Когда мужики ряболицые, папахи и бескозырки, шли за тебя,          революция, то шли они бескорыстно. Иные к тебе привязывались преданно,        честно,             выстраданно. Другие к тебе примазывались — им это было выгодно. Они,    изгибаясь,           прислуживали, они,   извиваясь,          льстили и предавали при случае — это вполне в их стиле. Гладеньки,        бархатисты, плохого не порицали, а после —        шли в бургомистры, а после —        шли в полицаи. Я знаю эту породу. Я сыт этим знаньем по горло. Они   в любую погоду — такие,     как эта погода. Им,  кто юлит, усердствуя, и врет на собраньях всласть, не важно,       что власть Советская, а важно им то,       что власть. А мне     это очень важно и потому тревожно. За это я умер бы              дважды и трижды —       если бы можно! Пусть у столов они вьются, стараются —          кто ловчее. Нужны тебе,       революция, солдаты,       а не лакеи. Улыбка лакея приятельская — он все, что угодно, подаст. Душа у лакея предательская — он все, что угодно, продаст. Солдаты —       народ нельстивый, ершистый они народ. Солдат перед ложью не стихнет, солдат на других не наврет. Ершистые и колючие, сложная ваша участь. Какие обиды горючие терпели вы за колючесть! Вы столько их получали, столько на вас плели. Но шли вы куда —             в полицаи?— Вы в партизаны шли! Как те мужики ряболицые, папахи и бескозырки,— шли вы      за революцию, шли умирать бескорыстно. За ваше служение истине, за верность ей в годы бед считаю      вас коммунистами — партийные вы или нет. В бою вы за правду пали. Вступаю за вами в бой, и, беспартийный парень, я,  революция,          твой! Излишне меня обижают — но это не страшно мне. Излишне меня обожают — и это не страшно мне. Не страшно,          что плохо любится, что грустен, как на беду. Мне страшно,           что революцию хоть в чем-нибудь подведу. Мне еще много помучиться, но буду прям до конца, и из меня не получится вкрадчивого льстеца. И пусть не в пример неискренним, рассчитанным чьим-то словам: «Считайте меня коммунистом!» — вся жизнь моя скажет вам.