От лица Себастьяна.

Как давно… Как давно я не выходил наружу… Целый месяц!

По всем законам, за это время я должен был ослабнуть донельзя, но ведь одну душу Ани, то есть госпожи, я съел. К тому же этот месяц я находился в непосредственном контакте с её остальными душами, так что я полон сил, которые даже девать некуда.

Ах да, насчёт остальных душ. Пока меня не было, одну жизнь она потеряла.

И всё из-за меня.

Удивляюсь самому себе — я должен быть раздосадованным по причине потери одной драгоценной нековской души, да так каждый приличный демон должен думать, но… Но я лишь скорблю о том, что заставил Аню так страшно страдать.

Я не должен был её оставлять. Не должен. Поэтому я и вернулся. Но плата за возможность быть рядом оказалась высока — она меня забыла. «Забыть — значит, предать», — так, кажется, она всегда говорила? Так. И теперь она страдает из-за потери воспоминаний. А сейчас она и зрения лишилась. И виноват опять я.

Но дело это поправимое. Я верну госпоже глаза. И сразу после этого верну воспоминания, которые хранит сейчас Грель.

Я знаю, что она привязалась ко мне. Я тоже немного привязался. А говорила мне когда-то Хио Шизука — не привязывайся к своей госпоже. Так нет, я ж гордый, даже слушать толком не стал. Идиота кусок.

Я хочу побыстрее вернуть ей и глаза, и воспоминания, но одновременно мне… Страшно. Да, страшно. Мне хочется побыть с ней подольше, но она влюбилась по самые ушки в этого коз… Какаши, тем самым избрав путь смертной женщины. А неко выбирают кого-то лишь один раз и на всю жизнь.

В общем, когда Аня всё вспомнит, я расскажу ей, где я был и что я делал. Пусть знает. И сама решает, как ей поступить с этим знанием. Ведь у неё есть выбор.

Которого у меня нет.

Я усмехнулся собственным мыслям. По-прежнему хочется называть Аню госпожой. Рефлекс, наверное, выработался. Или привычка. Или же она по-прежнему остаётся моей госпожой…

Оставив её на попечение врачей коноховского госпиталя, я пошёл за глазами. Точнее, за человеком, который с радостью отдаст ей свои глаза. Ну а если быть совсем точным, то потенциальный донор не совсем человек. Даже совсем НЕ человек.

Короче, я стою сейчас перед воротами Академии Кросс.

Когда-то я здесь работал. Жил. Учил вампирских выродков. Тааак, надо начинать потихоньку отвыкать от подобной терминологии, если я собираюсь сделать то, что собираюсь. Пардон, не если, а когда. Когда я сделаю то, что хочу. А я это сделаю. И если сам Люцифер не дал таким демонам, как я, выбора, тогда я его украду.

Я всю вечность крал людей, души, воспоминания… Что мне мешает украсть какой-то там выбор? Ничего.

А если Люцифер вздумает бухтеть, так я ему покажу, кто я. Покажу, кого он создал. Покажу, каковы его первые тёмные творения.

Не, сейчас об этом думать рано. Сейчас важнее вернуть Ане зрение.

Удостоверившись, что меня никто не видит, я перемахнул ворота одним прыжком (просто открыть их мне почему-то и в голову не пришло). Куда же пойти — к Зеро или сразу к Канаме? Зеро-Зеро-Зеро… Ты, конечно, вампир, но ты — охотник. А Канаме, как-никак, чистокровный, да и король вампиров. В общем, если учесть мои будущие намерения, то лучше пойти к Канаме.

Придя к такому выводу, я развернулся и пошёл по направлению к лунному общежитию.

Сейчас ещё светло, вон девушки из дневного класса бегают… Сегодня воскресенье, выходной. Ночной класс выйдет позже. Надеюсь, я не особо им помешаю. Хотя, если мне не изменяет память, в это время они должны как раз начинать просыпаться.

Вот и дверь. По старой привычке хотел постучаться для приличия, но потом вспомнил, что всё равно никто не откроет. Так что входим смело.

Скрип дверных петель. Такой знакомый, и, чёрт возьми, родной, милый сердцу скрип.

— Кто-то пришёл, — зевнули с лестницы, — Юки-сама, это, наверное, Зеро к Вам пришёл.

— Бегу, Айдо, бегу! — раздался в отдалении голос принцессы. Послышался топот босых ног по полу, — Привет, Зе… Ой… Учитель Михаэлис? — удивлённо воскликнула она.

На секунду воцарилась мёртвая тишина. Затем кто-то что-то разбил, кто-то чем-то подавился, кто-то упал с кровати…

— Я польщён, что меня помнят, — чуть склонился я, — добрый… Эм… Вечер, Юки.

От собственной вежливости с кровососом по идее мне должно захотеться почистить зубы, но я как-то привык.

— Добрый, — ответила Юки немного ошарашено, — что привело Вас сюда?

— Мне нужен Канаме. Срочно. Сейчас. Он здесь?

— Да, брат у себя. Пойдёмте, я Вас провожу.

С благодарностью (ибо Канаме действительно нужен) киваю и иду за чистокровной. На чуть охреневшие взгляды аристократов отвечаю лёгкой усмешкой.

— Брат! — стукнула Юки по двери.

— Я уже встал! — раздалось из-за неё, — Иду-иду!

— Да не надо! К тебе учитель Михаэлис пришёл!

— Да ну? — спросил Канаме, выглянув.

— Ну да, — машинально перефразировал я (от Ани привычка осталась), — добрый вечер, Канаме. Могу я поговорить с тобой наедине?

— Конечно. Заходи.

Переступаю порог. Куран тщательно запирает дверь. А на лице — ни следа удивления по поводу моего визита.

— Я ждал, что ты придёшь, но не ожидал, что так рано, — сказал Канаме, повернувшись, — не стой, присаживайся.

— Спасибо, я постою. Мне быстро, — вежливо отказался я, решив потом выяснить, почему он меня ждал, если не знал о визите.

— Как знаешь. Ну так что?

Я чуть помедлил.

— Вы всем ночным классом Таню ещё не съели? — с надеждой спрашиваю я.

— Как раз собирались, — съязвил Куран, — а что?

— Аня кое-что потеряла, и Таня должна стать донором.

Канаме цокнул языком.

— Сочувствую, — искренне сказал он, подошёл к шкафу, достал оттуда полудохлую вампиршу класса Е (то бишь Таню) и кинул мне.

— Благодарю, — сказал я, вешая Таню на плечо, — ты очень помог Ане.

Поворачиваюсь и собираюсь покинуть комнату через окно, но ощущаю прожигающий взгляд Курана на спине. Чувствую, что надо что-то сказать. Что-то сказать…

— Канаме, помнишь, как в ночь смерти Хио Шизуки ты сказал мне, что я очень низко пал?

— Помню.

Вздыхаю. Чёрт возьми, сколько воды утекло с того дня…

— Я пал ещё ниже.

В отражении краем глаза замечаю офигевшие, нет, охуевшие глаза Курана.

— Ты… — у вампира нет слов, чтобы закончить фразу.

— Да, я, — подверждаю невысказанное, — ты примешь?

Молчание.

— Конечно.

Чуть фыркаю, выпрыгиваю в окно и бегу в самую безлюдную часть города. Куран оказался умным мальчиком. Ему не понадобились разъяснения, кого, куда и зачем.

Что ж, Аня. Подожди ещё чуть-чуть. Совсем немного.

Скоро всё закончится.