Последние данные с Оззы состояли в сообщении Совета Мудрых и Тактичных о полной боевой готовности галактического флота для блокады планеты Великого Тукана. Блокада могла начаться только в том случае, если Ага Агу О в ближайшее время сообщит о невозможности самостоятельного излечения планеты от гена «Х». Совет ждал от Васи окончательной постановки диагноза и принятия решения. На завершение миссии армарану-исследователю отводилось еще неделя.

– Непонятно, – выразил Гризов мнение земной части экипажа, – Значит, осталась всего неделя. Вася, к чему такая спешка?

Армаран воспарил над коралловым столом и протелепатировал, озадаченно мерцая.

– Дело в том (Кх), что по моим данным, процесс развития гена «Х» входит в решающую стадию. За время моего пребывания на земле его активность резко возросла, а из-за нашего вмешательства она усиливается (Кх-х)… лавинообразно. Ген «Х» осознал опасность и по всем подсчетам скоро на планете произойдет выброс запасов больной энергии. Может произойти катастрофа с необратимыми последствиями.

– Ну а мы-то здесь, зачем? – опять поинтересовался ерническим тоном Гризов, – Развлекаемся, что ли? Нет, Вася. Мы – спасатели! Значит, мы и спасем землю от всяких там «Х». Мы уже знаем, как он действует, знаем, где находятся основные центры, догадываемся, кто за ним стоит. Отличаем носителей от нормальных. Мы приперлись на эту самую зараженную в мире территорию. Осталось только получить последнюю информацию о влиянии гена «Х» на детей и построить карту будущего. Мы уже почти у цели. И зачем все это спрашивается, если через неделю здесь начнется принудительно лечение?

Гризов встал и подошел к мерцавшему над столом инопланетянину.

– Знаешь, что, друг, Вася, – сказал он мягко, – Позвони своим, пусть ждут сигнала. Может мы, и сами за неделю управимся.

Армаран неожиданно заурчал и завибрировал, после чего его тело несколько раз ярко вспыхнуло, словно заправский маяк в кромешной тьме.

– Совет будет ждать сигнала, – выдал он, наконец, результаты телепатических переговоров с далекой и теплой Оззой.

– Ну, вот и чудненько, – обрадовался Гризов, а затем повернулся к Маше, – А ты не пробовала смоделировать детский фактор развития, чтобы понять будущее планеты?

Маша удивленно взглянула на Антона и ответила.

– Пробовала, но безрезультатно. Дети не погода, их невозможно предсказать. Для точного понимания ближайшего будущего нужно иметь информацию о том, что будет воздействовать на детский мозг в течение нескольких лет.

– Понял, – согласился просто директор, – Григорий, закладывай боевой «Драндулет», летим на студию «Диснея».

Спустя несколько минут друзья-спасатели уже невидимо бороздили просторы американского неба неподалеку от Лос-Анджелеса. Вася, который предупреждал их о возможности скорого всплеска мирового «Х» был оставлен в своей тарелке. Он должен был, как всегда, прикрывать операцию спасателей с воздуха, земли, и из космоса. Мало ли что может случиться.

Корабль вела Маша. Григорий чесал голову, глядя в иллюминатор, а Гризов смотрел на механика. Наконец, он не выдержал и спросил.

– Григорий, у тебя что, чесотка?

Забубенный отвлекся от созерцания проплывавших далеко внизу голливудских холмиков и ответил.

– Да нет, думаю просто перхоть.

– Брось ты ерунду говорить, – успокоил его Антон, – У русских перхоти не бывает, также как и запаха пота. Это все сугубо американские болезни.

– Ну а мы сейчас, где? – переспросил главный механик Земли, – Вот то-то и оно. Может, заразился я этой перхотью, когда на съемочную площадку ходил.

– Ты осторожнее, с этим Григорий, мало ли что можно подцепить на местной съемочной площадке. Руки чаще мой.

– Да уж постараюсь.

В разговор вмешалась Маша.

– Эй, натуралисты, мы подлетаем. Прибыли на место. Слева под нами здание Walt Disney Company. Уровень «Х» колоссальный. Защита еле справляется.

Антон выглянул в указанном направлении. Там находился тридцатиэтажная башня, на крыше которой, словно памятник всем Микки-Маусам взгромоздились две огромные мыши. Каждая мышь была высотой с динозавра средней величины, так, что у нее под ногами запросто мог проехать автобус, если бы захотел. Рядом находилась вертолетная площадка. Несколько гектаров внизу у здания были заняты лесными массивами «Диснейленда». С верху виднелись сказочные замки, реки с водопадами, пиратские корабли и даже входы в пещеры с вампирами-кровососами.

Маша зачитала сообщения бортового анализатора сущности.

– Раньше на студии Walt Disney снимали отличные мультфильмы, но со временем, когда носители проникли и сюда, стали производить страшилки для умалишенных. Сейчас на двадцать пятом этаже здания совет директоров обсуждает планы выпуска новых мультфильмов и подсчитывает прибыли от проката старых. Что будем делать?

Антон поразмыслил и приказал.

– Приземляемся на крышу под видом местного вертолета и затем спускаемся прямиком на двадцать пятый этаж. Нанесем визит шефу Микки-Маусов. Пора разобраться с этой фабрикой по производству мышей.

«Драндулет» пошел на посадку. За несколько секунд до этого Забубенный неожиданно открыл боковую дверь и с лихим гиканьем спрыгнул вниз с трехметровой высоты. Антон не удержался и спрыгнул за ним, словно заправский десантник.

Когда «Драндулет» мягко приземлился на пустой площадке, из него вышла Маша. Она с удивлением посмотрела на друзей и покрутила пальцем у виска.

– Вы что, в десантников играете, что ли? Тогда почему без парашюта прыгаете?

Забубенный переглянулся с Антоном, и смущенно проговорил:

– Так тут не высоко.

– А вдруг промахнулись бы?

– Ну, тогда бы мы играли в летчиков.

– Ладно, – сказал Антон, – Мы больше не будем. Пошли, нам пора.

Спасатели-невидимки приблизились к двери, которая вела на чердак. Дверь была заперта. Пришлось менять невидимость на трансформацию и проходить сквозь закрытую дверь. На чердаке было темно, гремел механический привод скоростного лифта, из заваленных всяким хламом углов слышалась мышиная возня. Уровень «Х» зашкаливал.

Пройдя через технические помещения, друзья оказались на последнем этаже. Там они вошли в лифт и спустились до двадцать пятого уровня. Вместе с ними ехал Гуффи держа в руке раздолбанный скейт. Добравшись до места, спасатели вышли, а Гуффи поехал дальше искать свою команду.

– Налево по коридору, – сообщил Антон направление, сверившись с анализаторами.

Спасатели повернули налево и углубились в указанном направлении. На встречу им то и дело попадались костюмированные персонажи из производимых местной студией мультфильмов. Видимо все они возвращались с планового просмотра костюмов. Это была Золушка в прозрачном платье от Ива Сен Лорана, железный дровосек в доспехах от Версачи c топором и пилой от Jonsered, Черепашки-Ниндзя в панцирях от Канальи, и неизвестно как оказавшийся здесь Брюс Уиллис в рыжей майке непонятно от кого. Толпами сновали туда сюда многоцелевые Микки-Маусы всевозможных размеров и цветов. Из-за угла невидимым друзьям под ноги бросилась целая толпа Далматинцев. Гризов попытался пересчитать их, но сбился на двести шестом.

Скоро анализаторы доложили о приближении невероятного сгустка «Х».

– Приближаемся к кабинету директора, – сообщил Гризов на всякий случай, хотя армаранская защита и так трещала от невидимой опасности.

Спасатели остановились в десяти метрах. Перед самой дверью, заблокированной десятком обычных суперсигнализаций не считая защиту «Х», стояло шестеро охранников. Чуть поодаль Гризов увидел двух мультяшных уток о чем-то горячо споривших. Антон прислушался.

– Нет, мистер Мак-Ди, – говорила та утка, что была покрупнее, – я только хотел им сказать что, мы возьмемся за эту работу не меньше чем за один миллион долларов.

– Правильно, моя маленькая глупая утка, – согласился с ним селезень небольшого роста с отвратительной мордой, – Что может быть лучше для самого богатого селезня на свете, чем один миллион долларов?

– Что, мистер Мак-Ди?

– Два миллиона долларов. Вперед, Мак-Кряк! Нас ждут сокровища.

– О! Я люблю сокровища, мистер Мак-Ди!

Выкрикнув еще пару лозунгов про уток, которые должны искать сокровища, а не лежать на столе у людей как еда, кладоискатели, покрякивая, удалились в сторону лифта.

– Да, защита здесь о-го-го, – поделился впечатлениями Гризов, – Предлагаю трансформацию. Проникаем под видом ручейков, я уже так пробовал у «Бразерсов», и превращаемся в предметы мебели или антиквариата.

Вся компания протекла под дверью и оказалась в обширном помещении. У дальнего окна Гризов заметил большой и очень длинный стол, в конце которого стоял настоящий трон, на котором восседал последний генеральный директор Walt Disney Company Кристофер Полли. Справа от него на диване расположились шесть остальных директоров компании. Что-то странное в их внешности с первого взгляда бросилось Гризову в глаза, но сейчас он был занят проблемой выбора – во что превращаться. На свободном пространстве между дверью и столом, словно игрушечные солдатики, стояло десять разноцветных плюшевых Микки-Маусов огромного роста.

Антон попытался прикинуться одним из них, но с удивлением обнаружил, что мышь его не пускает внурть себя. Это был мощнейший сгусток «Х», который отталкивал все живое. Пришлось создавать новых. Через секунду на ковре в кабинете директора уже было тринадцать Микки-Мусов, при этом Гризову показалось что он спиной ощущает злобные взгляды плюшевых сородичей.

Теперь Антон мог наблюдать не привлекая к себе особого внимания и понял, что его озадачило с самого начала. Все директора Walt Disney Company были мышами. Точнее, они были одеты в разноцветные мышиные косюмы с ушами и хвостами. Видимо, это была униформа для проведения собраний совета директоров.

Самый главный директор Walt Disney Company Кристофер Полли возвышался над всеми, поскольку сидел в огромном мышином троне. Его желтые уши были больше всех, а хвост, который он держал в правой руке-лапе, длиннее всех. Помахивая кончиком хвоста, Кристофер Полли обратился к сидевшему на диване рядовому директору и спросил.

– Ну, Барни, что у нас с прибылью от проката?

Низенький кругленький толстячек-мышь зеленого цвета встал и радостно объявил:

– Все отлично, шеф! Прибыли растут…

– Барни, Барни, ты недостоин жить в Диснейленде, – тихо прошипел Кристофер Полли, а затем рявкнул так, что Барни от неожиданности упал на свое место на плюшевом диване, – сколько раз я тебе говорил, задница, что надо называть меня только мистер Супермышь!

Барни осторожно встал и промямлил:

– Да-да, понял, простите мистер Супермышь!

– Продолжай Барни, – прошипел Кристофер Полли.

– Наши прибыли растут, – несмело начал Барни, но потом оправился и заговорил с восхищением, – Наши прибыли очень быстро растут, мистер Супермышь! Много денег в этом году нам принес детский эротический сериал-катастрофа «Волшебники страны SOS». Наши аниматоры отлично постарались все очень натурально: секс людей с насекомыми, катастрофы жуков-самолетов с паникой на борту, горящие леса, разрушительные цунами, комары-вампиры! Просто класс! Общая прибыль от проката двадцать миллиардов долларов. Думаю, что заработаем еще пять на продаже игрушек-героев сериала, парочку на детских шмотках и один миллион на продаже нового сорта мороженого «Детская неожиданность».

– А какого оно цвета?

Директора загадочно переглянулись.

– Это была шутка, придурки, – пояснил Кристофер Полли.

Директора громко засмеялись.

– О конечно, мистер Супермышь, отличная шутка! – мгновенно подтвердил Барни.

– Что дальше?

– «Волшебники страны SOS» пошли хорошо, но еще лучше идет проект «102 Долматинца». На любви детей к животным мы на нем срубили пятьдесят миллиардов, что позволит нам разработать новые персонажи и запустить в следующий проект «103 долматинца» еще пять злодеев.

– Там что старых не хватат, Барни?

– Не хватает, шеф, о, простите мистер Супермышь. Дети быстро привыкают и перестают бояться. Для того чтобы постоянно поддерживать в них чувство глоубокого страха нужны все время новые ужасные злодеи. Желательно кровопийцы и прочие монстры. А разработка крутых монстров дорого стоит. Но мы можем не беспокоится, у нас на это есть деньги.

– Отлично, Барни, – мистер Супермышь покрутил кончиком желтого хвоста, – А что там у нас с судебным иском какой-то полоумной мамаши из Пенсильвании…

– А, это вы на счет воздействия на психику детей мультфильма «Стальное лезвие режет тонко» про маньяка который насиловал детей и потом расчленял их трупы?

– Да-да, именно про эту легкую страшилку я и говорю. Ее сын почему-то не мог после этого спать.

– Все нормально… э… мистер Супермышь. Наш адвокат замял дело. Это оказалось просто. По нашим американским законам каждый имеет право на свободу мысли и свободу творчества. Более того, мы нашли психиатра за двести штук, который в суде популярно объяснил этим яйцеголовым, что убийство на экране, тем более мультипликационное, только способствует укрепелению детской психики. Оно закаляет ее и делает из мальчиков настоящих манья… то есть крепких мужиков. А девочки просто визжат от восторга, глядя как рвется одежда на жертвах, рассекаемая острым лезвием.

– Прекрасно, Барни, прекрасно, – прошипел Кристофер Полли, – А то вырастут хлюпиками. Не цветочки же им рисовать.

– Ну, потом мы устроили так, что мамашу уволили с работы и дали ей на бедность двадцать штук, теперь она счастлива. А ребенку подарили новую компьютерную игрушку «Разделай кролика роджера тесаком для рубки тростника». Теперь ему есть чем заняться под одеялом, когда он не может заснуть от страха.

– Молодец, Барни, так и надо поступать с неразумными мамашами. Наши мультфильмы не могут наносить вред. Правда?

– Конечно, сэр. То есть мистер Супермышь.

Гризову вспомнился свой собственный малолетний племянник Шурик, который обычно смотрел по телевизору только себя на видеозаписи. Минимум на час ребенок дезактивирован и замкнут на себя самого. Родители могут за это время передохнуть и попить чайку или чего еще. Но, однажды, Шурик в исследовательских целях сел на пульт управления и канал переключился. По другой программе как раз показывали какое-то массовое мочилово для носителей. Уткнувшись в телевизор, Шурик два часа просидел не отрываясь. Когда заинтригованная необычно долгой тишиной мамаша появилась в комнате и оторвала его от просмотра мочилова, Шурик, зачарованно глядевший в экран, смог прошептать только одно слово: «У-ЗА-СЫ!!!».

– Еже один суперудачный проект, это сериал «Паук-членовредитель», – продолжал Барни, – В него мы вложили большие средства, но и результат оказался великолепным: тридцать пять миллиардов долларов прибыли. Мы наняли лучших аниматоров. Все жертвы паука-членовредителя выглядят на порядок лучше и качественнее проработаны, чем жертвы маньяка из «Стального лезвия». Сплошная 3D графика, полный набор стальных паучьих когтей для убийства от фирмы GOOD STEEL. К стати с фирмой-производителем этих когтей-ножей у нас рекламный контракт на шесть миллиардов долларов. Во время проката мы провели лотерею по раскрутке их торговой марки. Всем участникам фирма-производитель предлагала бесплатно заменить нож-коготь если он с первого раза не убьет жертву. Кампания имела феноменальный успех.

Барни потупился.

– Правда шеф, триста детей немного порезали своих братьев и сестер, и еще пятьсот тридцать три попали в психиатрическую лечебницу с диагнозом синдром малолетнего маньяка. Так что придется потратить треть прибыли на адвокатов.

– Что за дети пошли, – разъярился Кристофер Полли, – они уже не могут смотреть, как у них на глазах душат котенка. Хлюпики какие-то! Не американцы. И из-за таких слюнтяев я должен терять треть своей прибыли? УЖАС! Америка подходит к концу.

Гризов снова вспомнил своих знакомых. Точнее знакомую девушку аниматора, которой по случаю пришлось выполнять один американский заказ. «Сижу, – жаловалась девушка, – Делаю всякие трехмерные оторванные руки и ноги. Кровь лужами, кости. А мне бы зайчиков порисовать…».

Неожиданно Антон почувствовал себя голым. «Внимание, сообщила УХЛА, внезапно отказала армаранская защита!». И тут же по телепатической связи донесся голос Васи из далекой, затерянной среди голливудских холмиков, тарелки: «ТРЕВОГА! Выбросы «Х» по всей планете! Нападение на корабль! Торопитесь обратно!».

Антон услышал за своей спиной какую-то мышиную возню, но, обернувшись, не поверил своим глазам. Здоровенный голубой Микки-Маус душил Забубенного. Григорий лихо извернулся и дал наглой мыши по плюшевой морде. Маус отлетел на три метра, но снова вернулся. Забубенный опять врезал маусу по морде. Драка продолжалась. Рядом Маша пинала ярко-красного Мауса, который пытался ударить ее плюшевым топором. Остальные Микки-Маусы злобно ощетинившись и подняв хвосты обступали Гризова. В лапах они держали самые настоящие разрекламированные стальные когти для убийства от фирмы GOOD STEEL.

Антон не стал долго думать и ждать пока он станет участником рекламной лотереи. С «Х» шутки плохи. Одно мгновение и у него в руках оказался огнемет.

– А ну разойдись, убогие! – заорал он, нажал на крючок, и облил огненной струей сгрудившихся вокруг него плюшевых гигантов.

Злобные Микки-Маусы жалобно завыли, словно подпаленная собака Баскервиллей, и бросились в рассыпную. Восемь костров заметались среди стен кабинета главного директора Walt Disney Company, поджигая плюшевые стены. Сам Кристофер Полли вскочил со своего мышиного трона и закричал:

– Кто вы такие? Что вы сделали с нашей лучшей коллекцией мыший-симуляторов? Она же стоит миллионы!

Гризов повернулся по направлению к столу с сидящими директорами. Туда же повернулось и жерло огнемета. Рядом оказались Забубенный с Машей, которые уже разделались со своими плюшевыми недругами. Повсюду на полу валялись пружины и куски материи, но Гизов мог поклясться, что дрался не с роботами.

– А ты вообще заткнись, мистер Супермышь. Сверни уши в трубочку и сиди ровно.

Кристофер Полли так и сделал, громко при этом пискнув от страха.

– Что будем с этими делать, – спросил Забубенный, указав на директорат, – лечить или мочить?

Гризов не колебался.

– Это мышиное гнездо, – только мочить! Планета здоровее будет. Лечить придется американских детей от синдрома маньяка, но это позже.

Забубенный, придумавший с помощью «СИМЫ» себе такой же огнемет, как у Антона, нажал на курок.

– Гори оно все огнем! – сказал Григорий.

Струя огня ударила в потолок. Языки пламени проглотили люстру и разлетелись по углам. Стены в другом конце кабинета уже давно горели сини.

– Уходим! – приказал Гризов, – Было нападение на тарелку, надо торопиться.

Последней место битвы с Микки-Маусами покидала Маша. Она бросила быстрый взгляд в район стола, но увидела только ползающих под ним мышей. Дверь за спасателями захлопнулась.

В огромном коридоре никого не было. Ни охраны, ни костюмированных персонажей, ни посетителей. Стояла мертвая тишина, если не считать потрескивания от костра в соседней комнате.

– Не нравится мне это, – заметил Забубенный, – американцы не любят тишины. Знать, пакость назревает.

Гризов как всегда прислушался к анализаторам, которые к счастью еще работали. Но вот защиты у них больше не было. Приходилось надеяться на себя, свое воображение, и на генератор «СИМЫ». Анализаторы показывали, что здание полностью покинуто носителями, но вот на крыше, рядом с «Драндулетом» уже находится взвод спецназа. А внизу, блокировав центральный вход, засели три десятка полицейских и десять спецагентов ФБР.

– Да, – Гризов посмотрел на языки пламени, вылезавшие из-под дверей, – становится, жарко. Придется пробиваться к своим в тарелку.

– Лифт не работает, – сообщила Маша, – Энергии в здании нет совсем.

– А это что? – спросил Забубенный и указал пальцем на ярко светившие под потолком лампочки.

В этот момент свет погас, погрузив коридор в кромешную тьму.

– Я всегда смотрю чуть вперед, – пояснила Маша.

Спасатели мгновенно изобразили себе с помощью «СИМЫ» шахтерские лампочки на голове и двинулись по коридору в сторону пожарной лестницы. Изредка Забубенный нажимал на курок огнемета и пускал впереди себя струю огня, которая освещала путь далеко впереди.

– Я тоже смотрю чуть вперед, – ответил он Маше, – Мало ли что там впереди может прятаться.

В конце пустынного коридора они нашли лестницу и стали спускаться вниз.

– Можно, я первым пойду? – попросил Григорий.

– Ради Бога, только под ноги смотри, – согласился Антон, – Мало ли что. Мыши там, крысы и прочая мерзость. От местных носителей всего можно ожидать.

Забубенный шагнул на скользкие ступени, потом Маша, замыкающим был Гризов. Всю дорогу пока они шли в темноте до первого этажа, им действительно слышалась под ногами мышиная возня и яростное попискивание.

– А здорово мы этих мышей взгрели, – неожиданно сказал Забубенный, когда внизу уже забрезжил дневной свет, – Жаль, моего кота здесь не было, вот бы порадовался.

– Это не мыши, Григорий, – ответил Гризов, – Это символы.

Антон снова обратился к анализаторам и узнал, что вокруг входа, спрятавшись за полицейскими машинами, засело уже человек шестьдесят, – к агентам ФБР прибыло подкрепление. Однако на штурм здания они не шли, резонно рассудив, что тридцать ФБРовцев и тридцать полицейских маловато, для того чтобы захватить троих русских.

Спасатели вышли в просторный холл. Здесь повсюду виднелись следы поспешного отступления: перевернутые стулья, рассыпанный по коврам поп-корн, пустые и битые бутылки из под Кока-колы. В холле также стояло несколько фигурок Микки-Маусов в человеческий рост, но эти не проявляли признаков агрессивности. Все диваны и кресла для посетителей были пусты.

Видно полицейские рассматривали их через окуляры биноклей, поскольку сразу же открыли огонь. Словно стая пьяных дятлов, застучали крупнокалиберные пулеметы и винтовки, защелкали пистолеты. Пулеметная очередь обрушила две огромные стеклянные витрины по бокам от входа. Стеклянный дождь из осколков окатил спасателей, распластанных на полу. С чавканьем пули впивались в мягкую обивку стен, вырывая из нее куски. Падали вниз картины, билась посуда на полках детского кафе. Внезапно все стихло, и спасатели услышали хриплый голос на ломанном русском языке, усиленный мегафоном.

– Эй, русские, сдавайтесь! Мы можем зачитать вам ваши права.

Забубенный вскочил с пола как ошпаренный, вскинул огнемет на перевес и выбежал на открытое место перед входом так быстро, что Антон не успел ничего сообразить. А когда решил его остановить, было уже поздно.

Первый русский спасатель Григорий Забубенный окинул взглядом скопление полицейских машин и отчетливо произнес:

– Русские не сдаются!

Струя огня прошлась по линии заграждения, превратив ее в пылающий металлолом. Полицейские бросились в рассыпную, перепрыгивая через стоявшие за ними машины ФБР и теряя на ходу крупнокалиберные пистолеты. Спустя секунду огонь добрался до бензина и раздался первый взрыв, подкинувший полицейский «Форд» на пять метров в воздух. Упав, машина изуродовала собой еще два новеньких ФБРовских «Крайслера». Следом, один за другим, раздалось еще два мощных взрыва. Первая линия оцепления представляла теперь пылающую груду металлолома. Спецагенты ФБР предпочли отойти на второй рубеж наступления и оттуда снова предложили русским сдаться.

Забубенный не стал тратить время на переговоры и плюнул в них огненной струей, словно одноглавый Змей Горыныч. Антон все это время находился рядом и методично поджаривал огнем атакующие фланги противника. Неожиданно главный механик согнулся и припал на одну ногу, перестав стрелять. Бросив быстрый взгляд на друга, Антон увидел стекающую по его ноге алую струйку. Хорошенько плюнувшись огнем в противника и лишив его на мгновение видимости, Гризов подскочил к механику и, словно бывалый партизан, вытащил друга с поля боя обратно в холл. Там его положили на диван и Маша, быстро изобразив аптечку с помощью «СИМЫ», перевязала раненного бойца, который даже с дивана продолжал рваться в бой.

Пока Маша занималась легкораненым, к счастью, механиком, Гризов изо всех сил напрягал мозг пытаясь придумать план наступления на ФБР с последующим прорывом к тарелке. Агенты ФБР по прежнему не переходили к решающим действиям, поскольку очень любили вести переговоры. Их хлебом не корми, дай попереговариваться. Но, надо было срочно выбираться, пока не подтянулись регулярные войска, которые, как уловили инопланетные анализаторы, уже были на подходе. Войска вести переговоры не любили. Кроме того, чуял Гризов высоко в небе и нечто более зловещее.

Антон сделал еще одно усилие, напрягая фантазию, и вдруг посреди просторного холла возник, тускло мерцая броней, новенький быстроходный русский танк «Т-80» с полным боекомплектом. Увидев это, главный механик вскочил с дивана, забыв про свою рану на ноге, и едва не упал, схватившись за небольшую колонну, украшавшую вход.

– Надо сматываться, – подвел итог Гризов, – Васе нужна помощь. Значит, будем прорываться. Все по местам.

Забубенный с помощью Маши вскарабкался по лобовой броне, и, прихрамывая, спустился в люк механика. Рана еще сильно болела, но это была почти царапина. Кровь потихоньку останавливалась. Антон устроился в башне на месте командира танка. Место третьего члена экипажа было за Машей, которая успела попросить у «СИМЫ» настоящий армейский камуфляж.

Командир танка весело оглядел всех и сказал:

– Ну, что. Все в сборе. Теперь надо понять, как этой хреновиной управлять, чтобы она поехала.

– Сейчас разберемся, командир, – успокоил его Григорий, который дергал за все рычажки, нажимал на все кнопки, и не обошел вниманием ни одного мало-мальски заметного тумблера. Обнаружив главный рычаг управления, он радостно вскрикнул, – А вот и джойстик!

Антон тем временем нашел у себя за сиденьем какую-то брошюрку, которая при ближайшем рассмотрении оказалась руководством по эксплуатации русских танков «Т-80». Вид она имела засаленный и строго секретный. В центре обложки размещалась красная звезда, а в правом верхнем углу надпись «Для командного состава». Он открыл книжицу и начал читать вслух, просвещая экипаж.

– Танк «Т-80» имеет вес 42,5 тонны, длинна 9,5 метров вместе с пушкой, ширина 3,6 высота 2,2 метра. Оснащен полностью стабилизированной 125-мм пушкой, способной вести огонь большим набором боеприпасов, включая снаряды с наконечниками из обедненного урана для усиления бронепробивающей способности.

Антон посмотрел вокруг себя, нашел описанные боеприпасы, и стал читать дальше.

– Лазерный дальномер управляет улучшенной системой контроля огня. Машина имеет автоматическое заряжание орудия, что позволило сократить экипаж танка до трех человек.

Гризов отыскал дальномер, прильнул к нему правым глазом, и увидел удивленное затишьем лицо спецагента ФБР, который нервно жевал жвачку, пытаясь понять, что же происходит у противника. Мысленно приказав башне повернуться на небольшой угол, Гризов все же удивился, когда она скрипнула, и повернулась в нужном направлении.

– Чего замолчал, – подал голос снизу Забубенный, – читай дальше.

Антон оторвался от созерцания горящих полицейских машин через разбитые глазницы витрин, и продолжил.

– «Т-80», как и все советские танки, способен ставить дымовую завесу и для этого несет на корпусе четыре дымовых гранатомета. На него также навешивается активная броня и инженерное оборудование, что дает дополнительную мобильность при движении по пересеченной местности.

Антон закончил читать и сказал.

– Предлагаю прорываться через Диснейленд. Там леса больше, есть, где затеряться.

В этот момент Забубенный дернул за джойстик сильнее обычного. Танк прыгнул вперед почти на два метра, обрушив пару колонн, оказавшихся на пути.

– Не привык еще, – оправдывался механик, – не «Мерседес» все-таки, тут уметь надо.

– Только ты давай побыстрее, а то чует мое сердце, там четыре «Абрамса» на подходе к северо-восточной окраине «Диснейленда». Да звено «Апачей» с противотанковой ракетной системой уже в воздухе. Так что нам здесь задерживаться не резон.

– Да я сейчас. Эх, где наша не пропадала!

Забубенный наконец разобрался как управляться с джойстиком, и изо всех сил натянул его на себя. «Т-80» взвизгнул гусеницами, рванувшись наружу через широкий витринный проем. На полном ходу русский танк таранил горящие полицейские машины и, отбросив их в стороны, вырвался на оперативный простор. Спецагенты бросились в рассыпную.

Развернув танк, Григорий повел его в сторону видневшегося неподалеку огромного парка развлечений, в котором, как показывали анализаторы тоже никого давно не было, кроме ФБРовцев, засевших на верхних уровнях сказочных замков и пиратских кораблей. На всякий случай, чтобы никто не стал догонять, Антон развернул башню танка назад и дал залп по кордону, окончательно превратив транспорт полицейских в кучу искореженного металлолома.