Почти семейные посиделки получились. Лада стол королевский накрыла, а присутствовали только Лиса, Адата, Рита, да Аргус с Кирпичом с нашей стороны, и Лада с Факиром и Кузьмичом – из местных. Кузьмич, тот на стоянке «Рейдера» увидел, на проходной узнал, кто на нем приехал и, созвонившись с Ладой, пришел отметить наше возвращение. Впрочем, ему я был рад, так как не совсем чужой человек, всегда по-нормальному к нам относился и в просьбах не отказывал.

Лиса метнулась за жестким диском, где отдельной папкой хранились видео наших приключений, которые для общего доступа. Вот под просмотр телевизора и наш рассказ вечер и прошел. А на следующий день, который в обед начался, дружной толпой потопали к Факиру на обследование, которое почти до вечера и растянулось, преподнеся очередные сюрпризы.

– Аргус, там всё стандартно, – вечером, когда мы снова вдвоем остались, Факир рассказывал о результатах осмотра, предварительно получив согласие этими сведениями со мной поделиться. – Он и сам вполне со своим даром разобрался, дальше просто раскачка сил, в чем ему жемчуг, что он мне продемонстрировал, хорошо поможет. Там все жемчужины в дело годны, подходят ему.

Хоть я и полностью доверяю Факиру, но на осмотр Кирпич с Аргусом пошли с пятью жемчужинами каждый. Чтоб он им подобрал одну, самую им подходящую, и пока мы здесь находимся, понаблюдал за их состоянием после ее приема.

– Кирпич, тот да, дар у него поинтересней будет. Не знаю, что там за завихрения у него в мозгах произошли, но, по идее, он не только сына должен вот так уметь скрывать, но и любого другого человека. Во всяком случае никаких противопоказаний этому нет. Но пока он не способен этого делать, так что поработать придется. Ну, или опять какой-нибудь стресс снова не подвигнет его открыть новые грани своего дара.

Да уж, стресс. Как вспомню, какой я стресс испытал, когда возле чертовой «Адовой тропы» обнаружил, что машина со всем своим экипажем исчезла. Тогда, под грохот разрывов, почему-то сразу в голову воспоминания полезли, как мы с Лисой из мертвых кластеров в Пекло переместились. Решил, что снова это произошло, только теперь уже в их исполнении.

Хорошо хоть недолго это всё длилось. Не успел я тогда от души выругаться, как машина, практически возле моего носа, материализовалась.

Кирпич, блин, наслушался Лису, когда она им лекцию закатила, и решил жемчужину втихаря принять, чтоб еще сильнее стать. Стал. Как начали кордонники орду ядерными боеприпасами гвоздить, так у него новая грань дара и открылась. Перепугался и как-то сумел не только себя и сына, но и машину со всеми остальными, скрыть.

Потом, когда мы уже отъехали подальше и начали с этим его даром разбираться, выяснилось, что да, машину он может теперь скрывать, но, только если в ней Аргус находится. Если нет, то ничего у него не получается. Такой вот он привередливый.

Ну а дальше устроили мозговой штурм: куда двигаться? На Кордон, к знакомым охотников с ядерной пушкой в кармане, или попытаться еще раз «Адову тропу» преодолеть. Недолго совещались, почему-то все дружно решили, что безопасней через «тропу» податься.

Полтора месяца ждали. Конечно не просто ждали, а по возможности тренировались совместно действовать, заодно Кирпич со своей новой способностью вполне освоился, уже естественно и без напряжения машину скрывал. Да и остальные все друг к другу немного притерлись, уже понимали кто на что способен и чего от кого ожидать можно.

В итоге, дождались.

Вдали начался туман собираться, кластер с «Адовой тропой» на перезагрузку пошел. И в этот раз река на месте была, хотя пусть не быстро, но всё же с приличной скоростью убывала. Так что тянуть не стали и, с помощью Альфа найдя съезд с нормальным, не очень крутым берегом, на «Рейдере» направились на ту сторону этой чертовой «тропы», где пришлось изрядно помучаться, чтоб выбраться из уже изрядно обмелевшей реки. В грязи по уши вымазались, но с помощью лебедки сумели вырваться из грязевого плена.

А дальше даже как-то неинтересно было. Разведка сенсорикой и с помощью Альфа, смотрели внимательно на Риту, «как она, что чувствует?» и двигались потихоньку в сторону дома. При нужде, которая не раз возникала, Кирпич вполне успешно нас прятал. И от бедуинов прятал, и от тварей прятал. Если же спрятались, но нас продолжали целенаправленно искать, – один раз небольшая группа бедуинов с сенсором, который нас раньше засек и два раза элита со свитой, – то мы шли навстречу их желаниям и находились. «Вулканы» хоть и прожорливые, заразы, но показали себя в высшей степени достойно. После того, как отработали этих настырных, прятались еще лучше и пережидали переполох, вызванный шумом. Вполне удачно пережидали.

Но вот когда Береговой миновали и пошли более-менее знакомые места, то прятаться практически перестали: принялись полноценно на тварей охотиться, используя для этого всё доступное вооружение, кроме «Вулканов». Зато Лиса наконец-то Халкобоя испытала, оставшись в полном восторге от него. И на миг, мне кажется, даже проснулась в ней жадность, что она решила все стволы себе оставить – очень уж задумчиво и нежно она по ствольной коробке эту Anzio гладила.

– Кирпич, – продолжил тем временем рассказывать о нем Факир, – как дар нормально разовьет, так и дом сможет спрятать.

– Дом?

– Не многоэтажку, – понял он чему я удивился. – Простой частный дом. Но опять же, если в нем будет его сын. Это если, конечно, он не откроет новые грани своих способностей. Но тут от головы всё зависит, так что больше работа психиатра, а не знахаря нужна. По идее, ему вообще не нужны эти костыли в виде машины и дома, он должен научиться просто необходимый объем местности скрывать. Но, пока существует привязка на сына, он этого сделать не сможет.

М-да, психиатра тут еще поискать нужно. Но и так, то, что уже умеет, Кирпич незаменим в критических ситуациях, когда мы, обнаглевшие морды, на машине, пусть и тихой, ездили там, где раньше я бы ни за что не решился. Так что, в первую очередь, будем развивать его силы, а грани – это уже как получится. Но тут тоже, всё полностью от его желаний зависит.

– Лиса, – расплылся Факир в довольной улыбке, – уникальная женщина, – протянул он мечтательно, от чего у меня руки зачесались дать ему по голове, чтоб разные пошлости о ней не думал. – Дар Эврита, который, по преданиям, был способен управлять полетом стрел, выпущенных им из лука. И освоила она его филигранно.

Это да. Всё, что касается стрельбы, у Лисы просто феноменально получается. Даже Адата, насколько она преотличным стрелком оказалась, до Лисы не дотягивает, даже если та свой новый дар не применяет.

– А что с тем даром, с помощью которого она волосы отрастила?

– Там уже не столь интересно, но не менее полезный для нее дар, хоть она и не сможет им полноценно управлять.

– И что за дар? – До сих пор помню тот ее крик, которым она нас переполошила, когда обнаружила, что волосы отросли.

– В своем роде, одна из разновидностей неуязвимости, выраженная в повышенной регенерации. Организм сам ее запускает если ему нанесен урон, и Лиса на это никак влиять не сможет. Хотя, есть варианты, – усмехнулся он. – Раз она смогла «убедить» свой дар, что отсутствие волос – это серьезная рана и тот быстро всё устранил.

– Понятно. Значит и повышенная выносливость отсюда же?

– Ну да, выносливости у нее тоже прибавилось, хоть не так и много. Но в случае стрессовой ситуации или при сильной усталости этот показатель существенно увеличится. Тебе, чтоб избавится от усталости, придется энергию по телу погонять – вымывая ее, а у нее организм всё сам сделает, без ее участия. Но если силы не рассчитает, то может жесточайший откат поймать, так что с этим тоже шутить не нужно. Но это я ей всё объяснил, – не стал он продолжать, а взял кружку с чаем, чтоб горло промочить и обнаружив, что она пустая, просительно посмотрел на меня.

Намек я понял. Не стал чайник на газ ставить, просто рукой его быстренько согрел, отчего у Факира снова взгляд масляный стал. Вот нравится ему набор моих способностей, что сутками готов их изучать. За сегодняшний день не раз намекал и прямо предлагал нам в Клине задержаться. И я бы даже был не против, но в любое другое время. Сейчас же просто невероятно домой тянуло, что каждая минута, тут проведенная, в тягость была.

– Рита, – продолжил вещать Факир, когда я чай в кружках обновил. Особенно ему нужен, так как я сегодня в основном молчу, вчера наговорился, а вот ему много говорить приходится, так что часто чаем горло смачивает. – С ней всё сложно. Дар у нее очень интересный, но нужно немного сместить его акценты, что вполне возможно сделать. Но для этого мне нужно хоть пару недель рядом с ней побыть, чтоб помочь ей в этом деле.

Ну вот понимает же всё, но намеками бомбардировать не перестает. И, видя, что я в очередной раз проигнорировал его «тонкий намек»: демонстративно отхлебнул чая и с интересом на него уставился – молча ожидая продолжения. Показательно тяжко вздохнул, но серьезности в голосе прибавилось и говорить продолжил по делу:

– Вообще, это не шутка, Шатун. Я удивляюсь, как она до сих пор с ума не сошла, с таким-то даром. И пока этого не произошло, с ней нужно поработать.

– Да всё я понимаю, Факир, – теперь настала пора мне тяжко вздыхать, только не наигранно, – это же всё на моих глазах происходило. И, хоть она и крепится, но я прекрасно вижу, как ей тяжело и страшно. Поэтому она и рядом со мной почти постоянно находится, так как легче ей от этого становится.

– Да, вот с этим интересно получилось. И это же дает нам возможность ее дар немного сместить, – сел он на своего конька и принялся рассказывать, как это всё можно будет сделать: – Тут главное, чтобы она не на опасности акцентировалась, а научилась как бы лавировать между ней, сосредотачиваясь на безопасных или не очень опасных путях. Вот как на тебе сейчас сосредоточена, находя в этом спасение. Тогда, весь этот ужас, он хоть никуда и не денется, но останется как бы чуть в стороне и не будет столь сильно ее угнетать. Ну и над контролем еще нужно будет поработать, хоть в этом ей, как ни странно, Пекло помогло. Научилась она балансировать между отстроченной и ближайшей опасностью. Но еще есть над чем работать.

– Вот и поработаешь, только немного позже. Съездим в Бастион, она там немного обживется, и тогда уже, может даже вместе с Шутером, и привезем ее к тебе. Пусть он ей помогает. А если еще удастся перекинуть это чувство безопасного места с меня на него – то вообще замечательно получится. А то я и безопасность – это несколько различные понятия, сам знаешь. Привык на острие быть, где ей явно не место. А так, что она, что знахарь, они всегда в относительной безопасности будут.

Не стал договаривать, что это будет замечательная возможность и Шутера немного притормозить. Если они по душе друг другу придутся, то она на нем грузом ответственности повиснет. Знахарь – это очень ценный дар, чтоб им рисковать, а он по молодости и горячности может себе приключение на задницу начать искать. Я еще тогда заметил, что очень ему с нами на рискованные дела двинуть хотелось, и только плюсы бытия знахарем, перевесили эти его желания. Но, насколько перевесили – этого я пока не знаю. Посмотрим, что Тихий скажет насчет этого.

– Адата, – дошел до самого интересного, Факир.

Он ей дольше всех занимался и в итоге, в отличие от остальных, которые в «Странника» потопали, он ее в своих казематах спрятал, где в свое время Хельга обитала. И на все вопросы – отмазывался, что в даре ее еще не разобрался, и, чтоб это произошло, ей нужно побыть одной и… Там оба варианта хороши: или она накрутит себя и дар сам прорежется, или успокоится окончательно и Факир сможет его пробудить. Во всяком случае так он это преподнес.

И стальным этого хватило, спокойно себе утопали. А вот я его получше их знаю, поэтому и понял, что, то простая отмазка была и с ней не всё так просто. Еще Лиса, мне кажется, тоже что-то заподозрила. Так как, когда уходила, бросила беспокойный взгляд на меня и Факира, но вида перед остальными не подала.

– Давай, вываливай, – подобрался я, так как с Факиром происходили странные метаморфозы.

Разным я его видел: и придурошным, и вполне серьезным. Но вот такого – первый раз. Сейчас от его обычной несерьезности не осталось и следа. Передо мной сидел практически незнакомый Факир, мало того что полностью серьезный, так в этой серьезности еще и жесткости с избытком хватало. И усугубляла всё, еще и легкая безуменка ученого во взгляде. Так что было с чего напрячься.

Вываливать Факир не стал. Встал со стула и мотнул головой, позвал меня за собой. Молча спустились глубоко в подвал, где в перекрытой массивной решеткой комнате, пусть и с открытой сейчас дверью, Адата находилась. Сидела на кровати и с отрешенным взглядом по рядом стоящему столу какой-то… бело-серый мячик, размером с теннисный, между расставленных ладоней гоняла.

– Не развеивай! – Факир, как только Адата нас заметила и попыталась подняться, притормозил ее.

Только вот я не понял, что именно не развеивай? Вернее понял, что мячик, который между ее ладоней на столе остался лежать. Но что это такое? Впрочем, вглядевшись в него, я понял, что это не совсем мячик, так как внутри него какое-то, еле видимое глазу, движение происходило. И что-то было до ужаса знакомое, что в этом движении, что в цвете мяча, но вот понять что, я всё никак не мог, зато спину холодком обдало и волосы на голове зашевелились. Видать подсознанию уже всё понятно стало.

Оторвал взгляд от этого непонятного мяча и столкнулся с напряженным взглядом Адаты, которая с какой-то непонятной надеждой в глазах на меня смотрела.

Факир упал в стоящее рядом со столом кресло и только тогда кивнул Адате:

– Теперь можешь развеивать, – и добавил, посмотрев на меня и под носом у себя пальцами поводив: – А ты на запах внимание обрати.

В этот момент мяч беззвучно лопнул и дымом растекся по столу, постепенно истаивая. Мне даже сильно наклоняться не пришлось, что запах этого «дыма» унюхать.

– Кисляк?! – ошеломленно посмотрел я на Факира, который жадно наблюдал за туманом, пока тот совсем не развеялся.

– Кисляк, – откинулся на спинку кресла и как-то устало подтвердил тот.

Сел на кровать рядом с Адатой, которая всё также не сводила с меня взгляда. Взял ее за руку, так как именно моя поддержка ей сейчас и нужна была. Что-то ей такое сказал Факир, что от обычного ее спокойствия не осталось и следа.

Тот же с объяснениями не стал затягивать, как только я перевел взгляд с Адаты на него – заговорил:

– Тут достаточно серьезное дело, Шатун. Адате я уже всё рассказал, теперь, с ее согласия – тебе рассказываю. Всё дело в том, что если кто-то узнает об этом ее даре, то тут начнется такое светопреставление, что нашествие орды тварей покажется мелкой неприятностью.

– А если совсем по-простому? – Не хотелось мне сейчас его пространные рассуждения выслушивать.

– Можно и по-простому, – хмыкнул он. – Если о ее даре хоть кто-то узнает, то, чтоб до нее добраться, убьют вас, вырежут весь стаб, а если нужно, то и не один. И будет это продолжаться до тех пор, пока ее в какой-нибудь сильный анклав не переправят и там в бункере не спрячут. Так как попытки выкрасть ее и оттуда прекращаться не будут.

– Ага, – обвел я взглядом стены комнаты и решетку. – Так ты сразу решил ее спрятать, пусть пока не в бункер, но уже в подземелье?

– Да нет, – вздохнул тот и растер ладонями лицо, будто придурошная маска уже окончательно к нему приросла, и вот такое, серьезное выражение, доставляет ему некий дискомфорт. – Просто здесь нас подслушать никто не сможет. Сенсоры под землю не видят, призраки и фантомы тоже сквозь нее просочиться не могут, ну и телепортироваться сюда тоже нельзя, как и животных тут нет, – сделал он намек, что не один я такой уникальный.

– Ага, – я уже более заинтересованно огляделся. – Ну раз подслушать нельзя, то давай, удивляй дальше. Что за дар, из-за чего эта вся свистопляска начаться может?

Вот тут Факир и встряхнулся, серьезное выражение сменилось на восторженное, а в глазах снова безуменка ученого промелькнула.

– Очень редкий дар, Шатун. Я, когда ее обследовал, сначала не поверил, что вообще повстречал его носителя, – и видя мое нетерпение, поспешил с объяснениями: – Я не просто так говорю всё это, Шатун. Это действительно очень редкий дар, о котором я слышал от Жнеца и, – поднял он палец кверху, акцентируя внимание на своих словах, – тот сам с таким даром не встречался. Ему о нем его какой-то знакомый знахарь рассказал, который сам тоже носителя дара не видел, но вот заварушку, что из-за него возникла, наблюдал. Соответственно слухи, из-за чего вся, как ты говоришь – свистопляска началась, в народ пошли. Вот в качестве слухов они сначала до Жнеца добрались, а потом от него и ко мне.

– Факир, я тебя сейчас стукну. – На эти мои слова он только усмехнулся. – Давай, не тяни резину. Я, как и Адата, – которая всё также крепко сжимала мою ладонь своей, – уже прониклись, какой редкий дар ей достался и что будет, если эта информация станет достоянием общественности. Рассказывай, что это за дар и будем думать, как уберечься.

– Тут не рассказывать нужно, а показывать сначала.

После этих слов, Факир поднялся и отогнав меня в сторону – принялся над, всё также молчавшей Адатой, руками водить. Правда не долго.

– Есть еще силы, на пары раз демонстрацию провести еще хватит, – упал он снова в кресло. – Дай патронов штук пять.

Я без разговоров достал запасной магазин и выщелкнув из него патроны – протянул ему.

– Да не мне, ей, – отмахнулся он от меня. – Давай, Адата, продемонстрируй, что мы недавно научились делать.

Ничего не говоря, Адата забрала у меня эти патроны и, положив их на стол, накрыла ладонями. После чего закрыла глаза и видно, что полностью сосредоточилась на действе.

Факир, в это время, навалился грудью на стол и чуть носом в ее ладони не уткнулся, так внимательно за всем наблюдает. Я тоже устремил взгляд на ее руки, пытаясь понять, что она делает и что за дар, такой весь из себя опасный, заимела.

Сначала ничего не происходило, Адата несколько минут вот так напряженно сидела, кажется что и дышала через раз, но вот она вздохнула уже более свободно и открыв глаза, начала медленно поднимать ладони, разводя их в стороны. Между ними уже клубился туман, сейчас не спокойный, как я недавно видел, а довольно активно себя ведущий. Но было видно, что особо проблем он своим беспокойным поведением ей не доставляет.

Я на миг бросил взгляд на Факира, ожидая хоть каких-то комментариев, но тот, не отрывая взгляда от происходящего действа, прошептал:

– Смотри внимательно.

Я тут же вернул взгляд на место, и заметил, что туман постепенно успокаивается, и нет, не в шар собирается, а располагается вытянутой полосой, как раз между ее ладоней. Но вот движение, как и в шаре, практически замедлилось и… Адата перестала сдерживать этот туман и он, как и мячик до этого – лопнул, растекаясь дымом по столу, только не таким густым, как в прошлый раз.

На столе, вместо исчезнувших патронов – лежала ручка.

Ручка с разноцветными стержнями, которую, как и блокнот, Факир обычно таскает в кармане, на случай если вдруг в его гениальную голову какая мысль неожиданная придет.

– Оп-пачки, – протянул я медленно, не сводя с нее взгляда.

– Это еще не всё, – не отводя взгляда от ручки, Факир кивнулАдате: – Давай дальше.

Та снова накрыла ладонями, теперь уже ручку. Сосредоточилась. И, спустя несколько минут, когда туман рассеялся, на столе лежали уже два патрона 9х19 ПБП (ПБП – патрон бронебойный пистолетный). Именно такие я ей и давал.

– Твою же мать! – снова сел я на кровать и взял Адату, которая за всё это время не проронила ни слова, за руку. – Рассказывай! – кивнул я Факиру, при этом сгреб со стола патроны и принялся их рассматривать.

– Сам по себе этот дар названия не имеет, но я его называю конвертером. Это следующая ступень эволюции ксера, только тот может копировать только то, что у него в ладони поместится, здесь же таких ограничений нет.

– Конвертер, значит? – оторвал я взгляд от патронов и посмотрел на Факира. – И как это всё происходит? Если честно, то не понимаю, как можно конвертировать патроны, то есть металл, в пластмассу, а потом обратно.

– Не все так просто, Шатун. Она не конвертирует металл в пластмассу. Она этот металл преобразовывает в энергию, а потом уже энергию может преобразовать в любой другой материал.

– Все равно не понимаю, – мотнул я головой. – Ручка и патроны – это же совсем разные вещи. – Бросил взгляд на Адату, но та погруженная в какие-то свои мысли не спешила включаться в наш разговор и пояснять, как она всё это только что проделала, поэтому снова к Факиру повернулся. – Я понимаю – ксер, он тупо копирует то, что у него в кулаке зажато. Но и то, чтоб что-то воспроизвести ему подходящий материал нужен.

– Ну, это до определенного предела развития ксера, ему аналогичный материал нужен, – возразил мне Факир. – Более опытные могут уже внимания не обращать на идентичность материалов. Но ты прав, они только копировать могут.

– Но всё равно, – не сдавался я, – чтоб что-то создать, нужно знать, что именно ты создаешь… Стоп! – дошло до меня. – Кисляк? – вопросительно посмотрел на Факира.

– Именно, – довольно кивнул он. – Почти всё происходит так, как и на кластере. И тут мы становимся свидетелями подтверждения теории, что мы все здесь копии. Адата, когда патроны преобразовала в энергию, сняла с них ментальную копию, которую может по своему желанию запоминать, чего не может сделать тот же ксер. Вот по памяти, получив энергию от преобразования патронов, она и создала сначала ручку, а потом из ручки – снова патроны. Но! Если есть свободная энергия, то, чтоб снять ментальную копию с других предметов, уже не обязательно их в эту энергию преобразовывать. Вот и получается, что на кластерах, всё там находящееся распадается на энергию, которая впоследствии и делает копии с какого-то там очередного мира.

– Так это что, – теперь уже окончательно дошли до меня все предостережения Факира в начале разговора, – Адата, так же как и Улей, может всё что угодно создавать?

– Нет, – усмехнулся он, – всё же энергетические оперирования у Адаты и планеты несопоставимы. Живую плоть она в энергию не может преобразовать, на моем мизинце это проверили, – потер он тот самый мизинец.

– Факир, ты маньяк, – неодобрительно покачал я головой.

– Да ладно, – легкомысленно отмахнулся он. – Палец бы себе я быстро отрастил, а так сразу проверили, что живые ткани ей не поддаются, как не поддаются и живые растения. Спораны, горох – на энергию легко распадаются, но вот ментального слепка с них снять не получилось, так что халявы увы, но не будет.

– А… – только и успел что сказать, как он уже отвечать стал.

– А жемчужины у меня с собой не было, но думаю что с ней то же самое бы произошло. Или вообще не получилось бы ее растворить, так как она всё же условно живая. У тебя, кстати, с собой ее нет?

– Нет, – отрицательно мотнул я головой. – С некоторых пор я предпочитаю не держать жемчуга вблизи тела, без особой на то необходимости.

– Ладно, то потом проверим, – кивнул он понимающе.

Я еще вчера, когда рассказывал о наших приключениях, поблагодарил его за то, что он поделился в свое время со мной своей гипотезой о том, что жемчуг, напитавшись жизненной силой, может как бы позвать себе нового носителя. Что в Пекле и подтвердилось с помощью Халка.

– Так, что еще? – задумчиво посмотрел он на Адату. – Вспомнил! Как бы сказать? – взлохматил он снова волосы, усиленно размышляя. – Во! Оперативная память у Адаты, – подобрал он слово, – которой она ментальные слепки предметов запоминает, она конечна. Сейчас всего три предмета может запомнить, но до каких пределов может развиться – я пока не знаю. Нужно долгое наблюдение за ее развитием, чтоб какие-то прогнозы делать.

– Факир, – тяжко я вздохнул, так уже устал от его намеков на задержаться еще ненамного.

– А? – недоуменно посмотрел он на меня. – А, ты об этом, – хмыкнул он. – Так я сейчас не в качестве намека это сказал. Я просто с вами в Бастион поеду. С Ритой буду заниматься, ну и сАдатой, очень уж дар ее интересен. Только пару дней дай мне, чтоб я с текущими делами разобрался, и можем отправляться.

– Добро, – кивнул согласно. Совсем не удивился его желанию с нами прокатиться. С носителем такого редкого дара он не расстанется, пока хоть минимально возможно его не изучит. – А что по размеру создаваемого предмета?

– Пока небольшие, размером с ту же ручку. Но со временем, по мере развития и размеры создаваемых предметов будут увеличиваться. Ту же машину целиком она никогда не создаст, но если создавать по частям, вполне можно будет собрать.

– Понятно, – вздохнул тяжко и бросил взгляд на Адату.

С таким даром, действительно, если о нем узнают, то никого не пожалеют, чтоб ее себе заполучить. У меня перед глазами сразу встали картины, как она массово создает доступное нам оружие внешников и боеприпасы к ним, или и того лучше – ядерные снаряды, которые можно не экономить и всех врагов ими буквально засыпать. Такой, живой 3D-принтер, который может создать всё что угодно и в любых количествах.

Еще немного поговорив, Факир усвистал наверх, дав нам возможность пообщаться без свидетелей. Расположились с ней на кровати и Адата, устроив удобно голову у меня на плече, только тогда заговорила:

– Как-то не думала я, что провалившись в другой мир, стану кем-то наподобие Елены Спартанской, из-за которой войны начинали. И тем более не хочется мне в бункере жизнь коротать в качестве универсального станка.

– Да ладно, – попытался я ее успокоить, так как чувствовал, как она напряжена. – Факир конечно прав, если хочешь спокойной жизни, насколько она тут возможна, то дар этот твой никому демонстрировать нельзя. Но и жути он изрядно навел, не всё так страшно. То он специально, чтоб прониклись серьезностью момента.

– И что делать?

– Да ничего не делать. Жить спокойно, но этим даром только в защищенном от всевозможных глаз и ушей месте пользоваться. Наподобие этого, – указал на комнату, в которой находились. – А чтоб совсем вопросов не было, всё же хоть оно и не принято насчет чужих способностей интересоваться, но люди всё же твари любопытные, если чего-то не знают, всегда стараются узнать. Так вот, тебе нужно как можно скорее новый дар пробудить, в чем жемчуг хорошо поможет. Это когда способностей уже несколько, то новый пробудить проблема, а поначалу это не так и сложно, если конечно этот самый жемчуг у тебя есть. Так что, как только новый дар появится, его и будешь демонстрировать, не выделяясь из всех остальных.

Не стал говорить, что если не получится новый дар с помощью простого жемчуга пробудить, то не пожалею для нее белую. Тут и новый дар, и максимальное развитие. Но всё же лучше обойтись простым, где потом ту белую добывать, когда она срочно понадобится.

Долго мы еще так лежали, общаясь на разные темы, но постоянно к этому ее дару возвращаясь. Всё же напугал ее Факир, да и я понимал всю серьезность ситуации. Но Улей то каков, сделал, блин, прощальный подарок. И хорошо, что именно прощальный, а то я даже и не знаю, что бы с нами в следующий раз произошло, после таких-то авансов. Теперь уже в центр Пекла, а не с краю, провалились бы?

В «Странника» уже хорошо за полночь вернулись, но не успели в комнату зайти, как Лиса из своей выглянула и, сначала осмотрела Адату с ног до головы, перевела взгляд на меня, поднятой бровью и выражением лица изобразив один большой вопрос.

Так и думал что Факиру не удалось ее в заблуждение ввести.

– Нормально всё, – поспешил ее успокоить. – С даром Адате не повезло, но что есть, то есть.

Даже Лисе, человеку, которому я полностью доверяю, тем более вот так, стоя посреди коридора, я не собирался разглашать эту тайну. Да и вообще, разговаривать об этом даре мы с Адатой будем только друг с другом и в хорошо защищенном месте, о чем в подвале у Факира и договорились.

– И еще, Факир с нами едет, так что на пару дней мы тут еще задержимся.

На радость Кузьмичу, который очень уж хотел с нашим трофейным «Рейдером 2» познакомиться. Теперь познакомится. Заодно и техобслуживание проведем, а то столько проехали и чудо, что ничего еще не поломалось.

Вот за что люблю Лису, так это за то, что полностью удовлетворилась тем ответом, что сейчас прозвучал. Не стала ничего выпытывать, хоть и бросила задумчивый взгляд наАдату, но только и сказала:

– Спокойной ночи, – прежде чем скрыться у себя в комнате.