Тесей Хайрам рассматривал фотографии прежних лет. За окном его прибрежной резиденции раскинулись белые мраморные террасы, а за ними переливались на солнце волны залива Хаераки. Дворец правительства ВССН располагался в северном пригороде Окленда, в Новой Зеландии. Тесей любил здешнюю местность за её красивую природу. Вдобавок архипелаг находился в выгодной близости от Австралии — могучего царского домена Гхорч, гарантировавшего высочайший уровень безопасности региона. Лидер Содружества задумчиво глядел на изображения людей, с которыми он бок о бок принимал участие в движении Сопротивления, а затем и в политической деятельности послевоенной эпохи. Почти все сподвижники его «учителя и командира» Сильвестра Кинга либо ушли в мир иной, либо бежали от Хайрама.

И всё же на лице главы ВССН появлялась лёгкая усмешка. Все планы, которые он, будучи перфекционистом, поставил перед собой в начале пути, были осуществлены, и никто из прежних критиков не смог этому помешать. Содружество стало поистине мировым государством. Границы и таможенный контроль отсутствовали. Любой спад на биржах приносил в казну ничуть не меньшую прибыль, чем подъём, так как экономическая система выигрывала от любых операций внутри неё. Недовольных почти не было, за исключением жалких и мало активных восьми или двенадцати процентов. А те, что были, лишь играли на руку власти. Если бы инакомыслящих не существовало, то их следовало бы создать — травля консерваторов приносила неплохой политический и экономический эффект. Непокорная Исетская Лига и Синор не создавали Хайраму больших помех, но он всё чаще задумывался, что стоит указать им, наконец, на место в общемировом историческом процессе.

Он услышал, как открылась дверь кабинета. Кто-то подошёл и сел в кресло напротив Тесея. Он поднял глаза, оторвавшись от фотографий, и увидел человека в белом парадном мундире высшего офицерского состава Магхорч.

— Что скажешь, царь? — спросил Хайрам, откидываясь на спинку кресла.

— Я думал, Тес, ты сам мне что-нибудь расскажешь? — улыбнулся Гхорч.

— Ты получил моё сообщение?

— Конечно, поэтому я здесь.

— То, о чём я прошу, ты сможешь это?

Гхорч развёл руками, изображая удивление на лице.

— Тес! Разве мне не по силам что-то подобное? Да у меня руки чешутся! Моим солдатам, кроме гладиаторских боёв, негде применять оружие! Ты отодвигаешь нас даже от полицейской работы.

Хайрам встал и прошёлся по кабинету. Секретарша бесшумно вошла в помещение, поставила на стол бокалы с напитками и льдом, и незаметно исчезла. Гхорч, даже не поморщившись, осушил свой стакан с крепким коктейлем.

— Эх, старина, это не твоя любимая русская водка, чтобы глушить её одним глотком, — снисходительно улыбнулся глава ВССН, попивая жгуче-холодную жидкость.

— Да, я никогда не умел пить изысканные вещи, — согласился царь.

— Ладно, переду к сути дела, — произнёс Тесей. − Моя полиция и добровольцы в Иерусалиме не справились с еврейским христианским ополчением. Они почти смогли завладеть Храмом Гроба Господня, но ополченцы перегруппировались и вышибли наших людей на окраины города. Некоторые из моих усердных кретинов перестарались, оказав нам медвежью услугу. Они решили прикончить двух христианских проповедников, которые успешно вели работу на протяжении последних пары-тройки лет. На днях они были взорваны во время произнесения речи перед теми, кто собирался вступить в ополчение, и перед беженцами, отправляющимися в Лигу. Были десятки убитых и раненых. Тела обоих богословов сначала не могли опознать, так как уцелело лишь несколько фрагментов их одежды. В суматохе раненых и убитых развезли в разные больницы и морги. Родственники с трудом находили их. Через три дня выяснилось, что проповедники каким-то чудом оказались живы и здоровы, а от ожогов, полученных при взрыве, почти не осталось следов. О причинах такого спасения мне ничего не известно. Зато израильтяне воодушевились этим и совсем потеряли страх. Орут о «чудесном воскресении»! Кроме того, мне доложили, что мятежники используют российско-синорское оружие. Такого раньше не было, и я думаю, что пора показать им, что все игры имеют финал, особенно если правила в них — наши.

— Ты мог бы ничего мне не рассказывать, — перебил Гхорч. − Я в курсе всего и готов действовать. На призыв гражданских добровольцев под ружьё я не рассчитываю. Они ничего не умеют кроме избиений и забрасывания безоружных консерваторов самодельными взрывпакетами. Мои воины разберутся со всеми делами легко и быстро. Я могу бросить в Израиль легионы наземных сил, могу привести флот в Средиземное море, могу нанести аэрокосмический удар.

— Начни с чего-то простого. Нужно показать нашим… хм… друзьям, что поддержка инакомыслящих граждан Всемирного Содружества — плохая затея. Хотят быть кусочком «другой вселенной» − пусть не суют носа.

Гхорч кивнул и мечтательно поглядел в окно, на лениво плещущиеся океанские волны.

— После сеанса медитации мне приходит в голову много отличных мыслей, касающихся данного вопроса. О, это будет превосходная военная кампания!

— Тогда действуй.

— Я отправлюсь туда лично.

Царь вышел из кабинета.

Тесей сел за стол. На экране компьютера появилось изображение Евразии. Значительная часть материка была окрашена красным цветом — Лига и Синор. Тем же цветом обозначался и маленький клочок суши на побережье Средиземного моря — Израиль. От синорско-исетских территорий его отделяли «заморские владения Магхорч», окрашенные зелёным.

— Ну, Иакинф, придётся тебе и твоим боярам потесниться, — произнёс Хайрам. − Земля не ваша! Я создал её буквально заново, в том виде, в котором захотел сам! И вы не посмеете мешать моей работе!

Тем временем в Иерусалиме, после нескольких городских столкновений, наступило затишье. Глубоко под землёй, в районе площади Цахаль, находился бункер, способный выдержать прямое попадание маломощного ядерного боеприпаса. Здесь расположилась объединённая штаб-квартира еврейского христианского ополчения и военных наблюдателей Ро́сии Синории.

Зал, где был установлен телепорт, осветился красным сиянием. Через мгновение Владимир и его спутники оказались в помещении.

— Наконец-то! — воскликнул встречавший их офицер. — У нас пока всё тихо. Начальство собралось в кабинете командующего иерусалимским гарнизоном. Тебя ждут, воевода.

Синорско-исетские и израильские военные в полголоса обсуждали создавшуюся ситуацию. Генерал Еремей Ройфе склонился над интерактивной картой города.

— А, воевода! Христос среди нас! — сказал он, когда Владимир появился в помещении.

— И есть и будет! Что происходит? Они снова пытались захватить Храм Гроба Господня?

— Да. Сейчас они отброшены в Мевасерет-Цион, к своему «центру гуманности». Это всё нам привычно. Столько месяцев на осадном положении. Город ведёт такой образ жизни уже больше трёх лет. Нам приходилось несколько раз выпроваживать молодчиков из двора перед Храмом. Сейчас существует опасность, что Содружество предпримет серьёзные шаги, чтобы нас раздавить.

— Да, мы в курсе. Во владениях Магхорч на территории Турции замечена подозрительная активность. Они периодически используют телепорты. При многочисленных передачах зашкаливает энергия.

Генерал Ройфе мрачно кивнул.

— Это переброска войск. Только откуда они взяли столько оружия и солдат?

Владимир переглянулся с Габровым. Тот положил пачку бумаг на стол.

— Согласно данным разведки, царство Магхорч увеличило темпы работы биологических фабрик. Они снова выпускают клонов-великанов.

— А их промышленные предприятия за последние годы выпустили десятки тысяч единиц техники двойного назначения, — добавил Владимир. — Им некуда девать всё это. Спроса нет. И всё-таки Гхорч массово строит тягачи, которые в два счёта можно превратить в боевые платформы и транспорт.

Вдруг Бочкарёв жестом привлёк внимание Владимира. На коммуникаторе воеводы мигал огонёк. Звук был отключен и тот не сразу заметил сигнал о срочном сообщении.

— Так… Что там у нас? Ах, Сёма!

— Что случилось? — спросил Хопкинз.

— Неприятности начались.

— Опять молодчики? — осведомился генерал Ройфе.

— Нет. Кое-что хуже. Это привет от Щедринского…

От далёких разрывов авиабомб в подземельях задрожали стены.

Вооружённые силы ВССН, костяк которых составляла гвардия царского домена Гхорч и армия Магхорч, начали широкомасштабное наступление из Малой Азии на юг, в сторону Израиля. Немногочисленные пограничные анклавы, где находились небольшие отряды христианского ополчения Израиля, были сметены с лица земли.

— Ого, да они словно саранча из Откровения! — воскликнул Томас Хопкинз, глядя на экраны, транслирующие картинку из зоны боёв.

Авиация ВССН в считанные минуты заполонила всё небо над Израилем.

— Эх, Фома, — сказал стоявший рядом с ним Слава. — Если у меня богословские курсы ещё не вылетели из головы, то некоторые толкователи Апокалипсиса оценивали «саранчу», как демонов, что терзают людские души, но не убивают при этом тела. А уж таких явлений мы видели за последние десятилетия порядком достаточно. Не будем рассуждать, то самое наступает, или нет. Лишь Отец наш небесный это знает.

— Ладно, — вмешался Габров. — Потом потолкуете. У нас скоро будут гости!

Над штабом уже были активированы силовые щиты, накрывшие Храм Гроба Господня и прилегающие районы Иерусалима. Плазменные заряды синорских боевых платформ, которые в последние часы были доставлены для ополченцев, непрерывно били по многочисленным воздушным целям.

— Я вижу, «мирные» учёные Магхорч не зря потратили годы, — угрюмо заметил Бочкарёв, глядя на экран, где в огненном вихре мелькали реактивные летательные аппараты.

За первые минуты было сбито около восьмидесяти самолётов и командование Содружества решило временно прервать воздушную фазу «миротворческой» операции.

— Так, теперь ждём наземные силы, — произнёс Владимир.

Воевода не ошибся. Малоазийская группировка Содружества, занявшая линию Хайфа — Назарет — Тверия, открыла ураганный артиллерийский огонь по Нетании и Хадере, заставив ополчение отступить в Тель-Авив, которому угрожала приближающаяся средиземноморская эскадра ВССН.

— С нами пытаются выйти на связь представители командования Содружества, — доложил адъютант генерала Ройфе.

— Давай их сюда… — рассеяно произнёс израильский военачальник.

На одном из телеэкранов появился царь Гхорч. Выражение лица Щедринского в роли командующего ордами показалось Владимиру знакомым. Он вспомнил столь же надменный взгляд Аршеона Зармахиада.

— Приветствую вас, дорогие коллеги! — воскликнул Гхорч. — Я вижу, между нами возникло некоторое недопонимание? Может быть, мы всё-таки решим это дело путём переговоров? К чему проливать кровь? Земля давно забыла слово «война». Зачем вытаскивать из сундука истории столь печальное явление?

Генерал Ройфе посмотрел на Владимира, взглядом как бы давая понять, что отдаёт право ведения переговоров ему.

— Есть варианты, Семён? — спросил тот оппонента.

Царю было явно неприятно слышать, что его называют прежним именем, но он лишь покраснел от злобы.

— Есть, — сказал он вздохнув. — Военные советники Ро́сии Синории покидают Израиль. Ополчение складывает оружие. Мы решаем вопрос об амнистии. Благополучно забываем об инциденте.

— Разве это «инцидент»? — произнёс Владимир. — Вряд ли полномасштабную операцию с участием всех родов войск уместно называть инцидентом. Больше походит как раз на войну. А что касается амнистии для ополчения — что ты имеешь в виду?

— Мы никого не казним. Если за кем-то есть вина, то мы направим их на «общественную реинтеграцию». Они смогут полюбить мир таким, какой он есть, и навсегда забудут о своих прежних заблуждениях.

— Да, я слышал о ваших возможностях в плане «промывания мозгов».

Гхорч нахмурился.

— Людям свойственно желание благополучия и спокойствия. Так что убеждение в правильности нашего мировоззрения — не «промывание мозгов», а возвращение к нормальному восприятию реальности, которую вы пытаетесь заменить своими устаревшими догматами.

— Ты сильно изменился, Семён Антонович, — сказал Владимир со вздохом. — Я помню тебя совсем иного.

— Всё в мире меняется, друг мой, и это естественно. Вы решили остаться в четырёх стенах своих представлений о реальности. Хорошо! Оставайтесь, но не трогайте нас!

— Мне кажется, что это не наша авиация только что бомбила Иерусалим…

Гхорч на экране прищурился, достал коллекционную сигарету и закурил.

— Вова, старик, ты давно знаешь меня. Я привык добиваться всего, что наметил. Добьюсь и в этот раз. Всё, что я тебе сказал, непременно будет! Хорошего дня, воевода!

Связь прервалась.

Владимир глядел в пустой экран.

— Да… Не знаю, ты ли всё это намечал, но наворотил ты много. Ну да ничего, разберёмся…

Тем временем на весь мир транслировалось срочное видеообращение Роберта Хэтча, комиссара по средствам массовой информации ВССН.

Жители Земли! Сограждане! Уже выросло первое поколение, которое слышало разрывы снарядов только в кино и компьютерных играх. Никто не мог себе представить, что такое понятие, как «война», отправленное нами на свалку истории, снова замаячит на горизонте. К сожалению, несмотря на все наши усилия, над миром нависла угроза. Сегодня мы все должны сплотиться против мрачной тени прошлого, которым, к великому сожалению, стали наши бывшие друзья и верные братья по оружию, бок о бок с которыми мы шли к победе в последней Мировой Войне. Мы не должны позволить людям, которые запутались в предрассудках и избрали путь фанатиков, диктовать свою волю прогрессивному человечеству…

Хэтч взывал к народам мира около двух часов. Ни Исетская Лига, ни Ро́сия Синориа пока ни разу не были упомянуты открыто. Тем не менее, «враг» ВССН и лично Тесея Хайрама обозначался совершенно отчётливо. Ко всему прочему пропаганда Содружества сообщила об оккупации территории Израиля, не уточняя, чьи многочисленные войска вошли на территорию страны. Ежеминутно транслировались кадры, на которых десятки тысяч боевых машин, сосредоточившихся в Египте и Иордании, готовились войти на территорию своего соседа. Бравые великаны Магхорч и добровольцы ВССН ожидали боевых приказов.

— Ну, вот и всё, — сказал Иакинф, глядя на экран, где заканчивался очередной выпуск новостей Содружества. — Они объявили, что против Израиля начата интервенция, от которой они хотят защитить его жителей. Что ж, Хайрам сам развязывает нам руки…

В кабинете главы государства находились бояре и Патриарх Московский и всея Руси.

— Я отправляюсь туда, — сказал князь-воевода присутствующим. — Прошу всех действовать так, как это записано в ранее утверждённом плане. Если я отдам приказ о применении самых крайних мер, прошу не задумываясь выполнить его. Осталось два варианта исхода событий. Либо нас сомнут, либо мы опрокинем их. Принимал бы я решение лишь за себя одного — выбрал бы путь непротивления злу силой. Но я в ответе за вас и за всех наших людей. Поэтому, надеясь на Божью защиту и помощь, мы должны изготовиться к решительным действиям.

Он прошёл по кабинету, поглядел на краснеющий горизонт и направился к выходу.

— В моё отсутствие я поручаю вам заботу о наших семьях и домах, — сказал Иакинф боярам, которые поднялись с мест.

Глава государства преклонил колено перед Патриархом. Тот благословил князя-воеводу и шепнул какое-то напутствие. Иакинф ещё раз оглядел присутствующих и вышел. Через пять минут большой отряд катафрактов, возглавляемый лично им, переместился в объятый огнём Израиль. Тем временем над Москвой, Санкт-Петербургом, Минском, Киевом, Екатеринбургом, Кидешевым и другими крупными городами Лиги, поднялись грозные летучие крепости, ожидающие своего часа.