Новый 1983 год принес тревогу во многие семьи иммигрантов. Именно первого января вступил в силу закон о гражданстве1. Разработанный кабинетом М. Тэтчер соответствующий законопроект, будучи внесенным в парламент на обсуждение, шокировал многих парламентариев. Преданный гласности, билль вызвал негодование всех честных англичан. Да и могло ли быть иначе, если его статьи наделяли правами одних жителей страны, в то же время лишая других самых насущных прав.

Отныне все подданные британской короны оказывались разделенными на людей первого, второго и третьего сорта. Разделенными не только невидимыми социально-экономическими перегородками, как прежде, но и вполне осязаемыми статьями нового закона. Причем принадлежность к тому или иному разряду определяется не чем иным, как цветом кожи. Разумеется, британское законодательство перестало бы быть самим собой, если бы не прикрыло насквозь расистскую операцию множеством казуистических и весьма расплывчатых формулировок.

В Англии, как гласил новый закон, впредь будут обитать «британские граждане», «граждане британских зависимых территорий» и «заморские граждане Великобритании»2.

Первое словосочетание подразумевает главным образом белых уроженцев Британских островов, а также тех, кому удалось пройти сложную процедуру регистрации и натурализации. Только попавшие в «первый сорт» пользуются правом беспрепятственно обосновываться и жить в Англии.

Вторая формула изобретена для жителей Гонконга (2,5 миллиона) и 500 тысяч обитателей других мелких английских владений, разбросанных по земному шару. В массе своей это люди с небелым цветом кожи. Правом приезжать в метрополию и жить здесь они не располагают. Вознамерившись получить такую возможность, человек «второго сорта» должен попытаться пройти лабиринт иммиграционных ограничений.

Именно в этом пункте нового закона явственно проглянул расистский лик его сочинителей и их вдохновителей. Население «белых» английских колоний — Гибралтара и Фолклендских (Мальвинских) островов избавляется от необходимости преодоления иммиграционных рогаток. «В порядке исключения» жители этих двух территорий располагают правом селиться на Британских островах. Казуисты с берегов Темзы оправдывают такое исключение тем, что обитатели Гибралтара и Фолклендов поддерживают «тесные связи» с метрополией3.

На самой нижней ступеньке расовой лестницы помещены примерно полтора миллиона «цветных» подданных короны, в основном из стран Восточной Африки и Малайзии. Эти люди, обладающие статусом «граждан Соединенного Королевства и колоний», замененным новыми тремя категориями, не только не имеют возможности свободно обосновываться в Великобритании, но и даже лишены права передавать свои куцые «права» детям.

Даже такой ярый сторонник нового законодательства, как парламентарий-консерватор А. Стэндбрук, был вынужден признать: «Свыше ста тысяч «заморских граждан Великобритании» располагают лишь статусом «граждан Соединенного Королевства и колоний». Если их вышлют из страны, в которой они в данный момент проживают, как это произошло в 1972 году с угандийцами азиатского происхождения, Великобритания столкнется с дилеммой законодательного плана. Если бы такое произошло, ситуация потребовала бы политического решения»4.

Статьи нового законодательства положили конец 700-летней традиции, согласно которой всякий родившийся на британской земле получал право постоянного проживания здесь. Впредь, гласил закон, дети родителей, не состоящих в браке, а также дети, чьи матери не урожденные англичанки, по достижении 10-летнего возраста могут быть высланы из страны. Ежегодно сотни новорожденных, «цветных», как правило, будут оставаться без гражданства, отмечала лондонская печать.

Закон наносил удар и еще по одной группе. Автоматическое право регистрации в качестве британских гражданок утрачивали родившиеся за границей женщины, но вышедшие замуж за англичан и живущие в Великобритании, если брак был прекращен вследствие развода или смерти супруга. Впредь их делами будет заниматься министерство внутренних дел, которое и станет выносить свое решение относительно их гражданства.

Начиная с 1988 года утрачивают свое право на регистрацию в качестве британских гражданок иностранки, вышедшие замуж за англичан до конца 1982 года. Значительно более многочисленна другая группа людей, которых серьезно задевал новый закон: это выходцы из стран Содружества, осевшие в Великобритании до 1973 года и проведшие здесь пять лет. После 1988 года вопрос об их натурализации должен будет рассматриваться в свете их «благонадежности». Определять же их благонадежность будут в первую очередь полицейские чины. А угол, под которым «бобби» рассматривают проблему темнокожих, известен. Это угол, под которым полицейская дубинка соприкасается с головой любого «цветного», не понравившегося блюстителю закона.

Зачем же все-таки Лондону потребовался новый закон? Для ответа на этот вопрос требуется небольшой экскурс в историю проблемы, который можно сделать с помощью выходящего в Лондоне журнала «Африка», выступившего в преддверии принятия нового законодательства5.

Продукт колониальных авантюр в Восточной Африке и во многих других районах земного шара, закон о национальности от 1948 года, писал журнал, породил «граждан Соединенного Королевства и колоний», что охватывало все народы империи. Однако сегодня экономический бум и сопутствующий ему дешевый труд давно позабыты. Начиная с 1968 года британский паспорт не дает права въезда в страну. Действующее законодательство уже и так обусловливает дискриминацию по мотивам расы, цвета кожи, пола. Новый закон усугубит ситуацию: парламент, не торопясь, принимает законы о гражданстве, их не так уж часто готовят, и, когда они вступают в силу, внести в них какие-то поправки исключительно трудно. С направленными против иммиграции из стран Содружества мерами, принятыми в августе 1965 года лейбористским правительством, и его поспешным законом от 1968 года, направленным против британских граждан азиатского происхождения, массовый приезд темнокожих иммигрантов первого поколения подошел к концу. С тех пор подавляющее большинство въезжающих в Англию темнокожих представляло собой родственников уже обосновавшихся здесь людей. Закон об иммиграции 1971 года был отчасти задуман для ограничения роста сложившихся меньшинств темнокожих, поскольку он давал государству административную власть произвольно устанавливать для любой национальности квоту на въезд. Он также отнимал у небелых выходцев из стран Содружества право на постоянное проживание в Англии после пятилетнего пребывания здесь. Это создавало возможность того, что любой чернокожий человек на улице мог оказаться иммигрантом, приехавшим после 1971 года. Поскольку же этот закон предоставлял полиции право останавливать и обыскивать любого прохожего, а также врываться в частные дома без ордера, когда имеются «веские основания» подозревать присутствие там незаконных иммигрантов, полиция получила карт-бланш под этим предлогом терроризировать «цветных», что она и делала, подчеркивает журнал. В частности, проводились «экспедиции по отлову». Проверки на девственность и рентгеноскопия в аэропортах, оскорбительные допросы — этим занимались иммиграционные чиновники. При этом они не нарушали буквы закона. Все это лежало в рамках законодательства, вступившего в силу в 1971 году. Главной его целью, отмечает «Африка», было создание такого положения, когда въезд для белых из стран Содружества был бы гораздо более облегчен, чем въезд для черных выходцев из этих же государств. Закон отделял «уроженцев» (белых) от «неуроженцев» (черных). Этот принцип был взят на вооружение и изощренно развит авторами нового законопроекта, который и вылился в закон о гражданстве.

Надо сказать, что, хотя он и появился в годы правления консерваторов, руку к нему приложили в свое время и лейбористские политики. Поддерживающая обычно лейбористов газета «Гардиан» была вынуждена признать, что, критикуя новый закон, они оказываются в «некотором затруднении, так как именно лейбористы первыми породили категорию «заморских граждан Великобритании» в своей Белой книге 1977 года»6.

Немало шума наделала дискуссия по вопросу об иммиграции, разгоревшаяся на конференции тори в Блэкпуле в 1979 году. Первоначальный проект резолюции содержал призыв к правительству принять «неотложные и крутые меры» по сокращению въезда в страну людей иных национальностей7. В силу конъюнктурных причин — опасение тори потерять некоторое количество голосов на следующих выборах — человеконенавистнический тон резолюции в конечном счете был умерен, однако ее расистский дух был в значительной степени сохранен. И уже вскоре после окончания съезда тори министр внутренних дел консервативного правительства У. Уайтлоу объявил, что впредь женщины, живущие в Англии, но не родившиеся здесь, не будут иметь права воссоединяться со своими мужьями, в данный момент живущими за пределами Великобритании. Это правило не распространялось на женщин — гражданок стран ЕЭС. В результате, по словам «Обсервер», создавалось положение, когда к живущей в Англии итальянке муж будет иметь возможность приехать, а к подданной Великобритании— нет. (Естественно, если последняя— женщина с темной кожей.) «Эти дискриминационные законы выставляют политических деятелей в смешном виде»8,— подчеркивала «Обсервер».

Дебаты, развернувшиеся на съезде консерваторов и транслировавшиеся по телевидению, показали, что «с лица тори сползла маска»9, писала «Обсервер» в другом номере. В ходе дискуссии, продолжала газета, было произнесено несколько «отталкивающих речей». В том случае если правительство не оздоровит расовые отношения в стране и не обуздает предрассудки, предсказывал еженедельник, консерваторы могут потерять значительно большее, нежели голоса иммигрантов, особенно если они будут предоставлять возможность выступать от их имени тем, кто должен был бы принадлежать к другой партии — к «национальному фронту»10.

Ясно, что речь шла об авторитете, репутации, «солидности» в глазах широкой публики.

Адресуя тори призыв к большей осмотрительности, газета, однако, некоторые обстоятельства не учитывала, другие — попросту не предвидела. К первым относится тот факт, что ксенофобские настроения среди жителей Британии получили, к сожалению, известное распространение: сказывается и колониальное прошлое с его высокомерным отношением к «туземцам», и изощренная демагогия расиствующих политиканов. Что же касается вторых, то газета вряд ли могла предположить, что досрочные парламентские выборы, назначенные тори на лето 1983 года, пройдут в обстановке шовинистического угара от фолклендской авантюры, а оппозиция к этому моменту будет расколота и ослаблена, У оглушенного пропагандой консерваторов избирателя оставалось тем меньше шансов повлиять на исход выборов, чем изобретательнее перекраивались властями в свою пользу границы избирательных округов. Как известно, тори добились очередного мандата на власть в стране. И это сулит новые невзгоды — и темнокожим, и «стопроцентным» англичанам… Но вернемся к закону о гражданстве, к тому моменту, когда он был еще биллем.

Цель билля о гражданстве — сделать иммиграцию чисто белой, ставила точный диагноз «Морнинг ст;ар»11. Британия сбрасывает с себя ответственность за судьбу живущих за ее рубежами британских граждан неевропейского происхождения, отмечала эта газета.

Весьма обстоятельный разбор подоплеки законопроекта сделал в журнале «Лейбор мантли» член Исполкома Коммунистической партии Великобритании Вишну Шарма. «Согласно действующему сейчас (в 1980 году. — В. Ж.) закону об иммиграции от 1971 года, — писал он, — большинство из 59 миллионов английских граждан во всем мире, в том числе 3 миллиона с двойным гражданством, имеют право на въезд в Англию. Такое же право имеют около 9 миллионов граждан, проживающих в странах Содружества. Согласно закону Европейского экономического сообщества, граждане всех национальностей, проживающие в странах ЕЭС, то есть более 100 миллионов человек, имеют право на въезд в Англию для поисков работы и на жительство, если они сумеют найти работу и закрепиться на ней. Кроме того, тот, кто проживает за границей, но имеет дедушку или бабушку, родившихся в Англии, может приехать в Англию на работу, не имея специального разрешения, обязательного для всех тех, кто не является англичанином. Когда различные лица или сменяющие друг друга британские правительства говорят об ограничении иммиграции, они обычно не упоминают вышеозначенные категории главным образом потому, что это в основном белые, которых Англия не считает чужими.

Подлинная цель «Предложений о пересмотре закона об иммиграции», опубликованных английским правительством 14 ноября 197Й года в качестве Белой книги, состоит в том, чтобы ужесточить закон об иммиграции представителей стран Содружества, в основном черных. Это открыто признают министры и политические деятели.

Новые предложения касаются женщин, родившихся не только за пределами Англии, но и в самой стране. Ни одна из них не будет иметь права привозить сюда мужа или жениха. По новым правилам только мужьям из стран ЕЭС будет разрешаться жить в Англии — в соответствии с законом «Общего рынка». Мужу или жениху будет отказано в разрешении на въезд, если у иммиграционных властей будут основания полагать, что брак заключен главным образом для того, чтобы получить разрешение на въезд в страну, или если иммиграционные власти сочтут, что один из супругов не намерен больше оставаться в браке. Мужу или жениху будет автоматически отказано во въезде в страну, если он никогда не встречался со своей женой или невестой. Эти требования не распространяются на жен и невест мужчин, которые поселились в Англии. Новые правила представляют собой явную дискриминацию женщин. Белая книга идет вразрез с обязательством, зафиксированным в манифесте консерваторов, согласно которому «все английские граждане, поселившиеся здесь в законном порядке, равны перед законом, независимо от расы, цвета кожи, религиозных и политических убеждений», так как в ней делаются различия между британскими гражданами в зависимости от того, где они родились.

До 1969 года женщина, родившаяся или поселившаяся в Англии, имела право выйти замуж за иностранца и жить с ним в Великобритании. Находившееся в то время у власти лейбористское правительство решило запретить мужчинам из стран Содружества приезжать в Англию в качестве мужей и женихов проживающих здесь англичанок, утверждая, будто «многие молодые люди трудоспособного возраста используют брак для того, чтобы приехать в страну, поселиться в нёй и работать». В 1973 году консервативное правительство распространило этот запрет на всех мужей-иностранцев. В 1974 году в результате успешной кампании, которую возглавили национальный совет защиты гражданских свобод, объединенный совет содействия иммигрантам и многие другие организации, борющиеся за гражданские права, новое лейбористское правительство было вынуждено пересмотреть запрет на въезд мужей-иностранцев в страну. Министр внутренних дел заявил тогда: «Когда я впервые рассматривал этот вопрос, я, по-видимому, придавал слишком большое значение возможным последствиям иммиграции и не учел полностью его сильно выраженный дискриминационный характер. При дальнейшем рассмотрении всех вопросов, связанных с этой сложной проблемой, я убедился в том, что достаточно веские причины для лишения граждан, вступающих в брак, свободы выбора, которую, как я полагаю, они должны иметь, отсутствуют».

Три года спустя то же правительство утверждало, что необходимо ввести 12-месячный испытательный срок для мужей-иностранцев, чтобы не допускать «фиктивных браков», заключаемых мужчинами-иностранцами. В 1979 году правительство снова утверждало, что новые постановления имеют своей целью «пресечь использование брака как средства для получения разрешения на иммиграцию». Министры также осудили обычай «устраивать браки», который все еще господствует во многих азиатских странё«, словно все браки, заключенные таким образом, являются «фиктивными».

13 ноября 1979 года правительство попросили установить, скольким мужчинам было отказано в разрешении поселиться в Англии в качестве мужей после завершения 12-месячного срока, что может служить показателем масштабов злоупотреблений. Известно, что в период с 22 марта 1977 года до конца марта 1979 года в разрешении было отказано 356 мужчинам. Это составляет примерно 3 процента из почти 12 тысяч ходатайств, которые были рассмотрены.

В результате введения новых правил англичанки оказываются в невыгодном положении по сравнению с женщинами из других стран ЕЭС. Эти правила, кроме того, наносят удар по семейной жизни, запрещая овдовевшим матерям, престарелым родителям, дедушкам и бабушкам, а также детям в возрасте от 18 до 21 года присоединяться к своим семьям, проживающим в Великобритании. Существующие правила и без того представляют собой такие строгие ограничения, что эти люди не могут сюда приехать. Новые правила усугубляют ненадежность положения мигрирующих рабочих: рабочий, который проработал по разрешению в течение четырёх лет, при подаче ходатайства о разрешении на постоянное жительство должен представить документ, свидетельствующий о том, что предприниматель намерен сохранить ему рабочее место. Женам студентов-иностранцев не будет разрешено работать, чтобы помочь мужьям оплатить возросшую стоимость образования. Студентов могут заставить немедленно выехать из страны, если министерство внутренних дел заявит, что они не посещают регулярно занятия. Иммиграционным властям будет разрешено самим принимать решения, если им покажется, что тот или иной студент не намерен завершить учебу.

Иммиграционным властям предоставляются гораздо большие права в отказе рассматривать запоздавшие ходатайства. Иностранцам, приехавшим в качестве гостей, запрещается работать. Бизнесмены должны будут получать разрешение на въезд, причем, прежде чем приехать в Англию для предпринимательской деятельности, они должны доказать, что имеют в Англии не менее 100 тысяч фунтов стерлингов или могут на законном основании перевести сюда такую сумму.

В действительности все дебаты по иммиграции вращаются вокруг вопроса о том, сколько въезжает в страну черных. Эти дебаты лишь порождают ненависть к черным, — отмечает Вишну Шарма и в заключение призывает: — По этим причинам все те, кому дороги демократические права и права человека в Англии, и те, кто в политике иммиграции ясно видит отражение узаконенной дискриминации и в теории и на практике, должны приложить все силы для борьбы с этими дискриминационными правилами»12.

Проект закона таил в себе еще немало хитроумных ловушек для «второсортных» британских подданных. В одном из параграфов заявлялось, что, приняв решение об отказе в натурализации, министр внутренних дел не обязан объяснять мотивы, которыми он при этом руководствовался. Более того, его решение, не может быть опротестовано в суде и вообще не может пересматриваться 13.

В разработанном тори законодательстве хватало и других ловушек для «цветных», достаточно было и открытого шовинизма и расизма. Почему, к примеру, следует рассматривать как «фиктивные» браки между молодыми людьми азиатского происхождения, которые «устраивали» их родственники? Таковы традиции, и они все еще сильны. И об этом, разумеется, прекрасно известно лондонским законникам. Однако их задача вполне определенна, и росчерком пера традиции перечеркиваются.

Дети иммигрантов превращались биллем в одну из главных жертв: только тот ребенок мог получить британское гражданство, у кого по крайней мере один из родителей обосновался в стране без каких-либо оговорок иммиграционной службы.

Показательно, что критика в адрес законопроекта раздавалась с разных сторон арены политической жизни страны. Это «в целом противозаконные и совершенно ненужные ограничения… против которых будет возражать любой человек, обладающий чувством такта и справедливости»14,— писала «Файнэншл таймс». Новые правила запятнаны дискриминацией, проникнуты равнодушием к давним культурным традициям, констатировала комиссия расового, равенства15. «Должно быть ясно, что единственная цель правительства — отменить право, которым в настоящее время пользуются проживающие здесь черные женщины, — заявил епископ Труро. — Это явная дискриминация»16. Как «жалкую уловку» квалифицировала плод трудов политиканов с берегов Темзы газета «Ивнинг ньюс» 17.

Немало резких слов в адрес законопроекта прозвучало даже в таком респектабельном месте, как палата лордов. Правительство лишь старается умиротворить правых экстремистов, что в итоге повлечет с их стороны новые требования об ограничениях для иммигрантов, заявил лорд Эйвбери. Следующим шагом станет высылка из страны, отметила леди Бэрк, классифицировавшая билль как «отвратительную, гнусную, позорную меру», которая «заставляет ее краснеть». Конечно, не молчали и апологеты расистского законодательства. Ностальгической тоской по имперскому прошлому было проникнуто выступление в ходе дебатов лорда Барнби. Он заявил, что вырос в викторианскую эру и страстно желал бы, чтобы британская раса сохраняла чистоту. Поток приезжих весьма огорчал его. Выступивший вслед за ним лорд Гардинер вернул присутствующих из имперского прошлого в послеимперское настоящее. Ряд положений законодательства противоречит положениям Конвенции о правах человека, подчеркнул он. А если страна участвует в международном соглашении, на ней лежит моральное обязательство выполнять пункты этого соглашения18.

Впрочем, мораль леди и джентльменов с Уайтхолла была весьма специфической. И новый законопроект стал ярким тому свидетельством. «Новый закон может привести страну к установлению системы апартеида, подобной ЮАР», — писала газета профсоюза табачников «Тэбэко уоркер». «Кошмаром бюрократических сложностей» назвала билль известная общественная деятельница Патриция Хьюитт. «Новый закон, — заявила она, — сделает многих людьми без родины, в том числе детей рабочих-иммигрантов. Категория «заморских граждан» не является настоящим гражданством, так как оно устанавливает только обязанности, не предоставляя никаких прав».

Замыслы консервативного правительства стали очевидны для многих не только в Британии, но и в странах, прежде входивших в ее империю. Британия не может избежать обвинения в расовой дискриминации, писала индийская «Таймс оф Индиа». Билль показывает, что английское правительство не желает выполнять обязательства, связанные с ее имперским прошлым и многорасовым будущим, продолжала газета и указывала: «Похоже, правительство полагает, что в интересах Великобритании угождать беспочвенным страхам о «наплыве» небелых иммигрантов, в то время как в действительности число приезжих являет собой нечто вроде ручейка»19.

Под заголовком «Расистский закон Соединенного Королевства» поместила передовую статью другая делийская газета — «Хиндустан тайме». «Расовая дискриминация, как бы она ни именовалась и каким бы способом ни осуществлялась, все равно являет собой дискриминацию, в высшей степени достойную осуждения, — отмечала газета. — Билль закрепляет и узаконивает расизм по отношению к людям другого цвета кожи, что отражает ксенофобию, которой заражена часть сегодняшнего британского общества». Три класса гражданства, продолжала «Хиндустан тайме», — это тончайший фильтр, сквозь который в Великобританию попадут лишь люди желательного расового происхождения. В стране белого большинства выходцам из Индии отводится роль людей второго сорта. Однако для правительства страны, которая гордится собственной «честной игрой» в политике, узаконить гражданство второго сорта — это шаг, который ведет к радикальному снижению международного престижа Великобритании, делала весьма меткий вывод делийская газета20.

Несмотря на широкие протесты общественности, на требования; лейбористов и либералов предоставить достаточные возможности для скрупулезного изучения и обсуждения билля, правительство консерваторов резко сократило время дебатов: при втором чтении он обсуждался в палате общин лишь один вечер. Используя свое большинство в парламенте как таран, тори протащили законопроект. «За» высказалось 292 депутата, 242 парламентария голосовали «против».

Отмены дискриминационных иммиграционных правил, расистского закона о гражданстве, прекращения высылки «цветных» из страны потребовали пять тысяч демонстрантов, прошедших по центральным улицам столицы

И все же сказалось давление, которое оказывали на власти, в первую очередь этнические меньшинства; В феврале 1981 года министр внутренних дел У Уайтлоу был вынужден объявить о двух поправках к законопроекту. Первая из них состояла в следующем: ребенок, родившийся в Соединенном Королевстве и не получающий британского подданства сразу, может получить его после 10 лет непрерывного проживания в стране. Статус его родителей при этом в расчет приниматься не будет, между тем как в первоначальном тексте Оилля содержалось требование, чтобы хотя бы один из родителей был британским гражданином. Согласно второй поправке Уайтлоу, дети, родившиеся за пределами Великобритании, также могут получить британское подданство, если их родители путем регистрации. или натурализации уже получили его.

Положить конец провокациям расистов, отменить дискриминационные законы требуют участники этой манифестации в Лондоне

Надо сказать, что поправки носили явно конъюнктурный характер. Бросалась кость лейбористской и либеральной оппозициям и одновременно преследовалась цель сбить накал негодования представителей этнических меньшинств в стране, а также ослабить критику из-за рубежа. Расистский, шовинистический дух нового законопроекта эти изменения не устранили и устранить, конечно, не могли.

Несмотря на маневры властей, ширилось противодействие новому закону. В апреле 1981 года в английской столице состоялся мощный митинг, в котором приняли участие почти 20 тысяч человек. «Мы выражаем протест против законопроекта, который лишает наших детей права гражданства. Принимая расистские законы, правительство поощряет тех, кто практикует расовое насилие», — заявил один из ораторов, представитель объединенного совета борьбы за права иммигрантов Я. Мартин. Законопроект «вызвал в стране глубокое негодование и замешательство», — заявила член парламента от лейбористской партии Дж. Ричардсон. «Когда к власти снова придет лейбористское правительство, оно внесет изменения в законодательство о положении иммигрантов, с тем чтобы вытравить из него расистский дух, которым оно пропитано сейчас», — сказала она. Классовая оценка законодательной мере властей была дана в выступлении на этом митинге Генерального секретаря Компартии Великобритании Г. Макленнана. «Законопроект о гражданстве и другие подобные законы, — подчеркнул он, — направлены не только против «цветных» граждан, но и против всего рабочего класса страны, в ряды которого пытаются внести раскол»21.

Вопрос о новом законодательстве занял заметное место на повестке дня очередной конференции лейбористской партии, состоявшейся осенью того же года22. Следующее лейбористское правительство должно не только отменить введенный тори новый закон о гражданстве, но и пойти дальше, отменив и закон об иммиграции от 1971 года, записали в своей резолюции участники конференции. Вместо этого лейбористами должен быть подготовлен новый, гуманный законопроект, который бы предоставил широкие права въезда иммигрантам, ожидающим своей очереди, и некоторым из тех, кого, согласно действующему закону, выслали отсюда, подчеркивалось в решении. О том, какую остроту приобрела эта проблема, говорит тот факт, что собравшиеся подчеркнули необходимость принятия этих шагов со стороны будущего лейбористского правительства безотлагательно, в течение первого же года пребывания у власти.

Делегаты единогласно приняли проект решения с наметками будущего законопроекта. В планах значилось: предоставить любому родившемуся здесь безоговорочное право на британское гражданство; положить конец многоступенчатой системе гражданства; предоставить полное британское гражданство людям азиатского происхождения из Восточной Африки и беженцам оттуда, находящимся в Индии; уничтожить дискриминацию по признаку пола; предоставить право на апелляцию человеку, решением министра высылаемому из страны; урезать тариф за натурализацию со 150 фунтов примерно до 50.

Закон о гражданстве, к борьбе с которым призвали делегаты, в резолюции был ими недвусмысленно квалифицирован как «орудие расизма». Лейбористы обязательно покончат с ним, заявил видный деятель этой партии; парламентарий Р. Хэттерсли: В лейбористском законодательстве следует четко указать, что впредь решать судьбы отдельных людей и целых семей не будет позволено министру внутренних дел, тем более «втайне и без права апелляции, а также без сообщения причин высылки человека из страны»; сказал он. Однако самое главное — закрепить за каждым ребенком, родившимся в Великобритании, неотъемлемое право вне зависимости от расы и цвета кожи считаться британским гражданином. «Ничего более позорного не имело места в минувшем году в Англии, чем решение тори уничтожить эту великую либеральную традицию», — продолжал Хэттерсли. Он также сказал, что следует. выполнить обещание, данное в 1968 году владельцам британских паспортов в Восточной Африке, и допустить их в страну, что следует одернуть деятелей типа Энока Пауэлла, фактически призывающего к депортации. Законопроект ЛПВ должен будет объявить представителям этнических меньшинств, что они дома, что здесь они и будут оставаться, патетически воскликнул Хэттерсли.

В ряде других выступлений делегатов также содержалась резкая критика в адрес действий тори. Дж. Ричардсон привлекла внимание собравшихся к заявлению М. Тэтчер о необходимости возвратиться к стабильной семейной жизни. Между тем, по словам Ричардсон, новое законодательство представляет собой удар по семейным отношениям, препятствуя престарелым родителям и детям от 18 до 21 года соединиться со своими семьями.

Сказано было еще немало обличающих слов в адрес действий консерваторов. Однако своеобразным отрезвляющим душем стало выступление П. Хьюитт. «Основной вопрос — это достанет ли у нас политической воли выполнить принятые решения», — сказала она. В таких городах, как, например, Лестер, существует глубочайший скептицизм относительно готовности лейбористской партии совершить во время пребывания у власти то, что ею было обещано в бытность в оппозиции…

Многие делегаты напомнили, что именно лейбористы в свое время планировали закон об иммиграции, ряд положений которого нашел зеркальное отражение в параграфах нынешнего законодательства тори. А темнокожая делегатка М. Эмори бросила в лицо собравшимся: «Послужной список лейбористской партии в расовых вопросах до сего дня позорен. Они не только сами вводили законодательные меры, но и подготовили проекты, весьма смахивающие на то, что сейчас вводит правительство тори». И заранее считать голоса членов черной общины своими лейбористской партии не следует, ей еще придется доказывать, что интересы «цветных» она «принимает близко к сердцу», сказала Эмори23 и действительно оказалась прозорливой. Когда дело дошло до парламентских выборов в 1983 году, «цветные» не спешили отдавать голоса лейбористам.

Между тем кабинет тори настойчиво продвигал законопроект, и в самом конце октября 1981 года в соответствии с существующей процедурой он был утвержден королевой и получил статус закона24. Расовая дискриминация обрела ранг закона.

Однако и после этого правительство было вынуждено маневрировать, оказавшись под перекрестным огнем противников дискриминационных мер и сторонников их еще большего ужесточения. Последние по большей части составляли правое крыло самой консервативной партии. Месяц с небольшим спустя после того, как в январе 1983 года «кошмар бюрократических сложностей» вступил в силу, консерваторы обнародовали новую иммиграционную регламентацию. В ней, с одной стороны, указывалось, что все женщины с британским гражданством имеют право воссоединяться в Англии со своими мужьями или женихами— уроженцами другой страны. С другой же, подчеркивалось, что до выдачи такого разрешения на въезд власти должны убедиться, что брак не фиктивный, причем доказательства должны представлять сами эти женщины25. Легко себе представить, насколько «объективно» иммиграционные чиновники будут рассматривать любые представленные доказательства.

В ходе обсуждения этих нововведений в парламенте Р. Хэттерсли указал: в них вновь проявляется расистский подход консерваторов, объявляющих любые обычаи, отличные от принятых в Великобритании, непотребными и подлежащими каре и запрету. Ведь многие в Англии, сказал он, отлично сознают, что «устроенные браки» с социальной, этической и религиозной точек зрения являются истинными, стабильными и постоянными. Препятствовать этому — глубоко безнравственно. И делается это лишь для того, чтобы ублажить самую отталкивающую публику в недрах консервативной партии 26.

Весьма показателен и еще один штрих, лишний раз обнажающий изощренность составителей «закона о гражданстве», а заодно и их меркантильность.

В начале 1982 года министерство внутренних дел объявило о повышении в отдельных случаях на 40 процентов платы при натурализации или регистрации в качестве британского гражданина. При этом было официально объявлено, что цель этого шага— возместить расходы правительственных органов, занимающихся оформлением документов. Между тем выяснилось, что на очередной год власти запланировали получить по графе «доход» 6,9 миллиона фунтов стерлингов, в то время как все расходы оценивались в 5,7 миллиона. Чистая прибыль, таким образом, составляла 1,2 миллиона фунтов27.

Каким бы ни было намерение — увеличить ли доход или снизить число заявлений, вне сомнений, результатом будет произвольное лишение гражданства тысяч людей, которые хотели бы подать заявление и которые отвечали бы всем условиям в отношении длительности проживания, благонамеренного поведения и планов на будущее, писала в своем письме в «Таймс» общественная деятельница Э. Даммит28.

Ведь сумма в 200 фунтов, несомненно, не по карману безработному или получающему небольшую зарплату. Это немалое бремя и для тех, кто получает среднюю зарплату. Так, отец семейства, намеревающийся подать ходатайство на получение гражданства для жены и ребенка, должен изыскать свыше 300 фунтов, а если его сыну исполнилось 18 лет, то еще больше — почти 500 фунтов стерлингов. Даже 70-фунтовый налог непреодолим для живущего на пособие по социальному обеспечению. Между тем тысячи выходцев из других стран провели в Англии значительную или большую часть своей трудовой. жизни, исправно платили налоги и вносили страховые взносы и стали безработными лишь в последнее время и отнюдь не по своей воле, писала Э. Даммит29.

: Добавим: по воле тех, кто привел Британию, к глубокому экономическому кризису, породил охватившую миллионы людей армию безработных, кто пытается использовать «цветных» в качестве козлов отпущения и кто, наконец, породил «кошмар бюрократических сложностей», призванный расколоть ряды трудящихся, отвлечь их, внимание от истинных виновников бед британской экономики.