РАЗВЕРТЫВАНИЕ БАТАЛЬОНА В ПОЛК

Несмотря на то что в период осенне-зимнего наступления 1943–1944 гг. советские войска освободили 36 районов, два областных центра Белоруссии — Гомель и Мозырь, группа армий «Центр» продолжала удерживать значительную часть территории республики, имея все необходимое для ведения упорной обороны.

Войска 1-го Прибалтийского и Западного фронтов получили приказ совместными ударами с северо-запада и юго-запада разбить витебскую группировку противника. В первых числах февраля 1944 г. они перешли в наступление. Боевые действия приняли затяжной характер и продолжались с перерывами до 13 марта. В результате советские войска сумели продвинуться всего на 10 км. Вместе с тем, они перерезали шоссейные и железные дороги Полоцк — Витебск, Орша — Витебск, охватив глубоко Витебск с северо-запада и юга, но так и не заняли его. В то же время здесь были скованы главные силы 3-й танковой армии вермахта.

Немцы сдерживали, насколько позволяли силы и средства, наступление РККА. В районе, где держал оборону батальон Дирлевангера, в январе 1944 г. накал боев стал ослабевать. Временно исполнявший обязанности командира батальона гауптштурмфюрер СС Курт Вайссе ежедневно готовил донесения о том, как воюют штрафники. Из этих донесений видно, что советские части и подразделения укрепляли занятые рубежи. Так, 5 января Вайссе докладывал, что батальон в течение дня вел огонь из легкого и тяжелого пехотного оружия по противнику, проводившему инженерные работы по оборудованию своих позиций.

В последующие дни обстановка оставалась прежней. Личный состав батальона уничтожал снайперов, укреплял свой район обороны. Вот одно из донесений Вайссе (от 17 января 1944 г.):

«С 8 часов утра сегодняшнего дня противник время от времени вел беспокоящий огонь из легкого и тяжелого пехотного вооружения. Особенно сильный и прицельный огонь из легких, средних и тяжелых минометов отмечался на правом фланге. Вероятно, расположенные на передовой линии противника противотанковые орудия получили приказ вести огонь по центру наших оборонительных позиций.

Наши противотанковые орудия воздействовали огнем на выявленные с помощью наблюдения позиции противника. Разведывательная группа в утренние часы и в течение всей первой половины дня не заметила, чтобы на позициях противника произошли изменения… Потери: один убит, трое ранено. Заболевших: двое».

В советских документах — с начала января до третьей декады месяца — также не отмечалось каких-либо крупных наступательных действий. Исключение составляют только два дня, 7 и 8 января, когда шли бои за населенные пункты Горбачи, Слободка, Марьяново, Кухори и др. Здесь красноармейцам удалось продвинуться всего на 2 км.

В остальные дни, в особенности с середины января 1944 г., в оперативных сводках Генштаба Красной армии все чаще встречается фраза: «Войска 1-го Прибалтийского фронта занимали прежние позиции, производили перегруппировку и проводили разведку» (из сводки от 19 января).

В январе 1944 г. батальону Дирлевангера была придана артиллерийская батарея 56-го дивизиона охранной полиции.

В конце декабря 1943 г. численность батальона достигала либо 367 человек (МакЛин), либо 425 солдат и офицеров (Клитман). Данные МакЛина, на наш взгляд, выглядят наиболее правдоподобными. Они согласуются с оперативными донесениями батальона конца 1943 г. — начала 1944 г. Из сообщений Вайссе мы узнаем, что 5 января в батальоне числилось 284 человека, 6 января — 270, 7 января — 287, 17 января — 300, 18 января — 248.

Чем можно объяснить убывание и увеличение личного состава в батальоне в январе 1944 года? Скорее всего, в период январско-февральских боев в часть возвращались отпускники и солдаты, получившие ранения. Некоторое количество военнослужащих могло получить право побывать в отпуске. На 8 февраля 1944 г. известен приблизительный состав батальона: шесть офицеров, 44 унтер-офицера и 209 рядовых, в части также числился 201 иностранный доброволец (всего 460 человек).

По словам анонима (в ноябре 1943 г. он был ранен и доставлен в минский госпиталь), батальон находился на фронте 14 недель, и был выведен с передовой примерно во второй декаде февраля 1944 г..

Новым местом дислокации батальона стал Узденский район Минской области. В районном центре, в Узде, разместился штаб и поредевшие подразделения части. Вернувшись из отпуска, Дирлевангер отнесся к этому факту спокойно. В те дни, когда штрафники еще вели бои под Дретунью, Бергер добился того, чтобы батальон развернули в полк. 19 февраля 1944 г. рейхсфюрер СС приказал направить из концлагерей уголовников и «асоциалов» в возрасте от 17 до 25 лет, в некоторых случаях до 40 лет, с целью их реабилитации. Всего предлагалось отобрать 800 человек. При этом запрещалось отбирать политзаключенных и узников, работавших на ключевых военных предприятиях при концлагерях.

21 февраля 1944 г. Гиммлер издал еще один приказ и уточнил, кого следует отправлять в особую часть. Этим приказом была снята грань, отделявшая бывших эсэсовцев от заключенных концлагерей. Главное судебное управление СС, долгое время боровшееся против того, чтобы бывших членов СС уравнивали с преступниками, не смогло изменить ситуацию. В приказе рейхсфюрера говорилось:

«Боевой батальон "Дирлевангер" состоит из немцев, предварительно осужденных за браконьерство. В целом, постоянный состав части, состоящий из заключенных концлагерей, пригодных для боевого применения, можно считать хорошим и очень хорошим; бывшие члены СС, ранее направленные для отбытия наказания, проходят реабилитацию на фронте.

1. Во время боевых действий командир войсковой части наделяется судебным правом самостоятельно принимать решение о жизни и смерти своих подчиненных.

2. Реабилитация бывших браконьеров происходит без участия Главного судебного управления СС, а осуществляется через обергруппенфюрера СС Бергера и группенфюрера СС Небе в Главном управлении имперской безопасности, в имперском министерстве юстиции.

3. Командир батальона, оберштурмбаннфюрер СС Дирлевангер, также получает право распоряжаться жизнью и смертью заключенных концлагерей в местах дислокации и полевых гарнизонах.

4. Браконьеры после реабилитации подчиняются судам СС. До тех пор, пока они не реабилитированы, командир в местах дислокации и полевых гарнизонах пользуется правом распоряжаться их жизнью и смертью.

5. Реабилитация бывших членов СС может проводиться в местах дислокации и полевых гарнизонах юрисдикции СС».

В документе четко прописан порядок реабилитации бывших браконьеров, занимавших привилегированное положение в составе части. Что касается реабилитации бывших заключенных концлагерей, то в приказе о них нет ни слова. По всей видимости, ценность таких солдат была небольшой, и их рассматривали как «пушечное мясо». 18 марта 1944 г. Дирлевангер представил в Главное управление СС 337 заявлений о реабилитации военнослужащих его полка. Конечно, в основном это были браконьеры, бывшие эсэсовцы и солдаты вермахта. Количество реабилитированных заключенных, как сообщает Клауш, было незначительным. Причем вопросы, связанные с реабилитацией уголовников и «асоциалов», Дирлевангер решал без какого-либо участия суда СС и полиции XVII в Минске.

Вместе с тем Дирлевангер, убедившись в том, что из уголовников очень трудно воспитать хороших солдат, подал рапорт на имя Бергера, чтобы всех бывших членов СС и полиции переводили из тюрем и лагерей в его часть для «испытания». Гиммлер, однако, имел свои взгляды, кем пополнять штрафное формирование. 6 июня 1944 г. вышел приказ, в котором, в частности, отмечалось:

«…2. Рейхсфюрер СС отклонил предложение о переводе осужденных чинов СС и полиции в особый полк СС "Дирлевангер", поскольку такая мера будет означать конец уголовного правосудия в СС и полиции.

3. Рейхсфюрер СС приказал, чтобы отныне лица, которым вынес ли приговор судебные инстанции СС и полиции, передавались в следующие особые части:

a) парашютно-десантный батальон (заключенные тюрем);

b) особое соединение специального назначения "Фриденталь". Сюда следует направлять заключенных только со специальной подготовкой, которых, невзирая на их проступки, надо рассматривать как надежных и не лишенных чести людей;

c) особый полк "Дирлевангер" (все тяжкие случаи и те, кто не подходит для службы парашютистами);

d) штрафной батальон.

Следовательно, в особый полк "Дирлевангер" должна отправляться большая часть осужденных, непригодных для службы парашютистами. Я прошу немедленно поставить об этом в известность судей и представителей судебных органов.

4. В рабочий батальон "Бобруйск" должны направляться люди, годные по своему возрасту и физическому здоровью. Командиру полка предоставляется право использовать их в зависимости от степени пригодности. Что касается запасных частей, с которыми полк Дирлевангера может установить постоянные связи, то здесь нет никаких возражений. Из этих частей разрешается брать контингент для использования в штрафном формировании».

21 июля 1944 г., когда Гиммлер стал главнокомандующим армии резерва, он отдал приказ о переводе к Дирлевангеру военнослужащих, осужденных военно-полевыми судами. В первую очередь, это были офицеры, в отношении которых уже было вынесено судебное решение, а также унтер-офицеры и рядовые, приговоренные к смертной казни, которую им заменили тюремным заключением. Если их отправляли в часть Дирлевангера, то они получали условно-досрочное освобождение. Количество осужденных военнослужащих, направленных в полк, заметно увеличилось после эвакуации тюрем вермахта во Франции. Но этих военнослужащих в войска СС не переводили, и сама процедура перевода, особенно офицеров, имела определенные бюрократические препятствия.

Новое пополнение в особый полк СС было отправлено 17 апреля 1944 г. из концлагеря Заксенхаузен. Оскар Дирлевангер, получивший звание штандартенфюрера СС (присвоено 19 марта 1944 г.), лично встречал эту команду, состоявшую из 27 «профессиональных преступников».

23 мая из Заксенхаузена убыл следующий эшелон. В нем находилось еще 287 человек, причем 88 из них, уголовники-рецидивисты, изъявили добровольное желание служить в карательной части.

В тайном дневнике бывшего заключенного Заксенхаузена, норвежца Одда Нансена, встречается интересный эпизод. По его словам, прежде чем «профессиональных преступников» отправили в Белоруссию, в лагере проводилась пропагандистская акция. В Заксенхаузен приехали эсэсовские фотографы, запечатлевшие на пленку «сцены братания» между членами СС и уголовниками. Нансен пишет: «Вчера отсюда убыло в войска много людей — профессиональные преступники. Они были выпущены, чтобы отправиться на фронт… Им передавались подарки и цветы, и перед отъездом их сфотографировали перед главным входом. Убийцы, приговоренные к смерти, опасные враги общества — теперь они приятели, и должны бороться за великое Отечество и немецкую честь!»

27 мая 1944 г. 182 человека убыло эшелоном из Аушвица. Еще от 200 до 300 человек отправили из Бухенвальда. По воспоминаниям Ойгена Когона, немецкие политзаключенные, узники Бухенвальда, усмешками отреагировали на включение уголовников в полк Дирлевангера. Они «с презрением говорили, что такие люди должны были носить на форме СС зеленый треугольник, как отличительный знак боевого товарищества».

В первых числах июня 1944 г. от 700 до 800 человек прибыли в Узду. Часть уголовников перевели в Заболотье, где дислоцировался II батальон, в то время как штаб и I батальон остались в Узде. В Минске была сформирована запасная рота, куда включили солдат и офицеров, получивших ранения во время боевых действий.

На 29 июня 1944 г. особый полк СС имел следующую структуру:

штаб полка (полевая почта № 00512);

I батальон: штаб (№ 03824 А):

— 1-я рота (№ 03824 В);

— 2-я рота (№ 03824 С);

— 3-я рота (№ 03824 D);

— 4-я рота (№ 03824 Е).

II батальон: штаб (№ 01499 А):

— 5-я рота (№ 01499 В);

— 6-я рота (№ 01499 С);

— 7-я рота (№ 01499 D);

— 8-я рота (№ 01499 Е).

III батальон: штаб (№ 02678 А):

— 9-я рота (№ 02678 В);

— 10-я рота (№ 02678 С);

— 11-я рота (№ 02678 D);

— 12-я рота (№ 02678 Е).

30 июня 1944 г. под началом Дирлевангера находился 971 человек (17 офицеров, 87 унтерфюреров, 867 рядовых).

Еще 14 марта 1944 г. Дирлевангер обратился с письмом к Готтлобу Бергеру, в котором просил, чтобы ему прислали новых людей: «Восстановление части за счет 800 человек из концлагерей, по крайней мере, на ближайшие 3–4 месяца, не повысит ее боеспособность, поскольку эти люди должны еще пройти обучение, проверку…»

Часть Дирлевангера была ослаблена после участия в боях под Дретунью. Дирлевангер понимал, что солдатам нужен отдых (22 февраля 70 штрафников отправились в отпуск), а самому формированию требуется серьезное пополнение, чтобы успешно бороться с партизанами. Зная, какое пополнение прибывает в полк, Дирлевангер просил передать ему осужденных, уже проходивших военную подготовку, или же, если это невозможно, чтобы заключенные проходили четырехнедельную подготовку в штрафном лагере СС в Праге.

Бергер согласился, но усилить полк подготовленными кадрами не мог. Тогда он принял другое решение. Старый друг Дирлевангера давно вынашивал идею создания мусульманского соединения СС. В случае успеха этого проекта, полагал покровитель штрафников, отношения между Германией с исламским миром могли улучшиться, а миллионы мусульман могли присоединиться к борьбе против большевизма. Заручившись согласием Гиммлера, Бергер стал действовать. В январе 1944 г. на базе бывшего 450-го тюркского батальона началось формирование 1-го Восточно-мусульманского полка СС (в дальнейшем его планировали развернуть в дивизию «Новый Туркестан»). Из этого полка Бергер и решил временно взять людей, чтобы усилить штрафную часть. В сообщении Дирлевангера от 28 марта 1944 г. мы встречаем фамилию командира мусульманского полка — штурмбаннфюрера СС А. Майер-Мадера. Эта фамилия есть и в списках офицеров особого полка. Эти списки подавались 29 апреля и 3 мая 1944 г. в Главное управление кадров СС.

Появление тюркских солдат и офицеров у Дирлевангера подтверждает МакЛин. На переброску мусульман в Белоруссию указывают историки И.А. Гилязов и О.В. Романько.

Не меньший интерес представляет и справка, подготовленная УМГБ по Минской области в 1951 г. Согласно этому документу, «батальон Дирлевангера» находился с конца января по май; 944 г. на территории Узденского района. Батальон «был укомплектован в основном из крымских татар, карачаевцев и других национальностей, которые в своем составе насчитывали около 1 тыс. человек»1.

В книге МакЛина есть ссылка на телеграмму рейхсляйтера Фрица Заукеля (от 8 мая 1944 г.) о прикреплении к штрафному формированию двух-трех тысяч восточных мусульман и одной тысячи выходцев с Северного Кавказа. Историк, опираясь на сообщение Дирлевангера от 29 мая 1944 г., пишет, что около одной тысячи восточных мусульман, расквартированных в Осло (Норвегия), ожидали приказа о переводе в особый полк СС. Проблема решилась в июле 1944 г., когда Дирлевангеру придали Восточно-мусульманский полк.

На наш взгляд, подключение подразделений с мусульманами стало происходить в конце марта 1944 г., при этом они никогда не находились в полном подчинении у Дирлевангера. Уместно также привести мнение историка Д. Тригта. Он, исследуя вопрос с магометанскими частями в СС, утверждает, что в период проведения операции «Весенний праздник» у Дирлевангера находились в оперативном подчинении мусульманские роты. Браконьеры, уголовники, бывшие члены СС и вермахта, иностранные добровольцы составляли 434 человека, а эсэсовцы-мусульмане — 550 человек.

В особом полку СС служили испанцы, переведенные в часть за дисциплинарные проступки в период их службы в «Синем легионе» (в литературе часто именуется также «Голубой дивизией»). В одном из документов (от 14 апреля 1944 г.) встречаются имена и фамилии шести человек: Прага-Родригес, Валенсия-Харас, Кастелланос, Овадио-Инглесиос, Лопез и Родригес-Гарсия. Один из испанцев попал в особый полк из штрафного лагеря СС в Праге. Есть информация, что испанцы воевали в составе формирования Дирлевангера до самого конца войны.

В тот же период в особом полку СС продолжали служить украинцы. Вот лишь некоторые фамилии: Иван Голтвяник, Николай Рожко, Иван Терещенко, Павел Романенко, Иван Сусуя, Петер Терещук, Степан Слободяник, Нестор Чонков.

Неясно, как сложилась судьба латышского подразделения СС, приданного батальону в декабре 1943 г. Последнее донесение из латышской роты поступило 6 января 1944 г. В документе указана ее численность — 154 человека (в то время как в конце 1943 г. в строю находилось 166 солдат и офицеров). По всей видимости, в январе 1944 г. латышей вывели из подчинения штрафной части.

В документах батальона, относящихся ко второй половине января 1944 г., также есть упоминание о русской роте. 21 января зафиксирована ее численность: один офицер и 160 рядовых (в обозе у подразделения было 18 лошадей, 10 саней, 7 повозок и одна полевая кухня). Надо сказать, что с середины лета 1943 г. название «русская рота» в штабных документах части не использовалось. Судя по всему, это была рота, куда свели остатки бывших русских подразделений, уничтоженных в боях под Дретунью, а саму роту — во время подготовки донесения — по ошибке назвали «русской», что в условиях боевых действий иногда случалось. Вместе с тем некоторым русским удалось пережить период тяжелых боев на фронте.

Документы особого формирования позволяют утверждать, что среди штрафников были этнические немцы из Хорватии. Об их направлении к Дирлевангеру впервые говорилось в приказе Главного управления СС от 5 декабря 1942 г.. Известно, что в 1944 г. в составе полка воевал хорватский фольксдойче — оберштурмфюрер СС Адальберт Траттеншег (родился 29 мая 1905 г.), награжденный хорватской медалью «За храбрость» (степень медали не указана). По сообщению Мак Лина, Траттеншег в апреле 1944 г. был приговорен к одному году лишения свободы за хищение военного имущества и незаконные половые связи с 15-летней девушкой. Искупить свою вину ему позволили в штрафном полку СС. Траттеншег погиб 21 сентября 1944 г., участвуя в подавлении Варшавского восстания.

Касаясь персоналий осужденных, прибывших к Дирлевангеру в 1944 г., интересно проследить судьбы некоторых из них. Это были разные люди, и преступления они совершили разные. Так, в письменном заявлении (от 31 июля 1944 г.) рядового СС Рене Гастона Фердерера, перешедшего на сторону партизан, встречаются любопытные факты. Фердерер, в прошлом заключенный Дахау, попавший в лагерь за прослушивание передач московского радио, отмечал:

«С марта 1941 г. по 11 мая 1944 г. я находился в концентрационном лагере. В зондеркоманду СС Оскара Дирлевангера я был послан против своей воли. В мае 1943 г. от нас был направлен первый эшелон с заключенными в зондеркоманду. Одного из уехавших тогда — Михаила Десса — я встретил в этой части в июне 1944 г. Все остальные нашли свою смерть под Невелем. 11 мая 1944 г. и я попал в особый отряд Дирлевангера. 24 мая мы прибыли в Минск. Нас было 300 человек. Базировались мы в местечке Узда, в 80 км от Минска. Нам было сказано: "Кто перебежит к русским, будет не расстрелян, а повешен". Это было сказано с особым ударением на то, что русские так поступают с каждым эсэсовцем. За два года нашего отступления у нас повесили двух перебежчиков, которые были отбиты у партизан.

Наш полк состоял в основном из бывших заключенных концлагерей. Были эсэсовцы из регулярных частей СС, разжалованные по какой-либо причине. От своих товарищей я узнал, что полк предназначен исключительно для борьбы с партизанами. Один лишь раз полк был введен в бой наряду с действующей армией под Невелем, где был полностью уничтожен. Части полка располагались в опорных пунктах от Узды до Минска. Частые стычки с партизанами приводили к уничтожению целых деревень частями СС».

Немалый интерес представляет личность Харольда Момма — одного из лучших жокеев 1930-х гг. Он трижды (с 1931 по 1933 г.) завоевывал совместно с немецкой командой кубок Муссолини — довольно почетную награду в области конного спорта. В 1939 г., одержав очередную победу на турнире, он принял из рук Гитлера его портрет с личным посвящением: «За искусство верховой езды». Но через пять лет, в 1944 г., после покушения на фюрера, к которому оказался причастен удачливый наездник, его отправили в испытательную часть. Генрих Гиммлер нашел это наказание слишком мягким и добился того, чтобы бывшего любимчика фюрера и чемпиона с мировым именем перевели в особое формирование СС Дирлевангера.

Еще более удивительной выглядит история Калистроса Тилеке, уже нашедшая свое отражение на страницах художественного произведения — в романе Уве Данненбаума «Убийца матери», опубликованном в 2009 г. в Германии. Калистрос Тилеке родился в берлинской тюрьме, в 1904 г., и первые шесть лет своей жизни провел в изоляции, под жестким и неусыпным контролем матери. Свое необычное имя он получил благодаря отцу, владельцу табачной фабрики, выпускавшему сигареты одноименной марки. Калистрос рос весьма одаренным мальчиком. Он интересовался культурой племен индейцев Северной Америки, овладел несколькими индейскими диалектами, перечитал горы научной литературы. Некоторое время он учился в престижной школе, в деревне Викерс, расположенной в одном из живописных уголков тюрингского леса, где учились дети из знаменитых семей — врачей, адвокатов, политиков, фабрикантов и художников. Там Калистрос нашел добрых и влиятельных друзей, но его мать, совершенно не обрадованная этим обстоятельством, настояла на том, чтобы сын покинул стены элитного учебного заведения. Юноша, повинуясь материнской воле, возвратился домой, где неоднократно становился объектом сексуальных домогательств, исходивших от его родительницы, страдавшей явными психическими расстройствами на половой почве.

Поведение матери вызывало у Калистроса глубокое отвращение, и однажды, не выдержав, он сбежал из дома. Получив помощь со стороны своих состоятельных друзей, он покинул Германию, путешествовал по Европе, совершил поездку в США, где наконец соприкоснулся с культурой индейцев. Спустя несколько лет он возвратился на родину и женился, в результате чего отношения между сыном и матерью окончательно испортились и переросли в конфликт. 7 августа 1930 г. наступила трагическая развязка. Калистрос совершил жестокое убийство: он нанес своей матери 17 ножевых ранений и завернул ее тело в ритуальные ткани индейцев. Это убийство потрясло весь тогдашний Берлин. О нем писали в газетах. Расследовать преступление поручили комиссару криминальной полиции Артуру Небе (будущему начальнику V управления РСХА), который лично допрашивал убийцу. Суд приговорил молодого человека к десяти годам лишения свободы.

Калистрос был освобожден из тюрьмы в 1940 г. В то время ситуация в стране сильно изменилась. Бывшему уголовнику было трудно возвратиться к нормальной жизни. Калистрос относился к числу «асоциалов», находился на контроле у полицейских органов и в конечном итоге попал в концлагерь. Возможно, он провел бы за колючей проволокой много лет, если бы не обратился за помощью к Артуру Небе, который посодействовал тому, чтобы бывшего знатока индейской культуры отправили на Восток, в особый полк СС Дирлевангера. 21 августа 1944 г. Калистрос, принимавший участие в подавлении Варшавского восстания, получил огнестрельное ранение в голову и скончался в полевом госпитале № 29.

Особая часть Дирлевангера была тем местом, где пересекались пути совершенно разных уголовников. Это было формирование, где человеческая жизнь ничего не стоила. Но главным источником такого отношения, безусловно, являлся сам Дирлевангер. Для командира полка не считалось зазорным избивать женщин, которых ему приводили для сексуальных оргий, или продавать их за несколько бутылок самогона. Сохранилась радиограмма Дирлевангера от 11 марта 1944 г. в Главное управление СС. Он сообщал адъютанту Бергера, гауптштурмфюреру Вернеру Блессау: «Отто захватил необходимых русских, в понедельник они будут доставлены… Цена за русскую, как и в лесах возле озера Палик. Оберштурмфюрер Ингрубер установил цену за русскую: две бутылки шнапса».

Подобные вещи, показывающие полное презрение Дирлевангера к человеческой личности, происходили больше на уровне офицерского, чем рядового состава, так как с рядовыми и унтер-офицерами Дирлевангер всегда был очень жесток. Так, в приказе от 11 мая 1944 г. он с возмущением говорил о солдатах 1-й роты, не выполнявших свои обязанности, а больше уделявших внимание местным женщинам:

«Сегодня я побывал в расположении 1-й роты и во время ее осмотра обнаружил:

В расположении находятся 22 русские женщины, которые занимаются мытьем полов. В одном из расположений сидел за столом дежурный-новобранец, а две русских мыли пол. На кухне находилось шесть женщин. Стало обычным делом, что каждое утро в 1-й роте находится не менее 20 женщин, которые якобы помогают оборудовать позиции опорного пункта. При оборудовании опорного пункта каждый солдат подразделения имел при себе русскую женщину.

Согласно приказу рейхсфюрера СС, ординарец может быть только при офицере. Почти все унтерфюреры и рядовые пребывают в изнеженном состоянии, так как русские подают им пищу на стол, очищают сапоги от грязи, проводят с ними время в кроватях и т. д. Считаю безответственным поступком размещение новобранцев в таких условиях, и поэтому приказываю:

За исключением двух русских, уже много месяцев работающих на кухне, ни одна женщина больше не должна заходить в расположение унтерфюреров и солдат 1-й роты… Со своей стороны я буду проводить личные проверки, чтобы убедиться в строгом выполнении моего приказа».

В документах полка отмечается случай, когда Дирлевангер и его подчиненные избили пленных «народных мстителей» в Минске. Сообщение об этом инциденте дошло до рейхсминистра Альфреда Розенберга. Реакция последнего была весьма негативной: он требовал строго наказать виновных, о чем поставил в известность Гиммлера. Рейхсфюрер СС поручил разобраться в этом деле Бергеру, так как именно его подопечные устроили драку. Начальник Главного управления СС, ведя переписку с чиновниками из Восточного министерства, писал, что инцидент в Минске не доставляет ему удовольствия, и действия штрафников он не оправдывает. Бергер, однако, посетовал на то, что в министерстве Розенберга есть люди, «испытывающие радость, когда дело доходит до конфликтов». Они ждут удобного случая, чтобы поставить подножку товарищам по партии, и это в тот момент, когда идет тяжелая битва с заклятыми врагами Германии. Бергер предложил не конфликтовать и подготовил от лица Гиммлера письмо на имя Розенберга, в котором сухим канцелярским языком объяснил, почему Дирлевангера не могут привлечь к ответственности: без командира штрафников якобы трудно поддерживать безопасность на оккупированной территории Белоруссии.

На этом, однако, выходки Дирлевангера не прекратились. 2 июня 1944 г. он направил Бергеру телеграмму: «Благодарю тебя за батарею 88-мм зенитных орудий. Попроси Герена, чтобы он немедленно отправил ее в Минск. Можно ли также получить батарею 20-мм зенитных орудий? Они особенно хороши в борьбе с бандами».

По случаю получения зенитных орудий на даче у Готтберга под Минском была организована вечеринка с употреблением крепких спиртных напитков. Во время этой бурной попойки Дирлевангер, порядочно набравшись, в присутствии офицеров оскорбил сотрудника СД из Восточного министерства, гауптштурмфюрера Вальтера Бранденбурга. Дирлевангер ненавидел чиновников из гражданской администрации, представителей спецслужб, и считал их «тыловыми крысами». В тот летний вечер он не стеснялся в выражениях и обвинил Бранденбурга в уклонении от участия в боевых действиях, а под конец своего эмоционального выступления обозвал его «косоглазым», «оборванцем» и «симулянтом».

Бранденбург не собирался терпеть оскорбления и в письменной форме сообщил о недостойном поведении Дирлевангера Бергеру и начальнику Главного управления имперской безопасности обергруппенфюреру СС Эрнсту Кальтенбруннеру. Начальнику Главного управления СС вновь пришлось заступаться за своего друга. Бергер заставил Дирлевангера написать письмо Бранденбургу и принести ему подобающие извинения.

Несмотря на вызывающее поведение Дирлевангера, которому очень многое сходило с рук, процесс формирования полка продолжался. Испытывая большую потребность в младших командирах, Дирлевангер 20 мая 1944 г. направил Бергеру очередное предложение. Он просил, чтобы в полк перевели, «по меньшей мере, 24 унтерфюреров или опытных солдат из испытательной части в Праге или лагеря в Мацкау», так как «с уголовниками дела не идут».

Удовлетворил ли эту просьбу Бергер, сказать сложно. Вместе с тем решился другой наболевший вопрос. В составе штрафного формирования не было военных врачей. В период антипартизанских операций их обязанности, как правило, выполняли офицеры из медико-санитарных частей и медпунктов, которые были в полках и батальонах, совместно с которыми браконьеры и уголовники участвовали в боевых действиях. На основании приказа Гиммлера от 19 февраля 1944 г. штрафникам выделили врача: «Я прошу позаботиться о том, чтобы батальон как можно скорее получил врача. Это может быть врач, который проходит реабилитацию». Этим врачом оказался человек, против которого было возбуждено уголовное дело по факту растраты денежных средств. Позже в часть перевели еще двух врачей СС — стоматологов, осужденных за пьянство и подстрекательство к абортам и приговоренных к различным срокам заключения.

23 мая 1944 г. в полк прибыло 11 членов имперской почтовой службы: Мартин Фукс, Герхард Лабетте, Генрих Шперн, Генрих Герардс, Курт Филь, Генрих Фиор, Генрих Коль, Вальтер Ледерман, Эрих Кох, Эндельберг Гошлер и Йозеф Шобер. Все указанные лица пополнили взвод связи.

За некоторыми прибывшими новичками Дирлевангер устанавливал наблюдение и приказывал командирам подразделений обращать внимание на этих людей. Например, в приказе по I батальону от 15 июня 1944 г. ротным командирам была поставлена задача проконтролировать, как выполняют свои обязанности рядовые СС Вальтер Байер и Курт Финкинг (1-я рота), Макс Будневски (2-я рота) и Гейнц Борман (3-я рота). Судя по всему, эти военнослужащие считались ненадежными и могли оказывать разлагающее влияние на остальных штрафников.

У офицеров полка браконьеры пользовались бо льшим уважением, чем «асоциалы» или уголовники. Если возникал вопрос, кого реабилитировать в первую очередь, именно бывшие «черные охотники» получали такую возможность. Среди документов штрафной части мы обнаружили приказ, отданный по штабной роте 18 июня 1944 г. В приказе говорилось о полной реабилитации 11 унтерфюреров и рядовых. На первый взгляд ничего особенного — обычный список с указанием имен и фамилий, званий в СС и т. д. Однако если посмотреть на число, месяц и год, когда осужденные прибыли в часть — 1 июля 1940 г., — становится ясно, что реабилитация в формировании Дирлевангера была очень долгой, и далеко не все ее проходили.

Согласно приказу Гиммлера от 3 июня 1944 г., из штрафников разрешалось отбирать людей в 502-й истребительный батальон пггурмбаннфюрера СС Отто Скорцени. Учитывая, что в полку Дирлевангера реабилитация шла медленно (а перевод в другую часть фактически означал реабилитацию) и многое зависело от решения командира, такой отбор был минимальным. Кроме того, в приказе Гиммлера от 6 июня 1944 г. четко прописывалось, кого следует отбирать. Это должны были быть осужденные, проходившие ранее специальную подготовку и умевшие прыгать с парашютом. Сомнительно, чтобы среди уголовников, доставленных в июне 1944 г. в Белоруссию, было много десантников. Наконец, в первых числах июня 1944 г. особый полк получил новое пополнение. Вряд ли Дирлевангер стал бы разбрасываться кадрами. Если он кого-то и передал в батальон Скорцени, то это были единицы.

Многие прибывшие в полк Дирлевангера новички сразу были распределены по ротам II батальона. Во главе этих подразделений стояли офицеры и младшие командиры СС, имевшие опыт боевых действий. Значительное внимание в ротах уделялось огневой и тактической подготовке, уходу за вооружением и военной техникой. На самом последнем месте стояло изучение строевых приемов с оружием. Вот как выглядел распорядок дня на 13 июня 1944 г. для П батальона (с 5-й по 8-ю роты):

«5.00 — Подъем (контролирует дежурный унтерфюрер).

5.05—5.25 — Утренняя зарядка (контролирует унтершарфюрер).

5.45—6.00 — Завтрак (контролирует дежурный унтерфюрер).

6.30—7.30 — Боевой инструктаж: а) относительно пулеметов; 6) боеприпасов к винтовке (инструктаж проводит командир взвода).

7.35—8.45. — Теория стрельбы: выстрел из оружия, элементы траектории полета пули (занятие проводит командир взвода).

9.00–12.00 — Учебные стрельбы: цель и нажатие на спусковой крючок. Выполнение 1-го учебного упражнения: стрельба из положения лежа по мишени с расстояния 150 м (учебные стрельбы контролирует командир роты).

12.30 — Обед (контролирует дежурный унтерфюрер).

14.00–16.00 — Тактика. Тема: разомкнутый боевой порядок. Устав сухопутных войск, параграф 130/2а, С. 246–303 (занятие проводит командир взвода).

16.30–17.30 — Занятие: дежурная и караульная служба. Защита расположения (занятие проводит командир взвода).

16.30–17.30 — Унтерфюреры: обсуждение учебного материала на следующий учебный день (обсуждение проводит командир взвода).

17.30–18.15 — Чистка оружия, разучивание новых походных песен. Выполнение приема по смыканию строя с оружием на плацу (занятие проводит командир взвода).

19.00 — Читка приказов (штабшарфюрер).

19.30–20.00 — Ужин (контролирует дежурный унтерфюрер).

22.00 —Отбой».

Исходя из этого распорядка дня, можно сделать вывод, что в особом полку СС — в период его доукомплектования — шла напряженная боевая учеба. Дирлевангеру хотелось, чтобы его солдаты быстрее прошли подготовку. Обстановка в Белоруссии была далека от стабильности. Борьба с «народными мстителями» вошла в финальную стадию, и командование СС и полиции считало штрафное формирование важным компонентом оккупационных войск, которые сдерживают движение «бандитов».

 

ОПЕРАЦИИ «МОРОСЯЩИЙ ДОЖДЬ» И «ВЕСЕННИЙ ПРАЗДНИК»

В 1944 г. советские партизаны и подпольщики продолжали наносить германским военным и гражданским органам ощутимый ущерб. Они организовывали массовый саботаж на предприятиях, уничтожали военные и сырьевые запасы, пускали под откос поезда, взрывали мосты, портили телефонную и телеграфную связь, совершали рейды по тылам противника, ликвидировали гарнизоны и т. д. В Белоруссии появились крупные партизанские зоны: Полоцко-Лепельская, Бегомольско-Борисовская, Кличевская, Россно-Освейская, Суражская, Сенненско-Оршанская, Ивенецко-Налибокская и др. Они занимали большие территории, и охранные войска их не могли контролировать.

Особенно угрожающее положение сложилось в тыловом районе группы армий «Центр». По данным германских спецслужб, на 1 января 1944 г. в тылу 2-й, 4-й, 9-й полевых и 3-й танковой армий вермахта действовало около 140 000 партизан. Кроме того, сюда проникали новые отряды и формирования, численность которых установить было невозможно. Базы и гарнизоны немцев напоминали изолированные острова, окруженные со всех сторон обширными партизанскими зонами, откуда исходила постоянная угроза.

Пытаясь помешать «народным мстителям» расширять партизанские зоны, руководство СС и полиции в Белоруссии, при активном участии министерства Розенберга, решило увеличить сеть опорных пунктов (Stützpunkte) и создать «оборонные деревни» (или «военные деревни» — Wehrdorfer). По приказу Готтберга от 19 октября 1943 г. (который, став генеральным комиссаром, ввел на подведомственной ему территории «политическое чрезвычайное положение»), следовало организовывать «оборонные деревни» и соответствующие охранные подразделения. В понимании нового комиссара этот метод борьбы с партизанами являлся важной опорой оккупационной администрации, адекватной формой проведения «военных, социальных и продовольственных мероприятий», имевших политическое значение.

Идея «военных поселений» пришлась по душе и командованию группы армий «Центр», в которой в конце января 1944 г. был разработай план по организации деревень подобного типа. Главная цель сводилась к тому, чтобы, во-первых, выселить из районов «ненадежные элементы», а на их место поселить коллаборантов и лояльных лиц, и, во-вторых, чтобы после создания «военных поселений» объединить их в укрепленные районы, которые, с помощью полицейских и охранных частей, могли бы поддерживать друг друга. В общей сложности в тылу группы армий «Центр» было создано 60 «оборонных деревень».

Но, несмотря на эти меры, реализация проекта по насаждению «военных поселений» не принесла ощутимых результатов. В конечном итоге немцы отказались от этой идеи, так как полицейские подразделения, предназначенные для защиты опорных пунктов, не имели необходимого вооружения и не смогли оказать серьезного противодействия советским «бандам».

В качестве основной меры по борьбе с «народными мстителями» по-прежнему оставалось увеличение охранных войск. В этот период в Белоруссии на сравнительно небольшой территории за безопасность коммуникаций и объектов военного значения отвечало девять соединений: 281-я охранная дивизия (район Полоцка), 201-я охранная дивизия (район Лепеля), 286-я охранная дивизия (район Толочина), 221-я охранная дивизия (район Вилейка), 707-я пехотная дивизия (район Шацка и Кирова), 203-я охранная дивизия (район Давид-Городка), 52-я учебно-полевая дивизия (район Барановичи), 391-я учебно-полевая дивизия (район Глубокого) и 390-я учебно-полевая дивизия (район Столбцы).

Помимо указанных сил борьбу с партизанами вели более сотни полицейских и охранных батальонов, многочисленные учреждения и части армейских тылов и группы армий — охранные роты и команды, саперные части, охранные подразделения, отвечавшие за безопасность и защиту баз снабжения и т. д. В борьбу с «бандами» было втянуто и большинство из 11 дивизий оперативного резерва немцев в Белоруссии.

6 мая 1944 г. Верховное командование вермахта выпустило новое «Руководство по борьбе с бандами» («Handbuch für die Bandenbekampfung»), состоявшее из 29 разделов. Этот документ готовился тщательно. В его составлении принимали участие оперативный отдел Генштаба ОКХ, отделы по изучению иностранных армий «Восток» и «Запад», абвер и другие военные инстанции. Наставление опиралось на опыт трехлетней войны против «народных мстителей». Фактически это была последняя попытка немцев оптимизировать методику по борьбе с партизанами.

Хотя документ изрядно запоздал, в нем содержалось немало своевременных рекомендаций — от управления войсками до конфискации сельскохозяйственной продукции и обращения с местным населением. Одновременно с этим наставлением 6 мая 1944 г. Бах-Зелевски выпустил для СС и полиции инструкцию «Борьба с бандами» («Bandenbekampfung»), где в сжатой форме были изложены основные принципы ведения антипартизанских действий. Инструкция нацеливала солдат и офицеров СС на то, чтобы, ведя «борьбу с бандами», придерживаться корректного отношения к местному населению, подвергав «особой обработке» только тех лиц, которые пойманы в немецкой униформе или в обмундировании германских союзников.

Формирование Дирлевангера, выведенное в феврале 1944 г. с фронта в Узденский район, получило задачу вести борьбу с партизанами в районе своей дислокации. Надо сказать, что новый период противоборства с «бандами» начался для штрафников СС неудачно. 22 февраля 1944 г., когда 70 отпускников части выехали из Узды в Минск, на автомобильную колонну было совершено дерзкое нападение. В ходе боя партизаны убили 46 человек, в том числе пятерых браконьеров.

После этого нападения Дирлевангеру пришлось посылать в Главное управление СС письма примерно следующего содержания: «Пршу в деликатной форме поставить в известность жену унтершарфюрера СС Риглера, что ее супруг пал смертью храбрых 22.2.44. Также прошу, чтобы прилагаемое письмо было передано ей в руки надлежащим образом».

Буквально через неделю после того, как часть Дирлевангера понесла большие потери, командир полка приказал провести зачистки в Узденском районе. В оперативном приказе от 1 марта 1944 г. отмечалось:

«1) Местоположение: деревня Островок… считается бандитской деревней и уничтожается в течение 2 марта.

2) Приказ: подразделения, действуя совместно, наносят 2 марта удар по деревне Островок, захватывают скот и сельскохозяйственные продукты, вывозят работоспособное население в возрасте от 14 до 40 лет, уничтожают оставшихся и полностью сжигают деревню».

Как следует из справки, подготовленной советскими органами госбезопасности, штрафники полностью уничтожили деревню Островок. Приблизительно 76 жителей деревни было согнано в сарай и сожжено заживо.

В том же месяце личный состав особого полка СС участвовал в крупном бою с партизанами в районе шоссейной дороги между деревнями Лоша и Валерьяны. Каковы были потери противоборствующих сторон, установить не удалось. Но становится ясно, что формирование Дирлевангера оправилось от потерь, понесенных на фронте, и занялось привычным для себя делом — уничтожением партизан и местных жителей, связанных с «народными мстителями».

3 апреля 1944 г. 4-я и 5-я роты штрафного полка использовались в качестве боевого охранения. Во время выполнения этой боевой задачи подразделения остановились возле деревни Низок (к востоку от высоты 172,8), чтобы поддержать друг друга на случай, если партизаны внезапно их атакуют. При подходе к населенному пункту «дирлевангеровцы» столкнулись с «народными мстителями». Двигавшаяся впереди разведывательная группа вошла в деревню раньше, поэтому, когда завязался бой, ее бойцы оказались под огнем противника. На помощь разведчикам был послан усиленный взвод, также обстрелянный из станковых пулеметов. Проводивший операцию штурмбаннфюрер СС Гейдельберг приказал блокировать деревню и открыть ответный огонь из тяжелых минометов. В результате огневые точки партизан были успешно подавлены. Было установлено, что «народные мстители» вели огонь из трех станковых и четырех ручных пулеметов, а также одного тяжелого миномета. Понеся незначительные потери (один штрафник был убит), 4-я и 5-я роты возвратились в Узду.

В первой декаде апреля 1944 г. подразделения особого полка СС совместно с жандармерией и полицией проводили операцию в Дзержинском районе, где уничтожили деревни Литовец и Александрово. Все жители этих населенных пунктов были сожжены заживо. Количество жертв неизвестно.

В апреле 1944 г. подразделения особого полка СС были привлечены к крупномасштабным операциям против «народных мстителей». Насколько известно, Главное командование вермахта, предвидя наступление Красной армии на центральном участке Восточного фронта, было сильно обеспокоено деятельностью партизанских формирований. Из Берлина командующему группы армий «Центр» генерал-фельдмаршалу Эрнсту фон Бушу и генеральному комиссару Белоруссии группенфюреру СС Курту фон Готтбергу поступило указание провести масштабные операции против партизан, действующих в тыловом районе 3-й танковой армии, в первую очередь — против Полоцко-Лепельской зоны (Лепельский, Ушачский, Полоцкий районы Витебской, Докшицкий район Вилейской областей). На основании этого указания было подготовлено несколько оперативно-тактических мероприятий по оттеснению «банд» из прифронтовой полосы и очищению от них основных коммуникаций. Предполагалось окружить партизан в районе Лепель — Ушачи, а затем полностью истребить их.

Для ликвидации Полоцко-Лепельской зоны командование 3-й танковой армии совместно с руководством СС и полиции Генерального комиссариата Белоруссия разработало две антипартизанских операции корпусного уровня. Первая из них — «Моросящий дождь» (Regenschauer) — была вспомогательной, а вторая — «Весенний праздник» (Frühlingsfest) — основной.

Операция «Моросящий дождь» проводилась с И по 17 апреля командованием 3-й танковой армии. Для ее проведения были выделены силы 56-й, 95-й и 252-й пехотных, 6-й авиаполевой, 52-й учебно-полевой и 201-й охранной дивизий. К операции также привлекли части 82-й пехотной и 281-й охранной дивизий. В целом группировка сил и средств, подготовленная 3-й танковой армией, превышала 20 тыс. военнослужащих. Для блокирования борисовско-бегомльских и сенненско-оршанских партизан из состава 4-й армии вермахта были выделены части 12-й, 31-й, 210-й и 377-й пехотных дивизий, а от руководства СС в Белоруссии — I и II батальоны 31-го охранного полицейского полка.

Но самый главный удар по «народным мстителям» подготовила боевая группа фон Готтберга. В ходе операции «Весенний праздник» это оперативное соединение войск СС и полиции должно было плотнее сжать кольцо окружения и окончательно разгромить «бандитов». В секретном приказе Готтберга от 11 апреля 1944 г. говорилось:

«Большой район Ушачи, окруженный войсками, представляет собой бандитскую территорию. Банды, находящиеся здесь, объединены в крупные формирования, состоящие из ранее разбитых, отставших и переброшенных частей Красной армии. Гражданское население в этом районе полностью поддерживает бандитов. Следует считаться с тем, что район заминирован и представляет собой систему оборудованных и замаскированных позиций, откуда противник оказывает сильное сопротивление. При наступлении нужно иметь в виду, что бандиты пользуются авиационной поддержкой Красной армии».

Поскольку на боевую группу Готтберга возлагалась основная задача по разгрому партизан, соединение получило в свое распоряжение дополнительные силы и средства.

От 3-й танковой армии были выделены:

— 64-й охранный полк (722-й охранный батальон, 839-й охранный батальон, 330-й земельный охранный батальон);

— 743-й инженерный батальон (без одной роты);

— 3-я батарея 356-го противотанкового дивизиона;

— рота 519-го противотанкового дивизиона (противотанковые орудия на самоходном лафете, 8,8 см);

— батарея 845-го артиллерийского дивизиона (орудия на самоходном лафете, 15 см);

— батарея 245-й бригады штурмовых орудий;

— бронепоезда «Вернер» и «Блюхер»;

— 61-й танковый взвод.

От командующего корпусом охранных войск группы армий «Центр» и начальника тылового района «Белоруссия»:

— танковая рота «Центр»;

— артиллерийская батарея «Центр».

От командующего инженерными войсками:

— рота 784-го инженерно-строительного батальона;

— рота 730-го инженерно-строительного батальона. От высшего фюрера СС и полиции «Остланд»:

— 10 батальонов и части группы армий «Центр».

Авиационная поддержка была возложена на 1-го старшего авиационного начальника, в распоряжении которого находились:

— эскадрилья пикирующих бомбардировщиков Ю-87;

— эскадрилья средних бомбардировщиков Ю-86;

— эскадрилья «Арадо»;

— три эскадрильи особого назначения и 7 «Физелер-Шторх»;

— авиационная оперативная группа 1 (Fliegereinsatzgruppe).

Замысел операции, как отмечалось выше, сводился к тому, чтобы окружить и уничтожить «бандитов» в районе Ушачей. Для достижения этой цели войскам 3-й танковой армии и группы Готтберга поставили боевые задачи. Так, части и соединения 3-й танковой армии должны были — в рамках операции «Моросящий дождь» (начало наступления 11 апреля 1944 г.) — достигнуть цели наступления: западной части большого района озер (по линии: озеро Гомель — озеро Яново — озеро Тетча — озеро Веркудское — озеро Отолово — озеро Белое) и занять там отсечную позицию. 3-я танковая армия должна была провести блокирование на юге (в районе севернее Лепеля — Камень). Тем временем блокирование на севере, в точке пересечения границ групп армий, Двина — устье Двины до Полоцка — железная дорога в юго-западном направлении до населенного пункта Ленинский Луч, осуществляли части группы армий «Север».

Разграничительная линия между районом боевых действий 3-й танковой армии и боевой группой Готтберга проходила: центр северной части Лепеля — середина южной окраины Лепельского озера — пункт 199,0 — автомобильная дорога до юго-западной окраины населенного пункта Ворон — автомобильная дорога в северном направлении до Ушачей (автодорога оставалась в зоне ответственности 3-й танковой армии).

Перед боевой группой фон Готтберга стояла задача: вести наступление четырьмя оперативными группами в юго-западном и южном направлениях, двигаясь на северо-восток. Направление наступления — район Пышно — Березино — Докшицы — Крулевщина, после чего группа должна была достичь общей линии Карбаны — озеро Свои — озеро Шо. Блокирование на юге — с общей линии Докшицы — Лепель — должно было осуществляться силами безопасности начальника тылового района (Корюк-590), которому поручалось пресечь прорывы «банд» с юга. Блокирование на севере — с общей линии Крулевщина — Зябки (вдоль дороги) — возлагалось на группу блокирования «Гравэ». Группа блокирования «Еккельн» должна была осуществлять заграждение вдоль железнодорожной линии до точки пересечения реки Ушачи с железной дорогой около населенного пункта Ленинский Луч.

Для проведения операции «Весенний праздник» боевая группа фон Готтберга сформировала четыре оперативных группы и две группы блокирования:

1. Оперативная группа «Креан» (командир 64-го охранного полка — полковник Креан):

— 722-й охранный батальон;

— 839-й охранный батальон;

— 330-й земельный охранный батальон;

— 3-я зенитная батарея 256-го противотанкового дивизиона;

— рота 519-го противотанкового дивизиона (противотанковые орудия 8,8 см на самоходном лафете подчинялись после операции «Моросящий дождь»);

— танковая рота «Центр» (из сил командующего корпусом охранных войск и начальника тылового района «Белоруссия»);

— рота 784-го инженерно-строительного батальона;

— батарея 245-й бригады штурмовых орудий.

2. Оперативная группа «Каминский» (штурмовая бригада СС «РОНА»), командир — Б.В. Каминский:

— 1-й полк;

— 2-й полк;

— гвардейский батальон;

— батарея 12,2-см орудий;

— две батареи 7,62-см орудий (длинноствольные орудия);

— рота противотанковых орудий (8,45-см);

— батарея зенитных орудий (3–3,7-см и 3—2-см);

— рота 743-го саперного батальона со специальным снаряжением.

3. Оперативная группа «Ангальт» (командир 2-го полицейского полка СС, оберштурмбаннфюрер СС Ангальт):

— 2-й полицейский полк СС;

— 24-й полицейский полк СС;

— полк «Дирлевангер»;

— 62-й охранный полицейский батальон;

— 1-я и 3-я батареи I полицейского дивизиона гаубиц;

— батарея особого батальона СС «Дирлевангер»;

— штаб и рота 743-го саперного батальона со специальным снаряжением;

— батарея зенитных орудий (3–3,7-см и 3 — 2-см);

4. Оперативная группа «Реданц» (командир 26-го полицейского полка СС, майор охранной полиции и штурмбаннфюрер СС Вайзиг):

— 26-й полицейский полк СС;

— 57-й охранный полицейский батальон;

— 23-й усиленный батальон СД;

— III батальон 31-го охранного полицейского полка;

— II батальон 36-го охранного полицейского полка;

— рота оперативной команды особого назначения полевой жандармерии;

— батарея 57-го батальона охранной полиции;

— батарея 26-го полицейского полка СС;

— батарея 845-го артиллерийского дивизиона (15-см орудия на самоходном лафете подчинялись после проведения операции «Моросящий дождь»);

— артиллерийская батарея из сил командующего корпусом охранных войск группы армий «Центр» и начальника тылового района «Белоруссия»;

— рота 730-го инженерно-строительного батальона;

— батарея зенитных орудий (три — 3,7-см и три — 2-см);

— 12-я полицейская танковая рота.

5. Группа блокирования «Граве» (командир — полковник Гравэ):

— 730-й инженерно-строительный батальон (без одной роты), всего — три роты;

— 731-й инженерно-строительный батальон (без одной роты), всего — две роты.

6. Группа блокирования «Еккельн» (командир — обергруппенфюрер СС Фридрих Еккельн):

— 5-й латышский пограничный полк СС;

— III батальон 16-го полицейского полка СС;

— 2-й и 3-й латышские полицейские полки;

— части 281-й охранной дивизии.

Резервы боевой группы фон Готтберга включали в себя:

— 17-й и 18-й моторизованные взводы полевой жандармерии;

— подразделение служебных собак СС и полиции;

— бронепоезда «Вернер» и «Блюхер»;

— 61-й танковый взвод;

— техническая рота особой саперной службы по поиску и обезвреживанию мин;

— I команда зенитного дивизиона противоздушной обороны Командного штаба рейхсфюрера СС (без частей постоянного прикрытия).

Батальонам боевой группы фон Готтберга были выделены моторизованные группы полиции безопасности и СД, в расчете одна группа на два батальона (включая переводчика). В задачи этих групп входило: допрос пленных и перебежчиков, учет и анализ захваченных документов, контакты с руководством отделов 1с относительно действий разведки противника, получение оперативной информации от руководителей отделов 1с и предоставление ее командирам батальонов. Каждой оперативной группе был придан офицер полиции безопасности и СД (с переводчиком и легковой машиной).

Расстановка сил полиции безопасности и СД была следующей:

— оперативная группа «Реданц» (командный пункт в Крулевщине): гауптштурмфюрер СС Беницки с легковой машиной, водителем и переводчиком располагался в Глубоком. Под его руководством находилось шесть групп (две в Вилейке, две в Глубоком, одна в Барановичах и одна в Лиде);

— оперативная группа «Ангальт» (командный пункт в Докшицах). Командовал силами гаупштурмфюрер СС, доктор Штайнхойзер. Под его началом было семь особых групп (служебный персонал командующего полицией безопасности и СД Минска). В документе подчеркивалось, что при батальоне Дирлевангера должна находиться специальная группа унтерштурмфюрера СС Амана, никаких других групп к особой части больше прикреплять не следовало;

— оперативная группа «Каминский» (командный пункт в Березино): оберштурмфюрер СС Лоляйт с легковой автомашиной и водителем от 9-й оперативной команды. Всего в распоряжении Лоляйта было шесть групп (личный состав айнзатцкоманды 9);

— оперативная группа «Креан» (командный пункт в Пышно): унтерштурмфюрер СС Менте с легковой автомашиной, водителем и переводчиком из 9-й оперативной команды. В распоряжении Менте находилось пять групп: три группы из зондеркоманды 7а и еще две — из Барановичей.

Общее командование силами полиции безопасности и СД было возложено на гауптштурмфюрера СС, доктора Зеекеля.

К операции «Весенний праздник» также были привлечены части Белорусской Краевой Обороны (БКА), казачьи сотни, подразделения вспомогательной полиции. В целом, по данным отечественных и белорусских специалистов, в ликвидации Полоцко-Лепельской партизанской зоны приняло участие 60 тысяч солдат и офицеров, 137 танков, 236 орудий, 70 самолетов и два бронепоезда.

Помимо оперативного приказа Готтберг 11 апреля 1944 г. подписал несколько инструкций и приложений. Так, в Приложении № 2 определялся порядок учета рабочей силы и сельскохозяйственной продукции. Чтобы без сбоев обеспечить транспортировку пленных, населения и сельхозпродуктов, было подготовлено четыре сборных пункта: в Слободе (около 10 км северо-западнее Лепеля), в Драчево (около 22 км западнее Лепеля), в Торгунах (около 5 км севернее Докшиц) и в Бабичах под Крулевщиной. Каждой группе придавались руководители по учету рабочей силы и сельскохозяйственной продукции. В частности, оперативным группам «Креан» и «Каминский» выделили по семь руководителей учета рабочей силы и столько же руководителей учета сельхозпродукции, оперативной группе «Ангальт» — по девять руководителей каждого направления, и оперативной группе «Реданц» — по 11 руководителей соответственно. Кроме того, оперативным группам было приказано определить в своих районах, где будут находиться заградительные пункты, предназначенные для приема неработоспособного населения (инвалидов, больных, стариков, женщин с детьми, основная часть которых не достигла 10-летнего возраста). До 18 апреля оперативные группы обязаны были сообщить в отдел lb штаба группы фон Готтберга, население каких деревень подлежит учету. Для транспортировки пленных и рабочей силы намечалось использовать железную дорогу Березино — Парафьяново.

Приложение № 2а, подписанное Готтбергом 11 апреля 1944 г., представляло собой подробную инструкцию по проведению учета местного населения и сельскохозяйственного имущества во время операций «Моросящий дождь» и «Весенний праздник». Инструкция начиналась такими словами: «Тот, кто совершает преступления, в большинстве случаев уподобляется главарям и активным членам банд. Женщины и дети часто вынуждены жить в лесу вместе с бандами. Зверства недостойны немецких солдат, и они должны их избегать! Жесткость нужна лишь там, где она действительно необходима, но не больше».

Следует подчеркнуть, что текст указанной инструкции был ориентирован на то, чтобы по возможности исключить эксцессы со стороны немецких войск. Действовать предлагалось строго, но без лишней жестокости — например, насильно не разделять матерей от их детей. Отбирать следовало только здоровых людей, пригодных для труда в Рейхе. Особое внимание уделялось работе офицеров, назначенных командованием воинских частей для решения вопросов, связанных с отбором рабочей силы. В обязанности этих офицеров входило распределение гражданских лиц, в соответствии с отраслевыми критериями, по специальным группам: а) военнообязанные и трудоспособные мужчины от 15 до 60 лет; b) инвалиды, больные, старики, женщины с детьми менее 10 лет; с) трудоспособные женщины от 15 до 60 лет. Инструкция требовала проводить тщательный отбор, проверять людей на причастность к «бандам». Смертную казнь размешалось применять в тех случаях, когда вина человека, подвергнутого второй проверке спецслужбами, становилась доказанной.

При 3-й танковой армии были созданы лагеря для пленных — в Парафьяново (дулаг № 230), в Глубоком (сборно-пересыльный пункт № 8) и в Боровне (опорный пункт на шоссе Лепель — Камень). В тех же населенных пунктах располагались и лагеря для отбора рабочей силы. Для заградительных пунктов, на которых следовало концентрировать неработоспособное население, нужно было найти деревни, находившиеся в стороне от главной шоссейной дороги.

В оборонительных боях в Полоцко-Лепельской зоне приняли участие 16 бригад «народных мстителей»:

— бригада им. Ленина (командир — Н.А. Сакмаркин, комиссар — А.В. Сипко; отряды им. Фрунзе, им. Ворошилова, им. Чапаева, им. Кирова, им. Сталина, им. Суворова, им. Кутузова);

— Лепельская бригада им. Сталина (командир — Д.Т. Короленко, комиссар — А.В. Ярмош; 1-й, 2-й им. Короленко, 3-й, 4-й, 5-й, 8-й, 9-й им. Пацея, 13-й отряды, артиллерийский дивизион, кавалерийский эскадрон, диверсионный отряд);

— бригада им. Ворошилова (командир — Д.В. Тябут, комиссар — В.А. Лемза; отряды «Мститель», «Смерть фашизму», «За Родину», «Ким», «Большевик», им. Гастелло);

— бригада им. Чапаева (командир — В.В. Мельников, комиссар — И.Ф. Кореневский; отряды им. Фрунзе, им. Суворова, им. Лазо, им. Щорса, им. Александра Невского, им. Сильницкого, им. Кутузова, им. Котовского, им. Чкалова, им. Богдана Хмельницкого, им. Матросова, им. Железняка);

— бригада «За Советскую Белоруссию» (командир — П.М. Романов, комиссар — Н.Г. Жижов; отряды «Сибиряк», им. Чапаева, им. Котовского, им. Лазо, им. Щорса, им. Александра Невского, им. Кутузова, им. Суворова);

— бригада им. Короткина (командир — В.М. Талаквадзе, комиссар — А.Б. Эрдман; отряды «Грозный», им. Чапаева, «За Победу», «Белорусский мститель», им. Дзержинского, им. Кирова, им. ВЛКСМ);

— бригада им. ЦК КП(б)Б (командир — А.Д. Медведев, комиссар — Н.Г. Пучкарев; отряды им. Пархоменко, 2-й — им. Чкалова, 3-й — им. Жукова, 5-й — им. Денисова, 4-й — им. Фурманова);

— бригада им. Ленина (командир — Е.У. Фурсо, комиссар — B.C. Свирид; 1-й, 2-й, 3-й отряды);

— бригада «Октябрь» (командир — Ф.К. Юрченко, комиссар — И.И. Юкша; 1-й, 2-й, 3-й, 4-й им. Горького отряды);

— 1-я Антифашистская партизанская бригада (командир — В.В. Гиль-Родионов, комиссар — И.М. Тимчук; 1-й, 2-й, 3-й, 4-й, 5-й, 6-й, 7-й, 8-й, 9-й, 10-й отряды, рота связи);

— 1-я бригада им. Суворова (командир — П.А. Хомченко, комиссар — Н.Е. Усов, отряды им. Ворошилова, «Большевик», им. Чкалова, «Комсомолец»);

— 2-я Ушачская бригада им. Пономаренко (командир — Н.В. Уткин, комиссар — М.А. Тябут; отряды им. Кирова, им. Чапаева, им. Свердлова, им. Гризодубовой, им. Доватора, им. Суворова, им. Головченко, «За Родину», 9-й отряд);

— бригада «Алексея» (командир — А.Ф. Данукалов. комиссар — И.И. Старовойтов; отряды: 1-й — «Прогресс», 3-й — «Родина», 4-й — «Смерть врагам», 5-й — «Крепость», 6-й — «Моряк», 8-й — им. Селиваненко, И.И. Гурьева, А.С. Гайдукова, им. Сталина, 10-й — им. Ворошилова, 11-й — «Советская Белоруссия», 12-й — «Интернационал», 13-й — «Гвардеец», 14-й — «Истребитель», 15-й — «Сокол», 16-й — «Комсомолец», 17-й — «Мститель», 18-й — «Звезда», 19-й — «Казбек», 20-й — «Большевик»);

— бригада им. ВЛКСМ (командир — И.А. Куксенок, комиссар — Ф.И. Зайцев; отряды им. Лазо, «Сибиряк», «КИМ», 2-й отряд, им. Сильницкого);

— 16-я Смоленская партизанская бригада (командир — И.Р. Шлапаков, комиссар — Г.Н. Тимошенков; 1-й, 2-й, 3-й — им. В.Т. Кури-ленко, 4-й, 5-й, 6-й, 7-й, 8-й отряды);

— Смоленский партизанский полк (командир — И.Ф. Садчиков, комиссар — А.Ф. Юрьев; 1-й (1-й, 2-й, 3-й отряды), 2-й (4-й, 5-й, 6-й, 10-й отряды), 3-й (7-й — им. Соловьева, 8-й — им. Самойленко, 9-й отряды), 4-й (12-й, 13-й, 14-й отряды) батальоны).

В бригадах Полоцко-Лепельской зоны насчитывалось 17 485 человек. На вооружении «народных мстителей» на 1 апреля 1944 г. было 9344 винтовки, 1544 автомата, 626 ручных и 97 станковых пулеметов, 151 противотанковое ружье, 143 миномета, 16 орудий калибра 45-мм и пять орудий калибра 76-мм.

Руководитель оперативной группы по Полоцко-Лепельской зоне полковник В.Е. Лобанок поддерживал постоянную радиосвязь с БШПД, командующим 1-м Прибалтийским фронтом генералом армии И.Х. Баграмяном, бригадами и отрядами как своей, так и соседних зон. Был разработан план взаимодействия партизанских соединений, предусматривавший различные варианты и способы борьбы с войсками противника, в зависимости от конкретной обстановки. Секретарь ЦК КП(б)Б, представитель БШПД И.И. Рыжиков был назначен членом Военного совета 1-го Прибалтийского фронта. Через него согласовывались все вопросы координирования боевых действий войск и партизан по отражению карательной экспедиции.

По распоряжению оперативной группы Полоцко-Лепельской зоны партизаны построили оборонительные укрепления общей протяженностью 230 километров. Оборона строилась по принципу опорных пунктов, с учетом особенностей местности. При нарезке полос обороны партизанским бригадам оперативная группа Лобанка учитывала их численный состав, наличие системы озер и болот, крутых подъемов и лесных массивов. На направлениях вероятного продвижения немецких войск в основном создавались опорные пункты, в каждом из которых, в зависимости от решаемых задач, находилось от 50 до 200–250 человек. На танкоопасных направлениях были сооружены надолбы, эскарпы, контрэскарпы, вырыты глубокие рвы, оборудованы удобные, хорошо замаскированные позиции для расчетов ПТР. В каждом отряде были созданы группы истребителей танков. Для них оборудовали тщательно замаскированные огневые точки на удалении 300–400 м впереди боевых порядков партизан.

В каждой бригаде решением командира предусматривалось выделение резерва, составлявшего около трети от общего числа партизан. Для действий между опорными пунктами выделялись подвижные группы. Ударами из засад они должны были сдерживать противника на вероятных путях его подхода к основному рубежу обороны. В районах, где проходили грунтовые и шоссейные дороги, должны были действовать подвижные диверсионные группы. На направлениях наиболее вероятного продвижения противника предусматривалось минирование дорог и устройство завалов.

Но, несмотря на тщательную подготовку оборонительных укреплений, некоторые из них имели недостатки. Так, первая и вторая оборонительные линии ряда бригад были обращены фронтом лишь в одном направлении, не в полной мере использовались особенности лесисто-болотистой местности для оборудования позиций. Расстояние между некоторыми опорными пунктами было значительным, что, как выяснилось уже во время боя, привело к потере взаимодействия. Тем не менее к началу немецкого наступления в целом партизаны подготовились основательно, постарались сделать все возможное, чтобы встретить противника и защитить 40 тыс. мирных жителей.

Как и планировалось, 11 апреля 1944 г. первыми перешли в наступления части и соединения 3-й танковой армии, имевшие следующие боевые задачи:

1. Силами 56-й и 252-й пехотных дивизий, 161-го пехотного полка с 49 танками и большим количеством артиллерии и минометов взломать оборону партизан и овладеть левым берегом Западной Двины.

2. Методическим наступлением, при поддержке артиллерийского огня, танков и авиации, методом обхода основных опорных пунктов вытеснить «народных мстителей» из лесных массивов в более ограниченный район и лишить их маневренности.

3. Одновременным наступлением всех частей на узком участке фронта оттеснить партизан к железной дороге Полоцк — Молодечно на участке Загатье — Прозороки и уничтожить.

4. Очистить район от «бандитов», трудоспособное население эвакуировать, а нетрудоспособное — сосредоточить в заградительных пунктах.

Из оперативных сводок 3-й танковой армии мы узнаем, что 12 апреля, на второй день операции «Моросящий дождь», 201-я охранная дивизия, действовавшая против бригад «За Советскую Белоруссию» и им. Пономаренко (2-я Ушачская), достигла населенных пунктов Усвица-2, Антуново, Богородников-Прудок. В донесении отмечалось упорное сопротивление «народных мстителей». Части 201-й охранной дивизии взяли в тот день пятерых пленных. Быстрое продвижение войск вперед затрудняла распутица.

13 апреля части вермахта продолжили наступление и, несмотря на чрезвычайно плохое состояние дорог, вышли на линию: Островляне, Староселье, Кисели, Ольховка, Лыки. Была создана оборона по озерным дефиле по обе стороны озера Суя и озера Туржец.

В сводке от 15 апреля 1944 г. отмечалось: «201-я охранная дивизия, несмотря на сопротивление противника, расширила плацдарм у Тетча до линии — отметка 135,6, высота 1 км южнее отметки 135,6, южная окраина Борезово».

Немцам удалось выявить слабые стороны бригад, оборонявших северо-восточное, восточное и юго-восточное направления Полоцко-Лепельской зоны. Некоторые партизанские отряды, не выдержав натиска фронтовых частей вермахта, сдали свои позиции после первой атаки, встречались и случаи паники. Взаимодействие между партизанскими формированиями оставляло желать лучшего, организованный отход осуществлялся не везде.

Пока части 3-й танковой армии наступали в полосе юго-западнее Двины на северо-запад, прорывали партизанскую оборону к югу от Полоцка, 16 апреля оперативное соединение Готтберга вышло в исходный район. Чтобы предотвратить попытки «народных мстителей» прорваться на запад, левый фланг оперативной группы «Реданц» был выдвинут вперед, в результате этого маневра группа, не встретив сопротивления, достигла общей линии Ивановщина — Заполовье.

Как видно из боевого расписания оперативного соединения фон Готтберга, подразделения особого полка СС действовали в составе оперативной группы «Ангальт». К операции «Весенний праздник» были привлечены I батальон и приданные Дирлевангеру подразделения из Восточно-мусульманского полка СС.

Айнзатцгруппа «Ангальт» вела наступление на участке, где оборонялись бригады им. Ленина (командир — Е.И. Фурсо, комиссар — B.C. Свирид), 1-я Антифашистская (командир — В.В. Гиль-Родионов, комиссар — И.М. Тимчук) и им. ЦК КП(б)Б (командир — А.Д. Медведев, комиссар — Н.Г. Пучкарев). Краеугольным камнем обороны этого сектора был район, удерживаемый 1-й Антифашистской бригадой. Ее оборона строилась в несколько эшелонов и включала в себя систему опорных пунктов и огневых позиций, траншеи и ходы сообщения, оборудованные с таким расчетом, чтобы отряды всегда могли поддержать своим огнем партизан, занимавших первые оборонительные линии. В целях снижения потерь от воздействия огня артиллерии, ударов авиации траншеи и ходы сообщения были отрыты в полный профиль. Численность 1-й Антифашистской бригады составляла 1413 человек. На вооружении она имела одно 76-мм и четыре 45-мм орудия, 12 легких и средних минометов, 53 пулемета. В составе бригады им. Ленина было 340 бойцов и командиров. Партизаны были вооружены слабо: 140 винтовок, 85 автоматов, восемь ручных пулеметов, три противотанковых ружья и 50-мм миномет. Оборона на участке бригады им. Ленина была малоустойчивой, что вскоре и подтвердили начавшиеся боевые действия.

Ведя речь о боях «народных мстителей» с айнзатцгруппой «Ангальт», бывший начальник оперативной группы ЦШПД и БШПД по Полоцко-Лепельской зоне В. Лобанок вспоминал: «Против бригады им. В.И. Ленина и 1-й Антифашистской бригады действовали войска противника, входившие в группу Готтберга. Они представляли собой преимущественно специальные полицейские и карательные формирования. Ядром группы был батальон СС под командованием отъявленного фашистского головореза, палача Хатыни Дирлевангера».

Ниже Лобанок приводит выдержки из приказа по особому полку СС об операции «Весенний праздник». Дирлевангер говорил, что район, где будет проводиться операция, исключительно опасный, здесь «все заминировано, имеются сильные укрепления и нужно рассчитывать на сильное сопротивление». Командир штрафников также обращал внимание подчиненных на то, что партизаны используют тактику просачивания мелкими группами в тыл наступающим войскам и открывают огонь из засад. «Приказываю, — требовал Дирлевангер, — эту территорию полностью очистить от врага, тщательно провести эту операцию, чтобы не остались мелкие группы».

Группе «Ангальт» предстояло взломать оборону партизан, организованную в заболоченной и поросшей лесом низине. Эта местность была недоступна для широкого применения бронетехники, поэтому ставка делалась на удары авиации, артиллерии и минометов, заброску в тыл к «народным мстителям» подразделений СС, вооруженных автоматическим оружием. На участке бригад им. Ленина, им. ЦК КП(б)Б эсэсовцы 17 апреля перешли в наступление силами до полка. В авангарде наступали «дирлевангеровцы». К исходу дня немцы заняли деревни Пищаловка, Заженые и Речные, а также первую и вторую линию обороны оставленные партизанами. Попытки бригад им. ЦК КП(б)Б и им. Ленина вернуть позиции успеха не имели. Группа «Ангальт» выполнила дневное задание и достигла общей линии Березино — Бересполье — Ковли — Нестеровщина — Речные — Голубичи — Полесье. Был захвачен плацдарм в районе Чернички.

В донесении 3-й танковой армии боевая деятельность оперативного соединения фон Готтберга за 17 апреля 1944 г. отражена так: «17 апреля боевая группа фон Готтберг, действуя на чрезвычайно трудной местности и преодолев на отдельных участках сильное сопротивление противника, достигла рубежа Березина, Бересполье, Черничка, Речные, Крупены, оконечность озера, что в 4 км северо-восточнее Королево».

18 апреля 1-я Антифашистская бригада попала в тяжелое положение — возникла угроза охвата. 1-й и 6-й отряды партизан держали оборону по линии Черничка — северный берег озера Медзозол и южный берег озера Медзозол — Бересполье. Тем временем группа «Ангальт» захватила плацдарм к северо-востоку от Ковли и после ожесточенного сопротивления «народных мстителей» отбросила их на северо-восток. В ночь на 19 апреля эсэсовцы расширили плацдарм. В районе Чернички партизаны продолжали оказывать упорное сопротивление, но были вынуждены отойти.

19 апреля группа «Ангальт» подавила сопротивление партизан в районе Отрубок — Петровщина и достигла общей линии: Старое Село — выход к Отрубок — Паташня — левая граница группы. В ту же ночь был захвачен плацдарм в районе Черница — Осовок, а «народные мстители», после ожесточенного сопротивления, были отброшены на восток.

В партизанских источниках говорится, что 19 апреля немцы полтора часа наносили артиллерийские удары по позициям 1-го и 6-го отрядов 1-й Антифашистской бригады. Примерно в полдень боевая группа «Ангальт» перешла в наступление. Если отряды Гиль-Родионова еще сдерживали натиск эсэсовцев, то на участке, где оборонялись бригады им. ЦК КП(б)Б и им. Ленина, сложилась критическая ситуация — немцы заставили партизан отойти в район Горново — Сватки. В результате 1-й Антифашистской бригаде пришлось отходить в деревню Черница 2-я. В 17.00 немцы усилили удары. После мощной бомбардировки с воздуха в наступление перешел 2-й полицейский полк СС. Еще два батальона СС атаковали передний край обороны 5-го отряда 1-й Антифашистской бригады на реке Пробойница. Бригада им. Ленина, не выдержав удара, бросила позиции. Среди партизан были большие потери. А 1-я Антифашистская бригада оказалась под угрозой окружения. Гиль-Родионову пришлось отводить свои отряды на новый рубеж — Борткевичи, высота 196,0, мост в 2 км южнее Эржеполья.

20 апреля оперативная группа «Ангальт» отбила яростные партизанские атаки в районе высоты 196,7. Эсэсовцы заставили «народных мстителей» отойти из района Эржеполье — Черница 1-я в направлении Лесины. По сообщению СД, в районе Лесины партизаны подготовили хорошо укрепленные позиции, которые несколько раз бомбила германская авиация. В тот же день был захвачен плацдарм в районе Горново — Сватки.

Согласно партизанским документам, «народные мстители» оставили деревни Эржеполье, Черница 1-я и Свистополье в 12.30. Гиль-Родионов приказал 5-му отряду своей бригады отбить деревню Свистополье. В ходе контратаки деревню удалось вернуть. В 16.30, после артиллерийского налета, эсэсовцы перешли в наступление по всему фронту. Партизаны, неся большие потери, все-таки сумели выстоять. К исходу 20 апреля соединение Гиля занимало положение: Борткевичи, Похоменки, Лесины, Свистополье, Заболотье, Храменки, За-рубовщина. Остатки бригады им. Ленина были выведены во второй эшелон 1-й Антифашистской бригады, в район восточнее Лесины.

21 апреля группа «Ангальт» атаковала партизанские рубежи в районе Черница — Свистополье. «Народных мстителей» удалось вы бить с занимаемых позиций. Были захвачены пленные, которые рассказали, что в боях за Свистополье партизаны потеряли 60 человек убитыми. Группа «Ангальт» достигла линии Горново-Вершинский и соединилась с правым крылом боевой группы «Реданц».

В сводке 3-й танковой армии 21 апреля отмечалось: «Боевая группа "фон Готтберг" преодолела незначительное сопротивление и правым флангом вышла на линию южный угол озера Воронь — Сиверсно; центром на линию: высота 188,9, Горново-Вершинский, Накол и левым флангом на озеро Шо. На центральном участке группы "Каминский" и правом фланге группы "Ангальт" идут бои с переменным успехом. Успешно действует авиация. Заградительная группа "Еккельн" вынесла правый и левый фланги на 4 км вперед».

22 апреля отступила бригада «Октябрь». Партизаны оставили деревни Чисте, Накол, Глоты, Горновоновицкий и перешли к обороне на линии от Горново-Асоны до Горновоновицкий. Разрыв, образовавшийся в результате отхода бригады «Октябрь», был немедленно заполнен 8-м отрядом бригады Гиль-Родионова и остатками бригады им. Ленина.

Боевая группа «Ангальт» 22 апреля проводила атаки своим левым крылом на север — в район Зуйница — Накол 3, где партизаны оказали упорное сопротивление. Взаимодействие с соседней боевой группой наладить не удалось. Более того, эсэсовцам пришлось отражать яростные контратаки «народных мстителей», которые не хотели просто отсиживаться в обороне. К вечеру немцы отбили все атаки и прочно удерживали район в своих руках. Ночью по боевым порядкам соединения Готтберга нанесла удары советская авиация. Эти удары, однако, не достигли своей цели, ущерб от бомбардировок был незначительный.

23 апреля противоборствующие стороны проводили разведку. Подразделения группы «Ангальт» уничтожали разведывательные группы партизан в районе Горново — Асоны.

24 апреля бои в юго-западном секторе Полоцко-Лепельской зоны возобновились и приняли ожесточенный характер. Группа «Ангальт» нанесла несколько ударов по партизанской обороне в районе Лесины — Пахоменки — Зарубовщина. Немцы применяли авиацию и артиллерию. Левое крыло группы достигло линии Кровница — Лесины, где соединилось с правым крылом группы «Реданц».

Лобанок вспоминал: «Стремясь прорваться к Ушачам с юга, враг настойчиво атаковал позиции 1-й Антифашистской бригады у деревни Зарубовщина. На узком участке фашисты сосредоточили 18 орудий. С воздуха наседала авиация. При поддержке техники 3 батальона карателей атаковали Зарубовщину от деревни Пахоменки и 3 — из района Волоки. Противник продвинулся до смолокурни, что в двух километрах восточнее Зарубовщины. 3-й и 5-й отряды 1-й Антифашистской бригады внезапной атакой остановили его продвижение. Однако под натиском превосходящих сил фашистов партизаны все же вынуждены были отойти в лес левее деревни».

Во второй половине дня партизаны 1-го и 2-го отрядов 1-й Антифашистской бригады провели удачную контратаку. В результате короткой ожесточенной схватки они, как сообщает Лобанок, разгромили один из батальонов противника. Партизаны захватили три орудия, три миномета, восемь пулеметов, 150 винтовок и другое имущество. В руки «народных мстителей» также попали боеприпасы и продовольствие (и якобы знамена полицейских частей, что, безусловно, является вымыслом, так как ни один из полков группы «Ангальт» не был расформирован после операции «Весенний праздник»).

Но, несмотря на локальный успех, положение партизан лучше не стадо. В тот же день, если верить представлению Дирлевангера о награждении Рыцарским крестом, он вновь продемонстрировал смелость и отменные командирские качества. В представлении отмечалось: «24.4.1944 крупные бандитские силы сконцентрировались между Березиной и Черницей, на заблаговременных и укрепленных позициях. Сильный огонь противника из тяжелого пехотного вооружения первоначально не позволял развивать наступление на этом участке. Оберфюрер СС Дирлевангер [звание было присвоено 12 августа 1944 г. — Примеч. авт.] принял решение атаковать противника во фланг и тыл, используя складки местности. Лично ведя людей в бой, он, проявляя храбрость и решительность, застал противника врасплох, отрезал ему пути к отступлению и нанес тяжелые потери».

Общая картина боев в течение суток была представлена в оперативном донесении 3-й танковой армии за 24 апреля 1944 г.: «Группа "Креан" после двухдневных упорных боев овладела Острово и выдвинула свой левый фланг на линию высота 147,0, Полосно. Группа "Каминский" после нескольких повторных атак овладела упорно обороняемым пунктом Логи. Сопротивление противника в районе Лесины сломлено после эффективных действий авиации. При этом группа "Ангальт" продвинулась до Зарубовщины. Левый фланг группы "Ангальт" и группа "Реданц" занимают рубеж отметка 274, Дубовичи, отметка 264, высота 182,0, южный берег озера Шо. Группа противника западнее Витовки уничтожена…»

25 апреля группа «Ангальт» совместно с левым крылом группы Каминского вела бои в районе Черница — Заболотье. Левое крыло группы «Ангальт» заняло населенные пункты Микулины — Буски, Кровница, Дубовичи. Здесь располагались укрепленные позиции «народных мстителей», которые были уничтожены. В районе деревни Кобылянка партизаны также были выбиты с занимаемых рубежей, многие из них попали в плен.

26 апреля эсэсовцы беспрерывно атаковали позиции бригады Гиль-Родионова. Основной удар на себя приняли 3-й, 5-й и 6-й отряды. По сообщению комиссара бригады И.М. Тимчука, все попытки немцев прорвать партизанскую оборону успеха не имели.

Оперативные документы СС подтверждают, что весь день шли упорные бои, но к вечеру правое крыло группы «Ангальт» и группа Каминского сумели продвинуться вперед. В частности, подчиненные Каминского уничтожили 89 партизан и вечером вышли в район Бушенки. Вместе с тем левое крыло группы «Ангальт», как и группа «Реданц», оставалось на рубежах, достигнутых накануне. Быстрое продвижение затрудняли минно-взрывные заграждения, заранее подготовленные партизанами не только на дорогах, но и в лесу.

Проанализировав результаты боев в этот день, в 3-й танковой армии подготовили очередное донесение за сутки: «Ночью группа Каминского отбила сильные контратаки противника. Окончательное донесение из группы Каминского еще не поступало. Группа "Ангальт" на своем правом фланге ведет тяжелые наступательные бои западнее Ульяновки. Противник сосредоточил крупные силы на стыке групп Каминского и "Ангальт". Возможно, он предпримет попытку прорваться в южном направлении».

27 апреля советская штурмовая авиация наносила удары по позициям групп «Ангальт» и «Каминский», действия которых оперативный штаб фон Готтберга оценивал удовлетворительно. Уже несколько дней, встречая ожесточенное сопротивление, группы не могли серьезно продвинуться вперед. В этот момент Готтберг взял управление обеими группами на себя, провел перегруппировку и принял меры к тому, чтобы удерживать достигнутые рубежи. Группа «Ангальт», после упорных боев, овладела высотой севернее населенного пункта Волоки. Хотя партизаны оставили высоту, они провели несколько дерзких контратак на позиции немцев в районе Красный — Остров — Филипповка. В Зарубовщине партизанам даже удалось прорваться к командному пункту одного из полков, но эсэсовцы успешно отбили контратаку. «Противник, сражавшийся с фанатизмом, оставил на поле боя много убитых, — подчеркивал Готтберг в донесении, — однако оружие забирал с собой, чтобы невозможно было установить его потери».

Не менее интересно представлены события 27 апреля в мемуарах подпольщика и партизана, бойца 16-й Смоленской бригады С.П. Шмуглевского. Он пишет, что в тот день полковник Лобанок отдал приказ о переводе смоленских партизан в район, где вели бои бригады «Алексея» и 1-я Антифашистская: «С 27 апреля боевые действия возобновились с нарастающей силой. Заняв деревню Зарубовщина, гитлеровцы рвались к Весницку, откуда по большаку Березино — Ушачи шел путь к партизанской столице… Наши 5 отрядов, а через день к ним присоединился и 1-й отряд, прибыли 27 апреля в район боевых действий и на стыке бригад 1-й Антифашистской и "Алексея" с марша вступили в бой севернее Зарубовщины. Возле деревень Филипповка и Замхово. Атаки противника следовали одна за другой до позднего вечера. А ночью по приказу опергруппы наши отряды отошли в район деревень Ульяновичи, Староселье».

Таким образом, 27 апреля в районе деревень Зарубовщина, Филипповка, Замхово, Остров, Красный шли ожесточенные бои. Немцы, обладая численным превосходством, атаковали чаще. Но партизаны тоже в обороне не отсиживались. Как только появлялась возможность для проведения контратак, они ее использовали.

28 апреля группа «Ангальт» вновь перешла в наступление. Партизаны оказали упорное сопротивление, в течение дня их поддерживали советские бомбардировщики, сбрасывавшие бомбы на боевые порядки группы. Но эсэсовцы упрямо шли вперед. По сообщениям пленных, группы «Ангальт» и «Каминский» уничтожили около 2000 человек из бригад «Алексея» и Гиль-Родионова. Лобанок понимал, что район деревни Замошье, куда стремились ворваться каратели, представляет собой важный плацдарм: оттуда части СС и полиции намеревались наступать на Ушачи. Начальник опергруппы приказал наносить удары из деревни Большие Дольцы, чтобы остановить противника. Готтберг отдал распоряжение усилить натиск. Чтобы поддержать действия своей группы, вечером 28 апреля он приказал поднять в воздух эскадрилью пикирующих бомбардировщиков.

29 апреля соединение Готтберга продолжило наступление. Группа Каминского расширила плацдарм в районе Тартак и атаковала партизан в Печище и Заозерье. На том же направлении вела боевые действия группа «Ангальт». Она штурмом взяла деревни Красный, Остров и Ульяновка. К концу дня эсэсовцы достигли линии: Вашково — Свои — Замошье — Тартак — пункт 192,5 — Корчи — пункт 194,7 — Ульяновка — северный край Остров — западный край Филипповки — Замхово — Лосина. Часть сил группы «Креан» передали левому крылу заградительной группы «Граве». Партизаны были окружены.

30 апреля боевые группы СС достигли линии Церковище — Первомайск — Весницк — пункт 229,2 — Горка — Замхово — Лосина — южный край озера Белое — западный край озера Супоница — южный край озера Каравайно — Горяны. Кольцо вокруг советских патриотов постепенно сужалось. Командование Полоцко-Лепельской зоны довело до командиров бригад приказ Военного совета 1-го Прибалтийского фронта: немедленно прорываться из «котла» и выводить гражданское население. Прорыв был назначен на 1 мая, но обстановка оказалась неблагоприятной и операцию пришлось отложить.

Группы «Ангальт» и «Каминский» утром 1 мая возобновили наступление. Они встретили сильное сопротивление на линии Большие Дольцы — Старина — Адворица. Группа «Ангальт», прорвав оборону партизан, вышла на линию Аферовщина — Глинище — пункт 264. Заградительная группа «Граве» выставила заслоны в районе южного края озера Белое до Заулек, а группа «Реданц» — от Заулек до Старжинки. Авиаразведка немцев выявила формирование пяти походных колонн силами от 300 до 500 и от 500 до 1000 человек. По этим колоннам был нанесен массированный удар с воздуха, в результате партизаны потеряли немало людей и были на время рассеяны.

2 мая «народные мстители» пытались прорваться в районе Кровницы, но эта попытка оказалась безуспешной. Группа «Ангальт» вела ожесточенные бои недалеко от деревень Бобовище и Аферовщина. Вечером 100 партизан пошли на прорыв в районе Заполье, но были отброшены на прежние позиции. Группа «Ангальт» достигла линии Богданов — Скорница — Уклейново — южный край озера Белое.

В ночь на 3 мая партизаны попытались выйти из «котла» в районе Бояры — Бондари — озеро Каравайно в северо-западном направлении. Острие наступавшего партизанского «клина», состоявшего из 1500 человек, должно было совершить прорыв и удерживать образовавшийся «коридор» до тех пор, пока по нему не пройдут местные жители. По данным СД, около 10 000 гражданских лиц ожидали, когда будет прорвана немецкая оборона. Готтберг, однако, разгадал маневр партизан и своевременно стянул в северо-западную часть «котла» крупные силы. Эсэсовцы встретили «народных мстителей» огнем и заставили их возвратиться обратно; тем не менее приблизительно 300 человек вырвалось из окружения.

В ночь на 4 мая партизаны пытались прорваться из окружения на левом крыле группы Каминского, но потерпели неудачу. В 3 часа 50 минут от 400 до 500 «народных мстителей» пытались прорваться и на левом крыле группы «Ангальт», однако вновь были отброшены, понеся очень тяжелые потери (Готтберг при описании этих боев употребил словосочетание «кровавые потери» — «blutigen Verluste»). Еще примерно 1000 человек сконцентрировалось у озера Супоница, но германская авиация, заметив концентрацию, нанесла удары по этому району. Также предпринималась попытка выхода из окружения на стыке групп «Еккельн» и «Граве». Как отмечал Готтберг, одной «бандитской группе», около 2 тыс. человек, все-таки удалось прорваться между группами «Еккельн» и «Реданц». Эта группа прорвалась к железной дороге, где ее встретил заслон. В ходе боя партизаны потеряли 64 человека убитыми. Тем временем группа «Ангальт» вышла с боями на линию Боярщина — Зерченицы — пункт 83,0 — Осиновка и заняла отсечную позицию.

Надо подчеркнуть, что 4 мая для партизан сложилась критическая ситуация. Кольцо вокруг формирований «народных мстителей», а также гражданского населения, находившегося с ними, сузилось до 3–4 кв. км. Немцы весь день «обрабатывали» этот район артиллерийско-минометным огнем и беспрерывно бомбили, пресекая попытки выхода в лесные массивы Бегомльского района.

Лобанок срочно собрал командиров и провел совещание. Было принято решение во что бы то ни стало прорваться из окружения именно в ночь с 4 на 5 мая 1944 г. План прорыва был такой: остатки партизанских бригад им. ВЛКСМ, им. Короткина, 16-й Смоленской, 1-й Антифашистской и полка И.Ф. Садчикова должны были разгромить немецкие гарнизоны в населенных пунктах Паперино и Новое Село и вывести основные силы в лес юго-восточнее Селища. Отряды бригад им. Чапаева, им. Сталина, «За Советскую Белоруссию» должны были прикрывать штурмовые группы, а после прорыва отойти в места, где они действовали до начала блокады.

В 23.30 4 мая 1944 г. партизаны пошли в наступление. Бои отличались запредельной жестокостью. Немцы безжалостно расстреливали штурмовые группы и гражданское население. В докладной записке А.И. Гречкина, инструктора Витебского подпольного обкома, сообщалось: «Противник оказывал упорное сопротивление из всех видов оружия, вел огонь по штурмующим, но ненависть и злоба к врагу были настолько сильны в народе, что его стремление вперед ничто не могло остановить».

Иначе картина представлена в отчете И.М. Тимчука о боях 1-й Антифашисткой бригады: «Основные силы бригады совместно с частью других бригад, окруженные крупными силами противника, в течение 4—5 мая 1944 г. пытались организованно прорваться через плотное кольцо противника, но, не имея успеха и неся большие потери, стали выходить из окружения ночью мелкими группами, закапывая и частично уничтожая тяжелое оружие, которое противником при помощи миноискателей впоследствии было обнаружено и выкопано».

Позиция Тимчука представляется нам наиболее убедительной. Кроме того, она согласуется с немецкими документами. Группа «Ангальт» в ночь с 4 на 5 мая пресекла на своем участке попытки прорыва. То же самое произошло в районе, где занимала позиции группа Бронислава Каминского, причем русские коллаборационисты захватили еще 30 пленных. Тем не менее большой группе партизан и местного населения удалось покинуть огненное кольцо и пробиться в безопасные районы.

На этом, однако, операция «Весенний праздник» не закончилась. Еще в течение пяти дней части СС и полиции совместно с инженерно-саперными командами 3-й танковой армии зачищали районы некогда грозной «бандитский республики Ушачи». Найденные в лесах раненые партизаны, а также гражданские лица, не представлявшие ценности для учетных органов немцев, расстреливались на месте. Деревни, превращенные в опорные пункты партизанской обороны, разрушались или сжигались дотла. По воспоминаниям С. Шмуглевского, зачистки лесных массивов немцы начали уже утром 5 мая: «В числе раненых находились и тяжело раненные партизаны из местных жителей, с которыми остались их родные и близкие. Каждому хотелось верить, что каратели в лес не пойдут, и они смогут отсидеться там до конца блокады. Но надежды их не оправдались. Утром 5 мая гитлеровцы начали прочесывать лес. Весь день там слышались выстрелы и крики людей».

Как следует из протокола допроса бывшего командира 26-го полицейского полка СС и оперативной группы «Реданц» Георга Роберта Вайзига (от 25 декабря 1945 г.), весь «партизанский район на участке станции Зябки — Прозороки — озеро Шо был блокирован. Во время блокировки были подвергнуты обстрелу со всех видов оружия, в том числе артиллерии и авиации, все населенные пункты в районе озера Шо. От бомбардировок авиации и артиллерийского обстрела были сожжены все населенные пункты района озера Шо, а также погибло большое количество мирных жителей».

По словам Вайзига, личный состав оперативной группы «Реданц» в ходе операции задержал около 2 тыс. партизан и местных жителей, из них примерно 800 было передано СД, и многие были расстреляны. Полицейские части группы сожгли, по неполным данным, от 15 до 20 населенных пунктов. Группа также активно использовала метод, примененный Дирлевангером в операции «Коттбус»: гражданских лиц группами по 15–20 человек гнали впереди войск по заминированной местности, и они в большинстве случаев погибали, подорвавшись на минах.

Вайзиг также показал на допросе, что Готтберг отдал устный приказ при малейшем сопротивлении местного населения применять карательные меры. Эти экзекуции в документах не учитывались, поэтому установить, сколько человек стало жертвами террора, не представляется возможным. Батальон Дирлевангера, скорее всего, тоже принимал участие в уничтожении местных жителей.

Результаты операции были следующие. Оперативное соединение фон Готтберга потеряло 800 человек (175 убиты, 625 ранены). Потери партизан составили: 3654 человека убиты, взяты в плен — 1794, перешли на сторону немцев — 43. Готтберг отмечал, что были уничтожены командиры бригады «Алексея», один майор из Смоленского партизанского полка, один капитан, один подполковник и один лейтенант из бригады Гиль-Родионова. В плен были взяты исполнявший обязанности начальника штаба бригады «Алексея», один командир отряда из бригады Короткина, один комиссар из бригады «За Советскую Белоруссию», один лейтенант НКВД и один лейтенант Красной армии.

Были также захвачены трофеи: три противотанковых 4,5-см орудия, 28 гранатометов, 24 противогаза, 10 станковых и 70 ручных пулеметов, 86 автоматов, 38 автоматических винтовок, 1082 винтовки, 47 пистолетов, восемь штыков, два авиационных пулемета, 17 дисковых магазинов, два автоматных магазина, три подставки под ручные пулеметы, два ствола от станковых пулеметов, два прицельных прибора для гранатометов, 14 звукоглушителей, два казенника от станковых пулеметов, один затвор от ручного пулемета, один передок от артиллерийского орудия.

В руки немцев также попало: 294 710 патронов к пехотному вооружению, 10 060 патронов к пулеметам, 80 выстрелов к гранатометам, 62 8-см мины, восемь 5-см мин, 175 снарядов к противотанковым орудиям, 697 мин, 1343 кг взрывчатых веществ, 6500 детонаторов, 1153 взрывателей, 2100 м бикфордова шнура, грузовой планер, 26 телег, конская сбруя, два коротковолновых передатчика, семь телефонных аппаратов, два ранца с радиостанциями, два радиоаппарата, 1 км полевого кабеля, пять биноклей, четыре сигнальных пистолета, три противогаза, девять пистолетных кобур, автомобильный пункт управления огнем батареи.

За время операции немцы провели учет сельхозпродукции и рабочей силы и захватили: 129 лошадей, 172 головы крупного рогатого скота, 20 овец, три свиньи, три козы, 258 центнеров зерна, 8 центнеров муки, 257 центнеров кормовых злаков, 70 центнеров соломы, 60 центнеров сена, 905 центнеров картофеля, 28 центнеров льноволокна, шесть мешков конопли, 50 кг пряжи, 248 шкур животных, одну машину по обработке льна. Для принудительного труда в Германии было отобрано 1009 мужчин, 1338 женщин и 701 ребенок.

Части СС и полиции в ходе операции уничтожили: 103 «бандитских» лагеря, 215 бункеров, 52 долговременных оборонительных сооружения, три склада с боеприпасами, 47 мин, один советский самолет-штурмовик. Были сожжены населенные пункты: Шо, Рудняки, Остров, Борисов, Пищаловка, Крупинский-Мех, Барбаровка. Немцы потеряли два самолета (Арадо-66 и Ю-87), два орудия, один автомобиль, одну полевую кухню и одну лошадь.

Общие результаты операций «Моросящий дождь» и «Весенний праздник» были отражены в донесении 3-й танковой армии от 5 июня 1944 г. По приблизительным подсчетам, части СС и вермахта уничтожили 7011 партизан, 6928 взяли в плен, на сторону немцев перешли 349 «бандитов».

Что касается результатов боевой деятельности части Дирлевангера, то о них было сообщено в оперативный отдел штаба 2-го полицейского полка СС. Командир штрафников отмечал: «Собственные потери в операции "Весенний праздник" — 19 убитых, 43 раненых. Общее количество потерь противника убитыми и ранеными выяснить не удалось. Точно, однако, установлено то, что разведывательная группа уничтожила 65 бандитов и захватила двух перебежчиков. Доставлено 43 коровы, два бандитских лагеря уничтожено. Около 80 кг взрывчатых веществ, 10 000 патронов к различным видам стрелкового оружия, а также примерно 70 мин и небольшое количество оружия (пулеметы, автоматы и винтовки) уничтожены. Кроме того, захваченные 100 центнеров зерна, 30 центнеров муки, 150 центнеров картофеля по причине отсутствия транспорта пришлось уничтожить».

Пока основная часть особого полка Дирлевангера участвовала в операции «Весенний праздник», подразделения, не задействованные в этой экспедиции, несли караульную службу и привлекались к зачисткам в Узденском районе Минской области. Из документов советских органов госбезопасности известно, что в мае 1944 г. военнослужащие специального формирования СС — примерно 500 человек — совместно с полицией «выезжали в партизанскую зону, в деревню Хромицкие Узденского района». Во время акции ими были убиты начальник разведки партизанской бригады им. Рокоссовского М.С. Ларин, его адъютант, юный разведчик Марат Казей, связной партизан Виктор Кухаревич, семья некоего Лиходиевского в количестве семи человек и еще одна женщина, фамилию которой чекисты установить не смогли. После проведения зачистки эсэсовцы забрали в деревне Хромицкие весь скот и имущество.

Ларина, как видно из рассказов о подвиге пионера-героя Марата Казея, «дирлевангеровцы» убили в начале боя. Его адъютант, не зная об этом, еще какое-то время отстреливался из автомата, а когда боеприпасы закончились, он, чтобы не попасть живым в руки немцев, подорвал себя и окруживших его эсэсовцев последней гранатой. Заметим, что так хрестоматийная история подвига Марата Казея выглядит в советской публицистике. Как на самом деле происходили события, нужно еще разбираться.

 

ОПЕРАЦИЯ «БАКЛАН»

Операция «Весенний праздник», закончившаяся для советских патриотов весьма и весьма трагически, была далеко не единственной экспедицией, подготовленной вермахтом совместно с СС весной — в начале лета 1944 г. в Белоруссии. После разгрома Полоцко-Лепельской зоны пришел черед отражать наступление немецких войск Борисовско-Бегомльскому партизанскому краю. Разведка «народных мстителей» сообщила, что вдоль границы края СС и вермахт создали сплошную линию обороны по дорогам Лепель — Борисов, Борисов — Смолевичи — Слобода, Слобода — Радошковичи — Красное, Красное — Илия — Долгиново — Докшицы, Докшицы — Лепель.

25 мая 1944 г. немцы перешли в наступление. Началась операция под кодовым наименование «Баклан» (Kormoran). Для ее проведения привлекались части и соединения 3-й танковой и 4-й полевой армий (в частности, 221-я охранная и 391-я учебно-полевая дивизии). Кроме того, в боях против партизан использовалось оперативное соединение СС фон Готтберга, включавшее в себя следующие силы:

— 2-й полицейский полк СС;

— 24-й полицейский полк СС;

— 26-й полицейский полк СС;

— 31-й охранный полицейский полк;

— II батальон 36-го охранного полицейского полка;

— 1-я и 3-я батареи I охранного полицейского дивизиона СС;

— оперативная команда особого назначения полевой жандармерии;

— 1-я усиленная и 12-я полицейские танковые роты;

— 17-й, 18-й и 49-й моторизованные взводы полевой жандармерии;

— штурмовая бригада СС РОНА;

— особый полк СС Дирлевангера;

— оперативные команды полиции безопасности и СД. Соединение Готтберга было поделено на три боевых группы: «Ангальт», «Шмаль» и «Деринг». Каждая группа делилась еще на несколько штурмовых групп — «Вайзига», «Швигера» и др. С воздуха немецкие войска поддерживали бомбардировщики 6-го воздушного флота. В общей сложности, как отмечается в партизанских мемуарах, к операции «Баклан» привлекалось 80 тыс. человек. На наш взгляд, указанная цифра сильно завышена и не соответствует действительности.

Оперативные мероприятия охватывали собой Борисовский, Вилейский, Крупский, Логойский, Минский, Смолевичский, Докшицкий, Лепельский районы (то есть операция проводилась на территории Витебской, Минской и Вилейской областей). Цель акции сводилась к тому, чтобы оттеснить партизанские формирования в непроходимые болота в районе озера Палик и там, при помощи артиллерийских и авиационных ударов, полностью их уничтожить.

В Борисовско-Бегомльской зоне во второй половине мая 1944 г. находились около 20 тыс. «народных мстителей». Здесь действовала 21 партизанская бригада (10 из Брисовского-Бегомльской зоны, остатки четырех бригад из Полоцко-Лепельской зоны и семь бригад из Сенненско-Оршанской зоны). Помимо этого, в боях приняли участие две бригады вилейских партизан — им. Фрунзе и им. Кутузова.

Немцам быстро удалось блокировать партизан и загнать их в район озера Палик, вокруг которого было создано сплошное кольцо, состоявшее из трех сильно укрепленных рубежей. Как вспоминал немецкий антифашист Герман-Эрнст Шауэр, член комитета «Свободная Германия», направленный в начале 1944 г. к партизанам Белоруссии для ведения пропагандистской работы среди солдат вермахта и СС, «29 мая было завершено окружение всей партизанской зоны севернее Минска. Началась блокада… Фашисты стянули сюда крупные силы и приступили к прочесыванию леса. Партизаны оставили лагерь и стали отходить, избегая вооруженных столкновений с превосходящими силами карателей… Несколько партизанских бригад сконцентрировались в одном месте, чтобы объединенными силами прорвать блокаду в западном направлении. Но намечавшийся нами прорыв упредили гитлеровцы — в ночь на 3 июня они внезапно перешли в наступление».

Часть Дирлевангера принимала активное участие в операции «Баклан». Личный состав формирования использовался на самых трудных участках борьбы с «народными мстителями». Во время операции был захвачен в плен один из бывших штрафников — антифашист Ойген Г. В радиограмме из особого полка СС, отправленной 16 июня 1944 г., говорилось: «Ойген Г….из 1-й роты Дирлевангера 4 апреля 1944 года перебежал к бандам. 14 июня 1944 г. в рамках операции "Баклан" был взят в плен… Г. в Минске, в распоряжении местного СД»

Партизаны упорно сопротивлялись и предпринимали несколько попыток прорваться из кольца. Так, 2 июня 1944 г. бригады им. Фрунзе, «Большевик» и «Штурмовая» в районе деревни Козыри попытались прорваться из окружения, но прорыв оказался безуспешным. Больше повезло бригадам «Народные мстители» и «Железняк». Эти формирования 7–8 июня сумели в районе деревень Жердяжье и Околова пробиться в Кромовичский лес.

К 13 июня партизаны понесли большие потери. «Народные мстители» потеряли 3703 человека, из них — 1986 были убиты, 968 взяты в плен, 43 перебежали на немецкую сторону. Было уничтожено 368 лагерей и 1337 бункеров, захвачено — четыре противотанковых орудия, 310 винтовок, 30 автоматов, 15 автоматических винтовок, 41 ручной пулемет, 338 мин, 31 706 патронов, 100 кг взрывчатых веществ.

В ночь на 16 июня 1944 г. партизанские бригады, остававшиеся в окружении, пошли на прорыв. Бои были жестокими, и большие потери были с обеих сторон. В результате бригадам Борисовско-Бегомльской и Полоцко-Лепельской зон удалось прорваться на запад и юго-запад, а бригадам из Сенненско-Оршанской зоны — в восточном направлении. В боях с «народными мстителями» немецкие войска, по данным партизан, потеряли около 2 тыс. человек убитыми и ранеными, восемь танков, 12 автомашин, две бронемашины, 16 повозок с боеприпасами.

Согласно немецким документам, партизанские потери были в несколько раз больше. С 25 мая по 17 июня 1944 г. «народные мстители» потеряли 7697 человек убитыми, 5286 попало в плен, в качестве рабочей силы учетные органы немцев захватили 5973 человека, а также 5817 голов рогатого скота, 70 тонн зерна и 10 тонн картофеля. Германские потери составили 110 солдат и офицеров.

После завершения операции «Баклан» зачистки разгромленной Борисовско-Бегомльской зоны продолжались еще несколько суток, пока части и соединения вермахта не потребовались на фронте, где сложилась критическая ситуация.

 

ОТСТУПЛЕНИЕ ИЗ БЕЛОРУССИИ

На рассвете 23 июня 1944 г. началась операция Красной армии под кодовым наименованием «Багратион». В наступление перешли войска 1-го Прибалтийского, 2-го и 3-го Белорусского фронтов, а сутками позже — армии правого крыла 1-го Белорусского фронта. Атаке ударных группировок всех четырех фронтов предшествовала мощная артиллерийская и авиационная подготовка. Советские войска, преодолевая ожесточенное сопротивление, шаг за шагом прогрызали оборону противника.

За шесть дней операции Красная армия пробила обширные бреши в растянутом фронте 3-й танковой и 4-й полевой армий вермахта. 3-я танковая армия потеряла почти весь LIII корпус, оказавшийся в окружении в Витебске. Только шесть дивизий объединения, которые понесли тяжелые потери в личном составе и боевой технике, смогли избежать гибели и прорваться из котла.

На всех направлениях для группы армий «Центр» возникла критическая обстановка. Исправить положение в короткие сроки германское командование не могло. Особенно тяжелая ситуация сложилась для 9-й полевой армии. К концу июня 1944 г., когда советское наступление набрало большие темпы, она сократилась до размеров боевой группы генерала танковых войск фон Форманна и была подчинена 2-й армии, так как боевые части полностью потеряли связь со штабом и тыловыми органами.

В конце июня 1944 г. боевая группа фон Готтберга была введена в состав 4-й армии и отправлена на фронт. В это время соединение выглядело так:

— 2-й полицейский полк СС;

— 17-й полицейский полк СС;

— 22-й полицейский полк СС;

— 26-й полицейский полк СС;

— часть 36-го полицейского полка СС (временно приданная);

— I батальон 34-го охранного полицейского полка;

— II батальон 36-го охранного полицейского полка;

— особый полк СС Дирлевангера;

— охотничья команда «Бикель»;

— 861-й артиллерийский дивизион;

— 12-й и 20-й разведывательные батальоны танкового соединения (временные).

Учитывая драматично складывавшуюся обстановку в полосе 4-й армии, которая была вынуждена оставить плацдарм под Борисовым и пыталась предотвратить охват под Молодечно, боевая группа фон Готтберга получила приказ выдвинуться в район между Минском и Слуцком, чтобы остановить рвавшиеся вперед советские части. Раньше этот участок закрывали соединения 9-й армии, однако после тяжелых боев с превосходящими силами 1-го Белорусского фронта германское командование уже не возлагало надежды на это оперативное объединение вермахта.

В первых числах июля 1944 г. боевая группа фон Готтберга вела ожесточенные бои под Минском, прикрывая 2 и 3 июля отход немецких войск из бывшей столицы генерального комиссариата. В рядах соединения СС и полиции появились тяжелые потери, и Готтбергу пришлось отступать со своими частями в направлении Воложина, где эсэсовцы заняли оборонительный рубеж, который они удерживали вместе с частями VI армейского корпуса (командир — генерал артиллерии Гельмут фон Вейдлинген).

4 июля группа Готтберга получила приказ удерживать оборонительную линию юго-восточнее железнодорожной магистрали Лида — Молодечно. Используя бетонные укрепления, оставшиеся со времен Первой мировой войны, эсэсовцы трое суток отражали атаки советских войск. В этих боях принимал активное участие и полк Дирлевангера. Личный состав части несколько раз переходил в контратаки.

В представлении Дирлевангера о награждении Рыцарским крестом встречается следующее описание боев под Лидой: «В ходе общего отступления в Центральной России оберфюрер СС Дирлевангер по собственной инициативе занял 7 июля 1944 г. вместе с подразделениями своего полка отсечную позицию юго-восточнее Лиды. В течение длительного времени он сдерживал крупные силы наступающего противника, дав возможность отойти как боевым, так и тыловым частям по шоссейной дороге Лида — Гродно, что позволило обойтись без значительных потерь. Находясь во главе солдат на передовой линии, Дирлевангер был примером отваги и решительности для подчиненных, поднимал моральный дух солдат, стойко державших оборону, которую пытались сокрушить численно превосходящие силы противника. Тем не менее, мощный натиск противника и интенсивный артиллерийский огонь вынудили его отойти, чтобы избежать больших потерь. Однако задача, которая ставилась перед частью, была достигнута, так как благодаря смелым действиям своего командира полку удалось выскользнуть из замыкающегося кольца окружения и спастись от плена».

8 июля особый полк СС оставил позиции под Лидой и отступил в направлении Гродно, где группа фон Готтберга получила приказ удерживать новый оборонительный рубеж. По показаниям одного из бывших штрафников, полк отступал с боями, причем бои пришлось вести не только с частями Красной армии, но и с партизанами. Имели место и попытки перехода на советскую сторону, за что предателей вешали перед строем.

В некоторых публикациях встречается утверждение, что части Красной армии, освобождавшие Белоруссию, получили приказ вышестоящего командования о том, чтобы пленить Дирлевангера. Якобы это была заветная «мечта каждого красноармейца». Вероятнее всего, данное утверждение является мифом. Никаких приказов подобного рода советским войскам, по нашим данным, не объявлялось.

Достигнув оборонительного рубежа, полк Дирлевангера до 16 июля вел бои под Гродно, после чего часть отошла на территорию Генерал-губернаторства, в район Ломжи, где штрафники продолжали отражать атаки наступавших советских частей. Из Ломжи, как сообщает в воспоминаниях один из ветеранов части, «состоялся организованный отход в район Цихенау [сегодня — Цеханув. — Примеч. авт.]».

Из Цихенау эсэсовцев перебросили в Нижнюю Силезию, на полигон Нойхаммер (сегодня — Свентошув). Здесь планировалось провести переформирование части. Но руководство СС приняло другое решение: полк направили в восточно-прусский город Ликк (сегодня — Элк), в 50 км от Растенбурга. Именно здесь часть дислоцировалась до получения новой боевой задачи.

Гиммлер, как следует из его выступления перед гауляйтерами (3 августа 1944 г.), положительно отозвался о боях формирования Дирлевангера в период отступления из Белоруссии. Рейхсфюрер СС отмечал, что полк в составе 1200 человек успешно вел боевые действия и, отходя под ударами грозного противника, сохранил свое вооружение. Рассказывая об истории части, Гиммлер назвал браконьеров «достойными и честными ребятами». Конечно же, подчеркивал глава СС, атмосфера в полку отдает некоторым средневековьем и к нарушителям применяются телесные наказания. Но эти методы пошли только на пользу и — самое главное — «отбили охоту рассуждать на тему, победят ли немцы в войне». Словом, Гиммлер был удовлетворен тем, как действовали уголовники и осужденные члены СС и вермахта.

Подводя итоги деятельности части Дирлевангера на оккупированной территории Белоруссии, следует сказать следующее. За два года и пять месяцев личный состав штрафного формирования, по нашим подсчетам, сжег не менее 179 населенных пунктов и уничтожил в них более 13,5 тыс. человек. К этим жертвам надо прибавить жителей, расстрелянных во время локальных акций и транспортировок на принудительные работы в Германию, а также гражданских лиц, убитых при разминировании дорог. В донесении о результатах операции «Коттбус» говорится, что группа Дирлевангера уничтожила 14 тыс. человек (включая 2–3 тыс., подорвавшихся на минах). Если допустить, что все эти люди были убиты «дирлевангеровцами», тогда общее количество жертв возрастет приблизительно до 30 тыс. человек. Эта цифра представляется реальной и документально обоснованной.

Учитывая, однако, что в нашем распоряжении были не все документы, проливающие свет на преступления штрафников, вполне вероятно, что общее количество жертв может быть и больше.

Вместе с тем данные некоторых авторов выглядят чрезмерно и неоправданно завышенными. Так, не внушает доверия непонятно на чем основанное утверждение восточногерманского журналиста Пауля Коля о том, что с лета 1941 г. до июля 1944 г. команда Дирлевангеpa ежедневно убивала по 120 человек. В итоге публицист «получил» цифру в 120 тыс. убитых жителей.

Но, во-первых, зондеркоманда появилась в Белоруссии в феврале 1942 г. и, во-вторых, далеко не каждый день уголовники убивали по 120 человек. Кроме того, после отправки штрафников на фронт батальон более двух месяцев не совершал преступлений против гражданского населения.

Белорусские историки, очевидно, опираясь на выводы Коля, также полагают, что формирование Дирлевангера сожгло около 200 населенных пунктов и расстреляло 120 тыс. человек. Если с числом сожженных деревень еще можно согласиться, то общее количество жертв особой части СС, на наш взгляд, явно завышено. Возможно, в будущем появятся новые архивные материалы, которые позволят дополнить картину, существующую на сегодняшний день.