Заработался сегодня: уже полночь, а я только-только отвёз последнего клиента. Волею случая меня закинуло в центр… До дома довольно далеко, так что придётся потратить ещё не меньше часа, чтобы оказаться, наконец, в постели.
Устал, как собака.
Хорошо ещё, что удалось заработать солидную сумму – семья будет довольна. Когда приходится не жить, а выживать, волей неволей будешь вкалывать, как проклятый. Цепляешься за каждого клиента, терпишь их, убеждаясь в том, что все эти пассажиры – сущие дьяволы…
Двоих сегодня, вернее уже вчера, хотелось завести в тёмный пустой переулок и жестоко избить, сломать ноги и плюнуть сверху на голову.
Для таксиста важно даже не уметь хорошо водить, а иметь нечеловеческое терпение.
Проезжая по одной улице, я увидел небывалое скопление полицейских машин и карет скорой помощи. Яркие цвета мигалок больно режут по глазам, вызывая, отчего-то, суеверный страх перед законом. Почему-то он затрагивает даже честных и законопослушных граждан.
Большое количество трупов в чёрных мешках сложили прямо на обочине нескладным рядом. Больше десятка погибших. Быки уже который раз за неделю оставляют после себя гору трупов. В Данкелбурге творится неладное.
С первых дней здесь я понял, что город крайне опасен и беспокоен, однако такого количества стычек бандитов с полицией на моей памяти ещё не бывало.
Порыться в газетах, так, наверно, можно вообще с ума сойти от количества смертей в этой дыре.
Надо было оставаться дома. Пусть там совсем нет работы, пусть там голод и разруха, но зато нет такого количества преступников. Здесь же достаточно полчаса погулять по улицам, чтобы наткнуться за каких-нибудь головорезов.
Ошибкой было останавливаться здесь – купились на дешёвое жильё. Теперь даже не знаем, как быть дальше. Как растить здесь детей, как ставить на ноги… Кому молиться, чтобы их не втянуло во всю эту грязь, что затопила каждый квадратный метр Данкелбурга.
Человечество создало отличный ад, пугающий своей реальностью. Власть закона здесь ничего не значит – здесь правят убийцы, воры, насильники, психопаты и нечто чёрное и страшное… Кто-то болтает о каких-то фантомах, Мрачных Псах, Стумме… До поры до времени я считал это глупым городским фольклором, пока самолично не столкнулся с какой-то мразью, сверкающей красными глазами из темноты. Возможно, только быстрые колёса спасли меня…
Город словно бы проклят. Грехи людей породили в Данкелбурге какую-то дикую силу, которая теперь слепо карает и виновных, и невинных… Хочется верить, что так и есть. Хочется верить, что причина Зла в этом месте в самих людях… это было бы справедливо…
Здесь воняет страхом и безысходностью. Веры в завтрашний день нет, как нет и веры в день сегодняшний… Ничто не станет лучше, когда чёртово солнце вновь поднимется высоко в небо и озарит лучами этот проклятый некрополь.
У себя дома я ещё верил, что когда-нибудь будет счастье и мне, и моей семье. Но не здесь. Здесь так хочется просто не сдохнуть, что о такой вещи, как счастье, даже не вспоминаешь.
Снег в Данкелбурге падает не белый, а какой-то грязный, серый…
Почему так? Я порой спрашиваю себя, порой бывает, что даже вслух. Ответа нет… Почему же так мрачно? Почему, если вокруг всё те же люди, всё те же дома… Плевать даже на Небожителя и всех его ублюдочных отпрысков! Везде хватает чертовщины, но почему именно это место хочется сравнивать с преисподней?
Местные, должно быть, таким вопросом не задаются: привыкли. Видимо, только приезжие, не готовые к черноте этого отхожего места, ощущают, как же здесь паршиво.
За все четыре года, что я живу в Данкелбурге, ни одного дня я не чувствовал себя спокойно.
Первое время всё было совсем плохо: соседи-тираны, всюду наркоманы и ещё эти хиппи. Один раз вцепился в меня такой босяк и начал тыкать в лицо иголкой. Еле управился с гадом. Только потом узнал, что они через иглу людей заражают своими болезнями, вылечиться от которых не всегда возможно. Согнулся бы от какой заразы – стал бы не кормильцем в семье, а обузой…
С работой всё тоже было непросто. Получить лицензию на занятие частным извозом было проще простого, а вот бороться с конкурентами… До поры до времени пришлось выслушивать их угрозы, менять проколотые колёса и разбитые фары, а потом… потом случилось то, чего я до сих пор стыжусь. Считаю, что поступил правильно, но глубоко в душе стыжусь.
Есть у вольных таксистов некий союз, заправляют которым два брата Кристиан и Гюнтер Нойеры. По сути они никто, только вот авторитет откуда-то взялся. Вступив к ним в союз, можно избежать всех неприятностей, однако пришлось бы половину выручки отдавать. Для меня терять половину заработка было непозволительной роскошью, поэтому я решил разобраться силой.
Неделю потратил на то, чтобы найти квартиру братьев: они, оказывается, проживают на окраине, на северо-востоке. Дождавшись ночи, проник к ним через окно. Бесшумно всё провернуть не удалось, но спросонья Кристиан с Гюнтером не смогли оказать мне сопротивления. Сломал обоим по ноге монтировкой…
Собрался ломать руки, но тут увидел их детей… Не знаю, где чьи были, но на меня пялились со слезами три карапуза, донельзя похожие на Нойеров.
Я поспешил убраться.
Следующие несколько недель ждал жестокой мести, но братья, судя по всему, струхнули и решили меня больше не трогать. Может, я так даже помог другому вольному шофёру.
Вот так и выходит, что ради своего благополучия приходится ломать выродкам ноги на глазах у их детей…
Ладно, три с половиной года прошло, даже больше: сейчас уже бессмысленно вспоминать и корить себя. В конце концов, я просто хотел спокойно работать. Может, не всё так безысходно, если, оказывается, бороться с беспределом возможно…
Сворачиваю с клятой улицы, где полиция в очередной раз устроила резню. Еду домой.
Халупа нам досталась та ещё: воду отключают регулярно раз в неделю, штукатурка всё время сыпется на голову, стены разве что на кирпичи не разваливаются. Мебель, разумеется, старая и грязная, местами поломанная. Тараканов мы, кое-как, повывели, от мышей поставили пару мышеловок – за месяц их улов может составлять до десятка грызунов.
Единственное, что нам по карману. Увезти бы семью куда-нибудь в центр, где тепло, уютно и комфортно… Всё бы сделал, чтобы моя жена и дети жили в хорошей квартире. Деньги пытаюсь откладывать, но как-то медленно заветная копилка наполняется. Жена помогает: подрабатывает у соседей мытьём полов, стиркой, продаёт вязаные платки собственного изготовления…
Даст бог, наступит день, когда мы выкарабкаемся из этого кошмара…
Впереди я заприметил человека, разговаривающего по телефону. Молотя кулаком по таксофону, он что-то гневно орёт в трубку. От ярости его буквально колотит.
Глянув в мою сторону, он на секунду замер, что-то брякнул собеседнику на том конце провода, бросил трубку и ринулся к дороге, выставив руку. Подбежав к какому-то большому ящику, он усиленно замахал кистью, требуя, чтобы я остановился.
Полночь, я устал просто неимоверно, а тут ещё этот… Нет, приятель, я еду домой и ты меня не заставишь вкалывать на износ… С другой стороны, лишние деньги никогда не бывают лишними… За всякий заработок неплохо бы цепляться…
Правая нога решила за меня, нажав на тормоз. Автомобиль остановился точно напротив голосующего. Всё вышло чисто механически; будь моя воля, проехал бы мимо.
А так пришлось открывать окно и беседовать с полуночным клиентом.
Парень мне сразу не понравился: худой, лысый, черты лица тонкие, лукавые, прищур воришки, под носом неопрятные усы. Ещё какая-то глупая шапка, висящая на затылке.
Появилось желание дать скорее по газам и не связываться с этим усачом.
Но вот он уже подскочил к машине:
– Отвезёшь до Кернбристрабе?
Кернбристрабе. Мне практически по пути, стоит сделать совсем небольшой крюк. Времени потеряю немного.
– Сколько? – спросил я для дела.
– Плачу сотню, – брякнул лысый и огляделся по сторонам.
Неплохие деньги, если подумать. Выгодный клиент. Остановка явно ненапрасная…
– Идёт.
– Отлично. Не поможешь с ящиком? – указал на свой груз парень, – Одному мне с такой бандурой не управиться.
Поклажа большая и, должно быть, очень тяжёлая. Я вышел из машины и подошёл к ящику. Хорошо ещё, что у него есть ручки. Взявшись вместе, мы оторвали груз от земли.
– Мать мою! – дура оказалась просто неподъёмной, – Что там у тебя.
– Гвозди.
– Гвозди? – выдохнул я, – Зачем тебе гвозди?
– Ремонт…
– Ясно. И как же ты оказался здесь с целым ящиком гвоздей?
– Должны были доставить до места, – прокряхтел клиент, поднимая ящик на высоту багажника, – Но перепутали адрес и бросили здесь… Пришлось забирать и довозить своими силами.
Пристроив тяжеленный груз, я захлопнул багажник и размял затёкшие пальцы. Лысый парень сразу же вновь стал для меня крайне неприятным…
– Это Вы на них так орали по телефону?
– А? – не расслышал усатый, – Да, на них… Я им говорю, что это их ошибка, а они отвечают, что исправлять её будут, только если я дополнительно заплачу…
– Больше сотни требуют?
– Что?
– Ну, мне Вы за подвоз платите сотню, – я указал чудаку на пассажирское место, – Значит, они требуют больше…
– Нет, просто… – как-то нервно улыбнулся лысый, – Не захотелось мне больше связываться с этими олухами. Уж лучше на такси…
Какая-то глупость… Впрочем, мне плевать на его историю. Случается всякое, даже такое. Стоит довезти клиента до места, как я напрочь забуду о нём и о его неприятностях, связанных с доставкой целого ящика гвоздей…
Когда он уселся, я включил первую передачу и собрался трогаться…
Неожиданно что-то твёрдое упёрлось мне в висок. Что-то совсем небольшое, но пугающее. Из колеи выбивает та сила, с которой лысый тыкает мне этой штукой в голову.
Я осторожно и медленно выпрямился и скосил глаза вправо. Увидел лишь то, как ко мне тянется правая рука полуночного пассажира. И ещё его лицо, яростное, напряжённое и нервное…
– Резких движений не делай, таксист! – негромко прошипел он, – У меня тут револьвер с полным барабаном! Даже не задумаюсь – разряжу весь в башку, если будешь ерепениться!
– Я дёргаться не буду, успокойся…
– А если и будешь, то у меня тут ещё кое-что, – лысый продемонстрировал левую руку, сжимающую рукоятку какого-то пульта с короткой антенной, – Это детонатор! А в багажнике не гвозди, а двадцать пять килограммов динамита! Стоит мне отпустить рукоятку, как в радиусе десяти метров всё разнесёт в пыль!
– Я тебя понял, – постарался я успокоить нервного парня.
– Отлично! Это очень хорошо, что ты меня понял! Что будет, если ты дёрнешься?
– Ты выстрелишь…
– А что будет, если не смогу выстрелить?!
– Взорвёшь меня вместе с машиной…
– Да, ты сообразительный! А теперь поехали-ка отсюда, пока тут не заявились быки!
– Мне не нужны неприятности, – я постарался говорить так, чтобы голос не дрожал, – Могу просто отдать машину…
Ошибка! Парень сильно разозлился и с силой ткнул в меня дулом револьвера!
– Ты, что, тупой? Не нужна мне машина без тебя! Я не умею водить! Так что сиди спокойно и веди туда, куда буду говорить!
С немым отчаянием я отвёл глаза. Как всё обернулось. Я на мушке у преступника, везущего куда-то четверть центнера динамита.
Мой «Феникс» начал понемногу набирать скорость. Я выбрал крайний правый ряд и постарался ехать помедленнее. Когда тебе в висок упирается холодное дуло револьвера, сложно просто держать руль, не говоря уже о том, чтобы гнать и контролировать при этом автомобиль.
Ещё и нервный пассажир… Тут сам Небожитель не поймёт, чего от него ожидать. Быть может, разнесёт мне череп просто оттого, что я плохо вписался в поворот…
Больше всего мне не хочется умирать… Оставлять свою семью одну…
А есть ли шанс выжить? Существует ли шанс того, что меня не застрелят сразу после выполнения моих обязанностей? Гарантий мне никто не давал… А спросить страшно… психанёт ещё этот хренов лысик!
Попробовать убежать? Не выйдет: если у подрывника хватит духу взорвать себя, то у меня не будет ни малейшего шанса убежать на безопасное расстояние…
Моя башка уже в гильотине, но она ещё нужна палачу. Плывя по течению, я могу оказаться и в водовороте, и в безопасной бухте. Правда, вероятность, что в последней – куда меньше.
Сердце колотится так, что накачивает в голову катастрофическое количество крови. В виска стучит. Ладони потеют, словно на улице нестерпимый солнцепёк, а не первый зимний мороз. Полуматериализовавшийся ужас сидит на заднем сидении, лукаво скаля кривые клыки.
Главное не начинать истерику, держать себя в руках. Моя жизнь на данный момент зависит только от меня самого. Пока моё поведение устраивает лысого террориста, я буду жить…
Быть может, попробовать завладеть его оружием? Это изменит наши роли? Нет, полный бред! Когда у этого ублюдка детонатор в руках, какое вообще значение имеет ничтожная пушка?!
Я свернул на перекрёстке, отчего лысый просто-таки взорвался потоком ругани:
– Идиот чёртов! Гнилые твои мозги, куда ты едешь?
– На Кернбристрабе, как ты и просил…
– Не нужно мне это Кернбристрабе! Я просто ляпнул первое, что пришло в голову! Ты это понимаешь?
– Понимаю… – руки непроизвольно сжали крепче руль, словно от него может зависеть моя жизнь.
– Вот и славно!
Редкостный кретин… Наорал тут на меня и заткнулся… Парень не в себе…
– Так куда мне ехать? – тупо спросил я, скосив глаза в сторону психа.
– Отсюда! – закричал лысый, – Катайся по центру, избегай полиции! Ясно?
– Ясно.
Ещё один бессмысленный обмен репликами. Чего же он хочет? Ему неважно, куда ехать, надо просто ехать… Может, наркоман? Сейчас наркоманов полно, дури хватает им всем…
В первые годы жительства в Данкелбурге я много раз натыкался на померших от передозировки. Бледные худые люди, высушенные и измождённые, они довели себя до ужасного состояния. Всегда у них открыты рты и глаза, руки и ноги заломлены в нелепых позах.
И здесь растут мои дети…
Мне самому какие-то типы не раз предлагали купить наркотики. Они подскакивают внезапно, практически суют тебе в руки дозу и сами тянутся к твоему кошельку. Приставучие мрази, отделаться от них очень непросто.
И их очень много по всему городу. На юге так и вовсе можно натолкнуться на торгаша на каждом углу. Почему-то полиция ничего с этой отлаженной системой поделать не может…
Мой пассажир, если честно, на наркомана не похож. По крайней мере, в запущенной стадии… Колется, наверняка, время от времени, но не более того. Тогда что же за недуг сожрал его мозг? Парень неадекватен и очень опасен…
В это время мы проехали мимо городского музея. Какие-то вандалы придумали себе развлечение: кидают в окна всякий мусор из баков неподалёку. Стекло разлетается на куски, звенящие до тех пор, пока их не притянет к земле. Луч фонаря вырвался из осаждаемого здания и распугал выродков…
Террорист отвернулся посмотреть на группу хулиганов, оставив меня без внимания… Сейчас можно рискнуть и попробовать заломать его… Если быстро отвести в сторону револьвер и схватить его за левую руку, не позволив тем самым разжать пальцы…
Шанс есть…
Но у меня не хватило духу…
Я поспешил отвести взгляд. Не хватает только провоцировать своего пленителя. Глупостей он и без меня насовершает порядочно…
Кто он только такой? Простой псих, взявшийся неизвестно откуда? У простых психов вряд ли найдётся двадцать пять килограммов динамита… Если только он не врёт… А вдруг в ящике всего лишь гвозди, как он и сказал изначально? Решил таким нелепым обманом доехать бесплатно? Хрень полная! Хватило бы и пушки…
Думаю, парень не врёт – у меня в багажнике действительно лежит взрывчатка. В любом случае, проверить это можно только одним способом, и я к нему прибегать не собираюсь.
Тогда откуда? Стоить такое количество должно баснословную сумму – у простого нарика или психопата таких денег просто не может быть…
Значит, как-то он связан с организованной преступностью. Но тогда почему он один, почему для своих целей ему приходится брать меня в заложники и пользоваться моей машиной? Где его подельники? Где транспорт?
И что у него за цели? Кататься по городу и прятаться от полиции? Понятное дело, мне он не сказал места, куда ему нужно добраться. Вот только почему? Рано или поздно всё же придётся назвать адрес…
Скорее всего, ему просто поручили смотреть за взрывчаткой, пока не подъедут товарищи, но тут вмешалась та самая полиция, которую так боится лысый, и нужно было срочно сматываться. Я просто попался под руку.
Выждав какое-то время, очевидно, придётся вернуться на то место, где я подобрал чокнутого. А уж что дальше будет со мной…
Пока нужно просто держаться за баранку и ехать себе прямо. По возможности, делать это следует спокойно…
Я проколесил уже больше двух часов, нарезая круги по центральному району. Улицы в это время суток почти опустели, редкие автомобили ползают вокруг меня, обгоняют, подрезают и сигналят сзади, когда я, задумавшись, совсем теряю скорость.
Всё это время террорист молчал. Я тоже вёл себя тихо, боялся открыть рот.
Через какое-то время я свернул на пустынную улицу, залитую светом частых фонарей. Кинув взгляд на панель, обратил внимание, что запас бензина подходит к концу…
Следует оповестить об этом моего пассажира:
– Бензин скоро кончится… – негромко пробормотал я.
– И? – равнодушно кинул лысый.
– Надо заправиться…
– Так езжай и заправляйся! В чём дело?
– Тебе придётся на время меня отпустить…
– Да, я это понимаю! Ты думаешь, я тупой? Нет, я вовсе не тупой!
– Я это не имел в виду, – глухо оправдался я и чуть прибавил скорости.
Готов поклясться, что расслышал скрип зубов. Со временем этот тип не успокаивается. Я и то привык к дулу револьвера, щекочущему правое ухо.
– Твою мать, таксист, Что ты там имел в виду? – взревел истерик, сильно топая ногой.
Не удивлюсь, если сейчас он не сдержится и разнесёт нас обоих! Сердцебиение участилось…
– Я имел в виду, что мне придётся покинуть машину и оставить тебя одного… И ничего такого предпринимать я не собираюсь… Просто заправлюсь…
– Это верно! Просто заправишься! Какие трудности?
– Никаких…
– Так езжай себе молча и ищи хренову заправку!
Разговор окончен. С этим ублюдком, похоже, лучше вообще держать рот на замке. С другой стороны, я лишь хотел прояснить один щекотливый момент…
Любопытный такой момент…
Круглосуточную заправочную станцию я нашёл спустя час езды. Небольшая площадка, всего две колонки. Позади кассы стоят старые тягачи, покрытые ржавчиной, словно сединой. Древние развалюхи, которые не утащили лишь по той причине, что они много весят.
Неподалёку стоит громадный ящик с песком, возле которого пристроился крупный лохматый пёс, какие обитают у каждой заправки. Старик мирно спит, глядя свои собачьи сны…
Я сбавил скорость и начал выруливать к колонке.
– Встань у той, что ближе к кассе, – кивнул мне в нужную сторону лысый.
Выполнив всё, как он требует, я остановил машину и заглушил двигатель. Губы пассажира тут же оказались возле моего уха:
– Если я почувствую, что ты болтаешь лишнее, если увижу, что ты подаёшь какие-то сигналы, не задумаюсь – взорву тут всё к какой-то матери!
– Я понял.
– Очень надеюсь на твоё благоразумие, таксист!
Оставив гада в салоне, я вышел на мороз. Тот несильно щипет уши и кончики пальцев. Пахнет бензином, запах настойчиво лезет в ноздри, не оставляя места для свежего ночного воздуха.
Я двинулся в сторону кассы. В какой-то момент меня просто опьянило чувство мнимой свободы. Сейчас можно отойти как можно дальше, а потом броситься бежать, бежать изо всех сил. Если реакция подведёт лысого, у меня может выйти убраться достаточно далеко от взрыва…
Хотя нет, это не сработает: преступник может просто выстрелить из окна мне в спину и взять в заложники уже кассира на заправке, если тот умеет водить. Попробовать просто убежать – это не выход.
Что тогда? Попробовать прошептать кассиру, что я в заложниках у психопата со взрывчаткой? Лысый может заметить… Написать на купюре? Это совсем никуда не годится…
Голова капризничает, отказывается соображать…
Что мне мешает предпринять хоть что-нибудь? Я в данный момент свободен, на меня не целится револьвер… Неужели ничего не сделать даже сейчас? Думай, думай…
Пока пытался откопать в недрах своей головы мало-мальски приемлемую идею, я незаметно для самого себя подошёл к окошку кассы. Из него уставился сонный кассир с кудрявыми волосами и толстыми очками на носу. Совсем ещё молодой паренёк…
Последняя решимость улетучилась: чем-чем, а жизнью мальчика мне рисковать не хочется…
– Сколько Вам? – довольно громко крикнул пацан.
– Тридцать литров… – ответил я и полез в кошелёк.
– С Вас пятьдесят, сэр. Что-то Вы запозднились…
– Деньги очень нужны, вот и работаю по ночам.
Я протянул кассиру мятую купюру и поспешил уйти прочь.
– Счастливого пути, – донеслось сзади.
Возвращаясь к автомобилю, я увидел внимательный взгляд подрывника. Он опустил стекло, чтобы слышать весь наш разговор с парнем. Хмурые глаза неотрывно следят за каждым моим движением, и когда я плёлся к такси, и когда открывал крышку бака, и когда заливал бензин.
Закончив заправлять машину, я немедленно прыгнул на водительское сиденье. Меня с распростёртыми объятиями встретил старый знакомый – револьвер. Холодное дуло упёрлось в висок с такой силой, словно ненормальный захотел вдруг пронзить мне череп.
Очередной приступ психоза, не иначе…
– Ты не стал болтать, – по интонации дребезжащего голоса сложно понять, спрашивает бандит или утверждает.
– Я ни слова не сказал про…
– Вот и не говори ни слова! Не зли меня, таксист! Не зли меня!
Повторять старых ошибок и отвечать на его слова я не стал. Хватит с меня уже нервно трясущихся рук и бешено колотящегося сердца после всех предыдущих истерик этого невротика…
Стоя на лезвии бритвы очень легко упасть. Порой лучше просто замереть и ничего не делать…
– Заводи мотор! – брякнул усач и ослабил давление своим оружием.
Руки отчего-то стали совсем непослушными, какими-то ватными, так что управиться с автомобилем и уехать с заправочной станции я сумел только спустя минуту суетливых манипуляций.
Снова нас ждут круги по ночному Данкелбургу.
Как много всего зависит от мелочей: не остановись я, где не следовало, не нажми на педаль тормоза, ничего бы не было. Этого гада взяла бы полиция, динамит отвезли за город и уничтожили…
Всё было бы славно.
Но всё вышло довольно скверно…
Почему-то именно со мной. Почему-то удача мне ни разу не улыбнулась за всё время, что я провёл в этом городе. Теперь вот где я очутился: сижу за рулём своего «Феникса», нарезаю круги по городу, справа сидит лысый хрен с револьвером и тычет им мне в голову, а в багажнике хренова взрывчатка…
Я не знаю, что дальше будет, не знаю, чего ждать от этого психа с детонатором, к чему вообще приведут все эти покатушки. Могу только строить нелепые догадки, одна из которых вдруг окажется верной.
Одно только в моей голове не укладывается, и так случилось, что что-то дёрнуло меня озвучить свои сомнения:
– А зачем мы ездим?
Лысый словно бы заснул, так как очень уж растерянно зашлёпал глазами и состроил кривую рожу:
– Что значит «зачем»? Мы ездим, потому что я так сказал! Ясно? Когда будет нужно, я дам новые указания!
– Я в том смысле, что можно просто остановится и подождать на месте, не тратить бензин…
– Тебе что, бензин дороже жизни, умник? – закипел неадекватный бандит.
– Я устал, я нервничаю, меня уже руки и ноги не слушаются! – сам того не желая, я начал кричать на своего «клиента», – Я могу на ровном месте взять и врезаться в какой-нибудь столб! Я за рулём целый день, а ты заставляешь меня без толку колесить по городу! Какой в этом смысл, если можно просто припарковаться и переждать?
– Ты что несёшь? Считаешь, что я тут несу горячку?
– Да! Ты несёшь горячку! У тебя нервы шалят, словно это я тебе угрожаю стволом! Вот ты и…
– Слушай, заткнись!..
– …творишь всякую хрень! Успокойся, пораскинь мозгами и скажи уже, что тебе от меня нужно!
Пыхтя, как раскалённый чайник на плите, подонок выкатил шальные глаза, мелко подрагивающие, и со всей силой упёр мне в ухо дуло револьвера. Секунды тянутся за секундами…
Чувствую, что сейчас болтливость выйдет мне боком…
– Тормози!
Безвольно повинуясь воплю лысого психа, я завернул в подворотню и остановил машину. Оружие в руках бандита затряслось.
И тут он отвернулся в сторону и несколько раз ударил рукояткой револьвера о панель. Выплёскивая нервное напряжение, он мерзко завопил и принялся истерично дрыгать конечностями.
Мне стало не просто страшно, а прямо-таки жутко…
Кажется, что эта мразь может просто взять и вцепиться в меня зубами. Это уже какой-то первобытный страх перед диким зверем.
– Так, ты, не надо мне указывать, что делать! Понял? Башка у тебя одна!
– Слушай, мне неприятности не нужны. У меня семья, я очень хочу вернуться к ней… Я сделаю всё, что ты скажешь, только скажи сразу всё. Я не могу просто так болтаться по городу и ждать чего бы то ни было…
– Ладно, хорошо, – с сарказмом ответил подрывник, – Раз ты так хочешь, то пожалуйста: к двенадцати часам мы должны быть на мосту Ферлома, что над улицей Бродвэстрабе. Теперь ты доволен?
– Доволен, доволен, – примирительно поднял я руки, – Раз уж нужно туда к двенадцати, то совершенно нет смысла куда-то ехать…
– Меня ищут быки! До тебя это ещё не дошло, тупица?
– На быков можно нарваться в любом месте…
Лысый сильно призадумался, в его глазах замелькали искорки здравого смысла. Нутром он понимает, что я, безусловно, прав, но длящаяся бог знамо сколько истерика не позволяет ему обратиться к мозгу…
Справа от меня сидит голый нерв… с пушкой и динамитом.
Не самое приятное соседство, скажу я вам.
Наконец он решил:
– Ладно, таксист, будь по-твоему. Останемся здесь и будем ждать…
– Вот и славно, – удовлетворённо кивнул я и отпустил руль.
– Надеюсь, тебе не следует напоминать, что случится, если будешь ёрничать?
– Ты выстрелишь…
– Именно…
На том и порешили. Я получил немного времени для отдыха. Заснуть, конечно, не выйдет, но я, по крайней мере, могу дать отдых рукам и ногам. Интересно, как сильно вымотался за день этот тип? Перспектива увидеть, как он проваливается в сон, и пальцы его левой руки непроизвольно разжимаются, совершенно не радует.
Хотя, если усатый террорист заснёт, у меня будет шанс вырвать оружие и детонатор.
Но это всё в теории. Взведённый до такой степени человек, как правило, бодрствует долго и спать совершенно не хочет. Вот и думай теперь: к худу это или к добру.
Сейчас он хотя бы немного успокоился… Это к лучшему: мои шансы выжить несколько возросли. Когда человек адекватно реагирует на твои действия, это всяко лучше полностью непредсказуемого собеседника. И уж тем более непредсказуемого пленителя…
Двенадцать часов. Полдень. В воображаемые песочные часы моей жизни словно подсыпали пару добрых горстей песка. До полдня моей жизни ничто не угрожает, я надеюсь. А затем придётся кидать кости и надеяться, что выпадут шестёрки…
Мало что сравнится с ужасом перед неизвестным… Страх, что меня разорвёт на мелкие клочки взрывом присутствует, но он бессильно меркнет по сравнению с неопределённостью того, прогремит этот взрыв или нет…
Если вдуматься, мне придётся везти автомобиль на мост, а с моста, как правило, тяжело уйти.
С мостов обычно сбрасывают…
Вопросы вертятся, как мотыльки вокруг лампочки. Как и ночных бабочек, тех очень сложно отогнать от источника, манящего к себе.
Прошло ещё пару часов. Пару часов неподвижного сидения на месте, в темноте подворотни. Мы молчали, каждый предоставлен своим мыслям, остался с ними один на один. Не знаю, как этого лысого, но меня они накрыли мощной лавиной. С каждой секундой масса всё больше… в конце концов ты просто теряешься.
Невыносимо. Невыносимо ничего не делать, маяться от усталости, трястись от страха и грызть самого себя от безысходности. И всё это одновременно…
Честно признаться, я бы уже давно сдался, если бы мне не было смысла ради какого-то цепляться за жизнь. Что ждёт семью без меня?
Какое-то время моя жена будет пытаться вытянуть на себе детей, будет делать всё возможное, чтобы не скатиться за черту бедности. Я верю, что какое-то время надежда будет.
Потом деньги резко кончатся. Она не сможет достаточно зарабатывать, чтобы хватало на квартиру, пищу себе и детям, одежду, всё необходимое. Наверное, ей придётся продавать вещи, продавать мебель, игрушки детей. Быть может, даже найдёт работёнку для наших малышей…
В итоге её выселят из квартиры за непомерные долги. Каковы шансы у моей семьи выжить на улицах? Сомневаюсь, что они достаточно высоки. Голод быстро лишит их сил, начнутся болезни… А потом и смерть…
Всё может кончиться ещё быстрее, если на них наткнётся какой-нибудь урод.
Без меня им не выжить. Ни за что не стоит забывать этого. Отдать руку, пожертвовать машину, но выжить любой ценой. Ни за что не забывать…
Случаются чудеса. Возможно, меня отпустят… возможно даже, что с автомобилем.
Дьявол на вертеле! Гадаю, как старая бабка на картах, когда нужно думать, нужно соображать! Просто заставить серую жижу в черепе плодотворно бултыхаться!
В полдень нужно доставить взрывчатку на мост Ферлома. Это в центре, поэтому-то мне и поручено колесить вокруг да около.
Подумай над другим: зачем доставлять взрывчатку на мост? Останавливаться на мосту запрещено, так что передать её кому бы то ни было не выйдет – обратят внимание…
Логичный вариант всего один: взрыв будет именно на мосту. Двадцать пять килограммов – чертовски много, но даже этого может не хватить, чтобы обрушить пролёт. Скорее всего, взрывать будут кого-то… чей-то автомобиль…
Кто ездит по расписаниям? Откуда вообще этот лысый знает, что некий субъект окажется на мосту в двенадцать? Сложно с такой уверенностью предполагать… Да и мост этот, насколько мне известно, совсем непримечательный, расположен вдалеке от крупных путей. Разве что протягивается над широкой и оживлённой Бродвэстрабе, но, как я уже сказал, обрушить мост не выйдет…
Не о том я думаю, кого или что там собираются взорвать. Вопрос ведь в том, что будет со мной… Если заехать и бабахнуть, моя судьба очевидна… А вдруг перед этим меня ссадят или заберут взрывчатку из багажника и отпустят на все четыре стороны?
Глупая версия, но верить хочется именно в неё, отвергая все прочие.
Раньше я тоже ввязывался в неприятности, раньше мне тоже попадались сумасшедшие клиенты. Один раз ко мне подсел какой-то чудак и начал угрожать отвёрткой. Хотел забрать деньги, заработанные за день. Тогда, правда, всё было просто: стоило злоумышленнику отвернуться, как я перехватил его оружие. Какое-то время мы боролись, пока мне не удалось взять верх. Я просто изловчился и одним хорошим ударом ноги вытолкнул гада и машины, после чего быстро уехал.
Жене, разумеется, ничего говорить не стал. Она, как и дети, многого не знает о том дерьме, что творится со мной практически ежедневно. Каждый день находится пара кретинов, которые до такой степени выводят меня, что я с кулаками ссаживаю их на полпути. Попадаются и такие, которые с полным безразличием устраиваются на заднем сидении и молча сидят там. Им совершенно безразлично, куда ехать – предлагать варианты приходится самому…
Порой их даже тянет поболтать по душам. Сразу понимаешь, что это за люди: потерявшие работу, потерявшие близких, вторую половину, потерявшие дом. Всё это люди отчаявшиеся. Глупости… отчаяние – крайняя черта, переступать через неё опасно…
Всё преодолимо, считаю я. Даже моя ситуация преодолима.
Разумеется, преодолеть все беды и даже не вспотеть не выйдет. Каждая ситуация требует жертв, какие-то ситуацию требуют немалых. Порой, возможно сохранить самое главное: жизнь и свободу; только отдав всё остальное…
Бывает, что какие-то ситуации не оставляют тебе выбора… Это не так. Просто выбор порой бывает однозначным, но варианты всегда есть. Вот, например, я: мог согласиться выполнять условия этого психа и попытаться выжить, что и выбрал… но мог ведь и попытаться противостоять ему, ответить силой… не факт, что у подонка хватило бы духа взорвать нас, не факт, что он говорил правду насчёт динамита…
Выбор у меня, на самом деле был. Он и сейчас есть.
Отчаялся ли я? Нет, ещё нет. Я ещё готов побороться, готов на решительные действия. Пока не готов рисковать, так как не знаю, что за ситуация сложится через час, через два, через пять…
Чем-то придётся пожертвовать – это, практически, непреложно. Боюсь, что сегодня я останусь без машины… Допустим. Возможно, буду сильно ранен… На это я готов: всё, что угодно, лишь бы не погибнуть…
Становилось совсем холодно – машина окончательно остыла, мороз пробрался в салон и принялся кусаться из темноты. Следует включить печку…
– Заодно проедься немного, – приказал террорист, когда я завёл мотор.
Пришлось подчиниться. Выехав из подворотни, я свернул на маленькую узкую улочку и двинулся по ней на восток. Сейчас уже шесть часов утра, скоро граждане пойдут на работу. Хотя, сегодня же воскресенье…
По воскресеньям работают лишь такие же трудяги, как я.
Хм, а уже примерно через сутки взойдёт солнце. Неделя Долгой Ночи подходит к концу. Наконец-то лучи дневного светила пронзят треклятый мрак этого города, сделав его немного радостнее. Круглосуточная темнота исчезнет, исчезнет её непереносимый гнёт.
Дьявол разберёт почему, но в Данкелбурге вся эта тьма кажется в сотни раз ужаснее и тяжелее, чем в любом другом месте, в котором я успел побывать. У себя на родине я не придавал Неделе большого значения: просто нелепая пародия на полярную ночь. Прождёшь семь дней, и можешь вновь наслаждаться восходящим и заходящим солнцем.
Остались какие-то сутки. Интересно, увижу ли я этот момент…
Что ж, посмотрим.
Пока я проезжаю по мостам, огибаю высокие здания офисов, банков и просто жилых домов, пролетаю мимо памятников, стою на светофорах, обгоняю машины… Бесцельно кружу, как пчёлка в ожидании того, что цветок вот-вот раскроется, и я смогу насладиться нектаром. Нектаром, правда, наслаждаться буду не я, а трутень справа…
Данкелбург кажется пустым в такое время, кажется заброшенным или вымершим. То тут, то там попадаются автомобили, круглосуточные заведения, случайные прохожие и горящий свет в окнах, напоминающие, что я всё ещё в огромном, переполненном людьми мегаполисе.
Славный Данкелбург. Помню, подсел ко мне старик и рассказывал, что здесь творилось во время войны. Сперва его две недели бомбили, пузатые авиационные бомбы сыпались, как градины. Громадные здания дробило в крошку, в земле образовывались воронки глубиной в несколько метров… Всё рушилось, обращалось в руины, чтобы навсегда уйти из истории.
Война – это отличный ластик, чтобы стереть какой-то фрагмент искусства, культуры, цивилизации…
После бомбёжки пришёл враг. Люди перестали говорить в этом городе, за них заговорили орудия и пулемёты. Каждый день стороны растрачивали такое количество патронов и снарядов, которыми можно было бы убить всех людей на земле…
Мёртвых было столько, что вороны и крысы могли пировать годами. Лечить раненых не успевали, хоронить убитых не успевали…
Голод пришёл на тридцатый день боёв. Болезни – на сороковой. Эти два червя косили солдат и мирное населения ничуть не хуже вражеских пуль. Чтобы не допускать эпидемии, мёртвых приходилось сжигать, чтобы потом долго вдыхать ужасный запах.
В конце концов, город пал. От него остались лишь тысячи кривых пеньков полуразрушенных зданий. В последствии его отстроили, Данкелбург воскрес, восстал, словно феникс из пепла. Вся страна, весь мир восстал, словно пламенная птица. В память об этой метафоре появилась даже такая автомобильная марка «Феникс»…
Помню, слушал эти рассказы потому, что в моём родном городе всё было то же самое. Я тогда был ещё совсем ребёнком, но отлично помню все те ужасы, забыть о которых теперь невозможно.
И вот ради чего была эта война: ради целого выводка преступников, ради того, чтобы дети не уважали родителей, люди не уважали закон, ублюдки грабили старушек, выродки швыряли камни в окна…
Ради этого погибло столько людей.
Как это ни печально осознавать.
– Останови здесь, – устало указал мне на парковку справа.
Тихий район, вокруг невысокие жилые дома, неподалёку виден маленький магазин запчастей, сейчас ещё закрытый. По тротуарам не торопясь плетутся редкие пешеходы. Не слышно ни звука…
Я откинулся на спинку, весь измотанный. Просто закрыл глаза и постарался расслабиться. Но мне помешал бандит, начавший громко бормотать:
– На кой чёрт я на это соглашался? Обещали крупное дело… Чем всё обернулось! Конечно… они сказали, что Альфред меня уговорит… И он уговорил! – террорист выместил ярость на моём такси, сильно вдарив рукояткой револьвера по панели.
От злобы у него глаза полезли из орбит, а голос превратился в писк. Такое ощущение, что взрослый мужчина сейчас расплачется.
– Хорошее дело, по моему профилю! Чтоб вас всех! Это поможет всем нам! А где, спрашивается все вы? Где? Таксист, ты знаешь, где они все теперь? Вот сейчас, когда запахло жареным, где они все?
– Я не знаю…
– А вот я тебе отвечу, таксист: они все убиты, их всех постреляла полиция! Всех до одного, словно детей!
Сразу же перед глазами встала картина, как быки раскладывают на обочине почти два десятка мешков с телами… А буквально за поворотом я наткнулся на этого психа… Его товарищей перебили? Он, что, остался один?
Не совсем, я думаю. Кому-то же он звонил тогда через таксофон…
Я притих и сжался на своём месте. Сейчас лучше не трогать пассажира, а то можно и нарваться…
Тот всё продолжает сокрушаться:
– Босс будет рад, если ты возьмёшься… Конечно, он будет рад! Конечно, грёбаный Ротвейлер будет рад! Это всё его план, он знал, как расставить свои пешки!.. Что ему я? Что ему Гарольд? Он любого бросит в мясорубку, лишь бы подмять под свою задницу побольше! Скотт, Альфред, Карл… где теперь все? И где этот Ротвейлер?
Ещё пару раз проверив на прочность панель моего «Феникса», лысый парень неожиданно резко утих и откинулся на спинку.
Ближайшие полчаса я слышал только своё сходящее с ума сердце и тяжёлое дыхание «пассажира». Тот даже позабыл целиться в меня из пушки.
Внезапно прямо в ухо ударил непривычно спокойный и тоскливый голос:
– Эй, таксист, как тебя зовут?
– Йохан… – механически ответил я, – Йохан Стетович.
– А я – Чед Лефевр… Вот и познакомились, таксист… то есть, Йохан, я хотел сказать…
Предчувствуя недоброе, я молча кивнул и отвернулся. Ума не приложу, чего этот тип вздумал спрашивать моё имя… Стало скучно, или нервы совсем не в порядке. Кто знает…
– Ты же ведь неместный, Йохан? – Чеда неудержимо тянет на разговоры.
– Да, так и есть…
– И откуда ты?
– С востока, – тихо ответил я, боясь обернуться и взглянуть в глаза этому психу, – Ближнее зарубежье…
– Ну да, ну да… Приехал искать работу?
– Да, работу… искать…
На какое-то время Чед заткнулся. Всего на минуту. Не выдержал гнёта тишины:
– И стал таксистом?
– Да, машина у меня была своя, лицензию получил быстро, купил шашечки. В общем-то, всё, готово дело, – поддавшись расслабленному тону собеседника, я тоже не выдержал и разболтался.
– И что, нравится работать?
– Не очень… Но хоть деньги могу зарабатывать. Без высшего-то образования, мне получше не устроиться…
– Да, – менторским тоном начал Чед, – В Данкелбурге всегда с работой были проблемы. Когда ещё и завод «Хентиаменти Корпорэйшн» закрылся, то совсем беда стала. Все, кому не нашлось рабочего места, пошли в проститутки, сутенёры, наркоторговцы и преступники… Мне тоже пришлось… А я ведь бригадиром был…
– Сочувствую…
– Сомневаюсь, Йохан… Сомневаюсь, что ты мне сочувствуешь. Скорее ты меня ненавидишь… ненавидишь за то, что я пошёл в банду, стал работать со взрывчаткой, а теперь сижу и угрожаю тебе большим-большим взрывом. Не так ли?
Сложная ситуация… С одной стороны, признавшись, я могу его разозлить, с другой, я его тоже разозлю, если буду врать… Как ответить?
– Можно и так сказать…
– Вот видишь, Йохан! Ты ни разу не был в моей шкуре, так что думаешь, что быть преступником – это плохо. Ты не любишь преступников. Ты не хочешь иметь с ними дела. Ведь так?
– Да, так, – утвердительно кивнул я и непреднамеренно взглянул в глаза Чеду.
Тот спокоен. Зря я опасался, что парень не в себе. Сейчас он расслабился, в кои-то веки…
– Ну, что я могу тебе сказать… – всплеснул лысый руками, – Мы нарушаем закон не для того, чтобы таким людям, как ты, было плохо. Этим занимаются психопаты, маньяки и изверги. Мы лишь хотим, чтобы с нами всё было в порядке, а дома у нас было что сожрать на обед и ужин… Но добиваться этого приходится так…
– Всегда есть выбор…
– Давай-ка без этой древней заплесневелой ерунды про выбор, – с отвращением отмахнулся Чед, – Да, был выбор… Но я, как и всякий человек, захотел денег побольше да побыстрее. У меня просто было больше, чем у прочих, решимости преступить ради этого закон. А потом отступать и бороться со вчерашними товарищами не захотелось. Только и всего…
– Ты просто оправдываешь себя, – нахмурил я кустистые брови.
– Я? Оправдываю? Нет, оправдывают себя те, кому стыдно, кто сожалеет о том, что поступил именно так… а мне не стыдно. Да, я – преступник, и зарабатываю деньги нечестным трудом. И что? Кто сейчас полностью честен?
– Ладно, допустим, ты не считаешь, что поступал неправильно. Но ты же делал плохо другим. Не станешь ведь этого отрицать?
– А кто сейчас делает хорошо другим? – ехидно спросил Чед.
– Ну, строители, что строят дома другим, пожарные, что спасают людей из огня…
– Ты, что развозишь людей по городу… А вот скажи мне, Йохан, ты остановился сегодня, чтобы довести меня? Ты увидел непонятного мужика и загорелся желанием подвезти его? Или ты захотел схапать с меня денег?
Понимая, что упёрся в разговоре в бетонную стену человеческого упрямства, я просто отвернулся в сторону и смолчал. Все прочие слова – без толку…
Чед, впрочем, не унялся:
– Вот видишь, Йохан, нет никаких добрых людей. Есть только те, кто хочет денег и не против того, чтобы ради них немножко потрудиться… А труд этот либо одобряется обществом, либо нет, как в моём случае… И только-то…
– С тобой невозможно разговаривать! – кинул я, немного повысив тон.
– Потому что я не разделяю твою точку зрения? – выкрикнул в ответ террорист, после чего надолго замолчал, наблюдая за ленивыми прохожими, раскидывающими ногами снег. Заговорил он только спустя минут десять, – Ладно, не будем больше об этом.
– А тебе так хочется поговорить, Чед? – поинтересовался я, уронив руки на колени.
– Да, Йохан. Нервы, как ты сам видишь, ни к чёрту, в тишине сидеть мне не нравится, так что лучше немного поболтать. Как думаешь?
– Ну, так время пролетит быстрее…
– Время… – задумчиво брякнул мой «клиент», – Время, чтоб оно вообще не шло… Сейчас сколько?
– Семь почти.
– Ещё пять часов… Что за машина?
– Не понял…
– Я про марку спрашиваю.
– А, марка… «Феникс».
– «Феникс»? – отчего-то оживился Чед, – Уж не «I-марк»?
– Именно он, – равнодушно брякнул я в ответ.
Словно извиняясь за то насилие, что он применил к авто, лысый бандит принялся заботливо ласкать панель такси с глупой улыбкой на лице. Снова вспомнился непредсказуемый характер Чеда…
Револьвер он, кстати, давно спрятал в кармане. Сигнал к действию? Не думаю… пока я не готов рисковать… Пусть даже второй возможности не представится, сейчас я не собираюсь ничего предпринимать…
– Их выпустили не больше двух тысяч моделей, – довольно оглядел салон Чед, – У тебя тут настоящая диковинка.
– Обычный автомобиль…
– Ну, может и так, но я бы на твоём месте поднял цены…
– То есть, после того, как ты взорвёшь динамит, машина уцелеет?
Бандит застыл, вглядываясь в собственное отражение в зеркале заднего вида, которое он только-только повернул в свою сторону. Неторопливо вернув ему прежнее положение, он ещё раз оглядел салон, но теперь уже как-то тоскливо, и ответил:
– Об этом я уже успел позабыть…
Снова в воздухе повисла пауза.
– Чед? – серьёзно обратился я к подрывнику.
– Да, Йохан.
– Что ты собираешься делать?
Заметно поникнув, тот вновь взялся за револьвер, зачем-то внимательно осмотрел его, после чего опустил на колени. Очевидно, подумал, имеет ли смысл выкладывать все карты на стол перед незнакомым пленником. Наконец он тяжело выдохнул через нос:
– Это долгая история…
– Пять часов ещё сидеть без дела.
– Да, – несколько раздосадовано брякнул Чед, – В этом ты прав…
– Так что? – ещё немного надавил я.
В конце концов, бандит сдался:
– Ладно, слушай. Всё равно это уже не имеет большого значения.
План пришёл сверху, от Ротвейлера. Его поручили не моему штабу, но я сразу же был введён в курс дела: глава операции, Альфред, связался со мной и сказал, что без моего участия не обойтись. Нужен мастер по работе со взрывчаткой – я лучший в банде. Так две с половиной недели назад я оказался ввязан в дело.
Все работали над планом: обдумывали детали, прикидывали варианты, думали, где достать то или это… Сложнее всего было с самим динамитом: достать такое количество можно было только у одного человека в городе – торговки оружием, которую все называют Королева Винтовок. Она быстро нашла для нас целых двадцать пять килограммов. Сумма при этом была очень невысокой…
Не знаю, что именно случилось, но дошли до нас слухи, будто её потом нашли мёртвой прямо на том месте, где производилась передача взрывчатки. Кто-то ловко уделал и её саму, и её шестёрок – пару дриджей. Пошли слухи о стукаче, что, конечно, настроения никому не прибавило.
Так или иначе, но у меня в распоряжении оказалось четверть центнера динамита. Дали задание соорудить для него сносное устройство дистанционной детонации. Я провозился всего два дня, как всё уже было готово.
Работали мы, кстати, прямо в подвале жилого дома. Там звукоизоляция хорошая, так что проблем совсем не возникало. Никто нас не слышал, никто не обращал внимания, как по переулку шляются какие-то люди.
Дальше мы стали работать над тем, как отвести внимание властей от центра, где и должна была пройти операция. Тут к нам на помощь как раз подоспел один продажный бык, в высоком звании был парень. От него мы услышали про Решето, знаешь ведь этого сраного маньяка? Завёлся клятый душегуб, вырезал людей, да так жестоко, что не каждый способен вынести это зрелище! Сущий дьявол!
Так вот, этот самый Решето устал охотиться на юге и перебрался в центр. Полиция мигом стянула все силы. Нас это, чёрт возьми, не устраивало. О какой операции может идти речь, когда вокруг сплошь быки, да ещё и бдят, а не сопли пузырём пускают?
Этот самый продажный бык откуда-то раздобыл всю информацию о Решете: кто он, что из себя представляет, где живёт, с кем дружит… Но самое главное – это то, что хренов маньяк оказался бывшей норушкой! Представляешь? Уж на кого, на кого, но на норушку-то точно никто не подумал бы. Тогда этот полицейский придумал план…
С нами там был один верзила, здоровый такой, силы в нём, как у троих. Вот только никто не был уверен в его верности банде. Все поручения он исправно выполнял, прямо как цепной пёс, но была у него червоточинка: он давно подумывал просто взять и уйти. Кинуть нас всех.
Друзей у него не было, жил он затворником, скрывал адреса своих квартир. Их он, к слову, менял всякий раз, как наши ребята их выслеживали. Порой он просто сжигал дома, а порой минировал…
Несколько наших товарищей из-за этого погибло…
В общем, подозрения на убийство Королевы Винтовок тоже упало на него. Он в ту ночь присутствовал при продаже, однако сошёл где-то на полпути, когда динамит везли в штаб.
Ну, так вышло, что он стал не нужен. Даже, скорее, мешал. Продажный бык предложил поручить ему отыскать Решето и порешить его. Так мы убили бы сразу двух зайцев: во-первых, избавились бы от маньяка, который нам так сильно мешает, а во-вторых, получили убитую норушку! Все убийства Решета можно было бы свалить на нашего верзилу, легко можно было доказать все предыдущие его убийства! Получился бы отличный персонаж, убивший десятки человек да ещё и норушку в придачу.
Тот бык мог бы его легко арестовать. Понятно, что за поимку такого изверга его ждало бы повышение. Чем выше звание сотрудничающего с нами быка, тем лучше. Да и от лишнего Гарольда мы бы избавились.
Это, кстати, того громилу темнокожего так звали – Гарольд…
Вышло, правда, совсем не так, как было задумано: сперва тот взялся за работу, нашёл Решето, устранил его… Но тут произошло то, чего мы не ожидали: у маньяка оказалось при себе удостоверение сотрудника НОР, и Гарольд его нашёл. Очевидно, он всё понял, так как задумал избавиться от трупа.
За ним велось наблюдение. Несколько наших ребят шли за ним по пятам и внимательно следили за каждым его шагом. Пришлось вмешаться, заставить играть по нашим правилам. Он поддался…
Труп он спрятал неплохо… оригинально… Подвесил на цепи в канализации. Потом побрёл по своим делам, ну, мы так думали. На самом деле, здоровяк решил избавиться от хвоста. В метро кто-то из ребят себя выдал, Гарольд тут же решил бросить его под поезд.
Потом ещё долго петлял, пытался уйти от погони. Двое наших его действительно упустили из виду, а вот ещё одному не повезло: он нарвался на верзилу, который вскрыл тому горло…
На какое-то время мы упустили Гарольда. Помог случай. Какой-то старый хрен позвонил нам и сказал, что знает, где искать нашего соклановца. Чёрт его знает, как он прознал, что мы вообще ищем Гарольда, но попросил старик солидную сумму за информацию. Затребовал самого Альфреда и шепнул ему на ушко координаты: где искать негра и куда везти деньги…
За Гарольдом отправили группу. Оказалось, что он в каком-то засранном баре трахает проститутку. Бар взяли в кольцо, а Альфред полез поболтать с убийцей. Зря он это сделал, так как Гарольд взял да и убрал его. Потом ещё вызвал полицию! Можешь себе представить?
Быки налетели и устроили резню! Положили всех наших да ещё и местных в придачу. А верзила под шумок сумел скрыться, прихватив с собой трупы той шлюхи и Альфреда. После этого мы его не могли найти до пятницы…
Потом, правда, поняли, кто его сдал и где его отыскать… Но это было уже не важно, так как Гарольд покончил с собой.
И ещё он успел нагадить напоследок: оставил в том баре записку, в которой рассказал, где искать Решето, плюс ещё сдал с потрохами сотрудничавшего с нами полицейского! Того обыскали и нашли достаточно улик, чтобы засадить за решётку. К счастью другие продажные быки быстро ему намекнули, что за лишние разговорчики можно потерять гораздо больше, чем жизнь…
Парень оказался из догадливых и молчал, как рыба.
Так одна часть плана была провалена. К счастью, быки после обнаружения трупа маньяка действительно поутихли и успокоились. Как бы то ни было, продвижение по основному направлению шло своим чередом. Для следующего шага нам нужны были три быка… без звания, без стоящего оклада, малоуважаемые в коллективе… они были нам интересны лишь по той причине, что их вызвали контролировать стратегически важное заграждение.
Найти удалось всех, со всеми мы связались и назначили встречу. Когда передавали им деньги, случилось ещё кое-что: весь разговор, оказывается, кто-то подслушивал! Ублюдка попытались схватить, но тот сумел сбежать, в чём ему помог один гад из мафии! Прямо у нас из-под носа вытащил парня.
Свидетеля, кстати, быстро узнали: это был Эрне Рафт, театральный актёр. Кто его знает, что он делал ранним утром в какой-то подворотне, но это был точно он!
Отправили группы к нему на квартиру, в театр, ко всем родственникам, прознали даже про некоторых друзей…
А обнаружил Эрне себя сам! Припёрся к нашему товарищу, который значился у него в друзьях. Прекрасное совпадение! Тот без проблем сдал нам старого друга и принялся тянуть время до подъезда группы палачей. Всё было просто: приехали, убили – нет опасного свидетеля…
Похоже, что наш парень выдал себя, так как у них с Эрне произошла драка. Чёртов артист завалил своего бывшего друга, а потом ещё и заперся в квартире. Пока ребята ломали дверь, он успел сделать ловушку: залил пол под дверью и пустил по луже электричество. Двоих наших убило, а третьего оглушило. Пока тот в истерике брыкался на лестничной площадке, Эрне успел уйти. Он даже расправился с водителем, караулившим внизу!
Однако он снова себя обнаружил, на сей раз в одном отеле. Там на него натолкнулась невеста нашего нового главаря Скотта. Она пока и не знала, что мы разыскиваем чёртова артиста, но после всего одного звонка взялась за дело, вырубила и связала поганца.
Однако этот Эрне оказался вёртким червём! Сумел выбраться из пут, а потом ещё и обхитрил наших ребят: сделал вид, что спустился по верёвке из простыней. Пока часть группы бежала вниз, ублюдок вырубил одного, а второго выбросил в окно! Поймать выродка смогли только в фойе… пришлось всадить в него несколько пуль…
Эрне отвезли в укромное местечко и допросили. Трус сразу же сказал, куда направился тот мафиози, что его выручил. Но клялся, что про подкуп полицейских ничего никому не говорил. Так это или нет, но нашли у него на запястье какую-то ленту с именем Катарина… Кто знает, возможно, это его девчонка, которую непременно следовало устранить…
Эрне же говорил, что Катарина – всего лишь поклонница, о которой он совсем ничего не знает. Возможно и так…
Артиста, в общем, пришлось убрать. Труп оставили там же…
Катарину мы нашли легко: следовало всего лишь надавить на директора театра, и мы получили полное имя искомой девицы. По нему несложно было найти и её домашний адрес, и место работы…
Найти её, правда, не удалось ни там, ни там. Потом она, похоже, каким-то образом прознала про нас, так как ни в одном месте, где могла бы, она не появлялась. Поняв, что девушка пошла к быкам, мы быстро свернулись.
Сосредоточились на последних приготовлениях. Всё уже было готово, мы повторяли свои роли, корректировали план, делали последние поправки. Вдруг в штаб ворвался Хельмут, старожил банды, и заявил, что к нему на дом заявился полицейский! От быка ему удалось избавиться, но ситуация становится просто критической!
Мы с ним погрузили взрывчатку к нему в багажник, он отвёз меня до того самого места, где ты меня и подобрал, после чего высадил и сказал, что вернётся на другой машине и захватит заодно ребят, которые ещё не окончили приготовления.
Его не было слишком долго. Я позвонил, но мне никто не ответил. Набрав номер другого штаба, узнал, что парней накрыли быки. Банда, вроде как, решила дать последний бой, но тут и дураку понятно, что из этого вышло. Ещё мне сказали, что помощи не будет, и выкручиваться придётся самому.
Я, разумеется, психанул, наорал на них… и тут увидел тебя, Йохан… Появился план, и вот я его теперь и пытаюсь реализовать…
– Так что за план? – строго спросил я.
– А?
– Ты тут мне распинался, что у вас творилось последнюю неделю, а просил всего-то сказать, что вы задумали…
– А, ну да… В общем, ты же, наверно слышал, что недавно закончилась реконструкция новой мэрии, и на церемонии открытия будет присутствовать мэр Генрих Гауссфильд. Он подъедет к месту по улице Бродвэстрабе… Вот мэра-то мы и собираемся взорвать…
Убийство мэра. Даже после такого длинного и обстоятельного рассказа, в котором намешано столько всего, я был сильно удивлён амбициозному плану банды. Сам я несколько далёк от этого, но краем уха слышал, как здесь любят и уважают мэра…
Тот много сделал для города и, в частности, достиг успехов в борьбе с преступностью. Неудивительно, что целью избрали именно его. Хотя, такое дерзкое покушение… и сделать его на такси, гружённым взрывчаткой…
– А как ты собираешься это сделать? – неопределённо бросил я в пустоту.
– Сделать? Всё очень просто: по всей Бродвэстрабе будет полно быков, так что к машине мэра не подобраться, да и бронирована она не хуже танка – снайпер не годится… Так что мы придумали простой план: машина со взрывчаткой упадёт на кортеж Гауссфильда с моста Ферлома…
– С моста? Но мост же будет перекрыт.
– Ты плохо слушал, Йохан, – недовольно раздул ноздри Чед, – Этот мост перекроют, да, но контролировать заграждение будут три тупицы, которых мы уже подкупили. Также этот мост будет доступен для обстрела всего двум снайперам, один из которых тоже у нас в кармане и должен прикрыть нашу машину…
– Выходит, что… – промямлил я, взявшись за подбородок.
– Да, путь открыт. Единственная трудность – это попасть как можно ближе к автомобилю Гауссфильда, чтобы тот сдох наверняка…
– Я не буду в этом участвовать!
От моего резкого ответа Чед опешил и застыл с открытым ртом. Револьвер сам нацелился мне в голову, словно оказался сообразительнее хозяина. Постепенно на лице бандита появлялись черты уснувшего было безумия:
– То есть, как это не будешь, Йохан? Ты забыл, что я тебе говорил по этому по-воду?
– Нет, не забыл, но так… Дьявол, да ты же заставляешь меня бомбить собою мэра! Выходит, что я-то в любом случае помру! А какой мне тогда смысл помогать тебе и забирать с собой в могилу других людей?
– Я же тебе мозги вышибу!
– Так вышибай! Что сейчас, что через пять часов – какая мне разница? Ищи себе нового водителя! Давай! Тут же кругом одни желающие! Они с удовольствием будут вытаскивать динамит из машины, в которой валяется мой труп! А твой револьвер ещё и такой тихий, когда он грохнет, никто даже и не подумает вызывать быков…
– Заткнись, Йохан, заткнись! – взревел Чед, подпрыгивая на сидении.
Какие-то секунды он раздумывал, давя понемногу на курок и яростно прожигая меня взглядом. Вскоре, однако, он понял, что я прав, и зашёлся в истерике. Былого уважения к моем такси он более не испытывает, молотя по всему, до чего только может дотянуться.
– Чёрт, мать твою! Зараза!
Сейчас, возможно, последний мой шанс выскочить из машины и броситься наутёк, однако какой-то нечеловеческий страх пригвоздил меня к месту…
Как ни странно, Чед вскоре затих. Сняв глупую шапку, он почесал лысую голову, после чего сокрушённо уронил её на грудь:
– Чего ты хочешь? – глухо раздалось из его рта.
– Я просто хочу выйти живым из этой истории, хочу вернуться к своей семье, – дрожащими губами произнёс я.
Пустой взгляд лысого террориста переключился на меня:
– Семья? Кто у тебя?
– Жена и двое детей…
– Жена и двое детей, – повторил себе Чед, – Ясно.
– Они без меня пропадут… Им не выжить без меня…
– Я понимаю, Йохан. Иностранец, двое детей… Я всё понимаю…
Снова он замолчал. Не открывал рта так долго, что я начал дрожать, сам не знаю от чего. Похоже, звенящая тишина висела в салоне не меньше пяти минут, растянувшихся на долгие-долгие часы.
Наконец, я просто не смог больше терпеть:
– Чед?
– Я думаю, Йохан…
Ещё какое-то время я ждал ответа… Вскоре Лефевр заговорил:
– Ладно, предлагаю такой план: ты подвозишь меня до основания моста. После этого высаживаешься, показываешь мне, как тут что нажимать, и я доделаю всё сам. Идёт?
– Идёт, – не веря своим ушам, отвечаю я.
– Вот и славно. Ты не пострадаешь и сможешь вернуться к близким…
В душе мне захотелось кричать от счастья! Чед пообещал, что я выживу, буду далеко от взрыва! Я ещё увижу жену, увижу детей!
Дело за малым – просто слушаться «пассажира»…
Но мэр умрёт… Если план Чеда сработает, то Генриха Гауссфильда ждёт смерть. Надо спросить себя, стоит ли моя жизнь и будущее моей семьи жизни этого человека? Хотя, что значит «жизнь этого человека»? Гауссфильд – такой же, как и все остальные, он ничем не лучше, его жизнь нисколько не дороже!
Он умрёт вместо меня… Что уж тут поделать? Я ему искренне сочувствую. В конце концов, убиваю его не я…
Будь он на моём месте, он бы без сомнений позволил мне умереть, сохранив свою шкуру. У меня есть выбор, но выбирать собственную могилу я ни капли не хочу. Я не заслужил после всего того, что со мной приключилось…
Мэр, бандиты, полиция – дьявол, всё это не для меня, мне нет до этого дела. Я просто отойду вовремя в сторону, чтобы они сами разбирались между собой. На моих руках не будет крови.
Вот только уверен ли я в этом или просто пытаюсь себя убедить?
Если всё же второе, то что-то у меня плохо выходит…
– Пора, – глухо напомнил Чед, – Давай уже поедем.
На часах только одиннадцать, хотя ехать тут не более сорока минут. Похоже, сдали нервы, стало невозможно больше сидеть без дела. В этом я с ним согласен. Неплохо бы уже со всем этим покончить…
Я завёл мотор и направил «Феникса» в сторону проклятого моста Ферлома. Предпочёл не ехать напрямик, наоборот, решил сделать крюк побольше…
Машины уже заполонили улицы, так что двигаться пришлось в плотном потоке. В этом ещё виноваты перекрытые дороги и мосты – приходится объезжать по свободным улицам, грозя создать пробку.
Чед со скуки принялся вращать барабан револьвера большим пальцем. На нём нет лица. Ещё бы, он ведь должен отдать жизнь ради нужд банды. Об этом я как-то раньше и не думал. Должно быть, нужна железная воля, чтобы заставить себя пойти на столь жуткое самоубийство…
Как бы не был готов морально к этому лысый подрывник, сейчас он жутко подавлен… В какой-то момент мне даже стало казаться, что он готов вскинуть оружие и застрелиться…
Нужно быть на чеку: если что, необходимо будет быстро перехватить детонатор…
Дай бог, чтобы всё обошлось… чтобы слова Чеда не оказались пустыми…
Я свернул на более узкую, но вместе с тем и более пустую улицу, чтобы наверняка избежать попадания в клещи пробки. Возможно, в решении лысого выехать пораньше есть смысл.
Чед своевременно спрятал руки в карманах и опустил голову, когда мимо проехал автомобиль быков. На простое такси они не обратили внимания. Лишь только бандит справа грязно выругался, когда полиция скрылась из виду.
По маленькой улочке мы быстро проехали большую часть пути. Осталось совсем немного.
– Сверни здесь, – указал на тёмный провал арки Чед, – Тут можно срезать через двор.
Я послушно вывернул руль и запустил «Феникса» по длинной кишке арки. Расстояние под округлым сводом немалое – метров тридцать…
Свет фар выхватил из темноты тщедушную фигурку. Это дридж, похоже, бездомный, судя по грязным лохмотьям, синякам и шраму на глазу. Присев у стены, он хмуро проводил наш автомобиль взглядом…
Неприятное создание. Чего скрывать, мне эти дриджи кажутся совершенно отвратительными.
Вот уже конец проезда. Во дворе ярко горят фонари.
Неожиданно прямо в проёме появилась фигура человека. Он решительно встал по центру арки, не давая мне проехать. Я посигналил, но неизвестный никак не отреагировал. Тогда пришлось срочно жать по тормозам.
Остановился я всего в нескольких метрах от человека. В свете фар можно понять, что это женщина. Молодая девушка с яркими рыжими волосами, в строгом длинном пальто, высоком цилиндре, приятная лицом, на котором хорошо различима небольшая татуировка под правым глазом.
Она внимательно окинула взглядом меня и Чеда, после чего выхватила пистолет! Реакция бандита не подвела и он моментально вскинул своё оружие!
Я лишь попытался спрятаться за приборной панелью…
Парой резких движений Чед немного опустил стекло и выкрикнул:
– Что тебе надо, сука?
– Я знаю, что у вас в багажнике, ребята! – отозвалась рыжая, – И я знаю, что вы собираетесь сделать! Я этого допустить не могу!
– У меня тут заложник! – бандит оперативно взял меня на мушку, – Я его убью, если не уйдёшь с дороги!
– Мы не из полиции, так что нам плевать, что ты сделаешь с этим человеком. Выхода у тебя нет, мразь, выходи с поднятыми руками!
– Мы? – соображая, что же делать, Чед принялся тянуть время, – Что значит «мы»?
– Глянь назад…
Мы с моим пленителем глянули в стекло заднего вида. Еле заметный в свете габаритных огней, позади машины стоит кто-то низкорослый. Тот самый дридж, мимо которого мы проезжали…
Окружили, зажали в тесном проёме.
– Я могу вас тут взорвать! – показал Чед детонатор, сжатый в левой руке.
– Пожалуйста… – равнодушно пожала плечами девушка.
Лысый никак не может придумать, как же ему поступить. Я даже и не думаю лезть с идеями, потому что их попросту нет. Что за странная парочка? Откуда они здесь? Откуда они знали, что мы поедем через эту арку?
Что тут творится?
Не успел я опомниться, как громыхнула серия выстрелов! Первая пуля прошила лобо-вое стекло и ударила Чеда в правое плечо, отчего он тут же выронил револьвер! Вторая должна была снести мне башку, но прошла мимо! Последующие уже полетели над моей кепкой, так как я успел спрятаться за руль и поглубже втянуть голову в плечи.
– Гони отсюда! – прокричал террорист, отыскивая на ощупь оружие.
Я выжал сцепление, переключился на задний ход и дал по газам. Пытаясь высмотреть хоть что-то в стекло заднего вида, я начал удаляться от палящей в нас рыжей. Разрядив всю обойму, она бросилась вдогонку, перезаряжаясь на ходу.
Показалось, что мы уже набрали приличную скорость и можем отсюда смыться, как вдруг моя дверь отворилась и в салон ввалился дридж. Цепкая лапа существа схватилась за руль и резко дёрнула на себя. Через секунду машина начала царапать боком стену.
Вырывая баранку из рук неожиданно сильного дриджа, я попытался выровнять ход. Вращая руль из стороны в сторону, мы заставили такси ехать зигзагами. Тут вдруг мне в лицо уставилось дула его пистолета. Дриджи держат оружие нелепым хватом, на курок давят свободным большим пальцем. Каким-то образом сработали рефлексы, и я ловко отвёл оружие в сторону до того, как оно начало палить…
Сосредоточившись на борьбе, я не справился с управлением, автомобиль развернуло, и он врезался задним бампером в стену, моментально заглохнув.
Бросив руль, я переключился на дриджа. Маленький поганец прпытался направить ствол в мою сторону, но я крепко держал его правую руку. Коротышка вдруг ловко дал мне крепким кулачком в нос, после чего тот чуть не выскользнул у меня из рук.
Боднув гада в лоб, я сильно ткнул его локтём в грудь, отчего дридж вывалился из салона. Всё ещё держа его за руку, я с силой захлопнул дверь. Получив столь мощный удар по предплечью, мой противник выронил оружие.
Однако уже через секунду он с новой яростью влетел внутрь машины и напрыгнул на меня. Нелепо защищаясь, я начал ловить от него удар за ударом.
Когда он вцепился мне в волосы и потянулся к шее своими кривыми зубами, грохнул выстрел, и в крупной башке дриджа появилась круглая дырка… На меня брызнула кровь, и я поспешил спихнуть с себя маленькое мёртвое тельце.
Меня выручил Чед, вовремя отыскавший свою пушку. Не успел я развернуться, как позади него распахнулась пассажирская дверь, и рыжая девушка одним резким движением вытащила бандита из салона.
Упав лопатками на асфальт, Чед громко и пронзительно завопил от боли. Не теряя времени девушка пинком отправила выроненный им револьвер в сторону и нависла над поверженным бандитом.
Дуло смотрит точно в лысую голову усача…
– Ты мне ответишь за смерть Шнихта! – прогремел её голос грохотом накатывающего цунами.
Мой взгляд упал на детонатор в руке Чеда… Тот готов отпустить рукоятку, чтобы разом убить и себя, и рыжую, и меня… ещё мгновение, и от всех нас останется лишь воспоминание…
В левую щиколотку что-то упёрлось… пистолет дриджа… Действуя словно на автопилоте, я схватил его, вскинул, прицелился… рыжая бестия не обращает на меня никакого внимания, готовая убить Чеда.
Закрыв глаза, я нажал на курок…
Сколько раз за последние минуты грохотали выстрелы, но ни один из них не мог сравниться по громкости с тем, что произвёл я сам. Показалось, что упругая звуковая волна раздробит барабанные перепонки. Мерзкий запах заполз в ноздри…
Осторожно открыв глаза, я увидел труп девушки, под которым растекается большое кровавое пятно. Чед растянулся рядом, щурясь от боли и глядя мне в глаза. Детонатор сжал крепче.
Кивнув мне, он сипло проронил, неловко поднимаясь при этом:
– Так, Йохан, положи-ка пистолет на пассажирское сиденье.
Страх выбил из меня всякие намёки на волю, так что я послушно положил оружие перед собой. Тяжело кряхтя, Чед подобрал пушку и ввалился в машину, захлопывая за собой дверь. Сплюнув под ноги кровавую слюну, он сморщился и буркнул мне:
– Поехали отсюда… пока не сбежались зеваки…
Это уж точно, пора валить из чёртовой арки. Захлопнув свою дверь, я завёл машину и рванул так быстро, как только мог.
Позади остались два трупа…
Я убил человека. Чтобы не сдохнуть самому убил… Спас бандита, который собирается отправить в могилу ещё несколько человек…
Меня мутит так сильно, что еле справляюсь с управлением. Тут ещё и пулевые отверстия, заполонившие всё лобовое стекло, что разглядеть дорогу практически невозможно.
Мой «Феникс» летит по довольно забитой улице, лавируя между неторопливыми машинами.
Вытерев лицо платком, Чед протянул его мне:
– Убери кровь с лица, Йохан.
– Кто это такие были? – спросил я, послушно взял тряпицу.
– Понятия не имею…
– То есть как это: какая-то девка с дриджем знают, что у нас в багажнике, знают, что мы собрались делать, знают, каким маршрутом мы поедем… а ты не знаешь даже, кто это такие?
– Да, Йохан, – огрызнулся Чед, – Я, мать твою, не знаю, кто это были такие! Сам не понимаю, как они догадались, что мы срежем через тот двор! Если бы я его вовремя не заметил, мы бы туда и не сунулись…
Какая-то чертовщина… Этот тип темнит.
– У нас всё лобовое стекло в дырках от пуль, – прошипел я сквозь зубы, – Мы с тобой оба в крови, ты ранен. Если нас заметит полиция…
– Осталось немного, будем надеяться, что не заметит…
– А если?
– Взорвём их…
– Тебе легко говорить – тебе и так, и так себя взрывать!
– А ты думаешь, мне этого так хочется?
В его голосе я вдруг услышал боль. Боль человека, загнанного в угол…
– У меня семья, – разбито проронил Чед, – Жена и двое детей… Совсем как у тебя… Если я не взорву мэра, их убьют…
– Я не знал…
– Так знай! Мне, видишь ли, не меньше твоего хочется добраться до этого треклятого моста без проблем… Понимаешь? Не важно, откажусь ли я или не смогу выполнить задание по каким-то иным причинам…
Он продолжил что-то говорить, лепетать что-то однообразное и не всегда разборчивое… Я не знаю, что ему ответить… Через какое-то время я просто перестал слушать…
Представил, что бы было, окажись я на месте Чеда…
Вот откуда вся эта истерика, весь психоз. Дьявол, как я тебе не завидую, Чед Лефевр.
Видно, сжалившись, бог оградил нас от неприятностей и позволил добраться до нужного места без проблем. Мой «пассажир», у которого только-только остановилось кровотечение, указал на нужный поворот. Там нас ждало полицейское заграждение. Позади него стоит машина с водителем внутри. Ещё двое быков следят за улицей снаружи.
Я остановился прямо перед барьерами, и Чед поспешил вылезти наружу:
– Эй! Карвус, Эмиль, дайте скорее дорогу!
– Чед? – удивлённо пробасил один из них, – Что это за такси? Вы же должны были подъехать на фургоне! И в вас, что, стреляли?
– Да, стреляли! Чёрт, не стойте же столбом! Дайте проехать!
– Хорошо, но знаешь…
– Нет, не знаю и знать не хочу! Пошевеливайтесь!
Двое быков оперативно убрали пару барьеров, оставив дыру как раз под автомобиль. Затем парочка заспешила к своей машине.
– Удачи Вам, Чед! – пропищал один из них.
– Вам тоже. Валите из города, да поскорее!
Продажные быки уселись на свои места, двери глухо захлопнулись, взревел мотор новенького автомобиля, и полисмены выехали из-за ограждения, вклинились в поток машин, чтобы навсегда исчезнуть из Данкелбурга.
Такая мелочь – поставить у кордона тройку ненадёжных сотрудников. Возможно, она будет стоить жизни первому лицу города…
Я проехал в оставленную дыру и оказался на абсолютно пустой дороге. До моста Ферлома уже рукой подать… У меня на глазах, практически моими руками вершится история. Эта страница будет окрашена в чёрный цвет, как и небо над нами… Чёрное звёздное небо…
От него веет каким-то чудовищным холодом, пустой безысходностью и чем-то ещё, что сложно выразить словами. Я вглядываюсь в звёзды и… натыкаюсь на какие-то глаза… быть может, это обман зрения, но очень похоже на крохотные глаза с кошачьими зрачками…
Небожитель? Так называют его здесь, если я не ошибаюсь… Странное существо, которое некоторые сравнивают с богом…
Но вот глаза исчезли… чёрная сущность закрыла очи…
– Останови здесь, – кивнул Чед на пятачок перед автобусной остановкой.
Встав на нужное место, я поспешил выскочить из машины. Неторопливо выбрался на мороз и лысый смертник, чтобы занять моё место и проехать свои первые и последние полторы сотни метров…
Обходя автомобиль, в глаза он мне даже не взглянул.
– Ну, – неестественно спокойно произнёс Чед, усаживаясь на водительское место, – Рассказывай, как тут…
– Ты хоть раз сидел за рулём? – поинтересовался я, всовывая голову в салон.
– Однажды мне пытались объяснить, что да как, но я совсем ничего не помню…
– Ясно, ну, во-первых, педали: самая левая – сцепление, в центре – тормоз, справа – газ. Сперва выжми сцепление до упора.
Чед послушно вогнал муфту в пол.
– Хорошо, когда выжато сцепление, можно переключать передачи, а чтобы набрать скорость, тебе придётся это делать…
– Ладно, запомнили: сцепление слева, чтобы переключать передачи…
– Рычаг переключения передач у тебя справа, сейчас он на нейтральной. Двинь его влево и вперёд, чтобы переключиться на первую. Сцепление не отпускай.
Старательно пыхтя, лысый бандит крепко вцепился в набалдашник и выполнил мои инструкции, поджимая от сосредоточенности губы.
– Вот так, – кивнул я, – теперь надо понемногу прибавлять газ и плавно отпускать сцепление, чтобы тронуться. Когда наберёшь скорость, выжимай сцепление и переключайся на следующую передачу… Влево вниз – вторая, по центру вверх – третья, и так далее… Ну, и рули в нужную сторону, больше ничего тебе, вроде, не понадобится…
– Да, вроде того, – нервно усмехнулся Чед, – Хорошо, должен разобраться… Что ж, вали-ка отсюда, Йохан…
Я послушно отошёл на несколько шагов в сторону. Смертник Лефевр захлопнул дверь, перекрестился и взялся за руль. Глаза его нацелились вперёд. Мне пора убираться…
Я побежал прочь. Через пару десятков метров уже сбил дыхание: морозный воздух не желает заполнять лёгкие. Стиснув волю в кулак, заставляю себя шевелить ногами.
Вдалеке послышался шум толпы – это зеваки кричат, приветствуя мэра. Я сбавил ход и глянул на часы – уже почти двенадцать. По мере того, как гул нарастает, Чед начинает поддавать газу…
За своим шумным дыханием я еле расслышал, как мой «Феникс» рванул вперёд.
Я обернулся. Виляя зигзагами и немного дёргаясь, автомобиль полетел вперёд, наращивая скорость. Вскоре Чеду удалось выровнять его ход и стремглав понестись на мост. Шум толпы достиг пика…
И вдруг сменился испуганными криками – люди заметили неизвестно откуда выскочившее такси. Сделав вираж, террорист развернул машину перпендикулярно проезжей части и бросился на бордюр таранным ходом…
Смяв заграждение, автомобиль резко потерял скорость и нехотя свалился вниз…
В следующую секунду землю сотрясло, по ушам ударил мощный звук взрыва, похожий на извержение вулкана! Окна вокруг вылетели, превратившись в стеклянную пыль! Ввысь поднялось кошмарное ало-чёрное пламя!
Из глаз потекли слёзы, маленькими солёными бусинами… Одна слеза была слезой счастья, другая же…
Ну вот и всё, Йохан.