Раскинувшаяся вдоль моря, между прибрежными городами Тиром и Библосом, провинция Амурру находилась к востоку от горы Гермон и торгового города Дамаска. Она являлась последней египетской провинцией на границе с зоной хеттского влияния.
В более чем четырехстах километрах от Египта воины Фараона с трудом продвигались вперед. Поступив наперекор советам своих военачальников, Рамзес не пошел по прибрежной дороге, а выбрал горную тропу, подвергавшую как животных, так и людей тяжелым испытаниям. Больше не было слышно ни смеха, ни разговоров. Все готовились к сражению с хеттами, чья жестокость и безжалостность наводила страх даже на самых храбрых.
Завоевание Амурру, по словам Аша, не будет считаться объявлением открытой войны. Но сколькими жизнями заплатит за это египетская армия? Многие надеялись, что царь довольствуется взятием Мегиддо и повернет обратно. Но Рамзес, дав армии короткую передышку, снова отправился в поход.
Один из воинов, отправленный в дозор, обогнал колонну и на полном скаку остановился перед Рамзесом.
– Они там, на выходе из ущелья, между прибрежными скалами и морем.
– Их много?
– Сотни вооруженных копьями и луками спрятались в кустарниках. Они следят за прибрежной дорогой, поэтому мы ударим сзади.
– Хетты?
– Нет, Ваше Величество, они из Амурру.
Рамзес был озадачен. Какая ловушка была подстроена египетской армии на этот раз?
– Проводи меня туда.
Военачальник, командующий отрядом колесниц, воспротивился этому.
– Фараон не должен так рисковать собой.
Глаза Рамзеса сверкнули гневом.
– Я должен увидеть, оценить и решить.
Властитель Египта последовал за дозорным. Спешившись, они двинулись по склону, окруженному подозрительными скалами.
Рамзес остановился.
Море, дорога вдоль него, заросли кустарника, утес. Вражеским хеттским войскам укрыться негде. Но с другой стороны обзор был ограничен еще одним утесом. Не там ли, за ним, укрылись десятки анатолийских колесниц, готовых в любой момент вмешаться в ход сражения?
От решения Рамзеса зависела жизнь его воинов и, следовательно, безопасность Египта.
– Мы развернем лагерь, – сказал он.
Пехотинцы Амурру дремали. Они ждали, когда первые египетские воины покажутся с юга на прибрежной дороге, тогда они неожиданно нападут на них.
Правитель Амурру, Бентешина, действовал так, как предложили ему хетты. Последние были убеждены, что Рамзес, встретив по дороге множество ловушек, не сможет дойти сюда. А если ему и удастся сделать это, силы его армии будут настолько истощены, что эта, последняя, уж точно окажется роковой и погубит.
Пятидесятилетний мужчина, обладатель прекрасных черных усов, Бентешина не любил, но боялся хеттов. Провинция Амурру находилась так близко от зоны хеттского влияния, что он не осмеливался им перечить. Конечно, он был подданным Египта и платил дань Фараону. Но хеттов это больше не устраивало, и они потребовали, чтобы Бентешина поднял мятеж и нанес последний удар по изнуренной египетской армии.
Сейчас он находился в укрытии, в гроте утеса. У него пересохло в горле, и он попросил виночерпия принести свежего вина.
Слуга сделал несколько шагов к выходу.
– Господин… Смотрите!
– Поторопись, я хочу пить.
– Посмотрите на утес… Сотни, тысячи египтян!
Бентешина, изумившись, вскочил. Виночерпий не лгал.
Высокий человек, увенчанный синей короной, в набедренной повязке, отсвечивающей золотом, спускался по тропе. Его сопровождал огромный лев.
Сначала один, потом другой и, наконец, все ливийские воины обернулись и увидели то же зрелище, что и их правитель.
– Где ты прячешься, Бентешина? – спросил Рамзес властным и важным тоном.
Дрожа от страха, правитель Амурру приблизился к Фараону.
– Ты забыл о том, что ты мой подданный?
– Ваше Величество, я всегда верно служил Египту!
– Тогда почему твоя армия устроила мне засаду?
– Мы думали… безопасность нашей провинции…
Глухой шум, похожий на топот лошадей, наполнил небо. Рамзес посмотрел вдаль по направлению к утесу, за которым могли прятаться хеттские колесницы.
В этот момент Фараон все понял.
– Ты предал меня!
– Нет, Ваше Величество! Хетты вынудили меня им повиноваться. Если бы я отказался, они уничтожили бы меня и мой народ. Мы ждали вашего прихода, чтобы освободиться от ига.
– Где они?
– Они ушли, уверенные в том, что только жалкие остатки вашей армии смогут дойти сюда. Они сомневались, что египтяне преодолеют многочисленные препятствия на своем пути.
– Что это за шум?
– Это шум прибоя. Большие волны, набегающие на скалы и ударяющиеся об утес.
– Твои люди были готовы вступить со мной в бой. Мы решительно настроены сражаться.
Бентешина опустился на колени.
– Как печально, Ваше Величество, спускаться в мир тишины, где царит смерть! Живой человек навечно засыпает там. Забвение тех, кто там находится, бесконечно. Их голоса не достигают больше наших ушей, так как в этой стране нет ни дверей, ни окон. Ни один луч света не проникает в мрачное царство мертвых, никакой ветер не освежает их сердца. Никто не хочет отправляться в эту ужасную страну. Я молю Фараона о прощении! Даруйте жизнь людям провинции Амурру и позвольте им служить вам.
Видя своего хозяина коленопреклоненным, ливийские воины бросили оружие на землю.
Когда Рамзес поднял Бентешину, склонившегося перед ним, крик радости вырвался из груди египтян и их союзников.
Шенар не мог прийти в себя, выйдя из кабинета Амени.
В ходе необычайно динамичной военной кампании Рамзесу удалось вернуть провинцию Амурру. Каким образом этот молодой и неопытный выскочка, первый раз возглавивший поход армии во вражескую страну, сумел разгадать все ловушки и добиться такой блистательной победы?
Уже давно Шенар больше не верил в существование богов. Но было очевидно, что Рамзес пользовался какой-то магической защитной силой, переданной ему Сети во время секретного обряда. Именно эта сила указывала ему путь.
Шенар составил служебный отчет на имя Амени. В качестве верховного сановника он лично отправлялся в Мемфис, чтобы объявить прекрасную новость местной знати.
– Где колдун? – спросил Шенар у своей сестры Долент.
Долент в этот момент утешала белокурую Литу, наследницу Эхнатона.
– Он работает.
– Я хочу немедленно его видеть.
– Подожди немного, он занят, готовит новый сеанс колдовства с шалью Нефертари.
– Какая от этого польза? Рамзес покорил Амурру, захватил все ханаанские крепости и снова установил свою власть в наших северных провинциях. Потери незначительны, у нашего возлюбленного брата ни одной царапины, а для воинов он стал просто богом!
– Ты уверен…
– Амени – прекрасный источник информации. Этот проклятый писаришка настолько осторожен, что знает правду, наверное, даже изнутри. Ханаан, Амурру и Южная Сирия не вернутся больше хеттам. Рамзес создает там хорошо укрепленные крепости и буферную зону, которую враг не сумеет преодолеть. Вместо того, чтобы победить брата, мы лишь укрепили египетскую оборонительную систему… Великолепный результат!
Белокурая Лита рассматривала Шенара.
– Наше царствование откладывается, моя дорогая. А не дурачите ли вы меня, ты и твой колдун?
Шенар, разорвав бретельки, приоткрыл верхнюю часть платья молодой женщины. На ее груди видны были следы ужасных ожогов.
Лита разразилась рыданиями и крепче прижалась к груди Долент.
– Не мучай ее, Шенар. Она и Офир – наши самые ценные союзники.
– Великолепные союзники, особенно – эффектные!
– Не сомневайтесь в этом, господин Шенар, – раздался медленный и степенный голос.
Шенар обернулся.
Хищный профиль колдуна Офира в который раз произвел большое впечатление на старшего брата Рамзеса. Казалось, одним взглядом темно-зеленых глаз ливиец был способен сразить противника в считанные секунды.
– Я недоволен вашими услугами, Офир.
– Вы могли убедиться, что ни Лита, ни я сам не щадили своих сил. Как я объяснял, мы вступили в очень серьезную игру, и нам нужно время, чтобы действовать. Пока шаль Нефертари не сгорит, магическая сила Рамзеса не будет полностью уничтожена. Если мы поторопимся, то этим просто убьем Литу, и у нас не останется никакой надежды прогнать узурпатора с трона.
– Сколько времени потребуется, Офир?
– Лита – хрупкая девушка, она прекрасный медиум. Между сеансами колдовства мы с Долент залечиваем ее раны и ждем заживления ожогов перед тем, как снова использовать ее чары.
– Вы не можете заменить ее?
Взгляд колдуна стал ледяным.
– Лита не подопытное животное, а будущая царица Египта и ваша супруга. В течение многих лет она готовилась к этому жестокому сражению, из которого мы выйдем победителями. Никто не сумеет заменить ее.
– Хорошо… Но слава Рамзеса не перестает расти!
– В один миг несчастье может положить конец этому.
– Мой брат – необыкновенный человек, и странная сила движет им.
– Я знаю, господин Шенар. Именно поэтому я воззвал к самым секретным средствам моей науки. Спешка была бы серьезной ошибкой. Однако…
Взгляд Шенара был прикован к губам Офира.
– Однако я попробую верное средство против Рамзеса. Человек, всегда одерживающий победу, становится слишком самоуверенным, и его бдительность притупляется. Мы воспользуемся малейшей его оплошностью.
