— Старшая, ты должна это увидеть, — сказала взволнованным голосом Лана, сразу после своего появления в пункте управления. Она руководила захватом транспортного корабля, который начался одновременно с нападением сестер на конвой, и доложила об успехе почти сразу после начала операции, но вот теперь случилось что-то, что ее озадачило, причем весьма, раз она решила явиться лично.

— Что случилось? — спросила Старшая.

— Долго рассказывать, проще показать, — ответила Лана.

— Хорошо, — усталым голосом ответила Старшая. — Мария, присмотри тут за всем.

Отдав еще несколько приказов, она последовала за сестрой. Оказавшись на корабле, Лана повела ее в транспортный отсек.

— Все немного не так, как мы задумывали, — начала пояснять она. — Мы ознакомились с маршрутом корабля и поняли, что он не собирался возвращаться на базу подготовки прислужников. А когда мы ознакомились с содержанием транспортного отсека, то поняли почему.

— Содержанием? — недоумевая, переспросила Старшая. — Он же должен быть пустым.

— В том то и дело, что должен. Но по факту там… — Лана ввела код, и массивная дверь транспортного отсека открылась. Выйдя на парапет, находящийся существенно выше основного помещения транспортного отсека и пригласив туда Старшую, она закончила: — …ОНИ! — показала она на тысячи, находящихся внизу, людей, которые смирно стояли, создавая идеально ровные ряды.

Хотя, строй был не совсем ровный, то там, то тут просматривались пустые места.

— А вот эти вот пропуски, — продолжила Лана, указывая на эти самые пустые места, — похоже, что для нас — их ровно двести тринадцать.

Глядя на стройные ряды, в которых на первый взгляд находилось несколько тысяч человек, Старшая только и могла стоять и вращать головой. Все тщательно простроенные планы снова летели в тар-тара-ры.

— Что они тут делают? — с трудом выдавила она вопрос.

— Они — наше прикрытие. Но отправляемся мы с ними не на мелкую базу с минимальной охраной, а на один из самых крупных распределительных пунктов Империи — космическую станцию «Приют». Там только военного персонала и законников более пяти десятков, а сколько охранников и прочей нечисти, вообще не сосчитать. Мы не сможем его захватить без шума. Как бы нам этого не хотелось.

— Да будьте вы все прокляты!!! — выкрикнула Старшая от нахлынувших эмоций, и немного успокоившись, добавила, рядом стоящей, сестре: — Пойдем со мной.

* * *

Добравшись до пункта управления и собрав нужных сестер с Винченцо, Старшая вывалила на них всю новую информацию, которая повергла в шок всех, кроме, пожалуй, Винченцо.

— Ну и ладно, — сказал он. — Раньше или позже — какая разница? Нам бы все равно пришлось вас подсовывать. Не здесь, так при досмотре на конгресс. Вы же не думали, что смогли бы найти себе сопровождение, которое не вызовет подозрения? Так что, может, оно все и к лучшему. Да и ничего захватывать не придется.

— И как ты хочешь нас «подсунуть»? — язвительно спросила его Жозе. — Просто доставить корабль полный прислужников без сопровождения и даже без экипажа.

— Ну, — замялся Винченцо. — А у нас есть другой выход?

— Есть, — ответила Мария. — Теперь мы имеем транспорт. Можем просто скрыться. Нас не найдут.

Все погрузились в тяжёлые раздумья. Мария была права — можно не лезть на рожон в попытках реализовать самоубийственный план. Можно просто убежать и спрятаться. Это понимали все. Даже Винченцо, но принять этого он не мог.

— Послушайте, — решился он на последнюю попытку вдохновить сестер. — За всю современную историю человечества, люди еще никогда не были так близки к возможности своего спасения, как сейчас. И все это благодаря вам. Я почти уверен, что никто из выживших не приблизился и никогда не приближался к цели так близко, как это сделали вы. Если вы сейчас развернетесь, вы предадите не только себя, но и все человечество. Даже если вы сумеете убежать и найти укромное место — вы спасете только себя. А подумайте о тех, кто прячется. Кого уже нашли. Чья жизнь висит на волоске. Ведь этот волосок — это вы. Оборвав его, вы можете навсегда оборвать жизнь человечества. И что самое главное — его уничтожение так и останется неотомщенным. Оно сгинет также тихо и незаметно, как и тысячи других рас.

— Но если вы попытаетесь, то у вас все МОЖЕТ получиться. И даже если не получится — вы все равно попадете в историю.

— Как аглоиды на шестом Большом Конгрессе, — вставила Лана, вспоминая курс истории проведения Большого Конгресса.

— Или степчилы на девятом, — поддержала ее Жозе.

— Именно, — стал поддакивать Винченцо, хотя было заметно, что он не понимает о чем речь. — Их помнят, они заявили о себе и отомстили за своих сородичей.

— Не очень-то у них и получилось, — буркнула Мария. — И остальные шестнадцать попыток не увенчались успехом. История не знает ни одного случая вступления расы в конгресс без покровителя. Мы даже не уверены, что они будут соблюдать условия перемирия.

— Они будут! — заверил всех Винченцо. — Вспомните даже сегодняшнего бойца с его честью. Естественно, будут диверсии и попытки перебить нас тайно, но это уже совсем не те масштабы.

— Винченцо прав, — сказала Старшая после небольшой паузы. — Мы должны попытаться. Но если кто со мной не согласен, то может выбрать и второй путь. Мы не обязаны оставаться вместе, а для реализации задуманного не требуются все сестры. Достаточно только трех.

— Еще чего выдумала, — притворно возмутилась Жозе. — Сама поедешь на конгресс, а мы должны спрятаться и прозябать в какой-нибудь дыре? Нет уж!

— Должны — значит должны, — поддержала ее Мария, и остальные сестры кивнули.

— Хорошо, — кивнула Старшая. — Но я все же попрошу довести мое предложение до всех сестер. Может им кто и захочет воспользоваться. Сегодня, по плану, вульфонды должны были оценить наши способности и вынести окончательный вердикт, так что у нас есть время на принятие окончательного решения и подготовку. Вылет завтра.

— Эээ, — подала голос Жозе. — Но мы так и не решили, как преподнести пустой корабль без сопровождения. Есть идеи? — после этих слов все разом посмотрели на Винченцо.

— Нуу, — начал придумывать он решение. — Давайте сымитируем ситуацию, как будто весь экипаж, сразу после стыковки транспорта, отправился на другое задание. Например, срочно потребовалось доставить пленного, то есть меня. У нас остались пустые бланки, мы можем их сами заполнить. Присоединим тюремный транспорт к кораблю и отчалим на нем, как только совершим стыковку. И все подумают, что весь экипаж перешёл на отчаливший корабль.

— Полный бред! — сказала Старшая. — Совсем неправдоподобно, но может сработать. У принимающих просто не будет другого выхода, кроме как нас оформить. Похоже, так и придется поступить.

— А если нас там кто-то ждет? — спросила Мария. — Ну, или не нас, а наших сопровождающих?

— Ну и пусть ждут, — ответил Винченцо. — Они по непонятным причинам остались на корабле и улетели. Пока там разберутся, что к чему, вы уже будете на месте.

— Вы? — переспросила Старшая. — Ты с нами не собираешься?

— Если я буду играть роль пленника, то кому-то придется находиться на тюремном транспорте. К тому же, им должен кто-то управлять. Длинного с надзирателем предлагаю поместить туда же. Оставлять их тут нельзя. Да и необходимо кому-то отвечать на запросы во время полета к станции «Приют».

— Надо послать с тобой еще кого-то из сестер, — предложила Мария.

— Вас двести тринадцать. И на транспорте до нужного количества не хватает двести тринадцать прислужников. Вы все должны быть там, чтобы не вызвать подозрения. Так что, совсем не желательно, чтобы кто-то из сестер пошел своим путем.

* * *

— Что значит мы не по графику? — возмущался Длинный, под дулом ружья передавая сообщение диспетчерам станции «Приют». — У вас свой график, у меня свой. Я уже должен быть на полпути к Авелону. Обеспечьте мне стыковку немедленно!

— Я ничего не могу сделать, все шлюзы заняты, — оправдывался диспетчер. — Первый освободится только через час. Для ускорения приема груза, я пошлю группу досмотра вам на борт. Сейчас организую.

Винценцо, стоявший в мертвой зоне видимости камеры, стал лихорадочно подавать знаки Длинному. Допускать на борт группу досмотры было категорически нельзя. Если они поднимутся, то сразу поймут, что сопровождающих у груза нет.

— Нет, не надо! — быстро выкрикнул Длинный, верно трактовав знаки Винченцо. — Мы обойдемся. Один час мы подождем.

— Нет, не обойдетесь, — настаивал диспетчер. — У меня в очереди не только вы. Выполнять ваш досмотр на станции нет времени. Ждите группу. Она уже готова, — экран связи потух, диспетчер отключился.

— Это плохо, плохо, очень плохо, — повторял в панике Винченцо. — Чего делать-то?

— Улетайте! — выпалила Старшая. — Быстро грузитесь в транспорт и улетайте. А ты, — сказала она Длинному, — свяжись с диспетчером и скажи, что вам некогда ждать и вы срочно должны покинуть корабль. Скажи, что все документы присоединены к грузу. Не давай диспетчеру времени на ответ. Просто поставь перед фактом. Давай, действуй!

Длинному не надо было повторять два раза, он быстро выполнил все как надо, и вместе с Винченцо направился на тюремный транспорт, где уже был размещен надзиратель.

— Я вам все равно больше ничем не могу помочь, — сказал Винченцо на прощанье. — Я буду ждать в условленном месте. Удачи вам и… берегите себя.

Времени на прощанье не было. Модуль группы проверки уже стыковался с кораблем. Закрыв шлюз, Винценцо занял кресло пилота, ввел необходимые координаты и дал кораблю команду стартовать. Никаких ответов на множество диспетчерских запросов он не давал. Просто молча улетел, надеясь, что его не станут преследовать.

А сестры тем временем заняли свои позиции и молча, как и остальные прислужники, дожидались дальнейших указаний от хозяев.

Ждать пришлось недолго. Буквально через несколько минут на мостике транспортной зоны появились хозяева из группы досмотра. Их было двое.

— И что, прямо никого не осталось? — спрашивал один другого.

— Никого! Пустой корабль. Вот — только груз.

— Ааа, прислужники Ф-6. Сколько их тут?

— Десять тысяч.

— А куда сопровождающие так торопились, что даже груз не передали? Кстати, а пилоты-то остались?

— Ни-ко-го! Абсолютно! Вот только документы оставили для оформления транзита заключенного. А как я его оформлю, если даже не видел?

— А зачем тебе его видеть. Сканер бортового компьютера подтверждает присутствие этого заключенного?

— Ну да.

— Вот и все — этого достаточно. Хотя, конечно, интересно и странно — куда они так торопились. В преддверии Большого конгресса, конечно, всякое случается, но такого еще не было. Ну да ладно, не наше это дело. Главное груз принять. Оформляй.

— Так вот и тут проблема. Поторопились сопровождающие. Неправильно груз оформлен. Нет отметки службы безопасности. А запросить его, у нас с тобой, нет компетенции. И что нам теперь с ним делать?

— Что что? Утилизировать. Неужели правил не знаешь?

— Так жалко. Десять тысяч обученных прислужников. Это же…

— Да ладно. Чего их жалеть. Мы вчера уже первую сотню тысяч отправили. Сегодня вот вторую отправим. Десять тысяч и не заметит никто. А идти из-за них под суд чести мне ни к чему. Так что давай — вызывай пилотов. Стыкуй корабль, и переводи груз в камеру утилизации. Акт принесешь — я согласую.

* * *

Эта новость снова путала все планы сестер. «Длинный — сволочь, — думала Старшая, — он ведь знал, что так и будет. Специально это все подстроил. Ну, я до него доберусь».

Каэллы находились в соседнем помещении. Переместиться туда, одеть их и уничтожить группу досмотра не составило бы никакого труда, но тогда корабль так и останется дрейфовать в космосе. А это не выход. Так что оставалось только злиться и покорно ждать подходящего случая.

А вот ждать его пришлось долго. Так как груз потерял свою актуальность, то его разгрузку переместили в самый конец очереди. Корабль дрейфовал больше восьми часов. И только после этого его соединили со станцией.

— Прислужники Ф-6 звеньев с 354 по 406, проследуйте к шлюзу и двигайтесь по напольным указателям, — раздался приказ диспетчера, и все люди, находящиеся в транспортном отсеке, пришли в движение. Десять тысяч человек пошли нога в ногу на верную смерть. И лишь только двести тринадцать лихорадочно обдумывали, как ее избежать.

Перед каждой сестрой в этот момент стояла картина с сотнями, идущих на верную смерть мальчишек — их братьев. Тогда, почти восемь лет назад, их точно так же, ровными рядами вели на утилизацию. Вот только сейчас каждая сестра знала, что будет дальше и готова была сопротивляться воле безжалостных хозяев. Для этого надо было лишь набраться терпения и выбрать наиболее подходящий момент.

За ними отовсюду наблюдали надсмотрщики, незаметно исчезнуть и спрятаться было невозможно. Нужно было нападать пока строй еще не ушел далеко от припрятанных каэлл и диверсионного оборудования — другого выхода не было. Хотя…

Смелая идея пришла в голову одновременно нескольким сестрам — стоящие рядом с ними прислужники были еще не запрограммированы окончательно и должны были беспрекословно подчиняться любым командам, независимо от того, кто их отдавал.

— Звено 361 резко влево, — отдала команду, идущая почти в голове колонны, Жозе. Она сделала это так тихо, что ее могли слышать только, рядом стоящие, прислужники — и они подчинились. Несколько десятков человек повернуло влево и столкнулось с другими прислужниками, продолжающими движение прямо.

Почти одновременно с Жозе аналогичные команды отдали Старшая, Люцина, Мария и несколько других сестер — шеренги послушников начали сталкиваться друг с другом, образовалась давка и хаос — десять тысяч человек старались одновременно идти в разных направлениях — это был идеальный момент для бегства, и упускать его было нельзя. Вот только для успешного осуществления своих планов еще требовалось незаметно, не привлекая к себе внимания, скоординировать более двух сотен сестер, находящихся в разных частях колонны.

Каэллы хранились в небольшом складском помещении, расположенном прямо за спиной. Переместившись туда, Старшая убедилась, что там никого нет и вернулась обратно. Использовать голос или ментальное послание было опасно — стража могла заподозрить неладное. Требовался другой способ общения, и он был у сестер.

К этому моменту хаос был в разгаре. Надсмотрщики выкрикивали команды, но, незаметно подгоняемые сестрами, прислужники тотчас же дезориентировались другими приказами и продолжали усиливать неразбериху. Они падали, лезли друг по другу, снова падали и опять карабкались. Использовав это, Старшая, стараясь создать иллюзию неуклюжего передвижения, забралась на самую высокую кучу, образованную упавшими прислужниками и начала балансировать на ее вершине. Она поднялась так высоко, что ее стало видно из любой точки, развалившейся колоны. Со стороны казалась, что она старается удержать равновесие — на самом же деле, с помощью языка жестов она снова и снова повторяла команду: «Перемещаемся за стену, снаряжаемся, ждем команду!».

Она видела, как сестры воспринимают приказ. Одна за другой они исчезали из колонны — причем их исчезновение в этом хаосе с трудом замечала даже она сама — стражники же не видели ничего, кроме обезумевшей толпы прислужников.

Со временем, осматриваясь вокруг, Старшая перестала замечать других сестер — лишь Жозе с Марией мелькали в разных частях колонны — «Осматривают, не остался ли кто, молодцы», — поняла она.

Через несколько секунд Жозе дала знак, что все ушли, и исчезла сама. Марии тоже уже не было. Оставалось спуститься вниз и незаметно исчезнуть. Вот только из-за того, что больше никто не путал толпу, она быстро пришла в порядок и неразбериха была только на маленьком участке вокруг Старшей — и она уже начинала успокаиваться. Медлить времени не было, поэтому она просто плашмя полетела вниз, хватая по пути прислужников и валя их над собой, прикрывая свое исчезновение. Об пол она больно грохнулась уже на складе — в окружении одетых в каэллы сестер.