С кинокамерой, как с автоматом, ты прошел по дорогам войны. Режиссером ты был и солдатом и затронул душевной струны. Я гранат не бросал в амбразуру и от спирта не сдох на снегу, но большую любовь образую перед всем, что осталось в долгу. В кабаках, в переулках, на нарах ты беседы провел по стране при свече, при лучине, при фарах и при солнечной ясной луне. Ты не спел лебединую песню. Так зачем же, Макарыч, ответь, вышел ты, как на Красную Пресню, баррикадами жизни и смерть! Мы любили тебя — без предела. И до боли сжимавших сердец, мы, своими рядами редея, продолжаем, солдат и отец!