В голове гудело, во рту пересохло. «Бар, бухло… много бухла», – вспомнил Кейпил. Он собрал все силы и приподнял бетонную голову. От его движения кожаное сиденье противно заскрипело. В машине пахло дешевым фастфудом. Артур оставил ему кофе, гамбургер, жареную картошку и электронную сигарету. Кейпил уронил голову обратно на сиденье и увидел на потолке записку: «Отошел прогуляться, буду к одиннадцати утра. Поедем разбираться, что там с Рин. Кажется, ей снесло крышу».

Кейпил бросил взгляд на часы. «Девять семнадцать… Сегодня будет долгий день».

* * *

– Здесь ее нет! – нервным голосом парня на первом свидании прокричал Шам, выходя из квартиры родителей Рин.

– Адрес точно тот, – начал оправдываться Майк.

– Знаю я! – рявкнул пророк. – Но ее здесь нет! Судя по следам боя, Богиня здесь была, причем в своей истинной форме. – Шам ткнул пальцем на разбитую вдребезги настенную плитку. Волнуясь, он слегка прикрыл рот рукой. – Будем ждать новостей о ее похождениях… А ты, Майк, на случай ее возвращения покараулишь здесь. Оставляю тебе этих двух и машину, вдруг понадобится водитель или жертва, чтобы задобрить Богиню. – Шам указал на двух выбранных наугад «неизбранных» культистов.

Жестом он приказал Роберту и Шики зайти вместе с ним в лифт. Двери закрылись, и Майк наконец-то смог вдохнуть полной грудью.

– Ты, слева, иди к машине, – велел он культистке, когда Шам со свитой уже спустились на несколько этажей.

Девушка, ранее известная нам по разговору в тронном зале Служителей Хаоса, поклонилась главному помощнику пророка и, подождав следующего лифта, вошла в кабину. Второй культист проводил ее взглядом. Как только двери лифта захлопнулись, жизнь оставшегося на этаже культиста пронеслась у него перед глазами, и он высохшим ростком цветка упал на пол. Майк протер руки и губы влажными салфетками.

– Одной жертвы будет достаточно, а машину повести и я могу, – оправдался он сам перед собой.

Майк сосредоточил в руке токсично-зеленый газ и не спеша покрыл им тело убитого. Труп постепенно размяк и осел. В первую очередь было разъедено мясо, потом кожа с одеждой, через десяток минут кости также превратились в ничто. Майк проследил за всем процессом. Внезапно что-то одернуло из глубин сознания, он приложил руку к голове и заговорил себе под нос, пытаясь как можно громче повторять слова про себя. Голос дрожал от волнения и страха:

– Ее здесь не было. – Пауза. – Он не знает про вторую квартиру. – Пауза. – Хорошо, жду.

Майк нервно достал еще одну салфетку, протер вспотевший лоб, поднял валяющийся на полу стул и сел в ожидания развития событий.

* * *

Звонок в дверь.

Амелия собрала оставшиеся силы и приоткрыла глаза. Рот ее снова заткнули тряпками, но глаза были не завязаны.

Снова звонок в дверь.

Тишина.

Амелия перевернулась на спину и огляделась. Мучительницы видно не было. Глаза остановились на входной двери, еле заметной за углом.

Третий звонок.

Рин не было в квартире. Шанс! Амелия издала наиболее громкий из звуков, которые можно издать с заклеенным ртом и сильной потерей крови.

Тишина.

Амелия замолчала. «Не услышали, не помогут?» Слезы подступили к глазам беспомощной женщины.

Дверь сорвалась с креплений и с грохотом исчезла из виду за пределами квартиры. Полностью окутанная черной пеленой фигура плавно перелетела дверной проем. Сквозь тьму невозможно было разглядеть ни единой черты тела или лица. Одежда тоже скрывалась за кромешной тьмой зловещей ауры. Волосы бесформенными темными щупальцами расходились во все стороны и бережно скользили по стенам. Голова темной фигуры неестественно повернулась на девяносто градусов в сторону Амелии. Крупные белые дыры вместо глаз уставились прямо на нее. На месте, где должен был находиться рот, из тьмы проявилась точно такая же пустая одноцветно-белая улыбка. Она медленно расплылась до нечеловеческих размеров, растянувшись от одной стороны лица до другой. Фигура начала медленно надвигаться на Амелию.

В ужасе Амелия смогла найти в себе силы, чтобы перевалиться за угол и с помощью только плеч и бедер отползти на несколько десятков сантиметров в сторону угла комнаты. Фигура на секунду ускорилась и несколькими столь же неестественными, как было и до этого, рывками переместилась за спину Амелии. Тело полицейской поднялось в воздух и медленно перевернулось, словно в невесомости. Изувеченные конечности Амелии бессильно болтались в воздухе. Встретившись взглядом с белыми дырами, она зажмурила глаза, испугавшись смотреть в лицо своей смерти. Вокруг было невыносимо тихо. Что-то постороннее пробралось в мысли Амелии:

«– Где Рин? Здесь нет? Где Богиня? Была здесь? Где красноволосая?»

Однотипные вопросы словно впились в ее разум. Амелия почувствовала боль от резко вырванных изо рта тряпок. Фигура требовала ответа.

– Не… Не… зн… а… ю. – Амелия глотала воздух между звуками.

«– Помнишь? Деталь? Мелочь? Догадка? Объяснение? Что-нибудь? Быстро? Информация? Знание? Скажи!»

Следующая волна вопросов была намного ожесточенней, Амелии казалось, что сейчас ее мозг не вынесет давления тысячи шепотов и ее сознание просто растает, смешавшись с ними.

– Ро… ди… те… ли… при… ез… жа… ют… се… го… дня. – Измученный разум выдал первый клочок информации о Рин, за который смог зацепиться.

Амелия рухнула на пол. Женщина не знала, ушло ли чудовищное существо или находилось все еще в комнате, но ей казалось, что оно просто замерло над ней в ожидании.

– Спасите… – Последние жизненные силы Амелии ушли в это слово.

«– Свобода во тьме. Страх – ничто. Сольешься с большим. Мучения сгинут».

* * *

– Справишься один? – недоверчиво спросил Шам Майка по смартфону. – Не оплошай.

Родители носительницы Богини скоро попадут в руки Майка! Лучшего расклада событий Шам и представить себе не мог. Время поисков Богини приближается к финалу, теперь она сама придет к нему. Шам встал с трона и провозгласил на весь ангар:

– Возрадуемся же, избранные Хаосом! Ибо сегодня мы нашли жертву, достойную Богини, и она снизойдет к нам во всем своем кровавом величии! В преддверье великого воссоединения нам более не должна быть страшна власть еретиков и изуверов! Так пойдем же и кровью докажем свое рвение служить истинной Богине и величию Хаоса! С боем возьмем алтарь, достойный этого дня, – место, где впервые Богиня ступила на грешную землю!

* * *

В сравнительно невысоком здании в центре столицы, двенадцатиэтажном отделении полиции, работа била ключом. Безостановочные звонки, сообщающие о новых преступлениях и несчастных случаях, заставляли только что вернувшихся с вызова служителей закона сразу отправляться по новому делу. Офисные работники без перебоя заполняли все новые и новые документы. И все же это можно было назвать вялотекущим рабочим процессом по сравнению с первыми неделями после «того дня».

Именно в этом отделении, на специально освобожденном под них этаже, расположился столичный отряд «избранных». Сначала их называли и отрядом, и подразделением, а недавно остановились на новом названии: ПИ – Правительственные Избранные. День выдался для отряда как бы «разгрузочным»: специальных вызовов, связанных с бушующими «избранными», были единицы. Это позволяло отправляться на вызовы группами по шесть и более человек и решать проблемы без лишних осложнений. Свободным от дел служащим разрешалось находиться на расстоянии десяти кварталов от отделения при условии выхода на связь при первой надобности.

На разработку специальной уникальной формы для отряда ПИ времени ни у кого не было, поэтому решили крепить знаки различия нового образца на любую подходящую одежду. Та часть отряда, которая работала в полиции и до «того дня», просто сменила погоны на прежней униформе. Новички были в штатском.

Уже прославившаяся своими подвигами Карэн относилась к числу первых. Ликантропы не могли носить стандартную форму – каждое поспешное превращение в вервульфа разрывало верхнюю часть одежды. Поэтому она прикрепила погон на легко заменяемую рубашку, а форму забросила поглубже в шкаф. К счастью, она и раньше предпочитала брюки юбке, ибо работала оперативником.

Карэн достала электронную сигарету и закурила малиновый картридж. Сегодня на ее долю не выпало ни одного выезда. Она спокойно пообедала в престижном ресторане и теперь не спеша направлялась в сторону отделения. Запах пара от сигареты сразу же неприятно ударил в нос, чуть не заслезились глаза. В самом центре города машины могли использовать только служители закона и другие экстренные службы, и это стало любимым местом для ликантропа с ее острым чутьем. Благодаря обретению сверхчувствительного обоняния она смогла разом сократить количество выкуриваемого в день и даже отказаться от картриджей, содержащих никотин. Но, несмотря на в целом безобидные ароматизаторы, синтетический пар все равно сильно бил по рецепторам в носу.

Подходя ко входу в отделение, Карэн убрала сигарету в карман. На пропускной стояла женщина в полицейской форме. Короткие каштановые волосы, в меру широкие бедра, стройные ножки в черных лодочках на каблуке… «Повернись-ка, красотка», – улыбнулась про себя Карэн, глубоко вдохнув. Запах женщины был ей знаком.

– Вон она, спрашивай, что хотела, – указал на Карэн охранник. – Карэн, к тебе тут некая Амелия Кратова из Северного округа. Говорит, по делу.

Амелия повернулась к Карэн. Ее внушительная грудь еще более выделялась благодаря тому, что ниточки, удерживающие верхние пуговицы, были слегка натянуты. «Нуууу спасибо», – завыла про себя Карэн и постаралась убрать с лица похотливую улыбку, пока ее не заметила Амелия.

– Я вас знаю? – обратилась Карэн к Амелии обычным рабочим тоном, пожалуй, даже более сухо, чем следовало.

– Боюсь, что нет, но вы бывали у нас в отделе на Шторменской. Сержант Амелия Кратова. – Женщина протянула руку для пожатия.

– Старший исполнитель ПИ Карэн, – бережно пожала мягкую руку Карэн. – Кажется, я поняла, зачем вы здесь.

– Правда?

– Думаю, да. Я была на Шторменской, почувствовала присутствие «избранного», но времени на выяснение конкретных обстоятельств не было. В вас я ощущаю немалый запас энергии. Которую все почему-то называют маной, – на секунду сбилась с мысли Карэн. Ей не нравилось, что все так легко прислушались к мнению забугорного мага. – Короче, энергии в вас явно больше, чем было в тот день. Полагаю, вы недавно обнаружили в себе способности и пришли ко мне как к знакомому «избранному» из полицейских.

– А вы проницательны, – улыбнулась Амелия.

Карэн на секунду показалось, что в выражении лица женщины таился пошловатый намек, но она списала это на собственное воображение. «Заканчивай фантазировать, похотливая сука», – упрекнула она себя.

– Пропусти, Серег.

Охранник пропустил женщин внутрь.

– Пойдем в мой кабинет. Поговорим сначала, потом я отведу к нашему начальнику, запишешься в отряд. Если захочешь, конечно. – Карэн знала, что «избранные», отказавшиеся от вступления в ПИ, не задерживались на работе в полиции надолго, но решила промолчать.

Парадный зал напоминал скорее вестибюль гостиницы, чем вход в отделение полиции. Серая мраморная плитка была натерта до блеска и поскрипывала под подошвой ботинок, а острый стук каблуков звонко разлетался по залу. Карэн очень любила этот звук.

– Эй, попрыскай там дезодорантом в лифте, ладно?! – окрикнула ее полная полицейская, сидящая за овальным столом у информационного окна.

Карэн, не оборачиваясь, показала через плечо средний палец и отступила в сторону, пропустив Амелию в лифт первой. Она поднесла магнитную метку к панели управления. Лифт начал движение на двенадцатый этаж. Карэн встала лицом к дверям и сказала, не поворачивая головы:

– Простите за этот запах, сержант Кратова. Ничего не поделаешь, все-таки я оборотень.

– Можно на «ты». И для близких я Амели.

– А мы с вами близки? – шутливо бросила Карэн и обернулась.

– Пока нет, – улыбнулась Амелия. – И я заядлая собачница, так что запах ваш мне даже приятен.

«Сейчас не показалось. Нет, точно не показалось! Какой хороший день!» Карэн постоянно, по любому мелкому поводу, вступала с собой во внутренний диалог. Иногда ей это помогало держать свой бурный нрав под контролем. Иногда – нет. С каждым вдохом она ощущала манящий аромат Амелии и чувствовала, как все чаще бьется сердце, а животный инстинкт одолевает разум.

Двери лифта открылись, и женщины направились в сторону кабинета Карэн. Из кабинета номер шесть вылетел сослуживец оборотня, Дмитрий.

– Куда несешься?

– За пивом, пока реклама. – Он пронесся мимо Карэн и крикнул, уже удаляясь в сторону холодильника в кабинете номер два: – Ты с нами, лохматая?

– Нет, дела.

Обычно Карэн не оставляла таких насмешек без ответа, тем более от Димы. Чаще всего ее называли «нос горой», «лохматый пес», «цепной волк» или «дворняга». По-своему она действительно подходила под каждое из вышеупомянутых прозвищ. Переносица выступала вперед практически до уровня кончика носа. Короткие взъерошенные волосы отказывались подчиняться расческе. Грубое лицо всем видом выказывало агрессию. А дворнягой ее называли в отделении еще до «того дня». Она прославилась, когда бастовала против решения об увольнении сослуживца: неделю прожила во дворе отделения в палатке. В целом и поведением, и внешностью Карэн сразу бросалась в глаза и запоминалась надолго. Красивой ее считали немногие, но это не особо ее заботило. Она верила, что подходящая пара точно оценит ее достоинства по заслугам. Если бы ее нужно было охарактеризовать одним словом, большинство бы сказало – «дерзкая».

Карэн пропустила Амелию в комнату и закрыла за собой дверь. Кабинет Карэн был чист и аккуратен: у каждого документа свое место, ни одной пылинки на полках, ничего лишнего на рабочем столе. Не дожидаясь, пока педантичная хозяйка помещения отойдет от двери, Амелия подошла к рабочему столу и повернулась, зазывающе приподняв край юбки рукой.

– И что же ты хотела обсудить до встречи с начальством? – Выражение лица ясно давало понять, какого ответа она ждет.

«Джекпот!.. Черт, ты серьезно, Карэн? Так сразу? На рабочем месте? С первой встречной? Да кого я обманываю! Сколько времени уже прошло после расставания с Кейт! Еще эти безостановочные схватки насмерть, а сейчас такой подарок судьбы. Не кусай руку, которая тебе протягивает кость. К черту все, я срываюсь с цепи!» Моральная дилемма решилась в голове Карэн за секунду, и она бросилась в объятия внезапной любовницы.

Губы их слились в поцелуе, правая рука Карэн скользнула вверх по ноге Амелии, а левая ловко сняла с нее форму и обхватила за талию. Языки сплелись в беспорядочном танце. Карэн почувствовала резкую боль на языке и отпрянула назад. Во рту остался легкий привкус крови от укуса Амелии.

– Играет грубо? Мне нравится. – Карэн сначала сама не поняла, что произнесла это вслух.

Она одним движением посадила грубиянку на стол. Юбка Амелии надорвалась, издав короткий треск, туфли со стуком упали на паркет.

– Обожаю этот звук, – томно проскулила Карэн, вплотную вдыхая аромат Амелии от груди до шеи.

Амелия страстно выдохнула, откинула голову назад и сильнее вцепилась в спину Карэн пальцами. Карэн губами ласкала ее шею, а руками обхватила пышную грудь Амелии сквозь рубашку.

– Пора избавиться от лишней одежды, – властно, но нежно решила Карэн.

Она отстранилась и начала умело расстегивать рубашку Амелии. Та не осталась безучастной и игриво переместила одну руку со спины Карэн на шею, принявшись не спеша расстегивать партнерше верхние пуговицы. К этому моменту Карэн уже расстегнула рубашку Амелии и резко распахнула ее. Фиолетовый бюстгальтер был маловат, поэтому грудь так и стремилась покинуть тесный плен.

– Ооооо, ты просто прееееелесть! – провыла Карэн, любуюсь красотой новой подруги и водя пальцами по ее талии и ребрам, пока та расстегивала на ней рубашку.

Раздался экстренный сигнал кабинетного телефона, через секунду смартфон в кармане штанов Карэн повторил звук. «Ну почему сейчас?! Весь день было тихо!.. Иногда я ненавижу свою работу!» Карэн вырвалась из хватки Амелии и быстро застегнула пуговицы рубашки. Амелия смотрела на нее со смесью остававшегося возбуждения и разочарования – видимо, понимала, что веселью пришел конец.

– Долг зовет. Я доложу о тебе начальству. Как только закончится брифинг, сможешь поговорить о своем переводе. Кабинет номер один, если что.

– С тобой разговаривать было веселее. – Амелия обиженно повернула голову к небольшому окну.

«Так! Почему я уже чувствую себя виноватой? Мы знаем друг друга первый день. Первый час! Вот вам долбаная собачья преданность».

– Прости, Амелия, город в опасности. Завтра обязательно продолжим. – Карэн открыла дверь, но, перед тем как выйти, добавила: – Я рада, что мы будем работать вместе. – Она захлопнула дверь и направилась в сторону первого кабинета, где обычно проходили брифинги.

«Город в опасности… С каких пор я перевелась из полиции в лигу супергероев? Хотя мы вроде и есть правительственные супергерои… “Рада, что мы будем работать вместе”? Что я несу?! Это должен говорить переведенный в новый отдел сотрудник своему старшему по званию, сэнсэю… Почему завтра? Сегодняшний вечер у меня ведь свободен. И ночь! Так, все, Карэн, проехали. Пора работать, настройся на серьезный лад. Убийства. Трупы. Большая пышная грудь… Заново. Убийства. Трупы. Спасение детей из горящего дома, где только что совершил поджог “избранный” крайне отвратительной внешности! Надо бы для начала пригласить ее на ужин…»

– Карэн! Ау! Ты с нами? – пробился сквозь посторонние мысли бас начальника.

Темнокожий мужчина пятидесяти лет с короткой стрижкой и седой ухоженной щетиной сидел во главе стола. В отделении все обращались к начальнику Борисыч, сначала он возражал, но потом сам привык к обращению по отчеству.

– Просто задумалась. Что случилось?

– Хаоситы пошли войной. Конец перемирию, будем пускать их в расход, – резюмировал пропущенную часть брифинга подчиненный Карэн по имени Элиот.

– Это если в общих чертах, – подтвердил сказанное начальник и надел фуражку, прикрыв седые волосы.

– Сколько их и что натворили? – спросил только что зашедший в кабинет еще один старший исполнитель.

В ПИ было четыре старших исполнителя и один начальник, остальные занимали должности младшего исполнителя. Каждому старшему исполнителю придали группу подотчетных подчиненных. Всего в отряде насчитывалось восемнадцать «избранных». Такая низкая численность объяснялась боевыми потерями и переводами на границу, где уже начали вспыхивать первые внешнеполитические конфликты.

– Все или, по крайней мере, большинство, во главе с самим Шамом. По нашим расчетам, у них в рядах больше «избранных», чем у нас. Человек двадцать. Вдобавок пятьдесят обычных вооруженных лунатиков, так что будем действовать вместе с военными силами. – Над длинным столом переговоров нависла давящая тишина. – Они захватили старый торговый центр на Мартовской. Тот, что у Мартовского парка.

– Не там ли Шам в «тот день» устроил террористический акт? – вспомнила Карэн.

– Именно. Не знаю, что они там забыли, нам даже неизвестно, оставили ли они в живых хоть кого-то из посетителей. Но остановить их надо при любом раскладе. Все, кто здесь, выдвигаемся сейчас же, остальные подъедут на место своим ходом. Действуем полным составом. Руковожу, разумеется, я. – Начальник поправил форму. – Брифинг продолжим в дороге. Быстро по служебным машинам!

– Есть! – отдали честь все десять человек, находившихся в кабинете.

– Борисыч… – Один старший исполнитель немного задержался и окликнул начальника.

– Что, Шепард?

– Дружинников будем звать? Которые «Стая».

– Помнишь, мы не могли с ними связаться после вчерашней неудачи, когда Шам со своим подручным приперлись к «склепу»? – Шепард кивнул. – Их лидера и связующего вечером нашли мертвым. С другими членами группы связаться тоже не получается, так что забудь о них пока и пошли.

«Может, захватить с собой Амелию? Нам тут каждый «избранный» понадобится… Нет, не думаю. Первая операция и сразу с таким риском – это перебор. Лучше вообще пока не буду ее упоминать, скажу Борисычу после», – решила Карэн и вместе с сослуживцами направилась к лифтам.

* * *

Грех гнева даровал Рин способность управлять кровью и одним прикосновением разрывать плоть врагов. Грех чревоугодия подарил ей сверхчеловеческую регенерацию и возможность использовать кровь павших как материал для собственного восстановления. Грех похоти превратил боль от ранений в величайшее из удовольствий и одарил Рин невероятной скоростью движений. Грех гордыни огородил ее руку прочнейшим щитом, и орудия из ее крови стали подобны твердому драгоценному камню. Грех праздности вложил в ее рывок силу, способную смести все на своем пути. Зависть же была не столь проста.

Правый глаз Рин теперь видел сквозь плоть каждого встречного, замечал мельчайшие детали происходящего и реагировал быстрее, чем его левый собрат. Стоило лишь одной капле чужой крови соприкоснуться с ее языком, и содержимое чужого сознания открывалось для Рин. Незащищенные знания и недавние воспоминания владельца крови становились частью ее разума. Глоток-два – и даже сокровенные секреты могли ей открыться. Но было у зависти и еще одно, последнее свойство.

Рин вцепилась руками в голову, и ее тело охватили бешеные судороги. Короткие каштановые волосы окрасились в красный цвет, прическа изменилась, глаза засияли красным, мускулатура выместила женственные формы, а шесть горящих красным символов грехов вновь проступили на коже.

Превращение в Амелию и обратно было очень болезненным, что только приносило Рин больше удовольствия от процесса. Оборванный половой акт с женщиной-ликантропом слегка раздосадовал ее. Возможность заняться сексом с незнакомкой, находясь в чужом теле, выпадает не каждый день.

Рин застегнула пуговицы на рубашке, которая была ей чуть велика, и подошла к раскрытому окну. В итоге произошедшее было ей только на руку: один укус во время поцелуя – и ей уже известно местоположение базы Шама. Рин не знала, радоваться ей тому, что не пришлось никого убивать, или же, наоборот, расстраиваться? Главное – другое.

«Пришло время мести», – улыбнулась Рин и выпрыгнула из отделения полиции.

* * *

Перелет прошел для родителей Рин без осложнений. Впопыхах перед отъездом они забыли предупредить водителя о времени приезда, поэтому пришлось взять такси. Родители сильно волновались насчет психического состояния дочки, хоть по телефону та и говорила, что неплохо справляется. Не помогли успокоиться и красноречивые рассказы таксиста, описывавшего разрушения в городе. В какой-то момент он заговорил о теории заговора: мол, страна-конкурент изобрела «избранных», чтобы потом подчинить себе весь мир. А наши отечественные ученые все разгадали и одновременно с иностранцами запустили свой проект, однако оба проекта вышли из-под контроля, раздав сверхспособности всем кому попало. Мать кивала головой, но думала о своем. Отец игнорировал бредовые речи и просто смотрел в окно, периодически отвечая на звонки по работе. Их было много: в мире наступил очередной экономический кризис из-за множества беспорядков, бунтов и даже локальных войн по всей планете.

Наконец, за мостом через водохранилище показалась крыша родного дома. У пропускного пункта родители расплатились с таксистом и, достав чемоданы, прошли на территорию жилого комплекса. Двери лифта раскрылись на двадцать четвертом этаже. На стуле перед лифтами сидел бледный худощавый парень лет двадцати. Он поднял свои красные глаза и без церемоний спросил:

– Вы Дорэн и Жулия Далековы?

– Да, а…

Дорэн не успел договорить. Зеленый газ, сейчас безвредный, усыпил родителей Рин. Майк с легкостью водрузил двух взрослых людей себе на плечо.

Перед тем как зайти в лифт, он на всякий случай прошептал, сконцентрировавшись на внутренних мыслях:

– Точно хочешь этого?

«Путь избран. Не отступай. Страх? Дорога жизнь? Я важнее. Утолю жажду. Устрани помехи. Цель близка».

Майк понял, что отступать действительно поздно. Страшно было представить, что случится в скором времени, но лишь так он мог выжить.

Используя навыки скрытности, Майк беспрепятственно добрался до машины и бросил заложников на заднее сиденье.

– Отправляемся без Шеллера? – спросила культистка, сидевшая за рулем.

Вампир на секунду задумался, попытавшись понять, о ком она говорит. «Точно – обед».

– Да, он остался сторожить квартиру.

* * *

– Сколько ты еще будешь упрямиться?! – сорвался на крик Артур.

Они уже несколько часов сидели в машине у жилого комплекса, где жила Рин. Как только Кейпил узнал содержание звонка Артура к Рин, он наотрез отказался идти к ней в квартиру.

– Я буду упрямиться, пока ты не забьешь на встречу с Рин. – Кейпил спокойно покуривал электронную сигарету и в десятый раз повторял свою аргументацию: – Мы не знаем, на что она способна, у нас нет связи и плана, а она, возможно, сошла с ума и пытает у себя дома людей.

– Мы всегда можем уйти под фейком!

– И спровоцировать ее на действия, которые могут повлечь за собой смерть других жителей дома? Спасибо, я пас.

– Мы не уверены, что она сошла с ума.

– Зато мы точно знаем, что она как минимум не в полном порядке. Давай просто подождем, пока она выйдет на связь, а там решим. К чему спешка?

– К тому, что на нас, возможно, ведут охоту, и мне приходится безостановочно прятать нас по всему городу! Нужен третий, чтобы повысить наш боевой потенциал. Без поддержки с камер и нормальной связи нам недостаточно только иллюзий и дальнего боя. Рин будет крайне полезным брусером, которого нам отчаянно не хватало.

– Именно, как ты и сам только что сказал! Нам будет мало одних иллюзий и дальнего боя, если она на нас нападет! – сорвался Кейпил.

– Тогда просто уйдем под фейком! – Разговор мог ходить по замкнутому кругу еще как минимум час, но умение Артура чувствовать ману прервало спор. – Бледный, кажись, рядом!

– Тот вампир?! – сразу забыл про ссору Кейпил.

– Вроде бы.

Артур жестом попросил Кейпила сидеть тихо и сосредоточился на поиске.

– Точно он. – Артур показал пальцем на выезжающую с охраняемой территории машину.

– Хрен ли эта падла здесь забыла?

– Откуда мне знать. Едем за ним, там разберемся.

Артур быстро произнес усиленное заклинание скрытности, чтобы вампир не заметил «хвост», и нажал на педаль газа.