— Что еще, Хнум-Хотеп?

— На этот раз, Собек, все действительно очень серьезно. Один горшечник, Тонкий Нос, подвергся нападению, был избит и обворован двумя стражниками, действовавшими по твоему приказу с целью отправить его судно на принудительные работы.

— Сейчас не то время, и я никогда не отдавал такого приказа!

— У меня есть доказательство.

— Какое?

— Воры захватили лодку своей жертвы. И мы только что нашли ее в порту стражи.

— Меня подставили!

— Но факты есть факты, Собек. Среди твоих ребят, по крайней мере, двое — злоумышленники. Мне хочется верить, что ты тут ни при чем, но виновные должны быть арестованы, и быстро. Если этого не случится, ты будешь ответствен за это серьезное преступление.

Защитник бросил все свои дела и принялся за проверку своей собственной службы.

Они шли, опустив голову, у них были потухшие глаза и плечи портовых рабочих, но они были богаты. Каждому из них Жергу только что вручил кожаный мешок, наполненный полудрагоценными камнями, которые они продадут по хорошей цене.

— Странно, заплатили хорошо! — признал старший из них, намекая на легкость работы. — Избить горшечника, напугать его и украсть лодку — мы брались за задания и похуже!

— Ну, завести лодку на пристань стражи — это все-таки риск!

— Это темной-то безлунной ночью, когда охранник пьян в стельку? Да, пожалуй, слишком тяжелый труд! Нет ли у вас еще такой же работы?

— Сожалею, — ответил Жергу, — но нам лучше больше не встречаться. Но в Сихеме, напротив, один из моих друзей подготовил вам сюрприз.

— Еще более прибыльный?

— Куда прибыльнее!

— Кто хочет перебраться через Стены Царя, должен внушать доверие.

— Вот табличка, которую ты покажешь таможенникам. Вы пройдете без задержки.

Мужчина накинул на себя тунику.

— А как зовут твоего друга?

— Представься в управе, он вас ждет.

Бандит понял так: речь шла о самом правителе, который был так же подкуплен, как и другие. Да уж, действительно, работа на Жергу заведет их бог знает куда.

С высоты холма, спрятавшись в зелени баланита, Жергу смотрел, как двое кретинов спокойно шли в сторону границы.

Ни тот ни другой не умели читать.

Когда они показали свой документ солдату, ситуация мгновенно накалилась. Произошла ссора, из которой оба бандита вышли победителями. Но только-только они собрались бежать, как с десяток лучников взяли их на прицел и... не промахнулись.

На табличке было написано: «Смерть египетской армии, да здравствует ханаанская революция!»

Так исчезли двое напавших на горшечника. Теперь никто не сумеет найти связь между ними и трупами провокаторов-смутьянов.

— Как это — ты спал? — возмутился Собек.

— Да, сознаю.

— И вместо того, чтобы наблюдать за портом, ты проспал всю ночь?

— Ну не всю... Ох, действительно почти всю. Я не мог подозревать... Это все же пристань стражи, здесь нечем рисковать!

— Ты что, выпил?

— Финиковой водки, и отличной!

— А кто угостил?

— Не знаю, я нашел ее в своей сторожке. Попробовал, а потом... Ну вы знаете, что это такое... Скучно, становится прохладно... Но обычно-то я держу кое-что получше алкоголя.

«Этот кретин принял наркотик!» — догадался Собек.

Тот, кто совершил эту проделку, не был глуп и не оставлял ничего случайно. За Собеком ловушка захлопнулась... Если только он не сумеет найти подкупленных стражников.

Чтобы выявить возможных провокаторов, Собек-Защитник лично провел несколько чрезвычайно неприятных допросов, а его доверенные подчиненные — углубленное расследование.

Очень быстро распространилась весть о том, что стражу раздирают серьезные противоречия.

В таверне пьяный сириец влез на стол и с грацией слона стал танцевать.

Охмелевшие посетители зааплодировали.

— Я свалил Собека! Он считал себя сильнее других, но пшик... Один хороший пинок под зад, и он слетел! Самый сильный — я!

Последовала целая тирада из непотребных слов, вызвавших дружный хохот окруживших сирийца выпивох.

Разносчик воды, лучший агент ливанца, внимательно слушал этот бред. Он и в этой таверне, как и во многих других, почти не пил и собирал сведения, чтобы информировать своего хозяина о несчастьях, свалившихся на голову начальника всей стражи Собека.

Скорее всего, подвыпивший гуляка похвалялся зря, но водонос был дотошен и хотел выяснить подробности. Поэтому после закрытия таверны он потихоньку пошел следом за сирийцем, который едва стоял на ногах.

В темной улочке водонос едва успел подхватить споткнувшегося сирийца под мышки.

— Спаси... бо... К счасть... ю, еще есть... д-о-об... рые люди! — запинаясь, произнес он. — Не то, что Со... бек! Но я... его по... имел!

— Один?!

— Один!.. Ну поч... ти!.. Небольшая такая... подполь... ная группа... О, ее... л и бы ты... знал! Мы пред... ставились реч... ной... стражей! Ты бы... видел ли... цо капи.. тана бар... жи! Он принял нас... за... настоящих! Это нас-то! А мы их в ду... ше ненавидим! Как мы сме... ялись! Осо... бенно тот, кому за... платили лу... чше всех. Но тихо, приятель! Я тебе ничего не говорил! Абсолютно ничего!

— Да я ничего и не слышал. А другие тоже рассказывают эту забавную историю?

— Другие исче... зли. Мы хо... тели встре... титься, чтобы от... пра... праздновать день Со... бека, но они... не пришли.

— А где ты живешь?

— Это зави... сит от того, какой вечер.

— Слушай, а кто вас нанял?

Сириец зловеще улыбнулся, поднял указательный палец к небу, и его опьянение мигом исчезло.

— Меня не так-то легко взять, малыш! Это секрет из секретов! Но парень этот не промах!

По всей вероятности, банда этих простоватых разбойников, которым было поручено скомпрометировать Собека, была уничтожена, чтобы ни один из ее членов не смог открыть правды и тем доказать невиновность начальника всей стражи. Плохая работа, если судить по тому, что в живых остался один очевидец. Тем более пьяница и болтун! Водонос решил обо всем донести своему ливанцу.

Как устоять перед устрицами под соусом, в котором смешивались пахучие травы? Это блюдо было подано после двух закусок и рыбы, а за ним следовал знаменитый десерт искусного повара! Ливанец позабыл обо всех диетах и стал предаваться ни с чем несравнимому удовольствию...

Но следовало, однако, не забывать и о последнем докладе разносчика воды... На этот раз, сомнений никаких: Собек-Защитник стал жертвой заговора. Отличная новость сама по себе, но необходимо было вычислить того, кто все это замыслил и осуществил. Себя при этом ливанец ничем не выдавал: от своих агентов он всегда требовал крайней осторожности, так как любая неуместная инициатива могла испортить всю игру.

Вкусный обед и красное вино, букет которого ласкал нёбо и горячил кровь, освежали голову. Во всей массе информации, собранной агентами, ливанца поразила одна деталь: суда, остановленные стражниками, были баржами с зерном. Кому мог быть известен их маршрут и кто мог знать, в каком месте их лучше остановить? Только двое!

Один человек — это начальник речной полиции, которого назначил Собек. Зачем ему было вредить своему начальству?

А вот вторая личность гораздо интереснее: Жергу, главный инспектор амбаров. А за Жергу — Медес, секретарь Дома Царя!

И если только этот Медес действительно стоит во главе заговора, то, не предупредив Провозвестника, дальше идти нельзя.

— Если ты просил о встрече, — сказал Собеку визирь, — то, конечно, потому что хочешь сообщить мне о результатах своего расследования. Надеюсь, результат положительный.

— С моей точки зрения, да.

— Имена виновных?

— Я их не знаю, но уверен: это не стражники.

Тон Хнум-Хотепа стал более жестким.

— Напрасно и смешно запираться, Собек! Дело слишком серьезное. Если ты продолжаешь покрывать своих людей, то будешь отвечать один.

— Я никого не покрываю. Серьезные допросы, которые велись со всей строгостью, только вызвали ненужные разговоры среди стражников.

— Ты мне не оставляешь выбора. Я обязан тебя обвинить и снять с тебя полномочия.

— Я стал жертвой заговора, и ты принимаешь несправедливое решение.

— Не наказав тебя, я накажу право нашего государства, и царская власть будет серьезно ослаблена.

— Ты совершаешь серьезную ошибку, визирь.

— До того, как пойдет твой процесс, у тебя будет много времени, чтобы доказать свою невиновность. Но с этого момента ты больше не управляешь стражей. И я считаю, что лучше будет, если твои доверенные люди не станут более нести службу непосредственной охраны царя.

Собек побледнел.

— Это почему?

— Предположим, что двое виновных принадлежат к элитной части стражи, которую ты сформировал и контролируешь... Разве осторожно будет оставить их руки свободными?

— Да пойми же ты, преступник пытается уничтожить меня, чтобы сделать уязвимым фараона!

Хнум-Хотеп задумался.

— Это действительно одна из возможностей, и я приму необходимые меры, чтобы Великий Царь не подвергся никакому риску. Но существует и другая возможность: люди, преданные начальнику всей стражи царства, сочли, что могут совершать преступления в полной безопасности, потому что их покрывает начальник. Такой подлый поступок повел бы к недопустимому упадку государственной власти. Моя главная обязанность помешать этому.

— Позволено ли мне будет увидеть царя?

— Такая встреча означала бы, что он дает тебе позволение на все твои действия. Кроме того, фараон никогда не вмешивается в дела правосудия.

— Я тебя уважаю, Хнум-Хотеп, но ты, видно, меня плохо знаешь, раз так заблуждаешься.

— Надеюсь.

— Готово! — воскликнул Жергу, торжествуя. — Собек-Защитник только что был обвинен визирем в намеренных побоях, краже лодки, нелегальном использовании работ по повинности и злоупотреблении властью. Ну как?

— Хнум-Хотеп хотел показать пример и доказать народу, что государство не подкупается, — сказал Медес. — Но еще нужно, чтобы Собека осудили.

— У него не осталось никаких шансов выкрутиться. Доказательства отягчающие, горшечник поддержит свои обвинения. Мои разбойнички поработали на славу.

— А с этой стороны никакого риска, Жергу?

— Абсолютно никакого! Как мы и предусмотрели, их на границе убили. После себя я следов не оставил.

— Собек попытается доказать свою невиновность.

— Уверяю вас, это невозможно. Проблема решена, и начальник всей стражи царства с дороги убран.

— Возможно, визирь назначит нескольких начальников во главе разных служб безопасности и лично станет их контролировать. В первое время вся организация рассыплется, а этим воспользуемся мы и провернем наш план.

Энергии у Жергу поубавилось.

— А может быть, нам лучше сначала взяться за остальных членов Дома Царя? Падение Собека ухудшит их положение, и...

— Без него Сесострис станет уязвимым. Преданную Защитнику отборную стражу сразу не заменишь! Стало быть, можно будет нанести удар прямо по дворцу.

— Но ни вы, ни я не можем этого сделать!

— Жергу, ты, кажется, колеблешься?

— Убить фараона... Слишком рискованно!

— Как только распустят стражу, набранную Собеком, мы подкупим некоторых из тех, что придут на смену. Тогда дорога станет свободна.

— Не требуйте от меня слишком многого, начальник!

Медес, однако, и не питал никаких иллюзий относительно своего подручного: тот отлично умел работать в темноте, но у него никогда не хватило бы смелости убить Сесостриса.

— Ты прав: ни ты, ни я не можем себя так подставлять. Наймем опытного человека, который ничего не побоится.

— А кто-нибудь есть на примете?

— Этот человек нам еще не известен. Ты должен найти его, Жергу! Ищи в тавернах, доках и бедных кварталах. Найди мне такую отчаянную голову, которая бы клюнула на заманчивую мысль разбогатеть за одну-единственную ночь.

— Но если он провалится, то выдаст нас.

— Провалится ли он или будет действовать с успехом — ему все равно не жить. Либо его убьют стражники, не дав ему выйти из дворца, либо его ликвидируем мы, когда будем вручать его гонорар.