ЖЕСТОКОСТЬ Ивана Грозного повлекла за собой трагические последствия для династии Рюриковичей, правившей Русью более семисот лет: началось ее угасание. В 1581 году царь совершил едва ли не самый страшный грех – в припадке гнева он убил любимого сына и наследника престола Ивана. Позднее в десятилетнем возрасте погиб в Угличе его младший сын – Дмитрий. Царский трон, где еще недавно восседал Грозный Иван, достался Федору – «постнику и молчальнику, более для кельи, чем для власти державной, рожденному», как говорил о нем его отец. Чтобы не оставить страну без управления, умирающий царь в помощь Федору создал Верховную Думу из пяти бояр: Никиты Романова, Ивана Мстиславского, Петра Шуйского, Бориса Годунова, Богдана Бельского.

Борис Годунов

Самой заметной личностью в Думе был Никита Романов (Никита Романович Захарьин-Юрьев), возглавлявший пограничную (сторожевую и станичную) службу. Родной брат первой жены Ивана Грозного, Анастасии Захарьиной, которую царь очень любил, он пользовался у царя большим доверием, как человек, обеспечивающий на высоком уровне безопасность границ государства. Его внук Михаил Федорович Романов позднее, в 1613 году, Земским собором будет избран на царство и станет основателем династии Романовых, правивших Россией 300 лет. Сам Никита в это время сильно занемог и в Верховной Думе царя уже не работал. Лидером в этом коллективном органе правления стал Борис Годунов, который вместе с Шуйским добился ссылки в Нижний Новгород Богдана Бельского.

Бывший опричник, женатый на дочери царского палача Малюты Скуратова, Годунов сумел избежать участия в казнях и не запятнал своего имени кровью.

К началу царствования Федора Борису Годунову было тридцать два года. Был он статен, красив и очень осторожен. Происходил из татарского рода, переселившегося в Россию и принявшего в XIV крещение. Один из предков Бориса имел прозвище Годун, от которого его потомки стали называться Годуновыми. Борису удалось выдать свою сестру замуж за молодого царя, и после этого он стал фактическим правителем России. Но роль соправителя его не устраивала. Стать самодержцем и овладеть российским престолом – вот к чему стремилась его властолюбивая натура.

Вскоре Годунову удалось расправиться и с остальными членами Верховной Думы. Обвиненные в заговоре, они понесли суровое наказание: Иван и Андрей Шуйские тайно умерщвлены, а Иван Мстиславский пострижен в монахи.

После этого власть Годунова стала фактически неограниченной. Федор только значился царем и совершенно не вникал в управление. Вставал он около четырех часов утра, молился и весь день проводил в храме и в ласковых беседах с боярами. Обедал вкусно и сытно, а затем отдыхал три или два часа – на час меньше он спал в том случае, если ходил в баню или отправлялся смотреть кулачный бой. После ужина он снова молился и отходил ко сну, тихий и умиротворенный. И так прошло все его царствование. Народ любил своего царя и молился о его долголетии и здравии со слезами на глазах.

В годы его царствования постепенно спадало то огромное напряжение, которое испытывала страна в последние десятилетия. С Полыней и Данией было заключено перемирие. С Турцией велись переговоры о мирных отношениях. Крымский хан с трудом отбивался от беспрерывных вторжений запорожских, днепровских и донских казаков в свои владения и должен был на некоторое время отказаться от набегов на московские земли.

При Федоре Иоанновиче начинается быстрое заселение открывшихся новых территорий по Волге и в Диком поле. Людей привлекали плодородные земли, богатые охотничьи и рыбные промыслы, свободная от боярского угнетения жизнь, и одно было плохо – переселенцы, подвергаясь нападениям кочевников, нуждались в охране и защите.

Учитывая это, Борис Годунов организовал по всем южным и юго-восточным границам строительство линий укрепленных городов, занятых многочисленными гарнизонами, от которых в степь высылались сторожи и станицы. В 1550 году были основаны Ливны, Елец, Воронеж; в 1593 году крепости выдвигаются еще дальше на юг: вводятся в строй действующих Оскол, Валуйки и Белгород. В 1587 году он начинает строительство Белгородской укрепленной пограничной линии, продолжавшееся девяносто лет. Сюда направляются служилые люди: городовые казаки, дети боярские, дворяне, «верстают» их землями и обязывают нести военно-пограничную службу. Воеводам, станичным атаманам и головам предписывается во всех случаях хозяйственной деятельности соблюдать меры безопасности против татарских набегов. От них требовалось, чтобы «служилые люди на сенокос ездили с пищалями и со всяким ружьем, и около сенокосу огорожей и людей с ружьем держали и были бы на сенокосе надвое: половина из них косили, а другая половина стояли для береження от татар с ружьем наготове, чтобы на них татары безвестно не пришли и не побили».

Годунов укрепил границу и на юго-востоке. По течению Волги строятся крепости: Уржум, Царево-Кокшайск, Царево-Сунгурск; они предназначались для отражения набегов черемисов. В нижнем течении реки основываются города Саратов, Переволока, Царицын. Вдоль Волги, по ее берегам, им организуется сторожевая и станичная служба. К ней, помимо городовых казаков, детей боярских и стрельцов, Борис привлекает и вольных казаков: волжских и яицких. Их дозоры прикрывают волжские берега от Нижнего Новгорода до Астрахани, оберегая границы московских владений от набегов ногайцев. За свою службу волжские и яицкие казаки получают от царя жалованье, однако они, в отличие от городских казаков, присягу на верность ему не принимают.

Разъезды служилых казаков от укрепленных городов все дальше проникают на юг, достигая территории вольных донских казаков. Один из «голов», ведающих пограничной службой, по приказу Годунова стоял непосредственно на Дону, в Вежах, выше Медведицы и Хопра. Он контролировал участок границы от Айдара до устья Балыклеи. Мещерские казаки обязывались «ездити вниз по Дону к Клесткам до Переволоки волжинской и ниже, где ходят ногайские люди в Крым и из Крыма в Ногай». Все дальше в степь уходят и рязанские станицы. При необходимости они высылались вниз по Дону до Кумшацка и до Раздоров Донецких.

Прибывая к вольным казакам, порубежники обменивались с ними своими наблюдениями о передвижениях татар и получали от них данные разведки. Это взаимодействие помогало казакам успешнее отражать набеги татар.

В 1591 году крымский хан Касим-Гирей собрал огромное войско в сто пятьдесят тысяч человек и стремительно ворвался в пределы московских владений. Его движение пограничники обнаружили, но заблаговременно собрать полки воеводы не успели. Борис Годунов лично готовил войска к сражению с татарами, а Москва готовилась к осаде. Из Донского монастыря была вынесена икона Донской Божией Матери, воодушевлявшая воинов на битву еще на Куликовом поле, а теперь призванная помочь жителям отстоять свой город. Когда Касим-Гирей появился под стенами Москвы, напряжение достигло предела, но случилось непредвиденное: басурманы в панике побежали. Как оказалось, донские казаки напали на второй эшелон татар, предназначенный для приема пленных и добычи, и разгромили его, освободив семь тысяч пленных и захватив пятнадцать тысяч коней. Хан Касим-Гирей вынужден был снять осаду Москвы и спешно уходить к Перекопу, чтобы защищать свои земли от казаков. Москва без жертв с ее стороны спаслась от разграбления и разрушения.

В середине царствования Федора Иоанновича случилось событие, оказавшее тяжелое воздействие на сознание народа и положившее начало истории Московского государства. 15 мая 1591 года в Угличе был зарезан царевич Дмитрий. Царь Федор не имел детей, и поэтому со смертью Дмитрия прекращалась прямая мужская ветвь династии Рюриковичей. Для русского народа, привыкшего, несмотря на все зигзаги истории, к правлению «законных», Божьим промыслом данных князей, это была тяжелая психологическая драма, наложившая свой отпечаток на все последующие события. Несмотря на все старания Бориса Годунова показать смерть царевича как «случайное самоубийство», народная молва упрямо не верила, обвиняла его в содеянном злодеянии и никогда не смогла простить.

В начале января 1598 года умер царь Федор Иоаннович. Народ присягнул царице Ирине, сестре Годунова, но она вскоре заявила о своем желании удалиться в монастырь. Никакие уговоры не помогли, и Земский собор, созванный для решения вопроса о престолонаследии, избрал на царство Бориса Годунова. Вожделенная мечта нового царя осуществилась, но она не принесла ему ни радости, ни счастья.

Во внутренней жизни новый самодержец стремился навести жесткий порядок. Его законы «сделали невольными крестьян и холопов», окончательно закрепостив их. Раньше крестьянин один раз в год – в Юрьев день – мог уйти от своего владельца и часто жил этой надеждой, но Годунов отобрал ее, чем восстановил против себя всю крестьянскую стихию. Это явилось одной из социальных предпосылок гражданской войны, развернувшейся в Смутное время.

На окраинах государства Борис Годунов проводил прежнюю линию укрепления охраны границы путем строительства сильных крепостей и размещения в них крупных гарнизонов войск. Сторожевая и станичная служба по-прежнему «денно и нощно» бороздила южные степи, стараясь выявить намерения татар. Она опиралась на крупные силы регулярных войск численностью до шестидесяти пяти тысяч человек, которые постоянно держал под ружьем новый правитель.

Годунов пытался подчинить своему влиянию и донских казаков, назначая для управления ими своих представителей. Казаки с гневом отвергли это покушение на их свободу. Он грозил им «за вооруженные нападения на азовцев» жестокой карой, так как хотел сохранить мирные отношения с турецким султаном. Казакам он запретил появляться в московских владениях, а пограничным жителям – вести с ними торговлю. Москва по его приказу прекратила поставлять на Дон «жалованье» – хлеб, порох и свинец. На Северском Донце Годунов начал строить крепость Царев-Борисов, направленную против казаков. Ответом казаков было нападение на Воронеж, где они произвели разрушения, а воеводу князя Долгорукова-Шабанского убили.

Силовая политика Годунова в отношении казаков привела к тому, что они становились во враждебное к нему отношение. В ней они видели не выражение интересов Московского государства, а происки «незаконного» царя, не имевшего права на престол. Эта ненависть казаков к Годунову в полной мере проявилась в годы Смутного времени, вовлекшего в свой водоворот не только население страны, но и казачьи войска. Идея восстановления справедливости, возвращения на московский престол человека, которому он принадлежит по праву родства с угасшей династией Рюриковичей, все больше овладевала казачьими массами.

Правление Бориса Годунова было неспокойным и сопровождалось многими бедствиями. 1601 год был крайне неблагоприятным для сельского хозяйства, и страну постиг страшный голод. Следующий год тоже оказался неурожайным. Люди пухли от голода и умирали тысячами. Только в Москве, по свидетельствам современников, погибло около полутора миллионов человек. Народ воспринимал это бедствие как Божию кару за убийство царевича Дмитрия и незаконное воцарение Бориса Годунова. Уже в это время стали появляться слухи о том, что царевич спасся и жив и готовится отобрать у Бориса престол. В 1604 году с царским поручением в Астрахань по Волге направился Семен Годунов. Донские казаки захватили его и отпустили в Москву с наказом: «Объяви Борису, что мы скоро будем к нему с царевичем Димитрием». Появились первые признаки Смутного времени, которым пока еще никто не придавал серьезного значения. Между тем время шло, слухи разрастались все шире, и во второй половине 1604 года Дмитрий действительно объявился на московской земле. Началась борьба Годунова с самозванцем, которая закончилась неожиданно быстро: 13 апреля 1605 года царь умер. Народ был приведен к присяге Федору Годунову, его матери и семье, однако царствовали они недолго и скоро были убиты боярами.

Русские города сдавались самозванцу без боя. 20 июня 1605 года он въехал в Москву, а 5 июля в Архангельском соборе состоялось его венчание на царство. Народ искренне поверил в «чудо» его спасения, и на московской земле постепенно восстановился мир и порядок.

Боярство, однако, было недовольно правлением Дмитрия и составило против него заговор. Во главе его стоял Василий Шуйский. В ночь на 17 мая 1606 года заговорщики подняли мятеж, убили Дмитрия и около двух тысяч поляков. Бояре и возбужденная толпа царем провозгласили Шуйского.

Весть об убийстве Дмитрия всколыхнула широкие народные массы, вызвала в их среде горячий протест. Годами копившаяся ненависть к боярству вылилась в открытое восстание. Смута на Руси разрасталась, охватив всю страну.

Народ, выступив против бояр, надеялся улучшить свое положение. Он хотел восстановить на престоле «законного» царя, который облегчил бы их безотрадную жизнь и выражал бы интересы не только боярства, но всего народа и государства. В это время на арену борьбы вышли Иван Болотников, Истома Пашков, Шаховский и другие. Восстание было неорганизованным и закончилось полным поражением «низов». Боярство торжествовало, одержав победу над народом, вышедшим из повиновения.

Но этим борьба не завершилась. На юге появился второй Лжедмитрий, которого поддержали средние слои населения: горожане, торговый люд, духовенство, служилый класс и казаки. Однако новому самозванцу не удалось захватить московский престол: он был убит в Калуге крещеным татарином Урусом. Василий Шуйский был свергнут, и Москва присягнула польскому королевичу Владиславу. Польский король Сигизмунд тоже пожелал стать московским царем и осенью 1609 года осадил Смоленск. Эта осада полностью меняла суть внутренней борьбы в Московском государстве, изменив ее характер и цели. Теперь она превращалась из гражданской в национальную войну против польской интервенции, за освобождение страны от иноземцев. Она объединила разрозненные народные силы для достижения независимости Родины. В народной толще обнаружились такие силы, которые, несмотря на многолетнюю внутреннюю вражду и междоусобицу, сумели преодолеть взаимные обиды, сплотиться и победить. Эти силы представляли собой крестьянство, донских казаков, служилых людей и нарождающийся средний класс: горожан, торговцев, духовенство.

Разносились по всей стране грамоты патриарха Гермогена и другого великого подвижника – архимандрита Троицкой лавры Дионисия. Народ был готов к борьбе. Нужно было дать только толчок к началу движения. И этот толчок был дан в Нижнем Новгороде.

В октябре 1611 года в церкви Святого Спаса народ услышал речь Кузьмы Минина: «Коли хотим помочь Москве, не пожалеем достояния нашего… дворы свои продадим, жен и детей заложим и станем челом бить, кто бы вступился за истинную православную веру и стал бы у нас начальником. Дело великое совершим, если Бог поможет. Какая будет хвала нам от всей земли…» По призыву Минина на содержание ополчения сдавали «по третьей деньге», то есть третьей части имущества. Многие жертвовали гораздо больше.

Возглавил ополчение по просьбе нижегородцев князь Дмитрий Михайлович Пожарский, хозяйство и финансы находились в ведении Кузьмы Минина. Их усилиями Москва была освобождена от поляков и смогла заняться решением первейшей задачи: выборами нового царя.

Здесь мнения разделились. Князь Пожарский, руководитель народного ополчения, как и все боярство, был сторонником приглашения на московский престол иностранного цесаревича. Бояре еще не утратили надежду вернуть свои былые «вольницы» и независимость от центральной власти и полагали, что больше для этой цели подходит иноземный кандидат.

Крестьяне и казаки боролись за своего, российского царя, обладавшего сильной державной властью и выражавшего общегосударственные интересы. Боярский произвол, который они уже испытали сполна, их совершенно не устраивал. Среди них давно сформировалась идея избрать на московский престол «ближайшего братенича блаженного государя Федора Иоанновича, сына Федора Никитича Романова – Михаила». После долгих дебатов в Земском соборе восторжествовала именно эта идея, и 21 февраля 1613 года Михаил Романов был избран на московский престол. Смутное время, потрясшее Русь и принесшее так много бед народу, заканчивалось.

Смута привела страну к почти полному разрушению. Половина населения – около семи миллионов человек – погибли в гражданской войне и в борьбе с интервентами. Земля не обрабатывалась и пустовала. Границы страны оказались открытыми, так как их никто не охранял. Пограничные укрепления пришли в негодность. По обезлюдевшей стране бродили шайки запорожцев и бродяг, а крымчаки и ногайцы не только делали набеги, но и жили в московских землях «без выхода».

Чтобы окончательно замирить Смуту, потребовалось еще несколько лет, а на восстановление страны – несколько десятилетий. Так дорого обошлась России Смута, происшедшая от беззакония, гордыни, безнравственности и неверия.

Вместо эпилога

События Смутного времени наводят на мысль о некоторых исторических параллелях российской действительности. В самом деле, династия Рюриковичей, как известно, правила Русью более семисот лет. На последнем своем этапе она существовала в виде жестокого царя Иоанна Грозного, чье имя вызывало у современников панический страх и ужас. Под грузом прошлых ошибок она прекратила свое существование. Последнюю черту в ее непростой истории подвел Борис Годунов. Однако смена власти обернулась для страны тяжелым потрясением – Смутой.

Через триста лет власть в России оказалась в руках большевиков. Они расстреляли царя и его семью и семьдесят четыре года управляли страной. Их лидеры, последовательно сменявшиеся у государственного руля, оказались не способными ответить на вызовы времени. Последнюю черту в истории их власти подвел также Борис, хотя и с другой фамилией – Ельцин. Время покажет, научились ли мы делать выводы из собственной истории.