Шельма не усидела внизу, решила к нам присоединиться.

— Что вы тут застряли, меня внизу там чуть на лоскутки не порвали.

— А с виду вроде целая вся, — окинул я ее взглядом. — Кто там буянит?

— Да та парочка, что на тебя наседала. Как только ты ушел, они на меня насели. — Заулыбалась. — Теперь они и меня сумасшедшей считают. Дмитрий Анатольевич даже оружие требовал сдать, так как невместно видите ли женщине с таким оружием ходить.

— Что-то быстро они отошли после того зрелища, но вот за оружие он выговор последний получит, такое нельзя спускать. Ты сама не догадалась ему фонарь подвесить?

— Да не. Предложила попробовать отобрать, а как он возмущаться стал, просто послала его.

Хотел бы я посмотреть на это зрелище, как бы он у нее оружие отбирал. Походу и она о том же подумала, так как заулыбались дружно вдвоем.

На недоуменный взгляд Лехи, пояснил ему:

— Она тхэквондо на приличном уровне владеет. — Чем заслужила уважительный взгляд от него.

— А могилу что, выкопали уже, раз время на разговоры появилось?

— Еще нет, но там Игорь копает и тот дядька толстый с ним, а эти и не собирались помогать, в стороне шушукаются сидят.

— А остальные что?

— Остальные… Вика с детьми, Ольга со мной поговорила и тоже помогать пошла.

— Ладно, я позже с ним поговорю по душам, а пока знакомься — Белый. — Указал ей на темноволосого Алексея, с которым наверху холма и сидели, обозревая окрестности и разговаривая по душам.

Двадцать пять лет ему, как и мне кстати. Предприниматель. Отслужил в армии в роте охраны — склады охраняли. Говорит не служба была, а малина. Людей мало, деды не выступали, без напряга служили. Да что там говорить, они в тапочках в столовую ходили, и это бля служба?

Из армии пришел, а тут брат крутится, свое дело организовывает, вот и он в это дело впрягся. Владели до недавнего времени несколькими торговыми точками. Открыли на рынке вещевой контейнер, в другом запчастями для машин стали торговать, а также автобусы в кредит вяли и на маршрут их поставили. Крутились как могли, но кредит погасили и еще один магазин открыли. В нем-то он и находился, когда все произошло и когда увидел, что вокруг начало творится, решил к родителям податься, которые за фермой в поселке жили.

— Что-то не похож ты на Белого, скорее — Черный.

— У него фамилия Белов, вот его всю жизнь Белым и называли, а эта очаровательная девушка у нас — Шельма, о которой я тебе рассказывал.

— Я не у вас, я просто очаровательная и что это ты такое рассказывал. — С подозрением так спрашивает.

— Только самое хорошее, какая ты хорошая девушка.

— Ну-ну.

— Ладно Белый, ты тут еще покарауль, уже не так долго осталось. Вечером на закат посмотришь, я тебе о нем не рассказывал, но зрелище впечатляющее, заодно и убедишься, что я тебе правду рассказывал. А мы пойдем, пообщаемся кое с кем.

— Ты там не сильно «общайся», зачем врагов за просто так заводить.

— Тут Белый, враги долго не живут, я б его сразу отправил в пешее путешествие подальше, но дети… Их то придется нести на руках, так может и он на что сгодится, а если нет, то спроважу сразу.

Спустились вниз, а там идиллия: Вика с детишками возле автобуса играет, Игорь с Колобком могилу в стороне копают, им Ольга пытается помогать, а эта парочка разговоры разговаривает.

Ладно, пусть так пока, но первый косяк с их стороны и будут сами выбираться, мне разлады тут не нужны, а сразу погнать, так другие могут не понять.

Увидели нас и замерли, смотрят настороженно: сильно их впечатлило, как я обращенных упокоевал, но с ними я позже беседу проведу, других дел пока хватает.

Присоединился к копателям и до вечера успели похоронить всех, кому не повезло. Я вообще удивляюсь, что их столько иммунных оказалось, такое ощущение, что Игорь на своем автобусе всех в городе собрал. А может и прав Сапсан, когда говорил, что иммунные не редкость, просто не всем дано пережить первые мгновения. Если б мы их не встретили, эти тоже на дороге так и сгинули бы.

— Скажите Шатун, это точно, что Людочку нельзя было спасти, ведь я же очнулся? — Уже в который раз спрашивает меня Колобок.

— Точно Сергей Николаевич, иммунитет к этому вирусу у единиц, все остальные перерождаются в упырей. Ведь вы же не хотели бы, чтоб ваша жена превратилась в монстра и ела людей?

— Да я все понимаю. Просто все не могу поверить, что это все случилось. Так быстро все изменилось: жили себе жили и на тебе — другой мир, монстры… — Опять ушел в себя.

После того, как похоронили всех, он так и остался сидеть возле могилы, ну а мы пойдем пока поговорим с некоторыми личностями.

Пошел сделал внушение Дмитрию Анатольевичу, на что тот мне выдал:

— Я ж не имел ввиду ничего такого, я просто предложил, чтоб оружие было у Мужчин. — И вот это Мужчин, меня позабавило, так он выделил это слово. — Все-таки эго неправильно, что девушка нас Мужчин защищает.

— Вот как добудете сами себе оружие, как это сделала Девушка, — тоже сделал ударение. — Так и будете с оружием ходить. Но на будущее, это последнее предупреждение. Не нравится, можете сами дальше идти куда угодно, что в этом мире происходит и как тут выжить я вам рассказал.

— Но извините — но это же бред! Расковыривать затылки, чтоб достать оттуда ингредиенты для этого вашего живчика…

— Но ведь вы его пьете и не отказываетесь. Но если такое дело, то халява закончилась, я посмотрю на вас, как прижмет, что вы делать будете. — Достал он меня. Посмотрим, что с ним дальше будет, а еще лучше, пусть сам себе спораны попробует добыть. Точно, при первой же возможности и проверим его, а пока пусть узнает, как ломает без живчика.

И вот еще интересно, Елена Алексеевна за весь наш разговор не вставила ни одного слова, просто сидела и в сторону смотрела, как будто она тут вообще не причем и вообще не с ним. Похоже та еще стерва, любит из-за спин действовать.

Не дал Белому заката на холме дождаться, до полной темноты еще успели с ним за продуктами и вещами сгонять в наш с Шельмой тайник. Перед этим правда с ней поцапались. Она идти со мной хотела, но я все же Белого взял, хотел присмотреться к нему.

Нормально он двигается, видно, что со спортом дружил парень, не запыхался ни разу, когда с грузом обратно шли. Возвращались правда мы уже в полной темноте, но ничего, не заблудились.

— Сколько здесь будем прятаться?

Сидим сейчас впятером, общаемся. Я с Шельмой, Белый, Ольга и Игорь — собралась нас компания. Вика та от детей не отходит, все внимание на них перевела, на окружающий мир и не реагирует почти. Сейчас в автобусе спать их уложили, как и парочку возмутителей спокойствия. Сергей Николаевич тот так возле могилы и сидит, в себя все не придет. Мы изредка наведываемся к нему, но он уверяет, что все в порядке, просто еще немного тут посидит.

— Еще день завтра здесь проведем. Понимаешь, тут нужно угадать момент, когда все монстры в город войдут и пока исход с него не начался. Сегодня кластер перезагрузился, завтра опоздавшие подтянутся я так думаю, а послезавтра мы отсюда и поедем, надеюсь хоть сколько-то успеем проехать по открытой местности, а вот как в лесу быть, еще посмотрим, как там дорога дальше будет.

Общаемся уже без всякого недоверия с их стороны, увидели закат здешний — прониклись, а звезды контрольный выстрел сделали. Теперь вопросы задают обо всем сразу, уже устали с Шельмой отвечать, а то она вначале, типа хитрая, все стрелки на меня пыталась перевести. Не получилось, я ее сразу сдал, что по монстрам она у нас первейший специалист. Так как больше меня на эту тему парней на ферме терроризировала и матерых сама же она и разделывала.

Уже как спать расходились, Ольга выдала:

— Я вот целый день думала на что это все похоже… — Чуть помолчала. — Мы как будто в вампиров превращаемся, те тоже долгожители, пока пьют человеческую кровь, так и мы будем жить, пока живчик будем пить. И повышенная регенерация в ту же теорию укладывается.

— Еще одна любительница ужасов. — Выдохнул я обреченно. — Девушки, ну почему вы не любите смотреть комедии или мелодрамы, вот подавай вам обязательно ужасы?

Насчет долгой жизни, это походу ее Шельма просветила, я о таком еще не рассказывал.

— Точно. Самая тема для беседы темной ночью под луной. — Поддержал меня Белый.

— А я теперь буду постоянно проверять, не отросли ли у меня клыки. — И Игорь наконец голос подал, а то за целый день всего несколько слов и сказал.

— Не переживай, если отросли, то ты скорей всего стал квазом. — «Успокоила» его Шельма.

Так подначивая друг друга все и разошлись по своим местам спать, а я остался дежурить, периодически проверяя округу «радаром» и прислушиваясь к разным ночным звукам, что раздавались в ночи. Завтра днем отосплюсь, а пока, только я могу в темноте заблаговременно обнаружить опасность.

Как задумывалось, так и получилось, не рассвете третьего дня мы выехали в направлении на Клин, до которого и было всего на всего восемьдесят километров. Такая мелочь в прошлом мире и существенное расстояние здесь, в мире Улья.

Удачно проехали поворот на ферму, никого не встретив, углубились в лес, но он был до того прозрачный, что даже скорость не снижали. Обочины хорошо просматривались, да и тянулся он не долго, вскоре опять выскочили на просторы. У меня даже закралась робкая такая надежда, что мы так и доберемся спокойно до стаба.

И тут же получил очередной урок — никогда не загадывай и не надейся на лучшее. Проехали сколько-то удачно — радуйся этому, но не расслабляйся, постоянно ожидай пакости, так как Улей не любит потерявших бдительность и наказывает их за это. Машина задергалась, закашлялась и встала в чистом поле, не доехав пары километров до очередного леса.

— Что-то серьезное? — Спросил в ответ на маты Игоря, который из-за своих щек, теперь у нас Хомяк, его и раньше так называли, так что он это сам и предложил. Да ему и подходит: среднего роста, крепкий парень, но уже жирком заплывать стал и щеки на его круглом лице, комично смотрелись — вылитый хомяк.

— Топливо закончилось.

— Как оно могло так неожиданно закончиться? Мы что бак пробили? — Белый даже присел, заглянул под низ автобуса.

— Да нет. Накрылся датчик уровня топлива похоже, показывает зараза пол бака, видать последний раз на заправке паршивым топливом заправили. Я же только из рейса вернулся, спать лег, а тут это все, вот и не уследил. Да и не до этого мне было, все завертелось быстро, а вчера о семье все мысли были, тоже не глянул, вот и…

— Ладно, некогда горевать. Пешком идем, а то стоим в поле, не дай боги, кто явится, а тут такой подарок.

— Ты же монстров со своей пушки на раз валишь. — Кивнул Хомяк на «Кашмар» мой. — Я тогда чуть не усрался, когда увидел, кто к нам по дороге бежит.

— Монстры, это еще не все, а если внешники или муры появятся? Я же вам о них рассказывал, да и монстры тут разные бывают… Все, заканчиваем балаган, всех с автобуса, если есть что ценное в вещах — берем с собой, в этом мире ценное — уточняю. — И бегом до леса. Выполнять!

Сам тоже пошел за вещами, никому их нести не доверю, как и Шельме запретил свой рюкзак отдавать Игорю, у него вещей почти не было, мало ли что в дороге случится — разбежимся, где потом патроны брать будет?

А дальше по дороге Ольга выделилась. Девчонка, двадцать три года, работала фельдшером на скорой. В тот день, когда случилась перезагрузка, их по рации направляли по вызовам, а когда водитель с врачом и с присутствующим пациентом обратились, с трудом сумела отбиться и вырваться из машины, там ее в автобус и подсадили. Такая же высокая, как и Шельма, только боле стройная, одетая в светло-синие широкие джинсы, зеленую майку с лохматой женщиной в больших очках нарисованной на ней и кофту с подобранными до локтей рукавами. Создавался образ такой пацанки с хитрыми, большими серыми глазами. И вот у этой пацанки оказался феноменальный слух. Когда углубились в лес, я велел им отстать метров на двадцать. Сам же в авангарде пошел, сканируя лес и просто к нему прислушиваясь, опять стараясь вернуть себя в то состояние, что раньше было, когда буквально каждой клеточкой его чувствовал.

Так вот, прошли уже немало, без всяких форс-мажоров, как она сзади кричит, что едет кто-то. Сам я еще ничего не слышал, но всех сразу подальше в лес загнал, присели за деревьями и замерли — стали прислушиваться.

— Похоже девушке показалось. — Решил уколоть ее Шнурок. И у него получилось. Ольга покраснела, но упрямо возразила:

— Я слышу, что кто-то впереди едет.

— Молчать. — Прервал спор. Где-то очень далеко, буквально на грани и я что-то услышал, но пока не разобрать что. — Что-то есть. Отходим еще глубже и ожидаем пока проедут.

— А почему просто на дороге не подождать, вдруг они нас подвезут к людям? — Елена Алексеевна высказалась.

— Вы готовы рискнуть? Нормальные это люди или нет, нам неизвестно. Так что к людям они нас может и довезут, но будем ли мы рады этим людям? Вот в чем вопрос.

Когда мимо прошла колонна грузовых машин, мы ее правда не видели, но слышали прекрасно, опять выбрались на дорогу и продолжили путь. Перед этим я напомнил кое-кому о его высказывании:

— Дмитрий Анатольевич, вы ничего не хотите сделать?

— А что я должен сделать? — С полным недоумением посмотрел он на меня.

— Ну хотя бы извиниться перед Ольгой, за свое недоверие.

М-да. С таким выражением извинился, что лучше бы промолчал. Но пока он несет ребенка, пусть идет с нами. Я его даже живчиком напоил, а то его колбасить начинало, прочувствовал, как без него хреново становится, больше сомнений не высказывал. Но все равно, это до первого пустыша, заставлю самого спораны добывать, нахлебником он у меня не будет, в противном случае пусть подыхает, не пожалею.

Дальше дорога опять спокойно потянулась, пока, уже ближе к вечеру, опять Ольга не предупредила о машине, только на этот раз уже легковой, и что она нас догоняет.

Еле успели спрятаться, так как находились на хорошо просматриваемом прямом участке дороги, и только скрылись за ближайшими деревьями, как сзади показалась машина.

Но до нас она не доехала, так как из леса, примерно в семидесяти метрах от нас, с разных сторон дороги к ней метнулись две тени. Подскочили к машине, двумя ударами вскрыли крышу, не помогли и шипы, которые торчали из разных мест, выхватили изнутри двоих кричащих людей и также быстро скрылись в лесу, только уже в одной, противоположной от нас стороне.

Все так молниеносно произошло, что начал реагировать я на все, только тогда, когда твари уже скрывались в лесу — проводил их взглядом. Осознал же, что вижу и того позже, когда машина со вскрытой будто консервная банка крышей, никем не управляемая съехала с дороги и уткнувшись в дерево — заглохла. Тогда же и вокруг раздались судорожные всхлипы, люди начинали дышать заново, так как до этого замерли в ужасе, наблюдая за столь быстрой расправой. А меня вдруг озаботил вопрос: как это мы прошли мимо них, и почему они нас пропустили и не порвали? Или они следом шли?

— Это кто был? — Еле слышно прошептала Ольга. Но и все остальные с таким же вопросом во взгляде смотрели на меня, включая Шельму.

— Похоже волки обращенные. Тихо. Слушайте, вдруг где-то рядом крутятся.

Да уж волки. Если те собаки на дороге были почти с теленка, то эти его уже превзошли на порядок. Столь массивные тела с шерстью, больше похожей на иголки, и устрашающими пятипалыми лапами, уже ничем не напоминающую волчью, а больше на человеческую похожую. И как они этими лапами легко вскрыли крышу машины… Но главное: с какой скоростью они двигались. Похоже наше продвижение вперед по дороге отменяется, будем по лесу идти — пусть дольше, зато у этих «волков» не будет преимущества в маневре.

Как не напрягал все свои органы чувств, ничего не услышал и не почувствовал. Посмотрел на Ольгу, но та тоже отрицательно покачала головой.

— Ничего не слышу, обычный шум леса и все.

— Что ж, тогда дальше идем по лесу, сами видели, что на дороге происходит.

Это предложение ни у кого возражений не вызвало, только Колобок тяжко вздохнул, ему и по дороге тяжело было идти, а по лесу и подавно будет.

— Идет кто-то.

Не успели мы уйти, как Хомяк заметил идущего по дороге нам навстречу мужика, одетого в привычную в этом мире одежду и с небольшим, литров на тридцать рюкзаком.

Среднего роста, худощавый или скорее жилистый, легкой походкой шел по дороге, постепенно приближаясь к нам. Возраста непонятного, так как густая борода и загоревшая до черноты кожа лица не давала возможности определить сколько ему лет, с виду лет сорок-пятьдесят, но то, как он двигается, так лет на двадцать тянет всего. Но самое удивительное, у него вообще не было с собой никакого оружия, только нож на поясе висел и все.

— Это кто там прячется? — Остановился он напротив нас, лишь мельком глянув на раскуроченную машину и казалось вообще не придал этому значения. — А ну покажись.

Таким голосом в хоре нужно петь, до того низкий он у него, больше подходящий более крупным мужчинам. Пришлось выходить, велев остальным пока не высовываться.

— Ты мужик поосторожней, а то тут рядом зверушки бегают, вон видишь — указал на машину. — В секунду разобрали.

— Мне нечего опасаться, то вы неугомонные все не навоюетесь, а я живу в мире со всеми. Я никого не трогаю, и они меня стороной обходят. Пусть и остальные выходят, вам сейчас здесь некого опасаться, вокруг безопасно.

— Те с машины с тобой бы не согласились.

— Всякое случается. — Пожал он плечами. — Но сейчас опасности нет, так что нечего по кустам прятаться, пусть выходят.

Вблизи мужик впечатлял, не своей внешностью, она обычная, а своими глазами, много повидавшего человека и ощущением силы, что буквально витала вокруг него. Теперь я верю, что все его по кругу обходят, с таким попробуй свяжись, он и без оружия в бараний рог кого угодно свернет.

Махнул рукой, подзывая остальных, сам же продолжал его рассматривать, как и он меня.

— А ты парень эгоист, оказывается. — Неожиданно выдал он мне, не обращая внимания на остальных, все так же продолжая меня рассматривать.

— Это с чего у Вас такое мнение обо мне сложилось? — Как ближе подошел к нему, тыкать уже не получалось ему в лицо, Внушал он уважение. — Мы вроде не знакомы и раньше не встречались, чтоб так думать.

— Мне и не надо было раньше с тобой знакомиться, я сейчас это вижу. Мог из тебя получиться хороший знахарь, а ты силу всю на себя завернул, только о себе заботишься.

— А вы знахарь? Можете мне помочь с даром? — Шельма тут как тут. Услышала, о чем мы беседуем и опять за свое, не терпится ей своим даром научиться управлять.

Он окинул ее взглядом, поздоровался с остальными подошедшими, так же пристально их осматривая, особенно долго на детях взгляд задержал и больше, за все время беседы, на них внимания не обращал.

— И знахарь тоже. — Еще раз ее осмотрел более внимательно. — Помочь не смогу, времени у меня на это нет, а советом помогу, но сперва может чаю заварим? А то какая же беседа да без чая?

— Тут рядом…

— Вам ничего не угрожает, так что давайте просто отдохнем с дороги. — Перебил он Шнурка. — Вот тут и костерок можно развести.

Не знаю, как он это сделал, но вскоре мы себя почувствовали, как на пикнике, расположились вокруг костра и разговаривая наблюдали как закипает вода в котелке.

— Тебе красавица повезло с даром и вдвойне повезло, что стала хигтером.

Я с удивлением посмотрел на Шельму: кем она стала?

— Кем я стала? — И ее это тоже не слабо удивило.

— Жемчужину приняла в первые же дни пребывания в этом мире?

— Принимала. — Кинула на меня быстрый взгляд. — И что это дает?

— Силу тебе дает немалую, к которой некоторые долго идут, а ты вот так просто заполучила. Так что благодари богов, что так получилось. Но и минусы в твоем случае тоже есть, но они столь незначительны в твоем случае, что на них и внимания не стоит обращать.

— Какие минусы, я еще даже даром пользоваться не научилась, а уже минусы.

— Новый дар ты пробудить не сможешь в ближайшие годы, только тот, что сейчас есть, у тебя и будет. Но не спеши огорчаться, тебе на это время и с твоим бы успеть разобраться.

— Вы говорили совет дадите? — Вижу, что ограничение ей не понравилось, но высказываться не спешит.

— Вот возьми красавица, пару щепоток в котелок брось и пусть настаивается. — Протянул он Ольге мешочек с заваркой. — Тут травы, которые сам собирал, не люблю я магазинные чаи. А тебе совет такой: ты и так, я вижу со спортом дружишь, так вот, не забрасывай, укрепляй тело, но упор делай не на силу, которой у тебя уже и так немало и еще добавится со временем, а упор делай на ловкость. Дар у тебя интересный, но о нем тебе знахарь в стабе расскажет и поможет почувствовать его.

— А чем мне ловкость поможет в этих перемещениях, я даже не заметила, как это случилось, раз и я уже в другом месте стою.

— Со временем научишься замечать, а ловкость. Вот куда ты сможешь без дара забраться, туда и переместиться сможешь. Вижу не поняла?

— Не совсем.

— Вот дерево. — Указал на стоящее рядом дерево. — На его верхушку ты же сможешь забраться?

— Смогу. Ничего сложного.

— Вот так и переместиться сразу туда же сможешь, а вот если бы, например, у тебя силы и ловкости не хватило для этого, то и переместиться туда ты не смогла бы. Понятно?

— Это что получается, в любое место, куда я в обычном состоянии смогу забраться, не важно на какой высоте или просто труднодоступное место, при помощи дара я смогу туда переместиться? — А глаза то как загорелись, уже и о минусах забыла.

— Так и есть. Только ты не забывай о силах, они же не бесконечны. — С улыбкой наблюдал он как у нее настроение повышается. — Чем труднее тебе туда в обычном состоянии придется забираться, тем больше сил и дар на это заберет. Потому и говорю, чтоб занятия не забрасывала, они тебе в дальнейшем пригодятся.

— Спасибо большое. — С чувством его поблагодарила, нет бы меня так, за то, что жемчуг ей предоставил. Аж завидки слегка взяли.

— Да мне то за что? — И на меня косой взгляд бросил. Он что, мысли читает? — Давайте чай разливать, уже настоялся.

Пока пили чай, разговаривали о всяких мелочах, в основном он расспрашивал наших новичков, как они сюда попали. Тут и Вика неожиданно разговорилась, в первый раз за все время. Оказывается, третий ребенок не ее, а соседский. Соседка сама привела его к ней. Говорит, что совсем плохо стало, а муж на работе. Вот и попросила Вику присмотреть за ребенком, пока она в больницу сходит. А лотом Вика с детьми, с третьего этажа по простыням спускались, через дверь выйти не получилось, в нее уже обращенные соседи ломились.

— Тебе такой совет дам. — Как чай допили, ко мне снова обратился знахарь. — Как я уже тебе и сказал, силу свою ты на себя всю завернул, на другого человека ни капли потратить не сможешь.

— Я же не специально, так получилось…

— Еще бы ты специально. Пей горох через день в течении недели, потом неделю перерыв делай и опять начинай, только уже через два дня на третий принимай его и все твои проблемы решатся.

— Какие проблемы… Понял. — Кивнул ему. Вспомнил как меня в городе штормило.

— А откуда Вы знаете, что у него горох есть? — Шельма, такая Шельма.

— А я и не знаю. Я говорю, что ему помочь может, а там пусть сам решает, где горох брать. Со временем — опять ко мне повернулся — ты научишься видеть не только силу жизни, но и более тонкие потоки, тогда и сможешь людям подсказывать, если что неправильное в них увидишь. Но самому лечить других людей тебе никогда не суждено, сколько бы ты в дальнейшем гороха и жемчуга не съел.

Ничего. И так неплохо будет, хотя конечно обидно, неплохой бонус был бы.

— Вдаль на сколько видишь?

— На сорок метров.

— Неплохо. Еще метров на десять может и увеличишь со временем расстояние и все, на большее не надейся.

— И так хорошо будет. Мне главное в городе, чтоб была возможность применять его, а то в прошлый раз чуть не попали.

— Вы сказали других людей, а себя значит он сможет лечить? — Вот что значит врач, вернее фельдшер, а я как-то мимо ушей эти слова пропустил.

— Потому и назвал его эгоистом. Сможет со временем, себя сможет. Вот как тонкие потоки научится видеть, так и лечить себя сможет.

— А я лечить смогу? Вот так, как вы рассказываете, чтоб без лекарств — силой?

— В будущем может и сможешь, а сейчас у тебя другой дар формируется. — Повернулся ко мне и ошарашил. — Не упускай эту девочку парень, она для тебя хорошая пара будет.

Я с изумлением посмотрел на начавшую краснеть после этих слов Ольгу. Симпатичная конечно девчонка, на улице на таких внимание обращают, но все-таки она немножко не в моем вкусе. Я люблю чтоб было за что подержаться, а Ольга этим похвастаться явно не могла. Опустил взгляд ниже — вообще не могла.

— Ты куда уставился бестолочь? — И совершенно неожиданно отвесил мне подзатыльник. — Я не в этом смысле говорил, а о том, что она усилит… Не так, она дополнит твой дар. Понятно тебе?

Я только закивал: понятно конечно, ни о чем таком и не думал даже.

— А ты — повернулся он к Ольге, которая сидела рядом красная как мак. — Ты дева не журись зря, твоей беде, как ты об этом думаешь — хотя это и не так, поверь мне. Так вот, тебе любой знахарь может помочь, тут руки-ноги заново отращивают, не то что… отращивают короче. Так что не печалься, это все мелочи… М-да. Как же тяжело с вами девицами всегда, что раньше было, что сейчас.

Вздохнул он тяжко, да к кружке с остывшим чаем приник. А Ольга, алела уже не только лицом, но уже и шея даже покраснела. Шельма тоже, сидит меня взглядом прожигает. Я-то тут причем?

— А о нас что можете сказать?

Хомячище, в стаб придем, я тебе бочку поставлю, нет, две бочки, так вовремя он этим вопросом на себя внимание перевел. А то вроде и не виноват ни в чем, а виноватым себя чувствую.

— С тобой не все так просто, у тебя дар только начинает зарождаться в какую сторону он повернет, сейчас непонятно. А вот у тебя уже видно. — Повернулся он к Белому. — Утонуть тебе не суждено.

— В каком смысле? Долго плавать и не тонуть смогу?

— Нет. Тонуть как раз ты и сможешь. Ты водяной. — Мы все дружно на Белого глаза вытаращили. — Можешь долго без воздуха под водой обходиться, тело само его из воды сможет извлекать.

— И как долго я смогу под водой находиться?

— Так и не скажу, сейчас не долго, но дольше чем раньше мог и только в неподвижном состоянии, а в дальнейшем… Пока не пойму, он у тебя еще не сформировался до конца. Потом тоже к знахарю подойдешь, он тебе поможет и активировать его, и расскажет более подробно.

— Вы так и не сказали, что у меня за дар? — Ольга отошла уже, вернула себе нормальный цвет лица.

Не понял? Это что за взгляды в мою сторону? Нужно срочно в стаб бежать, а то уже кажется тут всякое.

— Ты дева, сенсор сильный в будущем будешь.

— А откуда вы знаете, вы будущее видите? — Тут же Шельма за слово уцепилась.

— Нет. Будущее я не вижу. Я вижу, как у вас тела и… тела короче, будут развиваться. Шатун тоже так со временем сможет, только исправить ничего не в состоянии будет, только подсказать. Если конечно учиться будет.

На что я кивнул утверждающе. Такому научиться стоит будет, сколько б оно не стоило.

— У тебя тоже вижу, что лет через пять новый дар сможет пробудиться. Никак не раньше.

— То есть, через пять лет я смогу новый дар пробудить? А говорите будущего не видите?

— Не вижу. Если выживешь, пробудится новый дар, а нет, так и дара никакого не будет.

— А…

— А у вас я ничего не вижу, еще не определить, что будет.

Я только теперь внимание обратил, что за всю беседу, кроме нас, никто больше в разговоре не участвовал. Как это Дмитрий Анатольевич и Елена Алексеевна смогли столько молчать и только теперь, голос подали?

— Я не за то хотела спросить. Как к Вам обращаться, а то неудобно?

Действительно. Как встретились, по именам и не обращались друг к другу и со знахарем не познакомились. Неудобно получилось.

— Имя оно не столь важно, сейчас оно одно, потом другое. Что Вы хотели спросить?

— И все-таки, а то не удобно. Меня Елена Алексеевна зовут.

— Ну если Вы настаиваете… Меня Жнецом сейчас зовут.

— А были и другие имена? — Тут же Шельма уточнила.

На что он только тепло улыбнулся ей и повернулся опять к Елене Алексеевне.

— Вот еще вопрос: почему у вас у всех такие… прозвища? Почему я не могу свое имя себе оставить?

— Вы можете. Женщинам в этом мире это позволяется, а мужчинам обязательно новое нужно. И примите на веру, этот обычай не на пустом месте возник, со старыми именами мужчины тут просто долго не живут. В этом новом мире у него должно быть новое имя.

— Но почему не назваться… Вот Игорь, например, почему ему не назваться Сашей? Почему обязательно такое прозвище придумывать? Вот Вы тоже — Жнец?

— Новый мир, новые условия жизни и новые имена. Хотя иногда и встречаются такие, как Вы и сказали, но очень редко. Не принимает Стикс наши прошлые имена, стирает… — и после небольшой паузы продолжил. — Вместе с носителем. Многие женщины тоже кстати имена меняют на другие, но все же чаще на земные. К вам мир в этом отношении милосерднее относится.

— Хорошо. С этим понятно, хотя если честно, то не очень. Скажите — назад, в наш мир вернуться есть возможность?

Как все замерли, даже дышать перестали.

— Нет. Назад вы не вернетесь. Это теперь ваш мир и учитесь поскорей его воспринимать таким, какой он есть, как принимали прошлый.

— Но тут же убивают…

— Такой этот мир и его не изменить, так что если вы хотите выжить здесь, то учитесь, пока у вас есть крестный, который вас за руку водит.

А ведь действительно, я получается крестный у них у всех, а Шельма крестная выходит. Вот она уже и мамой стала, будет повод подколоть.

— Ну что ж. — Поднялся он на ноги. — Отдохнули, поговорили, теперь у каждого своя дорога. Будем прощаться. И да… Идите по дороге, сегодня далеко уже не пройдете, а завтра до полудня из леса выйдете спокойно, а там и до стаба уже недалеко.

Когда мы уже собирались расходиться — распрощавшись с ним. Он сначала отвел в сторону Ольгу, о чем-то переговорил с ней, а лотом и меня в сторону отозвал.

— Отдашь Хельге ее, понял. — И до этого пронзительный взгляд, сейчас казалось в самую душу мне смотрел.

Я если честно ничего не понял.

— Кого ее?

— Отдашь Хельге. — Повторил он и больше я ничего спросить у него не успел. — Прощай.

И он, не оглядываясь, легким шагом пошел по дороге прочь. А чуть погодя из леса выскочили и те двое монстров, которых мы до этого видели, окинули нас плотоядным взглядом, оскалились, показав внушительные клыки и кинулись нарезать крути вокруг Жнеца — удаляясь по дороге вместе с ним.

— И что это сейчас было? — Этот вопрос и еще много других нецензурных слов крутилось у меня в голове, пока я смотрел вслед удаляющейся столь необычной компании.

До меня только сейчас дошло, что все это время мы сидели на обочине, абсолютно не контролируя округу и вообще ни о чем не беспокоясь, даже о монстрах забыли, хотя машина раскуроченная, вон она, недалеко стоит. Не слабо он нас чем-то приложил, что мы так расслабились. И действительно, зачем ему оружие с таким сопровождением и умениями, только вопрос открытый остался: почему эти твари нас пропустили, а ту машину вскрыли?

Как только они скрылись за поворотом, обернулся к остальным. Жалко фотоаппарата нет, такое зрелище стоило увековечить. Все с таким выражением на лице замерли, что в обычной жизни редко увидишь.

— Что вы на меня так смотрите? — Как только Жнец и ко. скрылся за поворотом, перевели взгляд на меня. — И такое здесь тоже оказывается бывает.

— По дороге дальше пойдем? — Шельма наконец отмерла.

— После его тварей, там мало кто найдется, кто нам угрожать будет. — И Белый туда же, а остальные его поддержали. Как им всем по лесу не хочется пробираться.

— Ну что ж. Рискнем, пойдем по дороге. Только пойдем с авангардом и арьергардом. Я впереди, Хельга с Белым сзади, остальные все в центре.

Ольга на новое имя только кивнула, похоже Жнец ее окрестил, и она свое новое имя приняла.