Мишка как обычно проснулся последним. Несколько минут полежал, приходя в себя и осознавая, что более реально, сон, из которого он только что вывалился или волшебная страна, в которой он проснулся. После некоторого усилия над собой, все же решил, что гном, ребята и окружающий их, тонущий в перламутре, пейзаж более реальны.

Разобравшись с настоящим, парень плавно перешел на вопрос будущего. Причем самого ближайшего. В Муспельхейм не хотелось категорически. Не по какой-то конкретной причине, просто не хотелось и все. Ну, ладно. Боялся он. Может и не совсем боялся, скажем так, сильно опасался, до дрожи. Он вообще очень много чего опасался. Да, наверное, проще было перечислить то, чего он не опасался. Но больше всего он боялся совершить ошибку, любую, даже самую пустяковую. Поэтому, зачастую, старался ни принимать не обдуманных решений и ничего не делать, сто сорок раз не взвесив последствий. Но, все равно ошибался и от этого страшно страдал.

Тут Мишка понял, что еще не много и он просто не встанет. Волевым усилием он поднял себя на ноги и начал быстро, но без ненужной спешки, натягивать на себя доспехи. Хотя ребята встали раньше него, да и деталей экипировки у них тоже было сильно меньше, но опыт, как говорится, не пропьешь, и собрался он раньше других. Когда Мишка взял в руки меч, он, впрочем, как и обычно, стал, как будто, другим человеком. Муспельхейм его уже не пугал, наоборот, стало очень интересно, какой же он - другой мир.

Все собрались рядом с гномом, который ошарашил новостью, что вместо Мишки пойдет Глеб. Еще десять минут назад парень испытал бы огромное облегчение и радость от такого известия, но это было бы десять минут назад. Сейчас же Мишка расстроился и разозлился. Правда, был вынужден принять доводы гнома и в перепалку не полез.

Все засуетились, заканчивая сборы. Потом долго ждали открытия порталов. Ушли Володя с Ольгой, а вот Сашку с Глебом неожиданно начало колотить. Гном пытался им объяснить, что их метаболизм перестроился для посещения Муспельхейма, и чем скорее они туда перейдут, тем будет лучше, но не преуспел. Тогда он отвесил Сашке затрещину и буквально пинком отправил в портал. Ту же процедуру Мишка проделал с Глебом. Наконец все закончилось. Порталы, проглотив ребят, через некоторое время, как будто выцвели и, потеряв объем, стали напоминать надгробные плиты-памятники. От подобного сравнения, пришедшего на ум, Мишку передернуло, и он решил больше не возвращаться к этой теме.

После ухода ребят, гном как будто постарел, ссутулился и стал еще меньше ростом. Шаркая ногами и бурча себе что-то в бороду, Дворин тяжело уселся под деревом, одну за другой опрокинул себе в глотку пару кружек пива из своего, казалось, бездонного бочонка и, вроде как, уснул. Мишка немного побродил по окрестностям, посидел, полежал и понял, что ему, просто таки, нестерпимо скучно! Тогда он плюнул на возможные последствия и пошел будить гнома.

Дворин не спал. Он сидел под деревом уставясь в одну точку и то ли медитировал, то ли размышлял. Мишка пару минут постоял перед ним, потом покашлял, пытаясь привлечь внимание, потом решил потрясти гнома за плечо, протянул руку и неожиданно осознал, что лежит на спине метрах в трех от гнома. Выдохнул, поднялся и обнаружил мастера Дворина по-прежнему сидящим под деревом все в той же позе.

- Ну, ладно - прошипел Мишка и решил повторить попытку выведения гнома из задумчивости.

Второй полет прошел уже более предсказуемо, парень даже успел сгруппироваться и сразу же встал на ноги. К тому же он, кажется, понял, что именно произошло. Тем не менее, он слетал еще пару раз, прежде чем сумел перехватить руку гнома и немного поднатужившись, отправил в полет уже самого мастера Дворина. Гном ухнул, соприкоснувшись с землей, сел, удивленно осмотрелся и, подергав бороду, пробурчал:

- Чего надо?

- Да так. Скучно что-то стало - ответил Мишка.

- Скучно - это серьезно! - согласился гном - Ну что же, пойдем, что ли, позвеним мечами - гном хищно ощерился - Глядишь, скука и пройдет.

- А и пойдемте. Только, как же мы уйдем? А вдруг ребятам помощь понадобится? - спросил Мишка.

- Ну, полдня у нас точно есть. Даже если они сразу же назад в портал прыгнули, то для нас, раньше, чем к оранжевому часу они не вернутся. Так что - широко зевнул гном, впрочем, не забыв прикрыть пасть рукой - Разомнемся? - он встал и повел богатырскими плечами.

- Запросто, мастер Дворин, давно хотел посмотреть на вашу технику - кивнул головой парень.

- Ишь ты! На технику он посмотреть хотел - буркнул гном и знаком велел следовать за собой - Вот выдержишь первый удар, тогда и посмотришь!

Гном подхватил свой мешок, потянулся было к бочонку, но решительно остановил этот порыв и, зыркнув на Мишку, потопал по дороге. Мишка захватил щит, пристроил его за спиной и последовал за гномом.

***

Шли они не долго, и пришли отнюдь не к ристалищу у дворца, чего ожидал Мишка, а совсем на другую площадку, которой явно пользовались реже и содержали хуже. Если вообще пользовались и вообще поддерживали в порядке. В волшебной стране с этим было как-то проще. Гном велел его подождать, а сам нырнул в небольшой каменный сарайчик, стоявший на краю площадки.

Не успел Мишка, как следует осмотреться, как появился довольный гном, тащивший в руках здоровенный круглый щит, несколько учебных топоров и пару, учебных же мечей, очень похожих на тот, которым пользовался парень. Свалив все это добро в кучу на краю площадки, мастер Дворин чуть ли не по пояс залез в свой мешок и начал доставать из него элементы тяжелого доспеха, под конец он выудил из мешка рогатый шлем, очень похожий на те, в которых историки изображают викингов. Довольно крякнув, гном начал напяливать на себя все достанное железо, постепенно превращаясь в бронированную башню. Невысокую такую башенку, но широкую и коренастую.

Мишка опробовал принесенные гномом тупые мечи и нашел их по форме, весу и балансу практически идеально похожими на собственное оружие. Свой меч и один из учебных парень уложил на скамью, стоявшую за пределами площадки и, видимо, предназначенную для зрителей, а со вторым учебным начал разминку, ожидая пока гном экипируется. Впрочем, тот не заставил себя долго ждать, и, надев доспехи, подошел к куче и выбрал из нее небольшой, почти игрушечный топорик на длинной рукояти, нацепил на руку круглый щит и сказал:

- Пожалуй, приступим. Бить можешь в полную силу, оружие зачаровано и вреда не нанесет, синяки не в счет - гном криво усмехнулся - Готов?

- Готов - лаконично ответил Мишка и, отсалютовав мечом, занял свою любимую стойку, предложив гному атаковать.

Дворин неспешно двинулся к парню, лениво помахивая топориком, словно у него в руке была хворостинка. Когда между ними осталось метра три с половиной, гном резко ускорился и нанес удар, который, вообще-то должен был быть как первым, так и последним, но к великому гномьему удивлению, Мишка не только этот удар отразил, но и сам тут же перешел в атаку. Рубились они от души минут пять. Вначале Мишка осторожничал, но с какого-то момента вошел в подобие боевого транса и начал действовать на инстинктах и интуиции. Вот тут уже осторожничать начал гном.

В принципе в действиях и технике гнома для Мишки практически ничего нового не было. Так мелкие нюансы, связанные с особенностями гномьей конституции, типа роста, длины рук и ног, а также его немереной физической силой. Часть ударов, которые в родном клубе Мишка спокойно принял бы на щит, приходилось подправлять и переводить в скользящие. Приходилось больше и быстрее двигаться, а о том, чтобы принять удар доспехом, лучше было забыть сразу. За время этой схватки он уже раз двадцать возблагодарил дядю Петю, одного из организаторов их клуба реконструкторов и фаната боевых топоров, который много лет восстанавливал технику боя и способы применения этого оружия. Судя по успешности действий Мишки против гнома, реконструировано было не плохо.

Все закончилось неожиданно, Мишка уловил в защите гнома слабое место и после нескольких обманных ударов от души врезал тому по шлему и тут же сам сложился пополам, получив от гнома удар в промежность.

Спустя несколько минут, когда к нему вернулась способность соображать и что-то худо-бедно видеть, он обнаружил Дворина сидящим на песочке арены в паре метров от себя. Гном обеими руками сжимал голову и тихо ругался себе в бороду. Конечно, можно было предположить, что гном произносит какие-нибудь любовные вирши или слова эпической поэмы, ведь язык на котором он говорил, был парню не знаком, но это вряд ли. Весь вид мастера Дворина говорил о том, что он, на чем свет стоит, материл и костерил то ли Мишку, то ли себя самого, а возможно всех вместе, да и массу чего еще в придачу, ну там богов, особенности рельефа, превратности климата ну и так далее.

Шлем гнома не выдержал соприкосновения с учебным мечом парня и представлял из себя две довольно аккуратные половинки, валявшиеся у ног владельца, на одной из которых даже остался рог. Мишкин меч оказался прочнее и отделался лишь небольшой выщерблиной. Парень попытался встать на ноги и попрыгать. Может быть, проделай он эту операцию без доспеха, она бы и принесла некоторое облегчение, но вот в доспехе эффект оказался противоположным и Мишка снова сложился пополам на песочке и начал ругаться ничуть не хуже гнома.

Спустя еще минут пять участники поединка прекратили сотрясать воздух и, усевшись на арене, уставились друг на друга. Нарушил молчание гном:

- Ну ты, блин, даешь! - уважительно пробасил он, покачал головой и скривившись вновь обхватил ее руками.

- Вы тоже ничего, не хуже дяди Пети - ответил Мишка, пытаясь сказать что-то для гнома приятное, но, по-видимому, не преуспел в этом начинании.

Гном вскочил, начисто забыв о больной голове и снова начал ругаться, ревя не хуже рассерженного медведя, причем, по крайней мере, на трех языках, размахивать руками и обильно брызгать слюной. Из разбираемых Мишкой слов цензурными были только четыре, не считая предлогов и союзов, причем два из них образовывали устойчивое словосочетание - дядя Петя, два оставшихся были местоимениями - я и ты. Это словоизвержение длилось не меньше семи минут, Мишка даже заслушался, но постепенно мастер Дворин успокоился, то ли дала о себе знать больная голова, то ли гном просто выдохся, но как бы там ни было, он снова сел на песок арены и серьезно спросил:

- Дядя Петя это кто?

- Слесарь-сантехник - не менее серьезно ответил Мишка.

Гном закатил глаза и с чувством произнес еще несколько фраз на неизвестном парню языке. Потом уставился на Мишку тяжелым, хмурым взглядом и сказал:

- Ну, хоть не ассенизатор и то хлеб.

Мишка понял, что нужно как-то объяснить Дворину, кто такой дядя Петя и почему сравнение с ним не может расцениваться никак иначе, чем как похвала его мастерству. Немного подумав, он сказал:

- Дядя Петя это один из основателей клуба реконструкторов, в котором я состою. Он много лет занимался техникой использования боевых топоров, способам их применения против различного оружия и даже приемами фехтования на топорах. Собственно он меня и научил, как противостоять противнику с таким оружием. Вот.

- Да уж - протянул гном и глубоко задумался, не меньше чем на минуту прекратив разговор.

Мишка уже начал прикидывать, как бы безболезненно попытаться встать и что нужно делать, чтобы вновь научиться ходить, когда гном неожиданно продолжил:

- Тяжело осознавать - гном скривил губы в грустной усмешке - Что я, один из лучших воинов подгорного короля! Имеющий бесчисленный опыт схваток и сражений! Мастер топора! До сих пор побеждающий любого длинноухого красавчика, ну, за исключением Лоэнэвиля, но это не в счет! Мы просто слишком давно и слишком хорошо друг друга знаем. А проиграл бой какому-то мальчишке, которого учил сантехник, самостоятельно восстановивший искусство боя на топорах - гном покачал головой и скривился.

- Ну, бой вы не проиграли. Скорее у нас с вами получилась боевая ничья - попытался утешить гнома Мишка, но тот неожиданно вскипел.

- Бой я проиграл! Какая мне разница сумел я достать противника или нет, если он сумел проломить мне башку! - гном сплюнул на песок арены и тяжело поднялся.

Мишка хотел было возразить, но понял, что Дворин прав. Особой разницы действительно нет. Парень попытался подняться, но охнув, снова вернулся в исходное положение. Гном что-то проворчал и пошел к своему мешку, покопался в нем и достал пару пузырьков ядовито зеленого цвета. Один он открыл, вылил себе в глотку, причмокнул, прислушался к себе и явно повеселев, перебросил второй парню.

- Выпей, полегчает - сказал он.

Мишка с сомнением осмотрел флакон, выдернул пробку и принюхался. Пахло вроде бы ни чего, мятой и немного полынью. Парень выдохнул и залпом осушил пузырек. Оказалось вкусно, а главное, действительно, практически сразу полегчало. И хотя и с опаской, Мишка сумел встать на ноги.

- Хорошая штука - сказал гном - Но это не лекарство, так временное обезболивающие и тонизирующее. Пошли к лекарю, а то к вечеру свалимся и если твоим, тьфу-тьфу-тьфу, понадобится помощь, то от нас они ее точно не получат!

Гном снял доспех и упрятал его в свой мешок, задумчиво, некоторое время, рассматривал останки шлема, но все же тоже сунул его вслед за доспехами. Вместе они отнесли учебное снаряжение в сарайчик, оказавшийся мини-оружейной, просто таки набитый учебным оружием и двинулись к лекарю, который тоже, как ни странно, обитал не во дворце.

***

Через некоторое время они вышли к небольшому аккуратному домику в два этажа, как будто выросшему у корней огромного дерева неизвестной Мишке породы. Домик был весь покрыт причудливой резьбой, а его первый этаж был сильно меньше второго, нависавшего над нижним с трех сторон. Гном направился прямиком к дому, и когда до двери осталось всего пара шагов, неожиданно заорал:

- Клизма открывай! Топор пришел! - этот крик души был дополнен мощным ударом сапога по резной ажурной двери домика.

Дверь устояла и даже не шелохнулась, а вот внутри домика что-то упало и разбилось, вслед за этим последовал какой-то невнятный шум и приятный баритон сообщил изнутри:

- Твою мать, Дворин! Я, конечно, тоже тебе очень рад, но зачем же так орать!

Спустя несколько секунд дверь отворилась, и на пороге показался эльф. Вот только был он, как бы так сказать, несколько не типичным. Во-первых, он был какой-то более плотный и фигурой значительно больше походил на мужчину, чем все остальные ранее встреченные Мишкой представители этого народа. Во-вторых, его щеку пересекал шрам, довольно таки жуткого вида, что тоже ни как не вязалось с прекрасными до приторности лицами остальных эльфов. В-третьих, он был коротко стрижен. Ну, и наконец, в-четвертых, на его голове был клок совершенно седых волос!

- Привет Анор! - пробасил гном - А я к тебе по делу.

- И у меня тоже все хорошо - ответил эльф - Что привело тебя в мое скромное жилище?

- Ой, да ладно тебе! - ответил Дворин - Знакомься, это Мишка. Мишка знакомься, это Анор. Лучший лекарь этого куска междумирья, а может и вообще лучший лекарь! Но главное! - он понизил голос до очень громкого шепота - Мой старинный друг и один из трех представителей этого ужасного, ушастого племени, к которым я не боюсь повернуться спиной! - закончив тираду гном довольно заржал.

Эльф приподнял одну бровь, потом почесал подбородок, дернул ушами, фыркнул и сказал:

- Ты не меняешься, Дворин! Но я этому чертовски рад! - неуловимым движением эльф скользнул за порог и, обхватив гнома в районе поясницы, легко приподнял его в воздух - Сколько же мы не виделись?

- Уф! - выдохнул Дворин - Подловил! Поставь меня на место!

Странный эльф аккуратно опустил гнома на порог, после чего сбил с его плеча невидимую пылинку и широко улыбнулся.

- Давно мы не виделись, очень давно. Почитай с тех пор как Лоэнэвиль покинул двор Пресветлой - гном глубоко вздохнул - Нужна твоя помощь, мы тут с этим молодым человеком немного позвенели железом, в общем, ну ты понял.

- С этим? Странно. Обычно те, с кем ты звенишь железом, сами ходить уже не могут - эльф окинул Мишку задумчивым взглядом - Ну ладно, починю я твоего приятеля - и, обратившись к Мишке, продолжил - Следуй за мной!

- Хм - прочистил горло гном - Понимаешь ли, Анор, хм, на сей раз помощь нужна и мне тоже - гном отвел глаза - Впрочем, ничего серьезного, так шишка небольшая...

- Ты знаешь Дворин - эльф задумчиво почесал подбородок и снова окинул парня взглядом - Тебе удалось меня удивить и даже заинтриговать. Пойдемте в дом.

Эльф проводил их на второй этаж, в комнату, напоминающую кабинет средневекового алхимика, какими их обычно рисуют в школьных учебниках и показывают в исторических фильмах, только очень просторную и светлую. Махнув Мишке на диван, стоящий у стены, Анор приступил к осмотру пострадавшей головы гнома. Ну, слово осмотр не совсем применимо, скорее подошло бы слово сканирование, тем не менее, спустя пару минут эльф оторвался от этого процесса, хмыкнул, и удивленно приподняв бровь поинтересовался:

- И чем же это, дорогой друг, этот молодой человек тебя так приложил? Помимо приличного сотрясения у тебя еще и трещина в твоей тупой с рождения башке!

- Учебным мечом - поморщился гном.

- Дворин! Не ты ли учил нас всех, что даже в учебной схватке не стоит пренебрегать доспехами, а уж тем более шлемом! Расслабился ты за эти годы, ой, расслабился! - эльф укоризненно покачал своей стриженой головой.

- Хм - нахмурился гном - Я был в шлеме! Не тебе, щенку ушастому, меня учить!

- В шлеме? - вновь удивленно поднял бровь эльф, ушастого щенка он начисто проигнорировал - Учебным мечом, значит. Ну что же. Бывает, наверное - эльф прикрыл глаза и несколько раз провел руками вокруг головы Дворина - Готово. Теперь давай осмотрим твоего знакомого.

Осмотр не занял много времени, лечение впрочем, тоже. Несколько пассов руками, вот и все. Правда за это время на лбу у эльфа выступил обильный пот, и он отчетливо побледнел. Устало присев в одно из кресел, Анор решил продолжить разговор:

- Мишка, Мишка - задумчиво протянул странный эльф - это надо полагать уменьшительная форма имени Михаил?

- Ну, да - немного удивился парень.

- Михаил, Михаил... - вновь задумался эльф - Ах да! Михаил! Судя по вашему имени, вы иудей?

- Почему? - уже всерьез удивился Мишка - С чего вы взяли?

- Ну, как же! Михаил это ведь иудейское имя. Если мне не изменяет память, то оно обозначает - подобный богу. Я не ошибся? - эльф все так же задумчиво разглядывал парня.

- Не знаю - опешил Мишка - Никогда не задумывался над этим. Но я не иудей! - уже твердо закончил он.

- Странно. Как можно не знать значение собственного имени? Вот, например мое - переводится, правда в зависимости от диалекта, как рука подобная цветку или рука заставляющая цвести цветы - нравоучительно произнес эльф - Так кто же вы?

- Уж точно не иудей! - ответил парень - Я... - тут он немного замялся и неожиданно для себя закончил - Я Русич!

- Это заметно - усмехнулся эльф - Только жаль, что вы Русичи забыли свои имена, от этого недалеко и до того, чтобы забыть свой род и язык, после чего разделиться на массу мелких народностей, говорящих на разных диалектах, да еще и вечно выясняющих кто главнее, важнее, умнее. Впрочем, ни все ли равно из-за чего друг друга ненавидеть?

Мишка покраснел, но в разговор неожиданно вмешался мастер Дворин:

- Анор оставь! Я не оговорился, назвав его Мишкой, а не Михаилом. Во всяком случае, судя по тому, что он чуть не раскроил мне голову, его имя происходит от имени Медведь - гном усмехнулся - Да и группа, в составе которой он прибыл в наш богами забытый "рай" уж больно не простая. Представляешь, среди них есть даже два волшебника!

- Да ну? - теперь уже ни поддельно удивился странный эльф - Я хотел бы с ними встретиться!

- В принципе я именно это и хотел тебе предложить - вновь усмехнулся гном и подергал себя за бороду - Но, понимаешь ли, какая штука, остальных здесь сейчас нет.

- Они ушли сами? - быстро спросил Анор.

- К сожалению, они не настолько сильные волшебники - поджал губы Дворин - Они отправились собирать камни. И, по-моему, им это может удасться.

Эльф вскочил и зашагал из угла в угол.

- Ты уверен? - спустя какое-то время спросил он.

- Предчувствие - неопределенно ответил гном и пожал плечами - А ты знаешь, как я к ним отношусь.

- Они ушли с перекрестка? - поинтересовался эльф.

- Да - ответил гном.

- Когда?

- Сегодня утром.

- Я могу не успеть - эльф дернул одним ухом и отвернулся.

- Успеешь - сказал гном - Ты всегда успеваешь.

Мишка переводил взгляд с одного на другого и отчетливо понимал, что как-то незаметно потерял нить разговора, он совсем уж было хотел вклиниться в этот диалог, но не успел.

- Провожать не буду! - сказал Анор - Не маленькие, дорогу найдете. Я вас догоню, но, наверное, уже ближе к вечеру. До встречи!

Эльф крутанулся на одной ноге и стремительно вышел из комнаты. Гном проводил его взглядом и, закряхтев, поднялся из кресла.

- Молодой еще! Резкий! - Дворин широко улыбнулся и, повернувшись к Мишке, продолжил - Пойдем, не будем мешать занятому лекарю, а то в следующий раз может и не вылечить.

Мишка в ответ только кивнул. Ему очень хотелось расспросить гнома, о чем же именно они с эльфом под конец говорили, но он сдержался, резонно предположив, что тот все равно не ответит, максимум отшутится. Вслед за гномом Мишка спустился по лестнице и покинул дом лекаря. Гном широким шагом направился к перекрестку, с которого ушли в другие миры ребята, парень двинулся следом и потихоньку погрузился в воспоминания.

***

Родился Мишка во вполне обеспеченной семье, отнюдь не среднего достатка. Ну, может когда он родился, семья еще не была такой уж обеспеченной, но к моменту первых Мишкиных осознаных воспоминаний с деньгами было уже все в порядке. Братьев и сестер у него не было, а когда он начинал просить у родителей братика или сестричку это почему-то всегда заканчивалось скандалом. Поэтому Мишка уже к пяти годам прекратил это пагубное занятие.

Его детство ничем принципиально не отличалось от детства других детей, были свои радости и свои огорчения. Сначала совсем маленькие, потом побольше, а потом он пошел в школу, где неожиданно выяснилось, что он совершенно не умеет драться. Причем не просто не умеет, а не может. Не может ударить. Практически по Высоцкому: "Бить человека по лицу, я с детства не могу". Его потолком в драке было толкнуть противника. Так как по своей природе Мишка был крупным ребенком, то вначале этот прискорбный факт ему не сильно мешал, но к третьему классу ситуация резко изменилась. Причем она изменилась и дома, чего поначалу Мишка не понял.

Но начнем по порядку. Мишкин отец, начинавший как мелкий коммерсант, таскавший из Европы всякую всячину и перепродававший ее на родине с приличным наваром, неожиданно перешел на новую ступень и стал владельцем сначала одного, потом двух, а еще чуть позже трех магазинчиков, причем один из них был расположен в Минске. Примерно в это же время, а может и вследствие предыдущих событий, отец вступил сначала в кружок, а чуть позже и в полуподпольную партию истинных белорусов. Каким уж образом человек с фамилией Кузьмин стал истинным белорусом, история умалчивает. Впрочем, ничем особо противозаконным партия не занималась, и основной ее деятельностью было "за закрытыми дверями" критиковать правительство, а "за открытыми" ругать Россию и русских, призывать к чистоте белорусского языка и ратовать за возрождение ВКЛ в составе свободной Европы. Причем последнее было так, для галочки. Ведь для всех разумных людей, а другие в руководстве не задерживались, было понятно, что подобное не возможно.

Долгое время участие Мишкиного отца в этой организации сводилось к ее финансированию и редким возлияниям с отцами-основателями, но когда парню исполнилось девять лет ситуация изменилась. Что уж точно произошло, Мишка не знал, но у отца начались какие-то трения с властями и налоговыми органами, бизнес перестал расти и даже напротив слегка зачах. И хотя денег по-прежнему было больше, чем семья была в состоянии потратить, у Мишкиного отца буквально сорвало крышу. Теперь он стал активным участником всех собраний и мероприятий партии, вошел в ее руководство, стал разговаривать исключительно на белорусском новоязе и уже в голос поносил русских - оккупантами и главными врагами свободной Беларуси.

Свое новое видение жизни отец естественно начал прививать и самому Мишке, а так как сын очень любил и уважал отца, то процесс как говорится, пошел. Единственно, Мишку так и не перевели в белорусскоязычную школу, в этом вопросе насмерть уперлась Мишкина мама, грозившая разводом и прочими карами, если ее сын не будет учиться в нормальной русской школе. Так и пошло, в школе и с мамой Мишка общался на русском, с отцом и его соратниками на белорусском. Единственное что его напрягало, так это то, что новый белорусский язык менялся быстрее, чем он успевал выучить предыдущую версию. И если дома все как-то наладилось и устаканилось, то вот в школе, все было не так безоблачно.

Для начала в его классе больше чем половина ребят считала себя русскими и показная белорусскость Мишки им ни разу не нравилась. Короче Мишку начали лупить, правда, получалось это плохо, все-таки третьеклассники это еще дети. Вот тут то и выяснилась вторая Мишкина особенность, у него иногда срывало крышу. Когда его очередной раз пытались побить двое одноклассников, парня первый раз прорвало. В общем, он чудом не поубивал мелких драчунов. И с этого момента между ним и остальными опустилась прозрачная стена. Мишка все так же ходил в школу, получал оценки, вроде бы даже с кем-то общался, но на самом деле он остался совершенно один. У него и раньше не было друзей, а теперь не осталось и приятелей.

Дома тоже все было, не слава богу. Ссоры родителей превратились в повседневное и практически будничное явление. Бизнес отца скукоживался и потихоньку умирал, в то время как его хозяин и основатель, большую часть времени посвящал заседаниям и пламенным речам, а не делам. И к окончанию Мишкой четвертого класса, отцовское дело закономерно прекратило быть. Два магазина пришлось за бесценок продать, а третий и вовсе отдать за долги. Что также закономерно, как только Мишкин отец перестал финансировать "ревнителей белорусского благочестия", кто-то, вдруг, вспомнил, что фамилия Кузьмин не совсем подходит для пропаганды национальной белорусской идеи. В общем Кузьмина-старшего вежливо попросили покинуть президиум. А когда тот не понял намека, то попросили уже менее вежливо, правда, до больницы дело не дошло.

Мишкин отец засел на даче и две недели пил горькую, на чем свет стоит кроя матом - белорусскую национальную идею, истинных белорусов, возрождение ВКЛ, а заодно, почему-то поляков, США и Советскую власть. После этого лечебного запоя, он напрочь забыл новояз, помирился с женой и засел за телефон, восстанавливать старые связи, преимущественно со знакомыми из России. После чего сорвался в Москву и уже спустя две недели начал новый бизнес-проект, но уже с ориентацией на РФ. В принципе все было бы хорошо, но эта история каким-то образом просочилась в школу, и Мишка оказался в очень не приятной ситуации. С одной стороны, все это националистическое словоблудие ему давно надоело и если бы не отец, он с удовольствием послал бы все это лесом, вместе с новоязом и прочими прелестями. С другой же, он столько лет конфликтовал с одноклассниками на почве белорусской мовы, что отказаться от нее теперь было просто решительно не возможно...

***

Так Мишка и шел погруженный в свои мысли, глядя себе под ноги, и лишь изредка сверяя направление, по ногам и спине идущего перед ним гнома. Из воспоминаний Мишку выдернул громкий окрик Дворина:

- А ну стой!

Мишка в недоумении остановился, поднял глаза и с удивлением уставился на полупрозрачную плиту портала, в который ушли Володя с Ольгой.

- Спасатель недоделанный! - между тем продолжал разоряться гном - Куды прешь? Ты вообще думаешь иногда, так, хоть ради разнообразия? Сейчас бы провалился и фьють - Дворин сделал не определенное движение рукой, которое, по видимому, должно было прояснить, как именно "фьють", но ясности не прибавило.

- Извините, задумался - промямлил Мишка.

- Ага, значит, иногда все-таки думаешь - констатировал разом успокоившийся гном - Только не вовремя и не о том! - снова заорал он - Вон, индюк тоже думал.

- Да в суп попал - не задумываясь, продолжил Мишка.

- Чё? - опешил Дворин, варварски прерванный в разгар своей воспитательной речи.

- Я говорю, да в суп попал - ответил Мишка.

- Кто? - подозрительно спросил гном.

- Как кто, индюк - продолжил объяснять парень.

- Какой еще индюк? В какой, к такой матери - суп! - заорал гном, потом перевел дух и закончил - Без команды и инструкций в открытый портал не лезть! А теперь пошел под дерево, сел в тенек и прекратил мне морочить голову и мешать заниматься важными делами! Все ясно?

- Да! - ответил Мишка и тут же спросил - А что за дела?

- Угу, как же, все ему ясно - пробурчал гном, зыркнул на парня, но продолжил - Буду пытаться понять, куда твоих занесло, как они там и когда их обратно ждать, ну или спасать. А теперь свободен.

- Ага - ответил Мишка и широко улыбнувшись, спросил - А с вами можно?

- Мишь, иди, в тенечке посиди, подумай - твердо ответил Дворин.

- А... - начал парень.

- Быстро! - заорал гном.

Мишка понял, что малость перегнул палку терпения мастера Дворина и за лучшее принял решение последовать его совету и действительно отдохнуть под деревом. Правда, о каком тенечке говорил гном, было решительно не понятно, в перламутровом небе не было и намека на светило от которого следовало бы укрыться под деревом. Поэтому Мишка справедливо решил, что это просто оборот речи и уныло поплелся к краю дороги. Усевшись под деревом, он попытался подумать, о чем-нибудь хорошем. Получилось плохо. Тогда он попытался подумать, ну хоть о чем-нибудь вообще. Получилось еще хуже. Тогда следуя великой восточной мудрости, он попытался не думать о белой обезьяне. И это великолепно получилось! То есть о белой обезьяне тоже не думалось, совершенно! Вообще думать не хотелось, хотелось посмотреть, чем занимается гном и хотелось нестерпимо!

Тем не менее, Мишка стоически выдержал минут десять-пятнадцать, хотя может и меньше и с мыслью "Семи смертям не бывать", поднялся и решительно направился под дерево облюбованное гномом. Дворин встретил его задумчивым взглядом и неожиданно спросил:

- Пиво будешь?

- А... Да нет наверное - ответил парень.

- Ты определись - сказал гном - Да, нет или наверное.

- Наверное, нет - подумав, ответил Мишка.

- Это правильно. Пожалуй, и я не буду - все так же задумчиво произнес Дворин - Чего приперся? Соскучился?

- Да, вот, там чего-то - начал парень.

-Ага, ага. И вообще интересно, чем я тут занимаюсь - продолжил за него гном - Ладно, садись. Сейчас покажу.

Мастер Дворин поднял с земли две небольшие картинки в массивных рамах, кажется серебряных, на одной ничего не было, а вот на второй был фрагмент карты, по изображению очень похожей на те, что гном передал ребятам.

- Эти артефакты связаны с картами, что твои взяли с собой - начал Дворин - Вот только, как ты заметил, время здесь не линейно, короче, фиг его знает, видят они это в данную минуту или пару часов назад. Но разброс по времени редко превышает три часа. Все равно ничего лучшего у нас нет, а так хоть какая-то определенность. Вот эта карта - гном указал на ту, на которой было изображение - Сашки и Глеба, а пустая это Володи и Ольги. Пока что все в норме. А теперь, реально, отстань от меня. Мне отдохнуть и подумать нужно.

Мишка еще раз взглянул на картины, на которых принципиально ничего не изменилось, ну может на карте Муспельхейма прибавилась пара черточек, поднялся и уныло побрел под свое дерево.

***

Вот он и не отказался. Единственно перестав добавлять в свой лексикон новые слова, все так же обильно вытекавшие из-под перьев творцов истинно белорусской культуры и языка. Общение со сверстниками совершенно сошло на нет, его никто не трогал, опасались, но при этом никто и не горел желанием общаться, ни те, кто говорил по-русски, ни те, кто общался на "роднай мове". Вот в это время и прилипли к нему определенные тугодумство и нерешительность, вызванные страхом совершить ошибку и вновь вляпаться во что-нибудь этакое. Время между тем шло и, закончив шестой класс, Мишка как-то через-чур отчетливо осознал свое одиночество, вот только абсолютно не знал, что же делать и как быть, как беду сию избыть. Решение пришло неожиданно и привело к вступлению парня в клуб реконструкторов.

Клуб был не из числа состоятельных и известных, но зато его создателями, идейными вдохновителями и бессменными серыми кардиналами были два истинных фаната, в хорошем смысле этого слова, холодного оружия и его боевого применения, которых называли просто дядя Слава и дядя Петя. Официально же руководила клубом женщина, но ее больше занимали идеи реконструкции костюмов и быта Европы, ВКЛ и Руси времен тринадцатого-четырнадцатого веков. К моменту вступления туда Мишки, клуб переживал далеко не лучшие времена. Администрация "Дворца творчества детей и молодежи" в котором размещались реконструкторы довольно косо смотрела на их деятельность, резонно полагая, что толку от них, в плане показать и отчитаться наверх мало, а вот проблем они могут доставить много.

Тем не менее, клуб худо-бедно существовал уже лет семь, и основной проблемой было финансирование. Бюджетного не было, дали помещение практически бесплатно и радуйтесь, основатели тоже, к сожалению, не были миллионерами, хотя нет, миллионерами они были, вот только на эти миллионы мало что можно было купить, знаете ли, белорусская валюта, при всей своей независимости не отличалась в то время высокой покупательной способностью. Со спонсорами тоже была напряженка, а реконструкторство это довольно затратное хобби. Представляете, во сколько обойдется рыцарский доспех или скажем комплект учебных мечей? А материал для княжеского или герцогского наряда, даже при условии, что жемчуг пластиковый, а драгоценные камни из стекла? Вот то-то и оно.

Вступив в клуб, Мишка пару дней посмотрел на будни реконструкторов, отнюдь не впечатлился увиденным и совсем уж было собрался покинуть его, как произошло событие, изменившее всю его дальнейшую жизнь. Событие для клуба было рядовое. Объявился дядя Слава и погнал всех на разминку и тренировку с учебным оружием, а также он привез с собой выкованный каким-то умельцем меч и дал его подержать и немножко помахать всем желающим.

Мишка оказался в самом конце очереди жаждавших и не то что бы уж так сильно хотел подержать в руках острую железку, так легкое любопытство, да и дел у него никаких не было по причине каникул. В общем, он дождался своей очереди и, взяв в руки самый обычный новодельный меч, испытал что-то странное. То ли в нем проснулась генетическая память, а может родовая, это уж кому как больше нравится, но взяв в руки этот предмет, Мишка стал другим человеком, куда-то ушли неуверенность и нерешительность, пропали страхи, даже его замкнутость и молчаливость пропали без всякого следа. Парень радостно засмеялся и очень уверенно, как будто занимался этим всю жизнь, сделал несколько махов и выпадов. А потом меч пришлось вернуть, наваждение схлынуло, и мир вокруг стал еще более серым и унылым чем до этого, хоть в петлю лезь. Дядя Слава что-то одобрительно пробурчал, мол, из этого парня можно сделать мечника, а Мишка понял, что из клуба его теперь можно даже выгонять, все равно он никуда не уйдет.

Родители отнеслись к его увлечению без особого энтузиазма. Отец был занят развитием нового дела, а мама..., ну вообще-то редкая мама одобряет занятие сына единоборствами или другими в меру опасными развлечениями, так на то они и мамы. Она просто ничего не сказала и отнеслась к этому как к данности. Мишка пропадал в клубе, а лето между тем потихонечку заканчивалось. Наконец родителям стало интересно, чем же все-таки занимается их отпрыск. И этот их интерес, по счастливому стечению обстоятельств, совпал с днем открытых дверей, проводившемся в клубе в последнюю неделю августа. Посмотрев на показательные выступления витязей, рыцарей и прочей оружной братии, и побродив среди дам и кавалеров в средневековых одеждах, родители не очень поняли, что же их сын во всем этом нашел, но все-таки приняли решение ему не мешать, а отец даже решил помочь.

После окончания показательных выступлений он задержался в клубе и на протяжении пары часов о чем-то общался с его руководителями. Эффект этого общения сказался довольно скоро, уже к концу октября клуб перестал быть нищим и потихонечку стал, что называется, выходить в люди, выезжать на встречи с другими аналогичными клубами, принимать участия в постановках на праздниках и даже был замечен и отмечен местной администрацией. Члены клуба теперь щеголяли в отнюдь не картонных доспехах, звенели вполне себе железными мечами, а дамы использовали для воссоздания средневековых нарядов материалы несколько лучшего качества, чем старые простыни и занавески. Но, если честно, Мишка этого даже не заметил, его полностью захватили мечи и техника их использования.

Мало-помалу дядя Петя и дядя Слава, стали выделять его среди других членов клуба, что вылилось для Мишки в увеличение количества тренировок и учебных боев если и не в разы, то в два раза точно. Чуть позже настырного ученика и вовсе начали тренировать отдельно, причем в процессе выяснилось, что если дать Мишке в руки деревянный меч, то толку от него нет никакого, а вот если у него в руках меч железный, то он творит чудеса. Наставники подумали, покумекали, почесали лбы и затылки, и в результате у парня появился специально затупленный меч для тренировок, выполненный из прекрасной стали все тем же умельцем, знакомым дяди Славы.

На второй год посещений клуба, среди сверстников для него достойных противников не осталось. Мишка довольно легко справлялся с тремя, а то и с четырьмя сверстниками одновременно и довольно часто выходил победителем из спарингов с более взрослыми ребятами, старше него на два, на три, а то и на четыре года, даже не смотря на разницу в весе и силе. А еще через полгода, в схватке на мечах, он впервые одолел дядю Славу.

Клуб все чаще принимал участие в мероприятиях реконструкторов, как официальных так и не очень. "Не очень" Мишке нравились больше. На одном из таких мероприятий он стал чемпионом, поочередно одолев в схватке двенадцать других претендентов, старшему из которых исполнилось шестнадцать. Были и официальные мероприятия. Обычно сводившиеся к театрализованной битве, в которой участникам нужно было пару-тройку раз эффектно взмахнуть оружием и красиво пасть на землю или, не менее красиво, размахивая оружием и флагами праздновать победу. Главное чтобы зрители были довольны.

Вот на таком насквозь официальном мероприятии и произошло событие, итогом которого стало Мишкино путешествие в Ирландию. В начале сентября праздновали день города в Лиде, помимо всего прочего были приглашены и реконструкторы. Собрались ни много, ни мало представители одиннадцати клубов не только белорусских, но и из России, Литвы и Польши. Согласно программе были и бал, и рыцарский турнир, и эпическая битва за крепость, правда, у ее подножия, на стены, понятное дело, никто бы реконструкторов не пустил. Согласно разработанной программе одна группа оборонявшая замок должна была красиво проиграть другой, соответственно, пытавшейся этот замок взять. Апофеозом битвы должна была стать битва двух мечников перед воротами, одним из них, причем тем, который должен был проиграть схватку, стал Мишка. А вот его противник прибыл из Польши, по сути дела из такого же клуба, но гонор у него был истинно шляхетский. Условия обговорили, распределили роли, провели репетицию. А вот на следующий день все пошло не совсем так.

Вначале ничего не предвещало изменения в программе праздника. Воины обоих отрядов построились, поорали и начали бой, те, кто должны были красиво падать - падали, остальные продолжали сечу. Наконец из всего отряда оборонявшихся остался только Мишка. Из вражеского отряда к нему на встречу шагнул поляк, остальные расступились, давая зрителям насладиться зрелищем. Согласно легенде ребята должны были обменяться примерно десятком ударов, после чего польский витязь должен был воткнуть свой клинок под мышку Мишке, а тот соответственно красиво пасть, так и не выпустив оружия из рук. Но поляку этого показалось мало, и он решил над Мишкой малость поиздеваться.

Пару раз польский реконструктор чувствительно ударил парня по ногам, да так, что тот, чуть было не упал, потом также отклонившись от программы, саданул его щитом, а под конец вместо завершающего удара мечом отвесил Мишке смачный пендель. Вот это он сделал совсем уж зря. Мишка вскипел, у него, как уже бывало, сорвало предохранители и, не смотря на то, что в руках у него был учебный тупой меч, он так отходил противника, что тот в результате попал в травмпункт.

Зрители ничего не поняли, зрелище им вполне понравилось. Поляка по-тихому утащили, инцидент вроде бы замяли, тем более что руководители клубов однозначно решили, что Мишка был в своем праве. Но вот через неделю история получила продолжение, в которое парня особо не посвящали, но результатом стал его внезапный отъезд в Ирландию, где-то на полгодика, пока все не утрясется, как сказал отец.

И уже спустя два дня Мишка оказался сначала в Москве, которая его просто поразила своими размерами, количеством народа и высотой зданий, а к вечеру и в Дублине, который после Москвы не произвел сногсшибательного действия, город как город. С Настей он познакомился в школе, в которую был определен, причем совершенно случайно и только через месяц после начала обучения. Он на нее банально наступил и уронил, не заметив девчонку нагнувшуюся завязать шнурок. Выслушал определенно справедливые упреки на скверном английском, сам попытался ответить, но запутался и выдал фразу по-белорусски, в общем, знакомство состоялось.

Время за воспоминаниями прошло не заметно, и Мишка сам не заметил, как погрузился в волшебный сон.