Саша стоял в дверях, ведущих в просторный шумящий зал, и ждал своего выхода на бой. На ринге с плоскими шутками распинался паяц в бабочке и смокинге. За столиками, накрытыми белоснежными скатертями, сидели «хозяева жизни» и предвкушали хорошее развлечение. Вообще-то ринг и рингом назвать было нельзя, скорее это сооружение походило на арену — столики возвышались вокруг круглой площадки с жесткими бортиками, чтобы было лучше видно все происходящее там.

— Итак, сейчас, — радостно воскликнул паяц, — я приглашаю на эту арену стремительного и виртуозного бойца с хорошей техникой которого противники называют Шершень! Встречайте Шершень!!!

Зал взорвался бурей оваций и Саша спокойно вышел на арену. Да, хорошую бойцовскую кличку зацепил ему Иван Денисович, звучную — первый раз он на боях, а зал его так приветствует! Шершень, это ведь не Косой Глаз или Щенячий Нос, звучит грозно и убедительно. Саша остановился на арене и тоже поприветствовал зрителей поднятием вверх обеих рук. На нем были красные трусы с золотистой пчелкой сбоку, которые ему выдал в качестве формы Иван Денисович. Рельефный Сашин торс вызвал одобрительное гудение на трибунах. Александр отошел в свой угол и застыл, готовясь к бою.

— Противником Шершня сегодня будет знаменитый боец с Кавказа, которого враги называют Кремень за твердость духа и несгибаемую силу!

Зал снова зааплодировал. Давний соперник Саши чеченец Шамиль не спеша вышел на ринг. Он посмотрел на своего соперника надменно и свысока, а взгляд его сказал о том, что и сегодня он не намерен отступать. Саша ответил ему тем же.

— В наших боях можно все, — закричал паяц, — нельзя только бить по глазам, кусаться и хватать за волосы. Критерий победы один — противник не может встать или сдается! А если противник не сдается у нас его уничтожают!

Зал одобрительно зааплодировал, послышался свист.

— Начали! — крикнул паяц и торопливо от греха подальше отошел в сторону. Ударил гонг.

— Давай Пчела, сделай «черножопого»! — закричал кто-то из переднего ряда.

Саша медленно передвигался по периметру ринга и старался угадать, чему же научился за это время его соперник. Двигался его противник точно так же, как Саша — наступать не спешил, оценивал и искал тактику.

— Хватит вальсировать, — закричали снова из зала, — вы не на танцполе, дай ему, черный! Пчела, кусай его, гада!

Саша подпрыгнул, взмахнул ногой и пугнул Кремня, который отскочил назад и сгруппировался. И тогда Саша уверенно пошел в атаку, он знал по прошлым боям, что от Шамиля атаки не дождешься. Но в прошлом были лишь любительские бои, а теперь это бой на жизнь или на смерть. По крайней мере, для Саши.

Слишком многое в его жизни было сегодня поставлено на карту. Шамиль хорошо закрывался и блокировал удары, Саша вел разведку, действовал вполсилы и вскоре понял, что ничему новому Шамиль-Кремень так за это время и не научился. Он стал жестче и сильнее, но сам Саша обогнал его по бойцовским качествам раза в три.

Александр не стал плести хитроумных комбинаций в борьбе, потому что Шамиль действовал прямолинейно в лоб и абсолютно бесхитростно. Он заторопился сразу же после первых минут боя, старался одним ударом свалить Сашу, поскорей закончить бой, что свойственно для неуверенных в себе бойцов. Кроме того, Саша сразу понял его слабое место — это была дыхалка.

И если навязать Шамилю бешеный темп боя, то чеченец скоро умотается и начнет задыхаться. Необходимо только хорошенько погонять его по арене. Видно было что Кремень понимал, что бегать ему уже тяжеловато, Саша «умотал» его и Кремень окончательно решил закончить бой побыстрей, послав Сашу в нокаут или поймав на болевой. Но никак не удавалось ему это сделать. Шамиль помнил этого пацана по прошлым схваткам и понимал, что перед ним уже не тот парень, которого он послал в нокаут полгода назад.

Саша легко уходил от ударов, прекрасно сдерживал эмоции и не пропускал ни одного удара. Он наступал, отступал, заставляя Шамиля гоняться за ним, зал буйствовал, свистел и кричал. Шамиль останавливался перевести дух, но Саша не давал ему это сделать. Зрителям нравился такой бой, нравился и боец Шершень, который по киношному легко и непринужденно выматывал противника.

Чеченец дышал тяжело, удары его не достигали цели и тогда Саша пошел в атаку по настоящему. Он прорубал своими ударами самые жесткие блоки, крушил оборону противника так стремительно, что тот в конце концов не удержался, припал на одно колено и закрыл голову руками.

— Добей гниду! — заорали с трибун.

Но Саша не стал добивать противника. Он подождал, когда Шамиль поднимется вновь и придет в себя. Он уже знал, что победит бойца по прозвищу Кремень. Чеченец посмотрел на Сашу зло, стиснув зубы, жадно хватая воздух носом. Саша ударил его в голову кулаком, Шамиль отбил удар, Саша повторил маневр, Шамиль отбил снова и тогда Сашина нога, как язык змеи выскочила снизу и пробила железный пресс чеченца, а поворот бедра Саши отправил его к бортикам, где он и рухнул на пол.

Шамиль упал, попытался встать, но бой нужно было заканчивать. Саша подскочил ближе, ударил противника кулаком в ухо, Шамиль пошатнулся, упал на колени, снова вскочил, но тогда Саша ударил его коленом в лицо. Зал взревел. Шамиль, взмахнув руками, упал и скорчился на полу.

— Ура! — заорал паяц в микрофон. — Какая убедительная победа Шершня! Посмотрим, встанет ли с пола его противник?

Сквозь пальцы Шамиля потекла кровь, руки его задрожали. Он и не пытался вставать, только перекатился на живот и застыл, потеряв сознание. Паяц убрал ото рта микрофон и крикнул «мальчикам» — охранникам полушепотом:

— Уносите, уносите его!

Квадратный охранники подхватили подмышки чеченца и потащили прочь. Голова Шамиля безвольно болталась, окровавленное лицо не выражало ничего. Саша глубоко вздохнул и отошел в свой угол. Он победил. Легко. Он победит еще и еще. Пусть будет труднее, но он выдюжит. Он должен выиграть эти бои. И выиграет. После первого боя Саша даже не устал. Запас прочности у него был еще боев на пять — один за одним.

— Поприветствуем победителя! — закричал в микрофон паяц. — Шершень! Вот он стоит, скромно потупив взор — настоящее жало! Смертельный укус!

Зал громко захлопал ему! Раздались подбадривающие крики и свист! Саша даже удивился такой реакции зала. Судя по лицам, здесь собрались очень богатые люди, а они не слишком любят выражать свои эмоции так шумно. Только позже он узнал, что Иван Денисович специально нанимает людей создающих шум и овации. Для пущей страсти.

— Мы еще встретимся с Шершнем через час, — пообещал паяц, — а пока на сцене для вас поет популярный исполнитель городского шансона Матвей Арбатский!

Зал взорвался бурей оваций, о Саше мгновенно забыли, он развернулся и пошел в свою раздевалку чтобы отдохнуть. Навстречу ему выскочил Виктор Поникович и забегал вокруг, радостно восклицая:

— Ну, ты сделал его, сделал! Как пацана! Так и надо им ишакам! Ух!

Он был в восторге, суетился и подпрыгивал. Саша шел спокойно, восторгов Пониковича не разделяя. Перед самой дверью в свои «апартаменты», в коридоре Саша неожиданно столкнулся нос к носу со здоровым рябым детиной в набедренной повязке, по сложению явно вольным борцом. Он шел на ринг и, притормозив возле Саши, шепнул ему:

— Подгузники смени, Тараканье Вымя, а то от тебя погано пахнет!

Саша был настолько погружен в свои мысли, что даже не сразу и понял, что его оскорбили. Детина довольный прошествовал мимо, а у самого входа в зал повернулся и демонстративно зажал угреватый нос. Обескураженный Саша лишь усмехнулся такой дурацкой выходке детины и спокойно зашел в свою раздевалку.

— Это Молот, — не скрывая своей злости, объяснил ему Виктор Поникович, — он в предстоящем бою наверняка выиграет. Противник у него слабак. Ты с этим самым Молотом через час на ринге встречаешься, поэтому он и куражится. Хочет тебя разозлить.

Саша совершенно не злился, он научился держать себя в руках. Любые эмоции лишь помеха делу — их контролировать и подчинять своей воле учил его Тихомиров. Александр прилег на топчан, чтобы расслабиться. В зале заиграла музыка и хриплый мужской голос запел что-то про огни Москвы, которые видны несчастному зека из-за колючки Вологодской зоны. Под однообразную песню Матвея Арбатского не отягощенную богатством гармонии и текста, Саша задремал. Неожиданно в дверь постучали и вошел Иван Денисович в сопровождении двух хмурых накачанных парней.

— Хорошо дрался, — сказал Иван Денисович, — публика тебя полюбила.

Саша нехотя приподнялся на топчане и присел. Виктор Поникович подобострастно захихикал.

— Да, ты лежи, отдыхай, — сказал Иван Денисович Саше, — а в следующем бою будешь с Молотом биться. Он вольный борец. Безжалостный и опытный в наших боях. Поэтому и ты его не щади. Если попадешь в захват — инвалидом сделает! Мочи сразу!

— Постараюсь не попасть, — пообещал Саша, — и выиграть.

— Мне безразлично кто из вас выиграет, — равнодушно и холодно сказал Иван Денисович, — лишь бы вы зрелищно бились и моя публика была довольна. Я вам за это и деньги плачу.

Он поставил точку, повернулся и вышел из комнаты в сопровождении своих «мамонтов». Саша прилег на топчан и закрыл глаза. За час надо успеть полностью прийти в себя и восстановить силы. С каждой ступенью схватки будут все трудней и трудней.

— Не хочешь посмотреть, как будет драться этот Молот? — спросил Виктор Поникович.

— Да, нужно глянуть, — согласился Саша.

Он натянул спортивные брюки, футболку и вышел в коридор вслед за тренером. Схватка уже началась. Молодой парень в форме морского пехотинца США старательно лупил ногами в армейских ботинках тучную фигуру Молота. Тот даже не закрывался, как следует, только отпихивал от себя его ноги. Морской пехотинец выделывал пируэты, показывая, как он может высоко поднимать ноги и куражиться. Саше показалось, что смотрит он не драку, а любительский балет в Доме культуры железнодорожников. Молот явно тянул время, играл с парнем, чтобы раззадорить публику.

Зрители кричали и требовали от Молота более активных действий. И наконец он их предпринял. Схватив в парня за ногу, он дернул ее на себя и, как цыпленка бросил «морского пехотинца» к бортикам. Парень ловко перекатился по полу и вскочил на ноги, но Молот уже несся к нему, схватил за бедра обеими руками, поднял высоко вверх, а затем бросил на спину на пол. Парень сумел подстраховаться при падении руками и не сломать себе позвоночник, хотя ударился он сильно. Он даже быстро вскочил тут же, готовый к бою, но снова оказался в крепких объятиях Молота, который не просто кинул его на ринг, но и упал сверху сам, так что придавил беднягу, как каток лягушку.

— О! — выдохнул зал.

Молот, оставив противника, победно вскочил на ноги и высоко подпрыгнул, торжествуя. Парень лежал без движения. Тогда Молот схватил его за армейскую куртку на груди, высоко поднял над головой и с силой швырнул на пол головой вниз. Прием в просторечью называемый «огнетушитель». На жирном лице Молота сверкнула гримаса злобы. Парень упал, как мешок с костями, которые громко хрустнули. Ударил гонг, но Молот несмотря на него, схватил парня за руку и бросил через себя.

Зал заревел от восторга. Молот, не отпуская захвата, потащил парня за собой, сильно дернул за руку и ударил головой о бортик. Паяц в бабочке попытался остановить бой, но Молот оттолкнул его и тот позорно сел на попу. Саша заметил, что Молот взглянул на сидящего в первом ряду Ивана Денисовича и тот едва заметно покачал головой из стороны в сторону.

Молот отпустил руку поверженного противника и поднял обе руки вверх, требуя у публики приветствия себе. Реакция зала не заставила себя долго ждать — публика засвистела и восторженно взвыла. Саша отвернулся и пошел в свою раздевалку. Да, вот оно началось настоящее убивалово.

Александр шел и обдумывал стратегию ведения боя против этого жестокого борца. Саша весит значительно меньше, чем этот Молот, пробить ему пресс или вообще добраться до любой болевой точки сквозь груду мышц и сала не слишком просто. К тому же реакция у Молота отменная и быстрота движений не плохая, несмотря на большой вес.

— Ты бей его в пах или по горлу, — уныло сказал бредущий сзади Виктор Поникович, — иначе мы его не свалим.

— Свалим, свалим, — пообещал Саша.

На ринге опять запел Матвей Арбатский. Эта его песня была о том, как мала тюремная пайка, как жестоки звериные законы зоны и как тяжело ему, бедолаге, было валить сосны на морозе. В припеве Матвей призывал не жалеть его, а пожалеть тех кто «парится» на неотесанных тюремных нарах.

Саша стало любопытно, он даже захотел посмотреть на несчастного исполнителя с таким низким хриплым голосом, пережившего такие трудности и лишения в своей нелегкой жизни. Он выглянул на ринг и увидел там маленького толстопузенького лысеющего черноволосого мужичка с греческим носом, которым он совершенно очевидно никогда и не нюхал тюремной баланды. Саша вздохнул и подумал о том, что в общем-то, это не важно. Ведь актеру, чтобы играть Гамлета, тоже совершенно не обязательно было рождаться принцем Датским. Главное, чтобы он умел перевоплощаться.

Саша ушел в свою комнату и через час уже стоял у выхода на ристалище внутренне готовый к битве с Молотом.

— И снова на ринге, — воскликнул в микрофон Паяц, — блистательный герой Шершень и непобедимый богатырь Молот! Делайте ваши ставки все, кто еще не успел их сделать!

— Вау! — закричал переполненный зал.

Саша вышел с одной стороны, а Молот с другой. Они остановились друг против друга на разных концах арены и Молот громко на весь зал, смеясь, спросил:

— Эй, ты, Тараканье Вымя, мамка попку вытерла перед боем?

Зал отозвался оглушительным смехом. Саша специально ответил ему громко на весь зал:

— Вытерла. Твоим языком.

В зале послышались аплодисменты одобрения, а вот Молоту, судя по всему, шутка не понравилась. Лицо его исказилось и задрожало от злости. Саша специально оскорбил противника. Он видел, что Молот не сдержан, вспыльчив и туп. Пусть злится — больше ошибок наделает. Взбешенный Молот резво кинулся в атаку на Сашу, намереваясь захватить его в объятья и шарахнуть о пол.

И он успел схватить Александра за бедра и приподнял, намереваясь провести бросок, но Сашины руки остались на несколько секунд свободны и этого вполне хватило для смертельной атаки. С периодичностью два удара в секунду на голову Молота посыпались удары Сашиных железных кулаков и пальцев. На голове много точек, от легкого прикосновения к которым человек шизеет, а вот если сильно ткнуть пальцем, то эффект усиливается раз в пятнадцать. Саша хорошо знал эти точки и умел по ним попадать.

Если вы когда-нибудь слышали барабанную дробь в цирке, то я вам скажу, что зал услышал нечто подобное. Блистательная барабанная дробь в исполнении Александра по голове Молота. Длительность пять секунд. С каждой секундой стальной зажим Молота ослабевал и наконец превратился в ласковые объятья.

Оглушенный Молот выпустил Сашу из захвата, отшатнулся и пустился в одиночку «танцевать» по рингу жалкое подобие то ли танго, то ли вальса. Саша не стал ждать, когда Молот придет в себя, подпрыгнул и обеими ногами в воздухе толкнул тушу Молота в спину, а сам, упав на пол, сделал кувырок и встал на ноги. Молот от толчка побежал к бортику ринга и перелетел через него, как пушинка.

— А-а-а-а! — закричали в зале. — Давай, Шершень!

Но Молота не так просто было вырубить, он был тертым калачом, поднялся на ноги и с искореженным лицом стал перелезать через бортик. Но едва он закинул ногу, как Саша оказался рядом и прямым ударом ступни попытался вытолкать его назад. Не тут-то было. Молот крепко держался за бортик. Он лишь отдернул голову и с выдохом оросил ринг свежей кровью. Саша размахнулся левой и врезал Молоту по лицу.

Тот успел убрать голову, но правый хук Саша залепил точно в ухо противнику. Чисто боксерский удар, стремительный, как молния, удар, которым Саша при желании пробивал тяжелую боксерскую грушу. «Портил» инвентарь, так сказать. Груша рассыпалась, как бумажная.

От этого удара Молот, ощутил что как будто бы его голову переехал каток, он отпустил бортик и отшатнулся назад. Но то ли потому что раньше голову Молота часто переезжал каток, то ли оттого что у него не было мозгов он не собрался падать. Глаза его налились кровью, он снова полез через бортик. Саша постарался поторопить Молота в нокаут ударом ноги по подбородку, но это не помогло. Молот дернул головой и резво перепрыгнул через бортик.

— Размажу, как соплю! — прошипел Молот, бросаясь на Сашу.

— Сам не размажься, свино-хряк! — бросил на выдохе Саша, с последним слогом «хряк!!!», врезал прямой кулаком Молоту в нос и отскочил.

Молот остановился и очень убедительно прошипел:

— Убью, бля, убью, нах!

У него было такое страшное выражение разбитого лица, из глаз просто брызгала решимость убить — перед Сашей, тяжело дыша, стоял дикий зверь. Огромный медведь-шатун. Саша намеренно злил противника, чтобы тот в ярости начал делать ошибки. Когда тебя охватывает ярость — в атаку бросаешься вслепую, пытаясь смять противника, уничтожить сию же секунду. Этот трюк проходит, если противник морально слабее тебя, он пугается. Но Саша пугаться не собирался — он видел, что Молот уже сломлен, башка его гудит, а движет им только злость и стыд за поражение.

— Мамку не позвать тебе нос подтереть? — спросил Саша, копируя манеру шуток противника.

Саша уже знал, что сейчас предпримет Молот и он не ошибся. Тот кинулся, пытаясь поймать Сашу в захват, но Саша ушел в сторону. Молот пролетел мимо, завыв от досады, а Саша дал ему позорного звонкого пендаля. Взбешенный Молот повторил попытку и снова получил пендаль. Молота шатало, он был в нокдауне, но он не сдавался. Получив второй пендаль, он споткнулся и припал на колено.

Саша не стал ждать, когда противник поднимется, двумя прыжками оказался рядом и ударом кулака в затылок с хорошим замахом сшиб Молота на пол. Тот плюхнулся на ринг, как огромный вареник с вишнями, оросив красным содержимым все вокруг.

— У-лю-лю! — закричали в зале.

Саша прыгнул Молоту на спину и скрутил ему руку на излом. Молот завыл от боли и поспешно застучал ладонью по ковру, разбрызгивая кровь. Молот сдался. Зал взорвался аплодисментами.

Блеск! Такой замечательной победы давно не видел здешний ринг! Саша отпустил руку противника и, не торопясь, боком отошел от него к краю арены. Саша ждал, что Молот может кинуться на него и был готов встретить его хорошим ударом, но Молот не вставал. На ринг выскочил паяц и стал взвизгивать:

— Молот поражен! Шершень снова одержал победу! Я верил в него, я знал! Бой закончен победой Шершня!

Охранники с трудом подняли на ноги грузное тело Молота и повели в раздевалку. Он со злостью оттолкнул их и, шатаясь, пошел сам.

— Еще раз поприветствуем победителя и проводим его дружными аплодисментами! — воскликнул на весь зал паяц.

Саша подумал о том, что он и правда застоялся на ринге. Ждать пока больше нечего. Он в последний раз взмахнул руками, поприветствовав публику и, развернувшись, пошел к себе в раздевалку. Тренер побежал за ним следом.

— Ха-ха, ха-ха-ха! — веселился Виктор Поникович. — Ну, ты даешь! Размазал этого увальня по ковру, как пацана! Ну, молодец! Правильно, так ему! Соберись! Сейчас можно отдохнуть три часа, пока пройдут отборочные бои, а потом посмотрим, кто выиграет их, потому что с победителем ты завтра будешь встречаться.

— Я пока попробую вздремнуть, — сказал Саша, — расслаблюсь.

— Конечно, конечно, — согласился Виктор Поникович, — отдохнуть надо.

Было уже далеко за полночь и Саша привык в это время спать. Какой дурак придумал проводить бои ночью?

— Давай, давай, поспи, — согласился Виктор Поникович, — а я пока принесу тебе поесть чего-нибудь. Чего хочешь?

— Все равно, — ответил Саша, прикладываясь на кушетку.

— Куплю тебе бутербродов в буфете, — сказал Виктор Поникович, — с колбасой или с ветчиной?

— С ветчиной, — ответил Саша.

— С ветчиной, — повторил Виктор Поникович, — а что попить?

— Молока, — ответил Саша.

— Молока, наверное, в буфете нет, — почесал затылок Поникович, — сока что ли купить?

— Купите, — кивнул Саша, — томатного.

— Ладно, сока куплю, — кивнул головой Виктор Поникович и запел фальшиво:

— Сока-сока.

По всему было видно, что настроение у него отличное. Тренер выскочил за дверь и Саша задремал. Нужно расслабиться, как учил Тихомиров, чтобы каждая клеточка тела отдыхала. Проснулся он оттого, что кто-то осторожно подошел к двери. Саша спал чутко и когда в дверь постучали, он уже сидел на топчане.

— Открыто, — крикнул Саша тому, кто постучал.

Дверь широко распахнулась и снова зашел Иван Денисович, на этот раз один. Лицо его было не слишком добрым, хотя оно никогда и не выглядело таким. Даже когда Иван Денисович улыбался, глаза его оставались холодными. Он подошел к Саше, присел напротив него на стул и протянул конверт. Саша взял его, сквозь бумагу почувствовав внутри плотную бумагу американских купюр.

— Вот твой сегодняшний гонорар за вычетом аванса, который я тебе дал полгода назад, — сказал Иван Денисович.

Саша положил конверт рядом с собой. Смотреть и считать сколько там он не стал. То, что положено от него не уйдет.

— Все, что было сегодня, это детский сад, разминка для пионеров, — задумчиво сказал Иван Денисович, глядя на потеки на потолке, — завтра начнутся настоящие бои. Вернее бойня. И правила будут немножко другие.

— Какие же? — спросил Саша.

— Завтра узнаешь, — ответил Иван Денисович, — не торопи события. Настройся. Сегодня ты неплохо дрался… А завтра… Впрочем, завтра мы все и обсудим. Утро вечера мудреней.

Иван Денисович, не торопясь поднялся, и вышел из комнаты прочь, тихо затворив за собой дверь.

Саша заглянул в конверт и пересчитал полученные от Ивана Денисовича деньги. Две тонны бачков — не густо для такого уровня соревнований, даже с вычетом аванса. Две тонны плюс аванс за риск быть убитым или покалеченным. Саша задумался — а почему он решил, что негусто? Это, смотря с чем сравнивать.

Допустим, сколько он получает в своей фирме охранником? Если пересчитать рубли в валюту, то получается что меньше чем семьдесят долларов в месяц. А средний заработок в бывшей стране Советов — вообще тридцать долларов в месяц? Вот тебе и негусто. Так что его гонорар это очень даже густо для среднего человека!

И вообще, если бы с Мишей ничего не случилось, Саша крайне обрадовался бы этой сумме. Сколько всего полезного можно было бы купить! Микроволновую печь например, приобрести для кухни и холодильник большой. И даже бы еще остались деньги на жизнь.

Или, например, в туалете, в ванной и в комнате ремонт сделать, да мало ли чего еще можно придумать на две тысячи зеленых! В рублях это сколько? Саша быстро помножил по курсу ММВБ. Ого, жить можно!

Но дело-то было как раз в том, что сейчас Саше нужны были именно сорок тысяч долларов, а не две, не три и не десять. Сорок тысяч! И только сорок тысяч могли спасти от смерти его брата и самого Александра. Поэтому Саша так скептически посмотрел на лежащие в конверте деньги и небрежно сунул их в карман куртки. Вошел Виктор Поникович, держа в руках пакетик с едой для Саши и спросил:

— Получил свои денежки?

— Получил, — невесело ответил Александр, одеваясь.

— Что не доволен? — удивился тренер.

— Да, нет, доволен, — ответил Саша, — просто устал.

— Ничего, — сказал Виктор Поникович, — сейчас придешь в гостиницу, поешь, примешь душ, отдохнешь, расслабишься. Можешь даже девочек по вызову заказать, это стимулирует.

Саша усмехнулся. Девочек по вызову? Вот этого не надо. Только отвлекаться от соревнований. Рано еще трубить в трубы и привязывать бантик на хвост. Завтра все станет ясно — насколько Саша был готов к этим «соревнованиям».

— Сейчас уже начнется бой, — сказал Виктор Поникович, раскладывая еду на столе, — я только что проходил мимо ринга, обязательно тебе посмотреть нужно. Двое бойцов вышли в полуфинал — Гоблин и Чикатило. Чикатило — надо же такую кличку придумать! Черный юмор у организаторов.

— Много тут «черного», — ответил Саша, — не один только юмор у организаторов черный.

Он встал с топчана, сполоснул под холодной струей умывальника лицо, съел один бутерброд и выпил сока. Тренер нервничал, потому что бой уже объявили, а Саша не торопился. «Успею», — подумал Александр.

Затем он вместе с Виктором Пониковичем вышел в зал и остановился у стены. Бой еще не начался — на сцене выступала певица в коротенькой юбочке, расшитой золотыми розами. Она старательно подпрыгивала на тоненьких ножках под монотонный ритм, тряся налаченными волосами, и пела что-то о любви своим тоненьким голоском. Александр прислонился к стене и сложил руки на груди. К Саше не спеша, приблизилась, встав из-за стола, высокая холеная молодая женщина в черном вечернем платье до пят.

— Это ты Шершень? — спросила она томно, прикасаясь ладонью к его животу.

— Да, я, — ответил Саша, отстраняясь.

— Я тебя хочу! — сказала она, страстно обняв его за талию. — Ты такой сильный!

Саша не знал, что делать — не отпихивать же ее от себя, все-таки женщина. А она между тем полезла к нему в штаны. Саша удержал ее руку и попытался вытащить. Но она полезла туда другой рукой.

— Где наш сладенький «петушок»? — спросила она, стреляя глазами и облизываясь. — Такой ли он у тебя могучий, как ты сам?

Саша растерялся.

— Лола, — окликнул женщину из-за стола толстощекий бульдогообразный мужчина в цветастой рубашке, — опять ты за свое! Иди сюда немедленно!

— Это вас зовут, — тихо сказал Саша женщине и убрал ее руки у себя из штанов.

— Фу, противный, — сказала Лола Саше, — не люблю тебя больше, — и, отпустив его, пошла, покачиваясь между столиками к своему кабанчику.

Сделав пару шагов, она обернулась и спросила тихо:

— А может быть ты «голубой», а, мальчик?

Саша посмотрел на нее и непроизвольно улыбнулся. Пьяная женщина — зрелище смешное и одновременно неприятное. Лола захохотала, далеко закинув голову назад, а затем выстрелила презрительным взглядом в сторону Саши и пошла к своему «папику». Подойдя, плюхнулась к нему на колени и обняла за шею, а Саше показала длинный и остренький язык. Но не просто показала, а эротично поведя им по губам и в засос поцеловала своего «бульдожку».

Александр отвернулся и посмотрел на ринг. Там уже готовились к битве два бойца. Один был и правда похож на Гоблина — весь волосатый, включая и спину, и руки, в общем, все! Он был сутулым и издали походил на предка человека, бегавшего за мамонтами с дубиной, только спортивные штаны выдавали в нем принадлежность к веку современному. Второй очень высокий, широкоплечий под два с лишним метра ростом был одет в белую рубашку и пионерские шортики. «Чикатило», — вспомнил Саша. Ударил гонг и бой начался.

Гоблин сразу пошел в атаку, но Чикатило остановил его прямым ударом ноги в грудь. Гоблин снова попытался приблизиться и опять получил несколько прямых ударов в голову и корпус. Руки и ноги Чикатило были значительно длиннее и он не подпускал к себе противника слишком близко, зато сам прекрасно доставал его издалека.

Гоблин прыгал, как обезьяна вокруг высокого неприятеля и вертелся, как на шарнирах. Оба спортсмена были высокого уровня, хорошие бойцы. Чикатило продолжал наносить удары издалека, пользуясь преимуществом высокого роста, Гоблин никак не мог пробить его оборону. Все это продолжалось достаточно долго и зрители начали уже уставать, послышались неодобрительные крики и свист.

У Гоблина текла из носа кровь и что-то нехорошее было с ребром, а невредимый Чикатило, сберегая белизну своей рубашки, все так же не подпускал его ближе. И вот в один из моментов, когда великан вновь поднял ногу, чтобы ударить противника, Гоблин внезапно прыгнул на пол и, провернувшись на руках, как юла, обеими ногами ударил Чикатило по опорной ноге в область колена. Тот рухнул на спину, как к подкошенный и через мгновение Гоблин оказался сверху на поверженном противнике.

Зал завыл от восторга и неожиданности! Наконец-то бой приобрел хоть какую-то зрелищность! Руки Гоблина замельтешили, как игла швейной машинки, осыпая ударами лицо противника, и уже через несколько секунд, когда Чикатило все-таки скинул с себя Гоблина, на него было жалко смотреть. Лицо превратилось в сплошной синяк, а безукоризненно белая рубашка стала алой, как знамя пролетариата. Теперь он никак не мог сосредоточиться и потерял ритм боя.

Чикатило, отдыхая, стал уходить от боя, пытаясь прийти в себя, но Гоблин не давал ему такой возможности. Он гонял великана по арене и наносил ему удары сокрушительной силы по ногам, по корпусу, по спине.

Тогда великан захотел просто подмять под себя противника и кинулся его ловить по рингу, растопырив руки, словно он загонял в стойло стадо баранов. Добился этим он только одного — Гоблин быстро подскочил к нему и треснул своим неандертальским лбом ему в и без того поврежденную переносицу. Удар был звонким и громким. Удар настоящего мастера. Голова Чикатило безжизненно мотнулась назад, Гоблин схватил противника за отвороты рубашки и резко кинул через бедро.

Двухметровая «шпала» Чикатило упал со страшным стуком, взмахнув в воздухе длинными ногами, рубаха его треснула и порвалась. Куски ее, обагренные кровью, остались в руках у Гоблина. Он кинул их на пол ринга, и, не ожидая когда Чикатило придет в себя, снова вскочил на противника сверху и безжалостно начал молотить по лицу. Он держал четкий ритм ударов, безукоризненный, как счет метронома. Техничные удары пробивали даже блоки, которыми поверженный Чикатило пытался остановить атаку Гоблина.

Чикатило закрывался, как мог. А мог он обороняться он уже очень плохо. Попытки его перевернуться на живот закончились неудачей. Еще он пытался захватить руку Гоблина на болевой, но ничего у него не вышло. Он только получал удары и слабел прямо на глазах.

Поэтому через какое-то время его руки опустились и упали на пол. Гоблин продолжал наносить удары по безжизненно мотавшейся из стороны в сторону голове противника. Зал ревел и стонал от удовольствия.

— Он убьет его, — испуганно сказала женщина за ближайшим к Саше столиком своему спутнику.

— Хрен с ним, пусть убивает, — ответил он ей, — сам знал, зачем на ринг вышел. А я на него, мудака еще двести баксов поставил. Тьфу! Проиграл бабки из-за него!

Саша с неприязнью посмотрел на сказавшего эти слова. За двести баксов человека не жалко. И он сам, Александр, для них тоже только лишь «мясо» и не более. Ну, и черт с ними — пусть сидят, жрут своих омаров, а ему нужны деньги, чтобы спасти Мишку. Саша повернулся и быстро ушел из зала. Все ясно, завтра в первом бою он встретится с Гоблином.

Он снова и снова прокручивал в голове весь этот бой Гоблина с Чикатило, обдумывая тактику своего завтрашнего поведения на ринге. В коридоре к нему подскочил возбужденный Виктор Поникович:

— Видал? — спросил он. — Гоблин этот универсал. Между прочим, подводный пловец, старший лейтенант. Опасный, конечно, противник. Но он стандарт. Фантазии никакой. Солдафон, одним словом. Ничего, ты его сделаешь я уверен!

— Все в наших руках, — ответил Саша.

— Да я на все сто уверен, что сделаешь, — воскликнул Виктор Поникович, — ты же прирожденный боец!

— Ладно, ладно, — отмахнулся Саша, — хватит дифирамбов, а то сглазим.

Саша не был суеверным, но по жизни заметил, что если сильно чем-то хвалиться и пытаться опережать события, рассказывая как будет и почему будет именно так, то неожиданно кто-то невидимый вмешивается в происходящее и все переворачивает с ног на голову.

— Поехали, — сказал Саша.

— Да-да, — засобирался Виктор Поникович, — сейчас только отдохнуть надо, так что двигаем в гостиницу. Там есть приличное круглосуточное кафе, можно поесть, если хочешь.

— Я спать хочу, — ответил Саша.

— Ну, спать, так спать, — согласился Виктор Поникович, — как знаешь.

Виктор Поникович и Александр вышли из клуба, где проводились соревнования. Было уже часа три ночи. Они взяли такси, одиноко стоящее у обочины и поехали в гостиницу. У своих номеров расстались до полудня.

— Отдыхай, победитель, — сказал Виктор Поникович на прощание и скрылся за своей дверью. Саша вошел в свой номер. Они были соседями.

Уже через минут десять в номере тренера послышался веселый женский визг и музыка. Виктор Поникович праздновал Сашины победы с девушками легкого поведения. Александр принял душ и лег в постель.