Володя стал жутко тяжелым, парни еле дотащили его до площадки. К счастью в стене были проделаны хитрые световоды, и лестница была худо-бедно освещена, на площадке же было и вовсе светло как ранним вечером. Когда они немного отдышались, Глеб стер со лба, выступивший не смотря на мороз, пот и спросил:

- Что будем делать?

- По-моему, нужно осмотреть ногу - ответил Мишка.

- И что мы там увидим? - хмыкнул Глеб.

- А вот осмотрим и узнаем! - рыкнул Мишка.

Нога Володи жутко распухла, и снять с нее сапог не получилось. После нескольких неудачных попыток, Глеб просто и без затей разрезал сапог и стащил его с ноги. Со штаниной поступили аналогично. Когда раненая конечность была освобождена, взору ребят предстало довольно жуткое зрелище. До колена нога увеличилась в объеме чуть ли не вдвое, покраснела, а вокруг следов от зубов стала фиолетовой. Парни с минуту разглядывали ее, наконец, Глеб не выдержал:

- Я не доктор, но, по-моему, нужно резать.

- Режь - спокойно ответил Мишка - Я его подержу - и навалился всей своей бронированной тушей на Володю.

- Твою мать! - себе под нос буркнул Глеб и полоснул по ране.

Из разреза ему в лицо брызнул гнусно пахнущий гной пополам с кровью. Парень тщательно вытер лицо срезанной с ноги Володи повязкой, удержал рвотный спазм и произнес:

- Кажется, я знаю еще одну профессию, которой не хочу заниматься!

- Это какую же? - не понял Мишка.

- Я не хочу быть хирургом! - ответил Глеб и нажал на края раны, предусмотрительно убрав лицо.

Володя дернулся всем телом и зарядил Глебу здоровой ногой в солнечное сплетение. Когда парень немного продышался и вернулся к операции, то лишь грозно зыркнул на напарника и сказал:

- Держи крепче. И ноги тоже!

Мишка в ответ только виновато кивнул и по максимуму зафиксировал тело Володи. Глеб сдавливал опухоль в разных местах до тех пор, пока из раны не перестал сочиться гной, и не полилась чистая кровь. После этого он достал из аптечки все тот же пузырек с вонючей оранжевой настойкой и от души ливанул ее в открытую рану. Володя вновь дернулся всем телом и захрипел, но на сей раз Мишка его удержал. Настойка, попав в рану, стала шипеть и пузыриться, когда процесс закончился, Глеб налил в рану новую порцию, процесс снова пошел, но уже не так активно. Когда Глеб, изведя практически весь флакон, залил рану в седьмой раз, ничего не произошло. После этого он стянул края раны новой тряпицей из аптечки, обильно смочив ее в остатках вонючего зелья и завязал.

- Все - сообщил он Мишке - Можешь отпускать.

- Как думаешь, поможет? - спросил напарник.

- А ХЗ - ответил Глеб - Но если не поможет, то, что еще можно сделать я не знаю.

Он немного помолчал и продолжил:

- Мне нужно идти туда - он пальцем ткнул наверх - Я должен хотя бы попытаться его спасти - он снова помолчал, потом рубанул рукой воздух и продолжил - Я не знаю, что делать, подарок королевы не подействует без моего присутствия, но бросить Сашку я не могу!

- Я все понимаю - ответил Мишка - Он и мой друг! Если мы потащим Володю, то толку от нас как от спасателей не будет. Поэтому оставим его здесь. Если будет суждено, вернемся. Ну, а если нет, значит, нет!

Парни встали, поправили амуницию и молча двинулись наверх.

***

Первым пошел Мишка, он перебросил щит на правую руку, а в левую взял меч. В ответ на недоуменный взгляд Глеба, тот пояснил:

- Лестница винтовая, мы поднимаемся, так сподручней будет.

Глеб кивнул и взял в руки взведенный и заряженный арбалет. Подъем все длился и длился, при каждом их шаге в воздух поднимались невесомые облачка пыли, впрочем, пыль в морозном воздухе довольно быстро оседала. Когда миновали четвертую площадку, то сделали привал. Парни старались сохранять силы, на случай возможного боя. Немного отдохнув, они двинулись дальше. Потом они сделали новый привал и еще и еще. Вскоре пришлось прибегнуть к зельям из аптечки Анора, налитые свинцом ноги больше не держали хозяев. После приема настоек стало повеселее, но пить их пришлось еще три раза.

Подъем казался бесконечным, Глеб пробовал считать ступени, но постоянно сбивался, один раз дойдя без малого до двух тысяч, он бросил это пагубное занятие. После двенадцатого привала щит и арбалет перекочевали за спины, лишь меч Мишка упорно держал в руках, впрочем, пользуясь им скорее как костылем. Один виток лестницы ничем не отличался от другого, казалось, что они ползут по бесконечной ленте Мебиуса. Шаг, вдохнуть, еще шаг, выдохнуть, снова шаг и так навечно, до конца жизни, нет, до конца времен!

Когда Мишка остановился, Глеб этого не заметил и по инерции вошел лбом в бронированную спину товарища. Мишка устоял, Глеб набил шишку. Немного постояв и переведя дыхание, парень решил прояснить ситуацию и хриплым шепотом спросил:

- Чего стоим, чего ждем?

- Дошли - таким же хриплым срывающимся шепотом ответил Мишка - Дверь.

- И? - просипел Глеб.

- Площадки нет. Стоим, отдыхаем - мечник перевел дух и продолжил - Буду вышибать.

- Ага - согласился Глеб - Может, присядем?

- А если... - начал Мишка.

- Пофиг - ответил арбалетчик - Мне все уже пофиг. Ноги не держат.

- Тогда сядь - согласился Мишка - Я постою.

В общем, отдыхали они стоя. Допили остатки зелья, но какой-то ощутимой помощи это не принесло, может только ноги стали гудеть чуть поменьше. Дверь вышибать не пришлось. Такое ощущение, что в этой цитадели не признавали замков, вообще и ни каких. Уже третья встреченная ими дверь не имела запоров. Стоило Мишке толкнуть эту добротно сделанную из толстенных досок преграду, как она довольно легко открылась вовнутрь, издав при этом просто-таки душераздирающий скрип.

Парни ворвались в полутемное помещение и оказались в спальне, с громадной кровати под балдахином вскочил человек, а может эльф или еще кто, в полутьме разобрать было довольно проблематично, и попытался сбежать, через другую дверь. Будь Глеб один, беглец вполне реально смог бы ускользнуть, но к счастью, он был не один. Мишка в один прыжок догнал убегавшего и смахнул ему с плеч голову, заодно срезав один из столбиков поддерживавших балдахин.

Мишка нагнулся над сраженным, некоторое время что-то рассматривал, обмакнул палец, выпрямился и удовлетворенно сказал:

- Еще один голубокровый!

- А если бы нет? - поинтересовался Глеб.

- А все едино - жестко ответил напарник - Здесь друзей нет, одни враги!

Глеб был вынужден согласиться с утверждением товарища и сам себе посоветовал, впредь действовать более жестко и безэмоционально. Мишка сделал пару шагов по направлению ко второй двери, толкнул что-то ногой, вновь пристально изучил, слегка нагнувшись и сообщил:

- Ну и страшные же существа, аж мороз по коже, хотя лицом на людей смахивают - он пинком отправил что-то в дальний угол и подошел к выходу из комнаты.

Эта дверь отличалась от своих предшественниц. Она была заперта на мощный засов, кроме того в ней наличествовала замочная скважина. Мишка аккуратно, не издав ни единого звука, отодвинул засов и приоткрыл дверь. За ней обнаружился залитый светом широкий длинный коридор, плавно закруглявшийся в обе стороны. Чем именно он так освещался, было решительно не понятно, никаких ламп видно не было. Пол коридора был залит каким-то покрытием, напоминавшим пластик, без единого шва. Стены были из камня, сплошь покрытого затейливой геометрической резьбой, на стенах без видимого порядка располагались дверные проемы и висели картины.

Вот только изображены на них были сцены жутких средневековых пыток и массовых казней или жертвоприношений. Помимо людей на картинах были изображены эльфы, гномы, гоблины и представители десятков других разумных рас, о большинстве которых парни даже не слышали. Изредка попадались картины изображавшие пиршества или просто накрытые столы, сплошь уставленные яствами. Но присмотревшись к одной из таких картин, Глеб еле смог сдержать рвотный спазм. Многие, если не все блюда, запечатленные на этих полотнах, были приготовлены из разумных существ.

- Вот же погань! - не сдержавшись, прошипел Мишка, изучавший картину на противоположной стене - Вперед, нужно как можно скорее найти Сашку и выбираться из этого...

Договорить он не успел, справа послышались быстро приближающиеся шаги, и парни еле успели юркнуть обратно в комнату. Мимо их двери очень быстро прошагал кто-то одетый в рясу, очень похожую на те, в которых любят щеголять монахи Доминиканцы, только сандалий не хватало. За ним торопливо семенила пара гоблинов. Глеб даже подумать ничего не успел, как Мишка, рывком распахнув дверь, в долю секунды зарубил обоих сопровождающих, и, рванув за рясу, рывком втащил в комнату опешившего монаха.

- Трупы втащи, и кровь вытри - прошипел Мишка и легонечко стукнул монаха бронированным кулаком в область виска, тому хватило, ноги сразу же отказали, и существо в рясе повисло на руке парня.

Глеб хотел было возмутиться, но секунду подумав, решил, что напарник совершенно прав. Он один за другим втащил в комнату трупы гоблинов и сдернутыми с кровати простынями затер на полу кровь. Кровь была свежая, постельное белье прекрасно впитывало, так что следов, если специально не присматриваться, обнаружить бы не удалось. Глеб прикрыл дверь и до половины задвинул засов. За время пока он занимался уборкой, Мишка крепко-накрепко привязал монаха, оказавшегося таким же голубокожим, как и хозяин комнаты, к стулу, заткнул ему кляпом рот и теперь слегка пинал, задавая в полголоса один и тот же вопрос:

- Где содержатся пленники, скотина!

Пленник смотрел на Мишку расширенными, видимо от ужаса, глазами и при всем желании ничего ответить не мог. Глеб подошел, и крепко взяв напарника за плечо, настойчиво отвел его от связанного.

- Не надо - прошептал он на ухо Мишке - Не уподобляйся.

- Ты прав - ответил напарник - Попробуй ты, я пока выдохну.

Глеб подошел к пленному и сказал:

- Если объяснишь, где находятся пленники и отведешь нас туда, обещаю жизнь.

Глаза монаха, неожиданно сжались в вертикальные щелки и он кивнул.

***

Пленный оказался на редкость разговорчивым, правда, уже после нескольких его фраз, Глеб очень пожалел об опрометчиво данном обещании. Ну, не было здесь пленников, не было и все! Рабы были, слуги были, почти такие же, как рабы, но чуть более привилегированные, во всяком случае, у них хотя бы оставались мозги и хоть какая-то, пусть и сильно урезанная свобода воли. Были хозяева и хозяева хозяев, а вот пленников не наблюдалось, должно быть по тому, что они не задерживались на этом свете, заканчивая свою жизнь в качестве жертв на алтарях.

Впрочем, Сашка, по словам монаха, еще был жив, это недоразумение, впрочем, вскоре должно было быть исправлено. Его должны были запытать сегодня. Вот именно на эту церемонию так и торопился пленный. Ибо был он мелкой сошкой и ради него никто церемонию откладывать бы не стал, а такие жертвы были большой редкостью, в их практически отрезанной от остального мира крепости-базе.

Парни рванули к дверям, но были остановлены криком монаха, мол, он все сказал, отпускайте. Глеб уж совсем было собрался отпустить этого голубокожего, но его опередил Мишка. Тот подошел к пленному, без всяких церемоний запихнул ему в рот кляп, завязал, чтобы его невозможно было выплюнуть, и слегка пнув, сказал:

- Тебе обещали жизнь, а не свободу. Так что сиди и молись, чтобы мы вернулись.

По дороге обратно к выходу, он неожиданно нагнулся и поднял с пола ключ, который идеально подошел для замка входной двери. Покинув запертого пленного, ребята поспешили в главный жертвенный зал. Глеб понимал, что то, что они делают, это по большому счету самоубийство, но поступить иначе просто не мог. Когда до зала оставалось всего ничего, Мишка внезапно остановился, взглянул в глаза товарища и сказал:

- Ты же понимаешь, что мы его не вытащим?

Глеб кивнул.

- Постарайся первой же стрелой его убить, второго шанса может и не быть, а потом уходи. По словам пленного, там узкая входная дверь, я их смогу долго сдерживать, а тебе еще Володю забрать нужно - Мишка протянул ему на открытой ладони ключ от двери.

- Я ни куда не уйду - твердо, медленно, почти-что по слогам ответил Глеб.

- Жаль. Хотя я в ответе не сомневался - улыбнулся Мишка - После выстрела, прикрывай мне спину, будем пробиваться к лестнице.

Они быстрым шагом, чтобы не сбить дыхание, отправились дальше, но в жертвенный зал попасть не смогли, они не смогли к нему даже приблизиться. Весь немалых размеров холл, перед залом был битком забит охраной, слугами и рабами голубокожих хозяев. Вся эта толпа некоторое время молча изучала новоприбывших, а затем, в полном молчании, бросилась на парней.

Ребята медленно отступали, Мишка рубил, колол, снова рубил, уподобившись какой-то безумной косилке, но было понятно, что с такой толпой справиться просто не возможно, сил не хватит. Они до сих пор были живы только по той причине, что их противники, по непонятной ребятам логике, их не обходили, а атаковали исключительно в лоб. И все это происходило практически в тишине, лязг железа, хриплое дыхание и какие-то приглушенные стоны умирающих не в счет. Не было ни воинственных кликов, ни команд, даже криков боли или ярости и тех не было. Враги атаковали и умирали в молчании. И это было жутко, если бы у Глеба было на это время, он бы, наверное, испугался.

Парень расстрелял практически весь свой боезапас, благо целиться было необязательно, очень уж кучно перли враги, потерял арбалет, у него выбили его из рук, а поднять оружие в такой свалке он не смог, и теперь орудовал кинжалом из-за спины Мишки. Правда, от его кинжала за все время пострадал лишь один гоблин, лишившийся уха.

Везение и так продолжалось слишком долго, одному из гоблинов удалось прорваться, преодолев защиту Мишки, и вогнать длинный узкий стилет ему в ногу, попав идеально между сочленениями доспеха. От того, что Глеб тут же проткнул ему горло своим кинжалом, положение не улучшилось. Мечник потерял подвижность, рана была, по всей видимости, серьезной и кровопотеря у Мишки была безумной, время отмеренное парням для жизни стремительно подходило к концу. Они отступили к стене, но это мало помогло, удары Мишкиного меча становились все слабее и он все чаще промахивался, а от Глеба без арбалета изначально было мало толку, вообще было не понятно, почему он до сих пор жив и даже не получил не единой царапины.

И тут произошло чудо. Один за другим прогремело два взрыва, и в коридор со стороны жертвенного зала влетела стена пламени. Она бессильно опала, не достав до ребят буквально трех метров, и глазам Глеба предстало небо. Враги, стены и потолок цитадели просто испарились, целым остался лишь пол этажа, на котором они и стояли, все такой же светлый, на котором там и тут валялись трупы сраженных ими ранее врагов и стояли или лежали ноги тех, кого они сразить не успели. Напротив ребят осталось лишь трое живых противников, причем одного из них уже не имело смысл считать за противника, да и за живого, пожалуй, тоже, гоблин оказался на пути стены пламени и, лишившись задней части, теперь тихонько отходил, рухнув на залитый кровью пол. Но тут и Мишка покачнулся и, выронив меч, сполз по стене.

Пользуясь тем, что враги впали в ступор, сам Глеб тоже офигел, но так как волна сыграла за них, то предпочел обдумывать этот факт в более спокойной обстановке, парень метнул свой кинжал и неожиданно попал именно туда, куда и хотел. Кинжал вошел в горло громадному полуголому огру по самую рукоять. Глеб подхватил меч товарища и бросился на последнего противника - мелкого, с покрытым шрамами лицом, гоблина. Вот здесь все оказалось хуже, гоблин уже отошел от шока, легко уклонился от неумелой атаки парня и в ответ ударил сам.

От смерти Глеба спасла случайность, он поскользнулся в луже крови и упал, а меч гоблина просвистел буквально в миллиметре над его головой. Парень попытался быстро вскочить, это у него не получилось, он снова поскользнулся и снова растянулся на полу, недоумевая, почему до сих пор жив. Когда Глеб, наконец-то, смог встать, то обнаружил своего противника мертвым, неудачный удар, в который мелкий вложил, по-видимому, всю свою силу, подвел его, он тоже упал, но не столь удачно как Глеб. Гоблин накололся затылком, как жук на булавку, на острый шип с доспеха погибшего раньше воина.

Парень перевел дух, смахнул со лба испарину, оглядел поле боя и, не обнаружив опасности, бросился к Мишке. Тот был совсем плох.

***

Сначала Глеб попытался стащить с напарника доспехи, но вскоре понял, что если будет разбираться в хитросплетении пряжек, завязок и зажимов, то Мишка раньше испустит дух, чем он доберется до раны и сможет хоть что-то сделать. Парень подхватил чей-то оброненный нож, и самым варварским способом покромсав все крепежи, снял с ноги товарища щитки, срезал штанину и наконец, добрался до раны. По сравнению с тем, что он видел у Володи, эта дырка была просто пустяковая! Даже не дырка, а широкий и глубокий порез, но Мишка потерял очень много крови.

Глеб подуспокоился, но тут обнаружил, отсутствие своего рюкзака, в котором лежала аптечка. Хоть убей, он не помнил, куда его дел, когда они нарвались на охрану, рюкзак точно был у него, ну а дальше, когда все завертелось... Парень наскоро, чтобы хоть немного остановить кровь, перевязал и перетянул ногу товарища остатками штанины и бросился искать свои вещи. Это заняло довольно много времени. Сначала он нашел свой арбалет, машинка практически не пострадала, только в прикладе образовалась глубокая зарубка, но на возможности оружия это никак не повлияло. Закинув арбалет за спину, Глеб продолжил поиски. Искомый рюкзак обнаружился под кучей тел нарубленных Мишкой, и парень заметил его практически чудом.

Глеб вытащил аптечку, которая по счастью не пострадала, и побежал обратно к оставленному раненому. По дороге он пару раз поскальзывался, но сумел сохранить равновесие и донести свой груз в целости и сохранности. Открыв аптечку, парень еще раз перечитал пояснительную записку, составленную Анором, и приступил к лечению. За время его поисков штанина, выполнявшая роль стерильного бинта намертво присохла к ране, пришлось ее отмачивать, благо в комплект аптечки входила специально для этого приготовленная настойка. Дальше дело пошло веселее, рана была промыта бесцветным составом из очередной склянки, затем Глеб нанес на нее какую-то белесую мазь и наконец, на нее был насыпан порошок ядовито-оранжевого цвета. Проведя эти процедуры, парень перемотал ногу предпоследней тряпицей, завязал узел, и сев рядом с головой товарища начал по капельке вливать ему в рот ядовито-зеленую микстуру, обладавшую впрочем, приятным запахом.

Мишка задышал ровнее, бледное лицо порозовело и, хотя в сознание он пока не пришел, было понятно, что опасность миновала и если сейчас из-за угла не набежит десяток голубокожих с гоблинами сопровождения, то жить будет. Глеб устало вытянул ноги и неприлично заржал.

- Вот так, еще пару ран залечу, и считай, с профессией определился - отсмеявшись, себе под нос буркнул он.

Тут его внимание привлекло движение в той стороне, где раньше располагался жертвенный зал. Сначала Глеб решил, что ему показалось, но приглядевшись, понял, что видит фигуру, вроде бы человеческую, которая бродит по развалинам, периодически нагибаясь, что-то поднимая и отбрасывая. Сил подняться и разобраться, не было, поэтому парень ограничился тем, что подтянул к себе арбалет, взвел и зарядил одной из последних стрелок. А фигура все бродила и бродила, постепенно приближаясь.

Когда это существо в достаточной мере приблизилось, Глеб понял, что перед ним определенно человек с ярко красной, будто бы обожженной кожей, с очень странной прической, половина головы человека была гладко выбрита, а на второй половине дыбом стоял ежик совершенно седых волос. Человек был абсолютно голый, но при этом щеголял в ярко-красных, украшенных вышивкой и бисером сапожках, на груди у него тоже что-то болталось, видимо какие-то амулеты. Тут незнакомец обнаружил, что-то его заинтересовавшее, сделал пару шагов, наклонился и выдернул из-под кучи тел плащ, развернул его на разведенных руках, и произнес каркающим голосом:

- О, мой размерчик! И даже, почти не помялся! - потом он хрипло рассмеялся, набросил плащ на плечи и, перекинув полу на манер римской тоги, весело засвистел похоронный марш.

Незнакомец сделал еще несколько шагов, огляделся вокруг, козырьком приставив ладонь ко лбу, внимательно присмотрелся к остаткам стены, около которой отдыхал парень и, хмыкнув, произнес:

- Привет Глеб! Как жизнь?

Глеб еле удержался от выстрела. Присмотрелся к краснокожему и, привстав, ошеломленно протянул:

- Сашка?

- Нет, блин, Санта-Клаус на олене!

- Ты живой? - удивлению Глеба не было придела.

- Ну, откровенно говоря - Сашка почесал то место, где еще недавно у него была бровь - До конца, до сих пор, не уверен. Но в целом, да. Больной скорее жив, чем мертв.

Он подошел ближе и, скривившись от боли, опустился на пол у обломка стены недалеко от Глеба. Немного помолчали.

- Как сам? - поинтересовался Сашка.

- Шишку набил, а в остальном порядок - улыбнулся Глеб.

- Ты, чертовски хорошо, отделался! - хмыкнул Сашка.

- А ты как? - спросил Глеб.

- Не спрашивай, жив и ладно! - скривился Сашка - С Мишкой все в порядке? - прикрыв глаза, спросил он - И куда Володю дели?

- С Мишкой все более менее, а Володя был серьезно ранен, мы его внизу оставили - Глеб весь разговор, изучавший обожженное лицо друга, не выдержал и его прорвало - Что произошло? Как ты выжил? Что это были за взрывы?

- Полегче - грустно усмехнулся Сашка - Слишком много вопросов, на которые придется давать долгие и обстоятельные ответы. Я пока что к этому не готов. Могу сказать одно, это было страшно - его передернуло - Пошли к Володе, нужно удостовериться, что у него все в порядке и выбираться отсюда, к чертовой матери!

- Он без сознания - Глеб кивнул на мечника - Я не представляю, как его тащить.

- Сам полетит - отмахнулся Сашка.

- Чего? - спросил Глеб, уже не полностью уверенный в адекватности друга.

- Сейчас покажу - сказал Сашка и прикрыл глаза. И действительно спустя пару секунд Мишка приподнялся в воздух, как на невидимых носилках - Ого, какая затратная фича! - удивленно продолжил он - Пойдем ка побыстрее, а то энергии левитация жрет не меряно, а артефакт почти разряжен.

Глеб поднял с земли челюсть, придал глазам нормальный размер, и поминутно оглядываясь на Сашку рядом с которым парил Мишка, двинулся искать комнату, в которой остался пленный.

***

Поиски нужной двери заняли довольно много времени. Коридоры цитадели были по-прежнему пустынны, как будто ничего не произошло, все так же откуда-то лился свет и тишина. Несколько осмотренных по дороге комнат, оказавшихся спальнями, так же были пусты. Наконец искомая дверь была обнаружена и открыта. Глеб первым вошел в комнату. С момента их ухода ничего не изменилось, только стул, к которому Мишка привязал голубокожего, теперь лежал на боку. Видимо сиделец пытался освободиться, но привязан был надежно и ничего у него не получилось. Вслед за парнем в комнату вплыло тело Мишки, а потом вошел и третий член их отряда.

Когда пленный увидел Сашку, то затрясся мелкой дрожью.

- Ага - сообщил в пространство Сашка - А это что за чудо?

Глеб вкратце рассказал историю отнюдь не добровольного появления голубокожего в помещении, равно как и то, что обещал сохранить ему жизнь в обмен на помощь в поисках Сашки.

- Ага - снова сказал Сашка - Обещание это святое! И вынув из-за голенища сапога метательный нож, всадил его точно в глазницу лежащего на полу пленника.

- Ты свое обещание выполнил, а я ему ничего не обещал - ответил он на недоуменный взгляд Глеба - Эту погань нужно вычистить полностью, у тебя еще парочки таких же нигде не завалялось?

- Нет - мотнул головой Глеб, которого несколько покоробило поведение и слова друга - Этот был единственным.

Сашка посмотрел на него долгим изучающим взглядом и сказал:

- Я очень рад, что ты не понял, почему я так поступил. Побывай ты в той переделке из которой я чудом выскочил - понял бы. Но такого я никому не пожелаю, особенно другу - он отвернулся и, указав рукой на вторую дверь спросил - Володя там?

- Да - ответил Глеб.

- Я схожу за ним один, так будет быстрее. Нужно будет обойти весь этот гадюшник и проверить, чтобы в какой-нибудь дыре не затаилась парочка таких вот любителей чужих страданий - он сплюнул, опустил Мишку на кровать, открыл дверь и скрылся на лестнице.

Глеб пожал плечами, запер входную дверь и сел на кровать рядом с Мишкой. На душе было пакостно, но он чувствовал, что друг прав. Заразу нужно изводить до конца, иначе она расплодится вновь.

За всеми хлопотами сегодняшнего дня Глеб напрочь забыл о времени. Волшебный сон как всегда подобрался неожиданно и на несколько часов парень покинул эту реальность унесясь в мир снов. Сегодня, впервые за более чем два года, он увидел сон, правда, сумбурный, но зато цветной и оставивший после себя ощущения спокойствия и надежности.

***

Утром команда наконец-то снова объединилась. Сон пошел парням на пользу. Володя и Мишка бодро ковыляли, припадая один на левую, другой на правую ногу. Сашка бодрился, но когда Глеб легонько хлопнул его по плечу, так зашипел от боли в обожженной коже, что всем стало страшно. К тому же у него обнаружились две жуткого вида раны на ладонях, в общем, Глеб вновь был вынужден взять на себя роль штатного лекаря отряда и пару часов приводил друга в относительный порядок.

Потом Сашка вкратце поведал историю своего пребывания в гостях у Хозяев, историю своего освобождения и повторил предложение прочесать цитадель частым гребнем. После его рассказа ни у кого из ребят это предложение не встретило возражений, даже у Глеба. Только Мишка посетовал на потерю части доспеха, и все рвался вернуться и забрать их, но был утешен тем, что хорошо хоть меч не забыли и вообще, время идет, как говорится "Цигель, цигель, ай-лю-лю!".

На зачистку замка у ребят ушло без малого два дня. Ни одного голубокожего они так и не нашли, то ли они все действительно погибли в жертвенном зале, то ли вовремя сориентировались и испарились в неизвестном направлении. Сопротивления им практически никто не оказывал, пара групп эльфов встреченных парнями, предпочли слинять, не приняв бой, причем у ребят сложилось впечатление, что эльфы просто-напросто занимались мародеркой. Гоблины-слуги в основном были заторможены и индифферентны, складывалось впечатление, что они находятся под каким-то наркотическим воздействием, а несколько воинов вступивших в бой погоды не сделали. На них на всех с успехом хватило бы одного Мишки, даже в его нынешнем состоянии.

В конце первого дня ребята стали находить умерших рабов. На их телах не было следов насильственной смерти. А на второй им довелось наблюдать, как это происходит. Группа рабов вдруг остановилась. Существа, составлявшие ее, около минуты постояли на месте, тупо глядя вниз и никак не реагируя на происходящее вокруг, а потом как подкошенные рухнули на пол. Все они были мертвы. К концу второго дня прочесывания, в цитадели не осталось ни одного живого существа.

Все это ужасающе действовало на парней. Но они упорно продолжали прочесывать зал за залом, комнату за комнатой, коридор за коридором пока не добрались до подвалов. От увиденного там, у ребят зашевелились волосы на голове. Пыточные камеры, в которых существа с пустыми глазами лишенными даже искры разума пытали и медленно умерщвляли других таких же существ. В основном это были гоблины, но встречались и представители других рас. Конвейеры по разделке тел, склады забитые мясом разумных.

Глеба вывернуло наизнанку первым, все остальные выдержали не многим более, даже Сашка. Весь трясущийся как от лихорадки Володя сотворил подряд несколько огненных стен и успокоился только тогда, когда во всех подвалах не осталось ничего ни живого, ни мертвого. Они еле успели покинуть это страшное место, техники созданные Володей сожгли в подвале все внутренние стены и произошел обвал, похоронивший под собой даже память, об ужасах творившихся там.

Когда ребята выбрались на верхние ярусы крепости, то обнаружили, что освещение больше не действует. Володя засветил фонарик и в гробовом молчании они вернулись в комнату, в которой находилась лестница к подножию цитадели, и в которой они организовали свою базу. До волшебного сна оставалось от силы полчаса, когда Мишка обнаружил клад. В сердцах он рубанул мечом по картине изображавшей очередное жертвоприношение, картина упала на пол, а вот за ней и обнаружилась маленькая дверка. Когда совместными усилиями меча и волшебства дверца была вскрыта, то за ней нашелся увесистый мешочек с золотыми монетами, мешочек поменьше, полный колец, серег и прочих брошек и фибул, и малюсенький мешочек с четырьмя чистыми и одним волшебным камнем Нифельхейма.

***

Утром Володя создал из чистых камней бомбы, они с Сашкой заложили их на нижних ярусах цитадели, после чего все четверо покинули ее и наблюдали крушение этой ужасной твердыни с приличного расстояния, стоя на вершине ледяного тороса.

- Развалинами Рейхстага удовлетворен! - тихо произнес Мишка.

Остальные ребята в молчании наблюдали медленно оседающее облако пыли.

- А ведь мы, похоже, поставили последнюю точку в этой войне - тихонько, себе под нос пробормотал Сашка - Теперь все будет иначе!

- Если только вчерашние слуги не решат стать новыми хозяевами - так же тихо добавил Глеб.

- С ними будет проще. Труба пониже, дым пожиже - ответил Сашка - И вообще паровозы нужно давить пока они маленькие чайники! - неожиданно закончил он.

- Вы о чем?

- Да так, о роли размеров во вселенной - улыбнулся Глеб.

- Это я понял - вернул улыбку Володя - Что за война?

- Об этом ты расспросишь свою ненаглядную - улыбнулся Сашка - Если она захочет, то, думаю, сможет многое тебе об этом порассказать.

- Я чего-то не знаю? - поинтересовался Володя.

- Все мы чего-то не знаем - загадочно улыбнулся Сашка и уже громко произнес - Дело сделано, от парада воздержимся! И, вообще, что-то подзадержались мы в этом аду, пора и честь знать!

- Да, пора домой - согласился Володя.

- Становимся в круг, беремся за руки и полетели - скомандовал Глеб.

Парни стали плотной группой взяли друг друга за руки, а Глеб сжал в руке деревянный обрубок и подумал о королевском дворце.