Многочисленные пичужки, поднявшие с восходом солнца невообразимый гвалт за открытым в спальне принцессы окном, сыграли роль будильника и помогли Ларе не проспать весь последний день, оставшийся до официального объявления о ее помолвке с Дамианом и отъезда Леона в отдаленное поместье Ардамасов. Все тело ломило, как в результате затяжной тренировки по теннису после длительного перерыва. Потратив полчаса на то, чтоб растереть и размять ноющие мышцы, Лара смогла встать и даже самостоятельно умыться холодной водой, после чего решительно дернула за шнурок звонка вызова прислуги.
Дернуть пришлось пару раз, прежде чем послышались долгие зевки и шаркающие шаги: в спальню пришла сиделка и изумленно уставилась на чинно восседающую в кресле бодрую и причесанную принцессу.
— Доброе утро! — жизнерадостно пропела Лара. — Срочно зовите камеристок и служанку с завтраком.
— Еще и шести часиков утра не стукнуло, ваше высочество, — попробовала отвертеться от дел и суеты пожилая женщина, но Лара не вняла ее словам.
Завтрак был принесен на удивление быстро. Глаза сервировавшей стол девицы буквально пылали любопытством, когда она посматривала на ожившую вдруг принцессу Зоиларов: ясно, что слухов такое событие породило много. Но Ларе сейчас было не до того, о чем болтают за ее спиной слуги — ей нужно было роскошное платье с богатой отделкой для участия в проводах Эрдана Бортейпа, а все, что принесли камеристки, не было ни роскошным, ни богатым. Да что там — все эти платьица только для того и годились, чтоб в своих комнатах сидеть и никому на глаза не показываться! Самым приличным платьем было то, в котором она вчера к Леону ходила, но на светский раут в таком не пойдешь. Печалька… Раньше из комнат не выйти было, так как кошачьими лапками дверь не открыть, а теперь — так как на человеческие «лапки» надеть нечего!
Камеристки нерешительно топтались вокруг кровати, на которой были разложены все платья, которые Варт Зоилар удосужился купить для своей больной сестры. Аж целых семь штук! Для принцессы! С учетом того, что в этом мире не было альтернатив платьям (ни тебе брюк, юбок, блузочек, джинсов, шорт…), щедрость короля просто поражала. Достался Ларе братец-скупердяй. Ну-ну. Что делать-то?!
Видя разъяренный и многообещающий взгляд «принцессы», камеристки дрожали мелкой дрожью, бабушка-сиделка испуганно прижимала к груди свое вязание, а Лара доходила до точки кипения. Уже седьмой час скоро, в девять надо торжественно явиться на королевский завтрак, пока ее судьбу без нее не решили, а надеть-то и нечего! Если в местном гадючнике в одном из этих платьиц показаться, то принцессу Солару Зоилар до скончания дней ее никто ни во что ставить не будет: местные дамочки встречают по одежке и провожают по одежке, а Ларе требуется громко и четко заявить о себе, как о здравствующей и дееспособной принцессе, сестре правящего монарха, а не как о нищей родственнице!
— Хватит с ноги на ногу переминаться, — ледяным тоном резко сказала Лара и обе камеристки замерли, — предлагайте варианты, где платье раздобыть можно. Ну?!
— Лавки закрыты еще, — робко пискнула одна из девиц.
— Лавки?! — прорычала Лара. — Принцессы одеваются в лавках готового платья?! Вы бы еще у фрейлин королевы платье одолжить предложили — смеху было бы на весь дворец!
— Ой, точно, у королевы! — закивала головой бабушка-сиделка и быстро пояснила, видя, что у принцессы сейчас гневный пар из ноздрей повалит: — Не у нынешней королевы, а у вашей матушки покойной куча нарядов осталась, некоторые она и надеть-то ни разу не успела: король прежний ей постоянно что-то покупал.
— Да-да, — закивали головам камеристки, — последнее роскошное платье ей сшили, когда она еще вами тяжела была — для крестин ваших готовили, а вот… не дожила ваша матушка до крестин-то. А платье так и лежит в сундуке. Оно с корсетом на шнуровке, его по любой фигуре подогнать можно, а по росту вы с маменькой одинаковые примерно.
«Хм… Платье семнадцатилетней давности вполне сойдет за модель в стиле «ретро», тем более что никто его кроме личных слуг не видел…» — Лара решила согласиться с таким вариантом.
— Если кто спросит об этом платье — скажете, что шили по специальному заказу и все. Молчок! — предупредила Лара.
Платье в самом деле оказалось исключительным: опалового цвета, украшенное паутинкой тонюсеньких кружев, на которых как капельки росы горели искорки мелких аквамаринов. Платье было с длинными рукавами и, к счастью, не имело декольте, так что полностью прикрывало исхудавшие руки и плечи. Небольшой воротник-стоечка, узкий лиф, расширяющиеся книзу пышные юбки создавали изящный силуэт и придавали тоненькой хрупкой новообретенной фигурке Лары невесомость и эфемерность сильфиды. Подворачивать подол не пришлось: по росту платье подошло идеально. Длинные волосы Лары уложили в элегантную прическу и украсили шпильками с аквамаринами, которые отыскались в шкатулке принцессы.
— Передайте его величеству, что я собралась выйти к гостям и очень прошу его быть моим сопровождающим, — дала указание Лара, любуясь своим отражением в зеркале: еще чуток откормить это тельце и станет она настоящей красавицей. Не сложится у Леона с незаметной женкой, не сложится… Ничего, привыкнет!
Варт Зоилар восхищенно ахнул, войдя в покои своей сестры и увидев ее «при всем параде».
— Ты у меня красавица! Хорошо себя чувствуешь? — и с заботой заглянул ей в глаза.
— Да, спасибо. Но после завтрака мы обязательно обсудим скудость моего гардероба, — предупредила Лара и Варт смущенно кивнул.
Появление в гостиной короля Варта Зоилара под руку с сестрой вызвало небывалый переполох и ажиотаж среди придворных картумского двора и представителей двора солликийского. На Лару глазели не скрываясь, перешептывались и шушукались, а она высоко держала голову и высокомерно улыбалась, вспоминая навыки своей светской земной жизни в роли дочери «весьма уважаемого человека». Серпентарий — он везде серпентарий, и правила выживания в нем всегда одинаковы.
На все вопросы с потайным подтекстом Лара спокойно отвечала, что волею судьбы и милостью Божьей она поправилась, чувствует себя прекрасно и очень, очень рада видеть и всех остальных в столь же крепком здравии. Да, она безмерно счастлива лично познакомиться с его величеством Эрданом Бортейпом и с его приближенными доверенными лицами тоже. С представителями знати собственной страны тоже с удовольствием возобновит знакомство. Или начнет, коли раньше встречаться не доводилось. Ах, лорд Крюон, рада знакомству… Леди Силия — вы очаровательны… Леди Арабелла — безмерно счастлива познакомиться… Герцог Раус…
— Вы сегодня великолепно выглядите, как и всегда, — томно растягивая слова, произнес Дамиан. — Счастлив, что наше с вами знакомство никогда не прерывалось, Солара .
Окружающие вельможи охнули при таком завуалированном двусмысленном намеке и откровенном обращении по имени к принцессе королевской крови. Лара надменно вздернула подбородок и резко ответила:
— Соларой меня называют только члены моей семьи, ваша светлость. Пожалуй, такое же право я еще с радостью предоставлю и нашему герою войны — лорду Леону Ардамасу, он мечом и отвагой заслужил мои искренние уважение и симпатию. А вы во время военных действий отсиживались у себя в поместье, ваша светлость?
В эту пикировку, угрожавшую перерасти в открытую конфронтацию, сразу вмешался монарх Картума:
— Каждый картумец внес свой посильный вклад в дело нашей победы, а теперь будет трудиться, возрождая страну после разорения военных лет. Так же, как и каждый солликиец. Война никому не несет добра, и нам всем следует об этом помнить. Лорды и леди, прошу за стол!
Завтрак пошел своим чередом. Ларе приходилось много внимания уделять двум вещам: необходимости следить за «человечностью» своего поведения за столом и удерживанию себя от того, чтобы беззастенчиво пялиться на сидящего напротив Леона. А ей так хотелось на него посмотреть, она уже по нему соскучилась!
Как только гости встали из-за стола и прошли в музыкальную залу — послушать скрипичный концерт и пообщаться, Лара поспешила занять место рядом с Леоном и учтиво произнесла, напомнив себе, что надо выполнять правила вежливости и что Леон не является близким другом принцессы Солары:
— Доброе утро, лорд Ардамас. Надеюсь, вы еще не сегодня собираетесь нас покинуть?
Негромкая плавная мелодия разливалась по залу, шуршали платьями дамы, передвигаясь по паркету со своими кавалерами, звенели бокалы с прохладительными напитками. Кто-то уже вышел прогуляться по парку, решив не мучить себя демонстрацией глубокого интереса к музыке. В любое другое время Лара с удовольствием послушала бы скрипачей, но сейчас она должна была узнать, сколько еще времени есть у нее в запасе…
— Нет, не сегодня. Дворец я намерен покинуть завтра, а через пару дней уеду в поместье Ардамасов.
В сторону Лары шагнул высокий и тощий солликийский вельможа, и девушка по старой кошачьей привычке шарахнулась от него, спрятавшись за широкую спину Леона. Леон обернулся и озадаченно посмотрел на нее. Спохватившись, Лара шагнула навстречу солликийцу и выслушала его любезности и комплименты, ухватив при этом Леона под руку, дабы сбежать не вздумал. Как только заграничный гость отошел, Леон постарался аккуратно вывернуть руку из-под ладони Лары:
— Извините, ваше высочество, но мне надо идти…
— Подожди, — торопливо начала говорить Лара, но тут подошел еще один гость, и еще, и еще…
Спустя полчаса, когда паломничество к внезапно излечившейся от недуга принцессе временно прервалось, Леон задумчиво сказал:
— Ваше высочество, вы чего-то опасаетесь? Вы все время прячетесь за мою спину.
— Извини, — покраснела Лара, — это привычка.
— Привычка? — удивленно приподнял брови Леон. — Если вас шантажируют какой-то тайной, как Лартипу, или вас кто-то преследует…
— Нет, ничего такого, — бледно улыбнулась Лара. — Ты не слишком увлекайся книгой: «Королевские династии Картума. История и генеалогия» — такие события, как шантаж и предательство, на самом деле встречаются реже, чем описано в книгах.
На лицо Леона надвинулась мрачная тучка. Он нахмурился и замолчал, а Лара с раздражением смотрела на то, как к ней уверенно движется герцог Раус.
— Позвольте и другим пообщаться с принцессой, генерал, — обратился демон к Леону, — или вы захватили ее, как военный трофей?
Лара скрипнула зубами, а Леон с облегчением откланялся и сбежал. Сероглазая зараза вреднючая! Вот ведь какие генералы верткие в Картуме пошли — когтями не удержишь!
— Напрасно стараешься, Лара, — прошептал «герцог Раус» на ушко «принцессе Соларе», — уже всему двору известно, что мы с тобой — не чужие люди . Так что завтрашнее объявление о помолвке все воспримут как закономерный итог наших отношений, дорогая. Или ты намерена врать своему генералу, что нас ничто не связывало в прошлом, честная моя?
— Нас ничто не связывает сейчас! — прошипела Лара, отвернулась от Дамиана и отошла в другой конец зала, где на оттоманке лежала красивая киска. Лару с неодолимой силой потянуло к этой представительнице кошачьего племени.
Белая и пушистая кошечка вальяжно развалилась на пуховой вышитой подушечке, щуря на толпу придворных зеленые глазки. Лара с тихой печалью смотрела на нее, ощущая тянущую пустоту в груди, будто ей ампутировали часть души: ту часть, что раньше принадлежала ее кошке. Не удержавшись, девушка погладила кису. В бытность свою землянкой она не особо любила кошек, но сейчас относилась к ним с определенным пиететом.
— Интересно, о чем думает это милое изящное создание, целый день лениво нежась на солнышке? — подошел к Ларе придворный щеголь.
— О том, что она — Титан мысли, Оплот бытия, Соль земли, — автоматически выдала Лара, — которая не суетится по пустякам и умеет вкушать простые радости жизни.
Разнаряженный придворный застыл на месте и глупо захлопал ресницами. Окружающие захихикали.
— Какой оригинальный взгляд на мир, ваше высочество, — пропела леди Арабелла, злобно сверкая узенькими глазками, — слышала, что и вам простые радости жизни не чужды. Говорят, вы разделяете их с Дэмьеном Раусом?
Окружающий серпентарий притих, даже шелест вееров смолк. Что ж, правила этой битвы Ларе были хорошо известны. Да и дамочка не просто так на нее обозлилась — это именно она прогуливалась с Дамианом у кустов акации.
— Увы, ваше постоянное присутствие рядом с его герцогской персоной с самого начала не оставляло мне ни одной возможности для этого, — насмешливо ответила Лара.
Леди поперхнулась собственным ядом, побагровела и совсем немелодичным голосом проскрежетала:
— Вижу, ваша длительная болезнь прошла без следа. Как хорошо! И очень своевременно, не правда ли? Вам уже семнадцать, а лежа в постели жениха не выберешь. Или я ошибаюсь?
— О, я уверена, что столь многоопытная в выборе женихов леди, как вы, испробовала все альтернативные способы выбора жениха и ошибаться не может, — мило улыбнулась Лара.
Волна придворных дам с шелестом отступила, признав в Ларе достойную жительницу их террариума. Приседать в реверансах перед ней стали ниже, говорить осторожнее, избегая скользких тем и низменных полунамеков. Леди Арабелла скрылась под крылышко своей мама н, и что-то бубнила ей, продолжая злобно посверкивать глазками. Девицы помладше теперь не рисковали соваться к Ларе, а вот от жен высокородных лордов еще стоило ожидать язвительных уколов: они явно приглядывались и примерялись к следующему саркастическому выпаду против высокородной «звезды», неожиданно возникшей на небосклоне светской жизни королевского двора. Среди местного сообщества дам уже давно имелись лидерши, которые совсем не собирались без боя уступать свое лидерство, пусть даже и принцессе. Поскольку свежая сплетня о том, что принцесса Солара является тайной любовницей герцога Рауса, была единственной сплетней о принцессе-затворнице, то следовало ждать еще одну попытку сконфузить Лару упоминанием о Дамиане, а пока Лара двинулась в сад: посмотреть, чем там занят ее генерал. Раз ее прямые атаки на Леона пока не привели к желаемому результату, следовало перейти к разведывательной и диверсионной деятельности.
Прогуливаясь по дорожкам парка, Лара несколько раз резко повернула, разок быстро проскочила через малозаметные проходы в кустах и смогла оторваться от шлейфа следящих за ней придворных. Тихо шагая по самой отдаленной и малопосещаемой части парка, где он переходил в густой вишневый сад, девушка услышала знакомые голоса.
— Может, твои осведомители ошиблись, — резким тоном говорил Гильдар Зоилар, — даже самые очевидные на первый взгляд факты могут оказаться неверно истолкованными или подтасованными, как это было со мной.
В ответ раздался недовольный голос Леона:
— Не нужно жить иллюзиями, друг. Нужно уметь признавать правду, какой бы она ни была.
В беседу двух товарищей вклинился третий голос, появлению которого предшествовал шелест легких торопливых шагов:
— Гильдар, любимый, я так рада, что ты не отверг мою просьбу о встрече! — череда всхлипываний, — меня оболгали, я не изменяла тебе никогда и не подозревала о замыслах отца, поверь! Это мой отец запланировал ваше убийство, генерал, чтобы его назначили опекуном Милора, а я даже понятия не имела, что младший принц — мой единокровный брат, клянусь!
— Так вот с какой стати ты тут прогуливался — Диалу ждал, — хмыкнул Леон.
— Да. Мне нужно с ней поговорить. Пожалуйста, дай нам возможность поговорить наедине , — напряженно ответил кронпринц Картума.
До Лары донеслось недовольное сопение Леона, который явно не желал, чтоб его другу бывшая невеста мозги промыла, но что он мог сделать? Правильно — ничего, тут женское вмешательство нужно. Лара отлично помнила правила допроса подозреваемых: первым делом их надо вывести из состояния эмоционального равновесия — разозлив, сильно огорчив или даже обидев, а потом ошеломить неожиданным предположением, на которое они ответят машинально, не успев выстроить эмоциональные барьеры. И Лара ступила на тропинку, пройдя, согнувшись, под низко висящими ветками цветущих деревьев.
— Доброго утра, Диала! Гильдар, что же ты высоких гостей бросил? Тебе, как наследнику престола, следует сейчас налаживать дружеские отношения с королем Солликии, а не скрываться ото всех на дальних аллеях, — попеняла «племяннику» Лара.
— Буду благодарен, если вы с лордом Ардамасом временно подмените меня на этом поприще налаживания отношений с солликийцами, — принужденно улыбнулся Гильдар. — Мне нужно поговорить с невестой… с бывшей невестой, — поправился он, а Диала исторгла еще один поток слез при этом уточнении. Лицо Гильдара при этом мученически исказилось.
«Эту гадину надо вырывать из его сердца с корнем и любыми средствами, — разозлилась Лара. — Как умело девица слезы льет — никакой слезоточивый газ не нужен!»
— Вы планируете беседовать с Диалой прямо здесь ? — Лара с показным недоумением огляделась вокруг. — Есть куда более укромные местечки. Например, беседка среди высоких кустов акаций, прямо под моими окнами. Да ты и сам знаешь: Диала с тобой там уже встречалась во время праздничного бала в день прибытия солликийской делегации. Мне со второго этажа было отлично видно, как в нее сначала Диала прибежала, а потом ты в плаще и шляпе пришел.
Тут Лара устремила взор на посеревшее лицо принца и «испуганно» зажала рот рукой:
— Ой! Или не ты?!
— Или не Я! — прошипела взбешенная Диала. — Длительная болезнь, наверное, повредила ваше зрение, Солара. Вам следует быть осмотрительней в своих утверждениях!
Лара покачала головой и доверительным тоном произнесла, склонившись к Диале:
— По поводу осмотрительности: надеюсь, в треволнениях последних дней ты не забыла принять меры, чтобы твоя встреча в беседке не имела нежелательных последствий?
При этих словах Диала побелела, судорожно сглотнула и инстинктивно прижала руки к животу, в страхе смотря на Лару. При виде ее перепуганного лица Гильдар тихо застонал: его робкие надежды развеялись, как утренний туман.
— К знахарке беги, пока не поздно, — посоветовала Лара, — у тебя же точно нужные знакомства есть. Бортейп ребеночка все равно не признает.
До Диалы дошло, что ее развели как младенца, и она впала в ярость:
— На что вы намекаете! Что такое говорите!!! Это гнусные инсинуации!!!
Лара поцокала языком:
— Неубедительно, милочка. Не тряси так головой — прическа развалится.
Диала задыхалась и не находила слов. Выражение трагической печали невинной жертвы наветов бесследно пропало с ее перекошенного злобой личика.
— Прическа?! Прическа?!! Ну, у меня хотя бы прическа, а не то безобразие, что у вас! Не понимаю, как вы можете считать прической то, что у вас на голове? — желание хоть в чем-то уязвить женщину, разрушившую весь ее маскарад, окончательно пересилило в Диале здравый смысл, пытавшийся намекнуть, что принцессе грубить не стоит.
— А как вы можете называть головой то, что у вас под прической? — спокойно парировала Лара. — Вы слишком юны для взрослых интриг, девочка. Вот подрастете в изгнании и приметесь обрабатывать сельского простачка, а Гильдара оставьте уже в покое — он и так много перенес по вашей милости!
Диала Зоилар в отчаянии перевела взгляд на Гильдара, но тот лишь покачал головой, отвернулся и медленно двинулся вдоль дорожки, пиная встречавшиеся на пути камешки покрупнее. Двоюродная племянница короля Картума поняла, что ее последний шанс вернуть все, как было, благополучно уплыл, и хотела наброситься на Лару, но ее остановил резкий оклик Леона:
— Идите, Диала, пока я стражу не позвал. Помнится, вам запрещено покидать свои покои.
Проводив убегающую девицу взглядом, Леон повернулся к Ларе:
— Спасибо. Не ожидал. Вашему представлению Гильдар сразу поверил, а все мои тщательно проверенные свидетельства и доказательства все старался опровергнуть. Ловко вы провели Диалу, заставив ее наглядно продемонстрировать правдивость ваших слов. Откуда только узнали о ее встрече с Бортейпом в беседке?
— В самом деле видела, собственными глазами, — улыбнулась Лара. — Путь логики и доказательств не всегда самый надежный и лучший, Леон, иногда нужно и интуиции довериться, и советов мудрых послушать. Вот ты к Слепой Ведунье идти не захотел — а зря.
Леон подозрительно посмотрел на Лару:
— Складывается впечатление, что вы все эти годы не болели, а искусно притворялись, ваше высочество, и сеть интриг плели: за всеми наблюдали и сведения собирали!
Лара разозлилась от несправедливых обвинений: она только что его друга от подлой двуличной прохиндейки спасла, а он ее в интригах обвиняет! Неблагодарный!
— Не волнуйся, — процедила она сквозь зубы, — все мои знания и действия будут использованы и направлены только на твое благо, генерал! Даже если тебе вначале так и не покажется.
Гордо развернувшись, Лара двинулась назад, к входу во дворец. Сзади на приличном расстоянии топал Леон. У самых дверей Лара наткнулась на небольшую стайку придворных дам, которые предвкушающе заулыбались при ее появлении.
«Как я рада вас видеть, дамы! Уверена, вы сейчас организуете мне возможность выпустить пар! — усмехнулась Лара. — Ощущаю себя так, словно в родной мир вернулась. Оказывается, и по таким вот словесным баталиям соскучиться можно! Тут они, правда, погрубее: о тонкой иронии тут слыхом не слыхивали, но это мы учтем. Против тяжелой артиллерии бесполезно выходить с острой рапирой — не поймут».
После стандартного обмена любезностями и сентенциями о прелестной погоде, наступила главная часть пьесы:
— И все-таки, утолите наше любопытство, ваше высочество, — подступила к Ларе одна из дамочек, обворожительно улыбаясь. — Верно ли говорят, что герцог Раус — ваш… добрый приятель?
— Говорить можно о многом, но не многое есть истина, — ушла от ответа Лара.
— Всегда можно дать прямой ответ: да или нет. Если девушка этого не делает, то ответ скорее «да», чем «нет», — усмехнулась леди.
— Спорное замечание. Попробуйте вы ответить только «да» или «нет»: вы прекратили устраивать дома пьяные дебоши: да или нет? — усмехнулась Лара. Она была спокойна, как танк: это был не первый ее выход в светское общество. Картум отличался от ее родного городка только разнообразием других фасонов платьев, но никак не разнообразием умов и нравов.
Щеки леди покрылись пунцовым румянцем:
— Что?! — задыхаясь, воскликнула она.
— Если девушка не отвечает прямо, то ответ скорее «да», чем «нет», — усмехнулась Лара. — Хорошо, что перестали — чрезмерное употребление горячительных напитков наносит страшный вред здоровью.
За спиной Лары басисто хохотнул Леон. Придворные дамы проглотили свои возмущения: принцесса — это принцесса, и если не удалось сделать ей пакость исподтишка, то следует присесть в реверансе и пробормотать извинения.