День пятый

Грайвор

восемь часов после Полуночной службы

Все города просыпаются по-разному. Большинство из них начинают просыпаться с окраин, когда солнце ещё только спешит показаться над горизонтом. Первыми, как водится, встают рыбаки и булочники, за ними звонари и молочники, а уж затем — весь остальной рабочий и торговый люд. Однако есть города, где происходит всё с точностью наоборот: сначала, потягиваясь в зевоте, оживает центр и лишь потом, зевок волною докатывается до окраин, вовлекая в водоворот нового дня остальных жителей города.

Грайвор проснулся разом. Он вздрогнул, словно спящий человек, которого вдруг пронзила острая боль, и закричал… Его крик метался по тесным улочкам от дома к дому, заставляя сонных горожан покидать свои жилища раньше положенного срока, пока, наконец, не растворился в тревожном ропоте людских голосов.

Капитан гвардии дома Лэктонов тоже слышал этот немой крик, и слышал не в первый раз: такое уже было — в день, когда началась война с Аурией. Тогда, так же, как и сегодня, грайворцы в одночасье стали похожи на испуганных детей. Люди собирались в толпы и с потерянным видом перетекали из квартала в квартал, пытаясь найти место, где укрылись привычные спокойствие и умиротворённость.

— Посторонись, — в который раз за сегодняшнее утро, прорычал Лэртон, оттесняя своим жеребцом зевак с дороги.

Кортеж медленно, но упрямо продвигался сквозь беспорядочную толпу в центр города. Горожане неохотно отходили в сторону, пропуская всадника и карету, после чего ещё долго глядели им вслед, пытаясь определить, к добру это или нет.

Лэртон хмуро смотрел по сторонам. В отличие от обывателей, он подмечал детали, которые ускользали от прочих взоров. Он видел, как в толпе тут и там вдруг появлялись одинаково-невзрачные фигуры, вокруг которых сразу образовывался плотный кокон людских тел. На некоторое время кокон замирал, а затем содрогался в едином крике удивления и страха. Серая фигура тотчас выныривала из него, чтобы в другом месте повторить то же самое, а человеческий сгусток начинал жить самостоятельно, вбирая в себя всё новые и новые жертвы.

За квартал до королевского дворца кортеж был остановлен. Лэртон спешился и подошёл к заграждению.

— Где старший? — мрачно спросил он у безусого стражника в форме гвардии дома Неусов.

— А ты кто такой, чтобы я тебе докладывал? — выпятил грудь юнец.

Капитан горько вздохнул и резким движением перехватил алебарду стражника. Рука Лэртона легла поверх руки гвардейца, и тот побледнел от боли, когда капитан начал сжимать ладонь.

— По первому требованию любого офицера гвардеец обязан позвать командира, не так ли? Или в гвардии Неуса действует другой устав? — поинтересовался Лэртон.

Гвардеец что-то просипел в ответ и попытался вырвать свою руку.

— Устав тот же, господин Лэртон! Отпустите, пожалуйста, этого олуха — вы же сломаете ему кисть. Я накажу его сам, — раздался за спиной уверенный голос.

Лэртон обернулся:

— Лейтенант Грайн?

— К вашим услугам, — сухо кивнул лейтенант. — Отойдём?

Офицеры отошли к обочине.

— В чём дело, лейтенант? С каких пор гвардия Неуса распоряжается в городе? — не скрывая раздражения, спросил Лэртон.

— С пяти утра, капитан. По приказу канцлера городская стража усилена гвардейскими патрулями домов Неуса, Новиджа, Лэдорна и Хэроджа.

— Вот как? Интересно, чем обусловлен его выбор? — нахмурился Лэртон.

— Канцлер обратился к домам, которые могут выставить не менее сотни гвардейцев, — развёл руками Грайн. — Насколько я помню, у вас в подчинении всего человек тридцать?

Капитан сделал вид, что не заметил насмешки.

— Грайн, что происходит? Я знаю, что этой ночью был убит эрр Ивыч, но неужели смерть тёмника королевской гвардии является поводом для столь чрезвычайных мер? — устало спросил Лэртон.

Лейтенант словно почувствовал усталость своего собеседника и сменил тон:

— Я и сам мало что понимаю. Нас подняли в пять утра, и выставили на всех ключевых перекрёстках. Король прибыл в столицу около шести. Дроки в казармах под домашним арестом. Да ещё лисы куда-то испарились, представляете?! Сейчас во дворце заседает Совет эрров. Приказано до окончания заседания никого к дворцу не пропускать.

— Дроки под арестом? Какой идиот отдал такой приказ? — изумился капитан.

Грайн обеспокоено огляделся по сторонам.

— Умерьте пыл, капитан — приказ отдан королём, — понизив голос, произнёс он. — Им оставили оружие, но казармы покидать запретили.

— Ничего не понимаю!

— На месте, где нашли тело Ивыча, обнаружены следы сапог королевских гвардейцев.

— Ну и что?

— У дроков в ходу кровная месть — они вечно что-то делят между кланами, а Ивыч был убит ударом в спину…

Лэртон задумался.

— Вы что-то говорили о лисах?

— С самого утра я не видел ни одного. Может это как-то связано со слухами, — пожал плечами лейтенант.

— Со слухами?

— Да, болтают разное, — уклонился от ответа Грайн.

— И? — капитан был настойчив.

— Якобы в городе появились какие-то варвары с севера, — неохотно начал лейтенант. — Покушение на короля — их рук дело. Они могут проникнуть в любой дом и от них невозможно защититься. Говорят даже, что они — вампиры, — хмыкнул он. — Так что, Лэртон, советую вам убедить эрессу вернуться в свой особняк: сейчас не время для визитов.

— Спасибо за совет, лейтенант, — раздался женский голос.

Офицеры обернулись. Эресса Лэктон откинула капюшон плаща.

— К сожалению, я не могу последовать ему: мне срочно нужно повидаться с королевой. И я буду вам крайне признательна, если вы немедленно пропустите мою карету.

Грайн учтиво склонил голову:

— Я также сожалею, госпожа, но у меня приказ никого не пропускать, — тщательно подбирая слова, ответил он. — К тому же, королева сейчас на Совете эрров и не сможет вас принять.

— Лейтенант, — вскинула подбородок эресса. — Вчера ваш господин потерял единственную дочь. Я уверена, что вы, как и весь дом Неуса, скорбите по этому поводу. Такое же горе может постигнуть и меня.

Грайн вздрогнул.

— Этой ночью из своей комнаты пропала эррина Лэктон, — глухим голосом пояснил капитан. — Мы полагаем, что она была похищена.

— Пропустите нас, лейтенант, — из последних сил сдерживая рыдания, произнесла эресса. — Прошу вас не по праву крови — как мать прошу.

Лейтенант некоторое время внимательно смотрел на неё, потом снова учтиво склонил голову и махнул рукой своим людям:

— Пропустить карету!

— Спасибо, Грайн, — кивнула в ответ эресса и направилась к своей карете.

Далия задумчиво провела рукой по гладкой столешнице. Дерево казалось тёплым. Была такая особенность у теннских вещей: порой, они вели себя точно живые. Вот и сейчас Далия ощутила, как кто-то ободряюще погладил её по руке, словно говоря: «Поверь, всё будет хорошо». Королева грустно улыбнулась…

Заседание Совета закончилось час назад, и всё это время король молча стоял в одной и той же позе: отвернувшись к окну и заложив руки за спину. Его высокая, немного нескладная фигура резко выделялась на фоне оконного проёма. Далия подошла к супругу и обняла, прижавшись щекой к спине.

— Зачем я согласился взять тебя с собой? — глухо произнёс король. — Твоё место рядом с детьми.

— Мое место рядом с тобой, Даниэль, — мягко возразила Далия. — За десять лет ты должен был это понять. Девочки в безопасности — с ними лисы…

— Лисы… — неприязненно произнес король. — Будь они прокляты!

— Зачем ты так? — нахмурилась Далия. — Ещё ничего неизвестно!

— Неизвестно? — король повернулся к жене. — Неужели, ты ещё не поняла, что эти рыжие бестии меня предали? Где они? Почему исчезли? Нет, Новидж прав — это они всё подстроили: покушение на меня, убийство имперского посла. Не удивлюсь, если выяснится, что убийство Ивыча — тоже их рук дело!

— Прекрати, Даниэль, — королева отшатнулась. — Лисы верой и правдой служили многим поколениям Гравов! К чему им предавать тебя? Вспомни, кто предупредил тебя о замыслах Грега?

— Вот-вот! — король потемнел от злости. — Я уже тогда должен был понять, что всё это не более чем лисья уловка! Как я мог поверить, что мой погибший брат — трус и негодяй? Как?! И главное, кому я поверил? Простолюдину, который возомнил себя равным благородному? Ты спрашиваешь, зачем им нужно было предавать меня? Они нелюди, пойми, наконец! Такие же нелюди, как и эти мифические оборотни! Они просто ждали своего часа, чтобы ввергнуть Грайвор в хаос!

— Даниэль! — в отчаянии вскрикнула Далия, ухватив его за руку.

— Молчи! — рявкнул король. — Я уже отдал приказ Новиджу, чтобы он послал своих людей в охотничий замок. И моли Шаура, чтобы твои любимые лисы ничего не сделали с нашими дочерьми. — Он резко вырвал руку, и громко хлопнув дверью, вышел из кабинета.

Далия качнулась ему вслед, но тут же остановилась. По её щекам текли слёзы. Впервые за годы супружества Грав XIII позволил себе накричать на жену. В дверь постучали. Королева быстро привела себя в порядок.

— Войдите, — едва слышно произнесла она.

— Ваше Величество, эресса Лэктон просит аудиенции, — сообщил слуга.

— Просите.

Невысокая женщина в тёмном плаще вошла в кабинет и склонилась в поклоне:

— Ваше Величество…

— Я слушаю, Вас эресса, — кивнула в ответ Далия.

— Ваше Величество, сегодня ночью пропала моя дочь, — сквозь слёзы произнесла женщина. — Прикажите тёмному лису — пусть он расскажет, о чём говорил вчера с Виртой. Девочка вернулась от него вся в слезах. Умоляю вас, прикажите ему!

Королева вздрогнула. Она даже не заметила, как произнесла вслух:

— Лисы… Опять лисы!

Эрр Новидж в который раз как бы невзначай приблизился к дверям и настороженно прислушался.

— Вы излишне нервозны, господин будущий канцлер, — не скрывая усмешки, заметил эрр Неус. — Чего вы опасаетесь? Официально мы собрались, чтобы обсудить положение дел в Аурии, не так ли? Или вы всерьёз полагаете, что нас могут заподозрить в заговоре?

Внешний министр вздрогнул. Он бросил возмущенный взгляд на Неуса и едва не приложил палец к губам. В последний момент ему удалось сдержаться, но Голос совета, как показалось, угадал его намерение и снова усмехнулся. Новидж покраснел.

— Зато вы излишне спокойны, — резко ответил он. — Не забывайте — мы во дворце, а здесь везде есть уши!

— Только не лисьи, — прозвучал спокойный голос. — Эрр Неус прав — беспокоиться не о чем: коридор охраняют мои люди, король в настоящий момент находится в другом крыле дворца, а лисы, как известно, пропали, причём все до одного, — последние слова Сарн произнёс с нескрываемым удовлетворением.

Новидж стремительно пересёк кабинет, плюхнулся в кресло, но тут же вновь вскочил, подошел к окну и плотно задёрнул портьеры.

— Вот это-то меня и беспокоит больше всего, — повернувшись лицом к новоиспеченному тёмнику королевской гвардии, прошипел он. — Куда они делись? Почему? Что они замышляют?

— Что бы они ни замышляли — это никоим образом не может помешать нам осуществить задуманное, — твёрдо провозгласил Неус. — Или сегодня — или никогда.

— А если они всё же что-то заподозрили? Если каким-либо образом предупредят короля? — не унимался Новидж. — Что если… — внезапная мысль заставила его поперхнуться на середине фразы. Выпучив глаза, он беспомощно стал хватать ртом воздух, пока, наконец, не выдавил: —…они уже предупредили его…

— Сядьте, — грубо приказал Неус, ударив рукой по подлокотнику.

Новидж послушно опустился в кресло. «Старый болван! — злорадно подумал он. — Оказывается, одурачить его совсем не сложно! Теперь он считает, что я ни на что не способен, а значит не будет ожидать удара с моей стороны».

— Вы меня удивляете, эрр Новидж, — продолжил Голос совета. — Признаться, если бы я знал, что вы столь подвержены панике — я бы ни за что не стал бы иметь с вами дела. Предупреждаю вас в первый и последний раз: если вы ещё хотя бы на мгновение позволите себе запаниковать — я избавлю вас от волнений раз и навсегда! Запомните это! Что же касается лисов, то в их исчезновении нет ничего загадочного: они сделали свое грязное дело и теперь, поджав хвосты, сидят по норам. В чём им не откажешь, так это в предусмотрительности — на месте короля я бы тоже постарался избавиться от нежелательных свидетелей. Но ими мы займемся потом. У вас всё готово, Сарн?

— О суомах уже знает весь город, — сухо кивнул офицер.

— А у вас, Новидж? Когда вы планируете доставить во дворец мнимого убийцу?

— Сразу после полуночи, — буркнул внешний министр.

— Очень хорошо, — подытожил Неус. — В таком случае, остается только решить проблему дроков.

— А в чём собственно проблема? — беспечно пожал плечами Сарн.

— Дроки не успокоятся, пока не найдут убийц эрра Ивыча, причём не только тех, кто непосредственно его убил, но и тех, кто каким-либо образом был к этому причастен, то есть — нас с вами, — пояснил Неус.

— Подумаешь, — отмахнулся Сарн. — Сколько их там, пара сотен? Только у вас гвардия в три раз больше, плюс ещё мои люди.

— Не заставляйте меня в вас разочаровываться, — раздраженно поморщился Неус. — Речь идёт не о тех двух сотнях, что в настоящий момент находятся в казармах, а о тысячах, что живут в Дрокии! Или вы считаете, что справитесь и с ними? Кроме того, я не собираюсь лишать королевство такой силы.

Из угла кабинета раздалось лёгкое покашливание.

— Прекратите, Жубер! Если у вас есть что сказать, извольте выражать свои мысли яснее, — истерично взвизгнул Новидж.

Неус и Сарн одновременно повернули головы в сторону секретаря, словно вспомнив о его присутствии только сейчас. Оба гадали, для чего Новиджу понадобилось привлекать этого никчемного человека.

— А что, если дроки будут считать виновными в смерти Ивыча лисов? — съёжившись под колючими взглядами, осторожно произнёс Жубер.

— И вы знаете, как это устроить? — пренебрежительно скривил рот Неус.

Секретарь поёрзал тощим задом, как будто собираясь сказать нечто важное, но промолчал. Новидж устало махнул рукой:

— Дроками займёмся позже! До завтрашнего утра они будут под арестом, и помешать нам не смогут. В крайнем случае, Сарн отправит их…

— Ивыч был убит ударом в спину, я ничего не путаю? — снова встрял Жубер. — Вот бы хорошо, если бы нашёлся свидетель, который видел того, кто нанёс смертельный удар.

Сарн постарался ничем не выдать своего волнения, однако Неус бросил на него внимательный взгляд.

— К чему вы клоните, эрр Жубер? — заинтересованным тоном спросил Голос совета.

— Может быть, господин Сарн сам объяснит, почему он всё утро пытался выяснить, не пропал ли минувшей ночью кто-либо из королевских пажей, — уклонился от ответа секретарь.

Новидж резко вскочил.

— В чём дело, Сарн? — требовательно спросил он, глядя на тёмника снизу вверх. — Вы же уверяли нас, что всё прошло чисто!

— Так и есть, — невозмутимо хмыкнул офицер.

— Кого в таком случае вы искали? — сузил глаза Неус.

Сарн потёр переносицу и неохотно процедил:

— Ивыча сопровождал некто, одетый королевским пажом, но он утонул, а посему беспокоиться не о чем! Я лишь хотел узнать, кого именно из мальчишек старик таскал с собой, и с какой целью.

— Ну и как, преуспели? — желчно осведомился Голос совета.

Бывший комендант сердито тряхнул головой:

— Нет! Из пажей никто не пропадал.

— Таким образом, можно предположить, что свидетель выжил, — задумчиво протянул Неус.

— Выжила… — многозначительно изрёк эрр Жубер и торжествующе обозрел присутствующих.

— Что ж, считайте, что вы нас удивили, эрр Жубер, — после короткой паузы, спокойно произнёс Неус. — А теперь, будьте добры, объясните всё толком.

Секретарь закинул ногу за ногу, наслаждаясь произведённым эффектом и с некоторым пафосом начал говорить:

— Сегодня ночью у меня должна была состояться приватная встреча с одной очаровательной особой. Разумеется, господа, я не могу назвать вам её имя. Около полуночи я перегонял яхту к месту нашей встречи. Когда мы миновали западный пирс, один из моих слуг заметил человека в воде. Сами понимаете, морской закон обязывает оказывать помощь терпящим бедствие. И вот…

— Нельзя ли покороче! — зашипел Новидж.

Жубер сделал вид, что смутился и замолчал.

В другой раз мы обязательно оценим ваш дар рассказчика, эрр Жубер, — поддержал внешнего министра Неус, — а сейчас, будьте любезны, просто назовите её имя.

Сарн как бы случайно сместился поближе к креслу, в котором сидел секретарь, но Жубер это заметил.

— Эррина Лэктон, — отчеканил секретарь, глядя в глаза Сарну. — Это она была на западном пирсе с Ивычем, когда вы убивали его.

Правая рука стражника непроизвольно метнулась к эфесу меча, но Жубер остался совершенно спокойным.

— Не спешите, дорогой Сарн, — невозмутимо произнёс он. — Неужели вы думаете, что я затеял бы этот разговор, предварительно не предприняв некоторые шаги? Если со мною что-нибудь случится, дроки тут же узнают имя убийцы эрра Ивыча, а стать их кровником, скажу вам, совсем незавидная участь.

— А с чего вы взяли, что старика убил я?

— Бросьте, — отмахнулся Жубер. — Ивыч никогда бы не подпустил к себе за спину случайного человека. Кроме того, эррина Лэктон видела вас. Только не думайте, что вы сможете найти её — она надёжно спрятана, — с усмешкой добавил он.

Грубое лицо Сарна исказилось злобой.

— Где она?! — его глаза метали молнии, но по непонятной причине он так и не решился напасть на Жубера. А того, казалось, только позабавило неистовство офицера. Он почуял свою власть над этим человеком и теперь упивался её вкусом.

— Остыньте, Сарн, это моя игра, — с нажимом произнёс он. — И я не отдам эррину ни вам, ни кому-либо другому до тех пор, пока не разыграю партию до конца.

В кабинете повисла тишина. Стало слышно, как за окном перекликается очередная смена караульных.

— Интересно, что их связывало, — Неус прикрыл веки и откинулся на спинку кресла. — Продолжайте…

Эрр Жубер с вызовом оглядел присутствующих:

— Прежде чем продолжить, мне бы хотелось обговорить кое-какие детали.

— Вот как? — эрр Неус, казалось, ожидал этой фразы. Он открыл глаза и с любопытством посмотрел на секретаря. — И что же вы хотите обсудить? — в его голосе сквозила лёгкая ирония.

— Если ваш план удастся, — Жубер намеренно сделал акцент на слове «ваш» и это не осталось незамеченным: присутствующие тут же переглянулись, — за исключением меня, все останутся в выигрыше, а если нет, расплачиваться мы будем одинаково. Вы не находите это несправедливым?

— Зачем же вы во всё это ввязались? — фыркнул Сарн.

— А меня и не спрашивали, — развёл руками Жубер. — Господину внешнему министру понадобился доверенный человек, который имеет кое-какие возможности во дворце, и он решил, что для этой роли я подхожу как нельзя лучше. Взамен он пообещал простить мне часть долга.

— Вы желаете, чтобы я простил вам весь долг? — резко воскликнул Новидж. — Извольте!

— Думаю, что теперь мне этого уже будет недостаточно, — с наглой усмешкой заявил Жубер. — Если сегодня ночью Грайвор лишится монарха — вы, эрр Новидж, станете канцлером, господин Сарн, скорее всего, к должности тёмника гвардии присовокупит титул, а уважаемый эрр Неус станет регентом. Я, правда, не совсем понял, каким образом — при живой-то королеве…

— Далия родилась не в Грайворе. В этом случае Совет эрров наделён правом назначить регента по своему усмотрению, — машинально заметил Новидж.

Эрр Жубер, соглашаясь, вскинул руки:

— Что-то вроде этого я и предполагал.

— И чего же вы хотите? — спросил Неус.

— Стать Голосом совета вместо вас, — с вызовом заявил Жубер. — Как известно, по традиции вы сами выбираете своего преемника, так почему бы вам не выбрать меня?

— Вы в своём уме? С какой стати? — вскинулся Новидж. — Эрр Неус, почему вы молчите?

Всё это время Неус с молчаливым вниманием разглядывал наглеца. На лице главы Совета блуждала ироничная полуулыбка, но на самом деле он напряженно размышлял. Новидж, наблюдавший за ним, заметил, как старик теребит массивный перстень на указательном пальце правой руки.

— Предположим, я уступлю вам Голос, — наконец произнёс Неус, и предупредительно вскинул руку, останавливая возмущенного Новиджа. — Что дальше? Каким образом вы собираетесь убедить дроков в виновности лисов?

Жубер удовлетворенно кивнул и встал со своего места. За последние несколько минут он преобразился: присущие ему угодливость и осторожность куда-то бесследно исчезли, а их место заняли расчётливость и твёрдость.

— Мне кажется, эрр Неус, вы уже успели оценить серьёзность моих намерений, — сказал он, протягивая лист бумаги. — Не сочтите за неуважение, но кое-что я позволил себе приготовить заранее, дабы не тратить время на пустые формальности. Подпишите, и я расскажу, как справиться с нашей, — Жубер сделал ударение, — проблемой.

Неус взял, протянутый свиток, внимательно прочитал его и, не колеблясь, подписал.

— Вы удовлетворены?

— Вполне, — кивнул Жубер. — Приложите к печати перстень, и мы перейдём к более насущным вопросам, — торопливо добавил он, с секретарской ловкостью мазнув свиток сургучом. Неус приложил к бумаге перстень и Жубер, дождавшись пока печать высохнет, убрал бумагу в карман.

— На этот раз вы превзошли самого себя, — мрачно усмехнулся Новидж. — Не боитесь подавиться?

— Вы сами говорили, господин министр, что я способен на большее, — пожал плечами бывший секретарь.

— Успокойтесь, Новидж, — примирительно произнёс Неус. — Эрр Жубер только что доказал, что он способен добиваться задуманного, а этого, поверьте мне, вполне достаточно, чтобы руководить Советом. При том условии, конечно, что Голос не будет одиноким, — он многозначительно посмотрел на Жубера. — К тому же, мне всё равно пришлось бы оставить свой пост. Однако мы немного отвлеклись. Вы хотели нам что-то рассказать, эрр Жубер?

— Всё довольно просто, господа, — откликнулся тот. — Скажите, Сарн, когда нашли тело Ивыча, находился ли при нём жетон тёмника королевской гвардии?

— Вы же знаете, что нет, — раздраженно ответил офицер.

— Правильно, — кивнул Жубер. — Поэтому все решили, что жетон забрали убийцы. А между тем, вот он, — секретарь вынул из кармана и положил на стол жетон с изображением королевского герба. — Ивыч успел передать его эррине Лэктон, чтобы та могла вызвать помощь, но ведь о том, что эррина была там, знаем только мы с вами, — он усмехнулся. — Следовательно, если эту вещицу найдут у кого-либо, беднягу можно смело записывать в убийцы или, по крайней мере, в соучастники злодейства. Я предлагаю подбросить жетон в комнату Вейджа — тогда все, а прежде всего дроки, решат, что Ивыча убили лисы.

Неус взял со стола жетон.

— Лисы могут сказать, что расследовали убийство и нашли жетон уже после, — рассудительно заметил он.

— Лисы? — усмехнулся Жубер. — Где они? Да и кто им поверит? А завтра утром уже мы с вами будем решать кто прав, а кто виноват. Главное — это убедить дроков в виновности лисов! Поэтому правильней будет, если дроки сами найдут жетон в покоях Вейджа. Вы сможете устроить так, чтобы к вечеру арест с казарм был снят? Сарн выставит дроков на посту у комнаты тёмного лиса, а я постараюсь сделать так, чтобы гвардейцы проявили несвойственное им любопытство. В результате дроки откроют охоту на лис, а мы получим в своё распоряжение преданных и опытных солдат.

— Неплохо, — с неохотой признал Новидж. — Только к чему спешить, всё это можно проделать и позже.

— Не думаю, — покачал головой Неус. — Один Кхур знает, чего можно ожидать от лисов. А так — мы сумеем их опередить: первому глашатаю верят больше чем второму. Действуйте, эрр Жубер! Признаюсь: не ожидал от вас такой прыти, но если вы и впредь будете столь же убедительны, клянусь Шауром, я не пожалею, что отдал вам Голос!

Жубер сдержанно кивнул в ответ.

— А теперь, господа, когда мы всё обсудили, пора приступать! Да прибудет с нами удача! — тяжело поднялся из кресла Неус.

У выхода из кабинета Сарн слегка придержал за рукав Жубера.

— Надеюсь, состояние эррины Лэктон настолько плохо, что она вскоре покинет этот мир? — тихо уточнил он.

— Не беспокойтесь, господин Сарн, — одарил его улыбкой эрр Жубер, — как только с ней что-нибудь случится, вы узнаете об этом первым! Даю слово!

День пятый

Грайвор

два часа после Полуденной службы

Лэртон свернул в проулок и остановился, прислонившись спиной к стене дома. Он не знал, куда идти дальше. С самого начала капитан понимал, что поиски тщетны, но он дал слово госпоже, что будет продолжать их до тех пор, пока не свалится замертво от усталости, и не собирался его нарушать. Эресса настаивала, чтобы Лэртон взял с собой всех своих людей, но капитан взял только десятерых: в столице было неспокойно, и он не хотел оставлять особняк без охраны. А что такое десяток, когда речь идёт о человеке, пропавшем в большом городе — капля в море! Тем более, что гвардейцы не обучены сыскному делу, их дело охранять и защищать, а не рыскать по улицам, пугая горожан расспросами. Капитан вздохнул: пора возвращаться. Он поправил перевязь с мечом, и тяжело ступая, вышел на улицу.

Прохожих было немного. Жители предпочитали не отходить далеко от своих домов. Даже рынки опустели, что в последний раз случилось лет пять назад, когда в Грайворе свирепствовал мор.

Время от времени, прижимаясь к стенам домов, торопливо пробегали казённые посыльные и ливрейные слуги. И те, и другие оказались на улице не по собственной воле и сейчас мечтали лишь об одном: как бы побыстрее выполнить поручение и вернуться под защиту крепких стен. Впрочем, стены тоже не гарантировали спокойствия: в каждом скрипе, в каждом шорохе горожанам мерещились свирепые варвары. Слухи паутиной липкого страха опутали столицу. Тревожным шёпотом они просачивались сквозь плотно закрытые ставни, повествуя о сотнях погибших. С каждым часом число «жертв» увеличилось, и к вечеру должно было многократно превзойти население города.

Лэртон едва успел увернуться: щуплый посыльный в камзоле почтового департамента, споткнувшись о булыжник, растянулся у его ног. Втянув голову в плечи и пробормотав извинения, чиновник быстро подобрал выпавшие из сумки свитки и припустил дальше. Капитан хмуро глянул ему вслед, и уже было тронулся с места, как увидел под ногами что-то блестящее.

— Эй, голубятник, — крикнул он, поднимая с мостовой изящное колечко, — сумку заштопай, а то весь город посылками засеешь!

Посыльный, не останавливаясь, обернулся, и капитану показалось, что на рябом лице мелькнула усмешка. Лэртон разжал ладонь: тонкая полоска левийского золота с тремя небольшими рубинами на ободке.

— Стой!! — заорал он. — Стой, паскуда!

Почтарь как будто ожидал этого окрика и рванул ещё быстрее. Сутулая спина мелькнула и скрылась за поворотом. Капитан бросился следом. Он узнал кольцо: вот уже полгода, как Вирта не снимала его с руки ни днём, ни ночью. Лэртон догадывался, чей это подарок, но предпочитал не распространяться на эту тему: в конце концов, сердечные дела молодой госпожи не его забота — его дело охранять эррину, и до сих пор это у него неплохо получалось. До сегодняшнего утра — неплохо…

Посыльный, без сомнения, уже не просто бежал — он убегал, то и дело петляя между домов. Временами капитану казалось, что тот намеренно сбавляет темп, чтобы преследователь всё время держал его в поле зрения. Однако осмыслить это в полной мере Лэртон не успевал: всё его внимание было сосредоточено только на одном: догнать, во что бы то ни стало догнать!

Рябой в очередной раз обернулся и шмыгнул в неприметную дверь. Лэртон ворвался следом. Ожидая, что подлец запрёт дверь на засов, он с такой силой вдарил по ней ногой, что та слетела с петель. В полутёмном коридоре капитан на мгновение замер. Он не сразу сообразил, где очутился, и только когда в нос ударил кислый запах перебродившего пива, понял, что это корчма. Посыльный, как видно, решил обмануть его и забежал в корчму с чёрного входа, намереваясь выскочить на соседнюю улицу через главный. Сметая полки с посудой, капитан проскочил кухню и влетел в зал. Здесь, так же как и в кухне, никого не было, если, конечно, не считать хозяина, который даже в отсутствие посетителей находился на своём «капитанском мостике» — за стойкой.

— Где он?! — яростно выдохнул Лэртон.

Хозяин, даже не повернул голову, и продолжал молча протирать кружки.

— Где?! — прохрипел капитан, вытаскивая меч.

Корчмарь, наконец, соизволил поднять глаза. Он лениво посмотрел на офицера и неопределенно мотнул головой в сторону двери.

— Вернусь, убью! — пообещал Лэртон.

Словно соглашаясь, хозяин кивнул.

— Вы не догоните его, Лэртон: на то он и голубятник, чтобы бегать быстрее, — послышался чей-то голос. — Да и ни к чему это, вы же о кольце спросить хотели? Это я его послал, присаживайтесь.

Капитан присмотрелся. В суматохе погони он не заметил ещё одного человека. Тот сидел спиной к нему в самом дальнем углу зала. Корчмарь ещё раз зачем-то кивнул и, бормоча себе под нос, величественно уплыл в кухню. К этому моменту Лэртон уже успел оценить ситуацию и спокойно приблизился к столу, за которым сидел незнакомец.

— Мне представиться? — спросил Вейдж, когда он сел напротив. — Кажется, мы пару раз встречались, так что, думаю, это излишне.

— Жива?

Лис молча кивнул.

— Где? — так же односложно спросил Лэртон.

— Она в столице и ей ничто не угрожает. Пока не угрожает, — добавил Вейдж, внимательно наблюдая за реакцией собеседника.

Капитан почувствовал, что впервые с четырёх часов утра может вздохнуть полной грудью. Лис удовлетворенно кивнул.

— Слава Шауру, хоть вы не видите во мне злодея, — с облегчением произнёс он. — Когда я сказал, что ей пока ничто не…

— Всё так плохо? — перебил его Лэртон.

Лис горько улыбнулся уголком рта.

— Хуже некуда. Кстати, извините за эту беготню: другого способа переговорить с вами, не привлекая ненужного внимания, не было. В столице появилось столько любопытных глаз, что даже нам, лисам, непросто оставаться незаметными.

— Он проверял один я или нет, — понимающе кивнул Лэртон, — поэтому и петлял.

— Странно, что вами в своё время не заинтересовался питомник, — одобрительно хмыкнул Вейдж.

— Мне считать это комплиментом?

— Простите, я не хотел. Слишком устал.

— Я тоже.

— Так давайте покончим с этим, капитан. Мне нужны ваши люди, причем, все до единого.

— Для чего? И почему именно мои?

— Все знают, что вы ищете эррину Лэктон, поэтому никто не обратит внимания, если ваши гвардейцы начнут перемещаться по городу.

— У меня только тридцать человек, — напомнил Лэртон.

— Да, но они стоят сотни, — качнул головой лис. — Вы сумели собрать лучших. Сколько раз их пытались перекупить? А вам сколько раз предлагали службу? И вы, и ваши люди всегда отказывались. Почему? Ведь Лэктоны платят немного.

— Эрр Лэктон когда-то спас жизнь моему отцу, — угрюмо пояснил капитан.

— А вы не раз спасали жизнь своим подчинённым, — кивнул Вейдж. — Многие этого не поймут, но для меня не существует мотива убедительней этого.

— Вы не ответили на мой вопрос, Вейдж. Зачем вам понадобилась гвардия Лэктона?

— Сегодня ночью вы должны арестовать одно высокопоставленное лицо. Оно будет находиться в своём особняке, который хорошо охраняется. Этот человек должен быть взят живым. Где и когда, я сообщу позже.

— Эррина там? — вскинулся Лэртон.

— Даю вам слово, её жизнь вне опасности, — сузил глаза лис.

— Значит, не там, — задумчиво произнёс капитан.

— Я мог бы вам соврать, — тихо промолвил Вейдж. — Для лисов ложь такое же привычное оружие, как для вас меч, но я этого не сделал. Эррину освободят без вашего участия — и поверьте, мои люди сделают это гораздо лучше.

— Ваши? И где же они?

— Везде, — резко ответил Вейдж. — То, что лисы исчезли с улиц, ещё ничего не значит. У нас это называется «поджать хвост». Если бы мы загодя не исчезли…

— Заговору никто бы не смог помешать, — потрясённо изрёк Лэртон.

«И всё же странно, что он не стал лисом. Кажется, теперь я знаю, кто сможет заменить Ивыча», — подумал Вейдж.

* * *

День пятый

Грайвор

пять часов после Полуденной службы

Стараясь ничем не нарушить скорбное безмолвие, которое, казалось, решило навсегда поселиться в этом доме, преподобный осторожно просочился в комнату и, склонив голову, замер на пороге.

— Обряд очищения закончен, — тихим напевом сообщил он. — Ваш слуга был добрым прихожанином, и я буду молиться за него. Смиритесь, сын мой. Шаур посылает нам испытания, дабы укрепить душу.

— Спасибо, святой отец, — чопорно ответил эрр Неус, вкладывая в его ладонь увесистый кошелек. — Этот человек был дорог мне, и я сделаю всё, чтобы выполнить его последнюю волю.

— Несомненно, это очень благородно с вашей стороны, — одобрил преподобный и неуловимым движением спрятал кошелёк в складках сутаны. — Однако почему он завещал похоронить себя именно в Рессовой пустоши? Путь туда не близкий, да и братья могут не дать согласия на захоронение.

— Гас почитал святого Ресса более других святых, — печально пояснил Неус. — Что же касается разрешения, я был бы крайне признателен вам, святой отец, если бы вы написали братьям, каким добрым прихожанином был покойный. — Ещё один кошелёк перекочевал к священнику. — Они, безусловно, прислушаются к вашему мнению — ведь когда-то вы были настоятелем тамошнего монастыря. Кроме того, у Гаса остались некоторые сбережения, а родственников у него не было… — эрр Неус сделал небольшую паузу. — Думаю, он был бы счастлив, узнав, что эти деньги пошли на богоугодные цели.

— Несомненно, — кивнул преподобный. — О какой сумме идёт речь? — живо поинтересовался он. — Поймите меня правильно, сын мой, церковь с радостью примет любое пожертвование, но мы вынуждены всё планировать заранее — щедрая длань святой церкви не должна оскудевать.

— Я понимаю, — горячо заверил его Неус. — Страждущих много и церковь должна заботиться о том, чтобы никто из них не остался без её внимания. Гас был небогат, но к той тысяче, что он оставил, я готов прибавить ещё десять. На эти деньги можно открыть приют для обездоленных.

— Мы подумаем, как распорядиться этими средствами, — удовлетворенно кивнул преподобный. — Я напишу братьям и особо упомяну благочестие покойного. Пришлите ко мне посыльного, когда похоронная процессия будет готова.

— Благодарю вас, святой отец, — эрр Неус поцеловал протянутую руку. — Можете воспользоваться моей каретой. Проводи святого отца, — распорядился он, кивнув слуге.

Как только карета со священником выехала за ворота замка, эрр Неус преобразился: печальное выражение слетело с его лица, уступив место решимости. Он резко отошёл от окна и позвонил в колокольчик.

— Вызови Шедри, — приказал он, вошедшему слуге. — Пусть ждёт меня у входа в покойницкую.

Слуга поспешно кивнул и растворился за дверью.

Прислонившись к стене, капитан Шедри почти слился с ней, и лишь серебряный позумент, украшавший чёрный гвардейский мундир дома Неуса, да желтоватые белки на смуглом лице выдавали его присутствие в полутёмном подвальном коридоре. Как и большинство уроженцев Левийи, капитан обладал могучим телосложением. Часто это вводило в заблуждение его противников, даже не предполагавших перед началом схватки, что подобная гора мышц обладает смертоносной грацией песчаной гадюки. Однако, этим скрытые таланты капитана не ограничивались. То, что ему удалось занять столь высокий пост, уже само по себе вызывало, по меньшей мере, удивление. В Грайворе, несмотря на его терпимость, было не принято брать на службу инородцев. Но Шедри не только попал в гвардию к одному из самых влиятельных вельмож королевства, но и дослужился до чина капитана. Этому, помимо всего прочего, способствовали его острый ум и наблюдательность, которые он искусно скрывал под маской невозмутимости и спокойствия. Никто не знал, по какой причине он покинул родину и принял чужую веру, но преданность, с которой Шедри служил своему хозяину, была поистине фанатичной.

Увидев господина, капитан отлип от стены и сделал шаг навстречу.

— Поставь у входа в подвал пост и прикажи, чтобы никого не пропускали. Нам нужно кое-что обсудить, — распорядился Неус. — Ты понял?! Никого!

Шедри молча кивнул и оправился выполнять приказ. Ожидая его, эрр Неус в нетерпении несколько раз прошёлся туда и обратно по коридору.

— Пост выставлен, — вернувшись, доложил капитан.

Неус развернулся и направился к двери покойницкой. Капитан последовал за ним. Как только они вошли, в нос ударил приторный запах погребальных благовоний. Святой отец, предполагая щедрую оплату, решил, как видно, не скупиться, и теперь в помещении висело удушливое марево, укутавшее белёсым саваном гроб с телом покойного.

— Закрой дверь, — бросил через плечо Неус, направляясь к каменному пьедесталу.

Капитан запер дверь на засов и тёмной скалой замер у порога. Скоропостижная смерть Гаса его не на шутку встревожила. Шедри не любил совпадений, а последние два дня произошло слишком много зловещих событий, чтобы без подозрений отнёсся даже к такому тривиальному известию, как смерть старого слуги. Тревога капитана переросла в тихую панику, когда он заметил, что на руке хозяина отсутствует перстень Голоса совета.

Неус склонился над гробом и лезвием кинжала разжал плотно сомкнутые челюсти покойника. Затем достал из кармана небольшой пузырёк с темно-зелёной жидкостью, влил несколько капель мертвецу в рот и отошёл назад. Шедри с удивлением наблюдал за действиями хозяина.

— Не вздумай кричать, — предупредил его эрр Неус.

«Почему я должен кричать?» — успел подумать капитан, прежде чем и в самом деле едва не заорал в голос. Он многое повидал и не был склонен к истерикам, но то, что происходило у него на глазах, вызывало суеверный ужас: мёртвое тело свело судорогами и тяжёлый дубовый гроб начал раскачиваться из стороны в сторону, затем послышался хрип, стон и, наконец, надтреснутый старческий голос:

— Не знал, что это будет так больно!

— Умирать всегда больно, — спокойно произнёс Неус. — А ты не только умер, но и воскрес. Как себя чувствуешь?

— Холодно, — поёжился Гас. Опершись на края гроба, он сел. — Видел бы ты своё лицо, Шедри! Чего ты так испугался? Подумаешь, сначала умер, потом ожил — всего и делов-то! — ухмыльнулся старик.

— Не умирал он, Шедри, — успокоил капитана Неус. — Три часа назад я дал ему выпить несколько капель настоя куаты. Шаманы степных племён, пьют его, чтобы впадать в транс, когда вызывают духов предков. Со стороны это очень похоже на смерть, но, как видишь, чтобы воскресить такого мертвеца достаточно снова дать ему выпить настой.

— Но зачем? — выдавил капитан, лицо которого всё ещё оставалось серым.

— Затем, что мне необходимо скрытно покинуть столицу, — пояснил хозяин. — Через час ты возглавишь похоронную процессию. В эскорте должно быть не менее тридцати гвардейцев. Подбери самых надёжных.

— Позвольте узнать направление? — осторожно поинтересовался Шедри.

— Благодаря святому отцу, я думаю, уже все знают, что Гас завещал похоронить себя в катакомбах монастыря святого Ресса, — усмехнулся Неус. — Туда мы и направимся. — Капитан мало что понял, и ему оставалось лишь принять сказанное к сведению. — Подумай, кого оставить вместо себя, — продолжил хозяин. — Этот человек должен сделать всё, чтобы о моём исчезновении узнали как можно позже. Хотя постой, — Неус на мгновение задумался, — лучше, если он вообще не будет ни о чём подозревать. Отдашь ему приказ защищать замок и никого не допускать сюда — в покойницкую, где "я" буду усердно молиться, оплакивая верного слугу.

— Защищать замок? — насторожился капитан.

— Всё может произойти, — туманно ответил Неус.

Шедри сузил глаза и невольно напрягся.

— Ну, что, Гас, готов некоторое время побыть эрром? — поворачиваясь к слуге, мрачно улыбнулся Неус.

— Я готов и на большее, — отозвался старик.

— Я знаю, Гас, — тихо произнёс эрр Неус, — Знаю. Но может быть сегодня ночью…

— Мне придётся умереть ещё раз? — продолжил за него слуга. — Не тревожьтесь, господин, второй раз это уже не так страшно. Страшно не выполнить свой долг, — он пристально посмотрел в глаза хозяина.

— Об этом можешь не беспокоиться, — твёрдым голосом пообещал Неус. — Она будет отомщена! Так или иначе, но будет!

День пятый

Грайвор

семь часов после Полуденной службы

Вирта вынырнула из забытья. Сознание некоторое время балансировало на грани между «здесь» и «там», готовое вот-вот свалиться снова в пучину небытия, но девушка нашла в себе силы удержаться по эту сторону реальности.

Тело ныло так, будто его долго и методично избивали палками. Болела каждая мышца, каждая косточка, каждая клеточка. Вирта не понимала, каким образом она оказалась в этой комнате с тёмными панелями резного дерева на потолке, где всё было чужим и незнакомым: и плотные задёрнутые шторы, отсекающие дневной свет, и жесткий диван, на котором она лежала, и мягкое одеяло, которым была укрыта. Помещение казалось бездушно-мёртвым: здесь не было ничего, что могло хоть как-то намекнуть на характер её хозяина. Ничего лишнего, ничего личного…

Память вернулась внезапно, и Вирта закричала, скорчившись от пронзившей её боли — но из горла вырвался лишь хрип, и по щекам девушки потекли слёзы. Она вспомнила лязг мечей и плеск волны, горько-солёную воду, раздирающую лёгкие, и сильные руки, выхватившие её — почти захлебнувшуюся — из воды…

Внезапно она с беспощадной ясностью осознала, что Ивыч убит — убит давно и навсегда, убит по-настоящему — грубо, жестоко, невосполнимо и безвозвратно, а вовсе не так эффектно и красиво, как «убивали» его заигравшиеся принцессы. Сердце девушки захлестнула скорбь, вслед за которой накатило отчаяние и жалость к себе. Вирта чувствовала, что в Грайворе творится что-то странное и страшное, что исчезновение Юра, странное поведение Вейджа и предательское убийство Ивыча — звенья одной цепи, но она не понимала, что творится, и могла лишь ощущать ужас происходящего; ужас перед которым была бессильна.

Когда в дверь тихонько постучали, девушка даже не вздрогнула. Она безразлично смотрела, как поворачивается массивная литая ручка и бесшумно открывается тяжёлая створка.

В дверном проёме стоял человек, которого она менее всего ожидала — и хотела бы — увидеть. Эрр Жубер шагнул внутрь. На его лице играла хищная улыбка.