Из которой читатель узнает о том, для чего "Катя" "Малюту" соблазнила. А так же о том, что не надо бросать влюблённых женщин, прошедших "трёхмесячные курсы".

Здоров будь, дорогой мой читатель, пожелай здоровья и нашей героине. Ибо… Расхолаживает большая свобода в таком возрасте, опять не довели Наташу до добра детские забавы со снежками. Пусть выиграла её команда по очкам и "враг" был с позором изгнан из "подшефной" территории, от этого не легче… А тут ещё, как на грех, Академика рядом не случилось. Потащился наш многоуважаемый Михайло Васильевич на юг, в Константинополь, решил порыться в тамошних библиотеках. Разумеется, в тех, которые не сгорели. Спасла положение, в который раз, Серафима Егоровна, стеной встав между подопечной, и присылаемыми из дворца медиками.

Серафима Егоровна сделала всё, по рецепту своей бабки. Жар та не сбивала, считая божьим наказанием, а лишь поила больную тёплой талоё водой и кормила растёртой на камне кашицей из проросшей пшеницы. "Крепость" Серафима Егоровна с честью так и не сдала, а прибывшую Екатерину с Павлушей встретила уже вменяемая ГГ. Температура упала градусов до тридцати семи, больная даже могла сидеть. Павлушу у кровати больной, резонно держать не стали, и отдали бабушке Агрепине, известной сказочнице. Великая Княгиня с Наташей поболтали с час, о том, о сём, предварительно убедившись в отсутствии "ушей" за дверью.

К чему, спросите Вы, такие предосторожности? Али вороги кругом, али вечные сражения вокруг? Вороги, само собой разумеется, есть. Лишь только тот достоин сам себе выбирать цепи, кто каждый день идёт за ни на бой. Но двери Екатерина прикрыла потому, что месяц назад, наконец-то, стала "посвященной".

Нет, вы не правильно подумали! "Посвященные", это не орден, и даже не медаль. Это Четыре Графа, то есть те персонажи, которые знают, что дочь Фаворита "не отсюда". Как же добилась Великая Княжна такого "доверия" со стороны своих негласных отцов-командиров? Уж не навещает ли она по темноте их поодиночке, внося раскол в столь дружные ряды? Нет, что вы, как можно! Пока Елизавета жива, Великая Княгиня, как всякая порядочная вдова, спит по ночам в "холодной постели". "Согревают" её днём, иногда, не особо часто, визиты вежливости наносит и один из "большой четвёрки".

Кто же этот ловелас? И почему об этом в стольном граде не сплетничают? Академик, а может Чиновник или Фаворит? Да нет. Тогда бы по всем углам трепали. У Чиновника жена близкая подруга Императрицы, так что он предпочитает в случае её "головных болей" потискать дворовых девок. Фаворит "верен" Государыне, во всяком случае его ни кто ещё не поймал на обратном. Академик так вообще жену до сих пор любит, что по великосветским меркам вообще извращение дикое. Так что не ошибётесь Вы, если посчитаете, что визиты вежливости" наносит Великой Княгине Чекист.

Наш потомок Малюты Скуратова заматерел, осознал, на что надо тратить время и силы… Ведь чем он раньше занимался? Компромат собирал на "однолошадников". Пока не узнавал, что "серьёзных покровителей" у купчины нет, он к нему ни ногой! Сейчас такими глупостями он уже не страдает. Деньги отошли на второй план, тем паче половина заморского золота проходит "чёрной кассой" через подвалы его вотчины, обращаясь в слитки и монеты. Часть остается на "текущие расходы", девять же десятых поступает в банк "Компании".

Так что главным приоритетом сейчас для Чекиста остается сохранение своего "кресла". Ключевой ведь "трон"! Осознают это многие, да и раньше знали… Но использовать его, как Шуваловы, ни один Клан так и не решился. И отдали его Чиновнику для брата, которого он в 1746 в "замы" протолкнул, фактически без борьбы. Сейчас же за "место под солнцем" подковёрная борьба шла не шуточная! Фаворит, досконально контролировал всю доставляемую государыне корреспонденцию и пресёк две серьёзные попытки покушения на власть брата.

В обоих "анонимках" Чекисту в прямую вину вменялась смерть Великого Князя, и указывалось то, что желательно бы было дополнительное расследование. Как говорят у нас на родине крысы из Лэнгли "независимое международное расследование". Фаворит передавал письма Чекисту, "независимые расследователи" бесперестрастно расследовались. К счастью не Воронцовы, не Бестужевы замешаны не были, а то больно родни у них много, всех сразу и не "повыметишь". А так… Кланы-ренегаты были небольшие, компактные, но влиятельные. В первом случае сгорел особняк, во втором контрагенты успели повиниться отдать половину состояния и согласиться на ссылку.

Ещё одна попытка была предпринята "словесная", но гранд-дама которая намеревалась вывалить на Матушку правду-матушку, решилась не сразу. Фаворит что-то заподозрил, приставленная фрейлина в короткие сроки была наполовину напугана компроматом на сына, на половину подкуплена североамериканским золотом. Перед разговором в чай императрицы подмешали лёгкое снотворное, так что вначале "откровений" она заснула. У Гранддамы случился ночью тяжёлый инсульт, причём умельцы из подвалов ТК подобрали дозу, лишь чтобы парализовать и превратить в растение.

Урок был знаковым, сплетницы и правдолюбки, навестив больную, к клану Шуваловых теперь предпочитали относиться, как к покойникам. А о мёртвых говорят или хорошо, или ничего. Екатерина же, видя действенность шпионской сети ТК, сама вводя в прислугу дворца людей верных ей, или "рекомендованных" графами, решила охватить "сетью" пространство побольше. Изучив, пусть поверхностно, деятельность наушников Тайной Канцелярии она не могла не отметить некую незавершённость системы.

Чего же не хватало, для полной гармонии? Может "жучки" решила изобрести раньше срока наша Великая Княгиня? Нет. Она просто подметила, что в "слове и деле" недостаточно используется "слабый пол". Нет, "пользовались" сотрудники им часто, самых красивых задерживали "до полного дознавания" как можно дольше, но… Как наушниц женщин организованно не использовали. Да, после смерти мужа Екатерина стала "товарищем картотековым" и тасовала челядь, часто просовывая "своих" людей. Но эти "свои" часто работали не за "еду и идею" но за преференции, то есть были и дворян, пусть и обедневших. Но что говорят высшие чиновники и дворяне у себя "на кухнях" не знал часто и сам Чекист.

Почему? Да потому что мужики были в доносчиках! А "честный муж" тварь крупная, без мыла не во всякую щель пролезет. Тем паче "голубизна" "на дворе" с отбытием в мир иной Великого Князя была сейчас не в моде. Так что визиты Екатерины в подвалы ТК были в начале исключительно деловыми. Агентесс она брала исключительно из "павших женщин" то есть из тех, которых сотрудники оставляли для себя. Брала только тех, в ком оставалась искра надежды, тех же в ком жила неприкрытая ненависть или окончательно сломленных отбраковывала. Увозились пленницы в одно из имений под Петербургом. Там их лечили, откармливали, затем они три месяца более углублённо изучали мужские слабости и яды, затем шло "внедрение".

Внедрение… Агентесс просто "продавали" в дома тех, кто мог представлять потенциальную опасность, прежде всего для Екатерины. Во всех "домах" их тихое копошение хозяева воспринимали с пониманием, мол, попалась умная стерва, под хозяйским бочком хочет быть, но место своё знает… Сведениями Екатерина делилась с Чекистом, кое какие скелетов чужих шкафах, тяжеловесные, но не особо нужные в данный момент, оставляла в личной копилке. В целом, все сведения пока по этой линии не использовались, но в паре случаев знание пригодилось. Например, в том дворце, который скоропостижно сгорел, вся охрана оказалась спящей, даже собаки не тявкали, да и большинство обитателей смерть встретили во сне…

Исполнительница получила новые документы, где значилась Марфой Захаровной Раминой, купеческой вдовой. Ей была вручена купчая на большой кусок земли близ Новоярославля, так и не ставшего Ванкувером. Три тысячи ей было вручено "для себя" и 15000 для "проекта". На новых территориях следовало в самые короткие сроки обосновать такую же школу, что и под Петербургом, устроить там что-то вроде пансионата для бесприданниц, а потом "торговать" ими на всём побережье от Панамы до Аляски.

Марфа Захаровна оказалась дамой деловой, полгода в подвалах ТК, затем столько же на господской службе её не сломили. А то, что вместо пяти обещанных лет перед выкупом, ей пришлось провести только десятую часть срока, она вообще посчитала божьим промыслом. На новых территориях, куда она проследовала с пятью преподавательницами из "старой школы" и десятком казаков эскорта, она развила бурную деятельность. Творческую фантазию ей Екатерина не ограничивала, но требовала скорей их результатов. Кстати, вариант с "жёнами" выдвинула именно Марфа, и продавила его до высочайшего одобрения.

Все восемь месяцев дороги эта двадцатипятилетняя крестьянка тряслась на ухабах не бездумно, а слушала рассказы преподавательниц. Слушала она и Казаков, которым уже довелось год прослужить на Новой Земле. Казаков она использовала не только как рассказчиков, но и чтобы не терять квалификацию сердцеедки. Все они были люди семейные, но попеременно согревать ложе хозяйки изменой жёнам не считали. Забеременеть она не опасалась, так как Екатерина, подбирая преподавательниц, потрудилась на славу. Одна из вытащенных из застенок ТК турчанок за свои алхимические наклонности мгновенно вошла в преподавательский состав и ни о какой оперативной работе не помышляла.

Один из её отваров очень хорошо, почти стопроцентно предотвращал беременность. Травница, отправившаяся с Марфой за Океан, была родом из Твери, но перенимать знания ни когда не чуралась. Женщиной она была не злобливой, не держала особого зла даже на соседку, у которой не смогла вылечить дойную корову. Та в запале кликнула "слово и дело", к счастью Екатеринины вербовщики перехватили её раньше подвалов. Лет ей было уже сорок, красотой не отличалась, так что жить ей было не больше двух дней после признания "в колдовстве". В "новую школу" травница поехала с охоткой, так как растения любила, ей там обещали личный сад, так что семян она везла чуть ли не пуд.

Марфа Захаровна, прибыв на место, первым делом выделила личные участки казакам, с наказом перетащить в новые дома из Сибири свои семьи как можно быстрее. Сама же быстро нашла общий язык как с мэром Новоярославля, так и с парой местных индейских вождей. Первый предоставлял мастеровых, второй пропитание строителям, люди третьего оборудовали пристань и валили лес. Через полгода "Храм женской науки" принял первых воспитанниц. Часть, совсем девочки, учились полному курсу наук, к разработке которого приложил руку Академик. Те, которым вскоре предстояло выйти замуж, налегали на "трёхмесячные курсы".

Но… Предварительной "перековки" подвалами ТК местные юные создания не проходили, поэтому отбраковки случались часто, а море было рядом… Конечно, накладки происходили и после, некоторые "кроты" влюблялись в мужей и начинали юлить, а то и вовсе отказывались стучать на мужей. С такими проводили вежливые профилактические беседы, и заставляли стучать на соседей, резонно заявляя, что в случае полного отказа не гарантируют неблагодарным жизнь. Та что уже через два года после отъезда Марфы в Петербург стали приходить отчёты, сначала её личные, потом всё более и более пространные, комплексные.

Марфа была первым случаем, когда информаторшу привлекли к непосредственной ликвидации. Во втором случае вышло несколько сумбурно, плана ни какого не было, агентессу придушили в солдатском борделе, но польза её действий для России выяснилась немедленно.

Что же могла сделать эта "слабая женщина? Предать? Отравить? В последнем предположении Вы, дорогой мой читатель, будете правы. Но когда жертва приняла яд, отравительница уже два дня как была мертва. И вообще, её невезение стало данностью ещё на "трёхмесячных курсах". После того, как она чуть не сожгла школу, конечно же не со зла, а случайно, её "продали" досрочно. Через месяц её хозяин связался с мошенниками и пустил семью по ветру. Последовала некоторая неразбериха и "невезучую" не успели выкупить на торгах, так как один из кредиторов взял её "по бартеру" за свою долю долга. Когда перекупщики опомнились, её уже перепродали отзываемому на родину послу Персидской Империи.

Екатерина, узнав о злоключениях подопечной, лишь рассмеялась, и выкупить или выкрасть запретила. Вместо этого пригласила к себе одного из персидских негоциантов и предложила ему доставлять с родины послания, за это он будет единственным поставщиком персидских товаров. Купец, который постукивал и в своё родное СБ, с лёгкостью согласился на необременительные обязанности. Тут стоит немного отвлечься на Реалии персидской политики того времени.

Сейчас в Иране правил Мохаммад Карим-хан Зенд. По происхождению Курд, предводитель племени зендов из группы файли. первоначально звался Мохаммад Карим-бек, р. 1707, правил с 1753. Он пришёл к власти в ходе междоусобиц, вспыхнувших после смерти Надир-шаха, и сделал своей столицей Шираз. Правил крепко, мирно, но уже облизывался на Азербайджан, который в нашем мире прикарманил пять лет спустя. Мохаммад Карим-хан не принял шахского титула, а наименовал себя лакабом Вакил од-Даула ('Уполномоченный государства') и правил от имени Сефевида Исмаила III, которого держал в крепости в почётном плену.

Это был первый иранец, ставший во главе Ирана после 700-летнего правления чужеземцев (тюрок и монголов), и он проявил себя как один из лучших правителей в истории страны. Он заботился о её процветании, блестяще отстроил Шираз, воздвигнув, между прочим, роскошные мавзолеи над гробницами великих персидских поэтов — Саади и Хафиза; будучи сам неграмотным, покровительствал поэтам и учёным; к тому же лично отличался гуманным и великодушным характером. Единственный недостаток, который не могли простить ему персы, было пристрастие к вину, что приписывали тесному общению с христианами — армянами и грузинами.

Но наша "невезучая", с которой при расставании всё же сумели переговорить люди Екатерины, досталась при приезде в Шираз всего на одну ночь правителю, которому посол преподнёс её в подарок. Она была красива, но шах предпочитал брюнеток, и отправил её в крепость к Сефевиду Исмаилу. Тому рабыня понравилась, вот только пил он в заточении куда больше, чем "вольный" регент. "Невезучая" влюбилась, но пленник пресытился северной блондинкой уже через пару месяцев. Дурой она, всё же, не была и знала о судьбе своих предшественниц. Солдатский бордель при крепости, это вам не подвалы ТК, где хотя бы количество самцов ограниченно соображениями секретности.

Она умерла от побоев через пять дней, он выпил отравленное вино через два дня после её смерти. Его гибель расстроила планы Регента, шахом его признали не все, фактически отделилось ещё две провинции. Возвращая их обратно, он и думать перестал об Азербайджане и России. Но вот если России до него пока дела действительно не было, то азербайджанские правители не дремали. Яд был опять в вине, медленный. Слуга спокойно опробовал вино, через час его подали Шаху. Через день из столицы во все стороны полетели гонцы. В Персии началась гражданская война.