Меркурий очнулся от сна в прямом смысле слова. Кое-какое тепло всё еще осталось внутри, но в основном было ужасно холодно. Через три минуты он уже выскочил из иглу в поисках теплого уголка — какой-нибудь лаборатории, оранжереи или посольства на крайний случай. Сзади кто-то окликнул, — Пойдем, Меркьюри, пока не отключили систему жизнеобеспечения! — Он знал этот голос.

Никандр пригласил сесть в небольшой вагончик поезда на магнитной подушке. В итоге, через пятнадцать минут они уже стояли, поглощенные очарованием всевозможных красок, светящихся в своей текучести всевозможной красотой.

— Каким образом ты собираешься искать себя номер два — я не могу понять. По крайней мере он о тебе ничего не знает, я решил предоставить все твоему воображению, — Никандр снова улыбнулся во весь рот.

— Почему же вы мне так помогли?

— Меркьюри, ты самый ценный экспонат в моем музее, мне и самому необходимо знать где копия, а где оригинал. К тому же я наблюдаю чрезвычайную интересность, демонстрирующую побочные эффекты недоработки машины и невозможности учесть все состояния. Ты — моя аномалия, а что для экспериментатора может быть интереснее? — Никандр сделал вид, будто садится в кресло-качалку, и начал ритмично двигаться, гипнотизируя Меркурия, у которого тут же слиплись глаза, — Он где-то здесь, но мне никак не удается понять где именно. Как там говорят? Материя и антиматерия? Учти возможность аннигиляции, — Меркурию почему-то совсем неприятно было видеть эту огромную улыбку, но он попытался повторить подобное в ответ и ощутил дикую скованность, — Неплохо, но братству чужды эмоции, так что не ломай принципы. Вот, например, моя идея братства мне нравится намного больше марсианской, хотя тоже требует доработок. Да всё вокруг требует доработок, но я специально именно так и устроил тебя, Меркьюри, чтобы и ты понимал.

Меркурий, не дослушав глупости до конца, прыгнул в небольшую фиолетовую воронку.

Он всё помнил отчетливо и потому удивился однозначности происходящего перед ним действа. Меркурий лицезрел, в полном смысле этого слова, своего отца в кресле напротив. Отец смотрел пристально, будто готовясь что-то произнести, собирая мысли в одну. Силясь что-то сказать, он весь покрылся фиолетовыми пятнами и потускнел. Однако всё же заговорил, мягко и неразборчиво. Постепенно лицо стало проступать чётче и Меркурий наконец узнал в нем того, кого и ожидал в подобном месте найти. Никандр говорил уже мудрёнее, но всё как-то мимо ушей. Тогда Меркурий напрягся и попытался соединить себя в одно большое ухо, что у него и получилось. Никандр просиял и стал говорить быстрее, обрывки слов тщательно пролетали мимо Меркурия, никакой полезной информации.

Тогда он одернул себя за волосы на голове и вытянул через потолок обратно в текучее пространство. Здесь Меркурий увидел небольшую выбоину, за которой и спрятался.

Чуть поодаль стояли Никандр и небольшого роста человек, кажется Боб Зу. Меркурий поглядел на них из-за укрытия. Казалось, его никто не замечал. Тогда он позволил себе прислушаться. Говорил в основном Никандр, — С тех пор, как наша с тобой игра сплела довольно интересную паутинку внутри Меркьюри, пролетел уже и без последних активных месяцев значительный срок. Срок эксплуатации, как ты понял. По моей давней традиции я делаю первый выстрел в нижнюю часть туловища, а второй — контрольный — в верхнюю, между выстрелами я открываю убиенному небольшую тайну, секрет Никандра, то, к чему люди идут всю жизнь, и я не могу их лишать веры, особенно в последнюю секунду существования. Необходимо подарить им бесконечный кусочек рая — осознания смысла и причин их творения. Промежуток между двумя выстрелами. Человек изначально сконструирован не всеведущим, оттого и достичь без посторонней помощи подобного знания у него не получится. Мое обычное предупреждение — после выстрела слушай внимательно, — Никандр нажал на курок и Боб, схватившись за живот, упал в молчании. Тогда Никандр начал говорить.

Но Меркурий ничего не мог разобрать. Выстрел резким хлопком вытащил его мысли сквозь тучу воспоминаний в человека на полу с дыркой во лбу, который в промежуток времени, когда пуля разрывала кожу перед черепом, проникая внутрь, подумал о той, кого оставляет в соседней комнате. И не согласился.