Темный эльф плохо ощущал свое тело. «Сильное обезболивающее», – просмаковал знакомое чувство Улрин. Он отчетливо слышал звуки стрельбы и крики, но они показались ему фальшивыми, непривычными его слуху.

– Еще налить, Трим? – спросил кого-то Том.

– Да, давай. Шоколад еще остался? – ответил до боли знакомый голос.

– Сейчас посмотрю.

Улрин поднялся с операционного стола. Осколки ампул, выдавленные из тела в процессе лечения, лежали на его груди и с характерным звуком посыпались на пол, когда он встал. Эльф осмотрел свое тело: ожоги и порезы были обработаны, однако не залечены полностью, руки на месте не было. «Ух ты, в живых оставили». Улрин, родившийся среди коварных сородичей и живший жизнью наемника, счел это довольно удачным стечением обстоятельств.

– Очнулся? – Щупальце демона быстро перенесло свою голову поближе к Улрину. Звуки и голоса замолкли.

– Да.

Операционный стол сразу же ушел в пол. Каждая деталь этого зала могла в любой момент слиться с поверхностью стены, пола или потолка и быть заменена на другую, так что, по сути, здесь не было мебели в привычном понимании этого слова. Том предпочитал не менять оформление стен без особой надобности, поэтому они не особо выделялись и, казалось, были обыкновенными, а вот центр зала никогда не оставался без изменений более одного дня. Сейчас от центрального рабочего стола Тома сохранилась только его четвертая часть – видимо, поток работы уже ослабел. Зато в пяти метрах от него раскинулся обширный диван со специальным местом для туши демона. Рядом был размещен столик под закуски и напитки и большой голографический экран. На экране замер кадр из какого-то боевика с актерами-орками.

Человек, отрубивший руку Улрину, сидел на том же диване и громко ломал плитку горького шоколада, данную ему щупальцем Тома. Его раны, в отличие от ран эльфа, были залечены полностью. «Не знал, что Том кого-то подпускает настолько близко. Его любовник, что ли?» Улрин попытался найти объяснение увиденному, но чуток ошибся с классификацией отношений. Взгляды Трима и Улрина на секунду встретились. Все еще одноглазый Трим был весел и спокоен, а вот темному эльфу стало не по себе. Он пошел в сторону выхода и, перед тем как покинуть помещение, выдавил из себя:

– Приношу извинения за ошибку и грубые слова. Надеюсь, это не повлияет на наше с вами сотрудничество. – Улрин поправил намордник и одним прыжком добрался до выхода из зала.

Не дожидаясь ответа, он вышел из-за «кулис» лавки Тома на улицу. Последствия их боя еще не убрали, что и неудивительно. Одного явного владельца у территории не было, а значит, пока погром никому не мешает, никто и не пошевелится.

Улрин сунул руку в карман штанов и снова порадовался своей удаче. Ему не только сохранили жизнь, но и решили не лишать кристов, выданных в оплату предыдущего поручения Тома. «Не понимаю его. Вроде бы демон, а ведет себя, как филантроп. Наверняка должен быть какой-то подвох. Продолжу на него работать, точно потеряю профессиональные навыки взаимодействия с заказчиком».

Поручения Том выдавал Улрину не из простых, зато оплачивал достойно и с надбавкой за секретность, а учитывая честность демона в сотрудничестве с приближенным наемником, клиент был просто мечтой любого порядочного убийцы. Порядочным в мире наемных военных сил считался тот, кто не меняет клиентов, как перчатки, и не разрывает сотрудничество без весомых причин… А также не считает перебитую цену одной из таковых. Улрин порядочностью не отличался, поэтому чувствовал себя не в своей тарелке из-за такого снисходительного отношения к собственной персоне.

Пальцы эльфа внезапно наткнулись на что-то, не похожее по форме на крист. Он ловко подцепил кубик пальцами и достал его, чтобы рассмотреть. Миниатюрная ячейка для хранения особо крупных вещей. Такие ячейки были, по сути, подвидом катализаторов и позволяли уменьшать в размере груз для незаметной и сохранной его перевозки. Улрин аккуратно приоткрыл крышку и заглянуть внутрь, ожидая подвоха. Внутри в стазисе находились обрубки его руки, готовые к медицинской процедуре по обратному совмещению с телом – только найди врача для операции. «Нет, ну это ни в какие рамки. Он серьезно? В нем материнский инстинкт проснулся? Том уж чересчур добр ко мне…». Под намордником невольно мелькнула редкая для эльфа наивная улыбка. Тут глаза его обратили внимание на написанные мелким шрифтом слова на крае куба: «Не нападай больше на внезапных прохожих. И прости за руку. Трим».

Улрин со всей дури швырнул ячейку за крыши домов.

* * *

– Говорят, у вас в отделении есть еще «избранный». – Лейтенант Петренко, заехавший в гости к другу, решил перевести разговор на более актуальную тему.

– Это кто такое говорит? – удивился главный по этому отделению полиции старший лейтенант Иванов.

– Так к вам же на днях партию мародеров завез оборотень из спецотряда. – Увидев странный взгляд друга, Петренко поправился: – Да не такой оборотень, а натуральный – ликантроп. Или как их там по-научному называть.

– А, понял. От нее еще псиной несло, как от тебя перегаром по понедельникам. – Иванов загоготал вульгарно и громко, так что было слышно по всему отделению.

– От тебя как будто бы слабее несет, одной сивухой травимся. Так вот, эта псина почувствовала, что у вас тут есть «избранный». Теперь пошлют к вам инспекцию. – Петренко опрокинул стопку водки, закусил сосиской и продолжил, все еще жуя: – Будут в жопы палки вставлять и силу измерять. – Теперь был его черед заржать на весь кабинет.

– Что, правда палки в жопу суют? – засуетился начальник.

– Да хрен его знает, как там они на «избранность» проверяют, может, сам ликан к вам придет, обнюхивать вас будет. Может, заодно поищет в отделении «оборотней».

– Вот нам этого дерьма тут не надо, сами разберемся. – Иванов почесал лысину под фуражкой. – А что этот «избранный» сам-то не покажется? У них, говорят, сейчас зарплаты бешеные!

– Ссыт небось. Недавно вон пятеро из спецотряда приехали разбушевавшегося приструнить, так он четверых к праотцам отправил.

– Врешь!

– Крест даю! Они же по силе разные бывают… Или, может, и не зассал, а просто сам не знает. Некоторые же все еще находят в себе новые силы.

– Так может, это я и есть? Вон, смотри, у меня живот уменьшился, и, кажись, мускулов на руках прибавилось! – Начальник демонстративно сбросил с себя мундир, оставшись в одной белой майке-алкоголичке.

Дверь в кабинет открылась, и вошла молодая женщина в форме. Она смотрела на документы у себя в руках и сначала не заметила «циркового представления».

– Я тут принесла вам копии документов… – Женщина подняла глаза и уставилась на оголенное пузо начальника.

– Амелия! Что ж ты входишь не стучась! – завопил Петренко.

– Простите. Я стучалась, но из-за смеха слышно не…

– Ой, да хрен с ним, – прервал ее оправдание Иванов. – Лучше поди сюда и скажи, возмужал ли наш бравый Петр Петренко! Я вот не вижу изменений.

– Да пошел ты, Семен. Амелия, скажи ему!

– Я оставлю документы и пойду, пожалуй. – Амелия суетливо положила бумаги на полку комода и закрыла дверь с той стороны.

– Ну, видать, не я, – раздосадованно плюхнулся на стул Петренко.

– Ой, не бери в голову, что баба знать-то может!

– Э-э, попрошу! – Петренко указал пальцем на портрет президента Екатерины Гориевой, боясь, что та его как-то услышит. – Они, бабы, конечно, тупые в основном, но попрошу без сексизма в моем кабинете.

– Ой, да ладно тебе. Я пойду уже, нам теперь разбирать завалы на Шойковской, там недавно бомжиха случайно храпом пятиэтажку положила. «Избранные» ее в их специальный карцер отвезли, а жмуриков из обломков доставать нам, простолюдинам.

– Хрен с тобой, вали, – махнул на него рукой Петренко.

* * *

У главного ангара Служителей Хаоса стоял только один охранник. Двое культистов, поставленных на охрану, решили меняться посменно, чтобы один всегда мог находиться внутри и слушать разразившиеся дебаты между «избранными» их культа.

– Бать, ты что-то попутал. Думаешь, мы, «избранные», одной масти с петухами этими? – Роберт указал пальцем на первого попавшегося не «избранного» в зале. – Мол, тетерев этот полижет задницу пахану – «Я верю в Богиню» – и он уже нам ровня? Я три дня не мог подойти к братанам по зоне, в расход их пускал, пальцем не шевеля, – не хотя того. Мне это надо было? Нет! Чтобы выйти в козырную, Богиня сначала нас в парашу тыкала хлебальником. Те, кто поднимался с чистым хавальником, теперь ее «слуги верные», а те, – он снова указал на не «избранного», – шестерки, расходник. Вон Дениса вспомни! На нем портки сгорали, хлеб углем становился, хата с женой и сыном сгорела – а теперь он при пророке только и ошивается. Шам же и вовсе в ящик сыграл сначала. Мученический путь, нам выпавший, – вот что определяет цену нашей души перед Богиней! – Каждый раз, когда Роберт пытался говорить словами пророка, без фени, казалось, что он превращался в другого человека.

Как только «оратор» прекратил произносить свою речь с центра стола, пять «избранных», оставшихся на его стороне, одобрительно закивали. Сидящая на краю стола розововолосая девушка дождалась конца речи оппонента. Шики уже порядком надоели эти дебаты, уж больно легко ей удавалось опровергать аргументацию Роберта, но отступаться от заведомо выигрышного спора она не хотела. Встав на стол во весь рост, девушка заговорила:

– Мы все здесь, безусловно, ценим и почитаем пережитые некоторыми «избранными» муки во имя Богини. Но не случайно я сказала – «некоторыми». Далеко не все способности, ниспосланные нам Богиней, проявляются сами по себе, без желания самого «избранного». – Шики уже обращалась к толпе, а не к Роберту. – Роберт, Зира, Денис, Майк, я и его преосвященство Шам, простите меня те, кого я забыла упомянуть, используем свои способности инстинктивно, на подсознательном уровне, и из-за этого все мы в первые дни прошли нелегкие испытания. Я, как некоторые знают, умею проходить сквозь любую материю и первые несколько дней не могла в прямом смысле прикоснуться к еде! Однако такое происходило только с теми, кого я уже назвала, – далеко не со всеми «избранными» Богиней. И что же? Ты их тоже запишешь в расходник, Роберт? Кузнеца и Екима считаешь недостойными? Да всех, кто сейчас стоит за твоей спиной и поддерживает тебя, страдания не настигли. По-моему, очевидно, что на данной стадии наших дебатов твоя позиция просто-напросто не выдерживает никакой критики! – Шики не смогла удержать улыбку при виде налившихся кровью жил на лице Роберта.

Культисты, поддерживающие позицию Шики, коих с каждым ее словом становилось все больше, одобрительно зашумели.

Этот балаган продолжался все время с момента отбытия Шама и Майка из тронного зала. Они взяли с собой Кузнеца и Дениса. Пророк не объявил причины, но все понимали: на одной из похоронных церемоний обнаружили Богиню.

Маленькая девочка в пижаме, с длинными распущенными волосами, сидела в стороне от группы и играла переливающимися кристаллами; каждый раз, когда цвет кристаллов изменялся, меняли свой цвет и ее волосы. Рядом с ней тихо разговаривали двое культистов, не заинтересованных в беседе группы:

– Думаешь, правильно Шам запретил просмотр контента Мага? – «Неизбранная» девушка говорила очень тихо и периодически поглядывала по сторонам. – Я заметила, что многие из наших вообще ничего не понимают в том, как работают их способности.

– Есть такое дело. Думаю, пророк не хочет, чтобы кто-либо просмотрел его видео на тему законов мироздания.

«Избранный» мужчина по имени Еким уставился в желтый кристалл, подаренный ему маленькой Зирой. Он поглядывал на ее ловкие манипуляции и пытался повторить их с помощью своей магии.

– А ты смотрел? – испуганно прошипела девушка.

– Конечно. – Он бросил на нее предостерегающий взгляд – «Скажешь кому – убью». – Объяснения магии, катализаторов и маны у него очень похожи на правду. А вот законы мироздания похлеще пророчества Шама будут по своей запутанности и бредовости. – Еким понял, что слова «бредовость» не существует, но решил не исправлять собственной ошибки, вдруг не заметит.

– Так ты не веришь в пророчество? – Девушка начинала жалеть, что ввязалась в разговор. Она оглянулась, чтобы убедиться, что за ее спиной никого нет. – Почему ты тогда здесь?

– За Шамом страх, за страхом сила, за силой власть, за властью выбор, а за выбором будущее.

* * *

– Серьезно? Этот душегуб прямо так и сказал? – Том опустил клюв вниз и приблизил свою морду поближе к Триму.

– Да. Оказалось, конечно, что Арканиара просто пыталась меня припугнуть и ничего важного Готэк не знает. Но, признаюсь честно, я было подумал, что эта рептилия пошла тропой войны.

– Боже упаси. Если окаянная решит прикрыть свой теневой бизнес в Раю таким способом… У меня столько информаторов на этом прогорят!

– С другой стороны, сколько подонков она с собой утащит. Вот дилемма-то. Была бы возможность разрушить ее организацию ценой своей жизни, я бы серьезно задумался. А так… Моего компромата хватит разве что оттяпать кусок потока клиентов и саму Арканиару временно вывести из игры.

– Ну если она пошла бы против тебя, то началась бы цепная реакция. Ты можешь в этом не отдавать себе отчета, но немало тех, кто за тебя пойдет на войну. Однако Арканиару это заботит, только пока она кайфует от такого стиля жизни. Так что одному Всевышнему известно, когда Арканиара закроет свой театр пропащих душ.

– Ну и намудришь ты иногда… Будем надеяться, что мы сможем добраться до нее раньше.

– Да. Благодаря тебе я хотя бы знаю ее предыдущее имя, а это на многое проливает свет. К слову, я так и не спросил, как ты умудрился это выяснить?

– Если честно, заслуга не моя. Софию надо за это отблагодарить. Где конкретно она узнала, расспросить не смог, но, как я уже говорил, – информация стопроцентная. Детали уточню, когда вернется.

– А где она сейчас?

– На практике, в сети миров Алого Альянса. На год туда отправляли, завтра должна вернуться, в третьей четверти дня. Она там очень занята, мне приходилось самому к ней наведываться, когда было время.

– Значит, ты в начале второй четверти уже отправишься обратно.

– Да, так планировал. Все-таки в Аду задерживаться надолго мне сложновато.

В зале воцарилось молчание. Первым его прервал Том:

– Эх, золотая женщина твоя София! Золотая. Даже не знаю, кому из вас Бог больше подсобил, сведя ваши души.

– Ну, тут ответ простой, – рассмеялся Трим, и Том поддержал его странным птичьим гоготом.

Трим сделал глоток ликера, откинулся в кресле и расплылся в улыбке.

– Жалко все-таки: чтобы увидеться с тобой, приходится иметь дело с не самыми приятными личностями.

– Если ты про Улрина, то разрядка тебе только на пользу пошла. И пусть спасибо скажет, что ты его руку с улицы притащил. Иначе бы я ее точно в стазис не поместил бы. Прости, Господи, меня за жестокие слова! – Том перекрестился.

– Не уверен, что мы с твоей «правой» еще свидимся. – Неприятная мысль посетила Трима, и улыбка покинула его лицо. – Вот сижу я здесь с тобой, а в Y(–163) сейчас люди, наверное, гибнут, и это только из-за вспышки… А что там творится по вине заговорщиков, вообще не представляю. Интересно, если вся информация о мире действительно ложная, что там за эпоха? Что за население? Как этот мир устроен?

– Терпение. Все это ты сам узнаешь, друг мой. Всему свое время. А нам с тобой остается только молиться Богу, что жертв трагедии будет не так уж много… Давай пока глаз тебе новый наколдуем.

* * *

Трое «избранных» Служителей Хаоса наблюдали за тем, как Шам ритуальным клинком вспарывал живот несчастному. Тот кричал и пытался сопротивляться, направляя в Шама сотни ледяных градин хаотичной силой мысли. Руки его уже были изувечены до неузнаваемости. Градины разбивались вдребезги при соприкосновении с броней пророка, и все же некоторые попадали по лицу и оставляли крупные рубцы. Шам не обращал внимания на ранения, они все равно заживали на нем буквально за несколько часов, и продолжал свою медленную казнь, приговаривая:

– Ничтожество, неспособное различить силу Богини и мелкого, паршивого человека! Ты недостоин жизни и будешь лишен ее во имя величия Хаоса!

Денис на всякий случай стоял в нескольких метрах от остальных Служителей. Так же, как Кузнец с Майком, он уже не одну минуту наблюдал за развлечением пророка. Шам отпустил перепутанную с Богиней красноволосую женщину, но ее мужа «избранного» и трех охранников приказал убить, поскольку те попытались остановить их, когда они ворвались на кладбище. Кузнец сотворила два асимметричных уродливых металлических креста для «избранных», отступивших от пути Хаоса. Кресты были покрыты шипами и выпирающими лезвиями, на которые планировалось поместить трупы.

Денис на секунду отвел глаза и посмотрел на поверженных врагов. Майк убивал быстро, но мучительно. Прячась от взглядов окружающих в ядовито-зеленых парах, он подходил на близкое расстояние и наполнял свою жертву смесью пара и слизи изнутри. Он никогда не пил кровь убитых таким образом, поэтому никто из Служителей Хаоса не видел, как тот пировал.

Крики утихли – Шам закончил с культистом. Пророк встал во весь рост, поднял тела убитых «избранных» и бросил их на кресты. Кровь стекала по его броне ручейками. Он улыбнулся и посмотрел на своих слуг.

– Не отчаивайтесь, братья и сестры! Возможно, судьба уготовила встречу с Богиней лично одному из вас.

* * *

Стоэтажный небоскреб в самом центре столицы был наистраннейшим произведением современного искусства. По форме самый крупный развлекательный центр и одновременно парк аттракционов напоминал три дольки апельсина, тянущиеся в небо и соприкасающиеся на вершине. Здание было не только неимоверно высоким, но и расходилось в стороны от центра на сто метров. Внутренняя сторона «долек» сейчас была полностью распахнута, морозоустойчивые стекла закрывали этажи только в холодное время года. Внешняя сторона была покрыта белоснежными пластинами сверхпрочного пластика, которые украшали массивную металлическую структуру, удерживающую здание как некий внешний скелет. Из пластин то и дело выдвигались голограммы с рекламой самого развлекательного комплекса и других заплативших баснословные суммы компаний. На внутренней стороне внешнего каркаса располагались сверхскоростные лифты для посетителей.

В центре между «дольками» размещались опирающиеся на них три крупные платформы, все на разной высоте и с надлежащим стеклянным ограждением, как этажи самого здания. Они были отведены под парады, да и просто позволяли совершать прогулки на открытой местности, подальше от суеты. В нескольких местах аттракционы выходили за пределы самого здания и вились над городом. В основном такие конструкции льнули к красной «дольке», которая специализировалась на экстремальных видах развлечения. Синяя «долька» предлагала компьютерные залы, кинотеатры, рестораны и прочие заведения для умиротворенного времяпрепровождения. Но даже там встречались аттракционы, свойственные ее красной сестре. Третья, фиолетовая, «долька» совмещала в себе содержимое двух других, но с одной важной отличительной чертой – все в ней было рассчитано только на совершеннолетнюю аудиторию. Самые нижние и верхние этажи были отведены под гостиницы для туристов.

Администрация столицы вложила в проект немало средств и усилий, даже снесла часть исторического центра, чтобы освободить площадь под гигант развлекательной индустрии. Страна не пользовалась популярностью среди туристов в связи со своей агрессивной внешней политикой и консервативными взглядами на многие важные аспекты социальных устоев общества. Поэтому было вынесено решение: изменить сложившийся образ и привлечь миллионы туристов с помощью нового, лучшего парка развлечений в мире. В итоге на популярность самой страны это повлияло мало, зато туристический поток смог отбить затраты на строительство уже в первые годы после постройки.

Квадрокоптер городской службы новостей облетал небоскреб кругом уже десятый раз в поиске подходящей позиции для съемки репортажа. Наташа жутко нервничала. Мало того что ее из-за невиданной раньше нехватки репортеров пригласили вести репортаж в прямом эфире, так еще она впервые летала на квадрокоптере. Раньше девушке позволяли только писать наброски сценариев.

На верхних этажах фиолетовой «дольки» было совершено массовое убийство очередным сошедшим с ума «избранным». К счастью, развлекательный центр в первый месяц после «того дня» был не особо заполнен посетителями, и эвакуация прошла быстро.

Преступник начал совершать странный ритуал с использованием свечей с едко-зеленым пламенем и мертвых тел. Он нараспев читал заклинания и рассказывал единственному своему заложнику про великий план: «Призвать слугу своего верного из Гнилого Ада». Подробности были известны благодаря не отключенным им поначалу камерам наблюдения. Полиция оцепила здание, однако отряд «избранных» еще не подоспел, поэтому никаких активных действий копы не предпринимали. Вечер был и без того уже наполнен событиями, требующими вмешательства правительственных «избранных»; ожидать их в ближайшее время не следовало. Попытались начать переговоры с преступником, но сумасшедший не отреагировал.

Квадрокоптер протиснулся между фиолетовой и красной «дольками» и теперь летал над верхней центральной платформой. Гримеров в вертолете не было, так что новоиспеченная репортерша ожидала начала эфира без дела. Оператор выбрал ракурс, показал Наташе, куда встать, и начал отсчет:

– Мы в эфире через три, две, одну…

– И сейчас с места происшествий ведет репортаж наш новый репортер Наташа Ефимова, – раздалось у нее в наушниках.

– Спасибо, Михаил. Здание было успешно эвакуировано благодаря содействию администрации «Величайшего Аттракциона» силам полиции. К сожалению, уже известно, что не обошлось без жертв. Сейчас развлекательный комплекс оцеплен, все замерли в ожидании развития событий в надежде, что группа «избранных» успеет добраться вовремя.

Из фиолетовой «дольки» раздался неизвестного происхождения животный рев, и нечто гигантское выскочило с верхних этажей на площадь. Определить происхождение этой неоднородной массы было невозможно. У существа наличествовали конечности и голова, но других черт, свойственных известным животным, заметно не было. До того, как репортерша успела как-либо прокомментировать увиденное, в существо с грохотом ударили несколько разрядов электричества, во все стороны посыпались золотые искры. Существо взревело в последний раз и рухнуло на платформу.

Наташа, наблюдавшая за происходящим с разинутым ртом, уже собиралась прокомментировать увиденное, но оператор жестом велел ей молчать и перевел камеру на место, откуда явилось чудовище. Там преступник держал ритуальный нож у горла заложника, мужчины сорока лет. Перед ним стоял как ни в чем не бывало высокий молодой брюнет в кожаной черной куртке, держащий в руке темные очки. Оператор включил устройство по захвату звука на расстоянии, и зрителям стал слышен разговор:

– Ты ничего не понимаешь! Из-за твоего вмешательства ритуал пошел не так! Вместо моего преданного слуги явился ничтожный низший демон, и теперь мы не узнаем, что происходит в этом мире! – кричал сумасшедший в изорванном плаще.

– Не стоит огорчаться по пустякам, подумаешь, не ту гадину призвал, с кем не бывает, – развел руками брюнет и сделал шаг в сторону сумасшедшего.

– Не подходи ближе!

– Чем же вы будете мне угрожать? На вашем персональном счете не осталось маны, а кредитная история хромает. – Брюнет издевательски улыбнулся, артистично разведя руками.

– Тебе ничего, а вот этому мужичку я вспорю горло!

– Какому мужи… Точно! А я-то уже и забыл, почему вы так странно держите нож в воздухе.

Парень рассмеялся во весь голос и щелкнул пальцами. Заложник бесследно исчез. Обескураженный преступник не успел и слова сказать, как золотая молния, прилетевшая из синей «дольки», впилась ему в бок, лишая сознания.

Брюнет повернулся к камере квадрокоптера и заговорил:

– Заложник освобожден и находится вместе с нами в кафе «Лагуна». – Он указал рукой в сторону синей «дольки». – Полиция может его забрать. А для прекрасной репортерши у нас сегодня подарок – первое в истории интервью с частной спасательной организацией «Стая». – Брюнет игриво подмигнул и надел очки, после чего сразу же дематериализовался.

Кейпил досмотрел представление Артура, сбросил с пальцев остатки золотого заряда электричества и закурил электронную сигарету. Сделав несколько глубоких затяжек, он направился в кафе. Бывший заложник сидел за отдельным столиком и пил пиво из дрожащей в его руках кружки. Артур нес на подносе чашку кофе для себя и пинту пива для Кейпила, персонал кафе тоже был эвакуирован. Они сели за стол, в двух метрах от мужчины.

– Скоро за тобой придут, а с тем подонком мы разобрались, – оповестил освобожденного мужчину Кейпил, на что тот кивнул и снова припал дрожащими губами к напитку.

– Ты же не любишь электроники, – заметил Артур, протирая темные очки тряпочкой.

– Забыл свои дома. – Кейпил бросил презрительный взгляд на электронную сигарету. – Что так свое представление затянул? Вывел его под открытый огонь и дал бы мне сразу вырубить подонка.

– Он на призыв всю ману потратил, и мне стало интересно, как долго на нем продержится такая комплексная иллюзия. Босс добро ведь дал.

– Заложника уже спасли, – раздался голос «босса», Милана, в наушных коммуникаторах Артура и Кейпила. – «Избранный» без маны не опасен, демон на расстоянии тоже безобиден, и все в целом прошло как по маслу. Почему бы не поэкспериментировать.

– В итоге она держалась несколько минут без всяких изменений. Получается, если у цели мана иссякла, то можно держать иллюзию сколько душе угодно. Ну пока у меня мана не кончится на поддержание. – Артур сделал паузу, а потом неуверенно добавил: – Может, стоило мочкануть ублюдка?

– Уже обсуждали это! – поднял голос Кейпил.

– Согласен, – хмыкнул сквозь чавканье Милан.

– Доешь хотя бы сначала, а то погибнешь смертью храбрых, пав от смертоносных куриных крылышек. – Артур устал слышать чавканье во время спасательных операций.

– Ладно, сейчас сюда придут копы и репортеры. – Кейпил опрокинул пинту залпом и встал из-за стола.

– Ты имел в виду – репортерша, – поправил его Артур с ехидной улыбкой на лице.

– Развлекайся тут сам, а я пойду прыгну с крыши. А то пришел в парк аттракционов, а самые жесткие аттракционы закрыты.

– Ну в таком случае объявляю операцию «Стаи» номер двадцать пять успешной и жду вас дома. Связь в минус, если что, звоните. – Милан с облегчением снял наушники и продолжил свой ужин в тишине.