Ночью к нам в комнату постучали.

— Кмеш? — я распахнула дверь и уставилась на охранника. — Ты что тут делаешь? Утром соревнование, тебе надо отдыхать, готовиться…

— Одевайтесь! Обе!

— Что случилось?

— Быстрее, вас ждут в храме.

Ритка вскочила с постели и, выдав что-то о Ромео под полной луной, убежала в туалетную комнату.

— Мы… возвращаемся? — я боялась поверить.

— Да.

— Рита, джинсы, а не платье!

— Джинсы?

— Нас ждут, — напомнил мужчина, а я бросилась вслед за Ритой.

Родная одежда приятно грела тело, навевая умиротворённые мысли, вот только расслабляться никак нельзя.

Осторожными, тихими шагами мы спустились вниз по лестницам. На первом этаже было много охраны, но Кмеш позаботился и об этом. Любимому начальству перечить никто не посмел.

— Как же ты будешь потом? — я судорожно сжала его руку. — Ведь князь поймёт…

— Поздно. После завтрашнего испытания останется только один, и это буду не я.

Мы вышли на улицу.

— А теперь бежим! У нас всего пятнадцать минут!

— Почему пятнадцать? — я схватила Ритку за локоть, не позволяя отставать.

— Князь заметит, что вас нет. Он заглядывает в комнату в это время.

— Он смотрит, как я сплю?! — ужаснулась блондинка. — Извращенец!

— Нам туда!

И мы бросились вниз, петляя по улочкам города, выбирая самые тёмные участки, отчаянно надеясь добежать, успеть, спрятаться.

Вдруг со стороны замка послышался шум, замелькали факелы, поднялся переполох.

— К стене, скорее! — крикнул Кмеш.

Мы впечатались в деревянное строение.

— Почему не бежим? — я старалась отдышаться.

— Князь выпустил липпси.

Что-то чудовищное пролетело мимо, обдавая густой белой пылью.

Кмеш тут же задвинул меня за спину.

— Не высовывайся!

— Но Ритка…

Он выругался и, подцепив блондинку за руку, постарался её тоже загородить.

— Даже не дышите, — предупредил он. — У них хороший слух.

Рядом кто-то застонал, потом заплакал, словно маленький ребёнок, крышу дома, под которой мы стояли, подбросило в воздух. Я ничего не видела, только прикрывала голову руками от падающих обломков.

— Теперь не отстанут, либо вернут к князю, либо сожрут, — выдохнул Кмеш.

— Ой, мамочки, — всхлипнула Рита и вцепилась мне в предплечье так сильно, что содрала кожу. — Что же делать?

— Пробираться к храму, туда они зайти не посмеют.

И вновь раздался вопль, но на этот раз радостный, победный.

— Заметили! Бежим!

Мы неслись вперёд не разбирая дороги. Точнее мы с Риткой точно не понимали куда бежать, командовал Кмеш, не позволяя отклониться от нужного курса.

— Налево! Налево, дура!

Рита прокричала что-то в ответ. Жутко загромыхало железо — видимо, липпси сдвинули повозку, гружённую чьим-то скарбом.

— В сторону!

Мы посторонились, пропуская колымагу. Из неё и правда выпадали металлические предметы, о назначении, которых я даже не пыталась задуматься, не было времени, Кмеш вновь потянул вперёд.

Над головой опять что-то промелькнуло, осыпая белой пылью.

— К деревьям! Быстрее! Им придётся спуститься на землю!

— Я не могу… так быстро… — прерывисто просипела Рита. — Не… могу…

— К деревьям, а дальше в храм! Немного осталось!

Я покрепче схватила подругу.

— Давай же, давай.

Вновь прозвучал визг. Отвратительный, пронзающий, вызывающий мурашки там, где их, по идее, и быть-то не могло. Серая тень подлетела к очередной крыше… и вот на нас опять сыпятся обломки.

Мы с Ритой упали. От пыли было не продохнуть, но в висках, как набатом, стучали слова Кмеша: к деревьям, нужно добежать до деревьев.

В доме слышались голоса, испуганные, молящиеся. Люди боялись выглянуть наружу, понимая, что пещерные страшилища вышли на улицы города не просто так.

— Вставайте, — послышался мужской голос. — Вставайте! Они близко!

Риту засыпало мусором, в светлых волосах запутались щепки и обрывки бумаги, но она послушно поднялась.

— Куда? — спросила я, покачиваясь.

— Вон, видишь? — Кмеш придержал за локоть, не позволяя вновь упасть.

Я видела. Верхушки деревьев сплетались в тугой узел и могли служить укрытием, но…

— На земле они менее опасны?

— На земле я смогу с ними справиться. Думаю, что смогу.

— Что значит «думаю»? Ты не уверен? Это не точно?

Кмеш ничего не ответил, лишь притянул к себе и, дотронувшись губами до лба, повторил:

— Нам надо к деревьям. Готова? Рита, готова? Раз, два, три… Бежим!

Мы бежали и падали, падали и бежали. Пару раз казалось, что всё, это конец. Над нами нависали серые тени, старались дотянуться кривыми когтями, рвали одежду. Но Кмеш тащил нас вперёд.

— Я добежала! — взвизгнула Рита, вцепляясь в спасительный ствол. — Добежала!

Чудовища сразу заметили, то добыча исчезла. Завыли, закружили, а потом вдруг притихли.

Я оглянулась — липпси казались лишь силуэтами на тёмном ночном небе. Мелькнули и испарились. Раздался хлопок, откуда-то со стороны вырвался клубок белоснежной пыли и опал на землю, словно первый снег.

— Ш-ш-ш-ш, — Кмеш приложил палец к губам.

Помню. Даже не дышать.

Рита переминалась с ноги на ногу, я скосила глаза. Дурёха надела каблуки. Как ноги только не сломала?

А я не заметила, не проследила.

Вдруг лицо девушки исказилось болезненной гримасой и она рухнула на землю, нелепо скрючившись.

— Что с тобой?!

— Больно… тут… ой, как больно… — шептала она, хватаясь за сердце.

— Это липпси, — прошептал Кмеш. — Внушение от липпси! Ничего нет, слышишь Рита? Ничего нет, тебе это только кажется!

Совсем рядом послышались шаги. Шаркающие, старческие, неровные. Мы обернулись.

Белокожее существо, в длинном грязном одеянии, тянуло к нам худые руки. Спутанные седые волосы развевались по ветру, обсыпая землю белой пылью. Вместо глаз темнели два неровных овала.

Липпси распахнула пасть, и сверкнула крупными острыми зубами.

Кмеш тут же оттолкнул меня в сторону и, размахнувшись мечом, попытался достать нечисть. Липпси завыла. Я точно видела, как пару раз острие касалось грязного балахона, но чудовище словно не чувствовало боли.

— Поднимай Риту и беги! Там храм! — мужчина разозлил эту мерзость и приковал её внимание к себе.

— Идти сможешь? — выдохнула я, склоняясь над Риткой.

— Да, кажется… Как их много…

Я кивнула. Кмеш уже отбивался от двух липпси… нет, от трёх.

— Идите же! Ну!

Чудовища подходили всё ближе.

Одно из них поднырнуло под меч и куснуло Кмеша за бедро, отрывая кусок одежды вместе с кожей.

Липпси не боялись оружия, меч проходил насквозь, не оставляя царапин. Единственное, что мог делать мужчина — бить по лицу. Черные глазницы, так же как и раззявленная пасть оказались их слабым местом.

— Пойдём! Скорее пойдём! — Рита тянула меня к зданию, трясясь от ужаса.

А я боялась сделать шаг, казалось, стоит только шевельнуться и всё, чудовища тут же разорвут его.

— Оля, пойдём же!

— Иду… иду…

Кмеш твёрдо решил променять свою жизнь на наши.

Сильный мужчина, сделавший в жизни ошибку и ввязавшийся в отбор женихов; умелый воин, посвятивший свою жизнь князю и служивший ему верой и правдой не один год; искренний человек, подаривший своё сердце иномирной девушке.

Я понимала, что времени мало, что надо бежать. Понимала, но не могла сдвинуться с места. Моё сердце оставалось с ним.

Неожиданно послышалась музыка. Не самая приятная, но отчего-то стало легче дышать. Кмеш замер и оглянулся.

Со стороны храма к нам шёл человек.

— Берк!

Музыка играла и играла, а липпси, казалось, впали в транс, покачиваясь под нелепую мелодию.

— Возвращайтесь домой, все домой! — велел жрец.

Чудовища завыли, но ослушаться не посмели. Гонимые странным звучанием, они взлетали к небесам, исчезая в ночной мгле.

— Что это было?! Как вы… Как вы это сделали? — Риту трясло.

Жрецы завернули её в одеяло и всячески успокаивали.

— Это специальный артефакт, позволяющий повелевать липпси, такой есть лишь у князя и у нас. Вас никто не тронет, успокойтесь. Ну же…

Но Рита ничего не желала слушать, она сильно испугалась, и сейчас, отбросив всякое стеснение, от всей души истерила.

— Они меня чуть не съели!

— Они бы не посмели. Князю нужна живая беглянка.

— А Олю, а Кмеша?

Берк поморщился и ничего не ответил. А Рита вновь заплакала.

— Ужасный мир, ужасный. Несправедливый и жестокий!

Я была с ней согласна. Кмешем тоже занимались жрецы, в отличие от нас он сильно пострадал. Рана на бедре кровоточила — липпси кусала на совесть. Левое плечо оказалось неестественно вывихнуто, губы разбиты, тёмные волосы присыпаны белой пылью.

Жрецы умелые врачеватели, но ему требовалось не только лечение, но и отдых. А спокойствия ждать нам было неоткуда.

— Не переживайте, — Берк взглянул мне прямо в глаза, словно смог прочесть мысли.

— Боги вам помогут.

— Ваши боги бросили нас на растерзание.

— Не стоит недооценивать их, госпожа. Загляните глубже, в самую суть.

Мы сидели на скамейках, прямо перед деревянными идолами.

— Смотрите, вот это сила, — Берк указал на статую воина. — А это удача, — взгляд передвинулся на второго. — Они помогли вам добраться до храма. Хорошие боги, полезные. Да и вы им по душе пришлись, — он с улыбкой посмотрел на Риту и Кмеша. — Удачливая дева и сильный мужчина, что может быть лучше? А это мудрость, — жрец подошёл к последнему. — Великий бог! Он никогда не ошибается.

— Один раз ошибся, — возразила я. — Когда переместил нас сюда. Рита не Избранница, вы сами сказали.

— Рита нет, — он улыбнулся. — А вы, вполне возможно, да.

— Что?

Кмеш разом напрягся. Настороженно глянул на Берка и, притянув меня поближе, грозно спросил:

— Что вы хотите сказать? Опять Наследник? Отбор?

— Произошло недоразумение, но виноваты в нём простые люди, а не боги. Никто и подумать не мог, что Избранницей окажется не блондинка, поэтому Ольгу просто не брали в расчёт. Но Великие не ошибаются: вы все тому прямое доказательство, — жрец обвёл нас рукой. — Мудрость, удача и сила. Вы воплощение Кир-Углы.

Ритка икнула.

— Я удача?

— Да, госпожа, светлая удача несущая радость каждому, кто в неё верит. Но, к сожалению, князь пошёл против правил, решил сам вершить судьбы, а богов это не устраивает. Я обещал вернуть вас домой и моё обещание в силе.

— И вы нас так просто отпустите? — блондинка сощурила глаза.

— Люди забыли главное правило: Избранница сама должна дать согласие. А как я понимаю, — Берк обернулся ко мне. — Ольга согласия не давала.

— И не дам!

— Значит, нашему миру остаётся только одно — ждать прихода новой Избранницы. А ваше путешествие окончено.

Рита всхлипнула.

— Значит, я вовсе не главная героиня?

Я глубоко вздохнула. Рита неисправима.

— Что может быть ценнее удачи, госпожа? Особенно, когда люди так в ней нуждаются, — загадочно ответил Берк. — Вы готовы?

— Прямо сейчас?

— Время дорого. Князь наслал на вас чудовищ, с ними мы можем справиться, но если он пришлёт обычных воинов, будет хуже. Конечно, жрецы неприкосновенны, но Кмеш всё ещё подчиняется государю.

— У нас есть время попрощаться? — тихо спросил охранник.

— Не больше пяти минут.

Берк отошёл в сторону, Рита задумчиво разглядывала идолов, а я старательно закусывала губы, пытаясь сдержать эмоции. Не думала, что когда-нибудь скажу такое, но уходить не хотелось. Только не сейчас.

— Я буду скучать, — прошептал Кмеш, обнимая меня так крепко, что казалось, хрустнут кости.

— Я тоже.

У него были тёмные, почти черные глаза. Глаза настоящего мужчины, несмотря на густо обрамлявшие их длинные ресницы. В таких глазах хотелось раствориться, забыть о настоящем и жить только мечтой, пусть и несбыточной.

— Что ты будешь делать? Потом, когда мы исчезнем?

— Не знаю, к князю возвращаться нельзя, — Кмеш пожал плечами. — Попрошусь к жрецам, буду жить при храме. Не великие деньги, конечно, но хоть какой-то кусок хлеба.

Его руки, тёплые и сильные, обжигали даже сквозь одежду. С болью в сердце я подумала, что ни разу в жизни, ни один мужчина не держал меня так нежно и бережно. Дыхание предательски задрожало.

— Ты будешь вспоминать? Хоть иногда? — он произнёс это едва слышно, а руки крепче сжали талию.

Я кивнула.

— Дрожишь… Холодно?

— Немного…

Он целовал меня долго, стараясь запомнить каждое мгновенье. Гладил спину, чуть прикусывал кожу за ухом и вновь тянулся ко рту.

Нас не беспокоили, жрецы понимающе отворачивались, а Ритка о чём-то беседовала с Берком, время от времени бросая в нашу сторону странные взгляды.

Но как бы ни хотелось остановить время, положенные пять минут истекли, а наша несчастливая сказка подошла к концу.

Жрец расставил свечи кругом, нараспев произнёс какую-то молитву, и центр комнаты засветился знакомым неоновым светом.

— Идите, — сказал он. — Идите! Боги отпускают вас!

Я прикрыла глаза и, стараясь держать себя в руках, первой шагнула в центр.

Кмеш подошёл к самой границе и грустно улыбнулся.

— Береги себя.

— И ты.

Рита встала позади него, рвано выдохнула, а потом вдруг толкнула мужчину в спину, заставляя сделать шаг.

— Я же воплощённая удача, помните?! — широко улыбнулась она. — Я не пропаду, всё будет хорошо! Пусть Кмеш меня заменит!

Мы ничего не успели сказать, когда жрец взмахнул рукой, и сияние поглотило нас, чтобы тут же выбросить в какой-то подворотне родного для меня мира.

— Как же так… Ритка!

Слова Риты оказались волшебными. Боги и вправду заменили её на Кмеша, подарив мужчине новую жизнь и судьбу.

Друзья признавали его своим, учителя знали имя и не задавали вопросов, когда он пришёл забирать документы из университета. Родители были уверены, что у них росла не дочь-блондинка, а черноволосый сын, а соседи искренне уверяли, что «мальчик всегда был похож на отца, даже маленьким».

Боги так же позаботились о знаниях языка и письменности, о сглаживании культурных различий и воспитания. Кмеш прекрасно адаптировался в новом мире, с удовольствием постигал науки и лихо поднимался по карьерной лестнице на своём любимом военном поприще.

Единственное, что не изменилось — его вера во всесилие Кир-Углы.

Каждодневно он возносил молитву, надеясь хоть мельком заглянуть в другой мир и удостовериться, что боги никогда не ошибаются.

На нашу пятнадцатую годовщину свадьбы у него это получилось.

Родной мир процветал, а князь почил, так и не оставив наследника. Нового правителя выбирали сами жрецы, люди были довольны.

А божественный пантеон расширился на одну новую богиню. Богиню любви и красоты.

У Риты всё было хорошо.

Конец