Похитители Татьяны, вытащив ее из квартиры в Лесном с надетым на голову тканевым мешком, сначала долго везли ее по ровной асфальтовой, а потом по какой-то ухабистой дороге. После остановились и вытащили ее из машины. Сердце Тани замерло в предчувствии беды. Она никогда не думала, что ее занятия музыкой кончатся так плачевно.

Дома в Лесном, когда она ждала отца из магазина, Татьяна и сообразить ничего не успела. В дверь позвонили, она сразу же открыла — подумала, что отец вернулся. А ей из газового баллончика в лицо прыснули, сразу же мешок на голову надели и рот заткнули. Она даже и пискнуть не успела. Потащили вниз по лестнице, запихнули в машину и поехали. По дороге Татьяна молчала, сжавшись в комочек от страха. Бандиты негромко переговаривались, но что именно они говорили, Татьяна понять не могла.

Ее вытащили из машины и сдернули с головы мешок и она оказалась внутри какой-то избы, куда ее затолкали. Комната с ободранными обоями, зашторенными окнами и засиженной мухами лампочкой под потолком. Татьяну грубо толкнули на лавку, он присела и прижалась к стене. Двое бандитов встали прямо перед ней. Один здоровый в черном спортивном костюме и белоснежных кроссовках, похожий на спортсмена-тяжелоатлета, а второй худой с впалыми щеками и злющими, как у волка, глазами. Третий бандит стоял поодаль у входной двери вполоборота и Татьяна в полумраке разглядеть его не могла. Но она особо и не старалась, оттого, что замерло у нее все внутри, жутко стало, как в кошмарном сне и захотелось проснуться — а никак!

— Что молчишь, как сало в посылке? — спросил «спортсмен». — А, лярва? Страшно?

— Не-а, — еле слышно выдавила из себя Татьяна.

— Счас, тебе тварь, так страшно будет, что забудешь как маму зовут! — злобно заорал «спортсмен», схватил Татьяну за волосы и с силой загнул голову назад.

— Оставь ее, Парамон, — вмешался тот бандит, что стоял в отдалении, — сказано тебе Серым было ее сторожить только, чтобы не сбежала и все. Чего ты над ней издеваешься?

— А ты, Дырявый, не лезь не в свое дело, — ответил ему Парамон, — твое дело на шухере стоять. Понял? Я тута главный.

Но все же Татьянины волосы он отпустил и отошел в сторону к столу.

— Веди ее в ту комнату, Дырявый, запри там, — приказал командным тоном Парамон, — а мы с Гвоздем пока тут на стол накроем. Жрать охота и выпить. Все равно тут сидеть неделю с этой сучкой. Вот работенку нам Серый подкинул непыльную. И бабла, и выпивки и девочку в придачу.

Худой, которого назвали Гвоздем, высыпал на стол содержимое принесенных из джипа пакетов. На стол вывалились три литровые бутылки водки, свежие помидоры, огурцы, консервы и прочие съестные припасы.

Дырявый подошел к Татьяне, кивком приказал ей встать. Девушка подчинилась. Бандит легонько подтолкнул Татьяну в спину, чтобы она шла впереди него. Они прошли во вторую комнату дома — келью со старой-старой, покрытой пылью дешевой мебелью.

— Вы не будете меня убивать? — спросила Татьяна у своего конвоира.

Дырявый с первого же взгляда ей не показался таким жестоким уродом какими были Гвоздь и Парамон. Он даже заступился за неё, когда Парамон начал над ней издеваться — схватил за волосы.

— Не будем мы тебя убивать, — спокойно ответил Дырявый, — посидишь недельку здесь и мы тебя отпустим.

— Это специально, чтобы я на конкурс не попала? — спросила Татьяна.

— Я не в курсе ни про какой про конкурс, — ответил Дырявый и отворил дверь в совершенно темную тесную кладовку, — заходи сюда.

— Там же темно, — остановилась Татьяна, — я боюсь темноты и мышей.

— Иди-иди, — сказал Дырявый, — света в кладовке нет и окно заколочено. Глаза привыкнут к темноте и будешь видеть. Мышей в доме нет. А поесть я тебе попозже принесу.

Татьяна шагнула через порог, потом повернулась и пригрозила:

— Мой папа меня найдет и тогда вам не поздоровится, он у меня бывший командир десантно-штурмовой роты морской пехоты.

— Я знаю это, — спокойно, как танк, ответил Дырявый.

— Знаешь, тогда бойся, — бросила Татьяна и шагнула в темноту.

Дверь за ней закрылась, стало темно и страшно.

— В углу справа кровать, — добавил через дверь Дырявый, — захочешь полежать, приляг. Правда кровать без белья она, один матрас. Но тебе выбирать сейчас не приходится.

Татьяна ничего не ответила. Такая забота бандита была ей даже противна. Теперь уж ей показалось, что Дырявый тоже такой, как и его друзья Гвоздь и Парамон! Сначала мешок на голову, а потом — я тебе поесть принесу, приляг на грязный матрас. Сволочи!!! Небось и поесть принесут свои объедки.

Она пригляделась и заметила, что с одной стороны стены тонкими лучиками сквозь пыльный воздух пробиваются лучики света. Подошла ближе. Это было окно, но заколоченное досками снаружи. Татьяна попыталась его открыть, но не нашла щеколды и только ободрала себе пальцы. Окно было заколочено гвоздями в раму. В комнате было нестерпимо душно, пыль лезла в нос. Татьяна чихнула, протерла глаза, увидела у стены кровать о которой говорил Дырявый, подошла к ней и осторожно присела. Кровать жалобно заскрипела пружинами. Она прилегла, задумалась о своем положении.

— Откуда он знает, что мой папа морской пехотинец? — спросила она у самой себя и сама же себе ответила. — Наверное, их предупредили об этом.

Из-за двери доносились голоса ее похитителей. Дырявый не обманул ее — через некоторое время принес поесть помидоров, огурцов, вареных сосисок, хлеба и даже полстакана водки. Татьяна, поскольку не ела с утра от еды не отказалась, а вот водку выплеснула на пол.

— А попить больше ничего нет, кроме водки? — спросила она.

— Вода из колодца, — ответил Дырявый.

Он выглядел не слишком уверенным в себе, видимо все, что происходило ему не очень нравилось, Татьяна женской интуицией почувствовала это и стала слегка покомандовать бандитом.

— Принеси хоть воды, — попросила она.

Дырявый закрыл дверь в комнату и через некоторое время вернулся со стаканом воды. Татьяна поела, попила, поставила посуду на пол и, оказавшись снова запертой, стала думать как ей отсюда убежать. Она облазила комнату вдоль и поперек, вся перемазалась в пыли и липкой паутине, но дверь была крепкой, а окно заколочено снаружи. Татьяна проверила даже доски пола, в надежде убежать через подкоп, но все ее усилия были тщетны. Успокаивало одно — бандиты не собирались ее убивать, а хотели лишь подержать в плену, пока Султана не победит в конкурсе.

Татьяне стало очень обидно, что все ее усилия в достижении самой большей цели в ее жизни пошли насмарку, что зря она занималась с детства вокалом и скрипкой, что писала ноты по ночам. Пришла богатенькая папенькина дочка и ее упрятали в темную кладовку в заброшенном доме.

Татьяна прилегла на кровать и заплакала. Плакала она, плакала, пока не заснула.

****

Сколько Татьяна спала, она не знала, потому что проснувшись увидала, что в кладовке так же темно и светлее не стало, и темнее не стало. А проснулась она оттого, что у двери в кладовку послышалась возня, затем дверь со стуком отворилась и в лицо девушке ударил свет фонарика.

— Дрыхнешь, сука, — икая пьяным голосом, изрыгнул Парамон.

Испуганная Татьяна вскочила на кровати и влезла на нее с ногами.

— Иди ко мне, шалава, — поманил ее пальцем Парамон, освещая ее фонариком.

— Зачем это? — испуганно спросила Татьяна, чувствуя исходящую от бандита агрессию.

— Ты, че, коза, в натуре, не поняла? — усилил голос Парамон. — Двигай сюда, коза, или я сам сейчас зайду, тогда хуже будет!

Татьяна решила, что подчиниться будет разумнее. Она слезла с кровати и осторожно пошла по направлению к Парамону. Тот довольно ухмыльнулся и уступил ей дорогу в двери.

— Посиди с пацанами, кукла, — приказал он, — а то нам скучно пить без бабы.

Татьяна подумала, что если все остальные так же пьяны, как Парамон, то, возможно, через час они перепьются и тогда можно будет убежать. Поэтому она приняла «приглашение» бандита и прошла в комнату, где стоял стол. Надежды спастись улетучились как только она увидела Дырявого — тот был абсолютно трезв, сидел особняком и попивал чай с лимоном из стакана. Гвоздь тоже был пьян, но не настолько, чтобы свалится под стол.

— Садись с нами, певица хренова, — приказал Парамон, — будем отдыхать, может чё споешь нам. Знаешь песню «Владимирский централ»? Не знаешь? Ну, бля, какая ж ты певица после этого?

Татьяна молча присела за грязный стол. Парамон налил себе, Гвоздю и Татьяне водки из бутылки и сам схватился за стакан.

— Я не буду пить водку, — сказала Татьяна.

— Будешь делать то, что я тебе скажу, поняла, ты, стерва? — вскипел Парамон. — Пей, тебе говорят!

— Отстань ты от нее, придурок, — вмешался Дырявый, — не хочет, пусть не пьет.

— Слушай, ты, ты чего за нее впрягаешься-то постоянно? — недовольно глянул на Дырявого Парамон. — Ты че, а?

— В натуре, братва, давайте из-за бабы еще поцапаемся, — прохрипел Гвоздь, — пусть не пьет на хер, нам больше достанется.

С этими словами он опрокинул в себя содержимое стакана, как в колодец. Крякнул и закусывать не стал. Но Парамон и выпив, не угомонился.

— Ну, че ты певица что ли? — спросил он у Татьяны, дыша ей в лицо луком и водкой.

— Певица, — ответила Татьяна.

— Муйло ты, а не певица, — зло бросил Парамон, — подстилка ты вонючая. Шлюха.

— Слушай, хватит уже, — сказала Татьяна, — лучше меня отведите обратно в кладовку, чем оскорблять, не хочу я с вами сидеть.

— Не нравится с конкретной братвой сидеть? — завелся еще больше Парамон. — А с кем ты привыкла сидеть? Со старыми жирными продюсерами? Думаешь я не знаю каким местом вы все на сцену пробиваетесь?

Татьяна встала из-за стола. Слушать пьяную болтовню бандита ей было противно.

— Отведи меня обратно, — попросила она Дырявого.

Тот привстал, но Парамон жестом приказал ему сидеть на месте.

— Я сам ее отведу, — сказал он, — и запру там.

Бандит, пошатываясь, встал из-за стола. Татьяна пошла к месту своего заточения первой. Дошла до двери своей «камеры» и остановилась. Парамон отодвинул ржавую задвижку и пропустил Татьяну в дверь. Когда она зашла, он бросил ей:

— Распрягайся…

— Что? — не поняла Татьяна.

— Белье снимай, — прохрипел Парамон, стаскивая с себя куртку, — развлечемся.

Татьяна попыталась выскочить обратно в комнату из кладовки, но Парамон своей мощной фигурой перегородил ей выход, оттолкнул ее в середину узкой кладовки так, что Татьяна полетела и больно ударилась головой о кровать.

— Помогите! — что было сил закричала Татьяна.

— Не ори, дура, никто не услышит, — тяжело дыша от возбуждения прохрипел Парамон, — лучше не дергайся, не ори, распрягайся сама. А то и одежку порву и тебя покалечу ненароком. Я свое возьму, и не таких обламывал!

В соседней комнате Дырявый, услышав крики девушки привстал из-за стола и попытался направиться к Татьяне.

— Оставь их, — сказал ему Гвоздь, удержав его за рукав, — если Парамон задумал чего, его не остановишь. Пусть поразвлекается с телкой, нам-то какое дело? Может быть, и я после него схожу, а могу и тебе уступить.

— Отпусти рукав, — попросил Дырявый.

— Ой, не нравишься ты мне сегодня, — сплюнув на пол, произнес Гвоздь.

— А ты мне всегда не нравился, — ответил Дырявый.

Сказав это, он схватил со стола полупустую бутылку водки и со всего размаху опустил ее на голову Гвоздя. Бутылка разлетелась вдребезги, глаза бандита помутнели и он без сознания скувырнулся с табуретки на пол. Дырявый, бросил на пол «розочку», оставшуюся от бутылки в его руках после удара и рванул в кладовку, где на кровати Парамон пытался сорвать с Татьяны одежду. Она сопротивлялась и Парамон с размаху ударил ее кулаком по щеке.

— Утухни, сука! — зло приказал он и чуть не разорвал на груди футболку.

— Оставь ее, — спокойно произнес появившийся в дверях Дырявый.

— Че такое, я не понял? — опешил Парамон. — Ты че, бля, ты мне это сказал?

— Тебе, — ответил Дырявый, — отойди от девчонки.

— Слушай, чего тебе надо, ты, носорог? — завелся Парамон. — Хочешь первый ее трахнуть, давай, мне не жалко для братана.

Он слез с девушки и направился к Дырявому.

— Ну чего, будешь ее трахать? — спросил Парамон, подойдя вплотную к Дырявому.

— Не буду и тебе не дам этого делать, — ответил тот.

Татьяна забилась в уголок кровати и сжалась в комок.

— Ладно, — качнул головой Парамон и сделал вид, что уходит.

Но на самом деле он резко выбросил вперед руку и ударил Дырявого в лицо. Тот, не ожидая удара, попятился назад, но удержался на ногах. Парамон бросился на Дырявого, пытаясь повалить на пол, но тот поймал его на захват и технично бросил через бедро на пол. Парамон упал, но и потащил за собой Дырявого. Татьяна сидела ни жива, ни мертва. От шока она не могла пошевелить даже пальцем, не то, чтобы предпринять попытку убежать. Она не видела, что творится в комнате, куда вывалились два бандита, слышала только шум драки, потому что от страха зажмурила глаза.

Дырявый и Парамон возились на полу, и Парамон был явно физически сильнее и тяжелее Дырявого — поэтому он одерживал верх. Подмяв его под себя и усевшись сверху, он прижал его руки в районе предплечий своими здоровыми коленями, выпрямился, замахнулся правой рукой и спросил с торжеством:

— Ну, че, бывший морпех, разбить тебе табло?

— Бывших морпехов не бывает, — ответил Дырявый, — морпех остается морпехом, раньше это была служба, а теперь состояние души!

Сказав это, он взмахнул ногой, которые были у него свободны и кованым носком армейского ботинка врезал прямо по затылку Парамону, а второй ногой тут же, показав небывалую гибкость захватил его за шею и скинул с себя тушу здоровяка. И положение дел моментально переменилось. Хотя оба вскочили с пола одновременно, но на Парамона сразу же посыпался град ударов, теперь он начал отступать, никак не отойдя от нокдауна, который он получил от удара носком ботинка по затылку.

Чувствуя, что проигрывает, Парамон отпрыгнул и сказал скороговоркой:

— Дырявый, ты че, в натуре, из-за поганой «соски» братана убьешь! Давай завязывай! Не трону я ее больше!

Но Дырявый не остановился, напротив, еще больше усилил атаку, Парамон решил вырваться и убежать, но Дырявый подставил ему подножку. Туша Парамона рухнула, чуть не проломив гнилые доски пола и сразу же после этого на голову бандита опустилась деревянная табуретка, разлетевшись вдребезги. Парамон клюнул носом пол и вырубился. Дырявый за шиворот оттащил бездыханное тело бандита в комнату, где сидела Татьяна, бросил его на полу и сказал ей:

— Уходим!

— Куда? Я никуда не пойду! — замотала головой Татьяна. — Я здесь буду!

— Здесь нельзя оставаться, поехали, я тебя вытащу!

— Я тебя еще больше боюсь! — вжимаясь в стену, произнесла Татьяна. — Зачем ты это все сделал, зачем ты мне помогаешь?

— Потому что восемь лет назад твой отец меня спас от смерти, — ответил Дырявый.

*****

Татьяна соскочила с кровати, пробежала мимо Дырявого и выскочила в дверь, но тут же с визгом залетела обратно. Дырявый повернулся, увидел мелькнувшую тень и успел таки среагировать на удар, отвести его.

Это очнувшийся Гвоздь той самой «розочкой» — осколком бутылки с горлышком попытался проткнуть Дырявому живот. Тот сумел среагировать на удар и отбил руку, но Гвоздь, падая, загнал таки ему в ногу сантиметра на три осколок бутылки и провернул. Стекло хрустнуло и осталось в ноге Дырявого спереди, недалеко от бедра.

Гвоздь с «розочкой» упал на спину, Дырявый перехватил его вооруженную руку, сжал и несколько раз сильно врезал бандиту каблуком ботинка по лицу так, что половая доска проломилась и голова Гвоздя провалилась затылком под пол. Бандит затих, Дырявый, хромая пошел к двери, но Татьяна выскочила первой, захлопнула дверь и задвинула засов перед самым его носом. Дырявый уперся в дверь руками, чувствуя как кровь течет по ноге и попросил:

— Татьяна, открой.

— Ты мне всё наврал, ты не знаешь моего отца!!!

— Я тебе не врал, — ответил Дырявый из-за двери, — я служил под его командованием в Чечне восемь лет назад. Он был моим командиром, а я сержантом разведроты. А располагается наша часть под Североморском в поселке Спутник.

— Тогда почему ты стал бандитом? — спросила Татьяна.

— Это долгая история, — ответил Дырявый, — я ее тебе потом расскажу. Если ты меня здесь оставишь запертым, меня убьют.

Татьяна, подумав, все-таки отворила дверь кладовки, пропустила мимо себя Дырявого и заперла дверь снова на ржавую щеколду.

— Мне нужно стекло достать и ногу перевязать, — сказал Дырявый.

— Я не умею, — ответила Татьяна.

— Я сам это сделаю, только помоги мне до машины доковылять, там аптечка. И со стола возьми два мобильных телефона.

Татьяна взяла телефоны и подставила ему свое плечо. Минут через десять бывший сержант морской пехоты достал с помощью ножа осколок стекла из ноги, перебинтовал ее и сел за руль.

— Готово, — крикнул он Татьяне, — можно ехать.

Девушка залезла в машину и села рядом с ним.

— Заводи скорее, — с тревогой сказала она, — эти уже очнулись, стучат в дверь, скоро выломают.

— Успеем, — ответил Дырявый.

Он завел джип и вырулил на дорогу. Выскочили из поселка и Дырявый сказал Татьяне:

— Сейчас по мосту поедем, выкини телефоны в воду. Пока Парамон с Гвоздем очухаются, пока вылезут из дома и найдут откуда им позвонить Серому, мы с тобой уже далеко будем.

Проезжали мост, Татьяна открыла окно и выбросила телефоны. Она перестала бояться Дырявого и спросила:

— Тебя хоть как зовут?

— Дырявый, — ответил тот.

— Нет, я тебя спрашиваю как тебя папа с мамой назвали?

— А-а, — усмехнулся он, — мама с папой Сашей звали.

— А почему у тебя кличка Дырявый? — спросила Татьяна.

— Дырок на теле много, — ответил Саша, — от пуль.

— Теперь еще одна будет, — кивнула Татьяна на забинтованную ногу.

— Это ерунда, — ответил Саша, — это не от пули, а от дурного стекла. Быстро заживет. До города доедем, машину придется бросить, иначе нас быстро вычислят. Добираться до Лесного будем на общественном транспорте. Я тебя на руки командиру сдам, а потом…

Саша задумался и не сказал, что потом.

— Что потом? — спросила она.

— Твой отец решит что потом делать будем, — сказал Александр, — а вообще, и тебе с отцом, и мне теперь из Москвы уезжать надо, иначе нас всех убьют.

— Я не могу уезжать, у меня конкурс, — сказала Татьяна.

— Какой конкурс, тебя же убьют, ты что этого не понимаешь? Если бы Парамон и Гвоздь тебя изнасиловали и замучили до смерти, с них бы Серый ничего не спросил даже за это. Не обижайся, Татьяна, но твоя жизнь ничего не стоит!

Татьяна все же обиделась, отвернулась в сторону, закусив губу, и стала смотреть в окно автомобиля.

— И моя жизнь теперь тоже ничего не стоит, — тихо прибавил Дырявый.

Они доехал до ближайшего метро, Саша остановил машину и сказал:

— Выйди, Таня, я переоденусь. Кажется Парамон возит под сидением свои шорты. Да, вот они. Большеваты, но ничего. С этим кровавым пятном на джинсах я слишком заметен.

Татьяна вылезла из джипа и первым ее желанием было убежать. Но затем она подумала, что это будет глупо. Во-первых, Дырявый вытащил ее из бандитского логова и значит, он точно теперь не с ними. А во-вторых, если вдруг что-то опять случится, то он снова сможет ее защитить и вдвоем им будет легче найти ее отца. Поэтому убегать Татьяна не стала, а дождалась когда Саша выйдет из машины. Она почувствовала запах жареного на гриле цыпленка и поняла, что она голодна. Саша вылез из джипа и подошел к ней сильно хромая. Большие шорты Парамона смотрелись на нем нелепо.

— Я есть хочу, — сказала Татьяна.

Александр осмотрелся по сторонам и увидел невдалеке маленькое кафе.

— Пойдем перекусим, — предложил он.

— У меня денег нет, — сказала Татьяна, — вы же меня вытащили из квартиры в домашней одежде. Я даже в домашних тапочках, видишь.

— У меня деньги есть, — ответил Саша, — я угощаю. А тапочки нормально смотрятся, сейчас же лето, не зима.

Он пошел в сторону кафе первым, прихрамывая на раненую ногу, а Татьяна поплелась за ним.