Не отпускают Бахмину на УДО,

За окнами холодно, ветрено, сыро.

А мы все сидим не то в ожидании Годо,

Не то сообщения о смерти товарища Ким Чен Ира.

Вы верите в добрые чувства?

Очкастые важные дяди.

Никого они не отпустят,

Но многих еще посадят.

А сколько раз нам говорили,

Мол, совершенно ясно,

Что, типа, уже в могиле

Комерада наш Фидель Кастро?

А он до сих пор живет

Назло империалистам.

А я ведь родился в тот год,

Когда они свергли Батисту.

На счастье или беду

К недостижимой цели

Полвека по жизни иду

Я в одной шеренге с Фиделем.

Сколько стихов прочитал

Я в поддержку Чили и Кубы,

Сколько ковров заблевал

Я ихним „Гавана Клубом“.

Да раньше я склею ласты

Под яростный крик вороний,

А Ким Чен Ир и Кастро

Нас всех еще похоронят.

Не колокол языкастый

По мне прозвенит, а бубенчик.

Обрадуются педерасты -

Одним гомофобом меньше.

Солидные люди скажут: „Издох

Лузер и неудачник.

Злобный, завистливый лох,

Собаке и смерть собачья“.

В каком-то давно забытом году

Все уже это было

И здорово напоминает пизду.

Разрытая свеже могила.

Воткнут по краям из пластмассы цветы,

И, может быть, пару слезинок

У ямы неровной вдруг выронишь ты

На чавкающий суглинок…