Территория Российской Империи.
Земля. Москва
14.03.1881-16.03.1881
Ночью, часа в два, поезд тронулся. На следующий день мы были в Старой Столице.
Государь был бодр и весел, делил своё время между нами и слепцом с дочерью.
Бегал, как нормальный малыш, туда сюда задорно топая ножками.
Ну, вот и Москва. Здесь нас, как и было уговорено, сначала встречали купцы — Целая делегация.
Повёл себя, в отличие от прошлого раза с крестьянами, как купец. Барственно и радушно, с благодарно натянутой высокомерной гримасой откушал хлеб с солью.
Потом с эскортом проехал в хоромы одного из купцов первой гильдии.
Разговор шёл степенно под вкусную снедь уже час. Купцы привыкали к Царю, о котором так много слышали но многие не верили в разумность карапуза. Царь барственно отщипывал от разных блюд, одобрительно кивал.
Я и остальные казаки молча уплетали за обе щёки. К вину прикладывались умеренно — приказ царя.
Гуторили степенно о ценах на рыбу, соль, пушнину и шерсть, другие товары не забывали.
У царя, надо сказать, в одном из вагонов была типография — небольшая один печатник с двумя помощниками.
А в Бологом оставил часть напечатанного, номера Имперской правды.
Оставил безухого начальником местного отдела РСС — тому понравилась дочка местного старосты дал ему 1000 р. денег потом о чём-то шептался до отправки.
Так вот гуторят царь и купец. И государь с мудрыми глазёнками на своём личике пеняет купцу — много, мол, аглицкой ткани берёте за границей, свою производить надобно. Один из купцов возражает — мол, свои фабрики есть.
Тут Михаил мне кивает — я достаю из сумы у ног 30 кожаных папок.
Развязал одну царь да взгромоздился на стол. Поближе купчишек подозвал и ну им листочек за листочком показывать и объяснять что-то начал. От туда только и слышалось — противоположный водный поток, производительность, другие мудреные слова.
Потом всё обратно сложил и говорит купцам — кто 1000 р. даст того и папочка. Все разобрали — ещё просили — царь деньги взял и пообещал, буду послезавтра уезжать — готовы будут. На те деньги, что вы мне дали товар отвесьте — и список подал те порассматривали заказ, в затылках почесали.
Найдём, сказали, всё что надобно, за те же деньги. Ну и ладушки сказал царь, а теперь другой вопрос.
Еду я не просто так, сами понимаете. Дела впереди у меня большие.
Помощники мне нужны образованные и верные — от каждого из вас кто решится.
И передаёт по кругу бумагу и передаёт по кругу бумагу с подписью батюшки своего.
Мол, разрешает он своему сыну для своей безопасности от террористов подлых создать и возглавить во славу России Русскую Специальную службу.
Пусть не смущает, мол, вас его возраст — его слово — моё слово, его подпись моя подпись. Решение остаётся в силе пока я, присутствуя лично, с моим сыном Михаилом не подпишем другой документ противоречащий этому.
Прочёл Михаил нам всем вслух эту бумагу и говорит купцам — кто в РСС поступит служить, моими людьми будут. Моя охрана и другие воины — первый отдел.
Второй отдел Ваши родичи. Каждый должен знать не менее одного иностранного языка, от каждого вступительный взнос 5000р Будут на месте прибытия созданы предприятия, и товары ихние будут продаваться через ваших сынов, под вывесками Михаил Романов и К — вместо К в каждом торговом доме будут разные ваши Фамилии.
Так что кто любит меня — со мной. И помните, кто не со мной, тот против меня, а кто против меня, и он похлопал по сабельке на боку.
Ну, хватит разговоры разговаривать — отдадим должное десерту.
Ближе к ночи он говорил с пятёркой самых богатых купцов, у каждого из которых, были мануфактуры.
Разговаривал с ними приватно, присутствовали только я и Лаврентий.
С ними он говорил о конвейере, продал ещё 5 папок по 5000 за каждую, но как мне показалось, купцы уходили от него довольные.
Ложился царь, впервые выглядев, устало.
Следующий день начался, как обычно у государя, с бурной деятельности.
Он приказа Лаврентию найти Московских газетных мальчишек и раздать им номера Имперской правды напечатанных в вагоне.
Велел мне выделить одного казака для печатника, тот должен был осмотреть дохленькую местную типографию, взятую у одного из купцов, вместо 5000 за племянника.
В напечатанном номере Правды была описана наша остановка на предыдущей станции, разговор с крестьянами — слово в слово.
Оповестив об этом весь город, он приказал, договорится на 17 часов с дирекцией инженерной академии провести в главном зале встречу с военными. Мол, только офицеры и только те, кто пороху понюхали, ну и разбавить инженерами среднего звена МПС.
Послал он на это дело также двух наших жандармов с нарукавными повязками у каждого РСС 3й отдел, выделил им мою нянюшку для написания приглашений — очень у неё подчерк знатный. Так же двух из своих юнцов — чтобы с местными посыльными договорились.
Сказал им, если найдёте пару производителей оружия — тоже хорошо.
Общее количество приглашённых не более ста.
Наступил вечер и 121 гость из более 300 желающих. Все очень вежливы с мальцом — наслышаны.
Но было во многих и недоверие — многие прочли утренние газеты.
С моей помощью царь влез на высокую кафедру, выхватил сабельку, рубанул ей со свистом.
В зале прекратились беседы. Начал царь речь говорить, мои верные войны, и в левой руке у него появился номер правды, многие гадают, что это за речи, не сошёл ли малыш с ума, мол, с крестьянами о земле дворянской беседует. Но нет, не об этом были мои речи — земли в России матушке на наш век хватит Но доложили мне мои верные жандармы страшные цифры. И кивает на своих.
Есть ли ответственные за рекрутов из крестьян — поднимите руки.
Подняло трое — идете ко мне — приказывает им. Знаете ли вы, что средний рост в этом году стал на 20 см меньше чем в год 61 освобождения. На 10 см в десятилетие мельчает наш солдат.
Меньше он — меньше его силы. Обращается, к тем троим — а нука вспомните тот призыв и сегодняшний — задумалась троица — головами кивают.
Так вот ситуация грозит нам через 10 лет такими неприятностями, что Севастополь покажется нам великой победой.
Как возникла эта ситуация? Да очень просто. Раньше заботились дворяне о своих мужиках, в рабстве держали, но заботились.
Теперь же многие отдают свои имения на откуп управляющим, да и сами трясут людишек — так что вой стоит. Те, кто читал Имперскую правду, понимают, что бомбистов поддерживает, пусть и молчаливо, больше половины нашей армии. Теперь же хочу задать вопрос — что для вас важнее — половину земли отдать своим солдатам — или потерять всё?
Что такое террор французской революции помнят, надеюсь, все. А в русском исполнении — и царь аж закатил свои глазёнки, мол, мы можем и получше, террор устраивать.
И начал описывать это получше. Представьте, говорит, шахту куда сбрасывают ещё живыми жён ваших, потому что насильникам уже не в мочь.
Полные шахты — верхние лежат в десяти саженях от края и ещё копошаться, ещё стонут. Представьте подвалы, где молодцы с лицами бывших гимназистов, Малюты Скуратовы новой власти, приказывают людям раздеваться, чтобы не попортить их справную одежду кровью. Представьте детей ваших сидящими в бараках без еды на воде одной и разрывает у них животы, и корчатся они на полу, на радость палачам.
Думаете, за бывшими гимназистами не пойдут? Сейчас да — но через десять лет?
Не будет ли нового Севастополя, после которого бомбисты поднимут народ и солдат? Пока это им не просто. Толпу надо ещё завести, многое ей пообещать.
И пообещают, именно пообещают, ибо эти горлопаны эту землю никому никогда не отдадут. Но пообещают они ваши имения, потому что не будет вас и наследников ваших тоже не будет.
Будут слышны матюги крестьян раздирающих ваши фамильные рояли на дрова.
Будут полыхать имения с прибитыми на воротах людьми.
Чтобы не допустить этого мы должны думать сегодня — завтра будет поздно.
И первое, как ни странно, не половина земель — я за продуманные и не сиюминутные решения, а укрепление армии русской.
Ружья наши стреляли в Севастополе впятеро хуже, чем у инородцев.
Да инородцев — не иностранцев, а инородцев.
Ибо Россия — это царь-защитник и его подданные — русские, нет уже среди нас древлян, полян, кривичей — так почему же есть немцы татары грузины.
Нет их, есть русские-немцы, русские — татары, объединяемся, мы в одну большую семью с царём — отцом во главе.
Мы, русские, и нет у нас друзей и союзников, кроме наших армии и флота, и есть интересы империи.
И кто не согласен с нами тот против нас, а кто против нас…
Отдал он залу честь, и заиграла гитара. Девочка ангел и её отец, одетый солдатом в этот раз пели дуэтом. Солдат пел басисто красиво, но чуть с хрипотцой.
И пошёл по залу прославленный во многих будущих сражениях гимн ракетчиков-артиллеристов.
— Артиллеристы царский дан приказ-— Артиллеристы зовёт отчизна нас-— И десять сотен батарей, за слёзы наших матерей-— За нашу родину, огонь скорей-К концу песни к ней присоединился царь, затем наши, затем весь зал.
Последний припев повторили десять раз.
Закончилась песня и в наступившей тишине раздались слова Михаила-когда встанет враг на пути моём — хочу я, чтобы вы были со мной, раздели со мной мои победы, чтобы наши предки и правнуки гордились нами.