Мы затолкались в небольшой экипаж, вожжи хлопнули, и лошади понесли нас вперёд.

– Мы сейчас доедем до дома, соберёмся и двинем к старой верфи, – я взял на себя обязанности распределения ролей – А ты, Салли, отвезёшь Дюамеля в отделение, направишь за нами следом группу сантибов и экзорцистов и распорядишься, чтобы профессору привезли его вещи и обеспечили удобство.

– А нужна такая спешка? Думаешь, они уже сегодня попытаются открыть портал? – с сомнением вытянула лицо девушка.

– Даже если не сегодня, подкараулить их имеет смысл. Когда-нибудь придут…

Мой дом оказался даже ближе, чем я предполагал, и сноровистый извозчик довёз нас за считанные минуты. Обменявшись сухими прощальными фразами, мы с полукровкой выпрыгнули из кареты и помчались к дверям, поднимая в воздух брызги мелких, но многочисленных луж. Моя одежда ещё со вчера перестала быть чистой и, собственно, одеждой, так что мне не зазорно заливать себя грязью и влагой.

Возвратиться в уют дома после целого дня пребывания где попало было приятно. Узнаю знакомые краски, знакомые запахи, знакомую атмосферу моего гнезда. Я с домом, как рак-отшельник со своей раковиной – почти неразлучен.

– Господи, Август, – охнула вышедшая нам навстречу Арика, – Где ты столько времени пропадал?

– Меня задержали в отделении Сантиба, – честно ответил я: девушке крайне не нравится ложь, так что приходилось выкладывать всё, как есть.

– Тебя что, допрашивали?

– Скорее, подозревали, – продолжил отчитываться я. Мало было девушке потрясений, так ещё и я со своими приключениями.

– А что с одеждой? – Арика приблизилась и забрала у меня изодранное в лоскуты пальто.

Отвечать, естественно, не хотелось или хотелось соврать,. Но характер у девушки такой, что любая правда, даже самая неприятная, воспринимается ею легче, чем самая маленькая ложь.

– Когда вчера встречался с одним человеком, на нас напал демон, – осторожно ответил я. Глаза её, конечно, округлились, но удержала себя в руках.

– С тобой всё в порядке? Ты не ранен? – взволнованно засуетилась вокруг меня девушка.

– Было немного, но всё уже зажило.

– Немного? – недоверчиво переспросила Арика, – А пальто всё исполосовано в лохмотья!

– Поверь, оно приняло основной удар на себя, – чтобы успокоить служанку, я аккуратно положил руки ей на плечи.

Девушка с сожалением вздохнула, печально так, словно мать вздыхает над ребёнком, которого долго и настойчиво учат жизни, а он не слушается и поступает по-своему.

Из неё, вероятно, выйдет отличная мать…

– Мы с Истерианом очень боялись за тебя, – успокаиваясь, пролепетала Арика.

Мой весёлый долговязый друг, помнится, боялся за меня в баре…

– Ты же знаешь, что это у нас работа такая, – хрипло произнёс я стандартные в таких случаях слова, – Опасная, не спорю, но кроме меня и Истера её делать некому.

– Знаю, но постоянно боюсь. Сейчас вы опять уходите? – девушка обратила внимание на то, что Истериан сразу двинулся к нашему складу.

– Приходится… – выдохнул я.

– Но с нами ничего не должно случиться: там будет много сантибов! – бодро и с улыбкой помог мне объясниться с Арикой длинноволосый друг.

Вроде как, на её лице появилось некое подобие согласия. Последнее время ей очень часто и очень тяжело удаётся совмещать искренний страх за нас и осознание значимости нашей работы.

Хорошо, что долго терзать себя в этот раз она не стала:

– Вы уж всё равно будьте осторожны…

И я, и Истериан пообещать-то можем, но, как только начнётся настоящий беспредел, мы про свои обещания забудем и понесёмся в самое пекло. Такова уж натура охотников на демонов, единственных в Гольхе.

Я бросился быстро переодеваться (уж очень часто я это стал делать в последнее время). Серые брюки, чёрный свитер – набор стандартный для холодного осеннего дня, полного ветра, забирающегося под одежду, под кожу, поближе к костям, и дождя, холодящего стужей медленно, но очень целенаправленно. Спешка спешкой, а одеваюсь я не торопясь.

Почти собранный, я нацепил ременную систему, в которой мотаюсь уже Бог весть сколько, вышел в коридор и шмыгнул в приоткрытую дверь в мастерскую. Вдыхая запахи клея, смазки и древесины, подошёл к дальней стене, в которую вмонтирован сейф. Подойдя к металлической дверце вплотную, я наклонился и достал кожаную сумку с Дикобразом из крупного выдвижного ящика в комоде рядом. Это сделано специально – уверив Истериана в том, что Дикобраз лежит в сейфе, я убеждён, что тому никогда не придёт в голову чуть склониться и проверить ящики комода.

Опрометчиво? Вовсе нет! Прожив три года с полукровкой, вы поймёте, что это не так…

Изменения в городе произошли разительные: раньше на многих улицах было довольно людно, шумно и оживлённо, граждане ходили по своим делам, долго разговаривали на перекрёстках, беззаботно бегали по лужам дети самых разных возрастов, горделиво вышагивали престарелые дамы, проезжую часть заполняли экипажи…

А сейчас Гольх словно бы вымер.

Совсем тихо вокруг, людей почти нет, никто не желает высовывать носа из дома, а редкие пешеходы сторонятся друг друга, стараются смотреть только в землю, чтобы не дай Бог не навлечь на себя внимания. Всем и всюду стали мерещиться сектанты. Ночь для многих отныне – время серповидного кинжала.

Панику посеять несложно, а вот погрузить целый город в состояние дикого, первобытного ужаса – это уже искусство, достойное таких творцов, как Падший Падре и его безымянный лысый друг.

Очередной прохожий перешёл на другую сторону дороги, как только заприметил, что ему навстречу идут двое. Дождь продолжает звонко тюкать водяными иглами по зонту.

Под навесом перед небольшим обувным магазинчиком приютился мальчик, продающий газеты. Настрой паренька никудышный, и зазывных криков от него не доносится. Право слово, в такую погоду особо не поторгуешь прессой.

Истериан же свернул к мальчику и купил газету, спрятав её под плащ, чтоб не замочить. Когда полукровка догнал меня, он услышал всего один вопрос:

– Ну и зачем тебе газета?

– В засаде мы можем просидеть очень долго, – медленно, словно недоразвитому, пояснил мне Истериан, – Нужно будет чем-то развлечься.

– Ну да, ну да, – вяло кивнул я.

Радостный и одухотворённый дождём Истер опасливо елозит по ручке своего зонта – того и гляди, закроет и пойдёт прямо под моросью. А потом, когда зазеваешься, выхватит твой. Просто случаи бывали…

Как назло не было ни единого экипажа. А идти почти до самого побережья очень долго. Похоже, что мы придём даже позже сантибов.

Мы всё перепрыгиваем через маленькие мерзкие озерца на мостовой, смешавшиеся с грязью и мусором, который местные жители предпочитают швырять прямо на землю, не доходя всего пяти-шести шагов до урн. Как же гадко выглядит город во время дождя…

Впереди на полмостовой брызжет тугой фонтан из разорванной сточной трубы. Прозрачная небесная жидкость выплёскивается из крупной щели, словно кровь из разорванной артерии. Зонт от шальных брызг спас не полностью, но остаться совершенно сухим на улицах Гольха в дождь вовсе невозможно.

Вот кого хлещущая из туч вода точно не смущает, так это попрошаек: притаившись кто под навесом, кто под скатом крыши, а кто и вовсе под фонарным столбом, они стоят на посту с протянутой рукой, надеясь даже в эту погоду заполучить от добрых граждан крепу-другую. Вот уж у кого, у кого, а у них-то точно не бывает выходных, что и сыграет с ребятами злую шутку. Не удивлюсь если через неделю найдут пару загнувшихся от переохлаждения и простуды бездомных.

Сидели бы, как некоторые находчивые ребята, под крышами заброшенных домов или не до конца сгоревших церквей.

Не меньше двух часов мы потратили на то, чтобы добраться до старой верфи, но опередили-таки сантибов. Нигде вокруг не видно ни души.

Дождь за это время успел прекратиться, оставив над нами седое хмурое небо, серым колпаком накрывшее угрюмую столицу. Косматые облака похожи на мокрых псин, готовые в любую секунду стрясти с себя влагу и обрушить её на землю.

Прямо на грязно-молочном фоне пасмурного неба возник грандиозный силуэт дирижабля. Заполненный водородом гигант неторопливо прополз по воздуху, подгоняемый винтами, приводимыми в действие паровыми двигателями. Полужёсткий корпус и гондола окрашены в индиго – цвет фирмы-производителя этих небесных королей «Фаржиф», расположенной в Каледонии.

Дирижабли придумали в Валарии более двух веков назад, но вскоре и Каледония смогла повторить изобретение соседа, что означало начало гонки по выпуску летательных аппаратов. Кто-то ставил на грузоподъёмность и вместительность, кто-то на скорость и комфортабельность, но выигрывали в итоге фирмы обеих стран. Дирижабли скупают все у кого есть деньги. В воздушном флоте нашей страны наличествуют аж десять таких красавцев: пять занимаются доставкой людей и грузов по стране, а ещё пять летают на Континент и обратно.

Аэропланы Негинва вполне могут стать и гражданскими летательными аппаратами, а не только военными, но до красоты и величия сигарообразных небесных исполинов «Фаржиф» и «Зипеллан» (валарийская фирма-производитель) они никогда не дотянут.

Романтика, навеваемая видом медленно летящего дирижабля, быстро улетучилась, стоило ноздрям понять, в какое место мы попали. Запахи каких-то смол, гниющих водорослей, тухлой воды и сырой древесины витают в Доках постоянно.

– Осмотримся? – предложил Истериан, запуская руку в карман, оттягиваемый громадным молотообразным револьвером.

– Разумеется осмотримся, – ответил я, сверяясь с ищейкой – на часах почти четыре часа.

В голову сама собой заползла навязчивая идея, и я полностью повинуясь ей, порезал палец об острую кромку часовой стрелки и прижал порез к рубину. Насытившись кровью, Ищейка собрала стрелки в кучу, и они все трое указали куда-то в сторону верфи.

Что-то неладное тут твориться, раз произошло сильное кровопролитие.

– Истер! – прошипел я другу и бросил на землю сумку с Дикобразом, чтобы вооружиться пистолетом, – Ищейка учуяла кровь в здании верфи!

Сосредоточившись и напрягшись, полукровка извлёк из кармана револьвер и приблизился ко мне, прикрывая бок и спину. Ожидаемой им атаки не последовало, но терять бдительности не стоит.

– Возьми сумку, – шепнул я товарищу.

Доверять ему Дикобраз – не самая удачная идея, но не когда обе руки заняты. Да и Истериан в такой напряжённым момент не станет опускаться до глупостей.

Следя глазами за движением стрелок-указателей, я первым двинулся к заброшенному зданию по ремонту судов. Медленно и бесшумно мы подобрались к небольшой дверце. Стрелки, чуть подрагивая, указывают далеко вправо от входа.

– Я проверю, – шепнул мне на ухо Истер и занялся Блуждающим Взором.

Полминуты я ждал, пока полукровка будет осматривать помещение, погружённый в транс. Всё это время приходится держать дверь на мушке да оглядываться по сторонам, чтобы неприятели не зашли со спины. Наконец Истер пришёл в себя, пошатнулся от усталости и с сожалением произнёс:

– Не увидел никого. Там справа большая куча досок, за неё мне не хватило сил заглянуть.

Радует лишь то, что никто не бросится на нас сразу за углом. Оперативно прикрывая друг друга и оглядывая дулами каждый угол (на всякий случай) мы вошли в здание.

Огромное помещение встретило нас пустыми стапелями и всяким мусором вдоль стен, таким, как например, куча досок справа. Стрелки Ищейки уверенно указывают нам туда, так что я, не нуждаясь более в артефакте, убрал его в карман. Подгнившие деревяшки образовывают этакий коридорчик, в конце которого очень удобно выскочить из-за угла и напасть.

Зная, что восстанавливаться до повторного Блуждания Истериану ещё почти пять минут, я без разведки неторопливо побрёл вперёд. Полукровка меня останавливать не стал, а принялся прикрывать спину. Шаг за шагом я приблизился к опасному углу, вот в нос уже ударил неприятный запах крови, вот раздалась еле слышная возня… вот я уже совсем близко…

Полагаясь на случай, я выпрыгнул из-за угла и выставил пистолет в сторону предполагаемого убийцы, а следом за мной неотступной тенью выскочил стремительный Истер. Наше оружие нацелилось на преступника, но стрелять мы не стали. А спустя мгновение нас окатил истошный визг перепуганного существа.

Мы застали убийцу за тем, как он зубастым хоботом отгрызал от разодранного трупа кусок красного мяса. Розоватая груша с тремя лапами богомола, двумя неказистыми культями-руками, проталкивала в себя кусок добычи, пока не увидела нас. Похожий на раздутого червя с лапами трул истошно взревел, давясь проглатываемым, и дал дёру, ловко выскочив через дыру в стене.

Истериан послал вдогонку твари пулю, но смог только перебить ей сустав одной из лап. Живучему уроду это ранение так же смертельно, как человеку выдернутая ресница.

– Развелось трулов! – досадливо сдул стрелок пороховой дым и спрятал оружие в кармане.

Я последовал его примеру и оглядел, кого же всё-таки жрал демон. Судя по небольшим размерам и видным кое-где клочкам шерсти, не повезло какой-то собачонке – ни намёка на криминал.

– Твоя сумка, – с неохотой отдал нравящуюся игрушку большой мальчик.

Так как инцидент с убийством на верфи был исчерпан, мы могли заняться досмотром помещения. Прятаться здесь особо негде, так что исследовать здание мы смогли быстро. Затем разделились и решили чуть-чуть прочесать окрестности.

Я успел пройти всего немного, заглянуть в пустующую сторожку и обойти наглухо заколоченное здание, как услышал громкий оклик товарища:

– Август, давай-ка сюда!

Голос его был не взволнованным, ровным, значит, ничего опасного не произошло, и он просто натолкнулся на что-то любопытное. Оббежав здание верфи по кругу, я увидел друга, застывшего на небольшом причале. Из-за вечного нежелания застёгиваться полы его плаща нещадно трепет ветер и развевает, как два тёмно-серых флага.

Когда я приблизился, он молча указал на реку – на поверхности воды покачиваются шесть крепких, на вид новых лодок с полными комплектами вёсел.

– Думаю, старичок оказался прав, – улыбнулся довольный собой Истериан, – Блик будет прямо над Азметой, и чтобы до него добраться, понадобятся лодки. Эти как раз выглядят слишком свежими.

– Выходит, сектанты будут здесь со дня на день.

– И как бы сантибы успели раньше них, а то сражаться с парой десятков вооружённых шляпников мне не улыбается.

Власти, в самом деле, запаздывают. Надеюсь, Салли вообще удастся убедить их. Приглядев пустующую просторную будку сторожа причала, мы устроились в ней на паре устоявших перед временем и сыростью стульях. Начали ждать.

– На первой полосе пишут про то, как ты на поезде протаранил здание администрации вокзала Зелённых холмов! – Истериану стало скучно уже через десять минут, и он взялся за прикупленную газету, – Никто не пострадал, но ущерб причинён на пятьдесят восемь тысяч ялеров! Ещё пишут, что машинист, по какой-то причине, оказался найден в полумиле от вокзала. Он что-то говорил о крылатом демоне, которого, к тому же, видели некоторые пассажиры поезда и встречающие с перрона. Твоё имя не фигурирует…

– И на том спасибо, – буркнул я чтецу.

Истериан всерьёз кивнул, будто благодарность была адресована ему, пробежал глазами пару строчек и продолжил:

– Также мистическое крылатое существо было замечено над площадью Мятежа, где, по словам очевидцев, происходил бой. Доподлинно неизвестно, кто принимал в нём участия, но на месте обнаружен труп кандидата в члены Парламента Джека Боллета, ранее шедшего в лидерах народного предпочтения.

Сантибам неплохо бы научиться затыкать рот газетчикам, а то паника среди горожан будет усиливаться небывалыми темпами.

– Появился демон – появились и претензии к Дворняге! – радостно доложил Истер, – От него требуют более решительных и активных действий, в то время как он руководит бригадами по отлову трулов…

– Этот идиот так убеждён, что именно на мою шею должна быть накинута петля, что даже не рассматривает других вариантов, – со сдерживаемой ненавистью пробормотал я.

– Мы-то знаем, что он не прав! – подбодрил меня долговязый друг, – Или прав?

Я со злобой посмотрел на кривляку, прячущего широченную улыбку за газетой. Вечно ему требуется вставлять всюду свои неуклюжие шутки.

Отсмеявшись, он продолжил зачитывать самые интересные статьи:

– В Валарии началась гражданская война. Старое правительство решила сместить военными способами противоборствующая партия, имеющая многочисленную поддержку среди мирных жителей. В свою очередь законное правительство дало решительный отпор революционерам. Завязалась нешуточная война, разорвавшая Валарию пополам. Судя по статье, сражения идут уже третий день…

Вот так всё и бывает. Вроде все живут мирно, а потом заявляется человек, который говорит: я буду править страной и сделаю её лучше (или я буду править миром и открою Кровавый Бутон), но начинает он с ножа и убийств. Жажда власти заставляет людей бросать в мясорубку тысячи невинных, ради власти люди забывают, что есть такая вещь, как мораль и справедливость.

Куски мяса мы по-прежнему делим, как дикие звери.

– О-хо-хо, да в мире всё не слава Богу, как думаешь, Август?

– Да мне на весь мир плевать, – совершенно искренне ответил я.

– Почему?

– Потому что это чувство взаимно, – вальяжно откинув голову назад, сказал я в потолок.

– Слушай, – возмутился Истериан, – Да хватит уже с таким негативом относиться к миру, к людям. Почему ты так?

– Во-первых, я напрямую столкнулся в своей жизни с абсолютно беспричинной повсеместной ненавистью людей, а во-вторых, для меня люди просто-напросто опасны, и я их боюсь, – в кои-то веки ответил я честно.

Не ожидавший такой откровенности Истериан застыл, недоумённо хлопая глазами. А затем вдруг ехидно прищурился:

– Ты боишься людей?

– В некотором роде, – буркнул я, – Говорю же, они для меня, как бы, опасны.

– И я опасен? – засверкал глазами полукровка.

– Да, – лениво бросил я.

На лице Истериана вдруг стала разрастаться широченная ухмылка. Он отложил газету в сторону, поднял руки, словно когтистые лапы и завыл, подражая привидениям из детских сказок.

– Хватит.

– Ты же сказал, что боишься меня! – по-детски обиделся Истериан.

– Я боюсь людей, как, например, яд. От яда можно отравиться, но это не значит, что кто-то будет вопить от страха при виде пузырька с отравой.

– Так ты можешь принимать… поглощать людей и травиться ими? – продемонстрировал свой показной кретинизм Истер, – Ты каннибал?

– Иди читать свою газету! – сорвался я на полукровку.

Равнодушно пожав плечами, Истериан погрузился в строчки прессы, больше не докучая мне чтением вслух. Я сверился с карманными часами – они показали половину пятого. Если Дах и Майер сейчас занимаются тем, что инструктируют подчинённых, то им следует делать это побыстрее. В самом деле, не заики же они, как инспектор Джерманхаузер.

Удобная точка позволяет держать на виду все подходы к причалу, и ни на одном из них так никто и не объявился в ближайшие минуты. Значит, будем ждать.

Когда сантибы при поддержке экзорцистов пришли-таки на место, их колонна несколько поразила своей мощью. Впереди двигается невысокий, но жутко уверенный в себе, что, так сказать, придаёт ему роста, инспектор Джерон Майер, а за ним идут в две шеренги бравые сантибы с лицами озверелых питбулей. На них даже нелепые фуражки смотрятся, как боевые шлемы, разве что напрочь лишённые забрал. Сразу за серыми вышагивают алые во главе с прихрамывающим Бьюло Дахом, красный камзол которого сейчас напоминает военный китель. Падальщики тащат вместительные рюкзаки, кто-то сверяется со странными приборами. И завершают колонну два исполина громобойца. Облачённые в прочнейшую чугунную броню с массивными наплечниками и шарообразный шлем, здоровяки неспешно ступают позади группы, шипя паровыми приводами громадных сапог и рукавиц.

В общей сложности к верфи двигается двадцать пять человек.

Словно на войну идут ребята…

– А они не торопились, – Истериан давно покончил с чтением газеты и пустил её на более полезное, на его взгляд, дело – принялся запускать во все стороны бумажные аэропланчики.

Один из таких пролетел прямо перед моим носом и врезался в стену.

– Испугались твоей могучей авиации, – я поднялся со стула и пнул в сторону парочку бумажных фигурок полукровки, – Пойдём встретим джентльменов.

Как только мы выбрались из своего наблюдательного пункта, в нас сразу стали указывать пальцами. Хорошо ещё, что им хватило ума не опускаться до бестолкового и оскорбительного тыканья оружием в нашу сторону. Очкастый предводитель свернул отряд к нам и ускорил шаг.

– Да вы тут целую армию собрали! – изумлённо обвёл руками хмурых сантибов и экзорцистов Истериан.

– На том настояла детектив Фер, – Майер поправил строгие очки на идеально прямом носу, – Она сказала, что здесь готовится крупная операция сектантов, профессор Дюамель предоставил нам свои… специфические доказательства…

– Иными словами, – вышел из-за спин сантибов Дворняга, – Мы схываемся с места и, по весьма сомнитехьной наводке, едем в забхошенную часть Гойьха, всхечаем вас и, похоже, ждём объяснений…

– Что-то, Бьюло, вы захываетесь! – передразнил картавость начальника падальщиков Истер.

Худое лицо Дворняги злобно и хищно уставилось на полукровку, сведя на переносице кустистые брови. Ехидные серые глаза экзорциста гневно завибрировали, а верхняя губа дёрнулась. Воздух между полукровкой и Дворнягой стремительно наэлектризовывался.

– Сэр Шорш, сэр Дах прав, мы рискуем нарваться на пустые догадки, – здраво рассудил инспектор дёрнув маленькими усиками, – Хотелось бы иметь более существенные доказательства, чем предположения благополучно найденного профессора.

– И они есть, инспектор, – взяв длинноволосого друга за плечо, чтобы не сделал глупостей, сказал я, – Идёмте.

Дёрнув первым делом Истериана, не отрывающего взгляда от Бьюло, я повёл за собой сантибов и экзорцистов. Подойдя к краю причала, я продемонстрировал собравшейся братии шесть лодок, пришвартованных здесь совсем недавно.

– Как видите, лодки совсем новые, – обратился я к Майеру и Даху, – Их только недавно пригнали. Проболо Дюамель сказал, что портал возможно открыть прямо посреди реки, так что не стоит сомневаться чьи это лодки.

– В самом деле, звучит пхавдоподобно, – Дворняга опустился на колени и витой тростью попробовал лодки на крепость, – И откуда тойко эта пахочка всегда в кухсе пханов сектантов?

За осточертелые догадки тебя неплохо было бы скинуть в Азмету!

– Просто мы работаем над их поимкой, Бьюло, – с подчёркнутой вежливостью произнёс я.

– А я занимаюсь тем же, чем и вы, Авхуст! – поднялся в полный рост Дворняга и сделал уверенный шаг в мою сторону.

Его попытку нагло ткнуть меня тростью в грудь я легко прервал, перехватив её у самого набалдашника. Ехидно хихикнув, Дворняга нажал на секретную кнопку, и от трости меня ударило несильным разрядом – я моментально выпустил хитрое оружие. Тоненькие иголки остервенело набросились на поражённую конечность, в костях словно расплавленного свинца налили.

Одарив меня надменной ухмылкой, Дах похромал к своим раздавать приказы. Чтоб тебе шальная пуля вторую ногу повредила для симметрии!

– Мы можем приступить к организации засады, – Майер уже привык, что мы с Дворнягой, мягко говоря, не ладим, и не достаёт акцентированием внимания на наши стычки, – Автокареты мы спрятали во дворе пожарной станции неподалёку отсюда.

– Есть идеи, инспектор? – теперь уже Истер успокаивал меня хлопками по плечу.

– Определённые, – кивнул Майер и поправил строгие очки на носу, – Во-первых, будка, в которой сидели вы, идеально подходит, чтобы спрятать там до трёх сотрудников, во-вторых, в здании верфи, как видите, есть окна на уровне второго этажа, там должна быть площадка – отличный плацдарм для расстановки стрелков.

– Доски на этой площадке почти полностью обвалились, – быстро вспомнил внутреннее убранство ремонтного здания Истериан.

– Значит, постараемся его поскорее восстановить.

С этими словами инспектор коротко кивнул, развернулся и приступил к организации своих ребят. Раздались команды, сантибы бросились организованными группами на их исполнение. Обменявшись парой фраз с Дворнягой, инспектор и начальник падальщиков подключили к работе всех подчинённых. Вокруг завязалась бодрая, оживлённая работа.

Вмешиваться в этот отрегулированный процесс нет никакого смысла, но Истер не устоял на месте и двинулся внутрь верфи проследить за ходом конструирования огневой точки.

Я остался совершенно один, без дела. Правую руку начинает понемногу оттягивать сумка с Дикобразом. Сегодня, возможно, выдастся шанс опробовать его.

Беспокойная Азмета, над которой носящие маски попытаются раскрыть Блик, пошла крупной рябью и вдруг стала отсвечивать солнечный свет. В самом деле, день начал сменяться вечером, и первый лучик солнца пробился-таки сквозь нагромождения туч.

Начинается основательная проверка теории Дюамеля.

– Авхуст, – внезапно возник над плечом острый, как клин, подбородок Дворняги, а его спутанные длинные волосы полезли мне за шиворот, – Могу я с вами поговохить?

Длинную площадку вдоль высоких окон быстро восстановили, для чего использовали те самые доски, за которыми трапезничал трул. Первый сантиб, увидевший растерзанное тело пса, как мне рассказал, согнувшись пополам от смеха, Истериан, жутко перепугался и потом долго ходил ругался, выдерживая подколки товарищей.

Тем не менее, старые доски, сложенные в несколько рядов, вполне выдержали вес пятнадцати стрелков, среди которых и я, и Истериан, и, как вот сейчас выяснилось, Бьюло. Трое сантибов, как и планировалось, засели в будке, что напротив нас, двое громобойцев притаились прямо под нами, трое бойцов, включая Майера, засели у самой воды, чтобы перехватить тех сектантов, кому удастся отплыть от берега, ну, и ещё четверо попрятались в разных точках вокруг прилегающей к верфи территории, чтобы отслеживать появление носящих маски и перекрыть им пути отступления.

Так мы, рассредоточившись, затихли на своих местах, и лишь Дворнягу тянуло потявкать.

Отпихнув вызывающе ведущего себя экзорциста плечом, я шёпотом пробурчал:

– Ваши темы для разговоров меня не интересуют, Бьюло!

– Сейчас я хотех бы поговохить не о вашей виновности, – ухмыльнулся падальщик и по-дружески положил мне костлявую ладонь на плечо, но я тут же скинул её ловким движением, – Наобохот, хотел бы задать вам паху вопхосов с той позиции, что вы неповинны.

– О, не думал, что вашего гения хватит на это! – усмехнулся я над Дахом.

Субтильного эта издёвка не задела. По какой-то причине он готов терпеть мои выпады ради сомнительного содержания разговора.

– Думаю, вы не пхотив…

– Будь я против, ваша натура не позволит вам оставить меня в покое, – огрызнулся я. Похоже, от общения с Дворнягой мне не отвертеться. Ненавижу людей, которые ставят своё желание бесцельно пообщаться выше нежелания других.

– Вы пхоницательны, Авхуст, – непроизвольно дёрнул губой Бьюло, – Скажите, вас ведь нанял Хокфеллех… Почему вы согхасились на это?

– Чтоб доказать вашу неправоту! – с вызовом выпалил я.

– Вхёте, Авхуст, – самодовольно погрозил мне пальцем глава отдела по борьбе с демонами, – Чем он обещал вам отпхатить?

Истинную цену моей помощи Гамильтону я не собираюсь выкладывать на несправедливый суд предвзятого до крайности Даха по ряду веских причин. Среди них есть и совсем банальная на первый взгляд: это личные дела Ордена, в которые Дворняга не имеет права засовывать свой крючковатый узкий нос.

– А как вы думаете?

– Есть идея…

– Озвучьте…

– Как известно, сэх Гамихьтон не бхезгует связями с мужчинами, а потом те вдхуг поднимаются по социахьной лестнице… Но стать ехо, так сказать, ездовой хошадкой просто так нельзя…

Дах моментально заткнулся, стоило мне поднести дуло пистолета к его кадыку. Прищурив с вызовом ехидные гляделки, Дворняга презрительно дёрнул шальной верхней губой. Я стараюсь на этого выродка не смотреть, иначе желание плюнуть на ценность человеческой жизни и спустить курок многократно возрастёт.

Грязный, ублюдочный фантазёр…

Надменно хмыкнув, субтильная пародия на человека уползла обратно к своей позиции. Во мне бушует небольшой торнадо, готовый разорвать грудную клетку на мелкие ошмётки и наброситься на окружающих.

Я слишком вспыльчив. Ещё Франц говорил мне, что вспыльчивость – один из самых главных моих недостатков: не умея держать себя в руках, я в былые годы вытворял всякое. Спровоцировать мою агрессию – довольно нехитрое дело, но один лишь Бьюло делает это с изяществом, достойного уважения… или пули…

Но тут свершилось! Появилась возможность выплеснуть накопленный за день – из-за хлипкого барака потянулись странные господа. Длинные плащи скрывают их тела от шеи до пят, маскарадные белые маски прячут лица, а высокие, сужающиеся кверху, широкополые шляпы делают ребят похожих на грибы. Сектанты прибыли, теория Дюамеля сработала!

Ребята, собрав всё внимание, сосредоточенность и выдержку, замерли за оконными рамами. Остаётся только надеяться, что безбожники не заметят мельтешения лиц на втором этаже верфи. У каждого окна по всей длине верфи стоит по стрелку, и каждый норовит самолично проследить за продвижением сектантов.

А те всё пребывают. И их совершенно необъяснимым образом слишком много: я занялся подсчётом и остановился на цифре сорок, отсчитав замыкающего. На какие же нужды им понадобилось столько народу, и как они вообще смогли пройти по улицам незамечено? Численный перевес явно на стороне сектантов, остаётся уповать на преимущество в позиции и неожиданности.

Группа носящих маски начала стягиваться к причалу. Взоры сантибов устремились вниз, где Майер поднял руку, готовый дать отмашку к началу стрельбы. Я одним моментом проверил содержимое магазина (полон) и поближе подкрался к окну.

Сектанты замялись, начав что-то обсуждать прямо на причале. Нельзя дать им шанса сесть в лодки. Инспектор, следящий за неприятелем через небольшое отверстие в стене, отлично это понимает, и, как только язычники закончили спор, очкарик сделал мах рукой, после которого началось…

Весь ряд дружно выглянул из-за укрытий, вскинул оружие, один единственный сектант успел разглядеть нас и выкрикнуть предупреждение, как хором громыхнули пятнадцать стволов. Началась перестрелка.

Промазать по плотной куче сектантов было практически невозможно и первый же залп унёс жизни, как минимум, девятерым. Но тут же безбожники перестроились, выхватили оружие – начался ответный огонь. Пришлось прятаться за оконной рамой, чтобы меня, как соседнего сантиба слева, не сразила шальная пуля. Завалившись назад, сражённый в шею рухнул вниз.

Следующим убитым в нашем строю стал экзорцист: у неприятелей откуда-то появились инертные пули, которые пробили насквозь подгнившее дерево и прожгли в несчастном две рваные дыры, почти лишив того руки и вырвав часть левого бока.

Под таким шквальным огнём сложно было высунуться и выстрелить в ответ, и некоторые наши бойцы попытались стрелять вслепую.

Во время случившегося затишья я, наплевав на сохранность собственной жизни, выпрямился, прицелился, и короткая очередь ударила по рассыпавшимся рядам сектантов. Почти сразу в ответ полетели пули: мне пришлось нырять обратно в укрытие. Я успел-таки разглядеть немало интересного: одна моя пуля пронзила коленную чашечку противнику и оторвала ногу, а вторая чиркнула по лицу другому негодяю, разнеся ему в прах маску и половину морды. Также на глаза попался целый град пуль, обрушившийся на притаившихся в будке напротив ребят. Одного из них изрешетило, вбив спиной в стену. И, что самое главное, я разглядел пятёрку сектантов, занятых обходом нашей позиции с тыла: спешно двигаясь вдоль стены, они направились ко входу.

– Нас пытаются обойти! – огласил я на весь ряд стрелков.

– Я займусь! – выкрикнул в ответ Бьюло и дал знак двоим своим подчинённым.

Те убрали огнестрельное оружие и полезли в рюкзаки. Достав из них громоздкие агрегаты, представляющие собой паровое устройство с вращающимся режущим диском, алые на полусогнутых рванули встречать незваных гостей.

Ещё один сантиб встал в полный рост, сделал выстрел и словил пулю. Я осмотрел выживших в бою – на площадке нас осталось всего восемь стрелков.

И тут откуда-то издалека донёсся громкий голос Майера:

– Они садятся в лодки! Остановить их!

Моментально отреагировал один из экзорцистов и дал команду громобойцам. Ухнув, два громилы разбежались, снесли своими чугунными тушами хлипкую стену и выскочили на пятящихся к причалу сектантов. В ход пошли пудовые кулаки и паровые приводы – страшные удары разом убивают хлипких людишек и отправляют их в затяжные полёты, вминают в землю. Пули рикошетят от прочнейшей брони колоссов, покрывающей почти всё их тело – две боевые единицы способны резко изменить ход боя.

Стоило сектантам отвлечься на здоровяков, как мы разом вскочили, готовые к стрельбе. Я послал пули в кучку безбожников, что прыгают в лодки и пытаются уплыть. Три лодки с тремя преступниками на борту каждой уже отчалили и устремились к центру реки.

И тут фигура в толпе начала стремительно увеличиваться в размерах, скинула плащ и тут же исчезла, чтобы появиться прямо перед наседающим на ряды сектантов громобойцем. Удар прямо в грудь мощной двупалой ступнёй был так силён, что здоровяк завалился на спину. Из такого положения не каждый управляющий этой многоцентнеровой махиной может поставить её обратно на ноги.

Над сваленным гигантом стоит демон. По костлявой фигуре, кривым козлиным ногам и длинным ушам я узнал Нуно.

Плотоядный взгляд его маленьких зелёных глазок стрельнул в нашу сторону, и он исчез. Тут же я отвлёкся на ужасный крик справа – повернув голову, увидел, как аронакес вонзил в спину одному сантибу медвежьи когти, после чего вышвырнул того в окно. Не теряя ни секунды, я достал из ножен Серую Лисицу – колющий удар полетел в мразь. Бронзовый клинок с рунами неглубоко вошёл прямо под костную пластину, защищающую грудь, издав клёкот, тварь нанесла косой удар лапой, не ставший для меня проблемой. Кто-то из красных попал демону сзади в пластину на плече, и Нуно ретировался.

Три лодки, которым вдогонку бросилась четвёртая, стали заворачивать в сторону верфи. Вынырнув из-за угла, одно из судёнышек оказалось как на ладони у группы Майера, и усатенький инспектор вместе с бравыми подчинёнными хладнокровно изрешетил экипаж. Набитая трупами посудина безвольно закачалась на водной ряби.

Во дворе стоящий на ногах громобоец пытается отстоять от наседающих неприятелей в масках упавшего товарища. Тот вовсю пыхтит поршнями, пытается раскачаться, громыхает, но не может подняться. Сектанты, подобно гиенам, пытаются подскочить к нему и добить, но второй громобоец широко машет пудовыми кулаками наносит пинки сапогами и не даёт им подходить близко. Повезло одному шустрому безбожнику, прошмыгнувшему позади гиганта, он встал над вертящимся юлой упавшим, прицелился и выстрелил в упор точно в обзорную щель круглого шлема громобойца.

Экзорцист обмяк, получив смертельное ранение в лицо. Его озверевший товарищ схватил кошмарной рукавицей убийцу прямо за голову и раздавил её, словно ягоду.

Бригада Майера, укрывшись за толстой балкой, продолжила обстреливать плывущие к центру Азметы лодки, с которых сектанты активно плюются свинцом в ответ. Вдруг прямо рядом с одним из стрелков возник Нуно, одним ударом разорвал ему живот страшными когтями и попытался снести голову Майеру. Инспектор оказался не робкого десятка, поднырнул под удар, и его пуля вошла в бедро демону, вынудив того телепортироваться.

Я исполнил меткий выстрел, пробив инертной пулей сектанту грудь, нырнул в укрытие, спешная перезарядка, и ещё одна очередь. Поддержав меня меткой стрельбой, сантибы и экзорцисты быстро свели количество живых сектантов во дворе к нулю. С основной группой всё кончено.

Последний выживший прыгнул в одну из двух не использованных лодок, но его попытку остановил громобоец. Решивший вступить на причал, он вытянул сектанта из воды прямо вместе с лодкой, вытряхнул на землю и, перехватив деревянное судёнышко за корму, приложил им сверху по несчастному. После трёх ударов лодка рассыпалась на доски, а что случилось с безбожником, понять несложно.

Осталось три лодки: две из них вырвались вперёд, а вот третья сильно запаздывает. Откуда ни возьмись на причале нарисовался Истериан с осколочной гранатой и стеклянной склянкой в руках, прицеливаясь для первого метания. Чёрная граната полетела далеко вперёд, полукровка вальяжно перекинул сосуд из левой руки в удобную правую и метнул его следом. Первый снаряд не долетела считанных дюймов до лодки и булькнул под водой глухим взрывом, а вот второй пришёлся точно в судёнышко – вспыхнуло высокое пламя, и Напиток Саламандры в секунду сжёг всех троих.

Празднуя точное попадание, Истериан победно вскинул сжатый кулак вверх. Лодок осталось всего две, но они обе были уже очень близко к центру Азметы.

Сантибы и экзорцисты повалили поближе к стапелям, чтобы вести дальнюю перестрелку с уплывающими сектантами. Револьверы громыхают и испускают сизый дым, в сторону отлетают стрелянные латунные гильзы. Но наши стрелки безбожно мажут, впрочем, как и сами не попадают под вражеские выстрелы. Расстояние уже слишком велико, чтобы пустить точную пулю, а качающиеся на неспокойной воде лодки стали так и вовсе невозможными для поражения целями.

Однако стражи порядка не теряют оптимизма и продолжают вести огонь, полагаясь больше на удачу, чем на зоркий глаз. Самого главного мы не предотвратили – злоумышленникам удалось прорваться до места раскрытия Блика.

На какую-то долю секунды стих гром выстрелов, но и этого катастрофически малого промежутка мне хватило, чтобы услышать справа сверху скрип рассохшихся досок. Обернувшись, я обнаружил демона Нуно, крадущегося прямо по стене на полусогнутых. Тварь взревела и бросилась на меня. Пистолет описал дугу в воздухе и выстрелил, не прицелившись толком, так что я лишь царапнул аронакеса по боку. Этого, однако, хватило, чтобы демон использовал телепортацию.

Мощный удар слева сбил меня с ног, я поцеловался с досочным настилом. Обернувшись в сторону удара, я увидел Нуно, заносящего ногу для мощного удара. Перекат назад спас меня – демон по колено провалился через проделанную им же дыру, в то время как у меня появилось время подняться и скинуть пальто.

Тут же Нуно прыгнул вперёд, развернулся в воздухе и приземлился на стену. Находясь в иной от меня плоскости, демон насел, пытаясь зацепить меня медвежьими когтями. Пришлось отступать и отбиваться ножом, не позволяя твари нанести серьёзных ударов.

Когда ушастый аронакес исчез, я моментально развернулся и продолжил отмахиваться от возникшего за спиной демона. Его острые когти выписывают в воздухе немыслимые узоры, но большая их часть не опасна для меня. В конце концов нервы подвели тварь и она резко бросилась вперёд, пытаясь достать меня ударом левой. Я отклонился назад и когти, пролетев в дюйме от моего лица, впились в доски.

Не воспользоваться этим было бы преступлением, и я тут же вонзил нож по рукоятку в руку демона, прямо позади отростка на локте. Издавая мерзкий клёкот, возмущающий само представление человека о благозвучии, Нуно упёрся ладонями мне в плечи, а я, имея более короткие руки, смог схватить противника только за локти. Мы упёрлись в друг друга, словно бойцы на арене.

Нуно перенёс вес тела назад, оторвал меня от земли и развернулся всем телом, ударив боком об стену. Удар у твари вышел, мягко говоря, неудачный, так что мне, даже не потратив времени на восстановление дыхания, удалось быстро провести тот же приём, но саданув неприятеля поосновательней.

Телепортироваться демон не может, поскольку я перемещусь вместе с ним. Осталось продолжать давить на мои плечи. Мне, в свою очередь, осталось не уступать.

Подмога пришла, откуда не ждали: синий электро-снаряд, какими, помниться, стреляет Дворняга из трости, угодил в худую спину Нуно. Основная сила разряда пришлась на демона, мне досталось гораздо меньше. От боли и неожиданности тварь взвизгнула и ослабила напор, что тут же вышло ей боком. Поднырнув под урода, я обхватил его свободной левой рукой, поддел плечами и прыгнул вперёд. Площадка как раз закончилась, и мы вдвоём покатились по лестнице вниз.

Стоило нам остановиться, как я прописал уроду точный удар в приплюснутый черепаший клюв. В следующую секунду прокрутилась вокруг своей оси деревянная рукоятка Лисицы.

Нуно задёргался, чувствуя, что его естество поглощается магическим ножом. Пришлось придавить тело демона, чтобы тот не слишком метался в конвульсиях. Пока я всеми силами удерживал дрыгающееся существо, постепенно превращающееся в человека, позади меня возникли готовые помочь Бьюло и окровавленный падальщик со своей страшной паровой пилой.

Мощные рывки и адский крик подо мной прекратились – душа демона отныне таится в Серой Лисице. Я собрался было подняться с мертвеца, но голый мужик-носитель аронакеса остался живым после поглощения души демона!

Редчайший случай! Обычно после слияния душ человек и демон становятся единым существом и гибель одного сопровождается гибелью и второго. Даже в тех редких случаях, когда носитель может выжить, нож наносит тому несовместимые с жизнью раны. Впрочем, носитель всё равно больше получаса протянуть не сможет…

Следует поторопиться.

– Где Гроул, где Отфули? – завопил я худосочному сектанту в лицо, хлеща его для порядка по щекам.

Ничего не соображая первые секунды после освобождения от демона-паразита, бледный мужичок поводил глазами по сторонам и зашлёпал ртом, как рыба. Чтобы быстрее пришёл в себя, я продолжил бить его по щекам.

– Что вы дехаете? – возмутился стоящий надо мной Дворняга.

Обращать внимание ещё и на него мне не хватило времени.

– Где Гроул, где Отфули? – не переставал я теребить умирающего.

– Под мостом… – пролепетал сектант, – Они под мостом… но тот человек сказал, что скоро мы все будем не нужны… Я хотел сбежать…

– Что за человек?

– Не знаю имени… Полный, с бородавкой под губой… Носит котелки…

Даже не закрыв глаза, бывший носитель Нуно издал стон и обмяк. Протянул даже меньше, чем я предполагал.

– Вы что, убихи свидетехя? – стукнул в гневе Бьюло тростью по полу.

– Вы – кретин, Дах! – я резко поднялся и уставился Дворняге прямо в лицо, – Разве не видите, что он умер сам?

Раздувающий ноздри экзорцист готов был сцепиться со мной в рукопашной, а его помощник – исправить расклад сил вмешательством своей паровой пилы. Но нас отвлекли крики столпившихся у кромки воды стрелков. Мне из-за плеча Даха всё было видно, а вот Дворняге пришлось развернуться…

Две лодки, что есть духу работая вёслами, плыли к дальнему берегу Азметы, отдаляясь от здорового сине-зелёного Блика, зависшего всего в ярде над водами реки. И улепётывали ребята очень вовремя, поскольку не прошло и минуты, как через портал уже протискивается демон. Сперва ему с большим трудом удалось впихнуть голову в узкую щель Блика, края нехотя раздались в стороны. Но вот громадная башка твари пролезла, а за ней очень быстро вывалилось в наш мир и длинное тело существа.

Погрузившегося демона некоторое время не было видно, но вскоре над водой поднялась голова и часть туловища. Тварь была нереально огромна – видимая часть тела поднимается ярдов на десять. Приспособленная к воде тварь похожа на исполинского угря с головой пираньи. Рыбообразный демон обладает кривыми длинными клыками-бивнями, всего одним кошмарным глазом, плюхнутым в середину лба, и набором цветастых плавников, распустившихся угрожающими веерами на макушке, щеках и подбородке урода. Голова демона размером с железнодорожный вагон, а туловище угря составляет около трёх ярдов в диаметре.

Иномирная рыба-циклоп застыла, изогнув гибкое тело крючком, и принялась рассматривать нас чудовищным взглядом одинокого подвижного глаза. Люди потянулись подальше от воды, укрываясь в глубине верфи. Слаба Богу, их не объяла паника, и они ещё остались управляемыми.

Демон не спешит нападать, выжидая чего-то. Покачиваясь из стороны в сторону, он решил на секунду опустить голову в реку, чтобы смочить водой кожу и жабры. Тварь, безусловно, нас разглядела раз распушила свои фиолетовые с жёлтым, малиновым и бирюзовым веера плавников, стараясь напугать. Напрасно, тут и без них у многих штаны близки к тому, чтобы стать обмоченными.

Открывать огонь и провоцировать громадное существо никто не решается, да и стоит признать, что обычные пули, которыми заряжены револьверы почти всех присутствующих, не смогут нанести демону серьёзных ранений.

Вспомнился Дикобраз – с боевой перчаткой у меня будет больше шансов повредить шкуру рыбины. Отодвинув в стороны остолбеневших экзорцистов, я двинулся к сумке, которую оставил возле своей позиции на втором этаже.

Стоило моей ноге только ступить на первую ступеньку, как тварь взвизгнула и распрямила верхнюю часть туловища, бросив вперёд голову. Громадная пасть распахнулась в желании пожрать мелких людишек, голова удобно развернулась для удара и влетела внутрь верфи. Кто-то ещё подумывал отскочить, увернуться, но челюсти демона были быстры и неумолимы – сметая подпорки, стапели, доски пола и часть крыши, они сомкнулись на паре невезучих, разорвав тех на куски, либо проглатывая целиком.

И тут закипело сражение, сражение даже не с монстром, а отчаянное сражение за жизнь. Люди рванули врассыпную, стали прижиматься к стенам и вести беспорядочный огонь. Экзорцисты при этом оказались изобретательнее и начали швырять в образину какие-то гранаты, раскручивать фрезы пил и выстреливать ими.

Тушу твари разит свинец, химикаты, лижут взрывы, кромсают фрезы, но она и не думает отступать. Работая челюстями, демон раскусывает напополам людей. Изгибаясь всем телом, он расплющивает об стены тех, кто пытается окружить рыбину. Самые ловкие стараются стрелять гаду в глаз, но и это не приносит результатов.

Подхватив деревянный брус, на демона ринулся громобоец. Мощный тычок толстым брусом откинул гибкое создание к стене, вторым ударом бронированный исполин сильно приложил демону по голове сверху, после чего зашёл спереди и сделал попытку пронзить деревянным копьём глаз циклопу. Среагировав на выпад, демон перехватил брус пастью, резко дёрнул башкой, в результате чего деревяшка вырвалась из рук громобойца.

Тело существа потянулось в воду, чтобы смочить высыхающие жабры. Выплюнув брус в воду, гад погрузился в реку и через пару секунд вынырнул уже у самой верфи. Стелясь по искромсанному полу, создание медленно поползло к застывшим жертвам.

На меня, бегущего по досочному настилу чуть выше, демон не обращает никакого внимания. И пока тот сеет ужас и смерть в тесном для себя помещении ремонтного здания, я успел добраться до кожаной сумки. Смазанные механизмы, отполированная сталь, хищные изгибы страшных шипов – гниде не поздоровится! Рука удобно устроилась в металлической перчатке, а паровой двигателей, управляющий браслетами, моментально набрал обороты. Я застыл на краю площадки, но до твари допрыгнуть вряд ли получится: слишком далеко.

На помощь пришёл Истер – описав в воздухе дугу, перед мордой обитателя рек иных миров пыхнула серым облаком дымовая граната, что заставило демона изогнуть выступающую из воды часть тела дугой. «Ощетинившийся» демон, ограниченный в пространстве, как раз приблизил ко мне голову.

Сделав мощный толчок ногами, я полетел на гибкое существо, целясь ему в основание головы. Минув в воздухе раскрывающиеся цветастые плавники, я выкинув вперёд правую руку, и штырь из недр Дикобраза точно поразил жабры демона. Хватаясь за скользкое тело существа, я раскромсал жаберные створки, погрузил бешено вращающийся рукав-бур в мясистые ткани, буквально прогрызая себе дорогу в шее демона.

Вопя от невыносимых страданий, уродец принялся брыкаться, мотать гибким телом, но меня так просто скинуть не удастся. Из раздираемого на куски тела мрази хлещет красноватая жидкость с отвратительным запахом. Будучи покрытым этой мерзкой субстанцией с ног до головы, я пробурил себе вместительную нишу в шее демона, но отключать вращательный механизм Дикобраза даже не подумал. С трудом удерживаясь в кошмарной ране, я ещё умудрился извлечь из ячейки Угольную Бабочку и вонзил её в кровоточащую плоть создания.

И тут создание резко дёрнулось, меня всего замотало и внезапно со всех сторон хлынуло очень много воды! Тварь решила нырнуть, будь она неладна! Находиться наполовину в теле демона – самоубийство, и мне пришлось покидать так удачно расковырянную рану. Я легко выпрыгнул из распотрошённых жабр и достал один из метательных ножей, чтобы, втыкая попеременно его и трёхгранный штырь Дикобраза, переползти по морде гада поближе к глазу. Судя по сильнейшим встречным потокам воды, демон постоянно двигается вперёд, не в силах вынести адской боли.

Подтягиваясь на руках, я уверенно продвигаюсь по громадной морде демона, хотя это и сложнее, чем восхождение на гору по отвесной стене. Вонзил нож, подтянулся, вонзил чуть дальше штырь Дикобраза, перетерпел навязчивое желание глотнуть спасительный воздух, подтянулся, вонзил нож.

Вот уже под самым носом и показалась блестящая роговица глаза. Герметичный механизм парового двигателя исправно раскрутил шипастые браслеты, и последовал удар. Кровь создания брызнула фонтаном, заливая мне лицо. Демон рванул вверх…

Вылететь на такой скорости из воды равносильно выныриванию сквозь ярдовый слой льда! У меня словно по всему телу прошлись молотками, но зато я получил то, чего так страстно желал почти две минуты – глоток холодного осеннего воздуха!

Голова твари подо мной задрожала от того, что она истошно завопила, совсем не по рыбьи. Я нахожусь примерно в пятнадцати ярдах над Азметой на голове искалеченного громадного создания и готов его добить. Серая Лисица уже второй раз за день вонзилась в плоть демона, я налёг на тугую рукоятку, поднатужился и провернул её.

Рёв умирающего создания, быстро теряющего жизненные силы, пошёл на убыль, туловище монстра, стоящее столбом, ослабло и начало заваливаться…