СТРУКТУРА И ЛИЧНЫЙ СОСТАВ СОЕДИНЕНИЯ
Хотя бригаду неоднократно пополняли уголовниками и осужденными военнослужащими вермахта, мнение Дирлевангера об этом контингенте было невысоким. Чтобы сделать из них хороших солдат, требовалось время. Определенную часть криминальных элементов и нарушителей воинской дисциплины отправляли обратно, в концлагеря, так как они не поддавались «перевоспитанию».
Учитывая сложное положение с личным составом, Дирлевангер 7 октября 1944 г. обратился с письмом к Гиммлеру и выдвинул оригинальное предложение — пополнить соединение за счет политических заключенных, то есть противников нацистского государства. Свое несколько странное предложение генерал войск СС обосновывал весьма причудливым образом:
«В лагерях имеются заключенные, которые в феврале 1933 г., а возможно, и после 5 марта 1933 г. не выдавали себя сразу же за национал-социалистов, а вначале оставались верными своему мировоззрению и тем самым проявили твердость характера в противоположность тем многим сотням тысяч, которые перешли на сторону более сильного, и, будучи в душе нашими противниками, 5 марта 1933 г. явились к нам с поднятой правой рукой. Я прошу Вас, рейхсфюрер, чтобы Вы распорядились о следующем:
…Коменданты концлагерей лично отбирают в каждом лагере до 250 бывших политических противников национал-социалистического движения, которые по твердому личному убеждению коменданта лагеря внутренне переродились и желают это доказать своим участием в борьбе Великогерманского Рейха. Возраст — до 45 лет, в исключительных случаях — до 50 лег. При определении годности к военной службе не следует быть слишком придирчивыми…»
Гиммлер, не без колебаний, согласился с предложением. 15 октября 1944 г. он приказал Готтлобу Бергеру провести отбор узников, находившихся под охранным арестом (Schutzhäftlinge), а также лиц, содержавшихся в заключении по соображениям безопасности (Vorbeugungshäftlinge). В приказе рейхсфюрера СС подчеркивалось: «Заключенных, которые, по мнению комендантов, внутренне переродились и желают после этого принять участие в борьбе за Великогерманский Рейх, следует отбирать для особого полка СС "Дирлевангер"».
Согласно журналу учета исходящих документов № 376/44 Главного административно-хозяйственного управления СС (ГАХУ), было дано указание, чтобы до 10 ноября 1944 г. провести вербовку заключенных, содержавшихся в концлагерях Аушвиц, Бухенвальд, Дахау, Нойенгамме, Маутхаузен, Флоссенбург, Гросс-Розен, Равенсбрюк, Заксенхаузен и Штуттгоф.
Всех заключенных следовало доставлять на базу караульного батальона СС в Заксенхаузене (SS-Wachtbataillon Oranienburg). 3 ноября 1944 г. ГАХУ отрапортовало, что в лагерях отобрано 966 узников, находившихся под охранным арестом, и 1064 узника, содержавшихся под арестом по соображениям безопасности. Таким образом, из 10 концлагерей эсэсовцы «навербовали» 2030 человек: 441 из Аушвица, 156 из Бухенвальда, 349 из Дахау, 4 из Маутхаузена, 47 из Флоссенбурга, 30 из Гросс-Розена, 81 из Равенсбрюка, 775 из Заксенхаузена и 14 из Штуттгофа.
На 14 декабря 1944 г. боевое расписание соединения выглядело так:
штаб бригады (полевая почта № 00512):
— отдел Iа — оберштурмбаннфюрер СС Курт Вайссе;
— отдел IIа — унтерштурмфюрер СС Бауслер;
— отдел IIb — гауптштурмфюрер СС Франц Миссмаль;
— отдел IVa — оберштурмфюрер СС Гаст; оберштурмфюрер СС Гельмут Левандовски;
— рота связи;
— разведывательная рота;
— санитарный батальон (командир — оберштурмбаннфюрер СС доктор Хартлиб);
— запасная рота СС «Краков» (№ 21545, командир — оберштурмфюрер СС Пауль Циммерман);
72-й ваффен-гренадерский полк СС: штаб полка (№ 02610).
I батальон (№ 05322):
— 1-я рота (№ 05322 А);
— 2-я рота (№ 05322 В);
— 3-я рота (№ 05322 С);
— 4-я рота (№ 05322 D).
II батальон (№ 06260):
— 5-я рота (№ 06260 А);
— 6-я рота (№ 06260 В);
— 1-я рота (№ 0626 °C);
— 8-я рота (№ 06260 D).
III батальон (№ 04677):
— 9-я рота (№ 04677 А);
— 10-я рота (№ 04677 В);
— 11-я рота (№ 04677 С);
— 12-я рота (№ 04677 D).
73-й ваффен-гренадерский полк СС (командир — оберштурмбаннфюрер СС Эрих Бухман): штаб полка (№ 03436);
— смешанная рота;
— артиллерийский дивизион. I батальон (№ 07138):
— 1-я рота (№ 07138 А);
— 2-я рота (№ 07138 В);
— 3-я рота (№ 07138 С);
— 4-я рота (№ 07138 D).
II батальон (№ 05935), (командир — гауптштурмфюрер СС Харальд Момм):
— 5-я рота (№ 05935 А);
— 6-я рота (№ 05935 В);
— 7-я рота (№ 05935 С);
— 8-я рота (№ 05935 D).
III батальон (№ 04242), (командир — оберштурмбаннфюрер СС Эвальд Элерс):
— 9-я рота (№ 04242 А);
— 10-я рота (№ 04242 В);
— 11-я рота (№ 04242 С);
— 12-я рота (№ 04242 D).
По мнению Михаэлиса, с декабря 1944 г. до середины февраля 1945 г. в бригаде служило 5 % браконьеров и иностранных добровольцев, 50 % осужденных членов СС и военнослужащих германской армии, 45 % бывших узников концлагерей.
Ауэрбах приводит другие данные. Опираясь на послевоенные показания судьи СС доктора Бруно Вилле, он представляет следующую картину: 10–15 % — бывшие члены войск СС и полиции, более 50 % — осужденные военнослужащие вермахта, люфтваффе и кригсмарине, 30 % — бывшие заключенные концлагерей («политические» и уголовники).
Отбор политзаключенных проводился в основном принудительным образом. Фриц Винтер, бывший узник Заксенхаузена, вспоминал: «17 ноября 1944 года мы, заключенные, были построены офицером СС, от которого… стало известно, что у нас есть два пути: либо нас убьют выстрелом в затылок, либо мы вступим в войска СС, а именно — в особую команду Дирлевангера. Поскольку никто не хотел умирать, все согласились».
В штрафном формировании, как мы неоднократно отмечали, проходили службу разные люди. В октябре 1944 г. в бригаду отправили священника католической церкви, Франца Доппельфельда, бывшего викария при архиепископе Кельна. Доппельфельда арестовали и доставили в Дахау за произнесение с амвона антигосударственных проповедей. В 1944 г. его перевели из Дахау в Заксенхаузен, а уже оттуда он попал в бригаду.
Часть из тех, кого заставили вступить в соединение Дирлевагера, раньше были журналистами, политиками, мелкими чиновниками. К числу таких узников, например, относились Вильгельм Муррвайс, Ганс Кимпфмюллер и Йозеф Вагнер, которые провели в заключении 12 лет. Примерно столько же томились в концлагерях Вальтер Олдорф, Карл Вильгельм, Фриц Зуттер, Рихард Гайм и Генрих Туниг.
Более 11 лет провел за колючей проволокой член штрассеровской организации «Черный фронт», Карл Иохгайм. Он успел побывать узником Дахау, Бухенвальда, Заксенхаузена, Анкенбука, Хойберга, Остхофена, Кислау, содержался в тюрьмах Карлсруэ, Брухзаля и Нюрнберга. Иохгайм был отобран в штурмовую бригаду и, по некоторым данным, за свою службу получил даже звание унтерштурмфюрера СС.
Оказались в составе нового пополнения и коммунисты. Причины, толкнувшие членов КПГ вступить в бригаду Дирлевангера, называются разные, но в первую очередь — при первой возможности перейти на советскую сторону. Однако не все руководствовались подобными соображениями. Некоторые, проведя по 10–12 лет в концлагерях, просто хотели покинуть барак и получить возможность отправить письмо родственникам. К примеру, коммунист Пауль Лау, узник Заксенхаузена, написал своей сестре в Гамбург письмо, где были такие слова: «Ты, вероятно, удивишься, узнав, что я больше не заключенный концлагеря, а рядовой СС. Да, времена меняются, и мы тоже должны меняться со временем».
Следует подчеркнуть, что решение определенной части коммунистов пойти на службу к Дирлевангеру вызвало у других узников-антифашистов настоящий шок. Так, в Заксенхаузене был блок, где содержались польские заключенные, знавшие, какую роль сыграли штрафники в подавлении Варшавского восстания. Поляки пришли в ужас, когда узнали, куда отправляют группы немецких коммунистов. Вместе с тем встречаются свидетельства, из которых можно сделать вывод, что зачастую узники не имели выбора. Заключенного просто включали в список и переводили в специальный барак.
По утверждению историка Клауша, опиравшегося на документы из нескольких архивов, а также использовавшего в своей работе мемуары бывших узников, только в ноябре 1944 г. в соединение Дирлевангера было направлено 188 политзаключенных с коммунистической ориентацией. Из них 121 из Заксенхаузена, 26 из Нойенгамме, 17 из Дахау, 12 из Аушвица, пять из Флоссенбурга, два из Натцвайлера и еще пять из неустановленных лагерей. В целом в ноябре 1944 г. в штрафное формирование прибыло 244 человека, отбывавших наказание за участие в левом сопротивлении.
Значительный процент штрафников составляли осужденные члены СС и полиции. Среди них порою встречались бывшие участники карательных акций. Например, в феврале 1945 г. в соединение Дирлевангера прибыл Ганс Геспе. В 1941 г. он служил в 105-м полицейском батальоне. Этот батальон (командир — майор полиции Ганс Гельвес) принимал участие в борьбе с партизанами в тыловом районе группы армий «Север» и занимался расстрелами пленных «народных мстителей» и гражданских лиц. В сентябре 1942 г., когда батальон перевели на территорию Нидерландов, Ганс Геспе самовольно оставил часть, но был найден и приговорен к пяти годам тюремного заключения. До февраля 1945 г. он содержался в штрафных лагерях СС Дахау и Аллахе. Геспе разрешили пройти реабилитацию в составе 36-й ваффен-гренадерской дивизии СС, он участвовал в боевых действиях на германо-советском фронте и был взят в плен бойцами Красной армии.
Иначе сложилась судьба бывшего гауптштурмфюрера СС Лангелоца. Он был лишен офицерского звания за махинации с денежными средствами и отправлен в составе команды в Варшаву, в особый полк Дирлевангера. Во время боев в городе Лангелоц был несколько раз тяжело ранен и доставлен в госпиталь. После выздоровления он согласился продолжить службу в штурмовой бригаде. Лангелоца назначили командиром 9-й роты III батальона 73-го ваффен-гренадерского полка СС. Как командир роты, он показал себя слабо, был пойман на воровстве и приговорен к смертной казни, но Дирлевангер его помиловал. Во время одной из операций против словацких партизан Лангелоц сдался в плен повстанцам. Правда, в плену ему долго находиться не пришлось: эсэсовцы организовали атаку и отбили пленных. Когда стало известно, что Лангелоц добровольно сдался в плен, Дирлевангер приказал его расстрелять.
В конце осени 1944 г. в бригаду стали переводить осужденных офицеров сухопутных войск, приговоренных к смертной казни или к длительным срокам тюремного заключения. Основанием для этого послужила телеграмма Гиммлера от 14 ноября 1944 г., определявшая порядок приема указанной категории военнослужащих. В документе отмечалось:
«Армейские офицеры, проходящие службу в штурмовой бригаде СС "Дирлевангер", в войска СС не переводятся. В зависимости от серьезности нарушений этих офицеров, следует учитывать:
1. Их увольняют из вооруженных сил и призывают в штурмовую бригаду СС "Дирлевангер" (без права вхождения в войска СС, а только для прохождения военной службы).
2. Переход к Дирлевангеру осуществляется после смещения с должности. В этом случае информация о личном деле военнослужащего должна быть передана из Управления кадров сухопутных войск…».
Только недостатком осужденных офицеров СС можно объяснить то, почему в бригаду направляли осужденных армейских командиров ротного и батальонного звена. При этом Гиммлер не хотел, чтобы эти люди вошли в состав «Черного ордена». Хотя от былой элитарности СС след давно простыл, Гиммлер продолжал придерживаться старой линии: его организация, сумевшая превратиться в самый мощный инструмент Третьего рейха, не должна принимать в свои ряды всех подряд, даже перед лицом смертельной опасности. Свою позицию рейхсфюрер СС отстаивал и дальше. «Это, конечно, правильно, — отмечал он в приказе 31 декабря 1944 г., — когда осужденным военнослужащим наказание заменяется военной службой в штурмовой бригаде СС Дирлевангера, чтобы исключить их попадание в СС».
Дирлевангер был отчасти доволен тем, что к нему переводят бывших офицеров. По крайней мере они имели за плечами опыт службы в войсках, часть из них принимала участие в боевых действиях. Поэтому осужденных офицеров назначали на должности командиров взводов и рот. А чтобы им легче было руководить штрафниками, Дирлевангер назначил на унтер-офицерские должности браконьеров, прошедших с ним всю войну.
На должности командиров батальонов и полков в основном назначались офицеры СС. Так, командиром 73-го полка был назначен ветеран коричневого движения, старый член «Черного ордена», оберштурмбаннфюрер СС Эрих Бухман (родился 23 мая 1896 г.). Бухману еще задолго до Второй мировой войны присвоили звание штандартенфюрера СС, но вскоре понизили, ввиду того, что он использовал служебный транспорт в личных целях. Страдая пороком сердца, Бухман служил в тыловых частях. В 1944 г., когда положение Германии серьезно ухудшилось, он подал рапорт о переводе на фронт. Его просьбу удовлетворили, направив в бригаду Дирлевангера, в которой он, несмотря на серьезные проблемы со здоровьем, воевал до конца войны.
III батальоном 73-го полка командовал оберштурмбаннфюрер СС Эвальд Элерс (родился 3 января 1910 г.). Карьеру в «Черном ордене» он начал в 1938 г… после службы в люфтваффе. В течение трех лет Элерс служил в частях СС, охранявших концлагеря. 1 сентября 1941 г. его перевели на фронт. Он воевал в составе дивизии «Мертвая голова» и в 4-й полицейской дивизии СС. За участие в боях его неоднократно награждали. 15 сентября 1944 г. Элерса перевели в полк Дирлевангера. Быстро заслужив уважение, он в последующем командовал разными подразделениями в составе бригады.
В феврале 1945 г. к Дирлевангеру прибыл оберштурмфюрер СС Теодор Кретцер. В 1939 г. он воевал в составе II батальона полка СС «Дойчланд». Затем Кретцер служил в караульном полку, охранявшем Бухенвальд. В 1941 г. его перевели в Аушвиц. Последним местом службы Кретцера стала 36-я ваффен-гренадерская дивизия СС.
В формировании Дирлевангера продолжали служить иностранные добровольцы. В частности, в 1944 г. в штурмовую бригаду попало несколько норвежцев — Рой Вильям Стенберг, Каштен Нелиен, Джонни Георг Хильдинг Андешон и Харри Вальтер Кальшен. Судьба этих молодых эсэсовцев была трагической. Так, Харри Вальтер Кальшен (родился в 1925 г.) служил в 23-м панцергренадерском полку «Норге» 11-й танково-гренадерской дивизии СС «Нордланд». Совершив дисциплинарный проступок, он попал в штрафной лагерь СС Данциг-Матцкау. Приблизительно в феврале 1945 г. его направили к Дирлевангеру, после чего следы Кальшена теряются. Мало что известно о жизни другого добровольца, Джонни Георга Хильдинга Андешона (родился в 1925 г.). Предположительно он скончался от ран в военном госпитале немецкого города Фехта, в марте 1945 г. Еще один норвежец, Каштен Нелиен (родился в 1924 г.), воевал в составе 8-й роты бригады Дирлевангера и был убит в бою 23 января 1945 г. Также погиб в бою Рой Вильям Стенберг (родился в 1926 г.). Свою смерть он встретил 18 января 1945 г.
По данным некоторых специалистов, в штрафное соединение вновь попали цыгане. Довольно показательна судьба Эмиля Криста (родился в 1908 г. в Фульде). До Второй мировой войны он работал водителем грузового автомобиля. В 1938 г. его призвали на военную службу. Крист стал участником германского вторжения в Польшу и в Советский Союз. В 1942 г. его отозвали с фронта. Причина была простой: отец Криста оказался цыганом, «неполноценным» в расовом смысле человеком. Бывшего военнослужащего вермахта арестовали и отправили в Аушвиц. В 1944 г. Криста перевели в Заксенхаузен, где он находился как лицо, содержавшееся в заключении по соображениям безопасности. В конце 1944 г. Криста отобрали для службы в бригаде Дирлевангера. Во время боевых действий он попал в советский плен. Каким-то образом ему удалось доказать, что он был узником нацистского концлагеря. После войны Крист возвратился в Германию.
Согласно показаниям Бруно Вилле (от 26 июня 1946 г.), в декабре 1944 г. в соединении проходило испытание 6500 человек. По другим данным, опирающимся на свидетельства бывших штрафников, численность бригады не превышала 5000 солдат и офицеров. В процентном и количественном отношении ситуация выглядела так: 15 % — политзаключенные (770 человек), 2 % — браконьеры (от 50 до 100 человек), 8 % — уголовники и «асоциалы» (250–300 человек), 30 % — осужденные члены СС (около 1550 человек), 45 % — осужденные военнослужащие вермахта (около 2250 человек).
Обратим внимание на то, что количество политзаключенных не превышает 800 человек. Следовательно, в декабре 1944 г. еще не все из них прибыли в соединение, а часть, как это не раз случалось, была отсеяна. Некоторых узников доставляли в Краков, в запасную роту бригады. Вместе с тем видно увеличение осужденных членов СС.
С другой стороны, было сломано много копий вокруг вопроса: можно ли уравнивать уголовников с осужденными эсэсовцами? Как следует из показаний бывшего судьи СС, доктора Райнеке, Главное судебное управление СС проиграло эту битву: «В 1945 г. пришел приказ Гиммлера, переданный через Готтлоба Бергера, что суды СС и полиции, которые выносят решения относительно тех, кто находится в наших штрафных лагерях, должны в большинстве случаев передаваться в часть Дирлевангера. По этому вопросу вел переговоры представитель Готтлоба Бергера, офицер судебной службы Геннинг. В итоге, бригаду Дирлевангера пополнили криминальными элементами из концлагерей. В основном это были предварительно осужденные, отбывавшие наказание в концлагерях, и Дирлевангер лично отбирал их для усиления своей бригады. Борьба Главного судебного управления СС против того, чтобы предварительно осужденных передавали Дирлевангеру в качестве членов СС, завершилась не в нашу пользу».
В декабре 1944 г. из Главного судебного управления СС в бригаду направили уже упомянутого нами судью, гауптштурмфюрера СС Бруно Вилле. Он должен был проверить, как применяются в отношении бывших военнослужащих и членов СС установленные нормы закона и проводится реабилитация. Вилле, прибыв на место и ознакомившись с делами, был потрясен. Он вспоминал: «Правосудие в бригаде было шокирующим. Отчеты о службе осужденных членов СС и полиции в суд не подавались. Дирлевангер все делал сам и решал, кого казнить или миловать, превышая тем самым данные ему законом полномочия. Ему было совершенно неважно, за что ранее были судимы заключенные концлагерей, бывшие военнослужащие вермахта и СС. В качестве наказания применялись только побои или смертная казнь. Приказы о наказании отдавались быстро, безо всякого выяснения причин, не говоря уже о том, чтобы дать обвиняемому какую-либо возможность нормальной защиты».
Попытки Бруно Вилле навести в бригаде порядок, изменить правовое положение в интересах штрафников потерпели неудачу. Дирлевангер отказался сотрудничать с судьей по вопросам реабилитации осужденных и сорвал всю юридическую работу. Между ним и Вилле произошел серьезный конфликт. Командир бригады открыто угрожал судье ликвидировать его, если служитель эсэсовской Фемиды в течение 8 дней не покинет соединение. Вилле уехал быстро, даже забыл свой чемодан с вещами. Однако Гиммлеру поступила жалоба о самоуправстве Дирлевангера.
Как же отреагировал на жалобу глава «Черного ордена»? Гиммлер оставил ее без внимания. Такой же безрезультатной оказалась попытка судебных органов СС привлечь Дирлевангера к уголовной ответственности за его прошлые деяния. 25 января 1945 г. Гиммлеру положили на стол личное дело командира штрафников. Рейхсфюреру предстояло решить, что с ним делать дальше. Гиммлер приказал прекратить расследование, не объяснив причину своего решения, хотя она была понятна без слов: Красная армия уже вела бои на территории Германии, и такие люди, как Дирлевангер, должны были быть на фронте, а не прохлаждаться на тюремных нарах.
В январе 1945 г. для штрафной бригады вновь проводился отбор в концлагерях. Это были заключенные из Дахау, Бухенвальда, Гросс-Розена, Нойенгамме, Равенсбрюка и Аушвица. В Аушвице отбор проводился перед самой эвакуацией лагеря (советские войска вошли в Освенцим 27 января 1945 г.). По сообщению Карла Гербера, бывшего узника Равенсбрюка, были созданы две группы заключенных. Первая из них — 80 человек — была отправлена из Аушвица 19 января 1945 г. и прибыла в Вену, где находился пересыльный пункт бригады (Озерный переулок, дом 9). Из Вены группу переправили эшелоном в словацкий город Привидза, где размещался штаб соединения. Среди тех, кто вместе с Гербером прибыл в первой группе, было приблизительно 6—10 политзаключенных, один поляк, уголовники и «асоциалы». Из них была сформирована рота, командовать которой назначили бывшего обер-лейтенанта вермахта Фрайхера фон Укермана.
14 февраля 1945 г. штурмовая бригада была развернута в 36-ю ваффен-гренадерскую дивизию СС. Соединение состояло из следующих частей:
— 72-й ваффен-гренадерский полк СС (I и II батальоны, в каждом по четыре роты, 13-я рота пехотных орудий и 14-я противотанковая рота), командир — оберштурмбаннфюрер СС Курт Вайссе;
— 73-й ваффен-гренадерский полк СС (I и II батальоны, в каждом по четыре роты), командир — штурмбаннфюрер СС Эвальд Элерс;
— 36-й артиллерийский дивизион СС (1-я и 2-я артиллерийские батареи);
— 36-я фузилерная рота СС;
— 36-я рота связи СС.
Для усиления дивизии были приданы части вермахта:
— танковый батальон «Штансдорф» (штабная, 1-я и 2-я танковые роты, 28 самоходных орудий);
— 1244-й гренадерский полк (I и II батальоны, в каждом по четыре роты, 13-я и 14-я роты);
— 681-й противотанковый батальон (1-я и 2-я роты истребителей танков, восемь орудий 8,8 см);
— 687-я саперная бригада (I и II батальоны).
Примерно в марте 1945 г. соединению были приданы части 545-й фолькс-гренадерской дивизии (1085-й и 1087-й полки).
В конце февраля — в начале марта 1945 г. в 36-ю дивизию СС прибыло 400 человек. Отбор осужденных осуществлялся в штрафном лагере, расположенном в небольшой чешской деревушке Дубловице (40 км южнее Праги). До того, как этот лагерь перешел в юрисдикцию СС (комендант — оберштурмбаннфюрер СС Шредер), в нем содержались осужденные военнослужащие вермахта, которых, как правило, отправляли в 999-е испытательные батальоны.
В феврале 1945 г. в соединение прибыло 100 выпускников из юнкерской школы СС в Брауншвейге, которых первоначально распределили в 1-ю парашютно-танковую дивизию «Герман Геринг», где они составляли боевую группу своего училища (Kampfgruppe SS-Junkerschule Braunschweig). Вчерашних курсантов в основном назначали на должности командиров взводов, некоторых поставили командовать ротами. По другой информации, в дивизию направили курсантов унтер-офицерских школ из Трептова, Пренцлау, Фрайберга, Менгерскирхена, Ойтина и Деггендорфа.
В последние недели войны в дивизию также переводили членов СС, охранявших лагеря, но выяснить, сколько их попало в соединение, не представляется возможным. Наряду с этим отмечаются случаи, когда среди заключенных концлагерей, выведенных из бараков и отправленных в так называемые эвакуационные марши (Evakuierungsmärschen), ставших для многих узников «маршами смерти», можно было увидеть людей, просивших, чтобы их направили в 36-ю дивизию СС.
По подсчетам Михаэлиса, с февраля до конца апреля 1945 г. в дивизии служило около 5 % иностранных добровольцев и браконьеров, 40 % осужденных членов СС, 25 % заключенных концлагерей и 30 % осужденных военнослужащих вермахта.
На наш взгляд, установить точное количество штрафников и процентное соотношение между разными категориями заключенных невозможно. В конце апреля 1945 г. соединение, понеся огромные потери и расколовшись на группы, не объединенные каким-либо командованием, прекратило свое существование.
ПОСЛЕДНИЕ БОИ. ВЕНГРИЯ И ГЕРМАНИЯ
В начале декабря 1944 г., когда соединение Дирлевангера вело бои со словацкими и советскими партизанами, на территории Венгрии развернулось сражение за Будапешт. Германское командование противопоставило наступавшим 2-му и 3-му Украинским фронтам группу армий «Юг» (образована на базе группы армий «Южная Украина») под командованием генерал-полковника Г.Й. Фриснера. В распоряжении Фриснера находились 6-я и 8-я немецкие, 2-я и 3-я венгерские армии — всего 29 дивизий и пять бригад, и три дивизии армейской группы Фреттер-Пико — 3500 орудий и минометов, 300 танков и около 550 самолетов из 4-го воздушного флота.
7 декабря 1944 г. 3-й Украинский фронт оттеснил войска правого фланга армейской группы Фреттер-Пико на позицию «Маргарита» между озерами Бала гон и Веление. У Польгарди советским частям удалось вклиниться в немецкую оборону, и за обладание этим населенным пунктом развернулись ожесточенные бои, которые шли с переменным успехом. Между будапештским плацдармом и горами Матра войска Красной армии прорвались на северо-запад и вышли в район юго-восточнее Ипольсега и севернее Ваца. Для усиления армейской группы Фреттер-Пико в дефиле у Ипольсега была спешно переброшена 2-я венгерская танковая дивизия. Командование группы также обратилось с просьбой к главному командованию сухопутных войск о временной переброске сил из Словакии через Зволен для обеспечения обороны этого дефиле. Помощь была оказана — через несколько дней сюда прибыла штурмовая бригада СС.
Штрафников подчинили 371-й пехотной дивизии, которая держала оборону возле Ипольсега совместно со 2-й венгерской танковой дивизией. Заняв позиции на передовой, личный состав бригады оказался малоустойчивым в моральном отношении. Практически с первых дней боев отмечались случаи дезертирства. Генерал-полковник Ганс Фриснер, посетивший штаб бригады 12 декабря 1944 г., отмечает в мемуарах неудовлетворительное управление бригадой и факты перехода к противнику: «В штабе Дирлевангера я был поражен необыкновенной картиной. Я нашел командира бригады — личность малосимпатичную с повадками авантюриста — на командном пункте сидящим за письменным столом с обезьяной на плече. Он не расставался с этой обезьяной со времен войны з Польше. Никто в штабе не смог достаточно полно доложить мне обстановку, сложившуюся на участке бригады. Когда я установил, что штаб "собирает пожитки", я отдал приказ всем остаться на своих местах. Бригада, как я уже говорил ранее, представляла собой дикий сброд. Одна рота, составленная из "неблагонадежных элементов", уже наполовину перебежала на сторону противника».
Через два дня, в ночь с 14 на 15 декабря 1944 г., когда советские войска овладели Ипольсегом, из бригады Дирлевангера дезертировало 480 человек, в основном из II и III батальонов 73-го полка СС. Как сообщил бывший штрафник Франц Зиберт (служил в 9-й роте), III батальон очень быстро поддался деморализации и, столкнувшись с советским разведывательным подразделением, стал большими группами переходить к противнику. Возглавляли беглецов вчерашние заключенные Заксенхаузена — Рихард Деринг и Вилли Фенгер (бывший командир роты интернациональной бригады в Испании). Именно они вели дезертиров к советским позициям.
Но, несмотря на бегство политзаключенных, благополучно перейти удалось не всем. Буквально через несколько минут, как начался переход, по убегавшим штрафникам открыли огонь из станковых пулеметов. Стрельбу вели осужденные солдаты и офицеры СС. Некоторые группы беглецов были отрезаны огнем от советских позиций и рассеяны, другим ничего не оставалось, как возвратиться назад, где их немедленно арестовали.
Главная причина, толкнувшая заключенных на дезертирство, была связана с успешной работой антифашистской подпольной организации внутри 73-го полка СС. В эту организацию входили бывшие узники Заксенхаузена, в основном члены КПГ, ставившие перед собой задачу разложить часть соединения и перейти на сторону Красной армии. К слову, попытки перехода предпринимались с самого начала, как только заключенных отобрали к Дирлевангеру. Планировалось, например, совершить побег, если партизаны внезапно атакуют эшелон, когда он будет следовать по территории Словакии. Но перевозка заключенных прошла без столкновений с повстанцами.
После боев в Венгрии бригада Дирлевангера была возращена в Словакию и вновь переориентирована на борьбу с партизанами. Вместе с тем переходы на сторону «бандитов» продолжались. Несколько штрафников перебежало в партизанскую бригаду «Ян Жижка». Перебежчики готовили антифашистские листовки и совершали диверсионные акты. В целом за время пребывания штрафников в Словакии к повстанцам перешло от 30 до 50 членов особого формирования СС.
Помимо операций против партизан штурмовая бригада вела бои против советских войск. 21 декабря 1944 г. соединение прибыло в район города Полост, и на следующий день атаковало его. Красноармейцы были выбиты с господствующей высоты. 23 декабря бригада отбивала атаки юго-западнее Полоста. 26 декабря советские части перешли в наступление. Штрафное формирование, попав под удары превосходящих сил Красной армии, оставило позиции и отошло в район Мошовце — Привидза. В конце декабря 1944 г. бригаду перевели в район Зволена, где она встретила Новый год.
В январе 1945 г. соединение дислоцировалось в Словакии, в городе Привидза. Но в самом конце месяца Дирлевангер получил приказ Гиммлера (24 января он был назначен командующим группой армий «Висла») вывести бригаду в Германию. Переброска соединения осуществлялась несколькими эшелонами и заняла четверо суток. Бригада, проехав через Богемию и Моравию, прибыла в Дрезден.
Германское командование после провала контрудара под Арнсвальде приняло решение перейти к обороне на всем фронте от Вислы до Одера. Одновременно оно, проведя перегруппировку сил и средств, не прекращало усиливать группу армий «Висла» новыми соединениями и готовилось к активным действиям. Этим и можно объяснить то, почему штрафников перебросили в Германию.
В первой половине февраля 1945 г. штурмовую бригаду перевели в Губен, и вскоре подчинили XL танковому корпусу 4-й танковой армии. Из Губена соединение перебросили в район Сагана (сегодня — Жагань) и Наумбурга (сегодня — Новогруд-Бобжаньский). Перед подразделениями бригады поставили задачу отбить у советских войск город Зоммерфельд (сегодня — Любско), захваченный 17 февраля.
Атаку на Зоммерфельд возглавил лично Дирлевангер, взявший на себя командование 73-м полком СС. В ходе ожесточенного боя город был отбит, но командир соединения, шедший в наступление в первых рядах, был ранен. Аноним вспоминает боевые действия в Зоммерфельде:
«Наш II батальон был введен в бой в центре населенного пункта и наносил удар при поддержке бронетранспортеров. Русские были явно не готовы к этому, и мы смогли взять пленных, захватить оружие и другие трофеи. Дирлевангер, которому мы еще в 1940 г. дали прозвище "Ганди" — из-за его сходства с индийским государственным лидером, во время атаки был ранен. Он никогда не был трусом и в ходе боев всегда был впереди. В городе и вокруг него мы обнаружили изнасилованных женщин и девушек, а также расстрелянных стариков. Кроме того, рядом с кирпичным заводом лежало около 60 мертвых французских военнопленных. Почему русские их убили? Возможно, они думали, что это французские добровольцы вермахта…
Мы зачистили Зоммерфельд от оставшихся красноармейцев, которые, вероятно, не заметили отхода своих войск или были увлечены грабежами. После того, как мы увидели убитых немецких гражданских лиц, хлопот у нас прибавилось. Мы похоронили замученных и убитых и подготовили оборонительные позиции. Уже ночью Красная армия вела сильный артиллерийский огонь по городу, но, как ни странно, только немногие дома пострадали вследствие этого удара. На следующий день иваны провели танковую атаку на город с юго-восточного направления. Так как нам было приказано отходить к Нейсе, мы оставили Зоммерфельд второй раз».
После боев за Зоммерфельд Дирлевангер был отправлен в полевой госпиталь. Как выяснилось, очередное (12-е по счету) ранение командира штрафников отразилось на его здоровье неблагоприятным образом — открылась старая рана. 12 марта 1945 г. Дирлевангеру подписали отпускной билет и направили в тыл. Больше на фронт он не возвращался.
Вместо Дирлевангера на должность командира соединения был назначен бригадефюрер СС и генерал-майор войск СС Фриц Шмедес (родился 7 октября 1894 г. в Ольденбурге). Новый командир дивизии был человеком, закаленным в боях. Шмедес завершил Первую мировую войну в чине обер-лейтенанта, был награжден Железным крестом I и II классов. Он участвовал в боях с коммунистами Рурской области в составе добровольческого корпуса, а в период Веймарской республики служил в полиции Эрфурта. В 1937 г. Шмедес вступил в НСДАП, а в 1942 г. — в СС. На Восточном фронте он командовал 4-й полицейской дивизией СС. 15 февраля 1945 г., когда началось развертывание штурмовой бригады в дивизию, Шмедеса поставили исполнять обязанности «тактического руководителя» соединения. Разумеется, после того как Дирлевангера ранили, он занял его место.
Шмедес возглавил дивизию в тот момент, когда части соединения вели тяжелые оборонительные бои за город Губен. Используя все имевшиеся силы, в том числе подразделения вчерашних курсантов из юнкерской школы СС в Брауншвейге, штрафники отчаянно сопротивлялись. 22 февраля солдаты и офицеры 36-й дивизии СС подбили несколько танков Т-34 и отбили атаку советской пехоты.
На следующий день, 23 февраля, 73-й ваффен-гренадерский полк СС был усилен 3097-м пулеметным батальоном укрепрайона Губен (Festungs-Maschinengewehr-Btl. 3097). Бои продолжились с новой силой и с не меньшим ожесточением. Комендант укрепрайона, майор Теерман, назначенный Гитлером оборонять восточную часть города до последнего солдата (укрепрайон и сам город предполагалось использовать в качестве плацдарма для контрнаступления), не выполнил распоряжение фюрера и вскоре застрелился, чтобы не попасть под суровый приговор военного суда. Новый комендант укрепрайона, полковник Бергер, сразу издал множество приказов. В них недвусмысленно говорилось о том, что переход через реку Нейсе в западную часть Губена без приказа будет караться смертной казнью. По сообщению анонима, ему приходилось видеть повешенных военнослужащих-дезертиров. У них на груди висели таблички со словами «Я — трус» и «Я предал немецких женщин и детей».
Драконовские меры, предпринятые для удержания губенского укрепрайона, позволили германским войскам обороняться на этом участке до середины апреля 1945 г. Но перспективы дальнейшей борьбы за плацдарм представлялись немецким военным в крайне мрачных тонах. Было ясно, что оборона здесь держится из последних сил, и при крупном наступлении советских войск она вряд ли устоит под их натиском.
В марте 1945 г. 36-ю дивизию СС перевели в район юго-западнее Губена, на участок Хорно — Заро — Мулкнитц. Оборонительные позиции соединения располагались вдоль реки Нейсе, соседями справа и слева были 275-я, 214-я, 342-я пехотные и 545-я фольксгренадерская дивизии. В рядах штрафного соединения, поступившего 12 апреля 1945 г. в подчинение V армейского корпуса 4-й танковой армии (командующий — генерал танковых войск Ф. Грезер), все чаще отмечались случаи дезертирства. Шмедесу пришлось отдать приказ о том, чтобы унтер-офицеры, заметившие подготовку солдат к побегу, расстреливали их на месте. То же самое следовало делать в отношении военнослужащих из других дивизий.
Готовясь к решающим боям на берлинском направлении, германское командование уделяло большое внимание укреплению узлов обороны — Штеттину, Гартцу, Франкфурту-на-Одере, Губену, Форсту и Мускау, а также быстрому созданию необходимых резервов. С этой целью в конце марта и в течение первой декады апреля главное командование сухопутными силами вывело из первой линии обороны почти все танковые и панцегренадерские дивизии. Соединения, выведенные во второй эшелон, спешно пополнялись людским составом и материальной частью. Отдельные части и соединения, обескровленные в предыдущих боях, расформировывались, и их личный состав направлялся на пополнение других частей.
Группа армий «Центр» (командующий — генерал-фельдмаршал Ф. Шернер) в составе 4-й танковой и 17-й полевой армий вермахта оборонялась перед войсками 1-го Украинского фронта. На главной полосе обороны немецкое командование развернуло 17 дивизий: 36-ю ваффен-гренадерскую дивизию СС, 342-ю пехотную дивизию, 545-ю фолькс-гренадерскую дивизию, 615-ю дивизию особого назначения, 72-ю пехотную дивизию, 6-ю фолькс-гренадерскую, 17-ю пехотную, 100-ю легкопехотную, 208-ю, 359-ю и 269-ю пехотные дивизии, 45-ю фолькс-гренадерскую, 78-ю, 168-ю, 254-ю пехотные дивизии и панцер-гренадерскую дивизию «Бранденбург». В оперативном резерве у командования группы армий «Центр» было восемь дивизий. Кроме того, в районе Дрездена в стадии формирования находилась корпусная группа генерала Мозера в составе 193-й, 404-й и 464-й пехотных дивизий.
Советское командование в преддверии Берлинской стратегической наступательной операции добилось превосходства над противником в личном составе в два с половиной раза, артиллерии и танках — в четыре и самолетах — более чем вдвое. Основная роль в операции отводилась 1-му Белорусскому фронту (командующий — маршал Г.К. Жуков). С 1-м Белорусским фронтом должны были тесно взаимодействовать 1-й Украинский (командующий — маршал И.С. Конев) и 2-й Белорусский (командующий — маршал К.К. Рокоссовский) фронты. Войскам Конева, которые планировали прорвать оборону на участке, где занимала позиции 36-я дивизия СС, предстояло нанести два удара: главный — силами трех общевойсковых и двух танковых армий южнее Берлина, чтобы на 10—12-й день операции выйти в район Беелитц — Виттенберг, после чего нанести вспомогательный удар вдоль Эльбы в направлении Дрездена.
1-му Украинскому фронту была поставлена задача разгромить немецкую группировку в районе Коттбуса и южнее Берлина и содействовать войскам 1-го Белорусского фронта в овладении столицей Третьего рейха. Как известно, при утверждении плана операции Сталин снял разграничительную линию между фронтами на городе Люббен. Это давало возможность 1-му Украинскому фронту стремительными и маневренными действиями войск создать выгодные условия для удара на Берлин с юга.
1-й Украинский фронт насчитывал 511 700 солдат и офицеров, 1388 танков, 667 САУ, 1444 противотанковых орудия, 5040 полевых орудий, 5225 минометов, 917 реактивных установок. На участке Форст — Коттбус 3-я гвардейская армия генерала В.Н. Гордова имела в своем составе 21-й, 76-й, 120-й стрелковые корпуса, 25-й танковый корпус. Несколько южнее в этом же секторе 3-я гвардейская танковая армия генерала П.С. Рыбалко включала 6-й и 7-й гвардейские танковые корпуса, 9-й механизированный корпус и другие части. 13-я армия генерала Н.П. Пухова имела в своем составе 24-й, 27-й и 102-й стрелковые корпуса, 88-й танковый полк и артиллерию. 5-я гвардейская армия генерала А.С. Жадова включала 32-й, 33-й и 34-й гвардейские стрелковые корпуса, 4-й гвардейский танковый корпус. 4-я гвардейская танковая армия генерала Д.Д. Лелюшенко состояла из 5-го и 6-го гвардейских механизированных корпусов, 10-го гвардейского танкового корпуса. В распоряжении Конева также находились 2-я польская армия и 52-я армия. Фронт поддерживался 2-й воздушной армией.
Войска Конева перешли в наступление одновременно с 1-м Белорусским фронтом. В ночь на 16 апреля 1945 г. была проведена разведка боем, а с рассветом началась артиллерийская и авиационная подготовка атаки. В ходе артиллерийской подготовки, которая длилась почти два с половиной часа, советская пехота переправилась через Нейсе и атаковала противника. Уже через час были наведены тяжелые мосты и на помощь пехоте пришли танки непосредственной поддержки. К исходу дня 3-я гвардейская танковая, 5-я гвардейская и 13-я армии прорвались на глубину 13 км.
V армейский корпус (командующий — генерал артиллерии К. Ветер), входивший в состав группы армий «Центр», уже 16 апреля был отрезан от остальных частей 4-й танковой армии и оттеснен к северу от Шпреевальда. В составе корпуса на тот момент находились 35-я и 36-я дивизии СС, 342-я пехотная дивизия. Объединение вместе с 10-й танковой дивизией СС «Фрундсберг» попыталось создать заградительную линию обороны от Шпремберга до Коттбуса, чтобы восстановить разорванную линию фронта. Но эти попытки не увенчались успехом, и войскам пришлось отступить.
36-я дивизия СС вела бои на своем участке. После того, как соединения 1-го Украинского фронта прорвали оборонительную линию группы армий «Центр», части дивизии стали отступать на запад, в направлении Шлепцига под Вендиш-Бухгольцем. 19 апреля 1945 г. I батальон 73-го полка СС был подчинен 35-й полицейской дивизии СС, действовавшей в составе боевой группы Флекснера и отходившей к Либерозе.
В тот же день, 19 апреля, 70 военнослужащих 36-й дивизии СС сдались в плен советским войскам. 30 человек сложили оружие недалеко от населенного пункта Хорно, еще 40 — в районе Хейнерсбрюка. По всей видимости, эти штрафники были расстреляны. Красноармейцы — солдаты действующей армии — редко брали пленных в первые дни операции, тем более эсэсовцев, считавшихся самой фанатичной и преступной частью германских вооруженных сил.
Тем временем Конев усилил ударную группировку фронта, введя в сражение 3-ю и 4-ю гвардейские танковые армии. Сломив немецкое сопротивление, танкисты генералов П.С. Рыбалко и Д.Д. Лелюшенко с ходу форсировали Шпрее и прорвали оборонительный рубеж, имевший в глубину 40 км. Генерал-фельдмаршал Шернер нанес контрудар по левому флангу ударной группировки 1-го Украинского фронта, в результате 52-я армия генерала К. А. Коротеева вынуждена была прервать наступление и отражать натиск войск противника. Однако 3-я и 4-я гвардейские танковые армии продолжали наступление, взяв направление на Берлин.
22 апреля V армейский корпус получил задачу прикрывать растянутый южный фланг 9-й полевой армии (командующий — генерал от инфантерии Т. Буссе) группы армий «Висла». Корпус выставил охранение в Лоптене, Тойпитце и Хальбе. Через этот район, как предполагало германское командование, должен был последовать удар войск 1-го Украинского фронта со стороны города Барута, оставленного немцами 21 апреля. Район Люббена оборонял полк 35-й полицейской дивизии СС. К югу от него оборонялся учебный саперный батальон. В районе Бург — Коттбус стояли части 342-й пехотной дивизии. Соседями соединения были 36-я дивизия СС и 214-я пехотная дивизия.
Бои носили ожесточенный характер. Корпус генерала Вегера, понеся 22–23 апреля огромные потери, больше не предпринимал попыток ликвидировать советский плацдарм в районе Гросс-Бреезен. Объединение отступало на северо-запад. В составе корпуса отходили части 342-й и 214-й пехотных дивизий и соединение Шмедеса.
25 апреля 1945 г. остатки 36-й дивизии СС в последний раз собрались вместе в районе Меркиш-Бухгольц. Фактически соединение перестало существовать, поскольку от него остались разрозненные группы военнослужащих-штрафников. Так, 72-й полк СС штандартенфюрера Бухмана насчитывал в своем составе несколько сотен изможденных и измученных солдат. Еще хуже выглядел 73-й полк СС оберштурмбаннфюрера Элерса, в подчинении у которого было 36 человек! Танковые, артиллерийские, инженерные части и подразделения дивизии были разбиты. Техника полностью уничтожена. Личный состав был сведен в небольшие подразделения, уходившие от преследования советских войск.
25 апреля 1945 г. соединения 4-й танковой и 9-й армий были блокированы войсками 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов. На следующий день, 26 апреля, немецкая группировка, составлявшая, по разным оценкам, от 180 до 200 тыс. человек, попала в окружение. В так называемом «Хальбском котле» образовалось три группировки, предпринимавшие попытки пробиться на запад и выйти на соединение с частями 12-й армии генерала танковых войск Вальтера Венка. На севере котла по линии Кениг Вюстерхаузен — Вольцигер-Зее — Шторков — Бад-Сааров — Беркенбрюк находились XI-й танковый корпус СС со штабом дивизии «Курмарк». Вместе с ними действовали боевые группы 303-й, 169-й и 712-й пехотных дивизий, полковая группа «Шиль», боевая группа Хенгстмана, 502-й танковый и 561-й противотанковый батальоны СС, боевая группа 23-й дивизии СС «Нидерланды», боевая группа 21-й танковой дивизии и II команда истребителей танков «Дора».
Восточная часть котла проходила по линии Бург — Бутцен — Швилохзее — Беесков. На этом участке действовали части V горно-стрелкового корпуса СС, 32-я дивизия СС, штаб и остатки 391-й охранной дивизии, остатки 286-й пехотной дивизии, боевая группа 88-го полка с частями боевых групп из района Мюльрозе — Беесков, части корпусного подчинения из-под Мерца.
В южном секторе котла, чья граница проходила по линии Хальбе — Краусник — Люббен. находились остатки 35-й полицейской дивизии СС, остатки 214-й, 275-й и 342-й пехотных дивизий, остатки 36-й дивизии СС, боевая группа 10-й танковой дивизии СС «Фрунд-сберг» и часть VI батальона полевой жандармерии СС.
Надо сказать, что уже утром 26 апреля генерал Буссе, оценив положение, нашел в кольце слабое звено и приказал войскам выходить из окружения. Немцы пересекли шоссе Берлин — Дрезден и достигли дороги Барут — Цоссен. Соединениям 1-го Украинского фронта пришлось срочно организовывать контрудар, чтобы не дать противнику выскочить из котла. С помощью фронтовой авиации и контратак стрелковых частей немцев принудили отступить обратно, в лесной массив под Хальбе.
В тот же день, который изобиловал кровопролитными боями, сотрудник штаба 107-го зенитного полка, капитан Гейнц Кайм, сделал в своем дневнике запись: «26.04.45. Мы похоронили обер-ефрейтора Мюллера на маленьком кладбище под Биркхольцем. В нашем районе прошли разрозненные группы 999-го штрафного батальона и дивизии Дирлевангера, которые продвигались дальше на запад южнее Хальбе. О командном составе или командных инстанциях речь уже не идет, каждый сам себе хозяин».
27 и 28 апреля кольцо окружения сузилось. Советские войска жестко пресекали попытки прорыва, обстреливая лес из артиллерийских орудий. Авиация практически непрерывно наносила удары с воздуха (в общей сложности 2-я воздушная армия нанесла 2459 штурмовых и 1683 бомбовых удара по окруженным). Потери среди немцев возрастали с каждым часом. 28 апреля, во второй половине дня, все командиры корпусов и дивизий, кто смог, прибыли в штаб 9-й армии, располагавшийся в лесничестве Хаммер. Генерал Буссе отдал приказ начать в 6 часов вечера прорыв на запад через Хальбе в сторону Беелитца. Для прорыва были сформированы две ударные группы — северная и южная. Ядром северной группы являлись подразделения танкового батальона «Курмарк». К нему присоединили остатки 10-го разведывательного танкового батальона дивизии СС «Фрундсберг». Основу южной группы составляли танки «Тигр» 502-го танкового батальона СС, бронетранспортеры дивизии «Курмарк» и минометная батарея. Вслед за ними должки были следовать остальные подразделения и части разбитых немецких дивизий.
К прорыву из окружения оказались готовы не все. В лесу под Хальбе творился настоящий хаос. Солдат и офицеров, получивших тяжелые ранения — в живот и в грудь, бросали на произвол судьбы, поскольку нести их вместе с собой не было возможности. Отмечались ссоры и драки между военнослужащими вермахта и СС. Некоторые, не видя смысла сопротивляться дальше, сдавались в плен. Так, шесть солдат из 36-й дивизии СС добровольно сложили оружие. На допросе в расположении советских войск один из них сообщил, что «уже прошло пять дней с того момента, когда они последний раз видели своего офицера». Затем он подчеркнул: «Мы чувствуем, что война подходит к концу, и не хотим умирать».
Но не все штрафники собирались сдаваться в плен. В период с 28 апреля по 2 мая 1945 г., когда был осуществлен прорыв из Хальбского котла, отдельные группы солдат 36-й дивизии СС, не превышавшие нескольких человек, сумели вырваться из окружения с остатками других частей и соединений. Аноним рассказывает, каким был этот прорыв: «Идти в плен к русским никто не хотел… Сильный артиллерийский огонь привел к очень большим потерям. Но мы больше не обращали на это внимание. Уже было наплевать, убит или смертельно ранен человек, по нему шла толпа, давившая его своими ногами… Мы бегом пересекли шоссе и достигли леса. Здесь мы вновь попали под артиллерийский огонь русских. Снаряды попадали в гущу людей и разрывали их в клочья. Но мне повезло. Главное было не останавливаться, и бежать, бежать, бежать…»
29 апреля 1945 г. небольшие группы штрафников, выходившие из окружения, достигли населенного пункта Барут. Другая группа «дирлевангеровцев» вела 1 мая ожесточенные бои под Куммерсдорфом. Для тех, кому удалось выжить в этих боях, путь на запад продолжился. 3 мая остатки 36-й дивизии СС достигли оборонительных рубежей 12-й армии, которая организовала в Беелитце сборные пункты для солдат и офицеров вермахта и войск СС. По документам, через эти сборные пункты прошли военнослужащие 23-й, 32-й, 35-й и 36-й дивизий СС, 286-й, 391-й, 214-й, 342-й пехотных дивизий, остатки гарнизона Франкфурта-на-Одере — боевые группы 169-й, 712-й, 303-й пехотных дивизий и остатки панцергренадерской дивизии «Курмарк», сыгравшей ключевую роль в прорыве из Хальбского котла.
В целом около 25 тыс. (по другим подсчетам — около 40 тыс.) германских солдат и несколько тысяч беженцев сумели прорваться через советские заслоны и выйти в район Беелитца. Войска 1-го Украинского фронта потеряли примерно 20 тыс. человек. Жертвы среди гражданского населения оцениваются в пределах 10 тыс. человек. Однако приведенные данные приблизительные. Никто до конца не знает, сколько всего погибло людей. На кладбище Вальдфридхов в Хальбе похоронено более 30 тыс. солдат и офицеров, но эта цифра, разумеется, неполная, так как останки военнослужащих вермахта и СС находят до сих пор. По словам немецких историков, только 9-я армия, проделав путь от Меркиш-Бухгольц до Беелитца, потеряла 60 тыс. человек убитыми.
Согласно данным МакЛина, 2–3 мая 1945 г. одна из групп 36-й дивизии СС находилась южнее Магдебурга. Именно там был отдан приказ о роспуске соединения. Осужденные вермахта, СС и заключенные концлагерей получили право самостоятельно пробираться в западную часть Германии, оккупированную союзниками. Так завершило свое существование одно из самых жестоких формирований СС.
