Календарные цифровые записи майя были поняты исследователями задолго до дешифровки иероглифического письма – еще в XIX веке. С тех пор опубликовано немало статей и книг на эту тему. Большинство, безусловно, научных, но есть и немало таких, где авторы с параноидальным упорством пытаются обнаружить в цифрах майя тайные послания инопланетян и прочие засекреченные коды.

Как же в действительности использовались числовые записи майя? Во-первых, счет предполагал знание позиционного нуля. Во-вторых, он был двадцатеричным – наподобие той системы, что нашла свое отражение во французском языке. Вспомните знаменитый роман Виктора Гюго «Девяносто третий год». Это число (и название) по-французски выглядит так: quatre-vingt-treize — то есть числительное «девяносто три» передано как «четыре двадцатки и тринадцать» (4 × 20 + 13). А на языке майя то же число называется следующим образом: oxlahu-tu-h’o-kal — то есть дословно «тринадцать в пятой двадцатке» (13 + 4 × 20).

Нетрудно догадаться, что как десятеричная система, так и двадцатеричная системы восходят к такому древнейшему и неизменному для человека показателю, как количество пальцев – только на руках или же на руках и ногах. Именно поэтому число 20 майя иногда называли хун виник, что буквально означает «один человек». Промежуточным числом для майя было пять – количество пальцев на одной конечности. В цифровой записи единица обозначалась точкой, два – двумя, три – тремя, четыре – четырьмя точками, записанными в линию. А вот цифра пять уже передавалась сплошной чертой, подразумевая, видимо, целостность одной конечности. Правда, более поздние науа, заимствовавшие эти знания у майя, не только пользовались менее сложным календарем, но и существенно упростили запись. У них все единицы до двадцати обозначались точками.

Символом нуля, появлявшегося на месте двадцати, был знак раковины. Несмотря на определенное временное отставание в уровне развития цивилизации майя по отношению к Старому Свету, математический нуль в Америке появился на много веков раньше, чем это случилось (в VIII веке н. э.) в Индии. И тем более задолго до того, как эту абстракцию поняла и переняла в XV веке Западная Европа. Позиционное написание чисел было вертикальным столбцом и предполагало, что единицы меньшего порядка находились снизу, а высшего – сверху. Судя по свидетельствам испанцев, индейцы очень быстро считали и легко могли оперировать огромными числами. Согласно описаниям, математики, а также «бухгалтеры» майя пользовались оригинальным приспособлением из камешков наподобие счетов. Даже на древних изображениях мы видим сидящих рядом с правителями придворных, занятых важными хозяйственными подсчетами. Перед ними разложены мелкие предметы (камешки), в руке у каждого палочка. Примечательно, что даже изображение рукописных книг на древних росписях появляется в виде полосы именно с цифровой записью.

 

Календарные циклы древних майя

Для начала следует отметить, что начальной, теоретически расчетной датой календаря майя считалось 12 августа 3114 года (в записи майя она выглядела так: 1.11.19.0.0.0.0.0. 4 Ахав 8 Кумху).

Именно от этой даты майя вели свою историю. Примечательно, что в реальности эта дата восходит еще к доольмекским временам и долгое время рассматривалась исследователями в качестве «мифологической». Однако последние исследования позволяют все с большей достоверностью признавать определенный «историзм» этой даты. Тогда как совершенно невероятная дата, появляющаяся на одной из стел Копана и соответствующая 5 041 738 лет, представляет чистый астрономический расчет (в записи майя она выглядит как 0.0.0.0.0.0.0.О. 5 Ахав 8 Йашкин).

И еще одну дату следует упомянуть. Она приходится на начало исторической эпохи и соответствует 354 году до н. э. (7.0.0.0.0 10 Ахав). От этой даты до конца цикла в 8000 лет оставалось ровно 13 циклов по 400 лет.

Попробуем разобраться в циклах, которыми оперировали древние жрецы-астрономы майя.

кин «солнце» – день

вайеб «призраки» – пять дней без имени

9-дневный цикл, связанный с луной, обозначался иероглифами

13-дневная неделя, обозначалась цифрами от 1 до 13

1 виналь – 20 дней – месяц

1 цолькин — 260 дней (архаический цикл – 13 месяцев по 20 дней)

1 тун — 360 дней

1 хааб — 365 дней

5 лет – цикл Венеры

1 катун — 20 тун — 7200 дней – примерно 20 лет

65 лет – «большой цикл Венеры» (13 пятилетних циклов Венеры)

1 бактун — 20 катун – 144 000 дней – примерно 400 лет

1 пиктун — 20 бактун — 1 880 000 дней – примерно 8 000 лет

Как работали эти циклы? 360–дневный тун использовался в основном для математических расчетов. 365-дневный год хааб употреблялся в быту. Он складывался из 18 месяцев по 20 дней, к которым добавлялись так называемые «5 дней без имени». 365-дневный год высчитывался с точностью до 1/4 или 1/3 суток. При этом астрономы майя знали, что за 60 таких лет набегает примерно 15 лишних суток.

Илл. 58. Одним из наиболее ранних календарных циклов Мезоамерики считается период в 260 дней – «цолькин», получавшийся в результате умножения 20 дней месяца на 13. Число 13 соответствовало количеству зодиакальных созвездий, а 13 дней позже составили неделю

В XIV веке, к моменту появления испанцев, были известны следующие названия дней месяца майя. Их записал уже знакомый нам францисканский монах Диего де Ланда.

Илл. 59. Схема действия календарного круга майя, где в одном колесе был представлен 260-дневный год, а в другом – 365-дневный. Возврат в точку полного совпадения циклов наступал ровно через 52 года

Месяцы майя в XVI веке приходились на следующие периоды:

Илл. 60. Месяцы календаря майя

Каждый год мог начинаться только с одного из четырех дней: Кан, Мулук, Иш, Кавак. Годы складывались в четырехлетние циклы, в которых повторялись названия дней и числа месяцев.

Затем следовал 52-летний цикл (комбинация 260–дневного года и 365-дневного года), этот цикл включал несколько вариантов сочетаний разных периодов:

365 дней × 52–18 980 дней – 52 года

260 дней × 73–18 980 дней – 52 года

4 года × 13–52 года

Простая датировка в календаре майя складывалась из следующих параметров: число 13-дневной недели + название дня + число месяца + название месяца. Например, 9 Чуэн 9 Канкин – 26.07.354 года, то есть 9-е число 13-дневной недели + день Чуэн + 9-е число месяца Канкин. Точно такая же дата могла повториться только через 18 980 дней, или 52 года. Именно этот упрощенный календарь сохранился и в более поздние времена – и у постклассических майя, и у астеков. Недостатком подобного календаря было то, что с течением времени создавались сложности в точном определении 52-летнего цикла, в котором произошло то или иное событие. Так, например, существует несколько вариантов временного отнесения событий в истории тольтеков и астеков из-за невозможности установления достоверного цикла. Жрецы старались найти уточняющее событие, например: появление кометы, падение метеорита, метеоритный дождь, солнечное затмение или другое неординарное явление, которое выделило бы данный цикл в ряду других.

Однако в классическом периоде у майя существовала и совершенно точная датировка. Для того чтобы определить, какой из 52-летних циклов имеется в виду, давалось абсолютное число дней, прошедших с начальной даты. Вот как выглядела запись начальной даты календаря майя – 12 августа 3114 года: 0.0.0.0.0. 4 Ахав 8 Кумху. А если мы пишем, например, 9.14.0.0.0. 4 Ахав 8 Кумху, то это значит, что с начальной даты (12.08.3114 г.) прошло 1 396 800 дней, или 3 824 года; 3 824 года – 3114 года = 711 год.

Не вдаваясь в подробное описание обычных математических представлений, которыми пользовались майя, обратимся к тем знаниям, происхождение которых не всегда понятно и зачастую выглядит достаточно таинственным.

 

Сжимающееся время в сжимающейся Галактике

Во всех древних культурах существуют явления, которые современный человек объяснить не может. Вернее, этот современный человек не в состоянии объяснить, как до этого додумался человек древний. К подобным феноменам относится и умение манипулировать календарными расчетами, как бы сжимая временную шкалу для того, чтобы уйти от простой линейности астрономического времени. Таким способом строили свой календарь и древние майя.

Еще с XIX века стало понятно, что линейная математическая шкала не применима к оценке темпов биологических процессов. Так, скорость эволюции измеряется в «дарвинах», а «один дарвин» равен изменению какого-нибудь количественного признака на 1 % от исходного за 1000 лет, при этом время существования вида может варьироваться от 0,5 до 5 млн лет. При этом чем проще организм, тем длиннее средняя продолжительность существования рода. То есть если роды моллюсков существуют десятки миллионов лет, то хищников – около 8 млн лет. В результате чем ближе к современному человеку, тем активнее протекают во времени процессы эволюционных изменений и, что особенно любопытно, тем быстрее проходят фазы исторического и социального развития. Таким образом, помимо биологического, существует еще и социальное время. Именно этот феномен – постоянное ускорение социального времени (по типу дарвинского) – и уловили древние майя, создавая собственную систему счета и календаря. Как если бы они видели перед собой модель сжимающейся спиральной Галактики и имели представление о ее развитии.

Календарная запись майя представляла собой своеобразную шкалу, в основу которой лег принцип постоянного возрастания единиц последующего порядка в 20 раз по отношению к предыдущему (за исключением единиц 1-го и 3-го порядка):

Математическая числовая запись выглядела следующим образом (п – количество единиц от 1 до 19 каждого порядка, определяемого позиционно, обозначаемого от I до бесконечности): …nV + nIV + nIII + nII + nI, где I – 1, II – 1 × 20, III – 360, IV – 360 × 20, V – 360 × 20 × 20, VI – 360 × 20 × 20 × 20 и т. д.

Календарное происхождение подобной записи предопределило привязку единиц первых трех порядков к календарю (1 день – 20-дневный месяц – 360-дневный солнечный год без пяти дней). Каждый порядок может умножаться на золотое число (Метонова цикла), затем единица каждого следующего порядка образуется путем умножения предыдущей на 20 или умножения 360 (уровень III) на 20 (уровень II), возводимое каждый раз в большую степень.

Давая датировку по абсолютному количеству дней, состоявшему из общей суммы единиц каждого порядка, календарный нуль-пункт майя условно приравнивали к некой дате 0.0.0.0.0 в записи майя, что соответствовало 12 августа 3114 года до н. э. Это, впрочем, вовсе не означало, что до этой даты времени не существовало вообще: расчеты можно было вести в любом направлении и теоретически до бесконечности. Именно эта дата считается нуль-пунктом календаря майя, поскольку запись так называемого «долгого счета» в классические времена ограничивалась только пятью позициями. Хотя, как уже упоминалось, при доведении записи до восьми позиций майя получили дату в пять миллионов лет. Совершенно очевидно, что практического значения подобные датировки иметь не могли и лишь усложняли расчеты.

По всей видимости, сжатие в памяти прошлого времени присуще мышлению человека – и особенно проявляется при становлении календарных систем. Неслучайно по такой же, только более примитивной, схеме строили свои исторические расчеты древние евреи и христиане при переходе к солнечному календарю. Исходными данными считалась официальная библейская версия, согласно которой человек был сотворен на шестой день творения мира, а день у господа был равен тысяче лет. Таким образом было решено: раз господь творил 5,5 дней – то и историческое время равнялось 5500 годам (от сотворения мира), а далее лишь следовало прибавлять годы от рождества Христова. А для облегчения задачи перешли сразу на счет с указаниями «до новой эры» и «новой эры».

Аналогичным способом «сжатия» периодов времени пользуются и народы, живущие по схеме так называемого «восточного» бытового календаря. В его основе лежит сочетание двух повторяющихся циклов: десятикратного и двенадцатикратного. Первый состоит из «элементов», а второй – из «животных». По завершении 60 лет происходит совпадение позиций животного с элементом. Таким образом, шкала восприятия времени восточного календаря (не переходя к более крупным циклам) выглядит следующим образом:

Есть любопытные данные, когда в этносах, среди которых распространен этот календарь, люди могут даже свой возраст измерять с учетом сжимающейся шкалы. Так, например, человек, которому сейчас 25 лет и который родился в год козы, на вопрос о возрасте определит его равным двум обезьянам и одному году. Если следовать подобной логике, то 65-летний человек, родившийся в год огненной обезьяны, может определять свой возраст в одну огненную обезьяну и пять лет. При этом практически невозможен случай возраста в две огненные обезьяны, поскольку даже для долгожителей 120 лет – срок исключительно большой. Можно сделать вывод о том, что восточный бытовой цикл был исключительно удобен для расчета времени относительно периода человеческой жизни.

Илл. 61. Таблица календарных расчетов циклов майя-науа в 260 и 365 дней, составленная польской исследовательницей Лижбетой Шаркевич

Если увеличить 60-летний цикл в 120 раз (120 – 12 лет × 10 – 10 лет × 12), то мы получаем дату, которая возникает и на шкале майя: 7200 лет. Что это – случайность? Вряд ли. По-видимому, некая закономерность астрономических расчетов. Но что именно означает период в 7200 лет для человечества, продолжает оставаться загадкой.

 

Конец света в 2012 году?

Нет ничего неожиданного в том, что на рубеже тысячелетия человечество в очередной раз забеспокоилось о конце света. Но поскольку Нострадамус по этому поводу ничего убедительного написать не успел, в качестве едва ли не основного аргумента стал активно использоваться долгосрочный календарный прогноз мексиканских индейцев майя, существенно приукрашенный деталями из астекских мифов. В чем же состоит суть этого прогноза?

Как мы уже вкратце обрисовали, в Древней Америке на рубеже нашей эры был разработан весьма точный календарь, сочетавший в себе различные астрономические циклы. Всякий календарь возникает в результате естественной попытки человека вписать свою конечную жизнь в бесконечный временной континуум. Именно так где-то в V–IV тысячелетии до н. э. и возникли первые календарные представления древних мезоамериканцев – с целью привязывания человеческой жизни и хозяйственной деятельности к годовым циклам оборота Млечного Пути. Млечный Путь, как Творец всего сущего, являлся дуальным воплощением и пространства, и времени. С одной стороны, он был замкнутой в бесконечном пространстве дорогой, по которой проходят души умерших для последующей реинкарнации, а с другой – земным мерилом временных, циклически организованных периодов.

Период оборота Млечного Пути по небесной сфере обозначал солнечный год. Своеобразным циферблатом этих космических часов стал пояс из 13 зодиакальных созвездий. Как и в Старом Свете, по расположению Солнца, планет и зодиакальных созвездий можно было определять не только суточное время, но и недельные, а также месячные и годовые циклы. Древние майя считали необходимым использовать и единицы более высокого, космического порядка – в этом случае одно деление циферблата соответствовало бактуну, или примерно 394 годам (144 000 дня).

Эти единицы маркировались круглыми датами длинного счета, формируя блоки по 13 единиц, равные примерно 5125 годам. Надо заметить, что на всю мезоамериканскую цивилизацию от ее истоков до заката с лихвой хватило бы и одного блока. И тут возникает естественный вопрос: а что можно сложить из нескольких таких блоков?

Попробуем разобраться. Начало календаря майя (3114 год, дата 0.0.0.0.0) можно привязать к прецессионному выходу Солнца из полосы Млечного Пути в весеннее солнцестояние. Середина же блока (дата 7.0.0.0.0) приходится на 354 год до н. э. и соответствует прецессионному переходу Солнца из созвездия Обезьяны (Овна) в созвездие Ягуарихи/Собаки с близнецами (Рыбы). Видимо, несколько иная, отличная от Старого Света, конфигурация зодиакальных созвездий предполагала начало созвездия Ягуарихи с близнецами с достаточно яркой звезды – ß Овна. Тем более что примерно в IV веке до н. э. точка весеннего равноденствия оказывается в результате прецессионного смещения вблизи ß Овна, расположенной чуть выше эклиптики, что немаловажно для наблюдений за восходом.

Конец же вышеупомянутого календарного блока приходится на 2012 год, то есть вполне совпадает со следующим прецессионным переходом – из созвездия Ягуарихи с близнецами (Рыбы) в Белку (Водолей). Надо ли пояснять, насколько привлекательной в качестве «конца света древних майя» выглядит дата 23 декабря 2012 года, совпадающая, помимо прочего, и с зимним солнцестоянием?

Парадокс состоит в том, что для самих майя эта дата отнюдь не виделась окончательным «концом света», поскольку, вернувшись к цифрам, можно заметить, что пять блоков по 5125,4 лет (13 × 394,3) в сумме соответствуют 25 627 годам. Таким образом, в целом мы как бы получаем умозрительный «циферблат» майя, состоящий из 65 делений по 394 года каждое. А эта цифра наводит на мысль о полном прецессионном обороте, который, как известно, в современной науке округленно приравнивается к 26 тысячам лет, поскольку точных расчетов этого цикла выполнить практически невозможно. Кстати, и бактун май я обычно округленно приравнивается к 400 годам, что тоже дает округленную цифру прецессионного оборота в 26 тысяч лет! Все это лишний раз доказывает сходное стремление к округлениям и упрощению расчетов как в Старом, так и в Новом Свете. Цифра 65 соотносится с большим циклом Венеры, что делает расчеты майя еще более гармоничными.

Пять временных блоков явно перекликаются с хорошо известными легендами астеков о «Пяти Солнцах», где каждое из «Солнц» знаменуется созданием мира и концом света. Астеки, последними перенявшие мезоамериканскую научную традицию, во многом утратили ее истинное понимание и потому воспроизводили ее в виде увлекательного, но маловразумительного мифа.

В чем суть астекской версии? Некогда были созданы Земля и Солнце, то есть пространство и время. Некоторое время спустя, в день 4 Атль (вода), наступило «Первое Солнце» – эпоха воды. В результате катастрофы все исчезло, погрузившись в воду, то есть исчезло пространство.

Затем в день 4 Оселотль (оцелот) наступило «Второе Солнце» – эпоха темноты, когда исчезло небо и солнцу негде было перемещаться, то есть исчезло время. В это время жили некие гиганты, но были, по всей видимости, и люди, которые упоминаются в мифах в качестве путешественников, у которых приветствием при встрече было пожелание «не упади», поскольку считалось, что «если упал, то пропал».

В день 4 Киауитль (дождь) наступило «Третье Солнце», или эпоха огненного дождя, когда горели камни и сформировались скалы. Жители не упоминаются, но кто-то все же видел происходящее, если рассказал об этом «старикам».

В день 4 Эхкатль (ветер) наступило «Четвертое Солнце», или эпоха ветра, который все унес, а люди превратились в обезьян и разбежались по лесам.

И, наконец, в день 4 Оллин (движение) наступает «Пятое Солнце», или эпоха движения, когда все «катится» наподобие ритуального мяча. Эта эпоха к моменту создания мифа еще не заканчивалась, но носители знания – «старики» – предсказывали, что наступят землетрясения и голод, от чего все астеки и погибнут. И этот конец света должен был произойти, по одной из версий расчетов, в 1402 году, чего, как известно, все же не случилось. Астеки уже не пользовались разработанной майя системой долгого счета, и пределом их календарных расчетов был 52-летний цикл, перенятый у предшественников в виде системы календарного круга с повторяющимися недельно-месячными циклами. При этом сочетание определенного дня недели и месяца повторялось через каждые 52 года. В качестве искаженного воспоминания о майяской системе долгого счета осталось представление, что календарных циклов должно быть именно 13. Не мучаясь научной достоверностью, астеки решили составлять блоки по 13 × 52 лет. Более сложные астрономические расчеты им были, по-видимому, неизвестны или же намеренно игнорировались, поскольку не имели практического значения. Совершенно очевидно, что свой календарь астеки приспособили исключительно к относительно реальному времени своего существования, охватывая период в 3380 лет (или 65 циклов по 52 года), хотя в разных версиях упоминаются такие цифры, как 2628 и даже 18 018 лет.

Более того, стремясь к максимальному упрощению календаря, астеки даже сократили пять Солнц до четырех. Однако любопытно, что они сохранили деление одного из Солнц на два периода – по 7 и по 6 циклов, что с позиций астекского календаря не имеет никакого объяснения, тогда как в майяском цикле соответствует промежуточной круглой дате 7.0.0.0.0, приходящейся на уже упоминавшееся прецессионное смещение. У астеков эта дата нашла свое косвенное отражение в мифе о переходе правления от Тлалока, при котором люди занимались жалким собирательством, к его жене Чальчиутликуэ, когда «небо упало на землю и исчезли люди, якобы исчезли вовсе».

Илл. 62. Знаменитый астекский каменный календарь – так называемый Камень Солнца. В его символических образах воплощены представления астеков о мироустройстве, основанные на глубоких знаниях астрономии и математики

Таким образом, нет сомнений в том, что мексиканские эсхатологические мифы, обещавшие очередной конец света в 2012 году, имели, прежде всего, глубокую календарно-астрономическую и математическую основу, выделяющую несколько циклов и периодов внутри полного прецессионного оборота Земли.

Однако «конец света» в Древней Америке был не только вселенским. Рождение и разрушение мира как бы переживалось каждый год, привязываясь к солнцестояниям и равноденствиям. Согласно архаической традиции майя, солнечный год начинался в зимнее солнцестояние, когда зажигался новый огонь и изготовлялись новые предметы обихода и одежда. Затем следовали месяцы бурной хозяйственной деятельности, начиная с подготовки полей, посева кукурузы и заканчивая сбором урожая. Последний из 18 месяцев по 20 дней так и назывался – Шуль, «конец». После чего наступал «конец света», или 5 дней без имени. Это было время духов, когда не рекомендовалось выходить из дома, было запрещено работать, мыться и причесываться. Кроме того, в эти дни следовало избавиться от старых вещей. Единственное, что разрешалось, – это жечь душистую смолу копал и делать подношения богам.

Важно отметить, что пять последних дней солнечного года (360 + 5), видимо, и восходят к пяти дням без Луны в фазовом месяце, которые, скорее всего, также не имели названия. Уже позже они перешли в солнечный годовой календарь из лунного месячного для уточнения продолжительности года.

Эти рассуждения строятся на предположении, что названия небес у майя: первое, второе, третье и т. д. до тринадцатого – соответствуют фазам Луны, начиная с момента появления серпа. Скорее всего, в древней Мезоамерике отсчет лунного месяца начинался именно со дня неомении, который назывался ц’ай ух — новолуние первого дня (буквально «клык луны»). Собственно говоря, и само понятие «новолуние» во всех языках предполагает появление новой луны, а отнюдь не исчезновение старой.

Известно, что тринадцатое небо считалось небом полной луны: Ошлаху каан у — полная луна, или, буквально «луна тринадцатого неба». Состояние практически полной луны длится примерно три дня. Затем начинался отсчет «небес», то есть дней убывающей луны, которых, как известно, было девять. Это число в поздние времена (колониальный период) отождествлялось со «сферами преисподней». После убывания луны с девятого по первое «небо» наступал период безвременья – до появления серпа новой луны. Естественно, что дни между зеркальными фазами оставались «пустыми» и «без имени» – «нулевыми» на воображаемой шкале. И таких дней бывает примерно пять.

Лунные фазы в представлениях майя, да и других народов, имели непосредственное отношение к смерти, переходам в иные пространства и возрождению, обеспечивая цикличность реинкарнации и связь этих циклов с временной бесконечностью. Рождение и жизнь отмерялись солнечным календарем, повсеместный переход к которому в Мезоамерике произошел в ту самую дату 7.0.0.0.0 (354 г. до н. э.), оказавшись приуроченным к прецессионному переходу. Однако лунный календарь не был отвергнут, он органично вписался в солнечный, делая его тем самым более точным.

 

Старый Свет в ожидании Апокалипсиса

Подобное отношение к циклично-календарному осмыслению жизни и смерти существовало не только у майя. Так, христиане, отметив Пасху и связанную с ней смерть Христа, начинают готовиться к Рождеству, которое знаменует начало нового цикла. Любопытно, что при этом жизненный цикл в примерно 33,4 года вписывается в солнечный год – при расчете «лишних» месяцев по лунному календарю. Можно уточнить, что и в христианстве к солнечному календарю привязано рождение, а к лунному – смерть и реинкарнация. Таким наглядным образом цикличность детально разработанных и хорошо известных христианских праздников идеально передает идею о повторяемости смерти, которая одновременно является и прошлым, и будущим. Мы не будем уточнять датировок и прочих обстоятельств рождения Христа. Важен тот неоспоримый факт, что в христианской версии модели мира появление этого персонажа действительно связано с солнечным календарем, поскольку приурочено к зимнему солнцестоянию и времени прецессионного перехода Солнца из Овна в Рыбы. В то же время смерть и реинкарнация явно представлены в архаическом варианте, отмечаясь в полнолуние (три центральных дня) первого месяца нисана, который стал считаться первым, максимально приблизившись к весеннему равноденствию, еще в Вавилоне. Причем первым месяцем нисан продолжал оставаться только до III века до н. э. и уже во времена Христа считался намеренной архаикой.

Таким образом, календарность христианского цикла отражает принадлежность его к двум моделям мира – архаической, построенной на лунном календаре, подразумевающей цикличность реинкарнационных возвращений, и модели современной для начала нашей эры, отразившей переход к солнечному календарю и линейному восприятию времени. Противоречие универсальному принципу реинкарнации, согласно которому душа возрождается последовательно в разных телах, наследуя предыдущий жизненный опыт, христианство также вынуждено было представить в специальной алогичной форме, упирая уже не на бессмертную душу, а на вполне смертное тело, которое надо было куда-то пристраивать, поскольку, оставаясь на земле, оно должно было бы неминуемо и безрадостно стареть. Связанное с солнечным календарем прагматическое доказательство телесности вернувшегося Христа, по всей видимости воспринимавшееся как абсурдное и в евангельские времена, лишало христианство реинкарнационной логики лунного календаря, превращая его в строго соблюдаемую догму. Поэтому и сам календарный цикл в период становления христианства как мировой религии предстает в качестве эклектичного лунно-солнечного, обсуждение которого, с точки зрения догмы, считалось относящимся к области запретного и одновременно притягательного.

Как известно, раннее христианство, восприняв влияние иудаизма, развило идею о том, что Мессия является провозвестником новой эпохи. И, видимо, не случайно, что эта эпоха, как и у майя, является астрономически детерминированной – она ознаменована переходом к солнечному календарю в момент прецессионного перехода из Овна в Рыбы. Именно поэтому можно предположить, что эсхатологические пророчества, сделанные в IV веке до н. э. и отразившиеся в Апокалипсисе Исайи, были приурочены к периоду прецессионного прохода последней яркой звезды Овна – β Овна, расположенной чуть выше эклиптики, что немаловажно для наблюдений за восходом. До перехода в Рыбы и начала христианской эры, то есть вероятного первого Богоявления, оставалось около 350 лет (сама собой напрашивается аналогия с датой майя 7.0.0.0.0). Как известно, ничего особенно катастрофического на рубеже нашей эры не произошло, и потому Судный день был перенесен ко второму Пришествию, а оба Богоявления слились в одно. Вместе с тем, как отмечают некоторые теологи христианства, «в этой нерасчлененной эсхатологии сплелись воедино мотивы возмездия и примирения, гимны Судному дню и новому творению». Видимо, не случайно прогнозы относительно «конца света» в рамках христианской парадигмы носят по преимуществу милленаристский или прецессионный характер. Например, в 1373 году византийский ученый Исаак Аргир, вслед за Никифором Григором понявший необходимость исправления юлианского календаря (и правил расчета пасхалий) из-за несоответствия весеннего равноденствия 21 марта, считал, тем не менее, это мероприятие бесполезным – он был уверен, что в 1492 году должно наступить «светопреставление», поскольку исполнится 7000 лет с «сотворения мира», и уточнение календаря в этих условиях уже не имеет для человечества принципиального значения.

По всей видимости, «конец света» у разных народов, как и у майя, не подразумевает полного конца, а лишь является предпосылкой возникновения новой эпохи или жизни. Циклы жизни и смерти мира воспринимаются человеком как некие временные отрезки, формирующие циклы высшего порядка, рассчитанные по Солнцу, – от минимального, годового (сопоставимого с человеческой жизнью) до прецессионного (космического). Однако важно помнить, что базовой единицей всех этих величин является самый древний, биологический суточный цикл человека, в котором пробуждение с восходом солнца переживается как рождение, а засыпание – как смерть…