Резко снизившись, «Драндулет» описав круг над родным пустырем и мягко приземлился, выпустив опоры вместо шасси. Забубенный решил дать машине послеполетный технический осмотр снаружи, после чего, через открывшийся прямо под «Драндулетом» виртуальный вход, отправиться в офис. Антону же захотелось посетить собственное жилище и выпить там чашечку холостяцкого кофе из пакетика, после чего он тоже собирался прибыть в виртуальное пространство над площадью Восстания и провести разбор полетов.

– Ты тут не сильно задерживайся, – посоветовал он на прощанье Григорию, – мотор для профилактики разбирать не надо. Он же вечный, армаранский.

– Да не боись, все будет хорошо, – успокоил его Забубенный, который с кувалдой в руке уже начал круговой обход летательного аппарата средней дальности.

Слегка успокоенный Антон вышел из зоны невидимости, чем напугал сидевшего под березой бомжа, и бодрым шагом направился к дому. Завернув за угол, Гризов уже приблизился к своей парадной, как вдруг сработал «Определитель настоящих намерений», – в зону действия въехало два джипа «Чероки». У населявших джипы людей намерения были явно дурные, причем касались они именно Антона. К счастью, зона действия «Определителя» начиналась на другом конце двора. Поэтому, пока джипы аккуратно объезжали детскую площадку, Гризов уже поднялся на свой этаж и скрылся в квартире.

Двойка «Чероки» мягко подкатила к подъезду Гризова. Из окна переднею джипа выглянул лысый качок, в руке у которого была зажата бумажка с адресом. Сверив номер дома с информацией на бумажке, он удовлетворенно кивнул головой, и что-то сказал сидевшим сзади верзилам. Открыв дверцы, три затянутых в кожу головореза исчезли в парадной.

Антон и без инопланетных анализаторов уже почуял, что пахнет жареным, «Внимание! – сообщил вдруг Вася по телепатической связи, – началась ответная атака гена «X»! Нужна ли помощь?». «Я и сам вижу, что началась, – ответил Гризов, – а помощи пока не надо, сам постараюсь разобраться. Только прикрывайте на всякий случай».

Три головореза поднялись на четвертый этаж и безошибочно остановились напротив двери в квартиру Гризова. «Нет, ну как работают, сволочи, – подумал Антон, – Милиция бы так работала».

Достав из наплечной кобуры по пистолету с глушителем, двое расположились по краям двери, а третий, державший в руке бумажку с адресом, аккуратно нажал на кнопку звонка.

Сначала Антон хотел не отвечать, но рефлекс обитателя сработал значительно раньше.

– Кто там? – спросил он недовольным тоном хозяина, которому не дали в субботу хорошенько выспаться после трудовой недели.

Киллер вежливо прокашлялся и задушевно ответил:

– Слышь, мужик, открывай. Я типа почтальон.

– Ну-ну, – ответил Гризов, – тогда меня типа нету дома.

– Да ты не шуми, мужик, открывай! – начал терять терпение почтальон, – посылка тебе.

– А ты в глазок квитанцию покажи, – предложил Гризов.

– Ну, я тебе щас покажу, – не выдержал почтальон и достал ствол.

Гризов включил «УХЛУ» на полную мощность. Киллеры мгновенно развернулись друг к другу и приготовились стрелять на поражение, но Антон их остановил, приказав повременить. Он сходил в туалет, вымыл руки, вытер их о махровое полотенце, после чего открыл дверь и вышел на площадку.

– Ну что братцы-кролики, людей мочим почем зря? – обратился Антон к бандитам, неожиданно оказавшимся в роли попавшей в капкан дичи. Это новое положение их слегка удивляло. Стоя друг напротив друга киллеры с непониманием озирались по сторонам ожидая развязки.

Антон снова смерил их оценивающим взглядом.

– Приехали, значит, убирать ненужных свидетелей? Понятно. Но уж извините ребята, – свидетели против. Придется ехать обратно и убирать причину. Понятно?

Киллеры одновременно кивнули.

– Да, кстати! – воскликнул Гризов тоном Архимеда, – Идея с посылкой мне очень понравилась.

Он на секунду сосредоточился и задействовал генератор «СИМЫ». Спустя мгновение у него в руках оказалась оформленная но всем статьям, с замечательными сургучовыми печатями, посылка с динамитом. Обратившись к почтальону, Гризов сказал:

– Передашь шефу лично в руки. Понял?

– Понял, – ответил киллер.

– Всем спасибо, все свободны! – напутствовал их Гризов, – Прощайте, ребята. В добрый путь!

Бандиты направились с посылкой вниз. Не успел Антон закрыть за собой дверь и зайти на кухню, чтобы приготовить кофе, как снизу раздались автоматные очереди. Сидевшие во втором джипе бандиты мочили тех, кто сидел в первом, для подстраховки.

– Вот, елки-палки, – обиделся Антон, – такую комбинацию испортили своими перестраховками.

И через «УХЛУ» приказал верзиле второго джипа забрать посылку и доставить ее по назначению. Что тот и сделал. Водитель целехонького «Чероки» в это время пересел в изрешеченный, вывел его со двора на безопасное расстояние, и там благополучно взорвался, повинуясь инопланетной команде.

Отбив атаку носителей «X», Гризов слегка расслабился.

– Ну, теперь можно и кофе попить.

Он настойчиво пошарил на своей кухонной холостяцкой полке и обнаружил таки в ее глубинах заветный пакетик. Палив кипятка в надтреснутую чашку, Антон сел на стул, включил радио и приготовился расслабиться. По, вместо музыки, из приемника раздалось:

– Основные события к данному часу. Начнем с катастрофы. Буквально некоторое время назад российская подводная лодка «Курск» столкнулась с неизвестным плавающим объектом и затонула в Баренцевом море. Передаем прямой репортаж с места события…

Шокированный Антон вскочил со своего места, отодвинув чашку кофе, и бросился к телевизору. По всем каналам передавали почти одно и то же, поэтому он остановился на РТР. Камера была установлена прямо на борту российского крейсера, который уже прибыл к месту затопления атомной подводной лодки. Объектив камеры обшаривал водную гладь. На дальнем плане виднелись какие-то спасательные суда.

– Здравствуйте дорогие телезрители, – напряженным голосом сказал диктор, – Я передаю слово нашему корреспонденту Семену Повсеместному, который находится на борту крейсера. Скажите, Семен, что известно к данному часу о судьбе моряков.

Семен появился в кадре с зажатым в руке микрофоном.

– Наша камера установлена прямо на борту крейсера, благодаря чему мы имеем возможность прямо в прямом эфире передавать последние новости о происшедшей трагедии быстрее, чем все другие каналы. Вы видите, за моей спиной там, на горизонте, стоят несколько судов. Это наше спасательное судно, танкер и еще два военных корабля. Район полностью оцеплен. Но ни на этих судах, ни даже на нашем флагманском корабле еще толком никто ничего не знает. Однако, благодаря спутниковым каналам связи, мы имеем возможность показать само место затопления субмарины. Вот там, куда указывает моя рука, она и затонула.

Камера попыталась сфокусироваться на квадрате, указанном рукой Повсеместного, но при этом случайно стало видно трех матросов крейсера, которые проходили мимо и помахали руками в объектив. По выражениям лицо было видно, что они хотели бы еще передать привет своим родственникам, пользуясь возможностью, но капитан настрого запретил им подходить к камере.

– Это пока все новости с места события, но мы будем держать вас в курсе, – сообщил корреспондент с борта корабля.

Антон напряг все свои анализаторы, но их мощности для того, чтобы разобраться в ситуации в данном случае явно не хватало. Лодка затонула слишком далеко. Нужны были бортовые приборы армаранского галактического корабля. Диктор продолжал запугивать телезрителей свежими новостями.

– Следующая трагедия произошла в Москве. Горит останкинская телебашня. Передает наш специальный корреспондент Андрей Дыховичич.

Антон снова напрягся, В кадре появилась дымящаяся останкинская телебашня. Вокруг сновали пожарные и журналисты. Камеры была установлена почти у подножия самой башни. Непосредственно за Дыховичичем, Антон к своему удивлению увидел Дуську-Клеопатру в наручниках и двумя милиционерами по бокам. За ней стояли остальные «Барбариски» все в том же наряде под садомазохистов.

– Сегодня произошла странная трагедия, о причинах которой можно только догадываться, – начал свой репортаж Андрей Дыховичич, – Во время пресс конференции поп проекта «Барбариски» в останкинской телебашне, по рассказам самих молодых артисток, в зал ворвались два парня с пистолетами и начали палить длинными очередями во все стороны. «Они хотели нас убить!» – заявляют «Барбариски», но работники милиции считают иначе. Слово капитану Будкину.

В кадре появился третий милиционер в чине капитана. Он был невысок и округл. Прокашлявшись, Будкин сделал официальное заявление.

– Ну, так это вот. Был звонок от гражданина Фильштейна, начальника группы «Барбариски», о нападении с применением огнестрельного оружия. Никаких стреляных гильз от очередей на месте происшествия мы не нашли. Из вещей никто не пропал. А когда мы прибыли в телебашню, то самого гражданина Фильштейна на месте не оказалось. Там находились только эти барышни в непотребном сценическом виде, а вот эта гражданка (Будкин кивнул на закованную в наручники Дуську-Клеопатру) во время допроса ругалась матом и вообще курила. От ее неосторожно брошенного окурка начался пожар, который мы мгновенно локализовать не смогли. Огонь появился вследствие проваливания окурка между полом и стеной в техническое помещение, ключей от которого не имели. А техник-смотритель оказался пьян и вовремя на работу не пришел. В связи с чем, пожар сейчас распространился, но это уже дело пожарных, а мы своих клиентов сейчас забираем до выяснения всех обстоятельств.

Будкин откозырял зрителям и увел «Барбарисок» в милицейский УАЗик. На прощанье диктор сообщил, что генеральный прокурор берет оба дела о расследовании трагедий под свой личный контроль. Услышав это, Гризов сильно озадачился, сообщение означало, что концов точно не найдут. Ну с «Барбарисками» еще куда ни шло, их в конце концов предупреждали и давали шанс, а вот с лодкой надо было разобраться.

В этот момент в дверь снова позвонили. Антон привычно вздрогнул, но никакой опасности не почуял. На этот раз за дверью стоял Забубенный.

– А я решил к тебе заглянуть сначала. Чего думаю на работу торопиться, еще успеем. Мы ж итак жизнью рисковали, можно и чайку попить пока, а заодно газетку почитать. Новости послушать, узнать, что в мире твориться. Правильно?

– Правильно, – ответил Гризов, впуская гостя, – А ты, какие новости хочешь сначала узнать, про лодку или про башню?

– Это про какую башню? – насторожился Забубенный подходя к телевизору.

– Да про ту самую, где мы недавно побывали. Горит она уже. Девчонки из «Барбарисок» подожгли. Их уже в милицию замели.

– Да и черт с ними, нечего «X» по планете распространять, А с лодкой что?

– С лодкой плохо. Похоже, погибли наши все. Надо узнать почему. Но, это сразу после совещания. А пока пойдем и, правда, выпьем чего-нибудь бодрящего.

Гризов с Забубенным оказались на кухне. Антон с тоской посмотрел на почти остывший кофе, и вылил его в раковину. Заварили чайку, разлили бодрящий аромат по чашкам. Насыпая себе сахар, Забубенный неожиданно выдал философский тезис.

– Разные бывают продукты, – заметил он вслух непонятно к чему, – Вот, например, сахар – для мозгов хорошо, для зубов – плохо.

– А тебе для чего больше нужно, Григорий? – нетактично уточнил Антон.

– Да я, честно говоря, вообще сахар не люблю. Это я так сейчас, за компанию.

– А… – понятливо протянул Г ризой, и отпил небольшой глоток горячего напитка, – ну, если за компанию.

– Или вот журналисты. – вспомнил недавний просмотр новостей Забубенный. – тоже ведь разные бывают.

– Это точно, – подтвердил Гризов, – Журналисты бывают правильные, неправильные и американские.

– Это почему?

– Ну, в Америку поедем, объясню.

– А желтые журналисты и папарацци, типа тех, которых мы стерли, как носителей?

– Про этот мусор я и не говорю. Они к журналистам вообще не относятся, хотя зависимость друг от друга прямая. Разница между ними, как между львами и шакалами. Когда первые вымирают или погибают, вторые плодятся во множестве, разнося смрад по всей земле.

– То есть это разносчики нашею «X»?

– Да еще какого «X»! В чистом виде и неизлечимой форме.

Григорий взглянул за окно. Ему вспомнился виденный где-то в отдаленной деревеньке, невесть как сохранившийся на внутренней стене клуба агит-плакат «Сеешь панику, – помогаешь врагу!».

– А чего там про контроль прокурора говорили по телевизору?

– Прокурор обещал, что всех найдут и посадят. Берет дело под личный контроль. Но ты же знаешь как у нас: уголовное дело сначала заводят, а потом разводят. Так что, придется нам с тобой разбираться.

– Ладно, – сказал Антон вставая, – пойдем в виртуальный офис, А то Мария нас там заждалась, наверное. Да программа эта инопланетная ее наверняка достала уже, может помочь надо.

В комнате зазвонил телефон. Антон подошел к нему, взял трубку и спросил:

– Кто говорит?

– Говорит Москва! Привет, Антон! – звонила Алеся, – Ты собираешься сегодня на работе появляться или как? Задание есть.

– Ну, надо так надо – ответил Гризов, – А это надолго?

– Да нет, на часок. Задание получишь, и гуляй себе. До завтрашнего вечера. Часа в четыре завтра материал надо будет и сдать.

– Явольь, мои женераль, – ответил Антон и повесил трубку.

Он вернулся на кухню, где Забубенный неторопливо допивал свой чай, созерцая ползающую но стеклу муху. По всему видно, что на него напало философское настроение. Видимо, сейчас он размышлял на тему «Вот, ведь мухи, бывают разные…».

– Планы меняются, – сказал Антон подходя к кухонному столу, – Скажи Маше, что я буду через два. Меня на работу срочно вызывают.

– Работать? – уточнил Забубенный.

– Да нет, пока только загружать.

– Так чего ты, своим ходом собрался что ли? Давай я тебя на «Драндулете» подкину. Мигом обернемся.

Спустя пять минут Гризов неторопливым аллюром подходил к редакции родной газеты «ПД». Забубенный припарковал «Драндулет» на стоянке под видом «Восьмерки», а сам пошел в ларек за сухариками.

У самого входа в здание Антон столкнулся с двумя странными ребятами явно не местного происхождения. На вид им было лет по семнадцать, они были одеты в одинаковые черные брюки и светлые куртки, на лацканах которых виднелись неброские значки. Надпись на значке у одного гласила «Др. Джонс-1» у второго «Др. Джонс-2». Лица у них, надо сказать, тоже были почти одинаковые. Правый протянул Антону листовку, и с диким прононсом широко улыбаясь, сказал:

– Здравствуйтэ! Ми миссионэры из американской церкви Христа. Ми приглашаем вас на наше собрание, сегодня на спортифном стадионе, в восемпадцать часоф. Приходытэ, не пожалтзте. Будем говорить про жизнь в теле. Здэсь адрес и краткая информация про нас.

Антон взял листовку, повертел ее в руках, и уточнил:

– Простите, а разве Христос теперь американец?

Миссионеры переглянулись.

– Экскьюз ас, ми еще плохо нанимаем па русский.

– Ну ладно, ладно, – выдал Гризов дежурную фразу, – Я постараюсь прийти.

Попрощавшись с американцами, он зашел в редакцию, по дороге рассматривая листовку. На листовке было написано на чистом русском языке всего с тремя грамматическими ошибками, что в 18.00 на стадионе «Питерский» состоится собрание «Американской церкви Христа». В программе: выступление отца-настоятеля церкви преподобного Билли Джо До Старшего с хором девочек. Рассказ о себе двух американских миссионеров «Мы хотим сказать вам американское слово». Рассказ новых членов американской церкви из русских «Как я сюда попал». И в финальной части собрания: всеобщие песнопения и танцы под сочиненные миссионерами мелодии «Пипл, радуйся!» и «Уу-у-пс!!! Отпусти нам Господи, грехи наши!» с последующей раздачей желающим гамбургеров (два по цене одного). В нижнем углу листовки стоял логотип производителя гамбургеров.

– Угу, – сказал сам себе Гризов, – Дискотека с фуршетом. Надо сходить.

Какого же было его удивление, когда Алеся официально поручила ему сходить на собрание этой самой американской церкви Христа и срочно сделать репортаж, Отмазки типа «Я же пишу про радиотелефоны» не прошли, кто-то заболел и надо было срочно закрывать очередную информационную дыру. Гризов подчинился, и пошел к выходу.

Вернувшись в «Драндулет», Антон сообщил об очередных новостях Забубенному. Потом они на пару телепатически связались с космическим кораблем армаран и с облегчением для себя выяснили, что работа с анализом гена «X» и составлением карты его сгустков протекала медленнее, чем хотелось бы. Даже последние события у квартиры Гризова имели широчайшие последствия на всю планетарную биосферу гена. Земля начала бурлить, повсюду шла активизация носителей, наметились новые пути их оттока, но до финальной карты состояния было еще далеко. «Подождем до вечера, – протелепатировал Вася». Так что, пока можно было идти на собрание американских миссионеров и говорить про жизнь в теле. Так они и сделали, вдвоем отправившись на «Питерский» стадион.

Притулившись на стоянке под видом очередного «Мерседеса» Забубенный и Гризов вошли в помещение стадиона с бокового входа и стали искать место собрания американских представителей Христа. Поскольку в листовке было написано просто «на «Питерском» стадионе», а стадион был большой, пришлось немного потрудится. Попав в длинный коридор, они, словно волк из мультфильма «Ну. погоди!!!», стали заглядывать во все двери подряд. Заглянув в первую, друзья-спасатели обнаружили за ней клуб степа и аэробики. Красивые девушки махали ногами, желая стать еще красивее. Забубенный предложил остаться пока здесь, но Гризов был, как бы на работе, поэтому надо было собрать материал для статьи, а потом можно будет и сюда заглянуть, написать дополнительно про аэробику.

Открыв следующую дверь, Антон резко отскочил назад, испуганный дикими криком «Кии-йй-ааа!!!», за которым последовал грохот ломаемых досок. Приоткрыв дверь через минуту снова, он увидел группу одетых в кимоно каратистов и стоявшего перед ними сенсея.

– А теперь ребята отработаем новый удар ногой, – Мае-Гери-Чудан. Подойди сюда, – сказал сенсей одному из каратистов, стоявшему в первом ряду.

Каратист подошел и встал в боевую стойку.

– Вот смотрите, – продолжал объяснять сенсей, – Удар намечаем так: колено идет вверх, колено по-японски «Хизо», запоминайте. Колено идет вверх, затем нога разгибается и резко выбрасывается вперед с криком «Иш-шшю-рра!!!» Удар проводим в область солнечного сплетения.

Закончив объяснять, сенсей провел тренировочный удар в область солнечного сплетения. Каратист отлетел на три метра и рухнул навзничь. Затем, пролежав так минуту, встал, и, согнувшись, отважно приковылял обратно к сенсею, делая по пути глубоки вдохи.

– Всем понятно? – спросил сенсей.

– Ооо-ссс! – раздался бодрый ответный крик.

– Если есть вопросы, говорите, – по-доброму добавил сенсей, – я повторю. И еще. «Ооо-ссс!!!» надо говорить громче, а то будем отжиматься.

Гризов закрыл дверь. «Интересно, подумал он, если они так намечают удары как же тогда происходит полный контакт?».

Побродив минут пятнадцать по бесконечному коридору, Гризов решил не терять больше времени, благо уже скоро наступит шесть часов, а поступить по– журналистски: уточнить у кого-нибудь информацию о пребывании миссионеров. На удачу им попалась вахтерша, которая объяснила, что само собрание проводится в правом крыле стадиона, а вход в него расположен с другой стороны. Получив эгу ценную информацию, Гризов с Забубенным снова вышли на улицу и внимательно оглядели круглый стадион.

– Ну и где тут правое крыло? уточнил Григорий.

– Пошли по часовой стрелке, куда-нибудь придем.

Двигаясь по заданному курсу они почти обошли сооружение вокруг, когда наконец увидели очередной вход и опознали стоявших рядом с ним миссионеров но одинаковым лицам и табличкам на лацканах курток «Др. Джопс-5» и «Др. Джонс-6».

– Здравствуйтэ! – приветствовали их миссионеры, широко улыбнувшись, – мы рады вас видэть!

– А мы то, как рады! – не удержался Григорий, – уже минут двадцать вас ищем.

– Проходитэ прямо в дверь, – посоветовал «Др-Джопс-5», – собрание уже начинается.

Антон и Григорий переглянулись в поисках альтернативных отверстий, но ничего не найдя, просто последовали совету. Внутри был коридор, похожий на тот, в котором они только что едва не заблудились. Но здесь все было по-другому. Здесь уже чувствовался дух американских миссионеров, любивших все объяснять: на каждом углу висели таблички со стрелочками-указателями и подписью «Иди туда». Повинуясь табличкам, друзья-спасатели скоро оказались в небольшом спортивном зале на две трети уставленном скамейками. Половина скамеек уже была занята людьми. В дальнем конце зала стояла тумба, сохранившаяся еще с партийных времен, и теперь служившая американскому священнику алтарем. Угол зала был отгорожен белой занавеской. Сам священник, молодцеватый ковбой лет сорока пяти с серебристым отливом в волосах, уже стоял за тумбой, пристально оглядывая прихожан. Он был одет в длинные красно-синие одежды, более походившие на судейскую мантию, чем на рясу или сутану, из-под которых слегка высовывались джинсы и стильные ботинки с желтыми подошвами типа CATERPILLAR.

В голове у Антона тихо зажужжала информация с «Определителя настоящих намерений», от которой тот отмахнулся, мысленно приказав анализатору «Побояться, Бога». Анализатор временно умолк.

Преподобный Билли Джо До Старший заговорил почти на чистом русском языке:

– Хелолоу, прихожане! – начал он свою проповедь, – я очень рад, что в нашей церкви появилось очен много новых лиц (при этом он посмотрел на Антона и Григория, скромно сидевших в последнем ряду). Поэтому, я хотел повторить, специально для тех, кто пришел к нам в первий рас, что мы называемся «Американская церковь Христа». Наш адрес и телефон вы можетэ узнат у миссионеров, у них ест специалные листовки. А также представителство нашей церкви есть в Интернете но адресу www. gospody. com. Любой прихожанин, у которого эст компьютер не ниже Pentium-2 и операционная систем Windows-2000, сможет воздать хвалу господу нашему Иисусу Христу, 0'Кей!

Прихожане захлопали в ладоши и дружно подтвердили «О'Кей!»

– Слушай, – спросил технически продвинутый Григорий, наклонившись к самому уху Антона и забыв про телепатическую инопланетную связь, – а разве Windows-2000 сделали специально для Господа Бога? Я что-то ее в продаже пока не видел.

– Точно не знаю, – уклончиво ответил Антон, – Это наверное его свободная копия. Подарок от Билла Гейтса первому пользователю.

Билли Джо До Старший продолжал.

– А теперь перед вами выступит наша сестра Наоми Рассел из штага Иллинойс. Она расскажет нам о своем пути своими словами.

Преподобный уступил тумбу для выступлений молоденькой Наоми, увидев которую Забубенный тут же забыл про группу гимнасток, занимавшихся в соседнем крыле стадиона. Ему уже понравилось здесь.

Наоми была суперфигуристой высокой блондинкой с глупенькой смазливой мордашкой, то есть представляла собой американский стандарт красоты. Общеизвестно, что в Америке все блондинки – автоматически хорошие, а все брюнетки – плохие. Кроме того, если у блондинки на щеке нет родинки под Мерлин Монро, – это не настоящая блондинка. Все это знает любой американец, который имеет силы смотреть телевизор. Антон не совсем был с согласен связывать характер с цветом волос, но американцам так было проще жить.

Поскольку на собрания этой церкви не возбранялось ходить в любой одежде, Наоми пришла в платье последней моды. Кроме того, как скоро выяснилось, ее выступление носило весьма тематический характер.

Билли Джо До Старший отошел на пару шагов в сторону и обратился к Наоми.

– Скажите сестра, на прошлом собрании, вы рассказали братьям и сестрам о своей работе манекенщицей. Сегодня вы хотите продолжить расскас?

– О, йес, то ест, «Да», святой атэц. Сначала я работала в магазине продавщицей рыбы, но в один чудэсный дэн, когда я разделывала селетку, ко мне подошел небритый мужчина в кожаной курткэ. Я видела, как он слезал со своего «Харлея». Когда я услышала его голас, то я вдруг пенала что со мной говорит Господь. Он сказал мне бросить работу в магазине и идти работать манекенщицей, поскольку с моим бюстом это наилучший пут. А еще он сказал мне «Детка, тебе надо чаще заниматься сексом» и велел находить в этом радость, ибо все мы твари божии. Так я и сдэлала. А он купил пива, селедки, и укатил на своем «Харлее». Теперь я каждый рас говору себе с гордостью «У-у-у-пс, ай дид ит, эгейн!».

– Спасибо, сэстра, за ваше слово – сказал преподобный Билли Джо До Старший, – а теперь долгожданные… о, экскюз ми…

В этот момент к нему подошел помощник «Др-Джонс-1» со списком в руке и что-то сообщил, извиняясь. Видимо в программе произошли изменения.

После выступления Наоми села на свое место в первых рядах, а Забубенный чуть не вывернул себе шею пытаясь ее разглядеть со своего места.

Антон прислушивался к настойчивому ворчанию инопланетных анализаторов и следил за тем, что последует за разговором преподобного со своим помощником. Затем он неожиданно тихо засмеялся.

– Ты чего? – ткнул его в бок Григорий.

– Да вот анекдот вспомнил, прости Господи, Рассказать?

– Нy расскажи, пока они там повестку обсуждают.

– Подходит к Папе Римскому помощник и говорит: Святой отец, у меня для вас есть две новости, одна хорошая, а другая плохая. С какой начать?

– Начни с хорошей, сын мой, – отвечает ему Папа Римский.

– Концерн «Куриные окорочка инкорпорейтед» предлагает нам по десять миллиардов долларов ежегодно, с условием, что мы после каждой проповеди будем говорить «Благодарим тебя, Господи, за куриные окорочка, которые ты послал нам сегодня на обед».

– Это же прекрасно! А плохая новость, сын мой?

– Тогда нам придется разорвать контракт с фирмой «Хлеб наш насущный».

– Ну-ну, – слабо отреагировал Забубенный, и стал дальше наблюдать за сестрой Наоми из штата Иллинойс.

Переговоры между преподобным и его помощником закончились уже в первом раунде, и Билли Джо До Старший вновь воззвал к прихожанам.

– К сожалению, хор девочек не смог приехать вовремя на наше собрание, поэтому мы будэм петь сами. Восславим же Господа!

– Ну вот, – обиделся Забубенный, – и зачем спрашивается приходили?

– Григорий, ты же женатый человек, – напомнил ему Гризов, – тебя жена дома ждет, а ты тут по хору девочек страдаешь.

– А что делать… – грустно подтвердил Забубенный.

При этих словах преподобного Билли Джо До Старшего два брата-прихожанина в джинсовых куртках поднялись со своих мест и зашли за белую занавеску. Когда третий брат отодвинул ее в сторону, то перед собранием прихожан открылись синтезатор YAMAHA на хромированной подставке и итальянская барабанная установка.

– О'Кей, Эврибади! – предупредил всех Билли Джо До Старший, который где-то умудрился раздобыть звездно-полосатый флаг США и держал его в правой руке.

Прихожане послушно встали. Забубенный заглянул в листовку и прокомментировал:

– Сейчас начнется «Пипл, радуйся!» и «Уу-у-пс!!! Отпусти нам Господи, грехи наши!». Потом будут давать гамбургеры. Два по цене одного.

– У меня такое ощущение, что я уже сыт. Пойдем отсюда, брат Григорий.

Забубенный бросил последний взгляд на спины прихожан, среди которых затерялась стройная спина бывшей продавщицы рыбы из Иллинойса, и, вздохнув, согласился:

– Пойдем, пожалуй.

Когда они покидали зал, никто не обратил на них никакого внимания. Раздалась первая барабанная дробь, оглушившая прихожан, а вслед за тем застучал в бешенном ритме синтезатор. Пипл уже вовсю радовался. Сам преподобный Билли Джо До Старший взобрался на тумбу-трибуну и словно Элис Купер стал размахивать американским флагом выкрикивая «О'Кей, Эврибади! О'Кей! О'Кей! О'Кей!».

Когда друзья-спасатели вышли на улицу и остановились под навесом, стал накрапывать легкий осенний дождик.

– Слушай, Тоха, – спросил Забубенный, – А наша то церковь, куда смотрит?

– Не знаю, – ответил Гризов, прислушиваясь к вою инопланетных анализаторов о критической концентрации гена «X» в окружающей среде.

– А ОН? – Забубенный показал пальцев в облака.

– А ОН все видит. Но, половину этих пиплов стирать придется нам с тобой. Неизлечимые они. Хотя, вторая половина еще имеет шанс.

Забубенный хотел спросить о продавщице из Иллинойса, но вовремя вспомнил про жену, кота Моратория, и сказал:

– Ну, надо так надо. Стирай!

Они стояли под навесом. Вечерело. За стенкой грохотало американское богослужение. Гризов дал команду «УХЛЕ». Грохот мгновенно прекратился. Спустя пять минут из помещения стали выходить ничего не понимающие люди, тереть виски руками и расходиться по домам, бормоча под нос «И как я сюда попал?».

– Поехали в офис, – сказал Гризов, – может, что с картой прояснилось. Только что к ней добавилась новая информация.