закроют Круг без особых усилий. Двоим придется отдать весь свой резерв. Для того, чтобы закрыть такой Круг одному, надо отдать жизнь… — И я побежала по тропе навстречу Кругу, крепко сжимая кинжал Нимродиэль. По дороге к своей смерти… и единственное, о чем я просила в этот миг небеса — о том, чтобы они дали мне силу воли исполнить задуманное…

… Круг находился в пустой неглубокой пещеры. Все, как полагается — гексаграмма на полу, по углам которой расположены все двенадцать камней, грубый каменный алтарь в центре… и огромная воронка над головой, превратившая потолок пещеры в портал перехода между мирами. Глубоко вздохнув, я шагнула к алтарю, сняв с себя кожаную безрукавку и тунику, и, оставив узкую полоску ткани на груди, гордо именуемую нижним бельем, улеглась на холодную шероховатую поверхность точно под центром воронки. Приставила кинжал к груди, над сердцем, сделала глубоки вдох и… Застыла, пораженная догадкой. Я лихорадочно прощупала с помощью магии пространство под собой. Да! Так оно и есть! Вот почему Круг так разросся! На небольшой глубине подо мной проходила природная энергетическая жила…

Я глубоко вздохнула и направила в глубину силовой удар, молясь, чтобы хватило резерва… Резерва хватило! Камень подо мною затрясся и край алтаря, тот, где лежали мои ноги, слегка просел, а в образовавшуюся трещину устремилась выпущенная на свободу жила! Энергия ревела, заполняя меня, и я, отведя руки с кинжалом от груди, нанесла себе удар чуть пониже солнечного сплетения. Волна боли прокатилась по мне, лишая желания что-то делать или думать, но я все-таки умудрилась вытянуть из себя и отбросить кинжал, позволяя энергии жилы вытекать из меня вместе с кровью… Из последних сил удерживая остатки уплывающего в безмолвную черноту сознания, я усилием воли направила поток энергии в воронку, заставляя ее не просто исчезнуть, а начать двигаться в обратном направлении… Несколько долгих секунд воронка вообще не двигалась, а потом она вдруг вздрогнула и продолжила вращение. В ОБРАТНУЮ СТОРОНУ. Она двигалась все сильнее, и я уже краем уплывавшего сознания замечала, что она затягивала все, что до того вылезало из нее. Воронка вращалась все быстрее и быстрее, уже напоминая смерч, а потом вдруг с легким хлопком исчезла, распространив после себя энергию такой силы, что на меня посыпались осколки разнесенного в крошево алмаза, укрепленного над моей головой, а на месте потолка пещеры образовалась дыра, живенько напомнившую мне ту, которую я лично продолбила в потолке библиотеки, и в дыру эту светило яркое летнее солнце…которое светило все слабее и слабее, под конец погаснув вместе со всем миром…

Очнулась я от того, что только что погаснувшее солнце немилосердно било в глаза. Я вздохнула и открыла глаза. И тут же их закрыла, потому что встречаться взглядом с властителем Миродиэлем не было никакого желания. Но любопытство пересилило, и я все-таки открыла глаза во второй раз. Села на постели и удивлением поняла, что у меня ничего не болит. Ощупав живот, поняла, что от раны не осталось и следа. Недоуменно поглядела в глаза эльфа. Тот улыбнулся и сказал:

— Вас спас феникс. Вы не знали, что слезы фениксов и единорогов обладают могучей целительной силой? Финист нашел вас и исцелил.

— А Рин… То есть Элдариэн? Как он?

— Финист помог и ему. Он в полном порядке. — Он поднял руку, останавливая вопросы, сыпавшиеся из меня как из дырявого мешка с горохом. — Остальные тоже живы и уже поправляются. Заплетенная Пуща постепенно исчезает — природа исцеляется. Через пару дней вампиры вернутся в Арлисс. Нежить исчезла, и все это благодаря вам. — Он поднялся, чтобы уйти, но у дверей задержался.

— Завтра за вами прибудет магистр Ксандр. Он заберет вас в Стармин, но я хотел бы, чтобы вы знали — с сегодняшнего дня Ясневый Град открыт для вас в любое время дня и ночи. Эльфы будут рады вам всегда. — Выдав на-гора эту фразу, эльф поклонился и вышел из комнаты, а я осталась, потому что несмотря на мой внешне здоровый вид, мне дико хотелось спать…

… Прощание с эльфами вышло каким-то сумбурным и скомканным. Витала и Нимродиэль радушно обняли меня по очереди — видно было, что последние события изменили их мнение о человеке — в их глазах я видела искреннюю симпатию. Нимродиэль даже, расчувствовавшись, предложила мне после сдачи экзаменов приехать к ней на каникулы, мол, она всегда будет рада. Как ни странно, я согласилась. Витала вернул мне крылья в целости и сохранности, а Рин только улыбнулся на прощание и галантно поцеловал мне кисть правой руки.

Опустившись на одно колено.

Пообещал приезжать в Стармин время от времени. Я же все думала, что стрела мне попалась испорченная, раз уж ее хватило так ненадолго… Потом Учитель взял меня за руку и мы встали в центр пентаграммы. Я в последний раз оглянулась на Рина, и в последний миг перед телепортацией наши глаза встретились, и я увидела в них искорку щемящей нежности…

В следующую секунду я уже стояла на Главной башне Школы. Не глядя по сторонам я строевым шагом направилась к двери.

— Э-э-э… Алена, ты куда? — услышала я за спиной голос Учителя…

— Да так, — ответила я, не оборачиваясь. — Найти надо кое-кого. — С этими словами я вышла за дверь.

… - А-а-а-а!!!!! Алена-а-а-а!!!! Переста-а-а-ань!!!! — Я грозно возвышалась над Венькой, опасно поигрывая шаровой молнией, уютно устроившейся в моей ладони.

— Отвечай, на кой леший ты подсунул мне эту гхырову стрелу!!!! Отвечай!!! — на разборку собралось пол-Школы, но такое количество свидетелей меня не смущало.

— Да шутка это была! Шутка, понимаешь?! Стрела была нерабочая!!

— В смысле? — не поняла я. Даже руку с молнией опустила. А зря. Венька отскочил в сторону и с безопасного места прокричал:

— Стрела была уже использованная! А стрела купидона дважды не действует! — с этими словами он телепортировался от греха подальше, а я стояла с выпученными глазами и отвисшей челюстью, переваривая услышанное. Адепты поумнее начали тихонько, бочком, расходиться от меня подальше… А у меня перед глазами все стояли глаза Рина с искорками нежности в глубине зрачков и его слова Я не мог иначе… Через пару секунд школьный двор потряс мой крик:

— Ну Рин!!!!! Ну, интриган гхыров!!!!! Эльф, леший тебя побери!!!!!

Конец?…

 

Глава 1. Старые друзья и новые знакомые

…- А-а-а-а!!!!! Алена-а-а-а!!!! Ну будь же человеком!!!!

Лялька наматывала круги по Школьному двору, надеясь таким образом уйти от моей мести. Ни гхыра. Не уйдешь. Я самозабвенно гоняла ее по всему двору уже с добрых полчаса. Еще бы! Она старше меня, но при этом почему-то свято считает, что мне следует позабыть о таком невозможно недосягаемом мужчине как Рин. Он же Элдариэн, советник властителя Ясневого Града, боевой маг, превосходный собеседник и просто потрясающий воображение мужчина. В общем, забыть такого нереально.

Хотя бы благодаря внешности и всему прочему, моментально сделавшего его мечтой девчонок нашей Школы.

Лялька же после моего возвращения из Заплетенной Пущи вбила себе в голову, что ей надо излечить меня от меланхолии, в которую я погрузилась после того, как Учитель буквально за шкирку притащил меня из Ясневого града обратно в родные пенаты, то бишь в Школу. В ход шли средства, поражающие меня буйством явно нездоровой фантазии. Чего стоили различные отвороты, антилюбовные порошки, подсыпаемые во все, что можно было съесть или выпить, цветы и конфеты, присылаемые от якобы моих поклонников… Все эти ухищрения благополучно не срабатывали, и я по-прежнему украдкой вздыхала по черноволосому эльфу. Но сегодняшняя Лялькина выходка стала последней каплей моего терпения!!! Дело в том, что когда я после очередных занятий вернулась в свою комнату, на кровати возлежал в полуобнаженном виде и с розой в зубах один из наших адептов — старшекурсников… Довольно симпатичный молодой человек, но… Сами понимаете — до Рина он и близко не дотягивал… В общем, мне оставалось только посочувствовать адепту, оказавшемуся в разгар опадня голышом на шпиле Главной башни Школы. Наверное, его до сих пор снимают… М-да…

Наконец я заловила Ляльку в магическую петлю, в которой та застыла аки комар в янтаре. Удовлетворившись сделанным, я отправилась на заслуженный отдых от всей этой беготни… Уже поднимаясь к себе, я мстительно улыбнулась своим мыслям — еще бы, мои блокировки более-менее удачно может снимать только Учитель, да и то не всегда. А все потому, что Учитель, как и все маги в этом мире, пользуется заклинаниями. Я же не нуждаюсь во всей этой тягомотине типа теоретической магии, а все потому, что моя магия воплощалась в жизнь исключительно благодаря силе моего желания. Проще говоря — что пожелаю, то и сбудется. Поэтому зачастую я создавала абсолютно непонятные заклинания, в принципе действия которого не могли разобраться не только наставники, но даже матерые архимаги типа нашего Учителя. Чего только стоил созданный мною на экзамене феникс, который сейчас благополучно строит гнездо любви месте с невесть как залетевшей на Школьный двор раненой соколицей. Соколицу мы выходили, а потом выяснилось, что у Финиста и Быстровицы (так мы окрестили спасенную соколицу) уже любовь до такой степени, что сейчас Быстровица уже высиживает пять симпатичных ярко-красных в рыжую крапинку яиц… А уж как наставники сачками ловили купидона, расшалившегося неделю назад… Аж вспомнить приятно… Он тогда перевлюблял всех наставников! Представьте реакцию адептов на следующую картину — наставники сидят попарно на полу и та-а-акое говорят друг другу… А над всем этим безобразием довольно кружит купидон. Правда, он как только увидел меня, сразу погрустнел, а после красноречивого жеста принялся активно расколдовывать наставников… мне тогда крепко влетело от Учителя — только позавчера вышла из подвала, где чистила картошку. Еще бы. Не каждый день приходишь в себя в объятиях Алмита… Такой скандал был… Я еще тогда, сидя в подвале, всерьез подумывала, а не бросить ли мне все это к гхыровой матери и не попросить ли политического убежища в Ясневом Граде… Эльфы-то приглашали. А я, дура, отказалась. Мол, отучусь, тогда подумаю. Сразу надо было соглашаться… А теперь уже поздно отправляться в Ясневый Град — конец осени все-таки. Холодно… К тому я совершенно не знала, как вести себя при встрече с Рином…

Я встряхнула волосами, отгоняя невеселые мысли. Все-таки я по нему скучаю… Мое умственное самокопание оборвал запыхавшийся Венька. Резко затормозив возле меня, он прохрипел, картинно держась руками за сердце.

— Алена, там тебя… это… как его… Учитель к себе вызывает. Во как!

— Ага.

Все ясно. Ляльку опять расколдовать не могут. А кто тут такие заклинания накладывает? Вопрос риторический. Разумеется, адептка Безмирная. Поэтому ей и снимать.

Тяжело вздохнув, я прикрыла глаза и телепортировалась прямо к кабинету Учителя. И вздрогнула, оказавшись нос к носу с высоким светловолосым мужчиной. Внутренне поежившись и представив, что было бы, если бы я появилась на ладонь левее, я пристально взглянула в лицо незнакомцу. И похолодела, увидев на лбу золотой обруч с изумрудом в форме ромбика. Сознание я заблокировала уже почти подсознательно. И почувствовала, что я зацепила его. Прищемила, словно турникетом. А еще я поняла, что прочитать он меня не успел. То есть поймала я его не на выходе, а на входе. От этой мысли мне как-то полегчало и уже более спокойно взглянула на Повелителя Догевы Арр'акктура, в просторечии Лена.

Лен, а это был именно он, практически не подал вида, что удивлен. Напротив, он склонился в изящном поклоне и, галантно поцеловав мне руку, ослепительно улыбнулся, впрочем, не показав клыков. Улыбка была ошеломительной, но после Рина я уже не реагировала на такую нечеловеческую красоту так бурно. Поэтому скроила на лице приличествующую случаю улыбку. Прозубоскалив еще секунд тридцать, Лен все-таки решил заговорить. Видно, справился с удивлением, потому что ментальный блок я научилась ставить очень хорошо — архимаг не пробьет. Главное — успеть поставить.

— Значит, вы и есть та знаменитая адептка Алена Безмирная? — приятным, хорошо поставленным голосом произнес он.

Смысл отвечать, если вопрос риторический. Поэтому я ответила ему в тон:

— А вы — тот самый Повелитель Догевы Арр'актур Ш'эонэлл тор Ордвист и так далее, я не ошибаюсь?

Ответить он не успел, так как дверь открылась и на пороге директорского кабинета появился Учитель в сопровождении молодой женщины лет 22–25, с рыжими волосами до пояса и серьезным выражением лица. Она оглядела сначала Арр'акктура, потом меня, и наконец спросила:

— Лен? — причем сказано это было с явным подтекстом, что-то вроде опять за свое, дорогой?! На что последовало незамедлительное:

— Вольха? — ну что, ты, дорогая. И вообще, давай поговорим потом, без свидетелей.

Я же, не рискуя становиться между ними, активно буравящих друг друга взглядами, бочком отошла в сторонку. Наконец Лену это надоело, и он без разговоров шагнул к Вольхе и притянул ее к себе за талию. Учитель деликатно кашлянул. Вольха чуть покраснела, а Лен улыбнулся. Н-да, правильно говорят: милые бранятся — только тешатся…

— Э-э-э… Алена, знакомься. Выпускница Школы — Вольха Редная и ее муж…

— Лен. А настоящее имя ты знаешь. Учитель рассказывал?

Я помотала головой. А Учитель махнул рукой, приглашая нас троих в кабинет. Здесь я была всего четыре раза — сразу после прибытия, перед экзаменом, а оставшиеся два раза — по проблеме Озерного края… Учитель сел за стол, а мы с Вольхой присели на краешки стульев напротив него. Лен предпочел постоять, подпирая плечом дверной косяк. Мы дружно помолчали. Потом Учитель в упор уставился на меня. Ну, все. Я так и знала, что окажусь крайней. Учитель на мою перекосившуюся физиономию отреагировал адекватно — попросту не заметил.

Я так и знала.

Вольха покосилась в мою сторону. Видимо, моя несчастная перекошенная физиономия напомнила ей собственное детство, отрочество и юность в стенах Школы…

Учитель начал издалека. Вначале он велеречиво вознес мне хвалу за мои действия в Заплетенной Пуще (Вольха хмыкнула, а Лен закатил глаза к потолку), потом долго и нудно перечислял мои заслуги перед Школой (Вольха фыркнула, а у Лена взгляд стал более заинтересованным). В конце концов он резюмировал, что я еще не безнадежна. Приятно сознавать. Лен наконец-то отклеился от косяка и, сделав несколько грациозных шагов, оказался напротив стола.

— В общем, у Догевы проблема.

Я чуть было не ляпнула: Что, опять? но все-таки сдержалась. Пять баллов мне за сдержанность. Лен тем временем продолжил.

— Вообще-то, проблема пошла из Ясневого Града.

Я подалась вперед. Учитель нахмурилась, а Вольха посерьезнела.

— Дело в том, что последний месяц оттуда нет никаких вестей. До того в Ясневом граде уже целый год жили четыре вампира из Догевы. Месяц назад они перестали давать знать о себе. А три дня назад они вернулись. Все четверо. И несмотря на то, что на дворе было очень холодно, шли они почти обнаженными. Но беда не в этом. Беда в том, что когда я просканировал сознание каждого из них, я обнаружил там чье-то чужое присутствие. Причем обосновалось оно там очень прочно.

Серые глаза Лена смотрели прямо перед собой очень серьезно.

— Ни я, ни Вольха помочь им не смогли. При попытке изгнать то чужеродное сознание из одного из них, умерли все четверо… И причины мы так и не узнали… Но один из них перед смертью кое-то сказал…

— И что же?… — спросила я.

Ответила мне Вольха. Она посмотрела мне в глаза и тихо сказала.

— Готовься, Повелитель… Я скоро приду за тобой… Мне нужно твое бессмертие… И я получу его… — после этого вампир, сказавший это, умер.

— От чего?

Я спрашивала у Вольхи, но смотрела в глаза Лену. И в глазах его я читала ярость и неутолимую жажду крови того, кто это сделал…

— От холода. Они превратились в куски льда…

А в глазах Вольхи я видела отголосок страха… Страха перед тем, кто может полностью подчинить сознание вампира, а потом превратить его в глыбу льда… И все это на приличном расстоянии, без непосредственного зрительного контакта… Как будто со стороны я услышала свой собственный голос:

— А причем же здесь Ясневый Град?

— А об этом тебе расскажем мы.

Я резко обернулась и увидела стоявших на пороге Виталу и Нимродиэль. Сорвавшись со стула, я обняла их обоих сразу. Как же я по ним соскучилась!! Судя по всему, они по мне тоже, потому что я почувствовала ответные немного неуверенные, но сердечные объятия. Я отдвинулась и спросила:

— А Рин? Он разве не с вами?

На мой, казалось, невинный вопрос, эльфы посерьезнели, мрачно переглянулись, а потом с сочувствием взглянули на меня. И от этих взглядов мне стало не по себе.

— Что?… Что с ним?…

Эльфы молчали, опустив глаза. Я взвилась.

— ГДЕ ОН?!!!

От моего крика, усиленного заклинанием, дрогнули стены кабинета, а с потолка посыпалась штукатурка. Наконец Витала посмотрел на меня своими серебристо-серыми глазами и тихо сказал:

— Алена, ты только не волнуйся, но мы думаем, что…

— Элдариэн Гилтониэль А'Элберет — предатель.

Жестокая фраза, небрежно оброненная суровым голосам Лена позволила мне выдавить только слово:

— Не верю… — прошептала я, а потом закричала: Слышите, вы!! Я НЕ ВЕРЮ!!!!!..

 

Глава 2. Не все в порядке в эльфийском королевстве…

Я обернулась, яростно буравя взглядом Лена. Повелитель стоял, прислонившись к крышке стола, скрестив руки на груди. В суровых серых глазах не было ничего, что напоминало бы о задорном мальчишке. Сейчас передо мной возвышался Повелитель. Именно Повелитель, а не просто вампир. Взглянув ему в глаза, я прочитала в них неуемное желание стереть Рина в порошок. Вольха поднялась со стула и встала рядом с мужем, положила ему ладонь на плечо, словно успокаивая. Я внимательно смотрела на них: к моему удивлению, выражение глаз Лена смягчилось и он повернулся к Вольхе, накрыв ее руку своей. Я глядела на них во все глаза и немного завидовала тому отблеску чувств, плескавшегося в их глазах. Вольха слегка улыбнулась и тихо сказала:

— Лен, не кидайся на девочку. В конце концов она не в чем не виновата…

— Девочку?!!! — я взвилась окончательно. — Да что вы понимаете!!! Я знаю Рина! Он не мог предать эльфов!

Лен только отмахнулся, а Витала опустил глаза. Такое редкостное единодушие взбесило меня окончательно. Я сосредоточилась, а потом рванулась к сознанию Лена, одновременно открывая себя. И контакт пошел!

Лен… Ты слышишь меня?

Да… Но как у тебя это получилось?

Не важно… Прочти мои воспоминания… И тогда ты поймешь, каким был Элдариэн… И почему я так его защищаю…

…

…Тогда я не понимаю… Зачем ему было предавать своих?

Возможно, это был не он…

Нет. Витала все видел… Именно Элдариэн сделал это с эльфами

Что сделал?…

Я видел только его воспоминания… Они были туманны, но я понял, что Элдариэн превратил вначале своего властителя в ледяную статую, а затем такая же участь постигла всех эльфийских магов Ясневого Града

Они живы?

Не знаю… Но Нимродиэль говорила, что она ощущала биение жизненной силы в тех кусках льда…

А где же простые эльфы? В Ясневом Граде были не только маги. Не все эльфы наделены магией.

Не все эльфы — маги, но все без исключения владеют стихией Земли…

Что ты имеешь в виду?

Только то, что простых эльфов не бывает.

…???

А об остальном спросишь у Виталы. Он как раз из таких не-магов…

Диалог внезапно оборвался и я обнаружила, что вольготно расположилась на руках Виталы. Надо мной склонилась Нимродиэль, Вольха и Учитель. Лен по-прежнему опирался на стол, но глаза его смотрели более благожелательно. Первые слова, которые я услышала, были слова Вольхи.

— Ну ты и даешь!! Ни гхыра себе, по-моему, ни в Белории, ни где-то еще нет мага, который смог бы прочитать Повелителя.

— Да ну тебя. — Отмахнулась я. — Я не прочитала ни единой мысли Лена, я просто поговорила с ним с помощью телепатии. — Я посмотрела в его сторону. — Зато теперь он знает обо мне очень многое.

— Но не все. — Лен наконец-то отклеился от так полюбившегося ему стола и с кошачьей грацией подошел ко мне. — Как ни странно, но прочитать я смог только то, что ты мне сама захотела показать. А именно — все то, что касалось Элдариэна.

— И что ты думаешь? — заинтересованно спросила Вольха. Лен нахмурился.

— Только то, что в этом деле очень много темные пятен. — Тут он глубоко вздохнул, запустил пятерню в волосы и активно поворошил тщательно уложенную прическу. — Леший, ненавижу эти официальные церемонии!

Вид Повелителя Догевы, безжалостно теребящего свои гладко зачесанные пряди, весьма позабавил меня. Я нервно хихикнула, потом еще раз, а затем меня просто разобрал хохот. Учитель окаменел от неожиданности, Вольха покосилась на Лена и тоже засмеялась. Лен обиженно посмотрел на вовсю веселящихся нас, улыбнулся и, оставив наконец свои волосы в покое, слегка приобнял Вольху. Я же, глядя на получившееся воронье гнездо на месте элегантной прически, засмеялась еще пуще. Особенно веселило сочетание растрепанных волос с шикарной, немного официальной одеждой. Н-да… Все-таки это нервное… Наконец смех сам по себе утих, мне слегка полегчало, поэтому я слезла с рук Виталы, честно державшего меня на протяжении всего сеанса смехотерапии, шлепнулась на стул и выжидающе глянула снизу вверх на обалдевше глядевшее на меня высокое собрание. Еще бы, такая резкая смена настроения в современном мире именовалось не иначе как психозом. Не знаю, как оно называется здесь, но общий диагноз моего состояния был прописан на лицах присутствующих заглавными буквами.

Отсмеявшись, я наконец выдавила:

— И что… что же теперь делать?

Лен неопределенно пожал плечами, зато подал голос Витала, до того с завидным упорством изучавший носки своих сапог.

— Ну вообще-то, единственное, что мы можем сделать — это отправиться в Ясеневый Град самим и все выяснить на месте. Хотя…

Витала запнулся, а потом тихо продолжил.

— Лично я сомневаюсь, что что-то изменится. Мы только подвергнем Арр'акктура неоправданной опасности… А насчет Элдариэна… — он пристально посмотрел на меня, и наконец-то перешел на обычный Всеобщий.

— Слушай, Алена, я знаю, что тебе нравится Элдариэн…

Я покраснела. Похоже, моя увлеченность Рином была тайной только для меня самой… Вот леший, если все эльфы такие наблюдательные, а сомнений в этом нет — за несколько сотен лет многому научишься — то весь Ясневый Град с любопытством наблюдал за тем, как я пытаюсь отбить Рина у его законной невесты…Кстати, я некоторое время переписывалась с Нимродиэль с помощью телепочты, но ни разу не задала до сих пор мучающий меня вопрос: не расстались ли они с Рином. Леший!! Не жизнь, а мексиканский сериал…

— И поэтому понимаю, почему ты рвешься защитить его. Но… Ты понимаешь, что я своими собственными глазами видел, как он превратил всех эльфийских магов в ледяные статуи! Видел, понимаешь. На моих глазах из храма распространилась волна обжигающего холода, и все эльфы, обладающие хоть какими-нибудь способностями к магии, за миг покрылись коркой льда! Я сначала ничего не понял и поэтому побежал в храм. То, что я там увидел, не поддавалось описанию. Храм преобразился, он стал похож на ледяную пещеру с сотнями сосулек, свисавших с потолка. А на троне изо льда сидел тот, кого ты когда-то называла Рином. От него веяло стужей и лютой зимой, а за спиной его стоял наш Властитель, обращенный в лед.

Витала тяжело вздохнул и серьезно посмотрел мне в глаза.

— Знаешь, Алена, я даже не представляю, какой мощью надо обладать, чтобы сделать такое с нашим Властителем. Элдариэн всегда был мощным, талантливым магом, но у каждого мага есть свой предел. У Элдариэна он тоже был. Только потому, что Элдариэн никак не мог обрести всего за несколько месяцев такую силу, я могу уверенно говорить, что то существо, сидевшее на ледяном троне, не было моим другом и твоим возлюбленным Элдариэном. У того существа было тело Рина, но оно им не было…

Он растерянно развел руками. Лен нахмурился, Вольха машинально наматывала на палец прядь рыжих волос, Учитель внимательно слушал, Нимродиэль смотрела куда-то сквозь меня, а я сосредоточенно думала. Если существо, заморозившее Ясневый Град, имело облик Рина, но не являлось им, то возникает резонный вопрос — откуда оно взялось. Последнюю мысль я вынесла на обсуждение, и на лице всех присутствующих отразилось сосредоточенное шевеление мозгами. Мне даже казалось, что я слышу скрип слегка подзаржавевших шестеренок.

— Итак. — Подал голос Лен. — Кто имеет сказать что-нибудь умное?

В ответ на столь невинный вопрос повисла глубокая благоговейная тишина, после чего взгляды всех присутствующих немедленно обратились на Учителя. Тот, смутившись от такого пристального внимания и желания аудитории услышать, по выражению Лена, нечто умное, долго краснел и прокашливался, но потом все-таки выдал идею.

— Э-э-э… Ну… Вполне возможно, что это может быть метаморф, но…

— Но метаморфы не обладают магическими способностями, к тому же такими мощными.

Это Вольха со своими комментариями. Стыдно сказать, но секунду назад я собиралась выдать нечто подобное, но судя по взглядам, брошенным на Вольху, хорошо, что не успела. Поэтому Вольхин комментарий тихо увял, а Учитель приосанился, еще раз откашлялся и продолжил.

— Вариант другой. Менее приятный для нас вообще и крайне нежелательный для эльфов в частности. То существо в действительности может быть Элдариэном, но!..

Он подчеркнул это но голосом и метнул в мою сторону предупреждающий взгляд. Мол, дай старшим высказаться, а потом уж говори, что хочешь, всех выслушаем. Я подумала и закрыла уже было открытый для опровержения рот. Села, чинно сложив руки на коленях, и с самым внимательным взглядом уставилась на Учителя. Учитель вздохнул, покосился на Вольху, видимо, ему все время казалось, что он видит перед собой ее в годы молодости, но от комментариев отказался, а вместо этого продолжил.

— В общем, в Элдариэна могло вселиться какое-то существо, скорее всего демон из высших порядков, который в состоянии не только контролировать разум захваченного, но и усиливать его магические способности. Возможно, усиление способностей идет за счет похищения магической силы из других. Отсюда и превращение магов-эльфов в лед. Возможно, именно так оно похищает магию. Остается непонятным только одно.

Учитель пристально взглянул на меня и вкрадчиво произнес.

— Скажи-ка, милый ребенок, где столь мощный маг как Элдариэн Гилтониэль А'Элберет сумел подцепить демона-поразита, да еще, судя по всему, высшего порядка? Явно не в Ясневом Граде. Я даже сомневаюсь, что он мог откопать его где-то по эту сторону Ведьминых Кругов. Поэтому вопрос — где вы контактировали с демонами?

Я молчала. Мне нечего было сказать. Разве что…

Я побледнела и вскочила со стула. Я вспомнила, как Рин перед самым Кругом защитил меня от ядовитых стрел-перьев, которые облегчали проникновение в тело демона. Благодаря всего одному перу маг-практик Жденичь превратился в подобие дикого зверя… В Рина же вонзилось их не меньше двух десятков.

Что, если слезы феникса всего лишь замедлили действие яда?

Что, если демон оказался в теле Рина еще ДО того, как я запечатала Круг, попутно затянув туда все, что когда-то из него вылезло?

Что, если демон просто сильно ослаб, затаился, словно смертельная болезнь, и только сейчас обрел прежнюю силу и захватил сознание Рина?…

Слишком много вопросов…

Это я виновата. Я понадеялась, что все кончилось. Что все в порядке. Мы не обследовали Рина как следует — понадеялись на авось и целительную силу слез феникса.

Я ХОТЕЛА верить, что все в порядке. Слишком сильно хотела.

Глупо, очень глупо. Одна-единственная ошибка повлекла за собой фатальные последствия.

Я молча обошла стол и направилась к двери. Меня провожали недоумевающими взглядами, и только Вольха озвучила немой вопрос, повисший в кабинете директора Старминской Школы Магов, Пифий и Травниц Ксандра Перлова.

— Алена, ты куда?

Я задержалась на пороге, обернулась, и, глядя на Учителя, произнесла тихим, но твердым голосом.

— В Ясневый Град.

Я вышла за дверь.

Меня никто не удерживал.

Скорее всего, они знали, что не смогут…

 

Глава 3. О том, как тяжело бывает в бою

Я молча седлала числящуюся за мной крепенькую каурую кобылу, непонятно почему названную Малинкой. Лично я считала, что от сладкой малины в этой лошади не было ничего, кроме названия. В том смысле, что характер у данной представительницы лошадиного племени доставлял мне уйму хлопот с первой минуты нашего знакомства.

Дело в том, что когда я, ошалело вертя головой и хлопая глазами, внезапно очутилась перед Воротами Школы, то как дитя своего времени, абсолютно не умела ездить верхом. Помню, как вся Школы тихо хихикала в кулачок, когда я, сидя на Малинке, как старушка-пенсионерка в кресле-качалке, честно пыталась не вывалиться из седла. Когда эта паршивка тихо-мирно шла шагом, все было замечательно, но когда она переходила на рысь, меня начинало безжалостно трясти. Мне потребовалось не меньше месяца, чтобы освоить азы езды верхом, но до сих пор, когда моя лошадка припускает в галоп, я внутренне съеживаюсь. А все потому, что Малинка имеет отвратительную привычку тормозить на полном скаку и опускать к приглянувшейся травинке свою бедовую голову. Те, кто ездят на лошадях, понимают, к чему это приводит. А именно — наездник, в данном случае я, ласточкой вылетает из седла. Куда он приземлится — зависит исключительно от скорости, набранной лошадкой, а также везения наездника. У меня везения было — как у утопленницы. То есть во время таких финтов Малинки я почему-то постоянно оказывалась либо в зарослях колючего кустарника, либо задницей на очень жесткой земле… По счастью, лужи жидкой грязи и острые камни обходили меня стороной. Пока. Что же будет дальше — зависит исключительно от желания Малинки в очередной раз посадить хозяйку в лужу.

Я неспешно затягивала подпруги, когда мне на плече легонько опустилась чья-то рука. Маленькая, женская ладонь с тонкими пальцами без единого украшения.

Я обернулась.

Рядом со мной, грустно смотря серебристо-зелеными глазами, стояла эльфийка, одетая в походную одежду, с неизменным луком, метательными кинжалами на поясе и сумкой, наполненной разными снадобьями и травами.

— Нимродиэль…

Эльфийка печально улыбнулась.

— Я еду с тобой.

Я отвела взгляд и сделала вид, что занята укладыванием вещей в седельные сумки, уже болтавшимися по бокам Малинки.

— Не надо, Роди… Ты не магичка, но все-таки…

Я наконец-то оставила Малинку в покое и в упор взглянула на эльфийку.

— Ты хоть понимаешь, что с тобой может случиться?

Она кивнула. Потом улыбнулась и тихо сказала.

— Эльфы никогда не бросают друзей без помощи. Никогда. Друг — это тот, кого нельзя оставить в беде только потому, что боишься или не хочешь помочь.

Я тоже улыбнулась и, взяв Малинку под уздцы, в сопровождении Нимродиэль пошла к выходу из конюшни.

— Представляю, как удивится ОНО, когда увидит, что ему противостоят недоучившаяся магичка-человек и юная прекрасная эльфийка.

Нимродиэль хитро улыбнулась, и произнесла.

— Ты уверена, что нас будет только двое?

С этими словами она распахнула двери конюшни, и я увидела, что во дворе Школы меня ждут Вольха, Лен и Витала в полной боевой амуниции. Повелитель выглядел очень внушительно — с мечом за спиной, на огромном черном к'яарде, он производил весьма серьезное впечатление. Рядом с ним Вольха на Смолке, которая, видимо осознав торжественность момента, не пыталась ничего разгрызть, а стояла навытяжку рядом с Вольтом, словно солдат на параде. Витала скромненько восседал на светло-серебристом жеребце, придерживая под уздцы невысокую белую лошадку Нимродиэль. Эльфу не требовалось даже сколь-нибудь напрягаться, чтобы выглядеть эффектно — длинные, до талии, распущенные серебристые волосы на фоне нежно-зеленого плаща казались еще ярче, еще сильнее отливали металлом, серо-стальные блестящие, словно отлитые из железа, глаза пристально смотрели на меня. Два внушительных клинка, крест-накрест висящие на спине, довершали образ. Как говориться, нас мало, но мы в тельняшках. Судя по тому, как фыркнул Лен, сравнение он уловил, и теперь честно старался не рассмеяться и не нарушить торжественное молчание.

Вольха метнула на мужа предостерегающий взгляд. Лен выпрямился и скорчил на редкость серьезную мину, но глаза все равно выдавали его. Нимродиэль тихонько дернула меня за рукав куртки. Я вспомнила, зачем вышла и, улыбнувшись, залезла на Малинку, поежившись от промозглого сырого ветра, бьющего в лицо. Все-таки опадень…

Кое- как умостившись в седле, я в очередной раз порадовалась, что на мне не громоздкая куртка на меху, а легкий, почти невесомый, но очень теплый пуховик, в котором я очутилась здесь. В местной теплой одежде я гхыр бы на лошадь влезла.

Поерзав немного для удобства, я оглядела своих спутников с благодарной улыбкой на лице. Лен щелкнул поводьями и Вольт, злобно взвизгнув, рванул с места в галоп. За Вольтом рванулась Смолка, не дожидаясь, пока Вольха даст команду. Мы с эльфами стартовали последними. Уже несясь галопом по слегка засыпанной снегом дороге вдаль от Стармина, я помимо воли думала, смогу ли я сюда вернуться…

… Уже через час скачки Малинка не выдержала и перешла на рысь. К'яарды же казались такими же свежими, как и в начале путешествия. Лошади эльфов тоже не высказывали никаких признаков усталости. Именно в этот момент я подумала, что у эльфов тоже весьма и весьма непростые скакуны.

Обидно. Не потому, что у меня тут единственной обычная лошадь, а потому, что я капитально задерживаю своих товарищей по оружию.

К Ясневому Граду нас вели эльфы, причем такими неизвестными дорогами и партизанскими тропами, что даже Лен внимательно оглядывал местность по сторонам. С легким оттенком подозрения. Запоминал, наверное… С тракта мы сошли почти сразу после того, как Стармин остался позади и поскакали через почти незаметную дорожку посреди поля. Откуда она взялась, я ума не приложу. Ведь точно помню, что нету на этом поле никакой дорожки, тем более выложенной розоватым мрамором. Я спросила об этом Нимродиэль, на что она мне ответила, что когда-то давно, тысячи полторы-две лет назад, на месте Белории, Волмении и Винессы располагалось единое эльфийское королевство.

Именно тогда эльфы построили сотни таких вот дорожек из розового мрамора, которые по сути являются кратчайшим путем в Ясневый Град, Златодревье и другие эльфийские города и поселения. Нечто сродни эффекту черновика, но искусственного, а не естественного происхождения. По такой дорожке из Стармина до Ясеневого Града можно добраться всего за день хорошей рысью, тогда как обычным способом придется затратить не меньше недели.

К беседе присоединилась Вольха, заинтересовавшаяся эльфийскими тропами с точки зрения специалиста по магии и профессиональной магички. Особливо ее интересовал тот факт, почему никто ни разу не видел эти тропы, разбросанных, по словам эльфийки, по всей Белории. На что Нимродиэль, ехидно улыбаясь, ответила, что ступить на такую тропу может либо эльф, в котором способность видеть Тропы заложена с рождения, либо те, кто сопровождают эльфов, либо существо, обладающее определенной магической силой и имеющее возможность вызвать силу Земли, которая указывает на Тропу.

— В данном случае здесь все три либо. Мы с Виталой — эльфы по рождению, Лен сопровождает нас, а вы обе — магички, которые в принципе могут найти Тропы самостоятельно. Главное — знать, что искать, и тогда дороги эльфов откроются вам.

В общем, эльф он и в Белории эльф. Вроде все расскажет, покажет и объяснит, а как всем этим пользоваться — все равно не поймешь. А все потому, что эльфы — не люди. И мозгов, и опыта у них намного больше.

День плавно катился к закату, солнце спускалось все ниже к горизонту, ранние осенние сумерки окутывали темнотой, сыростью и холодом. Эльфийская тропа начала слабо светится в темноте, и к моменту, когда мы подъехали к границе Ясеневого Града, сияла ровным серебристым светом, обрываясь около въезда в город.

Витала спешился и сделал нам знак сделать тоже самое. Я слезла с Малинки и накинула поводья на ветки низкорастущего заснеженного кустарника. Мороз усилился до такой степени, что у меня начало пощипывать в носу, а кончики пальцев в теплых перчатках моментально замерзли. Странно, обычно в Ясеневом Граде намного теплее, чем в Стармине, но там сейчас осень, а здесь такое ощущение, будто бы мы попали в сердце зимы.

Вдобавок ко всем неприятностям Тропа, после того, как с нее сошла последняя лошадь, ярко вспыхнула и погасла, оставив нас в почти полной темноте. С минуту я стояла, ощущая себя слепой, но потом глаза постепенно привыкли к темноте и я стала различать темные фигуры своих спутников на фоне белого снега, толстым слоем засыпавшее все вокруг. Я подошла к Витале и легонько коснулась его плеча. Он обернулся, а я шарахнулась в сторону, едва сдержавшись, чтобы не закричать.

Глаза эльфа мягко фосфоресцировали в темноте и смотрели на меня кошачьими вертикальными зрачками. Витала шагнул ко мне и слегка тряхнув, тихо сказал.

— Ну что ты так нервничаешь… Неужели никогда не видела эльфа ночью?

Я сумела только помотать головой, но взглянув на Нимродиэль и увидев у нее такие же светящиеся глаза с вертикальными зрачками, немного успокоилась.

— Мы так видим в темноте, понимаешь, Алена?

Я кивнула и расслабилась.

Вольха щелкнула пальцами и над нами зажегся светлячок пульсара, залив все вокруг ярким светом. Картина, которую мы увидели в свете пульсара, заставила меня тихо охнуть. Рядом со мной шумно вздохнула Вольха. Эльфы мрачно молчали, а Лен с еле слышным скрежетом вытянул меч из ножен.

Перед нами лежало замороженное царство эльфов. Как в сказке о Снежной королеве. Все было заметено снегом, с мостиков и лесенок свисала бахрома из сосулек. А самое страшное, что на все нашем пути тут и там стояли эльфы, превращенные в ледяные подобия самих себя. Причем выглядело это все так, как будто что-то их захватило врасплох — кто-то смотрел куда-то вверх, кто-то застыл на ходу… Пока мы медленно шли по снегу по направлению к храму, никто не произнес ни слова. Эльфы шли, держа оружие наготове, с окаменевшими лицами. В глазах Виталы плескалась ярость, такая же, как и в глазах Нимродиэль. Глядя на него, я впервые пожалела, что взяла его с собой. Потому что теперь я не была уверена ни в чем.

Я не была уверена, что сумею поговорить с Рином.

Я не знала, смогу ли я вразумить его.

Но я была уверена, что если я не докажу, что все то, что случилось с эльфами — дело рук демона, захватившего тело Рина, а не его самого, то Витала не раздумывая, убьет его. Без суда и следствия.

Храм показался внезапно. Только что мы шли по снегу между деревьев-домов, а в следующую секунду перед нами возникла площадь с заснеженным куполообразным храмом.

Двери были гостеприимно распахнуты.

Именно это мне и не понравилось сразу.

Слишком уж просто мы прошли сюда.

Не знаю почему, но у меня возникло стойкое ощущение, что за нами кто-то пристально наблюдает. Сзади еле слышно заскрежетали мечи, покидающие ножны. Я оглянулась — друзья приводили себя в состояние боевой готовности — Витала и Лен приготовили мечи к бою, Нимродиэль наложила стрелу на тетиву лука, а Вольха сняла перчатки и в данный момент сосредоточенно закрепляла на запястьях свободные рукава куртки.

Я глубоко вдохнула морозный воздух и первой шагнула в раскрытые двери храма.

Зря я это сделала.

Потому что стоило мне переступить порог храма, как дверь за моей спиной с грохотом захлопнулась, обрушив на меня облако снежной пыли. Я вздрогнула и метнулась обратно. Из-за двери послышался голос Виталы.

— Алена, ты как там, в порядке?!!!

— Да!

Я оглянулась.

— По-моему, тут никого нет!

Из- за двери послышалась какое-то сопение, а потом она затряслась под градом ударов. Я на всякий случай отошла подальше, чтобы не дай бог, не пришибли чем-нибудь. Я стряхнула с ладони пульсар и он плавно всплыл к потолку, освещая храм мягким золотистым светом. Я обернулась, и вскрикнула.

Потому что я увидела Рина.

Эльф сидел на троне, вырезанном из куска льда. Фигура была абсолютно неподвижной.

Пульсар, повинуясь моему мысленному приказу, подлетел поближе к Рину и завис прямо над ним.

Наконец я сумела разглядеть его.

Рин сидел, закинув ногу на ногу, голову подпирала левая рука, покоящаяся на подлокотнике трона. Под светом пульсара он переливался мириадами искорок, словно он был усыпан алмазами. Подойдя ближе, я поняла, что он покрыт инеем.

Охнув, я рванулась к нему.

Опустилась рядом с ним на колени и, сняв перчатку с правой руки, легонько коснулась его щеки, стирая иней с лица. Кожа под ладонью была ледяной, и никак не могла принадлежать живому существу. К глазам подступили жгучие слезы. Я продолжала гладить его лицо и волосы, стряхивая с них снег и не замечая, что из глаз медленно стекают горячие, обжигающие капли. Я смотрела на него, и мне все казалось, что Рин не умер, что он просто спит, что надо только как следует постараться, и он проснется, посмотрит на меня своими теплыми карими с прозеленью глазами и скажет, что он так скучал по мне…

От двери храма вовсю летели щепки пополам с искрами — видимо, дверь взламывали не только с помощью элементарной грубой силы, но и магии. На совесть дверь закрылась…

Но ведь кто-то ее закрыл…

А кроме покрытого инеем Рина здесь никого нет…

Демон, живущий в нем, управляет холодом…

Боже мой, какая я идиотка!!!

Я побледнела…

Слеза наконец-то скатилась со щеки и упала на запястье Рина, лежащее у него на коленях…

Дверь с хрустом поддалась, и в храм влетели мои взмыленные друзья…

Рин резко открыл глаза. Я взглянула в них, и у меня упало сердце — глаза Рина были цвета голубого льда, такие же безразличные и холодные. Я отдернула ладонь от его лица, но его правая рука уже с нечеловеческой силой сдавила мне плечо. Я вскрикнула, и попыталась вырваться, но он еще больше усилил хватку. Сквозь пуховик я почувствовала, как с его ладони стекает волна холода, и как мое плечо теряет чувствительность. Страшно захотелось спать, но тут над моим ухом просвистела стрела и впилась в левую руку Рина. Он зарычал и одним небрежным движением отбросил меня в сторону так, что я, упав на пол, проехала по полу еще несколько локтей и ткнулась в заснеженную стену храма.

В голове гудели колокола. Я медленно приняла более-менее вертикальное положение, держась за скользкую ото льда стену, со стороны взглянула на развернувшуюся передо мной батальную сцену и только после осмотра позволила себе тихонечко завыть от страха и осознания внезапно открывшейся передо мной жестокой действительности.

Рина больше не было. Было только скалящееся белоснежными клыками существо с льдисто-голубыми глазами, безжалостным сердцем и колоссальной по возможностям ледяной магией… В душе словно разросся тяжелый холодный ком, не позволяющий ни чувствовать, ни двигаться, ни думать… По большому счету, мне было абсолютно все равно, что будет со мной, с Рином или с моими друзьями…

Я просто стояла и смотрела…

Не знаю, сколько бы я еще так простояла, но в поле зрения передо мной внезапно возникла Вольха и отвесила мне такую пощечину, что я стукнулась затылком о стену, а в ушах зазвенело.

Стукнулась больно, зато в голове прояснилось.

Вольха ничего не сказала, только пристально посмотрела на меня своими серо-зелеными глазами, и тотчас рванулась в сторону, дернув меня за собой. Мы рухнули на пол, причем я здорово ушибла локоть, но когда бросила взгляд на то место, где я только что стояла, то меня пробил озноб — там весь пол и часть стены были утыканы длинными, в локоть, острыми сосульками. Бросив взгляд на существо, бывшее когда-то Рином, я недобро улыбнулась и, оскальзываясь на заледеневшем полу, поднялась и сделала шаг по направлению к нему. От него веяло холодом, как из заледеневшей пещеры, но я все-таки прокричала вопрос:

— Кто ты?!!

Он расхохотался так, как никогда не смеялся бы Рин, но ответил он голосом эльфа.

— Хороший вопрос, ведьма.

Похоже, он не владеет памятью Рина, иначе он знал бы, кто я.

Он неспешно, не обращая внимания на моих друзей, обнаживших оружие, уселся на ледяной трон, закинул ногу на ногу и, впившись в меня взглядом пронзительно-голубых глаз, ответил.

— У меня много имен… Слишком много… Каждый народ в каждом измерении называл меня по своему. Но тебе я скажу. Я — Молох. И это будет имя твоей смерти, ведьма.

Я улыбнулась и леший дернул меня за язык ответить ему.

— Ой ли?!.. Молох, дорогуша, ты себе просто не представляешь, сколько народу в Заплетенной Пуще пыталось сделать из меня главное блюдо в своем меню. Так что будь добр, становись в очередь…

Зря я так сказала… Еще мама твердила, что язык мой — враг мой. Причем самый злейший.

А все потому, что Молох, судя по всему, не привык, чтобы над ним в открытую насмехались, да еще при свидетелях. Видимо демон, за несколько тысяч лет существования привык уж если не к почитанию, так к страху точно. А тут какая-то девчонка-магичка внаглую насмехается над ним, роняя и без того невысокий авторитет среди своих друзей.

Его глаза полыхнули красноватым огнем, верхняя губа чуть приподнялась, словно в оскале, демонстрируя острейший клык, но когда он заговорил, то голос сочился ледяным спокойствием.

— В очередь, говоришь?… Так это ты — та ведьма, из-за которой я чуть было не потерял столь желанную и долго ожидаемую свободу… Очень хорошо, что мы встретились…

Он небрежно взмахнул ладонью, и между нами возникли эльфы. Те самые, не-маги. Витала побледнел, а Нимродиэль охнула и попыталась заговорить с ними. Но они тупо смотрели перед собой остекленевшими глазами, не видя и не слыша ничего.

Молох тихо что-то сказал, и эльфы, стоявшие как живые статуи, внезапно ожили. В их глазах мелькнула неудержимая ярость и она рванулись к нам. На меня набросилась сразу двое — оба беловолосые, с серебряными глазами, они сбили меня с ног, а потом один из них со свистом рассек воздух растопыренной ладонью. Не знаю, каким чудом я умудрилась увернуться, но вершковые когти, невесть каким образом очутившиеся вместо ногтей у природного эльфа, полоснули меня поперек груди, распахав пуховик и расцарапав кожу. Понимая, что от следующего удара я не увернусь, я бросилась на пол, одновременно телепортируясь от греха подальше.

Лучше бы я этого не делала.

Потому что я рухнула на пол у самых ног Молоха.

Я не успела даже осознать, что произошло, как уже болталась в воздухе, схваченная нечеловечески сильной рукой Молоха за шею. Ледяная ладонь сдавила горло, медленно, но верно удушая меня. Ногами я болтала в воздухе, я не могла колдовать по той простой причине, что элементарно не могла сосредоточится из-за нехватки кислорода в легких.

Я цеплялась за ледяную руку того, кто когда-то был Рином, в глазах у меня уже замелькали черные точки, а я все не отрываясь, смотрела на это когда-то любимое лицо, в эти льдисто-голубые чужие глаза и не верила…

Я не верила, что Рин может убить меня…

С губ сорвался хрип, не похожий ни на что, но складывающийся в такое дорогое когда-то для меня имя…

— Рин…

И вдруг ладонь, безжалостно сдавливающая мне горло, ослабила хватку и бережно поставила на заснеженный пол.

Голова закружилась от морозного воздуха, жадно втянутого полной грудью.

Я пошатнулась, но устояла на ногах…

Я смотрела в чужие голубые глаза и видела там тень узнавания.

Я тихо позвала его по имени охрипшим, словно чужим голосом.

Молох вздрогнул всем телом и льдистую голубизну его глаз стал медленно заполнять такой родной, карий с прозеленью цвет… Было похоже, как будто земля проглядывает сквозь тающий снег…

Он моргнул и посмотрел на меня глазами Рина.

— Алена?…

Он произнес это неуверенно, словно точно не знал, кто стоит перед ним, но мне этого было достаточно. Я рванулась к нему и крепко обняла.

— Рин!.. — по щекам струились слезы, я забыла, что вокруг кипит битва, что кто-то из моих товарищей возможно, ранен… Я видела перед собой только его карие глаза… Именно в этот момент ко мне пришла твердая уверенность, что все еще можно исправить…

— Алена…

Внезапно его лицо исказилось судорогой, он сжал меня до хруста в ребрах, а потом резко оттолкнул. В его глазах отразилась горечь, а потом…

Потом теплый цвет глаз заполнился прозрачной льдистой голубизной…

А я все поняла.

Осознала с пугающей четкостью.

В Рина действительно вселился демон.

Но Рин жив. Они делят одно тело на двоих.

И пока, только пока Молох одерживает верх.

Но я сделаю все, чтобы склонить чашу весов на нашу сторону.

А для этого надо остаться в живых. И желательно спокойно подумать.

Молох захохотал, и вокруг него стало распространяться сиреневое сияние. Краем глаза я увидела, как в него попал один из нападавших на Лена эльфов. Эльф пролетел сквозь фиолетовый занавес и рухнул к ногам Молоха прозрачной ледяной статуей. Фиолетовый занавес стал еще ярче, он расширился и еще быстрее двинулся на нас.

— Вольха!!!! — заорала я во всю мощь своих легких. — Телепортируй нас отсюда к гхыровой матери куда угодно, хоть к лешему на кулички, но побыстрее!!! Я задержу Молоха!!!

Надеюсь, она меня услышала.

Я выпрямилась во весь рост напротив Молоха и раскинула руки, словно ловя капли дождя в воздухе. От моих ладоней в воздух метнулось чуть розоватое сияние и фиолетовая стена адского холода остановилась. Остановилась, но не отступила. Краем глаза я видела, как ребята прикрывают Вольху и Нимродиэль, что-то чертивших на полу храма.

Сквозь пляску магических разрядов я видела спокойное лицо Молоха.

Он улыбнулся мне…

…Я почувствовала, что мой резерв почти опустел. Мощь заклинания впитывала магию, как губка…

…Молох рассмеялся и вскинул руки вверх…

…Фиолетовый занавес рванулся и поглотил меня. Теперь остатки резерва уходили на то, чтобы самой не превратиться в лед. Молох улыбнулся еще шире, показав белоснежные клыки, а я внезапно ощутила, как по моим жилам побежало тепло. Резерв иссяк, но магия продолжала плясать в воздухе. Я опустила взгляд, и увидела, что я окутана мягким золотистым светом наподобие контура. Точно такой же контур окутывал Молоха, но цвет у него был не золотистым и ровным, а бордовым, с рваными, словно опаленными краями. Временами сквозь красный цвет пробивался другой — зеленовато-голубой, чистый и яркий, но он снова и снова поглощался багровой темнотой. И тут меня осенило. Ауры! Сейчас мы оба использовали силу ауры.

Вообще-то Учитель рассказывал, что ауру в качестве оружия использовать невозможно, но… Учитель говорил, что без заклинаний колдовать тоже нельзя, а я же колдую! В общем, я не стала углубляться в подобные тонкости, поэтому сделала единственное, пришедшее мне в голову — я мысленно потянулась к Рину, сознанием которого управлял Молох.

Я увидела, как по моей протянутой руке заструился золотой поток по направлению к Рину. Он обернул его золотистым коконом, растворяя алое сияние и выпуская на свободу голубое. Молох рвал этот кокон, золотое, голубое и алое сияние перемешались, искря и вспыхивая, и чем сильнее лился с меня золотой поток, тем слабее становилось сияние вокруг меня. Я безжалостно растрачивала свою ауру, подвергаясь нехилой опасности просто упасть и больше не подняться. Внезапно по глазам ударила алая вспышка, золотой поток оборвался и исчез вместе с фиолетовым занавесом, а я увидела, как заснеженный пол накренился и бросился навстречу ко мне…

 

Глава 4. Поди туда, не знаю куда…

Сознание возвращалось крайне неохотно, словно ему гораздо было уютнее в той бесконечной темноте без единого проблеска света, где он до того обреталось. Медленно, но верно я возвращалась на грешную землю. Первым ощущением было ощущение того, что я выспалась на всю жизнь вперед, поэтому я сладко, до хруста потянулась, открыла глаза и села.

И тут же столкнулась с серо-стальным, отливающим металлом, взглядом Виталы. Эльф полусидел-полулежал в глубоком кресле напротив меня, вытянув ноги в темно-зеленых эльфийских сапогах. Серебристые волосы водопадом спадали ему на плечи, наполовину закрывая лицо. Он улыбнулся, с явной неохотой вылез из столь облюбованного кресла и, передислоцировался на краешек моей широченной постели. Зачем-то коснулся лба тыльной стороной ладони. Видимо, удостоверившись, что температуры нет и я в состоянии адекватно реагировать на окружающую среду, он облегченно вздохнул и сказал.

— Ну ты и напугала нас, лабарра гхырова! Нимродиэль и Вольху чуть мамырц не хватил, когда они телепортировали нас к лошадям, а тут-то и выяснилось, что телепортировали они четырех живых представителей Разумных рас и один полутруп. Догадываешься, кто им был?

— Я? — робко предположила я, абсолютно пораженная отборной тролльей руганью, лившейся из уст эльфа. Перечислив вслух добрую половину Краткого сборника тролльих ругательств, Витала более-менее успокоился и начал рассказывать по существу.

— В общем, когда мы телепортировались, то выяснилось, что ты, мягко говоря, нетранспортабельна. Проще говоря, ты умирала, и никто сначала не понял, почему. Спасибо Арр'акктуру, он просканировал тебя, и тут выяснилось, что у тебя катастрофическая нехватка жизненной силы. Вольха потом сказала, что тебя могла бы убить даже слабенькая негативная мысль… Представляешь, каково нам пришлось, а? Всю дорогу до Арлисса не иметь возможности высказать о тебе все, что мы думаем, даже мысленно. Арр'акктур так и сказал, что если кто захочет что подумать, то пусть наглухо блокируется. Понимаешь теперь, почему я применил все познания в тролльем языке?

Я понимала, еще как. Представив, как друзей разбирает желание устроить мне головомойку за мою неоправданную рисковость, причем при этом думать пришлось о дороге, о погоде и т. д., я просто неприлично заржала и откинулась на подушки. Витала почти обиженно посмотрел на меня.

— Не радуйся… Ты еще не знаешь, что тебе хочет высказать Вольха. Уж она-то троллий язык знает почти в совершенстве.

От этого высказывания мне почему-то стало еще веселее, и ржание перешло в захлебывающееся хихиканье. Витала крепился сколько мог, но потом не выдержал и тоже засмеялся. Нежданное веселье длилось ровно до той поры, пока я, пытаясь справится с рвущимся из меня наружу смехом, не наклонилась слишком сильно вперед, и сильно отросшие за последние полгода волосы занавесили мне глаза.

Волосы почему-то были белыми, как будто опять мои подружки из Школы снова решили поэкспериментировать над ними с помощью гламарии. Я вскочила с кровати, и в одной ночной рубашке подбежала к висящему на стене зеркалу. Увидев свое отражение, я тихо взвыла — волосы сверкали белоснежной сединой. Цвета свежевыпавшего снега стали даже брови, и только ресницы сохранили свой прежний, темно-русый цвет. Зеркало, видимо не выдержав жуткого вида моей перекошенной физиономии с ореолом белоснежных волос, треснуло и неровными осколками осыпалось на пол. Витала вжался в подушки, не рискуя подавать голос в опасной близости от внезапно поседевшей адептки с полубезумным взглядом.

— Витала… — кое-как выдохнула я. — Что… Со мной… Случилось?!!!!..!!!!..!!!!!!!!

— Алена… Это… — Витала медленно поднялся с постели и сделал пару неуверенных шагов по направлению к окну. Так, на всякий случай.

— А на гхыра ты задействовала ауру? — раздался ехидный Вольхин голос от двери. На этот раз мне пришлось выслушать большую часть Полного сборника ругательств, используемых троллями. Высказав все, что наболело, Вольха непринужденно уселась в недавно занимаемое Виталой кресло и начала свою версию происшедшего.

— Хорошая из тебя магичка получится, Алена. Когда ты задействовала ауру, я сначала посчитала, что у меня зрительные галлюцинации. Резерв у тебя, по моим расчетам, уже давно закончился, но тем не менее ты продолжала генерировать заклинание. — Вольха развела руками.

— Честно говоря, в первый раз такое вижу. Связалась с Учителем, так он от удивления отсоединился. Потом признался, что у него обруч от телепатофона с головы свалился. Короче, тебе сказано не использовать эту способность, разве что в очень крайних случаях.

— Интересно, почему же это? — нет, мне правда было интересно. Выходит Учитель, едва разглядев уникального мага, старается впихнуть его в стандартные рамки. Вольха посерьезнела и пристально посмотрела на меня.

— А потому, что это опасно. Ты использовала ауру всего один раз, и вот тебе результат — шесть суток на грани жизни и смерти, хорошо еще, что жива осталась. Плюс по всему — поседела добела. А что будет в следующий раз? Со сколькими годами жизни ты готова расстаться ради своей уникальности?

Я замолчала и надолго задумалась. Действительно, использовать ауру в качестве дополнительного резерва — это конечно, здорово, но рисковать каждый раз своей жизнью и здоровьем не было ни малейшего желания. К тому же — сейчас организм отреагировал наиболее безвредно для здоровья — у меня всего лишь полностью поседели волосы. Раз и навсегда. Добела. Краем глаза я заметила, что Витала отошел от окна и, подойдя ко мне, легонько сжал мне плечо. Как ни странно, но мне полегчало. Я глубоко вздохнула и немного успокоилась. Потом перевела взгляд с Вольхи на Виталу и ехидно спросила.

— А одеться-то без свидетелей мне можно?

Вольха фыркнула, а Витала развернулся и, не говоря ни слова, вышел.

Я же, оставшись в гордом одиночестве, села на кровать и глубоко задумалась. Следовало разложить по полочкам все произошедшие события, но сей процесс оказался слишком напряжным для моих разнесчастных наполовину сгоревших за последние сутки нервных клеток… И вообще, в голове крутился типично гоголевский (Или грибоедовский? Леший разберет этих русских классиков!) вопрос — а что, собственно, теперь делать? Промучившись с ним (вопросом) минут десять, я решила, что на голодный желудок думается крайне невесело. К тому же в наличии имеются намного более опытные существа — те же Повелители или эльфы. И вообще — можно заставить думать их, поскольку у самой это получается из рук вон плохо.

С этой мыслью, достойной самого великого халявщика нашей Школы, то есть Веньки, я бодренько соскочила с кровати и принялась рыскать по комнате в поисках того, что могло называться одеждой… К слову о халяве… Венька — из тех людей, для которых слово халява звучит слаще меда и звона золотых кладней. Как-то раз по Школе пошел слух, что Магистр Родомир, преподающий магию стихий, ставит зачет НА ХАЛЯВУ. Но было одно условие — неделю поухаживать за кабинетом Неестествознания, где жила мелкая нечисть типа малых буерачных стрыг, домовят, болотных огней и прочей шушеры. Так вот. Венька, услышав волшебное слово, рванул со всей возможной скоростью в кабинет Родомира… Когда через неделю похудевший и побледневший, с кругами от постоянного недосыпа, но абсолютно счастливый адепт продемонстрировал нам зачетный свиток с отметкой, удивлению нашему не было предела. Дело в том, что для того, чтобы усмирить болотные огоньки требовалось применить маги земной стихии, чтобы кикиморы не шумели — заклинания водной стихии… Смеху было…А все потому, что Венька, пойдя на поводу у любимого слова, сдавал зачет… целую неделю! Именно поэтому в его зачетном свитке красовалась пятерка по магии стихий… Которую, кстати, большая часть адептов в том семестре завалила…

Одевшись и кое-как причесав спутанные пряди волос, напоминающие сейчас не волосы, а особый вид белого мха, растущего на деревьях и бородами спускавшегося до самой земли, я выскочила из комнаты.

И тотчас влетела в объятия незнакомого вампира, честно охранявшего дверь от всевозможных посягательств. Узрев чудо, угодившее в его руки, он шарахнулся на добрые пять локтей, при этом умудрившись не отпихнуть меня, а всего лишь деликатно отодвинуть. Я же решила, что пора капитально менять внешность, а то от меня уже вампиры шарахаются, словно упыри от огня. Вампир же, придя в себя от жуткого зрелища, кое я представляла после возвращения с того света, подтянулся и вполне официальным голосом сообщил мне, что Повелительница уже ожидает меня в Зале совещаний, и что он почтет за честь проводить меня до места. Я зловеще улыбнулась, представив, какую реакцию я вызову у Лереены, и, подцепив вампира под локоток (бедняга вздрогнул, но мужественно выдержал испытание), дала свое согласие на сопровождение моей драгоценной персоны до Зала совещаний.

Довел меня вампир на удивление быстро, видимо, сказалось желание избавиться от меня побыстрее. Оставив меня у дверей, мы взаимно раскланялись и я, приоткрыв дверь, вошла внутрь…

Н- да, увиденное впечатляло. Гордая и надменная Лереена восседала во главе длинного стола, по бокам которого располагались мои друзья — Вольха с Леном по правую руку, эльфы — по левую. Когда я вошла, тихий разговор прекратился, и все как по команде уставились на меня. Лереена высказалась в своей обычной манере.

— И это и есть знаменитая магичка? — Повелительница усмехнулась. — Наша НАДЕЖДА?…

Сказано было так, будто бы я — какое-то насекомое. Я медленно пересекла зал и подошла к столу.

Встала напротив Лереены и посмотрела на нее сверху вниз.

Сразу скажу, что смотреть ей в глаза было совершенно невыносимо. Взгляд ее фиолетовых глаз сочился презрением. Так смотрят на нищего, вымаливающего у вас мелкую монетку. Смотрят с ощущением своей полной и абсолютной власти над этим человеком. С ощущением совершенного превосходства. На миг я опустила глаза, но потом решилась посмотреть ей в глаза еще раз.

Вообще-то это напоминало мне время, когда я, студентка первого курса московского института, впервые пришла на занятия по экономике. Так вот, препод, профессор с немыслимым количеством регалий, смотрел на нас точно так же — как будто он царь и бог таких же, как и я, зеленых студентов. Он считал, что мы — всего лишь мягкая глина в его руках, и он вправе лепить из нас все, что ему вздумается. Было море конфликтов и все закончилось тем, что мы написали ректору заявление, и царя и бога у нас заменили на более благодушно настроенного профессора. Гораздо позже мы узнали, что у профессора, которого сместили благодаря нам, на самом деле был огромный комплекс неполноценности, поэтому он самоутверждался за наш счет. Не вышло…

Поэтому на Лереену я смотрела точно так же, как я в свое время смотрела на того профессора. С жалостью и пониманием. Видимо, она прочитала это в моем взгляде, потому что ее фиолетовые глаза потемнели, и она процедила ледяным тоном.

— Ты очень непочтительна, ведьма. И со знанием этикета у тебя плохо — ты могла хотя бы поклониться, ведь ты находишься перед вышестоящей особой.

— Лереена. — Лен произнес это очень тихо, но отчетливо.

— В чем дело, Арр'акктур? — Лереена скосила на него глаза и легонько повела обнаженным плечом, обрамленным зеленым шелком. — Я думаю, у меня есть право научить ее уважению, которое она должна проявлять к Повелительнице Арлисса.

Лично мне надоело, что она говорит обо мне так, как будто меня здесь нет. Поэтому я тихо сказала.

— Уважению невозможно научить. Его надо заслужить. К тому же вы, ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦА, судите по внешнему виду, а это недопустимо для мудрого правителя.

Лереена посмотрела на меня, как на таракана, внезапно научившегося говорить.

— Не тебе судить, как должен вести себя Повелитель. И не тебе учить меня.

— Согласна. Но и вам, Повелительница, не следует давать советы, если их у вас не спрашивают.

Повелительница медленно поднялась с места и встала напротив меня. На каблуках она была выше меня на целую пядь, поэтому мне пришлось отступить на шаг, чтобы было удобнее смотреть ей в глаза.

— Ты не только нагла, ведьма, но и глупа.

— Лереена! — Лен тоже поднялся. — Я знаю, что ты недолюбливаешь людей, но сейчас не время для распрей. Нам нужно решить, что делать с… этой проблемой в Ясневом Граде. И без Алены нам с этим не справиться. Так что, будь добра, сдерживай себя.

Лереена ничего не ответила, только хмыкнула и, развернувшись на каблуках, гордо проследовала на свое место. Я тоже села. Подальше от нее. Лен опустился на свое кресло и, облокотившись на стол, продолжил.

— Вообще-то лет триста назад существовал некий артефакт под названием Похититель Душ. Это кинжал, и если им нанести смертельную, я подчеркиваю, СМЕРТЕЛЬНУЮ, рану, то он забирает душу. После чего рана затягивается и мы имеем на руках тело. Тело дышащее, ходящее и выполняющие свои функции, но без разума и души. Тело, послушное любым приказам того, кто похитил душу. До сих пор загадка, как и главное КЕМ был создан этот артефакт. Просто он время от времени он появляется, а потом снова исчезает. Первое упоминание о нем относится к периоду, когда вампиры еще вели междоусобные войны, то есть примерно две тысячи лет назад. Тогда с помощью этого артефакта была похищена душа одного из Повелителей. Повелитель остался в образе вампира, но он превратился в ходячий труп, причем совершенно неподконтрольный. С большим трудом его смогли обезвредить. Потом Похититель Душ объявлялся еще несколько раз, но потом снова пропадал. Последний раз он появлялся во время войны с демонами. Его тогда нашли эльфы, кстати, именно нынешний Властитель Ясневого Града, и использовали для исцеления зараженных. Правда, иногда кинжал забирал душу человека, а не демона, но обычно все проходило гладко.

— Ты хочешь сказать, что…

— Да. — Лен посмотрел мне в глаза. — Мы должны найти Похититель Душ, и с помощью его убить Рина. И заточить демоническую сущность.

— Ты думаешь, у нас получиться? — А это уже Вольха. Сомневается. И правильно сомневается. Я тоже сомневаюсь, но какое это имеет значение. В конце концов, это, похоже, единственный способ вернуть Рина.

Убить его. С помощью магического кинжала.

И надеяться, что все получится.

— Стоп, и где же нам искать Похитителя?

Нимродиэль выжидающе смотрела на Лена. А тот улыбнулся, показав клыки, и ответил:

— А вот об этом нам расскажет дракон. Точнее, дракониха.

…Оказывается, пока я находилась в забытьи, Вольха связалась со Школой, в панике сигнализируя, что со мной надо что-то делать. Нужных трав ни у нее, ни у Нимродиэль, ни вообще в Арлиссе не нашлось. Поэтому Учитель упросил драконов (Гереда в то время гостила у Рычарга в окрестностях Стармина) отнести в Арлисс для меня редкие травы и настои, собранные факультетом Травников. Доставить тюк с сеном, как выразился Лен, вызвалась Гереда, поскольку она было моложе и быстрее Рычарга. В итоге все шесть дней, пока я находилась в полном ауте, Гереда находилась в Арлиссе, подъедая поголовье овец и постоянно справляясь о моем состоянии.

Пока Вольха и Нимродиэль бились за мою жизнь, буквально вытягивая меня с того света, Лен и Витала поделились с Гередой насущной проблемой N2 (поскольку проблемой N1 в то время являлась я), а дракониха, внимательно выслушав эльфа и вампира, постоянно перебивавших друг друга, предложила решение проблемы. А именно Похититель Душ.

И вот теперь мы шли на окраину Арлисса на встречу с Гередой, поскольку та обмолвилась, что догадывается, в чьей сокровищнице мог осесть пресловутый артефакт.

До окраины мы дошли довольно быстро. В основном благодаря тому, что из Зала совещаний, а также от общества Лереены мы сбежали на редкость быстро — видимо нас в данный момент объединяло явное нежелание продолжить общение с прекрасной, но совершенно невыносимой Повелительницей. Причем первыми смылись мы с Вольхой, за нами эльфы, и только у Лена хватило мужества задержаться на пять секунд в дверях, дабы проститься с Лерееной более подобающим образом. Личико у нее было — не описать, докладывал нам Лен между всхлипами смеха, явно мешавшими ему говорить более-менее связно.

— Мрак! — хихикала я. — Значит, мы сбежали от Лереены быстрее, чем упыри от Вольхи?

— Ага. — довольно кивнул Повелитель Догевы. — Я так понял, что Повелительница весьма недовольна вашим поведением.

— Значит, можно не сомневаться, что она нас постарается вытурить из долины как можно быстрее?

Лен кивнул.

— Еще как.

— Лады, мальчики и девочки, повеселились и хватит. Но где все-таки эта престарелая дракониха?

Ответ Вольхе пришел в буквальном смысле с неба, так как прямо над нами раздался трубный рев, а последовавшая за ним струя раскаленного огня заставила нас упасть на землю и закрыть голову руками. Не успело пламя схлынуть, как Вольха вскочила на ноги и заорала:

— Гереда!!!! Ты что, совсем с ума сошла на старости лет?!!! Рычарг тебе этого не простит!!!

— Да-а-а?…

Озадаченная дракониха, шумно хлопая крыльями, уселась на землю в двух десятках локтей от нас и задумчиво почесала нос кончиком длинного гибкого хвоста. Потом она оглядела нас и пристальный взгляд золотистых глаз с вертикальными зрачками остановился на мне.

— Так значит, из-за тебя я летела сюда, сломя голову, из самого Стармина? Мило, очень мило…

Гереда вытянула длинную гибкую шею и стала меня рассматривать, словно натуралист — жука неизвестной породы. Я в свою очередь с замиранием сердца оглядывала стройную, с блестящей в последних теплых лучах уже холодного осеннего солнца черно-зеленой чешуей дракониху.

— Вы отлично выглядите… — смущенно выдала я.

В ответ на комплимент дракониха улыбнулась (если можно назвать улыбкой жуткий оскал перламутровых зубов длиной с ладонь) и поудобнее разлеглась на поляне, покрытой пожухлой осенней травой и редким подтаявшим снегом. Оглядела меня еще раз, и вдруг мягко проговорила:

— Да, тяжело тебе придется, магичка. Знаешь, я не просто так прилетела сюда.

Гереда чуть сузила свои золотисто-янтарные глаза.

— Мне до ужаса хотелось на тебя взглянуть. Понимаешь, мой Рычик…(на этом месте Гереда тихонько вздохнула, а Вольха страдальчески взглянула на небо) Так вот, он столько о тебе рассказывал, что когда ты попала в беду, я сама вызвалась донести для тебя лекарство. А еще потому, что Рычик так рвался к тебе на помощь, а ведь ему нельзя, у него давление!!!

Последние слова были произнесены таким трагичным тоном, что если бы я не хотела побольше разузнать о местонахождении Похитителя Душ, то непременно бы захихикала. Но я мужественно скрыла неприличный смех за кашлем. Судя по тому, как в ответ мне надрывно закашляла Вольха, ее тоже позабавила такая сверхзабота о железном здоровье школьного дракона. Наконец, когда мы слегка успокоились, а Гереда высказала все, что думает о слабом здоровье Рычарга, Лен деликатно соизволил напомнить, что собрались-то мы по делу, а времени у нас нет, и так уже из-за меня упустили целую неделю.

— Вы знаете, есть у меня на примете дракон, у которого могла заваляться подобная штукенция. — неторопливо начала Гереда. — Лет триста назад, когда я еще была молода и прекрасна, я знавалась с одним драконом, живущим в Гребенчатых горах. Истинное его имя я вам не скажу, ни к чему оно вам, а вот прозвище у него было — Хранитель.

— Хранитель чего? — непредусмотрительно вякнула я, и тотчас осеклась, поскольку вспомнила, что драконов лучше не перебивать, иначе замолкнут, и к прерванному разговору больше никогда не вернутся. К счастью, Гереда меня не услышала, поэтому продолжила рассказ.

— …Это был прекрасный дракон с серебристой чешуей и синими крыльями. Мы с ним часто летали вместе над горными пиками, ощущая себя властелинами мира… Так вот, Хранитель был известен тем, что коллекционировал только магическое оружие и боевую амуницию. Другой такой коллекции не было ни у кого. Он менял различные жезлы, украшения и прочие мирные артефакты на оружие, доспехи, кольчуги и прочую дребедень. Так что у него сейчас должна быть самая обширная оружейная артефактов во всей Белории. Поэтому если нужный вам кинжальчик где-то завалялся, то только у него. Когда найдете его, передайте привет от Златоглазки (дракониха смущенно потупилась) и попросите помощи. Он не откажет. Но есть одно условие. Хранитель никому ничего и никогда не дает ЗАДАРОМ. Поэтому, если вам нужен артефакт, то подумайте о том, что вы сможете дать ему взамен. Или хотя бы в залог.

Мы стали напряженно думать. И единственное, что приходило мне на ум в качестве залога — это созданные мною когда-то крылья, которые в принципе могли рассматриваться в качестве залога дракону, собравшему самую большую в Белории оружейную. Я озвучила эту мысль, а после демонстрации крыльев Гереда пришла в восторг и заявила, что за этот артефакт Хранитель отдаст, по ее выражению тот самый захудалый кинжальчик, да еще и приплатит какой-нибудь магической безделушкой. На том и порешили.

И пока Гереда объясняла дорогу к Хранителю, я напряженно думала о том, как уговорить неизвестного пока еще дракона не схарчить нас до начала конструктивной беседы…

 

Глава 5. А-а, в Белории горы вот такой высоты…

— Ой, гхыр тебя побери!!! — в очередной раз выругалась я, еле удержавшись на спине взбрыкнувшей Малинки. Спешившись обнаружила, что очередные мои опасения оправдались — эта кикимора в облике лошади в очередной раз умудрилась подцепить камешек, намертво застрявший в щели между копытом и подковой. Пока я, чертыхаясь, ножом выковыривала злосчастный камешек, эльфы удалились в дозор, оставив меня в компании Повелителя и Верховной Догевской Ведьмы. Ловить на себе их сочувственные взгляды не было никакой возможности. А терпеть насмешливые взгляды к'яардов — тем более. Поэтому, приведя наконец копыто Малинки в порядок, я со злости намертво заколдовала все ее четыре конечности таким образом, что теперь несчастная лошадка плыла по воздуху аки легендарный пророк Овсюг, то бишь на четверть пяди над поверхностью.

Вольха, глядя на мой экспромт, хихикнула и ехидно сказала, что проще было бы сразу наколдовать ей крылья, а еще лучше — приручить того самого дракона, в гости к которому мы собрались. На что я ей ответила, что ежели бы все было так просто, то все архимаги Белории уже давно обзавелись бы личным транспортом в виде драконов.

— Алена, перестань хохмить, а то Лен сейчас от смеха задохнется.

— Да-а? — удивленно протянула я и оглянулась на Повелителя, чей вид меня очень позабавил. Вы когда-нибудь пытались смеяться от души, старательно делая вид, что едете с серьезным лицом? А при наличии ледяного ветра, дующего в лицо? А теперь представьте, что перед вами панорама в виде величественных Гребенчатых гор, узкой тропинки, серпантином бегущей вверх и изломанной покруче чем эффектом черновика, и на этом фоне две магички, едущие бок о бок, посыпающих друг друга колкостями, причем у одной из них, с белыми волосами, выбивающимся из под капюшона короткой, выше колена, дубленки, лошадь плывет в воздухе, не касаясь земли, при этом активно перебирая ногами? Представили? Так чего же удивляться, что через некоторое время, когда Лен пришел в себя и сумел-таки расхохотаться в полный голос, к нам подъехали эльфы и сообщили, что до пещеры дракона осталось всего ничего — полверсты где-то.

— Только дракона там нет. — добавила Нимродиэль.

— То есть как нет?

Нет, мне сие заявление весьма и весьма не понравилось. Почему? Да потому, что дракон мог улететь только что, а вернуться, скажем, только к вечеру, или на следующий день. А что нам делать? Сейчас еще более-менее тепло, поскольку светит солнце, особенно яркое в горах. Но к вечеру станет намного холоднее, очень намного. А дров в горах днем с огнем не сыскать… В принципе, можно конечно зажечь магический огонь, но в нашем маленьком отряде только я да Вольха — маги, а с учетом того, что магический огонь, горящий без дров, жрет уйму УМЕ, то непонятно, что останется от нашего резерва к утру, и останется ли что-нибудь вообще… Ну да ладно. Расположимся у входа в пещеру и будем ждать дракона там. До вечера не появится — я наколдую дров, а там видно будет. С этими мыслями мы направили свои стопы к пещере…

…Дракон вернулся к закату. И тут же устроил нам горячее приветствие в виде струи пламени, ударившей по месту, где мы сидели. К счастью, никого не задело, но дракон, нарезая круги в воздухе, уже готовился к новому залпу. Не теряя времени, я раскрыла магические крылья, рассыпавшие вокруг меня сноп огненных искр, и стрелой рванулась в небо, оставляя за собой сверкающий след.

Подлететь с первого раза не удалось, поскольку дракон фуганул таким столбом огня, что если бы я не успела увернуться, то от меня на землю осыпался бы только черный мелкий пепел. Заложив в воздухе мертвую петлю, я подлетела поближе к голове дракона, и что было мочи проорала:

— Хранитель!!! Тебе привет от Златоглазки!!!

— Ась?!! — дракон завис в воздухе, хлопая крыльями и морда его приняла весьма озадаченное выражение.

— От Златоглазки привет. Тебе. — едва переводя дух, повторила я. Серебристая голова дракона с фиолетовым отблеском придвинулась ко мне, и ярко-зеленые глаза с вертикальными зрачками внимательно и задумчиво оглядели меня с головы до ног, задержавшись на крыльях, которые в принципе не были предназначены для зависания, поэтому с удвоенной скоростью молотили воздух.

— Замечательно… А что это у тебя за с-с-спиной, человек?

— О, это… — я вспомнила про бзик Хранителя и его страсть к собирательству. — Это уникальная новейшая военная разработка.(глаза Хранителя заинтересованно засияли) Крылья способны переносить человека, или любого представителя другой Разумной расы по воздуху с очень приличной скоростью, приближенной к драконьей (изумрудные глаза расширились). При этом крылья управляются силой мысли и могут использоваться даже теми, у кого нет магических способностей. Вещь уникальная и единственная в своем роде, поскольку важным элементом в них являются добровольно отданные перья из крыла феникса(глаза расширились до размера тарелки и теперь смотрели на сооружение у меня за спиной взглядом бывалого коллекционера).

— Гхм… И кто же, с-с-с вашего позволения, так с-с-сказать, имеет право на с-с-сей чудный артефакт?

— Создатель, разумеется. — пожала я плечами. Дракон задумался. Потом уставился на меня и с просительной интонацией в голосе спросил.

— А ты его знаеш-ш-шь?

— Разумеется.

— И кто же он?

— Я. - скромно потупившись, ответила я.

На землю мы вернулись, оживленно болтая, чем вызвали здоровое недоумевание моих друзей. После взаимных представлений, расшаркиваний и обмена комплиментами, мы наконец-то подошли к делу. После того, как Хранитель выслушал меня, ненадолго задумался.

— Знаеш-ш-шь, похоже у меня все-таки есть то, чем ты интерес-с-суешьс-с-ся.

— Да?! Вот здорово. — улыбнулась я.

— Подожди… Какие же вы, люди, вс-с-се-таки нетерпеливые… Да, у меня ес-с-сть артефакт, который ты назвала Похититель Душ-ш-ш, но…

— Готова к обмену! — выпалила я. И тут же добавила. — В разумных пределах, конечно.

Хранитель прищурил глаза и, хитро взглянув на меня, тихо прошипел.

— Ты отдаш-ш-шь свои крылья в обмен на Похититель Душ-ш-ш?

Я посмотрела на него и ответила.

— Ну, не только. — В ответ на это заявление дракон зашипел, а из его ноздрей посыпались искры.

— Ты ещ-щ-ще с-с-смееш-ш-шь со мной торговатьс-с-ся?! Человечиш-ш-шка!

Я струхнула, но вида не подала. После общения с Рычаргом я знала, что такой мелочью дракона не разозлишь. На самом деле это что-то вроде акта запугивания… Хотя кто их знает, этих драконов. Поэтому собрав мысли и волю в один маленький и хлипкий кулачок, я ответила:

— Я считаю, что это честный обмен, поскольку после того, как я заточу Молоха и освобожу Рина, я верну тебе Похититель Душ на хранение, поскольку ни у кого он не будет в такой безопасности, как у тебя. Это слишком сильное оружие, чтобы оставлять его в мире людей. — Хранитель пристально взглянул на меня своими ярко-зелеными глазами и тихо сказал:

— Мудро, человек… Хорош-ш-шо, пус-с-сть будет так. Что ты хочеш-ш-шь взамен за с-с-свое творение помимо Похитителя Душ-ш-ш?

— Артефакт, который сможет защитить меня от любого смертельного заклятья.

— Да будет так.

Хранитель развернулся и полез вглубь пещеры.

Шарил он там долго, но когда вылез, то положил передо мной тусклый кинжал с потрескавшейся от времени костяной ручкой, на которой были вырезаны непонятные мне полустершиеся письмена, и невзрачную с вида серебряную монетку на черном кожаном шнурке, расписанную эльфийскими, гномьими и еще чьими-то рунами непонятного смысла. Несколько секунд я рассматривала сии ценности, а потом спросила:

— Это то, что я искала?

— С-с-слово дракона.

Я сразу же успокоилась, поскольку если дракон дает слово, то это железно. Поэтому я с легким сердцем расстегнула ремни, удерживающие крылья на моей спине, сняла их и бережно положила перед драконом. Потом убрала Похититель Душ в ножны на правом бедре, надела монетку, засиявшую в последних лучах солнца мириадами сверкающих голубых искорок, поклонилась дракону и направилась к выходу из пещеры.

…Уже садясь на Малинку и подбирая поводья, я услышала за спиной глухой шипящий голос Хранителя:

— Удачи тебе, магичка…

— Спасибо… — прошептала я, пуская Малинку рысью по тропе, вьющуюся между камней. Удача мне обязательно понадобится…

Ведь я направляюсь в Ясневый Град.

Снова.

И времени осталось очень мало.

Вернее, его совсем нет.

Потому что за те полторы недели, что у нас отняла сначала моя болезнь, а потом и путешествие к Гребенчатым горам, могло случиться очень многое.

Поэтому я могла надеяться только на то, что все еще не случилось непоправимое.

Ладно, время покажет. Теперь у меня есть защита. И есть оружие.

Веди нас, Витала. Веди самым кратчайшим путем.

Веди нас эльфийскими Тропами.

Глава 6. Почему же так не хочется домой?…

Опять, опять этот замороженный лес, ледяные фигуры застывших эльфов и мы. В том же составе, с теми же намерениями.

Только волосы у меня теперь цвета зимы.

Белоснежные, словно снег, укрывший толстым одеялом все вокруг.

Мы сошли с Тропы прямо на берег озера, превратившееся в ледяное зеркало, укрытое толстым слоем снега.

Я спешилась и подошла к озеру. Сканирование помогло выяснить, что озеро покрыто как минимум вершковым, а в каких-то местах и двухвершковым зеркалом льда. Значит, не проломится, выдержит всех нас, как бы мы тут не топтались. Мороз стоял трескучий, пальцы моментально заледенели и почти потеряли чувствительность.

Тишина стояла такая, что закладывало уши, и только ветер, поднимавший с поверхности заледеневшего озера мелкую снежную пыль, немного рассеивал гнетущую тишину. За спиной у меня раздался тихий голос Лена.

— Алена, ты как, в порядке?

Я хотела ответить, что да, но потом все-таки решила ответить честно.

— Нет… Не знаю. Лен, я боюсь, что у меня духу не хватит убить его, понимаешь?

Он кивнул.

— Понимаешь, я знаю, что рана затянется, что Рин не погибнет, но все-таки… Тяжело мне… И страшно немножко.

Он улыбнулся, и улыбка у него получилась именно такая, какая надо — успокаивающая, ободряющая. Мне как-то сразу полегчало. А потом у него из-за спины вынырнула Вольха, с чертыханиями кутавшаяся в теплую дубленку и посекундно прихлопывая ладонями.

— Х-хорошо вам, вампирам! Холода вы не настолько боитесь!!! И вон, эльфам тоже хоть бы хны!!! — с возмущением в голосе пробормотала без пяти минут архимаг, кивая головой в сторону эльфов, которые деловито проверяли и подготавливали снаряжение, находясь на этой зверской холодине с непокрытой головой и в легких осенних плащах поверх теплых курток. Я еле слышно чуть завистливо вздохнула — мне такая закалка в этой жизни и близко не светила.

Еще при подъезде к Ясневому Граду мы решили принимать бой на этом озере, поскольку сражаться против Молоха в замкнутом пространстве по меньшей мере глупо, если не самоубийственно. Поэтому сейчас мы расседлывали и отпускали лошадей, зная, что от них будет больше вреда, чем пользы. Правда Вольха с Леном яро отстаивали права на бой своих к'яардов, но после того, как Витала в красках расписал то, что будет с льдом на озере, когда на нем будут биться разъяренные к'яарды, они сдались. Именно поэтому я сейчас играла роль приманки, стоя в гордом одиночестве на середине замерзшего озера. Где были мои спутники, я сама не знала.

Скорее всего, партизанили в ближайших кустах. От этой мысли мне стало немного веселее, и я взглянула на медленно синевшее небо.

На Ясневый Град быстро спускались сумерки. Пожалуй, даже быстрее, чем должны были бы.

Именно это меня насторожило.

Я быстро сняла с себя теплую дубленку, стеснявшую мои движения, и осталась в кожаной эльфийской безрукавке, шерстяной темно-зеленой тунике и прочих элементах одежды эльфийского производства, которые я получила еще летом.

Холод сразу же окатил меня ледяной волной.

Сумерки вокруг меня сгустились до такой степени, что я видела только светлое зимнее небо, белый снег у меня под ногами и черную стену леса.

Нет, не только.

Я увидела тень, мелькнувшую на фоне заснеженного поля льда.

А потом еще одну. И еще…

Я выхватила меч из ножен, а потом активировала заранее наложенное заклинание. Все озеро осветилось ярчайшим светом, словно футбольное поле — прожекторами. И в этом свете я увидела, что окружена.

Вокруг меня на расстоянии пятидесяти локтей стягивалось кольцо из потерявших разум природных эльфов. Я подняла меч и повела раскрытой ладонью, сканируя пространство.

Так и есть. Вокруг меня только зачарованные эльфы, но Молоха среди них нет.

Внезапно со стороны леса на эльфов, образовавших вокруг меня живое кольцо, словно горох из прохудившегося мешка посыпались пульсары вперемешку с шаровыми молниями. Ясно, опять Вольха развлекается.

Среди эльфов прокатилась волна силы, и кольцо разделилось. Часть рванула ко мне, другие — по направлению к месту, откуда градом летели заклинания разной мощности. Засвистели стрелы, и раненые эльфы падали на лед, где их тут же по рукам и ногам пеленало очередное Вольхино заклинание.

Хорошо работают, подумалось мне. Лично я дождалась, пока стройный ряд эльфов подбежит ко мне на расстояние тридцати локтей, и шарахнула по ним магической петлей. Эх, не зря мне Учитель в Школе говорил, что это заклинание получается у меня лучше остальных. А все потому, что из двадцати эльфов, бегущих ко мне, в воздух взмыть успело только семь. Остальные застыли в петле времени, сворачиваемой таким хитрым образом, что для того, кто находился внутри петли, секунда сворачивалась в восьмерку, то есть в бесконечность. Таким образом начало секунды одновременно являлось ее концом. Именно поэтому это заклинание было энергоемким, но весьма популярным среди магов — ведь находящийся в петле не мог разомкнуть ее самостоятельно, и мог стоять таким образом не одну сотню лет, не меняясь и не живя.

Тринадцать из двадцати — это хороший результат, но и семи одичавших эльфов хватит, чтобы отправить меня на тот свет. Они окружили меня, и нападали по очереди. Я же в свою очередь расплескивала вокруг себя парализующие и оглушающие заклинания, но все равно я не могла долго противостоять их скорости и силе атаки, которые превосходили мои в несколько раз. Тем не менее я умудрилась телепортироваться из окружения и очутиться в ста шагах от них.

В этот миг я ощутила, как по затылку скользнул ледяной ветер, поворошив волосы, а в следующую секунду я ощутила рядом с собой присутствие Молоха.

Я обернулась.

И уперлась взглядом в ледяные голубые глаза. Чужие глаза на когда-то родном лице.

Горло перехватило от холода, волнами льющегося от него.

Его губы раздвинулись в улыбке, продемонстрировав клыки, влажно блеснувшие в магическом свете.

— Ну здравствуй, ведьма…

С этими словами он сделал пасс рукой, и лед вокруг меня взорвался тысячами острых брызг.

Я почувствовала, как сапоги омыла ледяная вода.

Я развернулась и побежала к середине озера, петляя как заяц и постоянно оскальзываясь на льду.

В спину мне несся раскатистый хохот Молоха, а вокруг меня то и дело взрывался лед, выбрасывая острые осколки льда и обнажая проруби с черной ледяной водой. Я бежала по льду со всей возможной скоростью, но взрывы становились все чаще, плюс ко всему передо мной прямо изо льда начали вырастать глыбы льда, превращая мой бег с препятствиями в конкурс на выживание. Пару раз я обогнула внезапно возникшее препятствие, как вдруг лед взорвался прямо подо мной, и я с разбегу с головой ухнула в образовавшуюся прорубь!

Ой!! Ледяная вода приняла меня, как мать принимает младенца. Тело сразу же онемело, не было видно ни гхыра — только чернота. И ледяной, пронизывающий холод. Если я после этого купания отделаюсь только жестокой простудой, то будем считать, что мне повезло так, как никому еще не везло. Поэтому я зажгла пульсар в ладони и направленным ударом пробила толстенный лед надо мной и тут же вылетела из воды через проделанное оконце.

Уй!!! Лучше бы я в воде осталась — ледяной ветер моментально прилепил быстро замерзающую одежду к телу, оставив только одно желание — согреться. Ноги пронзила судорога, и я со стоном повалилась на лед. Зубы выбивали морзянку, а пальцы побелели и отказывались повиноваться. Сквозь пелену холода к моему сознанию пробился голос:

— Ну что, ведьма? Еще хочешь со мной сражаться?

Я с трудом разлепила веки. На меня уже накатывала сонливость — это означало, что я уже замерзаю. Надо мной склонилось лицо Рина с ледяными глазами Молоха. С трудом сев, я взглянула в эти чужие глаза.

Судя по всему, он прочел в них то, что я хотела ему сказать, а может, просто уловил мою мысль.

Я вспомнила о Похитителе Душ, о котором умудрилась забыть в пылу сражения.

Я также вспомнила, что остаток резерва потратила на то, чтобы выбраться из-подо льда.

Я закрыла глаза и задействовала ауру.

По телу молнией метнулось оживляющее тепло, сонливость исчезла, а я сумела встать.

Я посмотрела на Молоха и достала из ножен Похититель Душ.

И он узнал его.

Молох попятился, и от его рыка заложило уши.

— ТЫ НЕ ВЕРНЕШЬ МЕНЯ ТУДА!!!!!

— Посмотрим. — Тихо ответила я. И, подбросив кинжал в воздух, метнула его в сердце Молоха-Рина с помощью ауры.

Молох заревел и выплюнул в меня какое-то заклинание с воплем.

— ТАК УМРИ ЖЕ ВМЕСТЕ СО МНОЙ, ВЕДЬМА!!!!!

— Ничья, Алена Безмирная… Поздравляю вас, из вас будет толк.

— Ничья… Я не понимаю…

— Если бы это было заклинание посерьезней, а не снежинки, я уже был бы мертв.

Давний поединок с Рином промелькнул в памяти, как блик солнца на стекле, и так же быстро исчез.

Как и когда-то давно, мы оба ранили друг друга. Похититель Душ все-таки нашел свою цель, а последнее заклинание Молоха окутало меня черно-бордовым коконом, почти пробило защиту моей ауры, как вдруг на груди моей вспыхнула бело-голубая звезда, рассеивая темноту и восстанавливая ауру. Подарок дракона спас мою жизнь.

Сияние погасло, и я снова ощутила зверский холод зимней ночи. Я стояла среди обломков льда, и смотрела, как Похититель Душ САМ медленно вышел из раны на груди Рина и со звоном упал на лед. Его лезвие из тусклого и ржавого превратилось в сверкающую полоску остро заточенного металла со сверкающими, будто выложенными драгоценными камнями древними письменами.

Рана на груди Рина затянулась и я услышала, как он с хрипом втянул морозный воздух.

И открыл глаза.

Теплые, карие с прозеленью глаза.

— Рин… — прошептала я и тут колени у меня подкосились и я упала на лед. Тотчас меня кто-то поднял и, бережно завернув в теплый плащ, прижал к себе. Меня колотило от промерзшей одежды, но я все-таки нашла в себе силы открыть глаза, и посмотреть на того, кто держал меня.

Я смотрела в его глаза и тихо млела от счастья. Краем глаза я увидела, что эльфы, которых я вырубила с помощью заклинаний, медленно приходят в себя, а по льду к нам идут мои друзья. В лицо мне подул теплый ветер, который окончательно убедил меня в том, что все возвращается на круги своя.

— Как ты? — голос Рина выдернул меня из дремоты, в которую я начала медленно, но верно погружаться. Я с трудом сфокусировала на нем взгляд. Магическое освещение давно погасло, но даже в темноте я видела, как расширились его глаза, когда он увидел мои побелевшие волосы.

— Алена… — расслышала я его тихий голос. — Я должен тебе кое-что сказать.

— Да… И что, например?…

— I reniad lin de mor… Nie lelia I el eria e mor… Valar nin, lelia io menel, nie enga ni. Istari io lossie finde, ni anta nie kolindo esse — Rokuenhine.

— Eldarien! — а это уже Нимродиэль. В Школе нас учили эльфийскому, но постольку поскольку. Единственное, что я поняла из слов Рина, так это то, что его истинное имя — Rokuenhine. - Ve lav nie ielo noi kolindo esse?!! Kie borune nie an ne?

— Ni mel nie.

— Avgaro! Henta nie!

— Uma. Heka, Nimrodiel.

Нимродиэль отшатнулась и исчезла из поля моего зрения. Не знаю, о чем они говорили, но похоже, виной этому я. И еще истинное имя Рина. К сожалению, я не знала обычаев эльфов настолько хорошо, и не знала, что означает истинное имя для эльфов, но судя по интонации, с которой это имя было произнесено, явно что-то очень важное. Поэтому я еле слышно сказала:

— Алена тоже не настоящее имя. В моем мире есть церемония крещения, во время которой младенцу дается истинное имя. Мое имя — Елена.

— Элена… — он тепло улыбнулся. — На эльфийском языке твое имя означает звезда.

— Да… — я высвободила из-под плаща ладонь и потянулась к его лицу, но бросив взгляд на свои пальцы, тихо застонала от ужаса — ладонь была прозрачной!

Прозрачной настолько, что через нее я ясно видела завязки на тунике Рина.

Я исчезала. Умирала для этого мира!!

Похоже, подарок дракона не отразил заклинание Молоха, а всего лишь преобразил его.

И теперь меня со страшной силой затягивало обратно!

В мой мир.

Но я не хотела возвращаться!!!!!

— Рин!..

— Я знаю… Я прочел твои мысли…

— Я не хочу!!!

— Я тоже… — Он прижал меня к себе, но его руки прошли сквозь меня. Мой мир тянул меня назад.

Сознание заволокло туманной дымкой.

Я слышала возгласы друзей, слившиеся в непонятный, нарастающий гул, потом была белая вспышка, а потом — только тьма…

… Очнулась я от того, что меня сильно трясли. С трудом я открыла глаза и первое, что я увидела — это надпись золотистыми буквами на мраморной стене.

Новокузнецкая…

Я тихонько завыла…

Сердобольная старушка, склонившаяся надо мной, закудахтала:

— Ниче, ниче, дочка. Голова болит? Ну, это не страшно. С такой лестницы хрястанулась, слава Богу, что не сломала ничего. Тебе домой куда?…

Я кое-как встала и, отбившись от доброхотов, мечтавших направить меня в больницу, самостоятельно отправилась домой. Как доехала и что сказала вечером маме по поводу резкой перемены цвета волос из светло-русых в белоснежные — не помню… Соврала, наверное…

…А в больницу я все-таки попала. С воспалением легких, вызванным переохлаждением. Провалялась там с месяц, глотала антибиотики и думала о Рине.

От моих колдовских способностей остались такие жалкие крохи, как заговоры, знания по прикладному травоведению и прочая мелочь, не достойная внимания. Все верно — в нашем техногенном мире нет места магии.

О приключениях в Белории теперь мне напоминали только белые волосы, монетка-талисман, подарок дракона, да эльфийская одежда, в которой я оказалась в своем мире.

И все.

У нас уже наступила весна, стало совсем тепло.

А я вместо того, чтобы гулять, как подобает любой 20-ти летней девушке, сижу за этим устаревшим компом и печатаю эту историю…

На этом все.

Конец.

Я откинулась в кресле и с любовью уставилась на свой шедевр, над которым канителилась уже который день. Нет, хорошо все-таки, когда в доме никого нет. Тихо так, уютно…

Внезапно дверной звонок залился противной переливчатой трелью (Блин, раздолбаю я его когда-нибудь!! И скажу, что так и было!!) и я, вспомнив, что дома никого, нашарила потертые домашние тапочки, одернула трикотажную юбочку, из которой я выросла еще лет в шестнадцать, и которая с каждым годом зрительно укорачивалась в длину, и поплелась открывать дверь.

Открыла…

…И едва успела ухватиться двумя руками за дверной косяк, потому что ноги отказывались меня держать…

…А все потому, что на пороге моей московской квартиры, улыбаясь своей неповторимой широкой улыбкой, стоял эльф.

— Рин!.. Какого!..! ты здесь делаешь???!!!!

 

Глава 1. Сквозь тернии к звездам…

Рин широко улыбался мне в то время как я честно пыталась сдвинуть постоянно норовившие разъехаться коленки, при этом хватаясь за косяк двери, ибо в тот момент это была единственная опора, предохранявшая меня от позорного падения в обморок. Наверно, эльфу до чертиков нравилось произведенное впечатление, потому что он улыбался все шире и шире на мои потуги хоть как-то привести себя в нормальное состояние. Наконец мне это удалось, и первым делом я затащила его в квартиру, дабы уберечься от непомерно любопытного взгляда своей соседки по лестничной клетке, чьим любимым развлечением было подсматривать за соседями в глазок, а потом трендеть об этом по всему району. Ну да гхыр с ней. Будем надеяться, что на этот раз тетка ничего не заметила.

— Ну? — грозно вопросила я, восседая на стуле за столом, покрытым светло-зеленой скатертью. Следуя древней русской традиции, я решила сначала гостя напоить-накормить (ванну отложить!!!), а потом и расспросы вести. Поэтому в данный момент меч Рина вместе с плащом сейчас покоились на вешалке, а сам эльф, прихлебывая, пил китайский зеленый чай с жасмином, заедая зефиром в шоколаде (производство фабрики Ударница), печеньем Юбилейное и прочими вкусностями, о которых в Белории и слыхом не слыхивали. Готовить сама я принципиально не стала, так как не понаслышке знала, что в кулинарном искусстве эльфов никто еще не превзошел. Вряд ли я стала бы первой.

Тем временем Рин прикончил коробку с зефиром, оттащил посуду в любезно указанном мною направлении (к мойке то есть) и наконец-то обратил на меня взор. Я царственно кивнула — высказывай, мол, зачем прибыл.

— За тобой.

— Не поняла. — откровенно удивилась я. — С чего бы я понадобилась в Белории?

Нет, я вправду удивилась. Тем более я удивилась, что за мной соизволили прибыть только спустя почти полгода после моего возвращения. Признаюсь, первый месяц после того, как я очутилась на ступеньках стации Новокузнецкая, я жила в ожидании того, что Рин придет за мной. Но с каждым днем надежда гасла, поэтому я сейчас так неласково разговаривала с ним. Да, он пришел. Но когда?! И главное, зачем?

Если я сейчас узнаю, что он пришел только потому, что во мне нуждается Ясневый Град или Белория, то я выгоню его. Вот прямо так возьму и выгоню. Потому что жизнь у меня почти наладилась, о Белории напоминали только белые волосы, которые я принципиально не стала перекрашивать, драконья монетка, да стопка изодранной эльфийской одежды — той, в которой я вернулась. Все.

И пусть только Рин посмеет сказать, что…

— Ты нужна мне. — Рин встал со стула и опустился передо мной на правое колено.

Я застыла как василиск, узревший себя в зеркале.

Рин взял мою правую руку и осторожно поцеловал ладонь.

— Я не успел поблагодарить тебя за свое спасение. Поэтому я делаю это сейчас. — Рин достал из кармана туники простой серебряный браслет и протянул его мне.

— Такие браслеты эльфы носят в знак глубокой признательности. Или дружбы. А еще их дарят тем, кому доверяют самое ценное. Жизнь свою или своих близких. Этот браслет является символом бесконечного доверия. — Он взглянул мне в глаза. — Но одеть его можно только однажды. Снять его уже нельзя. Он сам спадет с руки, если надевший его совершит предательство по отношению к тому, кто доверился ему. Ты его примешь?

А что я могла ответить? К тому же, когда на меня смотрели его карие глаза, за возможность увидеть которые я чуть не отдала жизнь. Разумеется, я согласилась.

Рин, не вставая с колен, надел мне приятно захолодивший кожу браслет, произнеся на эльфийском:

— Io telpe nin fea tir nie fea, indo nin — nie indo. Kuilie nin — nie, Elen. Ni, Rokuenhine, janna nie, Elen, fea nin, hrave nin, serke nin. An oura qvetta nie.

— Рин? — с нажимом произнесла я. Спору нет, очень приятно слышать язык эльфов из уст самого эльфа — очень мелодично и приятно для слуха, но… Все-таки интересно, что конкретно он сказал. Поэтому добавила в голос побольше металла и задала более развернутый вопрос:

— Рин, повтори, пожалуйста, на русском… В смысле, на Всеобщем.

На что он мне ответил, не моргнув глазом:

— Это ритуальная фраза. В ней говориться, я что доверяю тебе себя.

— И все? — подозрительно прищурилась я. — Коротковато что-то.

— Это юбка тебе коротковата. А перевод нормальный. Просто у эльфов куча всяких дополнений, метафор и оборотов. Ты уверена, что хочешь выслушать полный перевод?

Я задумалась.

Представила, как Рин встает в декламационную позу и с чувством начинает переводить: Я, Элдариэн Гилтониэль А'Элберет, носящий Истинное имя Рокуэнхайн, выражаю… Не-е-ет. Если уж мне только от полного имени плохо стало, что же будет, когда начнется перевод велеречивых ритуальных слов… Поэтому, подумав, я улыбнулась и ответила.

— Ладно, полного перевода не надо. А за браслет спасибо. Отдельное и горячее. — С этими словами я встала на цыпочки перед успевшим подняться с колен Рином и легонько поцеловала его в щеку.

Сложно сказать, кто удивился этому моему поступку больше: я или эльф. По крайней мере я покраснела так, как не краснела в пятнадцать лет, впервые поцеловавшись с мальчиком на заднем дворе московской школы NN, Рин же просто удивленно покосился на меня, но ничего не сказал. Повисла неловкая тишина, а я с запоздалым ужасом вспомнила, что мне двадцать, а Рину — примерно четыреста лет. Настроение резко упало и я, развернувшись на пятках, рванула в комнату, мотивировав это тем, что надо сменить юбочку на что-то более приличное.

Из кухни я выскочила настолько быстро, что не увидела, как Рин осторожно прикоснулся к своей щеке в том месте, где я запечатлела благодарственный дружеский поцелуй…

…Когда я вернулась, одетая в потертые и вылинявшие почти до белизны джинсы, то с удивлением обнаружила, что Рин добрался до цветного телевизора, и теперь воодушевлено смотрел клип по MTV. Хороший клип. С практически обнаженными девушками, извивавшихся вокруг Рикки Мартина под бодрую латинскую музыку…

Да… Похоже, с эротикой для народа в Белории плохо. И стриптиза нет, а то, что есть, и близко не стояло с поджарыми девочками из клипа. К счастью, отдирать Рина от голубого экрана не пришлось — завидев меня, эльф с абсолютно непробиваемым выражением лица спросил, как выключить сей магический ящик.

Я показала, попутно добавив, что никакой магии — сплошная техника. На что Рин отмахнулся и пробормотал что-то вроде как же вы здесь живете… Без магии, в смысле.

Так и живем.

Мы еще немного поговорили о том, о сем, а потом я все-таки задала интересующий меня вопрос:

— Рин, а ты ЗДЕСЬ надолго?

Эльф посмотрел мне в глаза и проникновенно сказал:

— До тех пор, пока ты не согласишься отправиться со мной.

Господи, да ему и упрашивать-то меня не надо. Если он еще раз на меня ТАК посмотрит, то я соглашусь практически на все, что угодно… и тут же внутренний голос ехидно добавил, что у него, судя по всему, обширнейшая практика в соблазнении. Практически на все, что угодно.

Внутренний голос пришлось заткнуть, а самой сесть и подумать.

Итак, что мы имеем. Во-первых, в Белорию меня, что ни говори, тянуло. Причем очень сильно. Во-вторых, Рин прибыл сюда по собственной инициативе, то есть конкретно ради меня, что наводило на довольно интересные, и, безусловно, приятные мысли. В-третьих… Да я просто туда хотела. Очень.

— Ладно. — наконец-то озвучила я свой вердикт. — Я иду с тобой.

Улыбка у него была — не описать. Видимо, так улыбается демон-искуситель, получивший в свое распоряжение подписанный контракт на продажу души, — довольно, счастливо и немного ехидно… Премерзкая улыбочка. Но ему она шла. Как не странно.

— Сколько времени у меня на сборы? — Рин сделал широкий жест рукой и, поклонившись, ехидно ответил:

— Сколько угодно. Но постарайся уложиться в час.

В час? Ха! Плохо он меня знает…

…В час мы не уложились. А все потому, что я вытащила из недр платяного шкафа в коридоре мою эльфийскую одежду, и тут же выяснилась, что вся она приведена в негодность — кожаная безрукавка покрыта разрезами мелкого и среднего размера (получено во время последнего сражения на озере, когда меня осыпало острой шрапнелью взрывавшегося под ногами льда), рукава туники вообще порезаны на ленточки (испорчено на том же гхыровом озере), на брюки и сапоги вообще смотреть не хотелось — так, непонятной формы лоскутки. Все эти комментарии выслушивал Рин, и с каждой вынутой изодранной вещью все больше мрачнел. Наконец из пакета показались наспинные ножны. Без меча, разумеется. Меч я посеяла еще во время беготни по замерзшему озеру, превратившееся в хождение по минному полю.

Как ни странно, ножны были абсолютно целыми. Некоторое время я рассматривала их, а потом тихо сказала:

— Жаль, меч потерялся… Я даже не помню, когда его выронила…

Рин с улыбкой посмотрел на меня, и, словно фокусник, достал из складок плаща новенький серебристый меч. Эльфийский. С красивой гравировкой в форме переплетенных листьев. Рин протянул его мне, и в этот момент солнце вышло из-за тучи и в окно хлынул поток яркого света.

Мне показалось, что клинок вспыхнул синим пламенем, а гравировка превратилась в нити расплавленного серебра. Блик скользнул по лезвию и заполыхал пойманной звездой синего цвета на острие. Я бережно взяла меч в руки, и мне показалось, что сияние на миг стало ярче, а потом медленно потухло.

— Это мне?… — я не верила. Клинок явно был заговорен. Причем заговор был не стандартным. Этот меч, казалось, был сплетен из магии. Рин накрыл мою ладонь своей и произнес:

— Я рад, что тебе понравилось. Это меч изготовили эльфы специально для тебя, поскольку твой меч затерялся на дне озера. Считай это подарком.

— Спасибо, Рин… — Я закрепила ножны на спине поверх легкой болоневой куртки и убрала меч. — Ну что, мы отправляемся?

Он кивнул и принялся чертить прямо на линолеуме странную четырехлучевую звезду с кучей надписей на эльфийском по кругу. Потом велел стать мне в ее центр, сам встал рядом со мной и начал нараспев читать заклинание перемещения. Звезда полыхнула ярким голубым огнем, а Рин обнял меня и крепко прижал к себе, не прекращая петь. Голубой свет становился все ярче и ярче, так что я была вынуждена уткнуться лицом в грудь Рина, чтобы сияние не резало глаза. Он прижал меня еще теснее, а я ощутила идущий от него тонкий свежий аромат, напоминавший запах летнего леса после ливня.

…Заклинание полыхнуло ярчайшей вспышкой и утянуло нас в другой мир…

— Можешь открыть глаза. Мы уже прибыли. — Голос Рина, раздавшийся над моим ухом как гром среди ясного неба заставил меня вздрогнуть. А когда я обнаружила, что до сих пор мертвой хваткой вцепилась в его темно-зеленую тунику, — отскочить на пару локтей. Лицу стало жарко, и я догадалась, что покраснела так, как никогда еще не краснела. Поэтому я отвернулась и стала с преувеличенным интересом разглядывать ландшафт, попутно раздумывая, куда же нас занесло.

Судя по тому, что солнце ярко светило над горизонтом, а деревья были покрыты ярко-зеленой, но в некоторых местах уже начинавшей желтеть листвой, я заключила, что в Белории время идет немного иначе. Проверим…

— Рин, какой сейчас месяц?

— Если не ошибаюсь, то начало вересклета.

Так, здесь уже вересклет, то есть начало осени. В то время, как у нас — середина апреля… Мамочки, у них же тут почти год прошел! Так почему же?…

— Ри-ин?!.. — С угрожающей интонацией в голосе протянула я. — Почему ты вернулся за мной только спустя почти год, а?

Этот проходимец опустил голову и молчал с самым виноватым видом. Я же почувствовала, что по мне вновь заструилась магия. Не веря своему счастью, я попробовала материализовать в ладони пульсар.

Пульсар вышел на загляденье.

Рин, увидев у меня в ладони сие оружие, побелел аки некромант, увидевший, что оживленный им скелет беззаботно держит в руках склянку с дикой и очень взрывоопасной смесью гремучей ртути, царской водки и проч., аналог коктейля Молотова. Наверное, он двадцать раз успел пожалеть, что вообще вернул сему миру такую бомбу замедленного действия, поскольку начал медленно, крадучись мягкими кошачьими шагами, приближаться ко мне, бормоча что-то типа хорошая девочка, хорошая, брось игрушку, а то хуже будет.

Я фыркнула и впитала пульсар.

Рин заметно расслабился.

А зря.

Потому что я моментально создала водяной шар размером с футбольный мяч и запустила его в Рина.

Уклониться он не успел.

Так ему и надо.

Рин посмотрел на меня пронизывающим взглядом, но смолчал. Вместо этого он щелкнул пальцами и на полянке заполыхал магический костер. После этого он, не отрывая от меня пристального, и даже в чем-то многообещающего взгляда, начал медленно раздеваться, развешивая промокшую одежду прямо в воздухе вокруг костра.

Я пришла в себя только после того, как вокруг костра повисли плащ, безрукавка и туника, а Рин остался с обнаженным торсом. Н-да… Там было на что посмотреть. Несмотря на то, что особо рельефной мускулатуры у эльфа не было, тем не менее от него веяло ощущением скрытой силы…

Рин в упор уставился на меня и начал снимать сапоги с явным намерением продолжить стриптиз, на это раз нижней части тела.

Такого издевательства над своим воображением я не потерпела, поэтому, развернувшись на месте, гордо прошествовала в сторону видневшихся вдали башенок Школы.

Эх, Школа, дом родной, готовься. Я уже на подходе.

 

Глава 2. Диплом и распределение

… Я молча тряслась в попутной телеге, направлявшейся к Центральному Старминскому рынку. Откровенно говоря, я рассчитывала приобрести себе лошадь. Дело в том, что Малинку отдали Ладе, и, поскольку я отсутствовала почти год, я на своей шкуре узнала, что значит получать диплом экстерном. Времени не было ни на что. Совершенно и абсолютно.

Поэтому сейчас, когда до Государственного экзамена по Теоретической и Практической магии осталось меньше недели, я тряслась в этой раздолбанной телеге по дороге к Стармину в надежде купить лошадь. Благо деньги были.

Когда я постучала колотушкой в Школьные ворота, меня сначала не пускали. Не пускали долго, потому как кому-то из адептов показалось, что я — на самом деле не я, а мгляк. В итоге пустили только тогда, когда я высказала все, что я думаю о шибко пугливом адепте.

На тролльем, разумеется.

После этого меня не только впустили, но и обласкали, предложили смотаться в Ретивого бычка, дабы отпраздновать мое возвращение, но я благоразумно отказалась, чем повергла адептов в глубокое уныние — повод выпить испарялся на глазах. Уныние длилось до тех пор, пока я не добавила Пока не поговорю с Учителем.

В кабинет директора я уходила под бешеные овации…

А там меня встретили еще радостнее.

Учитель весьма обрадовался, что я вернулась, поэтому спешно принялся сообщать мне о последних новостях.

Вольха с мужем сидят в Догеве. Похоже, что у Лена наконец-то появиться наследник. Но это слухи, причем не проверенные.

В Ясневом Граде все спокойно. Эльфы появились в Школе только один раз — принесли для меня вознаграждение за помощь Перворожденным — 50 кладней в денежном эквиваленте. (Учитель вытащил из ящика стола указанную сумму в расшитом кожаном кошельке и положил на стол передо мной. Я ломаться не стала — взяла. Мало ли, пригодятся.)

В конце концов Учитель спросил меня, намерена ли я продолжить свое обучение в Школе. После утвердительного ответа он улыбнулся и сказал, что обучение придется проводить экстерном. Проще говоря, этот год должен стать для меня выпускным. А отсюда автоматически следовал вывод — вкалывать мне придется как никогда. Что я могла сказать на это?

Только согласится.

В итоге этот год был для меня кошмаром. Мне пришлось учиться шесть дней в неделю, вместо стандартных пяти, к тому же зубрить неимоверное количество материала, особенно по Неестествознанию. Счастье, что хоть Теоретическая магия обошла меня стороной, а с Практической у меня проблем никогда не возникало. В общем, за этот год я похудела, слегка осунулась, зато знала энциклопедию Нежить почти наизусть.

Поэтому, когда этот год наконец закончился, я вздохнула с огромным облегчением. Сдав большую часть экзаменов, я получила две недели СВОБОДЫ!!!! Моя душа пела и ликовала. И сейчас, когда яркое солнце начала сеностава грело меня своими ласковыми лучами, я почти забыла, что тряска меня умотала, что на самом-то деле солнце не просто греет, а печет, а по обочинам дороги роятся мушки.

Ну и гхыр с ними. Самое главное, что через пятнадцать минут я уже стояла на центральной Рыночной площади Стармина.

Рынок бурлил и гудел, словно разбуженный улей, а люди пребывали в хаотичном, но тем не менее целенаправленном движении. Глубоко вздохнув, я влилась в поток людей и неторопливо направилась к рядам, где торговали лошадьми.

Идя в непрерывном людском потоке я тем не менее могла совершенно не беспокоиться за сохранность своего кошелька. И этому способствовали две вещи: первое — это цеховый знак магов-практиков, прикрепленный к вороту бледно-голубой рубашки, (а простые люди связываться с практиками не рисковали), а второе — мой внешний облик, вполне соответствующий образу злой ведьмы — белоснежная седина волос и зеленоватые искорки, время от времени мелькавшие в зрачках глаз (ма-а-алюсенькое колдовство, иллюзия, но до чего ж действенно на простой люд). Поэтому грабить меня не спешили, честно говоря, я сомневалась, что вообще рискнут.

Наконец я подошла к месту, где торговали разного рода скотиной, и после кратковременного блуждания нашла искомый товар. Точнее, тупую скотину, выдаваемую за первоклассный товар. За более-менее нормальных скакунов заламывали такую цену, что у меня даже не возникало желание торговаться, а за те пятьдесят кладней, что позвякивали в моем кошельке, мне предлагали таких доходяг, что мне казалось более гуманным сразу отправить несчастную скотинку на живодерню — по крайней мере, мучения их прекратятся раз и навсегда.

В итоге я прошла почти весь сектор и уже собиралась уходить, как недалеко от меня раздалась дикое ржание, потом — отборнейшая ругань на тролльем языке, а затем дверь стойла, откуда слышалось все это безобразие, слетела с петель и, пролетев по воздуху локтей двадцать, хлопнулась рядом со мной.

Ржание повторилось еще раз, потом раздался жуткий звук, напоминавший нечто среднее между храпом и рыком, а под конец из стойла вылетел тролль, ругаясь на чем свет стоит. К моему удивлению, я его узнала.

— Вал! Какого ты здесь делаешь?!!!

— Краля? — Вал обернулся, с огромным удивлением обозрел меня с ног до головы и одарил шквалом непереводимых эпитетов.

— Слушай, что у тебя в стойле, мракобес что ли?

— Мракобес? Щас тебе! — Вал с ожесточением сплюнул. — Хуже.

— И что может быть хуже?

— Щас увидишь. Эта скотина, небось, уже последний повод перегрызла…

И словно в ответ на его слова из стойла, издавая скрежещущие звуки, от которых кровь стыла в жилах, выскочила… лошадь. Необыкновенно красивая — шкура черная как смоль, с едва заметным каштановым отливом, огненно-рыжий хвост спускался до земли, а грива рассыпалась по гибкой спине. Со стороны казалось, что бешено взбрыкивающая лошадка охвачена огнем — такой яркой казалась грива на черном фоне. На щиколотках у лошади тоже росли мягкие пучки волос, создавая ощущение, что ей на ноги намотали горящие тряпки. Рыже-черная красавица уставилась на меня своим янтарным, налитым кровью глазом, и я поняла, что это то, что я искала.

— Вал. — Сказала я, не спуская глаз с кобылы. — Продай ее мне, а?

Тролль выпучил глаза и уставился на меня так, как будто я предложила ему жениться. В спешном порядке.

— Краля, ты че, совсем с катушек съехала?! Али жить надоело? Так ты бы мне сказала, я б тебе все устроил. Без мучений.

Я посмотрела на него как на идиота.

— Ну так что, продашь? Тридцать кладней дам.

Вал задумался, еще раз взглянул на кобылу, которая упоенно раскидывала вокруг себя всех, кто пытался ее приструнить, и наконец решился.

— Мало. Семьдесят.

— Пятьдесят и не кладня больше.

Вал издал прочувствованную речь на родном языке, смысл которой сводился к моей невыносимой жадности. Но за неделю до сдачи госэкзамена меня могла тронуть только утеря конспекта. Выпустив пар, тролль все-таки согласился на мое предложение, видимо смекнув, что на живодерне ему дадут в два раза меньше, да и неизвестно еще, кто кого потащит в указанном направлении.

— Ладно, дело твое. Но хоронить то, что останется от тебя после того, как по тебе пройдется адский аргамак, я не буду.

— Лады. — Я развязала кошель и все пятьдесят монет перекочевали в карман Вала. После чего мы пожали руки, скрепив сделку.

— Теперь, — осклабился тролль, сложив руки на груди, — иди, забирай товар. А я посмотрю.

Я кивнула и пошла по направлению к кобыле… Потом вспомнила, что Вал называл ее… адским аргамаком!!!! Гхыр, во что же я влезла!!!! Дело в том, что адские аргамаки — своего рода оружие. Это лошади, обладающие недюжинным умом, хитростью и неслабыми физическими возможностями. Нечто среднее между к'яардами, на которых ездят вампиры, и сильфами — скакунами эльфов. Вообще-то адские аргамаки отличались помимо всего вышеперечисленного редкостной злобностью по отношению к врагам и бесконечной преданностью к своему Хозяину. По какому принципу адские аргамаки выбирали себе хозяев — не знал никто. Даже раса, которая их вывела (говорят, аргамаков создала раса Темных Эльфов, которые когда-то жили на территории Волмении, а потом сгинули неизвестно куда), никогда не могла точно определить, кто станет хозяином аргамака. Поэтому адские аргамаки были большой редкостью в Белории, а чистокровных аргамаков никто не видел со времени исчезновения темных эльфов. Но сейчас передо мной, судя по описанию, находился адский аргамак почти чистокровной породы.

Глубоко вздохнув, на слегка подрагивающих ногах, я приблизилась к кобыле, которая при моем приближении перестала храпеть и кидаться на всех, кого попало, но смотрела на меня с явным недоверием своим немного жутковатым янтарным с золотистыми крапинками глазом. Я вытащила из кармана кусочек сахара и протянула кобыле.

Та на секунду принюхалась, а потом клацнула зубами у самой ладони, с ювелирной точностью подцепив сахар и при этом умудрившись не откусить мне пальцы. Я побледнела, но руку не отдернула. Лошадь шумно обнюхала ладонь и потянулась к карману. Я со вздохом достала еще один осколок сахара и протянула ей.

На этот раз лошадка сгрызла угощение более аккуратно, не пытаясь клацать зубами и подвергать меня риску остаться без пальцев. Я облегченно вздохнула и провела рукой по шелковистой гриве, потом почесала кобылу за ухом. Та тихонько фыркнула и уткнулась мордой мне в плечо.

Я осмелела и процесс поглаживания пошел более интенсивно. Гладя кобылу, я торжествующе взглянула на Вала, у которого от увиденного зрелища глаза выпучились, а брови затерялись в районе темечка. Потом он что-то сказал и, махнув мне рукой на прощание, скрылся в толпе, вид которой мне очень уж не понравился.

Народ бухтел помаленьку, но я, не обращая внимания, уже седлала кобылу. Недовольство я проявила только тогда, когда из толпы под вопль Упырица!!! в меня полетел камень. Который я с легкостью остановила прямо в воздухе. Теперь по толпе прокатилось слово ведьма, и народ начал быстренько расходиться. Магов здесь уважали.

Идя от Стармина по дороге к Школе я спросила кобылу:

— Слушай, ты не против, если я дам тебе имя? Нет?… — Я ненадолго задумалась, а потом взгляд мой упал на огненно-рыжую гриву, казавшуюся красной на фоне черной шкуры. — Огневика подойдет?

Кобыла фыркнула, словно засмеялась, но открытого недовольства не высказала.

— Значит, Огневика. Ладно, поехали, а то меня в Школе уже ждут — не дождутся.

Если я надеялась на то, что быстро доберусь до Школы, то я крупно ошибалась. Начать с того, что Огневика категорически отказывалась ехать под седлом. После того, как я с огромным трудом напялила на нее седло, Огневика мрачно покосилась в мою стороны, а потом резко мотнула головой, заставив пышную огненную гриву с силой хлестнуть по седлу…

Я почувствовала странную магию, исходящую от нее, немного походившую на магию единорогов…

А потом седло осыпалось на землю ровными полосками, обугленными по краям…

Я наконец-то подтянула отпавшую челюсть и негромко высказала все, что я думаю об этой паршивке, безвозвратно испортившей добротное седло, честно тащимое мною из Школы.

Эта зараза в облике лошади ехидно заржала и уткнулась мордой мне в плечо.

— Ты что, предлагаешь мне ездить на тебе без седла?

Огневика согласно заржала. Ладно, в конце концов некоторые эльфы на сильфах разъезжают именно так. Сильфы вообще очень свободолюбивые существа — они не терпят ни седла, ни узды. При этом если они не захотят, то ты не упадешь. Просто потому, что сильфы настолько подстраивались к всаднику (читай — другу), что улавливали не только желаемые маневры и скорость, но и мастерство седока. После сего раздумья я печально посмотрела на уздечку и запихнула ее в сумку.

Подошла к Огневике (кобыла согласно повернулась боком), вздохнула и, решительно ухватившись левой рукой за шикарную гриву, правой сделала упор на спину и подпрыгнула…

В общем, залезла я на нее только раза эдак с пятого.

Выпрямилась, прислушиваясь к новым для себя ощущениям. Хотя нет, вру. Не совсем новым. Перед сдачей основных экзаменов я приезжала в Ясневый Град, где Рин катал меня на своем сильфе по лугам на окраине города. Дело в том, что у Ясневого Града весьма своеобразное расположение. Сам город находиться на небольшом холме, там же находятся ярмарки, рынки и прочие общественные места, где происходит процесс культурного и товарного обмена с представителями других рас и с собственными собратьями, живущими на большой земле, то бишь в Белории. За чертой города вразброс идут поля, чередующиеся с лугами, а вот за ними начинается самое интересное.

Дальше начинается глухой лес. Непролазная чащоба, в которой живут дриады, лешие и друиды. Нечисть помельче не считается — приближаться к жилым районам она не рискует, поскольку эльфы насчет нечисти весьма щепетильны. Можно сказать, брезгливы. Примерно так люди относятся к крысам и другим представителям грызунов. В общем, в лесу том растут редчайшие растения и травы, которым нет цены, поскольку нигде более они не встречаются, но входят в состав ценных зелий.

Эльфийский лес коварен. Честно говоря, когда Нимродиэль рассказала мне о нем, мне стало как-то жутко. Оказывается лес этот — живой. Нимродиэль говорила, что когда эльфы пришли сюда, то они постепенно изменили эту землю. Именно из этого леса впервые вышли дриады. Поскольку она, как травница, по долгу службы исходила этот лес вдоль и поперек, то у меня были все основания ей верить. Принцип этого леса — кто со злом к нему придет, от зла и погибнет… Знакомый лозунг. Главное, действенный.

Нимродиэль научила меня, как следует входить в Лес, но сделать это в одиночку я бы, пожалуй, не рискнула…

В общем, без седла я уже ездила. Честно говоря, понравилось больше, чем с седлом — ничего не трясет, не подскакивает. Сиди и наслаждайся окружающей тебя природой и теплым упругим ветром в лицо… и ощущением твердой груди Рина за спиной, на которую всегда можно как бы случайно откинуться…

Я уцепилась обеими руками за гриву Огневики и слегка сжала коленями бока лошади. Та тихонько заржала и плавно порысила в сторону Школы…

… - Лялька, у тебя на 84-й билет 2-й вопрос ответ есть? — Я перебирала конспекты, силясь отыскать нужное мне знание. Знания, традиционно, не было. Более того, я со злостью обнаружила, что из конспекта исчез добрый десяток листов. Чертыхнувшись сквозь зубы и вспомнив, что сегодня Венька, как выпускник факультета Оракулов, мается на госэкзамене, поняла, что пропажа не случайна.

— Вот гхыров здыбник! — облегчив себе душу подобным высказыванием я снова принялась долбить гранит науки, намереваясь довести сие неблагодарное дело до победного конца. В другом конце комнаты Лялька, с который мы весь этот год прожили вместе, то бишь в одной комнате, самозабвенно листала старинный фолиант на тему Как обуздать горную нежить. Моего вопроса она, естественно, не услышала.

Вставать с насиженного места было лень, поэтому я привлекла ее внимание иллюзорным огнем, охватившим страницы книги. Лялька взвизгнула, взяв такую высокую ноту, что я в очередной раз поняла, что лень — самый ужасный из всех пороков, не стоящий, впрочем, огромных жертв виде моего слуха. В конце концов из двух неполных конспектов был собран один. С разными почерками, зато с ответами на все 130 билетов для Государственного экзамена по Теоретической и Практической Магии. Наконец, когда сия драгоценность была тщательно упакована в ящик стола, зачарованны мною от взлома (а именно, от желания будущих коллег слевитировать ценный конспект на халяву), мы с Лялькой провалились в пучину сна…

… Проснулись мы от того, что над ухом зазвенел колокольчик…

С ужасом переглянулись, осознав, что сие означает — а именно — что экзамен через пятнадцать минут!

Несколько секунд мы с Лялькой сидели в постелях, охваченные ужасом предстоящего испытания и осознанием того, сколько в реальности мало времени осталось… Потом мы одновременно очнулись и в комнате началась бурная деятельность. Честное слово, не будь мы с Лялькой без пяти минут магичками, ни гхыра бы мы не успели. В общем, в течение ближайших семи минут в комнате бушевал магический вихрь, благодаря которому мы умудрились одеться, умыться, причесаться и даже захватить шпаргалки, написанные накануне.

Потом мы не сговариваясь телепортировались прямо к дверям Экзаменационного зала, чудом не задев никого из толпившихся у дверей адептов. Наше появление встретили возмущенными воплями и пожеланиями на тролльем языке, но в этот момент двери открылись и мы как-то сразу стихли, в ужасе вспомнив, куда нас занесло.

На подгибающихся ногах я вошла в аудиторию и направилась к самому дальнему столу. Лялька села рядом, судорожно сцепив побелевшие пальцы. Цветом лица подруга живенько походила на покойницу. Судя по тому, как на меня косились адепты, я выглядела немногим лучше.

Наконец высокая комиссия в лице Алмита, Магистра 2-й степени, Родомира, Магистра 3-й степени, мастера по заклятиям с кафедры Магии Стихий, имя которого я благополучно позабыла, а также Учителя — Магистра 1-й степени по теоретической и Практической магии, директора Школы Ксандра Перлова расселась по местам и широким жестом предложила нам испытать судьбу, то бишь тянуть билеты. Мне достался билет с вопросами по технике создания Ведьминого Круга, усложненное заклинание Ниты для сворачивания пространства и создания магической петли, а также характеристика гидры обыкновенной, которая в настоящий момент водилась в болотистой местности Озерного края.

Я облегченно вздохнула и принялась выводить ответы на казенной бумаге. Билет мне попался легкий, что ни говори. Вон, у Ляльки небось, посерьезней что — вон как позеленела. И вообще она сейчас здорово напоминала собой только что выловленную из воды русалку — и зеленоватым цветом кожи, и расширенными зрачками глаз…

…В общем, минут через двадцать я на чуть подрагивающих ногах я отправилась к столу, за которым восседало высокое собрание…

… - За Школу!!!! — тост грянул раскатом грома, прокатился над столами и немедленно нашел отклик в сердцах бывших адептов, ныне — выпускников Старминской Школы Чародеев. Выпускной бал был в самом разгаре. Я сидела между Лялькой и Ладой, в который раз опрокидывая бокалы вначале за Школу, потом за директора, потом за наставников… И вот теперь опять пьем за Школу.

Вчера, когда мы с Лялькой вовсю готовились к выпускному, а Лада все еще маялась на экзамене, в Школу прибыл гонец из Ясневого Града, вручил мне объемистый ящичек, покрытый изящной резьбой и эльфийскими рунами, и тотчас отправился восвояси. В комнате мы, горя любопытством, вскрыли сие послание. И тут же обомлели.

В ящичке лежало великолепное платье из бирюзового шелка, исполненное в эльфийской манере. Весь лиф платья покрывала изящная воздушная эльфийская вышивка, а туфли, вопреки эльфийской моде сделанные на низком каблуке, казалось, были полностью сделаны из эльфийских кружев, украшенных вышивкой и самоцветами… Когда наконец мы пришли в себя после такого великолепия, на дне ящичка обнаружилось письмо.

Естественно, от Рина.

Он писал, что сей скромный (Я фыркнула. Скромный, как же.) подарок он шлет мне в честь окончания мною Школы, при этом изъявляя надежду, что платье придется впору, т. к. он надеялся на свой глазомер, который, в принципе, мог подвести и т. д. и т. п.

Платье оказалось впору. Впрочем, как и туфли.

А у меня появилось подозрение, что Рин все-таки умудрился снять с меня мерку. Правда, не знаю, когда.

Поэтому сейчас я сидела за праздничным столом, ловя на себе восхищенные взгляды мужской половины зала и не менее завистливые — женской…

В общем, вечер удался.

Особенно тогда, когда нам выдали дипломные свитки, в которых были вписаны места, где нам следовало проходить практику.

Когда я принимала свиток из рук Учителя, я почти не сомневалась, что у меня будет написано в строке Место распределения.

Развернув свиток, я прочитала два коротких слова в заветной строчке.

Я поняла, что не ошиблась.

Ясневый Град.

 

Глава 3. Здравствуйте, я ваша ведьма!

— Йи-ха!!!!! — Мой восторженный вопль в очередной раз разогнал птиц, притаившихся в ветвях деревьев, слившихся в сплошной мелькающий зеленый коридор. Я была счастлива. Счастлива абсолютно! Видимо, Огневике передалось мое настроение, потому что она, едва я уселась на нее, перекинув ей через круп сцепленные седельные сумки с необходимым мне барахлом, перед толпой провожавших меня адептов сделала эффектную свечку и рванула с места в галоп. И в таком ритме мы двигались всю дорогу к Ясневому Граду. Я чувствовала себя свободной от всего: от условностей, от переживаний, от земного притяжения наконец. Только я, легко несущаяся во весь опор Огневика и летящая под ее копытами дорога из бледно-розового мрамора.

Сама не знаю, как мне удалось найти эльфийскую Тропу. Я просто направила Огневику к тому месту, где в прошлый раз нам с Вольхой показывал Витала, и с помощью магии попыталась прочувствовать дорогу, ведущую к Ясневому Граду. И Тропа мне откликнулась!

Передо мной медленно, словно с натяжкой, сквозь землю стала пробиваться дорожка из уже знакомого розового мрамора. Я даже слегка удивилась — вот уж не думала, что смогу вызвать Тропу… Хотя, с моими-то способностями…

За день до сдачи госэкзамена меня к себе вызвал Учитель. Там он, не разглагольствуя и не скрывая мыслей высказал мне напрямую все, что он обо мне думал. Я знала, что Архимаг отличается от обычного, специализирующего на стихиях, тем, что он не привязан ни к одной из пяти основных стихий (то есть Пламени, Льда, Ветра, Земли и Смерти), и может легко и безболезненно, не испытывая особых энергетических затрат, переключаться с одной на другую. В этом и заключается их сила. Но редко, очень редко, в Белории рождаются маги, которые в состоянии объединять все пять стихий в одну. В стихию Духа. Такой маг, при условии должного образования и природного резерва, в принципе способен перевернуть весь мир. За всю историю Белории таких магов насчитывалось немногим более десятка, поэтому такие маги в Ковене ценились на вес истинного серебра — мифрила, самого прочного, легкого и дорогого металла в Белории и прилегающих государствах. А с учетом того, что последний маг, умевший управлять стихией Духа, умер еще до вампирской войны, то весть о маге Духа, недавно появившемся в Школе, всполошила бы весь Ковен. Поэтому Учитель, заранее обеспокоившийся моей судьбой в случае, если бы обо мне узнал Ковен, решился направить меня к эльфам. Почему, спрашивается? Да потому, что даже Межрасовый Ковен Магов не рискнул бы забрать меня у эльфов без моего согласия. К тому же Учитель признался, что у эльфийских магов я буду в большей безопасности, нежели у человеческих. Эльфы, в отличие от людей, не стремятся подчинить себе магию, то есть у них мне не придется беспокоиться о том, что я — маг Духа, тогда как с человеческих магов сдастся попытаться подчинить мое сознание, уничтожить мою индивидуальность, сделать из меня просто-напросто оружие. Эльфы о тебе позаботятся — сказал он мне тогда. Что ж, надеюсь, он окажется прав.

Я задумалась и очнулась только тогда, когда копыта Огневики застучали по мрамору Тропы. Ну надо же, эта охальница нашла ее без моей указки. Хотя… Она же адский аргамак. Своего рода сильф, только выведенный Темными Эльфами. Дроу. О них нам рассказывали на Разумных расах. О дроу говорили как о полумифической расе. На самом деле, люди толком не знали, были ли они вообще, а эльфы напрочь отказывались об этом говорить. В итоге единственное, что мы знали о дроу, так это то, что это эльфы, перешедшие на сторону тьмы, то есть вплотную занявшиеся магией смерти. Не той банальной некромантией, которой щеголяли все чернокнижники, а другой, высшей магией, благодаря которой дроу, по слухам, сумели обойти основной закон природы. А конкретно — тот самый, в котором говорилось, что все, что родилось, рано или поздно должно умереть. Дроу наплевали на этот закон, за что лесные эльфы предали их анафеме и изгнали со света солнечного. Поговаривают, что дроу не исчезли, и что сейчас они благополучно скрываются в глубоких пещерах Гребенчатых гор, где продолжают творить свои темные делишки. Вот так-то! Поэтому и лошадки у них мрачные получились. Но все-таки на диво красивые…

Увлеченная своими думами, я совершенно потеряла ощущение времени. Кажется, я даже задремала чуток, потому что очнулась только тогда, когда Огневика всхрапнула и затормозила. Я приоткрыла один глаз, и вздрогнула, увидев перед собой верхушки деревьев Ясневого Града, слабо светящуюся Тропу и десятка полтора недружелюбно настроенных эльфов с луками наизготовку, восседавших на сильфах. Я подняла голову, и тотчас по ряду эльфов прокатился вздох изумления. Они поспешно, даже несколько смущенно опустили луки, но убирать их не спешили.

Потом эльфы расступились и навстречу мне выехал Рин на своем серо-стальном сильфе с белоснежной, чуть отливающей серебристым блеском гривой. Рин пораженно переводил взгляд с меня на Огневику и обратно, при этом лицо эльфа принимало весьма озадаченное выражение. Наконец он вспомнил, что все еще держит в руке меч и, спохватившись, убрал его в ножны. Краем глаза я заметила, что окружавшие его эльфы последовали его примеру и слаженно попрятали оружие.

— Ну и что сие означает? Рин, если вы передумали брать меня на работу, то можно было так и сказать, а не устраивать показательное наступление эльфийского разведывательного отряда!

— Э-э-э… — только и сумел выдавить Рин. — Мы приняли тебя… за врага…

— Не поняла?! — искренне удивилась я. — Как это понимать? Встретили с оружием в руках, будто я… не знаю, мародер какой-то, а теперь говорите извините, обознались?!!!

— В данном случае — да! — Неожиданно рявкнул Рин. — Что, по-твоему, мы могли подумать?! По эльфийской Тропе на адском аргамаке приближается всадник с белыми волосами, причем лица не видно, а за спиной — эльфийский меч! Естественно мы подумали, что это разведчик дроу!

— Чеего?!!!! — На этот раз рявкнула уже я. — Выходит, у вас тут дроу шляются, а я ночью одна к вам еду, пребываю в полной уверенности, что мне ничего не грозит?! К тому же, я думала, что дроу не появлялись уже три тысячи лет, так с чего бы им появиться сейчас?

Рин опустил взгляд и замолчал. А меня внезапно осенила догадка.

— Так они вернулись?… И… Объявили вам войну?…

Рин не сказал ни слова, но по глазам эльфов за его за спиной я поняла, что да.

— И ты знал? — тихо спросила я, уже закипая.

Молчание.

Напряженное и звенящее.

Молчание, от которого закладывает уши и становится тяжело на душе.

— Ответь, ты знал, что дроу вернулись, когда ты прибыл за мной?

Молчание еще более сгустилось.

Наконец он поднял на меня свои карие с прозеленью глаза, в которых отразились и горечь, и чувство вины, и сказал всего лишь одно слово.

— Да.

У меня внутри что-то тренькнуло, словно со звоном лопнула туго натянутая струна.

Я подвела к нему Огневику.

Секунду глядела в глаза.

А потом я ударила его по щеке так, что у самой ладонь онемела.

Он не пытался остановить удар или хотя бы уклониться, хотя я точно знала, что он мог бы.

Если бы только захотел.

Но он не захотел. Он принял эту пощечину как должное. Как вполне заслуженное.

Я, больше не глядя на него, направила недовольно храпящую Огневику к Ясневому Граду.

Я чувствовала, что эльфы незримой тенью следуют за мной.

Охраняя меня.

И почему-то я точно знала, что он едет во главе отряда.

Потому что он тоже охранял меня.

Странно, но от этого ощущения я почувствовала себя еще более обманутой. Браслет Рина приятно холодил мое запястье, а по щекам у меня текли жгучие слезы обиды. Я сильнее сжала бока Огневики, и кобыла, ощущая мое состояние, перешла на галоп. В лицо ударил прохладный ночной ветер, который отвел волосы с лица и охладил пылающие щеки.

Оказавшись в Ясневом Граде, я направила Огневику на небольшой луг на востоке от поселений. Там я спешилась и, сняв с кобылы поклажу, создала себе прямо на земле уютную лежанку. Завернувшись в одеяло, я смотрела то на сверкающие где-то высоко в небе звезды, то на улегшуюся рядом со мной Огневику. От ее гривы и хвоста исходило слабенькое рыжевато-золотистое сияние, которое сразу же напомнило мне свечение перьев Финиста. Финист, птичка моя, как ты там, в Школе?… Скучаешь, наверно… Огневика взглянула на меня своим янтарным глазом и чуть слышно фыркнула.

— Знаешь, Огневика, ты права. Утро вечера мудренее. А то, что эльфы не дождутся меня сегодня ночью, так это ничего. В Ясневом Граде со мной ничего не случится, а Рин им сообщит, что со мной все в порядке…

Я замолчала, не желая говорить об этом хвыбнике крраматом. Странно, но я больше не злилась на него… Скорее, меня обижало то, что он солгал мне… Если бы… Хотя, нет. Я бы гхыр вернулась, если бы он позвал меня на очередное выяснение отношений эльфов с кем-то там…

И еще я точно знала, что если бы он сейчас попросил у меня прощения, то он бы его получил.

С этой мыслью я, утомленная сборами и последующей дорогой, моментально провалилась в сон…

… Проснулась я от того, что первые лучи солнца били мне в глаза. Я недовольно пошевелилась и попыталась поплотнее завернуться в одеяло. Ни гхыра. Оно почему-то оказалось очень коротким. Неужели заклинание распадается?… С этой мыслью я с огромным трудом приоткрыла один глаз и попыталась обозреть пространство.

Не вышло.

А все потому, что едва поднявшееся над горизонтом солнце ослепляла мои еще не проснувшиеся глаза. Чертыхнувшись, я потерла их и села. И тут же обнаружила, что я укрыта не одеялом, чьи изгрызенные остатки обнаружились неподалеку, а плотным темно-зеленым плащом. Знакомым таким… Сон окончательно покинул меня, и я огляделась вокруг уже более осмысленно.

И тут же наткнулась взглядом на спящего недалеко от меня Рина. Я от неожиданности подскочила и хотела уже было устроить разбор полетов, как вдруг заметила, что эльф положил рядом с правой рукой меч. Получается, он меня тут всю ночь охранял… Я улыбнулась про себя и решила отложить изощренную месть на потом. Хотя бы на после завтрака.

С этой мыслью я встала и, зябко кутаясь в плащ Рина, побрела умываться.

Умывшись водой из фляги и с помощью заклинания почистив зубы, я почувствовала себя готовой к новому дню, как вдруг совсем рядом раздалось пронзительное ржание. Выронив флягу, я с озадаченным видом смотрела на то, как за Огневикой по всему лугу гоняется Ирдис — серо-стальной сильф Рина. Я уже было хотела кинуться кобыле на помощь, как вдруг заметила некоторую игривость в их беге. Немного понаблюдав за лошадьми, я убедилась, что Огневика элементарно флиртует, то подпуская Ирдиса совсем близко, то убегая на другой конец луга. Вдоволь насмотревшись на резвящихся лошадей, я мысленно пожелала Огневики успеха, и, обернувшись в сторону Рина, вздрогнула, увидев, что эльф уже проснулся. Мало того, он стоял на расстоянии вытянутой руки от меня.

Внимательно присмотревшись, я увидела, что глаза у него красные от недосыпа — видимо, он заснул только перед самым рассветом, то есть не более двух часов назад. Его длинные черные волосы стали чуточку покороче с нашей последней встречи и сейчас доходили до середины спины. Весь вид его был каким-то… уставшим что ли… Волосы растрепаны, туника измята, шнуровка на груди распущена до половины, причем полшнурка оборвано… На щеке все еще был виден след моей руки… Я смотрела в его уставшие глаза, собственно ради которых я вернулась, и было мне очень не по себе. Проще говоря, мне было стыдно за свой поступок.

Секунду мы еще смотрели в глаза друг другу, а потом одновременно сказали:

— Прости меня…

Сказали и тут же рассмеялись, словно не было той стены недоверия и отчуждения, которая возникла между нами вчера. Я подобрала упавшую на землю флягу и с улыбкой протянула ее Рину. Тот, точно так же довольно улыбаясь, принял ее, и моментально извел всю воду на приведение своей драгоценной персоны в порядок. Наконец, когда эльф соизволил вернуть мне флягу, я многозначительно потрясла ее и выразительно взглянула на него. В ответ он улыбнулся еще шире и протянул мне руку. В знак примирения.

Я ломаться не стала.

После торжественного рукопожатия и ласкового напутствия Рина по поводу моей предстоящей работы на благо Ясневого Града, я сунула два пальца в рот и пронзительно засвистела. Огневика отозвалась сразу, и через пять секунд стояла передо мной навытяжку, как солдат на параде.

Слишком уж быстро она прискакала.

Так и есть — из зубов рыжей прохиндейки торчал обрывок моего многострадального одеяла…

Под моим мрачным взглядом Огневика смачно сплюнула обрывок на землю и с готовностью подставила мне бок, садись, мол…

В город я ехала под громогласный хохот Рина…

 

Глава 4. Работа — не эльф, в лес не убежит…

Если я думала, что у эльфов будет не жизнь, а сахар, то тут я крупно ошиблась. Начать с того, что эльфы ложились поздно, часа эдак в три ночи, а вставали через час после рассвета. Первые две недели они и меня пытались приучить к такому режиму, но им быстро надоело видеть злую и не выспавшуюся ведьму, которая запросто вместо легкого дождя над посевами могла наколдовать ливень с градом, поэтому меня оставили в покое и не будили в несусветную рань. Таким образом, был достигнут первый пункт взаимопонимания в таблице эльфы — ведьма. Вторая проблема заключалась в Огневике. Нахальная кобыла неделю бесцельно слонялась по городу, грызя все, что попадалось на зуб, а попадалось ох как многое… После того, как она сжевала парадную тунику властителя Миродиэля, я за гриву отвела ее на луг, где паслись сильфы, да там и оставила. Не скажу, что она была сильно этим недовольна — Ирдиса в то время никто не отменял…

Несмотря на все недостатки, в жизни у эльфов были большие преимущества. Во-первых, мне выделили собственный домик, тот самый, в котором я уже жила, впервые приехав в Ясневый Град (приезжая на каникулы, я останавливалась у Нимродиэль). Во-вторых, мне назначили весьма приличное жалование в 50 кладней, плюс премиальные за сверхнормативные заклинания, к тому же мне было презентовано бесплатное питание трижды в день в корчме на окраине города. После того, как я там побывала, я поняла, что место сие намного лучше, чем тот же самый Ретивый бычок, поскольку владельцем был полуэльф, который и к людям, и к эльфам относился в высшей степени лояльно, а следовательно, вполне дружелюбно. К тому же уровень обслуживания в Эльфийской сливе был на порядок выше, чем в весьма неплохих тавернах Стармина. В общем, я осталась весьма и весьма довольна.

К сожалению, обнаружились и проблем, вернее проблема. Я не умела, как эльфы, переходить из дома в дом, пользуясь подвесными мостами. В первое время я честно пыталась передвигаться таким образом, но после того, как я раза два срывалась и эльфам, находившимся внизу, приходилось меня ловить, дабы не осчастливить Ковен Магов безвременной кончиной мага Духа, я решила, что такой способ передвижения мне недоступен. Особенно после того, как мне как-то потребовалось перейти из своего домика в соседний, и, подойдя к мостику, я увидела, что под ним уже собрались эльфы во главе с Рином. Как я поняла — ловить меня, если я, потакая своей упрямости и не желая признавать, что человек — в любом случае не эльф, все-таки рискну перейти по мостику. Я все-таки перешла, предварительно зачаровав мостик таким образом, что как только я подходила к нему, он вытягивался в струнку и застывал намертво, становясь абсолютно неподвижным. Позже я зачаровала так ВСЕ мостики в Ясневом Граде, настроив их на застывание только тогда, когда к ним подходила я. Таким образом я еще раз доказала, что человек, возможно, все-таки не эльф, но благодаря магии знак приблизительного равенства все-таки возможен.

…В то утро меня пришли будить с рассветом. Видимо, случилось что-то экстраординарное, иначе бы эльфы не рискнули ко мне приставать с утра пораньше. В общем, проснулась я от того, что с меня безапелляционно сдернули одеяло. На это решился бы единственный эльф в Белории. Не открывая глаз, я пробормотала:

— Рин, будь другом, отвали на гхыр, а?

На что я услышала его ехидный голос:

— Давай, вставай, ведьма.

— Куда-а-а?… — промычала я, закрыв голову подушкой и пытаясь удержать остатки сна.

— Отрабатывать свой гонорар и полный пансион.

Ну вот, мне напомнили о долге. А у магов-практиков первая строка кодекса поведения совпадает с первой строчкой кодекса наемников, а конкретно: подписался на дело — изволь исполнять. Поэтому я, бормоча под нос тролльи ругательства, рассталась с мечтой поваляться в постели подольше и, с трудом приняв вертикальное положение, в одной ночной рубашке поплелась в угол комнаты, где со вчерашнего вечера стоял наполненный кувшин с водой, тазик и полотенце. Кое-как умывшись остывшей за ночь водой, я более-менее проснулась, и только тут вспомнила, что я в одной ночнушке, а Рин и не подумал выйти из комнаты. Более того, когда я повернулась к нему, горя праведным возмущением, то обнаружила, что эльф внаглую развалился на моей разворошенной постели и судя по всему дремал, блаженно прикрыв глаза. Такого хамства я не вытерпела, поэтому взглядом подняла в воздух тазик с водой, заставила его пересечь всю комнату и зависнуть в локте над лицом Рина. После этого я заставила край тазика слегка наклониться и вода тонкой струйкой пролилась прямо на лицо эльфа. Рин подскочил на кровати и одним отточенным движением бровей направил тазик в обратный полет. Я не сдавалась, и наполовину заполненный тазик завис посередине комнаты. Еще несколько секунд мы двигали его взад-вперед над полом комнаты, но потом это развлечение нам надоело, мы вспомнили о деле и тазик плавненько вернулся на свое законное место в углу комнаты.

Рин улыбнулся, рукавом туники вытер лицо и, отвесив мне шутовской поклон, издевательским тоном попросил меня соизволить одеться побыстрее, т. к. меня ждет властитель Миродиэль. Я в долгу не осталась, и изобразила реверанс, в виду отсутствия пышной юбки размахивая подолом ночнушки, попутно соображая, не сбежала ли Огневика из табуна. Решив, что все-таки нет — Ирдис был весьма значительной причиной, чтобы не планировать побег, я выразительным жестом посоветовала Рину убраться из комнаты добровольно, дабы дать сиятельной ведьме, то бишь мне, одеться и привести себя в порядок. Рин намек понял и ретировался, я же принялась рыться в шкафу в надежде отыскать что-нибудь более-менее приличное. Нет, я могла бы пойти в своем потертом дорожном костюме, мне никто и слова бы не сказал — настолько эльфы привыкли к моей манере одеваться, но мне самой было неприятно появляться среди элегантно одетых эльфов в костюме, оставлявшем желать лучшего…

— Гхыр, ну где же оно?!!! — Я уже начинала терять терпение, ища в недрах платяного шкафа наряд для официальных приемов, в первый же день выданный мне в качестве униформы с пожеланием видеть его на мне во время аудиенций у Властителя… Да только приемы эти проходили либо с рассветом, либо с закатом — традиция — с. Поэтому изумительное светло-зеленое платье цвета молодой листвы с изумрудной накидкой надевалось мной крайне редко. К тому же к нему прилагались туфли на каблуке в полпяди, на которых я хоть и держалась, но по крутым лестницам спускаться не решалась. Наконец платье было найдено (слава богу, что эльфийские ткани не требуют глажки!), более того, наконец-то надето, а накидка закреплена, как и положено, на плечах. Туфли я нашла почти сразу в том же шкафу.

В итоге, когда я вышла на порог дома, Рин даже перестал возмущаться, созерцая мою неземную красоту. Помимо туфлей и накидки к платью прилагался узкий ажурный серебряный обруч, который я нацепила поверх расчесанных волос. Несмотря на туфли, платье все равно достигало пола, поэтому я махнула рукой Рину, стоявшему у подножия ясеня, на котором располагалось мое жилище, и плавно левитировала прямо с порога дома на землю. Рин еще раз критически оглядел меня, не забыв ехидно прокомментировать, что мир определенно куда-то катиться, если уж даже я решила выглядеть как красивая девушка, а не как замученная своими обязанностями ведьма на службе у эльфов. Я в долгу не осталась и ответила, что ему не мешало бы взять с меня пример, но тут я увидела, что на нем одет точно такой же костюм, как и у меня, с поправкой на мужское направление. На мой изумленный взгляд он ответил, что он тоже является магом на службе у Властителя, следовательно, униформа у нас должна быть похожей.

Наконец мы прибыли к Залу Советов, который находился на открытой веранде дома, построенного на гигантском ясене. Оценив высоту подъема, мы с Рином, не сговариваясь, взялись за руки и телепортировались прямо на веранду, сразу же очутившись в центре внимания. Пока мы продвигались к месту, где обычно восседал Властитель, Рин уже успел обменяться приветствиями как минимум с двумя десятками эльфов, а у меня свело скулы от постоянного напряжения — улыбаться приходилось непривычно много. Наконец мы подошли к креслу, на котором восседал властитель Миродиэль, и синхронно поклонились ему. В ответ он склонил голову и жестом предложил нам сесть на кресла поменьше, полукругом стоявшие вокруг кресла Властителя. Я осмотрелась, и заметила, что на противоположной от нас стороне дуги сидит кто-то, с головы до ног закутанный в черный шелковый плащ с капюшоном, полностью скрывавшим лицо. Судя по всему, Рину эта скрытность тоже не понравилась, что он вскорости и озвучил:

— Властитель, у эльфов нет причин скрывать свое лицо. В Зал Советов мы приходим за помощью, поэтому здесь неуместно скрывать свой лик. За масками прячутся лишь враги.

— Элдариэн. — Голос Властителя был каким-то уставшим. — Твое требование вполне уместно. Поэтому я и просил вас всех прийти. — Он обернулся к фигуре, закутанной в плащ. — Ты можешь открыться. Находящиеся здесь сохранят твоей прибытие в тайне.

— Даже та человеческая женщина, что сидит рядом с твоим главным магом и советником, Властитель? — голос, раздавшийся из-под капюшона, был немного хриплым, но все равно приятным для слуха.

— Я ручаюсь за нее. Она тоже наш маг.

— Ну вы, эльфы, дожили — берете на службу людей. — С этими словами незнакомец снял капюшон, явив нашим взорам темную, почти черную кожу, янтарные глаза и белоснежные волосы. Эльфы дружно выдохнули, а я с любопытством рассматривала представителя полумифической расы Темных Эльфов. Дроу встал и издевательски поклонился присутствующим в Зале Советов эльфам. Взгляд его янтарных глаз скользнул по ним и задержался на мне, рассматривая мои белые волосы. Рин нахмурился, а дроу усмехнулся, блеснув белоснежными зубами, казавшимися еще белее на темном лице. Взгляды двух эльфов, темного и светлого, скрестились, полыхая скрытой яростью. Властитель же, как ни в чем не бывало, обратился к пришельцу.

— Назови свое имя и цель прибытия.

— Меня зовут Тардис. Я прибыл с миссией мира. — Дроу улыбнулся и подмигнул мне. — Мой Властитель направил меня с целью установить мирные отношения. Поэтому, — он протянул Миродиэлю свиток, запечатанный светло-серебристой печатью, — он присылает приглашение посетить наш Осто-Оира, Вечный Город, твоим послам.

Миродиэль сломал печать, расправил свиток, вчитался…

В Зале повисла тишина.

Властитель поднял глаза на Тардиса, отрываясь от чтения.

— Здесь написано, что если мы решимся направить послов, то одну кандидатуру ты вправе установить сам.

— Да. Мы сочли, что это будет вполне разумным первым шагом к установлению мира.

Властитель кивнул и продолжил чтение. Через некоторое время он свернул свиток и сказал:

— Ну что ж, я объявляю свое решение. Я считаю, что нам пора забыть былую вражду. И даже если мы не станем союзниками, то хотя бы не будем врагами.

Тардис склонил голову в знак согласия.

— Ты уже решил, кого установить послом, согласно сообщению?

— Да, Властитель Миродиэль.

— Назови же его. — Дроу улыбнулся и поправил.

— Ее. Я прошу, чтобы одним из послов от Ясневого Града была вон та человеческая женщина с белыми волосами.

В Зале повисло напряженное молчание. Меня же колотило от злости. Судя по взгляду Рина, он испытывал аналогичные чувства. Я уже открыла рот, чтобы высказать все, что я об этом всем думаю, но Рин опередил меня. Он встал и, обращаясь к Властителю, но глядя на Тардиса, произнес:

— Властитель Миродиэль. Алена Безмирная отправится в Осто-Оира только в моем сопровождении.

— Почему же, Элдариэн? — я тоже задавала себе этот вопрос, но когда услышала ответ, то едва удержалась от того, чтобы не упасть с кресла. Потому что Рин сказал совершенно невероятные слова.

— Потому что магичка Алена Безмирная — моя невеста.

Челюсть у меня все-таки отпала…

…Через час после того, как Рин умело отмазался от всех вопросов Властителя касательно нашей скоротечной помолвки, дроу был поселен в домике для гостей, а мы наконец-то добрались до выделенного мне дома, меня прорвало.

— Рин, какого гхыра ты затеял эту комедию с помолвкой?!! Ты что, не мог соврать как-нибудь поубедительнее??!! — зашипела я, едва оказавшись в комнате. — Додумался объявить меня своей невестой!! Да за всю историю Белории не было ни одного добровольного брака эльфа и человека! Ни одного!!!!

— Но мне же поверили. — непринужденно отмахнулся он. А я разозлилась еще больше.

— Вот это-то меня и настораживает больше всего. С чего бы они поверили тебе, особенно с учетом того, что ты недавно расторгнул помолвку с Нимродиэль?!

Он неопределенно пожал плечами. И вот тут-то меня посетила мысль, что здесь не все чисто. Слишком уж легко ему поверили.

Даже Властитель.

Я подошла к нему и, глядя на него снизу вверх, продолжила допрос с удвоенным энтузиазмом.

— Рин. Давай забудем об этой глупой шутке. Мы же с тобой друзья, верно? Объясни, зачем тебе понадобилось выставлять меня своей невестой, а?

Он тепло улыбнулся, глядя на меня своими карими глазами, в которых плясали отблески солнечного света, снопами врывавшихся в окно, и тихо сказал:

— Мне бы не разрешили сопровождать тебя, если бы на это не было серьезных причин. На первый взгляд их нет. В таком случае потребовать сопровождать тебя мог бы либо твой близкий кровный родственник, либо муж, либо тот, кто вскорости им станет.

Я смотрела в его глаза, все еще не понимая…

— Мы оба носим Браслеты Верности. Поэтому ты тоже вправе рассчитывать на мою помощь. Ты — мой друг. Я бы не доверил тебя никому, кроме себя. Или кроме того, кому верю, как самому себе. А дроу я не доверяю. Магов Духа в нашем мире почти не осталось. По крайней мере, из людей эта способность только у тебя. Из эльфов — у Властителя Миродиэля. У дроу таких магов, скорее всего, нет совсем. Я боюсь, что под видом мирного приглашения они попросту хотят перетянуть тебя на свою сторону. Или, в крайнем случае, устранить. Дело в том, что если вдруг разразиться война между эльфами и дроу, то у Ясневого Града будет значительное преимущество в качестве сразу двух магов Духа. Для сравнения скажу — два мага Духа в прошлом уничтожили большую часть демонов, пробившихся сквозь Ведьмин Круг в наш мир, в том числе демонов высшего порядка. Ты же за два с небольшим года пребывания здесь умудрилась в одиночку запечатать мощный Ведьмин Круг, при этом ухитрившись остаться в живых, уничтожила демона высшего порядка и вернула к нормальной жизни Ясневый Град. Это очень много для одного мага, к тому же человека.

Он улыбнулся еще шире и взял меня за руку.

— Понимаешь, я не отпущу тебя одну. И поэтому я поеду с тобой, и точка.

Я улыбнулась в ответ и нахально спросила:

— Выходит, мои способности выше твоих?

Он, не переставая улыбаться, ответил:

— Теоретически. А практически — с твоим образом жизни шансов, чтобы дожить до того момента, когда твои способности превысят мои, у тебя практически нет.

— Нахальный, несносный и невыносимый эльф!!

— Да. Только ты забыла сказать, что я еще прекрасный и обаятельный.

Ответом на сие высокомерное заявление была метко пущенная с помощью левитации подушка. Рин привычно отфутболил ее на место с помощью встречного заклинания. Таким образом, обмен любезностями был завершен, и я с чувством выполненного долга отправилась собирать вещи для высадки на территорию потенциального противника, то бишь Осто-Оира.

Я уже рылась в шкафу в поисках дорожной одежды и меча, когда Рин окликнул меня.

Я обернулась.

Эльф стоял в дверях, картинно прислонившись к косяку. Если бы я его не знала, то непременно в открытую бы залюбовалась им. А так приходилось любоваться украдкой…

— Алена… Насчет твоих слов по поводу того, что в Белории нет случаев, когда эльфы и люди заключали добровольные браки… — Он красивым жестом отбросил с лица прядь длинных черных волос. — Откуда же тогда, по-твоему, взялись полуэльфы-полулюди, которых в Белории гораздо больше, чем надо?

С этими словами этот интриган эльфийского разлива вышел за порог, аккуратно прикрыв за собой дверь, а я уселась на пол прямо там, где стояла, еще больше утвердившись в своем мнении о том, что здесь все гораздо больше, чем просто нечисто…

 

Глава 5. О том, как дипломатическая миссия может оказаться опасной для жизни или тараканьи бега по-ведьмински

… И вот опять я стою у подножия Гребенчатых Гор. Но только с той разницей, что Огневика — не Малинка, и взбирается по предложенным ей кручам не хуже горного козла. Если с Малинкой мне приходилось чертыхаться и спешиваться каждые пятнадцать минут, выковыривая очередной камешек, застрявший под подковой, то с Огневикой мне приходилось вцепляться в ее гриву крепче клеща, закрывать глаза и молиться всем богам сразу, потому что эта паршивка, оказывается, обладала феноменальным талантом. Она запросто могла перепрыгнуть саженную пропасть гхыр знает какой глубины, поэтому я решила, что как только окажусь на твердой земле, то непременно научу эту заразу, как иногда просто необходимо идти в обход…

Мы подъезжали к Осто-Оира — об этом нам только что сообщил Тардис, при этом высказав надежду, что он вот-вот будет дома. Я вздохнула, и направила Огневику за огромным адским аргамаком Тардиса. Как дроу умудрялся управляться с этим злющим черным жеребцом — ума не приложу. Выше Огневики на целый локоть, он отличался ярко-красной гривой (вместо огненно-рыжей у Огневики) и оранжевыми глазами, в которых, как мне иногда казалось, блестели отблески невидимого пламени. Огневика храпела и упорно отказывалась приближаться к жеребцу Тардиса, предпочитая держаться рядом с Ирдисом. Что и говорить, такому соседству я была рада намного больше. В итоге за Тардисом поехал Витала на своем серебристом сильфе, а Нимродиэль, тоже упросившая Властителя отправить и ее с нами, ехала замыкающей. Вот так, почти в полном молчании, изредка нарушаемом незначительными фразами, мы подъехали к Осто-Оира. Тардис остановился перед отвесной стеной одного из горных хребтов и, сделав широкий жест рукой, ехидно прокомментировал:

— Перед вами — вход в Вечный Город. Прошу. — Он спешился и, сделав эффектную отмашку рукой, поклонился нам.

Я озвучила общее мнение:

— Я что, чего-то не понимаю? И где же вход?

Тардис улыбнулся, и, повернувшись лицом к скале, сложил ладони лодочкой и начал что-то быстро нашептывать. Итогом стало то, что со сложенных ладоней ручейком заструилась магия, собираясь прямо в воздухе в маленькое озерцо. Это озерцо магии выплеснулось на скалу, и прямо на глазах прочная гранитная стена начала светлеть, становясь все более прозрачной, и менее чем через минуту мы стояли перед круглым входом внутрь скалы. Тардис взял своего жеребца под уздцы и первым вошел внутрь скалы. Мы, переглянувшись, спешились и решили последовать его примеру. Первыми шли Нимродиэль и Витала, за ними — мы с Рином. Но стоило только Огневики переступить порог входа и отойти от него на локоть, как скала моментально потемнела. Мне не требовалось даже возвращаться, чтобы понять, что вход намертво запечатан. Слева подал голос Рин:

— Тардис! Это что, ловушка?

— Не надейся, эльф. — Тардис вынырнул из мрака в локте от меня, поэтому мне понадобилось все самообладание, чтобы не шарахнуться от него. Дроу взглянул на меня своими светящимися во тьме янтарными глазами, и продолжил. — Леди Алена — слишком большая драгоценность, чтобы позволить ей сгинуть бесследно.

— Тардис! — Я сделала легкий пасс рукой и перед лицом дроу вспыхнул яркий светлячок пульсара. Он рефлекторно отшатнулся, прикрыв глаза, настроенные на ночное зрение, от яркого света пульсара. — Если хочешь звать меня уважительно, то зови госпожа ведьма. Но лучше — просто Алена. Я не привыкла к обращению на вы — оно подразумевает уважение, которое у тебя по отношению ко мне не выработалось. И сомневаюсь, что когда-нибудь выработается. По этой же причине я буду звать тебя на ты. Нравиться тебе это или нет.

Тардиса перекосило и он тихо, с угрожающими нотками в голосе, произнес:

— Ты много на себя берешь, ведьма.

— Не меньше, чем должна, будучи официальным послом Ясневого Града. Если я тебя не устраивала, не гхыр было назначать меня на эту должность. Которая, кстати, мне на гхыр была не нужна. Так что терпи. — Я сладенько — гаденько улыбнулась. — Или отправляй меня домой. В Ясневый Град.

По его лицу я увидела, что сделать он этого попросту не может. Судя по всему, ему было приказано доставить меня в Осто-Оира не просто живой, но еще и невредимой, да к тому же в благодушном настроении. Поэтому пересилив себя, дроу легонько поклонился мне, с трудом протолкнув через плотно стиснутые зубы:

— Как пожелает… ГОСПОЖА ВЕДЬМА.

Я пожала плечами — зови как хочешь, мне все равно. Тардис развернулся на месте и, взяв жеребца под уздцы, быстро повел нас по запутанной системе туннелей. Идя за ним, я смотрела на его напряженную спину, почти скрытую за длинными белыми волосами, спускавшимися ниже талии, и помимо желания думала, что дай ему волю — он убьет меня на месте. Невзирая на приказ. Но я была не одна — со мной были друзья, за которых я отдам жизнь, и которые, я была в этом уверена, без колебаний сделают то же самое для меня. Поэтому я без страха следовала за дроу в глубь Гребенчатых Гор.

Внезапно Тардис остановился и тихо сказал:

— Отсюда начинается граница Осто-Оира. Вечного Города.

Я заметила, что свет в туннеле стал ярче, не меняя, впрочем, своего бледно-розового цвета. Осто-Оира вынырнул внезапно. Только что мы шли по коридору, прорубленном в скале, и вот — мы уже стоим на краю обрыва, а внизу раскинулся удивительно красивый Осто-Оира. Я ахнула, не в силах сдержать восхищения. Возможно, Темные Эльфы и использовали вовсю магию смерти, но город они построили удивительный.

Осто- Оира сиял.

Он сиял глубоким чуть розоватым светом. Свет, казалось, шел отовсюду — от стен, от пола, от потолка гигантской пещеры, дома казались вырезанными из огромных кристаллов аметиста и хрусталя, некоторые имели такую причудливую форму, что казалось, что эти дома выросли сами, точно так же, как растут кристаллы. Кристаллы необычной, бледно-розовой окраски, росли повсюду из пола и стен пещеры, образуя грозди, розетки, а в некоторых местах — нечто походившее на деревья. Когда мы подошли ближе, то выяснилось, что необычный бледно-розовый свет, озаряющий Осто-Оира, идет именно от них. Пока Тардис вел нас по улицам Вечного Города, я молча впитывала красоты подземного чуда природы и искусства, а когда он наконец-то остановился перед домом, напоминавшим хрустальную розетку, я не выдержала, и вовсю сияя эмоциями, восторженно сказала:

— Тардис… Этот город… Весь ваш мир… Знаешь, что бы про вас, дроу, не говорили, я хочу сказать, что такого чуда нигде больше нет. И никогда не будет. И теперь я готова бороться за то, чтобы между Ясневым Градом и Осто-Оира был мир. Потому что существа, сумевшие создать такое великолепие, не могут быть олицетворением зла. Зло ничего не создает, не созидает. Зло в состоянии только разрушать. Теперь я думаю, что у дроу просто иной взгляд на вещи… Но ведь каждый смотрит на мир со своей точки зрения… и не обязательно она совпадает с общепринятой…

Когда я замолкла, Тардис внимательно смотрел на меня, словно желая что-то прочесть на моем лице, увидеть что-то в глазах… Не знаю, удалось ли это ему, но пристальный взгляд его янтарных глаз чуточку потеплел, и он, поклонившись мне, тихо ответил:

— Теперь я верю слухам, что вы прибыли из мира, не похожего на наш. Вы думаете совсем иначе, чем…

— Чем кто?

Он отмахнулся.

— Не важно. Алена, я рад приветствовать тебя в Осто-Оира. Чувствуй себя, как дома.

Он улыбнулся и, вскочив на аргамака, удалился, оставив меня в глубоком ступоре. Выходит, здесь тоже знают, что я из другого мира. Хороши затворнички. Все-то они знают. С этими мыслями я оправилась отвоевывать у Нимродиэль право на внеочередное пользование самой удобной и желательно, самой широкой кроватью… Признаюсь, что после долгих баталий эльфийка сдалась и мне досталась комната на втором этаже со всеми удобствами. Добредя до нее, я не замедлила воспользоваться с таким трудом завоеванным трофеем, а именно — я, послав к лешему всех и вся часов на восемь, завалилась спать…

… Поспать мне, разумеется, не дали. Сначала ко мне в комнату заявилась Нимродиэль и начала меня безжалостно трясти. После того, как я, не открывая глаз, послала ее к лешему, эльфийка разразилась такой серией эпитетов на тролльем, что я восхищенно открыла оба глаза и даже приняла сидячее положение, а после того, как Нимродиэль выговорилась, я даже нашла в себе силы поаплодировать. Эльфийка без церемоний совсем не элегантно хлопнулась рядом со мной на кровать, едва не придавив мои ноги, которые я, по счастью, успела убрать, и начала выливать на мою голову последние новости.

Оказывается, спала я не так уж и мало — часов шесть, не меньше, поэтому она и рискнула пойти меня будить. Второй причиной, повлекшей за собой мое пробуждение, было приглашение на приватную встречу с местным Властителем, доставленное Тардисом с полчаса назад. Поскольку Рин наотрез отказался отпускать меня одну, а Тардис настаивал на том, что, мол, беседа будет с глазу на глаз, и охраны-то рядом с Властителем не будет и т. д. и т. п. В общем, они сошлись на том, что Рин идет со мной, а Тардис нас сопровождает. Но дальше дверей в помещение, где меня будет ожидать Властитель Осто-Оира, они оба не идут. Будут стоять на стреме, пока мы с ихним Властителем будем вести разговоры за жизнь за чашкой чая… И сейчас они оба, ругая мою нерасторопность на все лады, стоят внизу, ожидая, когда я соизволю проснуться, привести себя в порядок и последовать по назначенному маршруту…

…С помощью эльфийки я собралась за рекордное для меня время — всего за каких-то пять минут. За всю свою жизнь я собиралась с такой скоростью только однажды — мы тогда я Лялькой опаздывали на госэкзамен в Школе… В общем, когда я, одетая в эльфийскую темно-зеленую походную одежду, показалась на пороге дома, Тардис с Рином спокойно что-то обсуждали. Что ни говори, я перемывание косточек женщинам здорово сближает мужчин всех рас. Заметили они меня почти сразу, что не помешало им одновременно начинать осыпать меня пока что пристойными эпитетами на пока еще Всеобщем. В ответ я мрачно взглянула исподлобья на них обоих и многозначительно материализовала в ладонях сразу две довольно слабенькие шаровые молнии. Тем, кто не учился в Школе — объясню. Такими молниями обожали швыряться друг друга адепты — они настолько слабенькие, что схлопотавший такую молнию обычно подскакивает на месте от весьма болезненного, но практически безвредного удара током. То есть больно, неприятно, но не настолько, чтобы бежать к наставнику с воплем Он (она) хотел(а) меня убить!!!!. Судя по всему, лет триста назад Рин учился в Школе, потому что словесный поток с его стороны моментально прекратился. Со стороны Тардиса — несколько позже, когда он узрел мрачное выражение моих глаз с дополнительными аргументами в виде шаровых молний, уютно лежавших в моих ладонях. Аргументы перевесили, и дроу, вскочив на спину своего аргамака, махнул рукой, задавая нам направление. Мы с Рином переглянулись и, вскочив на своих лошадей, последовали за ним.

Ехали мы недолго, но если учитывать скорость, с которой передвигались наши не совсем обычные лошади, расстояние могло оказаться приличным. В общем, остановились мы перед небольшим двухэтажным домом, встроенным из различных сортов аметиста, оттенки которого колебались от светло-розового до густо-фиолетового. Тардис спешился, мы последовали его примеру. Дроу подошел к двери, взмахнул рукой и она словно растворилась. Я, немного поколебавшись для приличия, вошла.

Дверь за мной тотчас восстановилась, превратившись в цельный кусок аметиста.

Помещение заполнял бледно-розовый свет, который ярко освещал всю комнату, но скрывал в тени трон, поставленный у дальней стены. Я попробовала создать пульсар, но к моему удивлению, у меня ничего не вышло. Просканировав себя, я поняла, что внутри аметистового дома блокируется магическое поле, окружавшее каждого, у кого были способности к волшбе. Это плохо, потому что основным резервом я воспользоваться не могла. Но ауру заблокировать нельзя, поэтому совсем уж беззащитной я в любом случае не буду. Это уже хорошо. Хорошим открытием было также то, что я предусмотрительно захватила с собой зачарованный эльфийский меч, и судя по тому, что меня не разоружили, его либо не заметили (что вряд ли), либо не сочли меня серьезным противником на мечах (что скорее всего). Поэтому я, не ожидая, пока со мной соизволят поговорить, откашлялась и воззвала:

— Эй, тут есть кто-нибудь???!!!

Ответ пришел незамедлительно.

— Ну, зачем же так кричать, леди Алена? Я вас прекрасно слышу.

С этими словами свет в зале стал чуточку ярче, и я сумела разглядеть мужскую фигуру, вольготно расположившуюся на троне. Лицо по-прежнему было скрыто в тени, но то, что предлагалось моему взору, было выше всяких похвал. Я даже хотела поаплодировать, но вовремя передумала — все повелители неважно какой расы обладают чувством собственного превосходства над простыми смертным, к которым причислялись все подданные, поэтому злить Властителя Осто-Оира, с которым предполагалось установить дипломатические отношения, было в высшей степени неумно. Поэтому я заткнула фонтан ехидных комментариев и постаралась разглядывать Властителя с видом молчаливого восхищения. А восхититься было чем. Судя по всему, Властитель был ростом не ниже Рина (а тому я была макушкой по подбородок), черные обтягивающие брюки в сочетании с свободной рубашкой из черного шелка, распахнутой почти до пояса и длинными белоснежными волосами создавали загадочный эротический образ, который погрузил меня в некоторые сомнения о его реальности — слишком уж театрально все выглядело. Нет слов, Властитель умел произвести впечатление, но за то время, пока я зналась с эльфами, эти попытки произвести впечатление не оказывали на меня должного эффекта.

Тем временем Властитель соизволил переменить позу (На оголенной темной коже груди блеснул серебряный круглый медальон, а белые волосы плавно заскользили по шелку рубашки. Это должно было выглядеть эффектно, но меня передернуло от подобной дешевой театральщины.) и решился-таки выдвинуть свое лицо из мрака.

Ну- у… Что я могла сказать…

На узком лице Властителя огнем горели глаза цвета темного янтаря, черные густые брови резко контрастировали с белоснежными волосами, высокий лоб, четко очерченные скулы… В общем, довольно красивое лицо, но его портило жесткое, почти жестокое выражение глаз. Так хищник смотрит на жертву, которая неподвижно застыла перед ним, загипнотизированная его взглядом… Янтарные глаза и вправду гипнотизировали, потому как дроу внезапно оказался на расстоянии вытянутой руки от меня. Я шарахнулась в сторону, лихорадочно соображая, как же он проделал сей фокус, не прибегая к магии, а Властитель, слегка откинув голову назад, громогласно расхохотался. Я вспылила.

— Что-то смешное увидели? Так поделитесь радостью — вместе посмеемся.

Смех резко оборвался и Властитель мягким скользящим шагом двинулся ко мне.

— Алена, вы очаровательны. Вы обладаете смелостью и довольно острым языком. К тому же невероятные способности к магии… Вы ведь маг Духа?

— Допустим. — Осторожно ответила я. Происходящее начало мне активно не нравиться. Что-то тут было нечисто. А Властитель, словно не слыша меня, продолжил:

— Я думаю, вы… ты, Алена, будешь идеальной кандидатурой.

— Кандидатурой на что?

— На место рядом со мной.

Наверное, на лице у меня недоумение прописалось заглавными буквами, потому как Властитель уточнил.

— Я предлагаю тебе стать правительницей Осто-Оира. Моей женой.

От этого заявления я впала в совершеннейший ступор и, пока я приходила в себя и подбирала слова для достойного ответа, Властитель выудил откуда-то круглый браслет, похожий на браслет, который мне надел Рин, только браслет Властителя был сделан из какого-то красноватого металла и попытался надеть его мне на правую руку. Я очнулась и попыталась выдернуть ладонь. Гхыра с два! Дроу держал запястье словно тисками. Секунда — и красноватый браслет оказался надетым на мою руку, чуть ниже браслета Рина. Вот тут-то меня прорвало:

— Эй, что за фокусы??!!

А этот гхыров хвыбник рассмеялся и попытался прижать меня к себе:

— Не сопротивляйся, Алена. На тебе мой Браслет Верности. Теперь ты официально — моя невеста. А вскоре будешь жена!

— Гхыр тебе, а не жена!! — Я распалилась и, применив ауру, телепортировалась из рук дроу на другой конец залы. Изумление, проступившее на его лице, было приятно донельзя.

— Как ты это сделала?? В этом зале не действует ни одна магия!!

Я расхохоталась.

— Ты не знал, что законы магии писаны не для меня! Я не только маг Духа. Я из другого мира, поэтому я в состоянии обойти законы вашего.

— Потрясающе… — ошеломленно прошептал он. Потом он возвысил голос. — Но так, или иначе, ты останешься здесь. Мой браслет на тебе, поэтому ты не покинешь Осто-Оира.

В ответ я честно высказала все, что я о нем думаю.

На тролльем, разумеется.

Пока Властитель переваривал нанесенное ему оскорбление, я засучила рукав, пытаясь снять его дурацкий браслет. В этот момент браслет Рина съехал вниз по руке…

Прикоснулся к красноватому браслету…

И тут же на серебряном браслете ослепительным белым огнем вспыхнули непонятные мне надписи на эльфийском языке.

Дроу сдавленно охнул, а его браслет на моем запястье засиял оранжевым огнем и стек с руки струйкой расплавленного металла, не причинив ни малейшего вреда коже…

Браслет Рина потух и в зале ощутимо потемнело.

Властитель молча стоял с каким-то опустошенным выражением лица. Всю его самоуверенность словно ветром сдуло — теперь передо мной стоял просто разочаровавшийся и растерявший уверенность в себе мужчина. Уже не замечая меня, он медленно прошествовал в конец зала, где с видом неизбывной скорби опустился на трон.

Откровенно говоря, мне стало его жалко.

Я подошла к нему и уселась прямо на ступеньки рядом с троном.

Он посмотрел на меня и как-то грустно улыбнулся.

— Значит, это правда.

— Что именно? — Он указал на мое запястье, где тускло блестел браслет Рина.

— Ты уже принадлежишь другому. — Я удивленно посмотрела сначала на него, потом на браслет.

— Ты ничего не путаешь…

— Дезмонд.

— Дезмонд. — Согласилась я. — Так вот, Дезмонд. Мне этот браслет был подарен в благодарность за спасение моим… в общем, одним эльфом.

— Случайно не тем черноволосым, с которым ты приехала?

Я кивнула.

— Им самым. — Дезмонд внезапно рассмеялся, откинувшись на спинку кресла. Отсмеявшись, он неожиданно серьезно посмотрел на меня.

— Похоже, светлые и честные эльфы на деле не такие уж и честные. Тот, кто подарил его тебе, называл свое Истинное Имя? — Я кивнула, еще больше подозревая его в том… что он говорит правду…

— Отлично. А ты ему называла свое?

Я кивнула еще раз.

— Так вот, Алена. Браслет этот надевается один раз. После чего его нельзя ни снять, ни надеть еще один. Что происходит с другим браслетом, ты уже видела. — Он кивнул в сторону медленно остывающей лужицы металла на каменном полу. — Но этот браслет означает не дружбу. Это сродни обручальному кольцу у людей. На браслете есть надпись, прочитать которую обязан был тот, кто его надевает. Он говорил тебе что-нибудь на эльфийском?

— Да. — Я честно пыталась вспомнить, что именно, но память напрочь отказывалась выдать требуемую информацию. — Только я не помню, что именно.

— Конечно… По-моему, у светлых эльфов фраза должна быть следующей: Io telpe nin fea tir nie fea, indo nin — nie indo. Kuilie nin — nie. Ni janna nie, fea nin, hrave nin, serke nin. An oura qvetta nie. В переводе на Всеобщий это означает: Я серебром соединяю свою душу с твоей душой, сердце мое — с твоим сердцем. Жизнь моя — твоя. Я вручаю тебе душу свою, дыхание мое, кровь мою. И так будет всегда. Конечно, это приблизительный перевод, но смысл, я думаю, ясен. В эту фразу обычно вплетаются Истинные имена, но это уже детали… Эй, Алена! — Он помахал раскрытой ладонью перед моим остекленевшим взглядом, но я не отреагировала. Ничего себе, поблагодарил!!!! Ворра та кындык, гхыр бы его побрал!!!!!!!!

Ярость стремительно набирала обороты, особенно после того, как Дезмонд как бы случайно обронил, что браслет — это всего лишь символ нерушимых уз между светлым эльфом и его избранницей. По мере того, как Узы крепнут, соединенные ими начинают чувствовать друг друга на расстоянии, осуществлять горе и радость друг друга, а при наличии у обоих магических способностей — читать мысли друг друга без усилий и энергетических затрат. Дезмонд все говорил, а внутри меня копился сгусток жгучей ярости, который срочно необходимо было выплеснуть, и желательно на того, кто этого заслуживал.

Так вот почему Рину так легко поверили насчет помолвки.

Потому, что ТАК ОНО И БЫЛО!

Ведь Рин носил точно такой же Браслет Верности.

Эмоции мои ощущает, говорите?!!

Щас проверим!!!!

С тихим рыком Рин, убью на гхыр, и суд меня оправдает!!! я строевым шагом направилась к двери (Кристалл, заменявший его, предусмотрительно исчез. Видимо, Властитель не рискнул задерживать меня — ему тоже жить хотелось… И желательно не калекой!) и, вылетев на улицу, с нарастающим бешенством поняла, что Дезмонд не соврал насчет Уз. Рина и след простыл.

Все правильно, волну почти неконтролируемой ярости можно было засечь и неискушенному в Узах адепту Школы, а уж Рин… Ну, он-то сразу почуял неладное, и решил отсидеться, пока гроза не пройдет стороной. Ни гхыра. Все равно найду! С этой кровожадной мыслью я отправилась на поиски. Ярость и жажда мщения заполнила меня снизу доверху, именно поэтому я не заметила, как прямо под моими ногами открылось телепортационное окошко, в которое я благополучно с воплем провалилась…

Очутилась я в какой-то пещере, где пахло сыростью, змеями и чем-то противно-кислым. Так обычно пахло на наших занятиях по алхимии, но чем мне это грозило, я, как не старалась, вспомнить не могла. Решив, что в кромешной тьме действовать вредно для здоровья, я щелкнула пальцами и под потолком пещеры загорелся светлячок пульсара…

А в дальнем, неосвещенном углу пещеры что-то зашевелилось…

Я замерла, как мышь, узревшая перед собой кота…

В темноте один за другим зажглось десять зеленоватых огней размером с донышко от плошки…

Пахнуло кислой вонью, а я с ужасом вспомнила, откуда мне знаком этот запах.

Так пахла кислота, выделяемая болотной гидрой!!!

Вот гхыр, влипла так влипла!!!

Гидра медленно развернула в мою сторону все пять голов и издала пронзительный звук, нечто среднее между шипением и визгом. Я начала медленно отступать в сторону ближайшего туннеля, а гидра тем временем выдвинулась в круг света, излучаемый позабытым пульсаром.

У меня похолодело внутри — гидра по размерам была не меньше дракона. Отсюда вывод — это гигантская болотная гидра, невесть как очутившаяся в катакомбах под Осто-Оира. Гхыр, кто же додумался ее сюда притащить???

Гидра медленно приближалась, я отступала, попутно лихорадочно вспоминая все, что знала о гидрах. Так, гидры бояться огня, значит, надо использовать магию огня, с этим все ясно. Плохо то, что гигантские гидры почти не встречаются, поэтому они мало изучены… Значит, будем вспоминать все, что знаем про гидру обыкновенную. Имеется пять голов, из них четыре плюются весьма едкой кислотой, а одна — сильным нервно-паралитическим ядом, который, впрочем, не смертелен — он просто парализует жертву на некоторое время и дает возможности сравнительно небольшой гидре выйти победительницей из сражения с более крупным противником… Но здесь, принимая во внимание размеры гидры, можно предположить, что яд окажется смертельным… Имрюк, причем полный!!!

Я уже почти скрылась в туннеле, как вдруг гидра взвизгнула и прицельно плюнула в меня кислотой. Я увернулась и, бросив мимолетный взгляд на то место, где я только что стояла, содрогнулась — камень выглядел так, словно на него пролилась кипящая лава. Не теряя времени, я развернулась и стрелой рванула по туннелю. Гидра — за мной, с трудом протискиваясь в сравнительно невысокий туннель. На мое счастье, она оказалась весьма медлительной, да и небольшой туннель способствовал тому, чтобы я, пробежав сотни три локтей, смогла сравнительно легко оторваться от нее и перевести дух. Внезапно в голове зазвучал голос Рина.

Алена, где ты?? Что случилось?? Я чувствую твой страх, чего ты так боишься???

Гигантской болотной гидры, гхыр бы ее побрал!!!

Какой гидры???

Тебе дать ее полную характеристику? Может, предложить ей анкету заполнить?… Вот черт!!

Я кувырком ушла от очередной струи кислоты, оплавившей стену за моей спиной, вскочила с пола и побежала вперед по туннелю, петляя как заяц. Сквозь шум крови в ушах пробился голос Рина:

Где ты?!!

Понятия не имею!!! В каких-то туннелях!!

Телепортируйся на поверхность!!

Не могу. Видишь ли, в данный момент меня и разъяренную гидру разделяет в лучшем случае полторы сотни локтей, я не успею телепортироваться! К тому же эта хвыба еще и кислотой на приличное расстояние плюется!

Даже сквозь расстояние я ощутила охватившее Рина отчаяние. Но думать об этом было некогда — пол становился все более неровным, бежать стало труднее, а я уже выдыхалась. В отчаянии я взглянула на не в пример более гладкий потолок и пожалела, что я не могу передвигаться по нему, как вдруг гидра сделала резкий рывок вперед и ее полторы сотни зубов на крайней правой голове клацнули в двух локтях от меня. Я взвизгнула и от испуга попыталась побежать прямо по стенке. К моему огромнейшему удивлению, фокус удался, видимо, благодаря магии, более того, от очередного плевка кислотой я, как шуганутый брошенной тапкой таракан, рванула зигзагами по стене и оказалась на потолке, по которому со всей возможной прытью побежала в более узкое боковой ответвление. Гидра отстала, но плеваться стала не в пример чаще и прицельней. Пару раз она почти попадала в меня, но, видимо, коли жить захочется, не так извернешься, поэтому я продолжила тараканьи бега по-ведьмински от окончательно озверевшей гидры, бормоча себе под нос:

— Вот хвыба имрюкнутая… задолбала, мамырц ее хвати… Аленки на такие пробежки не рассчитаны-ы-ы!!!! Скотина тупая!!! — заорала я, когда гидра, вписываясь в поворот, так долбанула стенку своей тушей, что я чуть не свалилась с потолка прямо ей в зубы. Свет впереди стал ярче — до того приходилось пользоваться летящим передо мной пульсаром, освещающим дорогу.

Через секунду я запустила вперед поисковый импульс и с ужасом обнаружила, что впереди — громадный зал, где я моментально свалюсь с потолка, к тому же гидра не будет стеснена стенами туннеля, поэтому сможет двигаться не в пример шустрее. Короче, хана мне! С этими мыслями я уже хотела развернуться, дабы дать гидре последний бой, как вдруг на фоне неровного круга света появились две фигуры, в одной из которых я каким-то неведомым чувством опознала Рина.

Вот теперь можно и побороться! Я из последних сил увеличила скорость и во весь голос проорала:

— Рин!!! Обрушь туннель на гхыр!!!! Рушь его!!!! Скорее!!!

Не представляю, что с ним было при виде следующей картины — хрипящая и растрепанная ведьма из последних сил несется по потолку узкого туннеля, озаряемая светом нервно мечущегося пульсара, а за ней с шипением и визгом несется что-то огромное с десятком ярко горящих зеленых глаз. Я подбежала к краю резко обрывающегося потолка, когда за моей спиной ударили один за другим четыре боевых пульсара, и потолок осыпался крупными кусками, намертво замуровав туннель. Заклинание выдохлось и я, из последних сил сделав прыжок вперед, полетела на пол…

Все- таки меня поймали. Точнее, поймал.

Я открыла глаза и увидела янтарные глаза Тардиса на темном лице и белые растрепанные волосы. Похоже, это он поймал меня в конце этой бешеной гонки, в то время, как Рин зачаровывал туннель, в котором, судя по звукам глухих ударов, билась разъяренная и, по-видимому, невредимая гидра. В глазах все плыло и темнело, воздуха не хватало, поэтому я хрипела, втягивая живительный кислород через судорожно раскрытый рот. Сердце стучало, как сумасшедшее, отдаваясь резкой болью в груди, пот каплями стекал по лбу, а я все никак не могла прийти в себя. Где-то на грани сознания я слышала тревожный голос Рина:

— Алена, дыши, слышишь, дыши!! Успокойся, сосредоточься на дыхании… — На мокрый лоб опустилась чья-то прохладная ладонь, и мне сразу полегчало. Боль в груди утихла, а воздух наконец-то стал свободно проходить в легкие. Я открыла глаза и увидела склонившегося надо мной Рина. Он держал ладонь на моем лбу и вливал в меня свою целебную энергию. Лечить с помощью магии могут все маги, но только эльфы в состоянии поделиться своей жизненной силой, благодаря которой они в состоянии исцелить даже от смертельной раны. Рин убрал ладонь и, поддерживаемая им, я смогла сесть.

И первым делом наткнулась на встревоженный взгляд его карих с прозеленью глаз. Он нежно убрал спутанные волосы с моего лица и тихо спросил:

— Ты как?

— Жить буду. — Буркнула я, отталкивая его руку и вставая. В глазах потемнело от резкого движения, я покачнулась, но устояла. Рин бросился ко мне, но я, предостерегающе подняв руку, остановила его…

Сделала пару шагов…

Плечо пронзила резкая боль, сразу сменившая онемением…

Я резко дернула за плащ, отдирая его от плеча и с ужасом обнаружила, что весь рукав от локтя и выше был заляпан зеленоватым ядом гидры, который уже успел на плече разъесть ткань и впитаться в кожу…

Ноги резко ослабли и я со стоном упала на колени…

Левая сторона тела уже онемела, рука повисла безжизненной плетью и я упала на руки подбежавшего Рина. С трудом разлепив уже начавшие неметь губы, я прошептала:

— Рин… Это яд… гигантской гидры… по-моему, он смертелен…

Последнее, что я помнила, до того, как плавно погрузиться в кромешную тьму, это его глаза…

Карие с прозеленью…

 

Глава 6. Предательство в Вечном городе

Первым ощущением после пробуждения была головная боль. Не открывая глаз, а тихо застонала сквозь зубы, и тут же на лоб мне легла прохладная тряпочка, пропитанная каким-то приятно пахнущим травяным настоем. Боль постепенно ушла, и я открыла глаза. Надо мной склонилась Нимродиэль. Серебристо-зеленые глаза эльфийки выглядели усталыми, но довольными. Она быстренько осмотрела меня и пришла к выводу, что солдат к службе годен. Проще говоря, я была в полном порядке. На спинке стула висела одежда, которую, видимо, принесла Нимродиэль — ту, предыдущую, разъело ядом гидры, поэтому те жалкие лохмотья пришлось выкинуть. Облачаясь в черный костюм, состоявший из тонкой шерстяной туники и свободных брюк, я вспомнила про причину, по которой я оказалась в таком переплете. Натянув сапоги, я взглянула на Нимродиэль и с едва сдерживаемой злостью проговорила:

— Где он?!!!

Эльфийка отшатнулась от меня, видимо справедливо решив, что я малость тронулась в уме. Что ж, она была недалеко от истины. Я повторила вопрос.

— Роди, где этот остроухий гхыр??!!!

— Тут я. — Невозмутимо раздалось со стороны двери. Я, пылая праведным гневом, обернулась на звук. Рин спокойно стоял, подпирая плечом косяк двери, ведущей в мою комнату.

— Та-а-ак… — Обманчиво ласково протянула я. — Значит, браслетик — подарок в знак дружбы? Мило, очень мило…

Я медленно подходила к Рину, легким движением руки создав боевой пульсар. Нимродиэль покидала все свои снадобья в сумку и быстренько ретировалась, захлопнув за собой дверь. Правильно соображает. Мы с Рином остались один на один.

— Зачем ты так поступил, а? Тоже, как и Дезмонду, не терпится заполучить в свои ряды мага Духа?? Тот-то хоть намерений своих не скрывал!

Молчание. Только пристальный, пронизывающий взгляд карих глаз.

— Отвечай! — Я метнула пульсар в него. Он и не думал уклоняться.

В последний миг я умудрилась перенаправить пульсар так, что он пропахал стену в ладони от головы Рина.

Эльф даже не пошевелился.

— Значит, и ты туда же… — Как-то обреченно сказала я. — Дезмонд хотя бы в открытую пытался заставить надеть мне свой Браслет Верности. А ты сделал это под видом подарка…

Рин вздрогнул и отклеился от покореженного косяка.

Подошел ко мне и тихим, звенящим от ярости голосом сказал:

— Повтори, что ты сказала?

— Что слышал! — В тон отозвалась я. — Повторяю для остроухих интриганов: местный Властитель силой пытался надеть мне свой Браслет Верности. Попытка успехом не увенчалась — теперь ему придется заказывать у ювелира новый браслетик — тот расплавился в лужицу.

— Ну все, имрюк этому вагурцу! Или я не Рокуэнхайн. — С этими словами Рин развернулся на каблуках и широким шагом вышел. Я тупо стояла, прислушиваясь к его удаляющимся шагам, и очнулась только тогда, когда на улице злобно взвизгнул Ирдис, ускакавший с его владельцем в неизвестном направлении. Я подорвалась с места и, чуть не сбив Нимродиэль, вылетела на улицу.

— Ри-и-ин!!! — Гхыра с два. Его уже и след простыл. На порог вышла обеспокоенная Нимродиэль.

— Алена, куда это он?

Я повторила ей все, что говорила Рину перед его отбытием. Нимродиэль схватилась за голову.

— Алена, ты что, с ума сошла, такое ему говорить???!!!

— Не поняла? — Эльфийка что-то затараторила на родном языке. Судя по интонации, она просила небеса дать ей силу воли вытерпеть мою безалаберность.

— Алена, попытка надеть другой Браслет на Соединенную Узами — одно из сильнейших оскорблений для эльфа. Это… это все равно, как попытаться украсть невесту со свадьбы, только не понарошку, а на самом деле! Теперь Элдариэн вызовет Властителя Осто-Оира на поединок.

— Роди, а ты не преувеличиваешь? Для Рина я — хороший друг, не больше. А невестой я его стала только чтобы он мог защитить меня в Вечном Городе.

Эльфийка как-то странно посмотрела на меня и тихо спросила:

— Ты знаешь, почему мы с Элдариэном расторгли помолвку?

Я покачала головой. Об этом мы с ней никогда не говорили. Мне всегда казалось, что Роди болезненно воспримет этот разговор, поэтому старалась лишний раз не травмировать ее. И вот сейчас она сама решила рассказать все.

— Алена, мы с Элдариэном действительно были помолвлены, но Узы нас не связывали. Мы оба считали, что нам это не нужно… Скорее всего, мы понимали, что не любим друг друга… настолько сильно, чтобы связать наши души на всю жизнь… Ты помнишь день, когда ты спасла его на заледеневшем озере?

Я кивнула. На самом деле я на всю жизнь запомнила взрывы льда под ногами, острые осколки, режущие одежду и царапающие кожу, черную воду проруби и ледяной, пронизывающий до костей холод… И еще его глаза и мою полупрозрачную ладонь в его руке… Воспоминания промелькнули и исчезли, а Нимродиэль продолжила:

— Помнишь, тогда, на озере, он сказал тебе свое Истинное Имя?… — Эльфийка грустно усмехнулась. — Он даже мне никогда не называл его за все двадцать восемь лет, что мы были с ним знакомы… А тебе сказал, спустя меньше, чем год… Я на всю жизнь запомню его слова, сказанные на том озере тебе… Он сказал: I reniad lin de mor… Nie lelia I el eria e mor… Valar nin, lelia io menel, nie enga ni. Istari io lossie finde, ni anta nie kolindo esse — Rokuenhine. Это означает Мой путь завершался во тьме… Ты — звезда, осветившая мрак. Ты спустилась ко мне с небес и спасла меня. Прими же Истинное Имя мое — Рокуэнхайн, Рыцарь Ночи. Ты знала, что Истинное Имя эльфы раскрывают только тем, кто для них становится дороже жизни. Я просила его опомниться, говорила, что Истинное Имя нельзя открывать человеку… Знаешь, что он ответил мне?

— Что?… — Собственный голос показался мне до неприличия тихим и слабым…

— Он сказал, что любит тебя…

…Я во весь опор гнала Огневику к дому Властителя Осто-Оира. Нельзя, никак нельзя допустить поединка! Мы на территории дроу, и даже если Рин победит, то живыми нам отсюда все равно не уйти. Сзади послышался стук копыт. Не сбавляя хода, я обернулась — меня нагоняли Витала и Нимродиэль на своих сильфах. Поравнявшись со мной, Витала прокричал:

— Нимродиэль мне все рассказала. Ты не находишь странным, что сначала Властитель пытается надеть на тебя Браслет, а потом тебя чуть не сожрала гидра? Первое было бы воспринято, как оскорбление, а если бы ты погибла… В любом случае между Ясневым Градом и Осто-Оира была бы война. Тебе не кажется, что кто-то очень не хочет мирных добрососедских отношений? Поединок в любом случае будет воспринят как враждебные действия… А уж если один из них погибнет…

Честно говоря, я к такому выводу уже пришла. Кому-то очень хочется столкнуть лбами Ясневый Град и Осто-Оира. Но я не позволю! Огневика перешла на галоп, и меньше чем через минуту я уже спешивалась у дома Властителя. Дверь, разумеется, не открывалась. Тогда я, более не церемонясь, одним направленным ударом выбила кристалл, закрывавший вход, и вошла внутрь.

Увиденная картина поразила меня до глубины души.

Рин и Дезмонд сражались на мечах.

Но КАК сражались!

Создавалось впечатление, что земного притяжения для этих двоих не существует: и тот, и другой делали какие-то сальто, уходя из-под резких, практически невозможных ударов, мечи сливались в сплошную сверкающую дугу — с такой скоростью двигались противники. Судя по шустрости, с которой они кружили друг напротив друга, серьезно ранен не был никто. Это хорошо, потому что на этой стадии поединок (дракой это красивое применение боевого искусства, ловкости и умения язык назвать не поворачивался) остановить еще можно. Пока я стояла в дверях, раздумывая, как бы мне поступить, Рин, как я на днях, взбежал по стенке, уходя из-под скользящего удара Дезмонда и, сделав сальто, мягко соскочил на пол за его спиной. Дроу среагировал мгновенно, парировав удар и скользящим шагом уходя в сторону…

Если бы я не знала, что обычная магия здесь не действует, то я бы решила, что без нее здесь не обошлось. Витала с Нимродиэль тоже прошли в пролом и, глядя на разворачивающееся перед нами действие, обеспокоенно переглянулись.

— Их надо остановить! — К моему удивлению, Витала покачал головой.

— Они дерутся всерьез. Я бы не советовал сейчас лезть к ним. Они сейчас довели себя до такого состояния, что просто не видят никого вокруг. Если ты к ним полезешь, то они могут тебя задеть, не разобравшись, что к чему.

— Ну и гхыр с этим. Я все равно попробую.

— Алена, стой!!

Ага, остановила она меня, щас! Вот только шнурки поглажу! И тогда остановлюсь.

Я медленно приблизилась к противникам. При более детальном осмотре выяснилось, что оба покрыты множеством мелких порезов, из которых сочилась кровь. Я на всякий пожарный достала ярко вспыхнувший синим пламенем меч (в случае чего, удар отразить смогу) и попыталась позвать их. Ни гхыра. Меня просто до обидного проигнорировали. Более того, меня, судя по всему, вообще не заметили. Наверное, я бы все-таки решилась засадить обоих в магическую петлю, но тут Рин оступился, и Дезмонд не замедлил этим воспользоваться.

Меч взлетел над головой Рина, и тут я, больше не раздумывая, телепортировалась прямо к ним и в последний момент успела подставить под падающий вниз клинок свой меч. Клинки завибрировали, посыпались бело голубые искры, мой меч полыхнул синим пламенем, а у меня онемели руки, но меч я удержала. Дезмонд моргнул и уставился на меня уже более осмысленно. Рин тоже смотрел на меня. Под их испепеляющими взглядами я стушевалась, но меч не опустила. Эльф и дроу переглянулись и одновременно начали меня костерить на всех известных им языках:

— Алена, ты что, совсем с ума сошла??

— Кто тебя просил вмешиваться, ты же чуть не погибла!!!

— Мамырц тебя побери, это твоя самая гхыровая выходка за все время, что я тебя знаю!!

— Ворра та кындык, лабарра гхырова!!!!!

— Совсем ненормальная. — Резюмировал подошедший Витала. — Но благодаря ее ненормальности вы оба живы и относительно здоровы. А если бы это было не так, то не избежать нам гражданской войны.

— А все потому, что вполне взрослые эльф и дроу повели себя как неразумные распалившиеся юнцы. — Окончательно добила Нимродиэль опустивших головы поединщиков.

Я все еще стояла с обнаженным мечом, горящим синим пламенем, в мелко дрожащих руках. Пришлось убрать его в ножны, чтобы позорно не уронить его на ноги. Рин поднялся с пола и сделал шаг по направлению к Дезмонду.

Протянул руку для рукопожатия.

Секунду Дезмонд недоверчиво смотрел на нее, а потом крепко пожал.

Я вздохнула поспокойнее.

Кажется, одной проблемой меньше.

Рано я успокоилась…

Пол меленько задрожал и зал погрузился в сумерки. Пролом в стене в том месте, где когда-то была дверь, затянулся, как по волшебству. С учетом того, что ни одна магия здесь не действовала, выглядело это особенно странно. Рин подобрал с пола свой меч, вернее, тот куцый обломок с рукоятью, который остался от него и со вздохом сожаления отбросил его в сторону. Я молча достала свой клинок из ножен и протянула ему. Рукоятью вперед. Он взял, вопросительно глядя на меня.

— Рин, я маг Духа. Здешняя блокировка на меня не действует. Почему-то… В прошлый раз приходилось задействовать ауру…

— Ты еще и ауру можешь использовать в качестве резерва?? — удивленно выдохнул Дезмонд. Я рассеяно кивнула. — Ну ни гхыра себе… Рин, за такую девушку нужно сражаться до конца.

— Я и сражаюсь до конца.

Я хотела было возмутиться, но тут пол затрясся еще сильнее, как будто что-то ломилось сквозь него, а чей-то смутно знакомый голос четко произнес:

— Проклятая девчонка! Ну, чего тебе стоило погибнуть в пасти гидры или хотя бы не вмешиваться в поединок? Вы бы все равно погибли, но теперь мне придется изображать из себя тяжело раненого, защищавшего нашего Властителя до потери сознания. — Голос умолк, а пол стал содрогаться еще сильнее. Что-то действительно ломилось сквозь него, причем очень активно… Я запоздало вспомнила:

— Дезмонд, мы тут решили, что у тебя предатель завелся…

— Как завелся, так и выведется… — Он поудобней перехватил меч и встал слева от меня. Рин занял позицию справа. Витала выхватил клинки из-за спины, а Нимродиэль наложила стрелу на тетиву лука.

Наконец пол поддался и в образовавшуюся дыру показались все пять голов сразу. Дважды тренькнул лук Нимродиэль и глаза на одной голове погасли, а гидра завизжала в пределах ультразвука и вылезла из дыры полностью, едва не касаясь потолка головами. Мы переглянулись и, не сговариваясь, разбежались в разные стороны. Рин с Виталой пытались обойти гидру с тыла, но, поскольку у гидры было пять голов, а прицельно плеваться она умела, то ребятам пришлось несладко. Раз за разом свистели стрелы Нимродиэль, и результатом ее усилий стало то, что еще четыре глаза перестали светиться. Полуослепшая гидра совсем обезумела, долбя хвостом и головами по стенам и потолку так, что весь зал ходил ходуном. Струя кислоты пролетела совсем рядом со мной, так что мне пришлось отскочить от греха подальше.

Краем глаза я увидела, что Дезмонд с мечом наперевес скользнул в какой-то малозаметный проход в стене. Осмыслить увиденное я не успела, так как гидра, увидев уже знакомое, то бишь мое, лицо, рванула ко мне со всей возможной прытью. В ответ я взвизгнула и, наконец-то вспомнив, что я абы кто, а маг Духа, соединила мощную шаровую молнию и боевой пульсар в один искрящий и шипящий комок энергии и метнула прямо в пасть наиболее нагло тянувшейся ко мне головы. Голова улетела к черту на рога, гидра заверещала и так долбанула хвостом по стене, что на нас посыпался град мелких и не очень камней, а меня окатило едкой черной кровью гидры. Кое-как обтерев лицо, я сообразила, что такой метод борьбы является самым оптимальным. Но не успела я создать второй молниепульсар, как из обрубка шеи полилась кровь и начала стремительно расти новая голова.

Я выругалась и телепортировалась на другой конец зала. И оказалась в безвыходной ситуации — хвост гидры молотил пространство вокруг, поэтому подойти к ней не было никакой возможности. Поэтому я сделала единственное, что пришло мне в голову — я телепортировалась ей на спину. Точнее, на то место, откуда росли все пять голов.

Гидра, видимо, почувствовала, что у нее на спине кто-то активно топчется, поэтому начала прыгать, пытаясь стряхнуть меня. А я, вцепившись за костяной нарост у нее на загривке крепче клеща, лихорадочно вспоминала способы умерщвления гидры обыкновенной. У той тоже отрастали головы взамен срубленных, поэтому было только три способа — либо сжечь ее на гхыр, либо разорвать/разрезать на кусочки, либо поразить в уязвимое место. Болтаясь на ее спине на манер сигнального флажка, я соображала, что же мне делать. Отцепиться — меня размажет по стенке, удерживаться дальше — рано или поздно я либо свалюсь, либо гидра меня все-таки достанет. Параллельно я вспоминала, где же у нее уязвимое место. Гидра долбанула по стене еще раз и какой-то шибко удачливый камешек со всей дури саданул меня по затылку. В глазах потемнело, зато я вспомнила, где у гидры слабое место.

Маленькое пульсирующее пятно на загривке. В том месте, где сходятся шеи пяти голов. Если его поразить, то у гидры напрочь исчезает способность к регенерации. Тогда ее возможно убить, попросту поотрубав все головы или же поджечь с помощь магии. Я сосредоточилась, насколько это было возможно, и в руке у меня появился длинный эльфийский кинжал. Я собралась с мыслями и попыталась с помощью телепатии дотянуться до Рина.

Рин, где ты? Ты слышишь меня?

Гхыр, Алена, ты куда подевалась???!!! Я весь зал обегал!!!!

Я на гидре.

ГДЕ??????!!!!!!..!!!..!!!!

Короче, щас она прыгать начнет, вы там либо головы посбивайте пульсарами, либо поотрубайте на гхыр. Вырастать больше не будут!

С этими словами я размахнулась и вонзила кинжал по рукоять в маленькое, почти неприметное темное пятно, скрытое мягкой чешуей. Гидра взвыла, и начала метаться по залу. Я все-таки отцепилась, но в полете к стене каким-то чудом умудрилась слепить воздушную подушку, значительно смягчившую удар о стену, так что я хоть и сползла вниз почти не шевелящейся кучкой из плоти, костей и черных тряпочек, но сломано ничего не было — только уйма синяков и ссадин.

Я, шатаясь, кое-как встала на ноги, и внезапно ощутила, что поле, сдерживающее магию, исчезло. Видимо, эта бешеная чешуйчатая гадина все-таки проломила его. Что ж, ей хуже.

Краем глаза я увидела, как меч в руках Рина заполыхал синим пламенем…

Эльф размахнулся, и от меча к гидре устремилось бело-голубое пламя, сверкающим шлейфом разрезавшее пространство и отделив головы гидры от шеи… Вой резко оборвался, сияние погасло, а все пять голов, дымившиеся на срезе, упали на пол.

Обезглавленное тело рухнуло на каменный пол…

Я облегченно выдохнула и во второй раз за день сползла по стене, где и осталась в сидячем положении…

Из прохода в стене вынырнул Дезмонд, что-то неся в руке. Когда он приблизился, я с ужасом увидела, что в руке он держит отрубленную голову Тардиса. На мой ошеломленный выдох он взглянул на меня и тихо сказал:

— Так в Осто-Оира расправляются с предателями. Когда вы восстановите свои силы, я предлагаю вам отправиться обратно в Ясневый Град. Войны не будет. Никогда. Слово Властителя Вечного города.

Он поклонился мне и, все еще держа отрубленную голову Тардиса за волосы, пошел к выходу.

Я проводила его взглядом, а потом рядом со мной тяжело уселся Рин, все еще держа в руке мой меч, покрытый темной кровью гидры… Глубоко вздохнув, он вернул мне меч и наконец-то заметил, что, как и он, вся в синяках и кровоподтеках, плюс ко всему меня с головы до ног покрывала черная кровь гидры, от которой белые волосы приобрели какой-то зеленовато-коричневый оттенок. Оглядев меня снизу доверху, он резюмировал:

— Отвратительно выглядишь, дорогая.

— Аналогично.

Мы переглянулись и рассмеялись.

— Рин, я тебя люблю.

Он поперхнулся смехом и как-то странно взглянул на меня.

Подошедший к нам Витала прокомментировал:

— Похоже, по возвращении свадьба все-таки будет.

 

Глава 7. Пирком да за свадебку

— Девки, не тря-а-а-асите меня-а-а!!!

Я тщетно пыталась отогнать от себя расшалившихся магичек. Поскольку место подружки невесты досталось Нимродиэль, то Лялька с Ладой отыгрывались на мне вовсю. И за вчерашнюю пьянку в Эльфийской сливе, и за сегодняшнее похмелье. А что, я не виновата, что Лада притащила с собой шесть литров Ворожейки (и это на девичник-то!!!!), что Ворожейка разлитая по кувшинам, перепуталась с вишневой наливкой, белым вином и эльфийскими травяными медами. Эльфийки, которых мы затащили вместе с Нимродиэль на девичник, вообще-то принципиально не пили, но отказываться, когда все пьют за здоровье невесты, потом за здоровье жениха, потом за счастье в совместной жизни… Это ж себе дороже!!!

Через три часа, когда девичник был уже не совсем девичником, так как к нам присоединились корчмарь, повар и все посетители, время от времени заглядывавшие в корчму (Табличка, что заведение закрыто, была кем-то втихую снята, и впоследствии обнаружилась за стойкой. Как она туда попала — никто не знал). После того, как в наши цепкие, слегка (или не слегка) пьяные ручки попали два эльфа, присланные с мальчишника, где Рин с компанией гудели уже вторые сутки, веселье пошло полным ходом. Дело в том, что Лялька преподнесла каждому по чарке с Ворожейкой, выпить за мою безоблачную супружескую жизнь, а спорить с пьяной магичкой было весьма чревато… В общем, эльфы остались, а еще через час корчмарь выудил откуда-то эльфийкую лютню и начал играть на ней нечто тягуче-заунывное, Ладе захотелось стриптиза. Крайний был немедленно найден — один из завернувших на девичник эльфов. Когда бедняга понял, чего от него хотят, он было пошел на попятный, но аргументы в виде трех подвыпивших магичек перевесили, особенно после того, как стриптиза затребовали сидевшие с нами эльфийки, и эльф, одним духом выпив чарку Ворожейки и слегка пошатываясь, побрел в середину корчмы, откуда мы предусмотрительно убрали два стола, попросту телепортировав их во двор.

Н- да… Выяснилось, что эльфы умеют танцевать стриптиз, как никто. Мы подбадривали танцора криками и то и дело сыпавшимися с наших ладоней искрами, а Ладка под конец не выдержала и присоединилась к эльфу. Правда, раздеваться дальше коротенькой нижней рубашки она не стала, но все-таки свою порцию оваций сорвала.

Время от времени к нам заглядывали торговцы из соседних лавок с товарами. Их незамедлительно ловили, наливали ядреного гномьего самогона (случайно обнаруженного корчмарем в подвале и приведшего нас в буйный восторг), потом еще и еще, а потом зашедшие на огонек вместе с нами ловили вновь прибывших. В общем, ближе к утру, часа эдак в четыре, нас пробрало на песни, и на наше задушевное пение отзывалась вся нечисть, непонятно как очутившаяся в пределах Ясневого Града. Заглядывавших на огонек больше не было — то ли кончились прохожие, то ли предусмотрительные эльфы вывесили на дорогу, ведущую к корчме какое-нибудь предупреждение типа Внимание! В корчме буянит нежить! или что-нибудь в этом роде.

На рассвете эльфы, пришедшие к нам с мальчишника, вспомнили, что они должны были только проверить, все ли у нас в порядке. Лялька не замедлила высказаться, что проверяли они нас часа четыре, если не больше. Эльфы смутились, как могли, но все-таки долг перевесил и они, распрощавшись, нетвердой походкой пошли в корчму на другом конце Ясневого Града, где заседал Рин с компанией. Я же вышла на улицу, вдыхая утренний воздух и, узрев розовое солнце, медленно поднимавшееся из-за горизонта, с ужасом осознала, что свадьба — на вечерней заре уже сегодняшнего дня! Представив, что скажет Рин, узрев невыспавшуюся невесту, от которой за версту несет перегаром, ужаснулась и, вернувшись в корчму, нашла комнату со свободной кроватью и провалилась в сон…

Проснулась я от того, что меня безжалостно трясли. На вопли прибежала Нимродиэль, свежая и выспавшаяся, и заставила выпить чашку какого-то мерзкого на вкус настоя, которое, тем не менее, моментально сняло все симптомы похмельного синдрома. Я поднялась с кровати, в которую вчера упала, не раздевавшись, и Нимродиэль с девчонками потащили меня домой, где уже стояла ванна, заполненная душистой водой (Как они затащили ее на такую высоту, ума не приложу!).

Через час я, вымытая до блеска, надушенная дриадскими духами, стояла перед зеркалом, а Нимродиэль пыталась надеть на меня свадебное платье. Платье категорически отказывалось надеваться, видимо, по той причине, что мы одевали его задом наперед. Виртуозно выругавшись на тролльем, Нимродиэль вытряхнула меня из платья, как вытряхивают содержимое вещевого мешка в поисках необходимой, но абсолютно неуловимой вещи, и попыталась одеть его на меня во второй раз. Платье, к счастью, наделось, как надо, но возникла проблема с его застегиванием. Минут через двадцать эльфийка все-таки застегнула все крючочки и завязала все ленточки, попутно обучив меня доселе неслыханным тролльим ругательствам, когда в домик ввалились встрепанные Лялька с Ладой.

Оказывается, в суматохе кто-то умудрился посеять ритуальные обручи, служащих вместо колец во время эльфийской свадьбы. Нимродиэль издала еще серию непереводимых ругательств и светло-голубым разъяренным смерчем выскочила из комнаты. Девчонки же остались со мной, расправляя складки на бледно-розовом подвенечном платье и поправляя ленты. Вообще-то платье изначально предполагалось шить из белого шелка, но потом мы прикинули, что белые волосы на белом платье сделают меня похожей в лучшем случае на привидение, а не на невесту, поэтому после долгих споров, уговоров и препираний решено было сойтись на бледно-розовом цвете, который выгодно подчеркивал мои волосы и глаза, да и цвет кожи лица казался более здоровым.

К счастью, прическу делать не требовалось, так как по эльфийским обычаям у девушки, выходящей замуж, волосы должны спадать абсолютно свободно — тем самым она показывает, что выходит замуж по собственной воле и безо всяких предрассудков. Так что, когда раздраженная до невозможности Нимродиэль показалась на пороге комнаты, я была уже полностью готова к свадебной церемонии.

Оставалось только дождаться жениха.

И он не замедлил явиться.

Появление его ознаменовалось деликатным стуком в дверь. Нимродиэль пошла открывать, а я, стоя между Ладой и Лялькой (которая шепнула мне на ухо — Попробуешь сбежать, прибью!), мучилась симптомами предсвадебного мандража.

Дверь открылась, и на пороге показался донельзя красивый Витала в праздничном костюме торжественного изумрудно-зеленого цвета. Как свидетель со стороны жениха, он должен был донести меня до Рина в целости и сохранности, и потом передать ему меня с рук на руки, причем Рин вынужден был донести меня на руках прямиком до храма, где и должна была проходить церемония, чтобы скверна этого мира не замарала и подола платья невесты. Ну-у, с учетом того, что в свое время Рин тащил мое бессознательное и отнюдь не невесомое тельце на протяжении целой версты, то я могла быть уверена, что и на сей раз с задачей он справиться блестяще.

С этими мыслями я шагнула к Витале, который поклонился мне и, легко подхватив на руки, вынес меня из дома и начал медленно спускаться по лесенке к подножию ясеня, где меня уже ждал Рин. Увидев его, я малость остолбенела, и если бы Витала не держал меня, то непременно бы сбежала с собственной свадьбы. Почему? Да потому, что ТАКОГО жениха по эту сторону Белории еще надо было поискать!

Гладко расчесанные волосы Рина черным блестящим потоком ниспадали почти до талии, а серебристый свободный костюм только подчеркивал смуглую кожу и ярко горящие карие глаза. Увидев меня, он застыл, и настолько неуверенно принял меня на руки, что я в первый момент испугалась, что он меня уронит от неожиданности.

Но Рин уже пришел в себя и, покрепче прижав меня к себе, под восторженные крики и пожелания понес к храму, у которого уже столпились приглашенные на свадьбу. При нашем появлении они расступились, образовав живой коридор, сквозь который Рин торжественно меня пронес. В толпе я увидела Вольху с Леном, которые все-таки покинули Догеву и присоединились к празднику, Веньку и других бывших знакомых адептов из Школы, а над храмовой площадью нарезали круги три дракона, которым мы также присылали приглашения — Рычарг с Гередой и Хранитель из Гребенчатых Гор. Ирдис с Огневикой оглашали воздух мелодичным ржанием, а Финист с Быстровицей летели рядом с нами, а недалеко от них я заметила пять маленьких оранжевых комочков с перьями. Похоже, что птенцы все-таки благополучно вывелись…

Рин уже перешагивал порог храма, когда в толпе лиц я увидела Дезмонда, подмигнувшего мне, и тут же затерявшегося в мельтешении довольного народа.

Рин опустил меня на пол и мы рука об руку прошествовали к Властителю Миродиэлю, который должен был выслушать наши клятвы друг к другу и скрепить брак. Кроме нас в храме никого не было. Властитель открыл ларец, в котором на зеленой бархате лежали два серебряных обруча эльфийской работы, напоминавшие переплетенные листья ясеня, сделанные настолько искусно, что они казались живыми, и обратился к нам:

— Элдариэн Гилтониэль А'Элберет с Истинным Именем Рыцарь Ночи, и ты, Алена Безмирная с Истинным Именем Звезда. Вы являетесь Связанными Узами, поэтому здесь и сейчас любые клятвы уже не нужны. Вы уже связаны, поэтому эта церемония для вас — всего лишь формальность… Рокуэнхайн, возложи венец на чело своей избранницы.

Рин подчинился и, бережно взяв меньший обруч, осторожно, как корону, надел его на мою бедовую голову. Когда Властитель обратился ко мне с такой же командой, руки у меня дрожали так сильно, что я, откровенно говоря, боялась, что уроню обруч на пол. Но все прошло без сучка и задоринки. Миродиэль критически оглядел наши лица, выражавшие крестную муку и сказал уже без пафоса и велеречивости:

— Элдариэн, да поцелуй ты ее наконец!

Мы улыбнулись и окончательное скрепление брака совершилось…

…Если я думала, что попойка на девичнике была верхом разгульного веселья, то я крупно ошибалась. Свадьба с верхом переплюнула обе вчерашние вечеринки. Сказать, что веселье шло полным ходом, значит, не сказать ничего. Начать с того, что едва мы уселись за стол, то после первого же тоста грянуло дружное Горько!!. Пришлось вставать и под свист и улюлюканье бывших адептов за компанию с Валом (который, конечно, не забыл привести своих друзей, оказавшихся вблизи Ясневого Града проездом), исполнять требование. Все бы ничего, на каждые пять минут требование повторялась. И, хотя нельзя было сказать, что процесс не доставлял нам удовольствия, кушать-то все-таки хотелось. Поэтому, едва тосты стихали, мы с Рином падали на места и начинали активно работать челюстями…

Единственными сочувствующими лицами оказались Вольха с Леном, сидевшие напротив нас, и всякий раз, когда мы со страдальческим выражением на лицах поднимались под крики Горько!! переглядывались и одаривали нас ободряющими взглядами… Правда, если бы они еще и не кричали громче всех…

Все бы ничего, но через часа два народ более-менее насытился, и затребовал конкурсов. У меня почти сразу стянули туфли, но сие происшествие меня особо не огорчило, так как я моментально наколдовала себе точно такие же туфли, как те, которые у меня сперли, а когда довольный Венька на пару с Ладой предложили их на выкуп, я с донельзя ехидным выражением лица вышла из-за стола и, приподняв подол платья, продемонстрировала обутые ноги со словами о том, что неизвестно, у кого они на деле эти туфли стащили, мои-то на мне… После моего триумфального выхода в пятый раз, все еще обутой, с учетом того, что рядом с Венькой уже скопилась порядочная горка одинаковых розовых туфелек, он заподозрил, что дело нечисто, и после нескольких неудачных попыток уворовать сапоги Рина все-таки сдался, широким жестом предложив выпить Ворожейки сразу из всех скопившихся на поляне туфелек. Предложение сразу же нашло отклик в сердцах собравшихся, и туфельки, наполненные где Ворожейкой, где гномьим самогоном, где эльфийским медом, моментально разошлись на сувениры…

…Мы все-таки сбежали с собственной свадьбы. Вернее не сбежали, а попросту скрылись в темном уголке (Вал с троллями провожали нас пожеланиями самого неприличного характера) и телепортировались на дальние эльфийские луга. Там Рин наконец-то сдернул с себя уже порядком осточертевшую ему тесную парадную тунику и, использовав ее в качестве подстилки, со вздохом облегчения повалился на землю.

— Вот уж не думал, что свадьба — это настолько хлопотное занятие… Никогда не женюсь во второй раз!

— Даже и не думай! — Я улеглась рядом с ним и шутливо дернула его за прядь волос, выбившейся из-под обруча. Он пристально посмотрел на меня своими карими глазами и тихо спросил:

— Ну, как тебе замужем за четыреста тридцативосьмилетним эльфом?

Я поперхнулась воздухом:

— Сколько-сколько — летним???!

Он охотно повторил.

Секунду я глядела на него, а потом ответила:

— Ну, для такого почтенного старца ты выглядишь совсем неплохо…

— Нахальная ведьма. — Улыбнулся он.

— Остроухий интриган. — Не осталась в долгу я.

Он улыбнулся еще шире и прижал меня к себе…

Я глубоко вдохнула свежий аромат леса, идущий от его волос, и расплылась в немного глуповатой улыбке абсолютно счастливого человека…

…И первая брачная ночь пролетела как-то совсем незаметно…

 

Эпилог

Выписка из эльфийской летописи за месяц Яванниэ (вересклет) за 1286 год по Белорскому исчислению, Ясневый Град.

Ныне в роде А'Элберет большое несчастье. Супруга Элдариэна Гилтониэль А'Элберет Алена Безмирная, носившая Истинное Имя Звезда, покинула этот мир и ушла в вечность, прожив на этой земле 302 неполных года. Одна из сильнейших магов среди людей, бывшая магом Духа, ныне похоронена в земле Ясневого Града. Ее муж, закончив свои земные дела и передав их старшему из троих детей — Нолдору, завещал ему заботиться о брате и младшей сестре, и добровольно отправился в путешествие в Арваинит*, сказав перед уходом, что он надеется найти ее в другом мире, в который можно попасть только пройдя сквозь страну смерти. С этими словами он покинул Ясневый Град за тем, чтобы никогда уже не вернуться…

Москва, 2004 год, январь.

… Взглянув на часы, я поняла, что безнадежно опаздываю, но двигаться быстрее после длительного пребывания в духоте было лень. Тем не менее по широкой мраморной лестнице Московского метрополитена подниматься было надо — поэтому я, печально вздохнув, побрела наверх. Но моим мечтам не суждено было осуществиться — когда я поднялась где-то до середины, меня кто-то довольно грубо оттолкнул, и в этот же момент я почувствовала, что я заваливаюсь назад. Резко взмахнув руками, я попыталась восстановить равновесие, что, к сожалению, мне не удалось — я кубарем покатилась вниз по лестнице, и…

…Мое падение было совершенно невероятным образом остановлено весьма симпатичным черноволосым парнем, который в невероятном прыжке умудрился-таки поймать меня, не давая приложиться затылком о мраморные ступеньки лестницы. Я вольготно расположилась у него на руках и, глядя в его карие с прозеленью глаза, почему-то думала, что я их уже где-то видела…

— Я — Лена. Можно Алена.

— Дмитрий. — Красивый брюнет галантно поклонился и коснулся губами тыльной стороны моей ладони.

— Э-э-э… Спасибо, что поймал… А то я бы так грохнулась, что костей потом бы не собрали…

— Всегда рад помочь… — Он улыбнулся, как бы ненароком проведя рукой по коротко остриженным черным волосам. А я смотрела на него, и чувство дежа-вю с каждой секундой все усиливалось. Наконец он бросил взгляд на часы, присвистнул и сказал:

— Сейчас я очень тороплюсь, но как ты смотришь на то, чтобы встретиться в другое время и в другом месте?

— Вообще-то положительно. — Немного смущаясь, ответила я, теребя прядь светло-русых волос.

— Тогда… Вот мой телефон. — он протянул мне листок от ежедневника с написанным номером, я же, в свою очередь, выдернула листок из блокнота, быстренько накарябала на нем два номера — домашний и мобильный — и отдала ему. Он широко улыбнулся (у меня дрогнуло сердце) и, попрощавшись, быстро заскочил в закрывающиеся двери поезда.

Я, словно оглушенная, стояла у подножия лестницы, когда увидела желтоватый листок бумаги, видимо, выпавший из кармана Дмитрия, когда он доставал ежедневник…

Я развернула листок, исписанный быстрым витиеватым почерком, который я, как не странно, разобрала…

От Элдариэна Гилтониэль А'Элберет к адептке Алене Безми…(нечитаемо) Школы Чародеев. Госпожа адептка, вернее, уже выпускница, поздравляю вас с окончанием Школы. Надеюсь, вам понравится мой подарок…

Ощущение дежа-вю еще более усилилось…

Май 2004 г.

Арванаит — место, полное природной красоты, скрытой от всех, кроме эльфов. Некоторые человеческие мудрецы полагают, что эта область — часть Арвандора в Измерении Олимпа, но ни один никогда не мог достичь его — даже через смерть. Те мудрецы, кто совершили такую поездку и смогли возвратиться в первоначальное измерение, неспособен говорить об Арванаите. Память о красоте слишком жива для их человеческих умов. Это воистину царство только для эльфов. Единственный способ вернуться в Арванаит — через перевоплощение, воскресение или изъятие духа из этого царства. (Последние два метода используются всегда против воли эльфа.) Очень немногие возвращаются добровольно, изведав тысячи наслаждений в Арванаите; перевоплощаются они добровольно, и их души возрождаются. Те, кто уходят, редко воплощаются в свои первоначальные тела. Они находят себя повторно воплощенными в форму любого живого существа из животного мира. Иногда эти эльфы возвращаются как существа такого низкого уровня развития, что всецело теряют свой эльфийский дух. Конечно, никакого эльфа не вынуждают оставаться в Арванаит против его или ее желания. Однако, только несколько эльфов выбрали возвращение в измерение смертных — и только после того, как прошли столетия в Арванаит. Весьма невероятно, чтобы эльф не хотел остаться в вечных землях.

Прим. Авт.