Жеребьёв Владислав Юрьевич

Другие Возможности

На эту поляну я выходил уже третий раз, и это начинало раздражать, если не сказать больше. Еще немного, и терпение мое закончиться, а что делать дальше, я даже приблизительно не представлял. Нет, я, конечно, помнил еще с глубокого детства как ориентироваться в лесу. Можно по мху, который растет на северной стороне дерева, можно по солнцу, можно по звездам… тьфу. Я в сердцах плюнул на ближайшую кочку. Только по звездам еще и ориентироваться! Не хватало еще остаться в ночном лесу, хотя, судя по всему, к этому все и шло.

Очевидно, я заплутал, и заплутал основательно. То ли на солнце я смотрел не слишком внимательно, то ли мох был не очень моховым и рос не как в учебниках природоведения учили, но все мои былые знания ни к чему не привели, а когда я начал нарезать круги по лесу, то и дело возвращаясь на одну и ту же поляну, выводы напрашивались сами собой. И самое примечательное, что грибов-то я не набрал. Так, одни сыроежки. Оказавшись на своей "любимой" поляне в третий раз я устало опустился на землю, прислонившись спиной к стволу дерева и нашарив в кармане камуфляжной куртки пачку сигарет, закурил.

В принципе, я никогда не был заядлым грибником, скорее наоборот, предпочитал тихий и уютный домашний образ жизни. Жил, работал, периодически выбирался в киношку, но чаще засиживался в своей квартирке за кружкой кофе и хорошей книгой, или с азартом играя в расхваленные приятелями компьютерные игры. Приключений мне в свое время хватило, даже с избытком. Служба в армии была тому подтверждением, постоянно напоминая о себе наколкой "За ВДВ" на руке и голубым беретом в шкафу. Вот там была и беготня и войнушка, и вечные приключения к месту и не очень. Хватило с избытком. До сих пор не могу понять любовь взрослых, отслуживших армию, дядечек, играющих в военных игры типа Страйкбола или упоённо скачущих по лесам в образе викингов, прости господи. Сразу наклевывается подозрение, что они по армии явно не доиграли, а вот я накушался, спасибо!

Лесные созерцательные прогулки не входили в десятку моих любимых занятий, но так уж карта легла, на самом деле. В один прекрасный момент я сел и решил, что пора что-то в жизни менять, а то грозящий сколиоз и пивное брюшко уже начинали конкурировать в моем теле, стремясь, обогнать друг друга. Фитнес я отбросил сразу, банально зажав денег, которые откладывал, кстати, на новый ноутбук. Подвижные страйкбольные игры и различная ролевая ерунда как-то никогда особо не интересовала. Там нужна была серьезная дорогостоящая снаряга, полное отсутствие обязательств и масса свободного времени. Ничего такого в моем арсенале никогда не водилось и, поэтому эта идея тоже была выброшена на свалку. Так же были отсеяны прыжки с парашютом и скалолазание. К этому нужно было готовиться, профанам там не место. Не соблазняли меня турпоходы и велосипед. Последними тремя пунктами оставались охота, рыбалка и собирание грибов, тем более, грибной сезон был в разгаре. Охоту тоже пришлось отбросить, ну не люблю я в зверушек стрелять. Почему-то каждый раз, при упоминании охоты, мне приходит на ум бородатая хохма про старого охотника, которому периодически сниться дичь, отстреливающаяся…

Рыбалка тоже внесла некоторый сумбур в размышления. Рыбных мест я не знал, а идти и удить наугад не особо хотелось. Вот с грибами — это другое дело. И отдых, и развлечение, и свежим воздухом подышать. Остановившись на этой идее, в первую же субботу, встав пораньше, надел старый армейский камуфляж, который по случаю прихватил, помимо дембельского, еще в далекие времена, напялил видавшие виды берцы, кепку. Собрал небольшой рюкзак, куда отправилась пачка печенья, универсальный столовый набор, включающий ложку, вилку и ножик, сам перочинник с семью лезвиями, мобильный телефон, бутылка воды и средство от комаров. Подумав еще немного, закинул в рюкзак аптечку и бодрым шагом отправился на вокзал. Не было у меня только корзинки, но волевым решением постановил для себя собирать грибы в большой полиэтиленовый пакет. Мол, на первый раз и так сойдет, чего рисоваться- то. Вот если понравиться, можно будет и коробом каким обзавестись. Опять же, зимой грибочков потрескать соленых да с картошечкой — благодать!

Проехав в электричке с полчаса, я вышел на знакомом с детства полустанке, куда еще маленький с родителями ездил по грибы, и уверенным шагом направился в лес, насвистывая, так запавшую мне в голову тему из "Полета дракона", а так как ни слуха ни голоса я отродясь не имел, то понять, что за песня, мог только исполнитель, то бишь я.

Щелкнув зажигалкой, я закурил и посмотрел на часы. Дело шло к вечеру, я устал, вспотел и вообще был не в настроении. Да и сидеть было неудобно. Поискав глазами более удобную подпорку, я с удовольствием отметил торчащий посреди поляны плоский черный валун и с готовностью, достаточно резво, даже не поднимаясь на ноги, прямо на четвереньках перебрался по пружинящему мху к нему. Камень приятно холодил, мох был мягким и сухим, и стремительно навалившаяся дрема, в купе с тишиной леса, откинула меня в некоторое забытье, почти дрему. Я помотал головой, отгоняя сон и докурив, поискал лужицу или влажное место, где мог бы затушить окурок, но кроме гладкой поверхности камня ничего не попалось и я, не раздумывая, впечатал тлевшую сигарету в него.

Полежав на спине с минуту, я попытался понять, куда делся этот камень. Поляна та же, время на часах тоже… Даже тлеющий окурок в руках и уже успел обжечь пальцы. Черт!!! Камня нет!

Я вскочил и запрыгал по поляне, тряся рукой и кляня, на чем свет стоит, свою способность ориентироваться, окурок, лес, обожженную руку и все грибы скопом. Проскакав так с минуту, я достал из рюкзака стоявшего неподалеку аптечку и с молчаливой обреченностью залепил ожог пластырем, предварительно обработав мазью от ожогов.

Повозмущавшись про себя еще несколько минут, я еще раз убедился, что валун исчез из поля зрения и вздохнул. Мало того, что заблудился, так еще и чертовщина какая-то началась. Это от усталости и стресса. Может, и не было никакого черного валуна, так, видимость одна. Мало ли, что может усталому человеку пригрезиться. Надо выбираться отсюда и как можно скорее.

Памятуя обо всех своих ранее нарезанных кругах и поняв, что без меток в пути не обойтись, я решил выверять путь отметками на коре деревьев, делая их перочинным ножом по мере продвижения, чтобы видеть, оглянувшись, отклонился я от курса, снова забираю в сторону, или все-таки иду прямо. Немного поразмыслив и прикинув, что все равно, в каком направлении двигаться, так как с одной стороны леса должна была идти железная дорога, а с другой довольно оживленное шоссе, по которому то и дело сновали легковушки местных дачников, я направился вперед, по пути то и дело оставляя зарубки. Удобнее конечно было бы выбраться к шоссе, тормознуть частника и добраться, если не до города, то хотя бы до ближайшего полустанка, но и на железку тоже было выйти неплохо. Идея была хороша, настроение повысилось, и я прибавил шагу. Так прошло около часа, а края леса все еще не было видно. Единственное что радовало, так это то, что та поляна мне больше не попадалась. Наконец появился долгожданный просвет между деревьев и я, прибавив шаг, наконец, выбрался на… берег озера. Красивого, надо заметить, озера, чистого, с холодной прозрачной водой и галечным пляжем, на котором лежали рядком три деревянных лодки. Только проблема заключалась в том, что не было тут никогда никакого озера. Лужи может и были, запруды, или еще что-то типа того, весной, когда снег сходил, а вот озер на многие километры вокруг точно не должно быть. Покопавшись в своем рюкзаке, я вытащил на свет божий распечатку спутниковой карты гугла и телефон. Первая показывала ровный участок леса, с двух сторон отгороженный шоссе и жезезкой, и никаких водохранилищ, а второй — полное отсутствие сети. Вот те на, приплыли. Самым натуральным образом. В задумчивости я прошелся по берегу, обозревая окрестности. Выходило, что если держать курс прямо, то надо переправляться на тот берег, а огибать озеро — это приличный крюк, вряд ли до ночи управлюсь. Я оглянулся в поисках хозяина лодок, проверил по кустам, нет ли где строжки смотрителя или лесника. Нет, ничего не видно. Подойдя к трем лежащим в ряд лодкам, я приподнял борт одной, потом борт второй. Везде были весла, вот только беда — ни одной уключины. Я и так на морского волка не слишком тяну, даже при полностью снаряженной лодке, а вот с отсутствием уключин, тем более можно было забыть о переправе.

— Что ищешь, мил человек? — Вдруг раздался из-за спины ехидный голосок. От неожиданности я аж подпрыгнул на месте. На берег, не спеша, преисполненный собственного достоинства, выходил довольно колоритный субъект, в длинной льняной рубахе с вышивкой, лаптях, да еще борода лопатой, сам подстрижен под горшок, а на груди веревочка видна, не иначе с крестиком или еще чем. — Старовер, решилось мне, или еще чего похуже. Мало ли сект, грохнутых на религии, по лесам да полям матушки Руси обретается. Тут вкрадчиво надо, а то еще и боком выйти может.

— Здравствуйте, уважаемый — я широко улыбнулся, по крайней мере, мне на тот момент так показалось, и пошел к незнакомцу, протягивая руку.

— Тыть… - прикрикнул на меня бородатый. Из-за спины тут же появился небольшой, но серьезного вида топорик. — Ты куда собрался, соколик? Стой, где стоишь.

— Стою. — Я примирительно поднял руки.

— Почто лодку воруешь, окаянный?! — Снова поинтересовался борода.

— Я! Ворую? — Я аж выпучил глаза от такого нахальства. — Да по что мне эта лодка нужна-то? Куда я её потом дену?! Продам? — Я тут же себе в красках представил, как став радостным обладателем одного из старых корыт, валяющихся сейчас на берегу, с энтузиазмом везу её домой, сначала на электричке, а затем на метро, чтобы потом пристроить на блошином рынке.

— А, хоть бы! — Нахмурился борода. — Коли берешь лодку на переправе, так плати. Платить нечем, проваливай. Верст пять вокруг озера обойдешь, и нормально будет. Парень ты крепкий, как я погляжу.

— Это что ли переправа? — Я с сомнением осмотрел берег лесного озера, к которому меня вывела еле заметная тропинка.

— А то. — Борода был серьезен. — Самая что ни на есть взаправдашняя переправа. Я её держу, за лодками слежу, а на том берегу мой братец Ерёма их принимает, да и в обратный путь. С этого и живем. Переправщики мы с братом.

— Брат Ерема, говоришь. — Я усмехнулся. — А уж не Фома ли ты, часом?

— Фома, — подивился переправщик, а затем хитро прищурился. — А кто натрепал? Не было тебя тут раньше, бороду даю, не было.

— А вот знаю почему-то. — Я вновь усмехнулся и присел на край лодки. Переправщик вроде тоже расслабился, удостоверившись, что на его имущество никто покушаться не собирается, уселся рядом со мной. Я достал из пачки сигарету и протянул своему внезапному собеседнику, тот покосился и мотнул головой.

— Табака не пью.

— Как знаешь. — Я закурил. — Ну, так что, Фома, а много ли имеешь с переправы-то? Место-то чай не людное.

— А сколько ни есть, все мое. — Борода с интересом посмотрел на меня. — Ну, так что, лодку брать будешь или на своих двоих потопаешь?

— От чего не взять? Возьму. Сколько — я вытащил из нагрудного кармана кошелек.

— Э нет! — Замахал руками Фома. — Зачем мне твоя деньга?! Деньга зло творит. Ты лучше вот что, дай мне то из своих пожитков, что и самому отдать не жалко, но и мне бы пригодилось. Будет так, забирай лодку и плыви до другого берега.

Тут я призадумался. Странная какая-то просьба, да и деньги ему, видите ли — зло. Совсем видать крыша у брата Фомы съехала от чистого воздуха и одиночества, да и братец его Ерема, видать такой же, а лодка-то и впрямь нужна, только вот что отдать? Аптечка в моем рюкзаке была нужна мне самому, телефон и провиант тоже. Ножик было откровенно жалко отдавать, а вот коробок с солью… О цене вещи не было сказано ни слова и, уповая на это, я с готовностью протянул искомый коробок переправщику. Тот аккуратно принял коробочку и, не взглянув на содержимое, переправил её в карман. Потом достал из-под рубахи две уключины и протянул мне.

— Держи, да не потопи. Дорогие они. Утопишь, сам нырять будешь.

— Не уроню, — заверил я, подивившись только, как вообще можно уключины утопить.

— Ну, тогда с Богом. — Фома поднялся и посмотрел на небо. — Дождь будет. — уверенно кивнул он.

— Тогда мне пора, — я засобирался и, перевернув первую попавшуюся лодку, и кинув в нее уключины и весла, оттолкнул её от берега. — Прощай, переправщик.

— И тебе покедова, — усмехнулся Фома. — Брату привет передай.

Я кивнул, вставив уключины в борта, выставил весла и начал грести к другому берегу. На поверку, дело это оказалось отнюдь не легким. Если сильно погружать весло в воду, то грести тяжело, а если слабо, то одни брызги, а толку ноль, да и сама лодка забирала то влево, то вправо, так что приходилось выгребать то одним веслом, то другим. За то, что я мог пригнать лодку ни к тому берегу, братья видимо не опасались, в чем я убедился, выбравшись на середину озера. Причалить можно было только в двух местах, на одном из которых я только что побывал, а другое, наверняка, облюбовал второй переправщик. Остальные же берега были круты, заросши осокой и крайне не пригодны для швартовки. Ну и черт с ними, главное доплыть до того берега, там спросить короткую дорогу до станции и поминай меня как звали. Я подналег на весла, краем глаза опасливо косясь на небо, но то ли Фома врал, то ли дождь задерживался, небо пока оставалось чистым. Наконец начал вырисовываться берег, где меня уже явно поджидал второй перевозчик, с первого взгляда вовсе не похожий на брата. Одет он был как раз обычно. Серый дождевик, старые, видавшие виды джинсы и высокие резиновые сапоги. Сам высок и светловолос, да к тому же гладко выбрит. Я машинально коснулся своих щек, которые уже заросли щетиной, будто я неделю не брился.

— Э-ге-гей! Привет на берегу! — Я замахал рукой и переправщик приветливо помахал мне в ответ.

Лодка ударилась в берег носом, и мы вдвоем вытащили её на гальку.

— Ну, здравствуй, Ерема, твой брат Фома привет передавал. — Я улыбнулся.

— Брат? Фома? — Мужик гоготнул. — Юмор, понимаю. Ты внимания не обращай на него, он своеобразный. Вечно чудит.

— А ты значит, нет? — Удивился я.

— Разуй глаза. — Мужик махнул рукой, приглашая следовать за ним. — Весело с вами, с перваками. Ты как сюда попал?

— На лодке. — Я поспешил за переправщиком.

— Умора. — Расхохотался белобрысый. — Ты, вижу, не врубился еще? С виду, вроде, смышленый. Ладно, поиграем. Тебя вообще ни что не удивило?

— Ну, есть маленько. — Признался я.

— И что же?

— Ну, куча мелочей, на самом деле. Вот, твой брат-небрат, к примеру, на том берегу. Говорит чудно, выглядит так вообще потешно, а вот топорик у него серьезный. Сам, будто со страниц исторической книжки сошел.

— Ну а еще? — Не унимался переправщик.

— Озеро это. — Я кивнул в сторону озерной глади. — Не должно его здесь быть. Нет его на карте.

— Теплее.

— А еще камень исчез. Здоровый такой валун. Только что был, и нету. Куда исчез, сказать трудно, а было в нем килограмм шестьсот, не меньше.

— Во! — Белобрысый подбоченился, а затем протянул мне руку. — Петр. — Сергей. — Я пожал его крепкую, здоровую как весло, ладонь.

— Ох, ты. — Скривился Петр. — Ну, у тебя и лапа. — Уважительно посмотрев на меня, он начал потирать ладонь, чем и у меня вызвал удивление. Раньше на мое рукопожатие никто не жаловался, сколько себя помню.

— Ну, ладно, объясню. Уж так и быть. В принципе, для того я тут и поставлен. Должность у меня такая — встречающий.

— Ничего не понимаю. — Петр ускорил шаг, и я припустил за ним. Наконец показался небольшой бревенчатый сруб с маленьким окном, из трубы валил густой дым.

— Во, сейчас поймешь — усмехнулся он. — В общем, домой ты больше не попадешь, как ни старайся.

Я весь напрягся, ожидая удара сзади по голове, или еще чего похуже.

— Да не напрягайся ты, Серега, — рассмеялся белобрысый. — Не к убивцам ты попал и не в секту. Вот куда, сказать сложно. Сами понять не можем. В общем, не наш это мир в привычном его виде. Вкратце могу сказать только одно — все мы, а нас за последние десять лет нападало сюда немало, попали сюда через этот чертов черный камень. Он, похоже, является то ли порталом, то ли отправной точкой, и таких камней по всему миру видимо невидимо, да видать не всех он и пропускает. Ты вот как свой активировал?

— Активировал? — Не понял я.

— Ну что ты со своим камнем сотворил до того, как он исчез?

— Сигарету решил затушить, — признался я. — Лес все-таки, вокруг мох сухой.

— А я, признаюсь тебе честно, — заулыбался Петр, подходя к срубу и открывая дверь, — похабное слово решил написать ножиком. Чего на меня нашло, даже не знаю. Ну, и провалился сюда.

— Ты, мил человек, часом не того? — Поинтересовался я. — Головой не ударился?

— Не. — Дружелюбно улыбнулся Петр. — Ни головой не ударялся, даже не курил дурман-травы какой. Ну, вот сам посуди, вот камень, куда он мог пропасть?

— А может и не было никакого камня! — Уперся я. — Почудилось. Мало ли что, уставшему человеку почудиться могло.

— А переправщик на том берегу?

— Мало что ли на свете ролевиков или староверцев? — Предложил я.

— Ну, а озеро? Озеро как в твои объяснения вписывается?

— Заплутал. Свернул не туда, вот тебе и озеро.

— Ну а если по карте посмотреть по твоей?

— … то ближайшее водохранилище километрах в восьмидесяти отсюда должно быть…

— … а то время, которое ты затратил на свой променад, не бьет с расстоянием, — закончил за меня Петр.

— Ну и что? — Я возмутился, и присев на лавку только сейчас понял, как устал. Ноги гудели, что электронные столбы, а спину ломило до темноты в глазах. Вон он где, сидячий образ жизни, боком вылез. — Ну, озеро. Мало что ли озер, которых на карте нет. Может оно такое, что и на карту его никто не нанесет.

— А карта у тебя какая?

— Вот, черт! — Я в сердцах ударил кулаком по лавке, та протестующее скрипнула. — Карта у меня со спутника, а тому все равно, что снимать.

— То есть, ошибки быть не может?

— Нет.

Я устало прикрыл глаза. Чертовщина, да и только. Ситуацию, в которую я попал, логически объяснить было не объяснить, но и в версию Петра мне верилось с трудом.

— Чаю будешь? — буднично поинтересовался белобрысый.

— Буду. Ладно. Давай свою версию.

— Ну, свою, не свою, а официальную версию я тебе изложу. — Начал Петр, наливая чай в кружки.

Значит по порядку. Ты не в нашем привычном мире и точка. Нет его больше. Как выбраться отсюда, никто не знает. Было, даже отряды собирали и шерстили все леса и речушки. Думали, может на дне каком такой валун затесался.

Мир этот от нашего отличается не столь людьми, сколько нелюдями, да жизненным укладом. Нету тут ни электричества, ни двигателей внутреннего сгорания.

— Какими еще нелюдями? — встрепенулся я.

— Не перебивай, — сурово зыркнул Петр и подвинул мне кружку ароматного горячего напитка. Все узнаешь, только по порядку. Ну, так вот. Нет тут ни телевидения, ни мобильной связи. Короче, ни черта здесь нет. Больше всего этот мир похож на книжку фентезийную, причем намешано здесь столько фольклора, что диву даешься. Тут лучше не параллели прослеживать да сопоставлять, а принимать все как есть. Ну, так вот. Есть теория, что наш мир и этот мир запараллелены чем-то, и в каждом из миров есть точная копия тебя, ну или ты — точная копия того, кто в этом мире. Не факт, правда, что вы можете жить в одно время. Может быть, твой братец или сестрица, это уж от пола зависит, сам понимаешь, только Богу душу отдали, а может лет сто назад. Ну и когда подходит срок, а что-то не срастается, то тебя, как копию в этот мир и бросает. С бонусами правда. У каждого они свои. Впервые такой выпад был лет десять назад, может больше, но точных сведений мы не имеем. Могу лишь сказать, что все существующие портальные камни, как правило, активировались на территории современной Евразии. Тут есть и немцы, и французы, те же турки попадаются, много русских и украинцев, меньше белорусов. Англичан, японцев и американцев не встречал, да и не слышал никто о них, как и про австралийцев и жителей Африки.

Вот так вот. Ну, и народ друг к другу тянется. Поняли мы, что не смогут вновь прибывшие без нашей помощи. Тут мир специфический, можешь в любой момент голову потерять, причем в самом бытовом смысле. Треськ топором и нет головы. Ну и решили мы по-своему. Выделили те зоны, где наиболее часто, по нашим сведениям, происходит переброска, да и поставили такие посты. Я вот на дежурстве нахожусь. Мне за это плата отдельная. Ну, а дальше просто. Попросили колдунов, чтобы всех путников заклинанием в одну сторону отправлять, и вот сидим, инструктируем.

— Колдунов? — Удивился я.

— Ага. Их самых. — Подтвердил Петр. И колдуны есть, и ведьмы. Самые, что ни на есть, взаправдашние, с колдуньями только не путай. Это принципиально. И эльфы есть, и кентавры, и домовые, и черта в ступе.

— А ежели я на эльфа хочу посмотреть? — Заинтересовался я.

— То на подводе тебе пять недель до северных окраин, где королевский лес. Пешком еще дольше. Может там и увидишь, ну, или в столицу. Там у них при нынешнем короле Матеуше Третьем, который, надо сказать, сволочь редкостная, имеется свое посольство.

Я отхлебнул чая, который, признаюсь, оказался весьма не дурен.

— Вот ты, Петр, все говоришь, вы да вы. Кто они — ВЫ?

— Все вынужденные переселенцы, да кого выцепить получилось, пока в неприятности не вляпались.

— Какие, например? — Заинтересовался я.

— Да в любые! Знаешь их сколько? Вот идешь ты по тропинке, видишь пруд, там девка голая. И вся, кстати, ладная и приветливая такая, и машет, мол, иди путник порезвиться. Ну, дурак так и сделает, сиганет в озерцо. Тут ему и конец, не девка это, а кикимора. Хотя вру, девка, конечно. — Петр зарделся. — Вот только девка эта защекочет тебя, закружит и на дно уволочет.

— Ну, а если я идейный? — Предложил я дальнейший ход развития событий.

— Ну, предположим. Значит, выходишь ты из леса, видишь пень, а в нем нож торчит. Такой весь из себя замечательный, а в округе никого. Покричишь ты, покричишь, мол, отзовись хозяин ножечка. Охрипнешь даже, а потом ты его — раз, и с собой, а с утра на привале находят тебя с горлом погрызенным и без признаков жизни, так как ножичек этот был перекидным. Через него волколак прыгал, чтоб в человека обратиться. Местным-то ножичек глаза отвел, а тебе и попался, так как не на пришлых отворот был нацелен. Обиделся волколак, что ты его кровинушку присвоил, да и перегрыз тебе горло в сердцах.

— Ну, а если я честный?

— Даже так! — Петр усмехнулся. — Но и тут тебе неприятностей не избежать с незнанки. Допустим, посланника королевского не пропустил, или встал перед магом. Вариантов тьма.

— Да как же вы здесь живете? — Удивился я.

— Вот так и живем, — Петр лишь пожал плечами.

— Ну, а бонусы какие? Ты вроде про бонусы говорил? — напомнил я ему.

— Вот это совсем интересно. — Петр допил чай и отодвинул от себя чашку. — Способность есть у каждого, по-своему уникальная. Нас на самом деле здесь тысяч десять наберется, и эта цифра теряется на фоне всего королевства, но наши одаренности утаить сложно, впрочем, слава Богу, никто на это внимания не обращает.

— А у тебя какая способность?

— Считаю я замечательно. — Усмехнулся Петр. — Любую цифру могу перемножить или разделить, и ни разу в моих подсчетах ошибок не было. Служу по специальности, старшим счетоводом, в ближайшем городе Маргине. Другие могут лечить, быстро бегать, становятся полиглотами или могут задерживать дыхание под водой, так долго, как захотят. Некоторые становятся шулерами или еще чем похуже, из-за своего фантастического везения, ну, и вообще. Был один комический случай года три назад. Попал ко мне один парень, так его способностью была полная невезуха. Правда, это мы уже потом поняли, а до этого он дел успел натворить, аж жуть. За что не берется, все из рук валится. Кашу варит, та сгорает. Решит яму выкопать, а там скальная порода. Рыбу чистить начнет, обязательно порежется. Ну и что ты думаешь, уважаемый человек сейчас! Его по-тихому нанимают, чтобы ездил да устраивался в конторы, естественно, к прямым конкурентам. Устроится в контору, в независимости от профиля, а там либо проверка и всех пересажают, либо сгорят, либо просто в трубу вылетят. Теперь ему даже многие приплачивают, чтобы он к их бизнесу и носа не совал. Платят вроде неплохо, не бедствует.

— Ну, а как вы эту способность определяете? — Поинтересовался я.

— Вот тут у всех по-разному, — признался Петр. — У кого она сразу открывается, а кому и подождать приходится. Сколько времени до этого момента пройти должно, тоже тайна за семью печатями. Опять же, по разному. Самый верный способ — это прислушаться к себе. Не чувствуешь ли каких изменений? Может видеть стал лучше, или, скажем, чудится, что язык деревьев понимаешь. Короче, я к тому, что любой горячечный бред в нашем старом мире, сейчас может открыть твою способность в этом.

Я закрыл глаза и прислушался. Нет, деревьев я не слышал. Зорче видеть не стал. Чувствую, правда, хорошо, но это всегда было. Попытался задержать дыхание — осечка. Стоп, вот оно! Рукопожатие.

— Жаловался ты мне, что руку я тебе крепко пожал! — Выдал я. — Никогда такого не было. Ну, в смысле, не жаловался никогда никто на такое. Ты первый.

— Точно? — Прищурился Петр.

— Вот те крест! — Выдал я, сам подивившись своей набожности, которой отродясь не было.

— Это становиться интересным. — Петр схватил меня за рукав и почти силком вытащил за дверь, подведя к ближайшему дереву. — Ну-ка вдарь по нему, что есть духу, — предложил он.

Я с опаской покосился на здоровенный сосновый ствол и пожал плечами. Ну, раз надо…

— Да, силушкой богатырской не пахнет, — заключил белобрысый, глядя на мою перекошенную от боли физиономию. — А ты чего ожидал? Это ж каменная сосна, заговоренная. Кто ей вред причиняет, тот во сто крат больший вред получит.

— Что ж ты, сука, не предупредил, — прошипел я, кривясь от боли в запястье.

— Ну, попробовать-то надо было, — сконфузился Петр.

— То есть, ты знал? — Уточнил я.

— Конечно, знал! Но ведь представь, если бы у тебя сила открылась богатырская?! Вот бы…

— Ну, тогда не обижайся, — закончил я, и левой здоровой рукой провел сокрушительный нижний хук. Впрочем, какой сокрушительный и какой еще хук? Так, дал по мордасам.

В общем, не очень хорошо вышло. Пришлось даже пульс щупать на всякий случай. Уж не зашиб ли. Потом нашел кадку с водой за углом дома и, подхватив ее, окатил недвижимое тело. Тело задвигалось и радостно завопило, чего я от него совсем не ожидал.

— Вот чего! — орал Петр. — Ты — кулачный боец! Вот оно что!

— Не факт. — Парировал я. — Просто, очень уж мне тебе захотелось залепить.

— Ладно, — сконфузился Петр, потирая скулу. — Извини. Да и ты хорош, чего по лицу-то? Как мне потом объясняться на службе? Я же степенный человек, счетовод! Больше ничего не чувствуешь?

— Неа, — я отрицательно покачал головой. — Ничегошеньки.

— Тогда проверить надо. Завтра в городе чемпионат начинается по кулачным боям. Мы тебя туда и запишем. У меня и смена кончается с утра. Сменщик мой должен прийти.

— Запишем меня, — подытожил я, — мне там по морде и наваляют.

— Ну а как по другому-то проверить? — Даже удивился Петр. — В драку полезешь, стражники тут как тут, да и простой человек — не показатель. Тут подготовленный боец должен быть. Вот если завалишь его, а, если я с твоим бонусом не ошибся, то и всех, сразу все станет ясно. Да и денег подзаработаешь, бойцам платят немало. Зачастую их специально нанимают известные пекарни или даже публичные дома. Они их названия на своих бойцовских робах вышивают и в путь. В плане рекламы, тут как раз все до боли привычно. Ну, а если ляжешь в первом же бое, будем дальше думать. Тут знаешь что главное? Занять свою нишу, иначе скушать могут и это не фигуральное выражение.

Заночевал я в сторожке у Петра, а на утро, умывшись и наскоро позавтракав, мы потопали восвояси, дождавшись сменщика, невысокого коренастого мужичка лет сорока, с большими пролысинами и красным носом. Мужичок был в отвратительном настроении и не пожелал общаться, в прочем я и не рвался. На том и разошлись.

Город Маргин располагался в часе пешего пути от нашего предыдущего места дислокации и по местным меркам был краевым центром, так как насчитывал более пяти тысяч жителей. Имел три постоялых двора, три трактира, управление городской стражи, которое исполняло обязанности нашей милиции, публичный дом и спортивную арену. Последнее так вообще было редкостью, и по всему королевству их было раз два и обчелся. Королевство называлось не иначе как Степным, и последние двадцать лет им правил король Матеуш Третий, редкостный скряга и скупердяй, но большой любитель выпить, закусить и прогуляться до слабого полу. Во все эти подробности меня посвящал Петр, пока мы топали по лесной тропинке в сторону главного торгового тракта.

Отдельно стоило упомянуть о самом Степном королевстве, одна из границ которого граничила с землями гномов, колоссальных размеров скальным массивом, неприступным и величавым, являющимся родным домом для тех, кого принято называть гномами. Бесчисленные проходы, штольни, коридоры и каверны, в течение многих сотен лет строимые подгорным народом, испещряли каменного гиганта как будто и не горы это были, а мягкий сыр, но простому человеку ход туда был заказан. Другим своим краем королевство граничило с бескрайними по местным меркам степями, когда-то населяемыми беспощадными и недалекими кочевниками, причинившими немало бед своим соседям. Последним обитаемым рубежом был вековой эльфийский лес, вздымающийся сплошной вечно зеленой стеной почти по всему периметру людского кордона. Для кого-то это был загадочный и волшебный край, для кого-то источник неплохого дохода, а для кого-то просто дом. Океан, омывавший королевство с запада, по своему обыкновению давал средства к существованию бесчисленным рыбацким деревушкам, ютившимся по всему побережью.

Была еще далекая империя Рах, откуда наезжали смуглые до безобразия тамошние жители, торговавшие пряностями и шелком. Было озерное королевство, состоящие из трехсот небольших островов, чьей основной статьей дохода была торговля жемчугом и морепродуктами. Да и не упомнишь всего.

— Ладно. — В один прекрасный момент я замахал руками. — Ты не части, мне эти сведения в одно ухо влетели, в другое вылетели. Потом нахватаюсь. Ты вот меня давеча пугал посланниками королевскими и ведьмами с магами, так вот про них растолкуй.

— Хорошо, — Петр пожал плечами. — Давай о них. Ну, во-первых, королевский цвет — пурпурный и никто, кроме короля и его служб, не имеет права иметь этот цвет на своей одежде. Никогда, слышишь меня, никогда не надевай пурпурные вещи. Отказывайся под любым благовидным предлогом. Лишишься головы. Как уж королевские службы узнают об этих нарушения, мне не ведомо, но кара последует и незамедлительно. Короче, королевских посланцев, естественно наделенных самыми высокими полномочиями, ты сможешь различить сразу по цвету. Смотри в оба и все будет хорошо. Теперь о магах и колдуньях, еще раз — не путать с ведьмами. В столице существует академия Магии, где собственно они и обучаются. Опять же способности для этого нужны, ну и деньги немалые. Это, так сказать, очень непростая публика, ей лучше на глаза не попадаться. А вот с Ведунами и Ведьмами все значительно проще. Люди, или нелюди со способностями, но без денег. Корову там вылечить, руку назад прирастить — это пожалуйста, а остальное не могут. Знаний не хватает.

— Ну, руку прирастить это уже кое-что, — усмехнулся я.

— Вот именно, кое-что. Вот когда будет ЧТО-ТО! вот тогда другое дело. Настоящие маги и голову назад могут приштопать. Есть у них на это свои заклинания. В общем, если что-то серьезное, то их нанимают, нежить какую могучую извести или еще что крутое, с чем ведун или ведьма не справились.

Ну, про гномов с эльфами особо говорить не буду. Если книжки читал, все по канонам. Одни коренастые, другие длинноухие, и тихо друг друга ненавидят, хотя сами честно признаются, что уже и забыли за что конкретно. Про оборотней вопрос отдельный, это все больше родовые проклятья знатных родов. Что-то вроде генетического сбоя. Проявляется раз в десять поколений, а то и реже. Так что увидишь волколака, не спеши давить. Окажется графским сынком, потом хлопот не обобраться. За ними следят, конечно, кое-кого даже на цепь в момент рецидива сажают, но сбегают, проклятые.

Впрочем, есть нечисть, так сказать, каноническая. Исконно русская. Те же домовые, банные, русалки даже попадаются. Есть кикиморы и водяные. Существа они по-своему не злобные, но людей не любят, и коли приметил такого, вежливо раскланяйся да разойдись. На контакт не иди, а если брататься полезут или, еще чего хуже, дарить что начнут, беги без оглядки. Верный способ — вплавь через движущуюся воду, читай реку или еще как. Они нам не друзья. Справится с ними крайне сложно, но у каждого есть свои слабые места.

Это если вкратце, чтобы у тебя голова не опухла.

Сам понимаешь, наши деньги здесь не в ходу, а только звонкая монета чеканки монетного двора его величества Матеуша Третьего. Еще в ходу жемчуг и самый главный аргумент — соль.

— Соль? — Я аж поперхнулся, вспомнив, как самолично передал всю имеющуюся соль бородачу на той стороне озера.

— Именно соль. — Петр уверенно кивнул. — Вещь редкая, десять щепоток соли стоит здесь полновесный золотой, а десять золотых это хорошая скаковая лошадь. За триста золотых можно дом купить, ну, или квартирку в столице. Так-то вот. У тебя часом с собой соли нет? Разом бы решили проблему финансов на первые несколько месяцев.

— Была, — сокрушился я, — да всю отдал за переправу.

— И много?

— Коробок. Целый спичечный коробок соли.

Петр присвистнул, а потом сочувственно посмотрел на меня.

— Да не печалься ты, Сережа. Ты же не знал…. а вот Фома знал, — произнес он со злым прищуром. Он всегда знает что попросить.

— Так выгоните его к чертям, коли он честных людей обирает! — Возмутился я.

— Ну, почему обирает? — хмыкнул Петр. — Коробок же ты сам ему отдал, самолично, без принуждения и угрозы расправы.

— Сам.

— Ну, и потом, нету нам на ту сторону ходу. Не пустит нас туда Фома. Маг он.

— Неужто? — Брови мои взлетели вверх. — Это Фома-то Маг?!

— Самый что ни на есть всамделешний маг стихийник. — подтвердил Петр. — А ты что ожидал? Колпак звездочета, резной посох и очки на носу?

— Ну, вроде того, — признался я. — Как же я их теперь отличать-то буду. Вдруг кому на ногу в сутолоке наступлю, а это маг. Он меня и в паука. Как жить потом?

— Успокойся, — махнул рукой Петр. — Фома у нас единственный такой маг. Кстати, как и мы с тобой, пришедший. Это его способность. Он на самом деле всегда был с прибабахом, как только появился. Все остальные маги выглядят именно так, как я тебе описал, если не более вычурно. Ездят исключительно в каретах с личной стражей и вообще их невозможно не узнать. Кстати, а вот и город.

Петр указал рукой в сторону тракта, который прямиком утыкался в высокую крепостную стену с огромными черными воротами. Одна из створок ворот была приоткрыта, и бесконечные повозки и пеший люд неспешной струйкой вливались в общий поток городской суеты. На мое удивление, народу было прилично. Мимо по тракту тяжело тянулись груженые повозки, запряженные четырьмя, а то и шестью лошадьми. Мимо проносились всадники-вестовые, кто-то шел пешком.

— Слушай, — поинтересовался я у Петра, — а здесь всегда так людно?

— Чудак ты, человек, — усмехнулся Петр. — Я же тебе говорил уже про чемпионат по кулачному бою. Мы же все-таки город, а городов в королевстве не больше десяти. Вот со всех областей и стекаются к нам различные личности в эту пору. Побороться за приз, так сказать, а потом может и в столицу попасть, коли в городе выиграешь. Но чаще торговцы, спекулянты и банальное ворье, которое как вороны слетаются на такую массу зевак. Не любит городская стража эти дни, уж очень они хлопотные, в виду криминала, но поделать ничего не может. Сам городской глава господин Падьяк является фанатом этого вида спорта. Черт! Вот же я — раззява! — Петр хлопнул себя по лбу. — Мы же тебе легенду не придумали. Нельзя же говорить, что ты прибыл из другого мира. Сумасшедших здесь не особо жалуют, да и больницы соответствующие имеются.

Давай так, ты мой младший двоюродный брат. Приехал из степи посоревноваться в кулачном бою. Документов не имеешь, так как напился на последнем постоялом дворе как свинья, подрался и попал в кутузку, ну а вещи и подорожные твои пропали. Я же как старший брат поспешил тебе на выручку, и вот мы тут. Это прокатит. Я — человек уважаемый, стража меня знает, и, думаю, поверит безоговорочно, а вот с документами надо думать. Нашего последнего спеца, тоже, кстати, из пришедших, сейчас не достать. Заживо сварился.

— Что же так? — Поразился я.

— Пошел в баню и чем-то обидел банника. Ну тот его кипятком и приложил, будьте нате. Потом когда поймали, заверял, мол, что силу не рассчитал, хотел лишь охальника проучить, но человека не вернуть, и труп в наличии.

— Значит я твой младший двоюродный брат из степи? — Я почесал затылок. — А с одеждой что? У тебя, как посмотрю — местная, а у меня камуфляж.

— Это не беда. — Петр критически осмотрел мой внешний вид. — Мало ли в чем у вас там, в степи ходят, дикий народ.

— Кто такие? — гаркнул стражник сурово, уперев ручищи в бока.

— Да ты что, любезный, не узнаешь главного счетовода города? — Картинно вскинул руки мой спутник.

— Счетовода узнаю, а спутника его в первый раз вижу. Документы пусть дает, подорожные.

— Да брат это мой двоюродный, из степи. Документы в кабаке украли, вот, выручать ездил.

— Все они братья, — скептически заметил стражник, внимательно меня осматривая. — Хотя, может ты и правду говоришь. Вон, одет пятнисто, видать из степей. У нас такое не носят.

— Неужели вы, почтенный, в моих словах сомневаетесь? — начал было возмущаться Петр.

— Надо с начальником караула посоветоваться, — решил не брать на себя ответственность ретивый страж порядка и юркнул в караулку, откуда, впрочем, появился достаточно скоро и помахал рукой. — Господин главный счетовод, вас начальник видеть желает — и указал на открытую дверь.

— Жди здесь, — сказал мне Петр и поспешил в караулку, а я оперся на стенку одного из ближайших домов и стал ждать.

Город показался мне опрятным и ухоженным, чего я отнюдь не ожидал, памятуя о том, что строй здесь скорее средневековый. В рамы домов были вставлены стекла, а мостовые, замощенные суровой брусчаткой, были на удивление чистыми. Не было ни вони нечистот, ни грязных прохожих с немытыми лицами и гнилыми зубами, что казалось мне типичным для той же эпохи в моем старом мире, а вот наряды были такими, какие я себе представлял. Дамы щеголяли сразу в нескольких юбках, высоких корсетах, и обязательным условием были шляпка или платок. Мужчины же не иначе, как в чулках, камзолах и широкополых шляпах. Несколько раз попадались такие, в ком сразу можно было угадать священника или учителя. Гнома я тоже узнал сразу, точнее догадался, что это действительно гном. Невероятно плечистый, гривастый коротышка был на удивление пропорционально для своего роста сложен, и ничто в его облике не наводило на мысль об уродстве или каких-то отклонениях. Это был именно гном. На нем бал надет серый, вытертый на локтях сюртук, чулки по городской моде, короткие штаны и модные туфли с тупыми носами. На голове гнома красовался самый настоящий цилиндр, из-под которого достаточно забавно выбивалось сразу несколько огненно рыжих косиц с заплетенными туда лентами. Гном имел суровый и серьезный вид и спешил по делам, ну, или делал вид, что спешил по делам, но от этого зрелище не потеряло свою привлекательность. Впрочем, прохожие не обращали особого внимания на данного представителя гномьей расы, из чего я заключил, что так одеваться в порядке вещей, если не людям, то уж гномам точно. Куда уж там моему камуфляжу с берцами. Считай серая мышь на фоне такого великолепия.

Дома, по большей части, были двухэтажные, и этажность увеличивалась по мере приближения к центру, но и там, я думаю, было не больше пяти этажей. Техники-то строительной нет, особо не разгонишься, а если для строительства каждого дома мага нанимать, то думаю, что дорого бы вышло, неподъемно.

Наконец появился Петр.

— Все сложилось более чем хорошо, раскошелится правда пришлось на два серебряных Матеуша, но это того стоило. Вот тебе подорожная и временная справка о твоей личности. Для регистрации в соревнованиях больше и не нужно. — Тут он протянул мне два увесистых конверта, которые я переправил в рюкзак. — Как говориться, потом сочтемся. Теперь ко мне домой, помоемся, переоденемся и хорошо бы пообедать. Потом пойдем, зарегистрируем тебя на бои и скрестим пальцы.

Мы направились вверх по улице, и Петр по пути решил просветить меня по поводу местных достопримечательностей.

— Вон там, — указал он рукой на серое двухэтажное строение — наша счетная палата, там я и работаю в основное время. Работа бумажная, конечно, надоедает, но, как говориться, не мешки ворочать. Вон дальше по улице, нет, мы туда не пойдем, — там трактир "Жареный Гусь", найти его легко, так что, если захочешь кому из приезжих или еще кому, встречу назначить, проще тут. Кормят прилично, шпаны нет, если что, наверху комнаты сдаются. Думаю, тебя потом переселить туда, не вечно же тебе у меня жить, а потом, может, и на свою квартирку заработаешь, если в городе задержишься.

— И реально?

— Более чем, а уж с твоими способностями и подавно.

— Так не ясно же, да и сомнительные это какие-то способности. Людей по морде лупцевать, особого ума не надо.

— Не гневи бога, — всплеснул руками Петр. — Кулачный бой — это целое искусство, а обладающие им в совершенстве — это культовые фигуры. Вспомни того же Брюса Ли.

— Ну, это ты загнул. — Я аж поперхнулся. — Где я, а где Брюс Ли. Да и каратистом он был, вроде.

— Не суть, — Отмахнулся Петр, — а главное деньги. Больше получают только врачеватели и маги. Дальше потолок. Да и за тобой, сам понимаешь, должок перед пришедшими, — напомнил он. — Не забывай.

— Ну, а если бы я сам справился? — Поинтересовался я.

— Был тут один, тоже сам справлялся, — подтвердил Петр. — съели его давно. Ну, вот мы и пришли. — Мы подошли к трехэтажному строению из красного кирпича, и Петр взбежал по одной из пяти лестниц, достал ключи и отпер тяжелую дубовую дверь. — Милости прошу к нашему шалашу. Чур, я в душевую первый, с неделю уже не мылся нормально. Ты давай пока осмотрись. Наверху в спальне найдешь шкаф, там подберешь себе одежду по вкусу. Там её разных размеров предостаточно.

— А почему ты сразу не принес соответствующий наряд? — Поинтересовался я, поднимаясь вслед за своим спутником.

— Да, так положено. — Согласился Петр. — Но, на то я и главный счетовод, чтобы быть еще и главным разгильдяем. Каюсь, забыл.

Раскланявшись таким образом, он ринулся вглубь дома, а я пока решил прогуляться и осмотреться. Обстановка ничем таким не впечатлила, разве что добротностью и основательностью. Квартира оказалась трехуровневая, а этажи соединялись надежными винтовыми лестницами. На первом этаже располагалась гостиная, совмещенная со столовой, а также небольшая кухня, далее шла ванна. Второй этаж был кабинетом и библиотекой, на третьем же разместились две спальни и выход на балкон.

Поднявшись по винтовой лестнице на третий этаж, я зашел в одну из спален и, открыв платяной шкаф, стоящий в углу, придирчиво начал выбирать себе новый наряд. Нет, я не был привередой в одежде, но во мне осталась четкая уверенность, привитая еще в армии, которая гласила, что чем меньше ты выделяешься из толпы, тем меньше у тебя будет проблем. Наконец после долгих поисков я вынул на белый свет полотняные брюки с кожаными вставками на коленях, длинную легкую рубаху с неброским орнаментом по отвороту и пару крепких черной кожи башмаков. Подумав еще немного, я присовокупил к общему виду пару плотных чулок и кожаный жилет, с множеством внешних и внутренних карманов.

— Ну, как продвигается? — Послышалось снизу. Это Петр закончил принимать водные процедуры и, пристроив на себе на манер юбки толстое банное полотенце и засунув худые ноги в шлепанцы, поднимался по лестнице.

— Нормально, — откликнулся я. — У тебя сумки еще какой нет, чтоб документы с собой таскать?

— Там же, на второй полке снизу, — произнес хозяин квартиры, появившись в дверном проеме. — Ты уже, смотрю, освоился? Ну и замечательно. Поживешь пока здесь, временно, а там тебе что получше подберем, ну или как сам рассудишь. Что не переодеваешься?

— Да я бы тоже помылся. — Признался я. — Кстати, Петь? Как тут центральное отопление организованно? Мне так кажется, что обществу с подобным уровнем развития технологий не положено иметь такую роскошь.

— Амулеты. Амулеты для нагрева воды, для охлаждения. Есть даже амулеты для циркуляции и уж тем более очистки. Все это штучки местного муниципального главы. Очень удобно, но крайне дорого. Не каждому простому человеку удается иметь квартиру в этой части города. Ближе к южным воротам такой роскоши не найти, да и улицы там значительно грязнее, и народ не из таких. Все больше бузотеры да забияки.

— Ясно, — протянул я задумчиво. — Значит и здесь как всегда.

— Естественно. Ты давай мойся, переодевайся и пошли обедать. Кухня в доме есть, но это так, на крайний случай. Обычно я обедаю в "Жареном Гусе", там зачастую наши собираются, а сейчас, в виду соревнований, думаю, их еще больше. Знаю почти все ключевые фигуры, так что познакомлю в лучшем виде.

На водные процедуры я выделил себе полчаса, этого оказалось достаточно, чтобы смыть с себя дорожную пыль и пот, и переодеться во все чистое. Натянув поверх рубашки жилет, я оценивающе посмотрел на себя в зеркало. Получилось достаточно неплохо, так, в меру зажиточный горожанин. Ничего броского и вычурного, но все добротно и почти по размеру. Повернувшись пару раз перед зеркалом, я удовлетворительно кивнул Петру, и мы направились в искомого "Гуся".

Заведение, в которое мы отправились, на самом деле называлось трактиром только в угоду традиции, а на деле представляло собой вполне уютное кафе с десятком столиков и террасой во дворе, где один из местных поварят жарил мясо на углях. Присев за столик я потянул носом воздух, вдохнув терпкий запах специй и шашлыка, и только сейчас понял, насколько голоден. Петр усмехнулся и поманил пальцем официанта, который сновал между столиков.

— Две порции сосисок с капустой, два салата и по кружке "Темного" на брата.

— Будет сделано. — Кивнул официант и умчался с заказом на кухню, а я откинулся на спинку плетеного ротангового кресла и осмотрелся. Народу, несмотря на обеденное время, в "Гусе" было не много и большинство почему-то предпочли веранде общий зал о четырех стенах, под крышей, что, на мой взгляд, было просто преступлением в такую чудесную погоду.

— Знаешь, Петр, — я в задумчивости пожевал губу.

— Спрашивай, отвечу на все, что смогу.

— Помнишь, ты говорил по поводу особенностей, которые я вдруг могу почувствовать?

— Ну, так и?.. — Петр заинтересованно приблизился ко мне.

— Курить не хочется. — Признался я. — Вообще.

— Это еще что. — Усмехнулся Петр. — Скажем так, особые свойства портала. Курят, конечно, и здесь, но в основном кальян, а вот то, что все прошедшие в портал, вдруг разом лишаются своих вредных привычек — это факт.

— Даже наркоманы? — Подивился я.

— На счет наркоманов, не знаю, — признался Петр, — прецедентов на моей памяти не было, а вот по поводу алкоголизма — чистая правда. Сам такой был. За воротник заложить — милое дело, а если повод найдется, так и того хуже. Сейчас же вообще ровно дышу ко всему спиртному. Могу выпить хорошего пива, вина, могу даже накидаться в дрова на какой праздник, но чтобы, как раньше было — ни-ни. Вспомнить противно.

— А болезни, к примеру? — Поинтересовался я. — Ну, там туберкулез или рак?

— На этот счет мы тоже задумывались. — Почесал затылок Петр. — Три седмицы назад свалился профессор физики один, умнейший человек, только хворый был, аж жуть, и именно по легким. Уехал к морю, живет сейчас вроде в каком-то пограничном городке и мастерит удивительные по прочности рыболовные снасти. Это его способность, кстати. Сети получаются на загляденье. Я его, надо сказать, встречал тоже, так вот письмо прислал с оказией. Говорит, что кашель отпустил и, вообще, цветом лица стал получше, но, может — это чудотворные возможности портала, а может и климат? Тут смотреть надо.

За разговором появился официант и составил на стол с большого подноса две огромные благоухающие тарелки с аппетитными толстенькими сосисками с целой горой капусты и две высокие глиняные кружки с темным пенным напитком.

— Приступим, помолясь, — заявил Петр, в предвкушении потерев руки.

Некоторое время мы в молчании набивали желудки. Я уж насколько был голодный, но осилить свою порцию смог только наполовину, и сейчас с опасением смотрел на своего собеседника который, как ни в чем не бывало, отправлял содержимое блюда себе в рот и запивал пивом. По моим ощущениям казалось, еще немного и Петр взорвется от такого обильного обеда. Этого конечно не случилось. Еще несколько минут мы сидели в тишине дворовой террасы, наслаждаясь, отмечу, довольно неплохим пивом.

— Интересно? А почему тут все говорят по-русски? — Поинтересовался я, отхлебывая из глиняной кружки.

— Тут скорее наоборот. — Петр последовал моему примеру и сделал солидный глоток. Тут, в своем роде, какая-то адаптация происходит при перемещении, причем адаптация на очень сильно подсознательном уровне. Вот прочитай вывеску — он ткнул в сторону двери в дальнем конце здания, где ясно виделось написанное белой краской "Кухня".

— Ну, кухня. — Я кивнул в сторону двери.

— А теперь повнимательней посмотри на надпись. У тебя это должно получиться, ты тут совсем недавно.

Я сфокусировал взгляд на надписи и стал внимательно вглядываться, и буквы как по волшебству, расплылись и сложились во что-то совсем не знакомее, То ли китайские иероглифы, то ли что посложнее. Я моргнул и помотал головой. Надпись "Кухня", в старой знакомой мне интерпретации, вновь оказалась на своем законном месте.

— Потрясающе. — Прошептал я. — То есть, если воспринимать все как есть, то я обладаю азами грамоты данного мира и могу разговаривать на их языке.

— Не на их, а на общем. — Поправил меня Петр. — На общем языке разговаривают люди. У подгорного и лесного народа язык гораздо сложнее и его приходиться учить, возможно, в силу того, что эти языки лишь отдаленно напоминают людские. С языком людей все просто, и мы, пройдя через портал, получаем базовые знания языка, как, скажем, любой школьник, знающий, что свинья это свинья, а лошадь, не иначе как лошадь. Более тонкие материи, науки и прочее, приходиться постигать самостоятельно, при том условии, что у тебя нет к ним своего бонуса. Ну, а вот и наши.

Я оглянулся. К нашему столику продвигался высокий седовласый старик с орлиным профилем. Скинув на спинку свободного стула свой, не по погоде теплый плащ, он приветливо поздоровался с Петром и вопросительно взглянул на меня.

— Это Сергей, из наших, из перешедших. — Поспешил представить меня Петр старику.

— Никодим. — Кивнул седовласый. — Здешний лекарь, по бонусам. Судя по тому, что специализацию свою ты не назвал, она у тебя еще не открылась.

— Предполагается, что — кулачный боец, — я кивнул в сторону Петра. — Вот Петр выдвинул теорию.

Никодим скептически осмотрел меня сверху донизу.

— Ну что же, вполне возможно. Только это тебе точно в простой драке не определить. Сейчас в городе турнир проходит по рукопашному бою, тебе бы на него успеть записаться.

— А что так? — Встрепенулся Петр. — Мы туда и собираемся, а время записи до второй половину среды.

— А сейчас что? — Ехидно прищурился старик.

— Вот я пустая голова, — аж взвился Петр. — Сегодня же среда, и обед уже заканчивается! Официант!! Рассчитайте нас!!!

Бросив на стол несколько медных монет, Петр схватил меня за рукав и потянул на выход.

— Давай быстрее, когда только еще представиться такая возможность! Ты, кстати, документы прихватил?

— А то. — Я похлопал себя по карману жилета.

— Ну и славно. Нам бы успеть.

Мы с Петром бежали по узким мощеным улочкам города, пока, наконец, не выбежали на центральную площадь, где рядом с ратушей, в гуще торговых палаток возвышался бело-синий шатер судейской коллегии кулачных бойцов.

— Успели. — Ртом хватая воздух, произнес Петр, показывая рукой на часы на башне ратуши. — Самое оно, еще пол часа в запасе. Держись за мной и не зевай. — И он вклинился в толпу, пробираясь в нужном направлении, периодически помогая себе криком и локтями, а я, что было сил, пытался не отставать. Движение против толпы напоминает по ощущениям бурную реку, против течения которой, тебе вдруг приключилось прогуляться. Дело это хлопотное, утомительное и после обеда крайне вредное. Я уж не говорю о пробежке по городу.

В шатре стоял грубо сколоченный стол, за которым сидели два скучающих субъекта абсолютно непримечательной внешности. Один цедил из черпака какой-то тягучий напиток, а второй со скучающим видом листал большую книгу в кожаном переплете. При виде нас он оживился и, отложив книгу, кивнул.

— Претенденты?

— Он. — Кивнул Петр в мою строну. — Брат мой, двоюродный, желает посоревноваться. Вот приехал в город.

— Посоревноваться можно, — кивнул клерк. — Давай свои документы, запишем тебя. Вступительный взнос три серебряных матеуша.

— Ты совсем осатанел! — Взвился Петр. — Откуда такая цена?! — Но деньги протянул.

— Я цену не устанавливаю, — хмыкнул мужичок, выводя гусиным пером что-то в своей книге, поминутно сверяясь с подорожной. — Сказали три серебряных, значит три и не монетой меньше. Правила проведения и распорядок знаете? — Это уже ко мне. — Я отрицательно покачал головой.

— Ну, тут просто. Сначала проходит жеребьевка. Кто с кем дерется, разыгрывают, как бы. Профессионалы с профессионалами. Новички с новичками. По одному бою на брата. Проиграл, значит вылетел. Твой взнос частично идет на врачебную помощь и в премиальный фонд, который вручается победителю. Дерутся только руками и никак иначе. Монеты в кулаках, удары ногами, руками по глазам и ушам строго воспрещаются. Бой идет пять минут, ну, или до того момента, пока один из участников не упадет без сил. Бой также могут прервать судьи, посчитав, что один из участников слишком слаб, чтобы продолжать поединок. С этим все ясно?

— Ясно. — Заверил я его.

— Ну и чудно. Еще воспрещается обзывать соперника, или каким другим способом воздействовать на него. Запрещены любого вида магические амулеты и заговоры. Любой, кто нарушит правила, с позором изгоняется с ринга. Взнос за участие не возвращается. Это, надеюсь, тоже ясно?

Я с готовностью кивнул.

— Ну, раз ясно, так идите и готовьтесь. Бои начнутся завтра на арене города. Жеребьёвка по факту прибытия. Любое опоздание является поводом для отстранения, так что не опаздывайте.

Я взял из протянутой руки клерка свой документ, и еще раз заверив, что все отлично понял, расписался в ведомости, и мы с Петром покинули шатер.

— Скряга! — Сморщился Петр. — Три серебряных матеуша! Шутка ли!

— Много?! — Поинтересовался я.

— Много не много, а прилично. — Вздохнул Петр. — Неделю в гостинице жить можно и харчеваться к тому же, вот и думай, сколько это. — Хорошо хоть у меня неприкосновенный запас нашего братства есть. Да, совсем забыл. Надо нам еще в одно место зайти. К кузнецу одному. Он тоже из наших.

— Тебя послушать, так все из наших. — Усмехнулся я.

— Все не все, а многие на местах. — Поделился Петр. — Ты про способности-то не забывай. Правда, если честно, то не все в братстве состоят. Некоторые, почувствовав свой дар да сшибив шальную деньгу, убираются на все четыре стороны, но мы их не держим. Насильно мил не будешь.

— А к кузнецу нам зачем? — Заинтересовался я. — Оружие мне не нужно, холодным-то я отродясь владеть не умел, а мясо порезать али хлеб, у меня завсегда есть свой перочинник.

— Не солидный твой перочинник, — признался Петр, — в приличном обществе его лучше вообще не показывать. Не поймут. Нож должен быть похож на нож, а не на зубочистку. Таким и забулдыг пугнуть можно, и от волколака отбиться, коли судьба заставит, да мало ли для чего. Да и не в ноже дело, а в печатке. — Он снял с правой руки тяжелую увесистую печатку черного металла и подсунул мне под нос. — На ка вот, подивись. Спецзаказ, в верх печатки вложен кусок такого же камня, что и тот черный валун, благодаря которому мы сейчас гуляем по этому городу. Камешек-то действительно непростой, о нем на самом деле кое-какие упоминания в старинном манускрипте имеются, что лет пять назад обнаружил в столичной библиотеке один из пришедших. В манускрипте же написано, что такой камешек, вставленный по особому, может найти проход в другой мир, от нашего, то есть вот от этого самого, конкретного, отличный. Мир грохочущих железных повозок и адского смога. Ничего тебе не напоминает? Ну, так вот, коли кто, обладающий такой вот печаткой, приблизиться на сто шагов к портальному камню, вставка на кольце должна начать светится. Может и врет бумага, а может, и нет, но все равно, упускать такой шанс было бы глупо, хоть и кажется он мне призрачным. Да и к тому же мы друг друга с легкостью можем узнать по этой печатке, ну или в драке она может помочь. Такой заедешь, мало не покажется.

— Своеобразное кольцо братства. — Предложил я свою версию.

— В точку. — Петр перескочил через лужу. — Ну и, сам понимаешь, абы кого посвящать в наши секреты не стоит.

— И что? — Удивился я. — Еще никто не проболтался?

— Почему же? — Усмехнулся Петр. — Были и такие, кто не скрывал. Кто сгинул давно, а кто сейчас в лечебнице сидит и не отсвечивает. Мир гремящих повозок и смога — это же ад получается. Кто будет верить человеку, который начнет рассказывать, что он пришел из ада. Хотя, есть и такие, кто верит, те, кто поумнее. С ними мы периодически сотрудничаем. Сбываем им вещи из того мира, как соль например или твой камуфляж. Это же ты сюда попал гол как сокол, а некоторые попадают с весьма солидным скарбом. Один раз даже на автомобиле умудрились въехать по пьянке в валун, а он, вместо того, чтобы расплющить идиота, оказался портальным и перекинул мужика с его авто, двумя чемоданами и кучей всякой мелочевки, типа гидравлического домкрата и электродрели. Вот тут как раз такие умники и пригождаются.

Через некоторое время мы вышли из торговых и жилых кварталов и переместились в мастеровые, где располагалось, как уверял Петр, большинство мастерских. Каждый мастеровой имел на первом этаже своего дома магазинчик, где любой прохожий мог ту же купить пару сапог или кинжал. На мое резонное замечание, а почему нельзя купить те же товары на рыночной площади, мой спутник лишь усмехнулся.

— Ты не путай то барахло, с тем, что здесь продают. Это штучный товар. Да, не спорю, выходит дороже, но качество не в пример тому, что на площади. И вообще, если сам мастер выставляет в своем магазине ту же куртку, тот тут его клеймо и его гарантия, иначе позор. Не дай Боже, карман там отвалиться, или пуговицы начнут отлетать. Да вот мы, кстати, и пришли уже.

Петр указал рукой на здание в конце улицы, над дверью которого на черных цепях висела вывеска в форме наковальни.

— Ты постой пока в общем зале в уголке, я сам все устрою. Мастер-кузнец — человек нелюдимый, рожа твоя не приглянется, послать может на все четыре стороны.

— А твоя значит приглянется? — Нахмурился я.

— Да не обижайся ты, — замахал руками Петр. — Это же я так. Мужик-то кузнец сложный, с прибабахом. Много с железом работает, да на жаре, кислотами различными дышать приходиться. Характер у него скверный, аж жуть, а я с ним, худо-бедно, общаюсь.

— А как же он в лавке торгует? — Подивился я. — С таким норовом без штанов останешься, всех клиентов распугаешь.

— Да сам-то он не торгует. Жена заставляет, сама за прилавком стоит, да сынишка его. — О кольцах они, впрочем, мало что знают, да и привыкли к такому. Много кто кольца заказывает. Гильдия пекарей, к примеру, делает себе оловянные печатки с бубликами. Смешно вроде, да не очень. Такие кольца только пекарям высшей категории дают. Гильдия охотников имеет кольца темного металла, с волчьей головой, мол, намекают, что волка ноги кормят. Наше же — черное, с черным камнем. Приплести можно к чему угодно, да и не особо оно приметное. На солнце не блестит, воришка не позарится.

— Ладно, убедил. Постою в уголке. — Я вздохнул и направился вслед за Петром, уже тянувшим на себя тяжелую дубовую дверь лавки кузнеца.

Вот, это, я вам скажу, была лавка. Столько холодного оружия и доспеха одновременно я не видел даже в кино. Ассортимент действительно впечатлял. Стройными рядами стояли мечи и висели кинжалы, по углам были развешаны кольчуги и шлемы, отдельно на прилавках были разложены метательные ножи, кортики и кинжалы. Все блестело и играло от солнечных лучей, проникающих в лавку из оконных проёмов, и попросту захватывало дух. Местный кузнец был знатный мастер.

Пока я разглядывал все это великолепие, ко мне сноровисто подбежал мальчуган лет десяти.

— Господин что-то желает приобрести или просто интересуется?

— Интересуюсь. — Выдал я. На физиономии мальчишки тут же проступило явное разочарование. — Вообще меня интересуют ножи. — При входе в лавку Петр сунул мне в руки пять серебряных матеушей и строго приказал выбрать нож и хорошие ножны к нему.

— Нормальный нож носить на поясе не возбраняется. — Поучил он меня, — даже наоборот. Мужчина без ножа, что лошадь без ноги. Ходить то может, но крайне плохо. Не лошадь уже получается, а обуза.

— Для какой надобности нож? — Оживился парнишка, для себя видимо решив, что я покупатель, а не праздный зевака.

— Бытовой, но приличный, — Начал было я. — чтоб не тяжелый был, но и не слишком легкий, и чтоб не хлопотный. Без особых узоров, с рукоятью под ладонь. Ну и вообще…

— Понял, есть такие! — Восторженно поднял в верх палец мальчишка и стремглав бросился за прилавок, откуда, впрочем, появился почти мгновенно, неся в руках три ножа, которые и выложил передо мной. Все три ножа были примерно одинаковой длинны, но на этом их идентичность и заканчивалась.

Первый нож был изогнут в лезвии, с костяной рукояткой и навершием в форме кошачьей головы, на поверку оказался для меня чересчур легким, хоть и удобным. Второй нож оказался чересчур вычурным, за счет обилия чеканки по клинку. А вот третий — простое узкое лезвие с рукояткой обвитой полосками кожи, показался мне наиболее приемлемым вариантом.

— Вот этот, пожалуй. — Я положил нож на место. — Сколько будет стоить?

— Хороший выбор, — улыбнулся мальчишка. — Я бы тоже выбрал его. Сталь отличная, отец таких ножей всего три сделал. Они из небесного металла.

Набивает цену, усмехнулся я про себя, вспоминая указания Петра, что даже очень хороший нож больше двух серебряных матеушей, в любом случае, стоить не может.

— Ну, так сколько?

— Сам нож — три серебряных, — безапелляционно заявил малец. — Если нужны ножны, то еще пол серебрушки. Да не думайте даже. Это же небесный металл. Сносу ему не будет. Он и гибкий, он и прочный, а уж острый, аж жуть, коли наточить с толком. Мой папаша на все свои изделия гарантию дает, так что, приключись что, несите его в лавку.

— Да уж, принесешь, коли на другом конце света будешь. — Усмехнулся я, — а если он сломается во время драки с недругом или об китовый ус затупится?

— Зря вы так. — Насупился пацан. — Батя мой — лучший кузнец и оружейник во всей области. Лучше чем у него, вы уж нож точно не найдете. Разве что у гномов, но те раз в год ярмарку свою у главных ворот открывают и то на три дня. Ближайшая только месяцев через пять, так что вот.

— Ну ладно. — Я ссыпал на открытую ладонь мальчишки нужную сумму, а он с готовностью протянул мне нож в ножнах из мягкой кожи с деревянными вставками внутри.

— Пользуйтесь, господин. Уверяю, вы не прогадали.

Наконец из подсобки появился хмурый Петр и махнул мне рукой.

— Что такой смурной? — Поинтересовался я. — Не срослось что?

— Да все срослось. — Петр сплюнул на мостовую. — Не люблю я с кузнецом общаться. Вампир он, энергетический, что ли. Как не поговорю, то голова болит, то настроение портиться. И ведь не ссоримся же, не миримся. Так, все по делу, а чувствуешь себя, будто ушат с помоями на тебя вылили. На вот, держи. — Он протянул мне печатку.

Печатка как печатка, черного металла с черным квадратным камнем сверху. Тяжелая, и вроде бы, заметная, а вот надеваешь на руку, и как будто с тобой слилась. Странно.

— Ты-то сам что-нибудь выбрал?

— Ага. — Я вытащил из ножен нож и протянул его Петру. Тот аккуратно его принял, повертел в руках. Даже ногтем подковырнул, только ему видный, дефект и потом вернул назад.

— Нож добрый. — Выдал заключение Петр. — Самое то, для такого как ты, неумехи. Пригодиться везде. Бьюсь только об заклад, что мальчишка с тебя не меньше трех монет слупил.

— Ну да. — Попытался я защититься, — но нож-то из небесного железа, или стали, я уж и не помню.

— Все они из небесного железа — хохотнул Петр. — Что на халяву досталось, то и небесное. Ладно уж. Я лично собираюсь остаток дня продрыхнуть без задних ног, а ты можешь прогуляться по городу, только не заходи далеко от центра. Ничего хорошего из этого точно не выйдет.

На том и порешили. Петр еще раз в деталях объяснил, как найти его дом, вручил запасной ключ и скорым шагом удалился, напевая какой-то, до боли знакомый, мотивчик. Я же оглянулся, выбирая направление своего движения, и решил немного прогуляться по торговым рядам, а заодно заглянуть в ратушу. Никогда не был в ратуше, негде было, так что интерес был нешуточный.

Торговые ряды любого города по своему разнообразны и, по своему, одинаковые. Продавали все и вся, и каждый пытался выставить свой товар в наиболее лучшем свете, исподтишка хая товар конкурента. Лавки со всевозможной снедью, заморскими сладостями и напитками я проскочил сразу, а вот в ремесленных торговых рядах подзадержался, прикупив себе за два медных матеуша широкий кожаный пояс, разумно рассудив, что он может пригодиться не только для поддержания штанов, и тут же прицепил к нему ножны с ножом. Я давно уже обратил внимание на то, что людей с мечами или топорами на улице не найти, а вот с ножом на поясе, пожалуйста. Таких в толпе было сколько угодно и, что удивительно, все было чинно и благородно. Если кто-то в пылу разговора пытался заехать кому-то в глаз, то именно заехать, а не хвататься за нож. Такой, похоже, был менталитет. Отмахнувшись пару раз от назойливых торговцев, я вдруг почувствовал, как карман моих брюк кто-то осторожно прощупывает. Вот тебе и менталитет, поторопился. Дождавшись пока рука проходимца окончательно решиться потянутся за оставшимися у меня грошами, я не глядя на вскидку ударил по руке ребром ладони, стараясь попасть по предплечью или, если совсем повезет, по сгибу локтя, памятуя, что по кисти карманника бить категорически нельзя. В руке у него может быть зажата бритва или, какой другой острый предмет и покалечиться можно, что раз плюнуть. Моя рука вошла во что-то твердое.

Обернувшись, я успел схватить за шиворот чумазого паренька, впрочем, тот тут же попытался выскочить из своей ветхой рубахи, больше почему-то смахивающей на решето. Одной рукой воришка зажимал разбитый мною нос, в другой он держал, выуженные таки из моего кармана, деньги.

— Отпусти меня, — вдруг выдал паренек, абсолютно женским голосом.

— Вот те на. Говоришь как девка, а чумазый как пацан — усмехнулся я. — Да и с чего мне тебя отпускать. Может страже сдать?

— Ой, отпусти, — выдал паренек-девка. — Хуже будет.

— Что хуже, то сильно вряд ли. — Я скептически посмотрел на своего грабителя. — Сначала воруешь, потом отпустить просишь. Нет, сдам тебя властям, и будьте нате…

Парень-девка вдруг дернулся что было мочи, и вырвавшись у меня из рук, бросился наутек, бросив на мостовую мои денежки. В руках лишь остался клочок, и без того уже рваной рубахи, подкладка которой была пурпурного цвета. Я стоял и в задумчивости смотрел на убегающую от меня фигуру, на обороте рубашки которой неожиданно обнаружился цвет королевского посланника. И тут меня будто осенило.

— Эй, уважаемый, — я схватил первого попавшегося прохожего за плечо. — Не подскажете, где у вас тут казармы городской стражи? — Резонно рассудив, что стража здесь является аналогом нашей милиции и, следовательно, большинство листов с портретами разыскиваемых будет висеть где-то рядом с центральным зданием, я без труда нашел искомую казарму и забор вокруг нее, который пестрел различными объявлениями. Одно из них выделялось особо. Сорвав его, я стремглав бросился по улице в сторону дома Петра.

— Ничего не пойму. — Сонный Петр сидел в банном халате в гостиной и непонимающе смотрел на объявление, лежащее перед ним на столе.

— Ты почитай, почитай объявление.

— Ну, пропала принцесса Каля, двоюродная племянница короля. Украли или сама сбежала не ведомо. Пропажа обнаружилась два месяца назад.

— Ну! — Подбодрил я.

— Что, ну?! — огрызнулся сонный Петр.

— Награда за любые вести о принцессе — миллион золотых монет!

— Ты это брось. — Вздохнул Петр. — Начиталась твоя принцесса сказочек, да и ломанулась в лес за приключениями. Там её чудище, какое лесное и скушало со всеми потрохами, кринолинами и короной. Сказочке конец, я пошел спать.

— Ну, а как ты объяснишь вот это, — я достал из кармана и бросил на стол перед ним пурпурный лоскут.

Сон с моего приятеля слетел фактически мгновенно. Он наклонил голову на бок и, взяв лежащий неподалеку нож для бумаг, аккуратно потыкал лоскут.

— Ты где это взял?

— Да меня тут один подросток на площади обворовать хотел. То ли парень, то ли девка, не поймешь, да еще и грязный к тому же. Из особых примет, мною разбитый нос. Сначала просила отпустить, ну или просил. Потом рванула прочь, вот только лоскут в руках и остался.

— Так. Что мы имеем? — Почесал затылок Петр. — С одной стороны принцессу, которую ищут по всему королевству все сорвиголовы, ибо куш за нее обещают фантастический. Ищут безуспешно по всем отдаленным закоулкам королевства, под каждым камушком, я думаю.

С другой стороны мы имеем неудачного карманного воришку, подклад рубахи которого в королевском цвете. Бред конечно, но из этого что-то может выгореть.

С дальнейшими моими умозаключениями, пожалуй, подождем до завтра, а пока у нас с тобой есть дело в отделении городской стражи. Собирайся.

Быстро сбросив халат и накинув брюки и рубашку, Петр кивнул и, выскочив на улицу, бодрым шагом направился в нужном направлении, а мне лишь оставалось поспевать следом. Уже через десять минут он настойчиво стучался в дверь караулки.

— Чего надо?! — Послышался раздраженный сонный голос караульного.

— Начальника караула надо. — Рявкнул вдруг, преобразившийся Петр. — Или на посту спать нынче принято?

— Сию минуту, господин главный счетовод, — засуетился, вмиг растерявший все свое недовольство, стражник. Заскрипел засов. — По какому вопросу?

— По вопросу пропавшей принцессы Кали, да поживее, и еще, этот господин со мной.

Через пять минут мы сидели в кабинете начальника караула, и я излагал все свои мысли по этому поводу.

Начальник караула, пожилой уже мужчина с густыми седыми усами в форме городского стражника, молча слушал, попутно записывая что-то в блокнот.

— Думаете — это она? — Поинтересовался он.

— Ну, а кому еще быть? — Я указал на лоскут одежды, лежащий на столе.

— Сведенья надо проверить. — Подытожил начальник. — Негоже тревожить королевского представителя в городе, если все это окажется банальной липой. Сейчас я подниму всю свою агентуру. Наверняка этот воришка успел наследить, и если уж цвет его костюма совпадает с тем, что вы мне предоставили, то сведенья будут, и будут в скорости. О результатах проверки я вам сообщу.

Мы пожали друг другу руки.

— Сергей, — хитро прищурившись, поинтересовался Петр, — а ты серьезно рассчитываешь, что его величество Матеуш расщедриться и выдаст нам за принцессу целый миллион?

Я пожал плечами.

— Вот смотри, что я думаю, — начал загибать пальцы Петр. — Даже если, гипотетически, миллион попадет к тебе в руки, то из него, — он загнул один палец, — вычтут пятидесятипроцентный королевский налог, потом налог на прибыль в размере пятнадцати процентов от оставшейся суммы. Еще десять процентов возьмет банк за перевод данной суммы тебе на счет, а поскольку счета у тебя нет, то стребует еще пять процентов за открытие и ведение счета. В сухом остатке получиться чуть больше трехсот шестидесяти тысяч, что само по себе является гигантской суммой. Но тут-то и начнется самое интересное. Такие деньги на руки тебе никто и никогда не даст. Скорее всего, тебя прибьют без зазрения совести, а денежки отойдут городу или банку. В общем, плохи твои дела.

— И зачем же мы все это затеяли? — Удивился я.

— Все проще некуда. — Махнул рукой Петр. — Если дело выгорит, и воришка действительно окажется беглянкой, ты откажешься от награды. Это самое главное. Можешь не отказываться напрямую, а пожертвовать деньги какой-нибудь больнице. Пока ты не заработаешь определенный статус и авторитет, такая сумма для тебя эквивалента эшафоту. Самое главное, подобный поступок вызовет необходимый резонанс и, скорее всего, сулит аудиенцию брата короля. С этого можно получить неплохие дивиденды. Я бы даже сказал, великолепные дивиденды в виде репутации.

— Какой?

— Репутации человека, который может найти то, что не смогли найти все остальные ищейки королевства. Иными словами, это может быть твой бонус, твоя уникальная способность в этом мире.

— То есть, говоря твоими словами… — грустно подытожил я.

— … тебя завтра изобьют на ринге. — Радостно закивал Петр. — Правда, только лишь в том случае, если мое первое предположение в корне не верно.

— А не может оказаться так, что у меня есть две способности? — с робкой надеждой поинтересовался я.

— Нет, — решительно замотал головой Петр. — Способность у каждого одна.

— А может, есть, какой другой, менее радикальный способ, не подставляя свою голову, проверить твою теорию?

— Ну, если у тебя есть другой вариант?.. — Развел руками Петр.

Другого варианта у меня не было.

Следующее утро выдалось хмурым и дождливым. Мелкая противная морось за окнами не придавала мне ни бодрости, ни уверенности в себе. Вчерашние события вгоняли в меланхолию, и я все не как не мог определиться, что для меня будет лучше. Нет, меня совсем не смущала перспектива получить по голове, скорее даже наоборот, я был рад хорошенько размяться, да и старая армейская подготовка не сулила моему противнику, назначенному слепым случаем жеребьевки, ничего хорошего. Просто редко когда выдавалась возможность начать свою жизнь с чистого листа. Для меня это, пожалуй, был единственный шанс.

С одной стороны была карьера преуспевающего спортсмена, толпы фанатов и гонорары, а с другой — интеллектуальная и, возможно, зачастую опасная профессия частного сыщика. Но как я не раскладывал все в уме, просвета пока не видел, да и неопределенность в моих способностях наводила на дурные мысли. Что вдруг, если ни одна из предложенных особенностей, собственно не является моей. Петр как-то упоминал, что проявление таковой, дело сугубо частное, и может появиться как сразу, так и спустя продолжительное время. Нет ничего хуже неопределенности, и это меня угнетало.

Петр тоже заметно нервничал, то и дело постукивал пальцами по столу и посматривал на настенные часы, поджидая заказанный заранее экипаж. Мы сидели за столом в гостиной, и пили крепкий кофе. Наконец экипаж подъехал, и кучер постучал в дверь.

— Господин счетовод? Экипаж подан, — послышалось из-за двери.

— Уже идем, — Отозвался Петр и накинул на плечи приготовленный для подобной погоды плащ. Я последовал его примеру и мы, накинув капюшоны на головы, вышли из дома. Впереди ждали соревнования, а энтузиазм, которого и так было не очень много, убывал катастрофическими темпами.

— Не дрейф, Серега, — похлопал меня по плечу Петр. — Прорвемся.

— Тебе легко говорить, — огрызнулся я, залезая в экипаж. — Это не тебе сейчас будут морду бить, на глазах у публики.

— Да ладно, — легкомысленно отмахнулся господин Главный счетовод, закрывая дверь и стукнув тростью в потолок, — вот помню, как я искал свой бонус, тоже мало хорошего. Я пробовал быть скороходом, заклинателем змей, пытался объезжать диких лошадей. Надо ли говорить, сколько травм мне это принесло. В один прекрасный момент я просто понял, чем я обладаю в большей мере, чем всем остальным. Рано или поздно это приходит всем. Вот только рано или поздно, сказать сложно. От нас с тобой это точно не зависит, и чем скорее мы решим твою проблему, тем раньше ты получишь определенный статус и средства к существованию.

Я, подперев голову рукой, ничего не ответил. Мыслей в этот момент не было никаких. Экипаж скоро подвез нас к стенам спортивной арены и остановился около служебного входа, куда входили все записавшиеся. Хмурый стражник на входе сверился со списком и пропустил меня внутрь, а Петр отправился на зрительскую трибуну.

— Пройдешь направо, потом прямо. Там зеленая дверь, это раздевалка, — пробасил стражник. — Жеребьевка была утром. Список боев вывешен там же, можешь посмотреть, с кем и в какое время тебе предстоит драться. Удачи. — И отвернулся, сверяя документы вновь прибывших, с имеющимся списком.

С обреченностью осужденного я хмуро поплелся в указанном направлении, где и обнаружил с десяток бедолаг, с похожим настроением. Веселился только один розовощекий крепыш в дальнем углу раздевалки, распевая какую-то незнакомую мне песню. Я подошел к списку и узрел свое имя напротив имени какого-то Смарга.

— Кто Смарг? — поинтересовался я.

— Ну, я, — ответил хмурый рыжий тип в углу. Внешность у него была не из мирных, а отсутствие нескольких зубов и сломанный нос много о чем говорили.

— Я буду с тобой драться. — Я протянул руку, чтобы пожать его ладонь, но он лишь с пренебрежением посмотрел на меня.

— Не путай, дохляк, драться буду я, ты же будешь бит.

Я хмыкнул и пожав плечами уселся на свободное место рядом со светловолосым парнишкой лет двадцати.

— Привет, — улыбнулся я ему. — Ты тоже такой высокомерный?

— Привет. — Улыбнулся мой сосед. — Я-то нет, а ты, я вижу, не из местных, раз не знаешь Смарга. Жуткий тип. — Он поёжился. — Не хотелось бы встретиться с таким на ринге.

— Что же так? — Удивился я.

— Грязно играет, — поделился мой собеседник. — В профессионалы не дает выйти мастерство, да и никто с ним связываться не хочет. Бьется примерно до середины круга, потом собирает свои денежки и будь таков. Поговаривают, что ставит он сам на себя, но поймать за руку еще никто не смог.

— Денежки собирает? — Подивился я.

— Естественно. Думаешь, все собравшиеся здесь в раздевалке новички пришли для того, чтобы посостязаться? Да за каждый выигранный бой дают десять золотых матеушей, а если ты продержишься до середины круга, то по все пятьдесят.

— Ну, а если дойдет до соревнований с профессионалом? — Решил поинтересоваться я.

— Ну, это почти не реально. — Отмахнулся парень. — Во-первых, ты должен набрать в ходе всех поединков большее число очков, чем твой соперник. Очки тут ставят по всем правилам, так что нужно либо в борцовской школе заниматься, либо вообще не думать, и, даже если все выгорит, то у профессионального бойца победить не представляется возможности. Уровень, знаете ли, не тот.

— Ну, а все-таки? — не унимался я.

— Пятьдесят процентов от общего банка, это — по меньшей мере, пять тысяч золотых. Огромные деньги.

— Сергей, — я протянул ему руку.

— Хрон. — ответил мой собеседник. — Ты ведь точно не местный?

— Угадал. — Я взял приготовленную для спортсменов форму и начал выбирать подходящий размер. — Приезжий я, вот решил счастья попытать. Дерусь я неплохо, авось какой талант откроется, может, и деньжат подзаработаю.

— Ну-ну, — с сомнением пожевал губу Хрон. — В любом случае, удачного боя.

— И тебе, Хрон, удачи.

Я, наконец, выбрал нужный комплект и принялся облачаться.

Мой бой был третий по счету. Каждый раз выходил распорядитель со списком и громко оглашал имена участников. Те в свою очередь вставали и выходили из раздевалки. Тот, кто побеждал, возвращался и начинал залечивать полученные в бою синяки, а проигравший приходил за вещами и выпроваживался восвояси. Перерыв между боями был десять, а то и пятнадцать минут, и на протяжении всего этого времени злой взгляд Смагра буравил мой затылок. Я решил не реагировать, а выбить дерьмо из этого недотепы, как только представиться такая возможность. Армейский рукопашный бой был моим главным козырем, да и перспектива заработать воодушевляла, так что когда назвали мое имя, я уже имел боевой настрой и был лихого боевого азарта.

Выйдя на арену, я машинально отметил малое количество зрителей, на что распорядитель пояснил,

— Дождь, да и дерутся не профессионалы, так что болельщиков не жди. Не тот сегодня день.

Я пожал плечами и забрался на ринг.

Описывать весь бой я, пожалуй, не стану, так как это не особо интересно, но на паре моментов, пожалуй, внимание заострю. Прежде всего выяснилось, что Смарг действительно серьезный и опасный боец, не питающий ни каких иллюзий. Класса ему явно не хватало, но злости и упорства было не занимать, что тут же и почувствовали мои ребра. У моего противника, правда, была одна досадная слабость — его тактика, а именно фактическое её отсутствие. План Смарга был таков: нанести как можно больший урон сопернику, заставить его усомниться в себе и, как следствие, проиграть бой, но я проигрывать бой был вовсе не намерен. От следующих атак мне случилось благополучно уйти, поминутно прикрывая корпус и лицо, и я принял решение не вступать в ближний бой, где мне ничего не светило. Первые пять минут проходили с переменным успехом то одной стороны, то с другой, и мы обменивались резкими выпадами, а невозможность достать меня или хоть как-то вытащить из глухой обороны, заставила Смарга яриться и, наконец, он в порыве злости потерял контроль, чем я и воспользовался. На этом бой был завершен.

— Ну как, — поинтересовался Петр, подбежавший ко мне, когда я выходил с ринга.

— Кисло, — признался я. — Еще чуть-чуть и я бы опростоволосился, не будь Смарг настолько вспыльчив. Странно даже, что он снискал себе настолько дурную славу.

— Попробуй еще один бой.

— Попробовать можно, — согласился я, но непобедимым кулачным бойцом я себя не ощущал.

— Может быть, дело в том, что тебе нужен настоящий профессионал своего дела? — Поделился своими мыслями мой приятель.

— Смерти моей хочешь? — Взъярился было я.

— Молчу, молчу — расхохотался Петр.

Ну, я думаю не надо рассказывать, что если первый бой я выиграл из чистого принципа, то второй проиграл вчистую.

В остатке у меня был синяк под глазом, разбитая губа и саднящие ребра, да десять золотых матеушей, которые мне с готовностью отсыпали организаторы. Похлопали по плечу, из-за чего меня пронзила нешуточная боль, видать, чертов Смарг серьезно меня задел, и пожелали приходить в следующий раз. На том и попрощались.

— Может пообедаем, — предложил Петр придерживая дверь, — когда я охая и морщась залезал в ждавший нас у стадиона экипаж.

— Отчего же нет? — Я потрогал уже начинавший опухать глаз. — Пожрать я всегда не прочь, к тому же зубы на месте, да и льда, наверное, можно попросить в том заведении.

— Извозчик, к "Жареному гусю", — распорядился Петр, — там расчет, и свободен. — а мне заметил, — хорош кататься. От "Гуся" до дома пять минут ходьбы, а эта повозка влетает мне в копеечку. Почувствовали себя господами и ладно.

Погода на улице оставалась премерзкая, и потому большинство горожан решили остаться дома. Зайдя в общий зал "Жареного гуся" я понял, что не на шутку продрог. Адреналин уже успел отпустить, а полученные затрещины и тычки начали ныть, так что чего-нибудь горячего мне отнюдь не помешало бы. Зал был полупустой, и только завсегдатаи сидели по углам и лениво потягивали свои напитки из кружек.

В этот раз я решительно заявил, что угощаю и заказал мясной похлебки, ростбиф с картофелем и кувшин темного пива. Показав официанту место, где мы расположимся, я попросил холодное полотенце и набросил его себе на голову. Немного полегчало, а лед в миске, принесенный из погреба, немало поспособствовал поднятию моего настроения.

Кулачным бойцом мне стать не получилось. Не было у меня для этого способностей раньше, не появились и сейчас. Осталось надеяться на исход дела с беглой оборванкой-принцессой. Что послужило причиной столь странного поведения венценосной особы и толкнуло ее на кривую дорожку, сказать было сложно, но в тот момент меня это не интересовало, так как принесли наваристую мясную похлебку, которая была как нельзя кстати в такую мерзкую промозглую погоду.

Доев свою порцию похлебки, я, не обращая ни на что внимание, принялся за ростбиф, кромсая кусок, истекающей розовым соком говядины, собственным ножом и отправляя полученные ломтики в рот, и только справившись с половиной, заметил, что Петр о чем-то уже давно и воодушевленно говорит. Петр предался размышлениям и мечтам, и в красках описывал, как было бы здорово, если бы сыграла моя вторая специализация.

— Понимаешь, Серега, — твой дар — это реальный дефицит в этом королевстве. Городская стража расследует бытовые преступления, кражи и нападения, и в этом нет ничего интересного, чернуха одна. Есть, конечно, отдел королевских сыскарей, их иначе как специальными советниками не называют, но сфера их деятельности крайне туманна и лишь по обрывкам сплетен, приходящих из столицы можно сформировать о ней хоть какое-то понятие. Частных сыщиков нет вообще. Ну, нет их, не дорос видать этот мир до них. Есть охотники на нечесть, лозоходцы, укротители драконов, черта в ступе есть, а сыщиков нет, и не было никогда. Есть, впрочем, охотники за головами, но это отдельная история. Эти парни могут найти сбежавшего преступника, могут разыскать неверную жену, сбежавшую с любовником, но вот так, как это было бы у Конан Дойла, к примеру, ни-ни. Вообще ничего похожего. Ты можешь быть Шерлоком Холмсом этого мира…

— … а ты, доктором Ватсоном. — Усмехнулся я, и отправил в рот еще один кусок мяса.

— Зря смеешься. — Взвился Петр. — Конечно, военной подготовки у меня нет, да и в индийских компаниях я участия не принимал, но слог у меня не дурной, да и свободного времени предостаточно. Эх, был бы материал… — мечтательно закатил он глаза.

— Знаешь, что я думаю по поводу всего этого, — поинтересовался я, отодвинув от себя пустую тарелку, — а то, что все произошедшее — это не более, чем слепой случай. Не расстанься мы с тобой, я бы никогда не отправился на рыночную площадь, а будь я чуток менее расторопный, то не ухватил бы воришку за воротник. Будь его рубашка чуть более прочной, то не было никакого лоскута. Ты улавливаешь суть?

— Вот именно! — воскликнул Петр и сделал серьезный глоток пива. — Вот именно! Это удача, это дар! Оказаться в нужном месте и в нужное время, и сделать соответствующие выводы, как это сделал ты, это не каждому дано.

— Замечу тебе, что задача частного детектива состоит в том, чтобы распутывать истории, а оказываться в нужном месте и в нужное время — это такой непредсказуемый фактор, на который бы, лично я, особо не рассчитывал.

— Поглядим, — легкомысленно отмахнулся Петр. — Это, еще с какой стороны посмотреть.

— Да с любой, — я пожал плечами и пододвинул к себе кружку с пивом.

— Ты пессимист.

— Я реалист, Петр. Вот, я понимаю, лозоходец тот же. Взял веточку в руки и пошел, чего уж там искать, не суть, но если есть что-то, то найдет, если нет, так разведет руками. Мол, ваши надежды оказались тщетны, господа, ничего не выйдет. В деле же частного детектива необходим опыт, сноровка, острый ум и вообще, я с трудом себе представляю что еще, но уж точно не слепой случай.

— Замяли. — Скис Петр, явно вняв разумности моих аргументов. — Тогда, что же делать, ждать?

— Выходит ждать. — Вздохнул я. — Может, у меня нет никакого бонуса?

— Окстись, — замахал руками в суеверном ужасе мой приятель. — У каждого пришедшего есть своя особенность, свой дар. Иначе это не правильно, не честно. Человека выдирают из его мира, лишая всего того, к чему он привык, пусть даже, на первый взгляд, все это мерзко и отвратно. Человека лишают его ориентиров, бросая с головой в новый и опасный мир. Многим это стоило жизни. Зачем, спрашивается, наводить мосты между мирами? Чтобы какому-то чуду-юду было, чем питаться? Нелогично.

— Ты серьезно думаешь, что мосты именно наведены, что это не причуда природы или, вызванный неумелыми действиями людей катаклизм, к примеру?

— Мне всегда думалось, что выбор происходит осознанно, — вздохнул Петр. — Своеобразный второй шанс. Нет же среди нас ни великих спортсменов, ни блестящих ученых, ни кого-то еще сверхумного и одаренного. Все, если честно признаться, были в нашем мире серыми мышами, посредственностью. Ни черта им там не светило, а тут многие добились успеха. Очень многие. Другие, в силу своих более скромных и менее эффектных способностей, получили свой кусок хлеба с красной икрой и тоже не в обиде, так что дело во времени, и только в нем. Способность проявиться, главное не пропустить момент.

Дождь все лил и лил, а вестей все не было и не было. Нет, вести, конечно, были, но не те которые хотелось бы. Парень-девчонка, так не умело попытавшийся меня обворовать на площади, оказался банальным воришкой с тонким голоском, который тут же и попал на эшафот по местным суровым законам. Мне, впрочем, выплатили премию в сто золотых, так что я смог вернуть долги братству пришедших и на оставшееся жить припеваючи еще с месяц, но вот как раз это меня и не устраивало. Подумав немного, я понял, что и тут буду, не особо востребован, так как мало что умел делать руками. Нет, я был отнюдь не белоручка, но навыки известные мне, не могли быть применимы в этом мире. Я не умел шить, ковать, варить. Воевать-то и то мог только с огнестрельным оружием, а если уж сойтись с кем-то в схватке на мечах, то ничего хорошего мне бы точно не светило, акромя ножевых ранений.

Спустя неделю полного бездействия, я нанялся в подсобные рабочие в "Жареного гуся" и смог, наконец, переехать от Петра, сняв себе небольшую комнатенку на чердаке в квартале победнее. Тут не было ни отопления, ни душа, только лишь кровать, письменный стол с колченогим стулом и вешалка для одежды. Благо, на работу было ходить недалеко, так что дни опять потянулись один за другим, серой рутиной, и все бы так и продолжалось, пока, наконец, не случилось то, что некоторые называют проведением, другие везением, а Петр назвал бы бонусом или дарованием.

В один из таких дней в трактире было людно, и мне то и дело приходилось таскать наверх из подвала бочонки с пивом и различную снедь. В очередной раз спускаясь по винтовой лестнице в темный погреб, я поскользнулся на масле, которое пролил кто-то из нерасторопных поварят, и кубарем скатившись вниз, прибольно ударился головой о стену. Приложился я прилично, аж искры из глаз полетели. Свеча, которую я держал в руках, конечно же, потухла, а ключи от погреба я выронил, пока падал, так что найти их сейчас, в таком состоянии, не представлялось возможности. Я чертыхнулся и начал массировать больное место, прикрыв глаза, а когда открыл, обомлел. Нет, я не приобрел возможность видеть в темноте, подвал был темен как всегда, но в самом дальнем углу за огромными винными бочками что-то мерцало бледно-зеленым светом.

Колдовство, быстро решил я. Ну конечно колдовство, не радиация же, на самом деле. Куда этому миру до такого, что, впрочем, к лучшему. Еще раз оглядевшись по сторонам, я нащупал свечку и поджог её огненным амулетом, которым обзавелся после получения премии за карманника. Как только первые искорки хлынули из амулета на фитиль свечки, сияние немного приглушилось, но не исчезло совсем. Аккуратно, чтобы ненароком не вляпаться в какую-либо неприятность, я подхватил стоявшую тут зачем-то кочергу и осторожным шагом направился к источнику света. Свет исходил от угла заставленного бочками, а количество пыли, которую, конечно, ни кому не приходило в голову убрать, говорило о том, что в этот угол не заглядывали лет пять, если не больше. При ближайшем рассмотрении, свет сформировался в небольшой квадрат. Я просунул руку в проем между бочками и, дотянувшись до источника света, смог ощутить под ладонью лишь холодный камень кладки. Что-то в стене было, и мне до коликов в животе захотелось узнать, что.

— Ну что там, Сергей! Куда ты запропастился?! Кружки постояльцев сами не наполняться, — послышался недовольный голос хозяина сверху.

Я встал на ноги и, отряхнув одежду, подхватил увесистый бочонок, одной рукой подобрал ключи, засунув их себе за пояс. С этим светом стоило разобраться, но только не сейчас. Весь оставшийся день я провел как на иголках, но, к счастью, мне больше не пришлось спускаться в подвал, а рутинные заботы подсобного рабочего несколько отстранили меня от мыслей о странном происшествии. И вот, наконец, наступил поздний вечер, когда заведение уже закрывалось, и даже самые верные завсегдатаи допивали свое пиво и расходились по домам. Дождавшись, пока все удалятся на кухню, я вызвался убраться в общем зале, а поскольку рекомендации у меня были от самого Главного счетовода, то причин опасаться меня у хозяина не было, и зачастую мне оставляли запасные ключи. Сегодня я решил подзадержаться и, наконец, справившись со всеми делами, я поставил швабру и ведро под лестницу, и, взяв свечку, спустился по ступеням в подвал.

Таинственный свет не исчез, а даже усилился и сейчас таинственно мерцал в уголке, как бы подзывая. Не раздумывая, я скинул рубашку, чтобы не запачкать её о бочки, и, подхватив в одну руку, оставленную мною с утра кочергу, направился к таинственному свечению. Первое, что мне предстояло сделать, это, как можно аккуратнее отодвинуть трехсотлитровую винную бочку, что у меня естественно не получилось, а вот пролезть боком, при этом изрядно ободрав спину, вышло. Кладка была старая, лет двести, а то и больше. Видавший виды раствор кое-где выкрошился, а за двумя камнями, за которыми возможно и располагалась моя таинственная находка, его и вовсе не было. Я аккуратно вставил кочергу в получившуюся щель, и камень, на удивление легко поддавшись, вывалился, прихватив заодно и соседний. В образовавшейся нише стоял ларец. Самый обычный деревянный ларец, даже не запертый на замок. Вытаскивая ларчик на свет божий, я, правда, отметил про себя, что он был удивительно тяжел, а когда открыл крышку, то лишился дара речи. Золотые монеты, много золотых монет с чеканным профилем короля. Вот только не современных, имеющих хождение в королевстве, с портретом ныне здравствующего Матеуша Третьего, а абсолютно мне незнакомые. Впрочем, в ларце оказалось не только золото. Было несколько долговых расписок, несколько серебряных браслетов с драгоценными камнями и гроссбух в кожаном переплете. Открыв первую страницу, я мельком просмотрел незнакомые мне имена и суммы, очевидно долгов, которые были выведены чьей-то аккуратной рукой, и глубоко вздохнул.

Вот оно. Богатство. По всей видимости, ларчик был спрятан здесь давно. Долговые расписки от старости пожелтели, а чернила не выцвели только потому, что находились в полной темноте. Я сел на пол и решил все хорошенько обдумать. Перво наперво, следовало устранить здесь все свидетельства существования моей внезапной находки, так что вытащенные камни следует поставить на место. Что касательно ларчика, то его надо перетащить в мою комнату на чердаке, но что мне, подсобному рабочему, было делать с такой грудой золота, я себе пока не представлял. Прежде всего, надо было не "отсвечивать". Большие деньги могут вызвать большие проблемы и, конечно же, найдется масса желающих разделить со мной всю эту сумму, не спрашивая у меня на то разрешения. Нужно было посоветоваться с Петром, единственным человеком в этом мире, которому я хоть сколько-то доверял. Я конечно свел знакомства и с остальными пришедшими из нашего мира, которые зачастую заскакивали в "Гуся" перекусить и поделиться новостями, но никто из них не вызвал у меня особого желания откровенничать.

— Значит свет? — Еще раз переспросил Петр, глупо таращась на стопки монет на моем столе.

— Именно что свет. — Подтвердил я. — Сначала башкой треснулся, когда на лестнице поскользнулся. Потом в углу засветилось. Там тайник и вот… — я развел руками, не зная, что сказать.

— Я такую груду денег в жизни не видел, — признался Петр. — Некоторые монеты очень старые, а долговые расписки наводят на мысль, что ты нашел схрон ростовщика, что, впрочем, не особо удивительно. Лет тридцать назад, по слухам, тут никакого "Жаренного гуся" не было, а жил меняла по имени Лист. Много, говорят, он кровушки людям попил. Умер примерзко, от чахотки, в полном одиночестве, но наследников после себя оставил. Приехали трое из столицы денежки покойного папаши поделить, только вот крохи им достались. Все знали, что скупердяй оставил приличную сумму, а вот найти её так никто и не смог. Братья с ног сбились, разыскивая сокровища. Ископали весь огород, дом по камешку почти разобрали, а вот до тех бочек, судя по всему, так и не добрались. Бочки те еще от старого хозяина остались, любил ростовщик выпить. В общем, побились они, побились, да и плюнули. Решили, видимо, что не судьба, дом продали и укатили назад в столицу. А потом том доме и открылся "Жареный гусь".

— И что теперь делать с этой грудой денег? — Я вопросительно посмотрел на Петра.

— Ну, — протянул мой приятель, — не такая уж это и груда. Сумма, надо сказать, приличная, но её придется как-то легализовать что ли. Если признаться, что нашел клад, то хозяин трактира предъявит на него свои права и будет прав. Он покупал дом и соответственно все что в нем находится, а следовательно, и ларец, является его собственностью.

— Это не подходит. — Замотал я головой.

— Конечно, не подходит, — согласился Петр. — Можно еще открыть счет в местном банке и положить на него определенную сумму, которая бы не вызвала кривотолков. Скажем, тысяч пять. Остальное спрятать до лучших времен. Осталось только проверить одну мою теорию.

Я болезненно поморщился, вспоминая прошлую проверку теории Петра. Ребра у меня тогда еще с неделю болели.

— Не кисни, — усмехнулся Петр. — В этот раз подставлять свое милое личико тебе не надо. Тут другое. Если уж ты вдруг нашел один клад, то почему бы тебе не найти второй?

— Ага, — усмехнулся я. — Вот тебе вокруг кладов понабросано, что грязи, знай себе ищи.

— Ну, не такие же суммы? — отмахнулся счетовод. — Вот, скажем, я месяца три назад пришел после дня рождения домой и засунул куда-то кошелек с наличностью, а вот куда, в упор не помню. Весь дом перерыл, а он как будто сквозь землю провалился.

— Может, потерял или пройдоха, какой подрезал? — Предположил я.

— Ни в коем случае, — сразу откинул такую версию Петр. — Сам лично помню, как карман с кошельком ощупывал, когда в квартиру входил. Сейчас пойдем прямиком ко мне и посмотрим, не засветиться ли он.

— Давай, чего уж там.

До дома Петра пришлось идти пешком и под дождем, и я изрядно промок, но когда мы только вошли в квартиру, я что-то почувствовал, о чем, сейчас же, поделился с приятелем.

— Слава Богу, что сам, — прокомментировал счетовод, — а то я уж опасался, что у тебя активация происходит только после удара головой.

— Спасибо на добром слове, — скорчил я гримасу, а сам решил сосредоточиться на ощущениях. Да, я именно чувствовал. Я чувствовал потерянные ценности. Они были в этом доме. Ощущение было из призабавных. Даже описать сложно. Была какая-то уверенность, и я решил поддаться своим чувствам и не прогадал. Кошелек с десятью серебряными монетами нашелся на кухне, завалившись каким-то чудом за посудный шкаф, которым в этом доме пользовались не часто. Это был сигнал.

С того самого дня дела мои пошли значительно веселее. На полученную сумму я снял квартиру неподалеку от Петра. Чуть поскромнее конечно, но со всеми удобствами и, наконец, смог себе позволить роскошь утреннего душа и личной гардеробной, но обрастать движимым имуществом я не спешил. Деньги положил на счет в банке, так как при точном подсчете оказалось, что мне достался куш в восемь тысяч золотом, а украшения пошли на счет братства, так как я считал себя ему несколько обязанным.

С работы пришлось уволиться и я опять начал пребывать в праздности и безделии, что делать гораздо интереснее, когда на кармане есть звонкая монета. Пару раз даже в загул уходил, но из рамок приличия не выбивался. Осталось только решить, что сделать с открывшимся у меня даром. С одной стороны, это сулило немалые барыши, а с другой — неприятности, которые могут возникнуть в деятельности такого рода. Взвесив все "за" и "против", я взялся за работу, а именно, направил свои стопы в городскую библиотеку, где за пару золотых матеушей был удостоен чести проникнуть в главное хранилище. Там мне и предстояло искать возможные источники для моего предстоящего заработка, а именно, даже малейшие упоминания о старых кладах. Дело оказалось отнюдь не легким, как может показаться простому обывателю. Множество сплетен и легенд могли сулить многое или означать пустышку, и тогда приходилось начинать заново. Прежде всего, предстояло определиться с типом клада, который я хочу найти, так как такого везения, как в подвале "Гуся", мне явно больше не светило.

Для себя я сразу отверг клады с затонувших пиратских кораблей, которыми пестрили древние записи, так как слабо себе представлял водолазные работы. К тому же, в подобных изысканиях без толпы подсобных рабочих и мага было не обойтись, а это сулило, в первую очередь, большие расходы. Отвергнуты также были и "проклятые" клады, так сказать, с родовым проклятием, которые здесь воспринималось отнюдь не как шутка. Проклинать в этом мире умели, со всеми вытекающими. Ориентируя свои поиски таким образом, я наконец наткнулся на то, что мне было нужно. Степные клады, клады в курганах. Чертова уйма старинного золота, захороненная в обнимку с высохшими мумиями, или просто припрятанная древними степными правителями до лучших времен. Степное государство, теперь мирно пребывающее в составе королевства, раньше гремело повсюду. Любили степняки повоевать. Бесчисленные походы, грабежи и разбой, предполагали немалую долю награбленного, но, о его местонахождении можно было лишь догадываться. Вот тут как раз и включался в игру мой бонус.

В один из теплых летних выходных дней мы сидели в гостиной у Петра и попивали чай, а я заодно излагал ему свою версию развития событий.

— Ты предлагаешь организовать экспедицию? — Петр отхлебнул чая и скривив лицо, быстро добавил туда пару ложек сахара.

— Что-то типа того. — Я тоже отхлебнул чая. — Без подсобных рабочих точно не обойтись. Любили степняки очень все свои схроны придавливать плитами, большими такими, кило по пятьсот, а то и больше.

— А также не обойтись без охраны, проводника, лошадей, инструментов. Дорогостоящее получается мероприятие, не находишь?

— Ну не такое уж и дорогостоящее, как, скажем, подъем пиратских кораблей. — Поделился я. — Там так вообще гору денег вбухать надо.

— Так ты — за?

— Я-то за, вот только хорошо бы все сначала проверить, прежде чем во все тяжкие пускаться.

— Я поеду, — я уверенно кивнул. — Судя по картам, которые я нашел в библиотечном хранилище, место расположения столицы древних степняков можно вычислить до километра, а там уже — дело техники.

— Слушай, Сережа? — Хитро прищурился Петр. — А ты вообще представляешь себе, что такое степь?

— Что-то криминальное?

— Почти. Днем жарко, ночью холодно. Банды различные там, и постреливают. Стрелу в глаз получить — самое малое, чего можно опасаться. В общем, не для туристов место.

— А я думал, у вас тут все чинно и благородно. — Усмехнулся я.

— То в городе, — пожал плечами Петр, — тут и стража, и братства, и гильдии. Бедокурить здесь чревато, хотя и случается.

— Все равно, надо попробовать. — Стукнул я ладонью по столу.

— Надо, не кипятись, — примирительно поднял ладони вверх Петр, — только вот я в твоем мероприятии тебе помочь не смогу. Служба. Маленькую экспедицию с охраной, конечно, организовать можно, тут проблем нет. Расходы одни.

— С чего посоветуешь начать?

— Сходи на скотный двор, прикупи лошадок. Можно не покупать, а в аренду взять. Залог только оставишь в золотых, да договор подмахнешь. По поводу рабочей силы, попробуй с гномами договориться. Они народ работящий, выносливый. Такие, если слово дадут — крепче камня. Их же и в охрану можно взять, главное заплатить хорошо, да официально, с бумагами, в гильдии. Тут за дешевизной не гонись, а то проснешься с утра, а голова в тумбочке. Тот-то смеху будет.

— Ясно, — я в задумчивости потер виски. — Гномы, так гномы. Всегда было интересно с ними пообщаться, а тут случай представился. Где их хоть найти?

— Да все там же, в мастеровом квартале. Там тебе кто хочешь, покажет.

Экспедиция, на мой взгляд, организовалась справно, и буквально за две недели, за которые я успел нанять трех гномов-камнетесов и двух телохранителей, отлистав за это приличную сумму вначале и пообещав процент от общего дохода мероприятия. Гномы- камнетесы оказались родными братьями: Глоином, Балином и Вертом, да так были похожи, что я решительно отказывался понимать, как их различать, и, в конце концов, мы договорились что если я и ошибусь именем, то подгорный народ не будет на меня сильно обижаться. Охранниками выступили два гнома-гильдийца из северных пределов, оба коренастые, рыжие, с огромными ручищами и недобрым взглядом, Кари и Берк, на поверку оказавшиеся отличными и компанейскими ребятами. Не дураки выпить или сыграть в кости. В общем, наши люди. Берк взялся организовать и провиант с лошадьми, благо его родной дядя торговал в этом городе скотиной, и нам досталось семь приличных кряжистых пони и достаточное количество вяленого мяса и сухарей, чтобы не умереть с голоду. Подумав над меню, я решил его немного разнообразить и заказал еще пару бочонков темного, которым предстояло вместе с провизией и инструментом ехать на арендованной подводе, в которую была запряжена гнедая кобыла.

Также с Петром мы разработали легенду, что я являюсь ярым поборником истории и археологии, и это путешествие является моим научным трудом, а мне оставалось лишь раздувать щеки для значимости, и особо не трепать языком. Путь предстоял не из близких и, по самым скромным, подсчетам должен был занять две недели, так что на месте мне не сиделось, и весь организм, требующий смены обстановки, так и подбивал к активным действиям. Наконец пробил час "Ч" и наша маленькая колонна ленивой гусеницей выдвинулась из города по торговому тракту, а так как цель окончания пути я назвать затруднился, то основной маршрут, точнее, его расчет, лег на плечи Кари, как бывалого путешественника.

Тут меня постигло первое разочарование. Оказалось, что поиск старинных сокровищ, является отнюдь не таким веселым занятием, как казалось на первый взгляд. Дорога была однообразна, сера и пыльна. На нас не нападали дикие племена и драконы, что, в общем, было к лучшему. Нас не преследовали конкуренты, и магические молнии не сверкали то тут, то там. Первое оживление появилось на третий день пути, когда мы, наконец, подошли к первой паромной переправе через Великую реку, которая, начинаясь в северных пределах, тянулась по всем королевству и впадала в море. Имени у моря, кстати, не было, что меня немало удивило. У переправы, около сторожки, собралось уже с десяток повозок желающих перебраться на ту сторону. Каждый желающий попасть на паром, подходил к будке и покупал на себя и своих попутчиков проездной талон.

— Сегодня не успеем, — подытожил Берк, пожевывая ус. — Вон сколько народу.

— И что, — изумился я? — Спать на земле? Это никуда не годится.

— Да ладно вам, ваша ученость, в первой что ли? — Удивился гном.

— В точку. — Признался я, с тоской глядя на очередь.

— Можем, конечно, остановиться на постоялом дворе, — предложил гном, кивком головы указывая на непрезентабельного вида двухэтажное строение, стоящее неподалеку от переправы, — только я бы не советовал. Блохи замучают, да обворуют еще.

Мелкий накрапывающий дождь усугублял ситуацию.

Соскочив со своего пони, я направился к будке и постучал в закрытое окошко.

— Билетов нет, — послышалось оттуда. — Последняя переправа ушла с пол часа назад. Завтра приходите.

— Как же завтра? — растерялся я.

— Все так же, ногами, — из закрытой будки послышался довольный смех. — Завтра приходите, к восьми, там и паром подойдет, и билеты на него будем продавать.

— Может можно решить этот вопрос? — Взмолился я. Спать на улице не светило абсолютно, а скепсису Берка я склонен был верить.

— Можно, — тут же согласился невидимка, — если ты маг, и можешь перенестись по воздуху.

— А по другому?

— Только паромом.

— Черт с вами, — я хмуро махнул рукой и уныло поплелся к своей гномьей компании.

— Ну что там? — С надеждой поинтересовался Кари.

— Дело — дрянь. — Признался я. — Паром, что ушел, был последний, следующий будет с утра. Все, кто в очереди перед нами, тоже на него не успели.

— Давайте тогда на постоялый двор, — скорчил кислую гримасу Берк, искоса посматривая на набегающий грозовой фронт. — Ох, исчешусь весь, как пес шелудивый. Ей богу.

На этом собственно оживление и закончилось. Мы сняли две комнаты, в каждой из которых стояло по четыре кровати и заказали ужин, за что пришлось заплатить почти три серебряных монеты, что вызвало бурю негодования моих спутников. За каждого пони взяли по три медяка, за лошадь с подводой, все пять. Сумма набежала немалая, но я не особо обратил на это внимание. Больше всего хотелось лечь спать и я, не дождавшись ужина, не раздеваясь, повалился на приглянувшуюся мне кровать.

Утро встретило нас неприветливо, с нахмурившимся серым небом и проливным дождем, который окончательно испортил настроение.

Я проснулся первым и, умывшись холодной водой, скептически посмотрел на себя в зеркало. Та еще рожа. Синяки под глазами, недельная небритость грозящая вот-вот перерасти в полноценную бороду.

— Всего два дня не брился, а куртка уже сидит как ворованная, — вспомнил я старый анекдот.

В общем зале столпилось уже порядочное количество народа из тех бедолаг, что оказались накануне в одной очереди и не сумели переправится засветло. Все готовились к скорому открытию, так что суматоха была порядочная. Мимо столиков с постояльцами проносились официанты, неся на подносах разнообразную снедь и горячие напитки, которые были популярны в это серое промозглое утро.

— А где Берк? — поинтересовался я у спускающегося вслед за мной сонного Кари.

— Сказал, что отказываться вставать, — пожал плечами гном. — Не обращай внимание, захочет есть, сам спустится. Он и его бездонное брюхо постоянно соревнуются и брюхо обычно побеждает.

Спустившись по лестнице мы чудом нашли свободный столик в дальнем конце зала и, примостившись, стали ждать официанта, который впрочем не заставил себя долго ждать.

— Из еды яичница с колбасой и мясной рулет, — пояснил высокий конопатый подросток в фартуке и странной шапочке на голове. — Из напитков, чай, пиво и вино.

— Три яичницы и три чая, любезный, — улыбнулся я. — И не подскажете еще, когда начнут продавать билеты на переправу?

— Часам к десяти начнут, когда "Ласточка" подойдет. — Кивнул официант. — Так что, нести яичниц- то?

— Неси, и про чай не забудь, — закивал гном.

Берк не заставил себя долго ждать, спустился минут через десять после того как принесли еду и напитки, и присев за наш стол начал недовольно тыкать вилкой в яичницу.

— Совсем есть нечего, — бурчал он. — С вами связаться, господа путешественники, из порток начнешь выпрыгивать. — Яичницу, впрочем он уничтожил одним из первых и затребовал добавки.

Сборы были скорыми, так как накануне мы не разбирая вещи, просто покидали свою поклажу в угол.

— Похоже паром пришел, — кивнул Кари в сторону засуетившихся постояльцев, а следовательно и нам пора, а то застрянем здесь до следующего рейса.

— Местечко не из лучших, — согласился я рассчитываясь с официантом.

— С вас еще пять монет за стойло, овес и комнату, — напомнил тот, и получив свое, умчался куда-то на кухню.

— Зря я так плотно поел, — поделился Берк.

— Что же так? — поинтересовался я.

— Укачивает, — пожал плечами гном.

Еще полторы недели монотонного пути тянулись по торговому тракту, по которому, то и дело, проезжали стражники, так что, опасаться нам было нечего, до поры до времени, но все же настал тот момент, когда нашей маленькой колонне пришлось свернуть с большой дороги.

Вот она степь, первая моя легенда в этом мире и первое мое серьезное дело. Степь неизвестная, опасная и опять до чертиков унылая и блеклая. В ходе путешествия я даже начал скучать по ярким краскам города, его шумным улочкам, теплой постели и вкусном пиве. Сухое мясо и сухари уже не лезли в горло и я, как мог, пытался разнообразить наш рацион, периодически поправляя наши запасы в деревнях, что попадались по пути.

— Ну вот, босс. — Берк подъехал и встал рядом со мной. — Вот она и есть — эта степь. Теперь глаз да глаз только. Так в какую нам сторону?

Я вытащил из заплечного мешка карту и, развернув её, сверился с направлением.

— На восток, Берк. Теперь точно на восток.

— На востоке ни души, только кочевые племена могут быть. — Поделился подъехавший к нам Кари.

— Это нам и надо. — Я усмехнулся. — Мы же, как-никак, древние захоронения отправились искать, а не дом развлечений.

Гномы дружно басовито захохотали.

— Ну, значит на восток, — согласился Берк. — Там точно на земле спать придется.

— Ну, ты и привереда. — Улыбнулся я.

— Капризный просто. — Мотнул мне головой гном. — Мы, гномы, тоже ценим комфорт и тепло. Так сказать, не дурнее других.

— Можешь успокоиться, — я еще раз развернул карту. — По моим подсчетам, нам в пути еще дня два, не больше.

На третий день мы стояли около искомого кургана, который был ничем не примечателен для всех, кроме меня. Для меня он пылал ярким заревом, да так, что смотреть было больно.

— Тут, — я ткнул в него пальцем. — Именно тут.

— Уверен, босс? — Поинтересовался Берк.

— Более чем. Становимся лагерем и завтра начнем раскопки.

— И что ты тут думаешь найти?

— Золото, — признался я. Цель экспедиции, рано или поздно, все равно стала бы очевидна, так что замалчивать её дальше я не видел смысла.

— И много? — Поинтересовался гном.

— По моим прикидкам хватит всем, чтобы уйти на покой и безбедно существовать оставшийся нам отрезок жизни. — Уверенно произнес я.

— Даже так? — Присвистнул кто-то из братьев камнетесов.

Следующие два дня прошли в трудах и заботах. Гномы споро принялись за работу, и к вечеру первого дня, лопата одного из них стукнула в горную породу.

— Босс, камень! — Крикнули мне сверху кургана.

— Ясно, что не мармелад, — усмехнулся я. — Зачищайте камень по периметру, посмотрим, насколько он велик. Если не получиться подцепить ломами, придется взяться за кирку.

К третьему дню раскопок выяснилось, что плиту поднять не получиться, и застучали молотки и зубила. Легкий мат и песни, доносившиеся сверху, разлетались далеко по степи, а Берк с Кари болезненно морщились.

— Что вы там разорались, полоротые, — сетовал гном охранник. — А то давайте погромче, небось, еще не все степняки услышали, что мы тут камень долбим. — Крики и ругань на несколько часов прекращалась, но потом все повторялось по новой.

Наконец удары зубил и заступов стали все более гулкими, пока, наконец, один из гномов, как следует размахнувшись, не проломил в плите здоровенную дыру. Работы на секунду замерли, а потом возобновились с большим энтузиазмом, пока не расчистился проход вниз, куда вела узкая каменная лестница.

— Вот оно. — Я вытер проступивший на лбу пот. — Я спускаюсь первый.

— Вы босс, вам виднее. — Пожал плечами Кари. — Только давайте так, обвяжитесь, на всякий случай, бечевой. Если что там приключится, кричите сразу, мы вас назад потянем.

Так и поступили. Обвязавшись вокруг пояса бечевой и взяв в руку факел, я начал медленный спуск по извилистой лестнице, которая оказалось на удивление длинной. Постепенно свет наверху начал тускнеть, все меньше и меньше освещая темные ступени, пока наконец совсем не исчез, благодаря лестнице, которая сделала крутой поворот вправо и, наконец, закончилось. И тут я скорчился от боли. Боли в правой руке. Камень в моей черной печатке из черного превратился в белый, так раскалившись, что я поспешил сдернуть его с руки. Посередине пещеры заставленной ветхими сундуками стоял камень, тот самый здоровый черный валун, на который я облокотился, пойдя по грибы. Печатка, обжегшая мне руку, недвусмысленно дала понять, что наше путешествие подходит к определенному, ключевому моменту, а внешний вид валуна не давал повода усомниться, это и есть тот самый камень, ну или его брат близнец. Последнее, впрочем, не играло особо важной роли.

Позади меня послышались шаги, и оба моих охранника гнома появились, держа факелы, поднятые над головой.

— Нашли, босс?

— Вы даже не представляете, что мы нашли. — Расплылся я в улыбке.

— Золото? — Предположил Кари?

— Драгоценные камни? — Внес свою лепту Берк.

— И то и другое, и кое-что на закуску. — Вновь усмехнулся я. — По-моему, мы нашли могущество.

Дальнейшие события, послужившие толчком к развитию сюжетной, линии произошли настолько быстро, что я даже не успел толком за ними проследить. Гномы, увидев сундуки, надо отметить, набитые под завязку золотыми монетами и драгоценными камнями, стремглав бросились набивать карманы. Берк споткнулся о ногу Кари, и со всего размаху впечатал свой факел в черный валун. Произошло негромкое "бумк" и мы втроем оказались в лесу.

Недоумение, отразившееся на рожах гномом, словами описать было сложно, это надо было видеть. Только что мы стояли в рукотворной пещере под землей, и вдруг оказались на поверхности, и не в степи, а в лесу рядом с шоссе. Именно с шоссе. Я присел на корточки и положил ладонь на теплый асфальт. Мы были в моем мире. Экая оказия.

— Где это мы? — Выдохнул Кари, тяжело опускаясь на кстати подвернувшуюся кочку.

— Тебе честно? — Растерянно поинтересовался я.

— Куда уж честнее, — заверил гном. — И чем более честно, тем более хорошо.

— А если более честно, то мы в другом мире. В моем родном мире, который в корне отличается от всего того, что вы привыкли видеть. — Развел я руками. — И как вернуться назад, я себе не очень представляю.

— То есть ты не из нашего мира? — Прищурился гном.

— Именно. — Согласился я. — Как впрочем, и многие другие. Кстати, теория по поводу переброски летит в тартарары. Вкратце лишь могу сказать, так как сам не особо компетентен, вы, господа гномы, умудрились активировать портал между мирами. Очевидно путем нагрева камня. Это только мои предположения.

— И что же теперь делать? — Поинтересовался Кари.

— Думать. — Я уселся рядом с гномом. — В любом случае, наше появление здесь шороху наведет

— Да что же мы тут сидим? — Вдруг взвился Берк. — Мы тут, а там эти пройдохи камнетесы, наше золотишко по карманам рассовывают?! Возвращай нас назад, босс! Немедленно возвращай, а то без гроша останемся.

— Погоди, не мельтеши. — Я встал и начал не спеша прохаживаться взад вперед. — Значит так, — рассуждал я вслух. — Мы в лесу, и судя по типу леса, в том же самом, где я был, пока, наконец, не провалился в ваш мир. Кольцо, — я похлопал по карману куда перекочевало кольцо, после того как обожгло мне руку, — кольцо на месте. Итак, если мы, с вами особо не высовываясь, аккуратно побродим по лесу, ориентируясь вот на эту печатку, то, скорее всего, выйдем ко второму портальному камню. Это предположение, и в то же время — единственная возможность попасть назад.

— Ну не знаю, — растерялся Берк. — Лес то, он не маленький. Сколько угодно можно ходить эту каменюку искать. У нас с собой ни еды, ни воды. Вообще ничего. Что хоть за мир-то это?

— Радикально отличающийся от привычного вам, — повторился я. — Тут нет ни магов, ни нечисти, ни эльфов, ни гномов…

— Иди ты! — Перебил меня Берк. — Как это — нет гномов? А мы кто, по-твоему?

— Ну, вот вы, пожалуй, единственные два гнома, которые на данный момент тут существуют. — Улыбнулся я.

— А как же нет магов? Что же делать, если доспех, заговоренный надо или амулет, чтоб воду ощущать?

— Ну, — почесал я затылок, — доспех тут не пригодится. Воюют в этом мире по-другому. Что касательно очистки воды, используют реактивы и уголь, да мало ли что еще.

Внезапно послышался нарастающий гул и мимо на большой скорости промчался автомобиль, самый что ни на есть обычный, легковой, громко рыча мотором и выбросив напоследок клуб дыма, скрылся за поворотом.

— А это что за зверь? — Охнул Берк.

— Не зверь это, а скажем, самодвижущаяся повозка. — Решил не вдаваться я в подробности.

— Ничего себе, — поделился гном, — а ты, босс, говоришь что магов и магии в этом мире нет.

— Это не магия, а наука, технология, — даже немного обиделся я за свой мир. — Эта реальность пошла по другому пути развития.

— Магия, технология, — отмахнулся Берк, — все равно, как её не назови, одна чертовщина получается. Результат, вот что главное. Для себя сказать могу, мир, в котором нет гномов, и по которому, рыча, бегают столь вонючие чудовища, мне лично не подходит. Давай, что ли пойдем по лесу, камень не иголка, должен найтись, авось и твое кольцо черное пригодится.

По лесу мы пробродили до позднего вечера, пытаясь отыскать хоть малейший признак портала и, наконец, выбрели к поселку около станции. С боязнью проводив взглядом ревущую и грохочущую электричку, оба гнома поежились, а Берк поинтересовался происхождением света в фонарях. Я, мало что понимая в электричестве, как смог, попытался объяснить происхождение яркого света, на что гном упрямо заявил:

— Магия, магия или колдовство.

— Ну, дело твое, — отмахнулся я устало. — Называй, как хочешь.

— Возникает естественный вопрос. — Подал голос прагматичный Кари. — Так есть хочется, что спать негде.

— С этим сложнее, но тоже решаемо. Есть у кого кольца, или какие безделушки. — Поинтересовался я. Надеяться на то, что у гномов вдруг завалялись в карманах Российские рубли, не стоило, а всю свою наличность я оставил как память о прошлой, жизни и сейчас она находилась в городской квартире в другом мире.

Все дружно начали шарить по карманам, и на белый свет появилась довольно приличная горсть золота и ювелирных изделий. Монеты я отмел сразу. Монета, хоть и золотая, вряд ли пойдет за оплату. Не тот это материал. Отмел я также и все серьги, и кольца с ожерельями, которые могла бы носить женщина. Не хватало мне только, чтобы нас за грабителей приняли. Хлопот будет не обобраться. Наконец я остановил свой выбор на небольшом перстеньке с рубином и нацепил его себе на палец. Так вполне должно сойти, и жестом показав гномам рассовать оставшееся по карманам, не скрываясь, зашагал к ближайшему дому. Деревянный свежепокрашенный забор и жестяная табличка на воротах с изображением собаки, и суровой надписью характеризующей ее характер, меня ни сколько не смутила, а навела на мысль, что хозяева здесь домовитые. Пекутся о своем имуществе. Подойдя к калитке, я постучался и стал ждать результата. Гномы мои в смущении топтались позади.

— Ни слова, ни пол слова, — проинструктировал я их. — Все переговоры веду я. Если кто раскроет рот, смешает мне все карты. — Гномы дружно закивали.

— Хозяин, — крикнул я. — Есть кто живой?

— Да есть! — Послышался, наконец, ответ и раздалось шарканье ног. — Кого в такое время принесло?

— Да не местные мы. — Начал я. — Отстали от съемочной группы. Кино мы тут снимаем. Нам бы до утра перекантоваться, да поесть чего. К утру машина придет.

— Кино, говоришь? — Прищурился мужик, высунувшись из калитки и с интересом осматривая моих колоритных и нетипичных, в этих краях, спутников.

— Кино. — Закивал я головой. — Ты не сомневайся, мы и заплатить можем. С наличностью, правда, туго, но вот кольцо. Забирай, мне не жалко.

— Грех — путников на дороге ночью оставлять, — признался мужик, жадно поглядывая на золотое кольцо с рубином, — как звать-то вас, киношники?

— Меня Сергей, этих вот Николай и Андрей, — указал я рукой на Кари с Берком.

— А эти — артисты? — Уточнил мужик.

— Они самые, даже в гриме. — Весело подтвердил я.

— Чего-то не знаю я таких артистов, — сощурился мужик, но жадность взяла свое и калитку он все-таки открыл. — Ладно уж, киношники, проходите. В дом не приглашаю, места у меня мало, а вот на сеновал, пожалуйста, еды сейчас какой найду. Хапнув перстень загребущей лапкой, хозяин ушел в дом, а мы направились в указанную сторону. Сеновал, так сеновал. Спасибо, хоть не на земле.

Через полчаса появился и наш хозяин, представившись Дмитрием Алексеевичем, и принес чугунок вареной картошки, селедку на блюде и буханку хлеба. Из напитков было три бутылки "Жигулевского". Конечно не обед в "Жареном гусе", но, в виду вновь открывшихся обстоятельств, весьма себе ничего. С провиантом все оказалось просто, а вот пробка на бутылке стала непреодолимой преградой для гномов, пока я, наконец, не показал, как все это работает. Все настолько вымотались за день, что провалились в сон почти мгновенно, не успев принять горизонтальное положение.

На следующее утро мне все-таки удалось вытрясти из Дмитрия Алексеевича двухлитровую бутыль газировки и четыре банки тушенки, и мы с новыми силами принялись за поиски. Прежде всего, я попытался повторить свой изначальный маршрут, и, дойдя до станции, мы с гномами, растянувшись в линию, периодически аукая и перекрикиваясь по именам, начали прочесывать лес. Ближе ко второй половине дня мы втроем добрались до узкой полоски асфальтового шоссе.

— Черт знает что. — Я со злости пнул носком сапога подвернувшееся поваленное дерево. — Черте что.

— Босс, — Берк уселся на землю и, отвернув толстыми пальцами пластиковую крышку, сделал солидный глоток минералки. — Вот поясните вы мне, босс, чего вы так переживаете? Вот мы не из этого мира, нам естественно назад надо, а вы же тут дома?

— Ничего ты не понимаешь, Берк. — Я устало вздохнул. — Кем я был здесь? Рядовым клерком без особых талантов, бумажная крыса? Там же у меня будущее. Черт с ними с сокровищами, которые в том кургане остались, еще найдем. Я собственно переживаю вот из-за чего. Если мы сможем вернуться и найти портальный камень, при этом точно определив координаты, то вполне можем наладить сообщение между мирами. Нас же перебросило со всеми нашими пожитками, то есть в теории, если я прихвачу с собой радио, то с радио и перенесусь. Это технологии, мужик. Те же материалы для доспехов, к примеру, или оружия. Ткани, да мало ли что еще. Это торговля и постоянный доход. Затраты минимальны, а прибыли в сто, а то и в двести процентов могут превышать изначальные траты. Найдя портальный камень в сокровищнице, я уже с лихвой окупил все свои затраты. Вот и думай.

— Барыш, дело хорошее. — Берк почесал ногу. — Добрая торговля еще никому не вредила. Вот ты что думаешь, Кари?

— Ничего. — Второй гном стоял, прислонившись к стволу дерева, и с меланхоличным выражением лица жевал травинку. — Если вам обоим интересно мое мнение, то ничего у нас не выйдет. Клянусь своей бородой, что камень, через который ты прошел в наш мир исчез, да и тот, с помощью которого мы пробрались сюда, тоже испарился.

— Совсем? — Удивился я.

— Нет конечно. — Усмехнулся гном. — Я же тоже не дурак, понимаю, что если где убавилось, то где-то прибавиться должно. Опасная эта штука — портальный камень, да и древние неспроста его зарыли. Видать, причин на это имелось масса.

— То есть, — продолжил я, — камень переместился в другую точку пространства.

— И искать его можно будет до мартышкиного заговенья. — Кивнул Кари. — Эти порталы же не вчера появились, и если бы была возможность наладить стабильный проход между двумя мирами, этим давно бы уже кто-нибудь занялся. Не один ты такой умный.

— Значит застряли. — Огорчился Берк.

— Не факт. — Я поправил пояс с ножом и оглядел окрестности. — Предлагаю продолжить поиски. Хуже от этого уж точно не будет.

Поиски мы продолжали до позднего вечера, пока, наконец, опять не вышли к вокзалу. От такой долгой прогулки по лесу ноги гудели, а в спине появилась отчаянная ломота. Все тело будто бы вопило об отдыхе.

— Ладно, — решил я для себя. — Поиски стоит продолжить, но только не сегодня. Требуется передышка. Сейчас поедем на мою городскую квартиру, места там не ахти, но в тесноте, да не в обиде. Там сможем сбыть наше золото в комиссионку и закупиться снаряжением. Поедем зайцем.

— Зайцем, это как? — Удивился Кари.

— Зайцем — это бесплатно, то есть на халяву. До города уж точно, там придется прогуляться пешком. В метро нас не пустят.

— А что такое метро?

— Это дорога такая железная под землей с вагончиками. — Выдал я самую удобоваримую версию.

— И её люди строили? — Поразился Берк.

— Люди и технологии. — Подтвердил я. — Дорога эта под землей находится. Люди спускаются туда по самодвижущимся лестницам, заходят в вагоны и едут до нужной станции. Таким образом весь город пересечь можно, а города у нас не чета вашим, огромные.

Наконец, подойдя к платформе и прикинув время до следующей электрички на город, мы уселись на скамейку и принялись ждать.

— Так, — решил предостеречь я своих спутников. — Ничего не бояться, дурацкие рожи не строить. Подойдет электричка, откроет двери в вагоны. Заходим, садимся, едем. Гримас не корчим, дурными голосами не кричим.

— Как скажешь, босс. — Хором ответили гномы.

Нет, все-таки интересный они народ. Суеверные, дремучие вроде, но такие любознательные до различной техники, что диву даешься. Вопреки всем моим ожиданиям, при появлении электрички гномы не испугались, правда, вид у них был преглупый, когда рыча электродвигателем огромный зеленый состав начал затаскивать вагоны на полустанок. С заходом в вагон они тоже не сплоховали, и пристроившись на первой свободной скамейке, мы отправились. Весь путь мы провели в молчании, исключая редкие вопросы Берка и Кари о мире, в котором им предстоит пожить как минимум неделю, а то и больше. В город мы въехали ночью, так что и тут трудностей получилось избежать. Пришлось, правда, вместо турникетов на вокзале лезть через забор, чтобы избежать контролеров, да убрать все видимое оружие под одежду.

— Не приветствуется, — пояснил я своим удивленным спутникам. — Такие уж порядки.

Пешего марша по ночному городу получилось часа полтора и когда мы, наконец, добрались до моего подъезда и поднялись на нужный этаж, я вдруг резко нарисовал у себя в мозгу одно, лично для меня непреодолимое препятствие, а именно дверной замок.

— Ключа нету, — повинился я. — Ключи-то я и не взял.

— Неудивительно, — Хмыкнул Кари и присел на одно колено около замка. — Берк, дай-ка свой набор открывашек.

— Это же отмычки, — ахнул я, увидев как из одного из бездонных карманов куртки Берка, появляется на божий свет стальное кольцо, увешанное тонкими штырьками и полосками стали с различным изгибом и бороздками.

— Не отмычки, а открывашки, — уточнил Кари. — Любой уважающий себя гном без открывашек на улицу не выходит. Вдруг случиться ключ потерять или еще какая оказия, а они тут как тут. — Замок в двери щелкнул и гном, отойдя от открывающейся двери, картинно раскланялся. — Милости прошу.

— В тебе просто пропадает удивительный криминальный талант, — усмехнулся я, проходя в квартиру.

— А может! — Подхватил гном. — Что если это мой талант в вашем мире?

— Не приведи господь. — Я задержался в прихожей и укоризненно посмотрел на своего спутника.

— Ну, что вы там застряли, — из за спины Кари показалась взлохмаченная голова Берка. — Или вы тут заночевать решили?

Первым моим открытием было то, что продукты в холодильнике, а точнее яйца в лотке, ни сколько не испортились. Открытие было приятным, и я принялся за приготовление ужина, не доверив манипуляции с бытовой техникой своим приятелям.

Вторым открытием был день недели, а точнее число. С момента моей переброски, в моем мире прошло не более двух дней, то есть выходные подходили к концу, и на работе меня еще хватиться не успели. Про себя подумав, что надо бы в кратчайшие сроки взять отпуск по семейной необходимости, я принялся за жарку яичницы и тостов, ибо кулинар я был аховый, и в моем холодильнике жили в основном полуфабрикаты, а гномы тем временем отправились изучать квартиру, превратив этот маленький поход в большое приключение. Как ни странно, но на такие чудеса современной техники, как телевизор и плеер, гномы особого внимания не обратили, а вот унитаз вызвал у них бурю восторга. С пол часа гномы баловались, спуская воду из бачка и сопровождая это простое действие восторженными эпитетами. Наконец их внимание добралось и до кухни, где они с интересом изучали газовую плиту и микроволновку, а потом я заявил, что ужин готов и отправил всех мыть руки.

Первая мысль, которая пришла мне в голову по утру на следующий день, была проста и в то же время гениальна, о чем я тут же поспешил поделится со своими спутниками.

— Где, где спрашиваться, можно найти камни? — Подбоченившись важно поинтересовался я.

— В мостовой, — предположил Берк. — Еще в каменоломне много камней, ну и в горах.

— Логично, но в данных условиях не применимо. — Развел я руками. Лично, по моему мнению, наш камень в первую очередь стоит поискать в музее камней и минералов.

— А что такое музей? — Поинтересовался Кари.

— Ну, — я немного замешкался, — это такой дом, где выставляются всякие диковинки.

— Наподобие цирка уродов в столице?

— Ну, можно сказать и так. — Пожал я плечами. — Диспозиция такова. Вы двое сидите в квартире и не отсвечиваете. Двери не открываете, в окнах не зависаете. В общем, чем меньше движений, тем лучше. Можете пока в мое отсутствие посмотреть телевизор или плеер включить. Как и что, я вам покажу. Я же скатаюсь по своим делам, утрясу все и заодно заеду в искомый музей, вдруг повезет.

Быстро позавтракав и переодевшись, я спустился из подъезда на улицу, прихватив с собой запасной комплект ключей и кредитную карточку, решив, особо с золотыми монетами не светится. Заехав на работу и написав заявление об отпуске, я по пути зашел в банк и снял наличных, а затем бодрым шагом направился к остановке ближайших маршруток. Музей располагался в старой части города, так что пришлось ехать с двумя пересадками пока, наконец, желтая газель не притормозила около нужного здания. Я прислушался к своим ощущениям и на всякий случай потрогал камень печатки, которая лежала у меня в кармане. Ничего.

Ладно, решил я для себя. Печатка заработала только в непосредственной близости от камня, так что стоило зайти и пройтись по залу музея и убедиться воочию. Подойдя к кассе, я купил у пожилой билетерши билет и направился к входу. На контроле такая же бабушка, внимательно изучив билет, уж не подделал ли, оторвала корешок и снова углубилась в книжку, которую до этого читала. Поднявшись по лестнице на второй этаж здания, я наконец-то добрался до экспозиции и принялся детально просматривать все выставленные экспонаты. Дело было утомительное, а что искать, я себе представлял плохо, не зная природы камня, его составляющих, даже примерного месторождения таких вот экземпляров. Черных камней было много, но нужен был всего один. Я было уж совсем отчаялся найти свой, как вдруг в кармане начало ощутимо подпекать. Бинго! Передо мной на застекленной витрине лежал черный камень размером с кулак. Табличка под камнем гласила: "Кремниум. Редкоземельный. В небольшом количестве встречается на территории Ленинградской области. Большие скопления замечены на Карельском перешейке, а также на территории современной Финляндии". Ниже был помещен участок карты, где был обнаружен этот камень. Еще раз пощупав печатку в кармане и убедившись, что она нагрелась, я развернулся и воодушевленный находкой направился к выходу. Всю оставшуюся до дома дорогу я пребывал в приподнятом настроении. По пути заехал на вокзал за билетами, а после, в туристический магазин, где приобрел три рюкзака, спиртовку, упаковку спиртовых таблеток и три универсальных набора столовых приборов. Подъехав к дому, я также заскочил в продуктовый магазин и поспешил отовариться консервами и макаронами, на случай долгих поисков. Воду решено было купить на месте, на станции. С радостными вестями я поднялся в квартиру и, сбросив свой немалый груз, протопал в комнату, где и изложил скучающим гномам все новости.

— Билеты взял на завтра. — Пояснил я. — Чего тянуть, разберемся со всем и тогда уж отдохнем по настоящему.

— Соглашусь — Кивнул Кари. — Кстати, а переодеться нам не надо?

— Неа, — я внимательно оглядел обоих гномов. — Сейчас многие ходят в кожаных жилетах и полотняных штанах, а в купе с рюкзаками сойдем за туристов. Вопросов возникнуть не должно. Главное милиции не попасться на глаза и все будет в лучшем виде.

Остаток дня мы посвятили походам по магазинам. Кари пришла в голову идея сразу накупить нужных нам товаров, чтобы не идти назад порожняком, а потом с прибылью сдать их в какую-нибудь лавку.

Первым делом мы купили с десяток пачек соли, так ценимой в тех местах, а также несколько диодных фонариков с набором батареек, к каждому по пять. Гномы здраво рассудили, что такой предмет будет полезен в любом хозяйстве. Также было закуплено с пяток механических наручных часов. В родном мире гномов они имелись, но не каждый мог их себе позволить, а тут их цена показалась Кари смешной. От всех остальных электроприборов, типа кипятильника или радио пришлось отказаться в виду невозможности запитать их от сети, а вот спиртовая горелка гномам пришлась по душе. Немного остудив энтузиазм гномов дальней дорогой, я прикинул общий вес покупок вкупе с провизией и решительно отказался покупать что-то еще. Ладно бы еще мы шли к заранее разведанному рабочему порталу, а так — кот в мешке. Можем найти, а можем, и нет, да и не факт, что портал сработает.

С утра предстояла дальняя дорога и все, не сговариваясь, решили лечь пораньше.

Ходьба по пересеченной местности никогда не была моей сильной стороной, а уж с рюкзаком за плечами и подавно. Гномы, впрочем, страдали не особо, с детства приученные к долгим пешим переходам по подземным галереям и штольням. Не хватало мне физической подготовки, ох как не хватало.

Выгрузившись на полустанке, и оказавшись единственными сошедшими, мы спустились с платформы и дружно потопали по проселочной дороге в лес. Небольшой поселок городского типа, видневшийся неподалеку, нас не интересовал, но встретить аборигена, чтобы сориентироваться на местности было необходимо. На наше счастье, мимо проезжала стайка мальчишек на велосипедах.

— Ребята, — я призывно замахал рукой, привлекая к себе внимание.

— Здравствуйте, — закивали мальчишки, с интересом таращась на моих колоритных бородатых спутников.

— Не подскажете, где тут можно найти вот такие камни? — Я вынул из кармана кольцо и повертел им перед носом ребятни.

— На чернуху похоже, — шмыгнул носом один. Их, километра за три до старого карьера, россыпи лежат.

— Ну, а так, чтобы большим валуном? — Предложил я.

— То вряд ли, — замялись дети.

— Есть один такой, здоровый, — вдруг подал голос его приятель. — Это совсем за карьер надо топать, километров пять отсюда. Сам не видел, у меня брат старший туда ходил. Может показать.

— Услуги проводника оплачиваются, — заверил я.

— Ждите тогда здесь, — мальчишки вскочили на велосипеды и под завистливые взгляды моих спутников умчались прочь.

— Хорошие у них машины. — Поделился Кари. — Нам бы такие.

— На все у нас сейчас денег не хватит, — поделился я. — Вот найдем портальный камень, будет тебе и велосипед и фонарик мощный, и еще что пожелаешь. Главное канал организовать.

— Твои бы слова да богу в уши, — скептически заметил Кари, — а что если не тот камень, что тогда? Опять по музеям гулять? По лесу шатаясь вслепую, да без ориентиров, мы уж точно ничего не найдем.

— Не будь таким пессимистом, — улыбнулся я. — К тому же вон и наш проводник, — я указал на приближающуюся к нам фигуру мальчишки постарше. Велосипед он, очевидно, конфисковал ради такого случая у своего младшего брата. Залихватски притормозив наш, проводник перешел с места в карьер.

— Сколько дадите за то, что к валуну чернухи проведу? — Прищурился он.

— А сколько хочешь? — развел я руками. Настроения — торговаться решительно не наблюдалось.

— Пятьсот, — сказа как отрезал.

— Ну, пятьсот, — согласился я. — Вот тебе двести рублей, остальное, как придем к месту.

— По рукам. Давайте за мной, — легко согласился провожатый. — Не отставайте только.

Идти пришлось часа с два, сначала по проселочной дороге, а потом по узким тропинкам между деревьев, пока парнишка, наконец, не вывел нас к старому заброшенному карьеру, который, очевидно, разрабатывали, пытаясь добыть гранит еще в советские времена, да так и бросили, видать, особо ничего не добившись. Зарастающая просека с колеями от гусениц и колес тяжелой техники, была тому подтверждением. Рядом с заброшенным карьером стояли, покосившись, три дощатых барака сколоченные на скорую руку и явно служивших раньше рабочим бытовыми постройками.

— Привел, давай расчет. — Заявил пацан, с готовностью протягивая ладонь за вознаграждением.

— Э, мы так не договаривались. — Замотал я головой. — А где валун?

— Разуй глаза дядя. — Рассмеялся парень и указал куда-то вниз рукой. Я подошел к краю и присев разглядел здоровый черный камень, почти полностью заваленный песком и мелким гравием.

— Вроде он. — Я с сомнением пожевал губу и на всякий случай потрогал печатку в кармане, которая оставалась холодной. Конечно, это ни о чем не говорило, так как вопреки заявленному ранее расстоянию, камешек в кольце начинал греться, чуть ли, не в непосредственной близости от портального камня.

— Ну, так что? — настаивал наш проводник. — Он, не он, мне до лампочки. Договаривались, что к чернухе приведу, вот она. Что вы там ищите, ваше дело.

— Да на, успокойся. — Я выудил из кармана еще три сотни и протянул пареньку. — Заслужил.

— Назад выйдите сами? — Подобрел наш проводник.

— Выйдем, — отмахнулся Кари. — Ориентиры срисовали, так что не заплутаем.

— Ну, как знаете, — пожал плечами мальчишка, и вскочив на велосипед, укатил восвояси.

Понемногу спускаясь в карьер, я чувствовал что настроение поднимается, а камень в печатке теплеет. Памятуя печальный опыт, я достал её из кармана и повесил на кожаный шнурок на пояс.

— Ну что, — Кари вытер выступившую на лбу испарину. — Будем активировать?

— А что еще нам остается? — Я пожал плечами и выудил из одного из карманов рюкзака спичечный коробок. Поехали.

Переброска в этот раз произошла без сучка и задоринки. Никто не ушибся, не отдавил соседу ногу и почти все приземлились на ноги. Ну, почти. Берк в последний момент переброски почему-то рухнул на землю, объяснив это внезапной слабостью в ногах, но мы не обратили на это особого внимания. С каждым может случиться. Отметив на карте местоположение портального камня, мы перекусили сухарями и сыром и двинулись в путь. Камень в этот раз не испарился, не исчез куда-то, а монолитной глыбой возвышался посреди поляны, так что это вселяло некую уверенность. Место переброски оказалось тем же что и в прошлый раз, тот же лес, тот же берег озера, а вот мага Фомы поблизости не оказалось, как мы не кричали и не бегали по кустам.

С лодкой в этот раз повезло, хоть и была она на этом берегу одна, но с уключинами и веслами в полном комплекте, и, не сговариваясь, мы начали грузиться. Поразмыслив немного, я все же оставил на видном месте, на берегу одни механические часы, в счет оплаты лодки. Можно, конечно, было и опрокинуть принимающего, но ссориться с магом мне не хотелось, да и гномы согласились, что за все стоит платить. Пусть даже Фома насквозь пройдоха и жмот, но за вверенным ему имуществом следил. В доме на другом берегу мы тоже никого не нашли, что меня неприятно удивило. Изменился также и характер леса. Если в прошлый раз вокруг возвышались каменные сосны, то теперь все больше лиственные чахлые деревца.

— Может не туда бросило? — предположил Кари.

— Да вроде туда, — пожал я плечами, идя по тропинке. — Вон и озеро, и лодка, и сторожка та же, где я в прошлый раз с Петром ночевал.

— Разберемся, — отмахнулся Берк. — Сейчас дойдем до тракта, а там и до города недалеко.

Резкий вой сирены заставил нас пригнуться.

— Летающая повозка. — Вылупил глаза Кари.

— На ней маг, похоже. — Предложил Берк.

— Ну, не сказал бы, — растерялся я.

— Никому не двигаться, — рявкнул громкоговоритель. — Вы обвиняетесь в нелегальном проникновении в закрытую зону полицейской операции. Руки вверх и без глупостей.

— Что делать, босс? — прошептал Кари.

— Стоять и не дергаться. — Произнес я, бешено вращая глазами. — Будь я не я, если мы куда-то не туда свернули.

— Ты думаешь?

— Почти уверен.

Рядом с нами практически рухнул на опавшую листву, не иначе как летающий мотоцикл, за рулем которого возвышался розовощекий здоровяк в униформе с полицейской нашивкой. На боку у стража закона имелась дубинка, наручники и рация, а с другой стороны имелась кобура, из которой торчала рукоятка пистолета. Очевидно пистолета, точнее сказать не могу. Рукоятка была узкая и выгнутая и имела на конце кольцо, за которое была пристегнута тонким кожаным шнурком к поясному ремню.

— Потрудитесь объяснить, что вы тут делаете? — снова рявкнул полицейский, правда, в этот раз, без громкоговорителя, это получилось менее грозно.

— А что мы натворили? — Искренне изумился я.

— Еще раз повторяю, вы находитесь в зоне проведения полицейской операции. Как вы сюда попали?

— По лесу гуляли, вот и забрели. — Выдал Кари.

— Не объяснение, — хмыкнул полицейский. — Зона оцеплена патрулями. Проход посторонних лиц по неосторожности исключен. Ранее проведенная проверка показала, что граждан в данном квадрате нет, так что вы проникли в закрытую зону и проникли намеренно. Мне придется вас арестовать.

— Может по башке ему и все дела, — предложил Кари, когда полицейский отошел к своему летающему мотоциклу.

— Что ты! — В ужасе прошептал я. — Это же страж закона, так сказать. Дать такому по голове, что разворошить муравейник.

— Не шептаться, — прикрикнул полицейский, переговариваясь по рации, а потом радостно сообщил. — Сейчас за вами прибудет патрульный экраноплан, что бы по одиночке с вами не цацкаться, а пока руки вперед, извольте получить по паре браслетов.

В отличие от мотоциклов и оружия наручники оказались самыми обычными. Немного вычурные на вид, да, но ничего такого, что заслуживало бы упоминания.

— Браслеты я себе всегда по-другому представлял, — скис Берк, уныло смотря на скованные руки.

— Шутник нашелся. — Снова усмехнулся полицейский. — Сейчас прилетим в участок, там тебя допросит один из детективов, вот с ним и пошутишь.

— Да я и не шутил, — признался Берк.

— Ой, не нравишься ты мне, — покачал головой страж порядка.

— Не нарывайся, — прошептал Кари.

Патрульный экраноплан действительно прибыл быстро, опустившись на поляну, правда, с гораздо меньшими спецэффектами, чем предыдущее средство передвижения. Он просто мягко опустился, издав негромкое шипение, и открыл дверь.

— Заходим. — Снова рявкнул полицейский, указывая на открывшуюся в боку судна дверь. — Резких движений не делаем. Сразу предупрежу, в наручники вмонтированы шокеры, так что, кто вздумает баловать, тут же получить свой заряд бодрости. Мы, подхватив свои пожитки, дружно направились в недра экраноплана. Две узкие скамейки по бортам и полное отсутствие окон, или иллюминаторов, сказать сложно. Никаких удобств. Полет впрочем, продолжался не более получаса, потом что-то зарычало, завыло, и я почувствовал, как экраноплан идет на посадку. Потом все стихло, и наша троица минут десять находилась в полной тишине. Я было даже начал опасаться, что про нас забыли.

— Мысли есть? — Поинтересовался Берк.

— Ага, — кивнул я. — Не все портальные камни одинаково полезны.

— Попали мы в переделку, — Кари поморщился шевеля пальцами на руках. — Эти полицейские, как я понимаю, аналог нашей городской стражи?

— В точку. — Подтвердил я. — Осталось только узнать, как отсюда выбраться и дело в шляпе, но мне кажется, что наше внеплановое пребывание в полицейском участке может затянуться.

— Это еще почему, — взвился Кари. — Мы же ничего не натворил. Максимум, забрели ни туда. Заплатим штраф…

— … золотыми матеушами или Российскими рублям, — продолжил я. — покажем нездешние бумаги, которые, небось близко не похожи на тутошний эквивалент паспорта, и вызовем еще больше вопросов, а после того, как признаемся, что путешествуем через магические черные камни по мирам, отправимся прямиком в сумасшедший дом, где нас долго и упорно будут лечить от расстройства психики, пока мы окончательно не сбрендим.

— Ну, ты и картинку нарисовал, босс, — охнул Кари. — Хоть топись, хоть вешайся. Не, нам в дурдом категорически нельзя.

— Сам не хочу. — Усмехнулся я. — С другой стороны, может быть камень нас какими способностями наделил. Никто сквозь стены проходить не научился?

Оба гнома отрицательно замотали головой.

— Ну, невидимыми становиться или глаза отводить?

Опять та же реакция.

— Мда, если и есть какой бонус, то в нынешних условиях не применим. — Подытожил я. — Вот мои мысли на этот счет, кстати. Ни в чем не признаваться. Мы же ничего не нарушали, вот с нас и взятки гладки. По поводу того, что у нас обнаружат, так вряд ли они золотые монеты с украшениями к чему-либо привяжут. Скажем, что чудаки мы, в лесу живем. Имущество распродали, а удостоверения личности считаем богомерзкими бумажками дьявола. Был в моем мире один такой чудак-сектант, он примерно так и заявил.

Внезапно открылась дверь, и на пороге показался наш полицейский.

— Выходим по одному. Вещи оставляем у входа. Все на личный досмотр. Теперь вы — не моя проблема, так что живо. Мне еще на патрулирование.

Яркий свет с непривычки ослепил, но отморгавшись я смог разглядеть, что экраноплан приземлился на бетонную площадку внутреннего двора здания, очевидно являющегося полицейским участком. Рядом с нашим экранопланом стояло еще штук шесть похожих посудин, а отсутствие кабины наталкивало на мысль, что данное средство передвижения управляется исключительно автоматикой.

— Сильны, — подумал я, топая по бетонной дорожке в указанную полицейским сторону. — Летающие мотоциклы — это серьезно. Похоже, удалось загреметь в мир, который шагнул по технологической прямой гораздо дальше, чем мой родной и уж намного дальше, чем мир гномов. Черте что. Ну ладно, разберемся на месте.

У входа в здание нас встретил еще один полицейский, и, проведя перед нашими лицами узким жезлом, снял с нас наручники, отправив через рамку металлодетектора при входе. За дверью другой страж порядка записал наши данные и конфисковал все личные вещи, заставив расписаться в каком-то бланке, и указал на ряд длинных скамеек, где сидели немногочисленные посетители. После полицейский потребовал наши документы для сверки, а узнав об отсутствии таковых, лишь махнул рукой в ранее указанную сторону, и, набрав какой-то номер телефона, сообщил о прибытии нарушителей.

— Что-то не ведут нас в камеру, — подивился Кари.

— Сплюнь, дурак. — Огрызнулся я.

— А ты не ругайся, босс, — насупился гном.

— Извини, переволновался. — Я виновато улыбнулся. — И, Кари, перестань, наконец, называть меня боссом. Мы с тобой в одинаковой ситуации, так что, считай, компаньоны.

— Судя по всему, опасными нас не считают.

— Эй, вы, трое, которые без документов, топайте в третий кабинет и пишите объяснительные, — подал голос полицейский из-за стойки. — Да давайте поживее, не задерживайтесь. — В общем, закрутилось.

Хоть нам и дали понять, что отъявленными негодяями нас не считают, но детективы принялись за допрос рьяно. Перво-наперво, нас разделили и развели по разным комнатам, где начали выпытывать все подробности, но так как сообщить нам было особо нечего, то и скрывать что-то смысла не было. Живем в лесу, отринув цивилизацию, ищем просветление, документов не имеем за ненадобностью, а то, что вдруг оказались в ненужном месте в ненужное время, так искренне каемся и просим нас простить на первый раз. Версия была шита белыми нитками, но ничего другого я в тот момент придумать не смог. Оставалось косить под дурочка.

— Интересный вы субъект, Сергей Николаевич, — произнес сидящий напротив меня детектив. — По базам нашим не проходите, отпечатков ваших нет ни в одной картотеке. От налогов не уклонялись, правила дорожного движения не нарушали. Даже прививки никакие не делали. Кто же вы такой?

— Детектив, — замялся я.

— Северски, — подсказал, сидящий напротив меня.

— Детектив Северски, — я вздохнул. — Я законопослушный гражданин. Никогда ничего не нарушал. Все что произошло со мной и моими друзьями — это досадное недоразумение.

— Не порите чушь. — Северски встал и прошелся из одного угла допросной комнаты в другой. — Вы существуете. Вы из плоти и крови, и значит, должны были засветиться хоть где-то, а отсутствие документов наталкивает на дурные мысли, не находите? И не корчите из себя идиота. Вся ваша версия — это фикция чистой воды, я не первый день работаю в полиции, и слышал такое, от чего вянут уши даже у самых явных врунов. Ваш рассказ я иначе как бредом не назову.

Внезапный звонок телефонного аппарата прервал нашу "милую" и уже было начавшую становиться интересной беседу. С минуту детектив слушал, потом коротко ответил, — Есть. — и, положив трубку, с интересом посмотрел на меня.

— Наш участок больше не ведет это дело. Вас забирают федераты. Собирайтесь.

Мне оставалось лишь пожать плечами.

В холе уже стояли сконфуженные гномы, а невысокий седой мужчина в костюме-тройке, судя по всему, забирал наши вещи у дежурного. Закончив все бумажные формальности, он молча махнул нам рукой и мы гуськом, с точностью до наоборот, проделали тот же путь, что и ранее, и вновь оказались во внутреннем дворе, который по совместительству служил и посадочной площадкой для экранопланов, правда, теперь наш путь пролегал не к полицейской машине, а к вполне презентабельному судну с окнами, покрашенному в черный цвет. У этого экраноплана была собственная кабина с пилотом, и даже имелся трап. У входа стоял еще один мужчина в костюме, который, заметив нас, приветливо помахал рукой.

— Проходите, господа, располагайтесь. Прошу прощения за причиненные неудобства.

Зайдя в недра экраноплана, я отметил про себя удобные кожаные кресла количеством восемь штук, стоящие в ряд у окон и бросил свои пожитки на одно из них.

— Взлетаем, — крикнул мужчина пилотам, а затем уже к нам, — позвольте представиться. Я — федеральный агент Патрик. Встречающий.

— Встречающий? — Удивился я.

— Ну да, встречающий. — Кивнул Патрик. — Наш отдел занимается приемом и посильной помощью перешедшим. Ну, черный камень портала и другой мир. Не темните, Сергей. Я сам являюсь перешедшим и оказался в этом мире лет десять назад. Прямиком с учений. То-то была потеха.

— Значит, можно не притворятся. — Я присел на край кресла.

— Конечно. — Улыбнулся Патрик. — Но на пару вопросов ответить придется.

— И каких же?

— Ну, к вам у меня вопросов нет, а вот ваши спутники, — Он обернулся к моим приятелям. — Вы вообще кто такие?

В общем, разговор получился плодотворный, если не сказать больше и занял он всю дорогу, до штаб-квартиры отдела.

— Нет, ну я, конечно, читал в детстве сказки про гномов, лепреконов, банши и прочую нечисть, — дивился агент с интересом рассматривая Кари и Берка, тихо сидящих на дальних креслах и смотрящих в окно на проплывающую под экранопланом землю, но чтобы в живую, вот это фокус.

— Гномы — это не нечисть, господин Патрик. — Уточнил я. — Они скорее другое племя, чем другая форма жизни.

— Возможно, возможно. Выяснить это будет не сложно. Достаточно простого анализа крови, — потер руки Патрик. — Что касательно других миров, то подозрения, конечно, были, и не только у меня. Открою вам большой секрет, в этот мир люди начали попадать достаточно давно. Наша организация встречающих насчитывает более трехсот человек. Многие работают в ней по традиции, уже не являясь пришедшими, а идя по стопам своих отцов и дедов. В интересах всех, мы не афишируем нашу деятельность. Так будет удобнее для всех. О повторной портации мы не слышали, да и прецедентов не было. В нашей лаборатории находиться с десяток таких камней, и ученые уже пару десятков лет пытаются их активировать. И какой бы вы думали результат? — Патрик вопросительно посмотрел на меня. Я пожал плечами. — Никакого! Ноль. Пустота. Ваше заявление о возможности преднамеренной активации портала будет сенсацией!

— Кстати, Патрик. — Я откинулся в кресле и заложил руки за голову. — Вы же тоже прошли через портал, значит, у вас есть своя уникальная способность.

— Есть, — улыбнулся агент.

— И какая если не секрет? — поинтересовался я.

— Мне невозможно соврать.

Прежде всего, остановлюсь на том мире, куда мы попали. Это действительно занимательно и заслуживает внимания, а, поскольку, я являюсь полным профаном в технике и механике, то опишу все с точки зрения простого обывателя.

Если прошлый мир, куда я так удачно провалился, был для меня смесью средневекового эпоса, баек, фольклора и фентезийных рассказов, то этот мир был целиком и полностью подчинен законам физики и математическим расчетам.

Данный мир так и не выбрался в космос, ограничившись лишь лунной колонией, а достижения ученых данной реальности заслуживали лишь похвалы и уважения. Прежде всего, были изобретены лекарства от рака, СПИДа, и вуаля — от насморка. Одно это, уже заслуживало бурных оваций. Ресурсы впрочем, исчерпали достаточно быстро, но, вовремя спохватившись, смогли разработать и внедрить новые источники энергии, более безопасные для окружающей среды и менее энергозатратные. К сожалению, пошедший в гору уровень жизни людей, никаким образом не отразился на пороках и недостатках последних, а скорее наоборот. Новые технологии позволили изготавливать новые наркотики, новое оружие позволило убивать еще более эффективно, а новые системы банковских расчетов давали простор для мошенничества новоявленных компьютерных гениев, так что полицейским в этом мире скучать не приходилось. Отдельного упоминания заслуживает также тот факт, что вся планета находится под руководством единого правительства, а точнее парламента. Каждые три года, от даже самого маленького автономного округа, выбирается депутат, которому предстоит отстаивать интересы честных налогоплательщиков, и по результатам его трехлетней работы, решается вопрос о продлении его полномочий или избрании нового кандидата. Право голоса имеют все от мала до велика, пересекая двадцатилетний рубеж. Все было хорошо, все было гладко и эта благополучность, почему-то тревожила.

Разместили нас со всеми удобствами, предоставив каждому по отдельной комнате с душевой и санузлом. На первом этаже штаб-квартиры располагался бассейн, тренажерный зал и столовая для сотрудников. Второй и третий этажи были офисными, а четвертый служил жилым помещением, где могли отдохнуть сотрудники или жили такие как мы.

На следующий день после заселения, Патрик попросить меня написать детальный отчет о моих похождениях, особое внимание уделяя переходу из одного мира в другой, так что я сразу засел за клавиатуру предоставленного мне ноутбука и принялся за работу. На отчет у меня ушло почти три дня, после чего, я с гордостью положил перед агентом толстую стопку листов распечатанных на принтере.

— Все, что смог вспомнить. — Пояснил я.

— Замечательно, — кивнул Патрик. — Думаю, ваши записи должны многое прояснить. Я, кстати, собираюсь пообедать, не присоединитесь?

— С удовольствием. — Согласился я. — Только позову своих друзей.

— Не беспокойтесь, дружище, — улыбнулся агент. — Кари и Берк, по моей личной просьбе, участвуют в эксперименте с камнями, конечно, со всеми возможными предосторожностями, так что раньше вечера не управятся.

— Почему оба? — Удивился я.

— Да все никак не можем понять, как возможно активировать тот или иной камень — пожал плечами агент, пропуская меня вперед и направляясь к лифту. — Сначала мы предполагали, что запустить портацию может действие или череда действий того или иного субъекта. С этим, как вы понимаете, мы потерпели неудачу. Потом было предположение, что активатором служит какой-то физический или химический процесс. Мы, кстати, пытались, и нагреть камень, и остудить. Воздействовали точечно и по всей плоскости. Облучали всевозможными способами и наоборот пытались лишить помещение, где находился камень, любого стороннего воздействия. Опять полный крах. Наконец мы начали подозревать, что активировать свойства камня может конкретный человек, определенным способом воздействующий на объект, правда у нас опять ничего не вышло. Камень оставался абсолютно холоден ко всем, если, конечно, так можно выразиться о камне, кто хоть когда-то был подвержен его воздействию. Более того, он остался статичен и при контакте с аборигенами. Теперь мы взяли на заметку только то, что вы и ваши друзья дважды воспользовались порталом, а следовательно, кто-то из вас или все вы вместе, способны это сделать. Отдельные опыты по портированию как одним гномом, так и другим, ни к чему не привел. Напрашивается вывод, что камень можете активировать повторно либо вы один, либо все вы вместе.

Закончив обед, Патрик удалился по делам, а я решил тем временем прогуляться по территории. Безопасность в здании была организованна серьезно. Высокий забор шел по всему периметру участка, сверху же была пущена колючая проволока. То и дело вдоль периметра прохаживались рослые охранники с такими же вычурными пистолетами, как и у ранее виденного нами полицейского, витиеватой тонкой ручкой торчащими из кобуры. Ворота также серьезно охранялись. На КПП, как я понял, постоянно дежурило трое агентов, придирчиво проверяющих документы пожелавших посетить или наоборот покинуть территорию, а блокировочные столбы на въезде исключали любой вид проникновения на транспорте. Так же я отметил большое количество камер видеонаблюдения и зарешеченные окна первых двух этажей, но что меня абсолютно добило и сразу не понравилось, так это четыре вышки по углам забора на которых лениво прохаживались автоматчики. Создавалось впечатление, что я нахожусь в заключении, о чем я сразу и поинтересовался у пробегающего мимо по делам агента.

— Что вы сэр, — дружелюбно отмахнулся тот, — все это исключительно в целях безопасности объекта. Много секретного оборудования, масса людей которые бы не хотели нашего успеха и много чего еще, о чем я не имею права вам рассказать. Могу лишь заверить, что вы тут находитесь в полной безопасности, и никто не сможет проникнуть внутрь.

— Как, впрочем, и я наружу. — Промолвил я, провожая взглядом удаляющуюся спину в черном пиджаке.

Отсутствие моих друзей стало меня беспокоить, и я, было, попытался спуститься на нижний этаж, где проводились эксперименты с портальными камнями, но моя попытка была четко пресечена охраной.

— Не подумайте ничего плохого, сэр, — монотонно бубнил охранник стоя за бронированным листом. — Вход в лабораторию только по допуску. Все, не имеющие на то особого разрешения, на нижние этажи не допускаются.

— Да тут несколько этажей вниз? — Удивился я.

— Да, сэр. — Подтвердил охранник. — Все лаборатории, запасные генераторы и, конечно, хранилище, и оружейная комната.

— А кто может помочь в допуске? — Поинтересовался я. — Агент Патрик может?

— Да, сэр. — Вновь кивнул охранник. — Агент Патрик обладает высшим допуском и может выписать вам разрешение, или вы можете сопровождать его как гость.

— Спасибо. — Я развернулся и направился прочь. Мысли в голове крутились нехорошие, мрачные мысли.

— Сергей, проснись. Слышишь меня. — Кто-то отчаянно тряс меня за плечо. — Да проснись же, наконец.

— Кари? — Я с трудом открыл глаза, продираясь сквозь сон, и в непонимании уставился на гнома. — Давно не виделись. Где Берк?

— Ждет нас в своей комнате. — Почти прошипел Кари, бешено косясь глазами куда-то в верхний угол. — Ты давай собирай вещи и потихоньку выбирайся отсюда. Вот кстати, думаю пригодиться. — На подушку рядом с моей головой опустился тяжелый пистолет, тот самый с вычурной тонкой ручкой.

— Да что происходит-то? — Я сел на кровать и потер руками глаза.

— Потом, все потом, — произнес Кари уже около двери.

Встав я начал одеваться, натянул брюки, потом рубашку. Рюкзак с моими вещами лежал в шкафу, так что особо собираться не пришлось. Повертев в руках чудной пистолет, я засунул его за пояс и накинул сверху куртку. Готово. Осторожно ступая по паркету, я вышел в темный и тихий в это время суток коридор, и быстро пробежав по нему, аккуратно постучался в дверь комнаты Берка. Из образовавшейся щели в дверном проеме вылезла лапа гнома и втащила меня в комнату.

— Тише, — Кари прижал палец к губам. — Сейчас, только руку дай. — Я непонимающе уставился на гнома, но руку протянул и к своему удивлению обнаружил на запястье тонкую полоску стального браслета. Позвякивание отмычек, щелчок, готово.

— Это что? — Я с недоумением уставился на браслет. — Откуда он у меня?

— Подарочек от Патрика очевидно, — хмыкнул Берк. — Дай-ка мне его, я его аккуратно в твою комнату оттащу.

— Скорее всего, поводок слежения, — почесал затылок Кари. — Это же надо, как эти стервецы глаза отводят! Шутка ли, навесить на живого человека браслет, а он его даже не заметит и ходит с ним как баран на привязи.

— Ничего не понимаю, зачем агенту Патрику нужно было это проделывать? — Удивился я.

— Патрику может и не нужно, а вот его хозяевам возможно и понадобилось.

— Начальству?

— Нет, именно хозяевам, в полном смысле этого слова.

Я с сомнением прищурился.

— Кари, черт возьми! Если ты знаешь что-то, чего не знаю я, будь добр, изложи.

— Да все просто. — Берк появился из-за двери, и аккуратно прикрыв её, прислонился к ней спиной. — Давай, Кари, не тяни. У нас очень мало времени.

— Ну, хорошо, сядь только, — обратился Кари ко мне, — а то, неровен час, грохнешься.

Я присел в предложенное кресло и кивнул.

— Слушаю.

— Значит, расклад получается такой, — начал гном важно прогуливаясь по комнате. — Мы попали по самое не балуйся. Нет, все конечно вокруг честно, правда, до поры до времени. Нас встретил именно агент Патрик, совершенно реальный федеральный агент, или как там он еще себя называет в этом мире, мире высоких технологий и полного отсутствия магии. Он действительно попал в этот мир через портальный камень, как и многие другие здесь. В доме этом есть и портальные камни, сам их видел, да и Берк подтвердит. К слову, сама суть портации в этом мире шагнула как никогда. Её здесь развивают, для этого мира это жизненно необходимо. Именно жизненно. Кстати, как думаешь, почему ты не обнаружил браслет на своей руке?

Я непонимающе пожал плечами.

— Глаза отводят. — Щелкнул пальцами гном. — А знаешь, кто может отвести глаза лучше всех?

Я снова пожал плечами.

— Вампиры, Сергей, — хмыкнул гном. — Так виртуозно — только вампиры.

— То есть, ты хочешь сказать, что Патрик…

— Не, Патрик не вампир. Даю тебе голову на отсечение. — Кари наконец находился по комнате и уселся на диван. — Патрик самый обычный человек, только вот оболваненный до невозможности. Я вот и сам свой браслет обнаружил чисто случайно. Моюсь в душе, а что-то мешает, одеваюсь, опять та же история. Я с детства ничего на руках не ношу, не переношу ни браслетов, ни наручей, ничего, что стесняло бы движение кисти или мешало бы. Собственно по этому я был первый, кто смог это наваждение сбросить. Пригляделся повнимательней и обалдел, если больше не сказать.

— Ну ладно браслеты, — нахмурился я. — Но вампиры-то здесь причем.

— А вот причем, — Берк заговорщицки поманил меня пальцем к шкафу и приоткрыл дверцу. В шкафу лежал связанный охранник, очевидно без сознания. Под глазом у охранника уже наливался большой багровый синяк. — Глянь на зубы этой твари, — гном оттянул пальцем верхнюю губу лежащего, обнажая длинные белые клыки.

— О как. — Я аж присел от увиденного. — Значит и вправду вампиры?

— Вампиры, да не простые. Неправильные. — Усмехнулся гном. — Слабоваты они по отношению к нашим, хиляки какие-то. Вот этому одного удара хватило, чтоб его вырубить. Я его даже расспросить толком не успел. Уже час в отключке. Света не бояться, чеснока, кстати, тоже, жрут его, только в путь. На счет остального не знаю, проверить ни времени не было, ни желания. Впрочем, пока вот этот — толстый палец гнома уперся в голову кровососа, — не вырубился, я с ним весьма интересно пообщался. Сначала упирался бедняга, а потом я привел пару аргументов и начал он заливаться, что твой соловей.

Как рассказал мне гном, этот мир действительно вышел на высокий уровень развития и изначально имел две равноценные формы жизни, которые умудрялись существовать и даже сотрудничать на протяжении нескольких столетий. Люди обычные и люди кровососущие. Гном несколько раз повторился, как бы акцентируя, что они не совсем вампиры и вот почему. Кровь им хоть и необходима, но в основном для поддержания метаболизма.

— О, слово-то какое! — Ухнул Берк. — Прям поразит, а не слово. Эти, что в белых халатах еще и не такие говорят. Повторишь такое ночью три раза в полнолуние и демона ведь вызовешь. Ну, а если в двух словах, то они жрут овощи и фрукты, мясом заедают и хлещут пиво, но как ни крути, а кровушки свежей пить надо, иначе загнуться быстро. С годами, как ты сам понимаешь, население росло и требовалось все больше и больше крови.

Пользуясь своими уникальными способностями, кровососы одержали верх над обычными людьми. Где подкупом и лестью, а где банальным обманом и вероломным предательством. Самый обычный человек перешел на уровень скота, шагнул вниз по пищевой цепочке и, естественно, популяция людей начала стремительно уменьшаться, пока, наконец, вампиры не поняли, что им грозить кровяной кризис. Они было бросились разводить людей, создавать им лучшие условия для существования, но то ли момент упустили, то ли что-то не то сделали, в общем не срослось. Представляешь, целой планете грозит помереть с голоду, а тут, вдруг, появляется, откуда не возьмись человече, и говорит, что пришел из другого мира. Это же какие запасы жрачки гуляют?! И все бесхозно! С ума сойти!

Совершенно естественно, что кровососы уцепились за эту возможность, как утопающий за соломинку, а их природная одаренность, к манипуляции сознания и отводом глаз, если точнее, сыграла только на руку.

— Когда я говорил, что в плане скакания через эти дрянные валуны они шагнули далеко вперед, — продолжил Берк, — я не лукавил. Они действительно разложили по полочкам саму суть. В данный момент у них существуют чудные приспособления способные разыскать перешедшего в любой точке этого мира, приблизительно его возможности и таланты и, что самое главное, каким-то образом определить, сколько миров он прошел. Эта возможность механизма была обнаружена совершенно случайно и совсем недавно, как раз в момент нашего с вами веселого путешествия. Специальный отдел именно потому и опоздал к нашему появлению, а нам на встречу выслали местную городскую стражу, что они в толк взять не могли, почему в определенном месте вдруг появилась цифра два, а когда, наконец, поняли, что все-таки есть возможность проходить в портал дважды, а возможно и трижды, их ликованию не было конца. Наконец-то отступил призрак медленной и мучительной смерти, и мы с вами принесли на заклание все остальные миры. Помимо всего прочего, у них есть преимущество — технологии. Своим оружием они могут сделать многое, в том числе и поработить один из миров, используя его как сырьевой придаток. Другими словами, выкачать из гномов, людей, эльфов и прочих всю кровь, а самим заселиться, к примеру, в опустевшем мире, используя его как перевалочный пункт, и двинуться дальше. Какова перспектива?

— Перспектива не блестящая, никогда не представлял себя обедом. — Я усмехнулся.

— Скорее уж коктейлем. — Уточнил гном.

— Ну, и что же нам теперь делать?

— Действовать. У нас еще пол часа до смены постов.

— Бежать? — Удивился я. — Ты видел охрану на входе и по периметру?

— Периметр нас не интересует, — подтвердил Берк, — он нам не по зубам, а вот портальные камни на нижних этажах — это гораздо интереснее.

— То есть, ты предлагаешь бежать через портальный камень?

— Именно, и чем скорее, тем лучше. Загостились мы здесь.

— Но если нас опять выбросит в другом мире?

— Лучше уж попасть в любой другой, чем стать волчьим кормом. — Отмахнулся Кари.

— Пошли. — Берг подошел к шкафу, и пошарив по карманам охранника, вытащил магнитный ключ.

Аккуратно, не издавая лишнего шума, наша троица покинула комнату, и мы тихо начали спускаться по пожарной лестнице, разумно рассудив, что по центральному проходу и лифтам могут курсировать другие кровососы, которые будут задавать лишние вопросы. Бесшумным, впрочем, этот спуск было назвать крайне сложно. Гномы вообще не умеют тихо ходить. Шумят, пыхтят, шаркают. Еще тот балаган. Наконец преодолев последний пролет, мы подошли к служебному лифту, до которого у нас ранее не было допуска, и Кари нажал кнопку вызова, прислонив к считывающему устройству магнитную карточку нашего пленника. Лифтовое устройство считало информацию и дало команду на подъем кабины. Отлично, пошли дела помаленьку.

Время тянулось на удивление долго. То ли лифт шел очень медленно, то ли мне просто показалось, но я, наконец, смог в деталях осмотреть отданное мне гномом оружие охранника. При ближайшем рассмотрении, это казался самый обычный пистолет, хоть и не обычной формы. Выщелкнув магазин, я с интересом посмотрел на необычные патроны, несколько продолговатые с тупым концом, из которого торчало жало миллиметров в десять, не более. То ли яд впрыскивает, то ли еще что, хмыкнул я про себя в недоумении. Достаточно быстро обнаружился и рычажок предохранителя, который имел всего два положения. Ну, правильно, чай не автомат, тут и двух вполне достаточно. От моих изысканий меня отвлекла возня и поругивания. Это гномы, накинувшись с двух сторон, пытались завалить на землю охранника, который поднялся в лифте, наивно полагая, что он хозяин положения. Кари и Берк как раз пытались убедить его в обратном, но, то ли вампир попался правильный, то ли еще что, но охранник явно побеждал. Первым, от пинка форменным ботинком, отлетел в угол Берк, и, приложившись головой к стене, притих. Кари, что бультерьер, вцепился обеими руками в своего противника и попытался заломить ему руку, но тот вывернулся и присев на одно колено, перекинул упитанного гнома через плечо и послал его мощным броском в полет вперед по коридору.

Здраво рассудив, что если уж оба гнома не смоги справиться с этим здоровяком, я навел ствол пистолета и выстрели кровососу в грудь. Грохота выстрела не последовало, лишь сухой хлопок, больше напоминающий действия пневматики, и вампир, кулем с мукой, завалился на пол, выпучив глаза.

— Не, — решил я про себя. — Точно яд.

Вскочивший на ноги Кари мельком глянул на поверженного противника, и, подбежав к своему товарищу, аккуратно положил его на пол.

— Дышит, — выдохнул он. — Эка тебя, Берк, приложили.

Тем временем я подхватил удивительно легкого вампира за ноги, отволок его в угол и принялся за неблагодарную работу. Сняв с него брючный ремень, я тщательно связал ему руки, а потом усмехнулся про себя и связал шнурки ботинок. Пощупав пульс и убедившись что, все-таки в патроне было снотворное, я начал деловито обшаривать его карманы. Через минуту мое имущество обогатилось еще одним нейтрализующим пистолетом, двумя запасными обоймами и связкой ключей с бирками, на которых, о, удача, были надписи "Портал. Лаб. N1" и "Портал. Лаб. N2".

Пока я занимался мародеркой, Берк, крепкая башка, пришел в сознание, и, болезненно морщась, потирал затылок.

— Шишка будет с молот величиной, — подытожил он.

— У нас есть ключи. — Я победно поднял над головой связку и с воодушевлением ей потряс. — Ходить можешь?

— Я помогу. — Кари помог товарищу подняться и подхватил его под руку.

— Тогда в лифт. — Я пропустил гномов вперед, и, проверив патроны в магазине второго пистолета, нажал на кнопку нужного этажа. Двери сомкнулись, и кабина до безобразия медленно поползла вниз. — Все отошли в сторону, мало ли что. — Я прижался к стене и направил оба ствола на открывающуюся дверь, за которой, впрочем, обнаружился полутемный пустой коридор с рядом закрытых комнат.

— Где портальный камень? — поинтересовался я у Кари.

— Там, — гном кивнул в сторону изгибающегося и уходящего в темноту коридора.

— Ну, пошли.

Позади с противоположной стороны послышался громкий топот нескольких пар ног.

— Побежали. — Берк забыв о травме, припустил вперед, за ним Кари, а последним я, периодически озираясь, не показались ли преследователи. Больше всего я опасался того, что коридор может быть круговым, и преследователи смогут окружить нас, банально пустив несколько охранников в другую сторону, но на наше счастье коридор заканчивался тупиком. Я уже было приготовился достать из кармана ключи, но гномы не сговариваясь, синхронно ударили плечами в дверь, а та с треском и шумом ввалилась внутрь, прихватив с петлями и кусок дверного косяка.

— Вампиры, технологии, — назидательно поднял палец вверх Кари, — а строить, как не умели, так и не научились.

— Ага, — подтвердил Берк, вставая и отряхивая брюки от щепок. — Я в детстве куличики крепче лепил.

Топот усилился и я, высунувшись, увидел троих в униформе, стремительно приближающихся по коридору. Оба ствола в моих руках тихо гавкнули и один из охранников осел на землю, заставив остальных упасть на пол и открыть ответный огонь. Еле успел голову убрать.

За первой дверью обнаружился небольшой тамбур, ведущий к большой стальной двери с кодовым замком, но, ни трофейные ключи, ни карточка к ней не подходили.

— Ну что вы там копаетесь? — Я дострелял первую обойму и, выщелкнув её, дослал новую.

— Скорость только при ловле блох хороша, — пробурчал Кари, исследуя замок. — Да и не механический он. Чертова технология, дверь с кулак толщиной, такую разве что взрывать.

— А как вы раньше сюда проходили, — я выглянул из-за угла и тут же спрятался назад, чуть не получив парализатором прямо в лоб.

— Приходил агент, нажимал кнопки нужные, дверка открывалась…. - уныло выдал Кари. Как-то совсем из головы вылетел этот дрянной механизм.

— Ааааа, гари все подгорным пламенем, — вдруг вскочил на ноги Берк, и, горланя что-то нецензурное и исключительно гномское, с разбегу впечатался двумя ногами в табло кодового замка. Чак Норис наверное обзавидовался бы, если бы увидел. Дверь же обиделась, заискрила электронными компонентами и поползла вбок, остановившись почти на середине. Гномы, пыхтя и ругаясь, начали один за другим втискиваться в довольно узкое для них отверстие, а я, расстреляв еще одну обойму и краем глаза отметив, что атакующих прибавилось, да и меткость выстрелов с той стороны значительно увеличилась, бросил в пустой проем один из пистолетов и поспешил последовать примеру своих друзей.

Вампиры почувствовали что-то неладное и, как очумелые, полезли в проход. Первая же пара выстрелов, свалила самого рослого из них, с командирскими нашивками, остальные же снова залегли и открыли шквальный огонь. Острая боль пронзила мне плечо, и что-то теплое и липкое заструилось вниз по руке. В глазах на минуту померк свет, и я почувствовал дурноту. Теряя сознание, я еще несколько раз выстрели в проем и, наконец, отключился.

Потянуло шашлыком, шашлыком и жареной картошкой. Запах был настолько соблазнительный, что я открыл глаза и недоуменно начал обозревать пейзаж, открывшийся перед моими глазами. Я лежал на берегу речки на охапке сена, над головой был импровизированный навес из веток, а неподалеку на чурбачках восседали Кари и Берк. Кари ворошил палкой в золе, переворачивая картофелины, а Берк следил за мясом на вертеле.

— Не шашлык. — Вздохнул я.

— Очнулся. — Обрадовались гномы.

— Ну, ты и напугал нас, приятель. — Заявил Кари. — Три дня в отключке, шутка ли.

— А что произошло?

— Ты не помнишь что ли? — поразился Берк, аккуратно поправив кусок мяса на перекладине.

— Ну, помню, что дверь открыли, вы туда успели, а меня задело. Все.

— Ну, это только цветочки. — Хохотнул гном.

— Это точно. — Подтвердил Кари, выуживая из золы горячую картофелину. — Как только ты начал заваливаться, тебя Берк подхватил и в угол уволок. Я же дверь заблокировал. Она, представляешь, изнутри может блокироваться рычагами. Они прямо в стенке рядом торчат, вот веселуха.

— А дальше что? — Я приподнялся, и, усевшись по-турецки, принял от гнома большой шмат мяса, тут же вцепившись в него зубами.

Гномы дружно расхохотались, глядя, как я уминаю свою порцию.

— Ты давай, налегай. — Кари полез в золу, и, достав из нее еще одну картофелину, положил её рядом с первой на лист лопуха. — Не вздумай болеть.

— Так что дальше-то? — Не унимался я.

— Ну, заблокировали мы дверь, — продолжил Кари. — Тут и выстрелы прекратились. Прибежал агент Патрик и давай нас наружу звать. Мол, мы все неправильно поняли, а они только посланцы добра, и добра же нам желают. Поделом, только что палили из всех стволов, мол, думали, что нарушители мы, как их там? А! Радикалы, вот. Послушал я это и говорю ему, — Что, прихвостень кровососов? Поешь складно? Ты бы слышал, как он взъярился! — Гном хохотнул и отправил себе в рот половину картофелины. — Как ругался, я половины слов вообще не знаю! Потом спохватился и начал петь, что они, мол, жертвы обстоятельств и такие же заложники как и мы, и если, мол, объединимся, то выход обязательно найдем. Да так складно, что я почти поверил, если бы не злоба его. Она прямо ощутима была, такая злоба. Хоть бери, ножом нарезай да на хлеб намазывай. Ну, мы подумали, подумали, плюнули на них, да и активировали портальный камень. Нечего вампиров баловать. Вот теперь уже сколько дней тут сидим, благо харчами запаслись, и что самое противное, ни одной же лодки не проплыло мимо за все время, ни одного пахаря на поле не появилось. Пустота.

Я, наконец, справился с куском мяса и принялся за картофель.

— То есть, где мы, опять не понятно?

— Тонко подмечено. — Кивнул Кари. — Обычно же, как я вот понимаю? Либо сам наткнешься на встречающего, либо тебя найдут. Тут же, такое впечатление, что и не обратил на нас никто внимание. Ну, или может мы забрались далеко, камню то портальному не прикажешь.

— И то верно, — кивнул я. — Только давайте сначала не высовываться. Как бы опять впросак не попасть. — Да, и с чего вы, кстати, решили, что попали не в один из наших миров, да и припасы эти, картошка, мясо, откуда все?

— Ну, мы же не безрукие, — хмыкнул гном. — Зверье-то бегать вроде не переставало. Чудное оно конечно, но от этого не менее съедобное, а картоха вон в поле растет неподалеку, шагах в трехстах. Что касательно нашего местоположения, так и на то есть своя причина. — подмигнул мне Берк. — В нашем мире вроде как птицы поют, а в этом не слышно. В нашем мире рыбы в воде плещутся, а тут я за три дня ни одной не выловил. Да и еще вот, голову то подними.

Сначала я не понял, на что надо обратить внимание. Белые кучерявые облака, голубое небо, и тут я ахнул. В небе светило два солнца. Одно было поменьше и потусклее, а второе яркое, огромное, почти в половину превышая размеры своего собрата, освещало землю.

— Вопрос снят. — Я доел картофель и улегся на подстилку из сена. — А сено где взяли?

— Да там дальше стога. — Кари махнул куда-то вправо.

— Значит и люди поблизости есть?

— Если и есть, то очень уж скромные. — Поделился Берк. — Говорят же тебе, за три дня ни одного живого существа не увидели.

— Ты бы лучше еще поспал, — предложил Кари. — Место тут спокойное, тихое. Самое то, чтобы оклематься, а то черт знает, что кровососы в свои снаряды мешают.

Я прислушался к своим ощущениям, но ничего криминального не заметил. Разве что, усиленно ныла раненая рука, но повреждения были не столь серьезны.

— Поспать, это я завсегда — за. — Я улегся поудобнее на подстилку из соломы, чувствуя, как проваливаюсь в сытую дрему. — Вы, если что, будите.

— Обязательно разбудим, — заверили меня хором гномы.

— Значит, вот этот стог? — Я взобрался на пригорок и осмотрел выкошенное поле. Трава на нем была аккуратно собрана и снесена в большие кучи, приваленные длинными жердями.

— Ну, где-то здесь мы и брали сено. — Кивнул Берк. — Не могу же я каждую копну запоминать, да и зачем это тебе.

— Ну как зачем? — Даже удивился я. — Ты что, до конца своих дней решил на берегу речки просидеть, где рыба не ловиться?

— Нет, конечно, — смущенно пробурчал гном, — только вот, в толк не возьму, чем стог сена нам помочь может.

— Вот тем. — Я указал в сторону, где проходила дорога. — Видишь накаты, это телеги, скорее всего. Колеса больно узкие для более современной техники. Вот на них, почти наверняка, сено отсюда и вывозят. Вывозят на телегах, кем-то запряженных. У этих запряженных есть хозяева, у тех хозяев есть кров, еда и информация…

— Ясно, — хмыкнул гном. — Можешь не продолжать.

— То-то. — Я спустился по холму и остановился у дороги присев на одно колено. Моим действиям последовали и Берк с Кари.

— Однозначно телеги, — заявил Берк. — Самые что ни на есть натуральные, только неправильные.

— Почему, — удивился Кари.

— Чугунная ты башка гном, коли таких очевидных вещей не видишь, — подначил приятеля Берк. — Ну, вот смотри, две колеи. Дорожка узкая. Две телеги точно не разъедутся. Что это нам может говорить?

— Что дорога не часто используется? — Предложил я.

— В точку, — подмигнул мне гном. — Но не это самое интересное. Вот подумай, кто тянет телегу?

— Лошади, — начал перечислять я, — мулы там, в азиатских странах в моем мире еще буйволы, рикши еще есть. Профессия такая, так там люди тягают.

— Ага. — Кивнул гном. — В общем, кто-то да тянет телегу?

— Ну, и к чему ты клонишь?

— К тому, что если есть кто-то, кто тянет телегу, то этот кто-то должен оставлять следы. Какие ты видишь следы, окромя тележных? Правильно, никаких. Можно еще предположить, что это те самодвижущиеся экипажи из твоего мира, но, опять же, колеса тогда не те. И что у нас получается?

— Самоходная телега. — Выдвинул версию Кари.

— Автомобиль на тележных колесах, — предложил я.

— Очень толстые люди на велосипедах, — закончил за нас двоих Берк.

Дальнейший осмотр дороги ясности не внес, и мы решили разобраться во всем на месте. Осталось лишь выяснить в какую сторону идти. Берк подкинул монетку, справедливо рассудив, что следопытские навыки и умения были исчерпаны и, когда выпала решка, махнул рукой направо.

— Выдвигаемся что ли?

Дискутировать было не о чем, и мы тронулись в путь. Природа в этом мире была сказочная. Зеленые заливные луга, изгиб голубой реки, барашки белоснежных облаков над головой и два ярких солнца, в общем, было на что полюбоваться.

— Интересно, — произнес Берк, мерно шагая рядом со мной.

— Что интересно? — обернулся я.

— Ну, интересно, — гном почесал нос травинкой сорванной на обочине. — Вот если тут два солнца днем, то ночью, наверное, две луны. Вот красотища-то, небось.

— Возможно. — Я остановился и, достав из рюкзака флягу, наполненную кристально чистой водой из реки, сделал глоток. — Хотя, может, и нет.

— Но это было бы логично. Два солнца, значит две луны. Симметрия, ну или равновесие, в конце концов.

— Берк, — я с сомнением посмотрел на гнома. — Мы же уже четвертый день тут?

— Четвертый, — согласился Берк.

— Так почему тебе ночью нельзя было посмотреть?

— Неувязочка. — Это уже Кари с другой стороны.

— Какая?

— Да темно здесь ночью, хоть глаз коли. Ни луны, не звезд. Вроде бы в течение дня все хорошо и солнечно, а к вечеру набегают черные тучи и закрывают все небо.

— Странно. Надо бы самому посмотреть на это чудо природы, а то, я смотрю, все самое интересное пропускаю.

— Вот сегодня, Сергей и посмотришь, — заверил меня Берк. — Зрелище любопытное. Со стороны кажется, будто кто-то нарочно туч нагоняет, чтобы небо никто не видел.

— Может, опять морок какой?

— Да не похоже, — с сомнением хмыкнул Кари. — Ну, я понимаю человеку глаза от браслета отвести, ну от самого человека или вампира скажем. Уже очень сложно. Но чтобы от целого неба, это ни вампиру, ни магу самому сильному не под силу. Да и зачем?

— А может и вправду погода к вечеру меняется? — Предложил я. — Зачем во всем подвох видеть?

— А затем, чтоб не схарчили. — Усмехнулся гном, машинально поглаживая рукоять большого охотничьего ножа на поясе.

— И кто же на это осмелиться? — Ехидно поинтересовался я. — Луна? Черное облако?

— Ладно вам спорщики, хорош про облако. — Остановил нас Берк. — Вон смотрите лучше вперед, любопытно. Никогда такого не видел.

Действительно, впереди было, на что посмотреть и сразу стало понятно, почему на дороге были только следы колес. К нам быстро приближалась телега, прости господи, в которую была запряжена птица. Это, по меньшей мере, шокировало и вводило в ступор. Птица, запряженная в телегу, зрелище из той категории, в которое никогда не поверишь, пока не увидишь самолично. Экзотика.

Вскоре фееричный экипаж приблизился, и я смог повнимательнее его рассмотреть. Телега была самая, что ни на есть обычная, а управлял ей маленький лысоватый мужичок в пестром кафтане. На голове у мужичка был колпак с раздвоенным концом, что придавало ему сходство со скоморохами. Вид у мужичка был важный и значительный, суровый такой вид, впрочем, проехав мимо нас, он приветливо помахал нам рукой.

— Ну, вроде не агрессивные. — Произнес Берк, смотря вдаль удаляющемуся чудному экипажу.

— И как они так? На птице? — В задумчивости протянул Кари.

— Ну, вот как видел. — Я еще раз отхлебнул из фляги и спрятал её на дно рюкзака. — В общем-то, понятно, идем в правильном направлении. Вид у мужичка был не усталый, да и птичка не затюканная. Идти недалеко.

— И то верно. — Кивнул Берк. — Давайте-ка ходу прибавим. Обед скоро, а наш провиант хорошо бы разнообразить, да и пополнить не помешает.

— А я бы пива выпил? — мечтательно прикрыл глаза Кари. — Кружки три, а то и четыре хорошего пива. У вампиров пиво было дрянь, кислятина. Да что с них взять.

Так, за разговорами, мы наконец вышли к деревенскому частоколу, за которым виднелись деревянные избы. Деревня была большая, не меньше двадцати дворов и дома строились, судя по всему, согласно плану. Всю деревню пересекали четыре прямые улицы, естественно выводившие к храму. Самому, обычному, на мой взгляд, храму, если не учитывать то обстоятельство, что вместо привычного символа веры на маковке стояло огромное позолоченное перо.

К удивлению в ворота нас пропустили беспрепятственно, и мы влились в шумную пеструю толпу.

— Что-то празднуют. — Решил я.

Настроение у окружающих действительно было праздничное. Все вокруг пели, смеялись, шутили. Протолкнувшись сквозь праздничную балаганную толпу, мы направились к большому бревенчатому строению, которое по здравому разумению оказалось трактиром и постоялым двором. Проскочив внутрь я сразу втянул ноздрями аппетитные запахи, доносящиеся с кухни.

— Надо перекусить. — Произнес Кари и деловито, вслед за Берком, протопал в дальний конец зала и уселся за столом около окна.

Перекусить я был не против и присоединился к своим друзьям. Обслуживание себя не заставило долго ждать и буквально, как только мы расселись, перед столом появился улыбчивый малый с копной волос соломенного цвета и поинтересовался, что мы желаем.

— Желаем мы все, — потер я ладони, взяв на себя инициативу. — Что предложить можете?

— На первое уху. — Отрекомендовал работник общепита. — Знатная ушица вышла нынче. — Мы закивали. — Три ухи значит, — отметил он у себя в блокнотике. — На второе рекомендую бараньи котлеты с чесноком и маринованными огурцами.

— Отлично, — я вновь потер ладони. — Вот только мы не местные, сойдет за оплату вот это, — и протянул парню одну из серебряных монет припрятанных еще со времен памятного кургана.

— Секунду, — парень схватил монету и умчался куда-то вглубь, вскорости, впрочем, появился, неся большой чугунок с ароматной ухой и три глиняные миски. Оплата очевидно подошла.

А уха была знатная, парень не соврал. Котлеты с гарниром из овощей и маринованными огурчиками тоже были выше всяких похвал. На сверхосытку мы затребовали по кружке пива и довольные и сытые начали обсуждать свое нынешнее положение.

— Ну, вроде все нормально. — Кари отхлебнул пива, запачкав усы и бороду в пене.

— В прошлый раз вроде тоже ничего страшного не произошло. — Кивнул Берк, — однако, вспомни, как все обернулось. До сих пор волосы дыбом стоят.

— А я, ребята, — я поудобнее устроился на широком деревянном стуле, — я вам могу сказать следующее. Все хорошо, но в меру. Пьем, кушаем, да слушаем в оба уха. Наше незнание местных обычаев может сослужить нам дурную службу.

Мои спутники согласно закивали.

— Все заметили большое перо на верхушке храма? — Заговорщицким шепотом спросил Кари.

— Точно, есть перо. — Кивнул я. — Опять на птицах ездят. Уважают они тут пернатых, если больше не сказать.

— А если, к примеру, заказать жареную курицу? — Поинтересовался, повеселевший от пива, Берк. Впрочем, два укоризненных взгляда тут же остудили его пыл.

— Может нехорошо закончиться. — Решил я. — Давайте пока особо не рыпаться. Снимем комнаты наверху, поживем пару дней, выясним обстановку и никакой птицы на обед. Вон баранину предлагают, так тоже хорошо. Да и уха знатная, где они интересно рыбы наловили. Уж точно не в речке.

— Ну, ты совсем нас за чурбанов держишь, — заявил Кари. — Смотри как надо, — и больше не говоря ни слова, отправился к стойке бара, где сидела пестро-костюмная компания местных. Мужчины уже были навеселе, и потому с того конца стойки раздавалась то перебранка, то дружный смех, то кто-то начинал песню, а нестройный хор голосов подхватывал её с большим воодушевлением.

Я с тревогой посмотрел на Берка, но тот лишь пожал плечами. Мол, своя голова у гнома на плечах, знает что делает. После третей заказанной кружки, наконец появился Кари и плюхнувшись на стул заявил:

— Значит так, узнал кое-что.

— Не тяни, — я подвинул Кари кружку, и он, отхлебнув пива, начал.

— В этом обществе действительно существует культ великой птицы. Есть такое. Впрочем, культ своеобразный, великая птица — это обязательно хищник. Орел или ястреб обязательно подойдут. Птица призвана служить человеку и, кстати, абсолютно не возбраняется, скажем, скушать тетерева или заказать жаренные цыплячьи ножки, но если ты вдруг на охоте или еще с какой оказией пристрелишь что-то хищное, беда тебе. Какая беда, выяснять не стал, но думаю, точно по головке не погладят.

По поводу ездовых птиц, есть такое. Называется эта птица Варкаган и обладает замечательными тягловыми свойствами, похлеще любого тяжеловоза, а вот что самое интересное, лошадей здесь нет в принципе. Я аккуратно намекнул, так на меня посмотрели, как на блаженного и подивились, на чем еще можно передвигаться как не на варкаганах. Ну, а в целом, люди как люди. Гномов кстати тоже нет, как и эльфов. Нечисть, впрочем, водиться, но не такая как у нас. По большей части, злая и не особо разумная.

— И как ты столько узнал? — Усмехнулся я.

— Да пиво ребятам заказал. Выпили. Слово там, слово тут, вот общая картинка и складывается.

— Кстати, а что они празднуют? — Поинтересовался Берк.

— У тутошней венценосной особы сын народился. — Пояснил Кари. — Наследник, как ни как, так что приказано праздновать и веселиться неделю, не меньше. Вот потому мы и сидели на берегу реки в полном одиночестве. Никто же не работает, гуляют все.

— И тут правящий строй монархия, — подвел я черту под рассказом гнома.

— Да хоть бы и так, — заявил тот. — Нам от этого не жарко, ни холодно. Кровь не пьют, в жертвы чужаков не приносят, вообще хорошо.

— Осталось только одно узнать, — я пригладил волосы рукой. — Где бы здесь портальный камень раздобыть.

— А если опять не туда? — вздохнул Кари.

— Ты мне ответь, Кари, — я серьезно посмотрел на гнома. — Ты домой хочешь?

— Ясно дело, — потупился тот. — Там у меня матушка, да двое сестер младших на выданье. Кто обидит, а я где? Кому защитить?

— А ты, Берк? — Я повернулся к другому гному.

— Я как все, Сергей, — кивнул гном. — Вот только постоянства нет. Был бы уверен на все сто, что, если пройду через очередной чертов портал, то окажусь в горах родных, первый бы башкой вперед в камень побежал, а так можно же хоть в пасть к волку, хоть с обрыва. Куда еще тот портал выведет, не ведомо. Да и камни похожи все как братья близнецы.

— А сам-то ты, Сергей, куда стремишься? — Поинтересовался Берк. — В наш мир, али в свой?

Я на секунду задумался.

С одной стороны, я мог бы вернуться в свой мир и вновь окунуться в монотонную последовательность действий, погрязнув в мелочах, зато никаких тебе волколаков, кикимор и вампиров. Все чинно, благородно, степенно. С другой же стороны, дар искать клады, новые возможности и новые высоты. Кто бы от такого отказался?

— В ваш, Берк, в ваш. У меня там еще куча неоконченных дел.

С дальнейшим переходом решили подождать, ибо даже примерно не представляли где искать следующий портал. В моем мире с этим все было довольно просто, зашел в Интернет, или, как в моем случае, в тот же музей и разузнал что да как. В мире гномов местоположение камней было настолько же скрытно, насколько и очевидно, а в мире вампиров помогла слепая удача.

В этом же пласте мироздания, где королевство гуляет праздник почти неделю, а крестьяне ездят за хворостом на ездовых птицах, не было ничего похожего и это, кстати, не очень расстраивало. Временную задержку я расценивал как отпуск. А что? Воздух свеж и не загажен вредными выбросами заводов. Пища вкусна. Пиво пьяно. Благодать. Да, к слову, и деньги еще водятся. Вот, когда они начнут подходить к концу, вот тогда стоит задуматься, а сейчас, гуляй — не хочу. Как ни странно, но гномы целиком и полностью меня поддержали и пытались наверстать упущенное. Монеты, которую я в первый день заселения дал официанту, хватило на три дня столования и ночлега, что, кстати, безмерно порадовало всю честную компанию, но отдых отдыхом, а долго ничего не делать у меня не получилось. Поразмыслив здраво, я решил отправиться в столицу, ведь именно там, по слухам, находилась большая королевская библиотека. Где еще можно найти сведения, интересующие нас, как не в рукописях дотошных писцов и монахов, а были здесь и такие. Посовещавшись с гномами и здраво рассудив о том, что для путешествия и временного проживания в столице королевства втроем понадобиться сумма денег, большая, чем мы сейчас располагали, мы активно принялись за поиски работы. Проще всего было Кари, как кузнецу и ювелиру, который тут же нашел себе работу в ближайшем городе, пара часов пути от нашей основной квартиры, только показав, на что он способен с помощью молота и наковальни. Чуть позже нашел себе занятие по способностям и Берк, пристроившись обучать детей местных зажиточных крестьян основам боя на мечах. Стать рыцарями им, конечно, не светило, но амбиции у папаш и мамаш имелись и, распространяемые на сыновей, не давали покоя. Один я, как неприкаянный болтался без дела и тратил потихоньку подходящий к концу капитал, пока, наконец, не подвернулся удачный случай.

В один из теплых летних вечеров я сидел на лавочке около снимаемого нами дома и пытался найти применения своим способностям. Выходило плохо. То ли кладов поблизости не было, а в поисках их я объездил несколько сел и посетил с пяток не крупных городов, то ли бонус мой остался в мире гномов, но искомого свечения я больше не замечал, что вгоняло в хандру. Работать руками решительно не хотелось. Ну что поделать, что я не так представлял себе свою судьбу, да и склад ума не позволял. Подсобным рабочим-то устроился лишь из-за того чтоб с голоду не опухнуть. Хотелось работать головой, но надобности в ней, пока, ни у кого не было. Я придирчиво следил за всеми ярмарочными торгами, где бывало, оглашали списки нужных рабочих и все страждущие гурьбой ломились к нанимателю, наперебой расхваливая свои достоинства. Требовались сезонные рабочие на сбор винограда, приглашались чернорабочие в пивоварню и пекарню, искались повара, лакеи, дворники. Даже как-то приезжал наниматель королевских гвардейцев. Я, было, сунулся, но вовремя вспомнил, что воевать не люблю, а еще больше разрушать свой мозг бесчисленной армейской рутиной не намерен и отказался от этой мысли. Дни тянулись за днями, недели складывались в месяцы. Фактически, стояли последние теплые летние деньки, а зимы в этих местах были снежные и суровые, так что солнечными ваннами надо было пользоваться на полную катушку. В этот вечер я купил у трактирщика кувшин темного, вышел на улицу, прихватив блокнот и карандаш, и усевшись, принялся сочинять, ну, скажем, поэму. В стихах, это минимум. Лавры великого поэта в этом мире, вот что могло порадовать мой истощенный ум и хотя бы немного поднять мою самооценку тунеядца и неумехи.

Итак, я пристроился на скамейке около дома, поставив рядом кувшин с пивом и периодически наполняя из него кружку и начал творить. Живот рифмовался с компот, лавры с подагрой, но лирики, в появляющемся из под моего пера тексте, не было ни на грош. Решив не торопиться с выводами, я принялся старательно кропать строчки, исписывая лист за листом, пока наконец не почувствовал на себе чей то внимательный цепкий взгляд.

В повозку, которая остановилась перед моим домом, было впряжено аж четыре Варкагана. — Иметь четыре ездовых птицы, дорогое удовольствие, — отметил я про себя. На козлах сидел тощий долговязый старик с абсолютно лысым черепом. Одеянием же ему служила серая от пыли дорожная хламида, из-под которой торчали ноги в сандалиях. Тот еще вид, я бы сказал, Дон Кихот на пенсии. Усов и козлиной бородки только не хватает.

Старик прищурился и поманил меня пальцем. Рассудив здраво, что от столь богообразной личности вряд ли можно заиметь проблем, я встал и подошел к ограде.

— Приветствую тебя, — старик сделал замысловатый жест рукой, очевидно изобразив свое расположение.

— И вам не хворать, — кивнул я путнику.

— Ты, я вижу, грамоту разумеешь? — Долговязый ткнул пальцем в строну моего исписанного блокнота.

— Куда же без нее. — Усмехнулся я.

— Вот и я о том же. — Согласился путник. — Всегда говорил о важности образования среди крестьян. Чем более образован человек, тем меньше у него предрассудков. Чем меньше предрассудков, тем более ясен ум и логичны поступки.

— Так то, среди крестьян. — Усмехнулся я. — Я-то к аграриям отношение имею сильно отдаленное. Можно сказать никакого.

— Значит не местный? — заинтересовался старик.

— Путешественник, — уклончиво ответил я. — Мое пребывание здесь связанно с временными финансовыми затруднениями, а так, путь мой в столицу.

— А вот скажи мне, путешественник, в какой мере ты грамоту разумеешь?

— Ну, как в какой? — растерялся я.

— Книги читаешь? Сможешь, допустим, свиток на чистовую переписать без помарок и почиркушек?

— Да, смогу, наверное. — Решил я. — Что касательно книг, так сейчас не читаю, времени нету, да и книг, а в детстве любил в библиотеку захаживать, так что сколько прочел, не скажу. Много.

— Любопытно. — Потер ладони старик. — А не хочешь ли ты, любезный, поступить на службу ко мне секретарем и переписчиком?

— А почему я? — поразился я.

— Да потому что ты читать и писать умеешь. — Усмехнулся старик. И тут меня осенило. Ну конечно, как я не обратил внимание. Множество раз, за все то время, что я жил в деревне или в поселке, до сих пор не пойму, чем они различаются, ко мне подходили с просьбой прочитать то или это, или написать письмо родственникам, за что, кстати, платили не скупясь, а я-то, дурак, списывал все на свой каллиграфический почерк.

— А сколько платить будешь? — Уцепился я за свой шанс.

— Полтора золотых в месяц, — начал старик, но, увидев мою кислую физиономию, тут же добавил, — плюс питание и проживание, ну и одежда, если износиться. Но учти, работы много. Свитков тех же непочатый край, да и мелких поручений будет с избытком. Я так просто не плачу. Да, и совсем забыл представиться. — Старик выпятил грудь и придал фигуре больше значимости и величия. — Я Сандерк, королевский маг и лекарь. Как твое имя?

— Сергей. Путешественник умеющий писать и читать. — Улыбнулся я.

— Я в этом селении до следующего вечера, так что будь готов выдвигаться. — Заявил Сандерк, — а я пока отдохну с дороги и перекушу, а то с утра маковой росинки во рту не было.

— А куда мы отправляемся? — Удивился я.

— В столицу. В славный город Благовей, в тот самый град, где находиться парадная резиденция Его Величества Гварда Венценосного. — Пояснил маг. — Будь готов к вечеру.

Кари и Берк сидели за столом в трактире и с аппетитом поглощали жаркое, когда я поспешил поделиться с ними радостной вестью.

— Вот дела, то пусто, то густо. — Усмехнулся Берк.

— И то верно, — согласился Кари, — прям двух зайцев убили. Того, что есть у нас с лихвой хватит на двоих, да и тебе, как я понимаю, оклад положен.

— Полтора золотых в месяц, плюс его харчи. — Поделился я.

— По нынешним меркам солидно. — Серьезно заявил Кари.

— Ну, так что решим? — Я взял кружку, и налив себе пива, поудобнее устроился за столом.

— А что тут решать. Езжай. — Кари отправил в рот последний кусок мяса и сытно отрыгнув, отодвинулся от стола.

— Да, действительно. — Закивал Берк. — Маг и лекарь, да еще королевский, фигура заметная, так что, будь этот самый Благовей хоть трижды больший, чем все те города, которые мне пришлось повидать, там мы тебя без труда отыщем. Мы, покамест, закончим все наши дела и сразу в путь.

— Хорошо, — решил я, — только сильно не задерживайтесь. Скоро время непогод начнется. Дороги говорят, размоет так, что не одна телега не пройдет.

— Надо думать, — подтвердил гном-кузнец. — Да ты не боись, Серега, не потеряемся, чай не младенчики.

— Да я и не боюсь. — Кивнул я. — Просто как бы вам с вашими делами тут до следующего лета не застрять.

— Да не заметишь даже, как мы приедем, — замахал руками Берк. — Старикан обещал воз работы и думаю, не лукавил, да и изыскания в королевской библиотеке по поводу нашего портала будут проходить сподручнее. По крайней мере, вопрос, как туда попасть простому смертному, сам по себе отпал.

— Тогда это надо отметить. — Усмехнулся я, и, достав из кармана серебряного матеуша, положил его на стол.

Засиделись за полночь.

Ближе к вечеру следующего дня к нашему дому подкатила повозка, на козлах которой сидел маг и лекарь его величества, и я, погрузив свои нехитрые пожитки и попрощавшись с друзьями, отбыл в столицу, в то самое место, куда неуклонно стремился.

Ход повозки был на удивление плавный, и даже отсутствие амортизаторов в их привычном для меня виде не мешало плавности и неспешности хода, впрочем, скоро четыре ездовых птицы наддали и под свист и улюлюканье Сандрека развили приличную скорость. Некоторое время ехали в полном молчании, пока я, наконец, не задал естественный вопрос.

— Слушай, уважаемый маг, а почему мы отправились в дорогу вечером? Не разумнее ли было бы ехать поутру, когда оба солнца освещают путь?

— Что касательно меня, — заявил маг с козел, — так я путешествую по наитию. Чувствую, когда надо обождать, когда в путь пуститься. Предчувствие меня редко когда подводит, так что не бери в голову. Ночью просто повесим фонарь на шест, чтоб с другой телегой ненароком не столкнуться, и всего делов.

— А что если звери дикие или разбойники? — предложил я.

— Ну, — усмехнулся Сандрек, — зверь дикий не есть неразумный, хвала великой птице. Зверь так просто не нападет, да и от трактов держится в сторонке, опасается. Что касательно лихих людей, то я бы лично им бы не советовал со мной связываться. Есть у меня на этот случай пара хитрых амулетов.

— Почему амулетов? — удивился я. — Почему не испепелить негодяев? Поделом только будет.

— Эх, брат, — маг с интересом посмотрел в мою сторону. — Вижу, ты совсем не разумеешь принципы и основы колдовского искусства.

— Так объясни, — предложил я. — Заодно и дорогу скоротаем.

— Ну, так и быть, — заулыбался старик. Видно было, что ему безумно льстит мое внимание. Видать не часто ему встречаются благодарные слушатели. — Не для кого думаю не секрет, что магичить по крупному, с серьезными заклинаниями и прочим, может не каждый. Маг что певец, есть хорошие, а есть не очень, и как распорядилась природа, такая песня и будет. Каждый маг имеет свой запас энергии, который может хранить и черпать её для нужных заклинаний, но такие запасы не безграничны и измеряются лишь профессионализмом. Это только в книжках магики и магички раскидывают налево и направо молнии и огненные шары, а на деле все совсем не так. Своим внутренним запасом любой маг пользуется крайнее редко, в случае острой необходимости, да и потом запас энергии пополняется слишком долго. К примеру, огненные заклинания наиболее энергоемки, так что, кинув пару огненных шаров, я, скорее всего, исчерпаю внутренний резерв, ну и потом не факт, что попаду. Я же не воин, да и возраст не тот.

Гораздо более целесообразно делать амулеты и закладывать в них то или иное заклинание. И тут самое любопытное. Заклинание должно быть наложено не на сам амулет, а на камень в нем, и не каждый камень способен хранить его в себе. Камень, как ты сам понимаешь, должен быть, по меньшей мере, полудрагоценный. Допустим, аметист хранит в себе небольшое заклинание опреснения и очистки воды, в то время как рубин может держать уже заклинание излечения. Огненные или водные заклинания или как я их называю, стихийные, могут держать в себе только алмазы, и чем крупнее алмаз, тем больше эффект. Естественно, чем крупнее камень, тем больше его возможности.

Нормальный маг, готовясь к путешествию, в первую голову делает себе именно такие амулеты. Мой дорожный набор заключает в себе заклинание "Ночной фонарь", "Опреснитель" и "Лекарство от усталости и простуды". Кроме того, есть и несколько боевых амулетов, но о них распространяться не буду.

— Следовательно, чем дороже амулет, тем больше шороху он может наделать. — Подытожил я.

— Ты схватываешь все на лету. — Хохотнул маг.

— А я-то раньше думал, что амулеты — это все предрассудки, а магия может быть произведена только пасами рук и магическими формулами, — признался я.

— Ну, где-то ты и прав, — кивнул Сандрек. — Все примерно так и происходит, но основа всех магических действий — это хороший алмаз, болтающийся на веревке, на шее.

— Послушай, Сандрек, а что может хороший маг? — Поинтересовался я. — Ну, я имею в виду, горы там двигать или облака разгонять.

— Эка ты загнул, — развеселился маг. — Подобные явления не подвластны даже самым сильным магам, к которым я, кстати, себя и причисляю. Все явления природы самобытны и лишь великая птица может что-то изменить. С другой стороны, сдвинуть горы или, скажем, погасить солнце ничего не стоит. Не надо этого делать по настоящему, достаточно заставить публику поверить в реальность происходящего. Слабый и неразумный ум смутить проще некуда.

— А что является, по-твоему, слабым умом.

— Любой ум отличный от ума мага. — Улыбнулся старик. — Я, и только я знаю природу своих заклинаний.

— А что-то реальное сделать? Ну, по настоящему магическое?

— Могу людей лечить от болезней. — Стал более серьезен маг. — Воду могу очищать, могу развести, скажем, костер или определить, есть ли в вине яд. Летать могу, но не долго, утомительно слишком. По сути, могу многое, а если еще и алмаз присовокупить, то еще больше.

— А боевые заклинания имеются? — Поинтересовался я. — Ну, как в случае с разбойниками. Нападут они на нас, а ты им "У вас, мол, яд в вине и сейчас я вас от подагры буду лечить".

— Есть и боевые. Твой огненный шар, любимый к примеру. Молнии есть. Но это все показуха. Вот заклинание временной слепоты или обездвиживания, это самое оно. Тут главное правильно рассчитать силу и направленность, а то, не ровен час, себя зацепишь. С неопытными магами так и происходит. Силы много, а ума кот наплакал. Наколдуют себе амулет, а потом с неделю лежат без движения, да под себя ходят.

— Да уж, — улыбнулся я, — весело тут у вас.

Вскоре мы выбрались на широкий торговый тракт, замощенный булыжником, и птицы вновь надбавили, да так что в ушах засвистело. От ночной прохлады стало зябко, и я завернулся в плащ, а маг, как и обещал, повесил на шест магический фонарь, мерцающий спокойным белым светом. Действительно, теперь не заметить нас было невозможно, да и ход был умный. Не каждый разбойник, увидев магию, осмелиться напасть на путников, так что свет был необходимой защитой не только от столкновений с другими повозками.

Как выяснилось, до столицы ходу было три дня, но маг заверил меня, что с его ездовыми птицами путь сократиться в трое, надо будет лишь периодически давать им отдохнуть.

— Я и сам спешу попасть домой, — кричал старик, перекрикивая ветер, завывающий в ушах. — Накопилось масса дел за мое отсутствие. Помимо того, что я занимаю пост королевского мага, я также почетный ректор университета магии четырех королевств, а экзамены на носу. Скоро выпуск. К сожалению, толковых и одаренных магиков и магичек с каждым годом становиться все меньше и меньше, и большее, на что способна нынешняя молодежь, это излечить простуду или прогнать оборотня.

— А какая она, столица? — Крикнул я ему в ответ.

— Огромная и древняя. — Маг сделал пас руками, не в силах передать всех впечатлений. — Это неописуемо. Город стоит в центре всех торговых путей и обнесен двумя каменными стенами и рвом. В неспокойные темные времена эти стены претерпели немало штурмов, но, так, ни разу и не были взяты.

Все дома в столице каменные и это не прихоть, а насущная необходимость. Запрет построек из дерева был издан лет триста назад, после грандиозного пожара, который погубил много народа и массу древних книг и рукописей. Горожане учли урок.

Сама резиденция святейшего монарха располагается в центре в рубиновом дворце, названном так из-за рубиновых стекол в нем. В ясную погоду это потрясающее зрелище.

— Послушай меня, Сандерк, — прокричал я. — А все маги, такие как ты?

— Это какие? — Удивился старик.

— Ну, такие? — Я развел руками. — Я всегда себе представлял, что маги очень гордые, общающиеся сквозь зубы с простолюдинами, и только и знающие, что отдавать приказы.

— Встречается, но ты в голову не бери. — Заявил Сандерк. — Все еще и от человека зависит. Встречаются гордецы, которые забывают свою человеческую сущность, превознося себя над другими, но я лично считаю, что хороший кузнец или кожевник по значимости, ни чуть не хуже мага, а может и наоборот важнее. Другое дело, что дар мага — это врожденное, как цвет волос или родинка на щеке. Так сказать, этому невозможно научиться, если у тебя нет предрасположенности. Я и сам. Бывает, впадаю в ступор от некоторых задач, возложенных на меня королем.

— Расскажи мне про академию магии!

— Академия магии — это кладезь всех магических знаний и умений, накапливаемый всеми разумными существами в мире. — Пояснил Сандерк. — В академию принимаются ученики, достигшие двадцатилетнего возраста. Этот возраст как раз критичен. Более младшие, но одаренные, имеют ничтожный запас энергии и не могут практиковаться, а практика это основное. Нет, я не говорю, что теория магии это пустой звук. Конечно нет, но обладая подобным багажом знаний, без возможности воплотить их на практике, это, по меньшей мере, пустая трата времени.

Чтобы поступить в академию, нужно пройти три теста. Первый тест определяет наличие магии в ученике, второй — уровень его знаний и интеллект, третий же, предрасположенность к тому или иному виду магии.

Всего существует четыре основных факультета. Первый факультет для магов стихийников, для тех, кто дружит с природой. Второй факультет исключительно для лекарей, способных определить причину болезни несчастного. Третий факультет боевой, ну а четвертый — некромантский. Каждый из факультетов имеет свои уникальные знания, но постоянно пересекаются между собой.

— Ну, а как, к примеру, находят себя в последующей жизни нероманты?

— Да хоть бы и в палате дознаний, — пожал плечами маг. — Допросить живого может каждый, а вот мертвого попробуй. Тут то они и пригождаются, правда, дергают их не по любому вопросу, а если следствие совсем зашло в тупик. С лекарями все понятно, грамотный лекарь магик на вес золота, но и одаренность к данному виду искусства должна быть особой. Маги стихийники, сопровождают торговые экспедиции, служат гарантом нормальной погоды и прочее и прочее. Самым немногочисленным факультетом является боевой, и вовсе не из-за его непопулярности. Претендент, поступающий на боевой факультет, должен обладать серьезным внутренним резервом, для некоторых не достижимым ни какими тренировками, особенность характерная и решающая, так как, зачастую, именно им приходиться магичить в понятном и привычном для тебя плане. Тут и светопреставление, и камни, падающие с неба и много чего еще.

— И никто не пытался после окончания обучения, скажем, захватить власть, свергнув правителя, или еще какую пакость? — поинтересовался я. — Силы-то, как понимаю, колоссальные?!

— Сила есть, ума не надо. — Улыбнулся старик. — Каждый, поступающий на факультет, приносит магическую клятву.

— И действие клятвы столь сильно?

— Уж поверь мне. Клятву разрабатывали и воплощали в жизнь первые преподаватели магических факультетов, уже тогда понимая, каким силами могут обладать их ученики.

— То есть, во зло свои способности маг направить не может?

— Нет, — подтвердил Сандерк. — Правда, только на территории королевства. За его пределами хоть море по колено. Да и не обязательно убивать кого-то, чтобы добиться своего. Можно пригрозить, напугать, наслать легкую болезнь, в общем, любое действие, которое не повлечет за собой летальный исход подданных в целом и короля в частности. Но и тут не так все просто. Бедокурить в королевстве никто не даст, на то есть свои службы.

— Послушай, Сандрек, — прокашлялся я, — а можно самый последний вопрос?

— Ну почему последний? — Улыбнулся старик.

— Хорошо, — кивнул я. — Солнца тут вроде два. Это все хорошо, красиво и для новичка весьма необычно, а где луна?

— Луна говоришь? — Прищурился королевский маг, — Луна штука сложная. Я, как творческий и любознательный человек, попав в этот мир, тоже пытал всех этим вопросом, задавая, впрочем, осторожно, чтоб за психа не приняли. Есть все воздействия лунного цикла. Приливы и отливы, миграции животных, птиц и рыб, а вот нету луны и все. Вот есть она, по всем параметрам есть, а не видна. Как прячут её, как будто вырвали и убрали подальше, как краской черной кто-то замалевал. Тайна это, Сергей, тайна которую я как-нибудь обязательно разгадаю, или я не королевский маг и лекарь.

Наконец мы остановились на легкий отдых, в основном для птиц, съехав на обочину и Сандерк отошел куда-то в сторону, а я выудил из своих дорожных запасов кусок сыра и немного хлеба, с целью подкрепиться. Ехали мы скоро, и держать при себе трехдневный запас продуктов особого смысла не было, да и мешок таскать будет значительно легче.

— Ходил на холм, — пояснил Маг, — связывался с дворцом.

— Плохой прием в низине? — Усмехнулся я.

— Плохой, а ты откуда знаешь?

— Да есть в моем родном королевстве такая штука, тоже помогает связываться. — Предался я воспоминаниям.

— Не мобильный телефон часом? — Прищурился маг.

— Он самый. — Мы уставились друг на друга. — И давно ты здесь? — Опомнился я первый.

— Пятнадцать лет. — Маг устало прислонился к краю повозки и потер лоб ладонью. — Я сразу что-то такое заподозрил тебя увидев. Имя у тебя интересное, в этом мире таких имен нет, да и карандаш. Ты сам откуда?

— Из Питера, — поделился я, — а ты?

— Из Новгорода. Сам понимаешь, зовут меня на самом деле Александром, но имя Сандерк ближе всего, к существующим реалиями.

— Трудно пришлось сначала?

— Да не то слово. Лиха хлебнул, будьте нате, пока, наконец, не обнаружил в себе способность магичить, да такую, что все местные магики и магички обзавидовались.

И тут я рассказал Сандерку-Александру обо всех своих приключениях за последнее время. Маг охал, периодически всплескивая руками, многое переспрашивал и уточнял, а когда я заявил, что можно путешествовать между мирами и дальше, будто духом воспрял.

— Значит, думаешь можно из этого мира убраться?

— Да почти наверняка. — Заверил я его. — Неужто, так опостылела должность придворного мага и лекаря?

— Не то слово, — вздохнул старик. — Я же прагматик и технарь чистой воды. Все это чуждо моей природе. Сам до сих пор удивляюсь, как у меня все эти колдовские штуки получаются.

— Уж не хочешь же ты мне сказать, что желаешь присоединиться к нашей троице?

— Присоединиться нет, но узнать природу явления и как-то её упорядочить, очень хочу. Скакать из мира в мир, не зная, куда провалишься в следующий момент, тоже удовольствие из сомнительных, а если подойти здраво к проблеме, без спешки, то может и найду вариант перемещения в свой мир. Вдруг захочу на покой уйти, а тут же жизни спокойной нет. Ты не представляешь скольким я перешел дорогу за это время, а сколько просто желают прибрать к рукам мое теплое местечко, подумать страшно.

— Да мы бы и сами не прочь переместиться. — Поделился я.

— Так в чем проблема?

— В камнях, а именно в их местоположении.

— Ну, — расплылся в улыбке Сандерк, — тут ты брат по адресу попал.

— Это же как?

— Ну ты же говорил, что имеешь кольцо с частью того камня?

— Есть такое, — кивнул я головой.

— Ну, а что такое часть? Это крупица целого. У портального камня и камешка в твоей печатке общая структура, а, следовательно, с помощью ряда заклинаний наложенных, скажем, на алмаз, можно будет определить направление поиска, создать, так сказать навигационный амулет. В этом мире так алмазы ищут, и золото тоже. Все бы выкопали давно, да технологии не позволяют, а портальные камни и раскапывать не надо, лежат себе на поверхности и нас дожидаются.

— А ты сможешь сделать такой амулет? — обрадовался я.

— Если постараться, то смогу, но без моей лаборатории и библиотеки не обойтись. В принципе, заклинание подобного толка незатейливо, но в нашем случае придется повозиться. Слишком уж редок камешек, ни в пример алмазам.

— Ну, так поехали быстрее.

— От чего нет. — Маг по молодецки вскочил в повозку и лихо свистнув в два пальца погнал птиц вперед, да так что в ушах снова засвистело.

— Не боись, Серега, — кричал взволнованный старик, — доберемся к утру до столицы, отдохнем и примемся за изготовление навигационного амулета. Вот задачку ты мне задал, всем задачкам задачка.

Я улыбнулся, и, пристроившись в глубине повозки на мягкие тюки, прикрыл глаза. Наконец-то появилась хоть какая-то определенность в действиях, и если ранее я как будто бы блуждал в темноте, то сейчас робкий лучик надежды, наконец, дал ориентиры.

Ну, а пока, впереди столица королевства, Благовей, город с вековой историей и сверкающим дворцом.

Надо ли упоминать, что в срок установленный магом в столицу мы не поспели, как не старались ездовые птицы. За время путешествия я существенно облегчил свой рюкзак, отправляя провизию по прямому ее назначению, а сам Сандерк просветил меня по поводу уклада столичной жизни.

Благовей стоял на перекрестке множества торговых путей, и множество караванов из дальних стран сходились в одну точку на огромной торговой площади, чтобы предложить искушенным жителям столицы пряности и шелка, мечи и кинжалы, сладости и драгоценности. Стекался в столицу и мастеровой люд, надеясь прославиться или просто хорошо заработать. Помимо академии магиков, в столице была еще одна достопримечательность, на которую стоило бы посмотреть, но пускали туда редко и не всех. Это была Королевская библиотека, вместилище знаний многих поколений людей и магиков, писателей и мастеровых, торговцев и историков. В общем, всех, кто мог держать в руках перо и излагать на бумаге свои мысли, изыскания и знания. Первоначально при поисках портального камня я здраво рассудил, что если и есть сведенья о чем-то похожем, то уж в этой библиотеке я их обязательно найду. Главное задаться целью. Если бы не маг Сандерк, который, как оказалось, был таким же вынужденным путешественником как и я, то мне бы грозила по истине титаническая работа.

К столице мы подъехали уже в сумерках, но даже в подобном освещении высота и толщина стен поражала воображение, а огромные дубовые ворота на стальных петлях, приводимые в действие хитрым механизмом заставляли уважать местных мастеров. По тракту, который вел к главным столичным воротам, двигалось множество повозок и потому поневоле пришлось замедлить ход и влиться в общий поток.

Мага здесь действительно знали. Многие торговцы и ремесленники, проезжая мимо по своим делам, вежливо раскланивались со стариком, тот кивал в ответ. В город мы попали, как вы понимаете, беспрепятственно. Стража на воротах козырнула магу, бросив на меня удивленный взгляд, но никто не посмел сказать и слова, и Сандерк направил повозку к своему дому, по привычному для него маршруту.

— Поживешь пока у меня, — безапелляционно заявил он. — Сначала я думал подселить тебя в общее крыло дворцовой прислуги, но, сам понимаешь, обстоятельства немного поменялись. Не могу я быть таким негостеприимным по отношению к своему земляку.

— Да я и поработать не прочь, — признался я, вспоминая наш первый разговор, — жутко надоело бездельничать.

— Твои способности кладоискателя так и не проявили себя? — поинтересовался маг, ловко маневрируя по узким мощеным кирпичом улицам.

— Сложно сказать, — пожал я плечами. — Чтобы проверить способности, нужен клад.

— Ну, — хмыкнул маг, — в городе ты его точно не найдешь. — После памятного пожара все растащили строители, если что и было, а все остальные постройки — относительный новодел.

— Да я и не переживаю, — признался я. — У меня вообще есть теория, что способность дается тебе одна при изначальном переходе и привязана к тому миру, в котором ты первый раз и оказался.

— То есть, ты намекаешь на то, что если я увяжусь за вами, то не смогу колдовать? — последовал вопрос.

— Чистая теория. — Парировал я. — Ничего определенного сказать нельзя, пока мы не найдем портальный камень и не перенесемся.

— Ты, кстати, уверен, что эта способность — твоя основная? Не могло ничего поменяться, сколько порталов-то прошел?

— Тоже есть теория. Помнишь, я упомянул, что в вампирском мире не Кари, ни Берк не смогли активировать портальный камень, когда меня не было рядом.

— Конечно, помню, — кивнул старик. — Этот мир особенно любопытен. Меня бы туда, я бы показал этим кровососам, правда если брать в расчет твою теорию привязки к миру, то и сожрать меня там могут запросто, если без способностей к магии останусь. Хотя, с другой стороны, с десяток прирожденных магов-боевиков и посмотрим кто кого.

— Не горячись. — Улыбнулся я. — Что было, то было, к тому же, если бы вампиры могли пройти сквозь портал, то давно были бы здесь. Ну, а по поводу бонуса, что если моим бонусом является именно эта возможность прохода?

— Вполне вероятно, но несколько необычно. — Заявил маг. — Как не крути, но все способности бытовые, данные индивидууму, чтоб ноги с голодухи не протянул, пусть даже и раздутые до чрезвычайных пределов. Чем может, в данном случае, послужить возможность бесконечной портации, понять не могу.

— Торговля между мирами, к примеру, — предложил я. — Первой моей мыслью было именно это когда, я вдруг оказался в своем мире.

— Вот на это я и надеюсь. Нет, не на торговлю конечно, а именно на то, что можно попасть в тот мир, где ты родился, — с грустью произнес Сандерк. — Могилу родителей посетить, по местам детства пройтись. Как ни как, пятнадцать лет не шутка. Посмотрю, что нового появилось заодно, может, в отпуск отправлюсь, финансовые возможности позволяют.

— А ты не думаешь, что за эти годы тебя уже считают давно усопшим? — поинтересовался я.

— Тем лучше, — усмехнулся маг, направляя повозку к воротам трехэтажного особняка с красной черепицей на крыше — мешать не будут. Вот, кстати, мы и приехали.

Как и положено дому настоящего волшебника, створки ворот распахнулись, пропуская хозяина с повозкой во внутренний двор. На встречу выбежала прислуга, помогая старику спуститься, что, на мой взгляд, было лишним, вспоминая, как совсем недавно степенный маг и целитель короля Сандерк, отплясывал по повозке и залихватски свистел, подгоняя птиц.

— Это мой друг, — объявил маг, показывая на меня, — он погостит некоторое время, так что прошу приготовить гостевую комнату наверху. — Прислуга бросилась врассыпную исполнять приказ.

— Строго тут у тебя, — улыбнулся я.

— А куда деваться, — смутился Сандерк. — Если дать им спуску, сядут на шею и ноги свесят. Ты давай проходи, в дом, а я пока по хозяйству распоряжусь, да прикажу приготовить коляску к вечеру. Сегодня во дворце заключительный бал по поводу рождения наследника, два месяца прошло, а все празднуют.

— И ты поедешь на бал?

— Мы поедем. Не бывал, небось?

— Любопытно, согласился я, но я ничего не понимаю в дворцовом этикете, да и соответствующего наряда у меня нет.

— С первым не беспокойся, главное помалкивай, а по поводу наряда, так что-нибудь подберем.

— Когда начнем заниматься амулетами?

— Завтра, все завтра. На свежую голову, и мысли лучше приходят, и ум острее.

Отправиться на бал, впрочем, нам было не суждено.

Внезапная болезнь новорожденного наследника опустилась на королевство как черная туча. Королевский целитель уже несколько дней не отходил от постели больного младенца, пытаясь определить напасть внезапно приключившуюся с ребенком, а я, оставаясь в особняке, неустанно трудился, переписывая один за другим манускрипты и записи мага. Обычно Сандерк появлялся под вечер, бледный как смерть и с черными кругами под глазами и на следующий день, полночи проведя в своей лаборатории, выискивая новые эликсиры, вновь отправлялся во дворец. Ситуация не обострялась но и не улучшалась, у младенца был жар, и острый ум мага день за днем пытался определить первоисточник.

— Чтобы вылечить болезнь, следует знать, что её вызвало, — раз за разом бормотал старик, перелистывая страницы старинных фолиантов. — Чертова хворь, — сетовал он. — Никакой классификации, никакого определения. Создается впечатление, что кто-то специально сглазил бедняку.

— А что, если действительно так? — осторожно предложил я.

— Невозможно, это решительно невозможно, — маг в гневе сверкнул глазами. — Ты хоть представляешь, какими силами надо обладать, чтобы нарушить магическую клятву?! Это же наследник престола, наисвятейшая фигура в королевстве, на данный момент. Нет, решительно никто из магов не смог бы сотворить такое. Мальчонка жив исключительно моими стараниями, но эликсиры только облегчают его страдания. Я зашел в тупик, я! Сильнейший маг королевства. Это немыслимо!

— Ну, а что, если это не выпускники магической академии? — Предложил я. — Есть ли у короля враги?

— О, мой друг! — маг истерично расхохотался. — В своем ли ты уме?! У короля бесчисленное количество врагов и злопыхателей. Он же король, а не мельник, да и у мельника найдется пара недругов.

— Ну, а если копнуть по этому следу?

— Не ты первый выдвинул эту идею. Тайный советник короля уже науськал всю королевскую гвардию на поиск подобных негодяев. Люди работают день и ночь, а результаты схожие с моими. Ходят по кругу, каждый раз приходя на одно и то же место.

— Дела, — протянул я.

— Извини, мне надо работать, — Сандерк выпроводил меня за дверь своего кабинета и опять уселся за манускрипты по врачеванию.

Вздохнув, я поднялся в комнату понимая, что ничем помочь не могу, и есть головы поумнее моей, которым поручено думать. Если не можешь помочь, лучше не мешать.

В моей спальне, помимо прочей мебели, по моей просьбе расположили письменный стол и чернильный прибор, так мне было сподручнее переписывать тексты. Почерк у старика был отвратительный. Зачастую, приходилось несколько раз вчитываться в непонятную фразу, а после нести переписанное на одобрение. Иногда маг довольно кивал, но чаще хмурился и исправлял не до конца понятые мной слова и фразы, и все приходилось переписывать сначала. Работы действительно было предостаточно, старик не обманул, так что скучать времени не было. Зачастую я еле выкраивал свободный час на обед или ужин.

С самого начала пребывания в особняке я приучил себя вставать с рассветом, и, позавтракав, кухарка мага отменно готовила, садился за работу, прихватывая из столовой большую чашку кофе. Также, специально для меня было выделено два осветительных амулета, чтобы не портить глаза и чернильница непроливайка из личного инвентаря хозяина дома. Ручку или карандаш в этом мире еще не изобрели, что было удивительно на мой взгляд. Поклоняться птице и писать перьями.

К слову, первые пару дней мне пришлось изрядно повозиться, привыкая к новому письменному прибору. Сколько клякс и помарок я оставил и сколько бумаги я извел, подсчету, вряд ли, поддается, но усидчивость и упорство которые вдруг прорезались у меня, дали свои плоды. Постепенно начало получаться все лучше и лучше, пока, наконец, я не положил перед собой лист идеально написанных букв. Ни помарки, ни кляксы, ничего. Красота, да и только.

Каждый такой лист, после написания и одобрения мага, получал порядковый номер, клеймился личной печатью и отправлялся в архив. Уникальная вещь. Многие заклинания, суть которых была мне абсолютно не ясна, были личным изобретением Сандерка, и по своим соображениям, делиться ими с кем-то еще он не собирался.

Библиотека у мага тоже была богатая, и я частенько перед сном любил захаживать в нее, чтобы сев у камина в удобное кресло прочитать главу другую из произведений местных авторов. Больше всего меня занимала история королевства. Бесконечные походы, борьба за власть, становление школы маги, во всем этом было что-то безумно интересное, необычное и неизведанное. Если в первом своем мире я, попав в схожую ситуацию, погрузился в рутину физического труда чтобы хоть как то сводить концы с концами, то тут мог спокойно и без спешки изучать фактически невероятные, на мой взгляд, письмена, повествующие о рыцарях и боевых магах. Самое любопытное, что все это было не фантастическими рассказами и вымыслом автора, а, по сути, историческими хрониками. Конечно, мы понимаем, что историю пишет человек, а человеку свойственно ошибаться, лукавить, преувеличивать или, грубо говоря, нагло врать, но меня это не останавливало. Книга, лежащая у меня на коленях, раз за разом отправляла меня в волшебный неизведанный мир, где было место предательству и благородству. Первому впрочем, места было конечно больше.

Слукавлю, если скажу, что ограничился только книгами по истории. Мне была безумно интересна магия, я стремился понять её суть, ее природу и, зачастую жалея о полном отсутствии к ней предрасположенности, я перечитывал некоторые старинные трактаты написанные давно ушедшими в небытие людьми, так же как и я стремящимися осознать и понять. Мое особое внимание привлекла работа некоей магички, повествующая об амулетах и связанных с ними колдовских обрядах, особенно глава о хворных камнях, способных по злому умыслу причинить вред, неприятно поразила.

— Сандерк, открой — я настойчиво стучал в дверь кабинета мага. — Открой, говорю, мысли есть.

— Ну, если только мысли, — послышалось из-за двери. Затем послышалось шарканье ног, и усталое и осунувшееся лицо придворного чародея показалось в дверном проеме. — Что у тебя?

— Ты меня только не перебивай, — предупредил я его, — но возможно, у меня появилась мысль по поводу странной болезни королевского наследника.

Старик устало посмотрел на меня и кивком головы предложил войти.

— Знаешь Сергей, — Сандерк уселся в кресло и указал мне рукой на второе, — я уже столько всего перепробовал и столько идей перефильтровал, что ты, вряд ли, внесешь свежую струю.

— Как знать, — я уселся напротив мага, закину ногу за ногу. — Вот послушай. Ты, наверное, в курсе, что я частенько засиживаюсь в твоей библиотеке?

— … вместо того чтобы работать над перепиской моих трудов, — кивнул старик. — Конечно, знаю.

— Я же просил, не перебивать!

— Извини, продолжай. Больше не буду.

— Ну, так вот, штудируя тома по магии, эта тема мне безумно интересна, я натолкнулся на один прилюбопытнейший документ по хворым амулетам…

— … исключено, — заявил Сандерк. — Я лично проверил покои его величества с супругой на предмет сторонних магических воздействий, как в присутствии больного, так и на расстоянии.

— Опять ты перебиваешь. — Я укоризненно посмотрел на старика. — Ну, так вот, кратким прочтением я не ограничился, а дочитал весь труд до конца и вот что я выяснил. Все амулеты делятся на те, что имеют постоянное и импульсное воздействие. Все конечно зависит от камня встроенного в амулет. Твои любимые алмазы способны аккумулировать большее количество энергии, но однажды разрядившись, по воле хозяина больше ничего не могут, пока, наконец, кто-то из магиков не запихнет в них новое заклинание. Но существуют так называемые амулеты точечного, импульсного воздействия. Особый камень вставленный в такой амулет, способен источать магическое воздействие в строго отведенное время, и автоматически пополнять свой потенциал, но только в случае, если владелец этого амулета будет находиться рядом. Действие амулета можно регулировать особым словом, которое маг заложит в камень.

— Горшочек вари, — в задумчивости произнес старик. — А ведь верно. Такие амулеты существуют, но на практике, за последние десять лет, еще ни один подобный экземпляр, не попадал мне в руки. Камни, способные воздействовать потихоньку, импульсно, не выплескивая всю магическую энергию, а потом собирать её из манны, называются Карундами. Они очень редки. В свое время, у меня было предположение, что и попали-то они к нам из какого-то другого слоя реальности, ибо по описанию очевидцев, сквозит от них какой-то инородностью, словно бы реальность пытается вытолкнуть их из себя, как тело человека выталкивает занозу.

— Вот именно! — Я торжественно поднял палец вверх. — Злоумышленник, находясь в непосредственной близости, просто останавливает на время активность заклинания, пока маги ломают голову, откуда пришла хворь, а потом вновь запускает его. Сам же камень, может быть вмонтирован во что угодно, и не быть исполненным в качестве классического амулета. Достаточно вставить его в спинку кроватки или погремушку, иначе говоря, в любую вещь, которая постоянно находится при больном ребенке. Остается лишь определить, кто из немагиков, ибо магик не служащий при дворе первый бы вызвал подозрения, находиться в зоне досягаемости, он и есть виновник.

— Такая личность есть, — старик прищурился. — Правда, не про нашу честь. В резиденции уже две недели гостит младший брат короля. До рождения наследника, он был первым претендентом на престол. Но такое обвинение — это неслыханно. Чтобы даже думать о таком, нужно иметь все доказательства на руках. Вещей в покоях короля множество, и многое из этого действительно подарки по случаю рождения. Неужто придется выгребать их всех, и, разламывая на части, искать камень? Мы можем просто не успеть, ибо, в открытую, в этой ситуации, играть нельзя.

— А что, если посоветовать вывезти ребенка на чистый воздух? — Предложил я. — Убрать его из зоны воздействия амулета и всего делов, главное, отказаться от всех вещей из дворца и самолично проверить обстановку. Можешь сослаться на новую методику лечения, можешь настоять, в конце концов, ты же придворный лекарь!

— И то верно. — В глазах мага появился озорной огонек. — Можно попробовать. В любом случае, если после всех этих действий, ребенок не пойдет на поправку, то я умываю руки, но если ты прав, то драка предстоит еще та.

Не думал, что попаду в королевский дворец в столь скорбный момент, но дела были превыше всего.

— Поедешь со мной, — пояснил маг. — Мне сейчас любая поддержка не помешает.

— Завтра приезжают мои друзья Кари и Берк, вот письмо прислали. — Я похлопал себя по карману куртки, где со вчерашнего дня лежала весточка от гномов.

— До завтра должны управиться, — махнул Сандерк, — но я оставлю о них распоряжения, на всякий случай.

— Едем прямо сейчас?

— Время не терпит, я уже распорядился, чтобы подогнали коляску.

Окрыленный надеждой старик, как будто ожил. Снова появилась горделивая осанка, блеск в глазах, и лишь невероятная бледность и темные круги под глазами, свидетельствовали о многих бессонных ночах, проведенных за древними магическими рукописями.

Езда по ночному городу на скорости, к которой привык Сандерк, была тем еще весельем. Я несколько раз даже закрывал глаза, представляя себе живописную картину своих останков, после того как экипаж на полном ходу, не вписавшись в поворот, разбивается в щепки о каменную стену дома, но на удивление этого не происходило. Маг гикал, подгоняя птиц, и так ловко управлялся со своим транспортным средством, что ему позавидовал бы иной лихач. Десять минут страха, и мы вылетели на центральную площадь около дворца, и опять впотьмах мне не удалось оценить всей красоты строения. На воротах нам удивились, но ничего не сказали, и молчаливые рослые стражники принялись распахивать ворота.

— Дежурный! — Крикнул маг. — Дежурный, клюнь тебя в темя великая птица! Немедленно сообщи по эстафете, что придворный маг просит личной аудиенции у Его Величества Алерга по вопросу врачевания его наследника, и поторопись! Время не ждет.

Соскочив с повозки, он махнул мне рукой, призывая следовать за ним, и быстрым шагом направился в сторону дворца через парк. Я ринулся следом, пытаясь не отстать, и еще раз поразился живости старика. Скоро пробежав по дорожкам, мы миновали еще один пост стражи и начали подниматься по широкой парадной лестнице ведущей на второй этаж.

— Подождем в приемной. — Пояснил маг, — Дело хоть и срочное, но врываться в личные покои Его Величества может разве что Её Величество, да, и то, не факт.

Наконец поднявшись по бесчисленному, как мне в тот момент показалось, количеству ступенек мы, пройдя портал, оказались в широкой хорошо освещенной зале с рядом стульев по стене, на которых обычно сидели просители, дожидаясь аудиенции монарха. Вычурной роскоши и портретов блистательных предков короля Алерга, к моему удивлению, в приемной не оказалось, а обстановка больше настраивала на деловой лад, что я и отметил в слух.

— Его Величество человек дела, — поделился старик, усаживаясь на стул. — Если ты ждешь помпезности и блеска, то тебе в залы для балов и приемов, где иногда попросту необходимо пустить пыль в глаза очередному заезжему послу. Те же, кто попадают сюда, настроены на бизнес, ведение торговых дел, развития ремесла и прочие вещи, и люди подобного толка попросту не правильно поймут короля, если попадут в приемную увешанную бантами и уставленную цветами.

— Логичный подход. — Я уселся рядом с магом.

— Ты, я вижу, до сих пор не избавился от своих иллюзий по поводу принцев и королей. — Усмехнулся Сандерк.

— А как мне, по-твоему, от них избавиться? В знакомых у меня нет не одного короля, — отшутился я.

Ждать пришлось не долго. Буквально через десять минут дверь в конце приемной открылась и королевский лакей объявил,

— Его Величество ждет придворного мага и его спутника.

Вот так, я в первый раз увидел живого короля.

Его Величество король Алерг был уже не молод. Залысины, морщины на лбу, все это говорило что венценосной особе уже хорошо за пятьдесят. Ясные, живые глаза короля светились умом и проницательностью, такими глазами мог обладать только человек острого ума. Одет король был в просторный халат и тапочки.

— Мне сообщили, что у тебя есть новости, — поинтересовался король.

— Есть, — кивнул маг, — и в свете открывшихся обстоятельств, требуется срочно перевезти наследника из дворца.

— Поясни. — Король встал со стула и подошел к магу.

— Ты знаешь меня уже больше десяти лет, Алерг, — подбоченившись встал в позу маг. — Хоть раз за эти десять лет я подвел тебя или заставил усомниться в правильности моих действий?

— Не обижайся, старый друг, — король примирительно положил руку на плечо своего собеседника. — Нет, я не сомневаюсь в правильности твоих действий, я только пытаюсь понять.

— Заговор, мой король. — Сверкнул глазами старик. — Заговор, иначе это не охарактеризовать.

— Ты еще больше меня запутал. — Король вздохнул и прошелся по кабинету.

— Я пытался вылечить наследника всеми возможными способами, пока, наконец, не понял что причина его критического состояния отнюдь не хворь, а наговор.

— Но это невозможно! — Воскликнул король.

— Возможно, обладая амулетом импульсного воздействия.

— Я прикажу сейчас же прочесать спальню моего сына, хотя самолично делал это, и не раз…

— И ничего не найдешь. — Маг не спеша подошел к королю. — Я, и мой друг и помощник Сергей, — кивок в мою сторону, — осмелились предположить, что кто-то из близких тебе людей взалкал власти и хочет устранить своего конкурента, подбросив в его комнату данный амулет. При грамотном использовании, его фактически невозможно найти и чтобы исключить его влияние, требуется перевезти принца в надежное место, известное только вам и мне.

— Кого ты подозреваешь? — сдвинул густые седые брови Алерг.

— Первого, а ныне уже второго претендента на трон, вашего брата Альберга, мой король.

— Это серьезные обвинения, маг. — Король на минуту задумался. — Такие обвинения должны быть стопроцентные. Не сносить головы тому, кто ложно обвинит принца Альбегра, моего единокровного брата в подобном злодеянии и окажется неправ.

— Ну, это как раз, сложности не составит. — Усмехнулся Сандерк. — Сам предатель поможет нам с доказательствами. Оставь это мне.

— И наши действия?

— Не позднее завтрашнего дня вывезти принца из дворца. Никаких личных вещей, ничего из подаренного на его рождение или предметов обстановки. Одежду, впрочем, можно оставить, но ровно столько, чтобы помещалось в сумку.

— Я выделю охрану из королевской гвардии, — заявил король.

— Вот этого делать не стоит. — Отрезал маг.

— Ты думаешь, что и в королевской гвардии могут быть предатели?

— Отнюдь. Но не забывай, что гвардейцы тоже люди, а за стаканчиком хорошего пива можно сболтнуть много лишнего. Они же солдаты, а не дипломаты. Да и элементарный шантаж. У большинства семьи и дети.

Отбытие наследника в неизвестном направлении еще можно замаскировать, но если нас будет сопровождать взвод твоих дуболомов, то клянусь великой птицей, мы будем самой явной мишенью и подвергнем твоего сына еще большей опасности.

— Все равно, охрана необходима. — Отмахнулся король.

— Ваше величество, — наконец подал голос я.

— Да, Сергей?

— Ваше Величество, — я прокашлялся. Все-таки не каждый день приходиться вот так, накоротке, разговаривать с королями. — Осмелюсь предложить услуги своих друзей Кари и Берка. Они отличные солдаты и умеют держать язык за зубами.

— Ты можешь за них поручиться?

— Абсолютно.

— Тем лучше. — Алерг наконец уселся в кресло и прикрыл глаза. — Как же я устал, друзья мои, как же я устал.

Кари и Берк, добрались до столицы без приключений, и когда мы с магом под утро явились домой, чтобы хоть немного поспать, оба гнома сидели в столовой и меланхолично потягивали хозяйское пиво из больших глиняных кружек, которые очевидно прихватили с собой.

Тепло поприветствовав своих друзей и познакомив их с Сандреком, я тутже перешел к делу.

— Друзья, есть работа. Важная, секретная.

— О как. — Кари отодвинул от себя пустую кружку, и, поднявшись со стула, потянулся.

— Лихо. — Поддержал его Берк. — Я-то голову ломал, чем мы в столице будем заниматься, а тут сразу такая удача.

— Сергей поручился за вас королю, — намекнул маг.

В столовой зависло неловкое молчание.

— И что же это за такая важная и секретная работа, порученная самим королем Алергом двум скромным гномам? — наконец выдал, опешивший от таких известий, Кари.

— Охрана королевского наследника, — пояснил я. — Тут такое дело, как бы объяснить…

— Ну, вот так и объясни, — кивнул гном, — по-простому объясни, словами.

— Принца хотят убить, причем сделать это так, чтобы все выглядело как болезнь, от которой должен скончаться ребенок. С помощью одно хитрого амулета импульсного воздействия спрятанного в обстановке спальни. Действовать напролом мы не можем, так как ставки слишком высоки, а необоснованное обвинение может стоить нам головы и единственным правильным действием будет срочно увезти наследника и спрятать в укромное место, да такое, что только мы вчетвером, да сам его величество могли знать об истинном месте нахождении его сына. Судя по возрасту короля, ребенок поздний, так что второго ему возможно и не светит.

— Не люблю дворцовые интриги, — скорчил мину Берк. — Все эти заговоры, отравления, подставы. Подленько это и мерзко. Да и врагов себе можем нажить, будь здоров.

— Кроме всего прочего, его величество дал на накладные расходы пять тысяч золотом и определил вам жалование в сто монет за каждый день помощи его семье…, - добавил старик.

— Это же совсем другое дело! — хором вскричали вмиг оживившиеся гномы.

— За такой куш, хоть к волколаку в пасть. — Решил Берк. — Когда приступаем?

— Сегодня под покровом ночи мы вывезем ребенка из дворца и проследуем, так сказать в неизвестном направлении, — начал маг, — а на самом деле, уедем в мою летнюю резиденцию в сорока километрах от столицы, которую я посещаю в свободное время. Так, как афишировать присутствие принцы мы не будем, то готовка, растопка печей и все остальные бытовые трудности лягут на ваши плечи.

— Ты хотел сказать — на наши? — Уточнил Кари.

— Что хотел, то сказал. — Ответил Сандерк. — Я с вами не поеду, а лишь дам верительные грамоты, деньги на расходы, ключи от особняка и добрый совет не отсвечивать и вести себя там тише воды, ниже травы. Мне предстоит много дел в столице.

— Ну, а продовольствие?

— В погребе его предостаточно. Если распорядиться им грамотно, то хватит минимум на пару месяцев.

— Ну а потом?

— А потом, я думаю, все закончиться. — Пояснил старик.

— Тогда остается последний вопрос, — произнес Кари. — Кто знает, как ухаживать за грудным ребенком?

Как и в любом подобном мероприятии, естественно не обошлось без трудностей и сюрпризов. Конечно, никто в нашей компании даже примерно не представлял, что делать с венценосным младенцем, как его кормить, во что переодевать, что делать, если он не может срыгнуть и еще чертову уйму вещей.

С малочисленностью группы тоже ничего не вышло. На баланс мероприятия пришлось ставить королевскую кормилицу Маринду и личного повара короля господина Пери, ибо только он один из нашей компании понимал, что могут, есть маленькие дети и мог это приготовить, хотя в этом возрасте детям должно быть достаточно кормилицы. Впрочем, против присутствия повара возражений не возникло. Скажу больше, известие по началу вызвало бурю восторга у гномов и вашего покорного слуги. Перспектива готовить самостоятельно в ближайшие несколько дней не грела, а стоять у плиты никто из нас не любил. Соответственно прибавилось и скарба, и уже не одна, а две повозки стояли во дворе, дожидаясь своих пассажиров. Господин повар даже порывался взять дворцовую посуду, но маг заверил, что в том месте, куда они отправляются, есть прекрасная кухня со всеми возможными приспособлениями, на что повар отметил, что из прекрасных кухонь он знает только одну, а та остается во дворце, но Сандерк был непоколебим, и Пери пришлось смириться.

— Ни к черту наша секретность, — ворчал Берк, нервно расхаживая между повозками и бряцая оружием. — Если помедлим еще час, то скоро вся столица будет знать о нашем отъезде.

— Да ладно тебе, — сидящий на ступеньках лестницы Кари, меланхолично затачивал топор. — Ну, чуть побольше народу, что с этого?

— А то! — Взвился Берк. — Поехали бы втроем, проще было бы проскочить. Выбрались за городские ворота, и ищи ветра в поле, а с таким караваном попробуй, потеряйся.

— Так все равно, без подмоги не справиться, — отмахнулся второй гном, придирчиво осматривая заточенное лезвие. — Мы же охрана, а не няньки, да и Сергей согласился, что без специфической помощи нам никуда не деться.

— Это только и останавливает меня, чтобы не затеять скандал, — пробурчал Берк.

— Ладно вам спорщики, — я закинул свой рюкзак в ближайший экипаж. — Сандерк обещал помочь с маскировкой, колданет нам вслед и все отлично.

— Не знаю, как в этом мире, — нахмурился недовольный гном, — но в моем родном, хоть уколдуйся, но, если найти грамотного следопыта, он тебя по любому следу проведет, хоть трижды замороченному. Так-то.

Наконец из дверей дворца появилась королевская кормилица с люлькой и господин повар.

— Легки на помине. — Вздохну Берк. — Грузимся и отбываем.

Королевские подорожные, продемонстрировав свое по истине волшебное свойство, позволили без задержек пройти через последний пост стражи у центральных ворот, и гномы погнали повозки запряженные четверками ездовых птиц прочь от столицы по центральному тракту. Близилась ночь.

В первой повозке сидел Берк и кормилица с младенцем, а мы, с Кари и господином Пери, ехали во второй, кое как разместившись на груде скарба.

Наш отъезд был также задержан магом, которой самолично прощупал и обсмотрел каждый предмет одежды и инвентаря следующий за наследником, чтобы убедиться в отсутствии инородных вещей, если уж не амулетов, то магических маячков. Это отняло как минимум час, после которого довольный старик протянул мне четыре амулета.

— Вот этот, — пояснил он, — с рубином, полог тьмы. Активируешь его, когда отдалитесь от города и свернете с тракта на проселочные дороги. Заговор действует так, что ночью вас невозможно будет заметить ни простым, ни магическим взором. Держится наговор час, но при приличной скорости вы успеете оторваться от любых преследований. Второй, с изумрудом, амулет бытовой, но вам пригодиться как никогда. Сыграет он на привале, убрав за вами все следы пребывания. Самый сложный наговор, на самом деле, и мое личное изобретение. Третий амулет с сапфиром, может пригодиться, если вы повстречаетесь с дикими зверями. Он способен отвлечь внимание любого хищника, но только на несколько секунд, так что на магию надейтесь, но сами будьте на стороже. И последний амулет, — Палец мага ткнул в алмаз, — амулет связи. Сам понимаешь, опять же одноразовый, как и все остальные, но действует примерно минуту. Запустив наговор, ты можешь сообщить мне что угодно, если в этом возникнет острая необходимость и понадобиться помощь, но надеюсь, что этим амулетом ты не воспользуешься.

— Не волнуйся, земляк, — я принял из рук мага все четыре магических камня и спрятал их в карман. — Все сделаем в лучшем виде, комар носа не подточит.

— Тогда в путь, — Сандерк крепко сжал мою руку. — Не оплошайте. На карте не только моя репутация, но и судьба всего королевства, а я ему кое-чем, да обязан.

— Все конечно хорошо, но ты не объяснил, как я могу активировать амулеты, — признался я.

— Все просто, — маг покопался в кармане и вытянул клочок бумаги. — Ты берешь амулет в руку, он тебя распознает, так как я настроил его на твою ауру и говоришь вот эти слова.

— Отлично. — Я, не глядя, отправил инструкцию в тот же карман и дал отмашку колонне.

Преодолев городские ворота, я то и дело оглядывался назад, опасаясь преследования, но то ли оно велось слишком грамотно, то ли его вовсе не было, но ничего подозрительного так и не удалось разглядеть. Первый привал мы устроили через два часа после отбытия из столицы, та как Кари решительно воспротивился передвигаться ночью по узким проселочным дорогам.

— Влетим в камень и баста, — заявил он недовольно. — Вон, твой маг, сколько амулетов надавал, чтоб и потемнее, чтоб и почище, а так, чтоб ночью видеть ни одного не удосужился. На тракте-то не мудрено ночью в аварию попасть.

Мои робкие возражения по поводу того что сам Сандерк прекрасно водит свою походную телегу ночью были оборванны заявлением:

— Вот коли водит, так сам бы и правил.

Найдя подходящую по размеру прогалину, мы выставили экипажи параллельно друг другу, а гномы тут же принялись разводить огонь.

— Демаскирует, — посетовал я.

— Ребенку нужно тепло, — отмахнулся Берк, раздувая огонь. — Спасем от заразы магической, подцепит простуду.

— Ну, так, простуду любой знахарь вылечит. — Удивился я.

— Ага, знахаря нам еще не хватало. — В сердцах заявил гном. — Вон уже и повара с собой взяли, и кормилицу, там еще знахаря до кучи, а то скучно больно.

— Да уж, — усмехнулся Берк, помогая выбраться из экипажа кормилице, не на минуту не выпускающей из рук переносную люльку с младенцем, — веселая компания подобралась.

— Ладно, — Кари встал с земли и, отряхнувшись, направился в лес, — для твоего спокойствия прогуляюсь по дороге немного. Если кто и едет за нами, так увижу, нет, и на том спасибо.

Хвала великой птице, мои опасения не оправдались и мы спокойно дождались рассвета, чтобы продолжить путь.

Кстати, о Великой Птице. Вас наверное весьма заинтересовал этот культ?

Спешу объяснить, что он из себя представляет.

Прежде всего, теория возникновения этого мира, изложена не иначе как вылуплением первого человека из яйца великой птицы, птицы изначально, птицы вечной. Забавно конечно, но не мне судить о чужих религиях. Предания глася, т что когда мир был темен и сер в него влетел хищный коршун и осветил его своим оперением. Так появился день. Ночь, как вы понимаете, начинается тогда, когда птица складывает крылья и садиться отдохнуть. В дебри я не залезал, но отметил про себя, что в различных трактатах порода птицы называется по-разному, что, впрочем, не приносит никаких неудобств для паствы.

В моем бы мире по столь вопиющему факту неоднозначной трактовки истиной природы своего бога точно бы устроили бучу, а этим ничего, живут себе спокойно.

На самом деле, к пернатым здесь относились с большим почтением, хоть, тоже парадокс, и употребляли некоторые домашние породы в пищу. Пух для подушек и перин, перья для письма, тягловая сила некоторых особей, вот лишь неполный список всех достоинств данного вида.

На протяжении многих лет, пользуясь услугами птиц, люди очевидно и придумали этот культ. Надо же во что-то верить, да и, в конце концов, осознавая, что за тобой с высоты птичьего полета присматривает кто-то добрый и могучий, это, знаете ли, сильно успокаивает.

Впрочем, я отвлекся.

Мы ждали рассвета. Рассвет в этом мире то еще явление. Два солнечных круга синхронно встающие на востоке, это что-то нереально прекрасное. Такое попросту невозможно описать словами. Появившись в этом мире, я любил наблюдать за этим чудесным явлением, каждый раз замирая от восторга и восхищения, наблюдая, как два пылающих гиганта поднимаются в небо, отгоняя тьму и заставляя великую птицу вновь расправить свои крылья.

Что поделаешь, я был романтиком.

Наконец после всех сборов, мы погрузились в повозки и почти было тронулись в путь, как вдруг я вспомнил об одном немаловажном действии.

— Вот я раззява. — Я хлопнул себя по лбу. — Чистящий амулет, совсем про него забыл. — Положив на ладонь нужный камень, и дождавшись пока он меня опознает, по крайней мере, я так считал, я развернул инструкцию приготовившись прочитать магический текст, и от души расхохотался. "Горшочек, вари!", вот и все, что было написано на листке почерком старика.

— Что тебя так развеселило, — поинтересовался, подошедший узнать причину задержки, Берк.

— Господин придворный маг и целитель не лишен чувства юмора, — пояснил я и протянул гному листок.

— Не вижу ничего смешного, — пожал плечами тот.

— Сразу видно, ты не из нашего мира, — ответил я.

Закрыв глаза, я зажал камень в кулаке и произнес фразу-ключ. Что-то негромко бумкнуло, скорее в мозгу, чем на самом деле и от кострища не осталось и следа. Трава на месте привала, где всю ночь простояли повозки, расправилась. На ней даже появилась утренняя роса. Да, знал Сандерк свое дело.

— Выдвигаемся, — я помахал Берку, который уже сидел в переднем экипаже и наш маленький караван тронулся в путь.

Дальнейшая дорога, на радость всем, обошлась без неожиданностей и к вечеру текущего дня мы добрались до уединенной резиденции придворного мага. Двухэтажный особняк располагался на берегу озера и был обнесен высоким частоколом. Сразу угадывались и защитные наговоры, наложенные на дом, дабы оградить его от непрошеных посетителей. Какая была их природа, и что могло случиться с человеком или зверем, решившим посягнуть на чужую собственность, сказать было сложно, к тому же никто из нас не стремился это выяснить. Амулет связи, по совместительству являлся и ключом к воротам, и стоило лишь поднести его к затворам, как ворота сами распахнулись, пропуская наш маленький караван внутрь.

— Прибыли. — Я спрыгнул на землю и начал разминать затекшие от долгого сидения ноги. — Давайте разгружаться.

Гномы помогли захлопнуть створки ворот и защитные плетения с новой силой заработали по периметру, исключая возможность вторжения. Загородный дом на минуту став обычным строением вновь превратился в неприступную крепость под магической защитой.

Интересно, подумалось мне, как Сандерк смог проделать подобный фокус. Помня его объяснения, я даже побоялся представить количество магической энергии затраченное на все это. Нет, у старика явно развилась паранойя. Попробуй, покрутись лет десять в среде дворцовых интриг.

Сам дом мне понравился. Высокие потолки, светлые сухие комнаты, кстати, без признаков пыли и паутины, видимо очередные магические фокусы, и удобные кровати. Ну, а воздух! Место было шикарное, жалко только, что, чтобы искупаться, придется пересекать защитный периметр, а этого делать не очень-то и хотелось. В доме, кстати, обнаружился водопровод, самый что ни на есть обычный. Вода поступала из скважины и подводилась напрямую к дому, где с помощью какого-то хитроумного устройства отправлялась в краны. В подвале, к радости гномов, помимо обширных запасов разнообразной снеди, имелось несколько бочек с пивом и вином, а на чердаке располагалась обсерватория и рабочий кабинет самого хозяина летней резиденции.

Во дворе было несколько хозяйственных построек, среди которых легко угадывался дровяной сарай и конюшня, ну или птичник, если рассуждать здраво. В высоком дощатом сарае с обгорелой трубой, не без труда, но удалось распознать магическую лабораторию. Очевидно, Сандерк избегал заниматься своими изысканиями дома, а судя по трубе, они могли быть весьма опасны.

— Лучше не соваться. — Решил я для себя.

Первые несколько дней я активно отсыпался и отъедался. Как говориться, лучше встречать неприятности сытым и отдохнувшим, впрочем, неприятности все не начинались и не начинались.

За внезапное проникновение можно было не беспокоиться и мы решили не усложнять обстановку и не выставлять внешние посты, но в доме кто-то постоянно бодрствовал. На плечи дежурившего ложилась не только обязанность охранять покой окружающих, но и различные бытовые мелочи. Подступающая осень вместе с дождями принесла ночную прохладу и опавшую листву, но запасливый Сандрек приготовил достаточно поленьев для растопки печки и простуда нам не грозила.

Ну и самое главное, я оказался прав. Как только наследник покинул пределы дворца, то тут же пошел на поправку, и за неделю превратился из вечно хнычущего и бледного ребенка в румяного и жизнерадостного малыша. Правда, горланить по причине вдруг намокшей пеленки или отсутствия обеда, он не перестал, но волноваться по поводу его здоровья мы перестали, а еще через неделю в резиденцию приехал сам Король в сопровождении своего придворного мага.

Узнав о том, что опасность позади, Его Величество радовался как ребенок и тут же пожаловал мне титул герцога, а моим друзьям гномам обещал по ордену. Сияющий Сандерк лишь улыбался, глядя на младенца, и думал о чем-то своем, а я прикидывал, как скоро мы начнем работы над столь желанным мне амулетом навигации.

В этот вечер все без исключения собрались в гостиной, и пили чай, делясь новостями, впрочем, делился новостями только маг, а мы все с интересом внимали его рассказу.

— Как только вы отбыли из столицы, — начал Сандрек, отхлебывая чай, — я тут же принялся за подготовительные работы, с целью обличить негодяя, кем бы он ни был. Простите Ваше Величество…

— Да ладно уж, — кивнул король.

— Ну, так вот! Первым делом я расставил маячки наблюдения за волнением магической энергии. Пришлось изрядно попотеть, чтобы настроить их на малейшие колебания, и, вы знаете, мои старания не прошли даром. Хозяин амулета явился за ним на третий день и был пойман с поличным. Не понимаю, почему он решил забрать это адское оружие, жадность, что ли, его сгубила. Знаете, где оказался сам камень? В спинке детской кроватки! Чтобы извлечь его, негодяю пришлось разломать спинку, ну а пока он орудовал стамеской, подоспела дворцовая стража и взяла его с потрохами. Он, конечно, пробовал отпираться, но груз доказательств, которые он же, на себя и обрушил, придавил его. Повинился мерзавец.

— Он, он. — Подал голос Кари, — вот ты все твердишь, а кто он-то?

— Вы не поверите, но это был придворный казначей короля.

В гостиной повисла тишина.

— Но зачем? — поразился я.

— Вот тут, — подмигнул мне маг, — и начинается самое интересное.

Начавшееся, по горячим следам, расследование, действительно выявило потрясающий по своей вероломности заговор против правящей династии. В него было впутано порядка десяти придворных, несколько баронов и с десяток глав гильдий, задумавших поменять главу государства и посадить на трон марионетку, которой можно было бы диктовать любые условия.

Сам заговор был обусловлен как внешней, так и внутренней политикой государства, а также беспокойством стран соперников, сильно обеспокоенных растущей мощью королевства. Финансирование заговора, естественно, происходило из-за границы, и в планах было не только погубить наследника, но и свести со света Его Величество с супругой. Тонкий расчет. Такое просчитать по силу лишь гению и гению злому.

Сначала планировалось сжить со света младенца-наследника, что естественно повлекло бы за собой горе его венценосных родителей. В процессе нужно было выставить все в таком свете, что Его Величество сошел с ума от горя и как следствие больше не в состоянии управлять королевством. Следующим претендентом на престол был бы его брат, если бы в планах заговорщиков не было бы решения подставить принца, свалив гибель наследника на него, как на заинтересованное лицо. Несколько фальсифицированных доказательств, пара подкупленных свидетелей и принц отправляется, в лучшем случае в ссылку. И, наконец, на сцену выходит искомая марионетка, двоюродный брат короля Паридон, уже пятнадцать лет живущий на островах. И да простите мои слова, Ваше Величество, но недалекая и легкомысленная натура. Такими легко манипулировать, а уж люди, которые появятся при нем во дворе, постараются направить его энергию в нужное для них русло. Казалось бы, столько подлости и вероломства и всего лишь марионеточный король? Тут совсем другая история.

— А каковы могли бы быть последствия? — поинтересовался я.

— Да всевозможные. — Заявил король. — От снижения пошлин на ввоз иностранных товаров в королевство, до уступок по территориальным претензиям. Если бы не твое предположение, то дела были бы плохи.

Зимы в этом мире действительно были суровые, что никак не омрачало всевозможные зимние забавы, правда полностью исключалась возможность передвижения по проселкам, исключая разве что торговые тракты, так что нам с гномами пришлось задержаться в особняке мага. На самом деле, летней резиденцией сам дом назывался исключительно ради проформы, и в зимнюю стужу стойко выдерживал северный ветер и колючие хлопья снега, от которых не могла защитить даже самая изощренная магия.

Отправив его величество с группой сопровождающих, королевский маг и лекарь тем временем углубился в изыскания, получив временный отдых от придворных обязанностей по собственному настоянию короля, и днями и ночами пропадал в лаборатории, изучая свойства Кремниума и подгоняя наговоры под нужную кондицию, пока, наконец, усталый, но довольный заявил, что все в порядке, и, не отвечая ни на какие вопросы отправился в свою комнату, где и проспал без малого два дня. Хорошенько выспавшись он отправился на водные процедуры, или обтирание снегом, а после сидя в теплой гостиной с огромной кружкой кофе, просто смотрел на камин и чему-то улыбался.

— Сандерк, — наконец не выдержал первым Кари.

— Что? — маг рассеянно взглянул в сторону гнома.

— Что с нашим амулетом? — напомнил гном.

— Ах, с амулетом? — Губы старика расплылись в улыбке. — Амулет готов. Сложная была работа, ювелирная. Такой уникальный по сложности наговор я в своей жизни еще не делал. За основу я взял Корунд, который мне милостиво отдал его величество с целью обезвредить. Злой наговор я, конечно, оттуда вырвал с корнем, но уничтожать такой редкий камень было бы верхом неблагоразумия. Для вашего амулета нужен камень с именно такими свойствами, долгоиграющий, с возможностью возобновления магического заряда от внешних источников.

— Замечательно, — я радостно зааплодировал. — Теперь у нас есть лучший волшебный компас из всех имеющихся на свете.

— Ну, может и не лучший, — засмущался маг, — но уж самый уникальный, это точно. Суть его действия такова. Особыми магическими заклинаниями, над которыми я, кстати, и работал последнее время столь напряженно, частица камня из твоей печатки вкрапляется в основной камень амулета. Далее на нее накладывается заклинание поиска. Ты поднимаешь камень на свет, и, активированный, он перемещает в себе вкрапление образца таким образом, чтобы оно указывало на наибольшее скопление подобных ему материалов. Все просто, правда, только в случае использования. За изготовление второго такого я, пожалуй, не возьмусь. И самое главное, амулету абсолютно все равно, какое расстояние до вашего портального камня. Он в любом случае будет показывать направление, хоть с небес, хоть со дна морского.

— Это совсем хорошо. — Произнес я. — Ты уже тестировал наговор?

— Юг. — Кивнул Сандерк, — направление строго на юг.

— Спасибо не на север, — Берк стоящий у окна поежился, глядя на разыгравшуюся на улице непогоду. — Снега и метелей мне вполне хватило.

— В любом случае вам придется задержаться до весны, — отрезал маг. — Путешествовать в южном направлении в такое время года крайне опасно.

— Придется задержаться. — Согласился я с Сандерком. — В такую погоду хороший хозяин собаку на улицу не выгонит. Вот потеплеет, потом решим что к чему.

— Смущает одно, — кашлянул Берк. — Провалимся опять к каким-нибудь людоедам, знай, отстреливайся.

— Кстати, — я обернулся к старику, — а можно хоть как-то определить место переброски, а то прав гном, как бы не наступить на те же грабли вторично.

— Может и можно, — пожал плечами маг, — слишком мало материала. Требуются опыты, гарантия, что, допустим, два по сути идентичных портальных камня ведут в разные миры. Возможность вернуться оттуда. Слишком много неизвестных, чтобы вообще приступать, но в теории можно.

Ладно вам, друзья, — улыбнулся он. — Не вешайте носы. С этим амулетом ваши шансы попасть домой возрастают как никогда, ну а чтобы поднять вам настроение, я расскажу, почему у меня на голове так мало волос. Надо сказать, это не из-за возраста. У нас в роду вообще нет лысых. Помниться, на первом курсе магической академии нам дали задание изготовить простой бытовой амулет, такой чтобы всегда был надобен, но не постоянного использования. Широта размаха, полет мысли. Ваш покорный слуга долго думал, что бы произвести на свет и остановился на амулете для стрижки волос.

Хохотали мы долго.

С наступлением первых проблесков весны, мы начали готовиться к походу, запасаясь всевозможной амуницией и продовольствием. Маг выделил нам пару своих самых быстроходных птиц и легкую повозку с высокими бортами, а также снабдил несколькими бытовыми амулетами.

— Значит, не поедешь с нами? — в последний раз уточнил я.

— Хотелось бы, но я многое переосмыслил за последнее время, — развел руками маг. — Кто я там, а кто тут? За пятнадцать лет я много добился в этом мире. Мой нежданный переход в другую плоскость мира дал мне новые возможности и силы, и отказываться от такого я не могу, да и нужен я королю. Как он там без меня, ума не приложу. Даже находясь в лаборатории, я ежедневно связывался с Его Величеством, и мы обсуждали некоторые узкие моменты политики.

— А мне тут уже начало нравиться, — признался, стоящий рядом, Кари. — Неплохое место этот мир. Чудное конечно, но вполне комфортное для жизни, да и востребованы мы с братом гномом тут были.

— Место хорошее, — усмехнулся я. — Останетесь, может?

— Сам же знаешь, — откликнулся появившийся из дома Берк, неся на плечах мешок с продуктами, — мы с тобой, Сергей. В гостях хорошо, а дома лучше.

— Ну, тогда, прощай. — Я крепко пожал руку старика и забрался в фургон. Мы тронулись.

— Если вдруг попадете в этот мир, — крикнул на прощание маг стоял у ворот, — знайте, у вас тут есть друзья.

— Спасибо, Сандерк-Александр. — Крикнул я в ответ. — Спасибо за все.

Три дня мы продвигались на юг обходными маневрами по проселочным и объездным путям, пока, наконец, не выбрались на большой южный тракт, соединяющий торговые пути королевства и южных земель. Начали попадаться встречные повозки, да и дорога пошла не в пример ровнее и глаже, так что настроение, подпорченное расставанием с Сандерком начало подниматься, а весна, вступающая в свои права и зеленая трава, пробивающаяся из-под земли, под ясные очи великой птицы, внушала уверенность в успехе мероприятия.

Мир вокруг нас оживал, распускал свои крылья, подставляя солнечным лучам первые зеленые листики и бутоны цветов, а мы все гнали нашу повозку по тракту, горланили песни, смеялись и обменивались мыслями, пришедшими в голову.

— Вот доберусь до дома, женюсь. — Безапелляционно заявил Берк, передавая вожжи Кари и пробираясь на коленях вглубь повозки.

— Так прямо и женишься, — усмехнулся я.

— Так прямо. Есть у меня одна зазноба в моем селении, — по секрету признался гном, — красотка, каких свет не видывал. Легкомысленная, правда. Опасаюсь, что пока я тут с вами катаюсь, она ведь не дождется меня, выскочит за какого-нибудь хлыща и поминай как звали.

— Да ладно тебе, — весело крикнул Кари, — мало ли в подгорном королевстве хорошеньких гномок?!

— Ничего ты не понимаешь, — надулся Берк и с укоризной посмотрел на приятеля.

— Да куда уж мне. — Расхохотался гном. — Я вот жениться не думаю, не время, вот разбогатеть, вот основное. Отстрою дом в долине, заведу сад. Жить в пещерах по обычаю предков, это мы предкам оставим.

— А разве гномы не в пещерах живут? — Удивился я.

— Жили когда-то. — Пробурчал, еще дующийся на приятеля, Берк. — Жили-жили, да видать надоело. Наши пещеры и светлые, и вентилируемые, но как-то не по себе от них, особенно нынешнему гномьему поколению. Сейчас в горах склады да мастерские, а живут все в долинах, у гор. Там и воздух чище, и сад вот разбить можно. Красота. Жить в пещерах теперь, скорее, причуда. Король наш со свитой живет там, наверное, по традиции.

— Что, даже орки не одолевают? — Удивился я.

— Кто такие орки? — Вопросительно поднял бровь Берк.

— Ну, орки. В моем мире в сказаниях гномы постоянно с орками дерутся.

— Не, не знаю. Может, и дрались с кем, но сейчас подгорное королевство набрало такую силу, что вряд ли кто к нам сунется.

Некоторое время ехали молча.

— Кари, а Кари? — Окрикнул я, сидящего впереди. — Поделись секретом, как богатеть собираешься?

— Вот так тебе все и расскажи, — заулыбался гном. — Ну да ладно. Богатеть я буду с твоей помощью. Организуем предприятие по добыче кладов, к примеру. Обогатимся — обалдеть. Знаешь, сколько золота и самоцветов наши предки по дальним штольням запрятали в свое время?! Не сосчитать!

— Ну, а если предположить, что портальная специальность моя основная? — Предложил я.

— Ну, тогда торговля между мирами, конечно, — даже удивился гном. — Тоже золотое дно. Наш рюкзак с часами, фонариками и солью я, кстати, сохранил, сейчас в повозке лежит.

— Это же надо, — удивился я, — а я уж думал, он сгинул во всей этой кутерьме.

— У нормального гнома, — поднял вверх палец Кари, — ничего сгинуть не может.

— Ну, ты даешь. — Развеселился я.

— Ну а ты, Сергей? Что будешь делать ты?

Я на минуту задумался.

— Даже представить пока не могу. Для начала хочется ощутить твердую почву под ногами, а для этого надо досконально разобраться в порталах. Знаний-то с гулькин хвост, все строиться на чистой теории.

— Ну, а если так? — Предложил Берк, — взять булыжник, да через портал перекинуть?

— Ага. — Улыбнулся я. — После этого булыжник встанет, отряхнется, посмотрит, что и как и отправиться на поиски нового портала, чтобы вернуться назад.

— А мы записку к нему привяжем. — Предложил Кари. — Так, мол, и так добрый человек, камень этот следует отнести туда-то и туда-то.

— Фантазер. — Улыбнулся я. — Ну ты представь себе. Даже если человек, эльф, гном или еще кто, скажем, найдет такой камень с запиской, не выбросит его, а отнесется с полной серьезностью, то как, спрашивается, ему поступить? Нет, на той стороне должен быть кто-то подготовленный, тот, кто знает все нюансы.

— Ну, — протянул Берк, — так до конца света можно скакать по порталам. Я лично надеюсь, что количество миров хоть как то, да ограничено, да и вариант чистого везения не исключаю из общей картины.

— Везения? — Удивился Кари.

— Конечно везения. Мы же все еще живы, — невозмутимо парировал его брат.

— Да, камни не простые, — добавил я. — Само собой напрашивается вопрос, откуда они взялись?

— Может, сделал кто? — предложил Кари.

— Именно! Этот самый, кто-то сделал эти камни, а, следовательно, обладал интеллектом. Образованный человек обычно рационален и последователен, и как факт, почти наверняка расставлял камни в определенном порядке. Он же не собирался делать проходной двор, да и, обладая столь уникальными знаниями и возможностями, должен был понимать, что различные миры могут быть опасны друг для друга.

— Вот только куда делся этот таинственный изобретатель?

— Изобретатели! — Воскликнул я. — Слишком много работы для одного человека, тут за всю жизнь не справишься. Вот посмотри. Все без исключения порталы, которые нам попадались, находятся на удалении от людских поселений, так сказать подальше от людских глаз, но стоят в безопасных местах, таким образом, чтобы человек или гном прошедшие через врата между мирами не дай бог не покалечились. Это ли не говорит о последовательности замысла.

— Узнать бы кто все это придумал, — вздохнул Берк, — многое бы встало на свои места.

Вот так и протекало наше путешествие. Подменяя друг друга, мы правили повозкой, а я периодически сверялся с амулетом и картой и, наконец, настал тот момент, когда волшебный компас настойчиво порекомендовал свернуть с дороги и углубиться в лес.

— Приехали, — крикнул я Кари, который в этот момент правил. — С ровным трактом нам больше не по пути.

— Жалко, — вздохнул Берк, — я искренне надеялся, что мы сможем проделать весь путь на колесах. Повозку придется бросить, а вот что с птицами делать?

— Сандерк говорил, что их надо распрячь и отпустить, дорогу домой сами найдут, — поделился я. — Они же местные жители, не заблудятся, да и чувство направления у пернатых не в пример лучше, чем у людей.

— Как скажешь.

Разгрузка и навьючивание на себя вещей заняло примерно с час. Три массивных рюкзака, амуниция, веревки и спальники с палатками. Увидь нас кто из моего мира, принял бы за вполне серьезных туристов. Идти по лесу пришлось по еле заметной тропинке, периодически перелезая через огромные корни деревьев. Южная растительность была не в пример богаче и сильнее северной, что, наверное, было как правило, в каждом мире.

— Вот те раз, — не успели мы углубиться в лес, как шедший впереди меня Берк наткнулся сразу на целых три черных камня стоящих несколько в отдаленности друг от друга в ряд.

— Ну, а чего ты удивляешься? — Я осторожно пощупал явно теплеющую печатку. — Для простого обывателя они валун валуном. Его еще активировать надо. Странно было бы предположить, что придется забраться в самую гущу леса.

— Три их. — Кивнул озадаченный гном в сторону камней. — Раньше такого не было.

— Перекресток. — Решил я.

— Точно, — хлопнул себя по колену Берк, — перекресток.

— Ну, тут уж вы точно не будете возражать, что эти камни кто-то намеренно расставил, а не природа изваяла или слепой случай сыграл. Уж очень все симметрично. Не бывает в природе такой симметрии.

Спорить действительно смысла не было. Черные портальные валуны стояли по ровной линии, будто солдаты в шеренге на параде.

— Три шага от камня до камня, — сообщил Кари, измерив расстояние шагами.

— И как это может нам помочь?

— Ну, даже не знаю. — Смутился гном.

— Знаки надо искать, — глядя на недоумевающих гномов, пояснил я. — Раньше и так все было понятно. Камень стоит, значит, портал. Сведущие, в курсе должны были быть, куда попасть можно. Тут их три, спутать не мудрено.

Все скинули рюкзаки и принялись осматривать местность на предмет мудрых закорючек.

— Вот, похоже, — Берк махнул рукой, подзывая нас посмотреть на свою находку.

У подножья камня была выбита незнакомая руна и нарисовано стилизованное лицо с клыками.

— Уж не наши ли это "друзья" вампиры? — я с опаской сделал пару шагов в сторону.

— Очень даже может быть, — согласился гном. — Кстати, по поводу надписей, может все камни были подписаны таким образом?

— Что-то не видел я раньше никаких пометок, — засомневался я.

— Да ты и не искал, — усмехнулся Кари. — Вон, посмотри, как все мхом заросло. Если специально не обшаривать, вовек не догадаешься.

— В любом случае я считаю, что этот портал нам решительно не подходит. Что там на остальных?

На втором камне, после расчистки, также обнаружилась таинственная пометка и голова ящерицы в круге, а на третьем поимо надписи имелся гриб.

Усевшись на землю, мы принялись обсуждать сложившуюся ситуацию.

— Значит так, — взял право первого голоса Берк, — первый камень, как я считаю вампирский, но проверять я бы не стал. — Все согласно закивали.

— Кстати, — заметил я. — Помимо надписи, имеются и графические метки, по которым можно что-то понять, следовательно, не только сами создатели пользовались этими воротами. Предполагалось также, что кто-то не умеющий читать на их языке, тоже может их активировать.

— Логичное предположение, которое мы обсудим позже, — согласился Берк, — но мы отвлеклись. Остается еще два портала. На одном нарисована голова ящерица, на другом гриб. Гриб, на мой взгляд, гораздо безопаснее ящерицы, так что я предлагаю активировать третий камень.

Собравшись с духом и вновь навьючив на себя все вещи, мы столпились около последнего камня, и я вытащил из внутреннего кармана куртки коробок, достал оттуда спичку.

— Ну? Поехали.

В этот раз приземление произошло лучше, чем во всех предыдущих случаях, так как все оказались на ногах, а вот под самими ногами оказалась ровная, чуть шероховатая серо-зеленая поверхность.

— Ну и кто первый решил, что грибы лучше ящериц? — Охнул Берк.

— Ты. — Хором произнесли мы с Кари.

Минут десять мы потратили на изучение обстановки.

— Периметр шляпки гриба метров тридцать, — поделился Кари, усаживаясь на рюкзак. — За край заглянуть не получилось, но судя по окружающим исполинам, спуститься на землю будет крайне затруднительно.

— Интересно, а гигантская гусеница на нас не наступит? — улыбнулся я.

— Ничего смешного не вижу, — насупился Берк. — Лично я считаю свой выбор наиболее правильным. Лучше уж оказаться на гигантском грибе, чем попасть в пасть хищной ящерице.

— Может, ящерицы разумны? — предположил Кари.

— Ну, если к ящерицам хочешь, то чего меня поддерживал? — Берк показал Кари кулак и обиженно отвернулся.

— Ладно вам спорщики, — попытался я примирить гномов. — Ситуация не так уж и плоха. Кстати, амулет навигации работает и показывает на запад, так что выход отсюда есть, можете не сомневаться.

— А как выходить? По шляпкам скакать?

— Спускаться надо. — Решил я. — Свяжем веревки и спустимся вниз, а там видно будет.

— Да тут даже зацепиться не за что, — Берк в сердцах стукнул кулаком по серо-зеленой шляпке, на которой мы сидели. — Гладко все, как на голове у лысого гнома.

— Можно забить что-нибудь острое. — Предложил я.

— Например?

— Меч.

— Чей меч? — Не понял гном.

— Твой конечно, — подивился я. — У тебя одного меч есть.

— А почему это мой меч? — Взвился Берк. — Чем, вон, топор Кари хуже?

— Тем и хуже, что глубоко его не воткнешь. — Пояснил я. — Длинны веревок нам должно примерно хватить, но очень бы не хотелось болтаться на такой верхотуре, понимая, что сама веревка держится на честном слове.

— Действительно Берк, чего ты ломаешься, — поддержал меня второй гном. — Лучшего варианта, чем твой меч нам попросту не найти. Мы тебе потом другой купим, еще лучше.

— Дождешься от вас. — Вздохнул гном.

Меч вошел в шляпу на удивление легко и благодаря плотной структуре поверхности намертво засел в грибе. На поверхности осталась лишь рукоять с крестовиной, к которой Кари на хитрый узел закрепил веревку.

— Узел особый вяжу. — Пояснил он. — При натяжении держит легко, а вот если поболтать веревку определенным образом, развяжется. Очень удобно. Мало ли, где еще спускаться или подниматься придется.

Поплевав на руки, Берк взялся за прочный плетеный трос, и первый направился к краю.

— Если орать буду, тяните назад. — Пояснил он. — Только поживей тяните, а то и вправду какая тварь снизу придавит, опомниться не успеешь. — И, пыхтя от старания, принялся опускаться. Потом послышалось оханье и звук приземлившегося тела.

— Что там, Берк? — Взволнованно прокричал Кари. — Все нормально?

— Самой малости веревки не хватило, — послышался голос снизу. — Метра три, может меньше. Я пока покараулю, а вы вещи начинайте спускать, только на веревке, скидывать не вздумаете, а то еще в меня попадете. Я тут, покамест, покараулю.

— Спускаем, — крикнул Кари и, вытащив веревку на верх, прицепил к ней рюкзак со спальником. — Принимай.

Дальше наши дела пошли скоро и буквально минут за пять, справившись со спуском вещей, мы один за другим оказались на земле. Гномы спустились споро, их загрубевшие от работы с молотом руки, ловко цепляясь за веревку, быстро опускали своего хозяина на землю. Добравшись до конца, они ловко спрыгнули на землю и принялись рассортировывать вещи. Мне же с моими руками, в жизни не видевшими физической работы, исключая проведенные в армии годы, пришлось туго, и как я не старался, но стер руки в кровь. Добравшись до земли, пришлось доставать аптечку и перебинтовываться.

Гномы помогли мне навьючить на себя рюкзак, и мы двинулись в путь. Вопреки всем моим ожиданиям, остальная природа не оказалась столь амбициозной, и под ногами была самая обычная трава, а в небе светило самое обычное солнце. Через час пути впереди наконец показался просвет, и мы наконец вышли на поляну грибного леса.

— Вот тебе и на. — Усмехнулся я. — Есть в моем мире понятие "грибной лес", но чтобы лес из грибов, это я вижу впервые. Жаль, фотоаппарата с собой нет, не поверят же, если расскажу.

— Интересно, а кому ты будешь рассказывать? — Поинтересовался Берк.

— Да мало ли кому. — Пожал я плечами. — Мемуары, может, напишу в старости.

Выйдя из леса исполинских грибов, мы принялись спускаться по склону к речке, струившейся внизу. На другом её берегу тоже был лес, но абсолютно нормальный, еловый.

— Странное место, — я еще раз обернулся на стремящиеся вверх огромные ножки, — радиоактивное, наверное.

— Какое? — не понял, топающий рядом Кари.

— Радиоактивное. — По слогам произнес я. — Радиация. Сила такая есть.

— И чего?

— Если присутствует, то ничего хорошего.

— А все-таки?

— Дети будут трехголовые, — отмахнулся я. — Не разбираюсь я в этом.

— Клева. — Подивился гном. — Одна голова спит, вторая читает, третья пиво трескает.

— А еще хорошо тремя глотками песни орать, — присоединился Берк. — Сам себе хор, сам себе компания.

— Слушай, Сергей, — заговорщицки подмигнул мне Берк, — а там ничего больше в трех экземплярах не появиться? Знаешь, я был бы не против, допустим…

— Всем лежать. — Произнес Берк, и первым упав на землю, подкатился под куст. Мы, не споря, так же рухнули вниз.

— Что стряслось? — Прошептал я.

— Ты сам посмотри, — кивнул гном, — да не высовывайся ты, аккуратно.

По берегу, медленным ходом ехало несколько эльфов в боевом снаряжении. Почему я решил, что в боевом? Сам не пойму. Кони в зеленых попонах, ездоки в таких же плащах, хорошо маскирующих их в лесу, за спиной колчаны со стрелами и луки.

— Эльфийский патруль. — Прошептал Берк.

— Не бывает патрулей эльфийских, — поделился Кари. — Они же все единоличники, у них даже регулярных войск нет, перессорятся все из-за своей кичливости и гордыни, да перестреляют друг друга.

— Темнота ты, Кари. — Парировал гном. — Патрули бывают, но патрулируют они только свои заповедные реликтовые места. В такие попасть, не то что гному или человеку, а не каждому эльфу получается.

— То есть мы что-то нарушили? — Предположил я.

— Не хотелось бы. — Поморщился Кари. — Посягнувшим, пусть даже по неосторожности, на святыни ушастых, в нашем мире положена смерть, и, думаю, в этом мире все также.

— А вот сейчас проверим, нарушили или могли нарушить. — Решил Берк. — Видите, к воде подъезжают, если будут речку вброд пересекать, и пойдут по этому берегу, значит, грибной лес и есть заповедник.

— Кстати, — поинтересовался я, — а веревку с гриба мы сняли?

Все лихорадочно начали обшаривать свои пожитки.

— Нет веревки, — первым прошептал Берк, — висит, небось, она родимая, и на нас пальцем тычет.

— Будем надеяться, что ушастые не в ту часть грибницы попрутся, — тихо произнес я. — Вот мои мысли. Пропускаем эту кавалькаду, ждем минут десять и деру вниз по течению, желательно по водичке, чтоб даже запаха не было нашего, не то, что следов.

Эльфов было шестеро, все высокие, светловолосые. Помимо луков, в экипировке патрульных были арканы, притороченные к седлу, очевидно для отлова нарушителей. Кое у кого получилось разглядеть перевязи с метательными ножами. Серьезный народ.

Колонна патрульных выехала из леса и разделилась на три группы, две из них разъехались по берегу в разные стороны, а двое оставшихся начали пересекать речушку.

— Вот уроды! — Тихо выругался кто-то из гномов.

— Будем ждать, — решил я. — Слушайте, господа. Может с ними договориться получиться. Объясним мол, так и так, путешествуем, гриб ваш продырявили по чистому недоразумению. Все возместим и так далее.

— Бесполезно. — Отмахнулся Берк. — Когда дело доходит до их артефактов и верований, тут хоть свет туши. Фанатики чертовы. Слушать ничего не будут. Ты погляди, все с арканами. Знаешь зачем?

— Догадываюсь. — Кивнул я.

— Ну, так вот, — продолжил гном, — если бы ты без нас был, может быть и получилось бы договориться, а с гномами они церемониться не будут. Вздернут на потеху публике на суке и баста. Господи, какой позор, погибнуть в расцвете лет, на чужбине, от грязных лап длинноухих. Хорошо хоть родичи не узнают.

— Ты нас раньше времени не хорони. — Одернул его Кари. — Мы еще потрепыхаемся.

— Тебе легко говорить, у тебя топор, — хмыкнул Берк. — а у меня рюкзак да спальник. Чем я, по-твоему, буду обиваться?

— Если вы не прекратите препираться, — одернул я гномов, — то, может, и отбиваться не придется. Хорош галдеть.

Все притихли, наблюдая за парой эльфов пересекших реку и на наше счастье, уезжавших левее той тропы, по которой мы вышли.

— Проехали вроде. — Кари встал на четвереньки и аккуратно выглянул из-за куста. — Пора валить. По берегу вот только уже не получиться, придется в эльфийский лес соваться.

— Хрен редьки не слаще, — подытожил Берк.

— Ну не скажи, — не согласился второй гном. — Зайти в святое место и зайти в лес, две принципиально разные вещи, и если за первое предполагается пеньковая подружка, то за второе можем ограничиться пинком под зад и выдворением с территории.

— А если догадаются, откуда мы приперлись?

— Пусть сколь угодно много догадываются, да и мы не просты. Пройдем по подлеску аккуратно, доберемся до пустоши какой, и ищи ветра в поле.

Подождав для уверенности еще десять минут, дав эльфийскому патрулю отдалиться, мы продолжили спуск к воде.

— Куда показывает амулет? — Поинтересовался Кари.

Я молча махнул рукой в нужном направлении.

— Не, туда не пойдем. — Замотал головой гном. — В том направлении, видал какие деревья высоченные? Там самая гуща, самое их гнездо. Живут они конечно не колониями, но в лесной чаще на них напороться проще некуда. В другую сторону пойдем, там вроде и лесок пожиже. Глядишь, и выберемся без потерь.

Лесная речка оказалась на удивление холодной, но останавливаться и просушивать обувь и одежду мы не стали, а переправившись, скорым шагом припустили в предложенном гномом направлении, стремясь как можно быстрее покинуть опасное место. Пробираться по лесу теперь приходилось крайне осторожно, тщательно проверяя куда ставить ногу. Каждый сухой сучок, каждая щепка в лесу, могли выдать наше местоположение чуткому эльфийскому уху.

— Странно, — прошептал я. — Значит, треск сучьев они слышат, а как мы словно паровоз, перебирались через речку, это они почему-то упустили.

— Тут я тебе не помощник в понимании, — ответил Берк, — да и Кари тебе не поможет. Наука у нас такая есть, гномья. Хочешь запутать эльфа иди по воде. Мы бы и пошли, коли бы эти чумовые по берегу не разъездились. Может через воду они не слышат, а в лесу родились и только его и чувствуют, может еще что.

Резкий свист заставил нас присесть, и вовремя. Две стрелы одновременно воткнулись в то место, где только что были головы гномов.

— Ложись! — Взвизгнул Берк, и уже не таясь, рухнул на землю, спрятавшись за упавшим стволом.

— Что, придурки ушастые, промазали? — зло выкрикнул Кари отцепляя от пояса топор и прячась за стволом.

— Договориться не получится, — решил я.

— Их всего двое, — вдруг перешел на шепот Кари. — На контакт они не пойдут. Один будет сторожить, а другой кинется за подкреплением. Нам нужно этого не допустить и выманить их на себя. Только так у нас есть шанс завалить патруль, иначе болтаться нам на суку.

— И как ты это сделаешь? — тоже прошептал я.

— Я этим уже занимаюсь, — подмигнул мне гном.

— Эй, уроды косоглазые, кишка тонка попасть? — раздался из под ствола ехидный голос Берка.

— Да-да! — включился я в игру. — Вы больше похожи на зайцев, чем эльфов. Такие же трусливые.

Еще две, почти синхронно пущенные стрелы, попытались достать нашу троицу, но пробить толстенный ствол дерева не вышло, и из глубины леса послышались ругательства на незнакомом мне языке.

— Всегда поражался, — усмехнулся Берк, — они даже матерятся нараспев, что стихи читают.

— Эй вы, лесные мыши, — крикнул Кари, — а ну, кому слабо потягаться ловкостью с подгорным народом? Немощь бледная!

Ругательства стали слышны ближе и еще две стрелы ударили в то место, где секунду назад лежал гном.

— Ух ты, — хмыкнул я. — Это же надо.

— Вот потому их и надо вытащить на рукопашку, — шепнул Кари. — Стрелки они превосходные, сам видишь.

И тут меня осенило. Кое-как сняв с плеч пораненными руками рюкзак, а делать лежа это гораздо затруднительней, я запустил руку в его недра и не без труда нащупал тонкую стальную рукоять вампирского нейтрализатора.

— Как думаешь, брат гном, на сколько шагов может пальнуть эта штука? — Я повертел на пальце вычурное оружие.

— Понял тебя, — подмигнул гном, и с новой силой принялся выкрикивать оскорбления и непристойности в сторону нападавших.

Как оказалось, у гномов чрезвычайно развита фантазия, так что интерпретации эльфийского поведения, их половой образ жизни и религиозные взгляды варьировались столь витиевато, что я только диву давался, однако старания гномов приносили плоды.

Особенно подействовал донельзя похабный анекдот про эльфийку которая вышла замуж за кактус. Наконец на поляне появились взбешенные эльфы, держа в руках тонкие играющие на свету мечи.

— Я их сейчас на куски порежу, — рявкнул один.

— Оставь мне кусочек гнома, — произнес другой.

— Приплыли, — заявил я и дважды нажал на курок.

— Надо их связать, только чем? Да и кляпы нужны. — Хлопотал Кари вокруг бесчувственных патрульных.

Вампирские парализаторы сработали великолепно и после попадания заряда оба эльфа упали на землю как кули с мукой, не издав при этом не звука.

— Это не те, — заявил Берк. — Вон и плащи другие, и луки. Да хватит охать Кари, сними с них портки, да нарежь с них веревок.

— И то верно, — хохотнул довольный гном. — Вот будет потеха, эльф без порток.

— И что с ними дальше делать? — Спросил я. — Не предлагаете же вы их…

— Что ты! — Отмахнулся Кари. — Буду я еще свой топор об ушастых марать. Вот если бы в ближнем бою, а так как они, издалека и стрелой в глаз, такого за гномами не водилось отроду. Свяжем да бросим тут, чтоб раньше времени крик не подняли. Основной патруль видать хорошо разошелся, если только эти два шкета тут. Ты посмотри! Правильный расчет. Это же молодняк несдержанный. Сразу было видно, как стреляют.

— А что было бы, если были бы те войны? — поинтересовался я.

— Эти бы не стали палить сразу, а выгнали бы из подлеска и на аркан. Ну, а если бы и стали, то мы бы с тобой тут не разговаривали, а остывали бы синхронно.

— Значит, нам повезло? — Улыбнулся я.

— Ну, можно сказать и так, — пожал плечами Берк, — подгорные духи, что ты возишься Кари, срезай пуговицы да стягивай, а то дурные мысли в голову лезут.

— Пошел ты, — огрызнулся пыхтящий от усердия гном, — помог бы лучше вместо того, чтобы язык чесать. Мне это тоже удовольствия не доставляет.

— А почему бы вам из курток ремней не нарезать? — Предложил я.

— Чтоб нормальный гном, да упустил возможность унизить эльфа? — поразился Берк.

— Это ты сказанул, — добавил Кари. — Мы такого в жизни не упустим.

Связали споро и крепко, прикрутив эльфов спинами друг к другу, не забыли и кляпы. Оружие и отложили подальше, брать не стали, побрезговали.

Дальнейший путь по лесу прошел без приключений и мы наконец выбрались на широкую езженную дорогу, которая уходила в пустошь.

— Ну, все, — облегченно вздохнул Кари, — дальше длинноухие не сунутся. Слабоваты они на открытом пространстве, да и наглости не хватит.

— Уверен? — Подивился я. — А то, что вы молодняк без штанов оставили?

— Да пока разберутся, пока кинутся искать, — протянул гном, — путь то к тому же езженный, тормознем телегу, до города за долю малую добросят, и все, поминай, как звали.

— Будем надеяться. — Вздохнул я.

Вопреки всем ожиданиям, топать пешком нам пришлось до позднего вечера пока, наконец, мы не решились устроить привал.

— Вот что еще интересно, — поделился, насаживая на палку кусочки мяса, Кари. — Ни одного прохожего. Ни телеги, не экипажа, не верховых. Дорога есть, а ходить по ней некому.

— Ну, в прошлый раз был день рождения королевского наследника, может и сейчас что.

— Может, — пожал плечами гном и принялся пристраивать мясо на рогатинах, — а может, не любят здесь эльфов, что не мудрено. Странный они народ. Сколько лет, не ясно, как живут, не понятно. Я бы таким не доверял, если честно.

— Нельзя относиться к другим предвзято. — Укоризненно покачал я головой, — основываясь только на домыслах и слухах.

— Эти слухи в тебе недавно дырку хотели проделать, — напомнил подсаживающийся к костру, Берк.

Я покачал головой.

— Все равно нельзя формировать мнение обо всех эльфах, по их единичным представителя.

— Формировать, не формировать, — гном пристроил новый прут с мясом над огнем, — а ничего хорошего никто от них в моем мире не видел.

— Да больные они на всю голову, — произнес Берк. — Жить в лесу, это еще полбеды, но на деревьях? Земли им мало что ли?

— Вот чего у ушастых не отнять, так это их меткость. — Кари зябко поежился, с опаской посматривая в темноту. — Нормальный эльф с трехсот шагов бьет в глаз, если стрелы легкие, а если потяжелее, так и с четырехсот сможет. Видел я одного такого на ярмарке как-то.

Разговоры затянулись за полночь.

Утро выдалось на редкость промозглое для этого времени года.

Наскоро раздув еще тлеющие угли костра, Кари прицепил над ним котелок и принялся делать утренний кофе, ну или он думал что делает кофе, ибо черная пахучая жидкость получающаяся у гнома, мало того что на вкус была хуже дегтя, так еще и не приносила желаемого бодрящего эффекта.

Вставать решительно не хотелось, и я зябко кутаясь в спальник, лежал с закрытыми глазами и слушал потрескиванье свежих поленьев в костре. Идиллия, ни дать ни взять. Громкий топот копыт заставил резко открыть глаза и, перевернувшись на бок, я с удивлением наблюдал приближающуюся к нам кавалькаду из дюжины латников, в которых не без труда удалось опознать подгорный народ.

— Родственнички пожаловали, — отметил Берк, и с кряхтеньем вылез из своего спальника.

— Странные они. — Отметил как бы про себя Кари, помешивая свое варево длинной деревянной ложкой.

Действительно, зрелище было необычное. Гномы-латники больше были похожи на степняков. Длинные волосы, заплетенные в мелкие косицы, выбритые подбородки, арканы и луки, притороченные к седлам, такого набора я еще ни разу не встречал.

— Отряд, стой! — рявкнул седой гном с лицом, испещренным всевозможными шрамами, подняв вверх кулак.

— Здравствуйте, почтенные, — раскланялся Кари, — безумно рад видеть вас…

— Заткнись, волчья сыть, — грубо оборвал Кари седой и, пустив свою черную коренастую лошадку в шаг, неспешно объехал наш импровизированный лагерь. — Документы на раба имеются?

— Какого раба? — Берк даже поперхнулся и выронил от неожиданности кружку с кофе.

— Этого. — Кнут в кулаке предводителя отряда повернулся в мою сторону.

— Но он не раб, — развел руками Кари. — Сергей наш друг и попутчик.

— Да что ты говоришь? — зло усмехнулся седой гном. — Значит вольный человек, по своей инициативе путешествующий в компании двух гномов? Интересно.

Соскочив с пони вожак, раскачивающейся походкой, подошел ко мне и присев на корточки принялся внимательно изучать.

— Это правда, парни, ни клейма, ни следа от ошейника на нем нет. — Крикнул он войнам позади себя.

Строй конников возмущенно загудел.

— Следовательно, — гном поднялся и, положив руки на пояс, уставился на меня, — мы имеем дело не с кем иным, как с эльфийским шпионом и двумя предателями. Что у нас бывает с теми, кто пойман с поличным?

— Вздернуть их на ближайшем суке! — Послышались выкрики из толпы. — Скормить свиньям эльфийских приспешников! Сварить их в масле.

— Взять их, — скомандовал седой, и вся ватага навалилась на нас троих. Три дюжих гнома с легкостью повалили меня на землю и принялись связывать, Кари лишь в недоумении поднял руки, когда двое латников накинули ему на плечи аркан, а вот взбесившийся Берк, принялся раздавать тумаки направо и налево своими пудовыми кулакам, пока наконец его не угомонили рукояткой меча по голове.

— Объяснитесь, — потребовал связанный по рукам и ногам Кари, зло уставившись на седого.

— Глядите, парни, — усмехнулся предводитель гномов, — эта тварь еще требует объяснений?! Вот тебе они. — Тяжелый кованый ботинок с размаху влетел в лицо Кари. — Как тебе такое объяснение, продажная шкура?

Гномы латники в голос расхохотались.

— Кому еще, что не ясно? Может тебе, человек? — Ботинком мне досталось по ребрам. Мигом вылетевший из легких воздух заставил упасть на спину, а мои судорожные попытки вздохнуть вызвали еще больший приступ веселья.

— Подгоняйте телегу да грузите их, вещи, кстати, не забудьте. — Крикнул гном. — Я к капитану, поспешу сообщить радостную новость.

— Да, сержант, — заверили своего командира в голос латники.

Нас споро погрузили на вскорости подъехавшую телегу, перебрасывая через дощатый борт как мешки с углем, а сверху покидали наши рюкзаки, спальники, а котелок оставив лежать на месте лагеря.

— Куда нас везут? — обратился к ближайшему латнику Кари.

— В кутузку, конечно. — Удивился латник. — Всех шпионов найденных на границе сначала в кутузку.

— А с чего ты взял, что мы шпионы? — поинтересовался гном.

— С того и взял, — усмехнулся служивый. — Нашли вас в дне пути от эльфийского леса, опять же человек с вами. Документов никаких, одеты странно. Не, сержанта вы точно не проведете. Он воробей стреляный.

— Ну, а если предположить что мы простые путешественники, и… — Кари замялся, — … скажем так, оказались в ненужном месте в ненужное время?

— Тоже скажешь, — хохотнул гном, — и человек с вами вольный. Вольные люди только в лесах эльфийских живут. Да и вообще, что я с тобой предателем разговариваю?

Кари лишь пожал плечами и поудобнее устроился в телеге.

Наконец застонал и заворочался оглушенный Берк, начиная приходить в себя.

— Чертовы ублюдки, — гном сморщился, прибольно ударившись раненым затылком в тот момент, когда колесо телеги наехало на кочку.

— Ни черта не пойму. — Прошептал я.

— Ну, а что тут понимать, — печально усмехнулся Кари, проверяя языком наличие зубов во рту. — Вляпались мы опять, на ровном месте вляпались.

— Всегда был о военных плохого мнения, — Берк наконец открыл глаза и хмуро обозревал дно телеги. — Даже обыскать не потрудились.

— Тише ты, идиот, — зашипел на приятеля гном, — что там у тебя?

— Нож в голенище, — поделился Берк, — в правом сапоге.

— Достать сможешь? — я опасливо покосился на раскачивающиеся впереди спины охранников и латника на козлах.

— Не, — гном вновь болезненно поморщился, — а вот у тебя получиться.

— Пробуем. — Прошептал я и, перевалившись через свой рюкзак, упал рядом с ногами Берка.

Нож. Длинный охотничий нож был там. Удача. Первая попытка вытащить его, впрочем, закончилась неудачей. Руки были сильно перетянуты веревками, и пальцы уже начали опухать.

— Эй, — чего вы там возитесь?! — Прикрикнул гном правящий повозкой, — а ну все притихли, иначе получите у меня по зубам.

— Затекли совсем, — пожаловался Кари, отвлекая внимание на себя.

— Не нравиться? — Усмехнулся латник. — Ну ты, предатель, не беспокойся, скоро ты совсем забудешь об этих неудобствах.

— Что нас ожидает? — хмуро поинтересовался Берк.

— Сначала допрос. — Уверенно кивнул охранник, — потом виселица.

— Но мы же — невиновные! — Воскликнул Кари.

— Вы это капитану скажете, — заулыбался гном. — Он страсть, как любит невиновных.

Наконец латник отвлекся на дорогу и мне представился второй шанс, и когда я уже почти вытянул клинок из сапога, началась вакханалия.

— Засада! — заорал кто-то из гномов, поднимая тревогу, и тут же тяжелая эльфийская стрела с белым оперением пробила ему горло.

— Всем на землю, занять оборону. — Гномы начали спрыгивать со спин своих пони и снимать, так опрометчиво притороченные к седлам, луки и колчаны. Зрелище, надо сказать, не для слабонервных. Гном и лук — это еще тот цирк.

— Рай хаза… — послышался резкий крик со стороны и с десяток стрел, выпущенные разом, рухнули смертельной тучей на обороняющихся. Послышались крики и ругательства.

— Я их не вижу, — заверещал кто-то в истерике.

— В перелесок бей, — раздалось с другой стороны телеги. — Длинноухие бьют из перелеска.

Бой продолжался не долго. Эльфы, на голову лучшие стрелки, чем "степняки" — гномы, здорово проредили отряд в первые три залпа, и сейчас отовсюду слышалась брань и стоны раненых.

Наступило затишье.

— Что вам надо, ублюдки?! — Крикнул кто-то из оставшихся в живых.

— Отдайте нам пленников. — Послышалось из перелеска.

— Больше ничего не надо? — C издевкой поинтересовался подавший голос латник.

— Нет, гноме, — ответил лес.

— Так ты приди и возьми. Или слабо сойтись в строю?

— Много чести марать благородную эльфийскую сталь, кровью таких негодяев, как вы. Впрочем, если ты настаиваешь…

От ствола дерева отделилась высокая широкоплечая фигура и шагнула на свет, и только сейчас я поразился, на сколько близко находились от нас ушастые стрелки, скрываемые своими маскировочными плащами.

В руках у эльфа сверкнула узкая полоска голубоватой стали, и, встав боевую позицию, эльф весело прищурился.

— Ты хотел боя, гноме, он есть у меня.

— Уши отрежу, — взвизгнул ранее говорящий гном и бросился с мечем в сторону замершего противника. Широкий замах, впрочем, ни к чему не привел, эльф лишь отступил в сторону и гном, проносясь по инерции мимо, был награжден хорошим пинком под зад.

Из леса послышались аплодисменты.

— Ах ты… — взбешенный гном вновь поднялся, и, поудобнее перехватив рукоять меча, вновь бросился вперед, стремясь подавить эльфа своей массой. В этот раз впрочем, сам эльф от боя не уклонялся, а лишь подскочил под занесенную для удара руку, и, сделав короткий выпад, пробил нагрудник нападавшего. Гном рухнул как подкошенный и затих.

— Кто следующий? — Поинтересовался эльф. — Или вы может, ждете помощи с заставы? Вы, грязные рабовладельцы, вторгнувшиеся на нашу землю? Вы можете сдохнуть здесь и сейчас, если немедленно не сложите оружие.

— И что будет с нами, если мы сложим оружие? Вы же перережете нас всех как баранов, — последовал выкрик одного из уцелевших.

— Вы заслуживаете только этого, но не сегодня. — Парировал эльф. — Если вы в целости и сохранности передадите мне ваших пленников со всех их скарбом, то мы только разоружим вас и отправим восвояси, в сторону границы вашего гнилого государства.

— Ты врешь! — Вновь послышался злобный выкрик.

— А зачем мне это? — Усмехнулся говоривший. — Если бы я хотел отнять ваши никчемные жизни, то мои друзья просто перестреляли бы вас поодиночке, как тетеревов в период тока. Это бы не только не доставило нам труда, но и немало бы развлекло.

— Что там, командиры? — Подал наконец голос один из отряда эльфов, укрывшихся в лесу.

— Даю вам минуту. — Произнес воин. — По истечению минуты вы либо складываете оружие и убираетесь вон, либо станете удобрением. Время пошло.

Минуты, впрочем, гномам не потребовалось, и уже через несколько секунд я услышал звон падающих к ногам победителя коротких пехотных мечей и метательных ножей.

Появившиеся из леса эльфы выстроились по периметру, и зорко следили, чтобы не одна единица оружия не осталась в руках латников, а двое забросили луки за спины и обыскивали гномов на предмет сокрытой стали. Наконец все оружие было сдано или изъято и побежденные унылой кучкой столпились у края телеги, затравленно косясь на лесной народ.

— Пошли вон, — будто выругался командир эльфов, кивнув по направлению к тракту. Гномы, не сговариваясь, уныло поплелись в сторону кордона, а командир улыбнулся им в спины и, подойдя к телеге, облокотился на её борт. — Это ж надо. — Вновь улыбнулся он. — Гномы с бородой! Как только эти раззявы из внешнего кордона умудрились попутать вас с местными? От вас же за версту разит "ненашестью", потусторонним чем-то.

Я вопросительно посмотрел на эльфа.

— Простите за неучтивость, — будто опомнился тот. — Забыл представиться, командир роты королевских стрелков Анарион, к вашим услугам. — Эльф изящно раскланялся.

— Сергей, — кивнул я, — а это мои друзья Берк и Кари, они гномы, но уверяю, к этому отряду не имеют никакого отношения.

— Как и ко всем остальным отрядам охотников на рабов в этом крае, — успокоил меня Анарион.

— Так это правда? — Удивился я.

— Именно. — Кивнул эльф. — Меня всегда поражало, насколько все перешедшие удивляются факту рабовладельческого строя в нашем мире. К сожалению, это печально, но остается неотъемлемой частью нашего мира.

— Что вы знаете о перешедших? — Вновь поразился я.

— Не все, но очень многое, — подмигнул мне командир королевских стрелков. — В этом мире я являюсь официальным встречающим всех перешедших из иных миров. Я все объясню по дороге, нам нужно как можно быстрее покинуть это место, а то, не ровен час, эти паразиты доберутся до основных сил, и за нами отрядят погоню.

— Мой друг ранен, — кивнул я в сторону Берка, которого уже осматривал один из стрелков.

— Что там, Итильгаил?! — Окликнул своего товарища Анарион.

— Жить будет командир. — Ответил тот. — Башка у гнома крепкая, так что поболит с пару дней, а потом отпустит.

— Тем лучше. — Кивнул эльф. — Давайте грузиться и уносить ноги. Мы и так слишком отдалились от леса.

— Куда мы направляемся? — На последок поинтересовался я, забираясь в телегу.

— В Эвиндор. — пояснил Анарион. — Я вижу, у тебя на языке вертится немало вопросов, но все позже.

— Хорошо, — я кивнул и поудобнее пристроился рядом с Берком, чью голову уже перебинтовали.

— Ну почему тогда в нас стреляли в лесу? — Удивился Берк.

— Молодняк. — Улыбнулся командир, залезая на выведенную из пролеска лошадь. — У нас трудно представить себе гнома, который не занимается торговлей людьми, а вся сущность эльфа протестует от самого факта наличия подобных вещей. Не разобрали, вот и стреляли. Вот только штанами вы их зря связали, — хохотнул Анарион. — Мальчишки в дикой ярости.

— Заслужили. — Скорчил гримасу Кари. — Не мы же в них палить начали.

— Оставим споры, — отмахнулся эльф, и легонько стукнув пятками по бокам лошади, умчался в голову отряда.

— Суть этого мира также противоречит моей природе, — пояснил вновь ехавший рядом с телегой эльф. — Я сам из пришлых и свалился в этот мир семьдесят лет назад, провалившись прямо во время охоты. Вы только представьте мое удивление на тот момент, когда я сначала несся, натянув лук и преследуя добычу, и в один момент очутился на шляпке огромного гриба. Да я чуть не рехнулся от такой перестановки!

— Ваша вражда с гномами связана с их походами за рабами? — Уточнил я.

— Не только, — усмехнулся Анарион. — В моем мире эльфы и гномы не то чтобы мирно существовали, но подобной партизанской войны уж точно не вели. А здесь оба государства находятся в подобном состоянии уже несколько сотен лет, но силы примерно равны и конфликт не разгорается.

Эльфы и Гномы — одни из первых существа населивших этот мир. Их многочисленность и технологии существенно выше, чем у людей, орков и троллей. Постоянная потребность в обогащении, у гномов выливается в изготовлении и продаже наркотиков, проституции, работорговле и еще в тысяче забавных, на их взгляд, мелочей. Менталитету эльфа претит все это, и именно потому под защиту нашего королевства стекаются толпы живых существа. Да и не все гномы отпетые негодяи. — Примирительно улыбнулся он нахохлившемуся в углу телеги Кари. — Есть среди нас и гномы, перешедшие с той стороны вражеского лагеря, целиком и полностью не приемлющие подобного рода поведение своих родичей.

— Ну как, спрашивается, как? Как гномы скатились так низко? — Воскликнул Берк. — Неужели все всегда было так?

— Не было, — подтвердил командир стрелков. — Но те времена, когда подгорный народ из трудолюбивых мастеров, чья продукция была нарасхват на всем материке, вдруг превратились в кровожадных негодяев, давно уже прошли. Лишь в старинных, ветхих от количества лет, записях еще сохранились сведенья дружбы гномов с людьми. Это было так давно, что, боюсь, даже примерно предположить, когда были те светлые времена. С тех пор слишком много воды утекло.

— А чем занимаешься конкретно ты, Анарион? — Поинтересовался я.

— В первую очередь я командир отряда королевских стрелков. Мы несем службу на границе государства и являемся действующим боевым подразделением. Я встречающий, ибо последние несколько переходов в наш мир, произошли на территории лесного королевства в священном лесу грибов.

— То есть портальные камни портируют только к вам? — Удивился Берк.

— К моему великому сожалению, не только. — Признался эльф. — Но судьба попавших в руки рабовладельцев печальна, особенно если ты не гном. Вас бы они еще пощадили, может быть избили, может быть обобрали до нитки, но в итоге бы отпустили на все четыре стороны, а вот вашего спутника Сергея ждала бы неприглядная участь.

Некоторое время ехали молча, каждый думал о своем.

— Ты что-нибудь знаешь о черных камнях, тех самых, что портируют к вам разумных из других пластов мира? — Наконец решился я.

— Немного. — Пожал плечами эльф. — К сожалению, на территории нашего королевства есть только вход, а вот выход на другой стороне.

— То есть, — я почесал затылок, — чтобы добраться до камня….

— Вам надо переправиться на сторону гномов. — Подтвердил эльф.

— Если бы еще пару дней назад мне сказали, что меня может расстроить новость о возможном путешествии к сородичами, а эльфы спасут мою шею от виселицы, — признался Берк, — я бы рассмеялся им в лицо.

В лес заезжали не спеша. Вперед ушел головной отряд из трех верховых эльфов, а командир с остатком своего боевого подразделения замыкал строй. Посередине, словно в кульке, ехали мы с гномами.

— Анарион? — Вновь обратился я к эльфу. — Можно тебя спросить?

— Спрашивай. — Усмехнулся тот и поравнялся с телегой.

— Вот скажи, командир, ты ведь не рядовой эльф, ведь так?

— Так. — Кивнул Анарион.

— Не просто эльф, а еще и командир королевских лучников, значит, по-нашему шишка?

— Верно. — Вновь кивнул эльф.

— Судя по вашим действиям, — я прокашлялся, — вы больше похожи на отряд специального назначения, чем на рядовых арчеров в охранении. Эка вы положили столько гномов, да еще умудрились подойти почти незамеченными чуть ли не на выпад мечом.

— Тоже верно, — хитро прищурился Анарион. — Сергей, к чему ты клонишь?

— А клоню я к тому, что с чего это командир королевского спецназа с малыми силами делает на границе королевства, да еще ввязывается в драку с вероятным противником, рискуя при этом получить по шее от подкрепления? Нас вот грешных выручает. Да и к тому же, обмолвился, что, мол, бойцы нас перепутали, а это странно. Так что?

Анарион весело расхохотался.

— Ну, ты брат даешь, ну проныра! — Выговорил он, утирая выступившие от смеха слезы тыльной стороной ладони. — Его Величество предупреждал, что все может выйти именно так.

— Ни к добру, ни к добру… — дважды повторил Берк, пытаясь раскурить трубку, — все это внимание королевских особ к нашим скромным персонам мне всегда не нравилось. Не нарваться бы еще на одного наследника.

— Нет, ты уж поподробнее. — Попросил я стрелка.

— Секрета здесь нет. — Пожал плечами эльф. — Три дня назад Его Величество вызвал меня и велел в срочном порядке отправиться в священный лес, в котором, как он сам сказал "его дорогие гости вот-вот должны очутиться". Дал по этому поводу четкие инструкции, сказал, даже, сколько вас будет и примерно, где вы окажетесь на момент нашего прибытия, и мы опоздали-то самую малость. Вы опередили нас совсем на чуть-чуть, связали моих людей, что впрочем, в данной ситуации вам простительно, да еще дернули что есть мочи через всю пустошь в лапы к торговцам рабами.

— А откуда Его Величество мог знать о нашем прибытии? — Подивился Кари.

— Ну, во-первых, — безапелляционно заявил Анарион, — он король эльфов. Это уже не мало. Он самый долгоживущий правитель на этой земле, ему уже практически девятьсот лет. До такого срока не доживал еще не один эльф, не то, что человек.

— Что значит человек? — Не понял Берк.

— То и значит, — пожал плечами командир, — король эльфийского королевства является человеком по рождению.

Новость меня удивила, а вот гномов попросту поразила, так что несколько минут они ехали в оцепенении.

— Странные вы какие-то, эльф, — наконец выдал Кари, — мы к таким не привыкли.

— А к каким привыкли вы? — поинтересовался Анарион.

— Ну, — замялся гном, — ты только не обижайся, конечно, но в моем мире эльфы — это группа самовлюбленных болванов. Подчиняться человеку для них смерти подобно, а организовывать мобильные диверсионные отряды так вообще недоступно. Живут они разрозненно. Королевство их постфактум королевством не считается. Вот по поводу эльфийской религии, пунктик. Вы же совсем другие.

— Какие другие? — улыбнулся эльф.

— Нормальные. — Развел в растерянности руками Кари. — Самые нормальные вояки, со своими принципами, пониманием и дисциплиной. Другие бы, на твоем месте, перебили всех этих голых подбородков, а вы попугали только.

— В нашей операции не было предусмотрена тактика уничтожения гномов… — пояснил эльф, но его тут же перебил Берк:

— Не называй их так, эльф. Это не гномы, а выродки какие-то. Подбородки голые, в руках луки, людьми опять же торгуют. Нет, нормальный гном себе такого даже в самом страшном сне представить не может. Да одно лишь отсутствие бороды и рисунки на лицах это вопиющее нарушение всех канонов и правил приличия. Уже за одно это смело можно бить морду.

— Так ты вроде и бил. — Ухмыльнулся лучник.

— Твоя правда. — Гном осторожно потрогал перебинтованный затылок. — Был бы у меня меч, я бы еще посмотрел, кто кого по башке приложит. Только вот…

— … оставил его в грибном лесу? — прищурился эльф.

— Оставил. — Кивнул Берк. — Вы уж извините, парни, что с вашим священным лесом так неловко вышло, не со зла это мы.

— Священным? — удивился Анарион. — Э нет, путаешь ты. Грибной лес скорее аномалия. Древняя, странная, но не более, чем крайне чудное место. Никакой святости оно не несет, а если и принесет кого, то вот таких путешественников.

История этого леса, впрочем, примечательна и загадочна, как и все, что с ним связано. В старых манускриптах написано, что не было этих грибов. Лес как лес, ничего примечательного. Вру, грибы были, но нормально умещались в кузов, а потом вдруг взял и появился, будто пришел великан и посадил их в одни момент. Тогдашний король и старейшины было всполошились и даже отправились на место, но ничего толком не нашли, кроме грибов неимоверных. Ни святости от них, ни чудес рядом расчудесных, из тех, что калек лечат и хворых с постели поднимают. Диковинка, и только.

— И нету у вас никакого священного леса?

— Есть, конечно, — кивнул командир, — куда уж нам без него. Вот только поклоняться здоровенному грибу как-то не логично. Не находишь?

— Без комментариев, — отмахнулся Берк. — Я за последние месяцы такого навидался, что вообще перестал, что либо различать, а уж строить логические цепочки так и подавно не смогу.

— Все равно ничего не понимаю. — Поделился я.

— Наш король еще называет себя инженером "Генезиса". — Подкинул идею Анарион.

Я лишь пожал плечами.

— Извини друг эльф, ничего мне это не говорит.

Путешествовать по лесному королевству оказалось донельзя интересно. К примеру, я и мои друзья, в первый раз воочию лицезрели легендарные дворцы на деревьях, с многочисленными террасами и переходами. Эльфы, уж чего греха таить, комфорт любили, и если позволяли возможности родового дерева, старались, кто во что горазд. Сотни балконов, шпилей и подвесных мостов, тысячи светильников развешенных тут и там, зрелище было не для слабонервных.

Несколько раз попадались вооруженные конные отряды, спешащие к границе, а пару раз что-то огромное, невероятное и наводящее дрожь, закрывало солнце.

— Что это было? — Поинтересовался я у Анариона.

— Королевский Дракон. — Пояснил тот.

— Дракон? — ахнул Берк, — а он нас, того, не скушает ненароком?

— Не думаю, — хохотнул эльф, — нами он не питается, а от гномов у него изжога.

— Интересный у вас король, — усмехнулся я, — с какой стороны не кинь, а интересный.

— Не беспокойся, сам скоро все узнаешь. — Произнес эльф и, наклонившись к одному из лучников, что-то тихо произнес. — Вот прибудем в Эвиндор, сам у него спросишь.

— Спрошу. — Подтвердил я. — Сколько еще пути до Эвиндра?

— Конными с неделю.

— Ох, ты, — взвыл Кари. — Не сдюжу я, дядя эльф, целую неделю на жестких досках сидеть. Зад уже плоский.

— Так я же говорю, конными. — Успокоил его командир. — Мы же поплывем, да вон и река.

Наш отряд не спеша, выехал на берег той самой речушки, которую мы совсем недавно форсировали с моими друзьями. Речной поток заметно расширился, возмужал, позволяя тяжелогруженым лодкам, доставлять провизию и бойцов ближе к границе.

— Привал, — крикнул Анарион. — Час отдыха, потом грузимся по лодкам и в путь. Мы не должны заставлять ждать Его Величество.

Эльфы принялись спрыгивать с коней и доставать свертки с провизией, а мы, с гномами охая и разминая затекшие конечности, принялись вылезать из телеги.

Подойдя к краю быстрой воды, я плеснул себе пригоршню в лицо, а потом набрал полные ладони и с жадностью сделал глоток. Вода была кристально чистая и на удивление вкусная, не чета той к которой я привык.

Долгие месяцы странствий по доселе неизвестным мирам преподнесли мне столько приключений и неприятностей, что давно уже пора было перестать удивляться, но после разговора с командиром королевских лучников я пребывал в полной растерянности. Рядом, опустился на колени Кари и, последовав моему примеру, ополоснул лицо, а потом отцепил от пояса уже почти пустую флягу и принялся её наполнять.

— Что думаешь обо всем этом, брат гном? — спросил я его.

— Ничего плохого. — Пожал тот широкими плечами. — Виселица нам уж точно не грозит. Вон, даже Берка подлечили немного.

— И вообще я ничего не понимаю. — Кари вновь набрал пригоршню холодной проточной воды и плеснул себе в лицо.

— И не старайся. — Отмахнулся я. — Каждый мир, в котором я побывал, в некоторой степени похож на все предыдущие, и в то же время в корне отличается от них. — А знаешь, Берк, что такое генезис? — Поинтересовался я.

Наконец наполнив флягу, Кари прицепил её себе на пояс и присел на лежащий рядом валун.

— Слово чудное, — протянул гном.

— Почти верно, — кивнул я своему собеседнику. — Это греческое слово. Слово из моего мира, а означает, ни много ни мало, как зарождение и последующий процесс развития, приведший к определённому состоянию.

— И что это может значить?

— А то, друг мой гном, что этот самый инженер вполне может, к, примеру, прояснить природу портальных камней.

— Хорошо бы, — вздохнул гном, — а то загостились мы тут.

— Дома лучше? — Улыбнулся я.

— Однозначно. — Заверил меня Кари. — Пойдем, пожалуй, спросим чего-нибудь пожрать у длинноухих, если уж они такие из себя дружелюбные, а то наши-то припасы на дороге до сих пор валяются, а путешествовать на голодный желудок, да по воде, не было такого уговора.

Тихое и размеренное путешествие по реке позволило немного отдохнуть, расслабиться и привести в порядок мысли, сильно подзапутавшиеся за последнее время. С одной стороны я навсегда попрощался с тем серым и будничным существованием, которое я влачил в своем по рождению мире. Не было там ни остроты ощущений, ни осознания собственной значимости. Все это пришло ко мне, как только я переступил границу между пластами и портировался навстречу всем тем приключениям, которые хоть и могли стоить мне жизни, но были с лихвой компенсированы новыми знакомыми и друзьями.

Накопилось также множество вопросов, которые тоже не давали покоя. К примеру, кто и когда создал и расставил портационные камни. В их естественное возникновение верилось с трудом, а таинственные навигационные знаки, обнаруженные в последний переход, лишь свидетельствовали о том, что искусственное происхождение данного явления становилось все более очевидно. Удивляло также и то, что большинство миров встречающихся на пути хоть и были в чем-то схожи, но по своему строю, развитию технологий и моральным принципам могли различаться на все сто. Столь интересные расы, как гномы и эльфы, то находились в состоянии нейтралитета, то срывались во все тяжкие и вели затяжные партизанские войны, а такие, чужеродные для меня создания, как вампиры, были вовсе не демонами из преисподней, а всего лишь очередной разумной формой жизни, которая вышла по пищевой цепочке на лидирующие позиции.

— Не спи, а то в воду свалишься, — Берк ткнул меня кулаком в спину.

— Чего толкаешься? — обиделся я. — Кулак- то, что гири пудовые.

— Извини. — Повинился Берк. — Я думал, ты заснул. Вылавливай тебя потом из речки, мокрого.

— Задумался. — Согласился я. — Пытаюсь осознать всю ту кучу информации, которая на нас свалилась.

— Удачи. — Скептически хмыкнул, сидящий позади всех, Кари.

— Спасибо.

— Ты лучше хлебни эльфийского вина. — Протянул фляжку Берк. — Весьма занятное на вкус. Не знал бы что вино, в жизни бы не сказал.

Приняв из рук Берка флягу, я сделал солидный глоток и попытался определить вкус напитка. Действительно, на вино, в привычном его виде, этот напиток не походил. Во рту как будто разлился кристально чистый родник, вперемешку с запахами леса и молодой травы.

— Однако. — Я вернул флягу владельцу. — Как называется?

— Так и называется, вино. — Пояснил Берк. — Сам поразился. Может быть, и есть там виноград, но с трудом вериться.

С поравнявшейся с нами лодки приветливо помахал Анарион.

— Через пару часов будем на месте, — прокричал он, стремясь перекрыть шум реки, которая в это месте уже набрала полную силу и разлилась метров на сто.

Река, к слову называлась просто и незатейливо — "Река". Лаконичные были эти эльфы, все вещи называли своими именами. Из вычурных названий остались лишь населенные пункты да имена собственные.

Действительно, скоро река начала забирать вправо, и мы вошли на участок между двумя исполинскими гранитными валунами, на вершине одного из которых явно угадывался стационарный эльфийский пост. Дальше пошло веселее, и по берегам рек начали попадаться небольшие домишки, по тропинкам проезжали конные, а в ветвях появились, вот уже три дня не замечаемые террасы.

— Люди. — Кивнул Берк. — Поселения-то людские.

Действительно, на берегу стояли самые обычные деревянные дома, из труб которых поднимался дым. Слышалось мычание коров, ржание лошадей, песни и крики людей. Кто-то пытался запустить над водой змея, но резкий порыв вдруг налетевшего ветра швырнул его на кроны деревьев, и хозяин, поругавшись немного, полез его вызволять.

— Вольные. — Пояснил командир эльфов. — С милостивого разрешения Его Величества всем вольным людям и инакомыслящим гномом позволено селиться недалеко от столицы.

— Почему же не в самой столице? — Удивился я.

— Сама столица и есть священный лес. — Крикнул Эльф. — Люди не приспособлены жить на деревьях, а строить дома на земле там попросту нереально. Сам увидишь.

Наконец мы выбрались на более спокойную воду и эльфы, не сговариваясь, начали править к берегу, на только им одним заметный, ориентир. Лодки, почти синхронно ударились острыми носами в илистый берег, и лучники сноровисто принялись выгружаться. Откуда ни возьмись, появились лошади под седлом в количестве четырех.

На мой немой вопрос Анарион пояснил,

— Едем отдельно от отряда. Так и скорее будет, да и дела во дворце не терпят отлагательства, — а на мои робкие возражения о том, что особой практики верховой езды по лесу у меня отродясь не было, только отмахнулся. — Его Величество Борислав ждет, — отрезал эльф.

Конного пути до дворца оказалось часа три, впрочем, тут выяснилось, что напрямую в дворцовые покои нас волочить никто не собирался и, великодушно предоставленный день отдыха, ушел на помывку, стирку одежды и сон. За всеми тягостями похода, валом новых впечатлений и постоянной спешки, я даже не придал значения тому, что поселили нас, пусть даже и временно, в эльфийском дворце.

Спалось чудно. На природе вообще спится замечательно, а аппетит, который при этом разыгрывается, просто невозможно описать. Проснулся я от чувства зверского голода и, открыв глаза, сначала не мог понять, где я нахожусь. Огромная мягкая кровать, белоснежные простыни и невесомые подушки, солнечные лучи, пробивающиеся сквозь окно, занавешенное тончайшей тканью.

Наконец осознание того, что я не на земле, не в трясущейся по ухабам повозке, не в тесной лодке или не на спине строптивого пони, пришло, и я потянулся всеми конечностями, блаженно прикрыв глаза. Какое оказывается удовольствие, поутру проснуться в кровати, а я уже было начал подзабывать это столь приятное ощущение.

Вскочив и, на удивление для себя, сделав зарядку, я поспешил одеться, но обнаружил что от моих прежних обносков, заботливо мною постиранных накануне, ничего не осталось, а вместо них лежат простые полотняные брюки, удобная рубашка, пояс и пара сапог отличной кожи. Вся моя амуниция и личные вещи, впрочем, были сложены аккуратной стопкой на столе. Переодевшись и подивившись тому, что эльфы угадали с размером, я прошелся по комнате и вынес вердикт — "Удобно". Подойдя к умывальнику, я с наслаждением принялся за водные процедуры и придавался им минуты три, пока во всю эту идиллию, не ворвался возмущенный крик Кари, которого гостеприимные эльфы поселили в соседней комнате.

— Я отказываюсь это носить?! — Возмущался гном. — Это не одежда, а черти что! Все продувает, все свободно! Верните мне мои вещи! Да я лучше побрею подбородок, только бы не надевать эти юбки. Они что, меня за девку приняли?!

Я вытер лицо висящим рядом полотенцем и поспешил в комнату друга.

Растерянный гном стоял около стула в одной полотняной рубахе и держал в руках подобие шотландского килта. Увидев меня, он поспешил прикрыть причинное место и снова завопил,

— Унизить меня хотят, черти остроухие! Это же надо, такое предложить да честному гному! Да не в жизнь! Верните мои порточки родные!

— А мне нравиться, — из дверей показался Берк, уже облаченный в килт и полотняную рубаху светло-зеленого цвета. — Свободное все такое, вентиляция. На пони вот больше не поездишь, но в остальном, за парадно-выходной пойдет.

— Горе мне! Мой друг сошел с ума! — Снова завопил Кари.

Отсмеявшись, я начал утешать своего друга.

— Успокойся дружище, — произнес я, вытирая кулаком слезы. — Никто не хотел тебя оскорбить. Это килт, в таком в моем мире ходили древние Шотландские горцы, да и рисунок традиционный, тартан, как я погляжу.

— И что, — с недоверием поинтересовался гном, — неужто все горцы в таком ходили?

— Не все конечно, но наиболее свободолюбивые и свирепые, — поспешил я его успокоить. — Как-нибудь, когда у меня будет время, я обязательно тебе расскажу об Уильяме Волосе, великом воине, павшем на поле брани за независимость своего народа. Он, кстати, тоже носил такую одежду.

— Ну, если только свирепые. — Смягчился гном и принялся с ворчанием натягивать килт.

На террасе послышались легкие шаги, и в дверном проеме появился улыбающийся Анарион.

— Гляжу, вы уже проснулись и переоделись?! — Воскликнул он.

— Да уж. — Хмыкнул Кари, скептически осматривая себя в зеркало.

— Тогда не медля, спускаемся к завтраку, после которого король Борис окажет вам честь принять вас в своем кабинете.

Известие о завтраке все восприняли с большим воодушевлением и устремились за эльфом на нижний ярус, где уже был накрыт стол. Рассевшись, все принялись поглощать предложенные яства, а когда стол опустел, а все насытились, Анарион поманил меня за собой.

— Извините господа, — обратился он к гномам, — не сочтите за оскорбление, но Его Величество желает видеть только Сергей.

— Тем лучше, — отмахнулся Берк, отправляя в рот хрустящий хлебец и запивая его квасом, — я и сам не особый ходок пред светлы очи.

Кари вообще ничего не ответил, погрузившись в свои мысли.

Встав из-за стола я отправился вслед за эльфом по бесконечному лесному коридору, переходя с яруса на ярус по многочисленным подвесным мосткам, пока, наконец, стрелок не остановился около дверного проема.

— А где дворец? — Поинтересовался я.

— Ты стоишь в нем. — Улыбнулся эльф. — Посмотри вниз.

Перегнувшись через, перила я ахнул. Мы находились на невероятной высоте, фигуры людей и гномов, сновавших внизу, казались отсюда не больше муравья, а само дерево, на котором мы оказались, было по истине исполинских размеров.

— Проходи. — Вновь улыбнулся эльф. — Король ждет тебя.

— Ну, уж если король, — я вздохнул и, отодвинув занавес, попал…. в самый обычный рабочий кабинет.

За широким письменным столом сидел пожилой невысокий человек с копной седых волос, собранных сзади в конский хвост.

— Ваше величество? — Поинтересовался я.

— Оно самое. — Кивнул король. — Ты проходи, не стесняйся. Вон в кресло сядь. Выпьешь что-то? Виски, вино…

— … минералки, — по привычке отозвался я, но король Борис не чуть не смутившись подошел к бару, и, вынув оттуда бутылку самой обычной минералки без газов и стеклянный бокал, поставил их передо мной.

— Давай, сейчас я расскажу тебе одну историю, — тихо произнес он, — а ты уж сам решай, что тебе делать и какие вопросы задавать?

— Конечно. — Я открутил пробку и плеснул минералки в стакан.

— Зовут меня Борис Полевой, — начал король, — мне почти сто десять лет и я создал большинство из этих миров.

— То есть? — переспросил я.

— Давай я расскажу все по порядку, — предложил король, — а ты не будешь меня перебивать.

— Конечно, Ваше Величество. Извините. — Я виновато развел руками.

— Начнем с того, — Борис прокашлялся, — что все миры, в которых ты побывал, а также те, в которых о тебе и слыхом не слыхивали, рукотворные. Материнского мира нет уже почти девятьсот лет. Я, а также четверо моих коллег, были инженерной группой установки "Генезис", базировавшейся на лунной станции. Наш мир разрушался, земля и солнце остывали, а ближайшие планеты солнечной системы были переполнены. Корабли-разведчики, уходившие в космос, либо не возвращались вообще, либо приносили дурные вести о полной непригодности для использования той или иной планеты и вот, наконец, произошел прорыв. Группа ученых доказала наличие параллельных пластов вселенной и, помимо теории, создала прибор способный открывать порталы в ту или иную сторону. Мощность прибора была минимальной и сразу десять групп ученых принялась за разработку более мощной модели. Впрочем, беда не приходит одна.

Энергетический кризис и нехватка места для проживания заставила бывших братьев землян начать тяжелую и изнурительную войну за жизненное пространство. Технологии, которыми в тот момент располагало человечество, позволили создать настолько смертоносное оружие, что оно уничтожило весь наш вид. Весь, да не весь. Нашу лунную станцию, по какой-то счастливой случайности не задело, но осознание того, что мы впятером можем быть последними людьми во вселенной, сводила с ума.

Проект портации в иные слои реальности попал к нам, и в купе со всем остальными, мы приняли решение населить мир заново. Нет, не тот опустошенный войнами и разрухой, материнский, а новый, неизведанный, девственно чистый, а на наше счастье, не один из пластов не был населен разумными существами, и мы принялись за работу. Тогда мы считали себя всемогущими творцами, нам были позволены самые сумасшедшие фантазии, многие из которых, спустя сотни лет, кажутся мне, по меньшей мере, странными, но установка "Генезис" могла генерировать самые фантастические задачи. Мы закладывали в установку десятки сложнейших задач, а она начинала создавать цивилизации. Расы гномов, орков, кентавров, людей, ихтиолюдей. Да, есть и такие. Один из слоев реальности, попавший в наше поле зрения, на девяносто процентов был покрыт водой. Мы были ослеплены могуществом, мы строили новые миры.

Наконец, и до господ инженеров добралось похмелье. Порталы, которые мы замаскировали под обычные черные камни, вдруг отказались пускать нас в другие миры. Нет, конечно, мы могли держать связь друг с другом, но теперь были лишь пассивными наблюдателями, глядя как "Генезис" в автономном режиме ведет преобразования наших миров, руководствуясь заложенными программами и по пути внося свои корректировки. Что получилось, можешь судить сам.

— Но люди, эльфы и гномы до сих пор могут проходить сквозь порталы, — возразил я.

— Да, — кивнул инженер, — но проход этот одноразовый. Любое живое существо, прошедшее сквозь портал, заноситься в память управляющей системы и на этом его путешествие заканчиваться.

— А как же способности, которыми одаряет переход? — вновь спросил я.

— Ну, тут нет ни каких чудес. — Улыбнулся Борис. — Видите ли, мой друг, портал не наделяет прошедшего чем-то таким, чего у него никогда не могло бы быть. Проходя через структуру портала, живое существо подвергается мутации. В его голову вкладываются базовые знания языка, а сама "Генезис" исправляет свои, как ему кажется, ошибки.

Сотни лет я был лишен возможности перехода из одного мира в другой и мне это даже начало нравиться, пока, наконец, на мой терминал, — король указал вглубь кабинета, где была еще одна дверь, — не пришло сообщение о том, что установка, наконец, закончила процесс создания, отработав все программы. Установка, благодаря которой моя жизнь может быть продлена бесконечно, вдруг подписала всем живым существам смертный приговор.

— Не очень понял, — я вопросительно поднял бровь.

— "Генезис" лишь машина, — устало вздохнул Борис. — Ей требуется оператор. По завершению всех действий любой из инженеров должен подтвердить машинный код, иначе установка уйдет в перезагрузку.

— И что? — Все еще не понимал я.

— И то. — Разозлился король. — Установка начнет перезагрузку не только себя, а всего созданного ей, с целью запустить весь процесс заново. Она начнет схлопывать реальность. — Он с силой хлопнул ладонью о ладонь, — уничтожать все биологические виды, чтобы потом воссоздать их заново. Нам придет конец. — Борис отдышался и, взяв себя в руки, продолжил. -

— Каково же было мое удивление, когда я засек на мониторе объект, который может переходить из мира в мир. Это был не инженер, не создатель, а простое воплощение человека и, тем ни менее, ему это было позволено. Ирония судьбы, не находите? С тех пор я наблюдал за вашей троицей и неусыпно следил за тем, чтобы вы двигались в нужном мне направлении, а мои коллеги неустанно помогали мне.

— И что вы предлагаете? — поинтересовался я.

— Конечно же, отправиться на станцию и подтвердить операцию. Для вас этот переход будет не сложнее обычного, а для работы с терминалом я дам вам подробную инструкцию, так что не запутаетесь.

— А если я не соглашусь? — поинтересовался я.

— То вы умрете. — Пожал плечами инженер. — Нет, даже вот так. Все мы умрем. Все.

— Сколько дней отпущено на задержку при подтверждении выполненных операций "Генезиса"?

— Стандартный земной месяц, тридцать дней.

— А сколько осталось нам?

— Неделя.

Я нервно расхаживал по кабинету из угла в угол. Отчаянно хотелось курить, еще больше хотелось выпить чего-то крепкого, прошибающего мысли и проясняющего сознание. Казалось бы, что тут такого, быстро сгонять на лунную станцию и нажать пару кнопок, но груз, вдруг свалившийся на мои плечи, не позволял здраво мыслить.

— Значит, вы говорите, неделя?

— Если быть точнее, шесть с половиной дней. — Кивнул инженер.

— Почему такая странная цифра, тридцать? Почему не сто? Почему, в конце концов, вообще нужно подтверждать что-то?

— Не ко мне, — пожал плечами вновь выявленный создатель. — Программным комплексом занимались не мы. Он был доставлен с материнской планеты, а чем руководствовались тамошние спецы, мне не ведомо. Возможно внутренними инструкциями, возможно ради хохмы. В любом случае, эти люди давно уже мертвы, даже костей не оставили, а скоро не останется следов и от нас.

Я еще раз прошелся из угла в угол и в упор уставился на Бориса.

— Естественно, я иду к порталу, коли кроме меня грешного никто не в состоянии его пройти дважды. Вот только как? Я слышал, что ближайшие портальные камни находятся на вражеской территории, у вас же только зона выброски.

— Так и есть, но это самая маленькая из проблем. — Легкомысленно махнул рукой инженер. — Полетите на моем драконе. Я, как никак, король эльфов. Занимательная, знаете, история произошла с этим постом, я как-то….

— Простите, что перебиваю, Ваше Величество, — с ехидством заметил я, — но хочу напомнить, что у нас жесткие временные рамки.

— Простите, — смутился Борис, — столько воспоминаний, поделиться, знаете ли, не с кем.

— Да, кстати! — Воскликнул я. — Почему зона выброски и зона следующей портации, находятся в удалении друг от друга? С чем это связано?

— Зоны разнесены в целях безопасности оператора. — Пустился в разъяснения Борис. — Если точка выброски и точка входа будут находиться менее чем в десяти километрах друг от друга, то произойдет зацикливание. Портальные камни будут срабатывать без дополнительной активации, передавая остаточную энергию друг другу, а её достаточно даже для того, чтобы вы попросту умерли с голоду, пока вас бросает из мира в мир.

— С этим разобрались. — Решил я.

— У вас остались вопросы? Задавайте. — Борис сел в свое кресло и плеснув себе виски, откинулся на спинку.

— Как вы смогли направлять меня по определенному маршруту? Казалось бы, мое путешествие несколько хаотично.

— Это просто. Суть такая же, как и канал связи с моими коллегами. Определенное излучение альфа-волн на определенной частоте, а точнее, частоте того мира, который мне нужен, и вот уже заговорил давно замшелый каменный божок или семейный амулет. Пара тройка действий, прямых приказов и машина вертится в том направлении, в котором я прикажу.

— Ну, тогда другой вопрос. Почему с самого начала нельзя было попросить меня о помощи, если я такой уникальный? Ввести в курс дела, задать направление и дать инструкции?

— А ты согласился бы так, с бухты-барахты, не осознав все до конца, ринуться всем на выручку? — поразился эльфийский король.

— Умирать никому не охота. — Поделился я своими соображениями.

— Я об этом не подумал, — в смятении произнес Борис. И через секунду начал хлестать себя ладонями по щекам. — Старый, выживший из ума, параноидальный идиот. — Каждое слово короля сопровождалось звонким шлепком. Наконец, закончив самобичевание, он еще раз отхлебнул из бокала и стеклянным взглядом уставился куда-то в сторону. — Тебе надо лететь, чем быстрее, тем лучше. — Тихо произнес он. — У машины нет чувств, нет понятий, нет критериев, кроме тех, которые изначально заложены в программу.

— Когда? — тяжело поинтересовался я.

— Сегодня вечером мой ездовой дракон, карты с точными координатами нужного тебе портала, а также четкие инструкции по операторским действиям на консоли управления установки, будут готовы.

— Что с моими друзьями гномами? — спросил я.

— Полетят с тобой. — Уверенно кивнул Борис. — Если возникнут проблемы, их проще будет решать сообща.

— Вы не полетите с нами? — Удивился я.

— К сожалению, нет, — покачал головой Борис. — Обнаружив меня, станция, скорее всего, даст отказ, а то и заблокирует систему. Сбой в системе допуска однажды уже обрушил наши планы, не хотелось бы заведомо подвергать операцию возможному провалу.

— А проблемы? — Поинтересовался я. — Вы думаете, у нас возникнут проблемы?

— Обязательно. — Усмехнулся король. — Но вы не волнуйтесь. Все трудности будут, скорее всего, на подступах к самому головному порталу, а их можно решить с помощью оружия, которое я припас.

— А что на станции?

— Она необитаема. — Отмахнулся инженер. — По показателям на панели, уровень кислорода, вырабатываемого на станции, по-прежнему в норме, особой радиации не замечено, но и активность биологических форм отсутствует. Отказ в системе безопасности произошел именно в тот момент, когда все операторы отсутствовали в том или ином из миров.

— Вы бросили объект на автопилоте, а сами отправились корчить из себя создателей? — поразился я.

— Признаю, да. — Печально улыбнулся Борис. — Мы были молоды, самонадеянны и дерзки. Мы всецело доверяли своему детищу, и оно не подвело нас. Оно закончило свою работу. Пусть неправильно, пусть по-своему, с извращенной механической логикой, но сделало это добротно.

Я внимательно посмотрел на сидящего за столом.

— Мне пора, король эльфов. Пойду, предупрежу друзей, чтобы не рассчитывали на долгий отдых. Кстати, могу ли я их обнадежить тем, что после этого, надеюсь, последнего путешествия, они наконец-то смогут вернуться в родной пласт?

— Можете. — Кивнул король-инженер. — Ни пуха, ни пера.

— К черту.

— Интересно девки пляшут. — Кари сидел на веранде и, прихватив откуда-то кувшин местного пива, пытался разглядеть в нем дно. — То есть, ты хочешь сказать, что тот парень, который сейчас сидит у себя в кабинете и занимается самобичеванием, как в прямом, так и в переносном смысле, является нашим создателем? Творцом?

Я уселся рядом с гномом и подставил кружку, которую он тут же и наполнил до краев.

— Ничего я не хочу сказать. — Я пожал плечами. — Мне до сих пор с трудом вериться во все то, что я недавно узнал. Больше похоже на бред выжившего из ума старика.

— А что такое лунная станция? — поинтересовался гном.

— Ну, Луну ты, думаю, неоднократно видел.

— А то. — Гном вновь приложился к кувшину.

— Ну, так вот, станция по всей вероятности находиться на Луне.

— А почему мы тогда её по ночам не видим? Я, конечно, понимаю, что расстояние, размер и прочие пакости, но есть же астрономы. Звездочеты, в конце концов. Их работа в том и состоит, чтобы ночи напролет пялиться в свои обычные или волшебные телескопы, изучая звездное небо, а Луна, это такая штука, которую они давно должны были исшарить своим любознательным взглядом вдоль и поперек.

— Тоже вопрос. — Пожал я плечами. — Скорее всего, та луна, которая нам нужна, находиться в другом, материнском мире.

Рядом тихо присел Берк и начала меланхолично затачивать раздобытый по случаю топор.

— Не умеют точить. — Вздохнул он. — Сталь отменная, ручка удобная, точить не умеют.

— Знаешь, что напрягает? — вновь подал голос Кари.

— Что? — Меланхолично поинтересовался я.

— А то, что все мы как будто не настоящие, — гном сделал большой глоток. — Все мы сделаны по чужой задумке.

— Ну, так у всех вроде. — Улыбнулся я. — Каждая цивилизация имеет свой эпос, имеет свою религию, в которой раз за разом объясняется, откуда все вышли, и как вообще жизнь появилась.

— Да понимаю я. — Ухмыльнулся гном. — Но относишься к этому как-то проще, когда подобная информация занесена в древние рукописи, а не рассказывается тебе твоим другом за кружкой пива. Знаешь, Кари, я тут поговорил с нашим создателем, точнее с одним из них, так он говорит, что все мы умрем. Клева да? — Гримасничая, передразнил он меня.

— Напиться что ли? — Я с сомнением посмотрел на пустую кружку.

— Нельзя. — Наконец подал голос Берк. — С дракона свалишься и поминай как звали.

— А я веревками привяжусь. — Тут же поделился я идеей.

Все замолчали, каждый задумался о чем-то своем. Я же не думал вовсе, просто смотрел на зеленую листву на ветках и прислушивался к пению птиц.

— Летите со мной? — Наконец поинтересовался я.

— Куда уж ты без нас. — Усмехнулся Берк. — К тому же, Кари себе вовек не простит, что пропустил такое приключение.

— Приключение ради приключения? — Улыбнулся я.

— Стиль жизни. — Кивнул Кари.

— Тавтология. — Предложил Берк.

— Замкнутый круг. — Вновь подал я идею.

— Ходить по кругу не всегда хорошо. Рвать надо круг. — Вздохнул Кари и в три приема осушил кувшин. — Там вроде его божественность обещала оружия подкинуть. Я в те места, что ты на карте показывал, без хорошего доспеха и не сунусь. Тухлое это дело.

— Перед обедом зайдет Анарион и проводит нас в королевскую оружейную, — вспомнил я. — Там выберем все, что нам только приглянется. Не жадничайте только.

— Дракон штука здоровая. Все унесет. — Отмахнулся Кари.

— А ты сам-то унесешь? — Улыбнулся я.

— Знаешь, Сергей, — гном повернулся в пол оборота ко мне и улыбнулся, — ты даже не представляешь, сколько может навьючить на себя гном, особенно если это халява.

Королевская оружейная находилась под землей, так что, предварительно пришлось спуститься с нашего гостеприимного дерева, в сопровождении Анариона, пройти два поста охраны, пока мы, наконец, не спустились по винтовой лестнице, в которой я насчитал не меньше трехсот ступеней, и не оказались около тяжелой массивной двери, больше смахивающей на сейфовую и никак не гармонирующей с окружающей обстановкой фэнтезийного средневековья.

Хранилище было снабжено сенсорной панелью, которая считывала отпечаток руки, сканировала сетчатку глаза, а на закуску просила ввести сложный десятизначный пароль, что, с успехом, и выполнил командир королевских стрелков. Запирающий механизм зашипел, щелкнул, и стальная плита отошла в сторону, пропуская нас внутрь.

То, что открылось нашим глазам, оружейной комнатой можно было назвать только с очень большой натяжкой. Бесчисленные полки с мечами, стилетами, метательными ножами, пиками и кирасами с одной стороны и полки с кольчугами, шлемами, щитами, наколенниками и прочей защитной амуницией с другой, уходили глубоко внутрь и терялись где-то за поворотом.

— Сталь? — Удивился я. — Вы предлагаете высадиться на территории враждебного государства с пикой в руке?

— Это только ширма. — Пояснил эльф. — Все огнестрельное и лазерное оружие находиться дальше по коридору. Следуйте за мной.

Еще один марш-бросок под ярким неестественным искусственным светом и мы стоим у еще одной двери. Совсем не примечательной, деревянной. С простым растительным орнаментом по периметру.

Дверь в эту оружейную была не заперта, и достаточно было толчка рукой, чтобы она открылась, пропуская нашу маленькую группу внутрь помещения. Вот тут лежало настоящее оружие. Полки с бластерами, как я их сам для себя определил, сразу направившись к стеллажам со старым добрым огнестрелом.

— Вот. — Моя рука сама по себе взялась за цевье новенько АКС. — Вот то, что надо. Патроны имеются?

— Естественно. — Кивнул эльф. — Все представленное здесь оружие имеет необходимый боекомплект.

— Тогда я беру калаш. — Я снял с полки автомат и, отмотав сложенный ремень, закинул его за плечо.

Гномы в смущении стояли в сторонке и переминались с ноги на ногу.

— Знаешь, Сергей, — подал голос Кари. — Нам это как-то не знакомо, да и староваты мы с братом переучиваться. Мы уж лучше из той красоты что выберем. Хорошо?

— Без проблем, парни. — Кивнул я. — На снарягу у нас анлим.

— Вот и чудненько, — хлопнул в ладоши Берк и, схватив Кари, увлек его к бесчисленным рядам холодного оружия.

— Смотрю, ты тоже предпочел то, к чему привык, — Анарион кивнул в сторону автомата висевшего у меня за плечом.

— Есть немного, — кивнул я. — С огнестрельным оружием обращаться умею.

Гномы тоже не сплоховали.

Кари выбрал себе длинную кольчугу, подпоясавшись кожаным поясом со стальными пластинами, маленький круглый щит, крепящийся на руку и тяжелый короткий пехотный меч. Берк же предпочел оставить топор, но так же позаимствовал из королевских запасов короткую кольчугу и длинный ростовой щит с нашитыми железными пластинами. На пояс он прицепил с пяток метательных ножей. От шлемов оба гнома отказались.

Король-инженер сдержал свое слово, и к вечеру передо мной легла подробная инструкция работы с терминалом "Генезиса", а также подробная карта порталов с детальными указаниями тех миров, в которые они ведут. Сборы были не долгими, так что, покидав в рюкзак все необходимое, я спустился к площадке, на которой сидел дракон, который, кстати, меня полностью разочаровал.

Здоровенная перепончатокрылая гадина с рядом шипов на голове и острыми когтями, была бледно-серого цвета, а маленькие поросячьи глазки не обещали и капли интеллекта. Скорее передо мной была тупая корова, чем тот легендарный образ, который я в свое время вынес из множества книг прочитанных в детстве.

— Не сожрет? — боязливо осведомился Кари, с опаской посматривая на ящера.

— Не должен, — успокоил нас стоящий рядом эльф-смотритель. — Кормили мы его вчера, а метаболизм дракона таков, что двух баранов ему хватит минимум на неделю, а если не будет напрягаться, то и на больший срок.

— Успокоили, любезный. — Нервно хихикнул гном.

— Как им, кстати, управлять? — Поинтересовался я.

— Как лошадью. — Пояснил смотритель. — Берешь вожжи в руки и правишь. Хочешь набрать высоту, бьешь пятками по бокам один раз, спуститься два.

Кто-то из эльфов подтащил к боку дракона лестницу, и мы принялись взбираться в седла.

— Не забудьте пристегнуться. — Добавил эльф-смотритель. — В полете может болтать. Вещи лучше привязать позади, так удобнее, и давайте дракону отдых раз в пять часов, а то загоните зверя.

— А что с ним делать потом? — Крикнул забравшийся в седло Берк.

— Отпустите. Сам назад вернется. Драконы, что птицы, найдут дорогу к гнезду.

— У них тут гнездо? — Удивился я, устраиваясь в седле и пропуская веревку с карабином вокруг пояса.

— Естественно. — Кивнул эльф. — Как бы мы их дрессировали, если бы не забирали из гнезда только что народившимися?

— Поехали. — Крикнул я и эльфы разбежались в сторону, а ящер поднялся на лапы, и сделав прыжок вверх, тяжело заработал крыльями. По мере уменьшения усилия дракона земля под ногами начала уменьшаться, и высокие светловолосые фигуры эльфов внизу сначала превратились в точки, а потом и вовсе слились с зеленым покрывалом священного леса.

Сверившись с картой, я выправил курс и обернулся узнать как там мои приятели. С Кари было все нормально, он сидел в расслабленной позе и с интересом оглядывался по сторонам, а вот Берку пришлось не сладко. Стиснув поручни и выпучив глаза, гном сидел ни жив ни мертв, что соляной столб, и лишь изредка позволял себе моргать. Привыкнет, решил я.

Полет на спине дракона был на удивление плавным, а движения ящера размеренные, так что неприятных ощущений вроде как не предвиделось, а у меня снова появилось время хорошенько осмыслить ситуацию.

С одной стороны предприятие было рискованным, так как долететь до нужного нам портала не представлялось возможным. Следуя инструкциям, полученным от короля, следовало приземлиться в одном из горных ущелий недалеко от границы гномьего государства и остальной путь проделать пешком по опасным и узким горным тропинкам. Ходить по горам я не умел, так что оставалось рассчитывать на помощь моих друзей, которые в скальных массивах, как под землей, так и над ней, должны были чувствовать себя как дома.

Ветер, в прочем, мешал и если бы не настояния Анариона взять с собой в дорогу теплые плащи с меховым подбоем, то наша веселая компания к концу полета превратилось бы в снеговиков. К первому пункту отдыха мы подлетали уже весьма замерзшие и я, несмотря на всю спешку, с некоторым облегчением дважды ударил по бокам ящера пятками. Спускались по боку дракона с помощью имеющейся в комплекте веревочной лестницы.

Первым отпустился на землю Берк и, выудив из заплечного мешка флягу со спиртным, сделал солидный глоток.

— Твое увлечение алкоголем до добра не доведет, — укоризненно заметил Кари.

— Нервы. — Смутился Берк. — Все от нервов.

— И от нервов ты лакаешь, как сапожник, уже который день?

— От них проклятых.

— Главное, будь в здравом уме, когда дело дойдет до драки. — Вздохнул я.

Отдых и пара кружек горячего чая быстро возымели свое действие, после чего все члены моей команды принялись распаковывать вещи, предназначенные для горного похода. Свитера из козьей шерсти и плотные шерстяные брюки должны были снизить возможность замерзнуть и как следствие подцепить простуду.

— Тепло одеться, первое дело, — пояснял Кари, обматывая шарф вокруг шеи. — Как это мы сразу не додумались, что наверху будет жуть как холодно.

— И то верно, — кивнул несколько захмелевший Берк. — Вот будет потеха, чихнуть в засаде или раскашляться во время схватки.

Я лишь покачал головой и последовал примеру гномов. Ничего потешного в болезни я никогда не видел, а мысль, что простуда может помешать нашим замыслам, заставила меня одеть и шарф и теплые портянки.

После наших утеплений, дальнейший полет начал протекать более комфортно. Оклиматизировавшийся, не без помощи алкоголя, Берк, даже затянул песню, но шум ветра уносил его слова куда-то в сторону, так что хора у нас не получилось. Трудно подпевать, когда не слышишь слов. Следующее место для посадки выбирали крайне придирчиво, стараясь не попасться на глаза пограничным патрулям и местным жителям. Дракон долго кружил в небе и, наконец, решив что-то за нас, начал опускаться на лесную поляну. Спорить с ящером было крайне затруднительно, да никто и не желал, а сгущающийся мрак делал невозможным дальнейшее ориентирование на местности. Ночь решили провести на земле.

— Огней жечь не будем. — Решил Кари. — И так со спецэффектами сели. Такая зверюга, шутка ли. Сложно не заметить.

— Заметишь коли постоянно в небо пялиться. — Легкомысленно отмахнулся Берк.

— А я все равно настаиваю на дежурствах. — Возразил Кари. — Поделим ночь на три части, будем сторожить, а то мало ли.

— Ну, вот коли ты такой умный, то твоя очередь первая. — Заявил Берк и, подхватив спальник, отправился укладываться на ночлег.

— А ты что думаешь, Сергей? — поинтересовался у меня Кари.

— Будем дежурить. — Решил я. — Ты первый, Берк второй. Главное все "лекарство от нервов" попрятать. Я же возьму на себя собачью вахту, так что уж не обессудь, но завтра драконом правишь ты. Напутаю еще чего с недосыпа.

— Без вопросов. Не знаю, как Берк спать собирается натощак, а я посмотрю, что нам эльфы подкинули из провианта. Присоединишься?

— Не откажусь.

Сняв с плеча рюкзак, я вытащил из него объемистый сверток, перетянутый бечевой и, развернув его, принялся уписывать за обе щеки эльфийские хлебцы и сыр. Кари же, степенно усевшись на спальник, занялся бутербродами с ветчиной. Мы так увлеклись, что и не заметили подошедшего сзади Берка.

— Не хочу вас отвлекать от столь замечательного занятия, как набивание своих желудков, — вкрадчиво начал тот, но хочу обратить внимание на нашего дракона. Нервничает зверюга.

Я конечно никогда не был экспертом в поведении и повадках дракона, но ящер действительно выглядел обеспокоенным. Ноздри его раздувались, пытаясь учуять что-то, а могучие лапы полосовали острыми когтями землю.

— За нами наблюдают. — Прошептал Кари. — Ведите себя, как ни в чем не бывало, а я попытаюсь определить степень угрозы. Отвлеките их как-нибудь!

Образовалась неловкая пауза. Каждый старался определить, как бы получше отвлечь непрошенных наблюдателей. Положение спас Берк. Вскочив на ноги, он выбежал на середину прогалины и заявил во всеуслышание:

— Давайте я вам стихи почитаю?! Собственного сочинения!

Мы радостно захлопали в ладоши.

— Ну, так вот, — смутился гном, -

Когда в весенний час рассвета,

В час дремы и прекрасных дум,

Стою и жду я лишь ответа,

Любим я, или не любим.

— Лирика? — Подивился я. — Берк, а я не знал, что ты пишешь любовные стихи.

— Не перебивай, — гном в сердцах топнул ногой. — Весь настрой ведь сбиваешь! Для чтения собственных стихов мне нужна сосредоточенность.

— Извини, — улыбнулся я. — Продолжай.

— Ну, так вот, — прокашлялся Берк,

… стою и жду я лишь ответа,

Любим я, или не любим.

Ответь же мне, чувств не скрывая

Что для тебя сей скромный гном,

Живу тобою, уповая,

Что твой ответ не будет сном

Сном наших чувств, сном моей веры

….

Тем временем, Кари выудив из рюкзака маскировочный эльфийский плащ накинул его на себя и по-пластунски начал забирать чуть правее того места, куда косился дракон, постоянно принюхиваясь.

… не тем что грезят наяву…

— Отбой, — послышалось из кустов и на прогалину вышел Кари, скинув капюшон. — Если тут кто-то и был, то очень быстро ретировался. Вон трава примята, а вон следы сапога в грязи. Ну что поэт? Чья правда?

— Твоя. — Огорченно вздохнул Берк. — А стихи вы так и не дослушали.

— Зря ты так, — шепнул я Кари. — Вон Берк как разошелся, а ты прервал.

— Он у нас вспыльчивый, но отходчивый, — отшутился гном. — Подуется да забудет. С утра и не вспомнит даже, на что вечером обижался.

— Скажи Берку, чтоб разбудил меня в три. — Попросил я.

— Обязательно, — заверил меня гном. — Спи, давай.

В первый раз за долгое время мне приснился сон.

Я стоял на скале. В одной моей руке был автомат, в другой странный пластиковый контейнер. Под скалой бушевал океан, накатывая бурными волнами на неприступную каменную преграду и в бессильной ярости, откатываясь назад. Я даже почувствовал пронзительный северный ветер, колючими иголками впивающийся в лицо и вкус соленых брызг на губах.

Позади меня стоял Анарион поддерживающий Берка. Правая рука гнома была перевязана. Кари нигде не было видно.

— Ты уверен, что это будет правильно, Сергей? — Прокричал Анарион, пытаясь перекрыть вой ветра.

— Это единственный выход. — Прокричал я ему в ответ.

— Тогда делай что должно.

— Смелее, брат, — поддержал меня тихий голос гнома.

— Что бы подумал на это Кари? — вновь прокричал я.

— Он бы поддержал тебя, — ответил гном.

Я посмотрел на пластиковый контейнер в своей руке и, размахнувшись, бросил его в бушующие под ногами воды.

— Просыпайся. Ну, просыпайся же.

Я открыл глаза. В темноте надо мной стоял сонный Берк закутавшийся в плащ.

— Странный сон приснился. — Поделился я, подойдя к жбану с водой, плеснул на руки.

— Насколько странный? — Поинтересовался гном, скинув плащ и устраиваясь в своем спальнике.

— Да и не понять. — Пожал я плечами. — Просто странный.

— Ну и ладушки, — кивнул Берк. — Утро вечера мудренее. Вот рассветет, глядишь и попроще сон покажется.

Подойдя к костру, я подбросил пару сухих поленьев и, усевшись поудобнее, налил себе чая из котелка. Требовалось как следует проснуться и привести свои мысли в порядок. Немного подумав, я сходил к своему спальнику и прихватил автомат. Убедившись, что патрон дослан в патронник, я поставил оружие на предохранитель и, обхватив руками колени, уставился в огонь.

Ночь была наполнена звуками. Где-то кричала птица, где-то стрекотал кузнечик. Чуть поодаль спал Кари, своим богатырским храпом перекрывая посапывание Берка. Не спали лишь я и дракон. Я дежурил, дракон дремал, положив голову на, по-собачьи сложенные перед мордой крестом, лапы. Веки его то опускались, то поднимались, отблески костра отражались в маленьких поросячьих глазках.

— Послушай меня парень, — вдруг произнес дракон. Взгляд зверя прояснился и стал осмысленным. — Послушай и не перебивай. У меня слишком мало возможности чтобы еще как-то связаться с тобой, к сожалению, это возможно только таким способом. Мозг ящера слаб, и потому я могу перехватить управление над ним.

— Кто ты такой? — прошептал я.

— Я инженер. Один из инженеров установки, к которой ты так стремишься. — Ответил дракон.

— Что ты хочешь?

— Хочу предостеречь. Борис не тот, за кого себя выдает.

— То есть, он не король и не инженер "Генезиса"?

— Нет. — Послышался ответ. — Все верно. Он и то и другое. Тут дело в ином. Не было никакого сбоя в работе станции. Постоянный доступ к порталам отключили мы вчетвером с удаленных пультов, Я, Ян, Вячеслав и Джек. Борис сошел с ума.

— При разговоре он не показался мне сумасшедшим. — Пожал я плечами.

— Только первичная идея бредовая, — усмехнулся дракон, — воплощают же её достаточно здраво. Ты послушай меня и не перебивай. Потом сам решишь, на чьей ты стороне.

— Излагай. — Кивнул я. — Времени у нас предостаточно. До рассвета еще часа три.

— Борис гений, — зашипел дракон. — Именно он был изобретателем "Генезиса". Исследования по портации были побочной её частью и открылись просто ввиду случая, отклонения в эксперименте. Он тебе уже плел по поводу космических войн, лунных станций и о нехватке жизненного пространства? Он рассказывал про сверхидею возрождения всего живого?

— Было дело. — Кивнул я.

— Так вот, все это вранье. Чистой воды ложь. Не было ни войны, ни переселения на другие планеты. Наш мир был идентичен твоему. В нем жили только люди, и все достижения в сфере космических технологий, позволили только создать станцию на орбите Земли, а через пару десятков лет действительно построить научно исследовательскую базу на Луне. На этом все. Борис — фанатик. Чертов религиозный фанатик. Его машина может не только создавать живые формы жизни. Она может убивать.

— Знаю. — Кивнул я. — Именно из-за этого мы сейчас и пытаемся попасть на станцию.

— Ну да, ну да. — Закивал дракон. — Это тоже верно. Борис, гениальный программист, а на нашей станции были такие секреты, за которые большинство стран заплатили бы огромные деньги. Безопасность была на высоте. Система раннего обнаружения, лазерные турели, уничтожающие любой объект в радиусе пяти километров, если тот не даст код опознания, роботы-помощники. Все это изначально подчинялось ему и только ему, как главе проекта и начальнику исследовательского центра. На станции кроме "железного" экипажа, было полторы сотни человек. Технари и ученые, лаборанты и инженеры, связисты и повара, садовники, в конце концов. Надо же было кому-то поддерживать оранжереи вырабатывающие кислород.

— Тут ваши показания расходятся, — перебил я. — К чему ты ведешь?

— А вот к чему, — хмыкнул ящер. — Человечество действительно постигла катастрофа, но не в том виде, что тебе преподнесли. Клонирование — бич всего сущего. Лаборатории по клонированию вышли на такой уровень, что в трехмесячный срок способны были слепить точную копию заказчика в нужном возрасте и с нужными физическими данными. Хочешь горы мышц, ради бога. Есть желание получить уникальное зрение, без проблем. Люди, обладающие солидным капиталом, могли позволить жить себе вечно! Достаточно было лишь заказать себе клон, снять слепок сознания и переместить его в новое тело, а старое подвергнуть добровольной эвтаназии. Вся процедура занимала не более получаса, и ты из восьмидесятилетнего старика превращаешься в стройного юношу, но память и знания остаются. Именно так все существующие ныне операторы живы до сих пор. Борис в том числе. Человечеству не к чему было стремиться. Все болезни были изведены под корень, светила вечная жизнь и люди пустились во все тяжкие. Наркотики, алкоголь, запрещенные федеральным законом игры, секс во всех его проявлениях. К чему заботиться о завтрашнем дне, если ты попросту можешь перескочить из одного тела в другое? Правда, так поступали не все. Были и недовольные, которые считали порочным тот путь, на который встало человечество, и знаешь, они были правы. Вот только решение для всех проблем они выбрали очень уж радикальное. Среди этих радикалов был и Борис. Группа избранных должна была сесть на звездолет и переждать основное действие. Знаешь, какое было действие? Думаю, догадываешься. Аппарат Бориса должен был точечно сложить нашу реальность, тем самым, истребив всех погрязших в грехе. У Бориса даже свой любимый отрывок из библии имелся. "И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от Господа с неба, и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и произрастания земли" (Книга Бытие 19:24, 25). Каково? Он уже тогда чувствовал себя богом!

Но, то ли наша светлая голова не правильно все рассчитал, то ли сам "Генезис" в паре с портатором сработали не верно, но действие получилось настолько неконтролируемое, что зацепило и корабли с избранными, и орбитальную станцию. Не пострадали только мы, на Луне. Бац, и мира нет. Ой! — из пасти дракона раздался хриплый смех. — Впрочем, основной своей цели он добился. На станции, правда, еще оставались люди, которые ни о чем не подозревали. Полным ходом шло исследование портационной кривой, и была получена возможность монтирования статичного портала в твердое тело. Других миров к этому времени было найдено с пару десятков, и в каждом из них была рассчитана зона переброски и зона обратного входа, наиболее благоприятные для операторов, которым в принципе предстояло ими пользоваться.

— Борис рассказывал, что нельзя совмещать зону выброски и зону входа, — вспомнил я. — Это верно?

— На все сто, — подтвердил ящер. — Выброс остаточной энергии при переходе в идеальных условиях, должен рассеиваться, но если приблизить врата к точке выхода, то они автоматически получают подпитку и активируются самопроизвольно. Иначе говоря, тебя просто прошвырнет через несколько миров. Доказано опытным путем.

Если кратко, то после памятных событий, работы над программами "Генезис" начались с новой силой, и почти каждый приложил свою руку к созданию того или иного мира, к заселению его разумными существами. Объяснять суть работы самого аппарата я тебе не стану, это слишком сложно и слишком долго. Достаточно того, что машина могла создавать любую разумную форму жизни на основе углерода, нужны были только инструкции.

Не помню уже, кто из нас тогда обнаружил лог действий "Генезиса" в день смерти нашей планеты, но то, что его рассекретили, Борис понял сразу. В мгновение ока произошла бойня. Не думая о последствиях, он отдал команду сервисным роботам, и они вырезали весь персонал станции, а до кого не смогли добраться железки, тем отрубили кислород. Спаслись только мы четверо, так как в тот момент находились в лаборатории. Отлично понимая, что в этом пласте нам не сносить своей головы, мы заманили его в портал, и решили выбросить куда подальше, после чего система должна была отключить врата в том мире. Мы не были изобретателями "Генезиса" и портатора, а расчеты производились в спешке. В любой момент в лаборатории могли перекрыть кислород, либо до нас добрались бы железные болваны. Слишком большой поток энергии с главной установки активировал несколько врат, и нас раскидало по мирам, отрезав путь к центральной станции. Мы получили второй шанс на жизнь.

— Борис сказал, что "Генезис" закончил работу и требует подтверждения оператора, иначе результаты будут обнулены, — произнес я.

— Так и есть. — Произнес ученый-дракон. — До головной консоли требуется добраться, во что бы то ни стало. Суть в другом. Активные действия оператора автоматически обнулят все ранее выставленные запреты, и наш общий знакомый сможет снова попасть в лабораторию, а какие идеи родило его воспаленное сознание, только богу известно.

— А ты не считаешь себя богом? — Усмехнулся я.

— Я считаю себя неудачником и самонадеянным кретином. — Вздохнул дракон. — Брать на себя роль создателя было не разумно. Впрочем, я ни о чем не сожалею. Гномы, кстати, это моя идея.

— Так что ты предлагаешь? — повторился я.

— Я предлагаю тебе следующее. — Быстро затараторила драконья пасть. — Попав на станцию, ты первым делом активируешь биозахваты. Это своего рода система безопасности, призванная держать в неподвижном положении все прошедшее через портал. Мало ли какая гадина сунется. Сейчас они отключены, так что у тебя с друзьями проблем не возникнет. Далее действуй строго по инструкции и подтверди все операции, а затем уничтожь "Генезис". Это слишком страшная игрушка, чтобы отдавать ее, таким как мы. Однажды она уже погубила целую цивилизацию, сейчас грозит смертью десяткам, обстановка с каждым разом становиться все хуже и хуже.

— Что будет с порталами? — поинтересовался я.

— За это не беспокойся. — Кивнул дракон. — Тебе же никто не предлагает поднимать станцию на воздух. Портатор, работающий в паре с "Генезисом", самодостаточен. Управляющий блок адского устройства представляет из себя плату с чипом. Достаточно будет уничтожить её, и все. Проект завершен. Основное беспокойство тебе доставит, скорее всего, сам Борис, который попытается прорваться к своему детищу, как только система безопасности откроет общий доступ к порталам. Он умен, хитер, прозорлив. У тебя, впрочем, есть одно неоспоримое преимущество перед ним, он не знает, что ты в курсе дела.

— И кому из вас мне верить? — Усмехнулся я. — Может не Борис, а ты тот самый злой гений.

— Верь кому хочешь. — Вздохнул ящер. — Я просто искренне надеюсь на твое здравомыслие. К тому же, в моей истории существенно меньше белых пятен, чем в его. И прощай, я не могу больше задерживаться в этом мире, даже в этом странном теле. Возмущение пси-энергии может навести на мой след и тогда все старания пойдут прахом.

В мгновения ока глаза дракона обесцветились. Исчезли все проблески интеллекта, исчезло все, что принес в это тело чужой разум. Передо мной вновь лежал просто здоровенный перепончатокрылый реликт, он спал.

Напиток в моей кружке давно уже остыл. Я с сожалением выплеснул содержимое на траву и, взяв черпак, застыл в немом оцепенении. Передо мной снова сидел дракон, а блеск в его глазах говорил, что история повторяется. Впрочем, нет, показалось. Внезапно проснувшийся ящер снова сомкнул веки и погрузился в тревожную дрему, а я, плеснув в кружку бодрящего согревающего напитка, прихватил автомат и решил сделать обход нашего небольшого лагеря.

Второй день пути проходил более собранно. Берк был трезв, а Кари правил драконом. Я же, примостившись позади всех, пытался не заснуть, впрочем, периодически встречающиеся воздушные ямы не позволяли это сделать. Пункт назначения приближался с каждым взмахом драконьих крыльев, а с приближением росла и моя неуверенность.

Было совершенно точно ясно, что мне повезло вляпаться в какую-то каверзу, непонятную мне интригу, куда я с готовностью втащил Кари и Берка. Быть спасителем мира было безумно интересно, забавно, увлекательно, вот только требовался ли такой спаситель? Байку о подтверждении операции можно было бы придумать, терминал фальсифицировать, но как-то все это было сложно, слишком сложно для такого маленького человека как я. Про себя я решил не вставать пока ни на чью сторону, а посмотреть по ходу пьесы.

Тем временем лес внизу начал заканчиваться, впереди шла пустошь с серой пожухлой травой, а впереди на горизонте, наконец, замаячили белые шапки гор. На вскидку еще часов пять полета и можно отпускать дракона. Зевнув, я потянулся изо всех сил, пытаясь расправить ноющую спину, и краем глаза заметил точку на горизонте позади нас. Решив обернуться минут через десять, я вновь обнаружил точку. Она не приближалась и не удалялась, а как будто просто держалась на расстоянии. Слишком большая, чтобы быть птицей и слишком невероятная, чтобы быть самолетом, промелькнуло у меня в мозгу.

— Дракон. — Выкрикнул я. — Нас преследует дракон.

Обернувшиеся разом Кари и Берк, уставились в ту сторону, в которую была направлена моя рука.

— Погоди. — Берк вытащил из седельной сумки бинокль и принялся его настраивать. — Дракон, — кивнул он. — Здоровее нашего раза в два. На спине кто-то есть, но отсюда не разглядеть. Седоки будто со спиной сливаются.

— Эльфы. — Крикнул с переднего седла Кари. — Эльфы или кто-то в эльфийских маскировочных плащах. Только зачем эльфам нас преследовать?

Я усмехнулся.

— Возможно, друзья мои, я смогу пролить на это свет.

— Не сейчас! — Крикнул Кари. — Сейчас мы попробуем поиграть.

Под управлением гнома дракон начал стремительно набирать высоту, стараясь уйти в облака.

— Там же лютый холод, — орал, пытаясь перебить вой ветра Берк.

— Ничего, десять минут погоды не сделают, — отмахнулся Кари, — а мы заодно узнаем, по нашу ли они душу. Ты лучше в бинокль смотри.

Дальнейшие маневры гнома были похожи на американские горки. Ящер то взмывал высоко в небо, да так, что становилось трудно дышать, то стремительно пикировал, заставляя душу уйти в пятки, но Кари этим ничего не добился.

— Не отстают, — прокричал Берк, пристально следя за преследователями. — Как летели, так и летят.

— Может не за нами? — Предложил я.

— Сомненье берет, — отмахнулся гном и протянул мне бинокль. — На вот, сам полюбуйся. Если уж не за нами, то точно в нашу сторону, да и с трудом вериться, что перелеты на драконах в этом мире доступны каждому встречному поперечному.

— В любом случае, зверюге надо отдохнуть! — Кивнул Кари. — Посмотрите, будут ли они снижаться.

Я приставил бинокль к глазам и попытался рассмотреть седоков исполина, но результат наблюдений был схож с предыдущим.

— Уходят вправо. — Решил я. — Вправо и вверх, в облака. Они, похоже, поняли, что их заметили.

— Тут бы и слепой понял, — хохотнул Кари. — Мы тут чуть ли не колесо выписываем в воздухе, как не понять. Ты кстати хотел все объяснить?!

После приземления, я как мог вкратце изложил мой ночной разговор.

— Говорящий?! — Ахнул Берк и с недоверием покосился на ящера. — А я-то думал, что они и говорить, то не умеют.

— Так не он говорил, — отозвался я.

— Я не к тому, — пояснил Берк. — Я думал, эта зверюга чисто технически звуки издавать не может членораздельные, в смысле связки для такого не предназначены.

— За что купил, за то и продаю, — пожал я плечами и приложил бинокль к глазам. Таинственного преследователя на небосводе больше не наблюдалось.

— Ну, так что решим? — поинтересовался Кари.

— Я так думаю, пока действуем по плану, — предложил я. — Особо не высовываемся. Долетаем до последней точки, потом марш-бросок и мы на станции, если таковая существует. В любом случае мы ничего не теряем. Биозахват впрочем, активировать стоит.

Наконец наше путешествие по воздуху подошло к концу и, навьючив на себя все необходимое снаряжение, мы отправили ящера восвояси, а сами двинулись по узкой каменистой тропе в указанном на карте направлении.

Идти по горам, это своего рода искусство. Разряженный воздух заставлял задумываться о гипоксии, так что пришлось увеличить количество привалов. Несколько раз в горах что-то грохотало, но до нас долетали лишь мелкие камушки. Кроме проблем с кислородом, горы принесли также и холод, едва ли не больший, чем мы ощущали при полете на спине ящера, и оставалось только возблагодарить того эльфа, который настоял на большом количестве теплой одежды. Своя ноша не тянет, как любили говорить в моем мире. Ночевать также пришлось в горах, и мы выбрали для ночлега удобную площадку с каменистым козырьком, закрытую от колючего ветра.

— Огонь в горах, как в степи. — Поделился Кари, принявшись за растопку. — Видно его издалека, но ночью без него никуда. Закоченеем насмерть.

— Да кто же спорит, — кивнул я, притоптывая и вращая руками, чтобы согреться. — Давай свой костер, а то действительно дуба дадим. То еще будет зрелище.

— Не торопи, — отмахнулся Кари. — Если уж так холодно, возьми флягу у нашего спиртосодержащего друга.

— Вечно будешь помнить. — Обиделся Берк. — Всего раз стоило напиться…

Я хохотнул.

— Что веселого? — Подозрительно зыркнул на меня гном исподлобья.

— Анекдот старый вспомнил, как раз по этому случаю.

— И какой же?

— Интересно?

— Давай, не тяни.

— Ну, так вот, заходит один турист в пивной бар и видит, сидит чабан. Вино пьет в тоске. Подходит к нему турист и спрашивает, что, мол, такой грустный, на что чабан объясняет. Жизнь, мол, несправедлива, а люди предвзяты и закостенели в свом мышлении и пуританстве. Что так? Да мол, построит человек дом, но никто не назовет его Гоги Домостроитель. Посадит человек сад, но никто не потрудиться назвать его Гоги Садовод. Возведет человек мост, но ни один не назовет его Гоги Строитель мостов, но стоит ему один раз переспать с овцой…

— Твоя правда, — вытирая выступившие от смеха слезы, произнес Кари. — Закостенелый мы народ, гномы. Всякую пакость в голове носим.

— Вам бы все ржать, — надулся Берк. — Я же говорю, нервы все это.

— Конечно нервы, Берк. — Хохотнул Кари. — Никто и не спорит. Лекарство то не все употребил? Дай вон Сергею, пусть тоже полечиться.

Проворчав что-то невразумительное, обиженный гном, впрочем, отстегнул от пояса флягу с вином и протянул мне, на, мол, пользуйся.

Тем временем сгущалась ночь, костер разгорался все сильнее и сильнее, еще больше подчеркивая окружающую темноту.

— Хоть и не подобраться к нам, — произнес Кари, грея руки над костром, — но дежурить придется, в любом случает. Прогорит костер и потухнет.

— Будем, — кивнул Берк. — Мне то же не особо светит окоченеть. Чур, я первый.

— Хорошо сидим, — вздохнул я, щурясь на огонь. — Прямо как в детстве. Жаришь на палочке хлеб и рассказываешь историю про черную руку.

— Или про черного гнома. — Улыбнулся Берк. — Жуть, как этой истории боялся.

— Ну-ка, ну-ка?! — Заинтересовался я. — Сколько здесь нахожусь, а о черном гноме в первый раз слышу.

— Ну, если интересно то расскажу, только, чур, ночью не вскакивать и дурным голосом не орать, — заговорщицким шепотом произнес гном.

— Давай. — Кивнул я. — Обещаю не орать и не вскакивать.

— Хорошо. — Берк устроился поудобнее в спальнике и, нагнав налицо выражение значимости, важно начал.

— Было это еще в те времена, когда горы были юны, гномы молоды, а эльфов и в помине не было. Жили в одной пещере два брата близнеца, Оли и Барум. Молодцы хоть куда, силой и умом не обделены, но случилось им влюбиться в одну гномку по имени Наля. Девка была сама себе на уме, себе цену знала, но кому из братьев предпочтение отдать, решить не могла и замыслила она им устроить испытание. Вызвала на встречу и сказала:

— Друзья мои, всем вы милы мне, всем вы пригожи, но выберу я из вас того, кто принесет мне секрет железа.

Расстроились братья. Шутка ли, секрет железа! Кто этот секрет добудет, тот мастером станет великим. Что захочет, сможет выковать, да вот незадача. Секрет этот начертан на пергаменте, а пергамент охраняет подгорный великан, да такой лютый, что даже не стоит туда и соваться. Делать нечего, собрались братья в дорогу, каждому хотелось принести Нале этот секрет и стать ее законным супругом. Долго ли они шли, неведомо, но, наконец, одна из штолен вывела их к подземной реке, посередине которой был островов. Вот на этом островке и жил подгорный великан. Великан, впрочем, тоже дураком не был, и пуще зеницы ока присматривал за своим сокровищем. Заметил великан братьев, да накинул на них сеть.

— Ну что, — говорит, — пришли секрет железа украсть?

— Нет, — кричит Барум, — с пути мы сбились.

— Да, — отвечает Оли. — Пришли мы секрет железа раздобыть. То задание сердечное.

— Хорошо, — молвит великан, — настроение у меня хорошее, убивать вас не буду, но при одном условии. Разгадаете мою загадку, отпущу, даже секретом железа поделюсь. Не разгадаете, руки ноги оторву.

Делать нечего, согласились братья.

— Слушайте тогда, — молвил великан, -

Это лучше чем любовь,

Это хуже, чем хуже,

У бедных это есть,

У богатых нет,

Если съесть его — умрёшь.

Что — Это?

— Золото! — Крикнул Барум. — Конечно это золото.

— Поясни! — Нахмурился великан.

— Ну, как же?! — подивился гном. — Золото есть нельзя, любви оно лучше, у богатых его много. Конечно это золото!

— Ну, а что думаешь ты? — Обратился великан ко второму брату.

— Ничего. — Пожал плечами Оли. — Мой ответ "ничего"!

— И ты объясни, — улыбнулся великан.

— С этим просто, — кивнул умный гном. — Ничего нет лучше любви к любимой девушке, ничего нет хуже, чем ничего, у бедных ничего нет, а богатым ничего не надо, а если нечего не есть, помрешь.

— Верно гноме — пророкотал великан. — Отпускаю я вас с миром, так и быть, а вот секрет расскажу только одному.

Нагнулся великан к Оли и прошептал ему на ухо заветные слова, с тем братья в путь и отправились. Страшно завидовал Барум своему брату, а как тут в зависть не впасть. Все удачливому родственнику досталось. Острый ум, великий секрет, красивая девушка, все его. Почернело сердце гнома, и замыслил он ужасное. На привале, подпоив Оли вином, он выведал у него секрет великана, а ночью заколол в сердце. Тело же хоронить не стал, так бросил.

— Скажу, что великан сожрал. — Решил Барум. — Мне же теперь все достанется. Девушка красивая, секрет великий, богатство несметное, от того что секретом владею, все моё. Долго ли коротко ли, добрался Барум до дома и рассказал про все, в его версии конечно.

Сыграли свадьбу, Барум богател день ото дня. С его наковальни выходили такие замечательные доспехи и оружие, что сам король гномов приезжал посмотреть на удивительного мастера в своем королевстве. Детки опять же пошли, двое малышей. Так бы все и продолжалось, если бы в один из вечеров в его лавку не постучался заказчик. Попросил он выковать чашу, да сказал напоследок:

— Запомни мастер, чаша сия, по всем правилам выкована должна быть и в срок. Если не сдюжишь заказ, неустойку большую придется заплатить. — С тем и ушел.

Взялся Барум за молот и ковал чашу две седмицы кряду, но как ни старался мастер, не выходил у него заказ. Выкует вроде правильно, свериться с чертежами, все не то.

Наконец настал день, когда появился заказчик, а пришел он не с пустыми руками. Ларчик при нем был неприметный, но от вида его, почему-то занялось сердце гнома, выступил холодный пот.

— Ну что великий мастер, смог ли ты заказ к сроку подготовить?

— Не смог, — отвечал ему Барум. — Как не бился я над твоей чашей, но не смог выполнить. Что за чудо оно такое?

Расхохотался тут заказчик и вырос в размерах, в великана памятного превратившись.

— Чаша эта, — отвечал он, — та самая, из которой вас с братом в детстве молоком поили, а сделать ты её не смог, потому что предал ты своего брата, предал и убил корысти и славы ради. — Открыл великан ящик свой и достал оттуда тот самый нож, который смерть Оли принес.

— Каюсь, — закричал гном, — каюсь, я убил брата. Не губи только великан, все для тебя сделаю.

— А ты уже сделал! — Вновь расхохотался гигант. — Брата убив корысти ради, теперь тебе хранить тайну, сам будешь, но не с женой любимой и детьми малыми, а в сыром подземелье. Не видать теперь тебе ни света белого, ни кузни, ничего, что ты любил когда-то.

Хлопнул великан в ладоши, и оказались они на том острове.

— Имя свое забудь! — Вновь вскричал великан. Нет больше тебе имени. Помыслы твои черны как ночь, душа черна как грех, пусть зовут черным, кто осмелиться.

С тех пор черный гном и живет где-то под горой, смотрит на воду, считает года и проклинает секрет.

Просыпаться решительно не хотелось. Все тело ломило, а в горле стоял мерзкий комок, так что постоянно хотелось откашляться. Мои спутники выглядели не лучше. Кари то и дело сморкался в большой клетчатый платок, а Берка пробирал сухой кашель.

Выпив утренний кофе, приготовленный гномами на костре на скорую руку, мы принялись собираться в путь. Время поджимало, впереди было еще много километров пути.

— Тут кто-то был, — заключил Кари, присев на корточках около входа.

— Эльфы? — Предположил Берк.

— Нет. — Отрицательно замотал головой гном. — Эльфы все же следопыты, да и если бы наследили, то либо следы сапог были, либо мокасинов.

— Верно — Согласился Берк. — Голая нога.

— Орки? — Предложил я

— Что за орки-то? — прищурился Берк. — Как ты к нам попал, все про окров каких-то толкуешь.

— Ну, орки, — замялся я, — их описывают как высоких, сильных, воинственных существ с оливково-зелёной кожей, большими клыками и плоскими, как у обезьян, носами…

— … и с арбалетами. — Закончил Берк, глядя куда-то вглубь пещеры, которая послужила нам ночлегом.

— Может и с арбалетами. — Легко согласился я, — а что…? — и замер на полуслове.

Внутри пещеры, вольготно прислонившись к стене, стоял самый настоящий орк, направив в нашу сторону взведенный арбалет. Точно такой же, показался из-за поворота тропинки, правда у того в руках была здоровенная, грубо сработанная, но от этого не менее устрашающая алебарда.

— Привет вам, гномьи шпионы, — пророкотал тот, что с арбалетом.

— И вам не хворать, — кивнул я. — Вы нас не правильно поняли.

— А как же вас понять, — рыкнул орк, обнажив здоровенные желтые клыки. — Идете тихо, скрытно, тропами по отвесным скалам. Прямиком в наши владения, кстати.

— Уважаемый орк, — я сделал как можно более приветливое выражение лица, — исходя из существующих реалий, когда гномы являются работорговцами и не носят бород, мои спутники являются моими друзьями и не подпадают под общее описание того народа, который вы имеете в виду.

— Бессмыслица. — Произнес орк. — Подумаешь, бороды нарастили, а на тебе клейма нет. Да что я с вами разговариваю, в самом деле?! Пристрелить бы вас, да болта жалко. Взять их.

Орков, на поверку оказалось существенно больше. Примерно с десяток цепких и сильных рук повалили нас на землю и начали усердно связывать.

— Абсурд — промямлил Кари. — Второй раз нарываемся и второй раз ни за что.

— К командиру, — рявкнул тот, что с арбалетом. Нас поставили на ноги, и я тот час получил ощутимый тычок между лопаток.

— Вперед, не разговариваем, держим дистанцию.

Два здоровенных орка направились в конец пещеры и споро откатили здоровенный валун, за которым открылся узкий проход.

— Вот те раз. — Усмехнулся я. — Ночевали около входа в штольню и не заметили, — и тут же получил еще один тычок древком алебарды.

— Поуважительнее! — Взвыл я.

— Будет тебе поуважительнее, — пообещал орк. — В чане с кипящей смолой.

Как оказалось, свет для пленивших нас нужен так же, как и для любого другого существа. Поставив на место камень-дверь, отряд тут же поспешил запалить факелы, и наша процессия устремилась, куда то внутрь, вглубь горы.

Двигались молча, пешим по походному. Есть такой интересный темп в спецвойсках, вроде бы и не спеша, но концы отмахать приличные можно. Группа орков меня, к слову, то же весьма удивила. Спокойные, молчаливые, не перебранки, не криков. Вооружение и доспех хоть и разношерстны слегка, но однотипны по сути. Ни дать, ни взять, ГБР.

Тоннель, по которому нас конвоировали, постепенно начал расширяться и делиться на проходы, а вскоре вывел к круглой площадке с тремя арками. Орки не сговариваясь, свернули в крайнюю правую, и мы снова начали углубляться.

— Стой колонна, — снова пророкотал орк с арбалетом. — Разойтись. Шпионов за решетку, до разбирательств.

— Уважаемый, — Начал было я, но моя робкая попытка закончилась звонким подзатыльником от которого потемнело в глазах.

Отделившись от основного, отряда двое солдат провели нас по еще одному коридору, в конце которого располагалась решетка, запираемая на здоровый висячий замок.

— Сидите здесь. — Проворчал один из конвоиров. — Вздумаете орать, оболью водой.

Решетка захлопнулась, щелкнул навесной замок и орки удалились, оставив нас в кромешной темноте.

— Вляпались. — Выдохнул Берк.

— Сбежим? — Предложил я.

— Куда там. — Даже в темноте явственно ощущалось разочарование. — Эти не лопухи, всего обшарили, карманы повыворачивали, швы на одежде и те прощупали.

— Ладно работают, — послышался из темноты смешок Кари, — не чета нашим родичам.

— Спокойно. — Попытался я всех успокоить. — Нас же сразу не убили, значит мы для чего-то нужны. Можно вести диалог.

— Знаю я этот диалог. — Хмыкнул Берк. — Он еще, по другому, жертвенная казнь может называться, или работа на рудниках. Разные бывают диалоги.

Некоторое время провели молча.

Когда сидишь в полной темноте, думается легче. По крайней мере, я раньше так думал. Сейчас, сидя на соломе в полной изоляции в нескольких сотнях метров под землей, думалось почему-то с трудом. Где то рядом ворочался Кари, Берк молчал и только по злому сопению, можно было определить местоположение гнома.

— Эй, вы там, — послышалось из-за двери. — Человек на выход, дварфам сидеть и не отсвечивать, если бошки свои пустые сохранить хотите.

Лязгнул дверной замок, чьи-то неведомые руки грубо вздернули меня на ноги, а тычок кулаком промеж лопаток придал мне ускорение. — Синяк будет. — Мысленно решил я.

— Куда меня?

— Командир Кар-Ти желает с тобой поговорить. — Выдал орк. — Ты топай, да треплись поменьше.

— Да ты, пойми, наконец, мне бойцов кормить нечем! — Послышалось из-за массивной дубовой двери, к которой меня подвел конвоир. — Не можем мы тут больше сидеть! Да и к чему нам это?! Дварфы взяли под контроль все южные штольни и прут, как мухи на дерьмо. Там сейчас каждый боец на счету.

— Командир. — Орк заглянул в комнату. — Привел человека.

— Заводи. — Послышалось оттуда.

Конвоир срезал с моих рук веревки и кивнул в строну приоткрытой двери.

— Проходи, Сергей, действительно. — Послышался из-за двери голос Анариона.

Вот те рез. Я, словно каменное изваяние застыл на пороге. За узким походным столом сидели двое. Первый, массивный широкоплечий здоровяк с порванным ухом и второй, высокий улыбающийся, остроухий. Во всем этом окружении командир королевских стрелков смотрелся еще вычурнее, чем бриллиант в навозной куче.

— Давай, заходи. — Еще раз повторил эльф. — Вина выпьешь.

— Не откажусь, — кивнул я.

Анарион подмигнул Кар-Ти и тот, вытащив из-под стола большой глиняный кувшин и кружку, плеснул в нее ароматной жидкости.

— У тебя масса вопросов, небось? — Подмигнул мне Эльф.

— Масса, — я сделал приличный глоток, — это еще легко сказано.

Внедрение эльфа Анариона в ближайшие круги Бориса Вельдмана, ныне короля эльфов, произошло без сучка и задоринки. Простейшая переброска в нужный портал, навыки бойца, стрелка, хорошо подвешенный язык, и вот эльф уже огромными прыжками взбирается по карьерной лестнице.

— Мои функции были просты. — Улыбнулся арчер. — Я должен был следить за Борисом и докладывать обо всех неувязках в его поведении с помощью переправленного со мной хитрого устройства, в работе которого я даже и не пытался разобраться.

Путь по карьерной лестнице на самом деле был не настолько труден, как может показаться на первый взгляд, да и остальные инженеры, застрявшие в разных мирах и став, кто королем, кто магом, иногда подбрасывали свои идеи. Первым шагом к моему повышению стала особая конструкция лука, который из целикового местного я предложил делать составным. На выходе мы получили лучшую гибкость в купе с прочностью и гораздо большую убойную силу, что донельзя понравилось моему начальству. Перейдя таким способом из простых эльфов в командиры отряда я не уставал подкидывать идеи по организации тренировок, караульной службы и методам ведения боя на открытой местности, а переделанный мной маскировочный плащ, позволивший вас освободить и так близко подкрасться к негодяям, окончательно засветил меня перед королем. Борис, как человек проницательный, всегда собирал вокруг себя неординарных и талантливых, да и платил за службу неплохо.

Самые чудеса начались как раз после появления вашей группы. Ян, мой наниматель, предупреждал меня о подобной ситуации и я не сплоховал. Отбил вас от охотников, снабдил лучшим оружием, дал самого покладистого дракона.

В самую последнюю минуту Борис почему-то решил отстранить меня от операции. Он даже послал вслед за вами группу эльфов из личной охраны с четкими инструкциями пройти через портал после активации и держать его открытым до его прибытия.

— Мы видели преследующего нас дракона. — Кивнул я.

— Увидеть его было не сложно, — усмехнулся Анарион. — Вот догнать вас по земле, это была еще та задача.

— Ну, хорошо. — Кивнул я. — Допустим, ты агент одного из опальных инженеров "Генезиса", засланный казачок. Ты должен был следить за всеми непонятными движениями сумасшедшего ученого, наблюдать. Непонятны мне две вещи. Первая, как ты, эльф, свел дружбу с орком, а вторая, зачем ты решил нам снова помочь? Как я понимаю, это не входило в твои обязанности.

— Понимаешь правильно. — Кивнул Анаорион. — Позволь ответить с конца. Да, действительно поступая на службу к Яну Ковальчику, известному чародею и магу в моем пласте реальности, я поклялся ему в верности. Были на то причины, но к делу это отношение не имеет. Вот что действительно имеет отношение, так это то, что как бы не сильна была клятва, но тоска по дому сильнее. Данная операция обещает многое. В первую очередь, закончиться мое задание, а во вторую, я, наконец, смогу вернуться домой. Оператор может открыть порталы. Ну, а по поводу Кар-Ти и его бойцов, это не более чем взаимовыгодное соглашение. Я поставляю им медикаменты и кое-какое оружие, они иногда выполняют мои просьбы.

Увидев, что Борис посылает вслед за вами эльфов, я отправил почтовую птицу с запиской, в которой просил своего партнера, как можно более реалистично схватить вас, желательно на глазах у наблюдателей и отконвоировать в тюрьму. Представляю сейчас рожи тех эльфов, а как сходит с ума король-инженер, это, небось, еще та сценка.

— Кстати, — остановил я эльфа. — Что ты думаешь сам обо всем этом противостоянии?

— Я верю Яну. — Кивнул Анарион.

— Почему? — поинтересовался я.

— Он спас жизнь мне и моему сыну, — грустно улыбнулся эльф.

— И все?

— Этого не достаточно? — поразился лучник.

— Не знаю, — пожал я плечами. — В этой кутерьме начинаешь слабо понимать, что к чему. Сначала Борис, потом дракон…

— Кельвин. — Улыбнулся Эльф. — Кельвин Барковски. Пятый выживший. Ян рассказывал мне о нем. Разговаривать путем взятия под контроль сознания полуразумных существ, каковыми являются драконы, как раз в его репертуаре. Что он тебе рассказал?

— Да все то же самое, что и тебе Ян. — Кивнул я. — Вселенская угроза, злой гений, отважные люди, спасающие цивилизацию, бла, бла, бла.

— Сходиться. — Кивнул Анарион.

Я вопросительно взгляну на сидящих в комнате.

— Что будем делать теперь?

— Пойдете подземными тропами. — Пояснил Орк. — Так срежете приличный крюк, да и безопаснее. Эльфы вас уже точно потеряли, а дварфы сюда еще не добрались.

— Может, — предложил я, — если все так замечательно, освободите моих гномов.

— С этим неувязка. — Поморщился командир орков. — Твои приятели, злейшие враги для моих парней. Простому солдату, пусть даже и лучшему из лучших, вряд ли объяснишь разницу между его извечным врагом дварфом и пришедшим из другого пласта реальности гномом. Посидят до вечера пока в кутузке, не сахарные. Накормят их, опять же. Вечером отправитесь в путь, проводника вам дам.

— Спасибо дружище, — эльф стиснул здоровенную лапу Кар-Ти. — Очень помог.

— С тебя причитается, — отмахнулся орк, — и валите отсюда побыстрее. Без вас хлопот полон рот. Как только ваша группа уйдет, обвалим основную штольню и уходим на соединение с головными силами, а-то парни совсем по хорошей драке стосковались. День-деньской жрут вино, да режутся в карты.

— Никогда бы не подумал. — Кивнул я шагающему рядом эльфу.

— О чем? — поинтересовался тот.

— Да о том, что орки такие?

— Какие такие?

— Человечные.

— Ну, это ты брат загнул. — Расхохотался Эльф. — Ты только при них не сболтни, обидятся. Но, в сущности, ты прав. Народ как народ. Свои устои, свои верования, свои заморочки. Да и перманентное состояние войны с местными гномами, и состояние шаткого нейтралитета с эльфами и людьми накладывает свой отпечаток. Думаешь, они от хорошей жизни под землю полезли? Обороняться тут удобно. Грамотный лучник может держать узкую штольню до получаса без особых проблем. Главное, чтоб стрелы подносили. Зрение у орков хорошее, в темноте, конечно, не видят, но вот в полумраке ориентируются лучше нас с тобой. Бойцы подготовленные, дисциплинированные. Вот и думай.

Думать впрочем, не пришлось. Орки выпустили Кари и Берка и, вручив наше оружие и провиант начали споро сворачивать походный лагерь.

Командир орков не соврал и действительно дал нам в проводники сержанта Ор-Ти, того самого здоровяка с арбалетом, которого мы видели на поверхности. Сержант, как он попросил его называть на время похода, оказался веселым и разговорчивым малым и отличным следопытом. Наш маленький отряд стремительно расширялся, так как к нам примкнул и эльф.

— Ну, куда я теперь. — Делился он. — Перед Борисом я себя скомпрометировал, так что в лесном дворце мне делать больше нечего.

Так и порешили. Впереди споро шел орк, ведя нашу команду бесчисленными подземными переходами, в которых не мудрено было заблудиться, за ним сопя и пыхтя, вышагивали Кари и Берк, а замыкали колонну я и Анарион.

— Вы уж простите нас, — гудел здоровяк сержант, — что по началу обошлись с вами не ахти. Привычка. Я вот понимаю что вы не дварфы, а даже наоборот, гномы, но похожи вы очень. Сами понимаете.

— Не беда, — пыхтел сзади Берк, которому сержант в знак примирения презентовал флягу вина, — бывало и хуже. Мы, конечно, не являемся тутошними, но местные гномы нам вроде как родня, к сожалению. В жизни бы не подумал, что так скажу. Они нам, кстати, при встрече не погнушались бока намять, а вы только связали, так что ничего такого. Без обид.

— Хорошо бы. — Басил орк. — Не люблю я, когда на меня зло затаят, неуютно. Да и вообще, служба.

— Служба это да, — кивал в ответ Берк. — Служба это дело важное.

Что-то глухо бумкнуло под землей, так что уши заложило.

— Рванули свод, — пояснил орк. — Теперь те, что за вами шли, точно в капкане. Не видать им солнышка.

— Жестоко. — Вздохнул я. — Эльфы-то, в сущности, тоже не виноваты. Та же служба.

— Тут как на войне, — произнес шедший позади Анарион. — Или они нас, или мы их. Мне вот вовсе не светит встретить на станции группу подготовленных бойцов.

— Так мы же вроде собирались биозахват активировать? — Подивился я.

— Не панацея, — отмахнулся эльф. — Как мне объяснял Ян, портационные площадки на головном пункте оснащены двумя типами системы безопасности. Первый, собственно и есть биозахват. Штука полезная, но аппаратура может не справиться с большим количеством портируемых, одного, а то и двух вполне может пропустить, вот тут-то и начнутся неприятности.

— А вторая какая? — Поинтересовался я.

— Биозахват, активная стадия. — Пояснил эльф, — есть еще пассивная. Более надежная, кстати, но активировать её можно только принудительно по ключу дежурного, а где те ключи? На станции? Вот то-то и оно, что черт знает где. Пассивная защита представляет из себя энергетический заслон, который куполом накрывает площадку и не позволяет выйти за её периметр. Меньше травмирует нарушителя, но более энергозатратна. Крайний случай, так сказать. Чтоб её активировать, надо вырубить половину системы жизнеобеспечения самой станции. Сложно.

— Картина, — протянул я. — Что будешь делать, когда закончим?

— Домой вернусь. — Улыбнулся эльф. — Свое обещание перед нанимателем я исполнил полностью. Осталось дело за малым, вытащить чертов блок управления и изничтожить.

— Мы с братом тоже домой. — Откликнулся Берк. — Надоело бегать из угла в угол. Дел, небось дома накопилось, громадьё.

— Слушай, сержант? — окликнул я провожатого. — Тебе-то самому не надоело воевать?

— Я не помню другой судьбы, — сухо ответил орк, — всю жизнь шла война. На войне погиб мой дед, мой отец, мой старший брат. Погибну и я.

— Но из-за чего вы воюете?! — поинтересовался я.

— Жизненное пространство, — начал загибать пальцы на руке наш проводник, — ресурсы, конфликт интересов.

— Но их же больше, — покачал я головой.

— Зато мы лучше. — Отрезал орк. — Каждый наш боец в схватке стоит десятка трусливых дварфов. Они атакуют-то только тогда, когда их численное преимущество им позволяет. По другому, бегут,

— Но ведь есть бесчисленное количество пластов, которые вы могли бы занять! — Воскликнул я. — Сделаем дело, откроем с Анарионом вам портал на выбор и вперед. Здравствуй земля обетованная. Никаких войн, никаких проблем, все только для вас.

— Плохо ты понимаешь орка, человек, если говоришь такое. — Покачал головой сержант. Мы родились и выросли тут, тут наши боги, наши капища, могилы наших предков. Оставить все это, значит лишиться прошлого. Орки без прошлого, уже не орки. Не будет им исхода.

— То есть, ты готов воевать всю свою жизнь ради слабого шанса на победу, вместо того чтобы предпочесть мир и благополучие для своей семьи и своего народа? — Удивился я.

— Возможно и так, человек. — Тихо ответил сержант.

— Не задирай его, — прошептал Анарион мне на ухо. — Они все такие, гордецы. С места не сойдут, а за свою землю биться будут.

Мне оставалось лишь развести руками.

Подземный путь на поверку вышел еще короче, чем мы планировали и, выбравшись, наконец, на поверхность за три дня до часа икс и сверившись с картой, мы выяснили, что до портального камня не больше двух часов пути.

— Тут я с вами расстанусь, — пробасил сержант. — Не серчайте если что, мне своих догонять надо.

— Спасибо тебе Ор-Ти. — Я пожал здоровенную орчью ручищу. — Помог.

— Чем смог. — Кивнул сержант.

Наша группа сердечно простилась с её временным членом, но печалиться было некогда. Впереди был решающий марш до портала, а спрогнозировать, то, что могло приключиться на станции, не брался никто.

Дальнейший путь протекал буднично, если не сказать легко. Тропинка, по которой мы шли, перестала забирать в гору и начала плавно спускаться в ущелье, которое было отмечено на карте. Оглядев в бинокль скалы, Берк пожал плечами,

— Вроде никого.

— Дай мне. — Анарион принял из рук гнома бинокль и, приставив его к глазам, принялся внимательно осматривать камни внизу. — Действительно никого. — Резюмировал он. — Оторвались.

— Спускаемся, — улыбнулся я, и первый направился вниз по тропе.

Первые признаки портального камня показал активированный навигационный амулет, что до поры до времени хранился на дне моего рюкзака.

— Что это, — заинтересовался эльф.

— Подарок друга, — пояснил я. — Могущественного мага и целителя, кстати.

— Принцип действия?

— Если вкратце, то направляет на портальные камни.

— Хорошая штука. — Одобрительно кивнул Анарион. — Такая не даст заплутать.

Вторым признаком была потеплевшая печатка. Если раньше она подавала признаки жизни чуть ли не после того, как я упирался в камень лбом, то сейчас начала греться ни на шутку еще на спуске.

— А это что? — еще раз удивился эльф.

— Тоже своего рода навигатор, только послабее. — Вновь пустился я в пояснения. — Достался мне в первом мире, в котором я оказался. Принцип действия еще более прост. Чем ближе мы подходим к пункту назначения, тем больше он греется.

Наконец показался и сам черный камень. Необычайно огромный, отполированный, чего раньше не было, с тщательно вырезанным посередине иероглифом неизвестного назначения и небольшим стилизованным домиком снизу, что как всегда все объясняло.

— Ну, вот мы и у цели. — Я подошел к портальному камню и положив на него руку.

— Чего тогда тянуть, — хмыкнул Барии и достал из кармана спичечный коробок.

— Поехали, — улыбнулся я и, сняв с плеча автомат, переставил предохранитель на автоматическую стрельбу.

Ну, наконец-то хоть что-то, за все это время, что соответствовало моим представлениям.

Приземлились по привычке, кучно. Слева Берк и Кари, спешно расчехляющие оружие, справа Анарион, со скрипом натягивающий тетиву своего тяжелого лука, а посередине я.

Тихо, пустынно, пыльно. Серый пластиковый пол, оранжевая пунктирная черта вокруг нас, очевидно отсекающая зону выброски, невзрачные голубоватые стены и холодный искусственный свет. Нормально. Станция, как станция, почти Солярис.

— Все вроде работает штатно, — я потянул ноздрями воздух, но ничего кроме запаха пыли и запустения не почувствовал.

— Это хорошо, — согласился Анарион и ослабил тетиву, — только я бы не особо советовал расслабляться. Спокойствие такое, неприятное. Лучше бы стрелы свистели.

— Да ладно вам, — я закинул автомат за спину и, достав из-за пазухи записи, еще раз прочитал пункт отведенный лунной лаборатории. — Сейчас направо через жилой блок, потом столовая, а после лаборатория. Всего ничего осталось.

С опаской, осторожно ставя ноги, наш маленький отряд двинулся в указанном направлении. Жилой блок оказался узким коридором с множеством дверей. Некоторые из них были открыты, и можно было разглядеть следы борьбы и кости старых жильцов, которых застигло врасплох вероломное нападение. Картина, представшая перед нами в столовой, больше напоминала скотобойню. Груды белеющих костей и черные следы от выстрелов, рисовали просто чудовищную по своему масштабу картинку. На вскидку здесь погибло не менее сорока человек.

В лабораторию, в которую мы попали после, дела обстояли значительно лучше, всего три скелета.

— Прибыли. — Берк сбросил на пыльный пол рюкзак и уселся на него верхом. — Не это ищем? — Рука гнома указала на белоснежный пульт с огромным экраном на всю стену. Кресло оператора было свободно.

— Похоже, — Кивнул я. — Больше ничего, что можно назвать консолью, тут нет.

— Оторопь берет, — поежился Кари. — Смерть вокруг, я её прямо чувствую.

— Разберемся. — Я сел за пульт оператора и на пробу щелкнул по клавишам, чтобы оживить экран. Послышалось легкое гудение и, видеопанель замерцала, пробуждаясь от долгого сна.

— Приветствую тебя, оператор, введи пароль — отразилось на экране.

"Жизнь ради жизни", набил я на клавиатуре.

— Приветствую вас, Борис. — Cнова отозвалась электроника. — Есть неподтвержденные законченные операции. Вывести список?

"Yes" — нащелкал я.

— Проект "Генезис", пятьдесят три законченные операции. Вывести отчет?

"No"

— Желаете подтвердить или отвергнуть?

"Yes"

— Операции завершены успешно. Аппаратура работает в штатном режиме. Удачного дня.

— Сергей! Биозахваты! — Закричал Анарион, но было уже поздно. По коридору уже застучала дробь множества пар ног. Послышались резкие горловые команды.

— Они были у нас на хвосте, а мы прошляпили. — Сплюнул под ноги Берк, вытаскивая из чехла топор.

— Нечего нам тут делать, не удержим мы комнату. — Анарион в три прыжка оказался около карты станции, которая висела на стене, и ткнул рукой в угол. — Что это?

— Похоже на зал портации. — Прищурился я. — Вот энергетический купол, для избегания зацикливания, отмечен молниями.

— Нам туда. — Кивнул эльф. — Единственный узкий проход. Сможем держаться хоть день хоть два, а надоест, уйдем в портал и поминай как звали.

— Но оставим станцию. — Поморщился я. — А эти, — я кивнул в сторону сотрясающейся под ударами двери лаборатории, — запустят "Генезис" или отключат порталы и, тогда прости прощай наше возвращение.

— Так отключи этот чертов "Генезис" — почти взвизгнул Берк, наблюдая за тем, как с той стороны двери в ход пошли топоры.

— И то верно. — Я обогнул пульт и, встав на колени, открыл стальную дверцу. Все электронные цепи уходили в один изолированный пластиковый контейнер, тот самый контейнер, который я держал в руках во сне, стоя на краю обрыва. Сердце сжали стальные тиски.

— Нашел?! — Крикнул Кари. — Они скоро ворвутся!

— Подожди. — Я вытер вдруг проступивший на лбу холодный пот и начал по одному, аккуратно отключать интерфейсные разъемы.

— "Нештатное отключение управляющей платы Генезиса", — оповестил компьютер, а преследователи с удвоенной силой заработали топорами. Дверь затрещала, вот-вот готовая рухнуть под напором холодной стали.

— Готово, — я подхватил пластиковый ящик и поспешил убрать его поглубже в рюкзак. — Теперь система автономна. Ни черта у них не получиться, ни отключить, ни включить.

— Бежим, — Крикнул Анарион и спустил стрелу, которая с чавканьем вошла в глазницу первого смертника попытавшегося прорваться сквозь прорубленное отверстие.

— Давайте вперед, — я перебросил автомат вперед и, присев на колено, выпустил очередь по стремящимся внутрь. Послышались крики и ругань, и противник поспешил сообщить, что тоже имеет огнестрельное оружие. Сразу три автоматчика-гнома ворвавшись в комнату, начали отрабатывать прикрытие, в то время как через прорубленное отверстие вбегали все новые и новые преследователи. Гномы, орки, люди, эльфы… жгучая боль пронзила мне бедро. Выматерившись, я начал отходить, огрызаясь короткими очередями, но далеко мне уйти, не удалось. Плотный автоматный огонь заставил рухнуть на пол и вжаться в пластик. — Уходите без меня. — Я оглянулся на друзей. Берк был ранен, пуля пробила ему руку в предплечье, и та теперь свисала, как плеть, но во второй гном по-прежнему сжимал не пригодившийся в этой схватке эпох топор. Анарион полз по-пластунски к спасительному выходу, подтягивая за собой Кари, из раны на животе которого хлестала кровь.

— Черта с два, Сергей. — Отложив топор гном, сорвал с пояса один из метательных ножей и лежа выпрямил здоровую руку. Один из автоматчиков рухнул с ножом в горле. Воспользовавшись замешательством, я все-таки смог подняться и, прицелившись, срезал второго, и, подхватив Берка что есть мочи рванул к порталу, за которым уже скрылись Анарион и бесчувственный Кари.

— Мой топор?! — Воскликнул гном. — Второе оружие за заваруху, не сносить мне бороды.

Ворвавшись в коридор, я первым делом ударил прикладом автомата по запору, разбив его и заодно заблокировав дверь. Тонкая, но прочная, как и та, что сдерживала нападающих в лаборатории, она как, оказалось, могла выдержать как выстрел из огнестрельного оружия, так и удар холодной стали.

— Что с тобой? — я наклонился, осматривая раненую руку друга.

— Пустяки. — Прошептал Берк. — Дело житейское. Найди что-нибудь, чтобы руку перетянуть, кровь остановим.

— Хорошо. — Не найдя ничего проще я выпростал из брюк свой ремень и стянув с раненого гнома кольчугу затянул жгут.

— Ты сам ранен, — кивнул Берк в сторону моей ноги.

Я мельком взглянул на примерзейшую на вид, но абсолютно безопасную дыру в ноге. Пуля прошла на вылет, не задев ни кости, ни артерии. Повезло.

— Что с Кари? — Встрепенулся я.

Чуть дальше по коридору на полу сидел Анарион, положив на колени голову бесчувственного гнома.

— Дело дрянь. — Сморщился командир королевских стрелков. — Ранение в живот. Были бы мы в моем лесу, дело было бы поправимо, а тут, даже не знаю.

— Тогда к порталам. — Я попытался встать, но боль в ноге пронзила мозг острыми раскаленными иглами. Взгляд мой упал на швабру, которую кто-то давным-давно забыл в коридоре. Оперившись на нее, я принял горизонтальное положение и подал руку Берку.

— Я понесу Кари, — кивнул Анарион и, подхватив гнома на руки, двинулся вперед.

Портальная комната оказалась небольшим залом, отгороженным стальным щитом от всей станции, щит был поднят, но удар приклада по замку вновь сослужил добрую службу и щит медленно пополз вниз, отгораживая нас от внешнего мира.

Из коридора послышался взрыв. Преследователи не стали терять времени и, заминировав дверь, попросту разнесли её в щепки. Сразу несколько рук попытались остановить щит, но Анарион, аккуратно опустивший раненого гнома на пол, метнулся к проходу и что есть мочи рубанул по рукам. Блестящая сталь с готовностью распорола кости и сухожилья, а вой покалеченных был последним звуком, что мы услышали из коридора.

— Добрались, — тяжело выдохнул я и опустился на холодный пол.

— Что дальше? — прохрипел Берк.

— Разбиваем ящик и уходим в портал.

— Борис от нас не отстанет, — покачал головой эльф, — не такой он человек, чтобы оставлять своих врагов живыми, особенно если до них теперь можно добраться.

— Замкнутый круг, — выдохнул я.

Минутная пауза позволила оглядеться.

Посреди маленького зала располагалась стартовая платформа из того самого черного камня, а рядом стоял пуль управления. Очевидно оператор, желая отправиться в тот или иной пласт, просто задавал нужные координаты, направляя выброс портала.

Доковыляв до консоли, я уселся за пульт и в очередной раз щелкнул клавишами, оживляя спавшую электронику. Экран вспыхнул, но вместо интерфейса на нем отразилось улыбчивое лицо Бориса.

— Привет, Сергей. Как дела? Как твои спутники?

— Твоими молитвами. — Прищурился я. — То, что сумасшедший инженер вышел на связь, свидетельствовало о том, что добраться до нас у него пока не получается. Очевидно, король решил потянуть время, пока его команда доставит к щиту всю имеющуюся у них взрывчатку.

— Ты забрал управляющий модуль?

— Я. — Я достал из рюкзака пластиковый короб и поднес его к экрану.

— Зачем тебе это? — Ласково улыбнулся Борис.

— Разломаю. — Кивнул я.

— А что если я построю новый? — поинтересовался инженер.

— Не сможешь, иначе бы ты не ломился за нами, — отмахнулся я.

Лицо Бориса помрачнело.

— Не делай этого, Сергей. Ты даже не знаешь, какая разрушительная сила находиться у тебя в руках.

— Зато ты знаешь. — Усмехнулся я. — Каково это, Борис, уничтожить свою цивилизацию.

— Слюнтяи, — лицо короля эльфов исказила гримаса гнева, — бездари, пустышки. Это они напели тебе басни про уничтожение мира?

— Они, — подтвердил я.

— Да, я уничтожил этот сброд. — Легко согласился мой собеседник. — Ты бы видел этих трутней, этих паразитов. Они даже на людей похожи не были. Они жрали ресурсы, тратили энергию, деградировали на глазах. Это были не люди, а пиявки. Человечество переставшее совершенствоваться, жалко. Я сделал им услугу, прекратив их жалкое существование. Но я лучше, чем все те слюнтяи, с которыми ты говорил. Они ничего не делали, чтобы спасти, очистить человечество, они были пассивны и в том их преступление.

— По крайней мере, они не стреляют в моих друзей и меня, — огрызнулся я.

— Это верно. — Борис мелодично рассмеялся. — На это у них кишка тонка. Они будут интриговать, предавать, трусить, убегать, но ударить в лоб и забрать свое, это не для них. Даже сейчас, вдали от этой станции они сообща задумали потрясающую по своему замыслу каверзу. Они убьют меня, они убьют тебя, но при этом не пошевелят и пальцем. Овации, мой друг.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — прищурился я.

— А я тебе объясню. — Покладисто согласился король. — Управляющий модуль основан на чередовании некоторых любопытных редкоземельных элементов, и монтаж и сборка самой платы происходили в открытом космосе. Знаешь почему? Да потому чертов неуч, что любое соприкосновение этих элементов с кислородом повлечет за собой колоссальный выброс энергии. Атомная бомба по сравнению с ним, это как петарда, брошенная в снег. Как только ты сломаешь коробку, система разгерметизируется, и мы все отдадим богу душу. Тому самому богу, истинному, изначальному.

— Что предлагаешь ты? — Прищурился я.

— Жизнь. — Кивнул Борис. — Твой друг ранен, я излечу его. Более того, я не просто отпущу вас на все четыре стороны, а награжу. Все вы получите столько золота и драгоценных камней, сколько весите сами. Нет, вы получите втрое больше! Соглашайся, это верный шанс.

— А что будешь делать ты?

— Это мое дело.

— Сергей, — окликнул меня Берк, — Кари очнулся.

— Прервемся на минуту, — я отключил монитор и, подойдя к гному, встал на колени.

Кари был смертельно бледен. Черные круги под глазами и почти серая кожа, да и лужа крови, которую так и не удалось остановить, не давали строить радужных прогнозов.

— Как ты, друг? — улыбнулся я, осторожно положив руку на плечо Кари.

— Бывало лучше, — одними губами произнес гном. — Мы дошли, Сергей? Мы же дошли?

— Конечно дошли, не волнуйся. — Поспешил я его успокоить. — Сейчас мы перейдем в другой пласт и подлечим тебя. Будешь как новенький.

Гном грустно улыбнулся.

— Не обманывай меня, Сергей, — прошептал Кари. — Я же все чувствую. У меня осталось мало сил, так что прошу, не перебивай. Я умираю, — я почувствовал предательское щекотание в горле, — да, я умираю. — Кари закашлялся. — Мы славно повоевали. Я, ты, старина Берк, даже Анарион и тот хлебнул с нами лиха. Теперь мы расстаемся. Я слышал, что говорит инженер, не верь ему. Он коварен, он укусит тебя как скорпион, когда ты будешь переносить его через реку. Он по иному не умеет. Жизнь для него ничто, он давно уже преступил через эту черту. Единственное, что прошу. Помните обо мне не только как о воине. Вы же знаете, я еще и поэт.

… сердце отважного гнома остановилось.

Я никогда не видел плачущего гнома. Берк плакал. Больше ни чем не сдерживаемые слезы катились по щекам гнома, оставляя на лице светлые полоски. Плакал Анарион, плакал скупо, стиснув зубы. Влажные глаза эльфа отражали свет ламп дневного света, заставляя сомневаться, плачет ли он вообще.

Я не плакал. Во мне кипела бешеная злоба. Господи, ну что мог сделать этот маленький смелый гном против автоматной очереди? Что мог сделать его деревянный щит и короткий пехотный меч против патрона семь шестьдесят два.

Опершись на свой импровизированный посох, я доковылял до кресла оператора и вновь включил экран.

— Ты подумал? — поинтересовался Борис, таким тоном, будто спрашивал который час.

— Да, — кивнул я. — Ты говоришь, что если я разобью управляющий блок, то мы все взлетим на воздух?

— Именно так, — кивнул король.

— Слишком легкий исход для тебя. — Мои губы начали расползаться в улыбке.

— Что ты задумал? — Встревожился Борис.

— Вот представь себе, инженер, — продолжал я, не обращая на его метания. — Ты знаешь, что плата цела, ты даже знаешь, где она, но ни сил, ни умения у тебя не хватит, чтобы достать её оттуда. Каково чувствовать себя абсолютно беспомощным? Каково навсегда остаться обычным человеком?

— Ты не сделаешь это, — то ли, спрашивая, то ли, утверждая, на выдохе произнес побледневший от бешенства человек на экране. — Ты не осмелишься! — Перешел он на крик. — Да ты знаешь, что я с тобой тогда сделаю? Ты будешь молить о том, чтобы тебя убили?! Ты будешь рыдать, и извиваться у меня в ногах словно червь…

— Побереги дыхание, придурок, — я перевел тумблер с режима "разговор" на режим "терминал".

— "Желаете выбрать пункт портации?"

"Yes"

Выведя на экран список пластов, я про себя отметил, что их не на один больше.

"54 info"

— "Тестовый мир, разумных форм жизни нет. Девяносто процентов площади планеты занимает океан. Место выброски тупиковое. Возможности организации пункта переброски нет".

"Ок"

Я стоял на краю обрыва. Холодный ветер острыми иголками впивался мне в лицо, пытаясь опрокинуть на землю. В одной руке у меня была коробка управляющего интерфейса, другой я опирался на черенок швабры.

Позади меня стоял Анарион, бережно поддерживающий раненого Берка.

Я взглянул и тут же отшатнулся. Злые волны со всего размаху бились в скалу, пытаясь хоть на грамм сдвинуть её, но раз за разом отбегали назад, оставляя на камнях клочья пены. Отчаянно хотелось курить.

— А что бы сказал Кари? — прокричал я бушующему ветру.

— Он бы поддержал тебя. — Крикнул Берк.

— Делай что должно, — вторил ему эльф.

Размахнувшись, я зашвырнул чертову коробку и та, описав прощальную дугу, исчезла в черноте воды.

Все было кончено. Управляющая плата "Генезиса" в этот самый момент опускалась на дно океана, и добраться до нее уже не было возможности. Я оглянулся, скала, возвышающаяся посреди вод, была единственным островком суши, куда не кинь взгляд. Переместившись, мы попали в ловушку, но это был единственный шанс не дать Борису вновь взять в руки управление установкой. Даже сейчас, мои друзья не оставили меня, и последовали за мной через портал.

Портал, чертов портал. Мысль, яркая как молния, пронзила мое сознание. Порталы открыты. В моем мозгу встал картина бесчисленных вампирских полчищ, стройными рядами штурмующих беззащитный мир Сандерка. Технологии и магия схлестнуться в возможно самой страшной и разрушительной войне из всех, что происходила в этих пластах.

— Начинается портация, — крикнул Анарион, указывая рукой за спину. — Они все-таки прорвались!

— Это к лучшему. — Берк отстранился, и вытащив из-за пояса пехотный меч Кари, который он прихватил перед портацией, встал в боевую стойку.

— Ты собираешься драться? — Улыбнулся я и встал рядом с гномом, перекинув автомат на грудь.

Рядом, плечом к плечу встал Анарион, достав свой тонкий эльфийский меч, так же готовясь к бою.

— Хотел спросить у тебя, брат Эльф…

— Спрашивай, брат Человек.

— Как зовут твой меч?

— Восход.

— Потому что восток?

— Потому что солнце.

— Хотел сказать тебе брат Гном…

— Говори брат Эльф.

— Это честь для меня, умереть рядом с тобой, это честь для меня умереть рядом с вами…

Сухой хлопок энергии открыл порта, выпуская на гладкую поверхность скалы вооруженных воинов.

Гром волн и завывание ветра, под грохот автоматных выстрелов разорвал гортанный крик:

— Арг — ха — дагора! Имею честь атаковать вас!

Санкт-Петербург. 2011 год (Жеребьёв В.Ю.)