Когда «Жан Вальжан» появился над колонией, ее средства противокосмической обороны уже были солидно потрепаны, что и не удивительно, так как в атаке на нее принимало участие добрый десяток звездолетов.
— Да тут их чуть ли не половина штатной эскадры, — мрачно заметил Добрынин, считая вражеские корабли на экране головизора, — вижу два линейных крейсера, два фрегата, два малых крейсера и два корвета…
— Три, — поправил его ЭлеМ, — один из них спустился прямо на космодром, высадил десант, поддерживая его огнем своих орудий. Всего в штурме колонии принимает участие девять звездолетов.
Все члены экипажа занимали свои обычны места, одетые в пустотные скафандры. Линейный крейсер-грозная машина, предназначенная для бомбардировки планет, была достаточно уязвима для легких звездолетов, которые обладали гораздо большей маневренность. Поэтому линейные крейсеры обычно сопровождали фрегаты или корветы, в задачу которых входила их охрана. Без этой охраны быстроходные и маневренные корабли противника могли безнаказанно расстреливать крейсер и уклоняться от его тяжелых снарядов и торпед.
— У нас эскорта нет, поэтому используем внезапность, — сурово произнес Феликс. — По корветам огонь «паутиной» и на добивание тяжелыми лазерами. По фрегатам и малым крейсерам — дроны, затем ракеты, а орудийный огонь и торпеды сосредоточим на крейсерах.
— Это легче сказать, чем сделать, — буркнул Громов, склонившись над пультом управления стрельбой. — Эх, будь у нас, хотя бы половина боевого расчета крейсера, мы бы им показали, где раки зимуют. А так…
— Паша, — не слушая его, обратился Феликс ко второму пилоту, — принимай управление на себя и попробуй выжать из маневровых дюз все, что можно. Я вместе с Жанной помогу Илье управлять огнем. Вы, Жанна, возьмете на себя корветы!
— Есть, командир! — обрадованно ответила девушка, перемещаясь к Громову.
— Кстати, куда делся Копылов, — обвел рубку взглядом Яворский, — он же только минуту назад был здесь?
Никто ничего еще не успел ответить, как тот вошел, а точнее въехал в рубку, одетый в тяжелый боевой костюм десантника на гусеничном ходу.
— Командир, — пробасил он, — нашим внизу надо помочь! Я возьму с собой десятка два киборгов и мы на десантном космоботе спустимся туда.
— Я с вами! — пружинисто вскочил на ноги Арбенин. Копылов с признательностью посмотрел на него и суровая улыбка мелькнула на его губах.
— Но это же страшный риск! — воскликнул Яворский. — Вы оба погибнете! Там сейчас разразился сущий ад!
— Нет, — ухмыльнулся Копылов, — этот МИК там в крипте сказал ведь, что мы еще к нему все вместе возвратимся. А я ему теперь верю на двести процентов! Значит, ни со мной, ни с полковником ничего не случится.
У Яворского едва не сорвалось с языка, что МИК выразился совсем иначе, но в это время Добрынин, Хромов, Громов и Жанна удивленно спросили хором:
— Какой МИК? О чем это вы?
— Потом! — резко бросил Феликс, досадуя в душе на болтливого десантника. — Но вы, полковник, хотя бы оденьте в таком случае боевой десантный скафандр и возьмите фульгуратор.
— Это лишнее! Мне в моем комбинезоне удобнее! А оружие у меня есть, — беспечно ответил тот, направляясь к выходу вслед за Копыловым.
Яворский хотел еще что-то сказать, но в это время Травкин оторвался от пульта и доложил:
— Командир! Нас кажется засекли!
— В таком случае не будем терять времени и эффект внезапности! Хороший враг — мертвый враг, так будем же делать наших врагов хорошими! Помните, каждый ведет огонь самостоятельно по своим целям, без моей команды. Артем, следи за силовыми полями! От защиты сейчас много зависит. А на тебя, Денис, я очень надеюсь, двигатели должны работать, как часы!
Но Хромов уже был в силовом отсеке, а Илья и так, не дожидаясь команды, выпустил дроны в направлении фрегатов, и одновременно произвел залп из всех орудийных стволов по двум линейным крейсерам. Десятки снарядов с термоядерными боеголовками понеслись вперед, а за ними с перерывом в несколько секунд, словно гигантские акулы, устремились торпеды с боеголовками из антиматерии.
Жанна стреляла по корветам и малым крейсерам «паутиной», то есть снарядами, начиненными мелкими стальными шариками и спаянными между собой тончайшей, но очень прочной нитью. Вылетая из жерла орудия, «паутина» разворачивалась и неслась вперед подобно стайке метеоров. На первый взгляд, это оружие казалось малоэффективным, но весьма успешно срывало со звездолетов силовые экраны. Десяток-другой таких «паутин» делал корвет беззащитным перед последующим ударом тяжелых лазеров.
Феликс тем временем, атаковал фрегаты и малые крейсера дистанционными роботами-невидимками или дронами, начиненными солидным зарядом горячей плазмы. Дроны использовались в качестве своеобразных брандеров. Обычные радары не реагировали на них, что позволяло дронам подобраться вплотную к атакуемому кораблю, а иногда и намертво сцепиться с ним. После этого дрон взрывался, а море бушующей плазмы обрушивалось на корабль, зачастую превращая его в настоящий факел.
Конечно, экипаж «Жана Вальжана» понимал, что выстоять в одиночку против девяти звездолетов даже их сверхсовременному линейному крейсеру вряд ли удастся. Однако у колонии имелась мощная система ПКО, которая хотя и была частично выведена из строя, но уже один корвет, подбитый удачным попаданием ракеты, закрутился в штопоре и, прочертив огненной стрелой атмосферу, врезался в поверхность Обливиона. С оставшегося корвета «паутина» Жанны снесла всю силовую защиту и он сейчас, оставив выброшенный им десант без огневого прикрытия, стремился уйти подальше в Космос, спасаясь от огня ПКО. Один из фрегатов также получил повреждения, но продолжал вести огонь по средствам противокосмической обороны. Но тут к нему удалось подобраться одному или нескольким дронам и он внезапно расцвел ослепительным огненным цветком в темно фиолетовом мраке Космоса. Неповрежденным оставался лишь корвет, высадивший десант и находившийся сейчас на космодроме.
Однако, атака, предпринятая Ильей на оба линейных крейсера захлебнулась. Командующий эскадрой чужих звездолетов был хороший тактик, поэтому немедленно использовал оба малых крейсера в качестве кораблей заграждения. Они и приняли на себя страшный удар снарядов и торпед. Оба потеряли защитные экраны, у одного даже сорвало с места крепления дюзы, но зато теперь вся ответная мощь двух неповрежденных линейных крейсеров, фрегата и малого крейсера обрушилась на «Жана Вальжана».
Но Добрынин, впившись взглядом в экран головизора, сохранял полное спокойствие. Ни на мгновение не прекращая связь с ЭлеМом, он внезапно даже для Феликса, включил главный двигатель на полную мощность. В течение следующих двух-трех секунд, используя ионную тягу, «Жан Вальжан» оказался в десяти тысячах километров от места боя, попутно сметя огнем своих дюз почти все выпущенные по нему торпеды и снаряды.
При этом всех вдавила в кресла страшная перегрузка, но «Жан Вальжан» уже разворачивался, чтобы вновь возвратиться на орбиту Обливиона и атаковать противника.
— Командир! — хмуро доложил обычно жизнерадостный Травкин, приходя в себя от перегрузки. — Два первых слоя силовых защитных полей уничтожены.
— Ты, Добрыня, молодец! — с трудом выдохнул Яворский, к которому тоже постепенно возвращалось сознание. — Если бы не твой сумасшедший прыжок, нам всем была бы хана!
Добрынин ничего не ответил, только желваки заиграли на его скулах. Через секунду крейсер снова оказался на прежней орбите у Обливиона, но за это короткое время тут уже произошли некоторые изменения.
Оставшиеся без поддержки корветов десантники чужаков внезапно столкнулись с подкреплением, возглавляемым Арбениным и Копыловым. Арбенин в своем комбинезоне, который сейчас представлял собой экзоскелет и был окружен мерцающим силовым полем, вел огонь из какого-то небольшого оружия, похожего на пистолет-пулемет, которое в его руках творило просто чудеса. Выпущенные из него пули разрушали в точке попадания межмолекулярные связи. Почти каждое такое ранение оказывалось смертельным и противники гибли один за другим. Копылов в своем боевом облачении десантника катился рядом, выкашивая вражеские ряды огнем сорокамиллиметрового орудия., которое было вмонтировано в одну из рук скафандра, и стрелявшее позитронными снарядами. Рассыпавшись цепью, за своими командирами шли киборги, ведя на ходу огонь из лазерных винтовок и фульгураторов. Окончательное уничтожение противника оставалось делом десяти-пятнадцати минут. Командир десантников принял решение отступать к корвету, стоявшему на космодроме, но его опередил Арбенин. Полковник развил такую скорость в беге, что казалось растворился в воздухе. Буквально в несколько секунд он ворвался в рубку корвета, где, опасаясь применять свое страшное оружие, чтобы не повредить приборы, прикончил его экипаж голыми руками. Сразу же, возвратясь ко входу, он прямо из люка открыл огонь по отступавшим к корвету десантникам, заставив их очистить космодром. При этом они попали под фланговый огонь киборгов во главе с Копыловым и гибли под открытым по ним ураганным огнем.
На орбите ситуация также складывалась неблагоприятно для нападавших. Главный киборг колонии, ободренный оказанной ему поддержкой, усилил активность ПКО. Из-под под поверхности появилась скрытая там зенитная установка залпового огня и сразу шестнадцать ракет класса «поверхность-космос» устремились к атакующим звездолетам. Большую часть их отразили силовые поля и контр-ракеты, но несколько ракет попало в фрегат, разворотив его обшивку. Он, все еще находился на месте, но огонь прекратил. Жив или нет его экипаж, тоже было не ясно.
Однако, оба линейных крейсера оставались в целости и сохранности. Заметив возвращавшегося к месту боя «Жана Вальжана», командующий эскадрой понял, что пока тот не будет уничтожен, колония не прекратит сопротивление. Поэтому он отдал команду атаковать дерзкого противника, который в этот раз был лишен возможности повторить свой трюк с главным двигателем, иначе врезался бы в поверхность Обливиона. Единственное, что успел сделать Добрынин-это развернуть корабль, подставив дюзы под огневой удар и загородившись ими словно щитом. Но за секунду до этого Громов и Яворский успели выпустить оставшиеся дроны, торпеды и ракеты, а Жанна «паутину».
Слаженный залп двух линейных крейсеров достиг цели. Торпеды с антиматерией снесли часть обоих колец дюз, а ракеты, уничтожив остававшиеся защитные поля, произвели разрушения в трюме.
Но и удар «Жана Вальжана» не пропал зря. Один из крейсеров потерял свои дюзы и беспомощно вращался вокруг собственной оси. Второй тоже получил повреждения, но не очень существенные и все еще позволявшие ему продолжать сражение.
— Какая незадача, — прохрипел Феликс пересохшим от перегрузки горлом, — остался лишь один боеспособный крейсер, но нам с ним невозможно сражаться! Дюзы снесены, электроника вышла из строя, наш корабль сейчас всего лишь груда металлолома.
— Что будем делать командир? — спросил выползший из силового отсека Денис. Он крутил головой, видимо не придя в себя от сотрясения. — Похоже это конец!
— Нет еще далеко не конец! Рано сдаваться! Травкин, — ему казалось, что он кричит, а на самом деле он едва шевелил губами, — возвращай наших на борт будем уходить на космоботе назад на ту сторону к нашему космодрому.
Но в этот момент в рубку вошли Копылов и Арбенин, которые не видели смысла дальше находиться на поверхности Обливиона, где уже не оставалось никого из чужих десантников.
— Ага, все на месте! Тем лучше! — продолжал хрипеть Феликс, с трудом выбираясь с кресла. — Все за мной в ангар. Надо уходить, чем скорее, тем лучше! Не пойму, чего этот крейсер ждет? Он уже должен был нас разнести на мелкие атомы!
В этот момент Яворский еще не знал, что буквально три минуты назад на головизоре командира чужого крейсера неожиданно появилось мужественное лицо мужчины лет сорока пяти на вид Его лоб прорезали глубокие морщины, каре черных волос было тронуто серебристой сединой. Серые со стальным отливом глаза незнакомца смотрели в упор холодно и строго.
— Немедленно прекратите огонь и сдайтесь на милость Императора! — властно потребовал он. — Со мной здесь имперский линкор, два тяжелых крейсера и два фрегата. Через десять минут мы выйдем на орбиту Обливиона. Хотя вы и пираты, но я готов подарить вам жизнь! Минута времени на размышление, затем смерть!
— Мы не пираты, — гордо и с достоинством ответил командир крейсера, — мы — гвардия принца Альтаирского! А гвардия, как известно, погибает, но не сдается! И минуты мне вашей не нужно. До встречи в аду!
С этими словами он склонился на пультом и нажал какую-то клавишу. Его лицо исчезло с экрана, а в том месте, где только что находился линейный крейсер из космического флота Бастарда, разразился огненный фейерверк.