- Храм Трех Стихий находился в Зумме. Его построили перед самым открытием Двери и люди в Суэме еще не знали, какие в этом храме скрыты возможности. Зумма ведь была очень теплым городом, где не было зимы, всегда светило солнце, текли полноводные реки и с гор дули ветры. Вот, зуммийцы и научились собирать силу ветра, солнца и воды. Можно себе представить, как огромны были эти силы. Зуммийцы накапливали их в сиреневых камнях - таких больших, прозрачных. Каждый камень обладал невероятной силой. И зуммийцы умели эту энергию извлекать из камней. Они надеялись, что с помощью силы трех стихий сделают жизнь более удобной и спокойной. Но была открыта Дверь Проклятия и дальше вы сами знаете.

- Ничего мы не знаем, - сердито выдохнул Дагур, поморщился, качнулся на лавке и толкнул локтем стол.

Пламя, еле тлеющее в плошке с маслом, закачалось и чуть не погасло.

Лиса нахмурилась и посоветовала Дагуру заткнуться, после глянула на Галиена и пожала плечами - мол, я не виновата, что приходится быть такой грубой с братом.

Галиен сидел на деревянной такой пристройке - Птица даже не знала, как это называется - которая служила ему кроватью и находилась за перегородкой. Грудь Галиена туго охватывали белые полоски ткани, и сам он был бледным до желтизны, но, в целом, казался вполне живым человеком.

Лиса вчера, пока Саен возился с раной Галиена, рыдала без остановки, до нервной икоты, до судорожных всхлипов. Рыдала и прижимала к себе Дайна и Лейна. А Дагур стоял в стороне и нерешительно поднимал брови, точно потерянный. Он не мог найти себе места и казался совсем чужим в этом горестном счастье соединения.

Птица никак не могла взять в толк - зачем столько слез? К чему все эти объятия, всхлипывания, причитания о том, что, мол, живы, слава Богу, живы...

Ей самой и в голову бы не пришло так убиваться за Ежом, к примеру. А по Травке - и подавно. Сколько дней она их не видела - и еще столько же не увидит. И не страшно, не больно, не горестно...

Лиса сразу показалась загадкой для Птицы, хотя все ее чувства были как на ладони. Их можно было принять в себя, рассмотреть, чуть ли не потрогать языком.

Нет, конечно, чувства не были реальными, как хлеб или вода. Но Птица определяла их слишком ясно для себя. Лиса была очень и очень привязана к своим двум братьям - вот что. Не к Дагуру - тот казался досадной помехой, глупцом и неудачником. Но младшие, большеглазые и слишком уж похожие на саму Лису - те были дороги, точно суэмские золотые монеты. С ними рядом Лиса чувствовала себя хорошо и уютно, им отдавал свое душевное тепло, а те, в свою очередь, делились собственным. Такой себе обмен теплым, нежным чувством - Птице это немного напоминало отношения с Саеном. Только Саен давал Птице несравненно больше, чем она ему.

Рыдания Лисы вчера унял только Саен. Вышел из-за деревянной перегородки, сполоснул испачканные в крови руки (ужасно это выглядело!) и положил ладони на голову девушки. Обе ладони. Слега улыбнулся, покачал головой и просто сказал:

- Славная ты девочка, Лиса. Не плачь, Галиен будет жить. Он жив, он просто сейчас спит. Ему надо хорошенько поспать, а завтра хорошенько поесть. И все с ним будет хорошо.

- Что ты... Что ты сделал? - подавив последний всхлип, проговорила Лиса. Голос ее дрожал, точно тонкая ветка на ветру.

- Неважно, что я сделал. Важно, что у нас остывает печь, нет воды и все мы голодны. Надо браться за дело, девчонки. Птица, ну, а ты что сидишь?

И тогда только сама Птица вышла из ступора. Она настолько погрузилась в созерцания чувств Лисы, что даже не додумалась успокоить ее. А ведь могла бы, у нее есть такие способности.

Птица неопределенно дернула плечом, перекинула косу за спину и, поднявшись с лавки, взялась за ведро.

Весь вчерашний вечер прошел в хозяйственных хлопотах, а сегодня к обеду библиотекарь, которого звали, оказывается, Галиен, пришел в себя. И разговор у него и Саена зашел о карте. Той самой, вокруг которой и было столько хлопот.

Оказывается, что Саен очень хорошо знает историю Зуммы, не хуже, чем Галиен.

- Я прочел те свитки, что нашел в жилище хранителей карты. Там и обо мне было немало написано - вернее, о создании магов Моуг-Дганов.

- А ты, значит, и есть Моуг-Дган? - устало спросил его библиотекарь Галиен.

- Я и есть Моуг-Дган. И Птица теперь тоже.

- Почему ты называешь ее Птицей? - вопрос Галиена прозвучал просто, но стало, почему-то тревожно.

А действительно, почему Саен так ее зовет, хотя есть на самом деле суэмское имя, которое он сам и дал своей подопечной?

Птица улыбнулась. Она знала, почему.

Саен положил ладонь на руку Птицы, посмотрел на нее, улыбнулся той своей особой, короткой улыбкой, за которой скрывались и мягкость, и забота, и легкая насмешливая снисходительность, после пояснил:

- Потому что она - Птица. Прижилось прозвище.

- Так что там с камнями, Моуг-Дган? - дернулась Лиса, и скамья под ней запрыгала, застукала по деревянным доскам пола. Говорила она со смесью почтения и страха, и имя "Моуг-Дган" произносила так, будто это было заклинание - тихо и торжественно.

- Ничего хорошего. В Храме Трех Стихий хранится огромное количество этих камней. Все они полны энергии, заряжены и готовы к использованию. То есть каждый камень - как хранилище силы. Огромное хранилище огромной силы - вот так можно сказать. Я с таким камнем однажды встречался, - Саен помрачнел, убрал ладонь с руки Птицы, покачал головой и глядя прямо в глаза Галиена, продолжил: - На самом деле вам сложно даже представить, какая мощь заключена в каждом камне. Один из них был вынесен и продан потомком хранителей. Потомок этот решил подзаработать, захотел узнать - стоящие ли вещи он и его семья охраняет. Камень он продал магам. И после для этого камня маги создали Моуг-Дгана, то есть меня. Не всякий человек может использовать мощь камней. Простым людям это невозможно.

- Ты владел камнем? - коротко спросил Галиен.

- Да. Я владел им, я выкачал из него всю силу и использовал ее для защиты от баймов. А после раскол опустевший камень и выкинул. Это было давно, еще до закрытия Двери.

- Ну, если люди не могут использовать сиреневые камни с энергией, то тогда можно не опасаться, что они натворят с их помощью много бед. Сила камней для людей будет недоступна, - Галиен чуть поддался вперед, но тут же поморщился от боли и откинулся назад.

- Ты сиди спокойно, - посоветовал ему Саен, - лишний раз не двигайся. А камни эти - да, люди их использовать не смогут. Но тут не все просто. Когда открыта была Дверь - камни уже существовали, и энергия в них уже была. Полнехонькие камешки лежали в коробках в хранилищах. Их тогда готовили к отправке на север, в Хаспемил, туда, где находились механические приспособления и остальные изобретения мудрых. Только отправить не успели - началась война. И вот тут на карте я нашел странную запись. В свитках ничего такого не написано. Вот что было на карте.

Саен прервался, потянулся к печной заслонке, застучал дровами.

- Так что было на карте? - угрюмо переспросила Лиса.

Птица вдруг поняла, что знает. Знает, что означают те символы, что пролегали на тонких деревянных пластинках. Не потому, что рассматривала эти пластинки, а потому, что сейчас только что ясно угадала мысли Саена. И она тихо произнесла, потрясенная собственными новыми способностями:

- И пришла тьма из-за Двери и накрыла Храм Трех Стихий. И наполнила собой камни, и сделал их непригодными для доброго дела. Удалось хранителями запереть Тьму в самом низу, за железными дверями, в большом круглом туннеле. И осталась Тьма рядом с камнями. И никто из людей не сможет остаться прежним рядом с камнями, Тьма поглотит его.

- Что ты только что сказала? - Саен повернулся и удивленно уставился на Птицу.

- Я не знаю... Я просто...

Птица не могла пояснить, как ей удалось узнать то, что знает только Саен. Ведь только он из всех, кто сидел в хижине, знал написанное на пластинках карты. И ей, Птице, удалось это понять, просто прочитав мысли хозяина.

Саен понял. Он коротко кивнул, словно бы давая понять, что способности Птицы его не удивляют, и он ожидал чего-то подобного. После согласился:

- Да, Птица права. Именно это и написано на карте. Я так и не понял, что это за Тьма, которую они заперли внизу, за железными дверями. То, что камни притягивают к себе духов - это я знаю. Каждый, обладающий таким камнем, становится личным пристанищем духов и теряет свою свободу. Не будет у него уже свободной воли.

Птица дернулась. Ее будто бы прошил электрический ток. Сказанные Саеном слова она уже где-то слышала. Что-то невероятно знакомое чудилось в них, только оставалось неясным - что. Стало, почему-то, неуютно, и сумрак хижины показался угрожающим и убогим. А совсем недавно ей казалось, что в домике спокойно, тепло и славно...

Саен между тем продолжал рассказывать:

- Для камней этих нужны такие люди, как я или Птица. Без нас ничего не выйдет. И вот что на деле получается, Галиен. Игмаген нашел карту - это первое. Колдун баймов приходил к нему и, видимо, у них была интересная беседа - это два. Три - Игмаген посылает Лису за тобой, чтобы ты, как библиотекарь, прочел карту. Откуда он узнал твое имя? Откуда тут, в Нижних королевствах знают такие вещи?

Галиен ничего не ответил, лишь по-прежнему выжидающе смотрел на Саена.

- Это байм-стронг рассказал ему. Клянусь собственной шкурой. Это точно, как то, что завтра будет снежный день. Вот зачем приходил стронг. Карта интересует всех, даже баймов. И появляется маг, который охотится за Птицей - который знает о ее способностях и пытается получить власть над ней - это три. Все связано, все четко и понятно.

Саен поднялся, прошелся по горнице, плеснул себе воды в кружку и залпом выпил. После снова заговорил:

- Ты прочел Игмагену карту, как он того хотел, так ведь?

Вопрос был обращен в темноту, но Галь ответил сразу:

- Прочел. Игмаген нашел способ меня заставить. Я должен был выбрать между жизнью Лисы и картой.

- Игмаген - хитрая лиса. Его нельзя недооценивать. Что ты прочел?

- Чтобы найти путь к Храму Трех Стихий, надо вылить белые чернила на карту и следовать по полученному пути.

- Белые чернила...- Саен нахмурился. - Дело в том, что на карте уже проложены линии - так было написано в свитках и на второй половине карты. Линии, которые показывают путь к туннелям, где укрыта Тьма. И если вылить на карту черные чернила - то линии сойдутся в одну дорогу, которая приведет Игмагена ко Тьме. И он ее выпустит. И тогда спасения не будет.

- Ты думаешь...

- Уверен. Откуда тут белые чернила? Не молоко же он будет выливать? В любом случае опасность такая существует. Потому надо попробовать перехватить Игмагена на пути в Зумму и убить. Как жаль, что я не сделал это еще в Тхануре, дери его зменграхи... Сколько раз уже убеждался, что лишнее милосердие только приводит к беде...

- Что ты сказал? - не понял Галиен.

Но Саен не стал уточнять. Смахнул со стола остатки муки от тех лепешек, что пекли на завтрак, хлопнул ладонью по столешнице и сказал:

- Надо отправляться в Зумму. Попробовать догнать Игмагена.

- Думаешь, что он уже в пути?

- Если еще не выехал - то, значит, сделает это в ближайшее время. У него есть карта, есть проложенный путь - что его остановит?

- У него нет мага Моуг-Дгана, - тихо произнесла Птица.

Саен обернулся, сверкнул потемневшими глазами и кивнул:

- Верно. Но он и не знает, что находится в Храме Стихий. Скорее всего, что не знает. Галиен, на двух половинках была только схема пути? Или еще что-то?

- Только схема и надпись о Храме Трех Стихий.

- Игмаген и не сомневается, что сокровища мудрых у него в руках. Уверен, дранная лисица. Сокровища почти в руках. Чего ему ждать? Пока все захватят стронги? Да он уже скачет, наверняка, по дороге в Зумму. И мне тоже надо отправляться в путь.

- Прямо сейчас? - спросила Птица, чувствуя, как вырастает внутри тревога.

- Нет. Скорее всего, завтра. Или послезавтра. Надо продуктов запасти, да и лошади должны отдохнуть. Мы еще успеем, нагоним Игмагена. Я знаю короткие дороги до Зуммы, да и знаю, где находится Храм.

- Откуда? - удивленно спросил Галиен.

- Я Моуг-Дган, мне ли не знать таких вещей?

- Ты берешь меня с собой? - На всякий случай уточнила Птица.

- Да. Думаю, что да. Я не могу оставить тебя одну в Нижних Королевствах.

- Это опасно - ехать только вдвоем, - заметил Галиен, - у Игмагена будет отряд воинов, да и сам он довольно силен.

- Игмаген против меня ничто, - в голосе Саена зазвучала жесткость стали, - Я справлюсь с десятком таких, как он. Да и Птица мне поможет. Невидимых у Игмагена почти нет, с этим тоже не будет проблем. Гораздо опаснее тот маг, что преследует Птицу. Он из Верхнего Королевства, и ему служат сильные Невидимые. Если он присоединится к Игмагену - тогда будет нелегко.

Саен насмешливо растянул губы в некоем подобие улыбки и брезгливо добавил:

- Но и с этим я тоже справлюсь. У нас нет времени ждать помощи. Да и неоткуда ее ждать. Не станет же Суэма вмешиваться во внутренние дела Нижнего Королевства. И отряд воинов никак не пошлет. Да и воины не доберутся так просто до Зуммы, им придется сражаться - и это будет означать новую войну. Тут, Галиен, даже думать нечего. Надо отправляться в путь и как можно скорее. Перехватить Игмагена и свернуть ему голову. Нет человека - нет проблемы.

- И Птицу возьмешь с собой? Это опасно, - Галиен посмотрел в сторону Птицы, и в глазах его ясно читались и сомнение и жалость.

- Оставлять ее тоже опасно. Теперь в Нижних Королевствах везде опасно, да и в Каньоне покоя не будет. Ну, а вам надо будет вернуться в Суэму, как только ты, Галиен, сможешь удержаться верхом. И попросить о помощи. Пусть хотя бы знают, что здесь происходит. Пусть, хотя бы, молятся.

- Может, нам лучше действовать вместе? Вместе бы отправились в пески Зуммы, вместе попробовали остановить Игмагена?

- Вместе - это только с тобой, о Лисе и мальчиках и речи быть не может. Вряд ли. - Саен мотнул головой. - Битва будет не против людей - с этими не сложно справится. Битва будет против духов Днагао - Невидимых - так их называют в Верхних Королевствах. А против этих люди не могут устоять.

На какое-то время в хижине наступила тишина. Помалкивала Лиса, сжимали губы, сидя у самой печи, близнецы. Еле слышно сопел Дагур.

Вот теперь все стало ясно и понятно. И эту ясность с безжалостной точностью утвердил Саен, заговорив так резко, словно он не слова произносил, а ударял молотом в нагретый металл заготовки.

- Игмаген собирает силы. Ему нужны силы мудрых, и сила Моуг-Дгана - Птицы. Потому что Птица тоже обладает способностями. И все это он надеется получить отнюдь не в мирных целях. Не потому, что желает мира и покоя. Вовсе нет. Он желает обрести мощь, чтобы развязать войну против Суэмы. И у него это очень даже хорошо может получиться. Если только...

- Если только что? - спросил Галиен.

- Если только я не помешаю ему.