Это – мальчик, который моется за занавеской. Это – бар, который работает допоздна. Это – последний поезд. Это – жесткий вагон. На борту вертолета надпись: «Смерти нет». Мужчина начинается с утренней эрекции.

Она приходит ниоткуда, по собственному велению, невзирая на лица. Приятно сознавать, что мои друзья и враги приведены ею к общему знаменателю, обезоружены в своих постелях. Сильнее всякой идеологии, она реактивна и интерконтинентальна, с ней просыпаются Папа Римский и разные думские фракции, голливудские звезды, нацисты, китайцы, старьевщики, дипломаты, бандиты, издатели моих книг, британские принцы, Международный Красный Крест.

Она – отрицание голой механики.

Это – нирвана со всеми признаками дерзости и богобоязни, возбуждения вне возбуждения.

Это – распредмеченный фантазм, когда я, по правде сказать, не объявлен ни субъектом, ни объектом, точнее, я предчувствую себя субъектом, превращающимся в объект.

Она оживляет меня. Я оживляю ее. Мы оживляемся.

На первый взгляд, она целиком состоит из патетики и экзальтации, из мишуры, из розовой поросятины, соловьиных клятв и братьев Карамазовых, короче, из обращающих на себя внимание достижений телесного духа, хотя на самом деле в ней нет ничего патетичного. Как всякое выдающееся явление, она скромна.

Она – случайность и приключение.

Она – светлая скорбь освобождения от обязательств.

Из-за присущей ей очевидности она – закрытое силовое поле. В отличие от всех других форм жизненной имитации в ее случае нельзя отрицать, что вещь там есть.

Она предает забвению два института: семью и любовь.

Я прозреваю в ней гамму эмоциональных оттенков (от гордости до конфуза) и сущностей – материальные сущности, побуждающие к физическому, химическому, оптическому изучению, и сущности региональные (восходящие к эстетике, истории, социологии).

Жизнеутверждение утренней эрекции дорогого стоит.

Верность ей – лучший девиз для мужчины.

Время утренней эрекции – сугубо мужское время – не дробится на части. Синоним цельности, она умножается на самое себя, размывая все мыслимые границы между реальным и идеальным, преодолевая платоновские конструкции. В этом смысле утренняя эрекция – состояние до– и посткультурное, к самой же культуре отношение не имеющее. Культура обходит ее стороной.

Вместе с тем культура в своей совокупности воздвигнута на утренней эрекции, является ее продолжением, дополнением, заветом, лучше сказать – комментарием.

Пушкин – утренняя эрекция в образе русского поэта.

Вермеер и Пикассо – ее двойники.

Гомер – ее присказка.

Данте – ее комедия.

Пруст – многотомная память об утренней эрекции.

Шуберт – ее музыкальный аналог.

Кант – ее извержение.

Кафка – прерванная поллюция.

Утренняя эрекция – состояние чистой, ничем не замутненной витальности. Для любого, кто держит ее в руке, это проверка качества жизни. Утренняя эрекция – перст Бога.

Именно в обстановке остановившейся интерпретации и заключается ее достоверность. Я до изнеможения констатирую: это было.

Она не имеет под собой никаких оснований. У нее нет прописки, она беспаспортна. Желание, не обусловленное конкретным желанием, она не хочет знать ничего, кроме себя. Она не может быть предметом описания, поскольку раскачивает меня между двумя языками, повелительным и приблизительным.

Она расставляет всех по местам и соответствует моим ожиданиям. Она похожа на все что угодно, только не на то, что ей надлежало бы представлять, исходя из гражданского права. Утренняя эрекция анархиста – консервативна, консерватора – анархична. Утренняя эрекция авангардиста – анахронична, монаха – маршальский жезл.

Собственно, утренняя эрекция – это единственная вещь, которая делает мужчину загадкой природы.

Утилитарный подход к утренней эрекции со стороны некоторых женщин, отразившийся в анекдотах, кажется мне знаком женской неадекватности и напрасной фетишизацией жизни.

Эффективное средство образумить утреннюю эрекцию – это сделать ее общезначимой и банальной, так чтобы рядом с ней не оказалось никакого другого образа, по отношению к которому она могла бы утверждать свою скандальность, притягательность и безумие.

Мужчина начинается с утренней эрекции. В большинстве случаев он ею и заканчивается.