Когда Глеб проснулся, то очередной раз удивился, если быть более точным, то уже во второй раз. Еще бросаясь в свою безнадежную атаку, он не строил иллюзий, он уже года два их не строил, и оценивал свои шансы на благополучный исход крайне низко. Поэтому исход боя его нисколько не удивил. Немного удивляло, зачем он вообще в этот бой ввязался. Это был порыв, подкрепленный четким убеждением в правильности своих действий. А подобное было для него настолько не характерно, что воистину вызывало удивление. Глеб всегда быстро соображал, но последнее время он всегда еще и планировал свои действия на несколько шагов вперед, учитывая множество вариантов развития событий и без четко построенного и обоснованного плана ни во что не ввязывался. А тут такое.

Он прекрасно помнил как жало скорпиона, пробив кольчугу, словно лист бумаги, вошло в его тело. Помнил жуткую боль, которую это жало причиняло, но помнил и удовлетворение, которое он испытал, поняв, что враг мертв. Потом он падал, что-то с ним произошло, наверное отравление, и это как-то повлияло на мозг, поэтому по ощущениям, он падал очень долго и очень медленно. Еще падая, он четко осознал, что жизни конец и как ни странно принял это. Он перестал чувствовать тело, но в этом был и плюс, так как пропала боль, потом он перестал видеть и наконец, перестал слышать. Наверное, какое-то время он еще мог думать, но в воспоминаниях это никак не отразилось. Так что, очнувшись под деревом в Волшебной стране, парень нешуточно удивился.

Сегодняшнее пробуждение ничем не отличалось от вчерашнего. Удивление что проснулся, удивление, что он видит и слышит, удивление, что не болит рана, а главное удивление от того, что он вообще жив. А как он удивился, когда Мишка сообщил ему, что полное выздоровление прошло всего за сутки. Сам Мишка впрочем, тоже вызывал удивление. Как же не похож был этот витязь, весь с ног до головы закованный в доспехи, с ледяным, пронзительным взглядом, на то чудо природы, что они встретили в Дублине, и которое было незамедлительно обозвано Кузей. Сейчас у Глеба язык бы не повернулся его так назвать. "Поудивлялись и будя, надо бы и делами заняться" - сам себе сказал парень и решительно встал.

Сашка обнаружился вместе с гномом. Оба сидели невдалеке от стола и ожесточенно работали челюстями, Глеб глянул на их сосредоточенный труд и присоединился. Такого жуткого голода как вчера уже не было. И уже на середине пути парень понял, что перестарался с накладыванием в тарелку, сделав над собой усилие, он все-таки доел, но усилие, реально, потребовалось не шуточное. Немного посидели, отдыхая. Немного поговорили, практически ни о чем, после такого завтрака, лично Глебу и говорить было тяжело. Наконец появился Мишка, пожелал всем доброго утра, мазнул глазами по столу, но от завтрака отказался. Он был очень серьезен и сосредоточен. Мастер Дворин сразу же поднялся, и они отправились ставить портал. Глеб переглянулся с Сашкой и оба не сговариваясь, отправились провожать товарища.

На этот раз гном пробил проход очень быстро, буквально за несколько секунд. Ребята поочередно обнялись, и Мишка шагнул в портал. Глеб немного постоял, преодолел искушение пойти следом и решил заняться собственными делами, повернувшись к Дворину, он спросил:

- Когда во дворец?

- Вот сейчас Анора разбудим, он вас осмотрит, перекусим на дорожку и тронемся - сообщил гном.

- Зачем нас осматривать? - удивился парень.

- Как зачем? - в ответ удивился Дворин - А вдруг, вы заразные какие? А, заразным к королеве нельзя! - припечатал он и заржал.

- Этот шутник доморощенный, меня уже утром подловил - сказал Сашка - Я уж думал, он что-то новое придумал, ан нет, слово в слово повторил.

- Зачем менять то, что хорошо работает? - осклабился гном - А если серьезно, то сейчас действительно разбудим Анора, хватит ему уже дрыхнуть и пойдем во дворец.

Анора будить не пришлось, он встал сам. Свою угрозу, познакомить Сашку с эльфом поближе, гном пока не сдержал, о чем-то с Анором наскоро переговорил, вернулся к ребятам, и они двинулись во дворец.

***

По мере приближения к дворцу, Глеба все больше начинал бить мандраж. И это тоже удивляло. В волшебную страну попал не мандражировал, оттуда в другой мир шагнул, никаких переживаний, со скорпионом гигантским в рукопашную сошелся, никакого волнения, даже умирал, и то ноль эмоций, а теперь практически колотит и все тебе тут. Где логика, вообще не понятно. Пользуясь тем, что Дворин с Сашкой вступили в очередную словестную дуэль, причем как обычно ни о чем и третий собеседник им бы только помешал, Глеб решил заняться самокопанием, ну или самоанализом, кому как больше нравится, суть то принципиально не меняется. Парню больше нравился термин - самокопание.

Результат его признаться несколько поразил. Мандраж происходил от того, что он боялся. Ну, вообще-то, так оно обычно и бывает, но вот причина этого страха и была поразительна. Глеб понял, что ожидает от встречи с королевой, чего-то на подобии того, что малыш ожидает обнаружить под новогодней елкой. Не просто подарок, не просто очередную игрушку, а волшебство и чудо! Но так как парень уже давно малышом не был, в сказки не верил, что абсолютно не мешало ему в этой самой сказке прибывать и при этом прекрасно себя чувствовать, он боялся, что чуда не произойдет и из-за этого его и бил классический мандраж. Разобравшись в причине своего самочувствия, Глеб остановился и начал ржать. Ржал он долго с чувством и удовольствием, до рези в животе, размазывая слезы, и все никак не мог остановиться.

Когда он немного пришел в себя и увидел несколько ошарашенные и полные любопытства лица Сашки и гнома, Глеб понял, что все каюк, теперь остановиться он уже не сможет и станет первым в мире человеком, умершим от хохота. Ладно, не первым вообще, но уж точно первым в волшебной стране. Парень прыснул, и понеслось по новой. Когда Глеб отсмеялся, смог вытереть глаза и встать на ноги, его аж пошатывало. До такой степени ему смеяться еще не доводилось, на лицо полезла предательская улыбка, но парень усилием воли согнал ее и вообще загнал куда-то за мажай.

Глеб занялся дыхательной гимнастикой, приводя себя в относительный порядок и не сразу понял, что его раздражают и смущают какие-то странные звуки. Оглядевшись вокруг, он обнаружил своих спутников валяющимися на траве. Звуки, которые привлекли его внимание, исходили именно от них. Со стороны Сашки раздавалось какое-то бульканье, а со стороны Дворина скорее хрюканье. Глеб насторожился, остро жалея, что арбалет был сломан и утерян в другом мире, он даже за кинжал схватился. И только спустя секунды четыре до него дошло, что его спутники смеются, причем делают это, что называется из последних сил. Губы начали кривиться, и очередной приступ смеха снова готов был принять его в свои объятия.

В общем, Глеб позорно бежал. Засел под кустом метрах в двадцати и дышал, дышал, дышал. Продолжили они путь лишь через час. Все смотрели под ноги, по сторонам, на перламутровое небо, но только не на друг-друга, и, тем не менее, то один, то другой внезапно взрыкивали, хрюкали или производили другие не произвольные звуки. Окончательно всех отпустило, когда до дворца оказалось буквально рукой подать. По молчаливому соглашению обсуждать случившееся не стали.

Уже минут через десять они подошли к окружающему дворец замку. У стены ненадолго остановились, наскоро привели себя в порядок, и огибая стену потопали ко входу. На сей раз не пришлось ни чего кричать и ждать, тоже не пришлось. Ворота были настежь открыты, и у них расположился пяток эльфов, по внешнему виду ничем не отличавшиеся от тех, в сопровождении которых вчера в лагерь прибыл гном. Охрана придавалась чревоугодию, а возможно и пьянству, Глеб к ним в кружки нос не совал, может там и вода была, ключевая. Эльфы лишь бросили на них пару взглядов, один из них вяло махнул Дворину рукой, и вернулись к прерванному занятию. Во дворе замка, как и прежде никого не было, а вот при входе во дворец расположилась еще одна пятерка, правда в ее составе было лишь три эльфа, двое других стражников оказались гномами. Пропускной режим во дворец ничем не отличался от режима входа в замок. Лишь оба гнома вскочили и низко поклонились проходившему мимо них Дворину.

- Вот видишь Глеб - неожиданно сказал Сашка - гномы все-таки значительно более сердечный и воспитанный народ, чем эти чопорные эльфы.

- Почему? - не очень въехал в утверждение товарища парень.

- Ну как же, как увидят великих героев, сразу кланяются - закончил свою мысль Сашка.

- Ну, да. Так и есть - ухмыльнулся в бороду Дворин - Попробовали бы они не поприветствовать мастера топора!

- Хм - кашлянул Сашка, и разговор сам собой увял.

С момента их последнего визита дворец не сильно изменился, да ладно вообще не изменился. Подспудно Глеб ожидал увидеть лужи подсохшей крови, изрубленные детали интерьера, торчащие из стен обломки стрел, возможно следы недавнего пожара, и все прочее из той же оперы. Ничего этого не было. Везде было все так же чисто, опрятно и величественно. Даже гвардейцы кое-где все так же стояли застывшими статуями. Наверное, их было поменьше, чем в прошлое посещение, но возможно это было субъективное ощущение. На сей раз не пришлось подстраиваться под величавую поступь первого министра, поэтому всю безумную анфиладу залов миновали довольно быстро.

Первое изменение их ожидало у входа в приемную королевы. Стража состояла из воинов Лоэнэвиля, что было логично и понятно, а вот у стеночки рядом с входом в королевские покои прямо на полу сидели два десятка эльфов в драной, гвардейской форме, со связанными за спиной руками, но держались так, словно прибывают на изысканнейшем приеме. Охраняли пленных двое здоровенных звероподобных орков, под руководством еще одного эльфа, который сосредоточенно полировал ногти на руках. Эльф оторвался от этого занятия, мельком взглянул на ребят и, остановив взор на Дворине, сказал:

- В очередь.

- Нам назначено - усмехнулся гном.

- Всем назначено - подчеркнуто холодным тоном ответил эльф и вернулся к ногтям.

- Ну, хорошо - подумав, неожиданно примиряющим тоном сказал Дворин - А в чем спешка?

- Да понимаешь - проникновенно начал эльф - На меня навесили обязанности коменданта, да еще этих гавриков - он мотнул головой в сторону сидящих пленных - Их сам понимаешь, к окончательной приговорят, а исполнять их мне с командой. Пока доведем, пока канаву откопаем, пока покромсаем, потом ритуал этот еще, а у меня дел по горло и отряд еще не кормлен.

- Дааа - протянул гном - Дела. А с чего ты взял, что их к окончательной? Пресветлая же не любит таких решений?

- Да слышал, как она утром с Лоэнэвилем разговаривала. Достали ее эти мятежники. Так что будь уверен, к окончательной, однозначно - эльф продолжил полировать ногти.

Состояние и поведение пленных за время этого разговора разительно переменилось. На смену гордым презрительным взглядам, которыми они одаривали окружающих, пришли ужас и тоска. Лишь двое более-менее достойно выдержали подобный поворот судьбы.

Дворин разгладил бороду, нахмурил брови, потом подергал бороду и произнес:

- Да не может быть? Пресветлая крайне редко прибегает к таким решениям, неужто ничего сделать нельзя? - и он вопросительно уставился на продолжавшего полировать ногти эльфа. Как заметил Глеб, больше половины пленных тоже искоса стали поглядывать на своего главного конвоира.

- А что ей еще остается? Этим - эльф снова кивнул на сидящих - Покаяться бы, принести нерушимую клятву на крови, может и простила бы. А они? На допросе молчат, вины не признают, чопорность и спесь из них так и брызжет, вот тебе такие подданные нужны были бы?

Дворин некоторое время подумал, подергал бороду и ответил:

- Да нафига такие нужны? И правильно, значит, Пресветлая решила. К окончательной их, поганцев.

- Угу - согласился эльф - Сейчас формальности соблюдем только, обвинения им зачитают, они гордо его выслушают, потом им предложат, ну как водится, одуматься, они откажутся, ну а дальше приговор и поведем их исполнять - эльф тяжело вздохнул - Слушай, может ты их за меня, того? А я хоть своих перекусить свожу, а? Мы же третий день на ногах, а сухпай кончился еще вчера.

- Не - открестился от подобной чести гном - Тебя комендантом назначили, ты их и исполняй. Но так и быть, иди первым. О! Вон как раз приемная освободилась.

Орки стали поднимать плененных эльфов, вот только часть из них еле стояла на ногах и затравленно озиралась. Худо-бедно им придали подобие строя и завели к королеве.

- И что это было? - поинтересовался Сашка.

- Воспитательная беседа - хмыкнул Дворин - Тут же все молодняк. Чего им первый министр наплел, чего посулил, не знаю и знать не хочу. А они и поверили. Только одного не учли, что в этот раз нашу Даночку не на шутку обидели и церемониться ни с кем она не будет. Так что, глядишь и одумаются. Они-то были уверены, что все наказание сведется к выволочке, ну может в звании понизят, еще чего по мелочи, а вот к окончательной смерти, похоже, готовы не были.

- Так что, их казнить будут или нет? - снова спросил Сашка.

- Если не одумаются, то да - сухо ответил гном.

- Понятно - протянул Сашка - А вы с этим эльфом им типа разъяснили все и дали последний шанс?

- Ну, типа того - выделив голосом слово "типа" усмехнулся гном.

- А потом они снова бяку какую не учинят? - подумав, задал новый вопрос Сашка.

- После клятвы на крови? - хохотнул Дворин - Да не в жизнь! Они будут с Пресветлой пылинки сдувать. Если с ней что случится, то они покойники. Волшебная клятва это сильно!

Сашка покивал головой, и они замолчали.

-Хм, а если Пресветлая сама, ну, того? - не выдержал и влез в разговор Глеб.

- Эльфийка? Королева и глава рода? Сама? Смешно - ответил гном и Глеб понял, что, похоже, сморозил глупость.

- Если она сама отречется, то клятва с них автоматически спадет, а вот если она это сделает под чьим-то давлением, каюк им однозначно - решил все же внести пояснения Дворин - Понятно?

- Да - ответил Глеб и подумал, нафига он вообще в этот разговор полез, будто бы ему не все равно как эльфы будут промеж собой разбираться.

Спустя минут десять из-за дверей вышел улыбающийся эльф в сопровождении не менее ухмыляющихся орков, показал Дворину большой палец и они куда-то ушли, возможно, съестное искать, может действительно голодные были? А еще через минуту из-за дверей зала для аудиенций стали по одному появляться недавние пленные. Смотреть они предпочитали в пол и, не задерживаясь, покидали приемную. Глеб их пересчитал, все двадцать мятежников были в наличии. Когда последний из них растворился где-то на просторах дворца, Дворин хлопнул себя по ляжкам и сказал:

- Вот теперь наша очередь - гном усмехнулся - Не робей, робяты! Вперед за заслуженными наградами!

И они вошли в зал для аудиенций.

***

На сей раз, королева была не одна. Кроме нее в зале присутствовал Лоэнэвиль, что было вполне ожидаемо, а также пятеро молчаливых сурового вида эльфов, на лицах которых было большими буквами написано "Головорез". Ну ладно, написано, конечно, не было, но выражение глаз на бесстрастных лицах говорило об этом ничуть не хуже, чем, если бы на лицах действительно так и было написано. Кроме того в зале, несколько в стороне стояло штук двадцать расфуфыренных эльфов, по-видимому придворных. Один из них сделал шаг вперед, и попытался было закатить речугу, о доблести вновьприбывших, но был прерван властным жестом пресветлой королевы-матери Дану народа Туатта де Данаан.

Пресветлая некоторое время очень внимательно рассматривала ребят, а потом вдруг кивнула Сашке. Тот не стал ничего говорить, кивнул в ответ и двинулся к королеве. Головорезы бросили мимолетный взгляд на Лоэнэвиля и расступились, хотя в глазах у них Глебу почудилась легкая досада, что не удалось никого покрошить в винегрет. В общем, Сашка без приключений преодолел полтора десятка шагов разделявших его с коронованной особой. Да, сегодня королева-мать Дану была в короне, и наряд у нее был тоже воистину королевский, немного портил картину старательно запудренный синяк на пол лица, но это уже не существенные нюансы.

Сашка подошел, сунул руку во внутренний карман, охрана напряглась, парень хмыкнул и достал из кармана волшебный камень, покатал его на ладони несколько секунд, а после этого с легким поклоном протянул королеве. Пресветлая приняла камень и повторила Сашкино движение, также покатав его на ладони. После чего лучезарно улыбнулась и камень волшебным, наверное, образом, как-то неожиданно исчез в складках ее платья. Они с парнем уставились друг другу в глаза, потом Сашка покачал головой, развернулся на сто восемьдесят градусов и вернулся назад. Гном подергал бороду и напоказ вздохнул. А вот Глеб получал искреннее удовольствие от спектакля. Особенно ему понравились лица придворных, у которых при виде камня глаза увеличились раза в три, они даже не дышали какое-то время, после чего вся эта группа, как по команде, издала дружный вздох, вот только не понятно было, какую именно эмоцию они в него вложили. Когда Сашка вернулся на свое место, королева неожиданно встала.

- Чужеземцы - заговорила Пресветлая - ваше деяние для моего народа бесценно! А подобное должно быть вознаграждено подобающим образом! Отныне вы друзья народа Туатта де Данаан! Да будет так!

Закончив речь, королева лукаво улыбнулась, неожиданно поклонилась ребятам и величественно опустилась на трон. В зале повисла гробовая тишина, длившаяся секунд десять, после чего все присутствовавшие в зале эльфы, как по команде, также поклонились и уже в разнобой повторили: "Да будет так!". В голосах охраны энтузиазма было явно больше, чем у придворных, с боку к голосам эльфов присоединился бас гнома, также повторившего фразу королевы, а вот кланялся Дворин или нет, осталось для Глеба загадкой, он смотрел совсем в другую сторону.

- Ми... - королева закашлялась и слегка покраснела, во всяком случае, под слоем пудры румянец был еле-еле заметен - Лоэнэвиль, друг мой, будьте так добры, передайте мне шкатулку.

Эльф хмыкнул, сделал несколько шагов к столику у стены и вернулся с массивной деревянной шкатулкой, сплошь покрытой затейливой резьбой. Подошел к королеве и протянул ей этот шедевр деревянного шкатулкостроения. Пресветлая приняла ее, что-то нажала, приподняла крышку, покопалась в содержимом и протянула Лоэнэвилю два простых деревянных кругляша на серебряных, а может и на мифриловых цепочках, при этом одарив его таким взглядом, что теперь смутился уже первый рыцарь. Лоэнэвиль принял из рук королевы эти кругляши так, как будто это была величайшая ценность на свете, подошел к ребятам и поочередно надел им эти кулоны на шеи. Сашка хотел было что-то сказать, но гном пнул его ногой и тихонько шепнул:

- Это офигенные вещицы, я вам потом расскажу.

- Офигенные это, потому что от них фигеют, или потому что от тех, кто их носит офигевают? - все же не удержался и шепотом спросил Сашка.

Гном ничего не ответил, Лоэнэвиль тоже, но в глазах у него мелькнули искорки смеха, он даже слегка обозначил улыбку.

- Еще раз благодарю вас, друзья - на этом слове королева сделала не слабое ударение - народа Туатта де Данаан! И не смею вас больше задерживать!

Глеб с Сашкой поклонились, после чего новоиспеченные друзья народа, покинули зал в сопровождении гнома.

***

Пока шли по дворцу, все встречавшиеся на пути разумные бросали на них крайне заинтересованные взгляды, некоторые кланялись, у некоторых вытягивались лица, в общем, подарок королевы явно не остался не замеченным. Когда же они, наконец, миновали внешнюю охрану и удалились на приличное расстояние от дворца, Сашка не выдержал:

- Мастер Дворин, нам эти деревяшки снять и спрятать, чтобы не позориться или их теперь постоянно таскать придется? - довольно едко поинтересовался он.

- А как хочете - зевнув, ответил гном.

- Угу - сказал Сашка - То есть эти хреновины можно выкинуть?

- Ага, запросто - ответил Дворин, и утвердительно мотнув головой - Только я не советую.

- Ну, и почему? - поинтересовался парень, вертя в руке снятый с шеи деревянный кругляш.

- Полезная вещь - пожал плечами гном - Пригодится.

- И чем же она полезна, эта вещь? - в голосе Сашки послышались не хорошие нотки.

- Ну... - протянул Дворин и подергал бороду - Можно, скажем, на растопку пустить или там еще чего - он неопределенно помахал в воздухе лапищей.

- Мастер Дворин, ты меня заинтриговал - вдруг полностью сменил интонацию напарник Глеба - Колись, что же в этой штуке такого интересного?

- Да так, ничего особенного - начал, было, гном, но Сашка его прервал.

- Давай колись!

- Ладно - усмехнулся Дворин - Во-первых, это индивидуальный портал. Где бы вы ни были, в каком бы мире не застряли, достаточно сжать этот чурбачок в руке и подумать о королевском замке, как вы мгновенно переместитесь прямиком во дворец Пресветлой. Часто пользоваться нельзя, заряд медленно восстанавливается.

- Судя по твоим словам, мастер Дворин, есть еще и во-вторых, а может быть и в-третьих? - уже заинтересованно продолжил крутить кругляш в руках Сашка.

- Во-вторых, точно есть - ответил гном - Можно позвать на помощь. Сжимаешь в руке и просишь помочь.

- Иии? - протянул парень.

- Что иии? Придет помощь - усмехнулся Дворин - правда кругляш рассыплется прахом, но двенадцать воинов народа Туатта де Данаан будут в твоем распоряжении около получаса.

- Да, действительно, офигенная вещица - сказал Сашка - И что помощь в любую точку придет?

- Ага - кивнул гном - в любой мир, даже на вашу Землю.

Глеб понял, что с одной стороны, перспективы открываемые подарком королевы не лишены лучезарности, с другой же, дальнейший разговор перестал его интересовать. Он стал вспоминать свою жизнь, и вся цепочка событий приведших его в Ирландию стала прокручиваться у него перед глазами.

***

Глеб не любил распространяться о себе. Обычно он сообщал только то, что он из Москвы и учится в обычной средней школе в Беляево, дальше следовало пожатие плечами, разведение рук и обезоруживающая улыбка, на этом расспросы обычно и заканчивались. Реже, если собеседник не отставал, Глеб сводил все к молодежной музыке и начинал усиленно морщить лоб, изображая не далекого качка, с окраины стольного города. Хотя по факту Беляево уже давно окраиной не являлось, всегда прокатывало. О том, кто он такой и чем реально занимается, он, наверное, не проболтался бы даже под гипнозом.

История его жизни, до определенного момента не отличалась от аналогичных историй тысяч сверстников. И хотя родился он в Москве, большую часть жизни провел во всевозможных медвежьих углах, которые и не на всякой карте найдешь. Его отец был военным, начал службу еще при Союзе, мало в ней преуспел, а после развала и вовсе стало понятно, что звание майора он если и получит, то исключительно по выходу на пенсию. Вот только войска, в которых служил его отец, были не то что бы очень уж секретными, скорее просто не афишируемыми. Сам отец обычно говорил, что служит в разведроте. Ну, доля правды в этом утверждении была.

Отец Глеба поучаствовал в целом ряде конфликтов как широко освещавшихся в прессе, так и в обойденных ее вниманием, был несколько раз ранен, был и неоднократно награжден, правда, без права ношения. А после событий в Грузии в две тысячи восьмом, был наконец-то переведен на "тыловую" должность и вернулся в столицу. Вслед за ним вернулась и семья. Глеб был старшим ребенком, кроме него у родителей было две дочери младше Глеба на три и четыре года. Жизнь наконец-то стала налаживаться. Грандиозный, но тихий скандал устроенный отцом где-то в недрах Минобороны привел к выделению некоторого количества денежных средств, которых вместе с деньгами от продажи отцовской однокомнатной квартиры хватило на трешку в Беляево. Вот только пожить в этой трешке отец практически не успел.

Все было очень просто и буднично, отец возвращался со службы, Глеб как это частенько бывало, его встречал и если позволяла погода и настроение они шли до дома пешком и разговаривали. Такая вот у них была традиция. В этот теплый сентябрьский день все в принципе было как всегда. Глеб уже видел неспешно идущего от метро отца, махнул ему рукой и ускорил шаги, лавируя в толпе прохожих, когда с поворота на Профсоюзную улицу вылетел полуспортивный автомобиль, оповещавший о своем приближении громом музыки, наверное, квартала за два, да и фиг бы с ним, чем бы дитя ни тешилось. Вот только парень, сидевший за рулем, малость переборщил со скоростью, не справился с управлением, и машину вынесло на тротуар. На беду на участке, по которому должно было пронести неуправляемую машину, шла женщина с маленьким ребенком. Она замешкалась, а потом и вовсе застыла, обхватив ребенка руками, увидев приближающуюся к ней смерть. Погибла не она, погиб отец Глеба. В последний момент он успел буквально вышвырнуть ее вместе с ребенком из-под колес, а вот сам спастись не сумел.

Беда не приходит одна. В Минобороны провернулась какая-то очередная шестеренка и вместо пенсии за отца, оттуда потребовали возврата денег выделенных на квартиру. Вмешательство отцовских друзей привело только к тому, что кредит стал беспроцентным. Мама Глеба, всю свою жизнь, прожившая за мужем как за каменной стеной, оказалась не готова к подобным потрясениям и пережила его всего лишь на сорок два дня. Глеб, умевший очень быстро соображать, понял, что подобное развитие событий грозит детским домом и ладно бы только ему, но и сестрам, а подобный расклад его не устраивал. Он впервые в жизни дал взятку, врач оформлявший свидетельство о смерти мамы парня, тоже все понимал и взятку взял. Так Глеб остался сиротой, причем сиротой с двумя младшими сестрами на руках, но согласно всем документам его мама была вполне жива и дееспособна.

Это отодвинуло вопрос детского дома на не определенную перспективу, а в идеале и вовсе его сняло, но вот вопрос финансовый стал очень остро. К друзьям родителей было обращаться чревато, мало ли какие у них могли возникнуть мысли и идеи. Знаете ли, именно благими помыслами выстлан путь, сами знаете куда. Сбережений оставшихся от родителей хватало максимум на два транша погашения кредита и на жизнь впроголодь в течение этого же срока. Раздумывал Глеб не долго. Вариантов он видел только два, либо применить на практике свое компьютерное увлечение, либо стать наемным убийцей. Второй вариант он хотя и рассматривал, но отмел как бесперспективный, и отнюдь не по моральным соображениям. Он банально не знал, как выйти на рынок подобных услуг. Поэтому оставался только интернет.

В интернете вообще можно зарабатывать и зарабатывать не плохо, вот только уровень заработка, за редчайшими исключениями, прямо пропорционален уровню законности бизнеса, которым занимаешься. Глеб стал хакером. Подобные услуги всегда востребованы, оплачиваемы и при должных знаниях, навыках и не болтливости, редко наказуемы, главное не лезть во что-то очень уж серьезное. Серьезное это вовсе не вскрытие серверов Пентагона, серьезное это то, где замешаны интересы и деньги сильных мира сего, а Пентагон, так, мелочь. Полтора года все шло не плохо. Запуганные перспективой оказаться в детском доме и насмерть заинструктированные старшим братом девчонки не прокололись и не раскололись. Учились все трое не плохо, так что отсутствие мамы на классных собраниях при том, что всевозможные поборы и взносы семья вносила безукоризненно и вовремя, школа в конечном итоге проглотила. Там тоже работали в основном нормальные люди помнившие историю, приключившуюся с отцом детей.

А вот летом этого года Глеб в чем-то ошибся. Причем в чем, он не понимал до сих пор, возможно, он просто исчерпал лимит везения. Его вычислили и попытались захватить, тогда ушел он чудом, но предполагал, что все концы обрубить не сумел. Денег заработанных им за это время с лихвой хватило бы сестренкам на лет пять, а при должной экономии и до совершеннолетия, но это при должной экономии. В общем, Глеб решил сыграть ва-банк. Он взял заказ, из тех, от которых до этого бегал как от огня, как раз из серии что-то серьезное. Денег он запросил много, причем авансом, самое смешное, что заказчики согласились. Дело он сделал, хвосты обрубил и лег на дно. В принципе, парень не строил особых иллюзий и прекрасно понимал, что его ищут и скорее всего, найдут, в Москве так точно, уж больно серьезную мозоль он отдавил. Прятаться внутри страны трем детям с чемоданом денег? Это не смешно. Короче, несколько часов работы опытного хакера и в начале учебного года трое совершенно не знакомых между собой детей из России, имевших разные фамилии и биографии стали учениками двух школ Дублина.

Понятно, что при той жизни, которую он вел как до возвращения в Москву, с постоянными, по нескольку раз в год, переездами, так и в самой столице, друзей не заводят. Да что там друзей, даже приятелей, поэтому встреча с Володей, а позже и знакомство со всей их компанией, стало для парня просто откровением.

Вот и вся история. А виртуозно стрелять его отец научил.

***

Поход во дворец, награждение, возвращение на перекресток, все это заняло приличное количество времени и когда Глеб с компанией были уже не далеко от лагеря, часы междумирья стали почти оранжевыми. Шли они, особо никуда не торопясь, Сашка выпытывал у гнома подробности пользования кулоном, а Глеб особо и не вслушивался, резонно полагая, что его, скажем так, проблемы дома, не решит и сотня Леголасов, а уж за полчаса тем более. Парень просто шел и радовался, подарок, найденный под елкой, не подвел и действительно оказался волшебным.

Лагерь приближался, но в нем не было обычного сонного спокойствия. Даже в перламутровом мареве было видно, что жизнь в нем кипит и бьет ключом. Глеб нахмурился и пошел быстрее, Сашка с Дворином были настолько увлечены беседой, что ничего вокруг не замечали и продолжали тащиться как две сонные черепахи. Через пару минут до парня начали долетать слова и отдельные фразы, к сожалению, на эльфийском. Понять о чем кричат, а в лагере именно кричали, было не возможно, но интонация говорила о том, что произошло что-то серьезное и ни разу не приятное. Беспокойство зашкалило, и Глеб побежал.

Когда он ворвался в лагерь, суета уже начала спадать. Первое что он увидел, была толпа эльфов, что охраняли лагерь, столпившаяся у лекарского, оно же штабное, дерева. Оттуда раздавались отрывистые команды Анора и то один, то другой эльф срывался с места и опрометью куда-то бежал. Чуть в стороне под другим деревом сидел Мишка до невозможности серьезный и с каким-то отрешенным выражением лица. Он поминутно сжимал кулаки, привставал и садился обратно, до крови закусывал губы и был бледен как смерть. Его доспех весь был покрыт бурыми пятнами, а меч, против обыкновения, находился не в ножнах, а был воткнут в землю и его, как и доспех, тоже покрывали такие же бурые пятна. Только подойдя ближе, Глеб понял, что пятна, похоже, еще совсем недавно были другого цвета. Товарищ был буквально с головы до ног покрыт подсохшей кровью.

Глеб подошел к нему и сел рядом. Мишка никак не отреагировал, лишь продолжал сжимать кулаки и кусать губы.

- Что случилось? - каким-то неожиданно хриплым и чужим голосом, спросил Глеб.

- Я опоздал. Промедлил и опоздал - очень тихо и спокойно ответил Мишка - Анор не сможет их спасти.

- Они умерли? - спросил Глеб и сам удивился своему вопросу.

Собеседник покачал головой, так и не взглянув на парня, и так же тихо и спокойно, а от этого спокойствия буквально мороз продирал по коже, ответил:

- Нет. Еще нет. Но Анор ничего не может сделать. Нужны какие-то редкие лекарства, которых у него нет. Да, похоже, ни у кого их здесь нет - Мишка снова покачал головой - Извини.

- За что? - прохрипел Глеб.

- Я не сделал всего что мог. Вернее сделал, но поздно. Я пойду, пожалуй - Мишка сделал попытку встать, но на его плечо неожиданно опустилась ручища гнома.

- А ну сидеть - лицо Дворина было хмурым и очень озабоченным - Где их вещи?

- Там - Мишка вяло махнул рукой в сторону - Я там все сложил.

- Так! Ты! - гном ткнул пальцем в Сашку - Посмотри что там. А ты! - он ткнул пальцем в Глеба - Сходи к Анору и все выясни. Нам с парнем потолковать нужно, поэтому смотреть и выяснять будете до тех пор, пока я вас не позову!

Сашка поплелся в указанном ему направлении, покопался, присев на корточки, в каких-то грязных тряпках сложенных под деревом и поминутно оглядываясь на Мишку с Дворином. Глеб сначала пошел, как ему было сказано, к Анору, но передумал и подошел к Сашке. Тот достал из кучи рваного тряпья карту, три маяка, а потом извлек из того, что когда-то было курткой небольшой мешочек. Парень высыпал содержимое на ладонь и тут же прикрыл второй рукой.

- Дрянь какая! - пробормотал Сашка - Как они его добыть то смогли? Или на волшебников это не действует?

- Что такое? - поинтересовался Глеб.

- Помнишь, как в наш камень всматриваться хотелось? Но оторваться было можно. А этот буквально в ступор вгоняет - Сашка осторожно, не глядя спихнул камень с ладони обратно в мешочек - Так, а что тут еще?

Некоторое время они разглядывали монеты с профилями не известных владык и подписями на загадочных языках, осмотрели прозрачные камни, да и сложили все это обратно.

- Ладно, пошли выяснять, что с ребятами - сказал Глеб.

- Да, пойдем - откликнулся Сашка, встал и сунул мешочек во внутренний карман.

Они подошли к Анору, окруженному эльфами охраны. Тот стоял бледный и потный, держа руки на лбах Ольги и Володи. Все хранили молчание. Наконец лекарь открыл глаза, глубоко вздохнул и убрал руки. Несколько секунд он смотрел на лица лежащих ребят, потом развернулся и, сгорбившись, поплелся к столу, на котором стояли блюда и напитки. Глеб переглянулся с Сашкой, и они последовали за ним следом. У стола эльф взял кувшин с водой и жадно выпил все его содержимое, после чего оглянулся на ребят и сказал:

- Я могу лишь поддерживать их и то, наверное, не долго, несколько дней, может неделю. Нужно лекарство.

- Что с ними? - спросил Глеб, в горле которого внезапно пересохло, и он закашлялся сухим, собачим кашлем.

- У него полное истощение сил. Волшебных сил. Он полностью выложился и замкнул воспроизводство энергии на свое тело. Его организм сейчас сам себя буквально сжигает, пытаясь как-то закрыть эту брешь. Я бессилен. А у нее рана, нанесенная эльфийской зачарованной стрелой. Это тоже не излечимо обычными средствами - Анор глубоко вздохнул и потянулся еще за одним кувшином, но на полпути его рука остановилась, и он продолжил говорить - Я локализовал рану, но яд уже распространился, если я прекращу поддерживать в ней жизнь, ей останутся считанные часы. Простите, но я бессилен их спасти.

Глеб стоял, не жив, не мертв и не верил своим ушам. Очень хотелось то ли разреветься, то ли врезать кому-нибудь, то ли завыть. В разговор вмешался Сашка:

- Вы сказали при обычном лечении. Я так понимаю, что что-то сделать все-таки можно? Я вас правильно понял? - парень смотрел на лекаря исподлобья и сжимал кулаки, потом заметил это свое непроизвольное движение и сунул руки в карманы.

- Правильно - Анор глубоко вздохнул - Пойдемте к Топору, не хочу повторять все два раза.

Когда они подошли к гному, то обнаружили свернувшегося калачиком Мишку, который тихо сопел приоткрытым ртом, лежа прямо на земле. Дворин сидел рядом и держал в руках бутылку.

- Тссс - прошипел гном - У парня нервный срыв, я его самогоном, собственного, между прочим, производства напоил, пускай поспит, а то, как бы не вышло чего - Дворин внимательно посмотрел на эльфа и спросил - Все совсем плохо, Анор?

Лекарь устало сел рядом с гномом, прикрыл глаза и произнес:

- Да. Я ничего не смогу сделать без нужных артефактов.

- Что нужно? - спросил мастер Дворин - Клизма не тяни, сейчас распотрошим королевскую сокровищницу и все найдем!

- Да? - протянул эльф - Чтобы спасти девчонку мне нужно перо касы, выжечь яд. У тебя закрома, небось, просто ломятся от этих перьев. А чтобы вылечить парня, тоже нужна сущая мелочь, чистый волшебный камень. Я их за всю жизнь видел раза четыре и только один раз держал в руках - лекарь махнул рукой и попытался встать.

- Это все, что нужно? - спросил Сашка, голос которого стал очень деловым.

- А тебе этого мало? - ехидно приподнял бровь эльф, но потом на его лицо вновь пала тень усталости и сожаления - Да это все что нужно, для их спасения.

- Совсем-совсем все? - вновь задал вопрос Сашка.

- Совсем-совсем! - устало и зло ответил Анор.

- Чистый волшебный камень, это тот о котором ты мне рассказывал? - поинтересовался напарник Глеба, обращаясь к гному.

- Ну, да - ответил Дворин - По форме такой же, только прозрачный, безумная редкость - гном глубоко вздохнул и дернул бороду.

- Ага - задумчиво сказал парень - А касы, это те милые птички, от которых мы с Глебом еле ноги унесли? Ну, те, которые горят? На куриц еще смахивают.

- Они самые, хотя на куриц они ни капельки не похожи - ответил гном - Горячие штучки - он поежился, видимо что-то вспоминая.

- Понятно - пробормотал Сашка, морща лоб и о чем-то напряженно размышляя - С камнем ясно. Редкость она и в Африке редкость. А вот с пером не понимаю. Этих птичек там, в Муспельхейме как грязи, даже больше.

- Перо нужно добыть у живой птицы - как маленькому стал растолковывать Дворин - Небось, сам видел, что когда они дохнут, то сгорают, от них только пепел и остается. А попробуй, вырви у нее перо. Раньше изжаришься.

Повисла гнетущая тишина. Глеб разглядывал хмурые лица гнома и эльфа, а его напарник ходил взад-вперед. Когда Глеб совсем уж было хотел сказать, что-нибудь, типа "не маячь" или "не мельтеши", Сашка неожиданно остановился и окинув всех странным взглядом, начал:

- Елки зеленые! А я уж подумал, что у нас действительно серьезные проблемы! - сказал он и присел под соседнее дерево напротив лекаря - А тут, всего на всего пара каких-то - парень неопределенно покрутил пальцами - штуковин.

- Всего на всего? - взъярился лекарь - Да ты понимаешь, сопляк, что это безумно редкие артефакты! Когда твой мир еще был открыт, и через междумирье ходили караваны, даже тогда это были очень редкие, как ты выразился, штуковины! Величайшие герои гибли, пытаясь их добыть!

- Да ну - ехидно ответил Сашка - А если я их тебе принесу, то что?

- То я тебя буду считать величайшим из всех величайших героев всех времен, народов и рас - не менее ехидно ответил Анор - Я даже напишу балладу и буду распевать ее всем встречным!

- Заметано! - воскликнул парень и полез во внутренний карман - Так, вот перо, держи и не потеряй! Что у тебя с глазами лекарь? Ты руки-то успокой, чего они у тебя трясутся? Поаккуратней, а то действительно сломаешь еще перо, а у меня их мало. Нет, у тебя определенно что-то с глазами. Ладно. А вот и камень. Подойдет?

- Вполне - голос эльфа охрип - Но как? Где ты их взял?

- Анор, для великого лекаря ты малость туповат. Ты же сам видел, в кармане - озорно ответил Сашка.

- Подловил - ответил Анор, со смешком - Пойду очередной раз доставать из могилы очередных пациентов - эльф вскочил, казалось от его усталости не осталось и следа.

- Прекрасная идея! - воскликнул парень - А к вопросу о балладе мы вернемся завтра утром, на свежую голову!

Лекарь ничего не ответил, только окатил парня задумчивым взглядом, махнул рукой и ушел к пациентам.

- И по поводу сопляка, тоже разберемся - себе под нос буркнул Сашка и усмехнулся.

Глеб сидел и счастливо улыбался. День и вправду оказался просто чудесным. Так улыбаясь, он и погрузился в волшебный сон и ему снова, как и раньше ничего не приснилось.