Так, в благотворном безделье я провел много времени, трудно сказать, сколько именно, ибо в этом городе не было смены суток - лишь вечный полумрак, пропитанный колдовским пасмурно-медовым светом в крупную рябь. Но мне надо было хоть как-то классифицировать показатели моих внутренних часов, и потому я решил для себя, что с небольшой погрешностью прошло три дня. Тем более что за этот период меня три раза навещала молодая помощница доктора с бледным сосредоточенным лицом, привозя на столике на колесиках одну и ту же питательную субстанцию в виде тепловатой жидкой каши с нейтральным вкусом, но весьма, надо признать, сытную. Кормила она меня с ложечки, вытирая полотенцем иногда попадавшие на подбородок комочки каши, однако ничего эротичного или намекающего на предложение пойти дальше в этих действиях не было, так что отключите порочную фантазию, существа с маслянистыми мыслишками и похотливыми глазёнками.
За период необходимого бездействия у меня было время как следует рассмотреть едва видимый аккуратный шов поперек всего живота, который периодически пульсировал болью, также я заметил, что моя кожа наливается теплым телесным цветом, потихоньку приобретая нормальный оттенок.
Было время и на изучение Перстня, хотя само изучение свелось к чисто визуальному анализу. Однако даже и при столь скудном псевдонаучном подходе выявилась интересная штука: всякий раз, когда я принимался рассматривать причудливую гравировку, я замечал, что всякий раз она немного другая; менялись сцены, руны, надписи, пару раз я с удивлением обнаруживал знакомые буквы на золотом ободке.
Когда подошло время четвертого по счету кормления, вместе с помощницей вошел и сам Вольфштайн.
- Вы уже можете выходить на прогулки, любезный. - С порога начал он безо всяких предисловий. - Состояние у вас стабильно-хорошее с постоянным изменением в сторону улучшения.
- И вам здравствовать, доктор! - Жизнерадостно откликнулся я, поудобнее усаживаясь в постели. - Прогулки это хорошо, надо бы конечности размять, а то я и в самом деле затёк уж весь.
Помощница подала мне аккуратную стопку чистой одежды сдержанных светло-серых тонов.
- Вы можете это сделать прямо сейчас. - Ответил Вольфштайн. - Облачайтесь и сходите, пройдитесь, ознакомьтесь с местными достопримечательностями, так сказать.
Увидев, как я рассматриваю предоставленную одежду, Вольфштайн поспешил ответить на немой вопрос:
- Ваши вещи скоро починят, и если захотите, то можете немного подождать и потом облачиться в них.
- Да нет, всё хорошо. - Ответил я, отложив одежду. - Просто я привык одеваться сам.
- Да, конечно. - Доктор взмахом руки отослал помощницу за дверь. - Только взгляну, как ведет себя наложенный шов, и вы будете сразу же предоставлены самому себе.
Я привычно задрал рубаху, предоставляя доктору полюбоваться на дело рук своих.
- Так, так, так. - С профессиональным интересом затараторил Вольфштайн, проводя кончиками пальцев по розоватой полоске шрама. - Чудесно. Скоро начнут тревожить боли, постепенно усиливаясь, но через короткое время сойдут на нет. Это не должно вас пугать, просто жизнь всё больше берёт своё, а я сделал для этого всё, что мог.
Улица встретила меня слабым ветерком и всё тем же медовым свечением сквозь затянувший всё небо серый облачный покров. Улицы покрывал мягкий полумрак, ощущение пустынности не нарушали даже немногочисленные прохожие и редкие автомобили, а главное - неистребимое чувство спокойствия, хоть и слегка приправленное угрюмостью.
Я решил прогуляться единственным знакомым мне маршрутом, описанным в той самой записке, так как чувство направления развито у меня, прямо скажем, не ахти. Дома провожали меня любопытными глазами серых окон, в которых порой промелькивало чье-то бледное лицо.
Подходя к мосту, (как его там, "Макс унгер цвайге" кажется?) я встретил высокую женщину в длинном темном платье и светло-сером жакете, прогуливающуюся за руку с мальчиком лет пяти.
- Смотри! - Воскликнул мальчик, тыча в меня пальцем. - Он не похож на нас! А откуда он?
- Тише, Свени. - Бесцветным голосом ответила женщина.- Неприлично тыкать пальцем в прохожих. Дядя просто заблудился, он скоро уедет.
- А куда? - Не унимался мальчик, заглядывая ей в глаза. - И почему мы не можем уехать? Я тоже хочу уехать. Там где у меня всё было другое...
- Успокойся, малыш. - Устало отозвалась женщина. - Нам надо быть здесь. Может потом когда-нибудь, вместе или по-отдельности, мы уедем отсюда...
И они прошли мимо, продолжая разговаривать про "странного дядю", про серый город, про возможный отъезд неведомо куда, но где "всё было по-другому". А я стоял как вкопанный, терзаемый смутными догадками и смотрел им вслед, пока они не скрылись за углом пятого от моста дома.
- Что же это за город-то такой? - Невольно вслух задал я вопрос самому себе.
Ответа, естественно не последовало, а бесцельно рассуждать просто ради рассуждений я не люблю, поэтому, задвинув подальше все свои потрясения и догадки, я решил просто погулять и поближе познакомиться с этим странным сказочным городом.
Я прошёл обратно весь свой путь, когда брёл здесь скрывая под плащом собственные вываливающиеся внутренности. Дверь, из которой я тогда вышел, была довольно неказиста, с потрескавшимся полотном и облупившейся краской и располагалась посреди глухой стены хмурого покосившегося дома. Я подошёл вплотную к двери и постарался её открыть, надавив плечом и коленом одновременно, но тщетно, словно за рассохшимися деревянными планками не было никакого проёма, а всё та же непробиваемая каменная стена. Потянуть дверь на себя не было никакой возможности, ввиду отсутствия какой бы то ни было ручки, либо кольца, просунуть пальцы между дверью и стеной тоже не получилось. Создавалось полное впечатление бутафории, словно кто-то начал оформление театральной сцены, да так и бросил эти декорации на полпути.
Сплюнув от досады, я продолжил свой путь дальше - вдоль трамвайных путей, которые вскорости вывели меня на широкий перекрёсток, где праздно шатающегося люду было не в пример больше, чем во всём остальном увиденном мной городе.
Вновь прогрохотал неуклюжий трамвай, сделав остановку буквально в трёх шагах от меня и я, конечно же, не смог справиться с искушением, и не залезть в его металлическое нутро, так как с младых лет питаю к этому неповоротливому виду транспорта ни чем не обоснованную слабость.
Как и ожидалось, салон был на три четверти пуст, бледнолицые пассажиры восседали на оббитых потертым дерматином сиденьях и молча пялились в окно. Я запоздало вспомнил, что местных денег у меня с собой нет, так что за проезд я вряд ли заплачу и придётся выпрыгивать на следующей остановке. Однако трамвай нёсся дальше, а ко мне никто не подходил за законной мздой, впрочем, и внимания на меня также никто не обратил.
Трамвай мчался без остановок по улицам, подсвеченным мягким светом, мимо сумрачных домов и полуосвещенных площадей. Я ехал неизвестно куда в незнакомом городе, но почему-то не испытывал никакого беспокойства, словно знал, что не потеряюсь и обратную дорогу отыщу с лёгкостью, не смотря на врождённый талант теряться в трёх соснах.
В отличие от немногочисленных пассажиров, безучастно уставившихся в широкие окна, я ехал стоя, держась за рябой в мелких кавернах от ржавчины металлический шест. В некоторых окнах верхние сегменты были открыты, и ветер Молчаливого Города врывался в салон и трепал мои отросшие волосы.
В порыве нахлынувшего кайфа я закрыл глаза и подставил лицо струям этого призрачно-серебристого воздуха. А трамвай всё набирал скорость, уже с трудом вписываясь в повороты, чуть не задевая углы близко расположенных к путям домов; я сам уже с трудом удерживался на ногах, но даже не испытывал никакого опасения за собственную жизнь - мне просто было слегка неудобно...
И всё же, когда я уже начал задумываться о необходимости остановки, заскрежетали тормоза, из-под колёс полетели искры, да так сильно, что некоторые из них забарабанили по окнам. Пришлось обеими руками вцепиться в шест, чтобы не навернуться.
- За..батое торможение! - Тихо ругнулся я, выходя в резко распахнувшиеся двери.
Стоило мне только ступить на серые булыжники мостовой, как за спиной раздался лязг закрывшихся дверей, и трамвай буквально с места рванул дальше по улице между шеренгами домов.
- Симпатичное местечко. - Скептически произнёс я, вглядываясь в тёмный широкий проём между двумя домами, что маячил прямо передо мной. Будь это в любом другом мире или городе, то я бы сто раз подумал, прежде чем соваться в такое сомнительное место. Однако сейчас я чувствовал только всё усиливавшееся любопытство, словно мне было лет пять и каждый поворот, каждая игра светотени казались чем-то потусторонним, сказочным, но не таящими в себе никакой опасности, а наоборот - манящими, приглашающими в гости, предлагающими поиграть...
Не раздумывая, я сделал шаг вперёд - навстречу сгустившейся темноте, в глубине которой вдруг замерцали редкие серебристые искорки, словно в сказке...
Я вошел в арку между домами, будто нырнул в тёмную прохладную реку, струи воздуха коснулись моего лица, принеся запах августовских холмов у морских просторов. Я шёл дальше и в неверном свете, что вдруг зародился где-то далеко впереди, я заметил, что мои серые одежды вдруг стали тёмными, а за плечами затрепетали изломанные крылья плаща. Воздух сгустился передо мной, а пятно света стало больше, хотя яркости не прибавилось.
Сырые каменные стены раздвинулись в стороны, повеяло прохладой большого пространства, словно я оказался в огромной пещере с тяжелым сводом. Источник света будто бы приблизился и обрёл форму - трепещущий язык пламени, уютного солнечного спектра. Да и пещера вновь уменьшилась, я видел отблески весёлой огненной пляски на стене напротив меня.
Я приблизился к огню и протянул к нему руку, почему-то была твёрдая убеждённость, что никакого вреда здесь мне не причинят. Рука прошла сквозь огонь без каких-либо последствий, ощущалось лишь тепло и лёгкое покалывание.
В голове нарастал какой-то шелестящий звук, словно слабый плёс ночного моря. Я бросил взгляд на свои одежды и обнаружил, что они густо почернели, плащ за спиной трепетал словно живой, а голову что-что мягко сдавило. Я поднял руку, и пальцы коснулись холодного металла в моих волосах - на голове, не пойми, откуда, появился тонкий обруч венца, спереди его явно был вделан какой-то драгоценный камень с острыми тяжелыми гранями.
Я посмотрел наверх и камень свода под моим взглядом вдруг начал медленно клубиться и густеть, наливаясь фиолетовой чернотой, через несколько мгновений в прорехах этих клубов стали загораться далёкие мерцающие холодные огоньки звёзд.
Я потянулся к этим звёздам, запрокинув голову и даже привстав на цыпочки, и мигающие огоньки вдруг стали ближе, а в следующий миг они ринулись на меня бешено закручивающейся спиралью. Звёзды были повсюду, космический ветер ревел в ушах, плащ хлопал и рвался за спиной...
Среди ревущего хаоса прямо по курсу я вдруг обнаружил стремительно увеличивающееся тёмное пятно, с металлическим блеском отражающегося звёздного света.
Перед тем, как тьма поглотила моё сознание, мне почудилось, что это самое металлическое пятно не что иное, как большой космический корабль с множеством надстроек, переборок и оранжевыми бортовыми огнями...
"Что за бред?" - мелькнула последняя угасающая мысль...