Идея пойти на концерт возникла после того, когда Михайлов, получив сообщение о грядущем VIP-мероприятии в закрытом клубе Forbes, стал напевать:

– Серёжа, – спросила Арина, – мне показалось, или ты действительно пел хит моей любимой группы?

– Нет, тебе не показалось… Правда что ли, это тоже твоя любимая группа? А ты была когда-нибудь на её концерте?

– Нет, и вряд ли когда-нибудь попаду. Участникам уже много лет, самому молодому к шестидесяти… Наверное, они концертов больше не дают.

– Вот тут ты ошибаешься! На днях начинается их мировое турне, а завтра они дают концерт в VIP-клубе Стамбула!

– И что, можно пойти? – радостно воскликнула Арина.

– Думаю, да. Тем более что клуб закрытый. В отличие от публичных мероприятий, где люди приходят себя показать, других посмотреть, тут никто не хочет показываться на публике, поэтому можешь даже чадру не надевать, мы незаметно войдём в клуб и так же незаметно выйдем. Сейчас я свяжусь с менеджером клуба.

На следующее утро они уже были в Стамбуле. Михайлов уговорил Арину никуда не ходить и отдохнуть в номере гостиницы перед концертом. Рина согласилась, твёрдо решив, что будет спать, именно спать, а не заниматься тем, чем они с Михайловым только и занимались в последнее время. Но намерения её потерпели полный крах. Вначале миллиардер тихонько подошёл к лежащей Арине, предусмотрительно натянувшей одеяло до подбородка. Смотря на неё пронзительным сексуальным взглядом, словно желая прожечь мешавшее рассматривать тело любимой женщины одеяло, он прочитал четверостишие:

– Ты хочешь сказать, Михайлов, что это ты сочинил? – спросила девушка, прищурившись.

– Ну, да! – выгнув бровь, сказал олигарх. – Можно я прилягу рядом, и ты меня поцелуешь за такие замечательные стихи?

– Прилечь, конечно, можно, и я тебя, конечно, поцелую, потому что стихи и в самом деле замечательные, – сказала Арина со смехом, – но, извини, Серёжа, не твои!

– Может ты и автора знаешь? Пушкин? Лермонтов? Есенин? – весело спросил Михайлов, по-хозяйски сбросив с Арины одеяло и присев на край кровати.

– Нет, Серёжа, это Ринат Валиуллин, мой одногруппник, – сказала Арина и захохотала. – Промашка вышла, господин Михайлов. Как вы это не учли?

– Чёрт возьми, Арина, нужно срочно узнать список всех твоих одногруппников, чтобы больше не попасть впросак! Какой позор! – Олигарх закрыл лицо рукой. – Даю честное миллиардерское, обязательно сочиню скоро сам, и не одно стихотворение, а несколько!

Миллиардер снял одежду и лёг рядом со своей будущей женой, нашёптывая ей такие откровенные комплименты и рисуя такие заманчивые картины совместного времяпрепровождения в постели, что Арина сильно покраснела.

«Боже! Когда же всё это кончится! – подумала Арина. – Я опять хочу провалиться под землю от стыда! Или уже не хочу?» – рассуждала сама с тобой девушка.

– Ох, Ариночка, ты так напряжена, тебе требуется расслабляющий массаж, – медоточивым голосом пропел Михайлов.

«Этого ещё не хватало», – подумала Арина, вспомнив, что произошло, когда Сергей ещё на острове впервые сделал ей массаж, и покраснела ещё больше, но сказать уже ничего не успела – руки Михайлова полностью овладели её телом.

Проваливаясь в сладкую негу, Рина, как сквозь какую-то пелену, услышала заданный Сергеем вопрос: «Арина, надеюсь, у тебя нет аллергии на шоколад?»

Она уже не сдерживала стонов, когда Михайлов полил её непонятно откуда взявшимся тёплым растопленным шоколадом со сливками и стал слизывать сладости языком с её груди и живота.

– Ариша, кричи, не надо стесняться своих эмоций, меня это ещё больше заводит, – прошептал Михайлов, запачкав Аринину щёку сливками с шоколадом. «Я, по-моему, не только эмоций, я уже ничего не стесняюсь», – подумала Арина, осторожно погладив ему низ живота. Буквально через секунду она ощутила его твердь внутри себя, и их со страшной скоростью закрутило в воронке водоворота сильнейшего наслаждения. После того, как всё закончилось, они ещё долго целовались под душем, отмывая друг друга от сладкой смеси.

Выйдя из душа, Арина бросила взгляд в зеркало. На секунду у неё в голове промелькнула мысль, что ей не хватает чего-то привычного, как будто бы нет серёжек или цепочки. Но украшения все были на месте. Рина подумала, что ей просто показалось, и стала одеваться в клуб. «Молния» на платье не застёгивалась, и Арина попросила Михайлова помочь.

– Серёжа, ну я же просила застегнуть, а не расстегнуть окончательно, – пробормотала Арина. – Нас такси ждёт, – пыталась она сопротивляться, пока миллиардер целовал её шею, спину, спускаясь всё ниже, и, наконец, сняв с неё прозрачные трусики и положив их к себе в карман пиджака, застегнул платье и с абсолютно серьёзным выражением лица сказал: «Поехали!»

Арина вспомнила чью-то шутку про настоящего мужчину, который должен говорить только три слова: «Люблю. Куплю. Поехали!» Но сейчас ей было не до шуток.

– Михайлов, по-моему, это уже извращение! Отдай немедленно!

– Как я люблю, когда ты сердишься! Отдам, если будешь себя хорошо вести. Хотя мне лично кажется, что эта деталь твоего туалета будет явно лишней!

Арина презрительно посмотрела на Сергея.

– Арина, ещё такой взгляд, и пойдёшь на концерт без модели 5D!

– Может быть, мне сразу всё с себя снять? – заворчала Арина, поняв, что спорить бесполезно, можно только подчиниться и ждать дальнейшего развития событий.

Поскольку Арине так и не удалось нормально поспать, в клубе она заказала себе кофе по-турецки. Кофе был таким вкусным и крепким, что ей невольно вспомнилась поговорка: «Одну чашку кофе по-турецки сорок лет помнят». Михайлов заказал себе горячий шоколад со сливками.

– Серёжа, тебе в гостинице сливок с шоколадом не хватило? – с иронией спросила Арина. – И, кстати, ладно ещё сливки, но откуда ты взял растопленный шоколад?

– Ариша, откуда взял – секрет фирмы. Я – сладкоежка, покушать люблю, ты же знаешь. Скажу честно, испытываю сейчас невероятный соблазн вылить всё это на тебя и слизать до последней капельки!

– Я не знала, что мой будущий муж – маньяк! – с притворным ужасом произнесла Арина.

– Я просто тебя люблю! – бесхитростно признался Михайлов. – И хочу доставлять тебе как можно больше удовольствия. По-моему, нам обоим было сегодня хорошо. А сейчас, видимо, будет ещё лучше, смотри, уже выходят музыканты.

пела в такси переполненная эмоциями Арина, когда они ехали в отель.

Яркие ощущения от нахождения в клубе были дополнены попытками Михайлова в темноте проникнуть под платье и получить доступ к ничем не защищённым интимным местам.

– Риночка! Хочешь шампанского? – как-то очень весело спросил Михайлов, когда они зашли в номер.

– Да, хочу, – ответила Арина, присаживаясь в кресло и всё ещё напевая мелодию к известному фильму.

– И не боишься последствий? – ещё более весёлым тоном спросил олигарх.

– Серёжа, сколько можно вспоминать! Я же один бокал выпью и всё! – возмутилась Рина, подумав, что Михайлов намекает на её состояние в день рождения.

– Ну, хорошо, открываю, раз ты такая смелая. – Михайлов взял со стола бутылку со сделанной по-французски надписью «Вкус бриллиантов».

«Боже мой, ну как можно быть таким расточительным! – подумала Арина. – Опять это дорогущее шампанское!»

Пробка со свистом вылетела из бутылки, и практически всё содержимое оказалось на Арине, покрыв девушку капельками золота.

Михайлов подошёл к ошарашенной Рине и, обняв её, стал слизывать шампанское с шеи и лица.

– Серёжа, ну что ты, как мальчишка какой-то, честное слово, – наконец заговорила Арина. – Ну-ка, сознавайся, ты ведь меня ещё восьмого марта хотел шампанским облить!

– Сознаюсь! И облить хотел, и просто тебя хотел! У тебя ещё платье было с таким вырезом, аж закачаешься! Как я всё это пережил, я не знаю! Особенно когда тебя в постель уложил, а сам пообещал к тебе не прикасаться! Вот сегодня оторвусь за тот раз!

Разомкнув объятья, Михайлов подошёл к столу и взял вторую бутылку.

– А из бокалов мы сегодня пить не будем? – с наигранным страхом спросила Арина. – Осторожнее, сейчас кроме меня всю мебель зальёшь!

– У меня, между прочим, тоже есть одна мечта, связанная с шампанским, – сказала Арина, пока миллиардер несколькими минутами позже отмывал её под душем.

– Интересно, какая же? – спросил Михайлов, намыливая мочалку.

– Тебе покажется, наверное, банально и пошло, но очень хотелось бы принять ванну полностью из шампанского!

– Ариша, – расплылся в улыбке миллиардер, – твою мечту можно осуществить прямо сейчас, хочешь?

– Нет, я так быстро с мечтой не могу расстаться, – улыбнулась она, надевая банный халат, – сегодня только один бокал! А ванну как-нибудь в следующий раз!

Потягивая маленькими глоточками изумительно вкусный напиток, Арина поймала на себе фирменный раздевающий взгляд будущего мужа.

«Выспаться сегодня опять не удастся», – сама не понимая, то ли её это радует, то ли злит, подумала Арина.

– Ариша, – сказал Михайлов, подходя вплотную к девушке, – прокатишь меня сейчас в «Лионском дилижансе» по Твери?

– А причём тут Тверь? – спросила, недоумевая, Рина.

– Какой номер региона у Твери, помнишь?

– Шесть… Ты серьёзно? Я никогда ни с кем таких поз не принимала! – сказала слегка шокированная Арина. – По-моему, это уже за гранью приличия, – неуверенно добавила она.

– Риночка, ну как тебе не стыдно! – сделав вид, что он обиделся, возразил Михайлов, расстегивая её халатик. – Даже знать не хочу, с кем и что ты до меня принимала. Я твой будущий законный супруг! Со мной всё прилично. Уверяю тебя, будет очень приятно. И это не самая нескромная поза, которую я знаю.

– В самом деле? Мне даже интересно, что может быть ещё неприличнее. Ой, что ты делаешь? Это уже какая-то акробатика! – только и успела сказать Арина, когда Михайлов, сняв с неё халат, поставил её в стойку на руках.

– Тебе, правда, понравилось? – спросил Сергей, когда они уже добрались до кровати.

– Ты имеешь в виду концерт или наши акробатические этюды? – сделав вид, что не понимает, захлопав ресницами, спросила Рина.

– Ну, первое тебе не могло не понравиться, раз это твоя любимая группа…

– А второе – теперь моя любимая поза, – сказала Арина, даже не покраснев. – И для здоровья полезно, и жутко приятно!

– Я надеюсь, ты ни с кем, кроме меня, не будешь её практиковать? – ревниво спросил Михайлов. – Арина, запомни, я не потерплю никаких любовников! Если честно, даже неприятно думать, что у тебя кто-то был до меня!

– Серёжа, мне, правда, очень неловко, что я не могу тебе сказать: «Ты – мой первый мужчина». Но ты должен понять, мне не восемнадцать…

– Неважно, что я не первый, – перебил её Михайлов, – главное, что я – любимый и единственный, ведь так?

– Так, – подтвердила Арина.

– Очень хорошо, я очень рад, – сказал Михайлов, нежно поцеловав Арину и накрывая её одеялом, – поспи, тебе нужен отдых. Ну, а я пойду, поработаю немного. Спокойной ночи!

Направляясь к находившемуся в соседней комнате ноутбуку, Михайлов услышал какой-то звук. Машинально он взял телефон и открыл пришедшее сообщение, сообразив в последний момент, что телефон не его, а Арины.

Словно не веря своим глазам, он перечитывал сообщение снова и снова.

«Котёнок! Я надеюсь, у тебя всё в порядке, и злобный аллигатор к тебе не пристаёт. Я жутко соскучился, скорее бы ты приехала, и мы вместе над ним посмеялись. Чмоки-чмоки во все места. Твой сладкий зайчик».

«Господи, наверное, я сплю. Может быть, у меня от недосыпа галлюцинации начались?» – размышлял Михайлов, посмотрев в очередной раз на сообщение в надежде, что оно исчезнет. Но сообщение не исчезало, более того, вслед за сообщением пришла картинка с букетом роз и подписью: «Хочу тебя столько раз, сколько роз в этом букете!»

Номер определялся, но записан в телефоне не был. Первое желание миллиардера было позвонить автору сообщений, но, подумав, он решил переговорить с Риной и выяснить, кто такой этот сладкий зайчик.

Арина ещё не успела уснуть. При виде холодного стального взгляда Сергея ей стало нехорошо.

– Серёжа? В чём дело? Что происходит?

– Что происходит? Это я у тебя должен спросить. Котёнок! – рассерженно бросил Михайлов.

Арина съёжилась. Михайлов, в отличие от всех её предыдущих бойфрендов, никогда не называл её, используя названия животных. Арине это очень нравилось. Её коробило даже от «птичка моя», что уж говорить про всяких «котиков», «заек» и прочего ласкательно-уменьшительного зверья. «Котёнок» – так пытался пару раз назвать её Серёжа Соколов, когда их отношения перешли грань формальности. Тогда Арина, возмутившись и угрожая порвать с ним, строго-настрого запретила её так называть.

«Неужели Михайлов узнал про нас с Серёжей? – с ужасом подумала Арина. – Но, собственно, я для Серёжи уже не существую. Даже ему не сказали, что я жива. Знают только родители и брат, ну ещё Руся и Лена Щвецова. А нет человека, нет отношений! Но всё равно, страшно как-то».

– Потрудись объяснить, что всё это значит! – сказал Михайлов, показывая Арине сообщение.

Арина побледнела, но не растерялась.

– Это явно какое-то недоразумение, номер мне неизвестный. Кстати, перед отправкой на остров я поменяла номер, и его никто не знает. А телефон взяла так, на всякий случай. Меня уверяли, что номер чистый – то есть ни у кого не был до меня. Но может быть, он уже кому-то принадлежал, и сообщение предназначается его бывшему обладателю.

– Не убедила, котёнок, не убедила! Текст сообщения слишком специфический, очень соответствует сложившейся ситуации, – покачав головой, сказал Михайлов.

– Послушай, Серёжа, я уверена, что это чьи-то глупые шутки, детские игры. Давай я прямо сейчас позвоню по этому телефону, и всё выяснится.

– Звони, – ледяным тоном сказал олигарх. – И пока будешь звонить, моли Бога, чтобы это сообщение оказалось недоразумением или чьей-то шуткой.

– Может быть, ты мне ещё скажешь: «Молилась ли ты на ночь, Дездемона?» – презрительно фыркнула Арина.

– Сейчас посмотрим, чем разговор закончится, тогда и решу, что с тобой делать, – резко отреагировал Михайлов. – Не забудь громкую связь включить.

Хозяин телефона не спешил к нему подходить, и Арина уже хотела нажать кнопку отбоя, но тут из трубки раздался молодой мужской голос, обладатель которого был явно нетрезв: «Котёнок, как хорошо, что ты позвонила! Мне так без тебя скучно! Господин Денежный мешок уехал или дрыхнет? Мы можем поговорить?»

Арина с усиливающимся страхом наблюдала за реакцией Михайлова. Миллиардер ожесточенно мотнул подбородком, а его мрачный взгляд не предвещал ничего хорошего.

«Сейчас он мне чадру на голову наденет и в Босфор выкинет, – с ужасом подумала Арина. – Тем более, я всё равно уже убита. Надо как-то себя спасать».

– Послушайте, я не знаю, кто вы, и собственно знать не хочу… – начала она.

– Котёнок, ну как же ты не узнаёшь своего жениха? Ай-яй-яй, дорогая, нехорошо. Ты там на чужбине совсем про меня забыла? – ответил невидимый собеседник.

– Послушайте, у меня нет никакого жениха! Назовите, пожалуйста, чётко, кому вы прислали сообщение и по какому номеру, – произнесла Арина, теряя терпение и вспоминая, как ей нередко приходилось уточнять, работая в «Лазурном береге», кому и куда звонили вконец очумевшие граждане, путавшие и телефоны, и организации.

«Если ты не решишь сложившийся квест, жениха у тебя, Арина, действительно не будет», – пришла к девушке в голову неутешительная мысль.

– Котёнок, ну тебе и прислал, по твоему номеру. Что ты такая сердитая? А, – загадочно протянул в трубке мужчина, – понимаю тебя: конспирация. Ну, видимо, да, ошибся номером, – и добавил: – Попозже тебе перезвоню.

Арине хотелось заплакать. Михайлов, ни слова не говоря, вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.

В это время в Петербурге кроссовер Лены Щвецовой остановился на уютной тенистой улочке. Где-то вдалеке был слышен шум трамвая, но на самой улице было тихо и спокойно.

Сама улица чем-то напоминала анекдотичную историю про постройку особняка Морозова в Москве на Воздвиженке – того самого здания, известного публике, как Дом дружбы народов. Как известно, когда архитектор спросил заказчика, в каком стиле строить, тот ответил: «Строй во всех – у меня денег хватит». На улице, куда приехала Лена, все дома принадлежали к разным эпохам и имели свой собственный стиль. Женщина направилась к стоящему напротив только что построенного дома массивному зданию в стиле «сталинского ампира». Подойдя к нужному ей подъезду, она решила не звонить по домофону, а набрала какой-то код, благодаря которому устройство открывалось без ключа, и благополучно вошла вовнутрь.

Поднявшись по лестнице до второго этажа и остановившись на лестничной площадке, Лена прислушалась. В квартире было тихо: не играла музыка, не шумели дети, лишь откуда-то из глубины раздавался приглушённый женский голос. Со стороны можно было подумать, что женщина беседует с кем-то по телефону. На самом деле, трубка аппарата мирно покоилась на месте, мобильный телефон хозяйки квартиры лежал на самом дне сумочки.

Сидя перед огромным трюмо, Нелли Геннадьевна Фёдорова говорила с невидимым собеседником.

– Сергей Сергеевич! Ну, зачем вам моя дочь? Она же ничего не умеет, хозяйка она никакая! Брюки вам подшивала? Господи, когда только успела? В первый день знакомства? Вы уже брюки перед ней снимали? Ну, вы, однако, ходок! Ну, ладно шить ещё туда-сюда, может, но готовит отвратительно, это есть невозможно, у вас изжога начнётся сразу, а вы так покушать любите! Что? Крокодилов вам пекла? Ну, вы же не будете аллигаторами всю жизнь питаться? Ах, это кулебяка такая! Ну, всё равно одними кулебяками сыт не будешь. Ах, у вас повар личный есть. Да, я этого как-то не учла. Ну, хорошо, на кухне она может не появляться, но в вашей постели она явно появится, и боюсь, что особого удовольствия вам это появление не доставит: будет лежать как бревно. Ах, вы её всему обучили! Обучили, приручили и теперь за неё отвечаете? По-моему, вы слишком сентиментальны. И любите её ещё вдобавок? Ну и любите её на здоровье! На расстоянии! Жениться-то зачем? Лучше в жёны какую-нибудь модель возьмите, как все приличные олигархи поступают. Ах, это банально-тривиально? Ну, тогда женитесь на гадалке или на матери-одиночке из провинции! Вот это точно будет нестандартно. Или лучше на Лене Щвецовой! – Тут Лена, подслушивающая разговор у двери, невольно вздрогнула. – Старая любовь, Сергей Сергеевич, не ржавеет. Что? Да знаю я, что она замужем. Говорят, жена не стена, а мужа тоже подвинуть можно. Да, шучу я, шучу, Сергей Сергеевич. Женитесь на Арининой помощнице Русе, и на маму вашу похожа, и вы всё время повторяете «Какая девчушка славная!» Она и, впрямь, славная, да ещё и правильная, не то, что моя дочь, уже какого по счёту кавалера сменила. И потом Арина просто дико себя ведёт иногда. Вас так толкнула, что и костей бы не собрали, если бы не ваша спортивная реакция! Ну что, убедила я вас? Подумаете над моим предложением? Даже думать не будете? Ну, хозяин-барин. Вспомните мои слова, да поздно будет!

Нелли Геннадьевна встала, с яростью закрыв створки трюмо.

– Ничего, дорогой, недолго тебе такому счастливому ходить, – произнесла она и, вдруг оборвав фразу на полуслове, прислушалась к шороху на лестнице и подошла к дверям. Лена, находившаяся по другую сторону, на лестничной площадке, мгновенно среагировала, нажав кнопку звонка.

Нелли Геннадьевна открыла, даже не спросив дежурного «Кто там?»

– Ты? – произнесла она, совсем не удивившись, как будто бы ждала приезда Щвецовой, – ну, заходи, поговорим.

Лена Щвецова какое-то время молча сидела напротив Нелли Геннадьевны, ожидая, что та первая начнёт беседу. Наконец, Лена не выдержала:

– Гелла, тебе родную дочь не жаль? Зачем ты с ней так жестоко?

– Жаль, конечно. – Нелли Геннадьевна отбросила прядь волос с лица. – Но ты сама прекрасно знаешь, что бывает за отказ стать такой, как я, вспомни свою одноклассницу.

Лена непроизвольно вздрогнула. Клара, в три года знавшая все сказки Пушкина назубок, подававшая в школьные годы большие надежды, работала уборщицей на вокзале. Живя в неблагополучной коммуналке, содержала мужа-алкоголика и больного ребёнка.

В течение десяти лет Клара ухаживала за лежачей после инсульта бабушкой. Но после её смерти роскошная квартира в центре досталась не Кларе, а её младшей сестре, палец о палец не ударившей ради бабушки. Сестра купалась в деньгах, при этом нигде не работая, в то время как Клара экономила каждую копейку, гробя здоровье тяжёлым физическим трудом.

Насколько удачливой была одна сестра, настолько невезло другой. Со стороны ситуация выглядела достаточно странно, друзья и родственники недоумевали и не понимали причину Клариного невезения. И только Лена, зная, на что способна Кларина мама, сразу сообразила, откуда ветер дует, и даже попыталась Кларе помочь. За что сразу же получила тяжелейший грипп с температурой и неприятности на работе у мужа.

– Арина поэтому и из дома сбежала, думала, раз отделилась от нас, ей теперь я неопасна. Вот наивная! – с усмешкой произнесла Нелли Геннадьевна. – Ну, ничего, жена сына через полгода должна родить девочку, вот ей я и передам свои способности, будет самой молодой ведьмой в нашем роду!

– Неужели ты не понимаешь, что Арина с Сергеем друг друга любят! – воскликнула Лена.

– Вы с ним тоже друг друга любили, но, однако, не поженились, и они никогда не поженятся. Любовь, любовь! – со злостью сказала Нелли Геннадьевна. – Какая там ещё любовь! Откуда Арине про любовь знать? Из книжек? Да ведь книжки-то для развлечения пишутся; почитал, да и на даче в печку выбросил. Не по книгам живут, а как мать скажет. А мать скажет, что надо бросать этого распутного нувориша и замуж за серьёзного парня выходить. Вышла замуж – вот тебе и любовь! Что не так, дорогая крёстная? Но по-другому-то не получится, уж извини! Эту партию ты проиграла!

Поняв, что продолжать разговор бесполезно, Лена поднялась и молча покинула квартиру.

– Послушай, Серёжа, ты должен мне верить, если ты меня любишь, верить, даже если всё против меня, даже если весь мир перевернётся, просто верить и всё, – стараясь быть как можно убедительнее, в сотый раз говорила Арина, сидя напротив мрачного и пугающе молчаливого Михайлова. – Зачем ты вообще стал рыться в моём телефоне?

– Обычно я не беру чужие вещи, но, видимо, так уж тебе не повезло, извини. Я прочёл это сообщение совершенно случайно, а если бы не прочёл и ничего не узнал? Ты бы продолжала вести двойную жизнь?

– Серёжа, ну как тебе не стыдно, я ни в чём не виновата, у меня никого нет, кроме тебя! – с возмущением отреагировала Арина.

– Хорошо, – мотнул подбородком Михайлов, – любой другой бы тебе не поверил, но я слишком люблю тебя. Даже если ты такая лицемерная особа и за моей спиной будешь подсмеиваться надо мной…

– Ну, это уже слишком! Можешь мне не верить, но оскорблять я себя не позволю! – решительно сказала Рина.

– Поклянись! – со сталью в голосе произнёс олигарх.

– Господи! Чем? На чём? В чём?

– Поклянись своим здоровьем, что ты ничего против меня не замышляешь!

– Серёжа, клянусь своей жизнью, что я желаю тебе только добра, что я люблю тебя больше жизни, что мне никто кроме тебя не нужен!

– Ладно, инцидент исчерпан, – сухо сказал Сергей, – мне нужно работать, завтра мы улетаем в Россию. В самолёте я дам тебе необходимые инструкции для визита в полицию. А теперь спи!

Арина попыталась уснуть, но сон сняло как рукой.

Франсуа Раж недовольно поморщился. Сегодня ему предстоял не самый приятный визит в местное отделение полиции в качестве свидетеля по делу об убийстве его бывшей коллеги Арины Фёдоровой. Формальность, конечно, но всё равно как-то не по себе, да и времени жалко. Вместо того, чтобы спокойно пообедать где-нибудь в окрестном ресторане, придётся довольствоваться быстрым перекусом на работе.

Во дворе, где располагалось отделение полиции, шёл ремонт. На последнем этаже одиноко висела «люлька», перепачканные маляры, занимавшиеся ремонтом здания, устроили во дворе перекур. Проходя, Франсуа даже закашлялся от дыма крепких папирос. Недалеко от входа в отделение стоял красный «Майбах». Франсуа видел такую машину только один раз – на автомобильной выставке в Биаррице.

«Хорошо, однако, местным полицейским живётся, – завистливо подумал Франсуа, – такую машину на зарплату вряд ли купишь, по всей видимости, коррупция здесь процветает буйным цветом».

Вздохнув, он зашёл в обшарпанное здание и обратился в окошечко, отделённое от посетителей железной решёткой.

Несмотря на то, что русский язык Ража был почти безупречен, сонный дежурный долго не мог понять, по какому вопросу и к кому пришёл иностранец, требуя повестку, и, наконец, поняв суть проблемы, отправил его на последний этаж здания. Пока Раж уныло поднимался по лестнице, дежурный принялся кому-то звонить.

В указанном кабинете за столом, заваленным папками с делами, сидел хмурый невыспавшийся следователь. Шторы на окнах были задёрнуты, поэтому в помещении было достаточно темно. На потолке зияла дыра от люстры – видимо, ремонт коснулся и самих кабинетов. Следователь быстро поздоровался с Ражем и направился к двери.

– Я на минутку выйду, а вы пока напишите, что можете сообщить по поводу убийства Арины Фёдоровой. Темновато тут у нас, конечно, да сами понимаете, в кои-то веки стали ремонт делать – шторы я закрыл, потому что маляры в люльке как архангелы какие-то в окне порхали. Но, если вам темно, откройте.

Ничего не заподозривший Раж кивнул, взял бумагу и, начав писать, понял, что у него заболят глаза при таком освещении, а, вернее, при полном его отсутствии.

Подойдя к окну, он отдёрнул шторы и замер: прямо перед ним в ремонтной люльке стояла… Арина Фёдорова. Вернее, это был, конечно же, её призрак, потому что сама Фёдорова уже давно кормила червей на одном из городских кладбищ. Он сам видел, как её отпевали. Раж похолодел. Арина была жуткого синюшного цвета, как собственно и должна выглядеть покойница. В левом верхнем углу груди, в районе сердца, на белой Арининой рубашке запеклось кровавое пятно от выстрела киллера.

Призрак в люльке зашевелился и заговорил по-французски.

Через открытую форточку оцепеневший Раж слышал каждое слово.

– Зачем ты так со мной, Франсуа? Я же тебе ничего плохого не делала. Мы могли бы договориться. А ты киллера нанял. Не по-мужски поступил. Не умеешь ты проигрывать, Раж!

Призрак потянулся к окошку с явным намерением его открыть.

Франсуа закричал как бешеный. В кабинете тотчас же появились выходивший на минуту следователь и ещё два человека в форме.

– Ну-ка, гражданин хороший, пишите всё как есть по порядку, а если на русском не сможете, мы переводчика из вашего же центра позовём!

В то время пока находящийся в состоянии, близком к истерике, француз писал чистосердечное признание, Арина благополучно спустилась вниз, сняв макияж, переоделась и вышла во двор, не забыв поблагодарить бдительного дежурного, предупредившего о приходе Ража.

В автомобиле её ждали водитель и заехавший за ней сегодня утром Петя. Эту ночь Арина провела в роскошном пентхаузе с видом на Неву, который арендовал для неё Михайлов. После приезда в Россию их дороги разошлись: Михайлов улетел в Москву, а Арина осталась в Петербурге.

– Арина, как всё прошло? – коротко спросил Петя. – Под тяжестью неопровержимых улик у подозреваемого не выдержали нервы? – сказал он, усмехнувшись. – Мне отдано распоряжение отвезти тебя на набережную к причалу у Эрмитажа.

– На набережную? Но зачем? Я хочу сейчас поехать в квартиру, которую я снимала до отъезда.

– Видимо, до неё лучше добраться водным путём, – пожал плечами Петя.

– Что за глупости! – возмутилась Арина. – Высадите меня, я на метро поеду.

– Арина, я не могу, мне Сергеич голову снимет.

– Так это его распоряжение?

– Ну не Султана Сулеймана же!

«Значит, всё-таки чадру на голову и в воду!» – вжавшись от ужаса в кожаное сиденье «Майбаха», подумала Арина.

– Можно мне позвонить или сообщение отправить? – робко спросила она.

– Кому? Зачем? Ну, наверное, можно.

Арина быстро достала многострадальный телефон, который Михайлов чудом не выбросил после неприятного инцидента в Стамбуле, и набрала несколько смсок.

– Ещё увидимся, Арина! – Петя помог ей выйти из машины и пересел на место рядом с водителем. «Майбах» уехал, разогнав группку испуганных воробьёв на близстоящих скамейках.

Набережная у Эрмитажа была пустынна. Из громкоговорителя слышалась песня «Осенние листья» в исполнении Далиды.

«Что-то рановато вы про осень, ребята», – подумала Арина. Вдруг звучание мелодии прекратилось, и Арина неожиданно услышала: «Фёдорова Арина Сергеевна, подойдите, пожалуйста, ко второму причалу!» У причала пожилой мужчина в морской форме попросил её пройти внутрь небольшого помещения, где вручил ей гидрокостюм.

«Господи, ну не день, а съёмки в сериале!» – подумала Арина, уже ничему не удивляясь, залезая в резиновые шорты и положив свою одежду в маленький рюкзачок.

Прямо по курсу к пристани приближался аквабайк. У Арины не было никаких сомнений о личности его водителя. Конечно, за рулём был Сергей Михайлов.

– Привет, Арина, – сказал он просто, – залезай, прокатимся.

Арина слишком устала, чтобы сопротивляться, поэтому послушно села сзади, приготовившись к фонтану брызг.

Как ни странно, брызг было совсем не много, видимо, это было связано с техническими параметрами гидроцикла. Фантастические ощущения заставили Арину по-новому взглянуть на привычные пейзажи гранитных набережных. Аквабайк сделал несколько кругов по Неве и остановился у одного из равелинов Петропавловской крепости.

Михайлов жестом пригласил Арину выйти на бревенчатые мостки.

– Я надеюсь, у тебя всё в порядке? – спросил он. – Я старался тебя не обрызгать.

– Да у меня всё в порядке, и я не забрызгана, просто очень устала после исполнения главной роли в спектакле по сценарию Сергея Михайлова, – сказала Арина, не понимая, в каком миллиардер настроении и что от него ожидать.

– Мышеловка захлопнулась! – удовлетворенно констатировал олигарх. – Как я и предполагал.

– Да, ты всё здорово рассчитал, – подтвердила Арина. – Видел бы ты лицо Ража, когда я попыталась открыть окно!

– Ну, я же этот сыр-бор начал, сделав тебе на день рождения подарок, поэтому я и должен был окончательно решить проблему с твоим бывшим директором. Надеюсь, теперь его вышлют из страны и навсегда закроют въезд в Россию.

– Я собственно тоже этого желаю, – заявила Арина. – А почему мы здесь? Мы кого-то ждём? Здесь с кем-то назначена встреча? Я хочу вернуться в свою съёмную квартиру, я там уже очень давно не была. И почему ты на аквабайке, а не, скажем, на твоей знаменитой яхте? Я, кроме неё, все твои игрушки видела, и самолёты, и «Майбах».

– Яхту в акваторию Невы не пустят, она слишком большая, под мостами может не пройти. Как-нибудь потом прокачу. Нет никакой встречи, просто я очень люблю это место у вас в городе. Отсюда такой потрясающий вид открывается. Знаешь, Арина, я коренной москвич, но если бы мне пришлось выбирать снова, где родиться…

– Только не говори, что ты бы родился в Петербурге! – воскликнула Арина. – Ты родился бы в Вашингтоне!

– Почему в Вашингтоне? – недоуменно спросил Михайлов.

– Потому что губернатором Московской области ты вряд ли станешь, уж извини, читала твою программу, я и то бы лучше написала, да, да, не улыбайся! А вот мэром Вашингтона ты вполне мог бы стать, тебя там все любят, насколько я понимаю, там живёт твой хороший друг, всё время его фамилию забываю, известный рок-музыкант. – Михайлов кивнул в знак согласия. – По версии какой-то газеты, ты вообще мечта всех американских домохозяек… Как там в стихотворении, которое тебе посвятили:

– И тем не менее, я хотел бы родиться в Санкт-Петербурге. Мне кажется, что в прошлой жизни я был одним из декабристов.

– Так мы поэтому сюда приплыли? Здесь как раз декабристов и казнили в кронверке.

– Правда? Я не знал, – протянул удивлённо Михайлов.

– Про декабристов, помню, у Некрасова ещё в школе учили:

– Вот именно, – как-то неопределённо сказал Михайлов, – в остроге. Интересно, а ты бы поехала за мной в ссылку? – тихо добавил он.

– Я что-то пропустила? – поинтересовалась девушка, хлопая ресницами. – Ты теперь у нас опальный олигарх? О, да. Я бы поехала за тобой в Сибирь и испортила бы тебе всю ссылку, – захохотала Арина. – Куда в ссылку-то ехать? Видимо, туда, где у тебя недвижимость, – в Швейцарию или Малайзию, так что ли? Или на виллу в Ниццу? А может быть, в Канаду или в Америку, где спортсмены твои тренируются?

Не говоря ни слова, Михайлов неожиданно крепко обнял Арину. Так они долго стояли, обнявшись, словно после долгой разлуки.

– Арина, – наконец, заговорил Сергей. – Я очень сильно люблю тебя и больше всего на свете боюсь тебя потерять. Признаюсь, что сначала я испытывал к тебе просто сильное физическое влечение, но это ничто по сравнению с влечением души. Мне будет очень больно, если ты меня обманешь или предашь.

«Ровно дыши, капитан моей распущенной души!» – донеслась фраза песни «Б2» с палубы проходящего мимо речного трамвайчика.

– Ты слышал, Серёжа, ровно дыши, – улыбнулась Арина. – Я не собираюсь ни обманывать, ни предавать тебя, по-моему, с твоими возможностями уже давно надо было выяснить, кому принадлежит номер телефона, с которого были посланы эти дурацкие смски, если ты об этом.

– А я выяснил, – взгляд олигарха потерял нежность и стал серьёзнее. – Номер записан на тебя.

– Что? Как? Нет, это невозможно! Что за чертовщина!

Михайлов молча пожал плечами и жестом пригласил Арину садиться в аквабайк.

У набережной Робеспьера какой-то катер проехал совсем близко, основательно забрызгав и Михайлова, и Арину. В следующее мгновение катер перегородил им дорогу, и Сергей едва успел избежать неизбежного столкновения, сделав крутой вираж, во время которого Арина чуть не выпала из аквабайка.

Далее началась самая настоящая погоня со стрельбой по живым мишеням. Со стороны могло показаться, что снимают очередную серию «бондианы», в которой Джеймс Бонд вместе со своей подружкой уходит от злодеев-преследователей.

«Вот только погони нам и не хватало!» – успела подумать Арина.

Погоня – это, может быть, и захватывающе, когда смотришь её в каком-нибудь боевике, но когда сам убегаешь от кого-то, то тебе, мягко говоря, нехорошо. К тому же Арине было абсолютно непонятно, кто объект преследования – она или Михайлов, или, может быть, они оба?

Гидроцикл, ведомый олигархом, двигался зигзагами. Одна из пуль попала в аквабайк, отскочив от стального корпуса. Ещё одна… и ещё.

Расстояние между катером и аквабайком всё сокращалось и сокращалось. Катер летел над волнами с ошеломляющей скоростью – наверное, даже быстрей автомобиля, мчащегося по трассе.

Михайлов сделал очередной зигзаг и нырнул в один из узких каналов. Теперь расстояние сокращалось быстрее, так как возможности для маневрирования было меньше. «Боже, что он делает?» – подумала Арина и закрыла глаза. Приоткрыв через какое-то время левый глаз, Рина с радостью обнаружила, что они каким-то фантастическим образом оторвались, и катер, похоже, потерял их из виду.

Аквабайк практически остановился. Михайлов повернулся к Арине.

– Ты как? Хочешь сойти на берег?

– Да нет, мы практически приехали, то есть приплыли. А что это было? В нас, действительно, стреляли, или мне показалось?

– Что это было, потом расскажу, но тебе не показалось. Держись крепко за меня, ничего не бойся, просто доверься мне.

«Просто доверься мне» – сколько раз Михайлов говорил Арине эту фразу. А что ждёт их на этот раз? Что нужно будет доверить ему сегодня? Видимо, свою жизнь, потому что под мостом в одном из каналов опять мелькнул белый катер.

Сергей резко привёл гидроцикл в движение, и гонка снова началась. Подъезжая к одному из пролётов моста в очень узком месте, где практически невозможно было развернуться, Михайлов нажал на какую-то кнопку, и…как в замедленной съёмке Арина наблюдала, как аквабайк перевернулся, сделал кульбит в воздухе и понёсся в противоположном направлении, недосягаемый для преследователей. Рина обернулась и увидела, как белел пенный хвост за кормой уходящего катера.

Когда гидроцикл остановился недалеко от дома, где находилась Аринина съёмная квартира, Михайлов буквально вытащил её на набережную.

Рина ещё не отошла от шока. Она поднялась, покачнулась и снова села.

После катания по волнам земля под ногами слегка покачивалась.

– Серёжа, мне так страшно, – тихо сказала она, ещё до конца не осознавая, что их только что могли убить. За месяц это было уже второе нападение, и, если первый раз всё скорее походило на хорошо разыгранный фарс, то сейчас могла разыграться самая настоящая трагедия.

– Интересно, как эта сволочь узнала, что я здесь, – рассуждал сам с собой олигарх, не слыша, что говорит Арина. – Рина, ты никому не сообщала, что едешь на причал к Эрмитажу?

Отрицать было бессмысленно, и водитель, и Петя могли бы легко подтвердить, что она отправляла смски во время поездки в «Майбахе».

– Сообщала, – честно призналась девушка.

– Замечательно, – прошипел миллиардер.

Арина хотела что-то возразить, но была слишком напугана всем происходящим, ей было холодно, вода намочила волосы и неприкрытые части тела.

Откуда-то издалека послышались радостные крики. Прямо к ней бежал её приятель Серёжа Соколов с большим букетом роз.

«Господи! А он-то что здесь делает? – подумала с ужасом Арина. – Ему я точно ничего не писала!»

– Риночка! Ну, всё в порядке? Раж написал признание? А что ты в таком странном костюме? – будто не замечая миллиардера, задавал вопросы Серёжа и, к ещё большему Арининому ужасу, по-хозяйски мазнул её в губы, добавив: «Я так соскучился, котёнок!»

– Арина! – достаточно жёстко сказал Михайлов, с плохо скрываемым раздражением наблюдавший за происходящим. – Мне кажется, нам надо расстаться, хотя бы на время. Быть вместе нам слишком опасно. Тем более, – тут Михайлов исподлобья взглянул на своего соперника, – что о тебе есть кому позаботиться, котёнок!

«Вот вам и счастье, которое было так возможно», – с грустью подумала Арина, заходя вместе с приятелем Серёжей в подъезд дома. «Как там Михайлов говорил? Вечный challenge? Вот уж, действительно, Ice Bucket Challenge сегодня получился! Интересно, кто кому и в чём сегодня бросил вызов?»

Войдя в съёмную квартиру, Арина бросила рюкзачок с вещами и с остервенением стала снимать гидрокостюм, не обращая внимание на Серёжины восторженные комментарии по поводу её фигуры. Девушка по привычке взяла пульт от телевизора. Она точно помнила, что, уезжая, смотрела информационный канал, по которому никогда не показывали фильмы.

Но на экране как раз была сцена из старого советского фильма о любви. Молоденькая учительница, стоя у окна, слушала, как один из её учеников отвечает на экзаменационный билет по русскому языку: «Многоточие ставится в конце предложения или целого рассказа, когда он не закончен, и многое ещё осталось впереди…»

Арина глубоко вздохнула. Белые ночи в Петербурге пролетают незаметно. Вчера не было сил прогонять Серёжу, да и останься Арина одна, одному Богу известно, что в теперешнем состоянии могло бы прийти ей в голову.

Рано утром Серёжа ушёл на работу, сказав, что, пока Арины не было, он очень скучал. В её отсутствие он всё обдумал и решил, что она может к нему переехать жить. «Если, конечно, ты не возражаешь, Арина», – поспешно добавил Серёжа, стоя уже в дверях.

«“Я решил…” Опять за неё уже всё решено! Всё решено, и всё цинично дозволено! Почти как у Милана Кундеры. Только у него “…в этом мире всё наперёд прощено и, стало быть, всё цинично дозволено”. – И если к тому, что Михайлов всё решал за неё, она уже привыкла, то с Серёжиным “я решил” не так легко согласиться. – Ладно, хватит рефлексировать, нужно приготовить кофе и ехать на работу. Или у меня уже нет работы, и мама в воображаемом разговоре была не так далека от истины? – Арина с тоской представила, что сейчас она придёт в офис, а там в её кабинете сидит какая-нибудь модель с длинными ногами, полирует ногти пилочкой и, не отрываясь от столь увлекательного занятия, при Аринином появлении попросит её закрыть дверь с обратной стороны. Ну, или необязательно модель, а просто какая-нибудь смазливая девушка или даже не смазливая. – Чёрт его знает, на что способен рассерженный мужчина с такими возможностями, как у Михайлова! Господи, как всё нелепо получилось! А с этими дурацкими смсками? Чертовщина какая-то! Может быть, пока не ехать никуда, а позвонить Русе, разузнать, так сказать, обстановку?»

Рина набрала номер подружки. Руся ответила почти сразу же, радостно закричав в трубку: «Арина! Привет! Наконец-то ты позвонила! Ты сейчас где?»

– Руся, я уже в Петербурге, спектакль с Ражем закончен, – осторожно произнесла Рина.

– А я знаю! – восторженно отреагировала на том конце провода Маруся. – Мне Сергей Сергеевич сообщил. Он вчера вечером в офис заходил. Зачем-то несколько раз просил тебе передать, что ты – первый и единственный директор нашего центра, как будто сам тебе сказать не может! Приезжай быстрее, я тебе все отчёты покажу! Столько работы, еле справляюсь!

«Значит, всё-таки Михайлов решил не лишать меня куска хлеба, – подумала Арина. – Ну что ж, и на том спасибо! Погружусь с головой в работу, мне всегда это помогало. Слава Богу, не как в анекдоте, работаю не ассенизатором!»

Арина стала собираться, чтобы выйти из дома, ловя себя на мысли, что за последние несколько дней всё-таки что-то неуловимым образом изменилось в её внешности.

По сложившейся традиции жители Санкт-Петербурга даже в очень жаркую погоду берут с собой кофту или пиджак (так, на всякий случай). Арина, как коренная петербуженка, не стала исключением. На платье с короткими рукавами она набросила светлый палантин. Увидев, что пробка на близлежащей улице достигла гигантских размеров, Рина отказалась от мысли идти на стоянку за автомобилем и предпочла пойти в офис пешком.

По дороге она поняла, что на улице самая что ни на есть жара, и палантин пришлось снять.

Руся, завидев Арину, от нетерпения выбежала на улицу, где ошарашенные прохожие оборачивались на обнимающихся девушек, радовавшихся долгожданной встрече.

Наконец, они вошли вовнутрь, и Руся ещё раз со счастливой улыбкой на лице взглянула на неё.

– Арина, я так рада тебя видеть! Я так рада, что всё хорошо закончилось!

«Да, Руся, – вздохнув про себя, подумала Арина, – ты права, всё, действительно, закончилось. Вот только ничего хорошего уже, видимо, не будет! Во всяком случае, в моей жизни!»

– И курить ты бросила, молодец какая! – продолжала Руся. – А скажи, совсем не тянет?

– Да нет, как-то… – неопределённо ответила Арина. – У меня же пластырь приклеен, там же никотин, как я понимаю…

– Ой, просто, когда у тебя день рождения был, Сергей Сергеевич его тебе на плечо наклеил, а сейчас я смотрю, у тебя ни на левом, ни на правом плече ничего нет, – заметила Руся.

Арина с ужасом посмотрела на своё плечо. Так вот что всё время не давало ей покоя! Внезапно со страшной силой захотелось курить. Взгляд упал на висящий рядом перекидной календарь. Какое сегодня число? Боже, нет, только не это! В связи с последними событиями Арина совсем потеряла счёт времени.

– Руся! – предательски дрожащим голосом сказала Рина. – Ты не знаешь, где здесь ближайшая аптека?

– Так вот же, напротив! – удивилась ничего не подозревающая Маруся. – А ты за пластырем пошла? – бесхитростно спросила она свою начальницу, уже почти скрывшуюся в спешке в дверях.

Стоя у дверей аптеки, где во времена Арининого детства находилось известное всем кафе-мороженое, девушка испытывала сильное желание вместо антиникотинового пластыря купить в ближайшем магазине пачку сигарет, а заодно и бутылку какого-нибудь сильно горячительного напитка, настолько ей было нехорошо. Лишь сознание того, что, возможно, она уже беременна, и курение и алкоголь навредят здоровью будущего ребёнка, удержало её от столь опрометчивого шага. Войдя в старинное здание, Арина прошла во второй зал, где было не так много посетителей, и принялась рассматривать антиникотиновые пластыри на витрине.

«Чёрт возьми, как же я не заметила, как он отлепился! – корила сама себя Арина. – Ведь чувствовала, что что-то не то со мной! А Михайлов почему мне ничего не сказал? Хотя его, наверное, на тот момент это меньше всего волновало! Ему самое главное было по Тверской области в Лионском дилижансе проехаться! Интересно, где он сейчас, и кто перед ним стойку на руках делает? Или, может быть, он подумал, что я специально пластырь сняла? Тьфу ты, гадость-то какая! Почему всё так не по-людски?» – не выдержала Арина и в сердцах сплюнула.

– Девушка! С вами всё в порядке? – испуганно спросила женщина-фармацевт за стеклянной перегородкой. – Вы что-то хотели?

– Да, – не зная, с чего начать, заколебалась Арина. – Скажите, а пластыри против курения можно применять во время беременности?

– Это нужно решать с врачом, – ушла от ответа, сказав заученную фразу, фармацевт. – Что ваш гинеколог советует?

«Что советует мой гинеколог, не знаю, а вот мой внезапно очнувшийся интеллект мне советует сначала убедиться, действительно ли я беременна, а потом уже впадать в истерику».

Купив, к удивлению аптекаря, вместо пластыря три теста на беременность и бутылку минеральной воды, Арина вспомнила, что последний раз она использовала такой тест лет десять назад. Тогда она училась на первом курсе университета, переводилась с платного отделения на бюджетное, приходилось много заниматься, чтобы успешно сдать экзамены. Параллельно у Арины неожиданно закрутился роман с одним пареньком, работавшим в близлежащем банке. Роман закончился весьма неудачно – банкир уехал с одной из вечеринок с Арининой подругой. Разругавшись с подругой, которую коварный банкир через какое-то время тоже бросил, и лишившись бойфренда, Арина чуть было не завалила сессию. К тому же у неё возникли подозрения на «интересное положение» (как потом выяснилось, от напряжённой учёбы всего-навсего произошёл небольшой гормональный сбой). В то время Арина выглядела совсем по-детски, и хмурая тётенька в аптеке, покосившись на её аккуратно заплетённые косички, неодобрительно посмотрела на девушку, строго сказав: «А тебе зачем тест на беременность? Неужели для себя? А твоя мама в курсе?» Пристыженная Рина выбежала из аптеки, чуть не разрыдавшись.

Спасла положение заходившая в это время в аптеку женщина. Рина бросилась к ней, умоляя купить необходимую ей вещь. Женщина согласилась, улыбнувшись.

Только когда она подошла к прилавку, Рина заметила, что покупательница беременна и находится на довольно приличном сроке. Стало понятно, почему просьба девушки её развеселила. А у фармацевта тогда вообще глаза на лоб полезли… Но десять лет назад всё обошлось без нежелательных последствий, а что ждёт Арину сейчас? Может быть, это тоже просто гормональный сбой из-за стрессов? Их последнее время было предостаточно! Чёрт, а как курить хочется!

– Арина! Давай я тебе пластырь приклею! – предложила Руся, когда Рина вернулась в офис.

– Не надо! – быстро ответила Арина. – Я сама приклею, на невидимую для посторонних глаз часть тела.

– А, понятно, – слегка покраснев, сказала Руся.

– Сейчас несколько минут задержусь у себя в кабинете. А потом я спущусь вниз, и мы сможем с тобой обсудить все возникшие вопросы.

«Спокойствие, только спокойствие! – повторила про себя Арина несколько раз, выпив залпом большой стакан минеральной воды. – Где ты, мой персональный Карлсон? Кто меня сейчас утешит?» – с усмешкой подумала Рина, открыв потайную дверцу в своём кабинете. Для любимой женщины Михайлов продумал в офисе всё, даже такие бытовые подробности, как личный туалет. Хотя вряд ли сейчас она по-прежнему для него «любимая женщина». Рина еле удержалась, чтобы не заплакать.

В кабинете зазвонил телефон. Арина вздрогнула и взяла трубку.

– Арина, – послышался встревоженный голос Руси. – А у тебя всё в порядке? Уже полчаса как прошло, а ты всё не спускаешься.

– Да, да, Руся, всё в порядке, я просто …заснула. Разница во времени, видимо, сказывается ещё.

«Чёрта с два у неё всё в порядке! Тесты только запутали ситуацию! Один показывал отрицательный результат, а два других – положительные. Надо завтра сдать кровь, как же этот анализ называется, на ХГЧ, что ли? – подумала Арина. – Тогда всё и станет ясно. А пока займусь рабочими делами. И, кстати, надо Серёже позвонить, что-то решить с переездом и с нашей совместной жизнью. Хотя, какая тут жизнь? Настоящая яркая жизнь была только с Михайловым. А сейчас так, одно существование…»

На следующий день Арина пришла рано утром в частную клинику неподалёку от дома, где она снимала квартиру. С Серёжей вчера был долгий разговор по телефону. Арина убедила его, что сейчас много работы, к тому же за квартиру всё равно уже заплачено, и лучше подождать хотя бы неделю, а уж потом приниматься за переезд. В лаборатории улыбчивая медсестра жестом пригласила девушку присесть на металлический стульчик. Арина могла бы сдать любой анализ по страховке в филиале клиники, которая принадлежала Михайлову, но тогда, вполне вероятно, что результаты исследования он узнал бы раньше неё. А девушке хотелось сначала самой разобраться в ситуации, а потом уже что-то сообщать миллиардеру или, скорее даже, ничего не сообщать. На личных отношениях с ним был поставлен крест, остались только деловые контакты.

Арина слегка поморщилась – ещё с детства не любила, когда брали кровь из вены.

– А когда будет результат? – спросила Арина.

– Мы пришлём вам по электронной почте завтра, – ответила медсестра, убирая пробирку.

– А можно я сама зайду? – Арина вдруг подумала, что, возможно, Михайлов отдал распоряжение мониторить её почту.

– Конечно, приходите завтра утром, – кивнула её собеседница.

– Ой, Арина, я за тебя так рада! Наконец-то! А то всё работа да работа, я думала, что ты так и не решишься родить!

Эту восторженную речь Арина слушала, как в каком-то тумане, уже сидя на следующий день напротив своего знакомого гинеколога. Перед женщинами лежал листочек с результатами теста на ХГЧ. Наверное, кого-то такое известие заставило бы плакать от счастья. Арине тоже хотелось плакать, но совсем от другого.

– Я единственно не понимаю, как может быть срок беременности две недели, – наконец, заговорила она, – когда у меня до недавнего момента был приклеен противозачаточный пластырь.

– А когда ты его последний раз меняла? – спросила гинеколог, что-то записывая в карточке.

– А его менять нужно? – спросила с ужасом Арина.

– Конечно, – усмехнулась врач. – Инструкцию читала? А ты думала, прикрепила на всю жизнь и забыла?

– Инструкцию я не читала, понадеялась на друга, который его подарил. У меня какой-то усовершенствованный пластырь был – «два в одном»: и антиникотиновый, и противозачаточный.

– Ой, Арина, а кто твой друг? Какой-то известный учёный? – с нескрываемым удивлением спросила гинеколог. – Такие пластыри ещё в стадии разработки находятся. Где-то в Америке есть лаборатория. Так этот будущий Нобелевский лауреат и есть отец твоего ребёнка? Но всё равно, такие пластыри, по-моему, тоже нужно менять. Ты куда будешь на учёт по беременности вставать? Давай к нам! У нас не так дорого, но в отличие от женской консультации нет очередей и индивидуальный подход!

– Хорошо, – сказала Арина, выдавив из себя улыбку, – я подумаю. Спасибо за всё!

«Чёрт возьми, что же делать?» О том, чтобы посоветоваться с Михайловым, не могло быть и речи. По вопросам личного характера Арина всегда обращалась либо к маме, либо к крёстной. Но сейчас Лена куда-то уехала с семьёй, да и, учитывая все обстоятельства её дружбы с Михайловым, вряд ли могла бы дать адекватный совет.

«Значит, только к маме», – подумала Арина, глубоко вздохнув и вспомнив все их виртуальные разговоры. Она была почти на сто процентов уверена, что мама будет склонять её сделать аборт. Как ни странно, мама и словом не обмолвилась о том, чтобы прервать беременность.

– Всё просто замечательно! – воскликнула Нелли Геннадьевна. – Я сегодня говорила с Серёжей. По-моему, у него самые серьёзные намерения, он хочет, чтобы ты к нему переехала.

– Мама, – удивлённо сказала Арина, – ты не поняла, я беременна от другого Серёжи, от Михайлова.

– Арина! – Нелли Геннадьевна недовольно нахмурила брови. – Ты в следующий раз выбирай себе кавалеров с разными именами, чтобы мне легче было ориентироваться. Или ты боялась, что сама в именах запутаешься? Ну, про Михайлова забыть можешь уже навсегда. Он тобой наигрался, а ты просто доигралась… Какой у тебя срок?

– Около двух недель, – тихо произнесла Арина.

– Вот и прекрасно! Сейчас с Серёжей начнёшь жить, а через пару недель сообщишь ему о своём «интересном положении». Он же не Михайлов, а приличный молодой человек, сразу и поженитесь.

– Мама! – с ужасом в голосе сказала Арина. – Разве можно начинать семью с вранья?

– Ну, через какое-то время можно и развестись, если что-то не заладится, – размышляла вслух мама, – а так хоть отец у ребёнка будет. Или ты хочешь быть матерью-одиночкой? Незавидная доля, прямо тебе скажу. На что ты будешь своего ребёнка содержать? Сядешь к нам с отцом на шею?

– Ну, у меня же есть работа, образовательный центр… – недоуменно сказала Арина.

– Я поражаюсь, как у тебя его не отобрали, – фыркнула Нелли Геннадьевна. – Ну, предположим, что работа есть, и даже, когда Михайлов узнает о том, что у тебя неизвестно от кого ребёнок, – у тебя ведь ума хватит сказать, что не от него? – он тебя этой работы не лишит, всё равно, ты же не возьмёшь ребёнка в люльке с собой в офис? А тебе кредит за машину надо выплачивать, не говоря уже о том, что ребёнку столько нужно купить… Немедленно переезжай к Серёже, это твой единственный выход.

– Нет, мама, это не выход, – попыталась возразить Арина, – если родится мальчик, похожий на Михайлова, как я это объясню Серёже?

– Родится девочка, похожая на тебя, – сказала мама увереннее, чем узист, определяющий пол ребёнка на последних сроках беременности. – И этой девочке очень нужен будет отец.

– А если мне сделать аборт? – через силу выдавила Арина.

– На ручке посмотри, что на браслетике у тебя написано, – брезгливо поморщилась Нелли Геннадьевна.

Рина молча взглянула на браслет, подаренный родителями на следующий день после покупки первого автомобиля. Как сказал тогда папа: «С надеждой, что никогда не понадобится».

– Там указана только моя группа крови на тот случай, если произойдёт ДТП, – растерянно произнесла девушка.

– И резус-фактор. – добавила мама. – У тебя он отрицательный. Если ты сделаешь аборт, из-за резуса, возможно, у тебя никогда больше не будет детей.

«Вот видишь, дурочка, я добра тебе желаю», – словно хотела сказать мама, устремив на дочку пристальный взгляд.

Арина тяжело вздохнула. – «Как там у Кэролла? “Выбор есть, а свободы выбора нет, – думала Алиса, стоя перед входом в кроличью нору”».

Она знала, что, несмотря на всё многообразие вариантов выбора, сейчас по-любому шагнёт в неизвестное, потому что привела себя сюда своими предыдущими шагами.

«Мы делаем выбор задолго до того, как подходим к перекрёстку, – размышляла она, – и, подходя к точке выбора, можем выбрать лишь то, что обусловлено нашими предыдущими выборами. И именно поэтому выбора нет».

Через неделю Арина, словно подчиняясь какой-то неведомой силе, собрала свои вещи и переехала жить к Серёже. А ещё через два дня, придя после посещения врача к себе на работу чуть позже, чем обычно, она обнаружила в ресторане на первом этаже Михайлова, поедающего в компании Пети и Руси омлет из хрустального бокала.

Троица весело смеялась, что-то обсуждая.

– Здравствуйте все, приятного аппетита, Сергей Сергеевич, – спокойно сказала Арина, пытаясь побыстрее проскочить к лестнице.

– Ой, Рина, привет, представляешь, мы вчера с Петей были у Сергея Сергеевича в театре на премьере балета «Чиполлино»! И, знаешь, кто там партию Синьора Помидора исполнял? Не поверишь, сам Сергей Сергеевич! А когда на него стали по ходу пьесы нападать другие персонажи, Петя по привычке рванул защищать своего шефа на сцену, через бортик ложи уже перемахнул, я его еле остановила! Только представь, Арина!

– Представляю, – сухо отрезала Рина, испытав лёгкий укол ревности от того, что её не пригласили, – как раз по возрасту себе спектакль выбрали для просмотра.

– Ой, ты обижаешься, что мы тебя не позвали, но мы за тобой заезжали, честно. Дома не застали, по телефону ты не отвечала… – стала оправдываться Руся.

«Всё так, батарейка у телефона вчера действительно села, а адрес я поменяла, ничего не сказав Русе, но, если бы Михайлов хотел меня видеть, да ещё на премьере в своём театре, он нашёл бы способ меня известить заранее. И даже ни словом не обмолвился, что репетирует балетную партию, вот зараза!»

– Между прочим, по глубине философского смысла это далеко не детская сказка, – заметил Петя, – а что касается балетных особенностей, – иногда сложнее в исполнении, чем «Спартак» того же Хачатуряна. Ну, ничего, Арина, не переживай, этот спектакль в детские каникулы будет часто в репертуаре появляться, так что увидишь. А скоро Сергей Сергеевич ещё в одной постановке появится, на этот раз в опере Римского-Корсакова «Царская невеста». Сам Иван Могущественный её ставит.

– Петя! – предостерегающе прошептал олигарх, чуть не подавившись омлетом.

– Сергей Сергеевич! Арина – человек свой, никому не разболтает, – продолжал, как ни в чём не бывало, Петя.

– «Могущественный» постановщик для могущественных людей, – ехидно улыбнувшись, сказала Арина. – А что, «Чиполлино» тоже он поставил?

– Нет, а почему ты спрашиваешь? – растерянно сказал Петя.

– Да просто у Могущественного отец был ведущим сотрудником растениеводства, поэтому про овощи-фрукты он всё досконально знает.

– Надо же, я не знал, – удивлённо произнёс Петя.

– Да что ты говоришь? – наигранно спросила Рина. – А я думала, ты всё про всех знаешь. А кого Сергей Сергеевич в «Царской невесте» собрался играть, неужели на роль самого Иоанна Грозного замахнулся? – с усмешкой сказала девушка. – Это же какая быстрая эволюция – от овоща к царю!

– Может быть, и царя, – уклончиво ответил охранник. – А по поводу «Чиполлино» ты зря так иронизируешь, зря! – покачал головой Петя, пока Михайлов молча доедал омлет, запивая апельсиновым соком, – партия Синьора Помидора – одна из самых сложных, даже и у профессионального исполнителя иногда не всегда получается, а Сергей Сергеевич блестяще справился! Кстати, в «Царской невесте» можешь и ты поучаствовать, там девушки нужны для массовки, будут в таких красивых свадебных платьях на сцену выходить. Руся уже согласилась выступить.

– А когда премьера оперы? – спросила, заинтересовавшись, Арина.

– К ноябрю поставят, – подал голос Михайлов, вытирая рот салфеткой и отодвигая от себя бокалы.

«Здорово я буду в ноябре смотреться в свадебном платье», – горько усмехнулась Арина.

– Спасибо, конечно, за честь, но табуном ходить не привыкла. – Арина бросила на Сергея Сергеевича красноречивый взгляд и полушутя-полусерьёзно сказала: – «Лучше пойду к режиссёру Будимиру Косому в постановку “Бориса Годунова”, у него я буду играть царицу!»

– «Косой – халтурщик, – неожиданно ответил на её реплику Михайлов, взглянув на Арину исподлобья. – Никакой постановки у него не будет! У него нет никого на роль Иоанна Грозного! Картину законсервируют ко всем чертям, и тогда ты вспомнишь меня, Арина!»

– «Нет Иоанна? – подняв бровь, сказала Арина, поддержав игру. – Простите, я уже репетировала с ним».

– «Где вы репетировали?» – даже не улыбаясь, спросил Михайлов.

– Петя! – недоумённо спросила Руся. – Это они о чём?

– Тише, давай послушаем, – сказал Петя. – Это вольная интерпретация Булгакова.

– Здесь же, в нашем центре… – ответила Арина. – «И когда мы проходили то место, где Бориса объявляют царём, Косой, уж на что твёрдый человек, заплакал, как ребёнок!..»

– «Репетировать за моей спиной?» Это предательство, Арина! – стукнул кулаком по столу Михайлов, так что хрустальный бокал чуть не перевернулся. – «Кто играет Бориса, царя? Кто?»

– Здесь я, видимо, должен сказать: «Какого Бориса-царя? Бориску?! На царствие?» – вмешался Петя.

Наступила неловкая пауза. Первым пришёл в себя Михайлов.

– Петя, как ты считаешь, может быть, в следующем году «Бориса Годунова» в репертуар включить?

– Сергей Сергеевич, мы все поражены вашими познаниями в области литературы, замечательной памятью и актёрским талантом, – не дожидаясь ответа Пети, произнесла Арина, – но сейчас, когда мы вдоволь поговорили о высоком и вы вышли, я, во всяком случае, на это искренне надеюсь, из роли режиссёра Якина, предлагаю поговорить о низком – обсудить финансовые вопросы образовательного центра.

– Да нет, я думаю не стоит, – мотнув подбородком, ответил Михайлов, – мы с Русей уже всё распланировали, она тебе расскажет. – Арина опять ощутила какое-то непонятное чувство ревности. – Ну, может быть, только на пару слов поднимемся к тебе, – продолжил он, вставая, протягивая ей какие-то документы и жестом приглашая пройти к лифту.

В лифте они ехали молча. Арина углубилась в бумаги, а миллиардер читал какое-то сообщение у себя в телефоне. Запах удового дерева, исходящий от олигарха, уже не возбуждал Арину, как раньше, её даже слегка затошнило, хотя, возможно, это уже давал о себе знать токсикоз.

– Что же, вы, Сергей Сергеевич, увеселительное заведение именно в Петербурге купили? У нас уже есть Михайловский театр. Вы бы лучше в Москве альтернативу Большому создали, тогда… – с иронией сказала Арина, когда они вошли в её кабинет.

Договорить Арина не успела. Михайлов схватил девушку за плечи и сильным движением прижал к стенке. Его взгляд не предвещал ничего хорошего.

– Почему ты мне не сообщила, что переехала?

– А почему ты мне не сообщил, что Синьора Помидора танцевать будешь? Тебе бы больше роль Стражника подошла, – сказала она, пытаясь высвободиться из образовавшегося плена. – Или страшного обжоры Барона Апельсина.

– Я, между прочим, хотел тебе сюрприз сделать, но по части сюрпризов ты меня превзошла! – смотря на Арину немигающим взглядом, произнёс Сергей.

– А откуда ты знаешь, что я переехала? – съёжившись, спросила Арина. – Ты что, пытал моих бывших соседей по дому? Выдирал у них усы, как у Лука Порея? – вспомнила она «Приключения Чиполлино».

– Арина, я очень ценю твой юмор, но сейчас он, по-моему, неуместен. Твои бывшие соседи иногда смотрят телевизор и читают газеты, поэтому, узнав мою скромную личность, охотно рассказали мне всё, что знали о тебе и о твоём переезде.

– Ну, тогда, ты знаешь, и куда я переехала, и зачем, – вздохнув, сказала Арина.

– Арина, по-моему, ты переоцениваешь возможности своих соседей в плане ясновидения. – усмехнулся Михайлов. – Очень надеюсь, что ты мне сама расскажешь, зачем ты переехала и куда.

«И, видимо, он ещё ждёт, что я скажу, к кому, – подумала Арина. – Ну, уж нет, не дождётесь таких подробностей, Синьор Помидор».

– А что ты сделаешь, если я откажусь отвечать? – решительно сказала девушка.

Олигарх отпустил руки и отошёл от Арины.

– Ничего, – пожал он плечами. – Я попрошу разрешения проводить тебя сегодня вечером домой.

– И здесь вынуждена с большим сожалением отказать! Насколько я понимаю, атаковавшие тебя граждане ещё не пойманы и возможность нападения сохраняется, так что находиться с тобой вместе для меня небезопасно. Извини.

Михайлов молча мотнул подбородком и вышел из кабинета. Где-то на улице звучала забавная песенка «Ты отказала мне два раза, не хочу, – сказала ты. Вот такая вот зараза – девушка моей мечты!»

«Не в бровь, а в глаз! – подумал миллиардер, усмехнувшись. – Ну, ничего, Арина, я твой challenge принял. А с нападавшими на меня и впрямь нужно что-то решать».

Когда дверь кабинета закрылась, Арина едва сдержала рыдания. Будь на месте Михайлова какой-нибудь менеджер среднего звена, вероятно, всё бы шло совсем по иному сценарию. Но миллиардер мог подумать, скажи Арина о своём интересном положении, что она шантажирует его ребёнком, хочет помешать его политической карьере. К тому же он мог бы настоять на прерывании беременности. Арина грустно подумала, что совсем недавно она была невестой олигарха. Но сейчас они по разные стороны баррикад, он ей не доверяет, считает, что она его предала. Нет уж, пускай всё будет так, как есть. Как говорит её брат, «ром отдельно, бабу отдельно». Пусть фраза не очень красивая, но суть вопроса отражает. Живи, аллигатор, отдельно от меня. Самое главное, живи. Видно, судьба у нас такая, не быть нам вместе.

– Петя, – сказал Михайлов, когда они вышли с охранником на улицу, – пойдём в кабак, напьёмся.

– Сергей Сергеевич! Какой кабак? Вы что, не помните, что с вами после двух рюмок коньяка было?

– Ну, тогда к цыганам поедем!

– К каким цыганам? На Московский вокзал, что ли?

– Хорошо, пойдём на Староневский проституток «снимем»!

– Сергей Сергеевич! – укоризненно посмотрел Петя на шефа. – Вы не заболели часом? У вас, по-моему, жар! Вы бредите!

– Да, Петя, я болен, и уже очень давно:

– Понял, – сказал Петя. – Что-то на вас проживание в номере Есенина дурно повлияло. С Ариной, что ли, поругались?

Сергей Сергеевич пожал плечами, садясь в «Майбах».

– Значит, поругались, – подтвердил Петя.

– Мне кажется, она ведёт двойную игру, – задумчиво сказал олигарх, открывая ноутбук.

– Да это я, скорее, двойную игру вести буду, чем Арина, – воскликнул Петя.

Михайлов нахмурил брови и, достав планшет, углубился в чтение электронных документов.

Семейный обед в доме у Арининых родителей подходил к концу. Ринин брат обсуждал с Серёжей последние соревнования Формулы-1, жена брата Оля рассказывала Арининой маме про театральные премьеры Москвы. Если верить маминым рассказам, папа сделал маме предложение руки и сердца в паузе между горячим и десертом во время похожего обеда у Арининых бабушки и дедушки. И с тех пор так и повелось, что все важные новости сообщались именно в этот промежуток трапезы.

Но гости уже пили чай, а Арина, рассеянно ковырявшая ложкой медовик, так ничего и не объявила. Наконец, поймав на себе в очередной раз мамин красноречивый взгляд, Рина поняла, что оттягивать время бессмысленно.

– Я хочу всем кое-что сказать, – дрожащим голосом начала она.

– Мы тебя слушаем, Риночка. – Мама сделала всем знак замолчать.

– Я беременна, – сказала она как можно тише, но ей самой показалось, что голос её был похож на крик.

– Боже мой, какая радость! – воскликнула мама. – Доченька, дай я тебя поздравлю! Какие же вы с Серёжей умнички!

«Да уж, мы с Серёжей умнички, особенно Серёжа!» – горестно подумала Арина, стараясь улыбнуться через силу.

– Арина! Поздравляю! Как здорово! – всплеснула руками Оля. – А какой у тебя срок? Когда родится ребёнок?

– В апреле, наверное, – неуверенно сказала Арина, ведь на самом деле он должен был родиться гораздо раньше.

– А пол ты ещё не знаешь? Ну, конечно, нет, ещё рано. Если родится девочка, тебе даже покупать ничего не надо будет, все вещи нашей дочки тебе достанутся!

– Поздравляю, дочка! – вступил в разговор Ринин папа. – Двойное прибавление в семействе, за это не грех и выпить! А что скажет счастливый отец?

«Счастливый отец ничего не скажет, потому что никогда не узнает про ребёнка, – саркастически подумала Рина. – Да и вряд ли он был бы счастлив, узнай он о своём отцовстве».

У Сергея вид был несколько ошарашенный, так как мама специально просила Арину ничего ему не говорить, и новость про Аринину беременность он узнал вместе со всеми.

Всё ещё не отойдя от разговоров про Формулу-1, Серёжа медленно осмыслял происходящее.

– Я очень рад, что у нас скоро будет обновление состава команды, то есть, тьфу! пополнение семьи! Арина будет замечательной матерью, я уверен. Ну, а я буду всячески ей помогать, поддерживать, буду всё время с ней. И, конечно, мы поженимся, так ведь, Арина?

– Серёжа! Открой шампанское, – попросила Аринина мама сына. – Давайте выпьем за здоровье молодых и за наших будущих детей и внуков!

По дороге домой Арина молча вела машину, Серёжа тоже всё время молчал. Первая заговорила Рина.

– Ты, видимо, хочешь меня спросить, почему я не рассказала тебе первому про своё «интересное положение»?

– Да уж, изволь, я чуть тортом не подавился, – зло усмехнулся Серёжа.

– У нас так принято в семье – сообщать все важные новости во время семейного обеда. Традиция такая. Но я прекрасно понимаю: для тебя это, видимо, шок.

– Ну, я думал, что ты предохраняешься, как-то мы с тобой это не обсуждали. Если честно, все мои предыдущие девушки сами решали эти проблемы.

– Если ты не готов ещё стать отцом, тебя никто не принуждает, и жениться на мне тоже не обязательно, – довольно резко сказала Рина, неожиданно затормозив. – Я могу вернуться сейчас к родителям, если хочешь.

– Не готов стать отцом этот твой Михайлов, – тут сердце Рины со страшной силой ёкнуло, – он, по-моему, до старости будет на аквабайках кататься и кутежи устраивать! Я тут его интервью прочитал в каком-то мужском журнале, хохотал как сумасшедший. На вопрос журналиста, как он относится к суррогатному материнству, Михайлов на голубом глазу ответил, что уважает выбор тех, кто к этому способу прибегал, но лично ему это не надо, он предпочитает, так сказать, «дедовский способ». Видимо, «дедовским способом» он детей будет в дедовском возрасте заводить!

Как там кто-то ему написал:

Готовится он стать отцом, как же! Так всю жизнь можно готовиться! Ну, может, лет в восемьдесят найдёт себе какую-нибудь дуру, которая на его деньги польстится и родит от него! – плюнул от злости Серёжа. – Я-то как раз готов и отцом стать, и жениться, только просьба огромная: в следующий раз сообщай всё-таки все важные новости сначала мне, а уж потом своим родителям, договорились? А чтобы они не волновались, что внук их внебрачным окажется, завтра же пойдём и заявление в загс подадим, нам даже три месяца ждать не надо! Ну, поехали, что стоишь?

В загсе им велели приходить через неделю. Арина совсем не так представляла свою свадьбу. Ни мама, ни Серёжа не одобрили её желание купить белое платье. Сестра брата захотела, правда, поделиться своим, чтобы, опять же, Арина не тратилась попусту.

«На свадьбу надену чужое платье, ребёнок тоже будет что-то за кем-то донашивать, весёлая жизнь, нечего сказать! И главное, почему всё так? Разве я всё это заслужила?» – размышляла Арина после очередного разговора с мамой. Нелли Геннадьевна категорически была против какого-то застолья и даже против приглашения на регистрацию Арининых подружек.

– Мама, ну это же просто невежливо, я у всех у них была на свадьбах! – в отчаянии воскликнула Арина.

– Доченька! Да ты пойми правильно, вдруг там тебе плохо станет, в обморок упадёшь или тошнить начнёт, нам слухи и сплетни не нужны, ты же понимаешь!

– Понимаю, и всё-таки можно мне хотя бы крёстную пригласить?

– Можно, конечно, но думаю, что вряд ли она прервёт свой отдых за границей, даже из-за такого значительного события, как твоя свадьба. Когда вернётся, конечно, ты ей всё расскажешь, – с улыбкой произнесла Нелли Геннадьевна. И было в этой улыбке что-то такое, что заставило Арину содрогнуться.

– Ну, хорошо, Лена, действительно, вряд ли приедет, но Руся в городе, и не позвать её я просто не могу.

– Русю, наверное, можно, – словно размышляя о чём-то, сказала Нелли Геннадьевна, – даже, я бы сказала, нужно. И на семейный ужин можешь её позвать. Ну, когда мы всё обсудили относительно свадьбы, скажи, как ты себя чувствуешь?

В одном из фешенебельных отелей Герцлии, всего в двадцати минутах от Тель-Авива, собралась русскоязычная элита со всего мира. Фестиваль интеллектуальных игр подходил к концу. На улице стояла страшная жара. Но именно тем дорогие отели в жарких странах и отличаются от обычных – система кондиционирования работала безотказно. В банкетном зале было даже чуточку прохладно, и Лена Щвецова, не желая мёрзнуть в открытом вечернем платье, потянулась к шёлковому палантину, брошенному на спинку элегантного кресла. В этот момент у неё в сумочке зазвонил мобильный телефон. Капитан Лениной команды Гаврила Андреевич Веселовский с неодобрением взглянул на женщину.

– Лена, выключи немедленно, нас сейчас оштрафуют за использование гаджетов.

Лена послушно отключила телефон, даже не посмотрев, кто звонил, и стала внимательно слушать ведущего.

– Итак, последний решающий вопрос, – известный шоумен выждал мхатовскую паузу.

– Как известно, в XV веке хозяином земель вокруг Пармы в Италии был некий Пьер Мария Росси. Он был настолько богат, что мог соперничать с императором и даже Папой.

В пятнадцать лет Пьер Мария женился по политическим соображениям и всю жизнь любил не жену, а другую женщину – Бьянку Пеллигрини. Бьянка жила в специально построенной для неё «Рокка Бьянка» – крепости Бьянки, залы которой он украсил фресками истории одной из новелл «Декамерона». Внимание: вопрос! Что это за новелла? И почему он выбрал именно её?

Пока девушки модельной внешности, одетые для игры в соответствии с эпохой Возрождения, собирали у команд листы с ответами, ведущий подошёл к команде Веселовского и с улыбкой обратился к капитану:

– Право отвечать на последний вопрос нашей игры предоставляется команде «Метатрон-бойс»! Ну, теперь, как я понял, в составе команды есть уже и девушки! Кто будет отвечать на этот раз – бойс или гёрлс?

– Обычно, когда наша команда не знает ответа, отвечаю я, – произнёс Веселовский, беря микрофон.

– То есть ты хочешь сказать, Гаврила Андреевич, что отвечаешь всегда ты? – с лёгкой иронией спросил ведущий.

– Нет, Александр Абрамович, к счастью, не всегда, – рассмеялся Веселовский, – сейчас наша команда имеет почти стопроцентную правильную версию, право ответа я предоставляю члену нашей команды Лене Щвецовой.

– Итак, какой же ваш ответ? – спросил шоумен, передавая микрофон Лене.

Сидящий среди болельщиков команд мальчик лет восьми застыл в напряжении, смотря внимательно на свою маму, словно готовясь прийти ей на помощь, если она что-то перепутает или забудет.

– Это новелла про Гризельду, девушку из простонародья, вышедшую замуж за знатного господина и прошедшую ряд жестоких проверок на свою любовь, – уверенно произнесла Лена.

– Интересно, а почему Пьер Мария выбрал именно эту новеллу? – продолжил спрашивать ведущий. – Муж выгоняет Гризельду из дома, ей сообщают о смерти детей… Не самый лучший выбор сюжета фресок в замке для любимой женщины, согласитесь!

– Пьер Мария, видимо, хотел призвать свою возлюбленную к терпению, они оба были несвободны, но их любовь победила все условности, – мгновенно отреагировала Лена, – а в новелле, пройдя ряд испытаний, Гризельда вернулась домой, её дети оказались живы, так что всё закончилось хорошо.

– Ну что же, друзья, с радостью сообщаю вам, что это правильный ответ! – констатировал ведущий. – А мои помощницы подсказывают мне, что вы – единственная команда, которая знала про фрески на сюжет новеллы о Гризельде, поэтому стоимость вопроса резко повышается. И победителем нашей игры становится команда «Метатрон-бойс»! Ну, и, конечно, мои особые комплименты гёрлс, ответившей на сложный решающий вопрос! Поздравляю! Ваша команда выигрывает главный приз – десятидневный круиз по Средиземноморью с проживанием в каютах «люкс»! Давайте поприветствуем победителей!

Когда шквал аплодисментов стих и возникла небольшая пауза перед награждением, к Лене подбежал её сын. Глаза ребёнка светились восторгом и гордостью за маму.

– Мамочка, какая же ты у меня молодец! Я знал, что ты вспомнишь, как мы в прошлом году посещали этот замок в Парме!

– А ты сам помнил про сюжет фресок? – спросила Лена, довольно улыбаясь.

– Про сюжет помнил, но как звали эту тётеньку – нет, забыл…

– Молодец, скорее, Миша, твой папа, что уговорил маму не ехать лежать кверху попой на пляже и напиваться в отеле, как это делают большинство наших граждан на отдыхе, а съездить в экскурсионный тур, – вступил в разговор Гаврила Андреевич.

– Да, папа очень любит достопримечательности осматривать, – подтвердил мальчик, – когда мы ездили по Италии в прошлом году, про все памятники знал не хуже любого экскурсовода!

– Ну, поваляться на пляже папа тоже иногда любит, – миролюбиво сказала Лена. Но по всему было видно, что воспоминания о путешествии в Италию были самые приятные. Тем более что благодаря им теперь можно будет отправиться в круиз. – Миша, посиди пока здесь, мне кто-то звонил во время игры, пойду на улицу, перезвоню. На улице лучше сигнал принимается.

Веселовский с беспокойством посмотрел на женщину.

– Лена, я тебя только прошу, без самодеятельности!

– Да помилуйте, Гаврила Андреевич! Это, скорее всего, из какого-нибудь очередного салона красоты звонили с приглашением на бесплатную консультацию, в надежде, что клиент будет продукцию покупать. Так, проверю на всякий случай.

На улице стояла невыносимая жара, и Лена даже засомневалась, оставаться ли ей здесь или скрыться в прохладном холле. Пропущенный номер был ей незнаком. «Скорее всего, опять кто-то навязывает свои услуги», – подумала Лена, но всё-таки решила перезвонить.

Почти сразу же ей ответил молодой женский голос:

– Лена, здравствуй! Ты сейчас за границей?

– Да, здравствуйте, а кто это? – осторожно спросила женщина.

– Лена, ты меня не узнаешь? А, да, точно, я же номер поменяла. Это Арина.

– Риночка! Ну, наконец-то! Как дела у тебя? Всё в порядке?

– Да, всё в полном порядке, – грустно сказала Арина. – Я сейчас во дворце бракосочетания нахожусь, в комнате невесты.

– Во дворце бракосочетания? В комнате невесты? И кто же из твоих подружек выходит замуж? Неужели Маруся? – заинтересовалась Лена. – Передай ей мои поздравления!

– Лена, это я замуж выхожу, – устало выдавила Арина.

– Ты??? Как? За кого? – спросила Лена скорее не с удивлением, а с возмущением.

– За своего приятеля Серёжу Соколова, помнишь, я тебе рассказывала… Мы ещё с прошлого года знакомы, вот сейчас решили, что надо пожениться. Церемония через несколько минут начнётся. Решила, что всё-таки надо тебе позвонить, а то ты обидишься, что я тебе ничего не сказала. Как приедешь, приходи к нам…

Договорить Арина не успела, Лена закричала так, что прохожие на улице стали ошарашено озираться на говорившую по телефону женщину.

– Ты, что, совсем рехнулась? Арина, я понимаю, конечно, – перешла она на более тихий тон, заметив реакцию окружающих, – за последнее время много было всего страшного и необычного, но ты же любишь Михайлова, как ты можешь выходить замуж за кого-то другого!

– Нет, я люблю именно того, за кого сейчас выйду замуж, – с какой-то заученной интонацией сказала Арина, – я ему так благодарна, что он согласился на мне жениться, учитывая все мои обстоятельства… Лена, извини, мне скоро идти надо, пока!

Теперь проходящие по улице граждане с недоумением наблюдали следующую картину: женщина, только что говорившая по телефону, с остервенением кинула его в сумку и стала щёлкать пальцами обеих рук, произнося вполголоса какие-то цифры.

За пару часов до разговора Арины с крёстной Руся, завершив все дела в офисе, стала собираться к Арине на свадьбу. Нужно было привести себя в порядок и купить где-то цветы. Конечно, что и говорить, Русю удивило неожиданное решение начальницы. Ей казалось, что у них с Сергеем Сергеевичем взаимные чувства друг к другу. Ещё когда Руся навещала Михайлова в больнице, он попросил её помочь с покупкой образовательного центра для Рины. Наверное, если бы олигарх не любил Арину, вряд ли бы он стал ей делать такой дорогой подарок. Правда, в последнее время между ними как кошка пробежала. Арина даже попросила Русю отдать Михайлову какой-то свёрточек, когда он в очередной раз приедет в Петербург. Как известно, «милые бранятся, только тешатся». Но, видимо, уже натешились… Хотя, собственно, Русе до этого нет никакого дела. Главное, чтобы Арина была счастлива, а всё остальное значения не имеет.

Маруся взяла в руки пудреницу и оцепенела: в маленьком зеркальце было видно, как в здание заходили, о чём-то оживлённо беседуя, Михайлов и Петя!

Поприветствовав девушку, Сергей Сергеевич осведомился, где Рина.

– Э… её сегодня уже не будет. И, честно говоря, мне тоже скоро нужно уходить. Я иду на свадьбу к… подружке! – выпалила Руся.

– На свадьбу? Здорово! А в котором часу и где вам нужно быть? – мотнул подбородком олигарх. – А, ну, у нас ещё куча времени! Я хотел бы с вами кое-что обсудить.

– Сергей Сергеевич! Мне ещё цветы купить надо! – взмолилась Руся.

– Петя! – крикнул Михайлов. – Что стоишь, иди в ближайший цветочный магазин, купи букет побольше! А мы с Марусей пока побеседуем. Вы, Русенька, не волнуйтесь, мы вас отвезём на машине, вы не опоздаете!

Руся тяжело вздохнула и присела за стол вместе с Михайловым.

– Сергей Сергеевич! – решилась, наконец, девушка, когда они уже ехали в «Майбахе» по дороге в загс. – Вам Арина просила отдать. Вот, возьмите!

Миллиардер развернул свёрток и, открыв маленькую коробочку, помрачнел. На бархатной подложке лежал перстень с изумрудом, тот самый, который он подарил Арине, когда делал ей предложение в Турции.

Маруся молила Бога, чтобы Сергей Сергеевич и Арина не встретились у загса. Но, конечно, они столкнулись прямо у дверей, когда миллиардер вышел из машины, отдавая Русе букет.

Арина в ужасе отшатнулась, а Михайлов опешил, но довольно быстро взял себя в руки.

– Поздравляю, Арина! Ты достойна счастья с любимым мужчиной! Не всё же тебе, – тут Сергей слегка запнулся, – дружить с олигархами! И поскольку, – иронично улыбнулся он, – я узнал об этом замечательном событии только сегодня и не приготовил тебе никакого подарка, хочу вернуть обратно вот это. – С этими словами миллиардер отдал еле державшейся на ногах Арине коробочку с колечком. – Я свои подарки обратно не беру, как и свои слова, предоставляю это исключительное право тебе! Желаю счастья! Совет да любовь! – При этих словах Михайлов развернулся на каблуках и направился к «Майбаху». Петя, бросив на Арину уничижительный взгляд, последовал за шефом.

– Петя, может быть, мне сейчас прямо в Неву кинуться? Как считаешь? – спросил Михайлов, сжимая кулаки так, что побелели костяшки пальцев.

– Да что вы, Сергей Сергеевич, тоже повод нашли, – неожиданно отреагировал Петя. – Я понимаю, вы бы областные выборы проиграли, тогда да, стоило расстроиться. А тут, на ровном месте, из-за какой-то девицы переживать! Да сколько у вас таких девиц было! А сколько будет! А если вам уж так жениться захотелось, давайте сейчас выйдем на набережную, тут столько незамужних подружек невест гуляет. Кстати, Руся – чем не невеста? Такая славная девочка и, как вы говорили, на маму вашу похожа! Да любая согласится вашей женой стать! Как там в стихотворении, которое вам посвятили:

– Девушка, вы бы вышли замуж за миллиардера Михайлова? У вас есть шанс! – Петя открыл дверцу машины, приглашая проходившую рядом красотку присесть на заднее сиденье.

– Петя! – строго одёрнул его Михайлов. – Хватит паясничать. Поехали в гостиницу, побоксируем. Может быть, это как-то восстановит мне силы, – сказал олигарх, устало откидываясь на спинку сиденья кожаного салона.

После разговора с Леной находившаяся в комнате невесты Арина захлопала глазами и потрясла головой, словно хотела избавиться от чьих-то чар. Боже, что она делает! «А что ты делаешь? – задал вопрос внутренний голос. – Выходишь замуж за любимого мужчину!»

«Какой любимый мужчина?» – внутренне возопила Арина. – «Как какой? Сергей! А кто же ещё?» – «Какой Сергей?» – закричала про себя девушка.

«Ну, неважно какой, главное, чтобы Сергей!» – ушёл от ответа внутренний голос. «Я выйду замуж только за Михайлова, зачем мне кто-то другой!» – чуть ли не вслух прокричала Рина. «Ты прекрасно понимаешь, что это невозможно, ты же помнишь свой сон, Михайлов делом занят, Серёжа – за него!»

«Ну уж дудки! – подумала Арина, незаметно выходя из комнаты. – Одурачить меня не получится! Похоже, тот же трюк с подменой хотели с Михайловым проделать в Кран-Монтане. Та девица в “Вираже” не случайно была так на меня похожа, и звали её даже почти так же, как меня! Боже мой, как я этого сразу не поняла!»

Рина бесшумно вошла в приёмную, где уставшая от бесконечного потока женихов и невест девушка, кляня всё на свете, разбирала документы брачующихся.

– Что вы хотели? – недовольно спросила сотрудница загса, оторвавшись от бумаг.

– Я хочу забрать свой паспорт, вот он лежит на самом верху, в красной обложке, – попросила Арина.

– Зачем? Вам отдадут его после регистрации, – удивлённо ответила девушка.

– Э… понимаете, дело в том, что я передумала и в брак вступать не буду, то есть сегодня не буду, а вообще буду когда-нибудь, только не знаю пока когда, – быстро проговорила Арина, забирая на глазах у изумлённой девушки свой паспорт. – Так что свидетельство о браке не печатайте, а жених придёт сам за паспортом. – И, не дожидаясь ответной реакции сотрудницы, Арина выскользнула из кабинета, пробормотав: – Спасибо, девушка! – И зачем-то напоследок добавив: – Жениха вам хорошего!

Выйдя на набережную, она оглянулась по сторонам, словно надеясь увидеть где-то поблизости Михайлова.

– Однако, братец, ты у нас молодец! – нервно закуривая сигарету, язвительно сказала Агния. – Вносишь разнообразие и, как у нас на факультете любят говорить, семантическую разницу в жизнь молодых девушек: кому – образовательный центр, кому – предложение руки и сердца…

– Кому – ремнём по заднице, всем сёстрам по серьгам! – так же язвительно произнёс Михайлов. – Ты мало того что куришь, так ещё и в общественном месте. Сейчас с тебя штраф возьмут, дорогая сестрёнка, вычту из твоих карманных денег!

Агния надулась и затушила сигарету.

– Ты как будто бы не рада, что я, наконец-то, женюсь, – вопросительно посмотрел на неё Сергей.

– Рада, конечно, Руся – она замечательная, во всём тебя слушается, не то что мы с Ариной – вечно тебе перечим, подшучиваем над тобой. Руся лишнего слова тебе не скажет, я уверена.

– Агния, заметь, – холодно сказал Михайлов, – я Арину не бросал, она по-прежнему для меня лучший друг. Это она неожиданно вышла замуж, дав мне понять, что надеяться мне не на что. Я по-твоему должен всю жизнь теперь убиваться?

– Ты даже ничего тогда не сделал! – с упрёком сказала сестра. – Если бы любил, из загса бы уволок! Слишком занят был избирательной кампанией! А что в итоге – ни жены, ни победы на выборах!

– Ну, выборы, надеюсь, не последние, да и жена у меня скоро будет, вот смотри, какое я кольцо для Руси купил.

Агния мельком взглянула на приобретённое Михайловы кольцо от Тиффани и вздохнула.

– Ладно, скрепя сердце, но всё-таки поздравляю!

Михайлов поднял голову от подушки и сделал несколько энергичных движений. Какой странный сон!

– Петя! – закричал Михайлов, одевшись и пройдя в соседнюю комнату. – Ты снам веришь? Бывают вещие сны? Как считаешь?

Петя, как всегда жующий конфету, оторвался от чтения какой-то толстой книги и внимательно посмотрел на миллиардера.

– Вот как раз сейчас о снах отрывок, послушайте, Сергей Сергеевич, может быть, что-то прояснится: «Всем нам свойственно видеть сны, причём некоторые сны спящий, покуда он спит, целиком принимает за истину; когда же он просыпается, то иные сны представляются ему вещими, иные – правдоподобными, иные – совершенно невероятными, со всем тем многие сны потом сбываются. Вот почему многие так же верят в сон, как в явь; сны то огорчают их, то радуют – смотря по тому, что они в них вселяют: страх или же надежду. Есть, однако, и такие, которые не верят в сны до тех пор, пока с ними не стрясётся беда, которая им была предсказана во сне. А я – ни на чьей стороне, потому что не все сны вещие и не все обманчивые… По моему разумению, человек, который живёт и поступает по совести, не должен бояться какого-либо смутного сна или же отступаться из-за него от своих добрых намерений».

– Это что ты такое читаешь? «Декамерон» Боккаччо? – посмотрев на обложку книжки, искренне удивился Михайлов. – Ну и как? Нравится?

– Занимательное произведение, доложу вам. Агния, когда курсовую работу писала по литературе Возрождения, просила купить. А потом велела выкинуть, а у меня рука не поднялась. Не могу книги в помойку бросать! Так интересно автор пишет. И про любовь, и про эротику, не то что сейчас – откроешь какой-нибудь женский роман и плюёшься, настолько всё пошло и предсказуемо!

– Петя! Ты что, женские романы читаешь? – ещё больше удивился олигарх.

– Это я чтобы лучше психологию женскую изучить, – смутился охранник. – А то пока поймёшь, чего хочет женщина, семь потов сойдёт…

«Да уж, чего хочет женщина, не знает никто… Что хотела Арина, и почему она так стремительно вышла замуж? Может быть, в самом деле, её тогда нужно было украсть прямо в загсе и уехать с ней расписаться в другой загс? Как в тех занудных задачках по математике – из пункта А в пункт Б вышел пешеход. Почему он, оказавшись в пункте А, не отправился с Ариной в пункт Б? Потому считал, что она его предала? Но это ещё доказать нужно, может быть, никакой измены не было, а было просто несчастливое стечение обстоятельств? Или, может быть, он не сделал этого, потому что хотел ей счастья? Но как она может быть счастлива без него? Неужели ей это удалось? Он не видел её две недели и уже сходит с ума».

– Петя! – решительно сказал Михайлов. – Мы завтра едем в Петербург.

– Арина! – В Русином голосе, звонившем по внутреннему телефону, было какое-то напряжение. – К нам Сергей Сергеевич приехал. Могу сказать, – перешла она на громкий шёпот, – что тебя нет.

– Да нет, сейчас спущусь, – вздохнув, ответила ей Арина. Невозможно скрываться всю жизнь и скрывать от Сергея правду. Хотя всё, что с ней случилось, она не расскажет ему, наверное, уже никогда.

Арина ещё раз вздохнула и вспомнила обстоятельства того трагического дня, когда должна была состояться церемония бракосочетания. После разговора с Леной у неё словно откинулась пелена, застилавшая ей с недавних пор глаза.

Стремительно выбежав из загса, Арина оглянулась, ища «Майбах» Михайлова. Но машины миллиардера уже нигде не было. Зато в стеклянную дверь было видно, как по лестнице быстро спускается её мама. Подобрав длинный подол платья, Арина пустилась наутёк. Свернув в проходной двор, она остановилась и оглянулась по сторонам. Всё было тихо, лишь только в глубине двора невзрачный старичок чертыхался, склонившись над асфальтом, а затем, махнув рукой, встал и направился к парадной.

Отдышавшись, Арина стала соображать, что делать дальше. Поехать забрать свои вещи у Серёжи, а что потом? Срочно снять какую-нибудь квартиру?

От размышлений её отвлёк шум с набережной. В проходе, ведущем во двор, показались силуэты бегущих людей. «Это за мной», – подумала Арина и устремилась через двор на улицу. Охваченная страхом девушка не заметила ни лужи масла, ни осколков бутылки, разбитой, по всей видимости, тем самым незадачливым старичком. Высокие каблуки в очередной раз подвели хозяйку – поскользнувшись, Арина ойкнула и, упав на живот, потеряла сознание.

Пришла в себя она уже на следующий день рано утром в какой-то жуткой больничной палате с потрескавшимися стенами. На Арине была надета застиранная пижама с оторванными пуговицами, а на животе лежало что-то холодное. Первой её мыслью было, что это вредно для ребёнка. Она попыталась подняться, но внезапно ощутила жуткую боль внизу живота.

– Тихо, тихо, – произнесла лежащая на соседней койке женщина. – Тебе вставать ещё рано. Вот кнопочка вызова медсестры рядом, нажми, а она уже доктора пригласит.

Арина потянулась к засаленной кнопке. Медсестра долго не приходила. Девушка обвела взглядом убогого вида помещение. В палате кроме неё находились ещё три женщины. Одна из них, только что посоветовавшая ей вызвать медсестру, что-то вязала, время от времени сверяясь с рисунком в журнале, две других крепко спали, закрывшись вылинявшими больничными одеялами.

– Очнулась, голубушка! – проговорила пожилая медсестра, заходя в палату. – Есть тебе пока нельзя, а то вытошнит, хочешь воды, может быть?

– Нет, спасибо, я ничего не хочу, – покачала головой Арина. – Позовите врача, пожалуйста. И можно лёд убрать или что там, это вредно, может быть, для ребёнка.

– Лёд нельзя убирать, ты иначе загнёшься. Врач сейчас занят, подойдёт попозже, всё про твоего ребёнка и расскажет, а ты пока лежи, отдыхай!

Разговор Арины с медсестрой разбудил одну из спящих женщин. Она с интересом уставилась на Арину и с каким-то нездоровым любопытством спросила:

– Это тебя что ли прямо из загса в свадебном платье привезли? Ты хоть замуж-то успела выйти?

Арина промолчала и отвернулась к стенке.

– Эй, да ты не обижайся, на мне мой тоже по «залёту» женился. Ну, у тебя уже, похоже, повод для женитьбы отпал…

Только сейчас Рина поняла, что, скорее всего, при падении она потеряла ребёнка. На работе она всегда старалась сохранять лицо, как бы плохо ей не было, и держать удар, поэтому решила пока не впадать в отчаяние и дождаться визита врача.

Врач пришёл к концу дня, когда разговорчивая соседка уже настолько достала её расспросами, что Арина, первым делом, запросилась в отдельную палату.

– Ну, если вам средства позволяют, тогда, конечно, – снисходительно улыбаясь, сказал молодой врач, настолько молодой, что Арина заподозрила, уж не интерн ли это, часом.

– Скажите, что с моим ребёнком? Он жив? – спросила она и замерла в ожидании ответа.

– Какой ребёнок? С вами ребёнок ещё был? Ах, вы про плод… Конечно, нет, мы вас-то еле спасли. Хорошо, что у вас с собой был паспорт с полисом. Ну, что вы плачете? Как будто вам сорок лет, и это ваш последний шанс. У вас ещё будет потомство. Вернее, нарожаете кучу ребятишек, – поправил он сам себя. – Завтра сделаем УЗИ и, если всё в порядке, скоро отпустим. Пойду на пост, про отдельную палату спрошу.

«Какая я дура! – думала Арина, давясь на следующее утро больничной кашей. – Я потеряла любимого, но у меня ещё был от него ребёнок, которого я не сумела сохранить. Детей у меня уже больше никогда не будет, видимо, это наказание мне такое свыше за то, что хотела жить не своей жизнью, выйти замуж, просто чтобы у ребёнка был отец». Масла в огонь подлила неожиданно появившаяся в палате мама, каким-то образом узнавшая, в какую больницу отвезли Арину.

– Арина, ну как ты могла так поступить! Сбежать из загса! Что ты наделала? У тебя теперь нет ни ребёнка, ни жениха!

«Да, мама, ты права! У меня теперь вообще ничего и никого нет! И, собственно, меня уже тоже нет! Прежняя Арина умерла. Я больше никогда не буду тебя слушать, как раньше, и поступать согласно твоей воле, как безропотная овца!» Как не упрашивала мама вернуться после больницы в родительский дом, Арина наотрез отказалась, сославшись на то, что договорилась о жилье с одной из своих подруг.

Видеться с Серёжей было бы сейчас мучением, поэтому свои вещи Арина забрала днём, когда он был на работе, оставив ему записку с извинениями.

Жить Арина решила пока у себя в офисе, а почему бы нет? Там были все условия для комфортного проживания: душ, туалет, мини-кухня, огромный диван. Михайлов позаботился, чтобы она ни в чём не нуждалась, продумав каждую мелочь в её кабинете. Вдобавок не нужно было тратить время на дорогу. Работы было очень много, и это спасло Арину от почти неизбежной в таких случаях депрессии.

К тому же, побывав на консультации у своей приятель-ницы-гинеколога. Арина узнала ещё одну неприятную вещь: её шансы стать мамой резко бы возросли, если бы в больнице ей вовремя ввели иммуноглобулин. Почему это не было сделано, непонятно, но уже ничего не исправишь, оставалось только охать да вздыхать и продолжать жить, как бы порой не было тоскливо.

Конечно, Арина ожидала приезда Михайлова и была готова к разговору с ним, но всё равно заволновалась, когда Руся сообщила по телефону, что он уже поднимается к ней в кабинет и спускаться не надо.

– Добрый день, Арина! – Углубившись в свои невесёлые мысли, девушка даже не заметила, как миллиардер вошёл в кабинет. От звука его голоса она непроизвольно вздрогнула. – Я постучал, но ты не ответила, – сказал он, как будто хотел извиниться за то, что случайно напугал её.

Он был всё так же красив и сексуален, хоть сейчас на обложку какого-нибудь глянцевого журнала. Арина, наоборот, ещё не отошла от больничных стрессов и выглядела бледной и уставшей.

– Добрый день, Сергей! – сухо сказала Рина, не улыбнувшись. – У тебя какие-то ко мне вопросы?

– Риночка, а что же ты меня так холодно приветствуешь? – спросил олигарх, сев без приглашения в кожаное кресло напротив девушки.

– Извини, Серёжа. В следующий раз, когда ты приедешь, я буду цыган вызывать, чтобы они тебя встречали прямо у входа и пели: «К нам приехал, к нам приехал, Сергей Сергеевич дорогой!» Только если можно, сообщай о своих визитах заранее, а то придётся цыганский ансамбль заставлять каждый день дежурить, а это, согласись, в копеечку влетит! – сказала Арина, скрестив на груди руки и вымученно улыбаясь.

Михайлов мотнул подбородком, словно одобрив её шутку, и совершенно спокойно продолжил:

– Как проходит семейная жизнь? Руся сказала, что ты никуда не уезжала, но медовый месяц в самом разгаре, поэтому решил подарить тебе поездку в Италию на двоих, ты же любишь искусство и архитектуру, надеюсь, что твой муж тоже… э… культурный.

Арина молчала, глядя куда-то мимо Михайлова.

– Что-то вид у тебя какой-то утомлённый, Арина… – заметил миллиардер. – Я надеюсь, что твой муж тебя не бьёт, а наоборот… – Тут Сергей замялся, подбирая подходящее слово.

– Я не вышла замуж, у меня нет мужа, – решительно сказала Рина.

– Что??? – От неожиданности Михайлов подскочил в кресле как ужаленный.

– В последний момент я передумала и решила остаться независимой и свободной. Хочу заняться по максимуму работой, надо же возвращать инвестиции, которые ты вложил в образовательный центр. Буду двадцать четыре часа в сутки работать на Сергея Михайлова, чтобы приумножать его и без того огромный капитал. Тебя это не радует? – вяло улыбнулась Рина, вставая и выходя из-за стола.

– Я не просто этому рад, я безмерно счастлив. Но с единственной оговоркой – давай ты не будешь целыми сутками на меня работать, а просто всё время будешь со мной, – сказал миллиардер, также встав и приблизившись к Арине.

Губительное действие запаха удового дерева возобновило свою магию. Аромат действовал на Арину подобно колдовским чарам. Словно по волшебству, она закрыла глаза и через несколько мгновений ощутила, как руки Михайлова сначала осторожно легли ей на плечи, спустились ниже, и вот уже он крепко держал её так, что вырваться было просто невозможно. Ласково прижавшись к её щеке, Сергей зашептал ей слова любви и нежности и медленно стал расстёгивать молнию на Аринином платье.

«Господи, как я по нему соскучилась! Стоп – он хочет заняться любовью прямо сейчас!» – Арина потрясла головой, чтобы избавиться от наваждения. Когда в больнице врач напомнил ей, что после выкидыша необходимо воздержаться от половой жизни в течение месяца, она горестно усмехнулась – на тот момент сексом заниматься было абсолютно не с кем.

– Что ты делаешь? – спросила она как можно строже, пытаясь отстраниться от олигарха.

– Хочу посмотреть этикетку с составом твоего платья. Ай-яй-яй! В такую жару – и синтетика! По-моему, тебе уже нужно принять душ, и желательно вместе со мной! – Михайлов расстегнул молнию до конца, платье в мгновение ока упало на пол, и Арина осталась в одном белье.

– В Америке за такие домогательства на рабочем месте ты бы завтра уже стоял в суде, – проворчала она, подбирая платье. – У меня масса дел, и в их список не входит секс с боссом, извини. Если ты ничего не хочешь со мной обсудить по бизнесу, огромная просьба покинуть кабинет.

– Ладно, – разомкнул объятия, казалось, абсолютно не смущённый Михайлов. – Если сейчас много дел, я заеду за тобой вечером, отвезу тебя домой.

– Это лишнее, потому что я сейчас живу… здесь, в офисе.

– Живёшь в офисе? – спросил изумлённый Михайлов.

– А что тебя удивляет? – выгнула бровь Арина. – По-моему, большинство работодателей в нашей стране только и мечтают, чтобы заставить работника жить на рабочем месте! Так вот, эта мечта сбылась на отдельно взятом предприятии!

– Ты что, с ума сошла? Я сейчас же позвоню своему риэлтору, он займётся покупкой квартиры!

– Не надо мне от тебя квартиры, мне вообще больше ничего от тебя не надо! – закричала Рина, у которой уже стали сдавать нервы.

– Да, Арина, провожаешь ты меня ещё хуже, чем встречаешь! Ладно, – зло сказал Михайлов. – Приятно поработать!

И вышёл из кабинета, громко хлопнув дверью.

«Ну, ладно, Риночка, держись, challenge так challenge! Обливание ледяной водой покажется тебе невинной шуткой по сравнению с тем, что я тебе устрою!»

Спустившись вниз и немного успокоившись, Сергей обратился к Русе, с тревогой в глазах ожидавшей его возвращения:

– Русенька! Могу ли я вас завтра пригласить на одно интересное мероприятие?

Арина сидела молча, глядя прямо перед собой. Её лицо было полностью лишено чувств, и не было сил даже заплакать. «Ну почему всё так по-дурацки? Почему я только что отвергла мужчину моей мечты, мужчину всей моей жизни, с которым не страшно ни в огонь, ни в воду!»

Внезапно заиграла мелодия из фильма «Игрушка». Арина вынула из сумки мобильный телефон.

– Фёдорова! Привет! Я еле твой новый номер телефона узнал! – прогремел в трубке энергичный голос Бори Уманского. – Ты в субботу, ну то есть завтра, на открытие выставки картин Моне в Эрмитаж идёшь?

– Какая выставка? Какой Моне? – спросила Арина, абсолютно выпавшая в связи с последними событиями из светской жизни культурной столицы.

– Как какой Моне? – искренне удивился Боря. – Оскар Клод! А что, ещё выставка какого-то другого Моне у нас в городе открывается? Даже из Новой Зеландии картины привезли! Странно, что ты не знаешь, ведь это как раз фонд Сергея Михайлова нам такую радость организовал! А ты, как я понимаю, сейчас с Михайловым бизнес ведёшь. Я хотел с тобой кое о чём переговорить, ну и заодно культурно время провести. У меня приглашение на два лица, может быть, присоединишься?

На следующий день Боря заехал за Ариной в образовательный центр, искренне восхитившись её рабочему энтузиазму. «Суббота, можно и отдохнуть, а ты всё в офисе торчишь с самого утра!» Арина притворно вздохнула. Ну, не объяснять же ещё и Боре, что она здесь не только работает, но и временно (или уже постоянно?) живёт.

На мероприятии в Эрмитаже собрался весь бомонд города. Присутствовали и светские личности из других городов. Церемония открытия должна была вот-вот начаться, а до этого гостей пригласили на фуршет в местный ресторан. Боря с Ариной, выпив по стакану сока, увлечённо делились друг с другом новостями из жизни своих одноклассников, когда ведущий попросил всех присутствующих пройти наверх по Посольской лестнице.

Ремешок на одной из босоножек расстегнулся, и Арина, замешкавшись, присела на скамейку рядом с залом, где должна была проходить выставка.

Когда, справившись с застёжкой, она подняла глаза наверх, её взгляд натолкнулся на стоявшего рядом Михайлова. К огромному удивлению Арины, олигарх держал за руку Русю и, мило улыбаясь, разговаривал с организаторами выставки. Арина прикусила с досады губу и, поднявшись, быстро прошла мимо увлечённых беседой людей.

Она рассеянно листала в находившемся рядом киоске книжку про искусство импрессионизма, когда до неё донеслись слова ведущего:

– Буду говорить от лица всех сотрудников – мы выражаем огромную благодарность за содействие в открытии выставки в нашем музее фонду Сергея Михайлова. Очень приятно, – тут ведущий лукаво улыбнулся, – что мы можем сегодня сказать это непосредственно Сергею Сергеевичу в лицо, открыть ему всю правду, рассказать, что мы про него думаем.

– Да уж, скажите мне в лицо всю правду, говорите горькую правду жизни, – шутливо подхватил олигарх.

– А думаем мы, что почаще хотим видеть вас в нашем городе, тем более что, насколько нам известно, вы являетесь главным инвестором образовательного центра, находящегося в самом центре Петербурга.

– О, Фёдорова, это про тебя, – шепнул Арине на ухо подошедший Боря.

– Да, совершенно верно, всё так, – утвердительно кивнул головой Михайлов. – Поэтому я бы хотел, чтобы честь открытия выставки была доверена сотруднице этого центра, моей спутнице – очаровательной Марусе Соболевской!

Защёлкали затворы фотоаппаратов. Руся, слегка смутившись, приняла из рук олигарха ножницы и разрезала синюю ленточку.

«Всё понятно, – подумала Арина, – Михайлов хочет, чтобы я поверила в старую, как мир, комедию “ревность к подруге”. Интересно, а если бы Боря не позвонил? Я бы всё это пропустила. Хотя, нет, узнала бы из газет и Интернета, назавтра всё издания будут наперебой рассуждать, кто такая Маруся Соболевская и что у неё было с миллиардером Михайловым. Чёрт, а что же мне так неприятно?»

Михайлов что-то мило щебетал Русе. Арина, взяв Борю за руку, подошла поздороваться. Приблизившись к Сергею с Русей, Арина, облокотившись на Борю и мило улыбаясь, начала гладить его по лицу и всячески изображать влюблённую женщину.

Руся, увидев Арину, побледнела. После формальных приветствий наступило неловкое молчание. Арина, нисколько не смутившись, попрощалась с миллиардером и подружкой и медленно удалилась в соседний зал, продолжая флиртовать и заигрывать с одноклассником.

– Фёдорова, – энергично зашептал Боря, – ты что, окончательно сбрендила? Меня Михайлов так взглядом буравил, словно дырку сделать хотел. Я думаю, что сейчас Третья мировая начнётся, не иначе!

– Боря! Ты о чём? У меня с Сергей Сергеевич сугубо деловые отношения, и никаких других никогда не будет!

– Угу, конечно, так я тебе и поверил, – проворчал Боря. – Я же всё-таки владелец телевизионного канала, за свою скромную жизнь всего насмотрелся. Как будто я взгляд влюблённого мужчины от какого-то другого не отличу! Пойдём лучше в другой зал, картины из Новой Зеландии посмотрим, а то эти все хрестоматийные, со школы известны.

Лето пролетело незаметно. Обычно Арина куда-то уезжала из города в августе, но сейчас было много работы, да и из-за перенесённой операции физически она чувствовала себя неважно. Михайлов больше в образовательном центре не появлялся, слишком был занят своей избирательной кампанией. Время от времени в Интернете мелькали его фото с потенциальными избирательницами, многие из которых были молоды и привлекательны.

В комментариях под фото девчонки признавались миллиардеру в любви, женщины постарше писали хвалебные речи, награждая олигарха различными эпитетами: «красивый, стильный, сексапильный».

У Арины целый день было плохое настроение, когда она натыкалась утром на подобные фотографии. На них Михайлов был весел, беззаботен, обаятелен и сексуален. Он был счастлив… без неё. Как он тогда сказал, когда они катались по Неве на аквабайке: «Я очень сильно люблю тебя и больше всего на свете боюсь тебе потерять?» Ну, видимо, уже не так боится потерять или совсем не боится, значит, уже и не любит…

Наступил сентябрь, начало учебного года, а для образовательного центра самая горячая пора. Работать приходилось даже в выходные.

Арина едва успевала отвечать на звонки и принимать посетителей, не было даже свободной минутки, чтобы поесть. Наконец, наступил вечер, и девушка с облегчением перевела телефоны в режим «автоответчика», устало откинувшись в кресле. Готовить себе какую-то еду не было сил. «Спущусь вниз в ресторан, – подумала Арина. – Там кухня допоздна работает».

По телевизору с огромным экраном ведущая новостей рассказывала о результатах выборов губернаторов различных регионов.

– Закончились выборы губернатора Московской области. Ожидаемой всеми сенсации не произошло. Бизнесмен Сергей Михайлов не сумел набрать необходимого количества голосов для выхода во второй тур. По подсчёту голосов на выборах лидирует…

Как ни странно, Арина не испытала никакого злорадства по поводу провала избирательной кампании миллиардера. Её охватило лишь чувство сожаления и досады.

– Ну, хватит уже, Серёжа, переживать! И себя мучить, и других!

Агния как всегда без стука появилась в кабинете брата, и он не смог вовремя скрыть от неё тоскливое выражение лица, всё чаще появлявшееся у него после разрыва с Ариной. Собственно никакого разрыва не было, они просто перестали видеться и всё. Любая другая девушка, наверное, звонила бы, выясняла, в чём дело, пыталась бы встретиться и поговорить. Но только не Арина. Она слишком дорожила своей независимостью. А гордость заставляла её страдать в одиночестве. Или она уже совсем не страдала и не была одинока, и он снова упустил свой единственный шанс быть счастливым, опоздал на праздник жизни, который любезно устроила ему судьба?

– Я, конечно, слегка разочарован своим рейтингом, – мотнув подбородком, сказал Михайлов, – но не настолько, чтобы из-за этого предаваться отчаянию. Эти выборы – не последние. Моя политическая карьера ещё сложится.

– Да я не о выборах твоих треклятых! – надув губы, воскликнула Агния. – Хотя, я уже поняла, что это для тебя как новый вид спорта – пока не выиграешь где-нибудь, не успокоишься! Я про Арину говорю и про твои с ней отношения.

– У меня нет с Ариной никаких отношений, кроме деловых, ты это прекрасно понимаешь! – сердито ответил Михайлов.

– Конечно, понимаю, именно поэтому её фотографии у тебя везде, где только можно, – в смартфоне отдельная папка создана для Арининых фотографий, картинка для рабочего стола ноутбука и та – фотография Арины в полный рост! – ехидно заметила Агния.

– А зачем ты у меня конфиденциальную информацию рассматриваешь? – рассердился Сергей. – Если хочешь знать, Арина чуть было замуж не вышла за другого!

– Ну, не вышла же! – резонно заметила сестра, проигнорировав его замечание про телефон. – И потом, скорее всего, она так хотела убежать от любви к тебе!

– Очень оригинально! Любить одного, выходить замуж за другого, – проворчал миллиардер. – Где здесь логика?

– Это женская логика, – с невозмутимым видом заявила Агния. – И потом, вся русская литература XIX века основана на сюжете – бедная Ольга любила одного, вышла замуж за другого, и теперь все трое глубоко несчастны.

– Это не из русской литературы, а из какого-то анекдота про национальные стереотипы, – уже более миролюбиво сказал миллиардер. – Ну и что мне делать, чтобы быть счастливым?

– Как что? – возмутилась Агния. – Объясниться с Ариной, рассказать о своих чувствах, а потом любить её всю оставшуюся жизнь и подарить мне племянников и племянниц!

– План, конечно, хороший, дорогая сестра, но боюсь, что настолько же неосуществимый, как твоё намерение бросить курить, – с грустью посмотрел на Агнию Сергей. – И потом, это загадочное сообщение в её телефоне сбило меня с толку, – стал он рассуждать вслух.

– Ого, а меня ещё обвиняешь, что я в твоём смартфоне роюсь! Ну и что за сообщение? – с интересом спросила Агния у смущённого её замечанием брата. – Боже мой, Серёжа, какой ты идиот, что не поверил Арине, – презрительно сказала она, выслушав его рассказ. – По-моему, всё ясно, как божий день! Сейчас тебе объясню, раз ты такой непонятливый!

«Что-то день не заладился, – размышляла Арина. – Может быть, не с той ноги встала? А может быть, как говорил её одногруппник Ринат, “вчера не с тем легла?”» Но шансы лечь в постель с тем, с кем она хотела, и желательно потом проснуться тоже с ним, с каждым днём постепенно уменьшались. А вчера ещё приснился этот странный сон, после которого Арина не смогла уже заснуть и проплакала весь остаток ночи.

Во сне Рина сидела на берегу большого озера, перед ней лежала открытая книжка Джанни Родари. Где-то совсем рядом раздавались детские голоса и смех.

– Мама! Мама! – закричал звонкий девчоночий голос совсем рядом. – Мы тебя нашли! – Перед Ариной стояла светловолосая голубоглазая девочка лет двенадцати, как две капли воды похожая на неё. – Мы хотим пойти завтра на балет по той книжке, которую ты читаешь, там танцует наш папа, ведь так?

– Мама! Ты же с ним уже помирилась? – спросил запыхавшимся голосом мальчик, присоединяясь к девочке. Мальчик был чуть помладше. Он с надеждой смотрел на Арину такими же красивыми карими глазами, как у Михайлова.

Арина отрицательно качнула головой и закрыла книжку.

– Видишь, – сказала девочка, грустно вздохнув, – я так и знала, она его не любит, поэтому мы с тобой никогда не родимся, будем блуждать где-то по небу, пошли.

И с этими словами девочка, взяв брата за руку, потащила его к кромке воды.

Арина встала, чтобы крикнуть: «Дети! Вернитесь немедленно, там глубоко, это опасно!» Но не успела она подняться, как раздался тихий всплеск, и мальчик с девочкой уже полностью исчезли в озере. А затем стала слышна мелодичная песня. Арина проснулась в слезах. Где-то на первом этаже раздавались приглушённые звуки, в караоке-баре загулявшие посетители исполняли песню Филиппа Киркорова:

– Руся! – спросила Арина, когда начался рабочий день. – А к чему снятся дети, ты не знаешь?

– О, дети – это здорово! – с энтузиазмом ответила Аринина помощница. – Появление детей во сне сулит успех в финансовом плане, всё, чем ты сейчас будешь заниматься, будет способствовать стремительному обогащению и благополучию! Ты, кстати, не забыла – в выходные ты едешь в Раменское на переговоры к нашим партнёрам? Будешь там способствовать нашему обогащению и благополучию!

– В Раменское? – недоверчиво переспросила Арина. – Ах, да, я же сама хотела поехать, у меня там давняя подруга живёт! Как раз будет повод её увидеть! А что в неофициальной части программы?

– Вот смотри, – Руся протянула Арине красочное приглашение, – концерт, мотошоу, а в конце праздника – запуск небесных фонариков!