слишком опасные деревья

1.

То, что обнаружил Коля в крошечной микросхеме Каракатицы, не имело названия. Оно никак не называлось, такого Эмме еще не доводилось встречать. Ни встречать, ни читать.

Мартин эти программы (если это вообще можно было назвать программами) никак не воспринимал, его система просто "не видела" микросхемку. Для Мартина этой штуки не существовало вовсе.

- Не могу ничего сказать по поводу таких технологий. У меня их нет в базе данных, потому я не могу сделать выводы, - спокойно пояснил Мартин.

А что еще он мог сказать?

- Это не цифровые технологии вообще, - тихо сообщил Колька, разглядывая небольшую увеличенную голограммку платы, что выдал ему планшет, - но они сами, судя по всему, вполне могут контактировать с цифровыми технологиями. Но это не живой материал, это, грубо говоря, компьютер. Крошечный мозг, что ли, искусственный. Я сейчас попробую достучаться до него, возможно, он согласится рассказать о себе сам. Сейчас закину ему простенькую программу знакомства.

- И что будет? - уточнил Егор.

- Не знаю. Вернее, я могу только предположить, - Коля посмотрел на Эмму, словно приглашая помочь.

И Эмма присоединилась к ним. Для начала вытянула из своего планшета чип беспроводной связи, чтобы Каракатица не заслала вирус во все остальные планшеты и системы Станции. После сделала так, как делал Колька - соединила микросхему Каракатицы с помощью тоненького переходника, умеющего подстраиваться под различные платы и проникающего в любые компьютерные системы.

Переходник был не толще волоса и чуть отсвечивал золотым. Он зазмеился, обхватывая злополучную микросхемку поверх еще одного такого же переходничка, Колькиного, и выдал на тонюсеньких концах слабый белых свет. Значит, заработало. Соединение произошло. Вспыхнула бледным светом голограмма, изображение стало четким и ясным.

- Только не думай, Эм, что это наши переходники такие совершенные, что соединяются даже с такой технологией. На самом деле это микросхема желает вступить с нами в Контакт, - тут же пояснил Колька, - вернее, я думаю, что у нее такое задание - контактировать со всем, с чем возможно. С уборщиками - так с уборщиками. С планшетами - значит, с планшетами. Смотри, вот эта плата.

Он ткнул пальцем в крошечную точку на голограмме, которая стала увеличиваться, разрастаться и превратилась в этакое стальное металлическое зерно с гладкими вытянутыми краями и узкими полосками резьбы (или это так прописаны программы, кто знает?)

Зерно вдруг крутанулось и превратилось в узкую полоску, которая загибалась спиралью - длинной бугристой спиралью, на которой помещались многочисленные узелки. Из узелочков отходили новые и новые нити, разворачивающиеся в свою очередь в очередные длинные спирали-ветки, покрытые узелками-почками.

- Ты посмотри, если считать, что каждый узелок - это программка, что здесь перед нами целая система. Целый компьютер, который живет сложной и уникальной жизнью, и который заключен в странную оболочку. Тело с щупальцами, в которой находилась эта микросхема, была живым. Оно еще называется органическим. Правда, никакого кровообращения, никакой кровеносной системы. Другие принципы жизни, совершенно другие, - тихо продолжал пояснять Колька, - симбиоз электроники и живой плоти.

Егор сердито блеснул зелеными глазами, скривил губы и заметил:

- Фигня это полная, ребята. Мы понятия не имеем, что несет в себе эта штуковина, просто понятия не имеем. Давай-ка, Колька, вырубим ее к чертям собачьим. Вот такие же штуки легко взломали катер Федора, они опасны. Мы даже представить себе не можем, насколько они опасны.

Егор протянул руку, чтобы отцепить переходники и тут же огреб от Кольки - тот шлепнул его по ладони и посоветовал не лезть, когда не просят.

- Я сейчас сам тебе врежу, дурень Колючий! - заорал Егор, а на голограмме тем временем продолжали разворачиваться спирали, сливаясь в огромный толстый ствол. Распускались усики, лопались узелки-почки, выдавая новые завитки и новые стебли.

- Вырубай, смотри, что у тебя! - снова заорал Егор.

Его раздражение Эмма слишком хорошо ощутила знакомой горячностью в груди. Адреналин Егора пьянил, заставляя чувствовать напряжение и приятную готовность в мышцах.

- Я хочу разобраться в этом, - резко заявил Колючий, - если мы не поймем принцип их работы, мы никогда не сможем одолеть их.

- Мы их и так не одолеем! - голос Егора звенел высокими нотами ярости, и Эмма понимала, что сейчас им владеет страх и злость. Эти два чувства всегда бывают рядом. Страх и злость - это то, что накаляет воздух, делая его горячим и едким.

А на голограмме уже поднималось дерево - это было именно дерево. Толстый ствол, состоящий из сотен тонких витков и усиков, изящные, опускающиеся вниз ветви и множество листьев и почек, рождающих новые витки и новые ветви.

Зрелище завораживало и пугало одновременно. Оно обладало невероятной силой и энергией, оно обладало жизнью. Электронной, искусственной жизнью. Не настоящей - придуманной и созданной. Но эта жизнь имела крепкую волю и крепкое желание побеждать.

Егор и Колька спорили, треская время от времени друг друга по рукам, но Эмма уже их не слушала. Она поняла все то, что хотело сказать зерно. Ведь не случайно оно с такой уверенностью и наглостью развернулось перед ними во всей красе. Показало свою сущность, свою внутренность. Свою мощь и свой размах.

Это только кажется, что плата крошечная. На самом деле из нее вырастет огромный организм, огромная сущность, как из крошечного зернышка вырастает высокое дерево.

Насколько дружественным к людям будет это "дерево"? насколько сильно надо его опасаться?

И Эмма с потрясающей уверенностью поняла, что сильно. Очень сильно надо остерегаться прозрачных Каракатиц, несущих в себе странную и сложную технологию, похожую на дерево. Эмма потянулась, чтобы отключить свой планшет, дернула переходник, голограмма вздрогнула. По ней пробежала легкая рябь, и ветви дерева пришли в движение. Оно взмахнуло всеми своими усиками и ветками, тряхнуло листьями, качнулось и вдруг мгновенно сузилось, съежилось, уменьшилось до одного длинного завитка - распрямленной спирали - и юркнуло куда-то вниз.

И тут же планшет Колючего зашипел, затрещал. Экран покрылся стекой мелких трещин, сама голограмма развалилась на множество нечетких черных кусков, как разваливается сожженная бумага.

- Черт бы побрал... - потрясенно проговорил Колька.

- Я же говорил! - заорал Егор.

Эмма молчала. Она лихорадочно пыталась сообразить - успело ли дерево забраться в ее планшет? И совсем скоро поняла, что успело. Тихий треск и множество трещин на тонюсеньком экране дали понять, что и ее аппаратуре пришел конец, быстрый и необратимый. Восстанавливать в этих планшетах теперь было уже нечего. Только черная, потрескавшаяся пластинка, от которой отваливались куски прямо на глазах. Отваливались и оставались лежать на столе, матово-черные, печально поникшие.

- Представь себе, что будет, если это окажется Мартин, - неожиданно тихо проговорил Егор.

Колька не ответил. Он вдруг подскочил, схватил микросхемку Каракатицы и принялся давить ее ногами. Напрасный труд, его кроссовки не могли причинить никакого вреда этой штуковине, это Эмма тоже поняла с жуткой уверенностью.

- Это не поможет. Надо только в лучевую печь. Надо собирать их по всему кораблю, искать где только можно. И в лучевую печь все. Вы поняли? Быстро, Колька. Давай, я отнесу.

2.

Это легко сказать - давайте обыщем всю Станцию и найдем. А на деле все это выглядело глупо и бестолково. Позвали Жанку в помощь, Тошку и Гошку. Объяснили, что от них требуется, разделили весь Третий Уровень на секции и принялись искать.

Эмме достался участок рядом с Цехом, тот самый, на котором она встретила девочку Женю. Ей помогала Соня, и они вдвоем обошли каждого Пятнадцатого в кладовке - те недоуменно поворачивались, выполняя приказания, а голос Мартина в ухе непрестанно докладывал, что у остальных ребят все в порядке и Каракатиц пока не обнаружили.

Пообедали наспех прямо в капитанской рубке, после снова принялись за поиски. Но весь Третий Уровень был тих и спокоен. Ни одной твари не попалось на глаза никому. Эмма уж так тщательно вглядывалась в потолок, в стены, в пол. Перед ней шла Соня, и получалась такая себе двойная проверка. Если бы Сонька что-то пропустила - Эмма, следуя за ней, наверняка бы увидела.

К концу рабочего дня весь Третий Уровень был осмотрен и проверен. Ни одной каракатицы больше. Ни одной твари не нашлось.

- Все чисто, - устало доложил Егор, плюхаясь в белое кресло.

- У меня тоже, - сказала Жанка.

Ее, обычно хорошо уложенные темные волосы, теперь торчали в разные стороны - острые прядки над прямыми бровями и круглыми черными глазами, над ровненькими ушками и сережками-стразиками.

Эмма почему-то отметила про себя, что Жанка - очень красивая девочка, и Егору нравится смотреть на нее и нравится дотрагиваться до рук, плеч. Смутное желание близости и объятий - такое же точно, что было у Таис и Федора. Оно витало в воздухе странным запахом, неуловимым, почти незаметным. Запахом так называемой любви.

По-крайней мере, так думалось Эмме, так она называла это сама для себя.

Жанка, видимо, интуитивно угадывала эти самые чувства Егора, потому что держалась рядом и время от времени загадочно улыбалась ему. Еле заметно, лишь уголками губ. Получалась такая себе улыбка-послание. Заверение, что она его чувствует, слышит и она ему всегда рада.

Вот и сейчас Жанка устроилась в кресле рядышком - в том самом, в котором обычно сидела Таис, и это показалось Эмме каким-то неправильным и неприятным - подкатилась к Егору, откинулась назад, и Егор одними пальцами дотронулся до ее ладошки, что свисала с поручня. Незаметный жест, на который ни близнецы, ни тем более Колючий не обратили внимание, и лишь Эмма слегка подняла брови и отвела глаза.

Ну, что же, зато этим двоим таблетки точно не нужны, и на них тратиться не придется.

- И мы не нашли ничего, - сообщил Тошка.

- Потому что они спрятались. Они не дураки, - тут же вставил неизменную реплику Гошка.

- Мы их так просто не найдем, только выманивать.

- Как магнитом, притянуть. Они же ползут на всякие электронные платы. Думаю, что ночью они нападут снова, - близнецы говорили по очереди, и их фразы сливались в одно длинное предложение. Как будто говорил один человек.

Жанка слушала их с широко открытыми глазами, и Эмма не выдержала, усмехнулась. Колька, что стоял рядом, тоже хмыкнул.

- Они на Пятнадцатых ночью наползут, - предположил опять один из братьев.

- Да где же они, по-вашему, прячутся? - не удержался и хмуро поинтересовался Колючий, - мы облазили весь Третий Уровень Станции, на карачках, можно сказать, ползали. И где, по-вашему, могут быть эти твари?

- А где мы еще не искали?

- На Энерго-Модуле, в Детском Отделении и в Цеху, - подсказала Эмма.

Она все время помнила о загадочном Цехе и об Энерго-Модуле. В этих местах ей бывать еще не доводилось.

- В Цеху они, это точно, - одновременно проговорили братья и одинаково передернули плечами.

Произнесенное двумя похожими голосами, это, совсем обычное словосочетание "в цеху" почему-то вызвало дрожь.

- Никто не знает, что творится в Цеху, - осторожно заметил Колючий.

- Так и есть, - поддакнул Егор.

- Внимание, через минуту я отключу свет на Третьем Уровне, аварийное отключение на десять минут, - совсем некстати сообщил Мартин.

- Вовремя, - буркнул Коля, после сообщил, что устал и надо выбрать дежурных и отправляться по каютам.

- Я знаю, что прошлую ночь тут сидел Егор, потому, вполне справедливо будет, если в эту останемся мы с Эммой. Договорились? Заодно мы с ней сходим к Энерго-Модулю и проверим - как там.

- Тогда пошли сейчас, вместе, - пробормотал уставший Егор, откинулся на спинку кресла и блаженно закрыл глаза.

Видимо, прошлую ночь он провел в играх, сидя тут, в капитанской рубке и сейчас больше всего ему хотелось поспать.

- Егор, ты бы уже спал. Иди, топай вместе с Жанкой вниз. В душ, после ужин, после отдых - все по расписанию, - с усмешкой предложил Коля.

- Это будет лучше всего. А к Модулю сходим мы. После сами поужинаем. Идет, Коль? - уточнила Эмма.

- Отличный план.

Свет в коридорах погас, стало неуютно и тревожно. Эмма зачем-то кинула взгляд на стеклянные двери - за ними был мрак и тишина.

- Вдруг там кто-то бродит в темноте, - совсем неожиданно протянула Жанка и вжалась в спинку кресла, - или Каракатицы эти ползают. Вы пойдете - а они на вас напрыгнут, прямо на голову. Точно фрики...

Егор заулыбался и ответил:

- Ничего себе ты придумала, Жан. Прямо рассказ-ужастик. Они не пойдут в темноте, они же не дураки.

- Я тоже не пойду, пока свет не включат, - мрачно сообщила ему Жанна, - буду сидеть тут и ждать.

- Да ерунда это все, - Эмма поняла, что надо немедленно снять жуткое наваждение, разогнать его, пока оно не овладело умами всех, кто сидел в капитанской рубке. Вон, притихли близнецы, побледнели. Глаза блестят, и ни грамма улыбки на вытянувшихся лицах. Жанка сжалась, точно воробей, поглядывает на Егора. Тот тоже нахмурился, того и гляди, что поверит в прыгающих Каракатиц.

Эмма и сама верила в такой вариант событий, но не собиралась поддаваться страху. Страх парализует, лишает воли и мыслей. Страх - это плохой советчик.

Потому решительно встала перед зеркалом, принялась расчесывать запутавшиеся пряди волос и заговорила с хорошо заметной насмешкой в голосе:

- Какие же вы еще дети. У нас есть Пятнадцатые - целый взвод. На головах у них мощные фонарики. В руках - мощное оружие. И их много - этих Пятнадцатых. Пока у нас есть роботы - мы неуязвимы. Роботы - это наша сила. Потому мы сейчас с Колькой пойдем к Энерго-Модулю, и проведут нас Пятнадцатые. А к тому моменту, как мы доберемся - свет уже будет работать. Ясно, дети?

Последнюю фразу "ясно, дети" она произнесла с такой же интонацией, как и у Таис. Легкая издевка и еле заметные ноты собственного превосходства. То, что нужно, чтобы завести подростков. Показать, что насмехаешься и считаешь себя взрослее и умнее.

Пусть лучше злятся, чем бледнеют от страха.

- Умная Эмма все расставила по местам, - хмыкнул Егор, - делайте как хотите. Включат свет - мы вернемся на Второй Уровень. У нас должен быть отдых, раз мы дети. Верно, Жан?

- Вот именно, - поспешила согласиться та.

Она чуток расслабилась, увидев, что старшие не бояться.

Вот и правильно. Сейчас Эмма и Колючий старшие, и они будут решать - впадать в панику или не стоит.

3.

Энерго-Модуль действительно надо проверить. И лучше сделать это прямо сейчас, а не тянуть время. Зато ночью они будут спокойно отдыхать, зная, что на Станции порядок. Может, действительно почти не осталось Каракатиц, и погибшие уборщики - единственная проблема?

Хорошо бы, если бы было именно так. Уборщиками займутся уже завтра. Может, возьмут парочку со Второго Уровня - там такого добра тоже полно. Может, загрузят какого-нибудь Лона. Найдут выход. В конце концов, вода на Станции есть и тряпки тоже. Можно просто помыть пол - такой вариант тоже имеется. Мыли же полы Дети Подземелья на Нижнем Уровне совсем недавно? Мыли.

И Эмма решила пока не забивать голову уборщиками - выход найдется непременно. Это не самая большая проблема - по сравнению с теми крейсерами, что все еще палили по Станции, по сравнению с пропавшими Таис и Федором.

Эх, если бы только поломанные уборщики остались единственным беспокойством - жизнь, можно сказать, тогда была бы вполне сносной.

Колька, между тем, не стал терять время. Попросил Мартина прислать двоих Пятнадцатых - "нам вполне хватит и двоих, не воевать же идем" - и направился к выходу. Едва двери услужливо разъехались в стороны, оглянулся на Эмму и мотнул головой. Мол, ты же со мной? Тогда пошли.

И Эмма отправилась вместе с ним, оставив близнецов и Егора с Жанкой пить сок с печеньем и разглядывать голограмму.

Еще ни разу в жизни Эмма не была в этом месте. Оказалось, что попасть к Энерго-Модулю можно только с Третьего Уровня, и только с внутреннего Круга, оттуда, где находился Детский Блок.

Сразу же за помещением с детскими кувезами находился узкий, полутемный коридорчик, на который раньше Эмма бы и внимание не обратила, решив, что там кладовки. Чтобы открыть единственную дверь в нем, пришлось взламывать замок - это тоже оказалось неожиданным.

Коля, подключаясь через планшет и загружая программу взлома, заметил:

- Вот уж не думал, что придется еще пользоваться этой программкой. И почему это, Мартин, ты не можешь открывать все двери на этой Станции?

- Потому что не всей Станцией я управляю. Я отвечаю за детей, вы же это знаете, - тут же через наушник ответил Мартин.

Эмма услышала его ответ - в ее ухе тоже находилась мягкая капелька - и нахмурилась.

- Вот это и странно, - заметила она.

- Замок сложный попался, так сразу программа его и не берет, - пробормотал Коля, опустился на колени и вскрыл плоский мониторчик.

Отбросил в сторону ставшую ненужной панель, принялся ковыряться в тоненькой небольшой плате. Подковырнул, нажал, еще раз. Резко запахло паленым, появился тоненький дымок.

- Почему плата так реагирует? Ты ее просто ломаешь? Нет, так только нарвешься на напряжение. Дай-ка я попробую.

Эмма наклонилась, подумала, что здешняя плата совсем маленькая и потерла усталые глаза, чтобы лучше видеть всю эту мелочь.

- Сейчас развернется "деревом", - заметил Коля.

- Не напоминай. Разрушает это "дерево" просто отлично, - буркнула в ответ Эмма.

- Потому что это тебе не настоящие деревья. Это пародия на природу. Карикатура. Рисует тебе радужную картинку, а сама потихоньку подбирается к самому сердцу твоего планшета и сжирает его. Пожиратели схем какие-то...

- Самое лучшее название, - согласилась Эмма, перенаправила напряжение, и дверь поехала в сторону.

- Гляди-ка, ты соображаешь...

- Еще как. Пошли, что ли. Вообще убрать надо замок, пусть будет открыто. А то возни с ним больше, чем нужно. Чуть позже поставим обычный, с простым кодом...

Перед тем, как пройти сквозь узкий проем, Эмма замерла, всего на пару секунд, прислушалась к собственным ощущениям. В последнее время она слишком сильно доверяла своей интуиции. Настолько сильно, что внутренние предчувствия теперь казались некоторыми ориентирами в пространстве. Указаниями, куда следует поворачивать.

И сейчас Эмма вдруг с убийственной ясностью поняла, что там, за порогом - опасность. Неизведанная, смутная, незнакомая - и от этого по-настоящему пугающая. Там опасно. Что представляло опасность - Энерго-Модуль или, возможно, излучение от него - этого Эмма не могла сказать.

Всего пару секунд она колебалась. Всего один раз промелькнула мысль, что туда лучше не соваться - и тут же пропала. Выбора не было. Зато с ними Пятнадцатые, и они защитят, если что. Наверняка защитят.

Коля, видя ее колебания, двинул ее плечом и решительно прошел первым. И тут же послышался его восхищенный голос:

- Ни фига себе...

Действительно, было "нифига себе".

Помещение оказалось круглым и сравнительно небольшим. Оно проходило аккурат по центру Станции, соединяя собой все Три Уровня - по крайней мере, когда Эмма наклонилась через металлические блестящие перила круглой галереи, что огибала все помещение, она увидела освещенные синим светом стены, уходящие вниз на полтора десятка метров. Энерго-Модуль представлял собой прозрачную трубу-колбу, наполненную тягучей, голубоватой жидкостью, в которой блестящими искрами вспыхивали, время от времени, какие-то кристаллы.

Внутри колбы находилась Жизнь - это Эмма не просто поняла, почувствовала. Ощутила каждой клеточкой, когда наблюдала за медленным движением жидкости, за искрами, освещающими ее изнутри. Это было очень странно и очень красиво. Жидкости время от времени становилось тесно в колбе, и она поднималась к самому краю, закрытому плотной металлической крышкой. От крышки отходили толстенные витые кабеля, опутывали потолок, соединялись с электро-сервером в стене и передавали питание Станции.

Как только жидкость поднималась до самой крышки - раздавалось тихое шипение, и где-то сбоку в колбе открывались небольшие клапаны - их Эмма даже могла видеть. И вырывались тоненькие струйки пара, рассеивая в воздухе голубые искры.

Это походило на волшебство. На сказку, в которой вдруг находишь волшебный источник. Энерго-Модуль как раз и был таким источником. Правильнее даже сказать, он был сердцем Станции. Неутомимым, неустанным. И движения внутри жидкости (или плазмы, так будет вернее) казались ритмичными сердечными сокращениями.

Что ж, сердце Станции было гигантским. Огромным, прячущим свое основание где-то в самом низу Нижнего Уровня, там, где еле-еле горел свет, и все казалось голубым и призрачным.

Толстые кабеля, словно огромные вены, опутывали Модуль в нескольких местах, соединяясь в специальных стыках. Вились по стенам и по полу галереи, через них приходилось перешагивать, и Эмма даже один раз чуть не споткнулась.

- Осторожнее, - предупредил ее Коля, - давай теперь искать Каракатиц. Хотя вряд ли они будут тут находиться. Сюда не так просто попасть.

Эмма кивнула и вдохнула воздух всей грудью. Он был по-особенному терпким и мягким. И каким-то... хорошим, что ли. Вот именно это определение и подходило лучше всего. "Хороший воздух". Это Эмма тоже чувствовала, улавливала и понимала. Почему - не могла сказать. Каких-то точных определений не было, но интуиция безошибочно подсказывала, что вреда от этого воздуха не будет точно.

И тут послышались шаги. Тихие и осторожные. Эмма услышала медленное сердцебиение, шорох одежды и легкое дыхание. Ребенок.

Здесь, у Энерго-Модуля находится ребенок. Что он тут делает?

- Кто здесь? - тут же крикнул Колька.

Пятнадцатые насторожились, подняли руки с оружием. Хотя против кого воевать-то?

Так и есть, из-за поворота - галерея огибала правильным кругом Энерго-Модуль - показалась девочка. Небольшая, может, лет семи-восьми. Светловолосая, тоненькая. С двумя длинными хвостиками за ушами, в розовых носочках и вельветовом темно-бордовом сарафане. Такая себе пай-девочка, послушная и милая. Она посмотрела на Эмму и спокойно поинтересовалась:

- Вы что тут делаете?

- Это ты что тут делаешь? - Рявкнул Колька. - Чего это вы все повадились шастать на Третий Уровень? Кто тебя пропустил?

Девочка какое-то время молчала, разглядывая их - ни тени испуга в глазах, ни грамма смущения или растерянности. После бойко ответила:

- Я заблудилась. Нам надо уходить сейчас. Прямо сейчас. Иначе будет поздно. Для всех поздно.

- Заблудилась? Тут что, по близости есть детская площадка? Кто тебе разрешал подниматься на Третий Уровень?- Колька фыркнул и сейчас же велел Пятнадцатому отвести девчонку вниз.

- Пусть топает. Сегодня же соберем всех детей и выдадим новое правило. На Третий Уровень дети не ходят! - закончил он свою злую тираду.

Эмма молчала. Что-то здесь было не так. Что-то не складывалось, не совпадало. От этой девочки тоже не пахло человеком. Пахло новой одеждой, новой резиной кроссовок, новыми металлическими пуговицами на сарафане. Хорошо пахла новенькая вельветовая ткань. Чудились еще какие-то неясные, смутно-знакомые запахи, что вызывали сильнейшую тревогу. Вот сейчас уровень беспокойства просто зашкаливал. Если бы у эминой интуиции был свой барометр, то стрелка показывала бы ровно на половину двенадцатого. Совсем близко к критической точке. Совсем близко к катастрофе.

Девочка охотно подчинилась, протянула розовую узкую ладошку Пятнадцатому, улыбнулась - точно так же мило и славно, как до этого Женя. Она кого-то смутно напомнила Эмме. Что-то слишком знакомое промелькнуло в этих хвостиках за слегка оттопыренными круглыми ушами. Глаза чуть раскосые, на подбородке слишком знакомая ямочка - глубокая и выразительная. Девочка с ямочкой...

- Как тебя зовут? - спросила Эмма.

- Инесса, - тут же последовал невозмутимый ответ.

Инесса... - имя было знакомым. Инессой звали одну девочку из так называемой Магнитной Пятерки - из прошлого выпуска. Тогда первый выпуск в старших классах включал в себя пятерых подростков, неразлучных друзей, что любили гонять на магнитных досках. Потому их так и называли Магнитной Пятеркой.

Эти пятеро были крепкой компанией, и никого в свое общество не впускали. Эмма всегда восхищалась ими и частенько наблюдала за их соревнованиями. Магнитная Пятерка погибла - их усыпили роботы. Еще тогда, когда Мартин не подчинялся Федору, Таис, Эмме и Коле и назывался Моагом.

И сейчас, глядя на незнакомую девочку, Эмма вдруг поняла, что она слишком похожа на свою тезку - ту самую первую Инессу, что погибла год назад. Инессу из Магнитной Пятерки.

Слишком похожа. Та же ямочка, те же глаза, та же манера слегка задирать голову вверх с чувством явного превосходства - мол, я вам вовсе не ровня.

- Инесса, - тихо проговорила Эмма и отвернулась.

Это все неспроста. Что-то во всем этом есть неправильное. Откуда эти дети? Инесса, Женя? Почему от них не пахнет людьми? Почему они во всем новом, ярком? И ведут себя так, словно бы они... Ну, словно бы они какие-то куклы, а не дети...

Один из Пятнадцатых увел девочку, и Эмма поделилась своими опасениями с Колей.

- Странные дети, что Инесса, что Женя. Они словно куклы, а не девочки.

- Мне тоже они не нравятся, - тут же согласился Коля и опустился на колени, собираясь обследовать каждый уголок в поисках Каракатиц.

Эмма собралась, было, тоже, но вдруг Энерго-Модуль пришел в движение. Плазма внутри забурлила, заискрилась больше обычного. Повалил пар из отверстий, после что-то зашипело и задвигалось. Завибрировал пол галереи, на которой стояли Эмма и Коля. И откуда-то сверху, с длинных кабелей раздалось тихое шуршание и пощелкивание.

Эмма подняла голову и услышала резкую ругань Кольки, который видел то же самое, что и она.

От Энерго-Модуля по толстым разноцветным кабелям ползли десятки мелких Каракатиц. Прозрачных и проворных - сквозь их тела просвечивали синие, желтые, зеленые и красные кабеля - суетливых и почти бесшумных. Десятки и десятки - они уверенно спускались вниз и заполняли собой стены и пол галереи. Их становилось так много, что Эмма попятилась и схватилась за руку Кольки.

Вот она - настоящая опасность. Ее интуиция не ошиблась.