«Так мало времени для того, чтобы влюбиться. Так мало времени, чтобы понять, как сильно ты зависим от нее.
Мы знакомы так мало времени… Но я чувствую, как земля уходит из под ног, когда вижу ее.
Я так счастлив!
Навеки ли ваш? Mr. Driver»
Я опубликовал пост и закрыл компьютер. На улице шел дождь. Мне нравилась его барабанная дробь.
Полчаса назад я звонил Зое. Мы договорились встретиться, чтобы я сказал ей кое-что важное. Она должна была знать об Ирме и о том, что у нас есть общий ребенок. Наконец я решился рассказать Зое и о том, что это я веду блог, от которого она без ума. В общем, раскрыть все карты. Хочу, чтобы между нами больше не было тайн.
Я пока не знал, как она отреагирует на то, что узнает сегодня вечером. И это, честно говоря, меня конкретно беспокоило.
Зоя так мило переживает из-за всех мелочей, что мне не хотелось расстраивать ее еще сильнее. Я вспомнил, как она распереживалась, когда доставала мой подарок из бардачка машины. Такая милая! Ну не могу!
Не пей кофе с тем, кто тебя ненавидит
С Ирмой мы познакомились, когда мне было лет семнадцать… Я приехал с сестрой отдыхать в спортивный лагерь. Ирма жила в городе, где находился этот лагерь. И однажды мы столкнулись на улице, когда я выходил (без ведома вожатых, естественно) тайком на море. Дух бунтарства и адреналин от вылазки сделали свое дело: в первый же вечер мы уже целовались, а к утру валялись голые на песке. Ирме уже было восемнадцать.
Следующим вечером мы встретились вновь. И закрутилось: через неделю я уехал домой, еще через неделю она приехала ко мне.
Мои родители – состоятельные люди. Я никогда не стеснялся этого, и не скрывал. Ирме пришлось по вкусу жить в трехэтажном особняке, в котором, будучи еще несовершеннолетним ребенком, жил я. Я не сразу понял ее намерения, потому что был влюблен: мне семнадцать, это моя первая девушка, я счастлив. И поэтому, когда через месяц, оценив обстановку, Ирма начала намекать на брак, я даже не понял, чего на самом деле она хочет.
Родители были против нее: незнакомка, приехала невесть откуда, пожила месяц и сразу хочет замуж и детей настрогать. Поэтому я взбунтовался, и через неделю мы уже жили у нее в квартире в том самом курортном городке.
И так два года. Поначалу я был рад: у меня была любимая девушка, теплое море под окном и солнечный город, который с радостью принял меня в свои объятья. Правда, пока не опустел счет на моей карточке… Короче, не буду вдаваться в подробности. Скажу лишь, что за эти два года мне пришлось хлебнуть лишка, работая разнорабочим, выполняя самую грязную работу, лишь бы прокормить ее ребенка от бывшего парня и, собственно, ее саму. Вы скажете: что ты там забыл? Уехал бы давно уже. И поделом этой наседке… Но мне было стыдно. Стыдно смотреть в глаза матери, которая оказалась права, сказав перед нашей ссорой, что Ирме нужны лишь наши деньги и благополучие.
Но в итоге, спустя два года в окружении все больше и больше зверевших и наглевших людей, которые высосали из меня буквально все, что было, я потерял веру в наши отношения.
И я уехал. Наскреб последние деньги и сел на поезд в один конец.
По приезде поступил в институт и начал работать. Чуть позже помирился с родителями.
С тех пор я никогда и никому при знакомстве не показываю свою состоятельность. Все думают, что я обычный водитель с зарплатой в сорок тысяч рублей в месяц.
Я не хочу, чтобы люди любили меня за деньги и мифическое счастье в красивом доме и за рулем блестящей иномарки.
Но на этом моя история с Ирмой не закончилась: через месяц после моего возвращения она сообщила мне, что беременна. Конечно, от меня. Первое время я сомневался, мой ли это ребенок, а потом забил и просто стал помогать финансово этой женщине и ее ребенку.
Просто потому что мог. А не потому, что хотел. Сейчас дочке двенадцать лет. Я ни разу не видел ее. Конечно, я много раз предлагал приехать ко мне, где бы я мог дать жилье и хорошее образование девочке. Но Ирма хотела отношений. По сути, ей было плевать на свою дочь. Ей хотелось погреть свое самолюбие, свое эго. Однако я отказался ехать в тот самый курортный город, прогнивший почти без остатка.
Попытки объяснить, что никакой перспективы на нормальное воспитание и обучение в ее городе нет, тоже сошли на нет. И в итоге она осталась там с ребенком, а я остался тут.
Сейчас мы не общаемся. Последний раз она писала мне лет пять назад. Правда, я по-прежнему перевожу ей какие-то средства. Просто потому что мне жалко ее девочку. Но на этом все.
А сейчас у меня появилась Зоя. И в данный отрезок моей жизни я счастлив.
***
Ближе к вечеру я набрал Зое. Она не взяла трубку, а лишь кинула смс-ку, что едет в метро. Предложение подвезти было отклонено, и поэтому, одевшись, я спустился в магазин. Хотел купить чтонибудь для нее, что она любит.
Еще с той судьбоносной встречи в ресторане «В темноте» на ее День Рождения, я запомнил ее любимый напиток: розовое шампанское «Сердце Розы». Мне нравился ее вкус в еде, в напитках, мне также нравилось, как она укладывала волосы, как одевалась, какие туфли носила.
***
Уже стемнело, а ее все не было. Я достал телефон, чтобы позвонить. Но не успел даже разблокировать экран, как телефон зазвонил сам. На экране высветился неизвестный номер.
– Я слушаю, – я поднял трубку.
– Это я – голос Ирмы был привычно неприятным, хоть и слышал я его в последний раз очень давно.
– Чего ты хочешь?
– Ничего… Просто звоню спросить, как дела? – наигранно-будничный тон не вызывал доверия.
– Что-то случилось? Ты никогда просто так не звонишь.
– Я сегодня, не буду скрывать, разговаривала кое с кем… Тебе не понравится, что я это сделала, но я должна была.
Ком подкатил к горлу. В голове начали всплывать самые страшные догадки.
– Так. Ирма, либо ты говоришь прямо, либо я кладу трубку – я пытался держать себя в руках. К слову, с этой женщиной нельзя сохранить спокойствие: она попросту не даст, постоянно выдумывая все новые и новые испытания для нервов. Ей нравится выводить людей. Она будто питается хаосом, который создает.
– Ее бывший муженек дал мне ее номер телефона после того, как мы мило побеседовали в сети. Кстати, ты вообще не умеешь шифроваться! – она противно усмехнулась.
– Ирма… – мой голос стал очень тихим. – Не говори мне, что… – но она перебила меня.
– Я увидела вашу фотографию, случайно, у тебя. А там она. И вышла на нее, а потом на ее бывшего. Социальная сеть, Костечка, очень полезная вещь!
– Ирма, ты звонила Зое?? – я сразу понял, про кого она говорит. Я уже не мог скрывать страх в голосе.
– Да, мы с ней поболтали… – Я буквально слышал, как она ликует – Я попросила ее больше не общаться с тобой и… рассказала о нас и о нашей дочери… – теперь она откровенно смеялась.
– Ты с ума сошла?? Ты психованная курица! – я старался не кричать, но голос все равно непроизвольно повышался. Люди начали оборачиваться – Ты не имела права, никакого!
– Костя, ты не мой. И будешь ничьим! Пока я жива, ты будешь страдать, понял?!
– Неужели я мало сделал для тебя? Я даже не уверен, мой ли это ребенок, но продолжаю полностью содержать твою семью!
– Этого мало. Пока ты не бросишь все, что тебя держит тут, и не вернешься ко мне, я буду портить тебе жизнь.
– Твои слабые попытки не смогут ничего сделать. Зоя – адекватный человек. В отличие от тебя. И… – я попытался успокоиться. И продолжил обычным равнодушным тоном: так обиднее всего – Ты будешь всегда пытаться что-то сделать. Но ты уже просрала свою жизнь. Тебе остается только рожать от разных мужиков, чтобы потом гадать, кто из них отец очередного ребенка. Так что не звони мне больше. Иначе мне придется просто навсегда исключить тебя и твою дочь из моей жизни. Я ясно выразился?
На том конце была тишина. Я слышал ее дыхание. Как она занервничала… Не дожидаясь ответа, я бросил трубку.
Проблемы и их производные…
Поднимаясь до квартиры, я раз за разом набирал номер Зои. Но она была недоступна.
– Черт подери, Зоя! Где же ты?!
Прошел час, а она все еще не брала трубку. Да, гудок уже появился. Значит, она делает это намеренно. Неужели Ирма ее задела? Наглая стерва! Чтоб она там замариновалась в своем море.
Наконец раздался звонок. Это звонила Катя.
– Костя, приезжай в третью травматологическую! Скорее! – голос сестры то и дело был готов сорваться.
– Что-то с мамой?
– Нет, это Зоя…
Следующее, что я услышал, это звук разбивающегося стекла об асфальт. Это разбился выпавший из рук телефон. Во второй раз.
Абсолютно не думая о последствиях, я поднял телефон (он еще работал, что было просто удивительно), буквально запрыгнул в машину и выехал на встречку. Сигналы встревоженных водителей других машин немного привели меня в чувства, и я вернулся на свою полосу.
Гнал на предельной скорости. Мой мозг ровно на такой же скорости отказывался принимать только что услышанную фразу «Нет, это Зоя…».
Я не хотел думать… Нет, я попросту отказывался думать о том, что могло случиться с ней. Боже, вот бы это было что-то типа растяжения лодыжки! Она же постоянно бегает на совершенно невероятно опасных шпильках, прямо по метро!
За углом уже виднелось отделение травматологии. Черт! Парковка оказалась забита до отказа. Нет времени искать место. Я оставил машину около дороги, включив лишь аварийку.
Заберут, и черт с ней!
Через минуту я уже бежал по серому коридору. Не знаю, нервное ли это, или у меня взбунтовалась фантазия, но я отчетливо слышал запах ее духов. Он уже не успокаивал, а, наоборот, вводил в адреналиновый ступор.
Катя, увидев меня, резко встала со скамьи и быстрым шагом пошла навстречу.
Столкнувшись руками с моим телом, она попыталась остановить меня. Но я не готов был просто так стоять. Лишь движение помогало мне не дать волю эмоциям.
– Что случилось? – я услышал свой голос: теперь он был похож на звук бьющегося стекла.
Это был вроде бы и мой голос. Но в тоже время и не мой.
– Я точно не знаю. Она переходила дорогу, и ее сбила машина. Правда, я не знаю, кто виноват в этой ситуации, и какого хрена она поперлась на красный! Черт подери, Костя! Стой спокойно! – сестра еще раз попыталась меня остановить глухим толчком. Но ничего не помогало. Я уже увидел ее бывшего мужа, выходящего из палаты.
– Что с ней? Она в порядке? – я подбежал к нему. За мной быстрым шагом шла Катя.
– Милый, только не нервничай! – она попыталась слегка отодвинуть Женю от меня. Будь я менее взволнован, возможно, я бы увидел, как неприятна ей вся эта ситуация.
Через какое-то время я, наконец, очутился в ее палате.
«Привет. Меня зовут Зоя. И я никогда не умела разбираться в мужиках»
Слова Ирмы так взволновали меня, что я шла слишком быстро, чтобы увидеть, как на меня несется машина, которая в будущем не оставит мне шанса любить моего Костю. Но не подумайте, что так красиво я размышляла перед столкновением с автомобилем. Нет… я думала о том, как мне хочется оторвать голову этой мымре, а также вспоминала лицо Кости, который улыбнется, возможно, совершенно не обидевшись на то, что я говорила с его бывшей. Хоть она и сама мне позвонила…
Но резкий звук скрипящих об асфальт шин, яркий свет (но не тот, что в конце тоннеля, к сожалению) светодиодных фар. Мерзкий такой свет…
Единственное, что я почувствовала, это что-то теплое у моего виска. Вероятно, нагретый солнцем асфальт… Но он же не мог расплавиться! А это тепло было влажным.
Странно… почему я не чувствую своего тела?
***
Когда я открыла глаза, то увидела лишь ужасно прокрашенный потолок. И было слишком холодно.
Черт! Почему так холодно?
Я попыталась привстать, но резкая боль во всем теле не дала приподняться даже на миллиметр.
Я слегка заскулила. Словно раненая собачка.
Вдруг стало так противно от самой себя.
А ну соберись, тряпка!
Надо разобраться в трех вопросах:
1. Что, черт возьми, происходит?!
2. Почему я не могу встать?
3. Кто красил этот мерзкий потолок?!
Мерзкий… хм…
Перед глазами вспыхнула картинка, будто бы из затуманенного горизонта. Мне показалось, что я уже произносила слово «мерзкий», и, при том, мне было очень больно. Неприятная ассоциация холодной струйкой пота скатилась с моего лба. Что это: воспоминание, а, может быть, фантазия воспаленного от боли мозга?
Так, надо срочно позвонить Жене!
И опять это мерзкое чувство… предательства? Почему в груди вновь образовалась боль? Я же не встаю, а лежу вообще без движения… Так откуда эта боль?
И вновь вспышка, словно давно забытое событие, словно туман в голове. Я пытаюсь разогнать его… Мысленное усилие и… Этот козел изменил мне? С какой-то курицей!
К… имя так и вертелось на языке. К… к… Словно пробуя на вкус, я вслух произнесла:
– Катя – и снова боль, и снова в груди. Как неприятно. Но в тоже время почему-то не так, как если бы это случилось сейчас. Будто бы я уже пережила это дерьмо… Я услышала скрип двери. Стараясь не двигаться быстро, повернула голову в сторону нее. В комнату вошел Женя. Пока он шел ко мне, я успела разглядеть внутреннее убранство помещения: стол, стул, небольшая тумбочка, тянущиеся проводки от капельницы ко мне…
– Я в больнице! – произнесла вслух я, хотя совершенно не планировала это делать.
Вслед за Женей зашел еще один человек, по всей видимости, врач: белый халат, очки, аккуратная прическа, отличные ботинки… Такие как у… Нет, Женя никогда не носил ботинки. Образ, вновь пришедший ко мне в голову, не успел показаться до конца, сразу же растворился как в тумане.
– Зоя Михайловна! – начал врач. – Вы в порядке? – неожиданно громко спросил тот и, не дожидаясь ответа, зачем-то потрогал капельницу.
– Как видите, не совсем – съязвила я. А затем сморщилась, как сухофрукт: боль, но уже физическая, пронзила стопы моих ног.
– Зоя, можно я буду вас так называть? – не обращая внимания на мой сарказм, практически по-голливудски улыбнулся доктор и присел рядом на стул. Я кивнула. Он продолжал – Зоя, вас сбила машина. Вы долгое время находились без сознания. У вас сломана рука, нога и несколько ребер.
Я постаралась не нервничать. В голове сразу же возник кадр из какого-то фильма, где главную героиню сбила машина, и вот она уже лежит в больнице, а сексапильный доктор в ковбойских сапогах объявляет ей, что она больше не сможет ходить.
– Не переживайте… – спокойно продолжил тот – В принципе, все в порядке: переломы заживут, кости встанут на место, а вы обязательно поправитесь – он сделал небольшую паузу – Что-нибудь еще вас беспокоит? – и его зеленые глаза внимательно посмотрели в мои. Черт… такие зеленые! Как у… туманный образ опять возник в голове, словно окутанный дымом. Я знаю этого человека? Или это опять моя фантазия?
– Ну… – я хотела рассказать про боль во всем теле. Но затем решила рассказать о странностях, происходящих в моей голове – Эти образы в моей голове… – я зачем-то облизала губы – Я все никак не могу вспомнить… – снова сморщившись от дикой головной боли, я замолчала.
– Вам кажется, вы что-то забыли? – участливо спросил врач.
– Да… Сначала я подумала, что люблю Женю, а потом вспомнила, что этот козел изменил мне с Катей… а потом я поняла, что не знаю никакой Кати, однако я могу как будто бы вспомнить, как она выглядит – врач неловко переглянулся с Женей. А тот так изменился в лице, будто бы на него ведро с помоями вылили.
– Это так? – врач обращался к моему бывшему мужу – Это и правда события из вашей жизни или фантазия? Бред тоже может присутствовать на данном этапе. Все-таки она ударилась головой… Я увидела, как стыдливо и неохотно Женя произнес слово «воспоминания».
– Понятно… – врач снова посмотрел на меня и через полминуты пронзительной тишины, сказал – Судя по всему, это кратковременная потеря памяти. Раз вы так быстро вспомнили о том, что ваш муж вам… – он снова сделал паузу – вам изменил…кхм… То, вероятно, вскоре вы начнете вспоминать и другие подробности вашей жизни.
Я посмотрела на Женю. Он заметно напрягся. – Ты расскажешь мне все! – строго сказала я. – Тогда я оставляю вас одних… – попрощался доктор и вышел.
Женя присел на край стула, на котором только что сидел врач и начал рассказывать. В общем, не буду приводить подробно его речь. Лишь расскажу, что, как оказалось, Женя мне изменил с какой-то Катей, а помню я ее потому, что видела один раз ее фото на его телефоне (тут что-то маленькое и капризное взбунтовалось у меня в груди). Мы уже развелись. Катя ждет ребенка от Жени. Мира в порядке. Я живу одна. Работаю на той же работе.
На мой вопрос, встречаюсь ли я с кем-то (мне почему-то показалось невероятно важным задать этот вопрос Жене), он лишь отрицательно помотал головой.
Ну что ж… одинока, значит.
Я решила поразмыслить и попросила Женю выйти. Тем более за коридором начался какой-то шум. Насколько я поняла, кричал мужчина. А женский голос пытался его успокоить. И этот шум меня раздражал. Женский голос почему-то особенно. А вот мужской… красивый такой голос, хоть и очень чемто взволнованный.
Наконец Женя вышел, но через минуту дверь снова отворилась.
– Это снова ты? – не поворачивая головы, спросила я.
– Это я, Зой – тихо произнес не Женин голос.
Это был голос того, кто только что кричал в коридоре.
– Кто ты? – я медленно, стараясь не причинять себе боли, повернулась к мужчине.
– Костя – ответил незнакомец. Он был странный: я обычно не общалась с такими красивыми мужчинами. Я вообще не общалась с мужчинами после развода, насколько дал мне понять Женя. А этот мало того, красавчик, так еще и в ботинках… кхм. Мне почему-то стало смешно. И я захихикала. Женя вот никогда не носил ботинок.
– Дорогая, я так волновался! – неожиданно нежно обратился ко мне мужчина. – Как ты себя чувствуешь?
Я слегка напряглась. Женя мне что-то не рассказал?
– Молчишь? – он наклонился ко мне и взял за руку – Меня не пустили к тебе, как только я приехал, меня попросили подождать… Прости… Мне так жаль. Мы найдем того, кто сбил тебя! – я, признаться честно, без особой охоты выдернула свою ладонь из его. В груди бешено заколотилось сердце.
– Мужчина… – будто бы издалека я услышала свой собственный голос. Незнакомец, представившийся Костей, обернулся к двери, будто подумал, что я обращаюсь не к нему. Но я смотрела в его зеленые глаза. Хм… Такая странная ситуация, а я его глазами любуюсь… И я задала остро интересующий меня вопрос – Вы кто?
Она что, не помнит меня?
Я уставился на нее с таким видом, будто бы она только что очень классно пошутила.
– Ты не помнишь меня? – голос готов был сорваться. Но я старался держать себя в руках.
– Врач сказал, что у меня может быть кратковременная потеря памяти… Но мужа-то я своего сразу вспомнила, а на вас смотрю и как-то не выходит… – ее маленькая ручка коснулась лба и она попыталась самостоятельно помассировать веки одной рукой, так как вторая была в гипсе. – Все… как в тумане – она снова посмотрела на меня – Понимаете? – она обращается ко мне на «вы» … Это так непривычно.
Тут дверь в палату открылась, и врач подозвал меня к себе. Я бросил виноватый взгляд на любимую и вышел. Доктор изучающе посмотрел на меня и заговорил.
– Вы кем приходитесь пациентке? – его глаза по-прежнему всматривались в мое лицо.
– Мы встречались… – почему-то я сказал, что мы встречались, будто бы сейчас мы уже не вместе. Эта ситуация вывернула меня на изнанку. Голова отказывалась соображать.
– То есть, Зоя не вспомнила вас? – будто бы прочитав мои мысли, подытожил тот.
– Пока. Пока не вспомнила – я криво улыбнулся. И опять не знаю зачем.
Он продолжал молчать. Казалось, он думает, как мне преподнести какую-то неприятную новость.
– Видите ли… Она довольно сильно стукнулась головой. Да, в общем-то, прилично пострадала. Несмотря на то, что все травмы лечатся, все заживет и так далее… – он виновато посмотрел на меня – не нужно ее беспокоить, потому что, резко вспоминая все то, что ее мозг решил забыть… – он вновь подумал. В этот момент он напомнил мне палача, который извиняется перед тем, кому через полминуты собирается отрубить голову.
– Это будет очень болезненно для нее. И лучше, если она вспомнит сама.
Сердце глухо стучало в груди. Раз, два, три… пять, шесть… двадцать восемь, двадцать девять, тридцать… Пока он говорил, я слушал свое сердце. Мне было наплевать, что скажет врач, потому что я уже услышал его основную мысль: мне нельзя беспокоить Зою. Я развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел по коридору, оставив доктора в недоумении.
В машине еще раз обдумал сказанное врачом. Я буду приносить боль ей. Любое мое появление перед ее глазами будет неприятным для нее…
Что же я забыла?
Через неделю меня выписали. Забинтованная, в гипсе, с огромным фингалом на лице, я въехала в свою старую квартиру. Жизнь с переломами текла очень медленно. Буквально все было в тягость: сложно встать, сложно лечь, сходить в душ, до кухни, налить кофе и т.д.
Через месяц меня навестила Юля. Ее приход словно стал глотком свежего воздуха. А ведь я так соскучилась по общению. Весь день у меня в гостях она без перебоя тараторила о том, что нового на работе, какую диету она теперь любит больше всего, а также, каким счастливым стал начальник, все чаще и чаще уезжая куда-то с Катей. В общем, оттрындела мне все уши и уехала, оставив за собой сильный шлейф цитрусовых духов.
Через два месяца случилось долгожданное для меня событие: мне наконец-таки сняли гипс. Боже… Моя нога стала похожа на ребеночка снежного человека! Глядеть на нее было так смешно, что я, прямо сидя на кушетке в приемном отделении, начала громко смеяться. Санитар, или кто там снимает обычно гипс, потихоньку начал тоже посмеиваться, а затем и вовсе хохотать вместе со мной, не выдержав атаки «снежного ребеночка».
Я где-то читала, что человеческая память – штука странная. Как жесткий диск. Или же как комната. Если я хочу что-то вспомнить, то должна представить комнату: как я вхожу в нее и расставляю по полкам все, что произошло в моей жизни. С этой идеей, признаюсь, я работала постоянно: заходила в комнату памяти и смотрела по сторонам. Вон там Женя, там Мира, моя работа, коллеги, друзья… Но чего-то не хватает, понимаете? Каждый раз, когда я наливала кофе, или же читала блог Mr. Driver, или же мерила на здоровую ногу любимую шпильку, мне начинало казаться, что я что-то упускаю. Нечто важное, очень-очень дорогое сердцу. И, просидев дома практически безвылазно, я выявила следующий список волнующих меня вещей (тех вещей, которые были как-то связаны с туманным образом в голове):
– кофе
– кожаные ботинки
– зеленые глаза
– блог Mr. Driver
– сломанная шпилька у одной из любимых туфель (при обстоятельствах, которые я ни в какую не могла вспомнить, однако мое лицо по непонятной для меня причине начинало активно краснеть)
– мокрое полотенце
– бассейны
– малиновое шампанское
– мопеды
– бургеры
Этот список показался мне странным. Во всяком случае, сочетание этих вещей казалось мне абсурдным, бессмысленным. Я безрезультатно напрягала память, но, кроме еле уловимых отголосков туманных событий, ничего не могла вспомнить.
Одно время я хотела расспросить Юлю о том, кто или что может скрываться за этим странным списком. Но… не решилась. Мне показалось, что это была тайна.
Был еще один момент, который не выходил у меня из головы: тот незнакомый мужчина, представившийся Костей… Он так нежно со мной разговаривал, будто бы мы были сто лет знакомы. Будто бы он меня… любил? В какой-то момент образ в голове вдруг стал чуть яснее, я будто бы практически смогла дотянуться до него… но в дверь раздался звонок.
Черт! Ну кому потребовалось так трезвонить?! Мне только вчера сняли гипс, и поэтому ходила я все еще довольно неуверенно. Пока я ковыляла до двери, кто-то очень нетерпеливый позвонил в звонок еще раз пять.
Этим кем-то оказался Женя. Он привез цветы (это что за цирк?), конфеты и вымученную улыбку на лице.
– Ты чего? – пропуская его в квартиру, спросила я.
– Хотел узнать, как ты себя чувствуешь. Ну и… – он показал мне букет и коробку конфет, – Сделать тебе приятно… – он так странно потупил глаза, что мне стало его жаль. В голову сразу же закралась непрошенная мысль о том, что мне приятно получать цветы… но нет, не от Жени. Я уже начала привыкать к тому, что вспоминаю эмоции, а откуда они – не помню.
Мы прошли в комнату. Я включила телек и взяла у Жени букет. Он уже по-хозяйски сел на кресло (что, к слову, мне не понравилось, но я не подала виду) и взял пульт.
– Пойду, найду вазу. А ты пока посиди тут, если хочешь – я направилась на кухню.
У раковины, наполняя пивную кружку водой (решила не пугать людей той самой вазой, отчетливо напоминавшей огромный член, которую мне подарили на позапрошлый день рождения), поняла, что было бы неплохо сфотографировать такой роскошный (не по Жениным меркам, прямо-таки) букет. Но, порыскав по карманам джинсов, поняла, что оставила телефон в комнате. А жаль. Получилась бы неплохая фотка. Я даже слегка расстроилась. Вообще, в последнее время я стала уж слишком чувствительной.
Снова очутившись в комнате, увидела свой телефон в руках у бывшего мужа.
– Ты чего там рассматриваешь? – я привыкла, что он часто брал мой телефон раньше… но сейчасто мы в разводе! Хоть это и непривычное после амнезии чувство.
– Фотки Миры – и он показал мне, что действительно торчит в галерее.
– Мне никто не звонил? – спросила я.
– Нет – ответил он и положил телефон подальше от себя. У меня возникло такое ощущение, что он врет. Но потом я подумала, что ему нет смысла обманывать: ну звонил бы кто-нибудь, и звонил… Это я, видимо, на фоне всех событий немного сошла с ума. Мне стало смешно, и я слегка улыбнулась. Однако Женя этого не заметил.
Как всегда… В общем, он проторчал у меня еще два часа, листая каналы туда-сюда. Иногда мы перебрасывались парой фраз. Женя попытался ненавязчиво рассказать мне, что он расстался с Катей. Но я сделала вид, что не обратила внимания на его слова. Решила попросту больше не жить прошлым, раз уж судьба подарила мне такой шанс, и я потеряла память… Кто знает, может, я забыла что-то крайне неприятное и сейчас совершенно зря стараюсь это что-то вспомнить.
Время текло медленно. Мне очень хотелось прилечь (спина пока еще побаливала), но я не собиралась насильно выгонять Женю: раз уж у нас наладились отношения (конечно, не как у друзей, но хотя бы не как у врагов), буду поддерживать баланс в семье ради Миры. Мы выпили по две чашки кофе, он съел все мои бутерброды и, наконец, собрался уходить.
Без лишних слов мы попрощались, будто бы давнишние знакомые, и Женя вышел за дверь. Неудачные попытки намекнуть мне на возобновление нашей супружеской жизни канули в лету, как только я закрыла ее. И, мне кажется, он это понял.
Также я почувствовала, будто бы отпустила чтото ненужное из своей жизни. И, почему то, мне стало легче. Впервые за долгое время.
***
Я буду последним трусом на земле, если не смогу удержаться и вернусь к ней. Причиню ей боль своим присутствием, как сказал доктор.
Я, правда, держался изо всех сил.
Но однажды решил позвонить. Я дал себе четкую инструкцию: просто набираю номер, жду ее голоса, слушаю его и сразу же кладу трубку. Так хотелось услышать ее голос!
Я помнил ее номер наизусть, так часто набирая его просто так.
Гудок… второй… третий… Чем она там занимается? У нее все в порядке?
Я начал нервничать, так как сразу же живо представил себе, как она лежит на полу, не в силах встать и подойти к телефону. Но мои мысли прервал голос в трубке. Мужской голос.
– Але?
– Это кто? – спросил я, нарушив изначальный план молчать.
– Это муж той, кому вы звоните. Что ей передать? – Женин голос был спокоен, он не узнал меня.
– Муж? Я думал она в разводе… – почти уверенным голосом сказал я, чтобы он не понял, зачем и кто звонит со столь странными вопросами.
– Уже не в разводе – все также спокойно произнес тот – А вы кто?
Но я не стал отвечать и сразу же прервал разговор.
Значит… они снова вместе? Не помнит меня, зато помнит этого предателя? А как же моя сестра?
Я тут же набрал номер Кати. Та, к моему облегчению, взяла трубку сразу же. На вопрос, что у них с Женей, она коротко сказала, что они расстались и, что она теперь ни слова не хочет слышать об этом конченом ублюдке.
Черт! Почему так болит в груди?
Я любил Зою… И мне было противно, что я так эгоистично думал о том, что со мной она была бы счастливее. Но как? Она же не помнит меня!
Поток встревоженных мыслей прервал звонок. Меня по-прежнему ждали в штатах. И сегодня был крайний срок, чтобы я сказал «да» или «нет». Неделю назад я сказал «нет»… Но сейчас мне нужно принять правильное решение: выживать с болью тут или жить дальше там?
Я схожу с ума, и это нормально День изо дня я пыталась жить. Жить так, как это бы делала прежняя полноценная Зоя с багажом важных воспоминаний.
Врач, наконец, позволил мне вернуться на работу. Я была так счастлива от того, что смогу выйти в люди. Стены квартиры, которые окружали меня на протяжении столь длительного времени, начали давить. Я буквально ненавидела эти желтые обои!
Гена, как обычно, встретил меня дежурной улыбкой, а я улыбнулась ему в ответ. И это было так приятно: просто улыбаться кому-то. До меня донесся аромат дешевого кофе, который каждое утро бесперебойным конвейером из чашек пил Геннадий.
– Как самочувствие, Зоя Михайловна? – поинтересовался тот.
– Шпильки носить буду! – ответила я и под его смех (то ли от моей шутки, то ли от того, что на мне были старые кроссовки) зашла в лифт. Черт, опять эта дебильная мелодия! Ну хоть кто-нибудь ее может сменить, не дожидаясь моего инфаркта??
В кабинете уже торчала Юля (с кружком консервированного ананаса!). Как оказалось, ждала она меня уже минут десять, чтобы рассказать про своего нового «бойфренда» и поделиться впечатлениями от сверхпопулярной «сладкой диеты» (ешь консервированные ананасы и вареную курятину, ожидая пока слипнется попа).
Мы выпили по чашке кофе, поговорили. И, Юля уже собралась было уходить, как вдруг спросила:
– Так что там с Костей?
Меня будто бы водой окатили!
– С каким Костей? – спросила я, однако в голове уже стоял образ того странного мужчины в моей палате.
– С водителем… Виталия Серафимовича… – она сделала непонятный жест руками, показывая, как маленькому ребенку, как крутят руль. Еще бы «бибикнула» …
– Не знаю… а что с ним? – я пока и правда не въезжала, что она хотела от меня услышать.
– Так ты и его не помнишь? – у Юли округлились глаза и, честное слово, я могла поклясться, ее челка на голове встала дыбом!
– Наверное, не помню – а сама подумала: наверное – потому что в голове по-прежнему существовал туманный образ человека, который вызывал у меня приятное чувство. Необъяснимое ощущение, что я упустила нечто важное, что-то невероятно ценное. Можно сказать, я чувствовала себя неполноценной без этого воспоминания.
Но что же я забыла?
– Зоя, ты в порядке? – я очнулась, словно ото сна, и увидела Юлю, которая уже стояла в нескольких сантиметрах от меня и махала рукой перед глазами – Ау-у-у! Прием, прием! Лазерный огурец вызывает мисс «Амнезия-3000»! – попыталась рассмешить меня та. И… у нее это получилось.
Отсмеявшись, я решила попросить ее рассказать мне, кто этот Костя. Но стоило мне только решиться задать важный вопрос, как у нее зазвонил телефон (боже, мы что, в мыльной опере?!) – это оказался Виталий Серафимович и, буркнув «скоро буду», Юля выпорхнула из моего кабинета.
А я села за работу.
Разрыла рабочий стол: работы оказалось море. Нужно было закончить несколько эскизов на зимнюю коллекцию, чтобы закрыть уже этот проект и до Нового Года не вспоминать о нем. Помимо всего прочего на мне висела новая выдумка нашего начальника: он хотел, чтобы я преподнесла ему проект чего-то «нового, экстраординарного, невероятно чувственного и загадочного». Понятно, да? Для начала я решила сходить на склад, чтобы прикинуть материалы для «экстраординарной загадки». А проторчав на складе полтора часа, выискивая и записывая номера рулонов, ощутила странную эмоцию. Нет, даже целый букет эмоций. И опять в голове что-то начало вырисовываться. Я сначала решила, что это как-то связано с туманным образом, но оказалось, что меня просто-напросто посетило невероятное вдохновение, и я кинулась к столу, чтобы поскорее зарисовать задумку. Но стол оказался сломан… черт, это кто ж так постарался? Это как на нем надо было прыгать?
Я вдруг начала хихикать, потому что представила, что на этом столе, вероятно, делали. Потом подумала, что я, наверное, в последнее время похожа на пациента психбольницы: так часто смеяться, хихикать и ржать просто неприлично! И знаете что? От этой мысли я тоже немного посмеялась.
Клиника.
***
Домой я вернулась выхолощенная. Во время первого рабочего дня я что-то уж слишком сильно отдалась кружевам и кофе, поэтому сейчас чувствовала себя сильно уставшей. Горячая ванна была очень кстати. Я даже немного покемарила и чуть не намочила книжку.
Нужно было разобрать вещи, которые уже несколько месяцев валяются в шкафу (после того, как Женя забрал свои, мои он оставил в абсолютном хаосе). И хоть мне было жутко лень делать это, я все-таки сгребла остатки сил в охапку, заварила кофе и с камнем в сердце подошла к шкафу.
Разбирая полки, я обнаружила, как много у меня ненужного барахла. А в глубине, вообще, отрыла совсем старые вещи. К примеру, там лежали кофточки в сеточку (лихие двухтысячные, эх!), блузка в красно-синий горошек, укороченные джинсы клеш (все из тех же лихих…), непонятного вида юбка из глянцевой кожи и многое другое. Все это отправилось в мусорный пакет.
Через час я закончила с этим делом и, наконец, впервые после аварии плюхнулась на кровать (до этого мне было удобнее спать на диване: так короче путь до туалета и кухни.
Да, было не совсем удобно – но с гипсом не до особых выкрутасов). Короче говоря, я хотела поскорее очутиться во власти морфея и забыть про то, какой ужас я только что нашла в своем шкафу (а, ведь, я его еще и носила когда-то!).
Уже устроившись в своей любимой позе на животе, скользнула руками под подушку, чтобы покрепче обнять ее. И… нащупала что-то твердое. Сон пришлось на время прогнать. Я включила свет и посмотрела на предмет, что нашла под подушкой. Это оказалась голубая коробочка, довольно компактная и даже симпатичная. Но, что странно – я не помню, что покупала когда-то этот предмет. Щелкнув замочком сбоку, коробочка открылась. Внутри было две фотографии. Я еще раз убедилась, что таких замысловатых рамок для фото у меня не было. Но, приглядевшись к фотографиям, я обнаружила довольно странную вещь, которая в тот же миг вызвала у меня бурю эмоций: на одной фотке была я. На ней я покупала кофе на кассе кофейни (я узнала – это заведение у работы). А на втором фото я сидела на коленях у… Я была готова к тому, что вскоре мне будут открываться все новые и новые подробности забытого отрезка моей жизни. Но точно не была готова увидеть себя, сидящей на коленях у того странного парня в больнице.
Но это еще не все. Разглядывая фотографию (может, это фотошоп?), совершенно случайно я увидела небольшое углубление в рамке. Слегка нажав, уголок рамки открылся, словно маленький тайник. Внутри лежало кольцо. Такие кольца обычно дарят, когда делают предложение… Но Костя же не делал мне предложения! Я точно помню!
Стоп… Я что, помню?! – зеленые глаза – крыша – мопеды – сломанная шпилька – сломанный…стол – бассейн – кофе – блог Mr.Driver И… У меня так сильно закружилась голова, что мне пришлось сесть на кровать, иначе я бы упала.
Туманный образ в моей голове наконец стал ясным. Как пазлы складываются в картину, так и в моей голове все стало на свои места. Как я могла забыть его?
Черт подери! Где Костя!?
Судорожно соображая, я схватила телефон в поисках его номера. В последних вызовах нашла его имя. Прошло так много времени, а я только вспомнила про него! И куда он делся?
Увидев дату последнего вызова, я немного офигела: Костя звонил на следующий день после того, как мне сняли гипс! Я точно помнила эту дату, потому что ждала ее с огромным нетерпением. Но… почему я ничего не знала об этом звонке и не взяла трубку?
Вот дерьмо! Женя говорил с кем-то по моему телефону. Я точно слышала. Но решила не придавать этому значения в тот день.
В один миг я все поняла. У меня очень тряслись руки и, в целом, я была готова просто взорваться от злости и обиды! Какого черта он мне ничего не сказал?!
Наконец я нашла Женин номер.
– Да? – раздался его голос на том конце после самой долгой минуты ожидания в моей жизни.
– Какого хрена, Женя?! – я сорвалась на крик – Что ты сказал Косте, когда он мне позвонил? – на том конце Женя громко и отрывисто задышал.
– Ты все вспомнила? – голос бывшего мужа казался очень взволнованным.
– Ты же знал, что рано или поздно это произойдет! Почему ты не рассказал мне раньше о том, что мне позвонил Костя? Сразу бы и объяснил, кто это такой!
– Я решил не беспокоить твою психику… – начал было оправдываться он, но я не дала ему закончить.
– Короче: ты сейчас отвечаешь на два моих вопроса! – я перевела сбившееся дыхание и продолжила – Первый: куда делся Константин? И второй: почему он позвонил, и что ты ему тогда сказал? – нет, я точно порву Женю на куски, когда увижу! Пусть лучше и не попадается мне на глаза вовсе!
– Стоп, стоп! Зоя, успокойся… Все в порядке… Ты точно все-все вспомнила?
– А ты собирался опять мне наврать? Да!
Я вспомнила абсолютно все!
– Э-э-э… – он задумался, но вскоре рассказал о том, что же случилось на самом деле.
***
Поначалу мне было нелегко работать в чужой стране. Менталитет, люди, традиции, еда, язык… все было очень чуждо. Конечно, буквально на второй неделе моего пребывания на новой работе, я начал скучать по родине. Но, так как мне уже приходилось продолжительное время жить за границей (два года с Ирмой) – я быстро свыкся.
Вскоре я начал работу над книгой. К слову, это была моя давняя мечта – издать собственное произведение. Однажды Зоя сказала мне, что мой талант пропадает зря, и если я не напишу книгу, то это станет самым большим упущением в моей жизни… Да, я каждый день думаю о ней. Чувствую себя последним мудаком. Но единственное, что я мог сделать, это уехать и не тревожить ее память.
После того, как Зоя попала под машину, мне еще раз позвонила Ирма. Но я ей четко дал понять, что больше не хочу иметь с ней никаких отношений. Никаких звонков, никаких денег, никакого внимания.
Каждую минуту я пытаюсь как-то отвлечься от мыслей о Зое. Эта ситуация даже помогает мне углубиться в работу по полной программе. Может быть поэтому за несколько месяцев я практически закончил свою книгу.
Но все же: что будет, когда она вспомнит меня?
Мисс «Амнезия-3000» или вспомнить все за три секунды
Я набирала номер Кости бесчисленное количество раз. Но он был недоступен. Переругавшись с Женей в пух и прах (он буквально разрушил мою жизнь!), я была готова погрузиться в самую настоящую депрессию! С Катей-то он уже на следующий день помирился… Козел!
Больше всего я боялась, что нанесла Косте чуть ли не смертельную обиду. Встретившись с врачом для очередного осмотра, я спросила его о том, что он тогда сказал Косте, подозвав его в коридор. И он мне ответил, что порекомендовал ему не навязываться ко мне во избежание очередной боли. В общем, насколько я поняла, Костя воспринял все слишком буквально и просто взял, и покинул меня… Было так обидно: в то время я так нуждалась в нем! В его поддержке! Может быть, даже и вспомнила бы его пораньше. Но он решил, что всем будет легче, если он исчезнет из моей жизни.
Также я боялась подумать, что он разлюбил меня (если вообще любил до этого). И моя амнезия просто стала удобным предлогом для того, чтобы уехать куда подальше.
К слову, о его отъезде. Через три месяца моих мучений в поисках какой-либо связи с ним, я увидела в его блоге (в котором теперь торчала сутками) новость, что загадочный Mr. Driver раскрыл свою личность и выпустил новую книгу (которая быстро стала бестселлером за рубежом, где он в данный момент жил). К новости была прикреплена фотка, на которой улыбающийся Костя держит объёмную книжку, а рядом стоит красивая женщина в строгом костюме (американка?). Рыжие волосы, длинные ноги, строгий взгляд… Мне от одного ее вида стало не по себе! И как он с ней общается… Это фото было подписано: автор и его литературный агент.
Агент, значит?
Если бы не мое упадочное настроение, я бы сразу же разбила экран компьютера, лишь бы не видеть эту мерзкую женщину, которая так властно обнимает моего Костю за плечо.
Что же получается: Костя теперь знаменитый писатель? Да еще и вдвойне популярный в силу его тайного блога?
Я снова обновила страницу. Но постов как раньше про его женщину (то есть про меня) по-прежнему не было. Поэтому с громким вздохом (насколько они вообще бывают громкими) я захлопнула крышку и легла, уставившись в потолок. Рукой нащупала кольцо в кармане джинсов. То самое кольцо, которое могло бы быть на моем пальце, не попади я под машину. И почему я раньше не догадалась найти тайник в фоторамке, что мне подарил Костя?! Дура…
Все, что раньше меня волновало, теперь стало безразличным. Все, кроме Кости. Но и тот, по всей видимости, совершенно забыл про меня.
Итак. Костя счастлив, богат и популярен. Я одинока, несчастна и нужна только моему работодателю.
Прекрасное начало осени, не правда ли?
Я приняла самое глупое решение (можно сказать, очередное) в своей жизни. А именно – решила сделать вид, что по-прежнему ничего не помню. Так будет лучше всем.
И Косте не придется рушить свою замечательно сложившуюся жизнь из-за меня.