Было совсем светло, когда, Алешка почувствовал, что кто-то теребит его за руку. Он повернулся и увидел чесучевый пиджак. Что такое? Уж не снится ли ему вчерашний дяденька, что показывал, где училище механизации? Он самый: усатый и стоит, припав на одну ногу; ясно, хромой. Но все это не во сне, а наяву.
— Ты что же, парень, до своего училища не дошел? Устал, отдыхаешь?
— Я не пойду туда.
— Постой, постой; ты мне скажи, — ты был в училище? А ну-ка, покажи документы.
Алешка подал командировочное удостоверение. Усатый уткнулся в бумажку, потом вскинул на Алешку удивленные глаза и спрятал командировку в карман.
— Так ты, стало быть из Серебрянской МТС? Почему же ты не в училище?
Алешка молчал.
— Тебя спрашивают.
— Я должен поезда дождаться.
— Товарища встретить?
— С одной деревни.
— Знаем мы этих товарищей с одной деревни. Если не худое задумали, так он найдет тебя. А если бродяжничать, то не беда, коль разминетесь. А ну пойдем-ка со мной!
— А вы отдайте бумажку, — запротестовал Алешка.
— Успеешь…
Они вышли из сквера и направились к городу. Алешка упирался.
— Вы что — милиционер?
— На место придем, разберемся — кто я, а кто ты. Наверное, в МТС думают: учится наш Лопатин Николай, приедет — на тракторе будет работать. А этот самый Лопатин в училище и не явился. Дорожные — в карман и дружка поджидает!
Алешка понуро брел за хромоногим. Надо бежать. И как можно скорее. Но как бежать без документов! А через полчаса будет поздно. Придет поезд, приедет Колька, и, если он его не встретит, — все пропало! Но не успел Алешка решить, что же ему предпринять, как хромоногий круто свернул к подъезду училища. Алешка остановился.
— Ты чего? Тягу хочешь дать? А ну, за мной! — Он пропустил вперед Алешку и повел его к широким стеклянным дверям.
— Я все равно убегу! — крикнул Алешка в отчаянии. — Убегу!
— А мы тебя сначала доставим да директора МТС по телефону вызовем…
Они вошли в комнату завуча, и то, что увидел Алешка там, заставило его невольно попятиться. Невысокого роста худощавый человек в очках наступал на парня выше его на две головы.
— Тебе трактор что — балалайка? Как захотел, так и настроил? А может, думаешь, женкин самовар? Хочу налью воды, а нет, так к чертям распаяю! Я тебя научу ездить — век будешь помнить! — И в следующую минуту парень вылетел из комнаты с весьма серьезным напутствием завуча: — Сто рублей заплатишь за аварию! Из стипендии сто рублей!
Алешка готов был припуститься вслед, но сзади стоял его конвой, да и к тому же очкастый завуч, едва выгнав проштрафившегося курсанта, тут же набросился на него.
— Тоже нашкодил? А ну, подойди ближе.
Алешка потупился, а дядька, который его привел,
сказал:
— Сергей Антонович, паренька задержал. Вчера это я пошел проверить, много ли новичков приехало, а этот мне навстречу, — где училище? Сегодня опять иду на вокзал, к поезду, а он в сквере на скамейке. Видно, тягу задумал дать.
— Очередной отсевок? — Сергей Антонович взял Алешкину командировку. — Кончают семилетку, три года шалберничают, и уж если никуда не примут, к нам идут! — И вдруг прикрикнул на Алешку: — Как стоишь? Вынь руки из кармана!
«Завуч»! Сколько в этом слове было знакомого, напоминающего школу. Но такого завуча Алешка видел впервые. Крутоват. Этот, чего доброго, может и пристукнуть. И все же Алешка нашел в себе смелость сказать прямо в глаза грозному Сергею Антоновичу.
— Дайте мои документы!
— Я тебе так дам, что и взять не захочешь. — И приказал: — Ступай в коридор и жди меня там!
Алешке ничего не оставалось, как подчиниться. Минут через десять Сергей Антонович вышел и повел его за собой по длинному коридору. Через черный ход, по узкой каменной лестнице они вышли в большой, огороженный высоким забором двор. Алешке показалось, что он попал в усадьбу МТС. Правда, тут не было могучих сосен и широких аллей зеленого эмтээсовского парка, но вдоль забора, под навесом, стояли машины, сеялки, картофелесажалки, комбайны. А по другую сторону двора, в раскрытых дверях гаражей виднелись гусеничные и колесные тракторы, автомашины и тягачи. Стараясь казаться совершенно равнодушным, Алешка сказал:
— В нашей МТС тракторов куда больше!
— Конечно больше, — подтвердил завуч. — Только, к сожалению, приходится сажать за них вот таких недотеп, вроде тебя. Знаю я вашего брата! Зачем учиться на тракториста, когда лучше стать слесарем, монтером, токарем? Еще бы, выучился и живи себе в городе. А трактористу, кроме деревни, куда податься? Разве что в лес! Да там еще скучней! И нелегко быть трактористом! Особенно какой-нибудь дубине! Понимаю, сочувствую. Сам готов гнать таких из училища. Какой из них толк? Ну хотя бы взять тебя. Учи не учи, — коль нет охоты, все равно не выучишь. Отсевок, бросовый, видно, ты парень.
Сергей Антонович вывел Алешку со двора в открытое поле.
— Ясно, тебе сподручней слесарей быть. Какого-нибудь третьего разряда. Дадут партию деталей, прикажут отшабрить — и шабри. А тракторист — другое дело! Ну и какой это тракторист, — если не умеет на комбайне работать? А слесарем ему разве не надо быть? Все должен знать, за что ни возьмись. Вот на кого вас, дураков, тут учат. На всякую технику мастером, чтобы были у вас золотые руки. А у тебя какие? Ну-ка покажи!
Сергей Антонович взял руку Алешки. На ладонях — ссадинки, на пальцах — чернота. Алешка с гордостью подумал: «Мои руки знают, что такое трактор. В самый раз трактористу». Но завуч сказал с пренебрежением.
— Слабец! Такими руками не заведешь мотора. Силенка не та…
— Хоть какой заведу, — выпалил Алешка. — Пусть хоть из ремонта только!
— Не хвастай! — прикрикнул завуч. — Да ты на тракторе-то ездил?
— На гусеничном! И колесные знаю.
Сергей Антонович усмехнулся и заспешил дальше, на пахоту. В поле у колесного трактора возился курсант в черной новенькой фуражке.
— Что случилось? — спросил завуч.
— Никак не завести, Сергей Антонович, искры нет.
— У тебя в голове искры нет, — ответил Сергей Антонович. — А ну, хвастун, заведи!
Алешка нерешительно потоптался на месте и сказал парню:
— Возьми рукоятку да поверни. Еще разок. Хватит, так! Давай новую свечу.
Алешка сменил свечу и сам повернул рукоятку. Трактор заработал.
— Теперь поезжай!
— Не командуй, — остановил его завуч. — Тебе со свечой повезло. А вот ты сам поезжай!
Алешка забрался на трактор, включил автомат плуга и двинулся вдоль борозды. Если бы Шугай видел, как он ведет машину! Борозда что стрела, глубина ровная, а загон — носу не подточишь. Пусть знает этот очкастый завуч, каков тракторист Алешка Левшин! Опять Левшин? Да не Левшин, а Лопатин! Это Колька-то Лопата тракторист? Да какой он тракторист? Тьфу ты, черт, все перепутал!
Алешка сделал два загона и спрыгнул на землю.
— Хорошо работает.
— Поезжай, — сказал завуч курсанту. И повернул к училищу. Шел он хмурый, широким шагом, Алешка едва успевал за ним. В своей комнате завуч присел за стол.
— Отец кто твой? — спросил он Алешку.
— В отходе он, в лесу, — ответил Алешка, зная, что у Кольки отец действительно работает в каком-то леспромхозе.
— А мать где?
— Померла.
Он отвечал за Кольку Лопатина. Отвечал, как полагалось по его новым документам. И осекся… На него шел грозный, неумолимый завуч.
— Один, значит? Что хочу, то и делаю? Это где же тебя так набаловали? Не желаю на земле работать, желаю на легких хлебах жить. Шалишь, не выйдет так! Я ведь такой человек — даром ростом мал, а крепкий. Так что слушай, что скажу. Сейчас пойдешь в баню, вымоешься, отдохнешь и чтобы вечером на занятия, как штык! Все! Кругом арш! И смотри, — я не из таких трактористов делал.