Они сидели на кухне своего дома и пили чай — Питер Хэйн и его жена. Им было о чем поговорить. Были и причины для беспокойства. Питер — активный участник борьбы против расизма, член антинацистской лиги (AHЛ). И вот уже дважды его имя появилось на страницах «Саут Ландн ньюс» — листка, издаваемого отделениями «национального фронта» в столичных районах Уондсуорт и Лэмбет. Последний раз его фамилия, адрес и телефон значились в списке, озаглавленном весьма специфически — «Местная мразь». Фашистские издания позволяют себе использовать, мягко говоря, своеобразную терминологию. А в предыдущем случае, когда он удостоился быть упомянутым в числе 14 активистов AHJI, газета поместила на первой полосе аншлаг: «Мы верим, что настало время начать войну нервов против антинацистской лиги с помощью тактики террора». После этих человеконенавистнических призывов ему стали досаждать угрозами по телефону…

Вечерний чай супругов Хэйн прервал звон разбитого стекла. Питер подошел к входной двери. Стекло было вдребезги разбито, на полу лежали куски кирпичей. От дома убегала группа каких-то людей, выкрикивающих: «Национальный фронт! Национальный фронт!» Фашисты, видимо, не хотели оставлять сомнений, что это дело именно их рук.

По мнению Хейна, которым он поделился с корреспондентом «Таймс»1, на него пал выбор ультраправых громил, поскольку стало известно о его решении баллотироваться, по списку лейбористов на парламентских выборах.

Ну а что сами заправилы «национального фронта» (НФ) думают насчет подобного рода полухулиганских — полубандитских акций? Член национального директората «фронта» и одновременно ответственный за работу прессы уондсуортского отделения без стеснения заявил: «Мы действовали и действуем, исходя из того соображения, что насилие окупает себя»2.

И они делают ставку на него — звенят разбитые стекла, горят дома, льется кровь. Но не только на него. В равной мере делается и ставка на демагогию. Подобно фашизму в любой другой стране, где ему удавалось пустить корни, британский выступает якобы в защиту «человека с улицы». Разумеется, на 100 процентов белого, которому не дают спокойно жить и работать «красные», а особенно — «черные».

Демагогия незатейливая, но в условиях тяжелейшей безработицы, дороговизны, инфляции, ухудшения того, что на Западе именуют «качеством жизни», на удочку неофашистов кое-кто в Британии попадается. И начинают верить, что действительно безработица порождена тем, что рабочие места перехватывают «чернокожие». И что те же иммигранты урывают такие жирные куски из бюджета, что средств не хватает ни на строительство жилья, ни на здравоохранение, ни на школы…

«Идейная платформа» НФ, можно сказать, состоит из двух слоев. Базовый слой предназначен «для внутреннего потребления», для тех, кто глубоко «проникся» идеями нацизма и расизма.

Основу «идеологии посвященных» составляет уже не раз бравшаяся на вооружение разного рода реакционерами бредовая мысль о существующем «заговоре против белой расы». Заговорщики, не являющиеся «полноценными» членами белой расы или вовсе к ней не принадлежащие, ставят якобы задачу «отстранить белую расу от руководства прогрессом человечества», которое окажется ввергнутым в лучшем случае в средневековье. Руководство «фронта» заявляет, что он взял на себя бремя защиты английского народа («неотъемлемой составной части белой расы»), находящегося «под угрозой уничтожения»: заговорщики якобы вознамерились достичь этого путем смешения его с представителями других рас, проникающими в страну под видом иммигрантов3.

В качестве оружия против «дьявольского заговора» предлагается принудительная поголовная высылка из страны темнокожих иммигрантов. Помимо этого Великобритании следует порвать связи с любыми международными организациями, куда входят представители «небелых стран», и основать «Новое Содружество белых наций». Такое сообщество, как было объявлено в программном заявлении НФ, должно возглавляться Великобританией и включать в себя Канаду, Австралию, Новую Зеландию, ЮАР и Родезию4. (Правда, программное заявление датировано 1977 годом, и с тех пор на политической карте вместо расистской Родезии появилось независимое государство Зимбабве, в руководство которого входят главным образом представители коренного африканского населения. Так что вряд ли неофашисты захотят теперь видеть в своих прожектах подобное государство в числе «избранных».)

Одновременно с «бременем борьбы за выживание» белой расы в Англии «фронт» взваливает на себя еще и «бремя борьбы с коммунистической угрозой», которая, согласно теоретикам партии, несет серьезную опасность для англичан. Таким образом, расизм «национального фронта» оказывается замешан на антикоммунизме.

Какими же аргументами экстремисты приобретают последователей и сторонников? Ведь мысль о существовании «заговора» если и пугает кого-нибудь, то все же носит достаточно абстрактный характер. Другое дело — готовое объяснение экономических и социальных недугов, свойственных повседневной действительности, появлением в стране незваных темнокожих иммигрантов. Вот здесь-то в ход и идут «облегченные» аргументы, уже «для внешнего пользования», «для толпы».

Ораторы «национального фронта» утверждают, что приезжим якобы отдается предпочтение при приеме на работу и во всех прочих случаях. В итоге, по их словам, жертвами расовой дискриминации становятся коренные жители Великобритании.

Характерный пример такой риторики — откровения активиста «фронта» жителя города Хокстона, некоего Дерека Дэя, которыми он поделился с корреспондентом газеты «Обсервер»5. Район, в котором живет Дэй, по его словам, прежде был в числе процветающих. Но вот, мол, появились «эти иммигранты», и все пошло кувырком. Вокруг царят разврат и преступность, у муниципальных властей только и забот, что «цветным» самые лакомые куски отваливать.

Аналогичные утверждения довелось услышать английскому политологу С. Тэйлору от одного члена «фронта» в Бирмингеме. «Черные получают все, что пожелают, — жилье, социальное обеспечение, опекунов, — говорит тот. — А мы, белые, работаем до кровавых мозолей, чтобы оплатить все это»6.

Демагогия партий расистов, следует признать, находит определенный отклик, особенно среди наименее образованных и очень молодых людей. Это объясняется следующими причинами. Во-первых, фальшивая аргументация деятелей НФ способна произвести впечатление на людей не очень грамотных, не развитых политически. Во-вторых, к расистской риторике националистов прислушиваются главным образом в наиболее бедных районах — там, где вынуждены обосновываться прибывающие в страну «цветные» иммигранты. (Бывший до недавних пор одним из лидеров ЙФ Мартин Уэбстер прямо утверждал: ««фронт» добивается лучших результатов там, где проблема иммигрантов видна всем»7.) В-третьих, среди населения крепнет разочарование в перспективах того, что существующие социально-экономические проблемы могут быть решены лейбористами или консерваторами. Последнее обстоятельство нашло свое подтверждение, в частности, в ходе выборов 1974 года. По мнению английского социолога К. Хазбандза, голоса, отданные за «национальный фронт», отражали настроение избирателей, готовых предпочесть двум основным партиям третью — едва ли не любую. Если в округе баллотировался кандидат от либералов — голоса отдавали ему. В ином случае бюллетени нередко опускали за кандидата НФ8.

Несмотря на то что экстремистская партия получает в ходе выборов относительно небольшое число голосов, порядка одного процента всех участвующих в голосовании9, роль, которую она играет в жизни страны, нельзя недооценивать, особенно если учесть, что для достижения своих целей она прибегает к любым средствам. Когда возникают подходящие обстоятельства, НФ тут же стремится использовать их. Так было, например, в период прибытия в Англию лиц азиатского происхождения, имеющих британские паспорта и высланных из Уганды в начале 70-х годов правительством Иди Амина, проводившим политику «африканизации» экономики. Активисты партии организовали тогда шумные протесты против въезда этих людей в Англию, чем привлекли к себе внимание общественности. В других случаях ситуации создаются «фронтом» искусственно. НФ организует провокационные марши членов партии через столичные районы, населенные значительным числом иммигрантов. Вспыхнувшие во время этих маршей столкновения вынесли название «национального фронта» в газетные аншлаги. Телевидение донесло текст лозунгов НФ до миллионов англичан.

Политическая беспринципность, изощренная демагогия, ставка на самое низменное в человеческой психологии — все это, помноженное на агрессивные методы пропаганды своих идеек, заставляет кое-кого в Англии проводить аналогию с набиравшей силы в 20-е и 30-е годы национал-социалистской партией в Германии. В 1928 году партия нацистов собрала 2,6 процента голосов, однако спустя пять лет она завоевала уже свыше трети голосов, напоминает С. Тэйлор. Случись экономическая катастрофа, развал одной из ведущих политических партий либо внезапный приезд значительного числа темнокожих иммигрантов, пишет этот ученый, и тогда настроение общественности может драматическим образом измениться в пользу «национального фронта»10.

Проявления откровенного расизма, ставшие реалией в сегодняшей Англии, имеют весьма солидную предысторию. Так, еще в прошлом веке власть имущие старались направить любое возникающее брожение в канал враждебности по отношению к «чужеземцам» — к волнам эмигрантов из Ирландии, в то время британской колонии. Аналогичным образом была использована и начавшаяся в середине 80-х годов прошлого века эмиграция из стран Восточной Европы. Группа влиятельных членов парламента от консервативной партии, несмотря на довольно скромный по масштабам приток людей из этих стран (примерно 2500 человек в год), забила тревогу. Уже в 1892 году партия тори объявила о своем намерении добиваться ограничения числа въезжающих в Англию11.

Десять лет спустя, в 1902 году, возникает так называемая лига британских братьев (ЛББ). Во главе ее встал капитан У. Шоу, действовавший в тесном контакте с членом парламента от партии тори майором У. Горденом. Развернувшая кампанию под лозунгом «Англия — для англичан», «лига» стала первой в Великобритании организацией, сделавшей ставку на завоевание популярности путем разжигания ненависти к этническим меньшинствам12. Надо сказать, что «лиге» удалось собрать вокруг себя немало последователей: число членов организации, по заявлению ее лидеров, уже в 1903 году достигло 45 тысяч13.

Любопытно, что аргументы, которыми оперировала ЛББ в начале века, во многом взяты на вооружение современными английскими националистами. Члены «лиги» именовали выходцев из восточноевропейских стран не иначе как «мусором», «дикарями», «отбросами общества». Умышленно сообщались фантастические, чудовищно преувеличенные цифры, когда речь заходила о масштабах иммиграции. Ораторы ЛББ заявляли, что «Британию наводняют толпы инородцев», которые «вздувают цены на жилье», «порождают безработицу», «изгоняют англичан из их домов». В адрес властей выдвигались ни на чем не обоснованные обвинения, что приезжим оказывается чересчур большое внимание с их стороны, что все их запросы туг же удовлетворяются. Вся эта демагогия увенчивалась утверждением, что конечная цель, которую преследуют эмигранты из Восточной Европы, — это… захват власти в Великобритании14.

Обвинения, которые выдвигала «лига», являлись, как правило, откровенной ложью. Иммигранты попросту представляли собой удобную реалию для нечистоплотной политической игры. Эта игра не прекратилась и после того, как в 1903 году Королевская комиссия по иммигрантам объявила выходцев из восточноевропейских стран «свободными» от большинства обвинений, выдвинутых против них. Как отмечал исследователь Дж, Гэррерд, «в сфере, где ощущалась острая нужда в козле отпущения, появились группы людей, весьма подходящих для этой роли»15.

Национализм был взят на вооружение и британским союзом фашистов, созданным Освальдом Мосли в 1932 году. На «чужеродцев» не только взваливали ответственность за все беды и неурядицы экономической, политической и социальной жизни страны, но и объявляли их «агентами международного заговора». Еженедельная газета «Блэкшерт» («Черная рубашка»), рупор фашистов, в истерических тонах утверждала, что иммигранты «втягивают Британию в войну», бросают «вызов всему миру». Одна из ее редакционных статей была недвусмысленно озаглавлена: «Инородцев чересчур много»16.

И в последующие периоды члены действующих в Англии нацистских и ультраправых партий и групп широко использовали подобную терминологию.

Организационное оформление «национального фронта» в 1967 году не привлекло особого внимания средств массовой информации, равно как и широкой общественности. О факте слияния «британской национальной партии» и «лиги имперских лоялистов», в результате чего и возник «фронт», стали вспоминать значительно позже, когда новая партия превратилась в серьезную политическую силу и стала на выборах привлекать больше избирателей, чем любая другая ультраправая организация в истории Великобритании.

Если проследить число поданных за кандидатов НФ голосов в период между 1970 и 1977 годами, то выяснится, что неофашистам удалось в эти годы добиться укрепления своих позиций. Так, на выборах 1970 года его кандидаты собрали 12 тысяч голосов. В феврале 1974 года — 77 тысяч. В октябре того же года—114 тысяч. На местных выборах 1977 года — 200 тысяч. «Фронт» выставлял своих кандидатов не в каждом избирательном округе. В итоге в этих округах на всеобщих выборах за них отдавал голос — максимально — каждый 30-й избиратель, а на местных— даже каждый 12-й17.

В первое десятилетие своего существования НФ постоянно расширял число местных отделений. Имея в начальный период своей деятельности в качестве базы лишь столицу страны, он добился создания отделений не только по всей Англии, но и в Шотландии и Уэльсе. В среднем каждое местное отделение насчитывает 40 человек18. Деятельность отделений направляют территориальные комитеты, члены которых избираются из работников местных же отделений. Комитеты осуществляют связь с центральным аппаратом. Руководящий орган партии носит название «директорат» и состоит из 20 членов. Ежегодно этот орган избирает председателя, его заместителя и еще трех членов исполнительного комитета.

Что касается общей численности членов «фронта», то она держится им в тайне. По заявлениям лидеров НФ, детальную информацию на этот счет они начнут распространять лишь после того, как в партии будет насчитываться свыше 20 тысяч человек. По некоторым оценкам, к этому численному уровню партия вплотную подошла в начале 1978 года.

После создания «фронта» его руководящую верхушку составляли в основном лица, прежде входившие в ультраправые группировки и организации, влившиеся в НФ либо распущенные в связи с его появлением (в последнем случае членам организаций их руководители «рекомендовали» незамедлительно вступать в «национальный фронт»). У штурвала партии фашистов и расистов оказались фигуры типа Джона Тиндолла и Мартина Уэбстера (оба в прошлом — члены «британского движения»), Эндрю Фаунтена (состоял в «британской национальной партии»), Эндрю Бронза (входил в организацию «национал-социалистское движение»).

В конце 70-х годов в верхушке «фронта» начались серьезные трения, что привело к, расколу партии. В 1979 году из нее были исключены бывшие члены «директората» Э. Фаунтен и Пол Каванаг, сразу же после этого создавшие собственное «конституционное движение». По их утверждению, в эту правую группу вошло свыше 2 тысяч бывший членов НФ19. Вслед за этим из «фронта» был вытеснен Дж. Тиндолл, на протяжении восьми лет занимавший пост его председателя. Он организовал из части членов НФ группу «новый национальный фронт»20.

В феврале 1980 года председательское кресло занял 32-летний Э. Бронз — лектор одного из колледжей, читающий курс по вопросам деятельности правительства и общей политике. У него самого немалый — весьма специфический — опыт политической деятельности. Уже в 16 лет он вступил в фашистское «национал-социалистское движение». Затем успел побывать членом «британской национальной партии». С момента основания НФ Бронз — в его рядах. Его имя замелькало в прессе после того, как в 1977 году на дополнительных выборах в Стеуфорде он по числу голосов оттеснил на четвертое место кандидата либеральной партии. Он хвастливо заявил тогда: результаты голосования показывают, что НФ стал третьей партией Великобритании21.

Однако честолюбивым мечтам был-нанесен удар, и с неожиданной стороны. Лишь 0,6 процента голосов, собранных на очередных всеобщих выборах, что явилось свидетельством ослабления позиций «фронта» и причиной отставки группы его лидеров, заставили Бронза сделать красноречивые признания. Основной причиной афронта НФ, по его словам, явилась «явно направленная против иммиграции позиция госпожи Тэтчер»22. Короче говоря, не один «национальный фронт» пытался набирать политические очки игрой на разжигании националистических и расистских чувств.

Ухудшение «политической конъюнктуры» НФ пытается компенсировать усиленной вербовкой новых членов из среды молодежи. Высокий даже по британским меркам уровень безработицы среди молодых людей, моральный и материальный тупик, в котором ощущают себя очень многие юноши и девушки, — все это облегчает задачу вербовщикам из «фронта». Благо молодежь по своей природе динамична, стремится активными действиями искоренить причину собственных бед. Здесь-то и появляется некто направляющий эту энергию в нужный канал, указывающий на корень зла — «цветных» иммигрантов. Это они-де и перехватили ваши рабочие места… Это на «черных» ушли все деньги из муниципального бюджета — вот вам и приходится жить в домах-развалюхах. Только в рядах «национального фронта» (или «британского движения», или еще какой-нибудь ультраправой группы) вы сможете успешно бороться с этим злом.

Паства отца Джима Кеннеди — жители кварталов в столичном районе Ислингтон. Ему прекрасно известна подноготная местной жизни. У него не вызывает сомнений, что за регулярными нападениями подростков на иммигрантов стоят неофашисты.

Нацисты действуют так, поделился он с корреспондентом «Гардиан». Они приходят в районы, где безработица особенно высока. Заводят знакомство с одним-двумя парнями посмышленее. Причем выбирают таких, кто происходит из семьи, где господствуют правые воззрения, например из семьи военных. Затем проводят с ними «разъяснительную» беседу, используя патентованные аргументы неофашистов. А «открыв им глаза», дают задание: сколотить группу из местных парней, готовых действовать.

Начиная с 70-х годов на улицах британских городов появились молодые люди с обритыми наголо головами. Стрижка «под нуль» стала для них знаком принадлежности к клану, где знают врага — «цветных» и, разумеется, «красных». В 1970 году бритоголовые (так их' именуют в Англии) выставили почетный караул во время выступления ультрарасиста Э. Пауэлла. Бритоголовые устраивают дикие побоища во время футбольных матчей. Так, 2 декабря 1980 года во время встречи между командами «Тоттенхем хотспур» и «Вест-Хэм» полиция была вынуждена арестовать 61 молодого человека с «нулевой» прической. Сначала они выкрикивали расистские и антисемитские лозунги, а затем перешли к действиям. Корреспондент телевидения обратил внимание на значки «британского движения», которые были приколоты к одежде этих хулиганов24.

Характерно признание 14-летней школьницы, тоже из бритоголовых. «Когда у меня были длинные волосы, я была ничем. Теперь же я рассматриваю себя как еще одного отвергнутого обществом. Быть бритоголовой поистине немало для меня значит… Это стало частью моей жизни. Я бы даже сказала, это и есть моя жизнь. Я живу мечтой о следующей потасовке или просто о том, как мы снова соберемся вместе и шикарно проведем время. Если ты состоишь в их группе и тебя признали за своего, они для тебя все сделают…»25

Действительно, в группе новичка не станут обходить вниманием. Его возьмут и на матч, чтобы под маркой футбольных страстей «показать этим черномазым». Захватят и на демонстрацию неонацистов. Привлекут для участия в очередной «операции» против «цветных».

…Выходец из Бангладеш, человек по фамилии Миах, живет со своей семьей в районе Йорк уэй корт (Ислингтон, Лондон). Он по своему горькому опыту знает, что означают такие «операции». В муниципальном совете Ислингтона хранится официальная запись: «Камни в окна — регулярно. 1 октября разбито 13 стекол, до этого причинен более значительный ущерб. Опасается, что серьезные повреждения могут быть причинены маленьким детям». Это все о нем, о Миахе. Но официальная запись не полна. Так, 19 октября в оконное стекло была брошена бутылка. Детей засыпало осколками. Родственник хозяина дома, также проживающий здесь, Хафизур Рахман выскочил на улицу, чтобы задержать хулиганов. Он успел заметить группу примерно из 15 бритоголовых, швыряющих бутылки. Большего Рахман сделать не смог: его ударили железной палкой по голове. Он все же остался в живых. Потом беседовал с полицейскими. После этого разговора он утвердился в мысли, что только с помощью жителей соседних домов можно как-то защититься от расиствующих хулиганов. Полиции одной с ними не совладать26.

Главари ультраправых партий и групп постоянно используют бритоголовых в своих целях, натравливая их на «цветных». А «национальный фронт» в 1977 году создал специальную молодежную организацию, куда принимаются люди от 14 до 25 лет. Она так и называется: «молодежный национальный фронт»27.

Осенью 1980 года газета «Обсервер» констатировала: травля иммигрантов резко усилилась28. Символом этой активизации правых можно считать жирную надпись на одном из домов в западном Лондоне: «Мы вернулись!» И чтобы ни у кого не оставалось сомнений, кто это «мы», над надписью красовался знак свастики. Особенную активность развили расисты в столичном районе Саут Эктон. Стены домов здесь запестрели не только аббревиатурами «НФ», но и словами «Адольф Гитлер» и лозунгами типа «Убивай ниггеров».

Одной из жертв этой оголтелой расовой ненависти стал иммигрант из Замбии Хуссейн Синдхи. Вместе с женой и пятерыми детьми его временно — по решению муниципального совета — поселили в Саут Эктон. Они едва успели распаковать вещи, как увидели, что на стенах их дома появились надписи с угрозами. Затем травля продолжилась. Им били окна. Причем однажды стекло разлетелось от выстрела из духового ружья. Утром они находили у своего порога груды мусора. На улице их осыпали бранью и плевками. В конце концов семье Синдхи пришлось искать другое пристанище, подальше от этой вотчины расистов2. Но будут ли они чувствовать себя в безопасности в Лестере, куда они перебрались? Ведь такого рода травля развернулась едва ли не по всей стране.

Согласно исследованию, проведенному телепрограммой «Скин», в столице только между июлем и сентябрем 1980 года, по самым скромным подсчетам, произошло 250 аналогичных случаев.

«Говорят, царапают автомобили дети. Но вот когда у нас была своя машина, только она одна из всех оказывалась поврежденной», — поделилась с корреспондентом «Обсервер» «цветная» жительница Саут Эктон. Другие иммигранты — чета молодоженов — вернулись из свадебного путешествия, чтобы обнаружить свой дом исписанным расистскими лозунгами. Впоследствии выяснилось, что сей «свадебный подарок» им преподнесли ультраправые, узнавшие их адрес из информационной колонки в местной газете, сообщающей о бракосочетаниях.

Известно и о других «операциях» неофашистов в этом районе. Шестеро молодых людей, одетых в одинаковые черные рубашки, ворвались вечером в помещение, где находилась юридическая консультация для иммигрантов. Выкрикивая угрозы и оскорбления, налетчики оставили «визитную карточку» — разбросали значки, которые носят расисты30. И все же значки— это не кирпичи и бутылки, которыми пятеро обритых наголо юнцов забросали кафе, где в этот момент находилось много «цветных». На сей раз расистов удалось задержать, и они предстали перед судом по обвинению «в нарушении общественного порядка». В том же Саут Эктон были задержаны семеро юных джентльменов. При них имелась корзина, заполненная бензиновыми «бомбами». В ходе разбирательства в лондонском уголовном суде Олд Бейли выяснилось, что они планировали использовать смертоносное оружие во время нападения на темнокожих подростков31.

Любопытная деталь. Когда застают с поличным организаторов очередной бандитской или хулиганской вылазки против иммигрантов, то истинные организаторы— деятели ультраправых партий — стараются от этого откреститься. Так было, например, когда налетчики с криками «Национальный фронт!» били стекла в доме борца против расизма Питера Хэйна. Один из лидеров НФ, Майкл Солт, постарался отвести подозрения: «Если бы услышал, что это были наши члены, я был бы очень огорчен. Из-за того лишь, что люди скандируют «Национальный фронт!», их нельзя причислять к нам»32.

Молодежная ветвь «британского движения», так называемые «молодые викинги», проявляла немалую активность в западном Лондоне. «Секретарь по связи с общественностью» (есть у «викингов» и такой) публично заявил, что его группа хотя и связана с европейскими «националистическими» организациями, однако сама является «неполитической», стремится привить молодежи «чувство товарищества, любовь к спорту и к здоровому времяпрепровождению на природе».

Интересно, каким из перечисленных выше трех качеств были движимы «викинги», когда расклеивали листовки с таким «неполитическим» призывом: «Долой коммунизм и смешение рас!»?34 По всей видимости, «чувством товарищества». Поскольку их единомышленники из того же «британского движения», расклеивая свои листовки в Дербишире, вставляли под них кусочки бритвенных лезвий35 — дабы было не повадно кому-нибудь срывать эти пышущие расовой ненавистью листки.

Расистская отрава сеялась в умы молодежи не только с помощью подобных листовок. Длительное время ненависть по отношению к «цветным» насаждал журнал «Буллдог», орган «молодежного национального фронта». Начиная с января 1980 года его издатель Джозеф Пирс в каждом номере публиковал статьи, изобиловавшие клеветническими выпадами в адрес иммигрантов, перемежавшиеся призывами откровенно фашистского толка. Так, одна из статей была посвящена тому, как «черные разрушают службу здравоохранения». В ней говорилось: «Черные врачи убивали, наносили увечья и насиловали своих пациентов, в то время как цветные иммигранты заносили и заносят в страну тропические болезни из Индии и Пакистана». В другом номере утверждалось: «Черные захватывают наши рабочие места, наши дома, и, если мы не начнем против них битву, они вскоре захватят и нашу страну. Мы должны отвоевать то, что наше по праву, и выгнать цветных захватчиков из нашей страны».

Еще в одной статье говорилось о «дискредитированной теории равенства рас»37. В следующий раз «Буллдог» вещал: по всей Великобритании темнокожие формируют банды убийц38. В номере 16 на первой полосе содержался призыв «присоединяться к сопротивлению». «Грядущее десятилетие будет периодом вызова, насилия и жестокости, — утверждалось в передовой, изготовленной Пирсом. — Участвуйте в сопротивлении, становитесь белым бойцом за свободу, вступайте в «национальный фронт»». «У нас хватает пороху выпускать самый расистский за все времена «Буллдог», — говорилось в другой передовой. — «Национальный фронт» горд своим расизмом, законно это или нет. Власть белых — навечно»39.

Весь тйраж издания (от 5 до 6 с половиной тысяч экземпляров)40 шел в розницу по доступной каждому мальчишке цене в 5 пенсов. Причем торговля производилась исключительно возле школ и на футбольных стадионах41. Кстати, хулиганствующие юные футбольные «болельщики» — предмет особого внимания неофашистов. «Власть белых завоевывает все больше и больше болельщиков на трибунах», хвастал «Буллдог». Журнал даже объявил нечто вроде параллельного чемпионата среди клубов — «на первенство расистской лиги». Видимо, «победитель» определялся по степени поддержки со стороны тех, кто разделяет идею «власти белых». «Какая команда займет первое место в расистской лиге? — подогревал страсти редактор журнала Пирс. И деловито напоминал: — В прошлом году первенство расистской лиги выиграл «Челсй»»42.

Скандальные публикации вызвали возмущение общественности. Дело дошло до привлечения Пирса к суду. Ему был предъявлен целый ряд обвинений, подпадающих под закон об общественном порядке 1936 года, запрещающий разжигать расовую ненависть. Прокурор Дэвид Тьюдор Прайс привел убедительные свидетельства, что издание «как одобряло, так и прямо разжигало расовое насилие на улицах». Журнал «открыто провокационный и действующий во вред общественным интересам», подчеркнул он.

Однако суд присяжных (состоявший, кстати, только из белых) после более чем четырехчасового совещания так и не смог вынести вердикта — виновен Пирс или нет. Некоторое объяснение подобная нерешительность присяжных получила, когда судья огласил письмо одного из заседателей, в котором говорилось о давлении, оказываемом на них вне стен суда43.

Таким образом, первый суд над Пирсом, проходивший в августе 1981 года, закончился ничем. Новый состав суда рассматривал его дело в сентябре того же года. Однако неожиданно была обнаружена юридическая зацепка, вследствие чего процесс пришлось приостановить44. Третий суд состоялся уже в январе 1982 года. Содержание журнала, заявил судья Питер Мэйсон, — «чепуха, злобная и опасная чепуха». Подчеркивалось, что даже тогда, когда его привлекли к суду, Пирс продолжал публиковать «поджигательские материалы». На процессе выяснилось, что ответчик уже привлекался к суду — за «угрожающее поведение» во время столкновения членов «национального фронта» со сторонниками партии североирландских католиков Шинн фейн.

Любопытный аргумент привел защитник Дэвид Мартин-Сперри. По его словам, некоторые аспекты политической линии «национального фронта», о которых писал «Буллдог», разделяются и другими партиями. В частности, такой вопрос, как контроль над иммиграцией… Судья был вынужден в этом месте прервать адвоката45, поскольку создавалась весьма щекотливая ситуация.

Присяжные вновь, как и в первом случае, совещались свыше четырех часов. Большинством голосов (десять против двух) редактор «Буллдог» был признан виновным. Это потребовало от заседателей немалого мужества, поскольку после объявления приговора — шесть месяцев тюремного, заключения — из зала раздались угрожающие выкрики. «И вы еще называете себя англичанами?», «Мразь!» — неслось в адрес присяжных. «Мы доберемся до тебя, Грин!» — это было адресовано обвинителю Аллану Грину. «Ты враг британского народа, судья!» — заорал сам Пирс в адрес Мэйсона. Точку поставила приятельница осужденного, некая Валери Старк. Она вскочила со своего места и истошно завопила: «Зиг хайль!»46

В ходе судебных заседаний выяснилось, что редакция «Буллдог», находящаяся в городе Кройдон, размещается в одном помещении с редакцией органа «фронта», черносотенной газеты «Нэшнл франт ньюс», которую редактировал один из тогдашних лидеров НФ, Мартин Уэбстер. 20-летний Пирс оказался способным учеником. Он «творчески развивал» аргументацию и приемы «большой газеты», уповая, видимо, на то, что даже в худшем случае закон будет к нему снисходителен, как это имело место с Уэбстером.

…В середине 1978 года «Нэшнл франт ньюс» поместила материал под заголовком «Досье кошмара». Здесь были перечислены всевозможные преступления, якобы совершенные «цветными». «Истина состоит в том, что склонность азиатских иммигрантов к коррупции и насилию, проявляемая в Великобритании, проистекает из ужасных традиций, существующих в их родных местах», — утверждала газета. Тут же сообщалось, что «гнусные болезни, которые, как считалось, искоренены либо являются редкостью в Великобритании, стали существенной проблемой для британской системы здравоохранения вследствие массовой цветной иммиграции»47.

Подстрекательское, провокационное выступление газеты вызвало у многих возмущение. К тому же Уэбстер нарушил закон, так как открыто возбуждал расовую ненависть. Против него было начато уголовное дело. Однако суд состоялся лишь осенью следующего 1979 года. Виновность организатора провокационной публикации была налицо. Уэбстера приговорили к году тюрьмы, штрафу в 150 фунтов и уплате судебных издержек в размере 530 фунтов стерлингов48.

Но вот когда справедливость вроде бы восторжествовала, судья Артур Фиггис внес поправку к собственному решению, объявив тюремное заключение условным. Свой шаг судья объяснил тем, что якобы не хочет делать из Уэбстера мученика. Аргументация по меньшей мере своеобразная.

Однако судья пошел еще дальше, приняв сделанное в ультимативной форме издевательское заявление осужденного, что тот платить будет, но только в рассрочку, по 10 фунтов в неделю… Видимо, чувствуя полную безнаказанность, расист, едва выйдя из здания суда, объявил, что и впредь будет «вести борьбу против убийства нашего народа, которое происходит с помощью цветной иммиграции»49.

Кстати сказать, не кому иному, как тому же Уэбстеру, принадлежит и такое весьма откровенное высказывание: уличные демонстрации призваны спровоцировать столкновения с левыми, и они будут продолжаться. «Игра эта называется не политикой, а тотальной войной»50,— провозгласил он. (Впрочем, «маршальский жезл» у Уэбстера был отобран. В результате вспыхнувшей в руководстве «фронта» грызни Уэбстер вместе с другим высокопоставленным фашистом был в 1984 году исключен из НФ. Однако он тут же начал добиваться «восстановления в правах» через суд51.)

«Белая раса — высший класс!», «Черных и кудрявых гоните прочь!», «Бейте насмерть красных!»52 — таковы излюбленные лозунги, с которыми выходят на улицы британских городов организаторы «тотальной войны». Скандируя эти человеконенавистнические лозунги, молодчики из НФ (многие из которых демонстрируют свою принадлежность к нему обритой наголо головой, другие — черными рубашками или куртками, третьи — значками «фронта») движутся по улицам британских городов. Они уже прошли усиленное «промывание мозгов» с помощью «теоретических» выкладок и психологической обработки заправил неофашистов. Они уже не раз встречали на страницах газеты НФ «Спирхед» («Острие копья») утверждения, что «черные относятся к низшей расе, поскольку вследствие покатости лба у них масса мозга меньше»53. Они неоднократно слышали нечто вроде такого: «Либералистская пропаганда пытается внушить нам, будто ненависть представляет собой нечто аморальное. На самом же деле способность ненавидеть присуща каждому здоровому мужчине и каждой здоровой женщине». А они разве не «здоровые мужчины и женщины»?! Да к тому же по милости этих недоразвитых «черномазых» сидящие без работы или живущие в обшарпанных халупах… Жаль, конечно, что еще не все истинные британцы готовы вместе с ними биться за очищение страны от «цветной заразы». Ну да что же, они готовы нести это бремя пока сами. Вышагивать по улицам и площадям под национальным английским флагом Юнион Джек — пусть все видят: члены «национального фронта» пекутся об интересах страны…

И они двигают свои колонны туда, где гнездится «зараза», — в кварталы, населенные иммигрантами. Так было, например, в августе 1977 года, когда неофашисты, выкрикивая оскорбления, появились в лондонском районе Люишем, где проживает много иммигрантов54. Здесь они на практике применили всю ту «науку», которой их обучали, спровоцировав грандиозную драку. Ее итог: 110 раненых. И это при том, что сюда было стянуто две тысячи полицейских, которые арестовали 214 человек. Кстати, «охрана» неофашистского марша обошлась налогоплательщику ни много ни мало в 300 тысяч фунтов стерлингов55. (Это обстоятельство еще больше усилило возмущение общественности— Люишем остро нуждался в ассигнованиях на благоустройство жилых кварталов, налаживание работы транспорта, обеспечение общественного порядка.)

Еще больше полисменов — три тысячи — было отряжено для эскорта марша членов «фронта» в марте 1980 года. Тысяча неофашистов продефилировала тогда по южному Лондону. Колонну возглавлял уже новый лидер партии — Э. Бронз, подле которого вышагивал М. Уэбстер. Это он, когда шествие завершилось шумным митингом, выкрикнул: «Мы будем маршировать там, где мы хотим, и тогда, когда мы хотим»56. Причем заявил это, несмотря на то что трехтысячный полицейский эскорт направил неофашистов по измененному маршруту, в сторону от особенно густо населенных иммигрантами кварталов — во избежание повторения люишемского побоища.

Несколько сот блюстителей порядка оберегали участников другого шествия, состоявшегося в сентябре 1980 года в Престоне, Ланкашир57. Примерно 800 членов «фронта» промаршировали сквозь районы, где в основном живут выходцы из Азии. Как обычно, неофашисты вели себя вызывающе. Полиции удалось предотвратить крупные столкновения, установив кордон между представителями разгневанной общественности и колонной неонацистов. Все же без инцидентов не обошлось — полиция арестовала 23 человека. Счастливо избежала ареста член совета графства Ланкашир Джозефина Фаррингтон, которая встала на пути этой колонны. По словам корреспондента «Гардиан», «она была убрана с пути следования процессии, но не арестована»58. Она назвала провокацией организацию такого марша в кварталах, где обосновалась мирная иммигрантская община. Как попытку запугать азиатскую общину расценил акцию «фронта» секретарь антинацистской лиги Престона Джон Паркинсон59.

Карнавал в Ноттинг-хилле проходил в тот момент, когда в двух милях от него состоялось сборище неофашистов из «национального фронта», которые потребовали «отстаивать права белых»

Члены НФ не только сами организуют провокационные шествия, но и устраивают нападения на участников антифашистских демонстраций. Так, например, в Хэрроугейте, на севере Йоркшира, свыше 300 членов AHЛ провели манифестацию с требованием отстранить председателя «фронта» Э. Бронза от преподавания в местном колледже. На участников демонстрации было совершено хулиганское нападение. Двое из числа манифестантов получили ножевые ранения60.

Растущее в кругах общественности возмущение вызывающими маршами неофашистов британские власти уже не всегда могли игнорировать. Однако «разделив» его, они постарались использовать это возмущение в собственных целях. Когда становилось известно об очередной планируемой вылазке неонацистов, власти объявляли о запрете не этой конкретной демонстрации, а вообще всех шествий и манифестаций в данном районе. При этом устанавливался и срок — от семи дней до полутора месяцев. В итоге оказывались сорваны демонстрации трудящихся, которые намеревались выступить с требованием о повышении зарплаты. Налагался запрет и на выступления участников различных прогрессивных организаций, в частности антинацистской лиги. Однако более всего эти запреты ударяли по участникам антивоенного движения. Активисты организации «Кампания за ядерное разоружение» неоднократно бывали лишены права провести демонстрацию против угрозы ядерной войны61. Главари «фронта» публично заявляют, что власти опасаются его могущества и поэтому-то и запрещают его марши. Между тем в прессе появилось и такое соображение: «национальный фронт» ощутил возможность парализовать активную политическую и общественную деятельность в некоторых районах на длительный период; для этого ему достаточно заявить о намерении устроить в этом районе шествие своих сторонников62. Но если неофашисты понимают, что они в состоянии оказать услугу властям, то почему бы не использовать этот свой капитал для заключения сделки с теми же властями? Ведь, например, только за период с марта по август 1981 года неонацисты своими заявками на демонстрацию 18 раз предоставляли предлог для объявления запрета и на другие выступления и манифестации. Чаще всего это был запрет на месяц. Однако 11 июля в Лондоне было введено подобное запрещение на срок в 35 дней. А 26 августа был введен полуторамесячный запрет на манифестации в Ливерпуле63.

Еще одна показательная деталь. Правительственные инстанции сквозь пальцы смотрят даже на такое одиозное обстоятельство, как использование неофашистами в качестве своего партийного национального флага Великобритании. А ведь дело дошло до обсуждения этого скандального обстоятельства в парламенте. Депутат Айвен Лоуренс, выступая в палате общин в сентябре 1981 года, указал на то, что экстремисты нанесли «оскорбление флагу», появившись с ним на торжествах в День памяти павших. Это является «огромнейшим оскорблением памяти военнослужащих, отдавших жизнь за родину в борьбе против фашизма, ударом для членов их семей, — заявил парламентарий. — Не настало ли время в законодательном порядке запретить хотя бы оскорбление флага, происходящее на глазах общественности в ходе маршей?»64.

Этот вопрос поднимался и на конференции консерваторов в Блэкпуле в 1981 году. Один из делегатов рассказал тогда, что во время торжеств по случаю бракосочетания в королевской семье дети иммигрантов, увидев на улице множество британских флагов, пугались, думая, что проходит массовое шествие членов «национального фронта». На конференции прозвучал вопрос: неужели темнокожие британские дети будут расти в страхе перед английским флагом?65

А ведь те, кто размахивает этим флагом, стараются культивировать страх не одними только массовыми маршами, малеванием свастик на стенах, битьем стекол в домах неугодных и травлей «цветных».

…Житель Лондона Питер Джилл, сняв трубку своего телефона, чтобы позвонить, неожиданно услышал разговор двух мужчин — он случайно подсоединился к их линии. Из приличия ему бы следовало тут же положить трубку, но обрывок беседы насторожил его. «Здесь полегче будет, — спрашивал один, — чем в том ирландском гнезде, с которым мы разделались в прошлый раз?» Затем в разговоре было упомянуто имя активиста АНЛ Питера Хэйна (в его адрес к тому времени уже стали раздаваться угрозы, но стекла в его доме еще были целыми). «Стив» и «Тревор», как называли друг друга участники телефонного разговора, обсуждали и другие предполагаемые акции. Они планировали явиться на митинг членов одной левой организации, чтобы зажечь там дымовую шашку.

Разрабатывались подробности того, как лучше сорвать манифестацию сторонников антинацистской лиги. А затем из беседы стало ясно, что ближайшая их «операция»— поджог здания «Рисорс сентр» на Юнион-плейс, где, как полагали «Стив» и «Тревор», размещается штаб-квартира одной левой организации. (Они заблуждались: здесь находились курсы по обучению технике нанесения узоров на шелковую материю фотоспособом.) Заговорщики намечали акцию на субботний вечер, когда в прилегающей к зданию пивной будет «побольше народу», как выразился один из заговорщиков. «Я уже был на Юнион-плейс, там сзади легко высадить окно и плеснуть горючку внутрь…» — подвел итог другой.

Когда П. Джилл оповестил об этом полицию, то получил ответ в том смысле, что у «бобби» только и забот, что охранять какой-то шелковый центр. Тогда Джилл решил действовать сам. Он запасся фотоаппаратом со вспышкой и устроил засаду у «Рисорс сентр». «Весь дом разлетелся бы как бомба, — скажет он потом на суде. — Ведь в нем было полно красок и быстро воспламеняющегося материала».

Джилл успел сфотографировать троих поджигателей за работой. Пленка зафиксировала, как они устанавливали изобретательно сделанную бензиновую бомбу с электрическими детонаторами и системой дистанционного управления, как подкатывали баки с бензином к задней части дома. Вновь оповещенная полиция прибыла на место в тот момент, когда поджигатели уже спешно покидали «объект». Фотографические свидетельства Джилла сыграли важную роль во время судебного процесса. Судья даже определил ему награду—100 фунтов стерлингов. Правда, Джилл теперь опасается, что ему станут мстить. Ведь на сей раз было доказано, что преступление организовали члены «национального фронта», а не какие-то «неизвестные». Получивший шесть лет тюрьмы Кеннет Мэтьюз являлся председателем отделения НФ в Саутуорке. Стив Билз (три года тюремного заключения) был платным работником аппарата «фронта». Как «симпатизирующий» «национальному фронту» на суде был охарактеризован 18-летний Стивен Фитцпатрик, отправленный в исправительную колонию66.

Возникает вопрос: а откуда у НФ средства на содержание солидного аппарата, издательскую деятельность, на бензин для поджогов, наконец?

Официально считается, что доходы партии складываются из членских взносов, пожертвований частных лиц и доходов от деятельности местных отделений. Однако существуют и иные каналы, по которым средства поступают на текущие счета партии расистов. Так, гласности было предано конфиденциальное предложение, поступившее от группы крупных предпринимателей, поддерживающих партию тори. Речь в нем шла о том, чтобы в ходе предстоящих выборов «фронт» снял из списков для голосования своих людей в тех округах, где его кандидаты могли бы поколебать позиции кандидатов от консервативной партии. В обмен за такую «услугу» ультраправым была предложена финансовая «поддержка»67.

Но не один лишь «национальный фронт» «несет бремя борьбы за расовую чистоту» Англии. («Рано или поздно люди осознают, что только мы — тот единственный барьер между приходом к власти других рас и концом всех идеалов Англии» 68,— напыщенно заявил один из лидеров «фронта».) На лидерство в этой борьбе претендуют и другие экстремистские организации. В первую очередь — «британское движение» (БМ), о котором выше уже немного говорилось.

В начале 80-х годов число членов этой экстремистской организации превысило три тысячи. Наиболее активна она в южных и восточных районах Лондона, на западе Йоркшира и на юге Уэльса. По выражению ее лидера, Майкла Маклафлина, БМ преследует цель совершить «революцию белого человека». «Движение» не скрывает своей приверженности идеям фашизма и расизма. В беседе с корреспондентами «Обсервер» его представители рассказали об организованных ими нападениях на иммигрантов, о проведенных акциях антисемитского характера. ««Цветные» — колонизаторы нашей страны; наши люди являют собой сопротивление этому»69,— вещает Маклафлин.

Он шел во главе колонны своих сторонников, устроивших в ноябре 1980 года марш в английской столице. На охрану примерно 600 его участников70 от гнева лондонцев было отряжено три тысячи полицейских— конных и пеших. Участники марша несли транспаранты с фашистскими лозунгами, вперемешку с национальными британскими флагами. «Адольф Гитлер, мы вечно будем продолжать твое дело!», «Зиг хайль!» — неслось по улицам Лондона. Многие щеголяли нацистскими регалиями, поясными ремнями эсэсовцев, значками свастики. С вытатуированным на руке распростертым орлом вышагивали члены элиты БМ — «охранных отрядов»71.

Трехтысячный корпус полицейских был отряжен, чтобы один из главарей НФ, Мартин Уэбстер, смог осуществить свой «марш» по улицам Манчестера

Созданные по образцу фашистских, эти отряды должны выполнять различные функции, в том числе охранять сборища членов «движения» и оберегать самого «фюрера» Маклафлина. Члены отрядов дают клятву верности и фанатично следуют идеям национал-социализма. Часть этих боевиков прошла специальную физическую подготовку, в том числе осваивала «способы выживания» и приемы ведения борьбы без оружия. В значительной мере через членов этих отрядов «британское движение» поддерживает контакт с такой конспиративной фашистской организацией, как «колонна 88». Она еще известна под названием «сарай 88», поскольку организационное собрание ее члены провели в сарае. О направленности группы говорят две восьмерки. В зашифрованном виде это означает «Хайль Гитлер!»; буква «Ь», с которой начинаются эти два слова, восьмая в алфавите. Некоторые члены БМ приняли участие в занятиях по военной подготовке, организованных «колонной 88» в Девоне72.

Членом «колонны» состоит видный деятель БМ Глен Беннет. С его слов стало известно, что тайная фашистская группа широко пользуется пособием по изготовлению зажигательных бомб, гранат, электронных детонаторов и простейших ружей. Это пособие, носящее название «Джеймс Бонд для бедных», получено из США, где издано также ультраправой расистской организацией. Беннет описал, как на его глазах было проведено испытание «напалмовой гранаты», изготовленной в соответствии с инструкциями из бензина и мыла. Были проведены и учебные стрельбы из простейших винтовок, рассчитанных на один выстрел. Все это оружие должно находиться в «готовности», заявил Беннет73.

Между тем известно, что оружие «колонной» применяется не только в ходе «учений». Так, «сарай 88» «брал ответственность» за многие диверсии против левых организаций, устроенные при помощи «взрывающихся писем». Беннет дополнил этот перечень рассказом об «операции» против молодежного культурного центра в Дептфорде, в юго-восточном Лондоне. Среди посетителей центра были как белые, так и «цветные» молодые люди. Более того, на его сцене в 1978 году было поставлено несколько пьес об угнетении темнокожих. Вскоре здание сгорело дотла. Присланная по почте записка, составленная из вырезанных из газеты букв, гласила: «Свое получили. 88»74.

Члены «британского движения» усердно осваивали опыт, накопленный «колонной». «Фюрер» БМ Маклафлин в циркуляре для служебного пользования объявил об успехе начатой в 1977 году программы подготовки личного состава до офицерского уровня в боевой подготовке, дисциплине, управлении отрядами и т. д.75 В свете освоенной науки боевики БМ в октябре 1979 года подожгли с помощью зажигательного устройства, брошенного внутрь здания, просветительский центр в Бирмингеме. Эта акция была организована отделением БМ в Вест-Мидленде, одним из примерно двух десятков отделений «движения», разбросанных по стране. О деятельности этой ячейки неонацистской партии рассказал журналист Пол Джонсон на страницах «Гардиан».

«Они собирались, чтобы отметить день рождения Гитлера, обменивались знаками германской военной доблести, облачались в мундиры с их эмблемой — кельтским крестом, устанавливали связи с другими ультраправыми группами, с гордостью говорили о «моем фюрере». Обуреваемые «античерными» и антисемитскими настроениями, они рассматривали себя как авангард грядущей революции, которая повлечет за собой поголовную репатриацию и установление тотальной власти белых. Поначалу эта группа ограничивалась такими акциями, как марши, демонстрации и участие в выборах местных властей. Она также собрала библиотеку фашистской литературы и коллекцию наклеек, многие из которых призывали к убийству темнокожих… Охваченные видениями революции белых, о которой разглагольствовали их журналы и бюллетени, они приступили к формированию оружейного арсенала. На руку оказалось то, что среди них был торговец зарегистрированным оружием. С его контактами и познаниями они смогли держать в поле зрения поток нелегального оружия, циркулирующего в районе Вест-Мидленда. Интенданту группы Родерику Робертсу удалось создать богатейший нелегальный арсенал, запрятанный в хлеву на ферме его родителей в графстве Вустершир. Робертс, поддерживавший связи с ку-клукс-кланом и крайне правой группой «лига св. Георга», имел тайник, где были спрятаны автомат, полуавтоматические пистолеты, револьверы, винтовка, двухствольные ружья, винтовка, стреляющая резиновыми пулями, «для разгона толпы», газ «си-эс» для разгона демонстраций, свыше пяти тысяч комплектов боеприпасов, а также установка для изготовления пуль. В его распоряжении было и американское армейское наставление по изготовлению боевых зажигательных средств.

Другие члены группы также располагали огнестрельным оружием, в том числе винтовкой «спичечная коробка» — специально разработанным оружием, названным так вследствие его размера с коробок спичек, но стреляющим пулями 22-го калибра. У них хватило смелости завладеть всем этим оружием, несмотря на то что участники маршей и предвыборных кампаний были уверены, что находятся на заметке «специального отдела» полиции»77.

Далее журналист приводит откровения Робертса, заявившего: «Вся моя жизнь отдана тому, чтобы разграничить черное и белое, и я хочу, чтобы и другие стали дискриминировать чернокожих…»

Показательно настойчивое стремление «британского движения» установить тесные связи и личные контакты с неонацистскими группами в других частях Европы. Тот же Робертс вместе с другим членом вестмидлендского отделения, Робертом Джайлзом, присутствовал на массовом слете европейских фашистов, состоявшемся в 1979 году в Диксмейде (Бельгия)78.

Связи британских неофашистов между собой носят в достаточной степени постоянный характер. Лишний пример тому: объявление бывшего офицера специальных частей ВВС, организатора лагеря по военной и физической подготовке, где проходили обучение члены БМ, было помещено в издании «лиги св. Георга»79. А вербовкой в «колонну 88» занимается тайная полувоенная организация, носящая название «СС Вотан 18». Она, по свидетельству прессы, организует взрывы бомб, устраивает другие террористические акции, направленные против «цветных» и «красных». Ее «идейная платформа» — расизм и антикоммунизм.

Самые тесные связи с той же «колонной 88» поддерживает «лига св. Георга», в которой объединились особо пылкие поклонники Гитлера. На своих собраниях они появляются с нарукавной повязкой, на которой изображена свастика. Здесь постоянно крутят киноленты, изготовленные в фашистской Германии. Когда во время этих просмотров с экрана раздается какое-либо антисемитское высказывание, собравшиеся встречают его ревом одобрения и вскидывают руку в нацистском приветствии80.

Заботу о британских единомышленниках, так же как и о неофашистах других стран, проявляют американские неонацисты. Например, согласно информатору, внедренному английскими спецслужбами в «лигу св. Георга», во время тайной встречи представителей «коричневых» разных стран, состоявшийся в кафе «Ден Анкер» в Брюгге (Бельгия, 1980 год), с американской стороны поступило предложение о предоставлении винтовок в количестве 10 тысяч штук. Его сделал лидер фашистской организации «американская национальная партия прав штатов» Дж. Стоунер. Этот деятель прославился организацией взрыва церкви в негритянском гетто одного из американских городов81.

Так что, как видим, британские неонаци не испытывают особых затруднений в обеспечении своих сторонников боевым снаряжением. Они чувствуют свою силу и в значительной степени безнаказанность — ведь власти не кладут конец деятельности открыто террористических по своим методам, экстремистских по характеру, фашистских и расистских по своей направленности организаций и групп. Год от года «коричневые» усиливают свою активность, сеют вокруг семена расовой ненависти, отравляют сознание людей. Все чаще проводят свои «боевые операции» против «цветных» и левых.

В начале 1982 года выходящий в Англии антифашистский журнал «Серчлайт» привел такую статистику. Если в 1980 году за нанесение тяжелых увечий и убийство было осуждено 14 членов «национального фронта», «британского движения» и других аналогичных организаций, то в 1981 году был вынесен приговор 40 таким террористам82. Впрочем, это, как говорится, лишь надводная часть айсберга. Очень многие вылазки ультраправых остаются безнаказанными. Видимо, во время тренировочных занятий их специально обучают и тому, как заметать следы преступлений.

Буквы «НФ» вновь замелькали в газетных шапках в 1984 году. Разразился громкий скандал в связи с тем, что появились веские доказательства проникновения неофашистов в правое крыло партии консерваторов. Эти сведения содержались в докладе, подготовленном молодежной организацией партии тори. Британская общественность была немало скандализована наличием «коричневых» в рядах респектабельных консерваторов, кстати находящихся у власти. Злобную реакцию разоблачения вызвали у самих ультраправых. Через свой орган «Буллдог» они начали травлю одного из составителей доклада, Мартин Кушнер. Ее осыпали угрозами по телефону, слали подметные письма83.