Кадрилис выскользнул из-под ремня, приблизился к креслу Эйноры и подставил ухо. То, что чуть слышно прошептала ему кукла, было так неожиданно, так важно — и впрямь жизненно важно! — и мордочка командира становилась все мрачнее, все угрюмее, а лапа уже не пощипывала ус, а прямо-таки выдирала его остаток!

— …Это всё, что я нашла в кабине пилота, — закончила кукла, рассказав перед этим, как случайно почувствовала руку пилота, когда тот нёс ослабевшую пассажирку на плече.

Закончив рассказ, Эйнора с облегчением вздохнула: наконец-то она сбросила камень с души, избавилась от тайны! Правда, свою личную тайну, касающуюся цвета глаз, она не выдала: чувствовала, что ещё не время.

Новость настолько поразила Кадрилиса, что у него перехватило дыхание. Мало того, он услышал целых две новости! О спрятанной здоровой руке пилота и об ужасной вещи в его кабине. Как знать, что готовит им этот подозрительный тип в перчатке и шлеме! Услышь Кадрилис нечто подобное раньше, он подскочил бы, как на раскалённых головешках! А потом вломился бы в кабину, схватил за грудки пилота и потребовал немедленных разъяснений! А ещё бы стянул с него шлем, сорвал очки, разодрал бы комбинезон! Но теперь он командир и поэтому терпеливо выслушал Эйнору, задал для приличия несколько вопросов, покосился на кабину пилота и прошептал:

— Благодарю вас за бдительность. И ещё я попросил бы, вернее, приказал бы: никому ни слова!

— Я молчала до сих пор, буду молчать и дальше, — ответила Эйнора.

Эти слова услышал Твинас, но не выдал себя, только грустно уставился на свой шлёпанец. На душе стало так пусто, будто кто-то закачал туда воздух. Сыщик понял, что Эйнора доверила Кадрилису тайну, которую намеревалась открыть ему, но, скорее всего, передумала. «Видно, разочаровалась во мне, — терзался Твинас, — может, догадалась, что это я украл её перчатку, и презирает меня за то, что я не осмелился признаться, что смолчал, когда Лягария обозвала её воровкой. Я не только хромой, толстый, но ещё и непорядочный, и лучше бы я остался на той мусорной куче, мне там самое место…» Голова пингвина, отяжелевшая от тяжких дум, упала на грудь, и сыщик уснул.

Кадрилис между тем вернулся на своё место и подлез под ремень, где его с нетерпением ждал Кутас.

— Что стряслось, приятель? — ткнул Кадрилиса в бок щенок.

— Да вот Эйнора беспокоится насчёт своего затылка, — попытался выкрутиться заяц.

— Знаю, — понизил голос щенок, — тебе нельзя говорить. У каждого настоящего командира должны быть тайны, о которых другим знать не положено.

Кадрилис молча кивнул и задумался. На его плечи взвалили груз ответственности. Да ещё какой груз! «Если я и дальше буду находиться под таким гнётом, прямо как сыр, — размышлял он, — если всё будет продолжаться в том же духе, я как… прыгну!» Куда он прыгнет, Кадрилис не знал, да и не собирался он никуда прыгать. Оказалось, быть командиром не только ответственно, но и очень интересно! Только успевай ухом крутить! И тут из кабины пилота донеслось:

— Командир Кадрилис, прошу вас пройти в кабину!