Дневник "тела".
19-го октября. Воскресенье.
Утром явился Алек из объезда; затем принял хана Нахичеванского, кот. выздоровел и едет принимать новый кавалерийский корпус, были у обедни. После завтрака сделали хорошую прогулку. Погода была светлая и приятная. После осмотрел на заводе РБВЗ десять готовых Муромцев, остался доволен и велел задаток в 3,6 миллиона рублей перевести полностью В 4 ч. принял Маклакова, а в 6 час. Зейна. Занимался много. С границы, слава Богу, добрые вести. Вечером сочинил стихи, немного легкомысленные, правда, про лётчиков, отдам в ЭВК, если толк от них будет.
20-го октября. Понедельник.
Уже двадцать лет прошло со дня горестной кончины горячо любимого Папа!
В 10 1/4 отправились в город и в крепость на заупокойную обедню.
Завтракали у Мама на Елагине. По пути на жел. дорогу заехали в часовню Спасителя и простояли молебен. Вернулись в Царское Село в 3 1/4. Было ясно и морозно — около 5?. Погулял полчаса. Принял Григоровича и Тимашева. Узнал, что близ Чили немцы разгромили Английскую эскадру. После чая — Горемыкина и Кривошеина. Сегодня мы, по всем правилам, объявили войну Турции, они на суше, пока, не наступают, боятся, после своей морской потери. В 7 час. поехали ко всенощной с акафистом в нижней церкви. После обеда читал.
Вечером исповедывались.
21-го октября. Вторник.
Сподобились причаститься Св. Тайн в нижней церкви. После чая читал и принимал, также и доклад Сазонова. Завтракали в 12 1/2. Через час, простившись с своею семьею в вагоне, отправился на Границу. День был морозный и солнечный. Со мною едут те же И еще Кира Нар[ышкин], Саблин и Миша.
Много читал. Принял доклад Сухомлинова. Он рассказал, что французский посол уже не угрожает, а молит спасти Францию. Решил послать ему, в утешение, красивый томик воспоминаний наших моряков о Крымской войне. К вечеру мороз стал меньше.
22-го октября. Среда.
Проснулся нехолодным дождевым утром. В 10 час. приехал в Минск. На станции был прием начальства и несколько депутаций. Ехал по городу в своем моторе с Сухомлиновым. После собора осмотрел полупустой лазарет для раненых в доме губернатора. Уехал из Минска с опозданием в полчаса. Прибыл в Ставку в 5 1/4. Принял ген. Рузского, Янушкевича и о. Шавельского. Обедал со всеми в 7 1/2. После доклад по-прежнему. Вечером пил ранний чай и лег в 12 1/4.
23-го октября. Четверг.
Гинденбург прислал письмо, с извинениями. Из письма явствует, что Вильгельм, прекрасно зная о торговле с нами и одобряя её, не может в открытую в этом признаться. Так что, возможно, будут какие-то наступательные действия против нас, где конкретно будет сообщено позже. В этих схватках нам надо постараться свести к минимуму потери.
В 10 ч. в домике у поезда Николаши слушал доклад по сводке донесений, тишь да гладь. В 11 час. принял Пантелеева.
После завтрака сидел с Петей. После принесли телеграмму из Севастополя от Широкоградова, в которой он просил у меня отдать ему на Чёрное моря того капитана, который разработал план минирования финского залива 6000 зарядами, благодаря чему флот принца Генриха Прусского не смог прорваться к Петербургу в первые же дни войны. На эту просьбу я ответил согласием, тут же отправил телеграмму МГШ о присвоении Колчаку каперанга и немедленной отправке его на юг.
Сделал прогулку с Н. П. [Саблиным]. В 6 час. был благодарственный молебен.
После обеда читал бумаги.
24-го октября. Пятница.
Простоял чудный тихий морозный день. После утреннего доклада в домике, сделал прогулку до завтрака кругом. В 2 1/2 пошел в расположение лейб-гусарского полка, вызвал полк на площадку, поблагодарил его за боевую службу и осмотрел казарму моего эскадрона. Прошел через военный городок и смотрел выводку лошадей 2-го эскадрона. Вернулся в поезд очень довольный. В 6 ч. принял кн. Щербатова. Затем был Миша. как всегда очень импозантный в своей черкеске с погонами генерал-майора, по его просьбе охрана опять увеличена. После обеда читал. Поиграл в кости.
25-го октября. Суббота.
В 11 час. пошел осмотреть небольшой лазарет с ранеными и вернулся с опозданием в полчаса к завтраку.
Миша сопровождал меня целый день. В 2 1/2 пошел снова в городок, поблагодарил Конную гвардию за боевую службу и тоже осмотрел всех лошадей в двух громадных сараях.
Вернулся к чаю в поезд. В 6 час. поехал с Мишей ко всенощной. Вечером долго читал. В 11.40 тронулись со Ставки в объезд.
26-го октября. Воскресенье.
В 9 час. подошли к ст. гор. Холма. Там встретил ген. — ад. Иванова со штабом и Николай Михайлович. Поехал в собор и отстоял архиерейскую обедню. К часу с 1/2 вернулся в поезд, завтракал и говорил с Ивановым. В Лукове вечером осмотрел небольшой лазарет Курского земства. В Седлец приехал в 8 1/4. Обедал с ген. — ад. Рузским и штабом. Потом беседовал с ним долго. Видел там Андрея. Мне доложили, что британцы официально аннексировали Кипр, это не порядок, этак они и проливы, под шумок, сопрут.
27-го октября. Понедельник.
Встал, когда поезд подходил к Барановичам. В 8.45 пришли в Ставку. Погода теплая, туманная. После утреннего доклада в домике писал Аликс. Видел Велепольского. В 2 часа на площадке против церкви были выстроены Конный и Гусарский полки, перед фронтом которых роздал боевые награды офицерам и нижним чинам. Затем сделал хорошую прогулку с Воейковым и Саблиным. После чая занимался. Вечером принял к. — адм. Ненюкова, кот. вернулся из Севастополя. Выслушал его поклёп на нового командующего, что пропустил мимо ушей. Узнал так же от него, а вот это выслушал со всем прилежанием, что дивизион из четырёх минных эсминцев почти полной готов, мнение же о том, кого надо назначить им командовать, проигнорировал. Поиграл в домино.
28-го октября. Вторник.
Погода потеплела, был дождичек при 5? тепла. Узнал что в Бельгии местные, на уже занятой немцами территории, открыли шлюзы. Лошадок жалко, людишки то везде выплывут, а вот лошадки, твари бессловесные, утонут, либо ноги попортят. После утреннего доклада в домике снимался с Николашей, Янушкевичем и Даниловым. Читал дела и писал Алексею. В 2 1/2 вышел со многими на прогулку и обошел вокруг Барановичей. После обеда был последний доклад штаба. Простился с Николашей. Поиграл с Н[иловым], Д[рентельном] и С[аблиным] в кости.
29-го октября. Среда.
В 10 час. чудным теплым утром приехал в Ровно. Ольга и Сандро встретили меня; поехали вместе в ее лазарет. Теперь раненых было гораздо меньше прошлого раза.
Вернулись в поезд к завтраку. В 2 часа отправился с ней в два военных госпиталя, в кот. я тоже был. Видел шестерых австрийских раненых. В 4 1/2 пили чай в поезде. Читал. Погулял немного на станции. После обеда посидел с Ольгой. Простился с нею и Сандро около 10 час. Затем поиграл с теми же в домино.
30-го октября. Четверг.
В 9 час. при сильном дожде приехал в Люблин. Со станции поехал в собор. Затем посетил полевой госпиталь — в городском театре и лазарет. Уехал из Люблина около часа, заехав предварительно в старый костел. Погода поправилась. Прибыл в Ивангород в 3 часа. Поехал в моторе с комендантом Шварц(ем) в креп. собор. По дороге стояли войска гарнизона и между [ними] рота Ее Вел. Гвар. Экип. и роты Балтийского и Черноморского экип. В центральном пункте выслушал доклад об обороне крепости и о содействии креп. арт. полевым войскам в отражении неприятеля. Затем выехал вперед, осмотрел бат.? 4 и дальше сильно пострадавший костел в фольв[арке]* Опацтво. Заехал на форт Ванновский, знакомый по 1892 году. Вернулся в поезд с темнотой. Обедал Николай Михайлович] и креп. начальство. Пришла телеграмма от Шидловского, в которой он извещает, что все самолёты ЭВК собранны в единый кулак. Это близ того участка границы, которое, пока приблизительно, указал Гинденбург, как место возможного контрудара, которым, по мнению немецкого генерального штаба, можно будет отбросить русских к старой границе и отобрать назад эти "позорные" для Германии километры. После чая лег спать.
* Усадьба с хозяйственными постройками в сельской местности (польск.)
31-го октября. Пятница.
В 9 час. обошел роту Ее Вел. Гвар. Экип. и благодарил ее за службу. Поехал с комендантом далеко вперед и объехал позиции германцев. Видел несколько деревень, близ границы, в одной разрушено артиллерийским огнём аж три дома, в остальных по одному. Крестьяне удивительно спокойны и не жалуются. Возвращаясь в крепость, посетил местный лазарет. Завтракал с начальством. В 2 1/2 обошел батальон кап. I р. Мазурова от Балт[ийского] и Черноморского экип. и поехал осматривать левый участок нашей новой границы, там, где сидели австрийцы. Видеть все это было захватывающе — рядом с окопами в поле и в лесу были разбросаны могилы наших героев с крестами и надписями на них. Погода была отличная, солнечная. На возвратном пути заехал на форт? 6-й. Впечатления всего виденного за оба дня самые сильные и глубокие. Каков комендант, таковы его штаб и весь гарнизон — особенно крепостная артиллерия. В 12 час. уехал из Иван-города.
1-го ноября. Суббота.
В 10 час. утра прикатил в Гродну*. Принял начальствующих лиц и депутации от губерний. В 10 1/2 приехала Аликс с Ольгой и Татьяной. Радостно было встретиться. Поехали вместе в собор, а затем в лазарет с ранеными. Погода была холодная и дождливая. Завтракали в поезде. В 2 1/4 отправился с коменд. Кайгородовым через город по Осовецкому шоссе. Доехал до форта? 4-й на холме.
Осмотрел форт и дальше батарею? 19. Вернулся в поезд около 5 час. Оговоренные с Гинденбургом "манёвры" прошли на редкость удачно, наши самолёты разбомбили все три "случайно обнаруженных" состава со снарядами, необходимыми для "маленькой немецкой виктории". К счастью, как и было оговорено, жертв при бомбардировке почти не было, все заблаговременно разбежались. После артиллерийской дуэли один к десяти немцы, не торопясь, отступили, сейчас Гинденбург отбивал в штаб телеграмму, что наступление не удалось, пришлось отойти. ЭВК я остался доволен, так что стихи Шидловскому отослал немедленно, пусть своих летунов порадует. О Читал до обеда. В 10 1/2 тронулись на север.
* Гродно.
2-го ноября. Воскресенье.
Ночью дождь барабанил по крыше вагона. В 9 час. приехали в Двинск. После обычной встречи уехали с самого вокзала в моторе вчетвером в крепость. В крепостном соборе были у обедни и затем осмотрели военный госпиталь. Видели там в 2-х палатах германских раненых, половину уже через неделю передадим назад с одной из "мен". Оттуда поехали в город и посетили бараки местного земства. Вернулись в поезд с опозданием в 50 мин. Завтракали на ходу. Узнал из радиограммы, что Гинденбурга за "поражение" всего лишь пожурили. В Пскове на остановке Мария П[авловна] вошла к нам на 10 мин. Читал все время. Мы нагнали потерянное время и прибыли в назначенный срок в 10 1/2 час. в Царское Село. Обнял Мари, Анастасию и Алексея, кот. проснулся, когда я к нему вошел. Вернулся очень довольный из своей интересной поездки.
3-го ноября. Понедельник.
Сегодня дорогой Ольге минуло 19 лет. Читал, принял Боткина, погулял, принял доклады Григоровича и Кривошеина, выразил им неудовольствие, так как немцы просили всё больше и больше снарядов, за их запросами мы не успевали. В 12 ч. поехали к молебну в пещерном храме. Элла приехала к нам на один день. Днем погулял с Татьяной. Погода была отличная. До чая простились с Эллой, она уехала в Львов. Обедали семейно. Вечером успел даже почитать для себя.
4-го ноября. Вторник.
Погулял отличным солнечным утром. До завтрака принял только Сухомлинова. ЗУзнал, что Вильгельм дурить кончил, и не слушая своих ура-патриотов с их "ни километра врагу", отвёл большую часть войск к французам. Надеюсь, очень надеюсь, что в конце месяца уж он их обратно не погонит. Завтракал Дмитрий Шерем[етев]. Сделали большую прогулку по Баболовскому парку. Дядя Павел пил чай. В 6 час. принял Сазонова. Вечером имели утешение беседы Григория перед его отъездом на родину.
5-го ноября. Среда.
Тихий с небольшим морозом день. В 11 час. принял сербского посланника Спалайковича, доклад Маркова и в полдень нового посланника в Сербии кн. Трубецкого. Узнал, что в Сербии нас в открытую называют предателями. На что я заявил, что хоть сейчас готов принять их в Империю в качестве губернии и за их интересы, которые лишь тогда станут общими интересами всей Империи, воевать. Ругались. Завтракал и обедал Мордвинов (деж.). Сделали большую прогулку вокруг всего Баболова. В 6 ч. принял Маклакова. Читал весь вечер.
6-го ноября. Четверг.
Поехал в город и в 11 час. прибыл в Морской корпус. Оба батальона были собраны в большом зале; там было отслужено молебствие по случаю корпусного праздника. Затем произвел 188 кораб. гардемарин в мичманы и назначил Алексея шефом корпуса. Состоялся парад, они молодецки прошли дважды церем. марш. Посетил больных в лазарете и осмотрел новый большой бассейн для обучения плаванию. На лестнице мне представились все вновь произведенные. Уехал в 12 1/2 и вернулся в Царское Село в 1.10. Получил ноту в резких тонах от Румынского посла. Мы, видите ли, обещали им за их нейтралитет области Австро-Венгрии, где компактно проживает румынское население. Вот у них, наконец-то, и посчитали, что до этих земель, при таком темпе, война докатиться только через десять лет!
Завтракал и обедал Саблин (деж.). Погулял с ним, Марией и Анастасией. Выпал снег при 1? мороза. В 4 часа принял Мамантова, а после чая Саблера.
7-го ноября. Пятница.
Утро было занятое до часа. Завтракали Андрей и Николай Михайлович. Погуляли всей семьей. Погода была тихая с легким морозом. После чая принял доброго Горемыкина. Узнал, что Французы опять кричат о Русско-Германском заговоре, им президент, видите ли, пообещал, что к сегодняшнему дню Париж вернёт! Бог в помощь, ещё двенадцать часов осталось, авось получится. Читал. Вечером писал графу Воронцову о предположении моем поехать на Кавказ.
8-го ноября. Суббота.
С утра шел снег, было 2? мороза. После короткой прогулки принял доклады Сухомлинова, Кочубея и гр. Нирода, т. к. Фредерикс опять нездоров. Гинденбург опять просит больше снарядов, оно и понятно, у них с планом Шлиффена задержки, вот они и торопятся
Принял Гурса из Константинополя. После завтрака явилась депутация Л.-Гв. Московского полка по случаю полк. праздника. Командир полка Михельсон контужен, ротный ком. легко ранен и подпоручик тоже ранен. Погулял с детьми. В 4 ч. у меня был франц. посол Палеолог. Он уже и говорить не пытался, смотрел только с видом брошенной хозяином собаки, ушёл сразу, как только я спросил, понравился ли ему мой подарок? В 6 1/2 поехали ко всенощной. Весь вечер занимался.
9-го ноября. Воскресенье.
Утром принял Д. С. Арсеньева и брата Боткина. Были у обедни. После завтрака у меня сидел Воейков. От него узнал, что индийские войска захватили турецкую Басру, новости были не хорошими, поэтому сразу же телеграфировал в Севастополь, чтобы Колчак приступал к выполнению задачи немедленно, сколько погрузили мин, столько и погрузили. Всех турков сразу потопим, с кем прикажите дальше сражаться? Так что к проливам, и не медлить. Погуляли; тихо, 3? мороза. В 4 ч. посетили раненых офицеров в мал [ом] Дворц[овом] госп[итале]. Поехали вдвоем в Павловск. Пили чай с т. Ольгой, Костей и Маврой. Занимался до и после обеда.
10-го ноября. Понедельник.
Весь день ожидал известий, которые, наконец-то, пришли вечером: главные силы немцев обрушились на французов, арт-огонь длиться уже шесть часов!
Утром принял ген. — ад. кн. Васильчикова, вернувшегося из 9-й армии после раздачи георгиевских крестов от моего имени. Дмитрий
Шер[еметев] (деж.) завтракал и обедал. После прогулки заехали в Больш. дв., где лежат раненые офицеры. Вечер был посвободнее.
11-го ноября. Вторник.
В 9 1/2 поехали на павильон и осмотрели новый поезд-баню, очень практично оборудованный несколькими жел. дорогами. Вернулся домой до 10 ч. и принял Алека и затем Енгалычева. Погулял 1/4 часа. От 11 ч. принял доклады: Сухомлинова, Куломзина и Ермолова. Часть железной дороги длинной более пятидесяти километров уже построенна, по ней сейчас барражирует две батареи-крепости, теперь этот участок закрыт полностью. Завтракал и обедал Мордвинов (деж.).
Погуляли в Баболове. Был серый день на ноле! В 6 час. принял Сазонова. Вечер тоже был свободный.
12-го ноября. Среда.
До 10 час. явился добрый Нилов и задержал меня почти до 11 час. Затем принял флиг. — ад. Михеева, вернувшегося из Феодосии, Юсупова из командировки в северные губернии, ген. Добронравова и Танеева. Завтракал и обедал Лейхтенбергский Коля (деж.). Сделали прогулку в Баболове.
До обеда усиленно читал, освежал память о прошлых успехах русского флота на чёрном море.
13-го ноября. Четверг.
Немного погулял и затем принимал до часа с 1/4. Погулял еще полчаса и в 3.50 отправились в Петербург. У Аликс в Зимнем происходило заседание Верховного Совета, опять меня царём-батюшкой называют. Почуяли выгодУ, ибо за критику я их родственничков и их самих от торгового пирога мигом-то отлучу! а я поехал в Аничков и пил чай с Мама и т. Ольгой.
Около 6 ч. Аликс приехала с О[льгой] и Т[атьяной]. Мы вернулись в Ц. С. к 7 час. Читал до и после обеда.
14-го ноября. Пятница.
Не верится, что сегодня двадцатилетие нашей свадьбы! Редким семейным счастьем Господь благословил нас; лишь бы суметь в течение оставшейся жизни оказаться достойным столь великой Его милости!
В 10.20 поехали в город в Аничков по случаю дня рождения дорогой Мама. Были у обедни и завтракали с немногими членами семейства. В 3 ч. вернулись в Ц. С. Погулял. Таяло, было темно. В 6 ч. принял Барка. Мена прошла сразу в трёх местах, в наш" ночной торговый клуб" австрийцы тоже очень просятся, хлебушка русского захотели, ироды.
15-го ноября. Суббота.
Принял полк. Гартмана, командующего Л.-Гв. Конным полком. После завтрака — гр. А. Д. Шереметева, вернувшегося из 3-й армии ген. Радко Дмитриева — для раздачи воинам, отличившимся при "штурме последнего километра" георгиевских крестов.
Завтракал Фредерикс после своего доклада. Погуляли вокруг всего парка. От 4 до 5 ч. у меня был Маклаков. Поехали ко всенощной. Вечером занимался. Пришла телеграмма из Севастополя, Колчак радировал что операция завершена, потерь нет.
16-го ноября. Воскресенье.
Встал поздно. В 10 1/2 поехали к обедне. Завтракал и обедал
Н. П. Саблин (деж.). Частичная трудовая мобилизация завершена полностью, 700000 рабочих сосредоточено на важнейших направлениях трудового фронта. ЭВК же сейчас перебазируется в полном составе в Севастополь. Потом сделали хорошую прогулку в Баболовском парке. Была оттепель и дул сильный SW. Читал и писал до 8 час. Особых известий из-за Вислы не было.
17-го ноября. Понедельник.
Погулял четверть часа; был занят до завтрака и после него до 3 час. Поехал в город к Сергею, кот. все еще болен суставным ревматизмом. Посетил раненых небольшого лазарета устроенного Георгием в большой зале. От них поехал к Мама и пил чай с т. Ольгой и Ксенией. Простился с ними и вернулся в Ц. С. в 7 час. Читал и укладывался после обеда.
18-го ноября. Вторник.
В 9 1/2 поехали к молебну и затем в поезд. В 10 час. отправился в путь. Получил телеграмму из Севастополя, что по сообщениям РОПИТовского корабля, наблюдающего за проливами, ночью турки попытались вырваться на оперативный простор, были слышны многочисленные взрывы, потери неприятеля уточняются. Была оттепель, дуло, шел дождь. Много читал. Со мною едут: Бенкендорф, Нилов, Воейков, Орлов, Дрентельн, Дм[итрий] Шереметев, Саблин и Федоров. Вечером поиграл в домино и лег рано.
Дневник неприкаянной души.
Я кровожадная глупая дура! Вы спросите почему? Потому, что в этот раз я обошлась без свечей в ванне, их заменила "лимонка" в "афганском колокольчике" на полке, и капроновой ниткой до двери. У этой "Я" от мужа, штабс-капитана, кстати, гранаты остались и злости с решимостью на десятерых. Здешние "Папа" с "Мамой" внучку себе забрали, дали мне 48 часов, чтобы убраться из города, а сами, что очень неосторожно с их стороны, поехали в оперу вечером. Шофёр, он же охранник, на минуту отвернулся, она ему под днище привет замедленный и прилепила.
О господи! Стучат в дверь! Граната! Граната! Хриплю я отчаянно и безнадёжно, но мои акустические поползновения за дверью принимают за просьбу о помощи. Кто выломал дверь ванной, этого я не вижу, потому что в очередной раз лежу на кафеле с разбитым носом, с меня стекает кровавая вода, на спину падает стакан, падает перед носом и раскалывается на две части. Смерть, быстрая смерть. Просыпаюсь.
19.10.
Умирать для меня стало легко и привычно, вроде бы я слышала по ящику нечто подобное. Есть такая болезнь у тех детей и взрослых, кто увлечён компьютерными играми. Помню, один больной пример привёл, вышел из клуба после ночи Контр Страйка, 6 на 6, и побежал через дорогу, прямо под машину. Когда он очнулся, ему водитель в ухо орёт, ты что, мол, самоубийца, что ли? А парень ему в ответ, да нет, машину, говорит, видел, но подумал, что если собьют, то вернусь на тротуар и попробую ещё раз. Вот и я, заново попробую. Через месяц.
А пока "тело" справляется почти без моих понуканий, пока я самокопательством страдала, он уже с десяток Муромцев серии "Б" осмотрел и деньги перевёл без вопросов. Чтобы ободрить перед сном напела ему "Потому, потому, что мы пилоты!". Глазёнки бородатые загорелись, музу нашёл, типа, хвать перо и к столу. Пока он их спрятал, решил летунам подарить, если первого числа хорошо себя проявят.
20.10.
Гуляли. Наконец-то удосужились объявить войну Турции по всем правилам, это значит не позже, чем через месяц придётся оттяпать по километру у турков. Накладно. Да и сами они похоже уже не рады уже такому счастью.
21.10
В очередной раз слушали испорченным телефоном о мольбах французского посла наступать побыстрее! Подбила "тело" послать французу в подарок книгу воспоминаний российских моряков о Крымской войне, изданную на французском языке в 1870, можно сказать раритет, наш библиотекарь личный побегал доставая. Пусть почитает, родину вспомнит добрым словом, его мать.
22.10.
Да, здешний Минск, это тебе не Лукошенковская конфетка. Уездный городок-с. Мы с телом путешествуем, вроде как боевой дух поднимаем, хотя поездки эти, если честно, мне порядком надоели. Но надо, значит надо.
23.10.
Три раза ха-ха! Гинденбург прислал извинение, мол, с обменами всё как раньше, даже можно и больше, но не может ли, глубокоуважаемый Царь, исключительно в качестве личной любезности, остановить свой ежемесячный километровый променад? Ответили мы решительное "нет", нам, мол, перед союзниками отчитываться надо, так что хотя бы километромесяц и точка! Раз ему император опять двадцать дивизий подкинул для обороны, аккуратно повоюем, чтобы размолотить больше техники и поменьше истинных арийцев. Гинденбург поломался, для виду, пару часов, потом радировал согласие.
Широкоградов из Севастополя телеграфировал, просил ему из морского штаба лучшего командира минёров на сегодняшний день, господина Колчака, отдать. Это тоже, вроде, белый, как я из какого-то патрио-юношеского кино, помню. Но просят за него очень, ладно, кто он у нас? Полярник, вот и отправим его к белым медведям после победы, а пока пусть вкалывает. А то у нас там четыре быстроходных миноносца есть, а вот командира опытного нема, одни ряхоломпасные тыловые крысы, по ком колокол плачет на кладбище.
24.10.
Смотрели гвардейцев, впереди был Миша, форма ему идёт. Приучаем людей, что он наша правая рука, и с несогласными поступает по всей строгости. У него опять новости из Петербурга, вроде опять что-то замышляется. ничего, прорвёмся. А может, если тело здесь "того", что-то вроде харакири, то у меня во сне выбраться получится? Нет, вряд ли, но если пробовать этот вариант, то лишь вечером 18-го.
25.10.
Опять какой-то городок, небольшой госпиталь. Болтали с Мишей, вспоминали счастливое детство.
26.10.
Англичане Кипр захватили, ну не сволочи ли? Можно сказать русский курорт, а они его себе? А не подавятся?
27.10.
Раздавали награды, затем гуляли, потом чаёвничали и резались в домино. Обыграли мы всех, уж что-что, а качественно забивать козла долгими зимними вечерами муж меня обучил качественно. Был какой-то адмирал, знатно, со вкусом, стучал на Широкоградова. Но и нужное, между стуками, сообщил. Эсминцы уже готовы, догружаются, а карты и промеры ещё Макаров хорошие сделал. А Ненюкова за стук сильно журить не стали, по отзывам моряк он, по крайней мере, для военного времени не безнадёжный, в отличие от того же Эбергарда.
28.10.
Фоткались, писали письма сыну, гуляли, доклады слушали. один преинтересный, "Как Бельгийцы Немцев Умыли" называется. Немцы их захватили, скопились, чтобы дальше идти, а те ночью шлюзы взорвали. Потоп-с. Людям хреново, лошадям вообще пи…ц, у них натура нежная, болеют часто. "Тело" за лошадок очень переживает. "Дела" переделали до двух. потом стали резаться с охраной в кости, нет, на меня этот халявщик дурно влияет, если бы я так к домашним делам относилась, у меня бы во дворе не только птица сдохла бы, но и муж и дочь. От голода.
29.10.
Опять раненые, хотя и совсем немного, в их числе пара австрийцев. Опять забивали козла.
30.10.
Дождь, опять лазарет, затем форт. Пришла телеграмма от Шидловского, что ЭВК сосредоточена на участке прорыва, указанном Гинденбургом, по мысли немцев, если они прорвутся и закрепятся, то если мы будем их оттуда выбивать, потом на километровый бросок сил у нас уже не останется. Так что уже несколько ВПП из досок настелили, это я царю идею толкнула, а то они тут, как дикари, летом с грунта взлетают, зимой с лыж. Дикость!
31.10.
Были на границе. Затишье, которое перед бурей. С той стороны уже и не стреляют, иногда перекрикиваются, сами не рады головы класть из-за того, что "Вили" километр зажал. Смотрели приграничные деревни, по паре домов в каждой разрушено. Печально. надо будет, когда здешние солдаты себе хаты срубят, их суда, как тимуровцев, командировать.
1.11.
Город. Собор. Лазарет. Разведка с воздуха промеряла те места, где по данным от Гинденбурга будут снаряды, затем нанесли удар тремя компактными группами. Ринувшиеся на перехват истребители противника перемололо перекрёстным огнём в фарш, этих потерь избежать мы не могли. А от вагонов людей своевременно отвели, да и дуэль 1 к 10, где возможно, свелась к бутафории. В сражении, которое будущие историки как-нибудь красиво потом обзовут, реально погибло три сотни народу, сотня у нас и две у них. Но сколько техники Гинденбург подставил под нашу артиллерию, жуть. Зато наступать с такими силами его даже кузен "Вили" не заставит. "Тело" результатами довольно, оно сегодня как на футбольном матче, болело за ЭВК, не терпится ему, видите ли, вручить пилотам свою стихотворную писанину!
2.11.
В госпитале видели пару десятков раненых немцев, пообещали лично, что всех будем отправлять с ночными менами обратно по мере выздоровления. О беспрепятственном возвращении к своим солдаты противника уже знают и если есть малейшая возможность бросают оружие, а если рядом никого из своих, то в 100 % случаях, никакие накачки их пасторов не помогают.
3.11.
День рождения дочери Ольги. Потом был доктор, поболтали. Гинденбург просит снарядов больше, решили дать, но ответственным товарищам за производство хвоста накрутили, тут, апельсины бочками закупают, а у нас бочки не готовы! Продаём со складов и им и лягушатникам, для хороших людей и последнюю рубаху, главное, чтобы за у.е.
4.11.
Братец Вили, наконец-то, уводит войска к лягушатникам. Решил, что с ними проще и безопаснее воевать, верно, кстати, решил. Самолюбивый фриц, ничего, утрётся, километра ему мало, видите ли.
5.11.
Были Сербы, ругались сильно. Предложили Братьям или вступать в Империю на правах губернии, или не отсвечивать, тут, мол, люди делом заняты. На их намёки, на нашу польскую и финскую вольницу, мы резонно заметили, что первые состыкованные с остальной железнодорожной сетью участки пограничной ЖД, с бронепоездами и морскими орудиями будут проходить как раз в Финляндии и Польше, и если что, платформы у них вращаются и стреляют в обе стороны. Отныне наш девиз, или ты в Империи, или ты нам не Брат, так мы "небратьям" и заявили. Кормить, мол, по дороге, к светлому имперскому завтра, будем только своих.
6.11.
опять мы в Петербурге. Румынский посол насмешил, принёс от своего "папы" президента, или кто у них там. туалетную грамоту с выражениями недовольства. Мы, мол. им за нейтралитет земель подбросить обещали, от Австро-Венгрии кусок. А теперь, с такими темпами наступления, обещанного ждать не тру года, как в сказках, а не меньше десятка лет.
7.11.
Морозит, по кубанским понятиям уже лютая зима. Французы на нас гавкают, о заговоре кричат. Ну собака лает, а караванная "мена" идёт.
8.11.
-2С.
Очередной обмен был ночью, опять завтра в газетах обоих сторон напишут о крупной ночной стычке. Это мы так типа маскируемся, хотя стараниями львов и лягушек каждая собака в старом свете знает, что это мы так торгуем. Гинденбург опять просил нас увеличить количество снарядов почти вдвое, оплата за сверхурочное золотом. Ладно, дадим, когда это мы от лишней копейки отказывались? Был посол французский лично, щёчки сдулись, обвисли, похож на толстого, но голодного и побитого бульдога. Спросили его, как понравилось наше подарочное издание? После вопроса он молча ретировался. Это как в старом анекдоте, немцы заняли село на Украине, выдавайте нам, говорят, партизан. Все молчат. Будем каждого десятого Хенде Хох. Молчат. Тогда самый хитрый ганс достал шмат вареного сала, горилки бутыль, картохи с маслом миску. Кто сдаст. говорит, немедленно получит это. Выбегает тут же усач с красным носом, цоп горилку, присосался, потом давай пальцем в односельчан тыкать. Ведут сданный им партизанский отряд мимо него, один из них плюёт ему в морду, закусывающую салом. Тот вытирает плевок и удивлённо спрашивает: "Микула, ты, мол, обидився шоли?" Вот этими последними словами так и подмывало послать посла. Но нет, не моймёт-с, варвар-с, по-русски почти не бельмеса не понимает, это, мол, мы должны его бормотание учить!
9.11.
Индийские войска, то есть английские сипаи, захватили турецкую Басру. Такими темпами они и Стамбул в Констаун быстро переименуют! Телеграфировали Колчаку, хватит грузить мины, вываливайте быстрее то, что уже есть. Немедленно!
10.11.
Немцы взялись за добивание бошей всерьёз, действительно, что им того Эльзаса, так, на один зуб.
11.11.
Смотрели поезд-баню. Сауна знатная! Завершили полусотеный участок железной дороги вдоль новой границы. Два бронепоезда уже на путях., силища неимоверная!
12.11.
Вернулся один из полпредов, Юсупов, жаловался на своего жандарма, которого бояться больше, чем его, князя и царского посланника! В остальном пять казней одобрил, до остальных хапуг начало хоть что-то медленно доходить. Читали с "телом" о похождениях черноморского флота при его предках.
13.11.
Был очередной верховный совет. Опять они перед нами лизоблюдствовали, за свои ФПГ родели. ФПГ это то же самое, что ОПГ, только денег на два порядка больше, ну и царя-батюшку добрым словом, через раз, вспоминали.
14.11.
Двадцатилетие свадьбы у "тела", везёт же человеку! Не то, что мне. Собралось много родичей, в конце приняли в кабинете Барка с докладом. По его словам последняя "мена" прошла на ура, аж в трёх местах, премии войскам уже розданы, все довольны. Гинденбург намекает, что Австрия тоже не прочь прикупить хлеба, лучше при его посредничестве.
15.11.
В Севастополь пришла радиограмма от Колчака: "Мины поставлены, проскочит только мышь". Посмотрим, иногда для слона и мыши достаточно. Гуляли, потом несколько георгиевских крестов за последнюю "Викторию Километровую" выдали.
16.11.
Всё, частичная мобилизация закончена. 700000 и баста, и так, сколько людей с насиженных печей согнали? Теперь вкалывают пусть во славу мирового империализма. Мы бы и туркам продавали, да они пока ещё не созревшие до такого дела.
17.11.
Оказывается, Распутин тоже раненых лечит, интересно чем? Может елдаком, как тот кузнец, от курева кодирующий? Вставай, мол, солдат, а то всем расскажу, что я с тобой ночью в отдельной палате вытворял!
18.11.
Срочная из Севастополя, один из кораблей РОПИТа, сейчас реквизированный под военные нужды, передал, что ночью враг попытался прорваться, сейчас пытается вернуться обратно с тем, что ещё плавает. Это как морской бой в детстве, интересно, сколько крестиков будет в зачёркнутых кораблях?