В Кремле полным ходом шло заседание. Кроме Зенькова и главы администрации в президентском кабинете присутствовал комиссар Сил Безопасности и Обороны Исетской Лиги, генерал Юдин, а также несколько новых российских министров, которых назначили на посты всего два дня назад. Комиссар СБО откровенно недоумевал. Казалось, что он был меньше всех осведомлён о разворачивающихся событиях.
— Сейчас наши войска входят в город, — говорил Зеньков. — Необходимо разместить их в центре столицы, а также вокруг всех ключевых государственных объектов. Я отдал распоряжение, по которому командующий Московским военным гарнизоном становится городским комендантом с особыми полномочиями…
— Да поясните же, наконец, Леонид Анатольевич, какого лешего вы затеяли?! — воскликнул Юдин. — Я имею полномочия отдавать приказы всем воинским частям, входящим в состав объединённой армии Исетсткой Лиги, а меня ставят перед фактом ввода войск в Москву, когда по улицам уже грохочут танки, и мне совершенно неизвестны цели таких манёвров. Что это за ерунда?!
— Я понимаю ваше недоумение, Алексей Валерьевич, но сейчас такая ситуация, что…
— Да какая ситуация?! — сорвался Юдин. — Всё, что делают наши войска, делается как для России, так и для остальных республик Лиги, а вы скрываете от меня свои планы, хотя я должен знать о них раньше вас!
— Позвольте мне сказать, — перебил его глава администрации Зенькова. — Я уже оповестил глав остальных республик о чрезвычайной ситуации в стране…
— Вы оповестили?! А Комиссариат Сил Безопасности и Обороны у вас для мебели?! Что за чрезвычайная ситуация?! Если так, то вы должны были дать соответственную задачу МГБ России, поставить на уши Силина, и, разумеется, сообщить обо всём мне! Если вы затеваете столь крупные передвижения войск, то об этом должны знать в министерствах обороны и в МГБ других республик. И где же Силин? И премьера нет! А где министр обороны России, этот ваш «паркетный генерал» Федорчук?!
Юдин сел на место, и переломил карандаш пополам.
— Товарищ генерал армии, смею вам напомнить, что вы находитесь в кабинете президента России, — спокойно произнёс глава администрации.
— Исполняющего обязанности президента! — проворчал Юдин.
— И всё-таки извольте соблюдать субординацию в присутствии одного из верховных главнокомандующих Лиги. Да, это наша вина, что мы не поставили вас в известность. Я сейчас постараюсь это исправить.
Глава администрации переглянулся с Зеньковым. Тот был немного напуган гневом комиссара и съёжился в своём кресле.
— Мы пригласили вас сюда по очень важному вопросу, касающегося государственной безопасности. Как вам должно быть известно, Исетская Лига и все входящие в неё республики, включая Российскую Федерацию, подписали соглашение о присоединении к Всемирному Содружеству Стран и Народов. Согласно этому документу начинается формирование единых органов управления и безопасности, которые будут обеспечивать порядок в регионах мира. Кроме того, в соглашении прописаны положения о тесном международном сотрудничестве в сфере культуры, образования и науки. От подписания этого документа отказались делегаты Ро́сии Синории. Тем самым синоряне выразили своё несогласие с условиями будущего сотрудничества.
— Ну и?! Что дальше? Из-за этого весь шум? — прорычал комиссар. − Я тоже не могу понять, на кой чёрт нам сдалось сломя голову бросаться в это Содружество, даже не поняв, чем всё это обернётся…
— Подождите, я не договорил. Так вот, они наотрез отказываются входить в состав ВССН вместе с Исетской Лигой, куда Ро́сия Синориа входит с прошлого года. Они не согласны входить в Содружество и отдельно от нас. Синоряне заявили, что не могут продолжать сотрудничество с нашими правительствами до тех пор, пока не получат гарантии невмешательства Содружества в их дела. Правительство России расценивает это, как враждебный шаг по отношению к своим союзникам. Мы уже призвали Верховный Совет Исетской Лиги обратить внимание на столь внезапный поворот в отношениях с нашими партнёрами. Так как двенадцать синорских городов находятся на территории Российской Федерации, мы считаем своим долгом предупредить возможные агрессивные шаги Ро́сии Синории самостоятельно, чтобы выиграть время, которое мы могли бы потратить на обращение в Комиссариат Сил Безопасности и Обороны Лиги.
— И что же вы решили? — спросил Юдин, покраснев от негодования, как полотнище исетского флага.
— Мы должны блокировать города Синора, объекты инфраструктуры вне их, и синорские воинские подразделения. Разумеется, до выяснения обстоятельств и возобновления сотрудничества.
— Ага, нашли, кого блокировать! Они вас сейчас быстро размажут по стенке!
— Именно такого исхода мы и опасаемся, зная о мощи наших партнёров. Поэтому мы предусмотрели разные варианты для обеспечения безопасности России и Исетской Лиги. Сейчас префект Ро́сии Синории находится в своём московском представительстве…
Юдин побледнел.
— Вы что?! В своём уме?! Может ещё и арестовать его собираетесь?!
— Надеюсь, этого не придётся делать, Алексей Валерьевич. Однако нахождение главы синорского государства на нашей территории даёт нам возможность наиболее удачного исхода переговоров с ним.
Глава администрации едва заметно улыбнулся.
— Борис Михайлович не покинет Москву, не уведомив нас, несмотря на имеющиеся в его распоряжении устройства телепортации.
Юдин посмотрел на подручного Зенькова уничтожающим взглядом.
— Я никогда не думал, что вляпаюсь по вашей милости в такую авантюру. И кстати, а с чего это вдруг вы, руководитель президентской администрации, бросаетесь такими громкими заявлениями? Вы тут мне такую речь произнесли, будто вы не помощник исполняющего обязанности президента, а сам президент!
Генерал с вызовом посмотрел на Зенькова, который от такого взгляда почти уехал под стол. Остальные присутствующие сидели с каменными лицами. Глава КСБО поднялся из-за стола, взял папку со своими бумагами и двинулся к выходу. Леонид Анатольевич беспокойно заворочался в кресле и с ужасом посмотрел на главу администрации. Тот стал демонстративно выбивать авторучкой дробь по столу.
— Я не имею полномочий содействовать вам в данной ситуации и направляюсь за инструкциями в Верховный Совет, — сказал Юдин уже в дверях.
Он громко хлопнул створкой. Глава администрации взял трубку внутреннего телефона. Зеньков задрожал и попытался что-то сказать.
— Я всё сделаю, Леонид Анатольевич, — заявил президентский помощник. — Не извольте беспокоиться. Отдыхайте пока.
Генерал Юдин направлялся к выходу из Большого Кремлёвского дворца. Внезапно ему преградили путь солдаты. Они не являлись военнослужащими Президентского полка, что было странно. Синорский отряд, охранявший Зенькова во время войны, был отозван несколько дней назад, а других подразделений, кроме президентской гвардии, в Кремле официально не было. Комиссар СБО остановился, понимая, что пройти мимо не удастся. Вперёд вышел капитан.
— Товарищ генерал армии, прошу следовать за мной.
— Что?! — воскликнул Юдин. — На каком основании?!
— Приказ верховного главнокомандующего России.
— Я подчиняюсь председателю Верховного Совета Лиги! Вы не…
— Товарищ генерал! — капитан повысил голос. Его рука как-то сразу оказалась на поясе, около кобуры. — Извольте следовать за мной.
Алексей Валерьевич не стал утруждать себя долгими размышлениями по поводу того, что надо делать, и рванулся назад.
— Стой! — закричали вслед.
Юдин нёсся по дворцу со скоростью, которой позавидовали бы лучшие спринтеры. На бегу он доставал миниатюрный передатчик для сообщений особой государственной важности. Прибор работал на защищённом от радиоперехватов канале.
— Сволочи! Предатели! Уроды! Политиканы хреновы! Не нажрётесь что ли никак?! − бранился он.
Индикатор передатчика показал, что аппарат готов к выходу в эфир. Раздался выстрел. Пуля чиркнула по стене в том месте, где только что пробежал комиссар.
— Всё хуже, чем я думал! — произнёс Юдин в переговорное устройство.
Его сообщение услышали сразу в двух местах — в Екатеринбурге, во дворце Верховного Совета, и на Долгоруковской улице в Москве.
— Это переворот! Люди Зенькова пытаются узурпировать власть! Меня хотят арестовать. Стреляют! Префекту Синора угрожает опасность…
В эфире послышался треск автоматной очереди и шум падения, затем снова заговорил Юдин, но уже слабым сдавленным голосом.
— Зеньков марионетка… Глава… администрации… он…
Связь прервалась.
— Готов, — сказал солдат, осматривая труп комиссара.
— Ах ты ж чёрт! — воскликнул капитан и бросился докладывать об инциденте.
В синорском представительстве была объявлена тревога. Князь-воевода Борис Михайлович отдал приказ о занятии обороны. Обнаружилось, что устройства телепортации работают с помехами, и не могут настроиться на транспортировку даже по маякам.
Войска, вошедшие в Москву, начали медленно приближаться к представительству. Прохожие с недоумением смотрели, как танки и БМП ползут по Садовому кольцу, перекрыв всё движение. Беготня солдат в полевой форме и при полной амуниции красноречиво говорила, что это отнюдь не часть подготовки к торжествам по случаю победы. Некоторые горожане стали предусмотрительно спускаться в метро и укрываться в подъездах домов.
Егоров связался с Иакинфом, находившимся на борту «Иты».
— Нас тут обложили совсем. Похоже, что Юдин ранен или убит. Войска прут через город. Мы активировали защиту. Телепорты не действуют, будто их что-то глушит. Хорошо ещё, что связь работает. Тут у нас ребята из РАН сидят в гостях. Они говорят, что в Курчатовском институте на «Щукинской» находится какая-то установка, которую могли запустить в дело. Они пользовались ею для исследования структуры материи, но в ней было скрыто что-то ещё. Давайте там скорее, а то наблюдатели сообщают, что возле «Союзмультфильма» уже расположился танковый взвод.
Иакинф выслушал сообщение и отдал приказ командиру летучей крепости немедленно переместиться в воздушное пространство над севером Москвы. Громадный воздушный корабль исчез над Владимирской областью и тут же появился над московским районом Бескудниково, почти в 50 километрах над поверхностью земли. Совершенно не заботясь о правилах безопасности полётов «Ита» начала резкое снижение — на высоте 300 метров один из патрулирующих небо боевых вертолётов едва не налетел на силовые щиты гиганта, чудом увернув в сторону.
Казалось, что верные Зенькову войска совсем не хотели мирного исхода. На связь с синорянами, занявшими оборону в представительстве, вышел генерал Федорчук. Вместе с комендантом города, генерал-лейтенантом Байковым, он находился в командирском бронетранспортёре, остановившемся на Каретном ряду у пересечения с Садовым кольцом.
— Говорит министр обороны России, генерал-полковник Федорчук. Немедленно отключите щиты! — начал он неприятным повелительным голосом. — Представительство окружено, никто не сможет покинуть его.
— Какова причина? — поинтересовались синоряне.
— Ваше правительство готовится к военному перевороту и захвату власти в стране.
— Ты уверен, что наше, а не твоё правительство собирается это сделать?
— «Тыкать» будешь своему начальству! — взорвался Федорчук, совершенно не переносивший архаичного синорского этикета. — Немедленно отключить щиты и приготовиться к сдаче оружия! Времени на исполнение ультиматума не даю!
Он повернулся к Байкову. Тот молча ждал. Федорчук переключил частоту и отдал приказ войскам.
Въехавшие на Косой переулок танки открыли огонь по зданию представительства, но снаряды разрушались о полыхавшие красным огнём силовые щиты. Звено вертолётов Ми-135 выпустило несколько неуправляемых ракет, но тоже тщетно.
— Надо пощупать их с близкого расстояния, — сказал генерал Байков. — Насколько мне известно, если высокоскоростные объекты разрушаются, то для медленных преграды не будет.
— Хорошо, — согласился Федорчук. — Сейчас отправлю штурмовые группы.
Несколько отрядов мотострелков перебежками двинулись между старых домов.
— Стоять! Дальше не приближаться! — предупредили из здания представительства.
Солдаты замешкались, но, понукаемые офицерами, продолжили наступать. Тут же под ногами у них разорвались плазменные заряды, контузив нескольких бойцов. Отряды начали ретироваться, постреливая по окутанному защитным полем строению.
— Вперёд, что б вас всех! — заорал Федорчук, наблюдая ход событий на экране командного пульта, куда поступала картинка с нашлемных видеокамер командиров отрядов.
Однако вперёд не получилось. Атакующие солдаты были далеко не самыми опытными бойцами тыловых частей, и синоряне разогнали их по углам, не давая высунуться.
Тем временем «Ита» уже совершала манёвры над парком «Покровское-Стрешнево». Несколько истребителей-перехватчиков кружились вокруг корабля, но не решались что-либо предпринять. Летучий крейсер взял на прицел Курчатовский центр, находившийся примерно в 3 километрах от него. Бледный едва видимый глазу луч протянулся к строениям института и начал шарить по ним. Скрытый где-то под землёй излучатель, не позволявший производить телепортацию, покрывал своей работой пол-Москвы и северные пригороды. Синорский корабль обесточил все институтские корпуса и излучение пропало. Тут же, на низких высотах, над российской столицей возникли другие летучие крепости.
Увидев над головой стальные громадины Федорчук скверно выругался и отдал бессмысленный приказ зенитчикам: обстрелять корабль. Комплексы «Селенга», находившиеся рядом с его бронетранспортёром, открыли огонь. Это была ошибка. Командир «Каппа-Эпсилон» имел строгие указания на случай агрессивных действий, и не стал церемониться с путчистами. В следующую секунду несколько самоходных зениток, два армейских грузовика и командирский бронетранспортёр превратились в покорёженные куски железа. Федорчук, Байков и несколько военнослужащих стали пеплом. Остальным солдатам, присутствовавшим на Каретном ряду, этого вполне хватило, и они стали отступать к центру города, усиленно подавая знаки, что не хотят быть испечёнными заживо. Несколько высокопоставленных офицеров-путчистов приняли решение о выходе из боя, о чём тут же сообщили синорскому командованию. Войска стали покидать улицы Москвы. Лётчики, так и не выполнившие сумасшедший приказ об атаке синорских городов и кораблей, ещё немного покружили в воздухе, давая знать, что прежние братья по оружию им вовсе не враги, а затем стали возвращаться на свои аэродромы.
Только дивизия Дзержинского Национальной гвардии МГБ России продолжала двигаться к Кремлю.
— Ах! Изменники! — прошипел глава администрации, получая очередной отказ военных от участия в операции. — Леонид, нам пора уходить, — сказал он Зенькову.
Но тут пространство кабинета озарилось красной вспышкой. Катафракты молниеносно скрутили присутствующих в резиденции солдат-путчистов. Министры дружно улеглись на пол, лицом вниз. Владимир и Габров заломили руки главы администрации. Тот зачертыхался, и тогда литератор без зазрений совести крутанул левую руку пленника так, что послышался хруст. Администратор взвыл.
— Вторую ломайте! — скомандовал Иакинф. — В качестве калеки он будет менее опасным собеседником.
Владимир крутанул правую руку предателя, вывихнув сустав. Подошедший Бочкарёв брызнул из флакона обезболивающий аэрозоль в лицо главы администрации, и тот успокоился, обмякнув на руках катафрактов. Бочкарёв приоткрыл рот пленника и осмотрел челюсти.
— Ничего нет.
— Ах… Вы, самонадеянные вояки… — застонал предатель. — Мне уже всё равно… а вы… вы сейчас узнаете…
В коридорах Большого Кремлёвского дворца послышались шаги. Двери кабинета распахнулись. В помещение ввалились бойцы в краповых беретах спецназа Национальной гвардии МГБ. Глава администрации тихо захихикал. Однако радость его была преждевременна. Во главе спецназовцев оказался сам министр госбезопасности, генерал Силин. Его сопровождал полковник Михальцов. Оба были в полевой форме. Офицеры переглянулись с катафрактами, и подошли к арестантам. На лежащего в обмороке Зенькова никто не обращал внимания. Силин пнул его сапогом под зад, и Леонид Анатольевич заворочался. Генерал вылил ему на голову графин воды. Исполняющий обязанности президента сел и начал недоумённо озираться. Вслед за дзержинцами в кабинет главы государства вошёл премьер-министр России. За ним следовали два катафракта.
— Леонид Анатольевич, — сказал премьер. — По решению Верховного Совета Исетской Лиги, как и подобает в данной чрезвычайной ситуации, я отстраняю вас с поста исполняющего обязанности президента Российской Федерации. Вы арестованы.
Премьер-министр кивнул Силину.
— Увести, — коротко приказал генерал, и спецназовцы утащили Зенькова, а затем стали выводить арестованных министров.
— Ай-яй-яй… — прошелестел едва живой глава администрации с заметной иронией. — Как же так, а я на вас, на дзержинцев, надеялся… а вы… вы меня обманули… Кто бы мог подумать, Силин… вы, и вдруг перешли на сторону врага…
— Дзержинцы верны присяге и народу своей страны, а не тебе… — начал было возмущённый Михальцов, но замолчал под стальным взглядом министра госбезопасности.
— Что ж, мне кажется, у вас не получилось, — сказал премьер, глядя в глаза главы администрации. — Поздновато вы затеяли авантюру, Вадим Ильич.
— Ну что вы… — улыбнулся тот. — Мы всегда умеем выбирать удобное для нас время.
Он посмотрел на Иакинфа.
— В этом туре вы бесспорно победили. Посмотрим, как будет дальше, хе-хех! Зармахиады уже достигли успеха, значит и я, один из них, тоже… Всё остальное — без меня… Прощайте…
Тут Вадим Ильич произнёс фразу на языке Магхорч, прославляющую богов. Что-то лопнуло в его животе. Он затрясся и испустил дух.
— Всё, келдык, — брезгливо сказал Габров.
Тело Вадима Ильича положили на ковёр. Николай с недоумением осмотрел его.
— Да ведь не было же никаких ампул с ядом!
Иакинф махнул рукой.
— Теперь уже не важно.
Российский премьер окинул взглядом катафрактов и дзержинцев-спецназовцев.
— С этой минуты, Иакинф, — обратился он к воеводе, — мы выполняем указания правительства Ро́сии Синории, как и обещал наш бывший президент на случай подобного хода событий.
Воевода молча кивнул.
Через несколько часов над страной стали подниматься полотнища с золотой буквой «сигма». Что касается смерти Вадима Ильича, то лишь позже, при вскрытии, выяснилось, что резидент Магхорч имел в желудке устройство, приводимое в действие особым ритмом дыхания.