Секс — утешение для тех, кто не нашёл любовь.Габриэль Гарсия Маркес
Последнее время нам усиленно навязывается всё американское. И, как показывает практика, это либо не приживается на нашей почве в силу иного менталитета наших сограждан, либо приобретает какие-то деформированные формы.
Для американцев нет ничего особенного, если мужчина или женщина, прежде, чем вступить в интимную связь, спрашивает: «Ты хочешь секса или отношений?» Как говорится в американских фильмах: «Ничего личного!»
Эмоционально выхолощенные отношения — вот как это называется.
Не случайно такие направления в психологии как бихевиоризм и необихевиоризм, рассматривающие человека как биологическую машину (или биокомпьютер), появились именно в США.
Циничный вопрос: «Ты хочешь секса или отношений?» — в устах нашей соотечественницы или соотечественника звучал бы дико. Мы традиционно не отрываем секс от межличностных отношений.
Разумеется, бывают случаи, когда мужчина и женщина вступают в интимный контакт вроде бы всего лишь ради секса. И всё же хотя бы один из них в глубине души надеется, что это во что-то выльется. В нечто большее, чем просто кратковременное взаимодействие в постели.
Несчастны люди, руководствующиеся лозунгом «Секс ради секса»!
Дабы не повторять чужих ошибок, давайте оценим эволюцию взглядов на сексуальность с точки зрения американских учёных. И, разумеется, сделаем соответствующие выводы.
Сексологи Сэмюел и Синтия Джейнус, проведя широкомасштабные исследования, отразили их результаты в своём докладе «Американцы и секс». С некоторыми результатами их работы я вас познакомлю.
В бурные 60-е годы во всех сферах жизни царила атмосфера перемен. В эти годы в США взрослело поколение целеустремлённых людей, которым были тесны морально-нравственные и поведенческие императивы старшего поколения. Рождённые родителями, испытавшими лишения во время последствий «Великой депрессии» и Второй мировой войны, эти дети росли более активными и требовательными. Их называли детьми первой волны «Бэби бума» — послевоенного всплеска рождаемости. Они были желанными детьми, и казалось, что ни их родители, ни нация не способны отказать этой молодёжи в любых материальных благах. А потому в американском обществе стал популярен девиз: «Максимум от жизни — сейчас!»
Вслед за поколением, которое можно условно назвать «Сейчас!», пришло эгоистичное поколение, которое американские учёные назвали поколением «Мне!». Молодые люди этого поколения верили, что имеют право получить всё, что хотят. Они ориентировались на достижение своих личных, пусть даже узкоэгоистичных, целей любым способом.
Шли годы, менялись социальные условия. Претерпевали изменения и сексуальные отношения. В сфере взаимоотношений мужчины и женщины стали появляться новые понятия: «страх сексуальной неудачи», «открытый брак», «суррогатный секс», «свинг». Сексуальные издания открыто продавались в газетных киосках на каждом углу, несмотря на протесты некоторых приверженцев старых традиций.
Всё это происходило в США и других странах Запада (или, как их ещё называют — в странах Евро-Атлантической цивилизации).
В нашей стране в это время по-прежнему царили традиционные взгляды на взаимоотношения полов: признавались лишь гетеросексуальные отношения, а однополые связи, мягко говоря, не одобрялись, порицались беспорядочные половые связи, адюльтер и развод, а в целом установка была на крепкую моногамную семью. И многое делалось для того, чтобы укрепить институт брака. Даже известный лозунг: «Семья — ячейка общества», — который в советские времена вызывал лишь усмешку, теперь, когда институт брака расшатывается и изнутри, и извне (благодаря гомосексуалам и другим приверженцам нетрадиционного секса, а также феминисткам — и отечественным, и импортным), ныне вновь приобрёл актуальность.
Столько одиноких мужчин и женщин… Столько несчастных мужчин и женщин… Столько людей, не удовлетворённых и своей сексуальной жизнью, да и жизнью вообще…
Говорят, в СССР «секса не было»… Был, конечно же, был! Но не было массовой секс-индустрии. Не было такого агрессивного нашествия западных шаблонов, ориентированных на коммерциализацию всех сфер жизни. И даже сексуальной. И никогда не пропагандировался гедонизм — как это делается сейчас. К сожалению.
А вот в США, а затем и в других странах Запада, появились телевизионные шоу эротического характера: конкурсы девушек в мокрых футболках, манекенщиц в прозрачном нижнем белье, показ бюстов и фаллосов, значительно более впечатляющих, чем те, которыми могли похвастаться легендарные звёзды стриптиза. Отрывки из порнофильмов и рекламу сексуальных аксессуаров стали показывать по общедоступному телевидению.
В атмосфере откровенной сексуальности и гедонизма любовь стала казаться анахронизмом, находящимся под угрозой исчезновения.
Любовь, которая долгое время имела уникальную ценность, была отражением свободы выбора и высшим проявлением индивидуальности, уступила место эмоционально выхолощенному сексу ради секса.
Люди занимались сексом просто потому, что это было приятно или казалось подходящим занятием. Сексуальная активность стала формой вечернего развлечения, придя на смену традиционному ужину и посещению шоу. Шоу на дому! Шоу на двоих!
Встречи на одну ночь и одноразовый секс, которые когда-то считались постыдным проявлением сластолюбия, стали обычным явлением. А дельцам это приносило коммерческую прибыль. В американских магазинах товаров смешанного ассортимента стали продаваться наборы на одну ночь. За небольшую цену можно было купить всё необходимое: зубную щётку, эликсир для полости рта, презервативы, одеколон, одноразовую бритву для мужчин или пару трусиков для женщин.
Юноши и девушки вступали во взрослую жизнь, не ища постоянных эмоциональных привязанностей, к которым прежде всегда стремились молодые люди.
Отсутствие привязанностей вдруг стало цениться! А некоторые циники даже утверждали, что провести целую ночь с одним человеком — это уже слишком большая привязанность!
Неспособность к длительным привязанностям — проявление эмоциональной ущербности.
Молодые люди привыкали к новым проявлениям сексуальности в мире одноразовых продуктов и отношений. Ничто не считалось вечным, в том числе и интимные отношения. Торжество подобных взглядов ознаменовало самый разгар так называемой «первой сексуальной революции».
Когда в семидесятые годы повзрослели дети второй волны «Беби-бума», взаимоотношения между людьми (в том числе и сексуальные) перешли на новый уровень. Строя свою жизнь на фундаменте, заложенном их старшими сёстрами и братьями, поколение «Мне!» выбрало своим девизом популярную фразу: «Мы хотим всего!».
Сексуальное экспериментирование стало выходить из подполья. Стало модно практиковать сексуальные эксперименты и иметь много сексуальных партнёров. Промискуитет больше не считался аморальным.
Между прочим, промискуитет был свойственен первобытным народам… До настоящего времени он считается сексуальной девиацией и свойственен примитивным личностям с расторможенными влечениями, а также людям с синдромом донжуанизма.
Идеи первой сексуальной революции завоевали и сторонников старшего возраста, особенно после того, как в 1972 году Джордж и Нэнна О'Нейллы опубликовали свою книгу «Открытый брак». О'Нейллы считали приемлемыми любые внебрачные сексуальные похождения мужа и жены, при условии, если супруги сообщают о них друг другу.
Стремительно возрос уровень разводов, частично за счёт того, что многие люди, долгие годы мирившиеся с постылыми супружескими отношениями, стали настаивать на своих личных правах.
Вдруг оказалось, что тысячи взрослых людей, только что получивших развод, видят в молодёжи образцы сексуального поведения. Возможно, как предполагают американские сексологи, они завидовали ничем не ограниченной и открытой сексуальной активности молодого поколения. Как бы то ни было, эти свежеразведённые немолодые американцы, а также женатые люди преклонных лет стали перенимать модель сексуального поведения молодёжи.
Гедонизм правил бал! Общество вовсю наслаждалось радостями секса.
В недрах уже идущей первой сексуальной революции стала вызревать революция вторая.
В атмосфере торжества установок на получение плотских удовольствий «здесь и сейчас» некоторые эмансипэ почувствовали себя обделёнными. Выбирали их (а, скорее всего, не выбирали — оттого и бунт), а им хотелось активно, «по-мужски» выбирать самим. Собственное «подчинённое мужчине положение» казалось им унизительным.
Активистки движения за освобождение женщин (феминистки) призывали особ прекрасного пола к борьбе за абсолютное равенство с мужчинами на работе, на политической арене, в семье и в спальне.
Оговорюсь: я неоднократно озвучивала мысль, в истинности которой убеждена: взаимоотношения мужчины и женщины — это всегда игра, но игра виртуозная. (Разумеется, при условии, что женщина — женственна, а мужчина — мужественен. Но не наоборот!) А ещё я не раз писала, что эти отношения напоминают «белый танец». Последнее не стоит понимать буквально: женщина не подходит к мужчине, предлагая себя. О нет! Она всего лишь подаёт ему сигнал: «Ты мне симпатичен, и я не против, чтобы ты за мной поухаживал». Мужчина выбирает, да. Но выбирает он из многих ту, которая подаёт ему безмолвный сигнал, множеством нюансов своего поведения давая понять, что он желанен ей. «Ты нравишься мне, потому что я нравлюсь тебе!»
Зрелая женская сексуальность — это, в том числе, и умение такие подсознательные сигналы подавать, а зрелая мужская сексуальность — умение такие сигналы улавливать.
Тонкий, изящный и даже артистичный флирт уверенной в своей привлекательности женщины не имеет ничего общего с манерой поведения «борцов за женское равноправие», слепо копирующих прямолинейные мужские стандарты!
Я обожаю флиртовать и достигла в этом искусстве (а это воистину искусство!) немалых успехов. И хотя девиз Аллы, ещё одной героини моих романов: «Женщины могут всё!» — не спешите отождествлять меня, автора, с моей героиней (в моих романах много героинь, и у них диаметрально противоположные черты характера). На примере Аллы я показываю трагедию сильной женщины, избравшей мужской стиль поведения, — чуждый ей, а потому вызывающий фрустрацию.
Лично для меня нет ничего оскорбительнее обвинения в феминизме! Именно обвинения, потому что я — не феминистка. У меня свой взгляд на взаимоотношения полов (я ещё не придумала ему названия, но придумаю, когда буду писать книгу о феминизме).
Полностью уравнять мужчин и женщин в правах? Фи! С моей точки зрения, это означает, что мы, женщины, ничего не приобретём, зато потеряем все наши привилегии! Нет, я хочу вести себя, как женщина, ошибаться, как женщина, быть великодушно прощённой мужчиной, потому что я — Женщина, позволять себе женские слабости и капризы, использовать маленькие женские хитрости и женскую логику, мыслить кататимно и добиваться своего чисто женскими приёмами.
Ну, а теперь вернёмся к американским феминисткам.
Из книг и журналов дамы-эмансипэ черпали рекомендации по борьбе с традиционными (их стали называть сексистскими, а термин «сексизм» приравняли к шовинизму) установками, согласно которым идеальная женщина должна быть хранительницей домашнего очага, любить свой дом и семью и тратить на них всё своё время.
Толчком к активизации женского движения послужила вышедшая в 1963 г. книга Бетти Фриден «Тайна женственности», в которой шла речь о судьбе женщин-домохозяек послевоенных лет. Бетти Фриден считала, что в этих женщин «вколотили веру в то, что они могут найти своё счастье, только ограничившись „фемининной“ ролью жён и матерей».
Этот призыв к очередному витку эмансипации (до этого на рубеже XIX–XX веков был суфражизм — движение всего-навсего за избирательные права женщин. Каким же невинным оно теперь кажется!) был с энтузиазмом подхвачен образованными, молодыми и ещё незамужними женщинами, которые отказывались смириться с «второстепенной» ролью в какой-либо из сфер жизни.
Через несколько лет была основана Национальная организация женщин, а Глория Стайнем — американская писательница-феминистка, автор афоризмов: «Женщина без мужчины — всё равно, что рыбка без зонтика» и «Свободная женщина та, которая считает нормальным секс до замужества и работу — после», стала издавать журнал «Ms.».
На всей территории США женщины стали оказывать давление на друзей, мужей, работодателей и политиков, пытаясь добиться абсолютного равенства, личного и профессионально: в банках и спальнях, в коммерции и в обществе, в финансах и в семье.
Вкусив сладкие плоды равных возможностей на работе, женщины стремились распространить с таким трудом завоёванные права также и на личную жизнь.
Как раз в это время вышла книга Мастерса и Джонсон, в которой приводились научные данные о женской сексуальности. Эта книга придала американкам смелости в своих спальнях, а О'Нейлы в «Открытом браке» придали им смелость входить в спальни новые.
Секс-новаторши сочли возможными и приемлемыми внебрачные похождения, преисполнившись уверенности, что это укрепляет брак, — в том случае, если супруги докладывают друг другу об адюльтере. И докладывали! Представьте на минуту, как были «счастливы» их мужья!
Ничего удивительного, что кривая разводов резко скакнула вверх. И ещё один любопытный факт. Известно, что примерно треть женатых англичан (мужского пола) воспитывают не своих детей. Сами они, возможно, об этом не догадываются — эти статистические данные получены при анонимном анкетировании замужних англичанок. Если уж даже в Англии, далёкой от сексуальной вакханалии, столь популярен адюльтер (причём, замужняя дама не только нарушила супружескую верность, но и отважилась произвести на свет «дитя любви», не боясь, что супруг потащит ребёнка на генетический анализ!), что уж говорить о США, где «открытый брак» и «свингерство» не только повсеместно практикуются, но ещё и рекламируются в качестве средства профилактики супружеских измен (!!!). Жаль, нет данных о том, сколько же американцев растят детей, рождённых женой от любовника…
Постепенно установки относительно брака и отношения между мужчинами и женщинами в западных странах менялись.
Всё больше замужних женщин-эмансипэ, в том числе имеющих детей, декларировали готовность расстаться с мужем, если его поведение не соответствует духу времени, и мужчинам-американцам пришлось смириться с этим. А о незамужних и говорить нечего!
Новые противозачаточные средства позволяли женщинам заранее подготовиться к интимной встрече. Это делало возможной и даже поощряло сексуальную спонтанность, ведь риск нежелательной беременности стал минимален.
Интимные отношения всё больше стали напоминать удовлетворение инстинкта: едва возникало половое влечение, индивид любого пола мог немедленно его удовлетворить!
Сексологам известен немаловажный мотив для вступления молодых людей в брак — стремление к регулярной половой жизни. Пусть и не бог весть какой мотив, но много ли найдётся юношей и девушек, твёрдо уверенных, что семья — это когда супруги вместе «в горе и в радости»? Вступая в брак, все ждут счастья и не думают о том, что придётся переживать трудности и невзгоды.
Но если гиперсексуальный юноша имеет возможность удовлетворять половое влечение без промедления, — зачем ему жениться? Чтобы брать на себя определённые обязательства, стать отцом, содержать семью, кормить детей? Парню, выросшему в атмосфере гедонизма, промискуитета и сексуальной спонтанности, всё это надо, как велосипеду тормоза.
О нет, я не ратую за ранние браки! Но я против разрушения института брака.
А в США значительное число мужчин и женщин, достигших 30-летнего возраста, и даже переваливших за этот рубеж, никогда не были женаты!
Неспособность мужчины создать семью, какими бы причинами она ни маскировалась, — свидетельство незрелости личности, неспособности к длительным привязанностям, страха перед ответственностью и эмоциональной ущербности.
Печально, но в нашей стране тоже растёт число представителей обоих полов, которым за тридцать, но они не состоят в браке. Мало того, их шансы найти свою половинку стремительно уменьшаются с каждым прожитым годом!
Между прочим, подавляющее большинство моих пациентов — одинокие мужчины и женщины. Хоть я и семейный психотерапевт, а получается, что лечу «несемейных». Правда, потом все мои одинокие пациенты находят себе пару (тут я работаю результативнее иной свахи!), но не могу же я «переженить» всех одиноких россиян! Хотелось бы — но, увы. (Единственное, чего мне в этой жизни не хватает, — так это времени.) Потому и пишу книги, чтобы люди встряхнулись, посмотрели на себя другими глазами и поняли: так жить нельзя! — я имею в виду одиноких людей (в том числе эротически не разбуженных женщин и мужчин с задержкой психосексуального развития и сексуальными дисфункциями).
Незамужние американки первыми решили для себя и такой важный вопрос, как материнство вне брака.
Известен мотив, который побуждает многих людей вступить в брак: хочу ребёнка. Это свойственно больше женщинам, но и мужчины тоже подчас женятся ради того, чтобы иметь детей. Ну не получается встретить свою большую любовь, зато есть человек, с которым выстроены определённые отношения и который способен стать хорошим родителем, — и принимается решение о вступлении в брак.
Конечно, хотелось бы, чтобы все-все-все люди женились по любви, жили в любви до глубокой старости и были счастливы. Но, как сказал один мой друг, умница и хороший супруг: «Принимая решение жениться, мужчина должен руководствоваться, скорее, прагматическими целями, а не чувствами».
Нам, женщинам, любовь подавай, ну, а если нет пламенных чувств, зато мужчина сильный, надёжный, верный, порядочный, ответственный, — думаю, немало россиянок приняли бы его предложение руки и сердца.
А если руководствоваться установкой: «Зачем мне мужчина? Рожу ребёнка для себя» — есть ли у такой женщины шанс выйти замуж? И вовсе не потому, что она стала матерью, не будучи в браке, а потому что у неё на лбу крупными буквами написано: «Мужчины мне не нужны!» Даже если сама она этого не сознаёт. Даже если твердит, что ей не везёт с мужчинами. А тем более, если она убеждена, что кругом одни «слабаки», «рохли», «бабы в штанах», «трутни» и пр.
Вопрос, который я обычно задаю своим одиноким пациенткам: «Почему женщина зрелого возраста не замужем?» Маме с папой и подругам она, возможно, говорит другое, а со мной не кривит душой (возможно, потому, что читала мои книги на тему женского одиночества и пришла на консультацию уже подготовленной). Ответ на этот вопрос, полагаю, вам уже ясен: потому что женщина не хочет замуж. А вот глубинные причины её нежелания вступить в брак тесно связаны с темой данной книги и чуть позже мы их подробно проанализируем.
Итак, из фундамента брака американские феминистки вытащили ещё один камень. Здание под названием «брак» усилиями активистов всех мастей, людей с явно нездоровой психикой (им бы к психиатру сходить, может, удалось бы кое-что спасти.), и так уже шаталось, но его ещё больше раскачивали апологеты очередной сексуальной революции.
Беда людей с ущербной психикой в том, что они не способны предвидеть последствия своих поступков.
Как в известном анекдоте: «Чего тут думать?! Трясти надо!»
О том, что институт брака, обрушившись, погребёт под собой и всё общество в целом, а на руинах вряд ли удастся построить, — сторонники сексуальной спонтанности, любители одноразового секса и промискуитета, эмоционально ущербные люди, не способные на длительные привязанности и потому не способные создать семью, не думали.
Разрушать — не строить…
С 80-х годов, когда первая сексуальная революция уже пошла на убыль, свобода сексуальных отношений стала граничить с распущенностью. Снимались все ограничения — по мнению секс-авангардистов, они стесняли свободу! — правила получали новые, более свободные формулировки, а иногда вообще отменялись. Голоса протеста были немногочисленны.
Известная американская журналистка Сюзен Бейкос в течение нескольких лет вела колонку советов на темы секса в «Пентхауз Форум» и «Пентхауз Леттерз», получала много писем и знала людей, которые являлись гомосексуалами, фетишистами, садомазохистами, трансвеститами, любителями побоев, «поклонниками резины» и «приверженцев других форм извращённого секса» (это её дословное выражение). Она проинтервьюировала многих людей с сексуальными перверзиями, консультировалась с экспертами — психотерапевтами, сексопатологами, психиатрами, — в аспекте их оценки перверзий, и опубликовала книгу «Сексуальные извращения, или Тайная жизнь американцев».
Когда я читала её книгу, у меня сложилось впечатление, что чуть ли не каждый добропорядочный американец, включая высшие и средние слои, практикует парафилический секс.
Рассказывая о начале своего журналистского исследования, С. Бейкос пишет, что секс в Америке и во всём мире изменился и продолжает изменяться, в частности, в США секс стал извращённее. Она полагает, что это вполне закономерно, поскольку то, что считалось неприличным двадцать лет назад, сейчас стало вполне приемлемой формой сексуального поведения.
В последних главах книги становится ясно, что отношение автора к перверзиям после всего увиденного и услышанного изменилось. Звучит явная озабоченность и даже тревожная нота. Приведу подзаголовки последнего раздела книги: «Лёгкое отклонение от нормы сексуально, сильное отклонение — нет», «Психотерапевты чересчур корректны по отношению к таким людям», «Свингеры скучны, особенно мужчины», «Фетишисты, мазохисты, садисты, свингеры и любители жёсткого связывания имеют проблемы в интимной жизни», «Садомазохизм и другие извращения изображаются в средствах массовой информации слишком приукрашенными».
Приведу несколько иллюстративных цитат из книги Сюзен Бейкос (рекомендую прочитать эту книгу всем, кто сейчас пропагандирует нетрадиционный секс). «Если вы заходите дальше анального секса, лёгкого связывания и садомазохистских игр-фантазий (в которых главным возбуждающим элементом является одежда, а не орудия пыток), это уже выходит за рамки секса. Люди с серьёзными отклонениями в своём сексуальном поведении — тревожное явление. Это проблема, которую нельзя сводить только к отношению внутри семьи». «Они похожи на людей, которым требуется помощь психолога для налаживания общения с другими, но в более тяжёлой степени». «Энергия, которую они тратят на то, чтобы доказать, что у них крепкие интимные отношения со своим партнёром, поистине удивляет». «Нет, мне не хотелось бы, чтобы психотерапевты подвергали наказанию своих пациентов с извращениями. Но неужели нельзя сказать человеку о вреде такого образа жизни без особого морализаторства? Разве врачи не обязаны открыть глаза таким людям на всё многообразие возможностей в сексе, видя, насколько мал тот кусочек удовольствия в сексе, который лежит у них на тарелке?»
Увидев проблему изнутри и узнав об ужасающих последствиях, к которым в конце концов приводит то, что начиналось «безобидно», С. Бейкос взывает к врачам — почему они не предупреждают пациентов о вреде такого образа жизни, почему они не открывают им глаза на другие аспекты?!
Глас вопиющего в пустыне?..
Каждому вопиющему — по пустыне.
В настоящее время садомазохизм в США и некоторых европейских странах весьма популярен. В любом секс-шопе продаются разнообразные приспособления для садомазохистских утех, есть специальные садомазохистские салоны, куда может прийти любой желающий и, заплатив за получасовой сеанс от 100 до 500 долларов (в зависимости от элитарности заведения), быть в роли «раба» или «господина». Его (или её) могут высечь, если он (она) этого пожелает, проколоть половой член, клитор или соски, вдеть в прокол кольца и подвесить к ним гирю весом до пяти фунтов, а потом раскачивать гирю. Могут подвесить мазохиста (мазохистку) за запястья, выкручивая соски, вталкивая в анальное отверстие (или во влагалище) разные предметы и при этом бить кнутом, — и много разных других изощрённых истязаний. Одни клиенты желают, чтобы их унижали и доминировали над ними, другие сами хотят доминировать и мучить платного партнёра (эти услуги в подобных заведениях стоят дороже). Хозяйки подобных заведений публикуют специальные проспекты с перечислением предлагаемых садомазохистских услуг.
В США существуют общества садомазохистов, которые они называют Сценой. Членами Сцены являются «крутые игроки», практикующие мучительные истязания и полное подчинение «раба» (или «рабыни») «хозяину». Есть и более простые «игроки», которые разыгрывают «сценки», где боль причиняется лишь символически. Сами садомазохисты, участники Сцены, считают себя элитой и уверены, что всё, что они проделывают во время садомазохистских истязаний, — великолепно, а всех остальных людей называют «простачками», безвольными людьми, боящимися настоящей боли.
Садомазохизм в США не осуждается. Однако никого не заботят последствия: то, что начинается с игры, поиска острых ощущений, порой приводит к трагическим ситуациям с риском для жизни.
Ничто не проходит бесследно. И за всё в жизни приходится платить. Только форма «оплаты» бывает разная.
Девальвируя институт брака, пропагандируя гедонизм, отвергая любовь и низводя интимные отношения до уровня удовлетворения инстинкта, общество разрушает себя самоё.
Подавляющее большинство американцев плохо понимали, каким может или должно быть их сексуальное поведение. В половой жизни обычных людей, представителей среднего класса, появился оттенок тревожности. Они опасались, что их усилия покажутся пресными сексуальному партнёру, и покупали книги, в которых давались инструкции, как заниматься сексом. В этих руководствах описывались все подробности, нередко проиллюстрированные откровенными фотографиями или пикантными рисунками. Такие книги стали источником большого дохода для некоторых издательств и авторов, пообещавших своим читателям суперсекс, супероргазм. Читателям же они принесли сначала надежду, а затем разочарование.
Пытаясь решить серьёзные сексуальные проблемы, которые, конечно же, невозможно преодолеть по книгам, люди стали обращаться к секс-терапевтам.
Изменения, происшедшие за эти десятилетия в сексуальном поведении, были столь существенными, что сначала представители старшего возраста мало одобряли стиль жизни молодёжи. Новые социальные и сексуальные роли поначалу казались им неслыханными. Однако со временем часть зрелых (и даже пожилых) американцев, которые когда-то с ужасом смотрели на внебрачное сожительство и на лёгкую смену сексуальных и брачных партнёров, тоже стали подражать молодёжи.
«Всё что много — то плохо… кроме денег» — гласит популярная французская пословица.
Обилие секса породило его инфляцию.
Как расплата за прежние излишества наступил период большей сексуальной осторожности. Ещё сравнительно недавно среди американцев в ходу было утверждение: «Провести целую ночь с одним человеком — это уже слишком большая привязанность!», а ныне считается, что «одноразовые» встречи сопряжены со слишком большим риском.
Хотя случайным сексом по-прежнему занимаются и мужчины, и женщины, этим уже не бравируют. И вместе с тем возросла значимость эмоциональной привязанности к партнёру.
Что ж, лучше поздно прозреть, чем всю жизнь оставаться незрячим.
Во время эпидемии генитального герпеса от этой болезни пострадало от 25 до 30 миллионов американцев. Многие заболевшие были очень сильно напуганы. В середине 80-х годов стало ясно, что СПИД становится национальной проблемой Америки, и сексуально активные люди испугались опять. Эти разрушительные болезни, передающиеся половым путём, вызвали в обществе огромную напряжённость и чуть ли не эсхатологические ожидания (ожидания конца света в наказание за грехи), поэтому случайный секс стал ещё более стремительно терять былую популярность.
С этого момента в США окончательно оформилось начало второй сексуальной революции.
Сексуальная либерализация, которая произошла в середине 80-х годов, дала слишком горькие плоды, чтобы её можно было называть гордым словом «свобода».
Многие люди приняли новые социальные и сексуальные изменения в стиле жизни. Разведённые или проживающие раздельно супруги, а также одинокие мужчины и женщины, снова стали ходить на свидания и искать новую любовь.
Но если человек многие годы практиковал промискуитет, способен ли он на возвышенные чувства?..
Старые общеупотребительные правила, касающиеся секса, более не применяются, и многие американцы теперь решают моральные вопросы и выбирают стиль жизни по собственному усмотрению. Или руководствуются моралью малых групп, в частности — своего близкого окружения.
А в целом американское общество, будучи разнородным по составу и не имея общего мнения на проблемы секса, погрузилось в такой хаос, что теперь даже расплылось понятие, что же такое норма в сексе.
За последние десятилетия в США появился целый клубок новых взаимосвязанных проблем, имеющих отношение к сексуальности. В частности, резко возрос уровень разводов. Некоторые учёные считают, что семье и браку как институтам общества угрожает серьёзная опасность исчезновения. «Распыление», неопределённость морально-нравственных ценностей, ориентация на поведенческие установки «малых групп» привела к абсолютизации цинизма и даже моральной деградации. Уже никого не удивляют судебные иски детей в адрес родителей.
Молодые люди стали вести совместную жизнь, не вступая в брак. Молодёжь экспериментирует с сексуальностью во всё более и более раннем возрасте. Едва выйдя из детства, подростки рожают детей, и кривая рождаемости среди подростков поползла вверх. Сейчас в США ежегодно беременеют 10000 девочек-подростков — в возрасте 12 лет и даже младше. Для этих детей, у которых уже есть свои дети, особенно высок риск бросить школу, опуститься на социальное дно и стать теми, кого ожидает «унылое будущее на улице».
Угроза распада общества, вызванная феминизмом и девальвацией института брака, породила слушания в Конгрессе США по вопросам семьи и брака. Американское общество XXI века медленно, со скрипом, но всё же поворачивается в сторону некогда оплёванных традиционных ценностей. Всевозможные излишества и прочие проявления «свободы личности» вытесняются в обособленные социальные группы, прежде всего — в шоу-бизнес и богему. «Истеблишмент» гордится крепкими семьями.
Переболевшее многими болезнями обеих сексуальных революций западное общество вытесняет эти крайне для себя нежелательные «ценности» на обочину жизни, порою просто навязывая другим обществам эти весьма сомнительные «достижения» в качестве критериев так называемой «толерантности», прикрываясь излюбленным словосочетанием «уважение прав личности». Вот только какой личности? Эмоционально выхолощенной? Замкнувшейся в собственном эгоизме и видящей смысл жизни в сиюминутных удовольствиях?
Джинна выпустили из бутылки, теперь его обратно не засунешь, остаётся лишь судорожно пытаться ликвидировать разрушительные последствия его деятельности.
Но зато у россиян есть возможность сделать выводы, исходя из чужого негативного опыта. Оно нам надо? Зачем мы тащим к себе всё то, от чего страдает американское общество?
Полагаю, нет необходимости комментировать дальше этот краткий обзор исследований американских сексологов. Любая читательница способна сделать выводы самостоятельно.
Умный учится на чужих ошибках, дурак — исключительно на своих собственных.Отто фон Бисмарк