Леонид Жуховицкий

Да здравствуют юные полиглоты!

В Москве, на вполне русском заборе, я прочел надпись мелом на английском языке: "All you need is love". Все, в чем вы нуждаетесь, — это любовь…

Понятия не имею, кто впервые бросил в жизнь этот лозунг: американцы, европейцы или азиаты, борцы за мир, эмансипацию или за чистую природу. Не знаю. Но как же здорово, как точно, как мудро сказано!

Преувеличено? Ну да, конечно же, да — ровно настолько, сколько требуется, чтобы мысль стала афоризмом.

Все, в чем вы нуждаетесь…

Но ведь мы нуждаемся во многом. И потребности все растут. Чтобы книжка вышла в свет, и то нужно множество вещей: перо, бумага, типографские машины…

Однако давно замечено: любовь требует минимума вещей. Любимые стихи от руки переписывают в тетрадь, иногда даже выцарапывают гвоздем на стене. Любимого актера или певца мы готовы слушать, сидя на полу переполненного зала. С любимым человеком и того проще: крохотная комнатка, одна кровать, две простыни и никакой одежды.

Но — какой печальный и тревожный парадокс! — чем дальше, тем больше люди гонятся за вещами, чем дальше, тем меньше внимания уделяют любви. Может показаться, что это не так: нынешняя раскованная молодежь и в сфере личных отношений себя не ограничивает, свобода практически полная. Но любовь и секс вещи все-таки разные. К множеству доступных предметов потребления добавилось человеческое тело, только и всего.

Иногда мне кажется, что современное человечество все больше напоминает бальзаковского Гобсека или гоголевского Плюшкина: бессмысленное накопительство, денежно-вещевая наркомания переходят всякие разумные пределы, отнимая время, нервы, духовные силы и, в конечном счете, любовь.

Мы прославляем цивилизацию и почти обожествляем прогресс. Но ведь наша цивилизация тоже денежно-вещевая. Достигнут ли прогресс в любви со времен шекспировской Джульетты?

И, вообще, что такое прогресс? Может быть, это медведь, который тащит нас в кусты, чтобы сожрать, а мы брюзжим, что он делает это недостаточно быстро…

Я не уверен, что именно европейцы самые счастливые люди на земле. Между тем мы вольно или невольно навязываем всей планете свою модель успеха. Мы говорим: Бельгия по производству стали на душу населения опережает Таити в сто двадцать раз, значит, бельгийцы живут в сто двадцать раз лучше. Но, может быть, таитяне в двести сорок раз счастливее в любви?

Тебя никогда не мучила мысль, что в достижении цели ты добился многого, но что, может быть, ошибка заложена в самом выборе цели, и чем больше тебе везет, тем ты дальше от счастья?

Ларс Хесслинд

В пятидесятые годы я работал воспитателем в детском доме, где проводили лето дети, по разным причинам не сумевшие приспособиться к жизни в обществе. Директором у нас был умный и опытный человек, общение с ним дало мне, двадцатилетнему, необычайно много.

Когда к нам привозили очередного ребенка, мы, воспитатели, собирались вместе, чтобы ознакомиться с историей ребенка и обсудить, как с ним быть дальше.

Однажды в детском доме появилась веснушчатая девятилетняя девочка. Она страдала клептоманией — воровала все, что плохо лежит, и раздавала другим детям, а иногда и взрослым.

Помню, я все думал: как же ее воспитывать? Подговорить других детей, чтобы с презрением отталкивали краденое?

И тогда директор детского дома преподал нам урок, который я помню и по сей день.

— Да, друзья мои, — сказал он, — у девочки клептомания. Но пусть это не покажется вам странным — ворует она потому, что ее слишком мало любили. Ранний опыт накладывает определенный отпечаток на личность ребенка. Маленький человек получает подарки как награду за успехи и как доказательство того, что его любят. All you need is love. (Все, в чем вы нуждаетесь, — это любовь.) Если же мир взрослых отказывает ребенку в любви, ребенок пытается добыть ее сам, потому что быть любимым ему так же необходимо, как пить и есть.

Ребенок крадет совершенно не нужные ему, на первый взгляд, вещи. Иногда он что-то оставляет себе, но чаще раздает другим, порой совсем чужим людям. А те платят ему благодарностью. Иными словами, ребенок покупает себе любовь.

Поэтому такую форму клептомании лучше всего лечить любовью и дружбой…

Ты знаешь, наш директор оказался прав. Мы не ругали девочку. Мы благодарили ее за каждый подарок, пусть даже и украденный, мы сами делали ей подарки. И мало-помалу она перестала воровать.

Быть может, всех, кто пытается купить любовь, и надо лечить любовью? Наверное, любовь в том и заключается, чтобы отдавать и брать?

Кто-то сказал: "То, что ты хочешь, чтобы твой ближний сделал для тебя, ты должен сам сделать для него".

Вероятно, именно здесь и лежит ключ к счастью? All you need is love. Может быть, и сам будешь счастливее, одаривая ближних большей заботой и дружелюбием?

Вместо этого мы выбиваемся из сил, гонясь за все большим материальным благополучием. Не исключено, что подлинной целью этой погони является нечто иное — то, чего нам не хватает? И не получается ли, что охотиться за материальными благами, а тем самым эксплуатировать природу, расхищать ее богатства, опустошать землю нас заставляет именно дефицит дружбы и любви?

Да, более высокий жизненный уровень еще не означает более счастливую жизнь.

Но имеет ли любовь будущее? Это вопрос, от которого голова идет кругом. Конечно, и в будущем люди будут влюбляться, — но не станет ли охота за материальными благами и властью важнее, чем отношения между людьми и народами? Уже сейчас, мне кажется, в богатых индустриально развитых странах деловые интересы мощно давят на любовь. Иногда я задаю себе вопрос: что, если тяга к вещам сродни любви? Во всяком случае, я рад, что в отношениях между мужчиной и женщиной присутствует еще и секс. И мы поступаем умно, положительно оценивая эту изначальную силу человеческого тела, — иначе в будущем, которое поджидает нас за углом, кто-то захочет лечь в постель со своим любимым автомобилем.

Леонид Жуховицкий

Ты привел поразительный пример с больной девочкой, которая на краденые вещи пыталась купить любовь. Мне стало страшно, когда я представил себе всю меру одиночества и отчаяния девятилетнего ребенка. А потом стало страшно вдвойне: разве той же самой болезнью, клептоманией, не больно сегодня все человечество? И отдельным людям, и нациям, и целым странам катастрофически не хватает любви. А в результате начинается воровство: у другого человека крадут одежду или мотоцикл, у другой нации — права и достоинство, у другой страны — землю, нефтяное месторождение или рынок сбыта. Самое трагичное, что человечество делит с этой девочкой не только ее беду, но и ее ошибку: люди надеются на украденное купить любовь. Но ведь любовь, может быть, единственная вещь, которую нельзя импортировать: была ли в истории хоть одна страна-захватчик, жители которой стали счастливее в любви?

Может быть, я ошибаюсь — никакой статистики на этот счет нет — но мне кажется, что производство любви на душу населения в первые послевоенные десятилетия в нашей стране довольно быстро росло, но где-то с середины семидесятых начало даже падать. Этот процесс очень меня беспокоит. Ведь не найдя любви друг у друга, тысячи мужчин и женщин ежедневно начинают свою личную агрессию, и жертвами их порой неосознанного бесчинства становятся, как в слепой современной войне, и старики, и дети, и вообще случайные люди, все, кто подвернется под руку.

Одна из моих последних книг называется "Докажите ценность любви!". Мне бы такая фраза, наверное, и в голову никогда не пришла, я ее просто услышал.

Как-то меня позвали в компанию молодежи, где за чайным столом время от времени обсуждались различные проблемы современности. Я был приглашен, когда обсуждалась ситуация в семье: причины множества разводов, ближайшие перспективы, более далекое будущее. Я сказал ребятам, что, возможно, на наших глазах распадаются не просто отдельные семьи, но и вообще семья как форма жизни. Со мной легко согласились. Дальше диалог был примерно такой:

— А что вас, собственно, пугает в распаде семьи?

Я ответил, что дело не в кризисе официальной формы — меня куда больше тревожит утрата очень дорогих человеческих отношений. Дружбы, любви, привязанности, взаимной заботы. Тревожит, что в жизненные планы многих моих знакомых молодых людей любовь вообще не входит. Образование, приличный уровень жизни, семья, дети — это да. А любовь — нет. Тут уж как выпадет. Вроде лотереи.

Одна из девушек возразила:

— Ну и что? Да, любовь значит для нас все меньше. Но ведь мы отказываемся от нее не просто так, а во имя других ценностей. Свобода, материальная независимость, творчество, познание жизни, секс, наконец.

Я ответил:

— Но ведь все это, вместе взятое, все-таки не любовь.

Вот тут-то она и сказала:

— Ну и что? А докажите ценность любви!

Очень хорошо помню свое ощущение в тот момент, верней, целых два ощущения. Первое писательское: какая великолепная фраза! Второе человеческое: бог ты мой, до чего же мы докатились…

Эта девушка очень точно выразила в словах то, что и раньше, в общем-то, чувствовалось: на невидимой бирже человеческих отношений акции любви ощутимо упали.

Ты, конечно, прав — с автомобилем в постель не ляжешь, так что для женщин еще не все потеряно. Но когда перед молодым человеком встает выбор — девушка или автомобиль — он часто выбирает автомобиль, видимо, надеясь, что если будет автомобиль, то и девушка найдется. Сперва реальные ценности, а любовь потом. Но ведь это "потом" может и не наступить: та часть души, которой мы любим, атрофируется, как любой неработающий орган.

Если мужчины и женщины разучатся любить друг друга, вряд ли наша цивилизация устоит. А если и устоит — кому она будет нужна?

Ларс Хесслинд

Начну, мой друг, с одного воспоминания. Я и сейчас еще чувствую жаркое пламя той моей юношеской любви. Это было в конце сороковых. Я был до смерти влюбленным подростком, а девочка, — конечно же, самой красивой на свете. Но она была не только самая красивая — ты бы посмотрел, как она прыгала в воду с пирса на пляже, где мы обычно проводили летние каникулы!

И конечно же, ей ничего не было известно о моей страсти. При встрече мы здоровались друг с другом, но это было все.

Дождливые осенние дни всегда полны для меня любви. Может быть, потому, что именно в дождливые осенние дни я чаще всего проделывал пешком путь в шесть километров до дома, где жила та девочка. Я часами стоял под большим дубом (его листва спасала от дождя) и смотрел на освещенное окно мансарды в надежде увидеть ее хоть мельком. Иногда она возникала на мгновенье, — видимо, вставала со стула, отвлекаясь от уроков. Но мне редко везло. Потом я возвращался домой, дождь хлестал в лицо, и я чувствовал себя героем, перед отправкой на фронт не успевшим проститься с любимой девушкой. Чего бы я ни отдал за возможность хоть секунду побыть с ней!..

Позже я узнал, что большинство моих приятелей было влюблено в ту же девочку и что они тоже бродили вокруг ее дома. То, что я никогда с ними не встречался, следует, очевидно, отнести на счет моей мелодраматической склонности наносить визиты даме сердца именно в дождливые дни…

Похоже, ты прав, Леонид, что-то случилось с любовью и в нашей стране. Я не уверен, что подростки сегодняшней Швеции способны пройти под дождем шесть километров туда и столько же обратно ради того, чтобы в окне увидеть силуэт любимой девушки.

Быть может, всеобщая инфляция поразила и любовь — она тоже упала в цене?

Разумеется, на развитие отношений между мужчиной и женщиной оказывают влияние эпоха и общество, в котором они живут. В Швеции одна из важных проблем — равенство между полами. Наши женщины борются за равенство, в понимании необходимости полного равенства воспитываем мы и детей. Это, безусловно, влияет на отношения между мужчиной и женщиной.

После войны женщины стали больше интересоваться политикой и общественной жизнью. Это относится как к работающим женщинам, так и к домашним хозяйкам. Они требовали образования, работы, одинаковой с мужчинами зарплаты и свободы любого выбора на тех же условиях, что и мужчины.

Важным условием осуществления свободы выбора для женщин стал вопрос об использовании противозачаточных средств при половых сношениях. Смелые женщины, занимавшие руководящие посты в государственных учреждениях, настойчиво поднимали этот вопрос. Они требовали для женщины права самой решать, иметь ли ей ребенка: без этого права женщине трудно было бы достичь свободы выбора. Волновала в этой связи и проблема свободного аборта.

Условия жизни женщин в Швеции улучшаются, и женщины все более уравниваются в правах с мужчинами, хотя борьба за равенство все еще продолжается, многое еще не достигнуто.

Женщина завоевала наравне с мужчиной возможность получать образование, она может сама себя содержать, жить в собственном доме или квартире, с мужем, если ей так хочется, или отдельно со своими детьми, она больше не зависит от мужа материально. Она может теперь сама выбирать постоянного партнера или того, кого хочет просто пригласить в свою постель.

Этот период жизни нашей страны иностранцы ошибочно называют "временем свободной любви", подразумевая под этим, что в Швеции все "спят" друг с другом.

На самом деле "время свободной любви" от предыдущего периода отличается лишь тем, что теперь женщина может выбирать себе партнера на тех же условиях, что и мужчина, не заботясь о материальной стороне дела, зная, что она и сама сможет заработать себе на жизнь.

Нет, любовь не стала "свободной". Она стала более равной. А вот семья как институт начала расшатываться. Женщины и мужчины съезжаются и живут вместе, не вступая в брак, у них рождаются дети, но в любой момент они могут расстаться.

Все труднее сохранить заключенные браки, женщины хотят полнее проявить себя, они не считают пребывание у плиты и рождение детей главным в своей жизни. Они готовы вести с мужчинами конкурентную борьбу за право на работу и власть в обществе.

В новых условиях общество перестраивается. Законы теперь регулируют имущественные отношения не только при разводе женатых, но и при разъезде неженатых: каждый получает половину имущества. Внебрачные дети получают такие же права наследования, как и дети, рожденные в браке.

Все это справедливо и хорошо. Ну, а что происходит с любовью?

Многое свидетельствует о том, что шведы боятся утратить личную независимость, свободу распоряжаться собственной жизнью. При необходимости выбора, ради сохранения работы, положения, жилья, в кризисных ситуациях любовь все чаще приносят в жертву. Горячее желание пожертвовать всем во имя любви, во имя того, чтобы пройти по жизни вместе с любимым человеком, можно видеть все реже и реже.

В семидесятые годы у нас резко уменьшилось число вступающих в брак. Упала и рождаемость.

В восьмидесятые годы отношение к браку изменилось, но своеобразно. Количество заключенных браков стало расти, молодые люди снова хотят создавать семьи. Но число новорожденных по-прежнему угрожающе мало.

Похоже, рост количества браков означает не возрождение любви, а всего лишь стремление завести семью, на которую смотрят весьма прагматично и ценят лишь за определенные удобства совместной жизни.

У шведов есть присловье: одно потеряешь, другое найдешь.

Так мы нередко и рассуждаем сегодня, когда одну связь заменяем другой, то и дело меняя партнеров. Нервно, истерично ищем мы большую, настоящую, идеальную любовь, а наши дети страдают от постоянной "смены декораций". Взрослые реализуют свое право на свободу, а расплачиваются дети. Они тоже испытывают потребность в любви и спокойствии, но кого это интересует?..

Леонид Жуховицкий

Еще студентом, на гроши стипендии слоняясь по Кавказу, я случайно попал в удивительно красивое место: маленький поселок на Черном море между пляжем и горами. Там было все, что нужно человеку, уставшему от многомиллионного города: тишина, малолюдство, фантастический пейзаж — снежники на горах и пятна крыш среди виноградников и мандариновых садов, обилие дешевых фруктов и прозрачное море. Лишь потом я почувствовал, что у поселка есть и недостатки: мало удобств, мало развлечений, всего один плохонький ресторанчик, слабая связь с цивилизацией — узкая извилистая дорога, тяжелая даже для местных водителей.

Тем не менее две недели в поселке у моря дали ощущение счастья, живущее до сих пор.

Несколько лет назад я снова попал в этот поселок.

Почти все в нем изменилось к лучшему. Выросли современные пансионаты, появились первоклассные рестораны, дорога, ведущая к аэропорту, стала прямой и широкой. Обновленный курорт догнал эпоху.

Но — толпы народу, полчища экскурсионных автобусов, покончивших с тишиной, пляж, забитый телами, которые подрумяниваются, как картошка на сковороде. А главное — море, неопрятное, как ванна, в которой мылись впятером…

Получился абсурд: ведь и гостиницы, и дороги, и рестораны строили только для того, чтобы удобней было наслаждаться тишиной и морем. Теперь удобств хватает, а наслаждаться нечем…

Все, о чем ты рассказал, само по себе прекрасно. Конечно, хорошо, когда у каждого отдельная квартира, полная материальная независимость и свобода выбора. Все удобства для любви! Но не теряем ли мы при этом море?

Жизненные удобства необычайно много дают, но ведь многое и отнимают. Я счастлив, что в великолепном современном самолете перелетел через Гималаи. Но втройне счастлив, что через пять хребтов Большого Кавказа прошел пешком, что в начале августа играл в снежки на Мамиссонском перевале, что из трещин в огромном, тридцатиметровой толщины, Цейском леднике пил воду, может быть, чистейшую на земле.

Отношения мужчины и женщины, вероятно, самый увлекательный детектив на свете. Читатель, который сразу кидается в конец книги, чтобы узнать, кто кого убил, конечно, быстрей доберется до истины — но радость его будет очень короткой.

Я завидую твоим двенадцати километрам под дождем: правда, у меня тоже была девочка, и окно было на пятом этаже, но путь туда и обратно составлял лишь шесть километров, так что мои воспоминания вдвое короче.

Хорошую поэзию надо читать по странице в день. Тогда успеваешь все пережить: и тень на оконной занавеске, и обмен взглядами, и касание рук, и удары сердца в ладонь, и слепящую красоту женского тела, которое открывается постепенно и в борьбе, как открывалась Америка конкистадорам, и все прочее, о чем лучше знать не по чужому пересказу. Каждая строчка имеет свою великую ценность, и ни одна не заменит другую.

Наши литературные журналы печатают много стихов о любви, в том числе очень талантливые. Но среди них почти нет стихов о первой любви. Неужели ее пробегают, не заметив?

Несколько слов о независимости.

Однажды ко мне зашла знакомая, которая несколько месяцев назад разошлась с мужем, и стала жаловаться на тоску и одиночество. Чтобы утешить ее, я сказал:

— Зато теперь ты независимая женщина.

Она мрачно ответила:

— Независимая, значит — ненужная.

Стремление к материальной самостоятельности оправдано и благородно. Но часто порыв бывает слишком силен и переходит разумный предел — человеку хочется быть независимым и внутренне. А как этого добиться? Способ только один — не любить. Ведь любви без зависимости не бывает; мы зависим от наших детей, от наших стариков, от настроения и состояния близкого человека. Зависимость эта порой тяжела — зато она спасает от одиночества.

Вообще, если бы было необходимо определить, чем отличаются друг от друга столь близкие и во многом совпадающие понятия "любовь" и "секс", я бы сказал так: любовь — это то, что спасает от одиночества.

…Знаешь, чего я боюсь сейчас больше всего? Чтобы нас с тобой не приняли за моралистов. Чтобы молодой читатель не подумал: вот два человека, которые совсем неплохо провели молодость и ни в чем себе не отказывали, вдруг решили поговорить о сдержанности. А то еще вспомнят насмешливую поговорку: когда человек уже не может служить дурным примером, он начинает давать благие советы.

Сейчас я думаю: если бы все сначала, от чего из прожитого я бы отказался? От чего-то, наверное, отказался бы, — но не от любви. Пожалуй, ни одну из женщин я не вычеркнул бы из прошлого. Никого — ни добрых, ни злых, ни умных, ни глупых. Даже лживых и тщеславных — нет, тоже нет. Все это стало частью меня самого.

Неужели, чтобы не повторить ошибки, надо сперва их совершить? Или трудное время заложило в нас что-то охраняющее душу, в том числе и честно отработанную безответную первую любовь, мельканье тени на занавесках и километры под дождем — твои двенадцать и мои шесть?

Извини, что столь трудные вопросы для ответа оставляю тебе.

Ларс Хесслинд

Друг мой, хотя ты прямо и не говоришь об этом, мне показалось, что в Советском Союзе существует нравственное разграничение между сексом в свободной форме и любовью.

Если такое разграничение действительно существует, то мне его трудно понять, и я был бы тебе очень благодарен, если бы ты смог детальнее объяснить мне свои взгляды на эти вещи.

Например, является ли связь между мужчиной и женщиной на чисто сексуальной почве чем-то негативным и неприемлемым для вас? Как ты относишься к гомосексуализму, лесбиянству и бисексуальности? Допустимы ли у вас такие отношения?

Я всегда считал секс могучей силой, — возможно, самым сильным и важным человеческим инстинктом. Можно ли рассматривать отдельно секс и любовь? Можно ли говорить о любви, если я лишь несколько часов проведу с женщиной в гостинице и больше никогда ее не увижу, — но в течение этих нескольких часов я люблю ее всем сердцем?

Велики ли различия в способности любить у разных людей и народов? Действительно ли любовь это одно и то же для готтентотов, живущих в девственных лесах Африки, и народностей Крайнего Севера вашей страны? Одинаково ли понимают любовь советская и шведская девушки? Насколько сильно история, политика и религия влияли и влияют на мир наших чувств, порождая разнящиеся установки и предрассудки?

Материнская любовь, отцовская любовь, любовь ребенка к родителям, лесбиянство, любовь между мужчиной и женщиной, гомосексуализм — разные ли это формы одного и того же, то есть потребности быть любимым кем-то в обществе тебе подобных, или же нет? Принадлежать другому человеку, заботиться о другом человеке, — быть может, как раз это мы и называем потребностью в любви? Независимо от того, о чем идет речь.

В результате развития общества и личности, воздействий извне (политических решений, религиозных установок и т. д.) потребность эта видоизменяется и у различных людей получает различное выражение. Я не считаю, что люди рождаются гомосексуалистами или лесбиянками. Каждый человек — продукт своей среды и того, что получил в наследство.

Правда ли, что само понятие любви и то, как мы ее воспринимаем, все время меняется? И когда нам кажется, что мы видим существование без любви, не значит ли это, что любовь сегодня просто стала иной по сравнению с тем временем, когда мы были наиболее активными ее потребителями?

Впрочем, слово "активные" вряд ли точно. Разве я имею в виду только активность в области секса? И разве потребность в любви уменьшается при снижении половой активности? Нет, я думаю, как раз наоборот: потребность в любви усиливается с возрастом, по мере того, как человек становится менее деятельным членом человеческого сообщества. Он начинает чувствовать себя лишним, ему кажется, что он уже в тягость своим ближним. И потребность в нежности, дружбе, любви становится еще острее как доказательство того, что человек нужен другим, что им интересуются, что он не остался за бортом жизни.

Что заставляет нас проявлять недовольство, когда любимый человек отправляется в длительное путешествие, когда он прерывает с нами связь или даже когда умирает? Печаль? Или это возмущается наш эгоизм, которому нанесли удар? Если мы плачем оттого, что нам жаль самих себя, выходит, любовь эгоцентрична и ее цель — способствовать нашему хорошему самочувствию?

Я слышал от близких друзей, у которых умерли их любимые, что сразу после этого основным их чувством становилась злоба. Они объясняли мне это так: "Как она могла так поступить? Взять и умереть и оставить меня здесь одного?.."

Я часто задумываюсь: почему любовная связь всегда сопряжена с борьбой за власть? Почему, если двое любят друг друга, каждая сторона стремится перехитрить другую и стать лидером?

То, что сокрыто за этой борьбой, всегда было для меня загадкой. И вовсе само собой не разумеется, что в обществе, где доминируют мужчины, власть — в руках мужчин. Во многих случаях власть находится в руках женщин.

Дорогой мой Леонид, если ты сможешь мне, дилетанту, пытающемуся выбраться из этих необычных лабиринтов любви, указать верный путь, я буду вечно тебе обязан.

Леонид Жуховицкий

Дорогой Лapc, ты задал так много вопросов, что вряд ли я смогу подробно ответить на все — а на некоторые, вероятно, просто не сумею. Но, как у нас говорят, глаза страшатся, а руки делают, — начну, а там будет видно.

Сперва о вещах конкретных.

Я удручающе нормальный мужчина, всю жизнь любил и люблю женщин, поэтому мои суждения об однополой любви, скорей всего, поверхностны. Я думаю, что гомосексуалистами и лесбиянками люди становятся под влиянием не столько среды, сколько гормонов: когда у женщин растут усики и бородка, а у мужчины фигура похожа на женскую, вряд ли тут виновата дурная компания. Но, повторяю, в этом вопросе я не специалист.

Люди в нашей стране относятся к однополой любви чаще всего резко отрицательно, хотя и не агрессивно. Тут общественное мнение и закон, в общем, совпадают. Официально гомосексуализм считается преступлением и даже карается лишением свободы. Но, как правило, закон этот применяется лишь тогда, когда он связан с другими преступлениями — насилием и совращением несовершеннолетних. Хотя иногда дела о гомосексуализме раздувают из мести или из карьерных соображений, чтобы устранить соперника.

На мой взгляд, пора юридическую теорию привести в соответствие с распространенной практикой — наказывать все виды насилия, но не однополую любовь саму по себе. Если гомосексуализм гормональная болезнь, ее надо лечить. Тех же, кто вылечиться не может или не хочет, надо оставить в покое — пусть ищут счастье в той сфере, которая им доступна. Да, они не похожи на нас. Но ведь и мы не похожи на них. И, вероятно, лучшее, что мы можем сделать — это терпеть их, как они терпят нас.

Теперь о самом, с моей точки зрения, важном твоем вопросе — о нравственном разграничении между сексом и любовью.

Да, в нашей стране такое разграничение есть. "Секс в свободной форме" развит у нас, думаю, не меньше, чем в Швеции. Провести вместе ночь, съездить вдвоем в отпуск, крутить длительный, обоим приятный роман — все это в порядке вещей и никого не шокирует. Но "свободный секс", доставляющий немало радости, все-таки знает свое место. И мужчина, имеющий двух вполне качественных любовниц, может тосковать от неразделенной любви. И красавица, прихоти которой охотно выполняют трое или четверо, отворачивается от них, чтобы самой выполнять прихоти пятого.

Можно ли рассматривать отдельно секс и любовь, спрашиваешь ты. Я убежден — можно. В идеальных случаях они совпадают. А если нет? С любимым человеком может быть прекрасно в постельной игре, а может быть и никак. Ну и что? Значит, в этой частности, пусть и очень важной, не повезло. Ты прав, секс могучая сила. Но, наверное, любовь все-таки сильнее.

Я бы сказал так: секс отличается от любви, как партнер по теннису от близкого друга. Оба необходимы, но один только на корте, а другой всегда.

Впрочем, не исключено, что я сейчас говорю о сексе в чересчур узком понимании. А взять любимую женщину за руку — это разве не сексуальное удовольствие? А ехать с ней в одной машине? Лежать рядом на одном пляже? Смотреть один фильм? Просто знать, что она читает в соседней комнате?

Пожалуй, любимый человек доставляет сексуальную радость самим фактом своего существования…

Полностью с тобой согласен: постоянная потребность заботиться о другом человеке и есть самый точный показатель любви. Даже яростная страсть такую потребность сплошь и рядом не вызывает.

Возможно, я не прав, но мне кажется, что из всех стран, где мне удалось побывать, именно в нашей престиж любви стоит наиболее высоко. Наша литература редко рассматривает любовь как пролог к хорошей, спокойной, обеспеченной жизни. Зато с какой охотой любовь противопоставляется спокойной и обеспеченной жизни!

Да и в реальности люди до сих пор не просто приносят любви вынужденные обстоятельствами жертвы (это понятно), но и как бы стараются принести побольше жертв — словно язычники своему грозному, непознаваемому, нелогичному богу.

В нашей стране писатель, помимо основной работы, является чем-то вроде священника, — с ним советуются устно и письменно о множестве личных дел. Очень часто пишут просто, чтобы выговориться, особенно женщины. Так вот, излюбленная схема таких исповедей — все имела и все бросила ради некрасивого, небогатого, невезучего, но любимого. Причем пишут об этом не с сожалением, а с гордостью: любовь без жертв в сознании моих соотечественников словно бы несет печать второсортности.

Сейчас вот думаю: что тому причиной? Наверное, многовековой опыт трудной жизни. Войны, революции, голод, разруха, разнообразные социальные сдвиги в течение веков убедили людей, что в тяжелый момент можно надеяться только на проверенные человеческие отношения. А тяжелые моменты в жизни моих соотечественников встречались, к сожалению, слишком часто. Вероятно, отсюда и стремление многократно проверить на разрыв то, что связывает мужчину и женщину. Секс приносит радость сегодня — спасибо ему за это. А любовь — это то, что останется, когда уйдет все остальное.

У наших народов очень разный социальный опыт. Для поколения моих родителей любящая женщина — та, что способна пять лет ждать мужа с войны и десять лет — из тюрьмы. Мой родной дядя пробыл в тюрьме (без всякой вины, в сталинские годы) семнадцать лет, после чего вернулся к жене и взрослой дочери — его дом остался его домом.

Ты, конечно, понимаешь, что в такой системе ценностей секс занимать главное место просто не мог. Он существовал в тех же формах, что и в других странах, но существовало нечто сверх него. Очень условно я определил бы это так: если нормальная температура любви 36,5, то в нашей стране ее обычный градус 39 или 40. Хорошо это или плохо, мне судить трудно, — я никогда не умел удержаться на температуре 36,5.

Ты расширяешь диапазон любви за счет материнской, отцовской, любви детей к родителям. Полностью согласен — все это вещи одного порядка, потому что дают великое счастье заботиться о близком человеке. Не случайно и грудной младенец, и сильный взрослый мужчина слышат одну и ту же формулу любви: "Ты мой маленький!" Если же рядом с человеком нет другого человека, он любит собаку или кошку. Это естественно: живое тянется к живому.

Помню, в детстве мы смеялись над одинокой старухой, делившей комнату и миску супа с беспородной, тоже старой собакой. Откуда бралась в нас эта глупая жестокость? Ведь мы даже в стихах воспевали собачью верность человеку — почему же человеческая верность собаке способна вызвать недобрый смех?

Одна пожилая женщина рассказала мне, что встает ежедневно в шесть утра, чтобы накормить голубя: он прилетает на балкон и, если не находит в блюдечке зерна, начинает стучать клювом в окно. Между прочим, у женщины этой есть муж, дочь и два внука. Зачем ей еще и голубь?

Я думаю об этом вот что: сколько бы ни было в мире любви, ее никогда не будет слишком много…

А теперь у меня вопрос к тебе.

У нас сейчас довольно много пишут о проституции — много и, к сожалению, довольно поверхностно. Я на три недели оторвался от нашей с тобой книги, чтобы попытаться проанализировать эту новую для нашей печати проблему. И вот что я хотел бы узнать у тебя. Иногда говорят, что женщину толкает к проституции нужда. У меня нет в этом уверенности. Даже в нашей стране, не самой богатой, никто не голодает. А Швеция богата по-настоящему. Вот я и хочу спросить: есть ли у вас проституция? И, если есть, что порождает ее в одной из самых благополучных стран на земле?

Ларс Хесслинд

Друг мой, я долго думал над твоим вопросом, есть ли у нас в Швеции (одной из самых богатых и высокоорганизованных стран мира) проституция? И если есть, то почему?

Проституция — явление на земле древнее, быть может, такое же древнее, как и сам человек. Но так же, как и ты, я считаю эту проблему интересной и готов ее обсудить, ибо это помогает понять род человеческий и его историю.

Существует ли проституция в социально благополучной Швеции? Да, конечно, и у нас в стране проституция существует. В крупных городах есть уличная проституция. Девочек по вызову и другие услуги предоставляют некоторые сексклубы, хотя это и запрещено законом. Прежде чем перейти к более глубокой аналитической дискуссии, я должен признаться, что сам не обладаю большим практическим опытом в этом вопросе.

А ведь чтобы разобраться в причинах и следствиях какого-либо сложного явления, писателю необходимы знания. Мой же личный опыт ограничивается лишь несколькими посещениями борделей в портах Средиземного моря. Я плавал тогда юнгой на шведском торговом судне во время летних каникул — я учился в реальной школе, мне не было еще и восемнадцати. Мои старшие товарищи, которые потащили меня в публичный дом, уверяли, что эти визиты носят учебный характер и являются необходимой частью матросского образования. Насколько мне помнится, им не составило большого труда уговорить меня пополнить свои знания. Как бы там ни было, я надеюсь, что мои прегрешения теперь будут списаны за давностью лет. Несмотря на пройденный курс, я не стал ни моряком, ни экспертом в области проституции. Тем не менее позволь мне порассуждать на данную тему.

Почему человек занимается проституцией? Вероятно, на этот вопрос существует бесконечное множество ответов и мужчин и женщин, занимающихся проституцией. Прежде чем остановиться на проблеме женской проституции, мне хочется взглянуть на проблему проституции шире.

Проституция, как я ее понимаю, широкое понятие: это всякое унизительное действо, которое совершается за плату в любой форме.

Разве это не проституция, когда подчиненные лижут ботинки своим начальникам ради каких-либо привилегий? А ведь это происходит постоянно.

Разве это не проституция, когда художники и писатели ставят свой талант на службу угнетателям и власть имущим, получая в награду золото и земные блага? И если да, то существует тьма-тьмущая проституток и среди мужчин, и среди женщин.

Где та грань, за которой можно говорить о проституции?

Если я дарю женщине дорогой подарок и приглашаю ее на ужин в шикарный ресторан и она потом отдается мне — можно ли это приравнять к уличной проституции?

Или: если писатель не пишет правду, чтобы иметь возможность вести удобную жизнь безо всяких осложнений, разве это не проституция? В моем понимании провести упомянутую грань чрезвычайно трудно, и многим людям следовало бы выстирать сначала свое собственное белье, а потом уже обрушиваться на "ночных бабочек".

А теперь сведем твой вопрос к одной только женской проституции. Для того, чтобы ответить на него, я связался с социологами соответствующего профиля. Я спросил их, почему молодые шведки идут на улицу и продают себя. Ведь страна наша богата, и у нас широко развита помощь как в социальной, так и в экономической сфере. Для этого мы и платим самые высокие в мире налоги.

При поверхностном рассмотрении наиболее частой причиной проституции в нашей стране называют деньги. Женщинам деньги необходимы для многих целей.

Но существуют, конечно, и другие, скрытые, причины. В основном женщины-проститутки не слишком образованны, это относится и к проституткам мужского пола. Как правило, их родители — рабочие, разнорабочие и те, кто живет на пособие. Среди проституток больше всего дочерей рабочих, куда реже на улице можно встретить детей из обеспеченных и интеллигентных семей.

В основном на улицу идут дети разведенных родителей или матерей-одиночек, которые с малолетства перевидали дома множество мужчин. Как правило, у них не складываются отношения с родителями. Не редкость и пристрастие проституток к наркотикам, и это объяснимо, поскольку родители употребляли алкоголь или наркотики на глазах у ребенка. Часто они жили в неустроенных, бедных домах, у них не было контакта со взрослыми. Это, в свою очередь, означало, что им было сложно адаптироваться в коллективе, что они становились "трудными" детьми в школе и без присмотра днем и ночью бегали по улице. Картину может дополнить раннее приобщение к преступному миру.

Тут цепочка: нерегулярное посещение школы приводит к плохой успеваемости, что вкупе с мелкими правонарушениями и употреблением наркотиков ведет к безработице.

Все очень просто. Уделом таких женщин становится самый низкооплачиваемый, грязный и однообразный труд. Тот, кто не справляется с работой, теряет место. Товарищи по работе не проявляют солидарности по отношению к тем, кто подводит коллектив. Уволенной молодой женщине остается уповать лишь на социальную помощь, чтобы как-то просуществовать. Сеть социальной помощи хорошо развита, но существует ряд условий для ее получения. Женщина, например, все время должна доказывать властям, что она активно пытается получить работу на рынке рабочей силы. Но наркоманкам это сделать нелегко, и тогда на них оказывают давление — вовсе лишают пособий.

Людям трудно составить правильное экономическое уравнение, если денег должно хватать на оплату жилья, пищи и дорогостоящий алкоголь или наркотики. Для молодых отчаявшихся женщин реальный способ раздобыть деньги в этой тяжелой ситуации — продавать свое тело. Такой рынок всегда существует. От покупателей нет отбоя. Неженатые. Женатые. Безобразные и красивые. Высокие и худые. Низкие и толстые.

Задавая вопросы в процессе изучения проблемы проституции, я встретился с почтенной преподавательницей младших классов, которая в течение трех лет была уличной проституткой. Для нее этот период жизни был отнюдь не ужасным, а напротив — полезным и поучительным. Теперь, когда учителя собираются во время перемен на чашечку кофе, ей нравится шокировать их своими признаниями. Она говорила мне, что ей доставляет удовольствие смотреть на испуганные лица учителей, когда в разгар разговора она вдруг заявляет:

— Для меня то время, когда я была проституткой, было чрезвычайно интересным, ведь я…

Она сказала, что на путь проституции ее толкнуло любопытство, жажда сексуального наслаждения, денег и приключений. Но она, безусловно, исключение в том полумире, где обитают проститутки.

Проститутки в Швеции редко работают на мужчину-покровителя, так называемого сутенера. Чаще всего по собственной инициативе они снимают дешевую комнату в каком-нибудь доме, идущем на снос, куда и приводят своих клиентов. Эти женщины могут "оказывать услуги" и в автомобиле клиента.

Большинство проституток употребляет наркотики. Многие колются. Так как группа наркоманов часто пользуется одним и тем же шприцем, вирус СПИДа от зараженного наркомана может быть передан здоровому. Таким образом большинство молодых проституток являются распространителями жизненно опасного вируса, который ведет к заболеванию СПИДом.

Мне трудно рассматривать женщину-проститутку как единственную виновницу происходящего. Ей необходим клиент, тогда только можно вести речь о проституции. Быть может, именно мужчина является виновником всего этого свинства. Он — потребитель. Человек, покупающий женское тело, чтобы дать выход своим темным вожделениям. Проститутки рассказывают невероятные истории о том, чего от них требуют за деньги мужчины. Волосы становились дыбом, когда упомянутая выше учительница, в прошлом проститутка, рассказывала о половых извращениях мужчин. Возможно, в отдельных случаях причина такого поведения кроется в глубоко запрятанных психологических травмах, отклонениях, которым мужчины иногда должны дать выход. В таких случаях проститутка выступает в роли помощницы для такого мужчины, часто почтенного отца семейства с респектабельным общественным фасадом, мужа, который никогда бы не осмелился продемонстрировать подобные извращения жене.

Мужчины, покупавшие услуги "асфальтовых орхидей", признаются, что они никогда не помнят лиц проституток. Шлюха всегда безлична.

Трудно понять тех мужчин, у которых красивые женщины, но которые тем не менее пользуются услугами проституток. Что толкает их на этот шаг — стремление угнетать и унижать или просто жажда безответственного полового акта с партнером без имени и лица? Бывают ли такие склонности у женщин?

Большинство людей в нашей стране считает, что проституция — это зло. Она процветает вне закона, на одной почве с преступностью и наркоманией. Проституция ведет к распространению опасного вируса СПИДа и к самой болезни, в то время как общество делает все возможное, чтобы избавиться от этой опасной болезни.

Некоторые наши женские организации выдвигают сейчас требование привлекать к уголовной ответственности клиентов проституток — это, по их мнению, должно помочь ликвидировать проституцию как явление. Поборники этой идеи исходят из коммерческой аксиомы: если нет покупателя, нет и продажи. Без покупателей рынок умирает.

Я против этого. Я считаю, что даже если ввести закон, объявляющий преступником клиента-мужчину, проституция от этого не прекратится. Она станет только более завуалированной. Возможно, она исчезнет с улицы с тем, чтобы сохраниться в более скрытых формах.

Женские организации, которые борются с проституцией и участием женщин в производстве порнографических открыток, очень активно выступают против мужчин, которые покупают услуги проституток. Одно время эти активистки занимались тем, что отправлялись в излюбленные проститутками районы и фотографировали номера тех автомобилей, которые подбирали там проституток. Потом сфотографированные номера обнародовались в ежедневной прессе и на больших афишах, вывешенных на улицах и площадях.

Каждый мог, например, прочесть:

"В автомобилях с перечисленными ниже номерами проститутки Гетеборга оказывали свои услуги вечером, 22 апреля 1985 года…"

Действия активисток не вызвали понимания у проституток, оценивших эту акцию как посягательство на их ремесло. Они делали все, чтобы помешать воинствующим женским организациям.

Что же общество может предпринять, если оно хочет покончить с проституцией? В Швеции осуществляется проект, который, как мне кажется, может помочь проституткам вернуться к жизни, более достойной человека. В одном из наших крупных городов сотрудники социальной службы обратились к проституткам, предложив им ряд альтернатив, если те изъявят желание изменить образ жизни. За то, что они покинут улицу, им предоставят жилье, работу, образование, помощь психологов и наркологов. Результат был весьма ободряющим. Оказалось, что большинство женщин покончили бы с проституцией, если бы взамен им была обещана полноценная в их понимании жизнь. Иными словами, проститутки выходят на улицу и позволяют позорить и унижать себя не ради удовольствия, а потому что у них нет выбора. Вы никогда не встретите на улицах Гетеборга, Мальме и Стокгольма женщин — адвокатов, врачей, ученых, преподавателей, инженеров, директоров — или их дочерей, прогуливающихся в поисках клиентов. Нет, друг мой, там можно увидеть лишь слабых. Тех женщин, которым не удалось найти себе достойное место в шведском обществе. Тех женщин, которых предали родители, товарищи, ближние. Тот факт, что некоторые мужчины пользуются услугами проституток, а одинокие мужчины получают за плату полчаса утешения, я не могу рассматривать как причину для сохранения проституции.

Слабых втаптывают в грязь при любой общественной системе. Каково отношение к проституткам в Советском Союзе? Каков твой взгляд на проституцию?

Леонид Жуховицкий

Дорогой Лapc, на первые твои вопросы ответить несложно: проституция у нас есть, официальное отношение к ней однозначно отрицательное, общественное мнение, по существу, совпадает с официальным.

Мое мнение? Вот тут коротким ответом не отделаешься.

Дело в том, что я нахожусь в сложном положении. Пока мое письмо шло к тебе, пока ты писал ответ, а почта несла его из Гетеборга в Москву, я закончил статью о проституции, отдал в наш популярный молодежный журнал, и она уже опубликована. Чтобы выполнить обязанности хорошего оппонента, я должен сейчас с тобой яростно спорить. Но, увы, мое мнение во многом совпадает с твоим, и статья в журнале это зафиксировала. Двух точек зрения на проблему у меня нет, я вынужден изложить ту, что имеется.

Прежде всего, что такое "проституция"? Наиболее распространенная в нашей стране формулировка — продажа тела. У меня это определение возражений не вызывает, я готов его принять.

Но если с этой позиции взглянуть на целый ряд жизненных явлений, даже при беглом анализе выяснится, что дамы, готовые раздеться за договорную сумму, в торговле туловищем не монополистки. Формы самопродажи куда многочисленней и прихотливей.

Конечно, прийти за плату в гостиничный номер к иностранцу или на квартиру к соотечественнику — проституция без всяких оговорок. Ну а, допустим, выгодное замужество, брак по корысти, стремительный прорыв к материальным благам, обеспеченный и с тылу, и с флангов и вообще со всех сторон официальными штампами — это что? Чем расплачивается расчетливая невеста за будущее многолетнее благополучие? Так почему же розничная торговля телом единодушно осуждается, а за оптовую преподносят цветы?

Впрочем, в оптовой коммерции со слабым полом успешно конкурируют рыцари и джентльмены.

В самом деле, что приносят на алтарь выгодного брака крепкие телом и не слабые духом, на все готовые и на все способные зятья?

За что их награждают резко возросшим уровнем жизни или молниеносной карьерой? Нет слов, они трудятся — но как определить этот труд?

Наконец, не худо бы установить, где начинается и где кончается тело. От макушки до пят или только середина? Логично ли, воспрещая к продаже филейную часть, бестрепетно выкладывать на прилавок все остальное?

Когда талантливый человек во имя житейских благ ставит мозги на службу лживой, а то и подлой силе, как назвать это занятие? Впрочем, известно как, — именно так и называем. Но что-то не припомню, чтобы за политическую или литературную проституцию тащили в милицию или требовали справку от венеролога.

Ну, а совесть, таинственная субстанция, живущая, видимо, тоже где-то в нашем теле, ибо где же ей еще помещаться — разве редко продается она?

Нет, я вовсе не оправдываю продажу конкретного тела за конкретную сумму — я просто ищу место этого вида проституции среди других…

Еще неясность — где та грань, за которой женщина нестрогих нравов становится профессионалкой?

Девушка познакомилась с мужчиной, зашла к нему послушать музыку и осталась ночевать. Хвалить, может, и не за что — но при чем тут проституция? Взрослые люди, каждый сам себе хозяин.

Девушка познакомилась с мужчиной, зашла с ним в кафе-мороженое, а потом осталась ночевать.

Зашла с ним в ресторан, а потом осталась ночевать.

Осталась ночевать, а потом получила подарок.

Осталась ночевать, а потом получила деньги на подарок.

Осталась ночевать, а потом получила деньги уже без ритуальной фразы: "Выбери, что нравится самой".

Всмотрись в эту лестницу — одна ступенька почти не отличается от другой. Да и "подарок" — сколько вмещает этот этап! Букет цветов просто предписывается всеми современными нравоучителями. А коробка конфет? А сережки из пластика? А косынка, маечка, кофточка? Колечко с дешевым камнем? С недешевым? С дорогим?

Так где же роковой рубеж? С какой ступеньки в ужасе бросаться назад? Тут и взрослый-то, бывалый, задумается. А каково бедной девушке? Всего-то и хотела порезвиться, пока молода, запастись воспоминаниями на отдаленную старость — а, глядишь, уже куплена и оплачена. Раз оплачена, два — а потом за так и обидно, и накладно. Нынче у девушек расходы большие…

Каковы реальные заработки проституток?

Я занимался этим вопросом — вопреки легендам, оказалось, что они очень умеренны. Среди бывших проституток богатых практически нет. Деньги, легко приходящие, и уходят легко. Очень велики накладные расходы: одежда, так сказать, "рабочий кабинет", частный врач и т. д. К тому же в большинстве профессий чем больше стаж, тем больше заработок. В этом же ремесле наоборот — годы растут, а доходы падают.

Если взять одни сутки из жизни общедоступной дамы, вполне можно разинуть рот: за ночь она может получить больше, чем академик за день. Если же взять пятнадцать — двадцать лет, поразишься ее нищете: все, что пришло, разлетелось. Строго говоря, проститутка отдает себя не за деньги, а за право подержать их в руках.

Древнейшую в мире профессию принято считать безнравственной, но весьма выгодной. Мой дилетантский анализ показал, что это не совсем так. Торговля телом не более безнравственна, чем спекуляция должностью, талантом или душой. Но, увы, куда менее выгодна…

Ты полностью прав — предложение зависит от спроса. Но кто они, мужчины, пользующиеся услугами проституток, завсегдатаи рынка, где все ряды мясные? Ведь при нынешних нравах так легко получить бесплатно то, за что они платят, и немало. К тому же случайное знакомство с купленной женщиной часто приводит к неслучайному знакомству с венерологом, а в последнее время над платной кроватью висит вовсе уж страшное — беспощадный топор СПИДа.

Что же за фанатики платят деньги за право напиться из корыта общего пользования?

Все просто и печально: продажная любовь — для закомплексованных, невезучих, убогих, безнадежно одиноких. Видимо, проституция потому и существует несколько тысячелетий, что нередко выступала как уродливая, извращенная, но все же форма общественного милосердия.

Помимо общеизвестных прав — на работу, образование, медицинскую помощь и т. д. — мужчины и женщины имеют биологическое право друг на друга. В особо несчастливых случаях постельная коммерция позволяет это право на низшем уровне, но все же реализовать.

Решительным действиям шведских противниц проституции я сочувствовать не могу. Я давно заметил, что сытый и благополучный очень редко делится с голодным и невезучим своим достатком, но охотно и сладострастно следит за нравственностью аутсайдера. Интересно, понравится ли охотницам за номерами крамольных машин, если, например, проститутки объявят войну адюльтеру и опубликуют в газетах фамилии этих женщин и их любовников? Мне вообще кажется, что слежка и донос — не лучшие методы борьбы за высокую мораль.

Есть у проблемы и еще одна грань. Наш великий писатель Герцен заметил когда-то, что красота это тоже талант. Верно, талант — ни за что дается природой и, как всякая яркая одаренность, нарушает размеренное течение жизни, принося окружающим то радость, то беду.

Ну, а одаренность в любви, в том числе и плотской, — разве она поровну распределяется между людьми? И легко ли жить по одному обычаю князю Мышкину и Дон-Жуану, Джульетте и Кармен? И разве не встречаются в жизни женщины, гениальные в любовной игре и не умеющие, увы, иным способом равноценно выразить себя?

Так что же делать — принять проституцию как неизбежность, максимально облагородить и легализовать? Такие идеи носятся в воздухе. Но я с этой мыслью согласиться не могу — как говорится, душа не принимает. И так в мире слишком многое продается и покупается. Если еще и любовь превратится в массовый товар, во что через два-три поколения превратимся мы? Платный поцелуй, корыстное прикосновение — нет, только не это!

Конечно, я понимаю, что жизнь вполне сможет с моими эмоциями не посчитаться. Так как быть, что противопоставить расчетливому разврату?

Ни на мораль, ни на страх я не надеюсь. Если трезво поразмыслить, верить можно только в любовь. Пожалуй, лишь она способна уберечь девушку от панели перед гостиницей, как, впрочем, и решить множество иных проблем. Вот почему, в частности, я пишу о любви, вот почему я с радостью читаю твои рассказы о ней…

Дорогой Лapc, видимо, в нашем диалоге неизбежна еще одна тема, так сильно, хоть и косвенно, повлиявшая на нашу с тобой прозу. Я имею в виду женскую эмансипацию. Это движение прошло в наших странах огромный путь, уже можно сделать существенные выводы. Вот я и хочу спросить — что думают об эмансипации в Швеции? Что думаешь об этом процессе ты? Я знаю, что ты прогрессивный человек и верный сторонник эмансипации. Но я попросил бы тебя привести аргументы не только "за", но и "против" — если ты их видишь.

Ларс Хесслинд

Дорогой Леонид!

Всем известно, что детей рожает прекрасный пол. И, конечно же, существуют большие биологические различия между женщинами и нами, мужчинами.

Но я отнюдь не считаю, что вся проблема эмансипации сводится к тому, что женщины хотят стать мужчинами. Напротив, в Париже я столкнулся с тем, что воинственные феминистки усиленно защищают свою женственность и даже выступают с речами в броских изящных нарядах, в туфлях на высоких тонких каблуках, в чулках в сеточку со швом сзади, в прекрасно сшитых юбках модной длины. Они гордятся тем, что они женщины, и любят подчеркивать это. По-моему, эмансипация вовсе не означает, что женщины стремятся походить на мужчин. В основном речь идет о социальном равенстве. Желание женщин, чтобы их принимали всерьез, чтобы их считали полноценными людьми, полноправными членами общества, так же естественно, как желание американских или южноафриканских чернокожих добиться социальной справедливости.

В каждой революции существуют силы, противящиеся переменам. Силы, которые тянут назад. Силы, которые пытаются остановить время и удержать неограниченную власть в своих руках.

Но застой — тоже враг перемен. Многие мужчины так же реагируют на борьбу женщин за освобождение, как белое общество реагирует на желание черных быть равноправными людьми. Женщины хотят, чтобы в социальном и экономическом плане к ним относились как к мужчинам и за труд платили бы тоже как мужчинам.

Конечно, существуют различия между мужчинами и женщинами, но существуют и различия между мужчинами и между женщинами. Мы можем быть умными или глупыми, сильными или слабыми, разговорчивыми или молчаливыми, гомосексуалистами, бисексуалистами, бедными, богатыми, желтыми, черными, белыми, кудрявыми, с прямыми волосами, честными, бесчестными, терпимыми, жестокими, либералами, пацифистами, сионистами, коммунистами, консерваторами, революционерами, капиталистами…

Почему именно тот факт, что женщины есть женщины, чье предназначение в земной жизни — рожать наших детей, обрекает женщину на худшую в социальном отношении жизнь? Мне это понять трудно.

В нашей стране женщины отстаивают свои права. И эмансипация добилась уже многого. По закону женщины у нас должны получать равную с мужчинами плату за равный труд.

На наших предприятиях есть омбудсман — инспектор по вопросам равноправия; кстати, это женщина. В ее обязанности входит следить за тем, чтобы на рынке рабочей силы женщины не подвергались дискриминации.

В объявлениях о приеме на работу у нас теперь запрещается указывать, что нужна, например, женщина тридцатилетнего возраста или что нужен мужчина с экономическим образованием.

В объявлении о наличии рабочих мест следует указывать, что вакансии открыты как для мужчин, так и для женщин. В конкурсе могут участвовать и те, и другие.

Если работодатель обойдет это положение и наймет мужчину, женщина, обладающая равными с мужчиной деловыми качествами, сможет обратиться к омбудсману с протестом и потребовать проведения конкурса. Решение можно обжаловать в арбитраже. Таким образом, теоретически у женщин появилась возможность добиваться справедливости. Но вряд ли такой порядок приведет к социальной справедливости вообще. Работодатели найдут много лазеек, чтобы обойти закон.

Ты спрашиваешь меня о моих аргументах "за" или "против" эмансипации. Это все равно что спрашивать об аргументах "за" или "против" апартеида в Южной Африке.

Для меня тут не может быть сомнений и колебаний, поскольку я вырос в условиях одной из самых старых демократий мира. Само слово "демократия" подразумевает всеобщее равноправие независимо от расы или пола.

В демократической стране женщины не должны быть гражданами с более низким статусом по сравнению с мужчинами. Но, к сожалению, осознать это и на словах утверждать данный постулат — еще не все. Его нужно осуществить на практике.

У нас, например, отцу предоставляется декретный отпуск. Это значит, что после рождения ребенка отец в течение девяти месяцев может оставаться дома и ухаживать за ним, получая при этом полную зарплату. Таков закон. И все равно закон этот используется недостаточно эффективно.

Достижению равенства полов препятствуют в основном мужчины, которые, воздействуя на общественное мнение, борются с идеями равенства.

Бог свидетель, что я против навязчивой склонности шведских законодателей принимать новые и новые законы, но если ничто больше не помогает, они должны прибегнуть к крутым мерам и в этом важном деле. Хотя лучше всего, если бы равенство между полами было достигнуто посредством развития информации и на основе всеобщей практики.

Конечно же, и детей следует воспитывать в духе равенства полов. Но здесь нам предстоит еще многое сделать, хотя, возможно, мы и продвинулись дальше других стран мира в этом вопросе.

Что сегодня более всего воздействует на общественное мнение и особенно на формирование мировоззрения детей? Телевидение, кино, комиксы и — до некоторой степени — книги. Они знакомят наше подрастающее поколение с тем, как надо понимать мир и жизнь, как надо мыслить, какие идеи хорошие, а какие нет, что правильно и что неправильно. Длительное время я исследовал, чему учат наших детей средства массовой информации, когда они затрагивают темы, посвященные равенству полов. Результаты оказались очень интересными, если исходить из тезиса, что информация влияет на отношение человека к жизни.

В Швеции издается 20 миллионов экземпляров комиксов, обычно переводных, для детей в возрасте от шести до тринадцати лет. Сами по себе комиксы не столь уж сильный фактор воздействия на фоне других средств массовой информации. Но вкупе со второразрядными и третьеразрядными американскими видеофильмами и фильмами для обычного экрана влияние их сильно усиливается. Тем более что Швеция — одна из самых густо оснащенных видеоаппаратурой стран.

Что же дети узнают о женщине из комиксов?

В комиксах ей отводится в основном одна-единственная роль. Она всего лишь безвольная дуреха, которая обычно запутывает свою жизнь и попадает в зависимость от врагов. И мы, мужчины — герои, ее спасаем.

В нашем блистательном мире комиксов и дешевых телевизионных фильмов существует только два типа женщин: порядочная и непорядочная. Порядочную женщину легко узнать — она блондинка, платье у нее с глубоким вырезом, но бюст умеренный. Непорядочная женщина — брюнетка, декольте у нее побольше, и соответственно увеличен бюст.

Женщины — героини средств массовой информации — выступают лишь в роли подручных и ассистентов мужчин. Если они когда-либо и занимают руководящее положение, значит, они брюнетки и желают миру зла. При помощи своих вассалов они угрожают человечеству и всей жизни на земле. К тому же это происходит не в наших условиях, а где-нибудь в Ледовитом океане, на Северном полюсе или в джунглях. Короче говоря, далеко от тех мест, где живут люди.

Интересно и то, что женщина, стоящая у власти, никогда не командует нормальными белыми мужчинами. У нее в подчинении какие-то странные треугольные существа или инопланетяне, в лучшем случае — низкорослые готтентоты из далеких африканских джунглей.

Смешно, скажет кто-нибудь. Но если мы над этим задумаемся, то увидим закономерности, которые не покажутся такими уж смешными. В нашей стране дети до пяти лет играют в одни и те же игры, независимо от их пола.

Но однажды происходит странная вещь. Шестилетние мальчики начинают презирать девочек. Восьмилетние — теряют к девочкам всякий интерес. В десять лет будущие мужчины чуть ли не плюют на своих будущих партнерш по любовным приключениям и браку. И лишь в двенадцатилетнем возрасте начинают их признавать. В пятнадцать лет популярность девочек растет. Возникает, наконец, мнимое равенство. Но, честно говоря, девочки, вам никогда не догнать нас, ребят!

Что я хочу всем этим сказать? Отношение к женщине и решение проблемы равенства полов решается не только дома, в детском саду или в школе. Огромную роль здесь играют средства массовой информации. С этой точки зрения, я думаю, как шведским, так и советским детям прививается определенный, неправильный взгляд на женщин. Чтобы изменить это в нашей стране, нужна, по-моему, своего рода культурная революция. Газеты, комиксы, теле- и кинофильмы, книги, реклама должны утверждать, что женщина не является гражданкой второго сорта, дурехой, которая не может сама о себе позаботиться и чье призвание, в конечном счете, быть прикованной к плите и рожать детей. Только в этом случае отношение к женщине будет меняться, уравнивая ее с мужчиной. Но до этого нам в Швеции еще далеко.

И все потому, что мощные силы в высших политических кругах и в мире коммерции, а также средства массовой информации — против радикального изменения в нашем отношении к женщине. Достаточно раскрыть любую еженедельную газету, чтобы в этом убедиться.

В некоторых областях нашей жизни стремление женщин к равноправию заводит их порой слишком далеко. Вот что произошло в этом году у нас в издательском мире. Женщины-писательницы в издательстве, принадлежащем писателям, постановили рассматривать произведения женщин менее строго, чтобы таким образом большее число женщин смогло опубликовать свои произведения. Но можно ли произведения искусства оценивать, исходя из принципа равенства, политических или религиозных соображений?

Писатели и художники должны прежде всего иметь что сказать. У хорошего писателя нет пола. Он может быть и мужчиной, и женщиной. Или даже и тем, и другим.

Нам в Швеции предстоит еще многое сделать, чтобы установить полную социальную и экономическую справедливость. Мне кажется, мы на правильном пути. Пусть даже экономическая независимость женщины приводит к увеличению разводов. Вероятно, именно этим мы расплачиваемся за освобождение женщины от тысячелетнего угнетения ее мужчинами. Но в основном расплачиваемся даже не мы, а дети!

Мне с болью приходится констатировать, что детей, родители которых в разводе, становится все больше и больше и что растут они в худших условиях. Но, может быть, я напрасно беспокоюсь? Может быть, лучше иметь одного счастливого родителя, чем двух несчастных?

Леонид, каким опытом в решении проблемы неполной семьи располагаете вы в Советском Союзе? После войны у вас ведь осталось много детей-сирот. Как складывалась их жизнь?

Лично я убежден, что мы, мужчины, можем многому научиться у женщин. Как в эмоциональном, так и в интеллектуальном плане. Тот мир, что мужчины построили в ходе исторического развития, не представляет собой ничего, чем можно было бы гордиться. Разве, наконец, не пришло время разрешить женщинам принять от нас эту эстафету? Вряд ли они создадут мир хуже того, что создали мы.

Если посмотреть на сумасшедшую гонку вооружений, получится, что мы, мужчины, построили на нашей планете арену для смерти. Мужчины созданы для борьбы и соперничества, возможно, поэтому мы строим мир, в котором всегда есть место войне.

Несомненно, у женщин инстинкт сохранения жизни развит сильнее. В этом, по-видимому, и заключается главное различие между мужчиной и женщиной. Располагай женщины властью, возможно, все их решения были бы на благо жизни. И общество, которое воспроизведет жизнь, вырастет из матриархата.

Эмансипация в современном индустриальном обществе, где роль женщины затушевана, сама собой подразумевается. Она столь же закономерна, как и то, что солнце всходит на востоке. Как относятся к эмансипации в Советском Союзе? Каково твое личное мнение по этому вопросу? Каково положение советской женщины? Кто у вас смотрит за домом и детьми?

Леонид Жуховицкий

Дорогой Ларс, мне жаль, что неточность в определении, моя или переводчика, заставила тебя решать задачу, непосильную для интеллигента и джентльмена, — искать негативные стороны в благородной идее эмансипации. Ты, конечно, прав: ставить под сомнение принцип женского равноправия нелепо и несерьезно. Однако, когда у нас говорят об эмансипации, обычно имеют в виду не абстрактную идею, а реальный, сложный, много лет идущий процесс. Попытка разобраться в его закономерностях вовсе не обязательно реакционна.

К такому анализу вынуждает целый ряд обстоятельств, из которых одно особенно тревожно: в странах, где эмансипация развивается наиболее успешно, с каждым новым поколением все больше женщин добивается равенства в очень важной области — так же, как и мужчины, они не рожают детей. Если так пойдет дальше, лет через двести спорить об эмансипации будут не русские и не шведы — их просто не останется на земле. Готов присоединиться к тебе в критике плохих фильмов, подчеркивающих в женщине биологическое начало. Но какое кино виновато в том, что в развитых странах из множества женских занятий самым непрестижным становится материнство?

Похоже, практика движения за женское равноправие где-то отклонилась от пути, предписанного ей передовой теорией. Рано или поздно нам все равно придется посмотреть в глаза этой реальности. Надеюсь, это не сочтут дремучим консерватизмом: ведь можно быть сторонником цивилизации и тем не менее не одобрять уничтожение лесов, Чернобыльскую катастрофу, кислотные дожди в Европе и гибель рыбы в Северном море.

Итак, что же показывает практика в нашей стране?

Вряд ли я ошибусь, если скажу, что из всех стран именно в нашей эмансипация была проведена наиболее быстро и последовательно: семьдесят лет назад, сразу после революции, женщина была полностью уравнена в правах с мужчиной. Во всех правах — и на образование, и на труд, и на участие в управлении государством, и, разумеется, на решение семейных проблем.

Мало того, практика эмансипации обогнала теорию. Общество усиленно помогало женщине реализовать все ее узаконенные права, и в результате сегодня в нашей стране женщин с высшим образованием больше, чем мужчин, подавляющее большинство женщин работает, а в выборных органах власти их около трети — насколько мне известно, в парламентах и в органах местного самоуправления других стран эта цифра значительно ниже. Что же касается семьи, тут пора ставить вопрос об эмансипации мужчины: по закону муж и жена равны, но юридическая практика такова, что в случае развода суд практически всегда отдает предпочтение женщине, оставляя ей детей и принимая ее сторону в любой конфликтной ситуации. Не случайно в трех случаях из четырех дело о разводе возбуждает женщина — она в случае разрыва теряет, как правило, только нелюбимого мужа, а мужчина и обжитой дом, и любимых детей.

Словом, можно сказать, что женская эмансипация в нашей стране безоговорочно победила: женщина получила равные возможности в общественной жизни и явное лидерство в семье.

Остается посмотреть, что из всего этого вышло.

Фундаментальное положение эмансипации — равенство прав — никто в нашей стране, насколько мне известно, сомнению не подвергает. Но вот практический результат вызывает единодушный восторг разве что на торжественных заседаниях в честь Международного женского дня. Как это часто бывает, жизнь оказалась сложнее благородной идеи, и фонарь теории, верно указав общее направление, не сумел высветить камни и рвы.

Как-то в ответ на одну из публикаций я получил письмо читательницы, научного работника, где была жутковатая фраза: "Эмансипация — ловушка для женщины". Как видишь, есть и такая точка зрения.

Как ты знаешь, начало нашего с тобой диалога напечатал московский еженедельник. Естественно, пошли письма, среди которых есть поразительно интересные. Приведу отрывок из одного, автор — женщина двадцати трех лет.

"Теперь о диалоге в "Неделе". О нем мне стало известно за несколько дней до того, как газета попала в руки. Причем мнения разделились, а это, как известно, основной показатель правильности выбора темы. Что касается меня…

Диалог очень приятно читается, даже возникло впечатление, что сижу в той же комнате третьей и слушаю. Что касается Ваших с Хесслиндом совместных восемнадцати километров в оба конца, ради вожделенных силуэтов за оконными занавесками, то здесь, вероятно, мечтательно вздохнет Ваш ровесник, тридцатилетний недоуменно пожмет плечами, а сегодняшний десятиклассник просто расхохочется. Жаль, но как быть? От всех своих знакомых (и партнеров) я в разное время слышала одну и ту же фразу: "Надо быть в этом проще". Что это значит? Не обязательно знать имя женщины, которая легла рядом в постель — зачем перегружать память, когда есть столько более нужной информации…

Более того: от своих знакомых я слышала множество слов, определяющих отношения между мужчиной и женщиной. Слово "любовь" среди них, как принято нынче говорить, и не ночевало…

В диалоге есть место, где Лapc Хесслинд замечает: "…любовь не стала "свободной", она стала более равной". Что такое равная любовь? Когда можно на ночь "снять" мальчика?

Мы уже и так объелись "равенством", наши женские равные права ничего нам, кроме потери женщины в женщине, не принесли. И зачем все это затеяли наши предшественницы — непонятно. А равная любовь — это два прямоугольных плеча, одинаково бесполых по своему характеру. И мысли не придет к такому плечу прислониться и согреться.

А еще… Вы знаете, любовь действительно стала другой. Ей, как и всему живому, по Дарвину, присущи наследственность и изменчивость. Но вот больше ее стало или меньше? Наверное, сколько возможно (увы, не столько, сколько нужно)…"

Пожалуй, в почте, по крайней мере среди женских писем, такая точка зрения наиболее распространена.

Вчера вечером у меня была встреча с читательницами в маленьком женском клубе. Мы сидели в красивом подвальчике за длинным столом, пили чай с пирожными и разговаривали. Ответив на вопросы собеседниц (их было около пятнадцати), я задал им свой — что они думают об эмансипации? Представляешь — не было ни одного одобрительного ответа, только негативные!

А ведь все эти женщины (им от тридцати до сорока) имеют высшее образование, все работают, все получают равную с коллегами-мужчинами плату за равный труд. В чем же причина их недовольства?

Конечно же, они протестовали не против высшего образования, не против права на работу, не против справедливой оплаты — это все азбука эмансипации, ее смешно обсуждать. Этих женщин угнетало, что мало сил и времени остается на детей, на любимого человека, что отношения с близкими стали схематичней и бедней. Более того, дома то и дело возникают конфликты, причины которых они не всегда могут понять.

Короче, прав хватает, любви — нет.

Очевидно, благородная борьба за политическое и экономическое равенство дает нежелательный побочный эффект, осложняя личную жизнь женщины, делая ее конфликтней и, в конечном счете, несчастливей.

Думаю, наше с тобой дело: если не разобраться в этой сложнейшей проблеме, то хотя бы поставить вопросы для более сведущих людей. Рискуя прослыть консерватором, все же изложу свои сомнения.

Прежде всего, я не уверен, что равенство в семье себя оправдало. Не потому, что мужчина лучше и умней — очень часто бывает наоборот, — а потому, что когда за руль автомобиля держатся двое, авария почти неизбежна. Случайно ли, отправляя в небо космический корабль с двумя космонавтами, одного из них назначают командиром? Уж кажется, чего проще — дать обоим равные права. Увы, в таком экипаже демократизма будет хоть отбавляй, — но дотянет ли он до Земли?

Когда-то церковный брак однозначно декларировал власть мужчины. Был ли это предрассудок? Или опыт проб, ошибок подсказал нашим предкам, что даже плохое руководство лучше гражданской войны в семье?

На мой взгляд, не имеет решающего значения, кто будет назначен обществом главой семьи — муж или жена. Важно только, чтобы это главенство было признано всеми и уважалось, хотя бы формально, как колокольчик председателя на шумном собрании. Я сомневаюсь в успехах оркестра, каждая репетиция которого начинается с драки за дирижерскую палочку.

Я читал, что прежде в Швеции было левостороннее уличное движение. Теперь — правостороннее. Я не знаю, как лучше — можно ездить и так, и так. Но представь, что начнется, если оба правила будут действовать одновременно?!

Похоже, что в современной семье происходит именно так…

Тебя беспокоит, что любящие люди так быстро начинают бороться за власть. И меня это тревожит. Да, в Москве — борются. И в Гетеборге, видимо, борются. А вот в Баку или Тбилиси — нет. Ибо там существует традиционное разделение "сфер влияния". И жена не посягает на право распоряжаться финансами семьи. А для мужа считается неприличным вмешиваться в хозяйственные дела. В таких семьях супруги не конкуренты, а соратники.

Конечно, у подобной семьи много недостатков. Но достоинств, вероятно, больше, потому что в республиках Закавказья мало разводов — очевидно, и мужчину, и женщину здесь устраивают их роли в семейном театре.

Кстати, о ролях. Опять-таки, я думаю, что они сложились не случайно. Чтобы в электрической сети возник ток, нужна разница потенциалов: на одном конце минус, на другом плюс. Когда в семье полное равенство, все прекрасно, но лампочки не горят.

Веришь ли ты, что в старой, до эмансипации, семье все мужья командовали, а жены подчинялись? Да никогда этого не было — иначе разве стал бы Шекспир писать "Укрощение строптивой"? Но любящие люди играли в традиционную любовную игру: ему приписывали силу, ей слабость, ему ум, ей наивность, ему суровость, ей покорность. Зачем? Да чтобы лампочки сияли!

Впрочем, и сегодня самые влиятельные на планете женщины охотно декларируют свою слабость и подчиненность в семье: даже леди премьер великой державы уверяет человечество, что встает пораньше, чтобы приготовить мужу завтрак. Не исключаю, что действительно готовит: любовь важнее власти. К тому же женственность в руках государственного деятеля оружие страшной силы — где мужчине нужен танк, женщине хватает улыбки.

Практика эмансипации ставит перед обществом целый ряд неожиданных проблем. Как видно из твоего письма, некоторые из них приходится решать и современной Швеции.

Ты, конечно, прав — в литературе следует поощрять талант, а не половую, религиозную или политическую принадлежность. Но почему же только в литературе? Когда больной ложится на операционный стол, неужели его волнует, за какую партию голосует хирург? Мне все равно, мужчина или женщина ведет такси, лишь бы не влететь в аварию.

Я плохо знаю шведскую реальность и поэтому не совсем понимаю, зачем нужен омбудсман. Разве работодатель сам не заинтересован в том, чтобы нанять лучшего работника? Есть целый ряд специальностей, где женщины трудятся успешней мужчин — скажем, сборка часов и компьютеров, делопроизводство, сервис. Отдавая предпочтение в этих отраслях мужчинам, предприниматель будет действовать себе в убыток. Во имя чего? Я не представляю себе, чтобы талантливого математика, журналиста или экономиста не взяли на работу только потому, что речь идет о женщине — ведь от такой дискриминации выигрывает лишь конкурент.

Не кажется ли тебе, что хорошие специалистки будут устраиваться на работу сами, а вот плохие прибегнут к помощи государственного чиновника? Словом, будь готов к тому, что и в литературе появится свой омбудсман…

Астрид Линдгрен читают миллионы детей во всем мире не потому, что она женщина, а потому, что она замечательный писатель. Маргарет Тэтчер много лет определяет политику Англии не потому, что избиратели решили сделать галантный жест в сторону прекрасного пола, а потому, что с этой работой она справляется лучше других. Майя Чебурданидзе и Пиа Крамлинг успешно играют в мужских шахматных турнирах не потому, что пользовались особыми "женскими" льготами, а потому, что не имели их.

Некоторые ваши государственные мероприятия мне не совсем понятны. Почему, например, нельзя указывать в объявлениях, кого приглашают на работу? А если эта работа трудна и опасна — скажем, лесоруб или водолаз? Или если в театре вакантна роль Джульетты — кому нужно, чтобы в конкурсе участвовали мужчины? Что это — реальная забота о женщинах или бюрократическая игра?

Еще непонятно, почему ваш омбудсман непременно женщина. У нас пока еще женщины в трудную минуту чаще обращаются к мужчинам — ведь наша традиционная обязанность их защищать. Если женщины начнут надеяться только на женщин, боюсь, придется плохо и им, и нам: мы разойдемся в стороны, как католики и гугеноты, и кончится это Варфоломеевской ночью.

Я человек лояльный и законы уважаю. Но когда речь идет об отношениях мужчин и женщин, я все-таки больше надеюсь не на параграфы кодекса, а на любовь.

Эмансипация, и в этом ее великое значение, гарантирует женщине образование, работу, независимость. Любви, к сожалению, не гарантирует.

Тут, мне кажется, есть о чем подумать и психологам, и социологам, и нам с тобой.

Одна моя приятельница, переводчица с трех языков, деловитая и увлеченная своей работой, тем не менее любит повторять: "Все суета, кроме любви". И знаешь — в главном я с ней согласен. А ты?

…Дорогой друг, я вдруг подумал, что в моей логике есть, по крайней мере, одно слабое звено. Мы живем в странах с разным уровнем жизни. Нашим женщинам приходится постоянно думать о деньгах, терять время в очередях, сталкиваться с крайней неразвитостью сервиса. Мужья, если они есть, им помогают, но все же основная часть домашних хлопот достается женщине. Практически, она отрабатывает дома второй рабочий день. Возможно, именно это обстоятельство мешает нашим подругам по достоинству оценить всю прелесть эмансипации…

Ты предлагаешь отдать всю власть женщинам. Я не против. Но меня смущает одно обстоятельство. Я боюсь, что наши женщины, получив власть, тут же откажутся от всех своих прав и потребуют, чтобы муж, тиран и деспот, в одиночку кормил семью и при этом еще одевал, развлекал и горячо любил свою бедную бесправную жену. Справимся ли мы с этой задачей? Пусть уж лучше остаются эмансипированными…

А теперь я хотел бы расстаться с этой рискованной темой и задать тебе вопрос из другого ряда: как широко распространился в Швеции СПИД и повлиял ли он на человеческие отношения?

Ларс Хесслинд

Друг мой, позволь мне сначала суммировать то, что я узнал из научных источников о СПИДе. То есть то, что знает об этой болезни большинство ученых в нашей стране.

Более других пострадали от СПИДа две группы лиц: гомосексуалисты и наркоманы, те из них, кто пользуются внутривенными инъекциями. Одновременно становится все более ясно, что заразиться СПИДом можно и путем обычных половых контактов между мужчинами и женщинами.

Инфекция передается через жидкости, циркулирующие в теле человека, говорится в научной информации, которую сообщают общественности официальные представители здравоохранения. В основном передача инфекции происходит через кровь и сперму. Опасными считаются также глубокие поцелуи — от них советуют воздерживаться. СПИД разрушает и убивает иммунитет человека. Следовательно, мы умираем не непосредственно от СПИДа, а косвенно, так как распространение других инфекций в организме больного СПИДом не может быть приостановлено иммунной защитой человеческого организма.

Важно заметить, что объятия и другие виды общения не опасны. При половом общении следует пользоваться презервативом, что помогает предотвратить заражение.

Человек, зараженный вирусом СПИДа, еще не болен, но, возможно, рано или поздно заболеет, и так будет до тех пор, пока ученые не откроют вакцину, которая этому воспрепятствует. Это одна из самых необходимых вакцин, разработкой которой заняты ученые во всем мире. Другая важная вакцина, которую ищут ученые, призвана спасти тех, кто уже болен СПИДом и ждет смерти. Работа полным ходом идет во всем мире, во всех лабораториях, чувствующих свою ответственность перед людьми. Некоторые, например, "Астра" в Швеции, прекратили свои исследования из-за их дороговизны. Такой цинизм трудно понять. Тем более что в разных странах мира уже достигнуты серьезные успехи в решении этой проблемы.

Согласно американским исследованиям, 50 % лиц, зараженных вирусом СПИДа, заболело через пять лет после заражения. Описаны случаи, когда болезнь наступила и через 12 лет. Известно, что инфекция может находиться в организме человека в скрытой форме в течение многих лет. И все это время инфицированный человек является распространителем вируса СПИДа.

В Швеции, население которой составляет 8 миллионов, в апреле 1988 года число лиц, зараженных вирусом СПИДа, составляло 1785 человек, из них мужчин — 1530, женщин — 255.

Распределяется это количество следующим образом:

Гомосексуалисты и бисексуалисты: 928

Наркоманы, использующие наркотики внутривенно: 446

Жертвы переливаний крови и других продуктов крови: 182

Зараженные половым путем: 211

Дети, рожденные от больной матери: 5

Другие случаи, где причина заражения не выяснена: 13

Заболело СПИДом: 165

Умерло от СПИДа: 72

Приведенные цифры говорят лишь о зафиксированных случаях. Но так как анализ на СПИД является добровольным, невозможно определить истинное число зараженных. Как обстоит дело в действительности, можно узнать, лишь введя обязательное взятие анализа на СПИД. Никаких планов на этот счет у нас в стране нет.

И все же можно считать, что распространение этой заразы достигло своей кульминации. Сейчас в среднем за месяц отмечают 20 случаев заражения вирусом СПИДа.

Вначале полагали, что самым эффективным средством защиты от страшного вируса является презерватив. Но сейчас известно еще более эффективное средство, а именно — информация.

В процессе широко проводимых кампаний, на которые государство тратит много миллионов крон, шведскую общественность повсеместно информируют о болезни и о путях заражения. Эта работа очень полезна. Каждый швед сегодня знает, как следует предохраняться при половых контактах и как распространяется инфекция.

Дорогой Леонид, я считаю, что борьба со СПИДом — серьезная проблема для людей всего мира. Подобно скальпелю, она врезается в социальную и экономическую структуру всех стран. Проблему СПИДа нельзя замести под ковер или решить ее, задернув гардины.

В связи с этим органы здравоохранения нашей страны принимают все меры для предупреждения заболеваний СПИДом. Главнейшая из них — предварительное исследование всей крови, которая используется для переливания при операциях и несчастных случаях. Чаще, чем прежде, применяются синтетические заменители крови.

Персонал, работающий в системе здравоохранения, в полиции, тюрьмах, сумасшедших домах и т. д., должен особенно тщательно соблюдать специальные предписания, составленные для воспрепятствования распространению вируса СПИДа. В больницах созданы специальные отделения для больных СПИДом, заболевших какой-либо другой болезнью или пострадавших от несчастного случая. Госпитализация человека, зараженного вирусом СПИДа, должна рассматриваться как экстраординарное событие, больной подлежит изоляции, дабы предотвратить распространение инфекции в больнице. В будущем СПИД будет предъявлять еще более высокие требования к аппарату здравоохранения в нашей стране и в других странах.

Сейчас обсуждается целесообразность образования специальных отделений в тюрьмах, где содержатся заключенные, зараженные вирусом СПИДа — они должны находиться в изоляции от других заключенных.

А теперь о серьезных психологических аспектах проблемы.

Например, гомосексуалисты, которых более других поразила болезнь, — плохо защищенная группа людей. Они постоянно сталкиваются с трудностями, связанными с их положением в обществе, многие считают их неполноценными гражданами. Если взвалить на них новый груз, он станет непосильной ношей.

Как раньше относились к проказе, так и сейчас непросвещенная общественность относится к несчастным, зараженным вирусом СПИДа, или больным СПИДом. Толпа и те, кто принимает решения, ставят вопрос об интернировании, о пансионатах, где больным надлежит жить в изоляции от общества. Тут не так уж далеко и до фашизма. Параллель усмотреть совсем нетрудно. Подобные идеи проповедовал и Гитлер, защищая чистоту арийской расы от евреев и славян.

Давай, дорогой друг, бороться с таким недостойным и бесчеловечным отношением к тем, кто болен.

Как изменились человеческие отношения и любовь после того, как знания о СПИДе распространились по всему миру? Вне сомнения, открытая дискуссия и хорошо поставленная информация о СПИДе и его вирусе привели к тому, что шведы стали более осторожными в половых контактах. Швеция известна как страна свободной любви. Что это означает? Да лишь то, что в любви все и всегда решает женщина, даже если нам, мужчинам, иногда кажется, что мы великие соблазнители. Женщина достаточно умна, чтобы позволить нам жить в этом заблуждении. Собственно, я не вижу тут большого различия между Швецией и другими странами.

В тех странах, что я посетил, а их не так уж и мало, я не заметил никакой разницы в поведении женщин по сравнению со Швецией. Если женщина хочет принадлежать мужчине, она этого добивается. Если ей хочется любви, она ее получает.

Первой реакцией на распространение вируса СПИДа было то, что женщины стали осторожнее при случайных половых контактах. Прочные связи стали более прочными, более популярным стал брак, и, кажется, даже уменьшилось число разводов.

Сейчас, если доверять информации, которую мы получаем от властей, все источники заражения своевременно выявляются, хотя половые контакты имеют место так же свободно, как и раньше. Но появилось кое-что новое: мужчины используют презервативы. Страх заразиться приводит к тому, что люди избегают глубоких поцелуев и любых вариантов, когда инфекция может перейти от одного человека к другому. Выбор партнера стал более тщательным. Особенную бдительность проявляют женщины — они рискуют заразиться через сперму мужчины. И среди мужчин страх заразиться также велик. Большинство проявляет осторожность при случайных связях.

Но при этом одно странное, труднообъяснимое явление наблюдается как в США, так и в Швеции!

У проституток, где выше всего риск заразиться, а инфекция, по-видимому, распространяется быстрее всего, число клиентов вовсе не упало. Столько же мужчин, как и раньше, направляется в квартал проституток. Торговля телом не сократилась.

Интересно, что тот факт, что многие проститутки-наркоманки заражены через шприцы вирусом СПИДа, не пугает отцов семейств, начальников отделов, бюрократов, политиков, солдат и директоров, что в большом количестве кружатся вокруг "ночных бабочек". Можно подумать, что риск заразиться означает дополнительный захватывающий момент, который делает контакт с проститутками еще более запретным, возбуждающим и интересным для мужчин. Похоже, что риск заразиться, игра со смертью увеличивает сексуальное возбуждение. Как это понять? Быть может, в половой жизни кроется соблазн братания со смертью? Это действительно странное и труднообъяснимое явление в нашем мире, который мне представляется все более безумным.

Как человек, живущий на Западе, я понял, что вы в Советском Союзе предпочитаете не говорить открыто о половой жизни и половых отношениях. Но как тогда с такой философией вам удается информировать население о СПИДе? Можешь ли ты рассказать мне, как обстоят дела в Советском Союзе с проблемой СПИДа и его вируса? Как вы информируете общественность, когда у вас в стране около ста языков? Повлиял ли СПИД и его вирус на любовь, отношения и поведение мужчин и женщин в вашей большой стране? Одинаковы ли сведения о нем у жителей Москвы, Азербайджана, Киргизии, Казахстана, Грузии и Сибири?

И еще один вопрос, возможно, несколько неожиданный. Не только я заметил, что русские (как, впрочем, и поляки, и японцы), приехав в Швецию, стремятся обязательно посмотреть порнофильмы. Не мог бы ты мне объяснить, чем вызван этот интерес?

Леонид Жуховицкий

Дорогой Лapc!

Отвечу по очереди на оба твои вопроса.

Сперва — о СПИДе. Поскольку вирус не признает ни государственных границ, ни социальных систем, положение со СПИДом в нашей стране, вероятно, такое же, как и в Швеции. Возможно, число инфицированных и больных пока значительно меньше, так как вирус проник к нам позднее и количество контактов с иностранцами (а СПИД и у вас, и у нас болезнь импортная) относительно невелико. К сожалению, я не располагаю такой статистикой, как ты: у нас печатаются лишь общие данные о заболевших и те нельзя считать даже приблизительно точными, ибо проверку прошла незначительная часть населения. У нас анализ на СПИД тоже добровольный, более или менее методично обследуются лишь так называемые "группы риска": проститутки, гомосексуалисты и наркоманы. Но и эта методичность очень условна, ибо люди, относящиеся к названным категориям, свою принадлежность к ним, как правило, не афишируют, да и для принудительного анализа нужна санкция прокурора, а ее дают лишь в особой ситуации. Есть проект — возможно, он будет принят — требовать проверку на вирус у иностранцев, приезжающих в страну более чем на три месяца, — мера тоже крайне ненадежная, так как для передачи инфекции вполне хватит и одной ночи.

Самое страшное, на мой взгляд, заключается в том, что смерть передается предельно приятным способом, тем самым, которым зарождается жизнь, и я не думаю, что в ближайшее время мои соотечественники захотят себя в этой деятельности серьезно ограничить.

Есть у нас и другие проблемы — скажем, крайний дефицит шприцев одноразового пользования, недостаточное производство презервативов и т. д.

Ты совершенно прав — именно информация наиболее эффективна в борьбе со СПИДом, по крайней мере, из тех средств, которыми человечество сегодня располагает. Но ты напрасно думаешь, что открыто говорить о половой жизни нам запрещает философия или еще какая-то область идеологии. Тут скорее традиция, в которой, на мой взгляд, много разумного; вряд ли театр двух актеров нуждается в большом количестве зрителей. Чем больше рассуждают о половых отношениях, тем меньше удовольствия они доставляют, — ведь и в хорошей прозе подтекст волнует нас больше, чем текст. Любовь, лишенная тайны, становится работой, а то и обязанностью…

Угроза страшной эпидемии заставила нашу печать назвать своими именами все, что необходимо. Подробные и точные статьи о СПИДе публикуются регулярно. Центральное телевидение, ведущее передачи на всю страну, пропагандирует презерватив, хотя делает это не столь наглядно, как, например, датский телеэкран, где мужчина и женщина демонстрируют этот полезный инструмент в действии. Словом, информация о СПИДе ни для кого не является тайной.

Вместе с тем, я, к сожалению, не заметил, чтобы она оказывала серьезное влияние на нашу жизнь.

Существует очень характерная русская пословица: "Пока гром не грянет, мужик не перекрестится". Для огромного большинства моих соотечественников гром еще не грянул — для них СПИД это то, о чем пишут в газетах, от чего умирают в далекой Америке, что, возможно, и станет реальной опасностью, но очень не скоро. Печать сообщает, что выявлено около ста заболевших и инфицированных, из них подавляющее большинство иностранцы — эта цифра кажется крохотной в стране с населением почти в триста миллионов человек. Словом, жизнь идет, как и шла.

Ты предполагаешь, что клиентов проституток возбуждает игра со смертью. Может быть, тут есть и иная психологическая причина — желание максимально использовать свободу случайной любви прежде, чем размах эпидемии наглухо забьет эту дверь?

Видимо, у легкомыслия имеется еще один мотив: почти религиозная вера в могущество современной науки. Слова медиков об их бессилии воспринимаются как своеобразное кокетство — мол, покривляются, попугают, но наверняка что-то придумают.

Словом, при всем уважении к информации и презервативам, я не испытываю особого оптимизма. И не могу исключить, что человечество медленно втягивается в период, который, возможно, когда-нибудь назовут эпохой СПИДа.

Мне кажется, задачу писателя в этой ситуации ты определил очень точно: нам надо защищать больных людей, и без того страдающих от ущемления их человеческих прав. Надо объяснить, что СПИД не кара за грехи, а слепая змея, готовая ужалить каждого. Надо вызвать сочувствие и к взрослому, которому предстоит жизнью заплатить за любовь, и к ребенку, виновному лишь в том, что пять лет назад его мать стриглась у парикмахера, который плохо продезинфицировал ножницы.

А самое главное, наверное, вот что. Жестокость сама подобна СПИДу и так же распространяется, как эпидемия, с той разницей, что подавляет в человеке не иммунитет, а совесть — тоже могучий защитный механизм. Жестокость, направленная против больных, потом неминуемо обернется против здоровых. Массовые убийства Гитлером евреев и славян вполне закономерно привели к истреблению девяти миллионов немцев. Вряд ли будет ошибкой утверждать, что человечество выжило только потому, что в решающие моменты чувство сострадания оказывалось сильнее чувства самосохранения. Надеюсь, мы выдержим и проверку СПИДом…

А теперь перейду к твоему второму вопросу.

Итак, почему советские туристы, попав в Швецию, спешат на порнофильм? Видимо, по той же причине, по которой шведские туристы в Венеции стремятся прокатиться в гондоле, а в Грузии посмотреть национальные танцы. Каждого нормального человека в гостях интересует то, чего дома нет. У нас порнофильмы не крутят, порножурналы не издают — вот мои сограждане и хотят посмотреть, что это такое.

Вероятно, у поляков причины те же самые.

Что касается японцев, мне ответить сложнее — в Японии я не бывал. Но если мои заочные представления об этой своеобразной стране верны, трудолюбивые японцы пытливо следят за всеми достижениями Европы и Америки, дабы сразу перенять все прогрессивное и в электронике, и в строительстве, и в прочих сферах деятельности. Видимо, они идут на порнофильмы с целью выяснить, нет ли каких-нибудь технологических новшеств и в этой сфере индустрии, чтобы в случае чего первыми приобрести лицензию. Боюсь, их ждет разочарование: здесь, как и в географии, Колумбу места не осталось — все великие открытия уже позади…

Официальное отношение к порнографии в нашей стране плохое — она запрещена законом. Общественное мнение совпадает с официальным: голосов в защиту порнографии я не слышал даже в домашней обстановке. Те же люди, которые с любопытством смотрят порнофильм в кинотеатре в центре Стокгольма, будут протестовать против его демонстрации в центре Москвы, опасаясь, что молодежь узнает сразу слишком много нового и юный мозг не выдержит такого количества агрессивной информации.

Как отношусь к этому я?

Я писатель и, уже в силу профессии, радоваться запретам в искусстве не могу, кроме нескольких неизбежных: проповедь насилия, войны, ненависти к другим народам, на мой взгляд, столь же преступны, как убийство или воровство. Вероятно, порнография к этим крайностям не относится и в законодательном запрете не нуждается.

Тем не менее к этому роду деятельности я отношусь негативно по причинам вполне практическим.

Каждый год миллионы молодых людей в нашей стране кончают среднюю школу. Все они обязаны знать, чем отличается ямб от хорея, а дактиль от амфибрахия. Многие и знают. Но тысячи и тысячи из них никогда в жизни не откроют сборник стихов. Им объяснили технологию стихосложения, но не открыли красоту поэзии.

Я против порнографии потому, что она, как мне кажется, убивает любовь. Эротика прекрасна и в литературе, и в кино, и в живописи. А порно больше походит на инструкцию по эксплуатации мотоцикла: вот так двигаются рычаги, вот так поршень входит в предназначенное ему гнездо. Должен ли человек всю эту механику знать? Конечно, должен. Но ведь даже в технике любовь отличается от ремесленного секса — у актера, играющего по вдохновению, всегда меняются способы воздействия на зрителя.

Может ли половой акт быть предметом искусства? Конечно, может, и становился не раз, и в литературе, и в живописи, и в кино. Но почему то, что прекрасно в эротическом фильме, вызывает только брезгливость в порнографическом?

Впрочем, тут я не специалист: вряд ли я видел больше десятка порнофильмов. И ни один из них я не стал бы смотреть вторично. Может, мне просто не попадались талантливые. Может, детальное изображение производственного процесса вообще противопоказано искусству, даже если это процесс производства детей.

Мне показалось, что в странах, где порнография разрешена, она не пользуется большой популярностью. Помню парижский кинотеатр с маленьким и почти пустым порнозалом — а рядом очередь на новый детектив с Бельмондо.

Я прекрасно понимаю, что для компетентных суждений о порнографии у меня оснований нет. Поэтому я просил бы тебя, наверняка более сведущего в этой сфере, поделиться своими взглядами на проблему.

Ларс Хесслинд

Мой дорогой Леонид, порнография, как ты знаешь, в нашей стране не преследуется законом, она существует открыто, и порнографические открытки продаются свободно.

Прежде чем я попытаюсь познакомить тебя с моими взглядами на порнографию и любовь, позволь мне рассказать тебе кое-что — это может быть тебе интересно, поскольку ты живешь в стране, где, само собой разумеется, порнография запрещена законом.

В середине семидесятых годов съезд Союза писателей Швеции решил поддержать законопроект, запрещающий использовать малолетних детей для позирования при производстве порнографических фильмов и открыток. Дело в том, что Союз писателей — одна из инстанций, где обсуждаются законопроекты по вопросам печати и средствам массовой информации. До этого судьба законопроекта была неясна. Никто не мог предсказать, какую позицию займет Союз писателей.

Писательницы-женщины возглавили ту группу, которая была за принятие данного закона. На последнем голосовании эта группа победила — большинством в несколько голосов. Таким образом, решение было принято отнюдь не единодушно.

Закон этот был внесен потом как поправка к постановлению о свободе печати. И в данном случае следует иметь в виду, что это не просто постановление, — это одна из опор, на которых держится наше исконно демократическое общество. Поэтому оживленную дискуссию в Союзе писателей вызвало вовсе не отсутствие единодушия по вопросу о детской порнографии. Противники законопроекта, к которым принадлежал и я, видели большую опасность во внесении изменений в основной закон о свободе печати. Этот закон дает нам право свободно и без всякой цензуры публиковать то, что нам хочется.

Мы считали, что закон, запрещающий печатать порнографические открытки с изображением маленьких детей, будет ограничением свободы печати вообще. Если проект будет одобрен, это создаст прецедент. И теперь сам факт, что подготовлена почва для дальнейших посягательств на свободу печати, вызывает у нас большое беспокойство.

Власть имущие могут найти для себя еще что-нибудь "одиозное", могут заявить, что это не годится для печати, что общество должно выработать новый закон, по которому следует воздерживаться от критических публикаций такого-то рода. (Как ты понимаешь, это поставит в трудное положение обозревателей и комментаторов.)

Мы были обеспокоены тем, что одобрение вышеупомянутого законопроекта Союзом писателей послужит началом последовательного наступления на самые важные постулаты нашей демократии.

Причина для такого беспокойства у нас в стране существует.

Бюрократы из средних слоев населения должны заполнять свои дни какой-то видимой работой. И вот они сидят и выдумывают все новые и новые законопроекты. Часто они пытаются посягнуть и на постановление о свободе печати.

Когда речь идет о введении новых законов и постановлений, бюрократы в нашей стране, возможно, самые искусные в мире.

Шведа вообще все больше и больше огораживают законами.

Считается, что каждый только что введенный закон более необходим, чем уже существующий. У нас, подумать только, есть закон, который запрещает делать вино из одуванчиков. Зато разрешается настаивать вино на тюльпанах. Впрочем, может быть, и наоборот!

Сейчас бюрократы собираются издать закон, запрещающий людям, работающим на частном или государственном предприятии, передавать прессе или другим средствам массовой информации какие-либо сведения о том, что происходит на предприятии. А это просто грубый удар по основам закона о свободе печати. Удар, направленный против тех, кто, разоблачая, хочет добиться справедливой и честной игры.

Куда же движется общество, которое ограждает себя законами, запрещающими прессе разоблачать всякого рода уловки и вранье? Временами кажется, что воздух становится душным и с этой стороны Балтийского моря.

Извини, я отвлекся от темы, вернемся к вопросу о порнографии.

В порнографии произошли серьезные перемены. Помнится, в пятидесятые годы считалось неприличным, если фирма, производящая корсеты, печатала в еженедельных изданиях рекламные фотографии молодых дам в этих корсетах. На безнравственную рекламу тут же обрушивались женские организации. Другой вопрос, можно ли вообще было назвать это рекламой. Фотографии эти нас, молодых людей, интересовали мало. Дабы успокоить блюстителей нравственности, девушки вынуждены были позировать в очках, — чтобы все выглядело благопристойно.

Один мой товарищ не смог преодолеть свое восхищение рекламой. Он зациклился на девушках в очках и в конце концов женился на близорукой студентке, которая носила очки в толстой роговой оправе. Брак оказался счастливым, они до сих пор живут вместе.

Порнографические фотографии оказывают определенное влияние на людей. Но увлечение порнографией не всегда оканчивается так же счастливо, как в случае с моим товарищем.

С того времени порнография сильно изменилась. Исчезла синеокая детскость. Для печати не существует теперь ничего слишком смелого или слишком порочного.

Все варианты сексуального поведения обнародуются в специальных мужских журналах и порнографических журналах различных направлений в зависимости от вкуса. Можно взять напрокат видеофильмы, в которых показано все.

В последнее время порнографические произведения имеют все более отталкивающий вид. Грубое насилие над женщиной в комбинации с сексуальными сценами — постоянно повторяющиеся сюжеты порнографической продукции.

Специальные порнографические журналы с изображением голых мужчин в различных сексуальных ситуациях предлагаются гомосексуалистам и женщинам.

В больших городах существуют клубы со стриптизом, где хорошо натренированные мужчины раздеваются и показывают все, чем обладают, на глазах у восторженной женской публики. Такие клубы пользуются популярностью у женщин, отмечающих в них какое-либо торжество, если им хочется как-то "поперчить" девичник или ежегодную встречу друзей.

Сексклубы, где женщины обслуживают мужчин, есть во всех больших городах.

Они процветают, несмотря на то, что деятельность публичных домов запрещена законом.

Трудно дать однозначный ответ на вопрос, что означала для нас, шведов, легализация порнографии.

Порнография, подобно ржавчине, разъела любовь, лишила ее романтики. Погубила ее, как ржавчина губит сталь. Сделала ее "шведской", лишила ее души. Поэзия, которой овеяна любовь, исчезла. Порнография заменила невинную ложь романтики и непросвещенную голубоглазую глупость другой ложью.

На первый план вышли клиническая, техническая и практическая стороны явления.

Несомненно, что главный объект изображения всей порнографической продукции — женщина. Она представлена как собственность, которой может воспользоваться мужчина, которую можно унизить, если кому-то захочется дать выход своим глубоко запрятанным вожделениям.

Порнография способствует тому, что у многих мужчин вырабатывается чисто фашистский взгляд на женщину.

Это то, чем женщине приходится оплачивать порнографическую индустрию. Высокая цена.

Не забудь, друг мой, что порнография — это печатная продукция, иллюстрированные журналы, видеофильмы и т. п., которые производят для продажи. Порнография — товар, который выходит на рынок и который должен быть в упаковке, наиболее привлекательной для покупателя. То есть на порнографии неплохо наживаются. Не лучше ли в таком случае ее запретить?

Нет.

Умнее было бы ее обезоружить и сделать неинтересной путем распространения знаний о прекрасных возможностях истинной любви и сексуальности, которые ведут к сказочному наслаждению.

Любовь — это великое искусство.

Цветная порнография, продающаяся в киосках, — это недоброкачественная отвратительная продукция, имитация, только компрометирующая любовь.

Принес ли свободный показ разнообразной сексуальности что-либо хорошее и плодотворное шведскому народу?

Число преступлений на сексуальной почве у нас не снизилось. Случаев изнасилования и кровосмешения — не меньше прежнего. Судя по полицейским отчетам, женщин насилуют с еще большей грубостью и жестокостью.

С другой стороны, сегодня мы выказываем больше понимания в вопросе о том, что можно рассматривать как нормальное сексуальное поведение. Свободная дискуссия и полный набор печатных изданий в разных вариациях, отражающих различные сексуальные направления, научили нас тому, что сексуальность многолика. Мы начинаем медленно осознавать, что лица, относящиеся к сексуальным меньшинствам, тоже имеют право на полноценную жизнь в нашем обществе, что их нельзя рассматривать как граждан низшего сорта.

Сексуальное воспитание в нашей стране достаточно откровенно. Шведские школьники рано узнают, как функционирует организм у женщин и мужчин, как на свет появляются дети.

Союз по сексуальному просвещению продолжает распространять информацию о любви и сексуальности среди взрослого населения.

Лично я убежден: для того, чтобы снять табу с вопросов секса и раздраматизировать их, этот Союз сделал больше, чем порнографические, унижающие достоинство женщины, издания.

Можно задать себе вопрос: что за люди собираются вокруг газетных киосков, где продаются порнографические издания, или с пылающим взором толпятся у магазинных полок с порнографической продукцией? Может быть, это мужчины с исковерканной половой жизнью?

Скорее всего это те самые презирающие женщин мужчины, которые заправляют всеми делами как в районах скопления проституток, так и в сексклубах.

Друг мой, даже если нечто ценное в отношениях между женщиной и мужчиной утеряно, я все равно готов превозносить просвещение и свободную сексуальность как предпосылку истинной любви.

Никого не нужно совращать обманом или обманывать ложными представлениями. Знания всегда дают человеку больше возможностей заметить и пережить красоту в жизни. И в искусстве. Леонид, а как ты понимаешь сексуальность и как вы относитесь к сексуальным меньшинствам в Советском Союзе?

Леонид Жуховицкий

Дорогой Ларс, я уже писал тебе, что у нас в стране отношение к сексуальным меньшинствам негативное, но не агрессивное. Твой новый вопрос заставил меня глубже вдуматься в проблему, никогда меня особенно не занимавшую.

Видимо, обязанность писателя — защищать право любого меньшинства на непохожесть, если эта непохожесть не ущемляет права других. Тем не менее о сексуальных меньшинствах у нас практически не писали — на фоне громадных сложностей политики и экономики эта тема актуальной не казалась. Вероятно, СПИД заставит нас эту точку зрения изменить.

Известно, что роль гомосексуалистов в распространении смертоносного вируса очень велика. Чем хуже к ним отношение, тем глубже в подполье вынуждены они уходить. И тем труднее обществу уберечь от эпидемии их, а значит, и себя. Так что с защитой сексуальных меньшинств, видимо, медлить нельзя. Может быть, наш с тобой диалог положит этому начало — как, надеюсь, вообще будет способствовать тому, чтобы по обе стороны Балтики дышать становилось легче, а не труднее…

Выводы из нашей дискуссии читатели сделают сами, нам же с тобой остается лишь, подобно подсудимым, сказать свое последнее слово. Главное, что я думаю о любви, я бы сформулировал примерно так. Наш век — время великих достижений и великих разочарований. Как выяснилось, человека может предать и идея, и наука, и общество, и государство. Тем тщательней мужчина и женщина должны хранить то, что не предает никогда: даже в самый гибельный час двое любящих помогут друг другу.