Довольно хорошо убранная комната, вместо лавок стулья. Смотритель, староста и крестьяне, все в нарядных платьях.
Смотритель. Как снег на голову!.. Живей, ребята! Егор Матвеевич, распоряжайся!
Староста. Сейчас, мигом, Иван Иванович. Слушайте, ребята! Как граф войдёт сюда, вы ему в пояс поклонитесь да и крикнете в голос: «Здравствуй-де, батюшка Александр Васильевич»! Поняли, ребята?
Крестьяне. Поняли, Егор Матвеевич. (Один за другим). Да вот как граф-то сюда пожалует, мы ему в пояс да и крикнем в голос… Ну, ребята! (Все кланяются и кричат). Здравствуй, батюшка Александр Васильевич, здравствуйте, ваше сиятельство!
Староста. Славно, детки! На а как сядет граф на первое место, под святую кровлю и как я поднесу ему хлеб с солью, вы опять в пояс да в голос: «Хлеба-соли извольте откушать, ваше сиятельство»!
Крестьяне (кланяясь). Хлеба-соли извольте откушать, ваше сиятельство.
Староста. Любо, братцы!
Смотритель. Только не сробейте, ребята! А что, Егор Матвеевич, кто у тебя там на карауле, что б не прозевать графа?
Староста. Никитка Торбасов — лихой малый! Ястреба в небе чует, рыбу на дне видит.
Смотритель. Я, кажется, умру от радости, когда увижу графа Суворова. Готов целую неделю не пить ничего, кроме обыкновенной воды, лишь бы только получить от него ласковое слово. Скоро ли он будет?
Староста. Что царь делает, один Бог ведает, Иван Иванович. Потерпим: стерпится-слюбится.
Смотритель (взглянув в окно). Никитка бежит. Смирно, ребята! (Убегает со старостой).
Слышны звоны многих колокольчиков, хлопанье бичей и крик ямщиков. Крестьяне оправляют платья, приглаживают волосы. Входит адъютант Суворова. Крестьяне кланяются и хотят кричать, смотритель машет им рукой.
Адъютант. Что, давно граф проехал?
Смотритель. Никак нет, ваше высокоблагородие. Его сиятельство ещё проезжать не изволил.
Адъютант. Что ты говоришь?
Смотритель. Точную правду, ваше высокоблагородие.
Адъютант. Да проезжал ли кто-нибудь?
Смотритель. Загонщик недавно проехал.
Адъютант. Загонщик? Да граф не посылает загонщиков.
Смотритель. Не могу знать, ваше высокоблагородие, а сегодня точно проехал загонщик его сиятельства.
Адъютант. А каков он из себя?
Смотритель. Низенького роста, волосы с проседью, да такой шутник, ваше высокоблагородие.
Адъютант (про себя). Он и есть!.. (Смотрителю). А давно загонщик проехал?
Смотритель. Часа полтора будет, ваше высокоблагородие.
Адъютант. Хорошо. Поторопи ямщиков.
Смотритель. Слушаюсь. (Уходит со старостой).
Адъютант (крестьянам). А вы графа собираетесь встретить?
Крестьяне (кланяясь). Графа, ваше благородие.
Адъютант. Верно, и посмотреть хочется?
Крестьяне (кланяясь, говорят один за другим). Как же не хотеть, ваше благородие… Он так любит матушку святую Русь… Грудью стоит за неё. Бережёт наши домишки… Такой ласковый, говорят…
Адъютант. А видели загонщика?
Крестьяне (кланяясь). Видели, барин.
Крестьянин. Такой забавник, пострел его побери! Как скажет слово, так вот и со смеху покатишься! Ну, ни дать, ни взять наш Егор Матвеевич, здешний староста.
Адъютант (смеётся). В самом деле?
Смотритель (входит). Лошади готовы, ваше высокоблагородие.
Адъютант. Благодарю. Прощай, братец, прощайте, молодцы.
Крестьяне (кланяются). Прощенья просим, ваше высокоблагородие.
Смотритель. Смею спросить, ваше высокоблагородие, скоро ли его сиятельство прибудет?
Адъютант. Да он уже проехал.
Смотритель. Проехал!!
Адъютант. Да. Это давешний твой загонщик. (Уходит).
Смотритель стоит, как остолбенелый.
Крестьяне (между собой). Слышал ты?.. Да правда ль то?.. Офицер не станет обманывать… Чудеса, ребята! Ну, кто бы подумал? Теперь, видно, расходиться… Да вот и Егор Матвеевич.
Староста (войдя). Что Иван Иванович? Граф скоро будет?
Смотритель (бьёт себя по лбу). Пропал я!
Староста. Бог с тобой, Иван Иванович! Что ты?
Смотритель (дерёт на себе волосы). О, глупая ты башка!
Староста. Да что с тобой, Иван Иванович?
Смотритель. Сошлют с Сибирь теперь. Ох!
Староста. Спишь ты, али бредишь? Опомнись, Иван Иванович! (Крестьянам). Несите-ка ковш холодной воды, ребята. Ему никак что-то попритчилось.
Один из крестьян уходит.
Смотритель. Согрешил я, Господи, перед Тобою!
Крестьянин (возвращается и подаёт ковш с водой). На-ка, Егор Матвеевич.
Староста (взяв воды в рот, прыщет на смотрителя). Прытки-прытушечки! С гоголя вода, с тебя вся худоба! (Снова прыщет). Скорби, болезни и всякие немочи! Сойдите с раба Божьего Иоанна на чёрную гору, на тёмную рощу, где зверь не прохаживал, где червь не пропалзывал. (Опять прыщет). Ну, теперь ладно. Возьмите, ребята. (Отдаёт ковш крестьянам).
Смотритель (вырвав ковш, выливает из него на старосту). Вот тебе! Нашёлся какой забавник! Плюёт на человека!
Староста (отряхиваясь). Ох, мой кафтанчик! В другой раз только… Да ты с ума спятил, Иван Иванович?
Смотритель. Сам ты спятил, Матвеевич! Что ты в рожу-то мне брызжешь?
Староста. Да я так, болезнь из тебя выгонял, Иван Иванович.
Смотритель. Вот и видно, что рехнулся. Ну, с чего ты взял, что я болен? И, отродясь, я угорел только однажды.
Староста. Да вот ты говорил такие неблагонамеренные речи, Иван Иванович, а я и подумал…
Смотритель. Небось заговоришь, как Сибирь под носом. Знаешь ли, какую беду я сделал?
Староста. А что такое, Иван Иванович? Христос с нами!
Смотритель. Да я графу-то в лицо смеялся!
Староста. О господи, святая Твоя воля! Да пьян, что ли, ты был, Иван Иванович?
Смотритель. Как-то там пьян! Только пять чарок выпил.
Староста. Так как же это учинилось?
Смотритель. Да ведь давешний-то загонщик — сам граф Суворов.
Староста. Как так?!
Смотритель. Да так же. Ну, кто ж его узнает! А я и давай ему болтать всякую всячину. Сгубил я себя, окаянный!
Староста. Ума не приложу.
Смотритель. Ну, славно же мы встретили графа! Вот тебе и приготовления! Вот тебе и подарок! О глупая ты голова!
В продолжение этого разговора крестьяне один за другим расходятся.
Входят Лука и Маша.
Лука. Иван Иванович! Вот тебе грамотка от графского загонщика.
Смотритель (вырывая записку). Давай её сюда… Ай! Да где очки мои!.. Маша, ищи проворнее… Что же он пишет, батюшка?.. Да куда это очки мои запропастились! (Топает ногами).
Яков (входя). Дайте, я прочту, дядюшка.
Смотритель. Никто не смеет читать письма графа Суворова! Оно ко мне писано, сам я его и прочту. (Ищет очки).
Лука. Что это он городит, Егор Матвеевич?
Староста. Молчи! Ведь загонщик-то — сам граф.
Лука. Неужто?
Яков. Да как же это может быть?
Староста. Да так-таки и есть.
Лука. Выходит, я графа Суворова возил?
Староста. Да, счастлив ты, Лука. А мне вот так и не удалось.
Смотритель (найдя и надев очки). Так! Слушайте. (Разворачивает записку).
Выпадает ассигнация. Смотритель не примечает этого и медленно читает.
«Ну, Смотритель! Благодарю тебя за угощение»… Ох, ты, мой батюшка! Дай тебе Г-ди здоровья!.. «Якова пришли в Петербург: я постараюсь о нём»… Родимый ты мой! «Если же хочешь доказать мне свою дружбу»… Хочу, хочу, батюшка! Хоть в огонь за тебя!..»… То исполни мою просьбу»… Смотрите-ка, просит! Отец ты мой! Прикажи, — всё исполню!.. «Выдай дочь твою за Луку»… Завтра же, батюшка, выдам!
Лука. Ах, слава Тебе, Господи!
Староста. Т-с!
Смотритель (читает). «Лука добрый малый, он мне очень приглянулся»… Да и мне он уж давно по сердцу… «На свадьбу дочери дарю сто рублей»… Благодетель ты мой!.. «Твой товарищ по каше и штыку, граф Суворов-Рымникский А. В.». (Падает на колени, плачет). Господи! Помилуй Ты его! Владычица! Сохрани ты его! Святые все с силами небесными! Дайте ему долгоденствие — отцу (целует записку), благодетелю (целует опять), ангелу! (Целует в третий раз и встаёт).
Староста крестится. Лука в это время поднимет с пола ассигнацию и подаёт смотрителю.
Староста. Удивил Господь милостью своей на рабах Его!
Смотритель. Уф! Сердце вот так и прыгает! (Маше). Завтра твоя свадьба (Луке), а ты, Лука, хоть и беден, но ты полюбился Суворову. Поцелуй свою невесту. (Якову). А ты будь готов назавтра явится в военную канцелярию.
Яков. Так точно, дядюшка!
Староста. А чудной сегодня день, Иван Иванович.
Смотритель. Запишу его в святцах красными чернилами и на радостях так напьюсь, что и старикам не в память. Пух! (Пляшет).
Конец.
