Женщина проводила разведчиков в небольшой зал, где единственное окно было словно специально заставлено мебелью.

— Меня зовут Алиса Флорес, — представилась она. — Я живу здесь с мужем Филиппом и двумя детьми. С началом оккупации у нас поселились мой младший брат Джереми с женой и детьми, а так же мы приютили семью Кэрри и Билла — наших соседей. Их дом был разрушен.

— Каковы ваши отношения с оккупантами? — спросил Иакинф.

— Конкретно у нас пока всё спокойно. Они отобрали оружие у всех, у кого оно имелось, обыскали дома. Заставили всех снять занавески с окон. Видите ли, патрульные имеют право заглядывать ко всем в жилища. Эта комната у нас сейчас приспособлена под кладовую. Солдаты Магхорч не делают замечаний из-за заставленного окна. Наши мужья работают у этих сволочей. Приходили карлики-чиновники. Всех, кто есть, переписали и сказали, что как минимум мужчины должны идти работать на разборах завалов и расчистке дорог, если мы ни хотим, чтобы нас…

Тут женщина закрыла лицо ладонями и заплакала.

— Господи!.. Чтобы нас с детьми не отправили на переработку… Господи! Да что ж такое делается?! Они же хуже нацистов!

Женщина зарыдала. Спецназовец достал флягу с водой и протянул хозяйке.

— Спасибо, сэр… то есть, товарищ… — нерешительно произнесла миссис Флорес. — Тут такое творится… Будто мало они поубивали людей в начале войны. Так ведь теперь обложили всех какими-то податями. Очень многих людей заставляют сдавать кровь. Воду в дома подают только на час утром и на час вечером. Электричество с 10 утра и до 6 вечера отключают. Ночью тоже отключают. Телефоны работают, но только так, чтобы можно было позвонить в их администрацию. Пища выдаётся тем, кто работает на Магхорч. Медикаментов нет. Старик Вексман с соседней улицы так и умер без лекарств. А если бы и не умер, то за ним всё равно их солдаты пришли бы, так как он одиноким был… Они ведь всех калек, детей и стариков, которые оказались одни, убивают, а трупы увозят. Говорят, что этим гадам нужны биоматериалы. А для чего, мы и не знаем. Может, они нас и едят.

— Чёрт! Что же за уроды! — не выдержал и выругался Хопкинз. — Это же сатанизм какой-то! Это даже не звери. Это мразь какая-то!

— Ой! А вы американец? — спросила его миссис Флорес, услышав чистую англо-американскую речь.

— Да, Томас Хопкинз ваш соотечественник, — сказал Иакинф. — Остальные — русские. Правда, я не совсем тот русский, про которых вам приходилось слышать. Я из Синора. Это тоже Россия.

— Так это же… — миссис Флорес удивлённо уставилась на него. — Это же они про ваших говорят! Они, кажется, вас боятся! Ну точно же! По радио говорили, что Синор является «опасным противником Магхорч, и против него следует сосредоточить все силы».

— Да, они уже здорово получили по морде от синорян, — произнёс, подбирая слова, спецназовец ГРУ.

— А как же вы здесь оказались? Это что, десант?

— Можно сказать и так, но у нас тут поставлена довольно сложная задача. Это вам будет неинтересно, миссис Флорес, — сказал Иакинф. — Но прежде мы хотели бы выяснить, существуют ли хоть какие-то попытки населения противодействовать оккупантам?

— Да какое там! — махнула рукой женщина. — Все, кто выжил, попрятались и дрожат, как бы их не прикончили. Кланяются этим подонкам, когда встречают патруль. Что делать… Нашим мужьям тоже приходится кланяться им. Иначе могут казнить на месте. В соседнем квартале так целую семью зарубили секирами за то, что тамошний папаша слишком гордым оказался и не пал ниц перед офицерами Магхорч. Но вот где-то в окрестностях вроде были выжившие военные. Они несколько раз подрывали конвои. Один сержант с местной военной базы жил неподалёку от нас. Какой-то подонок на него донёс администрации Магхорч. Тут ведь нашлось достаточно предателей. Так вот, сержанта схватили, и губернатор Хаордун лично отрубил ему голову на центральной площади. Партизан вообще не очень любят. После их нападений оккупанты берут заложников, которых затем убивают.

— Это обычная тактика карателей, но если хотя бы военные ещё находят силы участвовать в Сопротивлении, то не всё потеряно, — сказал Габров. — Как бы только на этих ребят, если хоть кто-то ещё живой остался, выйти?

— Вы знаете, я должна вам кое-что сказать насчёт бойцов Сопротивления, — шёпотом произнесла миссис Флорес. — Фил, мой муж, заядлый радиолюбитель. Оккупанты разрешают нам слушать радио, хотя и глушат некоторые частоты. Новости мы всё-таки знаем. Филипп постоянно, когда приходит с работы, пытается найти хоть какие-нибудь радиостанции, которые не захвачены Магхорч. Он хоть и устаёт за день, но перед сном целый час сидит у приёмника. Несколько раз ему удалось наткнуться на какие-то помехи, про которые он сказал, что это закодированное сообщение военных. У нас очень хороший радиоприёмник, поэтому много чего можно поймать, даже невзирая на «глушилки» Магхорч.

— Вы в курсе, мадам, в каком диапазоне он обнаруживает эти помехи? — спросил Иакинф.

— Да. Пойдёмте к приёмнику. Попробую настроить. Я тоже немножко умею с этой штукой ладить.

Никаких «подозрительных» помех миссис Флорес не смогла поймать, но всё-таки она описала, на что они похожи и указала диапазон, в котором они появляются. Иакинф тут же сообщил полученную информацию на «Иту».

— Главное помните, что никто не должен знать, что мы были здесь, — сказал он хозяйке после сеанса связи с кораблём.

— Конечно! Мы будем молчать как рыбы. Дети всё понимают. Да ведь нас тут же прикончат, если мы что-то начнём рассказывать.

— Держитесь! Мы приложим усилия, чтобы покончить с вашими бедами, — сказал Иакинф, направляясь со своими спутниками к выходу. — Храни вас Бог!

— И вас пусть Бог благословит! — произнесла миссис Флорес, провожая их.

Ближе к центру Сан-Диего разведчики не стали соваться. Оставаясь на окраинах, они наблюдали за всем происходящим. Выжившие горожане редко показывались на улице. Один раз разведчики заметили группу людей, которые чинили дорожное покрытие под надзором солдат Магхорч. На одной улице солдаты секли кнутами двух горожан. Ещё несколько человек с опаской наблюдали за наказанием.

Вдруг Хопкинз, обозревавший жизнь родного города через бинокль, насторожился.

— А это что? — он показал Иакинфу в сторону здания, по-видимому, принадлежавшего оккупационной администрации.

— О чём ты?

— Вон какие-то люди. К зданию подходят. У них повязки на рукавах. Цветов флага Магхорч.

— Вижу. Да у них и на спинах нашивки такой же расцветки.

К административному зданию подошла небольшая процессия людей, судя по внешности, не являвшихся уроженцами мира Магхорч. Среди них были двое темнокожих, чего среди людей Магхорч не наблюдалось. Это были американцы.

— Так-так… Интересно, — произнёс Владимир. — Кажется, ребята пришли на поклон к «наместнику».

Люди с нашивками действительно пали ниц перед вышедшим из подъезда офицером-великаном. Некоторое время один из пришедших разговаривал с военным, затем тот подал знак одному из сопровождавших его карликов, который быстро юркнул в здание. Через пару минут он вернулся с двумя солдатами, тащившими здоровенный ящик. Оказалось, что это стрелковое оружие. Люди с нашивками стали получать американские автоматические карабины М4 и расписываться за них в журнале.

— Скоты! — прошипел Хопкинз.

— Вот и они… Коллаборационисты, — сказал офицер спецназа.

Получившие оружие люди построились в колонну по два и зашагали по улице.

— Интересные «полицаи», — прокомментировал Габров. — А оружие всё-таки трофейное, американское. Магхорчевскую винтовку этим поганцам не удержать и втроём.

Иакинф и капитан спецназа возились с коммуникатором. К нему подключили небольшой экран.

— Есть картинка. «Топаз-500» на подходящей орбите, — сказал офицер ГРУ. — Он в нашем полном распоряжении. У спутников этой серии хорошая аппаратура — можно различить хоть звёздочки на погонах. Хорошо, что вояки Магхорч пока не решились полноценно взяться за ближний космос, а то их «щитами» можно извести под корень всю орбитальную группировку.

— Главное, чтобы они тебя не услышали, — усмехнулся Иакинф. — А то останемся без этих «глаз».

— Вряд ли. Они смогли воспользоваться некоторыми гражданскими спутниками для передачи своей пропаганды, а наша космическая разведка их не волнует. Они и не стараются скрывать что-либо. Фиг поймёшь их паршивую логику, если она у них есть вообще…

Коллаборационисты тем временем, как можно было увидеть на экране, разбились на пары и стали передвигаться по пустынным улицам. Двое из них подошли к человеку, возившемуся возле своего дома. Внезапно один из коллаборационистов размахнулся и ударил человека в грудь прикладом. Несчастный упал навзничь. Молодчики отвесили несколько пинков лежавшему и продолжили путь. Что было дальше, увидеть не удалось — спутник удалился из зоны наблюдения.

— Вот твари… — процедил спецназовец. — Можно было бы поймать парочку таких «упырей». Если их к стенке прижать, наверняка удастся узнать что-нибудь интересное.

— Сии зиэло воняти будут, — с иронией заметил Иакинф.

— Ничего, потерпим.

Коммуникатор Иакинфа издал тихий писк. С «Иты» поступило сообщение, что на побережье активизировались несколько механизированных подразделений Магхорч.

— Судя по тому, как они перемещаются, затевается что-то недоброе, — сказал катафракт товарищам. — Вряд ли это за нами, но возможно, что они ищут тех, с кем неплохо было бы встретиться нам.

Разведчики перегруппировались и отошли подальше от пригородов. Через полчаса из Сан-Диего начали выезжать броневики Магхорч и тягачи, на платформах которых вместе с захватчиками разместились и стрелки из числа коллаборационистов.

Внезапно, когда колонна карателей въехала в Ла Пресу, пригород Сан-Диего, раздался мощный взрыв. Головной броневик разлетелся вдребезги от прямого попадания противотанковой ракеты. Тут же началась стрельба. Пехотинцы Магхорч и их американские союзники открыли ответный огонь.

— Они за водохранилищем Суитуотер! — воскликнул Хопкинз. — Глядите!

Действительно, со стороны заказника, находившегося к югу от водоёма, вылетела новая ракета, превратившая один из тягачей в груду лома. Военные Магхорч стали разворачивать самоходные миномёты в сторону лесопарка.

— Так, сейчас этим партизанам достанется, а они нужны нам живыми, — сказал Иакинф и стал что-то тихо говорить офицеру ГРУ. Тот кивнул и достал прибор для целеуказания.

— Ну, теперь и пошуметь можно.

Буквально через полуминуты на том берегу, где находились подразделения Магхорч, полыхнуло пламя мощнейшего взрыва — «Ита» поразила цель и снова стала невидимой для противника. Ударная волна прокатилась по окрестностям, после чего всё стихло. От машин и солдат Магхорч не осталось и следа — только большое чёрное пятно на берегу водохранилища.

Иакинф выскочил из кустов, служивших разведчикам укрытием.

— Вперёд! Мы должны найти партизан, пока магхорчевцы не оклемались и не начали искать нас самих.

— Пойдёмте через Кун-Каньон, — сказал Хопкинз. — Бойцы Сопротивления наверняка будут отступать на восток — туда удобнее всего, и мы встретимся с ними.

Разведчики рванулись в сторону заповедника. На детекторе Владимира появился сигнал, означающий, что что-то живое и тёплое пытается скрыться в лесном массиве.

— Я их вижу! Юг, юго-восток. Семьсот метров.

Бойцы Сопротивления явно умели уходить от преследования, поэтому нагнать их было не так уж и легко.

Через несколько минут беготни катафракты и спецназовцы оказались в сотне метров от беглецов. Внезапно совсем рядом взорвалась граната, выпущенная из подствольного гранатомёта.

— Все назад! — крикнул капитан спецназа.

Разведчики разбежались по оврагам и затаились. Иакинф подозвал Габрова и Владимира.

— Оба со мной. Протосиноро.

Три катафракта превратились в мерцающие тени и тут же исчезли из поля зрения.